Социометрия (лат. socio – общность, общество; metrum – измерять) – это метод исследования межличностных взаимоотношений в группе, коллективе. Социометрическая техника применяется для диагностики межличностных и межгрупповых отношений в целях их изменения, улучшения и совершенствования. С помощью социометрии можно изучать типологию социального поведения людей в условиях групповой деятельности, судить о социально-психоло­гической совместимости членов конкретных групп.

Вместе с официальной или формальной структурой общения, отражающей рациональную, нормативную, обязательную сторону человеческих взаимоотношений, в любой социальной группе всегда существует психологическая структура неофициального или неформального порядка, формирующаяся стихийно как система межличностных отношений, симпатий и антипатий. Особенности такой структуры во многом зависят от ценностных ориентаций участников, их восприятия и понимания друг друга, взаимооценок и самооценок. Как правило, неформальных структур в группе возникает несколько (например, взаимоподдержки, взаимовлияния, популярности, престижа, лидерства и др.). Неформальная структура зависит от формальной структуры группы в той степени, в которой каждая личность подчиняет свое поведение целям и задачам совместной деятельности, правилам ролевого взаимодействия. С помощью социометрии можно оценить это влияние. Социометрические методы позволяют выразить внутригрупповые отношения в виде числовых величин (графиков) и таким образом получить ценную информацию о состоянии группы.

Для социометрического исследования важно, чтобы любая структура неформального характера всегда в тех или иных отношениях проецировалась на формальную структуру, т.е. на систему деловых, официальных отношений, и тем самым влияла на сплоченность коллектива, его продуктивность. Эти положения были проверены как экспериментально, так и на практике.

Метод социометрии в юридической психологии широко применяется при исследовании учебных групп курсантов и слушателей учебных заведений системы МВД; коллективов подразделений ОВД, где от степени сплоченности группы зависит эффективность учебной и профессиональной деятельности. В системе пенитенциарных заведений данный метод также применяется для исследования межличностных отношений, группировок в группах осужденных.

Сущность социометрической процедуры состоит в проведении опроса, связанного с необходимостью выбора членов группы или оценки их деятельности. Социометрическая процедура может проводиться в двух формах:

– непараметрическая социометрия (без ограничения числа выборов членов группы);

– параметрическая социометрия (с ограничением числа выборов, например, в группе из 25 чел. каждому предлагают выбрать до 4-5 чел.).

Выбор может быть положительным и отрицательным.

Социометрическая процедура может иметь целью: а) измерение степени сплоченности (разобщенности) в группе; б) выявление социометрических позиций, т.е. соотношение авторитета членов группы по признакам симпатии (антипатии), где на крайних полюсах оказываются «лидер» группы и «отвергнутый»; в) обнаружение внутригрупповых подсистем, сплоченных образований, во главе которых могут быть свои неформальные лидеры.

Результаты социометрии подвергаются тройной количественной обработке: табличной (социоматрица), графической (социограмма) и индексологической (индивидуальные и групповые индексы, характеризующие личность как члена группы и саму группу).

Критерии выбора определяются в зависимости от программы данного исследования: изучаются ли трудовые отношения, досуг, например:

– С кем бы Вы хотели выполнять … задания?

– С кем бы Вы ни в коем случае не хотели выполнять эти задания?

– Кого бы Вы хотели пригласить на встречу Нового года?

– Кого бы Вы не хотели пригласить на встречу Нового года?

Социометрия может иметь дополнительные формы.

Форма 1

1. Если ли от Вас зависел подбор нового состава группы для выполнения сложной и ответственной задачи в течение длительного времени в особых условиях, то кого бы из членов группы Вы включили в ее состав, а кого нет?

Оцените по следующей шкале:

+ 2–	включил бы обязательно, в первую очередь;
+ 1–	скорее включил бы, чем не включил;
0 –	все равно включать или нет;
–1 –	скорее не включил бы, чем включил;
- 2 –	ни в коем случае не включил бы.

2. Как Вы думаете, кто бы Вас включил в состав группы для выполнения сложной и ответственной задачи?

+ 2 –	включил бы обязательно, в первую очередь;
+ 1 –	скорее включил бы, чем не включил;
0 –	все равно включать или нет;
– 1 –	скорее не включил бы, чем включил;
– 2 –	ни в коем случае не включил бы.

3. Оцените, пожалуйста, степень и направленность вклада каждого члена группы в ее деловую атмосферу по следующей шкале:

+ 2 –	вносит значительный положительный вклад;
+ 1 –	вносит определенный положительный вклад;
0 –	не вносит ни положительного, ни трицательного вклада;
– 1 –	вносит определенный отрицательный вклад;
- 2 –	вносит значительный отрицательный вклад.

4. Оцените, пожалуйста, вклад каждого члена группы в ее психологическую атмосферу по шкале:

+ 2 –	вносит значительный положительный вклад;
+ 1 –	вносит определенный положительный вклад;
0 –	не вносит ни положительного, ни отрицательного вклада;
- 1 –	вносит определенный отрицательный вклад;
– 2 –	вносит значительный отрицательный вклад.

5. Оцените, пожалуйста, степень и направленность личного влияния каждого члена на группу по следующей шкале:

+ 2 –	оказывают значительное положительное влияние на группу;
+ 1 –	оказывает определенное положительное влияние на группу;
0 –	не оказывает ни положительного, ни отрицательного влияния на группу;
– 1 –	оказывает определенное отрицательное влияние на группу;
– 2 –	оказывает значительное отрицательное влияние на группу.

Форма 2

Вопросы полустандартизированного интервью (беседы).

1. Каково ваше самочувствие?

2. Кто, по Вашему мнению, наиболее успешно «прошел» эксперимент?

3. Как Вы оцениваете группу в целом? Какие, по Вашему мнению, качества ее характеризуют?

4. Кого из членов Вашей группы Вы бы предпочли видеть в качестве наиболее желаемого партнера по общению?

5. Какие изменения в группе произошли, по Вашему мнению, за истекший период (в последние дни)?

6. Хотели бы Вы принять участие в экспериментах в составе данной группы, если будет такая возможность?

7. Удовлетворены ли Вы своим членством в данной группе?

8. Как распределены, по Вашему мнению, «роли» в организации досуга и быта между членами группы? Кто из них проявил наибольшую активность и в какой сфере жизнедеятельности?

Примечание. Последовательность и содержание вопросов определяется исследователем в зависимости от целей исследования.

Форма 3

Зрительно-аналоговая шкала.

1. Пожалуйста, отметьте на линии, показанной ниже, насколько СРАБОТАНА Ваша группа. Отметка в крайнем левом конце будет означать, что Ваша группа совершенно не сработана. Отметка в крайнем правом конце будет означать, что Ваша группа сработана настолько, насколько возможно. Отметку делайте знаком «Х»:

полное максимально

отсутствие 0___________________ 100 возможная

сработанности сработанность

2. Пожалуйста, отметьте на линии, показанной ниже, насколько ПСИХОЛОГИЧЕСКИ СОВМЕСТИМА Ваша группа. Отметка в крайнем левом конце будет означать, что Ваша группа совершенно не совместима. Отметка в крайнем правом конце будет означать, что в Вашей группе абсолютная совместимость. Отметку делайте знаком «Х»:

полное абсолютная

отсутствие 0____________________ 100 психологическая

совместимости совместимость

3. Пожалуйста, отметьте на линии, показанной ниже, насколько УСПЕШНО ВЫПОЛНЯЕТ Ваша группа поставленную перед ней задачу. Отметка в крайнем левом конце будет означать очень низкую успешность. Отметка в крайнем правом конце будет означать очень высокую успешность. Отметку делайте знаком «Х»:

очень очень

низкая 0__________________100 высокая

успешность успешность

Автор метода Я.Л. Морено был универсальной творческой личностью США (врач, педагог, поэт, журналист, культуролог, философ, инженер, изобретатель первого магнитофона). Он создал также социодраму как метод решения социальных проблем и конфликтов и одним из первых поднял проблему психического здоровья на уровне социального контекста. На развитие его подхода существенное влияние оказали прежде всего работы К.С.Станиславского.

В конце 30-х гг. XX в. Морено провел классический эксперимент по преобразованию групп в государственной учебно-воспитательной колонии для девушек г.Хадсона (штат Нью-Йорк). В этой колонии находилось около 500 девушек с делинквентным поведением из неблагополучных семей. В колонии им должны были быть созданы условия для приобретения навыков социального поведения, получения школьного образования, а также предпосылки для самостоятельной, профессиональной деятельности. В колонии были созданы благоприятные условия для этого и тем не менее отношения в колонии были напряженными: между девушками и руководством школы, групповая вражда между домами (в которых проживали девушки) и внутри них, низкий уровень успеваемости и постоянные попытки сбежать из колонии.

Хадсоновский проект Морено имел диагностический и терапевтический разделы.

Диагностический – это сбор данных с помощью:

– социометрического опроса;

– построения социограммы;

– психодраматического диагноза.

Терапевтический – раздел включал:

– психодраму и ролевую игру;

– повторный социометрический опрос;

– преобразование группы по социометрическим показателям.

Психодрама проводилась для окончательного диагноза социометрической структуры групп¹.

Так, разыгранные сцены стычки между вновь поступившей девушкой и «центром приятжения», лидером группы, привело к пониманию того, что просходит в группе. Один из приемов психодрамы – обмен ролями. Если после длительной психодраматической терапии социометрическая позиция той или иной девушки оставалась неблагоприятной, то производились перегруппировки.

2.2.6. Метод психологического анализа документов. Контент-анализ

В социальных науках документами называют специально созданные предметы, предназначенные для передачи или хранения информации о фактах, событиях, явлениях объективной действительности и мыслительной деятельности человека. Информация может фиксироваться в рукописном или печатном тексте, на магнитной ленте, на фото-, кино-, видеопленке, на дискете и т.д. Поскольку возникают все новые средства фиксации информации, документ – это любая специально зафиксированная информация. Документ, если он не имеет даже отношения к праву, может содержать сведения, интересующие юридическую психологию. Анализ документа – это такой метод, кторый позволяет добыть необходимые сведения.

Анализ – это выделение в познаваемом предмете отдельных сторон, свойств, элементов, расчленение его на определенные составляющие компоненты. При психолого-правовом анализе устанавливаются причинные связи с внешними и внутренними факторами и преступным поведением, а также поведением потерпевшего в криминогенной ситуации. Преступление и его субъект, виктимное поведение и потерпевший предстают перед психологом как единое целое, однако для овладения предметом познания необходимо расчленить его, выделить главные, определяющие черты.

В процессе изучения правовых норм, регулирующих, скажем, уголовно-процессуальную деятельность, психологический анализ помогает понять требования, предъявляемые к профессии следователя, судьи, обнаружить в этих нормах отражение психологических закономерностей, принятых во внимание при производстве ряда следственных действий (например, для опознания, допроса несовершеннолетнего лица и т.д.).

Важным представляется анализ комплекса документов, содержащихся в уголовных и гражданских делах. Информация для исследования содержится в показаниях свидетелей, потерпевших, обвиняемых, подсудимых, гражданских истцов и ответчиков; в характеристиках по месту жительства и работы, в результатах проведенных экспертиз, следственных экспериментов и т.п. Анализ документов направлен на изучение системы доминирующих отношений изучаемого лица, типичных поступков и мотивов.

Кроме качественного анализа юридических документов, применяются количественный, формализованный анализ, выделение и обработка единиц информации. Наиболее распространенным из них является контент-анализ.

Контент-анализ (анализ содержания) заключается в том, что его процедура предусматривает подсчет частоты (и объема) упоминаний тех или иных смысловых единиц исследуемого текста, а затем по соотношению этих частот делаются психологические выводы. Первоначально метод был разработан для социально-психологического анализа газетных текстов, но затем его принцип распространился и на другие варианты вербальной (речевой) продукции человеческой деятельности (художественная литература, письма, дневники, конспекты, доклады, записки и т.п.).

С появлением более совершенной техники аудио- и видеозаписи приемы подобного анализа стали применяться к аудио- и видеолентам, в которых живое поведение и высказывания однозначно зафиксированы и могут быть многократно воспроизведены для формально-статистического анализа частоты появления однозначно регистрируемых фактов.

Метод контент-анализа возник как альтернатива традиционным методам, основанным на общих логических операциях анализа и синтеза, сравнения, оценивания, осмысления. Формализованные количественные методы позволяют уменьшить долю субъективизма (например, субъективные смещения в восприятии и интерпретации содержания юридических и иных документов). Их причинами могут быть некоторые психологические особенности исследователя – устойчивость внимания, памяти, утомляемость; неосознаваемые защитные реакции на содержание документов – выделение «приятных» и пропуск «неприятных» аспектов; установки с обвинительным уклоном и т.п.

Отличительной особенностью современного периода является все более широкое применение компьютеров в контент-анализе. Пресса и телевидение всегда уделяет достаточное внимание правовой тематике. В ней находят отражение различные сферы общественного мнения, знать которые всегда интересно юридическому психологу, поскольку это позволяет составить представление об уровне развития правосознания, правовой культуры населения в целом и отдельных его слоев, о престиже права в обществе и т.д.

Вопросы для самоконтроля

1. Чем объясняется необходимость применения системного подхода к изучению личности и групп в юридической психологии?

2. Охарактеризуйте достоинства и недостатки метода наблюдения

3. Каковы основные принципы построения «поведенческого портрета» личности?

4. В чем заключается различие между наблюдением и экспериментом?

5. Какие виды эксперимента Вы знаете?

6. Какие требования предъявляются к методам опроса?

7. Каковы границы применимости метода теста в юридической психологии?

8. Социометрия как метод исследования межличностных отношений

9. Какие методы исследования юридических документов Вы можете назвать?

Глава 3
История развития юридической психологии

3.1. Становление и развитие зарубежной
юридической психологии

Изучение и объяснение исторического пути науки – важное явление, поскольку позволяет анализировать данные, накопленные предыдущими поколениями ученых, а также современные проблемы науки и прогнозировать тенденции ее дальнейшего развития.

В эпоху первобытной культуры человек уже тогда знал, что такое насилие, но ему была неизвестна, естественно, та преступность, которая знакома современному обществу. Преступление часто рассматривают как показатель социальной патологии, так как в нормально функционирующем обществе отношения между людьми гармоничны. Преступность и насилие возрастают, когда общество дезорганизовано и наблюдаются серьезные экономические, социальные, политические, духовные, кризисные проблемы.

Мысль о необходимости использования данных психологии для законопослушных граждан и в борьбе с преступностью имеет длительную историю. На протяжении многих веков психология развивалась как составная часть философии и только к середине ХІХ в. она стала самостоятельной областью научного знания. Детерминировало самостоятельность психологии проникновение объективных экспериментальных методов исследования и математических методов обработки полученных данных. Отказ психологов от метода самонаблюдения (интроспекции – взгляд внутрь себя), переход от чисто умозрительных построений и заключений к исследованиям на основе эксперимента и других объективных методов вызвали интерес юристов к психологии и поиску научных контактов.

Юридическая психология родилась на стыке юриспруденции и психологии, являясь сравнительно молодой отраслью психологической науки, но своими корнями уходит в глубокую древность.

Так, участники уголовного процесса опирались в своих испытаниях на синтезированный эмпирический опыт предыдущих поколений, что часто носило мистический характер, особенно в античном и средневековом уголовном процессе. В основе этих испытаний было положено знание психологии человека, т.е. уровень этих знаний был житейским, донаучным. Нужно также отметить, что в античном и в средневековом уголовном праве основным доказательством было личное признание подозреваемого своей вины. Это признание добывали любыми путями, в том числе с помощью физических истязаний и нравственных пыток. Особенно изощренные пытки применялись в монастырских тюрьмах и церковных судах. Чтобы заставить человека давать показания, специально создавалась шоковая ситуация. Так, подозреваемого неожиданно для него вводили в слабо освещенную комнату, где лежал труп убитого. Эта обстановка провоцировала человека к проявлению своих чувств, отношения к расследуемому событию. Подозреваемого при этом убеждали сказать правду, считая, что потрясенный виновник себя выдаст.

У древних племен в Юго-Восточной Азии существовал обычай подозреваемым в краже давать зерна риса. Те из испытуемых, у которых рис во рту оказывался сухим (слюновыделение не происходило от страха перед грядущим разоблачением) признавались виновными в совершенной краже. Великий таджикский врач и ученый Авиценна в 1020 г. описал методику выяснения у влюбленного юноши имени и места нахождения его любимой с помощью наблюдения за пульсом «испытуемого» и повторения различных женских имен в сочетании с названием улиц и домов. Колебания и в особенности прерывистость пульса выдавали предмет любви с большой точностью, хотя юноша и пытался это скрыть.

Правдивость показаний подозреваемых проверялась также с помощью осла. Предварительно окрасив ослу хвост сажей или краской, его помещали в затемненное помещение. Подозреваемым нужно было зайти в помещение и погладить осла по хвосту. Перед испытанием предупреждали, что если человек виновен, то осел закричит. Испытание это основывалось на житейской психологии, предполагая, что если подозреваемый виновен, то руки его останутся чистыми.

В древней Спарте правдивость юношей, поступающих в специальные школы, проверяли на скале. Ему задавали вопрос: «Боится ли он?» Хотя ответ был и отрицательный, но если юноша бледнел, то считали, что он лгун и его сбрасывали со скалы (сбрасывали его и при положительном ответе).

Согласно древнему преданию, один полководец накануне сражения проводил испытания личных качеств своих воинов. После изнурительного марша, предшествовавшего битве, полководец позволил воинам напиться из реки. Те, кто стремглав бросался к воде и жадно пил прямо из реки, не допускались к участию в битве. Полководец считал, что нестойкие, неуравновешенные и суетливые могут стать слабым звеном в общем строю войска.

В африканских племенах при проверке подозреваемого использовали свои методы. Так, колдун совершал свой танец вокруг подозреваемых, тщательно обнюхивая их, и по интенсивности запаха пота делал заключение о виновности. Колдун также следил за ритмом битья в барабан и в случае изменения ритма подозреваемый признавался виновным. Большое внимание при указанных испытаниях обращалось на поведение подозреваемого, его жесты, интонацию, мимику и т.д. В некоторых случаях составлялся даже специальный протокол о «жестах подсудимого».

В настоящее время уже ни у кого не вызывает сомнения, что сухость во рту, жажда, изменение ритма работы сердечно-сосудистой системы, покраснение или побледнение кожных покровов, изменение мимики или интонации могут быть связаны с состоянием здоровья, проявлением эмоциональности и чувств, природным темпераментом, индивидуальными чертами характера и т.п.

На смену средневековому розыскному (инквизиционному) процессу пришло, как известно, буржуазное правосудие со свойственной ему состязательностью и гласностью. Свидетельские показания и данные о личности подсудимого, истца и ответчика сразу приобрели важное значение. Усилилась потребность привлечения и использования психологических знаний и для правильной оценки показаний заинтересованных лиц.

Изучение проблем юридической психологии длительное время дальше исследований отдельных авторов не шло. Расширение и систематизация судебно-психологических исследований в конце ХІХ – начале ХХ вв. связывают с ростом преступности во всех ведущих странах мира (возник социальный заказ), а также с успешным развитием психологии и ряда естественных наук (психофизиологии, психиатрии, математики и др.).

В 1792 г. появилась работа К.Экартсгаузена «О необходимости психологических познаний при обсуждении преступлений», а вслед за ней книга И.Шауманна «Мысли о криминальной психологии». В этих работах авторы попытались рассмотреть ряд уголовно-правовых понятий с психологических позиций. В первой половине ХІХ в. вышли работы И.Гофбауера «Психология в ее основных применениях к судебной жизни» и И.Фредрейха «Систематическое руководство по судебной психологии», в которых наряду с психологическим освещением личности преступника, проблем вины и некоторых других вопросов содержались отдельные положения, относящиеся к психологии уголовного судопроизводства. Однако долгое время далее этих первых попыток исследования указанных выше проблем дело не пошло.

Середина ХІХ в. была периодом особенно бурного расцвета общей психологии. Она отвлекла на себя значительные силы специалистов, и проблемы прикладного характера на время были забыты. Интерес к ним вновь пробудился в конце XIX в. в связи с успехами криминологии. Заслуга в этом принадлежала основателю антропологической школы права, автору пресловутого учения о врожденном преступнике Ч.Ломброзо и его последователю Э.Ферри. Они явились инициаторами биопсихологического изучения личности преступника. Ч.Ломброзо был также родоначальником позитивистской школы (от концепции свободной воли классического направления позитивистская школа перешла к причинности преступления; позитивисты не разделяли идей об индивидуализации ответственности, умысле, свободной воле и развивали мысль о некарательной социальной реакции на преступление). В 1876г. Ч.Ломброзо опубликовал работу «Преступный человек». Он считал, что «поведение причинно обусловлено и что типичного преступника можно идентифицировать по конкретным характеристикам (например, скошенный лоб, измененные или, наоборот, неразвитые мочки ушей, крупный подбородок, складки лица, чрезмерная волосатость или облысение, чрезмерная или притупленная чувствительность к боли). Ч.Ломброзо разработал классификацию преступников, которая приобрела широкую популярность. Она включала следующие типы: 1) прирожденные преступники; 2) душевнобольные преступники; 3) преступники по страсти, к которым относятся также политические маньяки; 4) случайные преступники. К последнему типу Ч.Ломброзо относил и псевдопреступников, которые не представляют опасности и действия которых направлены на защиту своей чести или своего существования; равно как и привычных преступников, совершающих преступления ввиду неблагоприятных факторов окружения, а также преступников, занимающих в силу некоторой своей дегенеративности промежуточное положение между прирожденными преступниками и законопослушными гражданами. Применяя эту теорию на практике, Ч.Ломброзо вычислил, что одна треть заключенных – это лица, обладающие атавистическими чертами, сближающими их с дикарями или даже с животными; другая треть – это пограничный биологический вид и, наконец, последняя треть – это случайные правонарушители, которые, видимо, никогда больше не совершат преступлений. Хотя классификация Ч.Ломброзо не выдержала проверку временем, его объективный подход и научные приемы свидетельствовали о необходимости применения более строгих методов в исследовании личности преступника.

В более поздний период он модифицировал свою теорию и развил свои методы исследования, включив в них изучение социальных, экономических факторов и данных об окружении индивида.

Э.Ферри в 1878г. опубликовал работу «Теория невменяемости и отрицания свободной воли», в которой критиковал идею свободного выбора поведения и поддерживал точку зрения о его причинной обусловленности.

Научные выводы и практические рекомендации Ч.Ломброзо постоянно подвергались серьезной критике со стороны его оппонентов. Так, французский ученый Легран отмечал, что невозможно выделить тип прирожденного преступника, поскольку само понятие преступления носит социальный и исторический характер: то, что преступно в одном государстве, не преступно в другом; то, что считалось нормой в древние времена, стало преступным теперь, и наоборот.

Трактовка преступного поведения как патологического явления привела к тому, что криминальная психология на долгие годы тесно связала себя с судебной психиатрией.

Однако необходимость психологического обоснования правовых проблем применительно не только к душевнобольным, но и главным образом к психически нормальным людям, становилась все более очевидной. Оформление психологии в самостоятельную науку создало для этого благоприятные предпосылки.

Конец ХІХ – начало ХХ вв. характеризуется социологизацией криминологического знания (Ж.Кетле, Э.Дюркгейм, П.Дюнати, М.Вебер, Л.Леви-Брюль и др.). Работы в этом направлении указанных ученых были несомненно прогрессивным явлением. Социологи, применив метод социальной статистики, преодолели антропологический подход в объяснении природы преступного поведения, показав зависимость отклоняющегося поведения от социальных условий существования общества.

Солидный статистический анализ различных девиаций (преступности, самоубийств, проституции), проведенный Ж.Кетле и Э.Дюркгеймом за определенный исторический отрезок времени, показал, что число аномалий в поведении людей всякий раз неизбежно возрастало в период войн, экономических кризисов, социальных потрясений, что убедительно опровергало теорию «врожденного преступника», указывая на социальные корни этого явления.

Эти факты нашли свое отражение, в частности в ряде социально-психологических теорий преступности американских социальных психологов этого периода – Р.Мертона, Э.Сатерленда, Д.Матса, Т.Сайкса, Э.Глюка и др. В работах этих авторов представлены многообразные подходы к объяснению природы делинквентного поведения за счет различных социально-психологических механизмов и феноменов, регулирующих взаимодействие и поведение людей в группе.

Попыткой определения предмета криминальной психологии явилась работа Ю.Фридриха «Значение психологии в борьбе с преступностью», в которой широким понятием «психологии борьбы с преступностью» охватывается и психология судебной работы, и психология преступления, и психология наказания. Психическим особенностям отдельных категорий преступников, психологическому изучению преступления и наказания были посвящены также обширные исследования Ф.Вульфена «Психология преступника» и П.Кауфмана «Психология преступности». В них авторы излагали необходимые юристу общие сведения о психических процессах и закономерностях.

Другая группа авторов относила к предмету криминальной психологии несколько иной круг проблем. Капитальная работа Г.Гросса «Криминальная психология», явившаяся как бы продолжением его «Руководства для судебных следователей», включала в рамки этой науки психологические проблемы уголовного судопроизводства. Треть книги посвящалась психологическим основам судебной деятельности, остальные же разделы – психологии допроса свидетелей и обвиняемых.

Расширяя область применения психологии в праве, многие авторы предприняли попытку определить основные направления этой отрасли прикладной психологии. Так, французский психолог Клапаред предложил различать юридическую психологию, которая занимается психологией судебной деятельности, и криминальную психологию – науку о психологии преступника. Содержание же обеих этих дисциплин должна, по его мнению, охватывать судебная психология. Такая же трактовка дается и в работе Рейхеля, освещающей основные психологические закономерности, значимые для судебной и следственной практики.

Столь же обширная проблематика была рассмотрена и в работах К.Марбе «Принципы судебной психологии» и О.Липпмана «Основы психологии для юристов».

К началу XIX в. психология стала довольно популярной в юриспруденции. Используя экспериментальные методы, криминалисты и психологи разных стран предприняли многочисленные лабораторные исследования. Было опубликовано огромное количество статей, брошюр и монографий главным образом по вопросам психологии свидетельских показаний. Широкую известность получили, например, работы Штерна, Бине, Клапареда, Листа, Липпмана, Борста.

Благодаря разработке проблем свидетельских показаний за данной отраслью психологии прочно укрепилось наименование «судебная» и даже «уголовно-процессуальная» психология, чем подчеркивалась особая роль психологии на всех стадиях уголовного судопроизводства. Заслуживают упоминания в этой связи изданные Штерном, Листом и Гроссом «Доклады по психологии показаний», сводный обзор экспериментальных исследований «Психология показаний» Штёра, работа Корфе «Критика свидетельских показаний». Обширные публикации по данной проблеме содержались в периодических изданиях «Архива Гросса».

Следует отметить, что еще в начале ХІХ в. выдающийся французский математик Лаплас в «Опытах философии теории вероятностей» (1814), изучая вероятность свидетельских показаний наряду с вероятностью исходов судебных приговоров, резолюций на собраниях и т.д., попытался дать им оценку в математическом исчислении. Лаплас считал, что элементы вероятности того, что данное показание соответствует действительности, слагаются:

1) из вероятностей самого события, о котором повествует свидетель;

2) из вероятности четырех гипотез в отношении допрашиваемого:

а) свидетель не ошибается и не лжет;

б) свидетель лжет, но ошибается;

в) свидетель не ошибается, но лжет;

г) свидетель и лжет, и ошибается.

Лаплас понимал трудности оценки подобным образом правдивости или ложности показаний свидетеля из-за большого числа обстоятельств, сопровождающих факты, о которых они свидетельствуют, но считал, что суд в своих суждениях также опирается не на математическую достоверность, а лишь на вероятность. Схема Лапласа интересна как первая попытка создать научную методику оценки свидетельских показаний.

Другой излюбленной темой авторов ранних работ по судебной психологии являлась так называемая «диагностика причастности», т.е. разработка психологических методов установления виновности подозреваемого и обвиняемого по физиологическим реакциям на допросе. Среди исследователей этой проблемы известны имена Юнга, Вартхаймера, Клейна. Исследования американских психологов и юристов привели, как известно, к созданию и внедрению в практику разнообразных приборов для выявления лжи, именуемых лайдетекторами или полиграфистами.

Таким образом, указанная проблема оказалась наиболее разработанным разделом зарубежной юридической психологии. Данные экспериментальных исследований психологии показаний послужили толчком к постановке вопроса о применении в судебном процессе психологической экспертизы. Этому был посвящен ряд работ, в том числе книги В.Штерна «Показания юных свидетелей по делам о половых преступлениях», К.Марбе «Психолог как эксперт в уголовных и гражданских делах». Некоторые судебные психологи того времени (Штерн, Марбе, Варендонк, Клапаред) сами выступали в суде в качестве экспертов.

В начале ХХ в. одна из ветвей прикладной психологии – психология труда, получившая наименование «психотехники», – подошла к психологическому изучению юридической деятельности как профессии, к исследованию профессиональных качеств следователя и судьи, а также к разработке на этой основе рекомендаций по подбору и обучению судебно-следственных кадров, научной организации их работы. Из зарубежных исследователей наиболее известен в этой области Мюнстерберг, автор вышедшего в 1914 г. многотомного труда «Основы психотехники», специальный раздел в котором был посвящен применению психологии в праве.

Современные биологизаторские теории далеко не так наивно, как Ломброзо, объясняют природу преступного поведения. Они строят свою аргументацию на достижениях современных наук: генетике, психологии и ее современных направлений (например, психоанализе).

В 50-х гг. XX в. исследования генетических факторов преступности вступили в новую фазу, которую условно можно назвать хромосомной.¹ Известно, что генотип человека (совокупность всех наследственных факторов) состоит из 46 хромосом (хромосома – группа генов, наследственных задатков, сцепленных парами), две из них определяют пол. Если они одинаковы «ХХ», то пол женский, если набор хромосом «ХУ» – пол мужской. Наличие в генотипе хромосомы типа «У» определяет мужское развитие.

Обещало стать сенсацией открытие в 70-х гг. так называемого синдрома Клайнфельтера, связанного с генетическими аномалиями. Ученые установили, что у некоторых лиц половые хромосомы не парные, а тройные: комбинации типа «ХХУ» и «ХУУ».

Первыми эти особенности генотипа, которые проявляются при анализе крови, слюны или спермы, стали использовать криминалисты в целях идентификации преступников по биологическим следам, оставленным ими на месте преступления. Когда в США и Франции по этим признакам были раскрыты серийные убийства, совершенные сверхагрессивными преступниками (их хромосомный набор был типа «ХУУ») и предварительные исследования показали хромосомную предрасположенность к преступлениям, то появились сообщения, что найден ген преступности.

Однако эти результаты были недостоверными. Дальнейшие исследования, проводившиеся в Англии, Франции и США это подтвердили. В 1975 г. на II международном криминологическом симпозиуме в Сан-Паулу немецкий ученый Г.Кайзер привел данные, в соответствии с которыми процент лиц, имеющих хромосомные отклонения, среди правонарушителей практически такой же, что и среди всего населения в целом, причем среди преступников, имеющих хромосомную комбинацию «XУУ», лишь 9% были осуждены за насильственные преступления.

Таким образом, теория хромосомных аномалий, как и когда-то антропологическая теория преступности, при более тщательном изучении не нашла своего подтверждения и была подвергнута критике.

