(Byron, George Gordon) (1788–1824), один из величайших английских поэтов-романтиков.

Родился 22 января 1788 в Лондоне.

Его мать, Кэтрин Гордон, родом шотландка, была второй женой капитана Д.Байрона, первая жена которого умерла, оставив ему дочь Августу. Капитан скончался в 1791, успев растратить большую часть состояния жены.

Джордж Гордон появился на свет с изуродованной стопой, из-за чего у него с раннего детства развилась болезненная впечатлительность, усугубленная истерическим нравом матери, растившей его в Абердине на скромные средства. В 1798 мальчик унаследовал от двоюродного деда титул барона и родовое поместье Ньюстед Эбби под Ноттингемом, куда он переехал с матерью. Мальчик занимался с домашним учителем, затем его отдали в частную школу в Далвиче, а в 1801 – в Харроу.

Осенью 1805 Байрон поступил в Тринити-колледж Кембриджского университета, где познакомился с Д.К.Хобхаусом (1786–1869), до конца жизни его самым близким другом. В 1806 Байрон издал для узкого круга книжку Стихи на случай (Fugitive Pieces). Через год последовали Часы досуга (Hours of Idleness); наряду с подражательными в сборнике были и многообещающие стихи. В 1808 «Эдинбургское обозрение» высмеяло довольно самонадеянное авторское предисловие к сборнику, на что Байрон ответил ядовитыми строчками в сатире Английские барды и шотландские обозреватели (English Bards and Scotch Reviewers, 1809).

В Лондоне Байрон наделал долгов на несколько тысяч фунтов. Спасаясь от заимодавцев, а также, вероятно, в поисках новых впечатлений он 2 июля 1809 отправился с Хобхаусом в длительное путешествие. Они доплыли до Лиссабона, пересекли Испанию, из Гибралтара морем добрались до Албании, где нанесли визит турецкому деспоту Али-паше Тепеленскому, и проследовали в Афины. Там они провели зиму в доме одной вдовы, чью дочь, Терезу Макри, Байрон воспел в образе Афинской девы. Весной 1809 по пути в Константинополь Байрон переплыл Дарданеллы, чем не раз впоследствии похвалялся. Следующую зиму он снова провел в Афинах.

В Англию Байрон возвратился в июле 1811; он привез с собой рукопись написанной спенсеровой строфой автобиографической поэмы, повествующей о печальном скитальце, которому суждено познать разочарование в сладостных надеждах и честолюбивых упованиях юности и в самом путешествии. Паломничество Чайльд Гарольда (Child Harold's Pilgrimage), изданное в марте следующего года, в одночасье прославило имя Байрона. Его мать до этого не дожила – она скончалась 1 августа 1811, а еще через несколько недель пришло известие о смерти трех близких друзей. 27 февраля 1812 Байрон выступил в палате лордов со своей первой речью – против законопроекта тори о смертной казни для ткачей, умышленно ломавших недавно изобретенные вязальные машины. Успех Чайльд Гарольда обеспечил Байрону радушный прием в кругах вигов. Он свел знакомство с Т.Муром и С.Роджерсом и был представлен снохе лорда Мельбурна леди Каролине Лэм, которая стала любовницей поэта и ничуть этого не скрывала.

По следам Чайльд Гарольда Байрон создал цикл «Восточных поэм»: Гяур (The Giaour) и Абидосская невеста (The Bride of Abydos) – в 1813, Корсар (The Corsair) и Лара (Lara) – в 1814. Поэмы изобиловали завуалированными намеками автобиографического характера. Героя Гяура спешили отождествить с автором, поговаривая, что на Востоке Байрон какое-то время занимался пиратством.

Анабелла Милбенк, племянница леди Мельбурн, и Байрон изредка обменивались письмами; в сентябре 1814 он сделал ей предложение, и оно было принято. После венчания 2 января 1815 и медового месяца в Йоркшире явно не созданные друг для друга новобрачные обосновались в Лондоне. Весной Байрон познакомился с В.Скоттом, которым давно восхищался, и вместе со своим приятелем Д.Киннардом вошел в подкомитет правления театра «Друри-Лейн».

Отчаявшись продать Ньюстед Эбби, чтобы расквитаться с долгами, которые достигали почти 30 000 фунтов, Байрон озлобился и искал забвения в хождениях по театрам и попойках. Напуганная его дикими выходками и прозрачными намеками на связь со сводной сестрой Августой – та приехала в Лондон составить ей компанию, – леди Байрон простодушно решила, что он впал в безумие. 10 декабря 1815 она родила Байрону дочь Августу Аду, а 15 января 1816, взяв с собою младенца, уехала в Лестершир навестить родителей. Несколько недель спустя она объявила, что не вернется к мужу. По-видимому, ее подозрения относительно кровосмешения и гомосексуальных связей Байрона до женитьбы нашли подтверждение. Байрон согласился на раздельное жительство по решению суда и 25 апреля отплыл в Европу. На лето он снял виллу Диодати в Женеве, где его частым гостем был П.Б.Шелли. Здесь Байрон завершил третью песнь Чайльд Гарольда, развивавшую уже знакомые мотивы – тщета устремлений, мимолетность любви, напрасные поиски совершенства; написал Шильонского узника (The Prisoner of Chillon) и начал Манфреда (Manfred). Байрон имел недолгую связь с приемной дочерью У.Годвина Клер Клермонт, которая жила в семье Шелли, 12 января 1817 на свет появилась их дочь Аллегра.

