Египет - Ливия - Куш

Достижения древних цивилизаций Нила, Ближнего Востока и Средиземноморья донесли до континентальной Африки не египтяне, а другие народы. В эпоху XXII династии, пришедшей к власти в 950 году до н. э., когда могущество Египта постепенно клонилось к упадку, возникло три новых важных фактора, роль которых в развитии цивилизации континентальной Африки непрерывно росла. В первую очередь назовем страну Куш. В VIII веке до н. э. это государство выдвинулось, правда ненадолго, в ряды мировых держав. В последующие века оно утратило значительную долю своего влияния, но сохранило жизнеспособность, являя собой в некоторых отношениях пример "наиболее африканской" из всех великих цивилизаций древности. Другой древней цивилизацией, чьи идеи, верования и технические достижения были теснейшим образом связаны с континентальной Африкой, был Карфаген и подчиненные ему, а частично и отделившиеся от него ливийско-берберские государства. Наконец, в качестве третьего фактора, способствовавшего распространению цивилизации и культуры в Африке, следует назвать страны Южной Аравии" "страны ладана", на месте которых сейчас находятся Йемен и Хадрамаут. Отсюда, из Сабеи, в начале Х века до н. э. отправилась царица Савская "с большим караваном, с верблюдами, груженными пряностями, множеством золота и драгоценных камней", держа путь на север к царю Соломону. И отсюда же примерно в то же самое время выступили на юго-запад армии сабеян. Они захватили нагорья того района, где сейчас находится Эфиопия, и осели там.

Каждая из этих цивилизаций внесла свою лепту в культуру стран, расположенных к югу от них, точно так же как южные страны, надо думать, дали Северу многoe из того, что он переработал в свое, чисто самобытное. Египет после 3000 года до н. э., Карфаген, Куш и Южная Аравия после 1000 года до н. э. распространяли свое влияние далеко на юг и юго-запад. Это влияние не отделимо от решающих преобразований, происшедших в континентальной Африке, - зарождения и развития земледелия, роста использования металлов, возникновения идей и верований, которые определили склад жизни людей и характер их государств.

Трудно определить сейчас вклад каждой из этих цивилизаций в культуру континентальной Африки. Некоторые специалисты считают, что умение обрабатывать железо, имевшее решающее значение для человеческого прогресса, распространялось, в южном направлении через ливийские народы, а последние в свою очередь заимствовали его у Карфагена и средиземноморских народов. Другие полагают, что южные страны познакомились с железом через Куш и Мероэ, которые археолог Сейс 50 лет назад назвал "Бирмингемом древней Африки". Возможно, справедливы обе точки зрения, но не исключено, что южные народы самки открыли способ обработки железа. Таким образом, цивилизация, праматерь современной культуры, зародилась в речных долинах Месопотамии и Египта. Ее происхождение, в Египте во всяком случае, было столь же африканским, сколь и азиатским. Спустя примерно 2000 лет эти две великие цивилизации древности передали свои духовные и материальные достижения в другие страны. За многие столетия бронзового века через минойцев, ионийцев и хеттов с этими достижениями познакомилась Южная Европа. Финикийцы принесли свои знания в Северную Африку, Египет - в Куш. Одни народы донесли их до Южной Аравии, другие положили начало бронзовому веку в Индии и Китае: Достижения первых цивилизаций проникли во все уголки мира. Как же повлияли они на континентальную Африку?

МЕРОЭ

Руины города Мероэ - один из величайших памятников древности. История этого города - важная глава в истории человечества. Этого никто не оспаривает. Однако до сих пор о жизни Мероэ и других городов царства Куш нам известно не многим больше, чем узнал о них Геродот от жрецов Элефантина 24 столетия назад, а узнал он очень мало.

Развалины Мероэ расположены примерно в 100 милях от современного Хартума, вниз по Нилу, чуть южнее города Венди. Уже издали видны царские пирамиды. Между ним и Нилом на две мили простирается каменистая равнина, над нею высятся искусственные пологие холмы - здесь некогда процветал Мероэ. Слева, ближе к реке, находятся частично раскопанные развалины того самого храма Солнца, о котором довелось услышать Геродоту. Поблизости проходит на север железная дорога. Она пересекает два холма высотой в девять метров, сложенных из материала, напоминающего черный и блестящий булыжник, - это похожий на лаву шлак из давным-давно остывших плавильных печей. Перед археологами стоит задача "изыскать возможности", а проще говоря, найти деньги, для того чтобы исследовать остальные девять десятых развалин Куша. Эти низкие обожженные солнцем холмы шестого порога представляют собой богатейшее поле деятельности для археологов, практически совершенно нетронутое и самое богатое из тех, что еще остались в Африке, а может быть, и во всем мире.