В этой связи целесообразно рассмотреть теорию личности одного из известных ученых XX в. З.Фрейда. Сущность его теории обычно раскрывают с помощью трех понятий: Оно, Я и сверх-Я (лат.: Ид, Эго и супер-Эго). Оно – это совокупность примитивных, инстинктивных, врожденных компонентов личности, передающихся человеку генетически. По Фрейду, это наиболее мощная сфера личности, комплекс, включающий, главным образом, агрессивные и сексуальные влечения, действующий по принципу удовольствия. В асоциальном, алогичном и аморальном Оно происходит борьба между сексуально окрашенным инстинктом жизни и влечением к смерти. Контакты Оно с внешним миром определяются его связями с Я, которое замещает для него внешний мир.

Из коркового слоя Оно дифференцируется область Я, расположенная между Оно и внешним миром. Я стремится к получению удовольствия и избежанию неприятностей, причем сигналы страха соответствуют предупреждаемой, вызывающей неудовольствие опасности. Я – сфера личности, характеризующаяся внутренним осознанием самой себя и осуществлением приспособления личности к реальности. Важным успехом развития З.Фрейд считал переход от принципа удовольствия к принципу реальности.

Сверх-Я – это сфера личности, складывающаяся из комплекса совести, моральных черт и норм поведения, которые контролируют действия Я и предписывают ему моральные образцы подражания и деятельности. Несогласие между требованиями совести и действиями Я ощущается как чувство вины. Таким образом, именно в сверх-Я аккумулируются контролирующие воздействия общества и влияние культуры.

Сам Фрейд не пытался анализировать феномен преступного поведения, но имел и имеет последователей. Человек рождается преступником, а его последующая жизнь – это процесс подавления разрушительных инстинктов, заложенных в Оно, подчеркивал У.Уайт. По его мнению, большинство мотивов преступного поведения во многом совпадают с желаниями и устремлениями типичного обывателя¹.

Д.Абрахамсен, используя фрейдовскую концепцию Оно и сверх-Я, вывел формулу преступления:

Преступление=(преступные устремления, заложенные в ОНО+кри­ми­но­генная ситуация): контролирующие способности сверх – Я.²

По мнению фрейдистов и неофрейдистов, в результате того, что по каким-либо причинам не реализовались отдельные неосознаваемые врожденные влечения, возникает такое поведение, которое направлено на нанесение вреда человеку или объекту окружающего мира (агрессия, разрушение, вандализм и т.п.). А.Адлер в качестве таких неосознаваемых врожденных влечений рассматривал чувство неполноценности и компенсации, стремления к власти, к превосходству над другими.

Э.Фромм проанализировал деструктивное, разрушительное поведение человека и его агрессивность. Он выделял поведение, связанное с обороной, ответной реакцией на угрозу. Такое поведение он называл доброкачественной агрессией (смысл, заложенный в ней природой, заключается в сохранении жизни). Злокачественная агрессия проявляется как страсть к абсолютному господству над другим живым существом и желание разрушать. Это и есть деструктивность и ее природа социальна. К формам злокачественной агрессии (деструктивности) Фромм отнес садизм и некрофилию. «Садизм (и мазохизм) как сексуальные извращения представляют собой только малую долю той огромной сферы, где эти явления никак не связаны с сексом. Несексуальное садистское поведение проявляется в том, чтобы найти беспомощное и беззащитное существо(человека или животное) и доставить ему физические страдания вплоть до лишения его жизни»¹.

Некрофилия – это любовь к мертвому. Помимо сексуальной некрофилии (страсть к совокуплению или иному сексуальному контакту с трупом), Фромм выделяет несексуальную некрофилию как страстную тягу ко всему мертвому, больному, разлагающемуся и т.д.

В настоящее время все большую роль в природе деструктивности личности, ее агрессивности исследователи отводят социальным прижизненно действующим факторам.

Во второй половине XX в. за рубежом появилось немало серьезных научных трудов по судебной психологии. Из числа монографических исследований можно отметить работы итальянского ученого Э.Альтавиллы «Судебная психология», немецкого автора Э.Зеелига «Вина. Ложь. Сексуальность», английских психологов Г.Бертта «Прикладная психология» и Ф.Берриена «Практическая психология», бельгийского криминалиста Ф.Луважа «Психология и преступность», американских авторов Г.Дудича «Психология для работников следственных, судебных и исправительных органов» и Г.Тоха «Правовая и криминальная психология». Отдельные вопросы юридической психологии затрагиваются в криминалистических и криминологических работах. Однако все эти труды в основном повторяли положения, изложенные в литературе предыдущих лет в период расцвета западной психологической науки.

3.2. Русская и советская юридическая психология

В России психология как наука начала зарождаться в ХУIII в., однако какого-либо влияния на уголовное судопроизводство она не оказывала, поскольку в то время господствовал розыскной (инквизиционный) процесс, не нуждавшийся в применении психологических знаний. Уголовное судопроизводство было основано на тайном, письменном процессе, на стремлении получить признание обвиняемого любой ценой, в том числе и с помощью самых изощренных, зверских пыток. Наряду с физическими пытками, применялись психологические, основывающиеся на использовании обыденного опыта воздействия на человека.

В отдельных опубликованных в то время работах появились рекомендации тактического характера для ведения следствия, основанные на обобщении сведений из области психологии. О необходимости учитывать психологию преступников высказывался И.Т.Посошков, предлагавший в «Книге о скудности и богатстве» различные способы допроса обвиняемых и свидетелей. Автор умело обобщил использование приемов допроса свидетелей, дающих ложные показания, подробно объяснил, как надо детализировать показания лжесвидетелей с тем, чтобы получить обширный материал для их последующего изобличения. Князь М.М.Щербатов, историк и философ, автор «Истории Российской с давних времен» указывал на необходимость знания законодателем «человеческого сердца» и создания законов с учетом психологии народа. Он одним из первых поставил вопрос о возможности досрочного освобождения исправившегося преступника и необходимости привлекать содержащихся в тюрьмах преступников к работам.

Значительное количество работ, посвященных юридической психологии, появилось в России в конце ХІХв.: «Очерк судебной психологии» А.У.Фрезе, «Психические особенности преступников по новейшим исследованиям» Л.Е.Владимирова и др. В указанных работах высказывались идеи чисто прагматического исследования психологических знаний в конкретной деятельности судебных и следственных органов. Так, И.С.Барышев, писал, что если судья не знает психологии, то это будет «суд не над живыми существами, а над трупами».

Но еще в начале ХІХв. были предприняты попытки обоснования отдельных уголовно-правовых положений с помощью психологических знаний, а в 1806-1812гг. в Московском университете читался курс «Уголовной психологии».

Судебные реформы 60-х гг. XIX ст., становление научной психологии создали объективные предпосылки для использования психологических знаний в уголовном судопроизводстве.

После многовекового мрачного периода судебного произвола, не знавшего гласности и состязательности сторон, в судопроизводстве утвердился принцип независимости судей и подчинения их только закону, принцип их несменяемости, принцип состязательности судебного процесса, равенства сторон (обвинения и защиты). Предварительное следствие было отделено от полицейского сыска и от прокуратуры, а также учрежден демократический институт суда присяжных и создана независимая от государства адвокатура.

С провозглашением свободной оценки доказательств судом встал вопрос об особенностях их восприятия и оценки судьями, присяжными заседателями. Последние столкнулись с фактами оказания на них психологического воздействия со стороны адвокатов и прокуроров во время судебных прений. С целью выяснения причин и условий совершения преступления более глубокому психологическому анализу подвергались в судебных речах личность обвиняемого, подсудимого, вскрывались мотивы их поведения. В целом развитие судебной психологии во второй половине ХІХ в. происходило по следующим направлениям.

Первое направление – исследование в области криминальной психологии, которая на начальном этапе своего развития испытывала влияние ломброзианства. В работах некоторых русских ученых конца ХІХ в. личность преступника рассматривалась как психопатология, как состояние, близкое к психическому заболеванию («Судебная психопатология» В.П.Сербского, 1900; «Судебная психопатология» П.И.Ковалевского, 1900).

В основном теории Ломброзо среди прогрессивных русских юристов не нашли должной поддержки. Значительная часть ученых открыто выступила с резким осуждением ломброзианства (В.Д.Спасович, Н.Д.Сергиевский, А.Ф.Кони, Г.В.Плеханов и др.).

В 1907 г. по инициативе В.М.Бехтерева в Санкт-Петербурге был создан Научно-учебный психоневрологический институт, в программу которого входила и разработка курса «Судебная психология». Активное участие в разработке судебно-психологических проблем, в основном в сфере криминальной психологии, принимал В.М.Бехтерев. В работе «Об экспериментальном психологическом исследовании преступников» (1902) он классифицировал преступников на группы по психологическим признакам: 1) преступники по страсти (порывистые и импульсивные); 2) преступники с недостатком чувствительной, нравственной сферы, совершающие преступления хладнокровно, преднамеренно; 3) преступники с недостатком интеллекта; 4) преступники с ослабленной волей (ленью, склонностью к алкоголизму и т.д.).

В области криминальной психологии активно работал С.В.Позны­шев. В книгах «Основные начала наук уголовного права» (1912) и в «Очерках тюрьмоведения» (1915) он дал глубокую психологическую характеристику преступников. Позднее свои исследования в этой области он обобщил в капитальном труде «Криминальная психология. Преступные типы» (1926).

Второе направление развития судебной психологии в России – исследование психологии свидетельских показаний. Это было связано с тем, что роль свидетельских показаний в гласном судопроизводстве усилилась. Исследованию данной проблемы были посвящены работы И.Н.Холчева «Мечтательная ложь» (1903), Г.Португалова «О свидетельских показаниях» (1903), Е.М.Кулишера «Психология свидетельских показаний и судебное следствие» (1904), А.И.Елистратова и А.В.Завадского «К вопросу о достоверности свидетельских показаний» (1904), сборник статей «Ложь и свидетельские показания», в котором были помещены статьи В.Штерна, О.Гольдовского, А.Ф.Кони, Г.Гросса, М.Лобзина.

Последователи теории несовершенства свидетельских показаний не только повторяли опыты европейских ученых, но и ставили свои. Во всех случаях при проведении опытов исследовалась только одна сторона восприятия человеком объективной действительности – непреднамеренное восприятие стороннего наблюдателя, что и приводило авторов к пессимистическим выводам.

С целью проверки правильности свидетельских показаний
в 1904 г. в Петербурге был задуман большой эксперимент, в котором принимала участие группа ученых во главе с В.М.Бехтеревым. Весной 1904 г. во МХАТе ставили пьесу «Юлий Цезарь». Редакция «Судебного обозрения» опубликовала обращение к публике прислать ответы
на 15 вопросов, относящихся к сцене убийства. Поступило 5050 писем с ответами, однако материал был затерян и работы не были закончены.

В конце ХІХ – начале ХХ вв. в Западной Европе начинают разрабатывать и применять методы психологической диагностики (ассоциативный эксперимент), с помощью которых устанавливалась причастность испытуемых лиц к данному преступлению (Вертгеймер, Юнг). В России методы психологической диагностики в судопроизводстве стали применять гораздо позже.

Широко пропагандировались и обсуждались возможности использования в целях совершения правосудия различные способы познания личности через внешность, физиологические и анатомические особенности. В то время появляется литература по графологии (науке о познании человека по почерку), физиогномике (познание человека по морщинам лица и мимике), хиромантии – познание личности человека по линиям на ладонях рук и т.д. В литературе освещались возможности совершения преступления под гипнозом, а затем начала рассматриваться и проблема применения гипноза при совершении правосудия.

Наряду с ознакомлением с судебно-психологической литературой других стран русские юристы и психологи начали разрабатывать и ряд самостоятельных направлений применения психологии в правосудии. Так, предлагалось тщательно изучать психологию лиц, проходящих перед следователем и судом; делались попытки на основании обобщения судебного опыта создать даже определенную психологическую классификацию лиц, которые встречаются в суде; основательно начали разрабатываться различные психологические проблемы процесса судопроизводства.

Психологический анализ большого количества дел, рассмотренных в судах, собственный опыт судебной практики позволяли прогрессивным отечественным юристам выявлять многие слабые стороны суда присяжных. Так, Л.Е.Владимиров пришел к выводу, что присяжные часто не анализируют доказательств, делают выводы о виновности, опираясь только на субъективные восприятия. Например, «дурная репутация в глазах присяжных может быть совершенно достаточным основанием для осуждения». Иногда присяжные заседатели выводили свои суждения о личности обвиняемого только на основании восприятия внешности обвиняемого в суде, его мимики, манеры держаться и даже по его физическим дефектам.

На основании таких и подобных им примеров некоторые русские ученые-юристы приходили к выводу о необходимости серьезного изменения деятельности суда присяжных с учетом требований психологии. Интерес юристов к углубленному исследованию психологии участников уголовного судопроизводства привел к появлению в судебной практике психологических экспертиз. Правда, эти экспертизы именовались не психологическими, а художественными, но назначались они для установления «душевного состояния» человека в тот или иной период его жизни. Для проведения таких экспертиз приглашались не психологи, а художники, хотя здесь необходимо было пользоваться чисто психологическими знаниями. Разумеется, такие «эксперты» не производили исследования, а только сообщали суду о своих субъективных состояниях и переживаниях в аналогичные периоды деятельности. Сообщенные ими сведения использовались сторонами для делаемых по аналогии выводов о психологическом состоянии обвиняемых, потерпевших, свидетелей в подобных ситуациях.

Чисто психологической экспертизы русский уголовный процесс не знал. Поскольку необходимость решения данных вопросов все же была, они ставились на основе психиатрической экспертизы, нечеткость предмета которой позволяла решать с ее помощью все относящиеся к «духовной жизни» человека. Многие русские психиатры считали необходимым при проведении психиатрических экспертиз не ограничиваться анализом только чисто психиатрических факторов, но исследовать и психические состояния, качества личности, особенно в тех случаях, когда речь шла об оправдывающих или смягчающих вину обстоятельствах.

Первое обращение к использованию психологических знаний в юридической практике относится к 1883 г. и связано с расследованием изнасилования, в котором обвинялся московский нотариус Назаров, а потерпевшей была актриса Черемнова. Предметом экспертизы было психическое состояние актрисы после ее дебюта: первое выступление в спектакле привело ее к такому упадку сил, что она оказалась неспособной оказать какое-либо физическое сопротивление насильнику. При проведении данной экспертизы за получением информации о влиянии на психику переживаний, связанных с первым выступлением на сцене, обращались к известным русским актрисам М.Н.Ермоловой, А.П.Глама-Мещерской. Использование такого рода свидетельств было направлено на установление объективных критериев оценки в уголовном судопроизводстве психических состояний участников процесса. Таким образом, проведение психологических экспертиз явилось третьим направлением развития отечественной юридической психологии.

Психологическая наука во многом помогла развитию отраслей права в дореволюционной России, поскольку прогрессивные юристы широко использовали достижения психологической науки для обоснования демократических основ правосудия. Примером тому могут служить работы А.Ф.Кони, Л.Е.Владимирова и др.

Значительный вклад в развитие юридической психологии внес известный юрист А.Ф.Кони, который был глубоким знатоком психологии и блестяще использовал психологические знания в судебных речах. В своих трудах «Свидетели на суде» (1909), «Память и внимание» (1922), в курсе лекций «О преступных типах» он уделял большое внимание психологии судебной деятельности, психологии свидетелей, потерпевших и их показаниям.

Однако имело место и неправильное понимание роли психологической науки в праве, попытки всю теорию права излагать с точки зрения психологической науки (например, работы проф. Л.И.Петражицкого).

Появление гласного суда дало возможность более широко и наглядно изучать нравы и психологию людей. Гласный суд стал весьма серьезным источником сбора материалов многими русскими писателями. Житейские драмы, разбираемые в суде, давали богатый материал для их психологического анализа. В этой связи можно сослаться на многие художественные произведения Ф.М.Достоевского, Л.Н.Толстого, А.П.Чехова и др. Художественные произведения прогрессивных русских писателей помогли полнее выявлять психологические проблемы судопроизводства, в частности привели к постановке вопроса о необходимости исследования психики осужденных, а также рассматривать осуждение не только как наказание, но и как перевоспитание осужденных.

Во многих исследованиях проводилась мысль о том, что преступники, как правило, являются психически неполноценными и что они должны рассматриваться как психопатические личности. Е.К.Краснушкин прямо проводил аналогию между преступниками и душевнобольными: «Криминальная группа людей имеет психопатологический индекс в существенном, характеризующийся очень высоким процентом психопатических личностей и психоневротиков с их психотическими реакциями, довольно высоким процентом шизофрении и ничтожным процентом маниакально-депрессивного психоза».

В первые годы после Октябрьской революции резко возрос интерес к юридической психологии, стали изучаться психологические предпосылки преступности, психологические аспекты ее предупреждения. Так, в 1925 г. впервые в мире был организован Государственный институт по изучению преступности и преступника. В течение первых пяти лет существования института его сотрудниками было опубликовано около 300 работ, в том числе и по проблемам судебной психологии.

Значительный интерес представляла в этом отношении лаборатория экспериментальной психологии, созданная в 1927 г. при Московской губернской прокуратуре. В этой лаборатории известный психолог А.Р.Лурия проводил исследования с целью выяснения причастности обвиняемого к совершению преступления. Взяв за основу разработанный западными психологами и криминалистами ассоциативный метод, А.Р.Лурия модифицировал его (кроме регистрации времени реакции – ответа на слово-стимул – специальный прибор одновременно регистрировал и мышечные усилия – тремор руки испытуемого). Разработки А.Р.Лурия значительно приблизили криминалистов и психологов к созданию лай-детектора (полиграфа).

На рубеже 30-х гг. в СССР произошли значительные политические перемены, которые помешали дальнейшему позитивному развитию юридической психологии. В этот период начался отход от гуманистических принципов в государственной, политической и научной жизни. Резкой критике подвергались методы педологии и ряд других направлений в развитии психологической науки: не критическое заимствование многих положений из работ зарубежных авторов, ошибки в методологической основе науки и т.д. Это привело к резкому сокращению психологических исследований: были закрыты или реорганизованы психологические научно-исследовательские учреждения и т.д. Психология была фактически подчинена педагогике и находилась в таком состоянии около тридцати лет. Понятно, что в этот период никакие психологические исследования на стыке с юриспруденцией не проводились. Психологов изолировали от следственной и судебной деятельности. Их изгнали даже из криминологии, которая в предшествующие полвека развивалась с помощью психологии.

С изменением социальных условий, политической и идеологической обстановки в стране в 60-е гг. возникла необходимость развития социальных наук, прежде всего психологии, социологии. В 1964 г. было принято специальное правительственное постановление «О дальнейшем развитии юридической науки и улучшении юридического образования в стране», в соответствии с которым уже в следующем учебном году в программу подготовки юристов в вузах был введен курс «Психология» (общая и юридическая). Были развернуты прикладные психологические исследования для обеспечения правоохранительной и профилактической деятельности в более широком диапазоне.

К недостаткам работ по юридической психологии раннего периода можно отнести их «психолого-комментаторский», умозрительный характер на уровне скорее житейской, а не научной психологии. В последнее десятилетие в Росии появилось немало интересных работ по различным направлениям юридической психологии (В.Л.Васильева, В.В. Романова, В.Ф.Пирож­кова, Ю.М.Антоняна, И.А.Кудрявцева, Н.А.Ратинова и др.).

3.3. Юридическая психология в исследованиях
украинских ученых

Актуальные проблемы юридической психологии всегда привлекали пристальное внимание украинских исследователей (как юристов, так и психологов). В начале XX в. также как и в других странах судебно-психологические исследования в основном проводились в институтах и кабинетах по изучению личности преступника и преступности, которые начали организовываться с 1923 г. В подобных учреждениях изучались такие проблемы:

а) динамика преступности и ее соотношение с социально-экономической динамикой развития государства;

б) социальные истоки преступноcти;

в) процесс образования преступной личности;

г) очаги преступности;

д) влияние деятельности пенитенциарных органов на личность преступников.

В эти годы в Украине были переведены и изданы труды таких ученых, как Г.Гросс, О.Липман, Э.Штерн, М.Геринг, Г.Мюнсберг, А.Гельвиг и др., что, конечно, оказало значительное влияние на отечественные судебно-психологические исследования. Важная роль в пропагандировании необходимости использования психологических знаний для осуществления правосудия принадлежала юридическим обществам Киева, Харькова и других городов, на заседаниях которых ставились и активно обсуждались спорные вопросы применения психологии в юриспруденции. Исследования проводились по психологии свидетельских показаний, психологической экспертизе и некоторым другим проблемам. В опубликованных работах делались попытки определить предмет специальной науки, занимающейся проблемами психологии при осуществлении правосудия. Первоначально эта наука часто именовалась «уголовной психологией» и в предмет ее должны были входить: психология показаний, психология преступления и его причины, психология преступника и психология вынесения приговора.

Термин «судебная психология» с более широким содержанием появился в работе харьковского ученого А.Е.Брусиловского. Он определял судебную психологию как «совокупность научно-психо­логических знаний, направленных на освещение, постановку и экспериментальную проверку процессуальных психологических проблем». Специальные кабинеты и лаборатории были организованы во всех крупных городах Украины: Киеве, Харькове, Одессе, Львове. Однако в 30-60-е гг. исследования в области юридической и других отраслях психологии были свернуты.

Исследования возобновились только в середине 60-х гг., когда было принято упомянутое выше правительственное постановление по улучшению юридического образования и дальнейшему развитию юридической науки. С мая 1971г. стали проводиться научные конференции по юридической психологии, а на съездах ученых она стала представляться в отдельных секциях.

Выход Украины из состава СССР и провозглашение национального суверенитета позволяют говорить о новом этапе развития юридической психологии в нашей стране. Хотя и до распада СССР решением теоретических и прикладных вопросов юридической психологии занимались многие видные украинские юристы и психологи (М.В. Костицкий, В.Е. Коновалова, В.Ю. Шепитько, З.И. Митрохина, В.С. Медведев, Н.В. Аликина и др.). Они рассматривали не только проблемы личности преступника, психических механизмов совершения преступления, но и вопросы профилактики преступности, психологических основ проведения предварительного следствия. Украинские ученые изучали различные аспекты личности сотрудников органов правосудия, решали задачи по профотбору, профподготовке, профадаптации работников ОВД и т.д.

Авторы настоящего учебника одними из первых в независимой Украине обратились к проблемам психологии вообще и к юридической психологии в частности. В 90-х гг. XX в. они самостоятельно и в соавторстве с другими учеными издали ряд учебников, учебных пособий, научных исследований и разработок¹.

В настоящее время специализированную подготовку практических психологов по юридической психологии для системы ОВД осуществляет Институт внутренних дел (г. Киев) и Национальный университет внутренних дел (г.Харьков). Проводятся ряд диссертационных исследований ученых , открыт специализированный ученый совет по защите диссертаций. Открыты лаборатории по судебно-психологической экспертизе при специализированных институтах судебных экспертиз. Указанные процессы свидетельствуют о выходе отечественной юридической психологии на новый этап развития, который продолжается и в нынешних условиях.

Вопросы для самоконтроля

1. Какие этапы развития прошла юридическая психология?

2. Каким образом общественно-политические взгляды в России во второй половине XIX в. оказали влияние на формирование юридической психологии?

3. Назовите имена известных ученых и юристов, которые внесли значительный вклад в развитие юридической психологии за рубежом

4. Какую роль в развитии юридической психологии и криминологии сыграли труды Ч.Ломброзо?

5. Какова причина прекращения исследований в области юридической психологии в бывшем СССР в 30-х годах?

6. Какие исследования украинских ученых в области юридической психологии Вы можете назвать?

7. Когда и почему исследования в области юридической психологии возобновились?

РАЗДЕЛ II
Основы
психологии правосознания
личности

Расширение круга проблем, решаемых юридической психологией, усложнение ее структуры приводит к необходимости более четкого обозначения всех ее разделов. Еще недавно понятие «юридическая психология» и «правовая психология» употреблялись как синонимы. В настоящее время возникает необходимость в их дифференциации, так как содержание юридической психологии должно включать в себя не только такие разделы, как криминальная, судебная психология и др., касающиеся вопросов отклоняющего поведения, но и раздела, касающегося проблем правопослушного поведения и закономерностей его становления в процессе развития и социализации человеческой личности.

Правовая психология как раздел юридической психологии изучает закономерности развития и функционирования правосознания и правопослушного поведения человека, изменений этого поведения в связи с социально-экономическими преобразованиями в структуре общества. В решении стоящих перед нею проблем правовая психология взаимодействует не только с общей психологии (прежде всего психологией личности), но также с областями педагогической психологией, социальной психологией, психологией труда и др.

Глава 4
Правовая социализация личности

4.1. Личность и процессы ее социализации

4.1.1. Личность и ее психологическая структура

Понятие личности – одна из основных категорий психологической науки, в частности юридической психологии. Если для юриспруденции человек выступает как лицо, совершившее нарушение закона и выступающее объектом правосудия, то юридическая психология изучает человека как личность с определенным уровнем правосознания, мотивации, индивидуальных свойств, оказывающих существенное влияние на характер совершенного правонарушения, его показаний как свидетеля или потерпевшего, на содержание ценностных ориентаций субъекта, на готовность к ресоциализации и т.п.

Личность рассматривается в психологии как носитель сознания (в частности, правосознания ) и субъект целенаправленной деятельности. Применительно к отдельному человеку принято употреблять три понятия: «индивид», «личность» «индивидуальность». Индивид – это человек как представитель вида homo sapiens, т.е. в этом понятии подчеркивается биологическое начало в человеке, наличие в нем системы природных задатков, многие из которых могут повлиять на его последующее социальное поведение. Всякий человек рождается индивидом, но только в процессе развития в онтогенезе он становится личностью. На процесс развития личности влияют в единстве и взаимодействии такие факторы, как природные задатки, особенности социальной среды, общения и воспитания.

Личность – это «сознательный индивид» (Б.Г. Ананьев), т.е. человек, способный к сознательной организации и саморегуляции своей деятельности на основе усвоения социальных норм нравственности и правового поведения. С позиции системного подхода деятельность личности рассматривается как целеустремленная динамическая система, характеризующаяся многомерностью и иерархичностью (Б.Ф. Ломов, 1984). В ней можно выделить три основных подсистемы:

– когнитивную, в которой реализуются функции познания, отражения объективной природной и социальной реальности и которая включает в себя когнитивные процессы: восприятие, память, внимание, мышление и др.;

– регулятивную, включающую в себя эмоционально-волевые процессы и обеспечивающую способность субъекта к саморегуляции деятельности, самоконтролю и воздействию на поведение других людей;

– коммуникативную, которая реализуется в общении и взаимодействии с другими людьми.

Подчиняясь общепсихологическим закономерностям, личность в то же время обладает индивидуально-психологическими свойствами, составляющими ее индивидуальное своеобразие: темперамент, характер, направленность, способности. Человек всегда приносит свои индивидуальные качества в организацию своей деятельности. Рассматривая каждого человека как члена профессионального или учебного коллектива, как члена общества, социально ориентированной или антисоциальной группы, мы всегда должны учитывать его индивидуально-психологические свойства, т.е. подходить к нему как к индивидуальности, в чем-то сходной с другими людьми, и в то же время в чем-то своеобразной и неповторимой личности. Каждый человек, обладая системой индивидуальных качеств, является индивидуальностью, но одним людям удается ярко и продуктивно проявить себя в общественно полезной деятельности, другим проявить себя на очень скромном уровне такой же деятельности, третьим – сформировать в себе антисоциальный тип поведения. Знания и учет индивидуальных особенностей необходим представителям правоохоронительной системы для оценки профессиональных способностей сотрудников и подчиненных, для налаживания положительного психологического климата в коллективе, понимания мотивации поступков подследственных и определения справедливой меры наказания.

Формирование личности как сознательного субъекта возможно только в социальных условиях. Психологическая структура личности складывается в онтогенезе, начиная с активизации природных задатков и кончая высшими уровнями социально адаптированных форм поведения. При этом личность складывается как многоуровневая и многофункциональная система, объединяющая в себе психофизиологический, психологический и социально-психологические уровни (Б.Г. Ананьев, Б.Ф. Ломов – см. рис.5).

Все указанные уровни структуры личности интегрируются в единую целостную систему по следующим признакам:

1) субординационному (иерархическому ), когда более сложные и общие свойства подчиняют себе более элементарные и частные психофизиологические свойства; при этом психофизиологические свойства не исчезают, не растворяются, а как бы уходят в основание жизни и продолжают оказывать определенное влияние на функционирование системы в целом;

2) координационному, при котором взаимодействие свойств осуществляется на паритетных началах, допускающих ряд степеней свободы для координируемых свойств, т.е. относительную автономию каждого из них.

На основе анализа структуры личности и свойств индивидуальности юридический психолог и практический работник (следователь, адвокат, судья) могут составить психологический портрет личности подследственного, позволяющий дать ей целостную качественную оценку.

На основе приведенной общей характеристики понятия и психологической структуры личности целесообразно перейти к анализу ее отдельных структурных компонентов.

4.1.2. Когнитивная сфера личности

При взаимодействии в условиях правоохранительной деятельности люди оценивают друг друга прежде всего по уровню интеллекта, образуемого системой познавательных (когнитивных) процессов.

Познавательные процессы – это система психических функций, обеспечивающих отражение, познание субъектом явлений объективного мира, т.е. природной и социальной среды. В эту систему включаются следующие процессы.

1. Сенсорные процессы (ощущение, восприятие), которые служат для отражения объектов в форме конкретных чувственных образов.
В ощущении отражаются отдельные качества предметов: цвет, запах, звук, температура, болевые раздражители, перемещение и положение тела в пространстве. Восприятия позволяют отражать целостные образы объектов – животных, растений, технических устройств, рисунков, речевых сигналов. Восприятия играет ведущую роль при анализе места происшествия, вещественных доказательств, опознании личности. Многие свойства восприятия (объем, точность, связь с опытом, константность, наблюдательность и др.) выступают как профессионально важные качества, следовательно при проведении судебно-психологической экспертизы важно установить способность подследственных, свидетелей и потерпевших к адекватному восприятию различных сигналов (звуковых, зрительных, двигательных), пороговых характеристик их отражения.

2. Память – это система мнемических (греч. mneme – память) процессов, которые служат для запоминания, сохранения и последующего воспроизведения в форме словесных отчетов и действий тех знаний, которые были восприняты и усвоены в прежнем опыте субъекта. Память – основа правосознания личности, так как в ней формируются и сохраняются эталоны социального поведения. Память позволяет человеку в пределах его субъективного пространства соединять прошлый, текущий и предстоящий планы его деятельности и тем самым осуществлять прогнозирование, предвидение событий.

По временному параметру различают мгновенную (сенсорную), кратковременную (оперативную) и долговременную память, образующих единую систему переработки информации для эффективной организации учебной и всех видов профессиональной деятельности, в том числе деятельности профессиональных юристов. Так, для кратковременной оперативной памяти важна четкая дозировка материала (от 5 до 7 объектов на одно предъявление). Для успешной работы долговременной памяти необходимы:

– смысловая переработка запоминаемого материала;

– включение материала, подлежащего усвоению , в активные формы практической деятельности, в решение профессиональных задач;

– адекватная мотивация (наличие интересов, включение эмоциональных переживаний);

– систематизация усвоенного материала.

Именно в долговременной памяти субъекта сохраняются усвоенные им представления о моральных ценностях, о правовых нормах поведения и возможных последствиях их нарушения. Активизация этих представлений памяти определяет возможность саморегуляции субъектом своей деятельности, построение программ законопослушного поведения.

3. Мышление – это система процессов, осуществляющих отражение объектов в их закономерных связях и отношениях, понимание их смысла, прогнозирование, принятие обоснованных решений. Мышление включает в себя такие операции, как анализ и синтез, сравнение и различение, абстрагирование и конкретизацию. Благодаря мышлению человек познает законы природы и общества, сознательно управляет своим поведением, обладает правосознанием. Мышление – это всегда решение каких-либо проблем, поэтому его развитию способствуют проблемные ситуации, решение профессиональных задач. Решение разного рода бытовых и профессиональных задач требует участия различных типов мышления: образного или абстрактного, практического или теоретического. Высокоразвитое теоретическое мышление – необходимое профессиональное качество юридических работников. Посредством судебно-психологической экспертизы важно определить тип и уровень развития мышления подследственных для оценки их общего интеллектуального развития.

