А.Л. Баркова

"Теогония" ("О происхождении богов") - поэма Гесиода. Написана в начале VII века до н.э. Своей целью античный поэт ставил систематизацию греческой мифологии, четкое изложение родственных связей между богами, стихиями, божествами, чудовищами. Как универсальный справочник по генеалогии греческих богов поэма не потеряла своего значения и по сей день. Но, бесспорно, ее ценность не только в этом. Несмотря на то, что Гесиод жил после Гомера, он отражает в поэме более архаическое мышление, чем легендарный слепец. Гесиод воскрешает многие мифы, поражающие своей архаической жестокостью (например, об оскоплении Кроном Урана) и находящие параллели в мифологии других народов Средиземноморья и Древнего Востока. Так, история борьбы между тремя поколениями богов несет черты заимствования у хеттов, где небесного бога Ану свергает, оскопив, бог земли Кумарби (оружие Крона - серп - указывает на последнего как на бога земли), которого, в свою очередь, свергает бог грозы Тешуб, родившийся из головы Кумарби (ср. победу Зевса над Кроном и миф о рождении Афины). Хотя победа громовержца над силами земли - общемифологическая черта, но борьба трех, а не двух поколений богов есть черта специфическая. Еще более архаическим предстает миф о рождении Афродиты из моря, который, вероятно, изначально не был связан с мифом об оскоплении Урана. Перед нами общемировой миф о появлении из первозданного хаоса, который в мифологии имеет вид темных вод, богини света и тепла (красота и любовь отождествляются с этими стихиями). Афродита предстает у Гесиода почти как первобогиня. Не менее значим у него и образ Гекаты, кажется, возвеличенной поэтом более, чем было в действительной религии того времени. В разработке генеалогии богов Гесиод весьма последователей. Вначале из хаоса возникают стихи, неантропоморфные вовсе или антропоморфные крайне слабо: Гея, Тартар, Ночь, Мрак и как первоогонь Эрос. Гея как богиня-мать порождает первые стихии без мужа, а затем становится женой своего сына Урана. Почти все их потомство - и чудовища, и титаны - связано с силами земли и преисподней. Перечисление этого потомства превращает поэму в ряд каталогов, скучных для современного читателя, но весьма важных в античности. С появлением в сюжете Зевса и началом титаномахии повествование обретает динамичность и яркую выразительность. Таковы картины вселенской битвы, в которой Зевс разит врагов молниями, а сторукие великаны мечут камни и скалы, таково описание боя Зевса со змеем Тифоном. Особое место в сюжете занимает рассказ о вражде Зевса и Прометея, где будущий эсхиловский правдолюбец, представлен исключительно как плут, досаждающий царю богов своими проделками и терпящий справедливую кару. К рассказу о Прометее примыкает миф о Пандоре, женщине, сотворенной богами на беду людям; излагая этот миф, Гесиод выступает как ярый женоненавистник.

Еще одна художественная особенность поэмы - попытки описания хаоса, Тартара, мироздания, лишенного бытия. Это описание сил, перед которыми "даже и боги трепещут" есть, видимо, поэтический образ, исходящий от самого Гесиода, а не от предшествующей мифографической традиции.

Значимость "Теогонии" далеко выходит за рамки античной литературы: эта поэма отражает архаическую мифологию настолько ярко, что оказывается незаменимой при изучении архаики любого народа.

Русскому читателю поэма известна в переводе В.В. Вересаева. Оригинальную версию титаномахии дает современный роман Г. Л. Олди "Герой должен быть один".

Лит.: Пластов Г. Теогония Гесиода и Прометей. СПб., 1897; Лосев А.Ф. Гесиод и мифология // Ученые записки Московского гос. пед. ин-та, 1954, Т.83; Schwalbe H. Неsiod. Theogonie: Eine unitarische Analyse. Wien, 1966.