В Мероэ и прилегающих к нему районах высятся руины дворцов и храмов, представлявших собой порождение цивилизации, которая процветала более двух тысяч лет назад. А вокруг руин, все еще сохранявших свое былое величие, лежат могильные курганы тех, кто создавал эти храмы и дворцы. Даже несколько часов, проведенных среди развалин Мероэ, позволяют заглянуть краем глаза в ту далекую эпоху; стелы из пре- красного базальта, испещренные таинственными письменами; фрагменты барельефов из белого алебастра, некогда украшавших великолепные крепости и храмы; черепки окрашенной глиняной посуды; камни, не утратившие еще своих ярких узоров, - следы великой цивилизации. Там и сям печально стоят заброшенные гра нитные статуи Амона-Ра, бога Солнца, и ветер пустыни носит над ними тучи коричневато-желтого песка. Раскопки в Мероэ проводили Рейзнер, Гриффитс, Гарстанг и некоторые другие археологи. Рейзнеру и Гриффитсу мы обязаны знакомством с почти полным списком царей, правивших примерно от 1200 года до н. э. до 200 года н. э. Район храма Солнца расчищен от обломков, так что нетрудно представить себе его архитектуру в целом. Раскопаны и некоторые другие здания, в том числе термы в римском стиле. Побывал человек и в пирамидах, возведенных на низких холмах вокруг города: в незапамятные времена в них проникли грабители могил, которым удалось разузнать план гробниц или наугад пробраться по лабиринту извилистых подземных коридоров к усыпальницам, а в последние 50 лет - археологи. Над всеми же остальными развалинами Мероэ царит удручающая тишина. В 1958 году директор Департамента древностей суданского правительства, известный французский египтолог доктор Жан Веркутте составил предварительный список подлежащих исследованию районов Мероэ. К. некоторому неудовольствию чиновников из министерства финансов, в этом списке оказалось целых 200 названий. Кроме того, группа археологов из Университета Гумбольдта (Берлин) во главе с одним из немногих знатоков мероитского алфавита профессором Хинце также предприняла поиски новых объектов для раскопок. Составленный ими список наряду со списком доктора Веркутте дает нам достаточно полное представление о плане Мероэ. Даже несмотря на то что Хинце и его коллеги орудовали только небольшими лопатками, им удалось выяснить кое-что новое. Я находился в Haгe, когда экспедиция разбила там свой лагерь и профессор рассказал мне о пробных раскопках в 100 ярдах от храма Льва. Оказалось, что толщина слоя обломков и городских отбросов вокруг храма достигает 75 сантиметров.

Некоторые объекты из списков Хинце и Веркутте довольно велики по своим размерам, иные можно назвать даже гигантскими. Стены храмов поднимаются прямо из песчаных холмов пустыни Бутана, как будто какой-то великан только вчера, дурачась, воткнул их в песок: по странной случайности ветры пустыни не засыпали их, хотя погребли под песчаным покровом окрестные города. Если отойти от Мероэ на 20 миль в глубь пустыни, следуя по заброшенной дороге, которая начиналась в Вад Бен Нага, древнем порту на Ниле немного севернее теперешнего Венди, можно увидеть наполовину занесенные, песком развалины Мусаварат ас-Сафра. Трудно сказать, . что они напоминают - дворец или храм. Может быть, это сочетание того и другого. Здесь находилась резиденция не то царя-бога; не то царицы-богини. Ровную песчаную площадку, где застыли эти величественные руины, окружают холмы. Земля, которую искусственное орошение некогда сделало плодородной, сейчас бесплодна и мертва. И кажется, что Мусаварат, как и древние его соседи, возник в пустыне. Однако в то время когда создавались эти города - между 1 веком до н. э. и концом 1 века н. э., - они смело могли соперничать с любым городом той эпохи.