4. Речь – это система процессов, обеспечивающих передачу и прием информации, социальное управление людьми и саморегуляцию. Важнейшим профессионально важным качеством юриста должна быть общая культура речи, грамотное владение устной и письменной речью, умение использовать речь как средство общения, убеждения и управления людьми.

5. Внимание (аттенционные процессы) – это особая форма ориентировочной деятельности, которая позволяет человеку в условиях учебной и профессиональной деятельности выделять и четко воспринимать объект окружающей среды. Объем, устойчивость распределенность внимания – важнейшие из профессионально важных свойств личности следователя, адвоката и представителей других юридических профессий. При этом важно бывает установить свойства внимания и объективные условия его функционирования у подследственных с целью выяснения истинных причин дорожно-транспортных происшествий и других событий.

6. Воображение (фантазия) – это процесс формирования новых образов на основе переработки представлений памяти, т.е. прошлого опыта субъекта. Воображение – основа творчества, изобретательства, предвидения возможных событий. У лиц с малоразвитым интеллектом воображение может проявляться в форме пустого фантазировании,
у слабовольных – несбыточных мечтаний.

Для активизации воображения как способности к профессиональной творческой деятельности необходимо:

– наличие большого профессионального опыта наблюдений;

– тренировка в мысленном воссоздании различных ситуаций, событий;

– недопущение вымышленных ситуаций, самоконтроль с помощью мышления;

– развитие способности к предвидению аварийных и конфликтных ситуаций и их возможных последствий.

Когнитивные процессы образуют единый ансамбль психических функций, в структуре которого одни функции могут играть ведущую, другие – вспомогательную роль (Б.Ф. Ломов). Это определяется характером решаемых субъектом задач – мнемических, мыслительных или перцептивных, однако решение любой учебной или профессиональной задачи непременно требует более или менее активного участия всех познавательных функций. Процесс переработки информации, поступающей к субъекту из окружающей природной и социальной среды, представляется черезвычайно сложным, однако имеющиеся научные разработки позволяют строить структурно-функциональные модели, наглядно отражающие роль психических функций в этом процессе. На рис.6 изображена одна из таких моделей (схем), отражающих роль и взаимодействие психических процессов как функций, образующих единую саморегулирующуюся систему деятельности субъекта.

В процессе онтогенеза личность формируется как индивидуальность, ею приобретаются специфические свойства, выражающие индивидуальное своеобразие человека, опосредуя проявления всех его когнитивных, регуляторных и коммуникативных процессов, все аспекты его социального поведения. К основным индивидуальным свойствам личности относятся темперамент, характер, направленность, способности.

1. Темперамент – это сочетание индивидуально-психологических свойств, которые определяют общую активность и динамику деятельности субъекта. Согласно классификации Гиппократа–Павлова выделяются 4 основных типа темперамента: холерический, сангвинический, флегматический и меланхолический. По классификации К.Г.Юнга – Г.Айзенка выделяются также 4 соответствующих типа: эктраверты высокотревожный и малотревожный, интраверты малотревожный и высокотревожный. Каждый темперамент, по данным И.П.Павлова, имеет свой основной определенный тип высшей нервной деятельности, определяемый соотношениями в коре головного мозга характеристик двух нервных процессов: возбуждения и торможения. В соответствии с этим выделяются 4 типа нервной системы – основы определенных темпераментов: сильный неуравновешенный (холерик), сильный уравновешенный лабильный (сангвиник), сильный уравновешенный инертный (флегматик) и слабый тип (меланхолик).

Учет свойств темперамента очень важен для профессионального отбора людей к тем видам деятельности, где требуется скоростная переработка информации, распределенность внимания, самоконтроль, стрессоустойчивость и другие свойства. Следует помнить, что определяя энергетические и динамические аспекты деятельности человека, темперамент не определяет ее конкретное содержание и социальную направленность. Темперамент является устойчивой природной основой поведения индивида, поэтому следует стремиться не к переделке типа, а к нахождению для представителя каждого темперамента наиболее подходящих условий для реализации его качеств, благоприятных для конкретных видов деятельности, так как каждый человек, тренируясь в выполнении определенных профессиональных задач, вырабатывает некоторый приемлемый для него темп и стиль деятельности. Однако люди приходят к этому оптимальному результату за счет нервно-психических затрат, ибо каждому необходим определенный резерв времени, и все же в итоге они показывают различную эффективность в отношении различных видов труда и различные возможности в области обучения, общения, эмоционально-волевой регуляции Поэтому при индивидуальном подходе к сотрудникам и партнерам по общению необходимо подбирать формы деятельности (по напряженности, темпу работы, возможности стрессовых ситуаций, конфликтов и др.), к которым легче адаптируется тот или иной темперамент.

Холерик – это сильный, неуравновешенный, эмоционально возбудимый тип (высокотревожный экстраверт). Он наиболее продуктивен там, где требуется высокая активность, увлеченность, концентрация внимания, лидирующие роли, устойчивость в преодолении препятствий и т.п., но его следует по возможности отстранять от конкретных ситуаций, строго объективно оценивать его успехи и тактично указывать на недостатки, воспитывать выдержку и самообладание. Такой тип профессионально пригоден ко всем видам юридической деятельности, но особенно успешен в роли прокурора благодаря своим «бойцовским» качествам, настойчивости и речевой активности.

Сангвиник – сильный, уравновешенный, лабильный тип (малотревожный экстраверт). Он быстро приспосабливается к новым условиям, быстро решает профессиональные и бытовые проблемы, обладает высокой переключаемостью внимания, эмоционален, очень коммуникативен, проявляет высокую речевую активность, малоконфликтен, склонен к компромиссам. Его можно использовать для разрешения конфликтных ситуаций в группах, организации общения, совместной деятельности, лидерства. Сангвиники мало подвержены нервным срывам, стрессоустойчивы. Однако они бывают мало продуктивны в условиях монотонной напряженной деятельности, требующей длительной концентрации внимания, склонны к перемене обстановки и видов деятельности, партнеров по общению и т.п. Профессионально наиболее пригоден сангвиник к деятельности адвоката.

Флегматик – сильный, уравновешенный инертный тип (малотревожный интроверт). Он незаменим в ситуациях, требующих устойчивого внимания, обстоятельности в делах, медлителен, терпелив, продуктивен в монотонных условиях деятельности. Он испытывает значительные трудности при необходимости быстрого переключения в изменяющихся ситуациях, быстрого принятия решения, при ориентации в конфликтных и стрессовых ситуациях. Такой тип социально пассивен, не претендует на лидерство в группах, малоэмоционален, малообщителен, не склонен менять привычный образ жизни и привычных друзей; малоуспешен в дискуссиях. В судебной практике он более успешен в роли судьи, секретаря суда и т.п.

Меланхолик – слабый тип нервной системы (высокотревожный интроверт). Это сложный, высокочувствительный тип личности, требующий тактичного подхода и «щадящего» образа жизни. Он болезненно реагирует на нервные перенагрузки, на стрессовые ситуации, старается устраняться от них, так как последствием для него может стать нервная депрессия. Он не конфликтен, старается обходить конфликтные ситуации, а не разрешать их. В подобных ситуациях теряется, затормаживается, но глубоко переживает их последствия; малообщителен; не претендует на лидерство. В хорошем коллективе с положительным психологическим климатом он исполнителен, дисциплинирован, отзывчив, ищет опору в более сильной личности. В благоприятных для него жизненных ситуациях, не требующих перенапряжения, он может проявлять высокую интеллектуальную и физическую работоспособность, вдумчивость, ответственность и исполнительность. Склонен к созерцанию и самоанализу. В плане юридической деятельности он более пригоден для роли судьи, секретаря суда, эксперта.

2. Характер – это сочетание устойчивых свойств поведения, проявляющихся в отношении субъекта к окружающей социальной действительности. Структура характера рассматривается прежде всего по сложившимся у человека типам отношений:

– к другим людям, коллективу (например, доверчивость – недоверчивость, сопереживание – безразличие, щедрость – скупость, общительность – замкнутость и др.);

– к самому себе (самооценка и уровень притязаний, самокритичность, скромность, гордость и др.);

– к своей деятельности (трудолюбие – лень, ответственность – безответственность, старательность и др.);

– к обществу, социальным институтам, моральным ценностям (целенаправленность, принципиальность, убежденность и др.).

Если темперамент позволяет изменить динамическую сторону поведения, то характер позволяет определить его содержательную сторону, социальную активность, ценностные ориентации.

Характер является результатом развития личности в онтогенезе в связи с закреплением в поведении различных проявлений основных психических процессов: познавательных (когнитивных), эмоциональных, волевых. В соответствии с этим различают три группы черт характера:

– интеллектуальные (критичность, наблюдательность, мечтательность и др.);

– эмоциональные (чуткость, честность, эмпатия, общительность, гордость, смелость и др.);

– волевые (целеустремленность, решительность, настойчивость, принципиальность, дисциплинированность и др.).

По отношению к уровню нормы поведения характер может быть:

– нормативным, сбалансированным, т.е. отвечать адекватными реакциями на различные воздействия;

– акцентуированным, с чрезмерными проявлениями отдельных черт (например, экзальтированность, гипертимность, неуправляемость, тревожность и др.);

– психопатическим, когда некоторые черты проявляются на уровне патологии.

В условиях профотбора людей на различные должности в правоохранительной системе большую роль играет психодиагностика черт характера, так как именно характер определяет пригодность человека к нормальному общению, добросовестному отношению к выполняемой работе, его нравственную надежность и др.

В процессе онтогенеза темперамент и характер вступают в тесное взаимодействие, образуя связь гено- и фенотипа, т.е. единство черт врожденных и приобретенных (И.П.Павлов).

В этом единстве темперамент обусловливает динамическую основу проявления характера – активность проявления его отдельных черт и скорость их формирования, а характер субъекта выступает средством саморегуляции и самоконтроля проявлений своего темперамента.

3. Направленность личности – это проявление основных жизненных стремлений человека, его мотивации. Структура направленности складывается из следующих компонентов поведения:

– потребности (биологические и социальные) как выражения нужды субъекта в определенных объектах, необходимых для его физического существования и социального развития;

– интересы – форма познавательной и профессиональной ориентации, влияющая на выбор вида учебной и трудовой деятельности;

– идеалы – ориентация на конкретные образцы социального поведения и профессиональной деятельности;

– убеждения, выражающие единство социальных и профессиональных идеалов личности с соответствующими эмоциональными состояниями и навыками целенаправленной деятельности.

4. Способности – это свойства личности, определяющие ее пригодность к успешному выполнению учебных и профессиональных задач. Выделяют различные виды способностей. По отношению к объему решаемых субъектом задач различают:

– общие способности как средство успешного выполнения различных видов деятельности (работоспособность, активность, настойчивость, сообразительность и др.);

– специальные (профессиональные) способности как основа эффективности выполнения конкретных видов деятельности (учебной, трудовой, спортивной). Так, деятельность адвоката требует определенного набора интеллектуальных, коммуникативных, речевых, характерологических качеств, которые должны быть указаны в профессиограмме специалиста данного профиля.

По элементам новизны в выполняемой деятельности различают способности:

– исполнительские, обеспечивающие выполнение стереотипной деятельности по заданному образцу;

– творческие, проявляющиеся в самостоятельном принятии новых решений, оригинальных способах решения профессиональных задач.

По уровню сформированности различают:

– задатки как природную основу развития способностей;

– одаренность – благоприятное для развития конкретных способностей сочетание задатков;

– способности – комплекс качеств личности, обеспечивающих эффективность овладения знаниями и способами выполнения профессиональной деятельности;

– талант – комплекс высокоразвитых способностей, определяющих возможности выдающихся достижений в избранной человеком деятельности;

– гениальность – высшая степень развития таланта, которая проявляется в разработке новых отраслей науки и практической деятельности.

Способности не являются врожденным даром для человека. В их основе лежит природная одаренность, но она превращается в способности только при благоприятных условиях обучения, тренировки, воспитания и самовоспитания личности. Способности можно определять только с помощью целенаправленно подобранного комплекса методов: анализа определенного вида профессиональной деятельности, профессиографии и психограммы, оценки успешности решения конкретных задач, целенаправленности, мотивации, тестовой психодиагностики.

Являясь необходимым условием выполнения определенной деятельности, способности в то же время развиваются в процессе этой деятельности в связи с условиями ее организации и тренировки при решении конкретных задач, в связи с формированием профессионально важных свойств личности специалиста.

Как личность человека в целом, так и присущие ей индивидуальные свойства являются результатом воспитания в социальной среде. Структура этой среды, а также формы взаимодействия с нею субъекта в онтогенезе являются определяющим фактором его социализации.

4.2. Правовая социализация личности

4.2.1. Сущность правовой социализации

Социализация личности – это процесс ее формирования и становления, происходящий под воздействием различных социальных факторов (культурных, экономических, политических, классовых, моральных, правовых и др.). Человек не является пассивным объектом воздействия этих факторов, а вступает с ними в активное взаимодействие, направленность которого определяется обучением и воспитанием. В этом процессе происходит усвоение субъектом социальных эталонов поведения, выработанных данной социальной общностью, группой.

Важнейшим условием адаптации личности к жизни в социуме является правовая социализация, в которой происходит усвоение правовой культуры данного общества и на этой основе – формирование правопослушного поведения, соответствующего требованиям общества. Успешность правовой социализации личности определяется рядом условий.

1. Правовой культурой общества, которая является продуктом социально-исторического развития человечества в целом и отдельных его сообществ. Поэтому в связи с конкретными историческими, экономическими, классовыми особенностями определенного общества наблюдаются и различные уровни его правовой культуры. Эта структура складывается из составляющих: из племенных обычаев, которым вынужден подчиняться бессознательно каждый член этнической группы; традиций, которые складываются в конкретных сообществах и сословиях и которым обязан следовать каждый человек, желающий показать свою принадлежность к данной социальной группе (например, традиции дворянского поведения); требований, предъявляемых сообществом к своим приверженцам (например, религиозных заповедей разных конфессий); правовых законов (норм), в которых четко формулируются определенные нормы правопослушного поведения и которые сознательно усваиваются гражданами (например, римское право).

В современных развитых государствах, как известно, существуют правовые кодексы – своды законов, обязательные для всех граждан того или иного государства независимо от их этнической принадлежности и религиозных убеждений.

Правовые нормы каждого общества отражают объективные закономерности его развития и функционирования и воплощают в себе его политические, экономические, государственные интересы. Правовая социализация индивида предусматривает его адаптацию к интересам данного общества, развития форм поведения, адекватных его нравственным ценностям. Принятые в обществе нормы права в значительной мере предопределяют характер правовой социализации личности.

2. Человек не пассивно приспосабливается к правовым нормам общества, поэтому в идентичных социальных условиях наблюдается значительный разброс от законопослушного до различных проявлений асоциального и девиантного поведения. Важнейшим фактором правовой адаптации личности является отношение субъекта к воспринимаемым правовым нормам общества. Это отношение зависит от того, насколько правовая структура общества предоставляет гражданам свободу выбора, возможности творческой деятельности, участия в различных сферах общественной жизни, удовлетворения личных потребностей и интересов, реализации своих жизненных перспектив. В условиях тоталитарной структуры общества человек вынужден пассивно подчиняться требованиям закона, побуждаемый страхом наказания или проявляя пассивный конформизм. В условиях демократической организации общества человек становится субъектом правосознания, вырабатывает активную жизненную позицию при оценке правовых норм и формировании собственного поведения. При оценке субъектом правовых норм возникает специфическое представление о социальной справедливости. Вера в существование в данном обществе социальной справедливости возникает у граждан при условии, что государство не только декларирует в своих законах права личности, но и создает реальные гарантии их соблюдения, предоставляя при этом равные возможности и перспективы успешной реализации своих прав. Законы демократического государства провозглашают не только права человека и гражданина, но и возлагают на него определенные обязанности по отношению к другим людям и обществу в целом. И субъект воспринимает эти требования как справедливые, если он убежден в справедливости общественного правопорядка и осознает, что выполнение предписанных законом и моралью требований (обязанности защиты отечества, уплаты налогов, охраны культурного наследия, окружающей среды и др.). необходимо как для существования самого государства, так и для каждого гражданина, которому государство обеспечивает защиту его основных прав и свобод.

Оценка субъектом социальной справедливости есть результат сложных соотношений между содержанием правовых и морально-этических норм общества и характером личности – уровнем ее правового и нравственного развития, самооценкой, уровнем притязаний.

Нормативно-правовое поведение формируется при оптимальных соотношениях объективных и субъективных факторов социализации личности. При таких соотношениях наблюдается динамическое равновесие между интересами государства и граждан и на основе этого – социальная гармония как условие жизнеспособности и устойчивости данного общества.

Оценка правовой структуры общества как несправедливого порождает в людях фрустрационные состояния и на этой основе – социальную напряженность, конфликтность, формирование отклоняющихся (девиантных) и асоциальных (противоправных) форм поведения.

Путь к социальной гармонии лежит в установлении оптимального равновесия между требованиями общества и жизненными целями и идеалами личности. Этот идеал в абсолютной мере недостижим, но он выступает в роли социального эталона. Жизнеспособность и гибкость политических структур общества оценивается именно в связи с их способностью определять перспективные направления развития общества с учетом возможностей и интересов основной массы своих граждан, т.е. в связи с их способностью обеспечить единство личных и общественных устремлений.

3. Система объективных правовых требований к индивиду всегда опосредована его личным опытом общения с другими людьми в социальных группах.

Социально-экономическая и политическая структура общества отражается в определенных правовых нормах, закрепляющих сложившиеся отношения между государством и его гражданами. Но практически каждый индивид включается в систему этих отношений через усвоение норм поведения в макро- и микрогруппах. Макрогруппы – это государственные структуры, политические, общественные организации, в которых деловые и межличностные отношения людей всегда строятся на определенных правовых основах, исторически сложившихся в данном обществе. Правовые нормы, утвердившиеся в макросреде, воздействуют на формирование правовых принципов малых контактных групп, примером которых может быть семья, учебный и трудовой коллектив, воинское и правоохранительное подразделение, спортивная команда и др. Макросоциальные организации в значительной мере предписывают микрогруппам правовые, в частности конституционные требования к их деятельности и контролируют соответствие их деятельности законам. В формальной структуре малых групп в большей мере имеет место адаптация к объективно предъявляемым нормативным требованиям, к служебным взаимодействиям сотрудников и руководителей. В неформальной структуре малых групп значительную роль играют межличностные отношения, основанные на общности интересов и убеждений, доверия и недоверия, симпатий и антипатий, проявлении индивидуально-психологических особенностей личности. Именно в системе этих отношений субъект наглядно воспринимает и оценивает поступки других людей и свои собственные, осознает их социально-правовую сущность, приобретает знания, умения, навыки и привычки правового поведения.

В правовой социализации личности существенную роль играют отношения, складывающиеся между личностью и группой, коллективом. Взаимоотношения личности и группы представляются чрезвычайно сложными. Для понимания и оценки этих взаимоотношений следует учитывать как свойства личности и ее статус в группе, так и состав, характер деятельности и уровень организации группы, сложившийся в ней психологический климат. Но, как правило, коллективное влияние группы на индивида всегда значительно результативнее, чем влияние индивидуальное. Именно в процессе совместной деятельности с партнерами и руководителями человек убеждается в реальной ценности и действенности правовых норм, декларируемых в государственных документах – Конституции, уголовном и гражданском кодексах, в зависимости от того, насколько он чувствует себя социально защищенным, в какой мере он может осуществить свои права личности и гражданина.

Таким образом, процесс правовой социализации индивида включает в себя взаимодействие трех составляющих: общество – личность – коллектив.

4.2.2. Правосознание личности

Правовая социализация личности, как отмечалось выше, имеет своим назначением формирование социально адаптированного нормативного поведения индивида. Однако такое поведение не является однозначным результатом воздействия на личность правовых социальных норм. Личность – субъект законно-исполнительного поведения, организация и саморегуляция которого опосредована развитием правового сознания.

Сознание – это высшая форма отражения мира субъектом, которая формируется в онтогенезе индивида на основе присвоения социального опыта, в процессе предметной и теоретической деятельности, общения и речевого взаимодействия. Сознание начинает развиваться на основе обобщения чувственных образов, возникающих при непосредственном восприятии индивидом объектов окружающей природной и социальной среды, и последовательно переходит на абстрактно-теоретический уровень, на котором субъект оперирует общими понятиями посредством знаково-речевых символов.

В сложной иерархически организованной системе психики субъекта сознание занимает высший социально-психологический уровень (метауровень) психического отражения, находящийся в постоянном взаимодействии со всеми другими уровнями (см. рис.5).

Сознание является не только средством отражения мира, но и основным средством саморегуляции, субъектом своего поведения. На уровне личности сознание человека проявляется как самосознание, благодаря чему человек осознает себя как личность, осознает свои социальные роли и свое место в системе социальных отношений, цели и мотивы своих поступков («Я» – концепция).

Особой сферой сознания личности является правовое сознание. Правовое сознание – это усвоенная субъектом система знаний, отражающих принятый в данном обществе правопорядок, и выступающая основой самоорганизации социально-нормативного поведения.

Формирование правосознания в онтогенезе – это сложный и многофакторный процесс, который проходит ряд этапов и опосредован условиями воспитания и общения.

В детском и подростковом возрасте ведущую роль в усвоении нравственных и правовых форм поведения играет подражание образцам поведения взрослых. В работах А.С.Макаренко показано, что подражание проходит ряд стадий: от слепого копирования ребенком поведения старших до произвольного подражания сверстникам и взрослым у подростков. У взрослых подражание выступает вспомогательным средством освоения нравственных и правовых норм поведения. При этом за образец принимается, как правило, внешние свойства поведения руководителя или другого авторитетного или уважаемого лица. Однако этот процесс обычно не затрагивает устойчивых личностных свойств подражающего субъекта. Феномен подражания особенно сильно проявляется в групповом взаимодействии, где усвоение индивидом наблюдаемых норм поведения проявляется в двух планах: подражание какому-то конкретному лицу (обычно лидеру) и нормам поведения, типичным для группы. В последнем случае явление подражания смыкается с конформизмом, т.е. адаптацией поведения индивида под влиянием давления группы. Конформизм может иметь различный характер:

– стихийная форма подражания, когда индивид проявляет внутреннее и внешнее согласие с группой без переживания какого-либо конфликта;

– защитный конформизм, когда субъект примыкает к группе в поисках защиты от грозящих ему неприятностей, ищет поддержки со стороны большинства;

– условный конформизм, чисто внешний, маскировочный, когда субъект сохраняя свое особое мнение, демонстративно подчиняется мнению большинства в стремлении заслужить одобрение, сделать карьеру и т.п.

На уровне подражания и конформизма еще нельзя говорить о формировании правосознания, так как субъект пассивно приспосабливается к внешним социальным условиям без осознания основных принципов организации и самоорганизации правового поведения. В этих условиях индивид приобретает пассивные привычки поведения, причем с равной легкостью приобретая и позитивные и негативные привычки, которые проявляются на подсознательном уровне.

Другим важным феноменом, наблюдаемым в процессе социализации индивида, является внушение (суггестия). Это форма нецеленаправленного и неаргументированного воздействия одного человека или группы на другого человека (ребенка) или группу. В ситуации внушения информация о нормах поведения либо отсутствует, либо усваивается некритически, активность наблюдается только со стороны внушающего лица. Внушение обычно осуществляется в вербальной форме, однако в нем преобладает не рациональный, а эмоционально-волевой компонент. Так, взрослые побуждают ребенка к определенным поступкам, соответствующим нормам права и морали, но не объясняют социального смысла этих норм либо в связи с малолетством ребенка, либо в связи со своей теоретической некомпетентностью.

На основе приобретенных привычек формируются установки, побуждающие индивида вести себя в соответствии с общепринятыми нормами поведения без глубокого их осознания.

Активными формами воспитания правосознания являются сообщение индивиду информации о содержании и социальной ценности правовых норм, а также убеждение, которое обеспечивает сознательное усвоение индивидом сообщаемой ему правовой информации. На этом уровне формируется система правовых знаний, которая включает в себя представления о конкретных формах нормативного поведения и понятия об общих принципах его организации, т.е. происходит становление правового сознания. Правосознание – важнейшая сфера сознания и поведения личности, хотя оно не всегда связано с запоминанием всех правовых норм и статей уголовного и гражданского кодексов (это профессиональное качество юристов), но для каждого гражданина является обязательным знание основных конституционных прав и обязанностей.

При этом необходимо различать понятия прав человека и гражданина по объему этих понятий. Провозглашенная Великой французской революцией «Декларация прав человека и гражданина» стала основой правоустройства современных демократических государств. Права человека – это понятие, охватывающее права и свободы всех людей, независимо от их расовой и государственной принадлежности: право на жизнь, личное достоинство, безопасность, равенство перед законом и др. Права гражданина – это провозглашенные Конституцией данной страны права своих граждан, куда включены и общие права человека и права, отражающие специфику государства, т.е. права и свободы личности, провозглашенные во Всеобщей Декларации прав. Так, Конституция Украины как демократического государства предусматривает различные формы реализации воинской службы, реализации права собственности и др.

В области правового сознания различают правосознание общественное и индивидуальное.

Общественное правосознание – это отражение и принятие большинством граждан социально-правовых норм, принятых в данном обществе. Правовые нормы кодифицируются в утвержденных государством нормативных актах и становятся законами, обязательными для всех организаций и граждан. Знание всех законов и правовых государственных постановлений является профессиональной обязанностью юристов и других представителей правоохранительной системы. Граждане других профессий усваивают эти нормы права в процессе воспитания в семье, школе, в условиях правового просвещения. Если эти нормы отвечают интересам большинства граждан, то они и образуют сферы общественного правосознания. Большинство граждан демократических государств, к которым относятся и страны СНГ, знают и принимают основные права и обязанности, провозглашаемые конституцией: право на жизнь, на защиту чести и достоинства личности, на труд и его справедливое вознаграждение, на образование, на социальное обеспечение и т.п., а также свои обязанности и ответственность за их невыполнение, за нарушение законов. Однако недостаточно признать правовые указы и постановления, принятые государственными органами, важно, чтобы эти нормативные документы были приняты обществом в лице большинства его членов, а не навязаны обществу. Законы, принятые высшими государственными органами, должны быть не только доведены до сведения общественности, но и санкционированы ею путем проведения референдумов. Социально-правовая гармония достижима только при высокой согласованности нормативных актов и общественного правосознания. В ином случае могут возникнуть социальные конфликты. Общественное сознание влияет на сферы групповых и личных контактов своих граждан и таким образом стимулирует формирование индивидуального сознания личности в онтогенезе.

Индивидуальное правосознание – это система правовых понятий и представлений, присущих каждому конкретному человеку. Однако индивидуальное правосознание не является простым отражением общественного правосознания. Отношения между ними достаточно сложны, так как индивидуальное правосознание формируется в условиях различного взаимодействия с законами и обществом в опыте каждого человека. Индивидуальное правосознание характеризуется, во-первых, уровнем сформированности, который зависит от объема и глубины усвоения правовых норм: индивид может либо проявлять поверхностный уровень знания отдельных норм и проявлять пассивное подражательное поведение, либо проявлять высокий уровень правосознания на основе глубокого усвоения системы правовых понятий и соответствующей организации своих поступков.

Во-вторых, индивидуальное правосознание характеризуется уровнем значимости для личности конкретных правовых норм, их субъективной оценкой в связи с представлениями о социальной справедливости. В зависимости от конкретных условий взаимодействия индивида и общественно признанных правовых норм, личность может либо конформно адаптироваться к этим переменам, либо активно усваивать их, либо проявлять по отношению к ним явный негативизм и даже противодействие. Например, общепризнанное право на труд и его справедливую оплату в тех социальных условиях, где это право зачастую не реализуется, вызывает у многих граждан скептицизм и недоверие в отношении этих норм. Так, принятие украинским парламентом закона об отмене смертной казни при наличии высокого уровня преступности еще пока субъективно не принимается многими гражданами.

Если большинство граждан не принимают для себя отдельные законы как правильные и справедливые, то соответствующая негативная их оценка влияет на структуру общественного правосознания, постепенно стимулируя его деструкцию и перестройку.

Индивидуальное и общественное правосознания образуют единую социально-правовую сферу, активно влияя друг на друга и находятся в постоянном динамическом взаимодействии.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем состоит сущность понятия «личность»?

2. Что такое социализация личности?

3. Какова структура когнитивных (познавательных) процессов личности и их роль в социализации индивида?

4. В чем состоит сущность эмоционально-регуляторной сферы личности?

5. Охарактеризуйте коммуникативную сферу личности и ее роль в социализации индивида

6. В чем сущность правового сознания личности?

7. В чем сущность правовой социализации личности?

8. Каковы условия формирования правосознания личности?

Глава 5
Правосознание и поведение
личности

5.1. Психологическое воздействие правовых норм
на поведение личности

В правовом сознании личности объединены отражательные и регуляторные сферы психики. Правосознание можно охарактеризовать как концептуальную (внутреннюю, интеллектуальную) модель субъекта, в которой, с одной стороны, отражается сущность правовых норм общества, а с другой – формируются программы целенаправленной правоисполнительной деятельности. Психологический механизм взаимодействия отражательной (теоретической) сферы правосознания с ее регуляторной сферой представляется чрезвычайно сложным, но он получает свое раскрытие благодаря методам системного анализа. Одним из примеров применения системно-деятельностного анализа может служить теория поэтапного формирования умственных действий (П.Я.Гальперин, Н.Ф.Талызина). Применение этого метода позволяет глубже раскрыть этапы развития правового сознания личности.

Формирование теоретических правовых знаний означает переход от внешних подражательных актов правопослушного поведения к их интериоризации, т.е. переводу в план внутренних интеллектуальных действий, образующих в своей совокупности ориентировочную основу сознательно регулируемого правового поведения. Содержание такой ориентировочной основы (концептуальной модели) определяет характер совершаемых субъектом практических действий – их экстериоризацию в соответствии с усвоенными нормами морали и права. Приобретенный субъектом опыт практической правопослушной деятельности, в свою очередь, оказывает обратное воздействие на преобразование и совершенствование внутренней интеллектуальной модели.

Теория функциональных систем П.И. Анохина позволяет представить структурно-функциональную модель целенаправленной деятельности как саморегулирующейся системы.

Правосознание личности в процессе своего развития и функционирования также выступает как сложная саморегулирующаяся функциональная система поведения, которая включает в себя процессы приема и переработки правовой информации (см. рис.7).

В работе этой системы можно выделить несколько основных функций:

– прием и отбор социально значимой информации, формирование концептуальной модели (правовых знаний);

– мотивированность, т.е. опосредованность ранее усвоенных субъектом интересов, установок, ценностных ориентаций;

– целенаправленность на определенные действия, формирование программы поведения и выбор способов действий;

– прогнозирование, предвидение конечного результата действий, их социальных и личностных последствий;

– осуществление нормативных поступков;

– самоконтроль на основе последовательного соотнесения наблюдаемых результатов с эталонными представлениями о правовых нормах поведения;

– оценка полученного конечного результата путем его сопоставления с представлениями цели;

– коррекция и нормативная перестройка поведения в случае получения негативного результата.

В становлении правосознания важную роль играет не только субъективная самооценка, но также объективная социальная (коллективная) оценка поведения человека другими людьми. Эта оценка является важнейшим фактором, стимулирующим интеллектуальный анализ и эмоциональные переживания личностью результатов своих поступков, ответственность, стремление к совершенствованию своего социально-нормативного поведения.