5 сентября 1816 Байрон и Хобхаус отправились в Италию. В Венеции Байрон изучал армянский язык, посещал театр графини Альбрицци и ее салон, а весной 1817 воссоединился с Хобхаусом в Риме, осмотрел древние руины и закончил Манфреда, драму в стихах на фаустовскую тему, в которой его разочарованность обретает вселенские масштабы. Возвратившись в Венецию, он по впечатлениям от поездки в Рим написал четвертую песнь Чайльд Гарольда – пронзительное воплощение предельной романтической тоски. Летом он познакомился с «нежной тигрицей» Маргаритой Коньи, женой пекаря. В Венецию Байрон вернулся в ноябре, уже написав Беппо (Beppo), блистательную, в итальянских октавах ироикомическую сатиру на венецианские нравы. В июне следующего года он перебрался в Палаццо Мосенидо на Большом Канале; там пылкая Маргарита Коньи водворилась на правах домоправительницы. Вскоре Байрон взял малышку Аллегру под свою опеку и приступил к новой сатире в духе Беппо под названием Дон Жуан (Don Juan).

Продажа Ньюстеда осенью 1818 за 94 500 фунтов помогла Байрону избавиться от долгов. Погрузившийся в чувственные удовольствия, толстеющий, отпустивший длинные волосы, в которых пробивалась седина, – таким представал он перед гостями дома. От распутства его спасла любовь к молодой графине Терезе Гвиччиоли. В июне 1819 он последовал за нею в Равенну, и в конце лета они приехали в Венецию. В конце концов Терезу уговорили вернуться к стареющему супругу, однако ее мольбы вновь привели Байрона в Равенну в январе 1820. Он поселился в Палаццо Гвиччиоли, куда привез и Аллегру. Отец Терезы, граф Гамба, добился у папы Римского разрешения для дочери проживать раздельно с мужем.

Пребывание в Равенне было для Байрона беспримерно плодотворным: он написал новые песни Дон Жуана, Пророчество Данте (The Prophecy of Dante), историческую драму в стихах Марино Фальеро (Marino Faliero), перевел поэму Л.Пульчи Большой Морганте. Через посредство графа Гамба и его сына Пьетро он в течение осени и зимы деятельно участвовал в заговоре карбонариев, членов тайного политического движения против австрийской тирании. В самый разгар заговора Байрон создал драму в стихах Сарданапал (Sardanapalus) – о праздном сластолюбце, которого обстоятельства подвигают на благородный поступок. Угроза политических потрясений стала одной из причин, вынудивших его 1 марта 1821 поместить Аллегру в монастырскую школу в Баньякавалло.

После разгрома восстания отца и сына Гамба изгнали из Равенны. В июле Терезе пришлось последовать за ними во Флоренцию. Шелли уговорил Байрона приехать к нему и Гамба в Пизу. До отъезда из Равенны (в октябре) Байрон написал свою самую злую и необычную сатиру Видение суда (The Vision of Judgment), пародию на поэму поэта-лауреата Р.Саути, прославляющую короля Георга III. Байрон также закончил драму в стихах Каин (Cain), воплотившую его скептическое толкование библейских сюжетов.

В Пизе у Байрона в Каса Лафранчи собирался кружок друзей Шелли. В январе 1822 умерла теща Байрона, леди Ноэл, отписав ему в завещании 6000 фунтов при условии, что он возьмет имя Ноэл. Тяжелым ударом стала для него смерть Аллегры в апреле. Драка с драгуном, к которой невольно оказались причастны он и его пизанские друзья, вынудила тосканские власти лишить Гамба политического убежища. В мае Байрон с ними и Терезой перебрался на виллу близ Ливорно.

1 июля к Байрону и Шелли присоединился Л.Хант, чтобы вместе с ними редактировать недолго просуществовавший журнал «Либерал». Через несколько дней Шелли утонул, и на попечении Байрона оказались Хант, его больная жена и шестеро неуправляемых детей. В сентябре Байрон перебрался в Геную и зажил в одном доме с обоими Гамба. Ханты приехали следом и поселились у Мэри Шелли. Байрон вернулся к работе над Дон Жуаном и к маю 1823 завершил 16-ю песнь. Он выбрал в герои легендарного соблазнителя и превратил его в невинного простака, которого домогаются женщины; но и ожесточенный жизненным опытом, тот по своему характеру, мировосприятию и поступкам все равно остается нормальным, разумным человеком в нелепом свихнувшемся мире. Байрон последовательно проводит Жуана через ряд приключений, то смешных, то трогательных, – от «платонического» совращения героя в Испании до любви-идиллии на греческом острове, от рабского состояния в гареме до положения фаворита Екатерины Великой, и оставляет его запутавшимся в сетях любовной интриги в английском сельском особняке. Байрон лелеял честолюбивый замысел довести свой плутовской роман в стихах до 50, если не больше песен, но успел закончить только 16 и четырнадцать строф песни 17. В Дон Жуане воссоздан полный спектр чувств; искрометная, циничная, порою горькая сатира срывает маски с лицемерия и притворства.

Уставший от бесцельного существования, истосковавшийся по активной деятельности, Байрон ухватился за предложение лондонского Греческого комитета помочь Греции в войне за независимость. 15 июля 1823 он отбыл из Генуи вместе с П.Гамба и Э.Дж.Трелони. Около четырех месяцев он провел на острове Кефалония, ожидая инструкций от Комитета. Байрон дал деньги на снаряжение греческого флота и в начале января 1824 присоединился к князю Маврокордатосу в Миссолунги. Он принял под свое командование отряд сулиотов (греко-албанцев), которым выплачивал денежное довольствие. Отрезвленный распрями среди греков и их корыстолюбием, изнуренный болезнью, Байрон скончался от лихорадки 19 апреля 1824.