Немногое сохранилось теперь от этих построек - только фундаменты и стены искусной кладки высотой пять или шесть футов да два десятка полуразрушенных колонн. Вокруг города амфитеатром поднимаются холмы, и, если вспомнить, что когда-то здесь существовало искусственное орошение и выпадало немного больше осадков, чем сейчас, легко представить себе, каким романтическим очарованием обладало это место. Ero обитатели прогуливались по гладким террасам, любуясь на зеленые поля и уходящие вдаль холмы, поросшие лесом. В это заброшенное теперь место прибывали купцы и послы из стран Востока и Средиземноморья и из африканских земель, лежащих к югу и к западу от него; они везли сюда свои товары и благоговейно воздавали Мусаварату дань уважения.

Хотя боги-цари и богини-царицы Мусаварата и не были египтянами, они восприняли помпезность и комфорт египетского двора бронзового века: множество рабов, огромные богатства в царской сокровищнице, письменность и, как можно предполагать, строгий придворный церемониал, над которым тяготела сила древних традиций. Вокруг центрального дворца лежат руины домов, где жили придворные, дворцовая челядь и жрецы, развалины конюшен и торговых помещений. Сложенные из песчаника стены окружают ансамбль украшенных колоннами зданий. В их тени можно было укрыться от солнца. Внешний вид зданий красноречиво говорит о том, что их обитатели, жившие в период перехода от каменных и бронзовых орудий к железным, ценили все радости жизни. Это были сумерки древнего мира, который, должно быть, предчувствовал уже горести перемен. Цариц, правивших в Мусаварате, - Аманиренас, Аманишакете, Нальдамак, Аманитере - отделяет от их родоначальника столько же столетий, сколько легло между королевой Викторией и Гарольдом Саксонским. Однако закат Мусаварата не заставил себя долго ждать.

ТОРЖЕСТВО КУША

Африканская цивилизация Куша многое заимствовала извне. В 20 милях от Мусаварата находятся храмы Нага. Их развалины сохранились лучше, всех остальных. Возведены они в тот же период, что и мусаваратские строения. На задней стене храма Льва высечен львиный бог, о трех головах и четырех руках. Трудно сказать, кто вдохновлял художников, создавших это существо, - Индия, Карфаген или, может быть, та древнейшая Африка, которая и "дала Египту своих богов". В 50 шагах от храма Льва жители Нага выстроили другой храм, меньший по размерам. Да храм ли это? Археологи осторожно называют это сооружение "киоском". Оно представляет собой уродливую и беспорядочную мешанину различных стилей, но в целом, бесспорно, напоминает римские образцы.

Помимо храмов, сиротливо вырисовывающихся на фоне пустынного горизонта, о цивилизации, в которой воплотился синтез идей, общепринятых Для тогдашнего цивилизованного мира, рассказывают и другие предметы. Всякий, кто попадет в Хартум и не поленится побывать в местном музее, увидит, например, небольшой металлический сосуд, выдержанный в строго китайском стиле (см. рис. 4). На протяжении почти тысячи лет эта суданская цивилизация среднего и верхнего Нила - кушитская цивилизация Напаты и Мероэ - представляла собой важнейший африканский центр, где люди обменивались идеями, верованиями, а также изделиями своего ремесла. Важное значение Куша не вызывало никаких сомнений у его современников. Именно кушитского сановника апостол Филипп встретил на дороге, "ведущей из Иерусалима в Газу", и обратил его в христианскую веру тогда, когда казнь Христа еще продолжала волновать умы и была злободневным событием. Это обращение занесено на страницы "Деяний апостолов": "И, вот, муж ефиоплянин, евнух, вельможа Кандакии, царицы ефиопской", иными словами одной из тех богинь-цариц, что правили Кушем под сенью безмятежного величия колоннад Мусаварат ас-Сафра, "хранитель всех сокровищ ее, приезжавший в Иерусалим для поклонения, возвращался и, сидя на колеснице своей, читал пророка Исайю". Христианин при дворе Мусаварат ас-СафраР. Других доказательств у нас нет: они либо утеряны, навсегда, либо все еще лежат под слоем песка пустыни.