Поведение субъекта является исполнительной частью его целенаправленной деятельности. Поведение складывается из системы движений и действий, посредством которых субъект реализует цели своей деятельности.

Правоисполнительное поведение – это поведение субъекта, которое направлено на осуществление поступков, отвечающих усвоенным правовым нормам и моральным ценностям данного общества.

Различные формы девиантного поведения обычно связаны с деформациями правового сознания: это либо неполные, либо искаженные нравственно-правовые представления, либо полное их отсутствие в связи с неблагоприятными условиями и методами воспитания в онтогенезе. Правовое поведение осуществляется в соответствии с указанными выше (см.4.1.3.) закономерностями волевой регуляции деятельности, в которой в единстве и взаимодействии выступают интеллектуальные, моторно-исполнительские и эмоционально-оценочные процессы. Для правоисполнительного поведения как разновидности волевого процесса характерно свойство саморегуляции, которая состоит в постоянном поэтапном сопоставлении результатов совершаемых действий и поступков с сохраняемыми в сознании эталонами права и представлением желаемого конечного результата.

Наиболее рациональным путем формирования правоисполнительного поведения у подростка является:

– усвоение содержания и социальной роли нравственно-правовых норм;

– восприятие примеров правоисполнительного поведения;

– практическое совершение правовых действий – поступков, выработка умений;

– сознательный самоконтроль;

– упражнения в совершении правоисполнительных действий – поступков и их перевод в навыки, позволяющие автоматизированно (непроизвольно) осуществлять правильные действия в соответствующих жизненных ситуациях;

– перевод правильных нравственных и правовых навыков в привычки нравственно-правового поведения, благодаря чему правоисполнительное поведение становится потребностью личности.

Иногда субъект обладает системой правовых представлений, адекватных требованиям общества, однако его правосознание еще не опирается на умение и навыки, необходимые для волевой регуляции и саморегуляции поведения, и тогда оно лишается практической направленности. Такой человек остается бездеятельным, отступает перед трудностями, легко идет на компромиссы в вопросах морали и права. В детском и подростковом возрасте нравственно-правовое поведение в форме положительных навыков зачастую формируется стихийно на основе непосредственного подражания определенным образцам (поведению родителей, сверстников, образам литературы и искусства), а также на основе внушения, принуждения. Однако в этих случаях правовое поведение осуществляется как бессознательное, поскольку оно не включает в себя высокий уровень сформированности правового сознания, системы правовых норм и понимания их социальной и личностной значимости. Такое поведение лишено осмысленной ориентировочной основы и является неустойчивым, нецелеустремленным, ситуативным. Поэтому, формируя у ребенка привычки нравственно-правового поведения на основе положительных примеров и внушения, необходимо в последующем воспитании, в подростковом и юношеском возрасте осуществлять правовое воспитание, т.е. формировать теоретический уровень усвоения правовых норм, обеспечивающий сознательный волевой контроль и самоконтроль правового поведения. В этом случае правовое поведение включается в полный контур сознательно регулируемой правоисполнительной деятельности, показанный на рис.7. В ином случае правовое поведение протекает по редуцированной схеме: восприятие образца – подражание – действие. Обычно все деформации правового поведения связаны именно с неполнотой формирования системы организации и самоконтроля правоисполнительной деятельности. Формирование полноценной системы психологических механизмов сознательной саморегуляции поведения является надежной основой полноценного правоисполнительного поведения, а также профилактики девиантного поведения.

Формируясь под влиянием социально установленных правовых норм, правовое поведение по принципу обратной связи выступает важнейшим средством регуляции отношений личности с окружающей средой.

Направленность таких отношений многогранна:

– направленность на установление и поддержание оптимальных отношений между личностью и государством на основе соблюдения прав и обязанностей, установленных в государственных законодательных актах и одновременно – соблюдении своей личной свободы;

– установление активной позиции личности в обществе, когда соблюдение прав и обязанностей происходит не по принуждению или стереотипному подражанию, конформизму, а на основе сознательной целенаправленности, дисциплины, самоконтроля; при взаимодействии с различными социальными структурами;

– организация отношений с другими людьми как гражданами с уважением их прав и свобод, с проявлением высокой правовой культуры, чувства ответственности за судьбу других людей;

– соблюдение нравственно-правовых норм во взаимодействиях с членами формальных и неформальных контактных групп (учебных, профессиональных, семейных) на основе взаимной ответственности и взаимных гарантий прав и свобод;

– самоутверждение и самоопределение личности на основе правообоснованных методов поддержания своего достоинства и гармонического равновесия между понятием своих прав и обязанностей перед обществом.

Таким образом, правовое поведение, являясь в своих онтогенетических истоках результатом адаптации индивида к условиям социальной среды, служит необходимым условием дальнейшей социализации и выработки индивидуальной активной позиции в разработке и реализации правообусловленных отношений личности и правовой структуры общества.

5.2. Проблема правой переориентации сознания личности в реформационные периоды жизни общества

Правовые нормы являются важнейшим продуктом человеческой цивилизации, регулируя взаимодействия между людьми в различных социальных структурах и вместе с тем составляя необходимое условие самого существования общества и государства. Право всегда направляло поведение людей в соответствии с интересами общества и социальных групп, и в то же время гарантировало людям определенную свободу действий и реализации своих индивидуальных интересов в некоторых допустимых пределах. В изначально противоречивых отношениях личности и общества право обеспечивает определенную гармонизацию, некоторый разумный компромисс их интересов. Регулируя отношения в системах «человек–человек», «человек–группа», «человек–общество», право как особый социальный институт прошло длительный и сложный путь социогенеза.

В процессе совместного решения конкретных жизненных задач люди должны были вступать в различные формы взаимодействия и находить рациональные способы социальной регуляции своих отношений. Индивид в первобытной общине был слит с группой и рефлекторно подчинял свое поведение существующим обычаям, не обладая понятием права и правосознанием. С накоплением исторического социального опыта значительную роль в регуляции действий в родо-племенной общине стали играть традиции, зачастую освящаемые религией. Люди стали осознавать правила социально послушного поведения как обязательные нормы, данные им извне, «свыше», которым субъект вынужден был подчиняться по механизму бессознательного конформизма.

Понятие права и в связи с ним явление правосознания как средства саморегуляции поведения формируются в условиях развивающейся цивилизации, с появлением государства и сложной сословно-классовой иерархии, где каждый член общества должен был осознать свой социальный статус и пути его достижения, поддержания и защиты. Понятие права формулируется законодателями в форме юридических актов, сводов законов, необходимость которых теоретически обосновывалась защитой интересов всего государства и каждого из его членов. Так, в сборнике законов ассирийского царя Хаммурапи (XVIII в. до н.э.) указывалось, что закон необходим для поддержания справедливости и защиты слабых от произвола сильных. Однако в этих указаниях звучит лицемерие, так как силу закона имело только слово деспота, направленное на защиту прав господствующего сословия. Законы греческих демократий охраняли права свободных граждан и дискриминировали другие группы населения – людей, не имеющих гражданства, и рабов. Последние были лишены права на жизнь, свободу и собственность, поскольку сами являлись чьей-то собственностью. Эти же тенденции проявлялись и в других сводах законов Античности и Средневековья (Римское право, кодекс Юстиниана, «Русская правда» Ярослава Мудрого).

В связи с ростом производительных сил и усложнением производственных отношений изменяется, совершенствуется система права и понятие социальной справедливости. В активную общественную жизнь вовлекаются массы людей – представителей различных сословий, каждый из которых стремится осознать и отстаивать свои гражданские права и свободы. В ходе исторического процесса системы права и содержание правосознания людей последовательно изменялись, развиваясь либо эволюционным реформаторским путем на основе понимания представителями правящей элиты необходимости определенных усовершенствований действующего законодательства, либо революционным путем – как средством разрешения возникающих социально-сословных конфликтов на основе радикальных изменений существующих норм права. Эволюционные и революционные формы развития системы права последовательно сменяли друг друга, и каждая из этих форм получала преимущество в определенных социальных ситуациях. С возникновением различных типов государственных структур (монархических, олигархических, демократических) изменяются взаимоотношения между государством и правом. В условиях абсолютной монархической, а также олигархической власти право подчиняется государству, воле монарха или правящей элиты, а соответствующие государственные органы поддержания правопорядка – суд, полиция (милиция), карательные учреждения предельно бюрократизируются, не контролируются гражданами и постепенно превращаются из средств рациональной регуляции правых отношений в обществе в средство контроля и торможения прогрессивных тенденций общественного развития. Это рано или поздно приводит к возникновению социальных конфликтов. В государствах тоталитарного типа, где политическая власть находится в одних руках, люди являются не полноправными гражданами, а скорее подданными, в правосознании которых закрепляется мысль о необходимости полностью подчинять свои интересы интересам государства, об отказе от собственных жизненных целей и воли. При усилении демократических тенденций в Европе в эпоху Возрождения и Нового времени расширяется правосознание людей, укрепляется понятие о неотъемлемости своих гражданских прав и свобод, о союзе интересов личности и общества («Общественный договор» Руссо, 1762).

Борьба третьего сословия во Франции в XVII–XVIII вв. за свои экономические, политические и гражданские права привела к революции 1789г. и принятию нового юридического кодекса – Декларации прав человека и гражданина, которая обусловила отмену феодального права и утвердила систему права капиталистического общества и принципов свободно развивающейся рыночной экономики, предо­ставляющей право каждому гражданину свободно реализовывать свои интересы и индивидуальную творческую инициативу. Многие статьи данной Декларации нашли свое отражение в Американской Декларации прав, а также были включены в Кодекс Наполеона – основу системы права Франции. В наиболее полном составе система права современных демократических стран Европы и Америки представлены в Хельсинской Декларации прав человека (1975г.).

Октябрьская революция 1917г. отменила в России правовые сословные привилегии и стремилась утвердить социальную справедливость путем уничтожения остатков феодализма и принципа частной собственности. В двух советских конституциях («сталинской» и «брежневской») в достаточно полном виде были декларированы основные права и свободы личности, однако многие статьи этих конституций имели чисто рекламный характер, не находя реального подтверждения в жизненной практике Советского Союза. Октябрьская революция, уничтожив тоталитарные основы старой России, привела в итоге не к подлинной демократии, а к новой форме тоталитаризма – абсолютной власти одной – коммунистической партии. Советская власть, которая должна была служить основной формой народовластия, в действительности являлась лишь формой прикрытия всевластия партии в лице ее номенклатуры и бюрократического аппарата. Обычной нормой стало нарушение прав и свобод граждан, преследование «инакомыслящих» и политических оппонентов, нарушение «презумпции невиновности», частое превращение суда в инсценировку, а также осуждение граждан без суда и следствия и т.п. Фактически политическая доктрина заменила систему права. Правосознание граждан формировалось на основе полного подчинения личности государству, осуществляющему политическую доктрину. Стремясь реализовать принцип социальной справедливости, государство обеспечивало право на труд и некоторый приемлемый уровень социальной защиты граждан, однако оно стремилось также уравнять граждан не только перед законом, но уравнять их в плане материально-экономических возможностей, политических взглядов, ограничивало индивидуальные возможности самоутверждения свободной личности. Централизованное государственное планирование и регламентация всех видов деятельности, ограничение форм и методов хозяйственной деятельности привели к экономическому и социальному застою, утрате инициативы граждан, их безучастию и равнодушию, снижению уровня жизни в сравнении с другими развитыми демократическими государствами, строящими производство на базе рыночной экономики. В 1985 г. началась эпоха «перестройки», которая декларировала переход к подлинно демократическому обществу. В результате был проведен ряд реформ, имеющих своей целью устранение крайностей тоталитарной системы, стимулирование активных форм в экономике и проявления личной инициативы граждан, усовершенствование системы права с учетом Всеобщей Декларации прав человека. Однако усиливающиеся социальные, экономические, правовые, национальные противоречия привели к глубокому политическому кризису, в результате которого распался Советский Союз. В каждой из вновь образованных стран СНГ, бывших республик СССР, законодательная власть пошла своим путем на основе учета специфических социально-экономических и национальных интересов. В Украине была принята в 1996г. Конституция, которая провозгласила Украину демократическим правовым государством и в соответствии со Всеобщей Декларацией прав человека и гражданина право на личную безопасность, право свободы слова и политической деятельности, свободы совести, право частной собственности и экономической свободы и т.д.

Однако процесс проведения социально-экономических и правовых реформ в стране протекает не всегда гладко и бесконфликтно, а также пока еще не привел к желаемой перестройке правосознания граждан, поскольку порождает ряд новых кризисных социальных и правовых ситуаций. В основе этого явления лежит ряд факторов экономического, политического и психологического порядка.

Экономические реформы, начатые в Советском Союзе после
1985 г. и усилившиеся в образовавшихся странах СНГ, в том числе и в Украине, имели своей целью внедрение рыночных отношений и социальных демократических преобразований по образцу передовых стран Запада. Однако мнение о том, что следование этим образцам непременно и быстро приведет нас к экономическому процветанию, социально-демократическому, и в частности, правовому прогрессу есть ошибочным. Такой прогресс, несомненно, наблюдается, однако непродуманные в должной мере методы осуществления экономических и социальных преобразований пока еще не привели к существенным изменениям в правосознании граждан, а по ряду показателей вызвали несомненный регресс, который выражается в концептуальной дезориентации, чувстве социальной незащищенности, усугублении криминальной ситуации и т.п. Это еще раз подтверждает высказанную выше мысль о том, что усовершенствование теоретической модели права, издание прогрессивных законоположений далеко еще не означает появления желаемых качественных изменений в правовом сознании людей, поскольку такое сознание не является прямым, непосредственным и полным отражением объективно воздействующих социально-правовых требований. Эти воздействия могут стать эффективными только при соответствующем их опосредовании активностью самих граждан – субъектов правоисполнительной деятельности.

В настоящее время многие экономисты, политологи, социологи и психологи, анализируя реально сложившуюся ситуацию, высказывают мнение о том, что при организации социально-экономических реформ их инициаторы не учитывали важнейшие психологические закономерности формирования и реконструкции правового сознания людей под влиянием социальных воздействий.

Сознание людей обладает определенной инерцией и склонно сохранять ранее усвоенные стереотипы, поэтому люди тем более склонны к преобразованиям, чем они более заинтересованы и подготовлены к грядущим переменам, чем больше собственных усилий они прилагают к их осуществлению, чем больше поставленные перед ними социально значимые цели совпадают с их субъективными ценностными ориентациями. Проводящиеся в Украине и в странах СНГ экономические реформы были спланированы реформаторами, которых теперь называют «романтиками», т.е. по существу эти реформы созрели в умах политической и экономической элиты общества и были «спущены» сверху народу, не подготовленному должным образом к их восприятию. В истории Российской империи такое «спускание» реформ «сверху» стало печальной традицией. Реформы Петра І явились навязанной народу с евразийской ментальностью модели западноевропейских социально-экономических и морально-правовых отношений. И поэтому реформы Петра I, имея объективно прогрессивное значение, с большими трудностями, конфликтами и насилием приживались в России на протяжении жизни нескольких поколений. Революция 1917г. возникла на гребне борьбы всех сословий России с царским режимом за желаемые социально-экономические преобразования, однако эта революция, не закрепив либерально-демократических реформ, была переведена большевиками на пути реализации заимствованных у европейских социалистов-утопистов теорий построения социализма с конечной стратегической целью – коммунизмом. Государство, только недавно отошедшее от феодальной формации, минуя стадию развитой капиталистической экономики, было насильственно направлено на построение счастливого будущего. Народ, отойдя от царского деспотизма, оказался вовлеченным в партийный тоталитаризм, где правовые конституционные декларации не получали должной практической реализации. Вместе с тем, прививаемый народу коллективистский характер деятельности в определенной мере соответствовал менталитету общинности, исторически сформировавшейся на основе традиций общинного владения землей и коллегиальностью ремесленного производства. Эта общинность, соборность, как отмечали Н.Я.Данилевский и Н.А. Бердяев, как бы растворяла в себе личность и обусловила то, что в прошлом в России традиционно не обращалось должного внимания на правовые отношения между личностью и государством, и потому гражданский правовой статус личности сводился к выполнению обязанностей и пренебрежению или полному отрицанию прав и свобод. Справедливость в сознании соборного человека ассоциировалась с понятиями веры и любви, а не формально выраженного права. Право воспринималось как повинность, а не как средство защиты достоинства и свободы личности.

Эта традиционная ментальность, закрепившаяся в советский период, достаточно прочно сохраняется и теперь у значительной части населения Украины и других стран СНГ.

В отличие от соборного менталитета социальной общности евразийского типа, в западноевропейской социальной традиции понятия нормы поведения и права формировались преимущественно как способы защиты индивида и его свободы, т.е. при возникновении противоречий между интересами государства и правами личности власть государства должна быть прежде всего направленной на защиту прав личности. Длительный исторический опыт борьбы за отстаивание своих гражданских прав сформировал у граждан цивилизованных демократических стран восприятие государственных структур не как органов, определяющих их судьбу, а как органов, обязанных гарантировать права и свободы своих граждан – налогоплательщиков.

Осознание себя как правовой единицы общества не было присуще жителям нашей страны ни до революции, ни в эпоху строительства так называемого социализма. Сейчас Украина, как и все страны СНГ, переживает сложнейший период перехода к другой социально-экономической формации. Провозглашение Украины правовым демократическим государством пока еще не сопровождается значительным ростом правосознания «снизу», сталкивается с недостаточной правовой культурой граждан, в сознании которых понятия прав и свобод личности не являются приоритетными, так как люди до сих пор уверены, что от них «ничего не зависит». Фактически процесс происходящих в настоящее время политических и экономических реформ приобрел характер не тщательно продуманных эволюционных преобразований, а свое­образного, очередного «социального эксперимента», в отношении к которому большая часть населения не обладала психологической готовностью.

Анализируя психологические аспекты восприятия людьми происходящих социально-экономических преобразований, В.Л. Васильев рассматривает ряд факторов, осложняющих процесс формирования правосознания. Сюда можно отнести, прежде всего, традиционные для отечественной культуры «расщепления идеологии, социального и политического менталитета», когда, с одной стороны, выделяется радикальный либерализм реформаторов, стремящихся защищать права и свободы человека, но игнорирующих социальные проблемы большинства населения, а с другой – столь же радикальный государственный патернализм, стремившийся защищать простого человека, но игнорировавший его экономические и политические права. Лишившись привычных форм государственного патернализма, граждане внезапно оказались перед лицом непривычной для них конкуренции, необходимости проявлять личную инициативу, рисковать в условиях неопределенности. В результате происходит ломка ранее сложившихся стереотипов в сознании и поведении, что является по своей сути глубокой нервно-психической травмой для большинства людей.

Состояния неуверенности, тревожности, социальной незащищенности нарастают в связи с увеличением уровня безработицы, развалом многих видов промышленного производства, что становится основной причиной роста противоправных настроений. Криминогенные явления проникают даже в структуру правоохранительной системы, проявляясь в фактах профессиональной деформации сотрудников органов внутренних дел и работников суда.

Важным фактором социальной и морально-правовой дестабилизации является направленность средств массовой информации на резкую и полную ломку исторически сложившегося менталитета наших граждан, акцентуацию внимания только на отрицательных и трагических событиях прошлого и игнорирование имевших место успехов и достижений. Это приводит к исторической дезориентации людей, комплексу неполноценности, опустошенности сознания, которую пытаются заполнить заимствованными из других культур образцами, причем не самого высокого уровня. Использование низкопробных образцов современного зарубежного искусства, стимулирующих формирование у молодежи агрессивности, сексуальной распущенности, беспринципности, индивидуализма и других деструктивных эмоций, в значительной степени становятся причиной противоправного поведения личности.

Одним из характерных современных проявлений преступности является ее омоложение, снижение возрастного порога правонарушителей. Если 20-30 лет назад понятие «трудные дети» соотносилось, как правило, с подростками 14-16 лет, то в настоящее время это понятие все чаще соотносится с младшими подростками 11-12 лет и даже с младшими школьниками. Нередко следствие сталкивается с детьми 11-13 лет, совершающими тяжкие уголовные преступления. На воображение детей с особой силой действуют картины проявления насилия и садизма в современных зарубежном кино, так как у детей еще нет стойких нравственных убеждений и не выработано табу на убийство, а также другие формы насилия против другого человека. Наблюдаемые детьми самые разнообразные виды и способы насилия и убийства воспринимаются ими как нечто обыденное, естественное и становятся образцами соответствующего поведения. Известно, что в американских школах сейчас иногда наблюдаются коллективные убийства, посредством которых некоторые подростки хотят за что-то отомстить своим соученикам и учителям.

Государство ослабило свои воспитательные функции в отношении молодежи, уступив эти функции различным силам, преследующим свои социальные цели, в частности различным религиозным конфессиям, националистическим организациям и т.п. Однако это фактически еще более углубляет социальные конфликты, стимулируя агрессивность молодежи против представителей других конфессий и социальных групп.

Таким образом, проводимые в стране экономические и политические реформы пока еще не привели к повышению благосостояния народа, социальной защищенности и росту правосознания. Кризис правовой системы проявился в развитии социальной ситуации по криминальному типу. Одним из ее источников явилась легализация капиталов, накопленных в сфере теневой экономики еще в период застоя при советской власти; другим источником стали коррумпированные представители государственной номенклатуры; третьим источником – профессиональная уголовная преступность, связанная с представителями криминальной экономики, которые используют уголовников в целях сокрытия следов хищений, нарушений законодательства, преступного воздействия на конкурентов и т.д.

Укрепление форм организованной преступности привело к тому, что были фактически легализованы такие криминальные формы бизнеса, как рэкет, проституция, азартные игры, с которыми пока еще не справляется закон и право. Кризис правосознания проявляется в его несоответствии содержанию принятой государством системы права, так как субъект правоисполнительного поведения либо не верит в справедливость закона, либо сомневается в способности закона защитить его права и свободы.

В сложившейся социальной конфликтной ситуации люди испытывают нервное потрясение от воздействия антагонистических воздействий. С одной стороны, гражданин удовлетворен провозглашением примата общечеловеческих ценностей, прав и свобод, а с другой – он нередко сталкивается с грубостью и равнодушием чиновников, своей беззащитностью перед растущей преступностью. Человек, естественно, удовлетворен признанием его права на труд, но живет в условиях постоянной тревоги перед растущей безработицей. Предусмотренное законом право на достойную оплату труда зачастую не соблюдается как в государственных учреждениях, обеспечивающих оплату лишь в нижних пределах прожиточного минимума, так и в приватных отраслях труда по причине произвола работодателей. Становление новой правовой системы в демократической Украины еще не завершилось формированием адекватных правоохранительных и правоисполнительных структур. Не успев отойти от прежних тоталитарных установок правовой системы, граждане оказались в пространстве правового беспредела. В этой связи, как отмечают ряд авторов (С.С. Алексеев, М.И. Еникеев и др.), общественное сознание еще не подготовлено в полной мере к принятию и проведению коренной социально-правовой перестройки.

Для развития гармоничных отношений между декларируемыми нормами права и правосознанием граждан необходимо формирование соответствующих четко действующих правоохранительных и правоисполнительных органов государства с тем, чтобы каждый гражданин ощущал полную гарантию защиты своих прав и свобод. Только на этой основе возможно формирование сознательного правопослушного поведения, когда человек стремится соблюдать и поддерживать закон, воспринимая его как гарант защиты своих интересов, чести и достоинства.

Важнейшую роль в развитии правового сознания должна сыграть обновленная и рационально построенная система нравственного, трудового и интеллектуального воспитания, которая способна обеспечить формирование у молодежи активного жизнеутверждающего менталитета и превращение культуры правового поведения в неотъемлемое свойство личности.

Вопросы для самоконтроля

1. Охарактеризуйте правосознание личности как концептуальную модель правоисполнительного поведения

2. Что означают отражательная и исполнительная сферы правосознания?

3. Какие функции осуществляет система правосознания личности?

4. Что означает субъективная самооценка правосознания?

5. Что означает объективная социальная оценка правового сознания и поведения человека?

6. Что такое правоисполнительное поведение?

7. Какие стадии проходит формирование правоисполнительного поведения у подростков?

8. В чем состоит взаимосвязь и взаимозависимость правосознания личности и правовой системы общества?

9. Как влияют социально-экономические и политические реформы на изменение правосознания личности?

10. Как влияют кризисные явления общества на деформацию правосознания личности?

11. Каковы пути и средства нормализации отношений правовой системы и правосознания личности?

Раздел III
Психология
судебной деятельности

Глава 6
Психологические аспекты гражданского судопроизводства

6.1. Гражданское судопроизводство как условие правовой и психологической защищенности личности

6.1.1. Гражданское право как средство регулирования социальных отношений

В процессе своей жизнедеятельности граждане вступают в различные социальные виды отношений (экономические, производственные, деловые, личностные). При этом они направляют свою деятельность на достижение определенных целей, реализацию своих интересов, которые должны быть определенным образом регулируемы и защищены с позиций социальной справедливости, для чего и служит гражданское правовое регулирование.

Гражданское право – это отрасль общегосударственного права, которая служит средством регулирования основных (имущественных и неимущественных) отношений между гражданами в системах «гражданин – гражданин», «гражданин – организация», «организация – организация», «организация – государство». В различных видах социального взаимодействия между людьми могут складываться отношения сотрудничества, соревнования, соперничества, антагонизма, вследствие чего они должны обращаться к гражданскому судопрозводству для защиты своих личных прав, независимости, инициативы, чести и достоинства.

Гражданское право возникло как средство праворегуляции отношений между частными лицами – гражданами одного государства. Гражданское право возникло еще в эпоху Дневнего Рима как право свободных римских граждан, равноправных и независимых друг от друга субъектов. Гражданское право регулировало, прежде всего, их частные имущественные и семейные отношения. Роль и содержание гражданского права изменялись и усложнялись вместе с изменением и усложнением отношений между гражданами и государством.

В условиях тоталитарных государств, в частности в Советском Союзе, гражданское право строилось в основном не как частное, а как публичное право, регулировалось и контролировалось государственно-поли­тическими структурами власти. Личные права грждан защищались в случаях, специально предусмотренных законом (например, нарушении чести и достоинства личности). Отношения к частной собственности и предпринимательству считались асоциальными и были исключены из гражданско-правовой сферы. Демократизация и построение гражданского общества в Украине стимулировало развитие гражданского права. В результате изменяются отношения между гражданами и государством, которое перестает рассматриваться как орган контроля и организации жизни своих подданных, а рассматривается как орган защиты прав и интересов своих граждан. Переход к гражданскому обществу означает приоритет частно-правовых интересов личности, установление новых отношений между гражданским обществом и государством, при которых государство служит гражданскому обществу. Принципы гражданского общества требуют признания многообразия форм собственности, предпринимательства, защиты неотъемлемых прав человека на проявление различных видов его деятельности и инициативы. Имевшее место в нашей стране игнорирование частно-правовых аспектов в гражданском праве привело к неразвитости гражданского общества, его поглощенности политическими доктринами государства. Конституция независимой демократической Украины провозглашает человека, его жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность высшей социальной ценностью, права и свободы человека и их гарантии определяют содержание и направленность деятельности государства.

В соответствии с этим гражданское право Украины – это санкционированная государством совокупность норм, которые отражают интересы отдельных лиц как членов гражданского общества, способствуют на основе их волеизъявления достижению не противоречащих закону целей, обеспечивают их возможности для реализации своих творческих сил, способностей и дарований, создают условия для всестороннего развития личности¹.

Гражданское право, отдавая приоритет частному праву граждан, не означает конфронтации с государством, а предполагает гармонизацию их отношений. В демократическом государстве в единой системе права признается объективное деление права на частное (личное, гражданское) и публичное.

Публичное право содержит нормы государственно-правовых, административно-правовых, уголовно-правовых отношений, отражающие интересы государства и обеспечивающие функционирование властных структур. Единство двух указанных отраслей правовой системы осуществляется как основа согласованного регулирования отношений гражданского общества и отношений в сфере властной деятельности государства.

Каждая из двух отраслей права, осуществляя свои специфические функции, по-особому воздействует своими нормами на регуляцию социальных отношений людей. Таким образом, единство права не исключает, а предполагает четкое определение места каждой отрасли в этой системе, содержание и границы их действий. При этом отношения гражданского общества можно рассматривать как первичные по отношению к властным отношениям, поэтому место гражданского (частного) права характеризуется тем, что в единой системе права оно играет роль базисных норм¹.

Нормы гражданского права санкционированы государством, формулируются правоведами, но содержание и характер этих норм возникают не стихийно, а определяются условиями общественного производства, экономическими требованиями, опытом исторического развития, а также особенностями психологического менталитета граждан.

Укрепление демократических принципов гражданского общества, легализация в гражданском праве различных форм частной инициативы граждан не означает анархии и правового беспредела. Слабость контроля за соблюдением гражданско-правовых норм зачастую приводит к их нарушениям, попыткам отдельных граждан к формам необоснованного обогащения (например, имеют место факты недобросовестной рекламы, сбыта недоброкачественной продукции, обмана несведущих людей при обмене или покупке их жилплощади и др.). Гражданское право требует, чтобы деятельность каждого лица по реализации своих жизненных интересов не шла во вред частным интересам других граждан и государства.

Гражданское право и гражданское судопроизводство выступает основным социальным гарантом частной инициативы граждан в условиях товарно-денежных отношений, их благополучия, уверенности в достижении поставленных жизненных целей.

6.1.2. Особенности гражданско-правового регулирования деятельности людей в условиях рыночных отношений

В условиях рыночной экономики основным объектом гражданско-правового регулирования и гражданского судопроизводства являются имущественные отношения между людьми. Закон защищает право граждан владеть имуществом (как вещественного, так и невещественного характера) и распоряжаться им по своему усмотрению: использовать его в своей предпринимательской деятельности, продавать, дарить, завещать. Каждый из видов имущества характеризуется своим правовым режимом.

Понятие имущества охватывает различные виды собственности:

– орудия и средства производства, производственные здания, машины, техническое оборудование, земельные участки и др., используемые в производственной деятельности;

– продукты производственной деятельности (товары);

– средства коммерческой деятельности: деньги, акции, ценные бумаги, товарные знаки (символизирующие качество предлагаемых товаров и услуг);

– техническая и коммерческая информация (ноу-хау);

– рабочая сила, которую предлагает субъект труда и за которую он должен получать определенное вознаграждение.

Организуя процессы производства и обмена, люди стремятся к повышению своих доходов, обогащению. Однако при этом они способствуют обогащению и процветанию всего общества. Основной силой, которая стихийно управляет этим процессом, А.Смит считал закон конкуренции, который побуждает предпринимателей постоянно улучшать технологию производства, повышать качество и количество товаров и услуг, тем самым спосбствуя повышению общего блага. Сторонники А.Смита считали конкуренцию достаточной основой саморегуляции рыночных процессов и вмешательство государства в этот процесс излишним, даже вредным. Однако «стихийный капитализм» способен порождать и многие отрицательные, с социальной и психологической точки зрения, явления: банкротства, кризисы, злоупотребления; подавление конкурентов, монополизм, рэкет и др. Опыт экономических кризисов сформировал мнение о необходимости определенным образом регулировать процессы рынка, ограждая их от злоупотреблений, создавая для этой цели правовые институты. К ним можно отнести организацию сильных профсоюзов, обязательного страхования, принятие антимонопольного законодательства и т.п. Поэтому в современных промышленно развитых странах рыночная экономика становится социально ориентированной. Экономист Л. Эрхард, которого считают автором немецкого «экономического чуда», обосновал два условия успешного развития рыночной экономики. Первое – создание государством благоприятных условий для экономики, в частности разработка адекватного гражданско-правового законодательства, в остальном же государство не должно вмешиваться в функционирование экономики. Другое условие – ориентация экономики на всеобщее благо.

