(?-1773)

Один из отличнейших русских генералов, происходил из лифляндской дворянской фамилии. Службу начал в 1744 г., а боевая деятельность открылась для него во время Семилетней войны, где он участвовал в сражениях при Гросс-Егерсдорфе и при Цорндорфе, и в последнем получил две раны. В 1768 г. Вейсман командовал Белозерским пехотным полком и находился в корпусе войск, занимавших Польшу. Однажды, преследуя конфедератов, он по следам их перешел турецкую границу и в пылу боя предал пламени город Балту. Последствием было то, что Турция объявила России войну. Вейсман, поступив с полком своим в армию князя Голицына, участвовал во всех важнейших действиях кампании 1769 г. и особенно отличился при истреблении (в ночь с 6 на 7 сентября) девятитысячного турецкого корпуса на левом берегу Днестра. Командуя затем бригадой в армии Румянцева, он участвовал в сражениях при Ларгё и Кагуле. 14 ноября 1770 г. Вейсман, переправившись с небольшим отрядом через Дунай, неожиданно появился у крепости Исакчи, откуда турки панически бежали в Бабадаг. Кампания 1771 г. открылась его же действиями: 23 марта, переправившись через Дунай, он вытеснил турок из Тульчи, 14 апреля истребил в Исакче значительные магазины и захватил всю артиллерию, а 19 мая имел блестящее дело под Тульчей. 20 октября Вейсман снова явился под Тульчей, рассеял стоявшие у нее турецкие войска, взорвал укрепления, а потом, быстро появившись у Бабадага, заставил верховного визиря бежать оттуда; затем он обратился на Исакчу, взял и разрушил ее, забрав в эту экспедицию 179 орудий. В кампанию 1773 г. Вейсман опять первым переправился через Дунай и 7 июля разбил десятитысячный турецкий корпус при Гурдабале, чем очистил переправу для главной армии.

 При.дальнейшем движении к Силистрии Вейсман, командуя авангардными войсками, не раз проявлял отвагу ^распорядительность, занял ближайшее к Силистрии укрепление и держался в нем до обратного движения армии Румянцева за Дунай. 24 июля Вейсман по приказанию главнокомандующего атаковал армию сераскира, расположенную в почти недоступной позиции, у деревни Кучук-Кайнарджи, но здесь был убит. Смерть Вейсмана была предметом искреннего сожаления всей армии. Суворов всегда отзывался о нем как об одном из величайших генералов века Екатерины. В переписке своей, говоря о делах Румянцевской кампании, он писал: “Вейсмана не стало — я остался один”.