За 60 лет до этого события Куш потревожил покой римлян в Египте. Войска кушитов одержали победу над тремя вспомогательными когортами римлян и вторглись в Филы и Элефантин, расположенные на южной границе, установленной Августом. Петронию, римскому наместнику в Египте, пришлось выслать 10 тысяч солдат и 800 всадников, чтобы вернуть свои владения. Римляне преследовали кушитов вплоть до их бывшей столицы в Напате, расположенной там, где кончалась.- донгольская излучина Нила. Они ворвались в город и разрушили его. Правда, попытка взять в плен правителя кушитов не удалась, но зато Петроний освободил пленных римских солдат и захватил статуи Августа, которые ранее попали в руки кушитских воинов. Примерно 1940 лет спустя при раскопках одного из дворцов Мероэ Гарстанг обнаружил бронзовую голову Августа, оставшуюся там по недосмотру Петрония. Эта голова находится теперь в Британском музее.

Какие еще украшения и предметы обихода ждут, пока их разыщут, под девственными холмами и плитами- древних храмов Мероэ, Нага .и других городов? Ни один человек в мире не даст нам сейчас ответа, ибо никто еще не заглядывал в эти места. Как объект, заслуживающий внимания археологов, Куш всегда уступал Египту, чьи, по-видимому, неиссякаемые гробницы и храмы продолжают снабжать науку множеством сведений об отдаленном прошлом и пополнять музеи новыми и новыми экспонатами. Последнее особенно важно для ученых, которые ведут раскопки на средства частных филантропов. Может быть, стремление филантропов получить "вещь" само по себе оправдано, но при этом ученым приходилось отдавать свои силы Египту, и из их поля зрения выпадали другие, не столь многообещающие территории. Даже когда такие области исследовались, качество раскопок страдало все от той же "погони за вещами". По крайней мере, один из немногих ученых, занимавшихся изучением кушитской цивилизации, настолько забил себе голову поисками "вещей", что ему даже не удалось сообщить о результатах раскопок: "вещи" заслонили от него главное - историю Куша. Это, разумеется, не относится к Рейзнеру и Гриффитсу. Именно им мы обязаны нашими знаниями о Куше. Оба они вели систематические раскопки царских гробниц в Напате и Мероэ. И хотя Рейзнеру долго не удавалось опубликовать свои археологические заметки, он хранил их с величайшей тщательностью, и теперь благодаря содействию профессора Доуса Данхэма они скоро увидят свет. Работали в этой области и другие ученые. Например, об интересе английских исследователей говорит в известной мере тот факт, что статья, открывающая первый номер журнала "Судан ноутс энд рекордз", вышедшего в 1918 году, в период англо-египетского кондоминиума, была написана самим Рейзнером и посвящалась исследованию царского списка кушитов. А бывший управляющий отделом древностей в правительстве кондоминиума доктор А. Д. Оркелл опубликовал позднее общий обзор истории Куша, лучше которого еще ничего не написано. Но средств не хватало, и поэтому возможности археологов были ограниченными. Повезло лишь царским гробницам, которые, по общему признанию, представляют наибольший интерес и с чисто внешней стороны, и с точки зрения историка. Как ни малочисленны известные нам факты, все они говорят о том, что кушитская цивилизация сыграла решающую роль не только в истории самого Судана, но также в развитии и распространении передовой культуры и ремесленных навыков по всей континентальной Африке к югу и к западу от Куша. Будем надеяться, что в ближайшие годы удастся заполнить многие пробелы в прошлом Африки, и раскопки Мероэ, по-видимому, сыграют здесь далеко не последнюю роль.

Говоря об истории самого Куша, нельзя пока похвастать знакомством с деталями. Куш возвысился в период упадка древнего Египта. Уже к 800 году до н. э. или немногим позднее фараоны XXII династии, видимо, предоставили, если не официально, то, по крайней мере, фактически, независимость этой державе, растущей у южных границ Египта. Новое кушитское государство, управлявшееся из Напаты, расположенной ниже четвертого порога, там, где начинается донгольская излучина, многое заимствовало у Египта. Тутмос I приходил сюда еще в 1525 году до н. э., а к 800 году до н. э. Напата приобрела известность как центр поклонения Амону, богу Солнца, изображавшемуся в виде барана. Некоторые авторитеты считают, что египетские жрецы храма Амона поддерживали кушитских монархов в их стремлении к независимости. Это вполне правдоподобно; мы знаем немало случаев, когда Юг проявлял "раскольнические тенденции" по отношению к Египту, выступая против "властелинов" Асуана. Вскоре Кашта, первый "великий царь" Куша, отправился в поход на Север. Сын его Пианхи завершил завоевательные планы отца и покорил Египет примерно в 725 году до н. э. Держа в своих руках бразды правления над территорией от средиземноморского побережья до границ современной Эфиопии и, насколько мы можем судить, до границ Уганды, кушитские цари дали. Египту его XXV, или "эфиопскую", династию. В этот период Куш и стал на короткое время мировой державой.