Такая экономика направлена на создание достаточного количества товаров и услуг по доступным для населения ценам, а закон конкуренции регулирует отношения между предпринимателями, способствуя техническому и социальному прогрессу. Если же возникает ситуация ослабления конкуренции вследствие договоренности или монополистического объединения партнеров, то государство вправе принять меры для восстановления конкуренции. Так, в 2000 г. в США была подвергнута большому штрафу компания Майкрософт Б.Гейтса, нарушившего закон о монополиях. В Германии в связи со снижением потребности в угле и сокращением угледобывающей отрасли была внедрена система помощи шахтерам по их переквалификации и трудоустройству. Государство стимулирует приобщение к собственности непосредственных производителей – рабочих и служащих – путем внедрения акционирования, при котором люди вкладывают свои сбережения в предприятия, на которых они работают. Это сопровождается соответствующим снижением налогов.

Украина еще не вышла из стадии стихийного капитализма, не стала полностью на путь рационально организованной и социально ориентированной рыночной экономики. Капитализм в нашей стане не прошел тех стадий, которые он прошел в Западной Европе и США. В XIX в. его развитие в России сдерживалось крепостным правом, а после его отмены – медленным отмиранием феодальных традиций и навыков натурального хозяйства. В начале XX в. развитие капитализма у нас было приостановлено революцией и последующим развитием социалистической системы. Поэтому рестраврация и дальнейшее развитие рыночной экономиики протекает у нас с большими трудностями.

Как отмечает В.Л.Васильев, в силу коммунистической идеологии, отрицавшей частную собственность на орудия и средства производства, проблемы предпринимательской деятельности в отечественной психологии не исследовались. Да и в зарубежной психологии, несмотря на многовековой практический опыт предпринимательства, целостная теория предпринимательской деятельности еще не сложилась. Наряду с общими закономерностями (например, конкуренцией) рыночная экономика в каждой стране имеет свою специфику в связи с экономическими и культурными традициями того или иного народа.

Как уже отмечалось выше, в нашей стране в силу ряда исторических и психологических факторов, развитие рыночной экономики планировалось по лучшим западным эталонам, но оказалось, что механически перенести их на нашу почву нельзя. Поэтому конкуренция у нас пока что имеет по преимуществу хищнический характер, когда стремление к прибыли не уравновешивается стремлением к общественному благу, налоговое законодательство не поощряет, а репрессирует производителя, побуждая его укрывать свои доходы. Ваучеризация и банковские вклады обернулись для большинства граждан просто изъятием их сбережений, а введение частной собственности стимулировало многих к присвоению бывшей государственной собственности и вывозу полученных сомнительным путем капиталов за рубеж.

В нашей стране не на должном уровне пока функционируют основные положения гражданско-правового законодательства, призванные обеспечивать подлинную защиту прав предпринимателей и потребителей, социальную защиту трудящихся в условиях перестройки экономики и безработицы, предотвращение бесконтрольного повышения цен, вредных влияний предпринимательства на экологию и т.п. В этой связи недостаточно налажено и гражданское судопроизводство, не имея под собой достаточно прочной законодательной базы и реальных средств контроля и реализации существующих гражданско-законодательных актов (например, путей урегулирования конфликтов между поставщиками и потребителями энергии на производстве и в коммунальных службах).

Развитие социально ориентированной и высокоразвитой рыночной экономики требует не простого переноса зарубежного опыта на свою почву, но требует поиска своих собственных путей реализации рыночных отношений с учетом специфики условий исторического развития и менталитета граждан, а также создания оптимальной для этих условий системы гражданско-правового законодательства и методов его практической реализации.

Цивилизованная социально ориентированная экономика всегда основывается на наличии ряда гражданско-нормативных актов, направленных на защиту интересов производителей и потребителей, регуляцию их деловых отношений. Этими актами предусматривается следующее.

1. Обеспечение высокого качества выпускаемой продукции, выполняемых работ и услуг, защиты различных форм прав потребителей. При этом в законодательстве определяются правовые нормы стандартизации и сертификации, требующие соответствия товаров установленным требованиям к их качеству. Предусматриваются также меры по повышению ответственности предприятий и их сотрудников за надлежащее качество продукции.

2. Регуляция денежных отношений (денег и денежных обязательств). Деньги являются движущей силой рыночной экономики, они способны обмениваться на товары, услуги, денежные знаки других государств. Гражданско-правовое законодательство предусматривает определенные социально санкционированные нормы денежного обращения и определенные формы ответственности за незаконное обогащение. Так, в США в 1998-1999 гг. было проведено несколько судебных разбирательств, связанных с размещением в банках денег сомнительного происхождения из России. В Украине как и в России ведутся следствия по делам ряда банков, «выкачивавших» из населения средства путем создания так называемых денежных «пирамид».

3. Регуляция инвестиционной деятельности. Предпринимательская деятельность предусматривает привлечение капитала как имущества, приносящего прибавочную стоимость. Основным средством привлечения капитала является выпуск ценных бумаг – эмиссия. На фондовом рынке на основе лицензии министерства финансов действуют посредники, обеспечивающие связь между эмитентами и инвесторами. Организацией эмиссии и размещением ценных бумаг занимаются инвестиционные компании – юридические лица, действующие в соответствии с Законом Украины «О предприятиях и предпринимательской деятельности». На основе привлечения средств населения работают инвестиционные фонды, которые также требуют лицензирования, т.е. официального разрешения.

4. Основную роль в осуществлении сделок с ценными бумагами выполняют фондовые биржи, которые обеспечивают нормальные условия обращения ценных бумаг, определение их рыночных цен, распространение информации о них. Функционирование фондового рынка должно контролироваться государством в целях защиты интересов частных инвесторов.

5. Регуляция деятельности товарных бирж – организаций с правами юридических лиц. Эти биржи формируют оптовый рынок, без которого невозможна жизнедеятельность рыночной экономики. Жизнедеятельность биржи требует, чтобы биржевая торговля осуществлялась публично в определенном и постоянном месте; проведение торгов ограничивалось определенными временными рамками; сделки на бирже осуществлялись через специальных посредников (брокеров).

Биржи дают движение реально произведенным товарам. Однако существуют и фьючерские биржи, связанные с продажей товаров, которые готовятся к производству в будущем. Как отмечает М.И.Еникеев, российские (а также украинские) товарные биржи являются пока биржами реальных товаров, но возможна их будущая эволюция¹. Концентрируя спрос и предложение, товарные биржи выявляют реальные цены на товар. При этом товары, котирующиеся на бирже, должны соответствовать определенным стандартам качества. Деятельность бирж должна регулироваться определенными нормативными актами, в частности законами Украины «О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках», «О товарных биржах и биржевой торговле». Биржам же предоставляется право разрабатывать свои внутренние документы, уставы, правила биржевой торговли, положения об арбитражных комиссиях и т.п.

6. Контроль за деятельностью акционерных обществ, которые создаются с целью вовлечения средств населения для проведения каких-либо коммерческих мероприятий и получения прибыли. Вкладчики становятся собственниками акций – ценных бумаг, удостоверяющих право на получение части прибыли предприятия в виде дивидендов. В деятельности акционерных обществ возможны различные осложнения, а иногда и преднамеренные махинации, приводящие к падению стоимости акций и разорению вкладчиков. Поэтому санкционирование создания акционерных обществ должно соотноситься с соблюдением определенных законом требований к выпуску и обращению акций.

7. Контроль за рекламой. Реклама является важнейшим двигателем рыночных отношений, так как соединяет производителя и покупателя, обеспечивает сбыт товаров путем распространения необходимой информации. Рекламная деятельность превратилась в самостоятельную форму бизнеса, вовлекая в свой процесс специалистов различного профиля (инженеров, художников, психологов, социологов, юристов и др.). Рекламные бюро обеспечивают успешность коммерческой деятельности в условиях массового производства товаров, ориентируют покупателя на качество товаров и услуг, условия их приобретения, цены и т.п. Санкционируя рекламу как необходимое условие свободного предпринимательства, государственные структуры должны также осуществлять их правовую регуляцию. Прежде всего это касается проверки соответствия качества рекламируемых товаров действующим стандартам, что предотвращает попытки обмана покупателей и недобросовестной наживы. Важно учитывать также нравственный аспект рекламы, предупреждая попытки несанкционированной деятельности лиц, которые прикрываясь лозунгами о свободе выбора, свободы слова, свободы предпринимательства, рекламируют азартные игры, проституцию и другие общественные пороки. Под видом туристических агентств и организации шоу-бизнеса они организуют вывоз за рубеж женщин и подростков, а также и продажу их для нужд преступного секс-бизнеса. Поэтому необходимо пресекать использование рекламы для политических целей, для психологического воздействия на людей – внушения (суггестии) определенных установок, а также для распространения различных суеверий и шарлатанства, наносящих существенный вред психике и здоровью людей.

Правовая регламентация предпринимательской деятельности не предусматривает тотальный контроль и прямое административное воздействие на бизнес. Неотъемлемыми свойствами предпринимательской деятельности являются ее инициативность и самостоятельность, оперативность, учет конъюнктуры рынка, свобода распоряжения честно полученной прибылью и т.д. Однако эта свобода не может быть беспредельной, так как стимулируя различные злоупотребления, она зачастую может выйти за рамки гражданско-правового контроля и перейти в сферу уголовных правонарушений. Поэтому, стимулируя социально полезные виды предпринимательства, государственные и муниципальные органы в пределах своих полномочий осуществляют косвенное регулирование, опирающееся на экономические и правовые механизмы (через кредитование, сертификацию товаров, политику цен и налогов, лицензирование предприятий, ограничение монополий на рынке, преодоление форм недобросовестной конкуренции). Как правило, сами предприниматели заинтересованы в законных и стабильных отношениях с государственными органами управления, в правовой регламентации таких отношений. Таким образом, отношения предпринимательства и государственных структур образуют единую сложную систему, в которой обе стороны постоянно взаимодействуют, обеспечивая конечную эффективность социальной системы в целом.

В условиях сбалансированности таких отношений на основе их гражданско-правовй регуляции как потребитель, так и производитель психологически ощущают себя комфортно и уверенно в плане производства и приобретения необходимых качественных товаров и услуг. Нарушение отношений в этой системе стимулирует разного рода конфликты и обращение к гражданскому судопроизводству.

Судебному обжалованию подлежат все препятствия, необоснованно чинимые администрацией по регистрации предпринимателей. Предприниматель вправе обратиться в суд с иском к государственным органам о возмещении убытков, причиненных ему их неправомерными действиями или бездействиями в тех случаях, когда эти действия были необходимы. В конфликтных ситуациях неблагоприятные последствия наступают и для предпринимателей в случаях нарушения ими предусмотренных правом взаимоотношений с органами власти и управления (прав потребителей, налогового и антимонопольного законодательства и т.п.). Юридическая ответственность в форме штрафа и иных мер предусмотрена как для предприятий, так и для отдельных должностных лиц.

6.2. Взаимодействие субъектов гражданско-правовых отношений в гражданском процессе

6.2.1. Психологические аспекты взаимодействия субъектов гражданского праворегулирования

Важнейшей формой взаимодействия субъектов общественного производства – производителя и потребителя – являются товарно-денежные отношения. В процессе исторического развития производства и обмена складывались определенные правила взаимодействия между людьми. Эти правила выступали регуляторами товарно-денежных отношений в виде обычаев, морально-этических предписаний (которые осуждали воровство, зависть, пожелание имущества ближнего своего и др.), а затем в форме юридически оформленных законов. Поскольку товарно-денежные отношения складываются между людьми, это одновременно и межличностные отношения, в которых обязательно присутствует не только стремление к прибыли, но также мотивация и мораль. К.Маркс подчеркивал, что ради высокой прибыли капиталист пойдет на любое преступление. Не стоит идеализировать и современные рыночные отношения, однако опыт развития современного цивилизованного рынка все больше убеждает предпринимателей в необходимости соединить понятия прибыли с моралью. Частное право предпринимателя не осознается как антиобщественное. Разработанные формы государственного и общественного контроля побуждают предпринимателя действовать в пределах существующих гражданско-правовых норм и норм морали, так как их нарушение неизбежно ведет к наказанию, штрафам, банкротству, потере имиджа фирмы, падению спроса на товар, утрате потребителя. Поэтому в современные цивилизованные товарно-денежные отношения включаются отношения этические и социально-психологические. Производственные комплексы и торговые фирмы используют профессиональных психологов и социологов для решения многих жизненно важных для них проблем: изучение спроса на товары, анализ особенностей спроса у различных социальных групп населения, научно обоснованное использование рекламы, создание и поддержание имиджа фирмы и т.п. Становится правилом, что недопустимо обогащение за счет мероприятий, не совместимых с требованиями морали. Превращаются в нормы требования о правовом равенстве участников товарно-денежных отношений, эквивалентности при товарообмене, ответственности за реализацию принятых решений, за причиненный вред.

Из множества психологических понятий, которыми обозначается отдельный субъект гражданско-правовых отношений (человек, лицо, граждане, личность), юристы в качестве субъекта гражданского права предпочитают употреблять понятие «гражданин», ибо именно он является лицом, находящимся в определенных отношениях с государством. Именно гражданин может выступать в качестве юридического лица. Понятие личность является более широким и поэтому менее точным в отражении юридических правомочий.

В широком понимании всякий участник правовых отношений является личностью, если мы рассматриваем его как сознательного и дееспособного индивида, способного давать отчет о целях и результатах своей деятельности.

Гражданско-правовые нормы обычно включают в себя наряду с юридическими аспектами также психологические и морально-этические: оспаривание сделок, совершенных обманным путем; путем насилия и угроз, преднамеренного сговора сторон, совершение сделки на крайне невыгодных условиях, используя стечение обстоятельств и. т.п. В таких случаях правильное решение вопроса достижимо с учетом психологических особенностей лиц и сложившихся отношений (например, решение вопроса о том, допущена ли лицом простая неосторожность или намеренное злоуптребление). В гражданском праве особую роль играют психологические состояния вины и ответственности.

Процессы гражданско-правовой регуляции и гражданского судопроизводства требуют от юристов глубокого понимания закономерностей человеческой психики: генезиса формирования мотивов и целей деятельности, выбора способов действия, структуры эмоций и чувств, волевой регуляции поведения, межличностных отношений, видов и причин конфликтов и т.д. Эти понятия широко отражены в гражданском праве, так как указанные психические явления обязательно представлены во всех сферах частной жизни граждан: производстве и бизнесе, решении жилищных и иных имущественных проблем; в жизни семьи (вопросы брака и развода, воспитания детей, усыновления, лишения родительских прав и т.п.).

При этом гражданские правоотношения проявляются как различные варианты трех основных правомочий:

1) правомочия требовать от обязанного субъекта исполнения им своих обязанностей;

2) правомочия на собственные действия;

3) правомочия на защиту (возможность требовать использования государственных мер в случаях нарушения субъективного права).

Интересы правового общества требуют реализации принципа законности и справедливости, права граждан на судебную защиту своих интересов, чести и достоинства. Для объективности решений, принимаемых в процессе гражданского судопрозводства, в ряде случаев возникает необходимость установления способности субъекта быть сознательным участником гражданских взаимоотношений. В таких случаях иногда целесообразно назначить судебно-психологическую экспертизу. Так, адвокат, приглашенный гр-кой Н., обратился в суд с просьбой о проведении судебно-психологической экспертизы в отношение ее бывшего мужа Г., мотивируя эту просьбу признаками ненормального поведения Г. в отношение его малолетней дочери. Н. требовала лишения бывшего мужа отцовских прав и права посещения ребунка. Судебно-психологическая экспертиза показала, что, кроме несколько экзальтированного проявления любви к ребенку, Г. никаких аномалий в своем поведении не проявлял. Суд оставил просьбу гр-ки Н. без удовлетворения.

Инвалид Великой Отечественной войны С. неоднократно подвергался публичным оскорблениям и угрозам, а также анало­гичным письменным посланиям в свой адрес и в сельсовет от своего соседа Б. С. обратился в суд с заявлением о защите своей чести и достоинства. Судебно-психологическая экспертиза, проведенная в отношении Б., показала, что он относится к эмоционально-неуравновешенному агрессивному психопатическому типу, в силу чего совершал неспровоцированные действия против С. Суд вынес адекватное определение в части хулиганских действий гр. Б.

Объективность и справедливость решений в гражданском процессе требуют, чтобы психологические знания стали для юристов профессиональными, наряду с их знаниями в области юриспруденции.

6.2.2. Позиции сторон в гражданско-правовых
отношениях

В условиях гражданских правоотношений люди используют особую юридическую форму регуляции своих обязательств по отношению друг к другу – форму договора. Под договором в гражданском праве следует понимать соглашение сторон, направленное на возникновение, изменение и прекращение гражданских правоотношений¹.

В договоре выражаются интересы и воля субъектов (сторон), стремящихся к достижению определенного совместно желаемого юридического результата. Договор является исторически возникшей формой организации и регуляции социально-экономических отношений между людьми. Эта форма появляется с возникновением государства и приобретает свою специфику в условиях различных религий и культур, экономических формаций. Однако договор не всегда предусматривал определенные обязательства сторон в реализации их имущественных и социально-правовых отношений. В структуре римского права уже была предусмотрена сложная система договорных отношений, которая, в частности, отражала традиции семейного права. Наследуя эти традиции, гражданские кодексы современных европейских государств предусматривают заключение брачных контрактов, в которых оговариваются имущественно-правовые обязательства сторон: объем привносимого имущества (приданого), право владения, наследования, право развода, право на детей и др. Если в условиях рабовладельческого и феодального общества процесс договорных отношений был ограничен социальным статусом людей разных сословий и классов, то с переходом к цивилизованному демократическому обществу договорные отношения расширяются и усложняются на основе формального правового равенства граждан.

Развитие в Украине рыночной экономики стимулирует появление разнообразных форм частной собственности и создание условий их защиты. Договор выступает как основная форма правовой регуляции рыночных отношений. Заключение договора является действием, посредством которого собственник по своему усмотрению свободно распоряжается своим имуществом – материальными и культурными ценностями. Однако процесс заключения договоров не является совершенно произвольным и неуправляемым, так как он совершается между социальными субъектами и поэтому подчиняется определенным юридическим и моральным нормам.

1. Договор заключается по свободному обоюдному желанию людей, однако этот процесс является «огосударственным» и обычно осуществляется с участием представителей государства – юристов, чтобы этот процесс не причинял вреда обществу. В правовом государстве содержание имущественных соглашений между гражданами не навязывается и не контролируется чиновниками. Государство следит лишь за тем, чтобы договорные действия отвечали «правилам игры», т.е. закону.

2. Поскольку договорные отношения являются формой взаимодействия людей, в процессе их заключения, функционирования и расторжения обязательно присутствует психологический компнент. Фактом заключения договора его субъекты признают друг в друге собственников определенного имущества – товара, права его передачи, продажи, передвижения товаров от производителя к потребителю, а также признают свои обоюдные обязательства о необходимости соблюдения определенных законов.

3. Договор является важнейшей формой организации совместной экономической деятельности субъектов гражданских правотношений. Он определяет права и обязанности каждого из партнеров, характер их взаимодействия, меру ответственности, диапазон свободы их действий в пределах заключенного соглашения, способы их выполнения, форма контроля за совершаемыми действиями, ведущими к получению желаемого результата. Таким образом, договор выполняет дисциплинирующую функцию во взаимодействиях партнеров, обеспечивая строгое выполнение договорных обязательств, стабильность хозяйственно-правового механизма рыночной экономики.

4. Договор воплощает в себе единство волеизъявления сторон, однако необходимо установить также единство их целей, так как в действительности каждый из партнеров может вкладывать в формально обозначенную конечную цель свое индивидуальное субъективное содержание и смысл. Если это так, то договор обречен на неудачу, конфликт или причинение ущерба одной из сторон. Если продавец предполагает получить более высокую цену за товар, а покупатель намеревался купить ее по более низкой, то можно говорить о единстве их воли – желании заключить торговую сделку, но нельзя говорить о совпадении их целей. Поэтому договор следует считать заключенным, если обе стороны пришли к согласию по всем существенным условиям сделки.

5. Важнейшими принципами заключения договоров должны быть принципы добросовестности и продуктивного сотрудничества партнеров. Каждая сторона должна выполнять договор с использованием наиболее эффективных методов, соблюдением обоюдной пользы, а также содействовать партнеру в выполнении его обязательств. Принцип добросовестного партнерства выступает основой деловой этики и поддержания позитивного социально-экономического климата в деловых отношениях.

6. В деловых договорах важно соблюсти принцип эквивалентности в деятельности сторон. Однако этот принцип далеко не всегда соблюдается. Каждая из сторон стремится получить как можно больше выгоды из заключенного соглашения. Тем не менее формальное правовое равенство не означает фактического делового равенства партнеров. Фактическое преимущество получает та сторона, которая обладает большим объемом релевантной информации, большими техническими возможностями, способностью к долгосрочному прогнозированию событий и принятию решений с учетом всех существенных обстоятельств (транзитивные решения). Это различие позиций обусловливает возможность злоупотреблений и конфликтов между сторонами. Поэтому договор должен быть соглашением, исполнение которого обеспечивается силой закона.

7. Используя принцип свободы делового договора, некоторые его участники могут злоупотреблять положением партнера: его неосведомленностью, неопытностью, стесненными экономическими обстоятельствами, физической немощью, стрессовым состоянием и т.п. Используя незнание законов рыночной экономики большинством наших граждан, непорядочные и ловкие дельцы насаждают законы «дикого капитализма» с целью наживы. Гуманизация в области гражданского права стремится к обузданию безнравственных отношений в области договорных отношений. В законодательстве многих стран договор может быть признан недействительным, если одна из сторон старается извлечь выгоды путем злоупотребления нуждой или неопытностью другой стороны. Во всех цивилизованных странах гражданские кодексы содержат положения, предусматривающие меры поддержания равенства и справедливости в договорных отношениях. Например, предусматривается право должника требовать признания договора недействительным, если другая сторона, совершая сделку, знала, что причиняет ущерб партнеру (Япония). В Гражданском кодексе Франции установлено, что лицо не может обогащаться за счет другого лица без законных на то оснований. Незаконное обогащение подлежит возмещению, поэтому во всех странах предусматриваются меры противодействия по взиманию завышенных ростовщических процентов (свыше 10–12%).

Так, в договор о создании Европейского экономического сообщества (ЕЭС) включены антимонопольные статьи, поскольку расширение монополий препятствует свободной конкуренции и наносит ущерб потребителю. Каждый участник договорных отношений должен обеспечивать полную и достоверную информацию, необходимую для принятия другой стороной обоснованного транзитивного решения.

8. Анализ современного рыночного законодательства показывает, что оно отражает определенные тенденции поведения в деловом мире – к честному и добропорядочному бизнесу. Такое законодательство способствует формированию определенных психологических аспектов деятельности в области рыночных отношений: положительных социальных ожиданий, укрепление связи с этикой и моралью социально-адаптированного поведения. Предприниматели убеждаются, что нарушение договорных отношений, нарушение «правил игры» в добропорядочном бизнесе становится экономически невыгодным, ведет к утрате авторитета, имиджа, репутации, без чего невозможен успех в деловом мире. Право и закон, если и не могут прямо принудить к выполнению моральных обязательств, то могут создать преимущественное положение для тех лиц, чье поведение одобряется обществом.

6.2.3. Позиции сторон как проявление поведенческой активности в судебном процессе

Нормы гражданского права, регулируя имущественные и личные неимущественные отношения граждан, одновременно с этим предопределяют формы поведения участников этих отношений. Нормы права предусматривают возможное и должное поведение между будущими участниками гражданско-правовых отношений, которые могут возникнуть при определенных обстоятельствах, указанных в законе. Нормы права – это модель будущих правоотношений, которые становятся фактическими имущественными и личными отношениями в связи с интересами и потребностями их участников при обстоятельствах, указанных в нормах права. При этом важно то, что предусмотренное нормами права возможное и должное поведение может совпадать с индивидуальным (субъективным) представлением участников фактических отношений о характере этого поведения, но может и не совпадать. Однако правовыми эти отношения считаются только в случаях соответствия их нормам законодательства¹. Статус субъектов гражданского праворегулирования должен обладать рядом признаков.

1. Все гражданские правоотношения являются конкретными, так как они складываются между определенными участниками – субъектами (гражданами, организациями).

2. Для субъектов гражданско-правового регулирования характерны равное правовое положение участников и равные правовые возможности, которыми они обладают.

3. Существенны также отношения автономии субъектов правоотношений, проявляемая ими инициатива при защите своих прав, ответственность за невыполнение своих обязательств, особый исковый порядок защиты прав.

4. Субъекты гражданско-правовых отношений выступают носителями определенных прав и обязанностей и действуют в качестве собственников имущества, продавцов и покупателей имущества, работодателей и нанимаемых, авторов произведений науки, искусства и т.д. Только с учетом этих признаков субъекты правоотношений могут выступать как лица в сфере гражданского законодательства.

5. Права и обязанности субъектов гражданских правоотношений связаны с их действиями и являются субъективными, так как принадлежат не абстрактным лицам, а конкретным гражданам, организациям или государству. Их носители обладают гарантированной законом возможностью совершать определенные действия. Лицо, являющееся собственником, имеет возможность владения, пользования и распоряжения имуществом, а всем другим лицам, противостоящим ему, предписывается воздерживаться от действий, могущих причинить ему ущерб. Субъективные права и обязанности составляют юридическое содержание гражданского правоотношения¹.

При возникновении споров и конфликтных ситуаций граждане обращаются к суду для защиты своих имущественных прав, а также защиты чести и достоинства как неотъемлемого права личности. Обращаясь к закону, люди могут вести себя в гражданском процессе различным способом, поскольку субъект свободен в выборе своего процессуального статуса. В ходе судебного разбирательства процессуальный статус субъекта спора может изменяться: он может отказаться от иска, ликвидировать или урегулировать спор, пойти на мировое соглашение.

Процессуальный статус субъектов спора определяет их социально-ролевое поведение как истца и ответчика. Истец обращается в суд за защитой своего нарушенного или оспариваемого права. В гражданском процессе субъектом права выступает истец в лице отдельного гражданина (физического лица) или организации (юридического лица), в защиту которых возбуждается гражданский процесс. Закон предусматривает три вида гражданских дел:

– дела искового производства по спорам, возникающим из гражданских, трудовых, земельных, семейных и иных правоотношений;

– дела из области административно-правовых отношений (например, неправомерное увольнение, неуплата за труд и т.п.);

– дела особого производства по установлению фактов, имеющих юридическое значение (например, признание человека безвестно отсутствующим, умершим, объявление гражданина ограниченно дееспособным или недееспособным)¹.

Гражданский процесс начинается в суде на основе подачи заинтересованным лицом искового заявления или жалобы, в зависимости от категории дела. Гражданское дело может быть возбуждено также по заявлению прокурора, а в отдельных случаях по заявлению органов государственного управления и общественных организаций.

Права истца в гражданском процессе весьма разнообразны: он может знакомиться с материалами дела, заявлять отводы, представлять доказательства, участвовать в исследовании доказательств, задавать вопросы участникам процесса, давать объяснения суду, обжаловать решения суда, требовать принудительного исполнения решения суда, присутствовать при действиях судебного исполнителя и т.д. Истец также вправе распоряжаться (под контролем суда) объектом процесса: отказаться от иска, изменить его основания или предмет, увеличить или уменьшить размер исковых требований. Оставление иска без рассмотрения или прекращение производства по делу может быть осуществлено лишь в предусмотренных особо законом случаях.

Вид иска определяется характером требований, предъявляемых истцом к ответчику: иск может быть направлен на принуждение ответчика к определенным действиям (или к воздержанию от неправомерных действий) – возврат имущества, возмещение убытков, уплата неустойки, уплата алиментов; на изменение или прекращение правоотношений (расторжение брака, раздел общей собственности и т.д.). Основанием для иска являются фактические обстоятельства, с наличием или отсутствием которых гражданское законодательство связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношений между сторонами.

Суд, в свою очередь, предъявляет к заявителю определенные требования. На истца, заявившего необоснованный иск или систематически противодействующего правильному и быстрому рассмотрению дела, суд может возложить уплату вознаграждения в пользу ответчика.

Другой стороной при рассмотрении гражданского дела является ответчик, привлекаемый к суду в связи с предъявлением к нему искового требования. Статус ответчика связан с правовой ответственностью вследствие неисполнения лицом заключенного соглашения, с нарушением субъективных гражданских прав другого лица. Гражданско-правовая ответственность предполагает применение к правонарушителю установленных законом мер, имеющих для него экономически невыгодные последствия: возмещение убытков, уплату неустойки, возмещения вреда. Условием ответственности за нарушение соглашения является вина. Для избежания ответственности правонарушитель должен доказать отсутствие вины. В гражданском праве предусмотрено две формы вины: умысел и неосторожность. Умысел означает, что лицо осознает противоправность своих действий и предвидит их отрицательные последствия для другой стороны, но сознательно не предпринимает мер для их предотвращения. Неосторожность состоит в том, что ответчик, хотя и не желал неблагоприятных последствий своего противоправного поведения, мог их предвидеть и предотвратить, однако не проявил необходимой предусмотрительности. Форма вины не влияет на уровень гражданско-правовой ответственности, т.е. обязанность возместить вред возлагается независимо от вины причинителя¹. Вместе с тем за вред, причиненный источником повышенной опасности, закон устанавливает более строгую ответственность. Так, директор завода, хотя он и не причастен непосредственно к экологической аварии, несет ответственность как руководитель производства за отсутствие или неисправность очистных сооружений. Однако причинитель вреда может быть освобожден от ответственности, если он докажет, что вред возник в результате непреодолимой силы (природной катастрофы) или умысла потерпевшей стороны.

Указанные правовые основоположения весьма существенны для психологического анализа гражданского процесса. Судебная ситуация чрезвычайно осложняется, когда в нее включается социально-психологический компонент – диалоговое противодействие сторон. В остро конфликтных условиях конфликт обостряется на основе инцидента, когда одна из сторон осуществляет действия, существенно ущемляющие интересы другой стороны. Иногда при неконструктивном конфликте стороны прибегают к аморальным методам борьбы. Тогда на основе первоначального конфликта надстраивается нравственный конфликт и применяются психотравмирующие средства взаимодействия. Подобная ситуация блестяще описана в повести Н.В.Гоголя «Как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем». Возникает парадоксальная ситуация, когда действия во имя поддержания одной моральной нормы ведут к нарушению других. Разрешение таких конфликтов происходит при осознании противоборствующими сторонами сущности проблемы, вовлекаемых в спор моральных ценностей и нахождении взаимоприемлемого компромиссного решения. Однако для этого необходимо либо достаточно высокое интеллектуальное и нравственное развитие спорящих, либо посредническое вмешательство третьей нейтральной стороны (например, судьи, адвоката).

Для выяснения истины по делу суду важно разобраться в мотивации поступков сторон. Поэтому для обоснованного определения необходима свобода спора, которая способствует выяснению социальной значимости действующих мотивов сторон.

Действия человека (см. гл.4) могут иметь как волевой характер, когда они целенаправленны и обдуманы, так и непроизвольный импульсивный характер, когда они подчиняются сиюминутной ситуации и переживаемым эмоциям. Поэтому суд должен предостерегать стороны от необдуманных импульсивных действий, разъясняя субъектам спора возможные последствия совершаемых процессуальных действий. Суд может и не принять распорядительного акта стороны (например, отказ от иска, мировое соглашение и др.), если такие акты представляются мало продуманными, так как правореализация в гражданском процессе существенно зависит от психологического состояния сторон. В гражданском процессе сторона является как субъектом, так и источником доказывания. Как субъект она характеризуется либо активностью, либо пассивностью доказывания. Как источник доказывания сторона характеризуется либо правдивостью, либо ложностью даваемых объяснений.