В 666 году до н. э. в истории наступил новый драматический эпизод: Нижний Египет подвергся нашествию ассирийцев. Кушитская армия с ее оружием из камня я бронзы (таким же, как у египтян) не сумела противостоять натиску ассирийских воинов, сражавшихся железным оружием, и принуждена была отступить к югу. Однако Куш сохранил независимость. Около 530 года до н. э.- историки в целом склоняются к этой дате кушиты перенесли столицу из Напаты в Мероэ, на несколько сот миль дальше к югу. Как ни странно, главным. свидетельством, говорящим в пользу названной выше даты, оказалось число похороненных царских жен. До конца правления царя Маленакена (553 - 538 гг. до н. э.) среднее число кушитских цариц, погребенных в течение каждого правления, равно четырем - это определено в результате раскопок царских гробниц и пирамид в Курру и Нури неподалеку от Напаты. B последствии средняя цифра составила уже полтора на каждое правление. В связи с этим высказывается предположение, что значение Мероэ неуклонно росло еще задолго до 538 года и центр кушитского царства постепенно перемещался к югу. Поэтому царских жен стали хоронить не только в Напате, но и в Мероэ.

О причинах такого перемещения в глубь Африки можно пока только гадать: по-видимому, это объясняется климатическими условиями или экономическими. Весьма вероятно, что многолюдному и прожорливому царскому двору требовалось больше продуктов, чем могла поставить Напата, ибо смертоносное дыхание пустыни давало себя чувствовать все сильнее. Возможно, причины следует искать и в географии и в экономике, поскольку Мероэ стоял ближе к караванным путям вдоль реки Атбара, ближе к Абиссинскому плоскогорью, и, следовательно, к западным портам Индийского океана"с которыми Куш поддерживал обширные и регулярные торговые связи. Более того, Мероэ становилось теперь центром производства железа и металлических изделий, и это обстоятельство также способствовало росту его населения. А возможно, причинами перемещения к югу были просто-напросто династические соображения, поскольку "у царей вошло и обычай", по словам Оркелла, "брать в жены представительниц аристократии Мероэ, которые, естественно, желали быть похороненными на родине". Как бы то ни было, Мероэ стало столицей Куша примерно за пять столетий до начала нашей эры и оставалось ею около 800 лет. Кладбища указывают, что жизнь в этом городе не прерывалась более тысячи лет.

Наш рассказ об истории кушитского царства близок к завершению. На протяжении I тысячелетия до н. э. народы Южной Аравии, обладавшие высокой культурой, - те самые народы, которые отправили к Соломону царицу Савскую в Х веке и монополизировали морскую торговлю на африканском и аравийском побережье Индийского океана, - прочно обосновались на территории нынешней Северной Эфиопии. Выросшее на этом месте могущественное государство со столицей в Аксуме позднее перережет древние караванные пути между Кушем и городами на океанском побережье. Последует ряд войн, и Куш падет вскоре после Ш века н. э.

С этого периода летопись кушитского царства прекращается. Утратив свою независимость, зажатое между враждебным Египтом и могущественным Аксумом, мероитское царство влачит жалкое существование и вскоре о нем забывают. Его последних правителей бесславно хоронят под смехотворно маленькими пирамидами - не выше каменных домиков, построенных Рейзнером для себя и своих спутников во время раскопок. Часть того, что осталось от Куша, поглощает пустыня, а остальное видоизменяется в нечто совершенно иное - в христианские царства Нубии - или просто приходит в запустение и упадок. Кое-где археологи находят не очень убедительные свидетельства того, что царская фамилия кушитов удалилась из Куша и переселилась на запад: эти свидетельства встречаются в песках вплоть до Дарфура. И все же Куш оставил Африке внушительное наследство. Спустя сотни лет племя сао, обитавшее на берегах озера Чад, то есть в 1200 милях к западу от Куша, отливало изделия из бронзы тем же методом "потерянной формы", который был известен народам Нила. Трудно сказать, как они узнали о нем, в результате ли упадка Куша и расселения его жителей или же благодаря торговым связям, миграции и "дрейфу культуры". Но разве не поразительно, что предания, сохранившиеся среди народностей Чад, повествуют о древних сао, как о "гигантах, наделенных невероятной силой", людях высокого роста, какими и должны были быть народы Нильского Судана, об их огромных знаниях, какими и обладали жители Мероэ? Еще дальше к западу йоруба и другие народы Западной Африки поклоняются своим "божественным царям", а культ барана и солнца стал религией многих африканских племен.