6.2.4. Регуляция взаимоотношений сторон
в гражданском процессе

Эффективность рассмотрения гражданских судебных дел зависит как от характера взаимодействия конфликтующих сторон, так и от взаимодействия с ними суда в качестве третьей стороны, принимающей решение по делу. При этом важны следующие обстоятельства.

1. Спецификой гражданского процесса, существенно отличающей его от процесса уголовного, является принцип активности и свободы волеизъявления сторон, сочетаемый с принципом активности суда, его права вмешиваться в сферу распорядительных действий сторон. Однако это вмешательство может быть направлено лишь на содействие сторонам в полной защите их прав, охраняемых законом.

Активность суда в сочетании с инициативой сторон является основой эффективности гражданского судопроизводства.

2. Успешность и результативность гражданского процесса в значительной мере зависят от компетентности юристов и тщательности предварительной подготовки процесса. Содержание материалов по делу создает для юристов проблемно-познавательную ситуацию, при анализе которой у них создается концептуальная (мысленная) модель события. Эта модель и становится основой организации судебного заседания. Ознакомление с исковым заявлением и прилагаемыми материалами, беседа с ответчиком, позволяют судье понять суть возникшего конфликта, позиций сторон, а также обстоятельства как правового, так и психологического характера – личностные особенности конфликтующих сторон, мотивацию их действий. Это позволяет прогнозировать поведение сторон в ходе судебного разбирательства, их активность, честность и правдивость. Судья вправе предупредить отдельные негативные проявления в поведении сторон и соответственно планирует ход судебного разбирательства, он должен учитывать и предвидеть силу и достоверность возможных доказательств.

3. Необходимым условием эффективности гражданского процесса является установление судьей коммуникативного взаимодействия юриста (судьи, адвоката) с проходящими по делу лицами, привлечение их к конструктивному сотрудничеству, выяснение их позиций в конфликте и сущности возникших между ними психологических барьеров, выявление фактической базы иска. При опросе сторон возникает полное или частичное признание фактов по иску, а также возможность наличия опровергающих их фактов. При подаче встречного искового заявления первоначальный истец может опрашиваться уже в качестве ответчика по встречному иску. В процессе взаимодействия с представителями сторон у судьи должно сложиться четкое представление о требованиях истца и возражениях ответчика, разграничение бесспорных фактов и проблематичных утверждений. Исходной базой для организации собеседования являются исковое заявление и прилагаемые к нему материалы. Однако во многих случаях исковые заявления бывают неполными и юридически не корректными. Поэтому в процессе собеседования с истцом и ответчиком происходит уточнение фактов, полного или частичного их признания, опровержения их другими фактами и т.д. В психологическом плане опрос сторон должен быть связан с организацией их продуктивного взаимодействия и аналогичного взаимодействия с судьей.

Для выяснения взаимных претензий сторон возможен их перекрестный опрос. Возникающие при этом формы межличностного взаимодействия сторон требуют психологических навыков их адекватной регуляции.

4. Важным аспектом подготовки гражданского процесса является направленность деятельности юристов на поиск путей снятия конфликтного противодействия сторон еще при подготовке дела к слушанию в суде. В гражданском судопроизводстве превалирует противоборство психологических установок, имущественных и неимущественных личных интересов, и это противоборство может быть урегулировано законным путем к взаимному удовлетворению обеих сторон. Основной путь для этого – организация переговоров. Многие конфликты, доведенные до рассмотрения суда, могли бы быть урегулированы путем коммуникативного взаимодействия сторон. Так, еще до рассмотрения бракоразводного дела судья должен организовать собеседование со сторонами, стараясь помочь им найти компромисс или даже отказаться от искового заявления, заставляя людей тщательно обдумать все основания их конфликта, последствия развода как в их личной судьбе, так и судьбе их детей. Люди часто действуют под влиянием эмоций и стрессов, не подвергая суть конфликтной ситуации тщательному логическому анализу. Необходимо учитывать основательность и устойчивость сформировавшихся у сторон позиций, выбранную ими стратегию поведения, характерологические и интеллектуальные особенности личностей. Устойчивость позиции истца – категорическое требование к суду об удовлетворении заявленного им иска иногда может быть следствием его психологических состояний – эмоций (например, обиды, фрустрации) и свойств (например, ригидности). В таких ситуациях важно преодолеть ранее сформированные мотивационные установки, заставить заявителя шире смотреть на проблему с нравственно-этической стороны и искать иные возможные пути ее решения. Силовое противоборство в судебном процессе зачастую не только не ликвидирует конфликт, но усугубляет его, ведя к длительной тяжбе. Поэтому посреднические методы становятся предпочитаемыми в гражданских делах. Практика отечественного и зарубежного судопроизводства показывает, что многие гражданско-правовые проблемы успешно разрешаются до суда путем переговоров (в США, например, около 90% гражданских исков разрешаются до судебного разбирательства).

Способность юриста к разрешению гражданско-правовых конфликтов мирным путем охраняет граждан от поспешных и необдуманных решений и их возможных последствий: стрессов, эмоциональных расстройств, материальных потерь, распада семьи, потери имиджа и деловой репутации, т.е. всего того, что может пагубно сказаться не только на личной судьбе противоборствующих сторон, но также существенно повредить их профессиональной деятельности и нанести ущерб обществу в целом.

Таким образом, регулируя взаимодействие сторон в гражданском процессе, суд реализует одну из важнейших своих функций – воспитательную.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем сущность гражданского судопроизводства в отличие от уголовного?

2. В чем состоит правовая и психологическая защита личности со стороны гражданского праворегулирования и судопроизводства?

3. В чем состоят особенности гражданско-правового регулирования деятельности граждан в условиях товарно-денежных отношений?

4. В чем состоят психологические аспекты взаимодействия субъектов гражданско-правового регулирования?

5. В чем состоит взаимодействие частного права гражданина и общественного контроля?

6. В чем состоит психологическое и морально-этическое содержание гражданско-правовых норм?

7. Что такое договор как регулятор гражданско-правовых отношений?

8. Как можно охарактеризовать позиции сторон в гражданском процессе?

9. Каковы пути воздействия суда по гражданским делам на регуляцию взаимодействия противоборствующих сторон?

Глава 7
Психологические аспекты уголовного судопроизводства

7.1. Психологическая структура судебной деятельности в уголовном процессе

Судебная деятельность является специфическим видом профессиональной деятельности юристов, цель которой состоит в установлении истины при оценке противоправных поступков граждан и осуществлении правосудия. Как и любая профессиональная деятельность, судебная деятельность имеет свою мотивацию, цели и способы реализации. Мотивационной основой возбуждения судебного процесса являются факты нарушения закона, подлежащие расследованию. Ее цель – установление вины (или невиновности) подозреваемых лиц и вынесение справедливого решения по делу. В процессе судопроизводства применяются определенные методы, предусмотренные законодательством.

Судопроизводство по уголовным делам имеет свою специфику по сравнению с гражданским процессом. Гражданское судопроизводство, как это было показано выше, осуществляется на основании искового заявления заинтересованного лица (организации) и направлено на разрешение конфликтов, связанных с имущественными и личными неимущественными отношениями граждан. Уголовный процесс связан с рассмотрением уголовных преступлений, направленных на нарушение основных конституционных прав граждан: права на жизнь, сохранение здоровья, личной свободы, безопасности, чести и достоинства, владения имуществом, а также преступлений против общества и государства: необоснованное уклонение от уплаты налогов, от воинской службы, расхищение общественного имущества, предательство и т.п. Мера наказания за уголовные преступления определяется на основе судебного разбирательства и в соответствии с действующим уголовным кодексом государства. Разбирательство по уголовным делам проходит в установленном законом порядке и не порождает (в отличие от гражданского процесса) субъективные права и обязанности конкретных лиц.

При установлении истины по делу суд опирается на активность всех его участников, наделенных законом определенными правами. Судебную деятельность можно рассматривать как специфическую форму социально-психологического взаимодействия граждан, так как она всегда носит коллегиальный характер и отражает все основные закономерности межличностных внутригрупповых и межгрупповых отношений¹.

Основные общие и обязательные правила судебного процесса устанавливаются процессуальным законом. К общим правилам судебного разбирательства следует отнести: непосредственность, устность и непрерывность судебного разбирательства, равенство прав всех его участников при руководящей роли председательствующего в суде. Судебное заседание организуется на основе принципа состязательности, т.е. таком построении судебного процесса, когда все его участники могут реализовать свои равные возможности.

Судебное разбирательство включает несколько частей (стадий):

– подготовительная часть;

– судебное следствие;

– судебное разбирательство, прения сторон;

– последнее слово подсудимого;

– постановление приговора.

Судебное разбирательство уголовных дел является важнейшей стадией уголовного процесса, которая заключается в рассмотрении в установленном законом порядке уголовного дела в судебном заседании. В судебном разбирательстве реализуются полномочия суда по осуществлению правосудия. Предварительные стадии уголовного процесса (следствие) направлены на обеспечение достаточных оснований для рассмотрения дела в судебном разбирательстве, а все последующие стадии направлены на проверку обоснованности и законности вынесенного судом решения и его исполнения.

Суд принимает во внимание доказательства, полученные в ходе предварительного следствия, но он не связан с ними и проводит сбор новых доказательств, выявляя и дополняя неполноту предварительного расследования. Суд не связан с выводами обвинительного заключения и вправе изменить его, прекратить уголовное дело или вынести оправдательный приговор. На подсудимого и его адвоката не возлагается обязанность доказывания невиновности подсудимого. Суд не связан также с мнением прокурора по делу и принимает решение по своему убеждению, которое основано на всестороннем и объективном рассмотрении всех обстоятельств дела в их совокупности, руководствуясь законом.

Путем судебного разбирательства проходит также рассмотрение уголовных дел в кассационном порядке и в порядке надзора. В кассационной инстанции («суде второй инстанции») рассматриваются дела по кассационной жалобе или по протесту на приговор и постановление суда, не вступившие в законную силу. Кассационную жалобу на приговор, не вступивший в законную силу, вправе подать осужденный, его защитник и законный представитель, потерпевший и его представитель. Обжалованию в кассационном порядке подлежат приговоры всех судов, кроме приговоров и решений Верховного суда. При этом закон гарантирует недопустимость поворота к худшему при проверке дела по жалобе осужденного или его защитника.

В порядке судебного надзора рассматриваются дела по протестам, составленным уполномоченными должностными лицами на приговоры суда, вступившие в законную силу, и на определения кассационной инстанции. В судах первой инстанции участвуют судья и народные заседатели, а также представители общественности. По некоторым делам подбираются присяжные заседатели, которые не входят в состав судебной коллегии, а выносят вердикт о виновности или невиновности обвиняемого.

В структуре судебной деятельности можно выделить несколько основных методов выявления истины и проведения разбирательства по уголовному делу:

– познавательно-аналитические действия;

– коммуникативные (социального взаимодействия) действия;

– воспитательные (социально-реабилитационные) действия.

Эти действия составляют специфические, но взаимосвязанные психологические аспекты судебной деятельности.

7.2. Познавательно-аналитические аспекты
судебной деятельности

Познавательно-аналитические когнитивные действия производятся участниками судебного разбирательства на всех стадиях его организации. Познавательная деятельность суда является необходимым условием анализа собранных фактов, оценки сделанных доказательств, познания истины в суде при рассмотрении уголовных дел. Профессионально осуществляемая познавательно-аналитическая деятельность юристов является основой эффективности судебного процесса – вынесения справедливого и обоснованного приговора по уголовному делу.

Активная познавательная деятельность осуществляется уже на стадии предварительного следствия и требует от следователя, помимо профессиональных юридических знаний, психологической подготовки в области восприятия, наблюдения и анализа изучаемого события. В результате этих действий следователем формируется ориентировочная мысленная (концептуальная) модель исследуемой ситуации, отражаемая в материалах и заключении предварительного следствия. Качество такой модели, ее полнота, объективность и адекватность, обусловлены опытом и интеллектуальными способностями следователя и оказывают значительную помощь в проведении последующего судебного разбирательства.

На стадии судебного разбирательства имеет место активная познавательная деятельность всех участников судопроизводства. Давая суду исходную важную информацию о событии, результаты предварительного следствия могут также оказывать определенное внушающее влияние на участников судебного разбирательства, формируя у них «обвинительный уклон» в оценке доказательств в целом. Широко известны факты по некоторым громким делам (например, по делу садиста Чикатило), когда за совершение убийств были осуждены невиновные лица. В.В.Романов приводит в качестве примера характерную позицию одного из судей, подписавшего обвинительный приговор невиновному: «Кому я должен был верить: моему коллеге – следователю, бок о бок с которым мы боремся с преступностью, или малоприятному субъекту, сидящему на скамье подсудимых?»¹.

Поэтому суд должен проводить собственное независимое расследование, востребуя новые дополнительные факты, и сформировать собственную обоснованную модель исследуемого события, сопоставляя ее с исходной вероятностной моделью предварительного следствия.

Исходной стадией судебного разбирательства по уголовному делу является изучение результатов предварительного следствия. На этой стадии участники судопроизводства (судья, прокурор, адвокат) изучают материалы и заключение предварительного следствия, знакомятся с письменными источниками, вещественными доказательствами и воссоздают для себя суть изучаемого события с помощью образной памяти и воображения. На этой стадии формируются также планы деятельности участников судебного процесса, определяются их процессуальные позиции, стратегия и тактика их поведения в ходе судебного следствия.

При изучении материалов уголовного дела каждая сторона определяет для себя следующее:

– что должно быть проверено и установлено в суде;

– соответствуют ли выводы обвинительного заключения материалам данного уголовного дела;

– учтена ли в предварительном следствии вся совокупность доказательств по делам, существует ли необходимость восполнения в суде недостатков предварительного следствия;

– на каких аспектах дела следует построить стратегию обвинения или защиты, какие обстоятельства по делу могут получить новую интерпретацию, что может повлиять на решение суда.

На этом этапе осуществляется активная интеллектуальная работа, приводящая к систематизации фактов и доказательств, критическому анализу их достоверности, источников их получения. Для этого подбираются логические аргументы, строятся и проверяются различные версии и контрверсии доказательств; делаются записи, фиксируются замечания по отдельным документам, показаниям свидетелей, сопоставляются показания обвиняемого, возможные противоречия, упущения, допущенные в ходе предварительного следствия. Тщательно изучаются протоколы допроса обвиняемого, выясняется его мотивация и отношение к предъявленному обвинению. При изучении материалов предварительного следствия всегда должен задаваться вопрос: не была ли допущена ошибка? Законы демократического государства требуют от суда неукоснительного соблюдения принципа презумпции невиновности и не допускают вынесения обвинительного заключения без достаточных доказательств.

Все факты, полученные при изучении материалов дела, должны анализироваться не порознь, а приводиться в единую стройную систему причинно-следственных связей, к полному и четкому пониманию дела. Анализу должны быть подвергнуты все основные и второстепенные детали происшествия. Иногда именно второстепенные детали (особенности домашней обстановки, поведение соседей и т.п.) могут помочь найти ответ на сложный вопрос следствия. Изученные факты должны быть объединены в определенные блоки, этапы события, а также определена их последовательность и очередность рассмотрения в судебном заседании. Таким образом, судья разрабатывает план рассмотрения дела в судебном заседании, определяет круг лиц, подлежащих вызову в суд, запрашивает необходимые дополнительные материалы.

На стадии судебного заседания пространство познавательно-анали­тической деятельности суда значительно расширяется, так как в него вовлекаются не только субъекты судопроизводства, но и другие лица – обвиняемые, свидетели, представители общественности, т.е. все заинтересованные лица. Благодаря множеству участников, различию их позиций и установок, познавательные психические процессы приобретают здесь особую активность и напряженность. На этой стадии происходит непосредственное восприятие всех доказательств, исследуется их достоверность, оценивается правовая значимость.

Судебное заседание назначается оглашением обвинительного заключения (или заявления потерпевшего, если предварительное следствие не проводилось). В ходе судебного следствия председательствующий, судья, обвинитель, защитник допрашивают подсудимых, свидетелей, заслушивают заключения экспертов, осматривают вещественные доказательства, оглашают протоколы допроса и другие документы.

Судебное заседание имеет решающее значение для принятия решений судьей, суд основывает приговор только на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании.

В судебном заседании все стороны имеют равные права на представление своих показаний. Как правило, каждая заинтересованная сторона стремится выдвинуть и обосновать те аспекты событий, которые соответствуют ее интересам. Суд должен обеспечить важнейший принцип расследования – объективность логического анализа сущности событий и их правовой оценки.

Вторым важным принципом судебного разбирательства является его гласность, открытость (за исключением некоторых случаев, связанных с охраной государственной тайны, или обычаев, касающихся интимной жизни людей). Открытость судебного разбирательства существенно влияет на поведение всех участников процесса. Исследуемая в суде доказательственная информация становится доступной общественности, средствам массовой информации, которые могут существенно влиять на общественное мнение (хотя и не всегда в лучшую сторону), а общественное мнение по обратной связи может влиять на судебный процесс.

Третьим важным принципом судебного разбирательства является его состязательный характер, обусловленный участием конфликтующих сторон, представителями обвинения и защиты, которые в равной степени могут реализовать свои законные права.

Четвертым принципом является коллегиальность в судебном разбирательстве уголовных дел при полной независимости судей и подчинения их только закону.

К указанным принципам судебного разбирательства следует добавить принцип непосредственности и непрерывности судебного разбирательства и принцип неизменности состава суда при рассмотрении одного дела.

Соблюдение указанных принципов создает максимально благоприятные условия для судебного разбирательства, ограничивая влияние различных искажающих факторов на эффективность протекания познавательных процессов участников судебного разбирательства, способствуя объективной оценке рассматриваемой информации, нейтрализуя возможные предубеждения в отношении оценки событий и личностей конфликтующих сторон.

В область познавательной деятельности участников судопроизводства входит изучение свойств личности обвиняемых и потерпевших, от чего в значительной мере зависит адекватность оценки судом сути происшествия и справедливости вынесенного решения.

При оценке личности обвиняемых важно определить мотивацию их поступков, отношение к содеянному, готовность к ресоциализации. Важнейшую роль в определении свойств личности обвиняемого играет его характеристика с места жительства, места работы. Однако очень часто такие характеристики малоинформативны, так как выполняются очень неквалифицированно. Поэтому основную роль в раскрытии свойств личности обвиняемого выполняет судебно-психологическая экспертиза.

Оценка сущности происшествия во многом зависит от характера взаимодействия обвиняемого и потерпевшего, которые могут взаимно стимулировать свои поступки. Особенности поведения потерпевшего: неосмотрительность, легкомыслие, страсть к риску, провокационность – все это влияет на оценку степени ответственности обвиняемого. К юридически значимым особенностям поведения потерпевшего, которые должен выявить суд, относятся следующие:

– характерологические черты личности потерпевшего;

– степень тяжести полученных им телесных повреждений;

– нервно-психические травмы, нанесенные потерпевшему;

– беспомощное положение, болезненное состояние потерпевшего;

– социальный статус личности потерпевшего (материальное, семейное, служебное положение);

– правомерность – неправомерность поведения потерпевшего (наличие провоцирующих действий);

– взаимоотношения потерпевшего и обвиняемого (отношения родства, материальная, служебная и иная зависимость).

После произнесения подсудимым последнего слова судейская коллегия удаляется в совещательную комнату для осуществления последней стадии судебного процесса – вынесения приговора (решения, определения) суда. Кроме судей и народных заседателей в совещательную комнату не допускается никто из других участников уголовного процесса, чтобы исключить какое бы то ни было постороннее вмешательство в вынесение приговора. Суммируя окончательно все рассмотренные в ходе судебных прений доказательства, мнения обвинения и защиты, судья должен принять решение о виновности или невиновности подсудимого и определить меру наказания, т.е. реализовать основную функцию правосудия.

С процессуальной стороны вынесение приговора является актом строго нормативным и обусловленным рядом формальных требований в целях его обоснованности и законности:

– решение должно приниматься судьями только на основании фактов и доказательств, установленных в судебном разбирательстве;

– председательствующий должен четко формулировать каждый вопрос, чтобы на него был получен категорический ответ (виновен, невиновен; да, нет);

– все члены судебной коллегии равны в праве высказываний по любым вопросам, возникающим при вынесении приговора;

– высказаться обязаны все участники совещания;

– судьи имеют право на выражение особого мнения, если они не согласны с мнением большинства;

– обязателен отвод судьи, если есть данные о его заинтересованности в деле;

– должна сохраняться тайна судебного совещания, а высказанные на нем суждения не должны оглашаться;

– все сомнения, которые не представляется возможным устранить, толкуются в пользу подсудимого;

– признание подсудимым своей вины может быть положено в основу обвинительного приговора только при подтверждении этого признания совокупностью других объективных доказательств, установленных в судебном разбирательстве;

– если в преступлении обвиняется несколько подсудимых, то суд принимает отдельное решение по каждому из них (ст.ст.323-325 УПК Украины).

Соблюдение этих требований обусловливает обоснованность и законность вынесенного приговора и должно в максимальной степени гарантировать избежание судебных ошибок, от которых зависит судьба человека. Однако даже при соблюдении всех нормативных требований судебные ошибки неизбежны в большей или меньшей степени. Если решение судей единогласно, то это повышает вероятность его безошибочности и уверенность членов коллегии в его правильности и справедливости. Но это также не гарантирует от возможных ошибок. Известно немало случаев в истории судебной практики, когда единогласно принятые решения оказывались ошибочными и после исполнения смертного приговора обнаруживались истинные преступники.

Эти обстоятельства обычно связывают с «человеческим фактором», в роли которого выступают индивидуально-психологические свойства лиц, принимающих решение, и социально-психологические закономерности их коллективного взаимодействия. Так, требуемая законом независимость волеизъявления судей не всегда бывает фактически реализуема в связи с психологическими особенностями межличностного взаимодействия членов судебной коллегии, которая представляет собою формальную профессиональную группу и которая оказывает значительное воздействие на каждого из ее членов.

Большую роль в этом играет профессиональный опыт членов судейской коллегии, присущая им психологическая культура тактичного высказывания своего мнения, ведения диспута. Важны также индивидуально-типологические и характерологические особенности каждого из членов этой группы: уверенность, убежденность, принципиальность, степень конформизма – внушаемости, склонности уступать мнению большинства. Важны и характерологические черты председательствующего, который является фактическим лидером и может по-разному проявлять себя в конкретных ситуациях: сохранять устойчивую независимую позицию, стараться влиять на мнение коллег, проявлять конформизм под их коллективным влиянием.

В характере выносимого приговора отражаются как объективные требования закона, так и субъективные убеждения судьи. Убеждения судьи в отношении изучаемого деяния и личности подсудимого формируются в процессе изучения материалов предварительного следствия, судебного разбирательства, мнений защиты и обвинения. Убеждение объединяет в себе интеллектуальный, эмоциональный и моторно-испол­нительский компоненты. Интеллектуальный компонент убеждения отражает результаты познавательной деятельности судьи – восприятия и анализа фактов и доказательств по делу, их соотнесение с нормами права. Он отражает также уровень профессиональной квалификации судьи, его юридического мышления и опыта.

Эмоциональный компонент убеждения судьи отражает его эмоциональные переживания и нравственную оценку изучаемого уголовного поступка, а также личности подсудимого и потерпевшего. Исполнительский компонент убеждения побуждает судью с уверенностью в правильности совершаемого действия выносить заключительное решение – приговор и определение меры наказания подсудимого. Убеждение побуждает к сознательному практическому действию, с пониманием его социальной и личностной значимости. И все-таки, внутренняя убежденность судьи является субъективно-индивидуальной, поскольку в ней может быть различным содержание и соотношение входящих в нее компонентов, преобладание эмоционального над интеллектуальным, импульсивность действий и т.п. Это обстоятельство обусловливает различия в принятии заключительного решения по делу разными судьями. Например, согласно ст.121 УК Украины наказание за умышленное нанесение тяжкого телесного повреждения предусматривается наказание от 5 до 8 лет. Определяя конкретный срок отбывания наказания, судья исходит как из требований закона, так и из собственных убеждений, т.е. психологического фактора, существенно влияющего на правильность или ошибочность избрания меры наказания.

Сходным с убеждением, но специфическим фактором, влияющим на решение судьи, является психологическая установка. Установка относится к уровню неосознанной мотивации и часто предшествует формированию убеждений. Если установка переходит на уровень сознательной самооценки входящих в нее стимулов, то она преобразуется в убеждение. В иных случаях она остается на уровне непроизвольной саморегуляции деятельности. Установки формируются под влиянием широкого круга социальных факторов, действующих на личность в онтогенезе. Установка побуждает человека адаптироваться и усваивать те критерии оценки других людей и формы поведения, которые привычны в данном социуме. Установка обусловливает общесоциальную и профессиональную апперцепцию юриста, т.е. специфическое личностное восприятие специалистом различных аспектов судебной деятельности.

Так, В.В.Романов, ссылаясь на исследования Т.Г.Морщаковой¹, рассматривает влияние установки на появление судебных ошибок. Согласно приведенным данным, не менее 50% случаев отмены приговоров как не отвечающих требованиям закона, связаны с эффектом психологической установки на принятие судьями приговоров по уголовным делам. В частности, в силу закона апперцепции, установка существенно влияет на направленность интеллектуальных процессов судьи, определяя готовность к определенной форме реагирования на те или иные факты в условиях судебного разбирательства и вынесения приговора. Установка активизирует интеллектуальные процессы юриста, избирательно направляя их на познание и трактовку определенных фактов. При этом важен характер установки: насколько в ней представлен профессиональный опыт, привычка объективно подходить к оценке фактов и доказательств. В этой связи установка может оказывать как положительное влияние на результат заключительного решения судьи, так и способствовать его ошибочности. Судья, имеющий в своей памяти глубокий профессиональный опыт, умеет адекватно и оперативно применить его к решению знакомых судебных задач. Но установка может оказать и негативное влияние в тех случаях, когда судья склонен некритично воспринимать новую ситуацию и решать ее по усвоенному ранее стандарту.

В подобных случаях возникает желание принимать решение в связи с субъективной значимостью предыдущих решений по делу, в частности, с предшествующими выводами следствия. Такая установка, во-первых, подсознательно влияет на ведение судьей судебного разбирательства, суживая пределы изучения всех обстоятельств дела и игнорируя некоторые важные для дела детали; во-вторых, такая установка может привести к формированию окончательного убеждения судьи задолго до перехода в совещательную комнату для вынесения приговора. Такие установки могут иметь место и у следователей, обусловливая эффект «субъективной недоступности» при обнаружении и оценке вещественных доказательств. Таким образом, установка судьи полностью опирается на результаты предварительного следствия, приводит к повторению возможной ошибки в постановлении следователя.

Снятие неадекватных установок в профессиональной деятельности судьи требует профессионализма, критичности, рефлексии, принципиальности, перевода установок в осознанные убеждения, направляющие юриста к целенаправленной профессиональной деятельности и решению судебных задач на основе принципов законности и справедливости.

На формирование установок и убеждений юриста существенно влияют социальные факторы, стимулирующие явления конформизма. На уровне установки наблюдается стихийный непроизвольный конформизм, когда судья привыкает действовать с оглядкой на «вышестоящие инстанции», остерегаясь не судебной ошибки, а неблагоприятных для себя личных последствий. На уровне убеждения наблюдается сознательный конформизм, когда судья произвольно строит свою деятельность с ориентацией не на поиск истины, а на давление свыше, на общественное мнение, на средства массовой информации, которые зачастую неправильно ориентируют общественность, исходя из своих социальных и политических задач.

Только профессиональная направленность на осуществление правосудия и принципиальность судьи могут удержать судью от подобных проявлений конформизма и связанных с ним проявлений профессиональной деформации. Приговор, вынесенный на совещании судей, является единственным процессуальным актом, признающим подсудимого виновным или невиновным в совершении преступления и определяющим ему меру уголовного наказания или оправдание.

Таким образом, приговор выполняет две основных функции правосудия: установление вины и определение справедливого наказания, адекватного характеру совершенного деяния.

Понятие преступной вины является достаточно сложным в теории юриспруденции и может трактоваться по-разному. В отечественном законодательстве господствует положение, согласно которому вина состоит в умышленном (преднамеренном) или неосторожном (непроизвольном) противоправном деянии вменяемого субъекта. Существует и несколько иная точка зрения, согласно которой помимо умысла или неосторожности вина включает в себя еще и нравственную оценку, т.е. признание проявления в содеянном злой воли преступника. На этой позиции базируется суд, призванный быть гуманным («милостивым»). Правильная позиция должна быть компромиссной, т.е. объединять обе точки зрения. Признать преступником можно лишь того человека, который преднамеренно совершил противоправное деяние, проявив свою порочную, злую волю. Если же субъект совершил противоправное действие под давлением непреодолимых обстоятельств, то он вправе рассчитывать на милость правосудия. Однако и в этом случае необходимо тщательное изучение всех обстоятельств происшествия и их соотнесение с качествами личности обвиняемого. Только при этих условиях возможно установить справедливую меру уголовно-правового наказания или оправдать человека.

При определении личностных свойств обвиняемого судья должен различать свойства, может быть и неприятные при внешнем восприятии обвиняемого (например, угрюмость, замкнутость, нежелание общаться, неприятные черты внешнего облика), но, как правило, не играющие роли в совершении преступного деяния, от свойств характерологических, которые могут быть непосредственно связаны с преступной направленностью индивида. Это, как правило, его нравственные черты, определяющие социальную направленность его поведения: жизненные цели, взгляды и убеждения, отношение к нормам морали. Антиобщественный, негуманный характер установок личности, цинизм, фанатизм, жестокость, стяжательство и иные индивидуально-психологические свойства личности являются тем субъективным внутренним фактором, через который преломляются объективные обстоятельства, в которых осуществляется противоправное действие.

Мы должны установить все объективно сложившиеся условия, которые в совокупности могли повлиять на формирование личности в онтогенезе и характер различных семейно-бытовых, производственных и иных конфликтов, в которых оказался обвиняемый. Однако суд должен установить, мог ли субъект активно противостоять грозящей ему ситуации. В одном случае человек действует импульсивно, противодействуя явному насилию и совершает противоправное действие в условиях превышения необходимой самообороны (например, сталкивает насильника с моста в реку). Однако существует множество жизненных ситуаций, в которых субъект способен сделать нравственный выбор. Критерии такого выбора чрезвычайно важны для суда в оценке личности обвиняемого. Например, обвиняемый отрицает свою вину, считая себя жертвой тяжелых социальных обстоятельств: он не имел работы и возможности содержать семью, пошел в наемники, чтобы убивать других людей, не причинивших ему никакого зла. В нем, в интериоризованном плане, уже существовала программа преступного поведения, которая легко реализовалась в сложившихся объективных обстоятельствах. Человек не является пассивным объектом влияния среды, поскольку он имеет возможность выбора. Поэтому далеко не все объективные социальные обстоятельства оцениваются судом как смягчающие вину, кроме тех, которые предусмотрены законом. В основу определения вины и меры наказания суд определяет характер, тяжесть и социальную опасность совершенных противоправных действий; оценивает способ совершения преступления, степень его осуществления (стадия подготовки, покушение, окончательное осуществление), роль обвиняемого в структуре группового преступления, наличие рецидива и т.п.

Большую помощь в принятии решения и определении справедливой меры наказания может оказать судьям заключение судебно-психологической экспертизы, однако выводы экспертизы должны приниматься во внимание только при подтверждении их совокупностью всех других обстоятельств дела. Например, суд не учел при вынесении приговора судебно-психологической экспертизы по делу К., обвинявшегося в умышленном убийстве и мошенничестве. Эксперт утверждал наличие у обвиняемого состояния физиологического аффекта, хотя временные характеристики действия, количество и характер телесных повреждений на теле потерпевшего, мотивация действий обвиняемого не соответствовали признакам аффекта. Сомнение у суда вызвало также полученное на основе стандартных тестов мнение эксперта о честности, скромности и правдивости подсудимого, что не подтверждалось материалами судебного разбирательства.

Отягчающим вину подсудимого обстоятельством суд считает повторность, систематичность совершения преступлений, которая свидетельствует об устойчивости криминальной направленности обвиняемого и которая должна быть учтена при определении справедливой меры наказания.

Обстоятельством, которое может смягчить меру наказания, служит чистосердечное публичное признание своей вины. Однако это должны быть не те вынужденные признания, которые получали судьи церковной инквизиции в пыточных подвалах или соратники Берии в своих казематах. Надо определить искренность признания вины, чистосердечность переживаемого раскаяния в содеянном, готовность искупить свою вину, которые высказывает подсудимый в своем последнем слове. Осознание своей вины и раскаяние оказывается той кульминационной точкой эмоционального состояния, на уровне которой обозначается перестройка мотивации и готовность подсудимого к ресоциализации.

Структура выносимого приговора суда должна соответствовать требованиям закона и обычно включает в себя три части: вводную, мотивировочную и резолютивную (ст.ст. 332-335 УПК Украины). Приговор составляется одним из судей и подписывается всеми участвующими в совещании судьями. Особое мнение должно излагаться отдельно в письменном виде. Обоснование судебного решения должно содержать краткое изложение криминального события, анализ доказательств и доводы, на основании которых суд признал или не признал определенные доказательства. Решение о наличии вины и определение меры наказания должно быть выражено четко и категорично, чтобы при исполнении приговора не возникало никаких сомнений. Суд должен предусмотреть не только меру наказания, но и условия его отбывания в ИТУ определенного режима.

Вынесение приговора должно реализовывать не только карательные, но и воспитательные функции правосудия, поэтому суд должен получать информацию о реализации приговора, о воспи­тательном эффекте пребывания осужденного в исправительно-трудовом учреждении, а также о поведении условно осужденных. Характер поведения осужденного в местах отбывания наказания, его готовность к исправлению учитывается при решении о досрочном или условно-досрочном освобождении осужденного.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем состоит специфика судебной деятельности в уголовном процессе?

2. Какова психологическая структура уголовного процесса?

3. В чем состоят функции познавательных процессов при проведении судебных расследований по уголовным делам?

4. Какие свойства познавательных процессов (памяти, восприятия, мышления) выступают в качестве профессионально важных способностей юриста?

5. В чем состоит сущность коммуникативного взаимодействия сторон в судебном процессе?

6. Охарактеризуйте особенности допроса и дискуссии в судебном разбирательстве

7. Какие требования предъявляются к содержанию и форме судебной речи юриста-оратора?

8. Назовите и охарактеризуйте основные структурные части судебной речи

9. В чем состоит психологическое значение последнего слова подсудимого?

10. Охарактеризуйте процесс составления приговора и требования, предъявляемые к нему

Глава 8
Психологические особенности деятельности субъектов
судопроизводства

8.1. Общая характеристика профессиограмм
юридической деятельности

Деятельность юриста относится к интеллектуальным видам труда, поскольку в ее психологической структуре доминирует когнитивный компонент, т.е. основные профессиональные функции юриста требуют высокой активности мышления (аналитико-синтетических и логических операций), речи в ее монологической и диалогической формах, долговременной и оперативной памяти, устойчивости внимания, воображения. При этом данная деятельность как сложная система включает в себя и другие психические функции, во взаимодействии с которыми она обусловливает способность юриста к эффективному решению профессиональных задач.

По классификации профессий деятельность юриста относится к гуманитарным видам профессий типа «человек – человек» («человек – группа» и «человек – общество»), поскольку она связана с постоянным взаимодействием с людьми. В своей деятельности юрист сталкивается с необходимостью оценивать поступки людей с позиций норм права и закона. При этом он наблюдает самые разнообразные проявления активности людей в самых кризисных ситуациях их жизни и должен решать их судьбу на основе норм правосудия. Поэтому данная профессия несет в себе высочайшую социальную значимость и ответственность.

Значимость и престижность юридического труда всегда была достаточно высокой, но особо популярной эта профессия становится в настоящее время, когда в обществе происходят кардинальные перемены в социально-экономической структуре государства и связанные с ними существенные изменения в жизни людей; когда обостряются как позитивные, так и негативные проявления в их личных и коллективных взаимодействиях.

Молодой человек, выбирающий для себя профессию юриста, должен оценить не только ее социальную престижность, то также ее высокую ответственность на пути служения правосудию. Чтобы глубже понять сущность юридической профессии, необходимо произвести психологический анализ ее общей структуры, т.е. построить профессиограмму (модель) данного вида деятельности, а также дать анализ тех психологических качеств, которые являются профессионально важными свойствами личности юриста и образуют психограмму (см. рис.9).

На этой схеме представлена расширенная профессиограмма деятельности юриста, включающая также перечень профессионально важных свойств. Данная схема (модель) отражает основные и общие для всех видов юридической деятельности структурные компоненты. И в то же время эта модель может быть расширена за счет анализа специфических особенностей конкретных юридических профессий: судьи, следователя, адвоката, прокурора.

В качестве общих характерных особенностей юридического труда следует отметить то, что данная деятельность представляет собою сложную социальную открытую систему, поскольку она включена в более широкий контекст правовой системы общества и решает поставленные государством задачи правосудия, личной и общественной безопасности, борьбы с преступностью.

На этой основе в процессе профессионального обучения у субъектов юридического труда формируется соответствующая профессиональная мотивация, включающая в себя сложный комплекс потребностей, интересов, идеалов и убеждений. В структуре мотивации юриста особую роль играют такие побуждения, как стремление к справедливости, любовь к истине, чувство долга, патриотизм, ценностные ориентации. Мотивация личности специалиста очень динамична, она изменяется под воздействием различных внешних социальных и субъективно-психологических факторов, поэтому в конкретных условиях профессиональной деятельности мотивация либо закрепляется и расширяется, либо начинает деградировать, проявляя тенденцию к профессиональной деформации.

Профессиональная целенаправленность юриста включает в себя стремление служить правосудию, отстаивать справедливость, защищать права и интересы граждан. В целеполагание включается также прогнозирование – предвидение юристом своей конкретной деятельности в роли адвоката, судьи, прокурора, следователя, юрисконсульта и др.

Система практических действий юриста служит для реального осуществления его стратегических и тактических профессиональных целей и проявляется в виде решения конкретных правоприменительных задач: составление документации, проведение допроса, осмотр места происшествия, следственный эксперимент, подготовка судебной речи, составление приговора.

Наблюдая и оценивая результаты своих действий в процессе подготовки и проведения судебного разбирательства, характер вынесенного приговора, юрист приходит к выводам об успешности или неуспешности этих действий, в связи с чем считает свою цель достигнутой или нет. Оценка и учет результативной информации образует процесс обратной связи, которая замыкает указанную последовательность интериоризованных и экстериоризованных действий в единую саморегулирующуюся функциональную систему профессиональной деятельности юриста.

Обратная связь имеет санкционирующий характер, так как на ее основе субъект деятельности – юрист либо считает свою цель достигнутой и планирует переход к решению новых профессиональных задач, либо возвращается к прежней задаче с целью ее пересмотра и коррекции. В любом случае результативная информация влияет на перестройку последующей деятельности специалиста, поскольку способствует либо закреплению исходной мотивации и целенаправленности, ее дополнению и совершенствованию, либо деформирует ее, в связи с чем мы наблюдаем либо повышение профессионального мастерства, либо профессиональную деформацию.

Юридическая деятельность, как отмечалось выше, имеет интеллектуально-практический характер, причем основная нагрузка в ней падает на интеллектуальные действия – интериоризованные операции, посредством которых осуществляется построение программы деятельности и определяются практические методы ее выполнения.

На рис.9 схематически показана система профессионально важных свойств личности, образующих психограмму юриста. Эти свойства выступают в качестве средств переработки правоведческой информации и могут быть отнесены к трем основным категориям психических функций: когнитивных, коммуникативных и регулятивных.

К когнитивным (познавательным) функциям мы относим мышление, речь, мнемические процессы, сенсорные процессы (восприятие), внимание, воображение. Указанные на схеме свойства этих процессов профессионально необходимы для юридической деятельности любого профиля, и в то же время получают определенное преимущество в конкретной профессии. Так, в деятельности адвоката особую роль приобретает речевая активность, распределенность внимания, владение способами доказательства и опровержения, оперативность памяти и т.п.

К регуляторной сфере деятельности юриста следует отнести эмоциональные свойства: гуманность, честность, патриотизм, ответственность; к волевой сфере – принципиальность, организованность, настойчивость, лидерство.

К коммуникативной сфере личности юриста следует отнести такие свойства, как информативность (социальная активность, способность к приему и передаче вербальной и образной информации), интерактивность (способность к взаимодействию, общительность, коллективизм).

Естественно, что указанные профессионально важные свойства юриста, обеспечивая решение разнообразных по содержанию и трудности профессиональных задач, совершенствуются и развиваются в этом процессе, повышая эффективность системы деятельности в целом.

Профессиограмма и психограмма в своем единстве образуют психологический портрет личности конкретного юриста. Принципы построения психологического портрета специалиста должны использоваться как в процессе профотбора, так и в служебной характеристике специалиста правоохранительной системы. В отличие от обычных формальных и пустых производственных характеристик, психологически обоснованная характеристика – психологический портрет личности – может стать надежным основанием для адекватной оценки личности юриста и прогнозирования его профессиональной эффективности.

Юридическая деятельность характеризуется многообразием решаемых правоохранительных задач, в соответствии с чем существуют различные виды юридических профессий, связанных с судопроизводством: следователя, судьи, прокурора, адвоката, а также профессий, связанных с решением правовых проблем граждан: юрисконсульт, нотариус и др. Психологическая структура деятельности следователя рассматривается в гл. 9.

8.2. Психологическая структура деятельности судьи

Судья является ведущим лицом, формальным руководителем судебного процесса. Он уполномочен выступать как представитель Закона и Государства. Все действия судьи жестко регламентируются, он подчиняется только закону и должен быть независим от всех посторонних влияний (ст.18 УПК Украины), поскольку только такая независимость от различных внешних и внутренних факторов (политических, материально-экономических, личностных) может обеспечить объективность и справедливость решений, принимаемых судьей или судебной коллегией в ходе судебного расследования. При равенстве прав всех участников судебного процесса судье принадлежит лидерствующая роль, так как он несет основную ответственность за подготовку, организацию, ведение судебного разбирательства как по уголовным, так и по гражданским делам, а также за справедливость и законность выносимого судом решения.

Деятельность судьи сложна, ответственна и многогранна в связи с разнообразием выполняемых им функций и решением комплекса правоприменительных задач.

1. Исследование материалов предварительного следствия и всех относящихся к нему документов.

Познавательные процессы судьи (память, мышление, воображение) должны быть направлены на выделение из множества документов основной юридически значимой информации. В ходе такого исследования у судьи формируется собственная концептуальная (мысленная) модель изучаемого явления: понимание позиций конфликтующих сторон в гражданском процессе; сущность криминогенной ситуации в уголовном процессе.

Характер предварительного следственного заключения обладает суггестивным свойством, т.е. способностью оказывать внушающее влияние на оценку ситуации судьей. Поэтому так важно, чтобы судья умел проявлять принципиальность, независимость и самостоятельность в оценке результатов предварительного следствия. Иногда именно в конформизме судьи кроются исходные причины ошибочных заключений суда.

2. На основании изучения и оценки результатов предварительного следствия судья выносит решение либо о возврате дела на доследование, либо о предании подозреваемого суду. Судья проводит распорядительное заседание, где единолично или вместе с судебными заседателями и с участием прокурора рассматриваются основания для предания обвиняемого суду (ст.ст. 242, 243 УПК Украины), после чего дело поступает на подготовку к рассмотрению в судебном заседании.

3. В процессе рассмотрения материалов предварительного следствия и анализа оснований для предания обвиняемого суду, у судьи формируется первоначальная, вероятностная модель изучаемого события, включающая гипотезу о степени виновности подозреваемого лица и проект будущего приговора. Однако такая модель лишь исходный стимул для организации судебного разбирательства, в ходе которого должна быть сформирована достоверная модель на основе тщательной проверки всех аспектов вероятностной модели.

4. В процессе судебного разбирательства судья тщательно анализирует всю доказательственную информацию, поступающую в форме показаний от обвиняемого, потерпевшего, свидетелей, экспертов. При этом судья должен в многообразии противоречивых показаний выделять и оценивать главное – суть событий, отделять факты от эмоциональных реакций, от социального камуфляжа, разных форм конформизма, самооценки и личностных притязаний участников судебного процесса. Судья должен определить подлинные интересы и стремления людей, их нравственные принципы, знать закономерности их индивидуального и группового поведения.

5. Судья также должен осуществлять дисциплинарно-регулирующую функцию в управлении процессом судебного следствия: сдерживать эмоции и конфликтные, агрессивные проявления сторон. Судья не должен допускать резких, грубых и оскорбительных реплик сторон в адрес друг друга, отклонений от рассмотрения существа дела и строго вести судебное заседание в направлении поиска истины. Судья также должен контролировать реплики своих коллег (адвокатов, экспертов), с тем, чтобы они строили свои обвинения, доказательства pro и contra, формулировали вопросы строго в рамках закона и процессуальных требований, отводя вопросы и реплики, не отвечающие этим требованиям. В сложной многолюдной обстановке судебного заседания судья должен выступать как дирижер большого оркестра, способный заставить все инструменты, играющие разные партии, вплетаться в общий ритм, основной темп.

Для выполнения своей регулирующей роли судья должен обладать такими качествами, как самоконтроль, эмоциональная сдержанность, умение сохранять спокойствие в напряженных ситуациях, требовательность к форме поведения и высказываниям участвующих лиц, и в то же время проявлять терпимость, тактичность, способность к релаксации, снижению чрезмерной эмоциональной возбужденности отдельных участников заседания.

Важен характер взаимоотношений судьи со своими коллегами как членами общей профессиональной группы. Оптимальный стиль поведения судьи – демократический. Выступая в роли формального руководителя, судья должен быть также лидером, которого коллеги уважают за высокий профессионализм. Поэтому он не должен подавлять самостоятельного мнения других членов суда, не нарушать их равноправность.

6. Судья выполняет ведущую роль также на завершающей стадии судебного заседания – составлении и оглашении приговора суда. Председательствующий (судья) выслушивает и учитывает мнения всех членов судебной коллегии, но имеет право решающего голоса и выступает последним. Здесь окончательно оцениваются и обобщаются результаты проверки в суде всех представленных доказательств и должно быть обеспечено принятие обоснованного, законного приговора суда. Зачитывая приговор суда, судья еще раз подчеркивает свою лидирующую функцию представителя Государства и Закона. Следует отметить, что на всех этапах судеб­ного разбирательства, и особенно на его завершающем, судья должен наглядно и публично демонстрировать основные социальные функции суда – правоохранительную и воспитательную.

Суд решает важные социальные проблемы правовых отношений граждан, защиты их чести, достоинства, прав и свобод, применяя закон в условиях гласности и наглядности для населения. Общественность обычно очень внимательно следит за деятельностью суда, оценивая организацию, правовые основы, культуру и результативность действующей в стране правоохранительной системы. Граждане так или иначе связаны с системой судопроизводства, будучи либо в роли участников этого процесса, либо будучи информированы о деятельности суда через средства массовой информации. Поэтому суды, ведущую роль в которых выполняет судья, оказывают непосредственное воздействие на формирование правосознания и правозаконного поведения граждан. При этом суд воздействует на следующие аспекты общественного мнения:

– способствует формированию правосознания граждан;

– создает уверенность в неотвратимости наказания за совершенные правонарушения;

– высокая культура судопроизводства и справедливость приговора формируют атмосферу общественного осуждения преступности и личности преступника;

– судебный процесс привлекает внимание общественности к причинам преступности и проблемам ее профилактики.

Обращаясь к общей профессиограмме и психограмме юриста
(см. рис.9), можно выделить в ней на основе анализа деятельности юриста некоторые особо важные для него профессиональные качества.

В мотивационной сфере деятельности судьи следует выделить такие качества, как уважение к закону, стремление служить правосудию и в соответствии с законом решать гражданские и уголовные дела, использовать результаты судебных процессов для воспитания правосознания граждан и профилактики преступности.

В сфере целеполагания и постановки профессиональных задач судья характеризуется разнообразием выполняемых им функций и решаемых задач, рассмотренных нами выше. К таким профессиональным задачам мы отнесли: подготовку, организацию и проведение судебного разбирательства, контроль и регуляцию действий участников судебного заседания в соответствии с процессуальными нормами, подготовку и оглашение решения суда. В осуществлении всех стадий судебного разбирательства судья сохраняет свою лидирующую роль.

На стадии практического завершения судебного процесса судья составляет и оглашает судебное заключение-приговор, оформляет необходимую документацию. Здесь требуется высокая правовая эрудиция, знание законов, высокая ответственность, умение оформлять документацию в соответствии с процессуальными нормами, требованиями юридической культуры и логики. На этой же стадии судья должен проанализировать и правильно оценить результативную информацию с тем, чтобы учесть ее и творчески использовать в своей дальнейшей практике.

Деятельность судьи имеет высокоинтеллектуальный и творческий характер, поэтому параллельно с выполнением своих служебных функций в суде, судья должен систематически повышать свой профессиональный уровень, профессиональное мастерство. Судья не должен замыкаться только в рамках непосредственного судопроизводства. Он должен поддерживать связи с общественными и учебными организациями с целью формирования правовых знаний у населения, привлечения общественности к борьбе с преступностью, оказанию помощи правосудию. Судья должен получать информацию о результатах поведения и воспитания лиц, осужденных к лишению свободы.

Что касается собственно психограммы судьи, т.е. характеристики тех психических процессов, посредством которых он осуществляет решение теоретических и практических задач в своей деятельности, то к особо важным профессиональным свойствам можно отнести следующие.

В когнитивной (познавательной) сфере особую роль играют такие качества мышления, как аналитичность, критичность, логичность, умение сравнивать, обобщать, классифицировать данные, выделять главное и наиболее существенное.

Среди свойств памяти особую роль играют оперативность в переработке информации, отбор ценной информации и ее передача в долговременную память, точное и полное знание законодательства и процессуальных норм юридической деятельности.

Особо важными для судьи являются такие свойства внимания, как устойчивость при изучении и составлении важной для суда документации, концентрация внимания, распределение и переключение внимания в сложных и динамичных ситуациях судебного процесса.

Среди свойств восприятия особо важными являются объективность, наблюдательность, умение по мимике и пантомимике участвующих в суде лиц определить их состояние, искренность поведения или наносную эмоциональность, камуфляж.

Речь судьи должна отличаться высокой культурой, лаконичностью, четкостью, внятностью, строгостью в формулировке суждений.

Воображение судьи должно совмещать в себе репродуктивные и творческие функции, а также функции прогнозирования (антиципации), т.е. способностью в конкретных образах предвидеть результаты планируемых судебных заседаний и последствий принимаемых судебных решений, что позволяет избежать в деятельности судьи примитивных и непрофессиональных действий методом «проб и ошибок».

В коммуникативной сфере деятельности судьи, посредством которой он реализует социально-психологические аспекты своей деятельности, можно выделить информационный аспект, в котором особенно важны такие свойства, как способность к высказыванию, передаче и приему вербальной информации, вербальная эрудиция, умение вести диалог и монолог; а также интерактивный аспект, посредством которого судья организует взаимодействие с другими участниками судебного процесса – с коллегами и участвующими лицами. Среди интерактивных свойств следует выделить экстравертивность, т.е. направленность действий во-вне, на других людей; общительность; коллективизм; адекватное использование мимики и пантомимики.

В регуляторной сфере деятельности судьи следует выделить эмоциональные качества: ответственность, патриотизм, честность, эмоциональная сдержанность, а также такие волевые качества: принципиальность, лидерство, настойчивость, самоконтроль, дисциплинированность.

8.3. Психологическая структура деятельности
прокурора

Прокурор выступает в судебном процессе в качестве представителя обвиняющей стороны, предъявляя подсудимому обвинение от имени государства и народа, а также осуществляет как представитель прокуратуры общий надзор за работой государственных органов и должностных лиц, за соблюдением закона в процессе правоприменительной деятельности и защиты законных прав и интересов граждан, за соблюдением закона в местах отбывания наказания и т.д.

Участвуя в судебном разбирательстве, прокурор выполняет последовательно следующие функции:

– изучает материалы и заключение предварительного следствия;

– участвует в распорядительном заседании суда по решению вопроса о предании подозреваемого суду;

– участвует в процессе судебного разбирательства, в допросе обвиняемых, потерпевших и свидетелей, экспертов, участвует в дискуссии с представителями защиты;

– готовит и произносит в суде обвинительную речь.

Поддерживая перед судом государственное обвинение, прокурор принимает активное участие в исследовании доказательств, формирует для себя модель события и представляет свои соображения суду по поводу применения уголовного закона и меры наказания в отношении подсудимого. Если в результате судебного разбирательства прокурор приходит к убеждению, что результаты судебного следствия не подтверждают предъявленного подсудимому обвинения, то он обязан отказаться от обвинения и изложить суду мотивы отказа (ст.264 УПК Украины). Прокурор не может стоять над судом, а должен содействовать успешному поиску истины и законному осуществлению всех судебных процедур.

Обвинительная речь прокурора произносится сразу же после окончания судебных прений. Она отражает кульминационный момент психологического конфликта в судебном разбирательстве и имеет огромный социально-психологический эффект, протекая обычно на фоне напряженного ожидания и активного интереса всех присутствующих в зале судебного заседания. Эта речь обычно имеет категорически утвердительный, наступательный характер как протест общества против зла и преступности, как символ неотвратимости наказания за преступления против личности и государства.

Речь прокурора обычно состоит из нескольких частей (этапов).

1. Вступительной части, в которой прокурор остро ставит проблему, подчеркивает ее правовую и общественную значимость и привлекает внимание слушателей к ее оценке.

2. Краткого и четкого изложения сути и фабулы расследуемого события.

3. Анализа и оценки собранных по делу доказательств.

4. Квалификации преступления (определения его типа, степени тяжести, общественной опасности и т.п.).

5. Характеристики личности обвиняемого, анализа ее мотивации, степени активности, умышленности преступления, моральных свойств и др.

6. Характеристики личности потерпевшего, причиненного ему физического страдания и морального вреда.

7. Соотнесения содеянного со статьями закона и предложения о мере наказания и возмещения причиненного потерпевшему ущерба.

8. В случае особого социального значения правонарушения может иметь место анализ социальных условий, способствовавших ему и предложения по их устранению.

9. Заключения, включающего краткий итог сказанному и обращения к составу суда о присуждении справедливого наказания.

Речь прокурора требует высокого профессионализма, умения глубоко и оперативно анализировать разнообразие фактов, приводимых в суде, дать оценку всем доказательствам, а не подробно их пересказывать. Прокурор должен осуществить высший синтез всех объективных и субъективных аспектов состава преступления, соотнести его со статьями уголовного кодекса и обосновать правильность его применения в данном конкретном случае.

Прокурор должен проявить себя мастером психологического анализа личности подсудимого и личности потерпевшего, чьи индивидуальные особенности (характер, моральный облик, мотивации) должны быть учтены при определении меры наказания. Тем самым прокурор показывает свою юридическую и психологическую культуру, понимание психологических механизмов поступков людей, наличие эмпатии – сопереживания страданиям и трудностям людей. Однако речь прокурора не должна содержать только пафос обвинения и обличения антисоциальных черт личности подсудимого, а должна освещать возможные перспективы его последующей ресоциализации, особенно в тех случаях, когда рассматривается дело с участием несовершеннолетних обвиняемых. А.Ф.Кони отмечал, что самым внимательным слушателем речи прокурора является подсудимый. Нередко он при этом уже сам себя осудил самым страшным судом – судом своей совести. Выслушивая осуждения своего преступления, он должен услышать и несколько обнадеживающих слов¹. Обычно прокуроры не акцентируют внимание суда на смягчающих вину обстоятельствах и требуют меру наказания по максимуму. Предлагая меру наказания, прокурор должен назвать его вид, срок, условия отбывания. А для этого он должен хорошо себе представлять эти условия, а также глубоко понять личность конкретного обвиняемого, которому эти условия предназначаются. Подчеркивая тяжесть преступления и характеризуя личность подсудимого, прокурор не должен увлекаться «сгущением красок», а тем более допускать унижение человеческого достоинства. В таком случае судья вправе сделать ему замечание. Исходя из гуманистических традиций русской юриспруденции, А.Ф.Кони говорил о недопустимости направленности речи прокурора только на одностороннюю обличительную позицию, неправомерно широкие обобщения относительно отрицательных свойств личности подсудимых; необходима сдержанность в слове, недопустимы оскорбления личности. Неправомерно произвольное расширение прокурором отягчающих вину обстоятельств, включая в них непризнание подсудимым своей вины, дачу противоречивых показаний, отказ от дачи показаний.

Указанные обстоятельства важно учитывать тем более, что подсудимый еще не признан судом виновным.

Важен стиль и логическая структура речи прокурора, его ораторское искусство, а также его умение поддерживать свой высокий имидж государственного обвинителя. Речь должна быть строгой, умеренно эмоциональной, громкой, с хорошей дикцией, убедительной и доступной пониманию всеми присутствующими. В ней не должно быть позерства, излишнего пафоса, краснобайства, надменности. В речи должны присутствовать строгие доказательства. При этом ни очевидность рассматриваемых фактов, ни признание вины обвиняемым не снимают с прокурора обязанности доказывания обвинения. Прокурор обязан тщательно проанализировать все оправдательные версии, которые выдвигаются в судебном следствии защитниками и обвиняемыми.

Полемика с адвокатами требует от прокурора особого профессионального мастерства в отстаивании своей стратегической позиции. Он должен точно подмечать и выделять все неподтвердившиеся обстоятельства и исключать их из обвинения, а также отказаться от обвинения, если материалы судебного следствия не подтверждают предъявленного обвинения. М.И.Еникеев отмечает, что прокурору часто бывает трудно перешагнуть возникающий при этом психологический барьер, «выступить с отказной речью». Поэтому прокурор обычно добивается направления дела на доследование, где и закрывает его. М.И.Еникеев справедливо считает такой подход неправомерным, так как прокурор не должен формировать свою обвинительную позицию только на основании предварительного следствия и обвинительное заключение в его речи должно основановываться только на доказательствах, полученных в ходе судебного расследования.

Приведенная на рис.9 общая профессиограмма юриста может быть интерпретирована следующим образом применительно к деятельности прокурора.

В мотивационной сфере прокурора особо значимы такие стимулы, как убеждение в правоте закона о необходимости борьбы с преступностью, профессиональный долг, патриотизм, бескомпромиссность.

В сфере профессиональных целей и принятия решений у прокурора доминируют такие задачи, как наказание преступников и защита потерпевших, борьба за справедливость, контроль за соблюдением закона, защита интересов граждан и государства.

К практическим действиям прокурора можно отнести такие, как подготовка речи, работа с документацией, ведение допроса лиц в судебном заседании, дискуссия с адвокатом, изучение заключений экспертов.

Оценка результатов собственных действий, а также действий защиты и вынесенного судом приговора дает прокурору определенный объем результативной информации. С учетом этой информации прокурор заключает, достигнута ли его стратегическая цель в конкретном судебном процессе и в этой связи либо считает дело успешно завершенным, либо организует систему последующих действий с целью изменить нежелательный для него результат (пишет обжалование, направляет дело на доследование и т.д.).

К профессионально-важным свойствам личности прокурора, играющих существенную роль в успешности его деятельности, следует отнести следующие особенности.

1. Особенности когнитивных процессов: аналитико-синтетические свойства мышления, его теоретичность, логичность; высокая культура речи, лаконичность, хорошая дикция, твердость; устойчивость и концентрация внимания; прочность и большой объем долговременной памяти, прогнозирование; воссоздающее и творческое воображение.

2. Особенности регуляторных процессов:

– эмоциональные качества (высокое чувство ответственности, социальная направленность эмоций, эмоциональный подъем, честность, мужество);

– волевые качества (принципиальность, лидерство, настойчивость, самоконтроль).

3. Особенности коммуникативных процессов:

– социальная активность;

– экстравертивность;

– вербальная активность;

– суггестивность воздействия;

– выразительность и моторная сдержанность мимики и панто­мимики.

8.4. Психологическая структура деятельности адвоката

Адвокат является представителем защиты в суде. На адвоката законом возложена функция защиты прав и интересов обвиняемого (ст.266 УПК Украины). Защита – это конституционное право каждого гражданина, которое должен обеспечивать суд. Адвокат призван наиболее квалифицированно реализовать основную задачу правосудия: осуждению и наказанию должны подвергаться только те лица, которые безусловно виновны в совершении преступлений, тогда как невиновные лица должны быть освобождены от необоснованных обвинений. Адвокат должен использовать все предусмотренные законом средства защиты, выяснить все те обстоятельства, которые могут служить для оправдания или смягчения вины подсудимого, и оказывает ему необходимую юридическую помощь. Защитник входит в личный контакт с обвиняемым, старается выяснить истинные мотивы правонарушения, тщательно анализирует все его обстоятельства и помогает подзащитному занять наиболее благоприятную для него позицию в судебном разбирательстве. Между адвокатом и подзащитным должны складываться доверительные отношения, согласована общая линия поведения. Вместе с тем адвокат не заменяет в суде своего подзащитного, не адаптирован к его целенаправленности, а самостоятельно определяет и реализует свою тактику защиты в суде. Подсудимый имеет право отказаться от своего защитника (даже в процессе судебного разбирательства). Адвокат же не может отказаться от своего подзащитного. Даже при признании и очевидности вины подсудимого, защита может оказать помощь в определении степени вины и обеспечении справедливости наказания в соответствии с тяжестью правонарушения и особенностями личности подсудимого.

Деятельность адвоката в суде осуществляется в несколько этапов.

1. Предварительное изучение материалов дела. Адвокат тщательно анализирует все материалы предварительного следствия, проверяет обоснованность и законность предъявляемого обвинения и решения о предании обвиняемого суду.

2. Устанавливает личный контакт с обвиняемым, знакомит его с характером предъявляемого обвинения. Здесь важна способность адвоката установить контакт с обвиняемым, понять мотивацию его поведения, определить индивидуально-психологические свойства его личности и выявить все смягчающие его вину обстоятельства объективного и субъективного порядка.

На основании анализа материалов дела и контакта с личностью обвиняемого адвокат разрабатывает свою модель криминогенной ситуации и определяет стратегию и тактику защиты. При этом задача адвоката заключается не в том, чтобы избавить преступника от заслуженного наказания, а в оказании помощи суду более глубоко разобраться во всех объективных и субъективных обстоятельствах дела, способствовать определению судом справедливой меры наказания.

Если прокурор как представитель обвинения от имени государства опирается на доказательства вины подсудимого, то адвокат выражает моральную поддержку всякому оступившемуся человеку, чтобы он чувствовал себя не только преследуемым, но надеялся также на гуманность и милосердие общества.