Каковы бы ни были подлинные пути распространения таких идей - и конечно, они могли иметь своим первоначальным источником Западную или Центральную Африку, - не будет преувеличением сказать, что история большей части континентальной Африки неотделима от истории Куша. Вот почему раскопки в Мероэ и других районах бывшего кушитского царства заслуживают того, чтобы не жалеть средств, не говоря уже о том, что они представляют большой интерес для изучения истории Судана. Если даже Мероэ и не было единственным провозвестником железного века в континентальной Африке, то оно, без сомнения, было одним из них, и возможно самым крупным.

АФИНЫ В АФРИКЕ?

Согласно общепринятому мнению, люди научились выплавлять железо около 1500 года до н. э. в районе, расположенном к западу от Кавказского хребта.

К 1300 году до н. э. выплавка железа уже стала важной отраслью ремесла у хеттов, обитавших в теперешней Анатолии. Тогда же, должно быть, железо начали использовать и ассирийцы. Жители сирийского побережья, очевидно, познакомились со свойствами железа в последующие 200 лет. Через Сирию приемы обработки железа, без сомнения, проникли на запад, в Египет, Карфаген и другие районы древней цивилизации Средиземноморья. Превосходство железа над бронзой было основой подавляющего военного превосходства ассирийских царей из Ниневии, ибо, как говорит поэт, если колесницы ассирийских воинов, наводнившие Израиль, и впрямь "сверкали пурпуром и золотом", то лишь железу обязаны ассирийцы победами над врагом. Обладание железным оружием дало возможность Саргону и Синахерибу продвинуться к юго-западу; оно же сыграло решающую роль в победе Асархаддона над египтянами, а впоследствии позволило Ашшурбанипалу захватить Тебес и положить конец кушитскому господству в Нижнем Египте.

В Египте железо было редкостью. Наступил периода упадка бронзового века, и люди перестали стремиться к новшествам. Такие же настроения господствовали и в Куше. И хотя в Куше имелась в изобилии железная руда и древесина для получения древесного угля, кушиты, видимо, не занимались выплавкой металла более или мере значительных масштабах вплоть до последнего периода дохристианской эры. Среди предметов, раскопанных в королевских гробницах Напаты, в Курри и Нури, не обнаружено никаких железных изделий. Впервые они встречаются только в погребении Горсиотефа (около 362 г. до н. э.). Не случайно Геродот в 430 году говорит, что "в Эфиопии самым редким и самым драгоценным металлом считается бронза", так что даже пленников "заковывают в цепи из золота". Он упоминает также, что кушиты (Геродот, как и все остальные греческие авторы древности, называет их эфиопами) пользовались оружием с каменными наконечниками. Таким образом, хотя железные изделия и встречались в Куше незадолго до правления Горсиотефа, их было очень и очень мало.

Однако после возвышения Мероэ "наступила, - как говорит Уйнрайт, - поразительная перемена. Уже к середине века, - ученый имеет, в виду 1 век до н. э., - а может быть, даже раньше, в Мероэ началась выплавка железа в крупных масштабах". Сейс, посетивший Мероэ 50 лет назад, обратил внимание на то, что "горы шлака окружают городские кварталы с северной и восточной стороны", В результате раскопок найдены остатки печей, в которых железо плавилось, а затем отливалось в различные орудия труда и оружие. Иными словами, к тому времени, когда был построен Мусаварат, Мероэ стало крупнейшим центром выплавки железа в Африке. Вполне разумно предположить, что железные изделия из Мероэ наряду с приемами выплавки железа неуклонно проникали в районы, лежащие к югу и западу от города. В этом смысле Куш сыграл в их развитии такую же роль, какую цивилизации Средиземноморья несколькими столетиями позже сыграли в развитии Северной Европы. С не меньшим основанием можно утверждать, что после эпохи Мероэ население среднего течения Нила жило в железном веке. Эти все еще загадочные для нас народы (возможно, к ним относятся племена неба или беджа; в настоящее время археологи предпочитают называть их расплывчатым термином группа Х) изготовляли из железа даже складные стулья. Их богатые ювелирные изделия, ожерелья из черного и белого кварца и красного сердолика, отличаются неповторимым своеобразием. Возможно, а в дальнейшем обнаружится, что художники народов группы Х подражали мероитским образцам.

За народами группы X последовали "нубийцы"- теперь мы вполне можем называть их суданцами досредневековых и средневековых христианских монархий Судана. Эти удивительные островки христианства в море язычников сохранялись на протяжении VI- XIV веков, достигнув высокого уровня развития государственности и культуры. До самого XVI века могущественный ислам не мог с ними справиться. Несколько фресок и церквей из необожженного кирпича - вот и все, что нам осталось от чисто африканской разновидности христианства, Лишь Эфиопии удалось выжить благодаря окружающему страну горному барьеру.

При всем том Мероэ и его цивилизация остаются загадкой. Слово "загадка" мы употребляем вовсе не потому, что сомневаемся в величии этой цивилизации и в существовании многовекового периода ее расцвета, а потому, что мы ничего не знаем о характере этой цивилизации - о ее повседневной жизни, ее связях с внешним миром, ее своеобразно африканском синтезе неафриканских идей, ее методах усвоения этих идей и совмещения их с чисто африканскими и, наконец, о ее бесспорно огромном влиянии на тропические и субтропические страны Африки на юге и юго-западе.

Сейчас об этом известно поразительно мало. Иероглифическое письмо Мероэ научились читать, но еще не сумели понять. 0 западных и южных границах государства остается только догадываться. Картину его повседневной жизни можно воссоздать лишь по немногочисленным дошедшим до нас предметам, обнаруженным большей частью в царских гробницах, ибо никакие другие погребения не подвергались систематическому исследованию.. Но ведь эта картина менялась на протяжении 1000 лет непрекращающегося развития материальной культуры. Какова была социальная природа "божественного царствования"? Как жители Мероэ и окрестных городов встретили наступление "века железа", какими путями они наладили торговлю с другими странами древнего мира? Что было известно им о Китае, чьи шелка они покупали и чьи изделия копировали? Что знали об Индии - ведь одевались же они в индийские хлопчатобумажные ткани? Что они знали об Аравии, где закупали товары? Кто прибывал к ним с юга и с запада, кто отправлялся на юг и запад, чем кончились эти путешествия?

О влиянии этой цивилизации, сыгравшей такую важную роль в развитии континентальной Африки, мы знаем поразительно мало. К счастью, в настоящее время положение начинает меняться в лучшую сторону. Правительство Республики Судан проявило интерес к истории и решило приступить к изучению государств, существовавших в прошлом на территории Судана. Однако прежние трудности еще не устранены: раскопки требуют больших затрат, и Республика Судан, вкладывая имеющиеся средства в осуществление необходимых преобразований, не имеет возможности ассигновать достаточную сумму денег на изучение прошлого. Таким образом, несмотря на огромный интерес к Кушу, исследование кушитской цивилизации продолжает зависеть от великодушия иностранных филантропов.

Эти филантропы могут быть уверены, что их затраты окупятся с лихвой. Подобно другим кушитским городам, ожидающим своих исследователей, обширный город Мероэ возвысился в ту же эпоху, когда Греция времен Перикла распространяла свое влияние на средиземноморское побережье. Для Африки того периода значение Мероэ было не менее важным. Подобно Афинам, он вел торговлю со многими государствами. Подобно Афинам, здесь развивались самобытное искусство и письменность. Влияние Мероэ ощущалось далеко за пределами его границ. Его обычаи и верования оказались весьма устойчивыми. Они сохранились у других африканских народов через много лет после заката Мероэ. Вот почему эта цивилизация заслуживает почетного места среди великих цивилизаций древности. Сейчас можно с полным правом заявить, что история Мероэ представляет собой первую страницу истории современной Африки.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.geografia.ru/