1. Участие в судебном разбирательстве. Адвокат активно взаимодействует со всеми участниками судебного заседания, участвует в допросе обвиняемого, потерпевшего и свидетелей, ведет диалог с экспертами и прокурором. Если возникает необходимость в определении уровня интеллектуального развития (особенно у несовершеннолетних обвиняемых), соответствия психического развития биологическому возрасту, в установлении вида эмоционального состояния в криминогенной ситуации, то адвокат обращается с ходатайством в суд о назначении судебно-психологической экспертизы.

Адвокат очень тщательно анализирует выступление прокурора и оценивает полноту доказательств, приводимых в пользу обвинения. Адвокат вправе просить суд оказать снисхождение обвиняемому или снять обвинение, если оно не имеет убедительного обоснования.

2. На основании собранной информации адвокат произносит свою речь.

Судебная речь адвоката является практической реализацией разработанной им стратегии и тактики защиты. Защитительная речь обычно имеет следующую структуру:

1) вступительная часть;

2) изложение фактических обстоятельств происшествия;

3) анализ и оценка личности обвиняемого;

4) анализ мотивации совершенного преступления;

5) заключительная часть.

В речи адвоката должны присутствовать все те лучшие элементы профессионализма и ораторского искусства, о которых мы говорили выше. Вступительная часть сразу же должна привлечь внимание публики остротой момента, его значимостью в судьбе человека. Адвокат должен находить нестандартные приемы обращения к слушателям, активизирующие их восприятие и эмоции. Тут возможны риторические вопросы, смысловые ударения, выразительная лексика, активная мимика и пантомимика, однако без излишней аффектации и позерства.

Во второй части своей речи адвокат очень кратко излагает фабулу рассматриваемого дела, акцентируя внимание на его специфических аспектах, необычности ситуаций, в которой оказался обвиняемый, в ее конфликтной и эмоциональной напряженности и т.п. Адвокат настраивает аудиторию на возможность и необходимость обнаружения смягчающих вину обстоятельств даже в самых безнадежных делах. Здесь возможно изложение тех фактов, которые не были учтены в обвинении. Адвокат должен акцентировать внимание на тех вопросах, которые, согласно его прогнозу, могут лечь в основу выносимого судом приговора.

Психологически важную для воздействия на слушателей роль играет та часть речи, в которой адвокат анализирует личность обвиняемого: его темперамент и характер, возможные акцентуации и патологии, сферу сознания, чувств и воли.

Особого внимания заслуживает анализ мотивационной сферы личности подзащитного: каковы его интересы, идеалы, убеждения, ценностные жизненные ориентации. Именно в них часто кроется истинная причина преступления. Адвокат должен быть психологически грамотным специалистом, чтобы раскрыть перед участниками судебного заседания сложную структуру человеческой психики, ее многослойность, разнонаправленность, соединение в ней возвышенных и низменных побуждений. Именно такой анализ раскрывает внутренний механизм преступления: было ли оно результатом случайного трагического столкновения подсудимого и потерпевшего; либо было вспышкой в ответ на угрозу жизни, оскорбление и т.д.; либо оно возникло спонтанно как аффективная реакция на долго скрываемые обиды, многолетние унижения; либо было сознательно и преднамеренно подготовлено обвиняемым. В каждом из этих случаев оценка степени вины подсудимого может быть различной. Анализу подлежат также отношения между обвиняемым и потерпевшим: знакомы ли они или нет; какие отношения их связывали – дружеские или враждебные; не имели ли место провоцирующие действия потерпевшего и т.п. Адвокат останавливается также на вопросах биографии обвиняемого, особенностях его индивидуального развития в онтогенезе: семья, школа, друзья, дворовые компании, материальные условия и социальные обстоятельства жизни, наличие или отсутствие рецидивов. Эти данные адвокат вправе приводить для более глубокого понимания судом причин деформации личности обвиняемого и указания на то, что при более благоприятных социальных условиях данная личность могла бы или еще может стать иной. Однако адвокат не вправе использовать биографические данные в качестве аргумента «acl hominem» («он совершил тяжкое преступление, но у него было тяжелое детство»).

Недобросовестные адвокаты нередко стараются прибегать к подобным аргументам, особенно на суде присяжных, чтобы увести слушателей от семантической оценки сути и социального значения рассматриваемого деяния и действовать только на их эмоциональную сторону. Защита интересов подсудимого не должна уводить его от ответственности за содеянное зло.

Поэтому адвокат должен базироваться в своих доводах на факты, не рассчитывая только на эмоциональное воздействие на суд. Если преступление действительно имело место, то адвокат должен различать факт доказанности правонарушения и меры ответственности субъекта, прося суд только о снисхождении ввиду определенных смягчающих вину обстоятельств, сложившихся в криминогенной ситуации.

Если слушается дело о групповом правонарушении, то адвокаты всех обвиняемых вступают в контакт между собой, согласовывают общую линию поведения, но при этом каждый адвокат разрабатывает свою тактику защиты конкретного обвиняемого, исходя из меры его вины и участия в правонарушении.

Защитник выступает после прокурора, и это налагает на него особую ответственность и требует особого мастерства, так как после речи обвинителя аудитория настра­ивается на осуждающую тональность. Используя все недоказанные обсто­ятельства, защитник вправе использовать их для смягчения участи подзащит­ного. При этом он не должен пререкаться с прокурором, допускать какие бы то ни было нетактичные замечания в адрес потерпевших и свидетелей. Его речь должна быть образцом правового анализа, высокой интеллектуальной и нравственной культуры, ораторского искусства¹. Адвокат должен уметь оказать должное влияние на суд, так как именно после его речи и последнего слова подсудимого суд удаляется на совещание.

Адвокат сохраняет взаимодействие со своим подзащитным и после вынесения приговора, если возникает необходимость обращения к кассационным инстанциям по обжалованию приговора. Это тем более важно, что после вынесения приговора осужденный обычно находится в депрессивном состоянии и его способность к самозащите предельно снижена. Еще раз проанализировав все обстоятельства дела и используя собранные дополнительные материалы, адвокат составляет кассационную жалобу и подает ее в письменном виде лично в соответствующие надзорные инстанции. Защитники могут внести значительный вклад в исправление судебных ошибок. Но для этого кассационная жалоба должна быть составлена высоко квалифицированно, с анализом всех обстоятельств дела и ошибок, допущенных судом.

Профессиограмму деятельности адвоката можно представить следующим образом.

В сфере профессиональной мотивации адвоката особо значимы такие стимулы, как стремление к справедливости, гуманистические ценностные ориентации.

В сфере целеполагания и постановки профессиональных задач следует выделить задачи установления истины, защиты прав и интересов граждан.

В сфере практических действий адвоката следует выделить такие: оформление документации, составление защитительной речи, кассационной жалобы и т.п.

Оценка полученного результата (характера вынесенного судом приговора) побуждает адвоката либо считать дело успешно законченным, либо требовать изменения приговора, пересмотра дела, дополнительного расследования с учетом допущенных ошибок.

К профессионально-важным свойствам личности адвоката, посредством которых он решает свои профессиональные задачи, следует отнести:

1) свойства когнитивных процессов:

– мышления (аналитичность, т.е. способность выделять наиболее существенные аспекты предварительного и судебного следствия; критичность; логичность; умение замечать противоречия; стратегичность;

– речь: ораторские способности, культура речи, образность, выразительность, дискурсивность;

– восприятия и внимания: наблюдательность, распределенность, переключаемость;

– память (объем профессионального опыта; оперативность, т.е. способность быстро извлекать необходимые доказательства);

– воображение: образность, прогностичность, репродуктивность, творчество;

2) свойства регуляторных процессов: гуманизм, честность, лидерство, настойчивость, стрессоустойчивость, компромиссность, эмпатия;

3) свойства коммуникативных процессов: социальная активность, способность к диалогу, экстравертивность, информативность (объем и скорость переработки информации), вербальная активность, общительность, живость мимики и пантомимики, толерантность.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем сущность профессиональной деятельности участников судопроизводства?

2. Структура профессиограммы деятельности юриста

3. Что такое психограмма деятельности юриста?

4. В чем состоит специфика профессиональной деятельности судьи?

5. Профессиограмма деятельности судьи

6. В чем состоит специфика профессиональной деятельности прокурора?

7. Профессиограмма деятельности прокурора

8. В чем состоит специфика профессиональной деятельности адвоката?

9. Профессиограмма деятельности адвоката

Раздел IV
Психология
следственной деятельности

Глава 9
Психология личности следователя

9.1. Профессиографирование (профессиограмма). Психологический анализ деятельности следователя

Основная часть жизни человека, как известно, связана с определенной профессиональной деятельностью. В решении проблемы «человек и профессия» психология играет значительную роль. В лице человека, не занятого профессиональной деятельностью, общество несет невосполнимые духовные и материальные потери. Огромный ущерб терпит и сама личность вследствие неудовлетворенности этим положением, ибо человек зачастую становится неудачником лишь потому, что он в свое время не смог или ему не помогли найти то место, на котором он испытал бы удовлетворенность от труда по призванию.

В наше время выбор профессии, профессиональное самоопределение рассматривается как основа жизненного самоутверждения личности в обществе. Считается, что на процесс профессионального самоопределения наиболее сильное влияние оказывают такие факторы:

– интересы, на формирование которых, в свою очередь влияют способности, прошлый опыт, представление о будущей профессии. Статистический анализ показывает, что менее 40% выпускников при выборе профессии руководствуются специально полученной информацией о профессии, в которой не только раскрываются привлекательные стороны, но и приводятся сведения о ее содержании, в том числе касающиеся и негативных аспектов;

– индивидуальные особенности личности (темперамент, характер, способности);

– уровень подготовки, который включает в себя культурный кругозор, мировоззрение, школьную успеваемость;

– состояние здоровья;

– социальные факторы (место жительства, профессия и советы родителей, рекомендации учителей, товарищей, средств массовой информации.

В неправильном выборе профессии нередко повинны члены семьи, которые ориентируются не на подлинные способности и призвание молодого человека, а на преходящие факторы (заработок, преемственность профессий в семье, доступность получения профессии и т.д.). Влияние членов семьи в этом вопросе зачастую носит форму не совета, а категорического требования. Причинами случайного выбора профессии являются также советы товарищей, внешняя привлекательность профессии и т.п.

Большинство людей, включенных в определенную профессиональную деятельность выбирают ее по разным причинам, но в любом случае каждому человеку надо знать о психологических особенностях своей профессиональной деятельности. Так, одна из студенток написала в своем реферате, что ей было достаточно побывать на одном допросе, длившемся четыре часа, чтобы понять, как далеко было от действительности ее представление о работе следователя. Поэтому очень важно правильно осуществить отбор абитуриентов в учебные заведения системы МВД и юридические вузы.

В психологии труда или ее современном направлении – психологии профессий – рассматриваются вопросы профессиональной пригодности, психологической готовности к профессиональной деятельности, профадаптации, профессионального роста, профес­сиональных деформаций и т.д.

Что же такое профессиография и профессиограмма?

Цель профессиографии – выявление особенностей взаимодействия специалиста в процессе профессиональной деятельности с предметами, средствами и продуктами труда, с окружающими людьми и другими явлениями, сопровождающими эту деятельность.

Профессиографическое направление исследования базируется на принципе комплексного изучения профессий с экономической, социальной, психологической, физиологической, гигиенической, медицинской и профессионально-технической стороны. Профессиография ориентирована на обеспечение профессиональной успешности работников, как общий метод анализа и описания профессиональной деятельности.

Проблема психологического анализа различных видов профессиональной деятельности в течение более чем семи десятилетий занимает центральное место в ряде научно-прикладных направлений отечественной психологической науки (психотехника, психология труда, инженерная психология, эргономика, психология профессий).

Психологический анализ профессиональной деятельности является основой для решения таких научно-практических задач: профориентация, профконсультация, профотбор, профобучение и профутомление, профтравматизм, профдеформация.

Психологический анализ деятельности следователя предполагает прежде всего раскрытие ее психологической структуры. Когда речь идет о психологическом изучении профессиональной деятельности, то обычно имеется в виду деятельность индивида или индивидуальная деятельность (например, следователя). В последние годы под влиянием запросов практики объектом психологического исследования стала совместная профессиональная, групповая, в том числе коллективная деятельность. Так, успех организации рас­следования, а в конечном счете и правильного решения задач предварительного следствия в целом зависит не только от практических усилий конкретного следователя, но и от слаженных коллективных усилий работников органов дознания, следователей, специалистов, экспертов.

Анализ строения индивидуальной профессиональной деятельности. Представления о строении деятельности составляют основу теории деятельности (А.Н.Леонтьев). Деятельность человека имеет сложное иерархическое строение (см. рис. 10).

Действие – это основная единица анализа деятельности, процесс, направленный на реализацию цели. Обычно деятельность разворачивается как система последовательных действий, каждое из которых решает частную задачу, как бы «делает шаг» по направлению к цели (на предварительном следствии – это осмотр места происшествия, допрос, очная ставка, обыск, опознание и т.п.).

Цель – это образ желаемого результата, который определяет характер и способы действий человека. Основной целью следственной деятельности является установление истины. На пути к этой цели следователь совершает ряд следственных действий.

Операция – это способ выполнения действий. Характер используемых операций зависит от условий, в которых совершается действие. Операции раскрывают также техническую сторону выполнения действий, технику и средства. Так, обыск в ярко освещенном помещении или на местности поздним вечером, ночью, требуют совершения разных операций, связанных с индивидуальными способами и техническими средствами.

Стремление к совершенствованию своей профессиональной деятельности, тренировка действий приводит к формированию автоматизированных действий – навыков и привычек. Привычка рассматривается как потребность в каком-либо действии, определенная зависимость личности от этого действия. Привычки могут быть положительными и отрицательными. Например, привычка в своих действиях строго следовать «букве закона», выполнять следственные действия в соответствии с действующим Законом Украины «О милиции», УК, УПК Украины, безусловно, имеет позитивный характер. Однако могут быть и привычки противоположного плана. От навыка личность не зависит, поскольку это сознательно автоматизированное действие. Если есть необходимость в нем, то личность будет действие тренировать, нет – постепенно действие будет терять характер автоматизированности.

На основе системы навыков, относящихся к одному и тому же виду деятельности, формируются умения. «Умелое» действие – это всегда действие со знанием своего дела. Система знаний плюс система навыков создают готовность человека к самостоятельному решению поставленных перед ним задач. Для навыков и привычек, как автоматизированных действий, характерна стереотипность. Умение же проявляется в решении новых задач и включает в себя момент творчества.

Уровнем развития знаний, умений и навыков определяется профессиональное мастерство личности. Но следует учитывать, что в профессиональную деятельность включаются психические процессы: восприятие, внимание и память, способы преобразования информации в мышлении и т.д.

Анализируя строение профессиональной деятельности, необходимо ответить на вопрос: что побуждает человека ставить цели и добиваться их осуществления? Для поиска ответа нужно обратиться к понятиям «потребности» и «мотивы».

«Потребность» – это внутреннее состояние объективной нужды человека в чем-то, его зависимость от конкретных условий существования.

Мотив определяется как предмет потребности. Вслед за опредмечиванием потребности и появлением мотива резко меняется тип поведения, оно приобретает направленность. Мотив это то, ради чего совершается действие. Предмет потребности (мотив) может быть адекватным (например, нерешенная профессиональная задача – найти преступника, мотивация достижения успеха), но может быть и корыстным. Один и тот же мотив может побуждать разные действия, но одно и то же действие может побуждаться разными мотивами.

Мотив и цель образуют своего рода «вектор деятельности», определяющий ее направление, а также величину усилий, развиваемых субъектом при ее выполнении.

То, какой именно будет деятельность, побуждаемая каким-либо конкретным мотивом, определяется целью. Мотив относится к потребности, побуждающей к деятельности, цель – к объекту, на который направлена деятельность. Мотив и цель могут полностью соответствовать, значительно расходиться и даже противоречить друг другу. Например, при адекватной профессиональной деятельности следователя мотивации – «на дело», т.е. на защиту интересов и прав граждан, борьбу с преступностью – мотив и цель совпадают. При корыстной мотивации или даже криминальной мотив и цель не просто расходятся, а противоречат друг другу. Вектор «мотив-цель» является высшим регулятором деятельности и включенных в нее психических процессов.

На основании анализа существующих концепций Б.Ф.Ломов выделил основные структурные компоненты деятельности: мотив, цель, планирование деятельности, переработка текущей информации, оперативный образ (концептуальная модель), принятие решения, действие, проверка результатов и коррекция действий.

Цель профессиональной деятельности выступает в двух аспектах: идеальное или мысленное представление будущего результата и уровень достижений, на который претендует личность.

План деятельности организует ее во времени и в пространстве, обеспечивает связь между действиями. В плане отражается стратегия и тактика реализации деятельности на основе объективных и субъективных условий ее выполнения. Чтобы преобразовать объект деятельности, человек (субъект деятельности) должен обладать не только образом-целью и планом, но и воспринимать информацию о текущем состоянии объекта. Идеальное, специализированное отражение преобразуемого в деятельности объекта выступает как оперативный образ. Принятие решения включено в любую деятельность и может относиться ко всей деятельности в целом, к отдельным действиям или его компонентам.

Например, следователь составляет предварительный план по раскрытию совершенного преступления, но по мере получения информации, ее переработки и осмысления создается новая картина (оперативный образ) преступления, она может быть прямо противоположной первоначальной, но может измениться при получении последующей информации, поэтому мы говорим об оперативном образе. Это определяет направление поиска решения, в процессе которого происходит выдвижение версий (гипотез), их проверка и оценка, т.е. принятие решения.

В совместной профессиональной деятельности общая цель является фактором, объединяющим людей, она связана с потребностями группы как целостного образования. Мотивы личностей переплетаются и могут в совместной деятельности интегрироваться. Общий план выполняет прежде всего координирующую роль, определяя функциональные взаимосвязи между участниками этой деятельности. Имеется общий фонд информации, которым пользуется каждый. В совместной профессиональной деятельности наблюдаются феномены подражания, внушения, эмоционального взаимозаражения и т.п.

В результате профессиографирования составляется профессиограмма, которая включает описание условий труда, прав и обязанностей специалиста, необходимых знаний, умений и навыков, профессионально важных качеств, а также противопоказаний по состоянию здоровья. При разработке профессиограммы в интересах профессионального отбора и оптимального распределения кадров особенно важно выявить профессионально важные качества, которые эффективно дифференцируют людей по успешности их профессиональной деятельности в течение всей продолжительности этой деятельности, являются устойчивыми, почти не поддающимися совершенствованию.

Профессиограммы можно подразделить на частные и комплексные. Частные профессиограммы дают лишь частные с точки зрения одной науки (например, психологии) представления о профессиональной деятельности.

Комплексная профессиограмма является всесторонним описанием работы, в котором собраны результаты профессиографии всех дисциплин – от психологии, физиологии, медицины до экономики, техники и т.п.

Одним из основополагающих принципов профессиографирования стал принцип дифференцированного подхода к изучению профес­сиональной деятельности. Сущность этого принципа – подчинение профессиографирования решению конкретных практических задач. Например, для целей профотбора нужно выделить те профессионально важные признаки, которые допускают дифференциацию кандидатов по их профессиональной пригодности. Для определения уровня квалификации большое значение приобретает характеристика профессиональных функций, знаний, умений и навыков. Для изучения профессионального утомления (например, выделяются признаки, обнаруживающие факторы, иници­ирующие профессиональную усталость). Эти профессиограммы называются специальными.

Универсальные профессиограммы содержат сведения и характеристики профессиональной деятельности действительные для всех видов работ. Такая профессиограмма бывает весьма обширной и преследует многие цели, но разрабатывается редко. На рис. 11 показана последовательность проведения исследований при применении профессиографического метода.

Как уже было сказано выше, в профессиограмму включают условия профессиональной деятельности следователя, они характеризуются повышенной психической напряженностью, возможной экстремальностью в связи с:

– процессуальной регламентированностью средств и сроков следствия, а следовательно они работают в условиях дефицита времени (дефицит времени выражается в строгом временном режиме не только общих сроков расследования, но и сроков, связанных с процессуальными этапами движения уголовного дела);

– преодолением возможного противодействия заинтересованных лиц;

– недостаточностью в ряде случаев исходной информации;

– трудностями проведения некоторых следственных действий (например, судебных экспертиз в связи с экономическими трудностями);

– повышенной социальной ответственностью принимаемых решений, в связи с наличием властных полномочий и процессуальной самостоятельности;

– наличием ситуаций или факторов профессионального риска: ситуация получения (приобретения) каких-либо благ (предметов) с отступлением от установленного порядка, когда эти блага предоставляются якобы «просто так», «из уважения», ситуация передачи взятки следователю. Это делается для налаживания неформальных отношений с целью получения выгодного результата; ситуации возможных провокаций (в местах общественного питания, кафе, ресторанах, гостиницах, допрос свидетеля или потерпевшего в его квартире), вовлечение следователя в конфликт, поступление на него жалоб клеветнического характера с целью оказания давления или его дискредитации.

В литературе имеются многочисленные описания порождающих психическую напряженность воздействий и ситуаций, которые называют стрессорами. Характеризуя эти ситуации, авторы указывают такие признаки: «сложные», «трудные», «особые», «эмоциогенные», «критические», «аварийные», «чрезвычайные», «гиперстрессовые», «экстремальные», «сверхэкстремальные», «кризисные».

Понятие «экстремальный» (от лат. extremum – крайность) употребляется для объединения понятий максимума и минимума. При употреблении понятия «эстремальность» обычно ясно, что речь идет не о нормальных, обычных условиях деятельности, а о существенно отличающихся от них обстоятельствах. Экстремальность может создаваться не только «максимизацией» (сверхвоздействием), а и «минимизацией» (примером могут служить исследования в области авиационной и космической психологии, посвященные проблеме функционирования психики человека в условиях сенсорной изоляции). Экстремальность обусловливается не только интенсивностью воздействия на человека, но и другими параметрами: качественное своеобразие среды, в которой может проходить человеческая деятельность (температурные; барические, связанные с изменением давления, воздействия; гипоксия – нехватка кислорода; гиподинамия – ограниченность движений и т.п.); характер воздействий (неприятность, монотонность и т.п.); объективная сложность самой задачи (переработка огромных потоков информации, необходимой для выполнения тех или иных действий, отвлекающие воздействия, высокий темп работы и т.п.).

Одним из важнейших факторов экстремальности является время. Считается, что этот фактор может существенно определять экстремальность воздействия и, следовательно, степень напряженности, а также ее эффект. Это объясняется тем, что доступный человеку оптимальный темп деятельности у разных лиц неодинаков и переход через индивидуальные пределы этого темпа ведет к возникновению психической напряженности.

Эффект воздействия обусловлен также особенностями личности и ситуации. Так, непосредственная опасность для жизни, сильная боль, которые признаются экстремальными, могут быть таковыми в связи с выполнением определенной социальной роли, переживанием чувства патриотизма, по религиозным мотивам.

В психологических исследованиях доказано, что мотивационные, интеллектуальные и другие психологические характеристики личности, жизненный опыт, знания и т.п. существенным образом корригируют влияние объективных характеристик воздействия.

В последнее время понятие «эстремальность» стало употребляться весьма широко как условие, порождающее эмоциональный стресс, между тем традиционно оно обозначает лишь чрезвычайное воздействие, обладающее крайними предельными значениями. В экстремальных условиях нарушается привычный режим труда и отдыха человека. В тяжелых экстремальных ситуациях психические и другие перегрузки достигают пределов, за которыми могут следовать переутомление, нервное истощение, полнейший срыв деятельности, аффективные реакции, психогении (патологические состояния).

Экстремальные ситуации, как известно, опасны для жизни, здоровья, благополучия человека, отдельных групп людей, значительной части населения. Их создают стихийные бедствия, аварии, катастрофы, военные действия, связанные с применением различных видов оружия, операции спецподразделений по освобождению заложников, сотрудников ОВД по задержанию вооруженных преступников, лихачей-водителей, опасных психических больных и т.п. Готовность человека к действиям в такой ситуации проверяется во время наводнений, снежных заносов, засухи, пожаров (в том числе лесных, на нефтепромыслах), землетрясений, эпидемий и т.п.

Воздействие экстремальных условий складывается не только из прямой, непосредственной угрозы жизни человека, но и опосредованной, связанной с ожиданием ее реализации. Современная война (военные действия) с точки зрения экстремальных условий, вызывающих возникновение нарушений психической деятельности, объединяет, по существу, психотравмирующие факторы, присущие почти всем стихийным бедствиям и катастрофам. В войне с применением обычных видов оружия к ним относятся: разрушение зданий и пожары в результате действий артиллерии и авиации, катастрофические наводнения в связи с повреждением гидротехнических сооружений, заражение обширных территорий радиоактивными и ядовитыми химическими веществами при разрушении атомных электростанций и химических заводов.

Оценивая травмирующее воздействие различных неблагоприятных факторов, возникающих в описанных условиях, на психическую деятельность человека, следует отличать непатологические психоэмоциональные реакции человека на экстремальную ситуацию от патологических состояний – психогений.

Для первых характерна прямая зависимость от ситуации, как правило, небольшая продолжительность, сохранение работоспособности (может быть снижена), возможность общения с окружающими и критического анализа своего поведения.

Кризис понимается чаще всего как кризис жизни, критический момент и повортный пункт жизненного пути. Каждый человек, отдает он себе в этом отчет или нет, имеет некое содержательное психологическое «ядро» – «смысл жизни». Активность человека реализуется через многочисленные интеллектуальные, национальные, мотивационные, волевые и другие механизмы. Психологический кризис – это невозможность осуществлять цикл воплощения себя, свой замысел. При этом не наблюдается нарушений функций мозга, т.е. человек практически здоров. Внешние обстоятельства дают возможности, при которых человек может действовать как и раньше. Но развивать прежнюю активность он уже не может по внутренним психологическим причинам, т.е. он как бы утратил понимание и чувство, что ему это нужно. Такое состояние сопровождается интенсивными, часто отрицательными по окраске эмоциями. Возможны труднопоправимые, тяжелые и даже трагические поступки как результат тяжелой болезни, при которой человек может оказаться психологически травмированным на всю жизнь.

О непереносимости, бессмысленности страданий в жизни в свое время писал Ф.Ницше. Он утверждал, что человек не может выносить бессмысленности своего страдания. Страдание, смысл и цель которого осознаны, есть совсем уж иное страдание, чем страдание бесцельное и бессмысленное. Героическое переживание самых тяжких испытаний предполагает осознание смысла испытываемого.

На убийственную силу бессмысленности происходящих действий делали ставку нацисты, заставляя узников концлагерей переносить с места на место кучи песка. Отсутствие смысла происходящего можно с уверенностью назвать основной причиной самоубийств.

Но возможны и прямо противоположные последствия кризиса, когда человек может стать более зрелым, собранным, добрым, человечным, сильным, смелым и мудрым; подняться на новую ступень в своем развитии.

Человек в течение своей жизни не один раз переживает психологические кризисы. Выделяют различные виды кризисов в зависимости от причины (например, кризисы резкой смены работы, профессии, отрыва от семьи, ухода на пенсию, изменения (понижения или резкого повышения) социального статуса). Можно выделить кризисы возрастные, по соматическим основаниям (болезнь), социально-статусные (ролевые) и внутреннего роста.

В отличие от непатологических реакций психопатологические психогенные расстройства являются болезненными состояниями, выводящими человека из строя, лишающими его возможности продуктивного общения с другими людьми и целенаправленных действий. При этом в ряде случаев имеют место расстройства сознания, возникают психопатологические проявления, сопровождающиеся рядом психических расстройств. В настоящее время психогении при экстремальных условиях принято разделять на невротические реакции и состояния (неврозы), реактивные психозы и аффективно-шоковые реакции.

Из анализа общего состояния людей следует важное для планирования и организации психологических мероприятий заключение – подавляющее большинство людей вследствие психо­генных расстройств являются практически нетрудоспособными (особенно в первый период развития экстремальной ситуации). Это вынуждает поставить вопрос о необходимости вывода при первой же возможности из зоны экстремальных воздействий людей. Решение о замене специалистов, особенно руководителей, должно приниматься с учетом индивидуальной оценки их состояния. В ряде случаев допустима не замена специалистов и руководителей, а временное прикомандирование к ним соответствующих дублеров (такая система полностью оправдала себя во время землетрясения в Армении в 1988г.).

Деятельность в экстремальных ситуациях резко повышает требования, предъявляемые к интеллектуальной, особенно эмоционально-волевой сфере личности.

Работа в сложных, ответственных и неожиданных ситуациях требует наличия высокоразвитого самообладания, умений не поддаваться действиям самых различных объективных и субъективных стресс-факторов, умений в короткие сроки найти пути их устранения или снижения их воздействия. своевременно принять решение и уверенно без колебаний, адекватно реализовать его с помощью определенной системы и, наконец, квалифицированно проконтролировать эффективность принятых им мер.

В этой ситуации на первый план выступают профессиональные умения, выражающиеся в способности достигать в изменяющихся условиях сознательно поставленной новой для него цели деятельности путем творческого применения обобщенных способов и методов выполнения работ. Являясь автоматизированными компонентами умений, навыки продолжают играть, однако, подчиненную умениям роль.

Помимо дискомфорта и строгого лимитирования времени, нормальное выполнение деловых функций в экстремальной ситуации осложняется чувством повышенной ответственности, возникающим в результате того, что ошибки, промедления, отстрочки и отказы могут повлечь за собой расширение размеров аварий, последствий катастроф, увеличение количества травмированных людей, человеческие жертвы.

Качественно должно измениться также содержание и характер мышления. Так, если в нормальных условиях он мог пользоваться трафаретными приемами мышления, то в непрерывно меняющихся, часто неожиданных новых ситуациях гиперстресса на первый план выступают эвристические компоненты мышления, связанные с нестереотипным поведением и творческим применением знаний и навыков в практических целях.

Большое значение в сохранении психического здоровья и работоспособности имеют его выносливость, вытекающая из способности к экономной трате своих сил и рациональному распределению их по времени, так как трудности и неожиданности, опасность для жизни существуют часто в течение значительного времени, и еще нужно найти способы решения возникших проблем, ибо готовых рецептов нет.

Остро стоит вопрос и об отборе, подготовке работника для наиболее ответственных участков работ во многих областях хозяйственной, военной, правоохранительной деятельности в критических, экстремальных условиях.

Как показали специальные научные исследования и опыт, при возникновении особо сложных, экстремальных ситуаций резко возрастает практическая потребность в целенаправленном, квалифицированном, правильном психологическом воздействии на людей. Психологическая неподготовленность к действиям в таких ситуациях чревата непоправимыми, неоправданными и трагическими ошибками.

Какова же реакция человека на особо сложные и непривычные условия, совершенно незнакомую ему обстановку? Он либо овладевает ситуацией и поступает сознательно, либо обстановка овладевает им, и тогда он начинает действовать импульсивно.

Рекомендации научно-практического характера руководителю подразделения ОВД имеют следующие направления:

1) повседневные условия работы (учебы) должны обязательно включать в себя отдельные, наиболее типичные элементы экстремальных ситуаций (их можно «проигрывать» в деловых играх, «воссоздавать»);

2) экстремальная ситуация, как правило, снижает эффективность влияния руководителя на людей, если он «апеллирует» только к их сознательности, культуре, сугубо интеллектуальным качествам. Успеха можно достичь лишь в случае быстрого и непосредственного влияния на эмоционально-волевую сферу, побуждающую человека к действиям (либо тормозящую их), используя приемы внушения;

3) реальная опасность и неясность экстремальной обстановки вызывает высокую напряженность психического и физического состояния человека (это имеет свои плюсы и минусы). Возможны, с одной стороны, активизация всех духовных и физических сил, а с другой – отрицательные эмоции, чувства; неуверенность, пассивность, страх, даже паника (особенно в начале ситуации или при переходе к пределу человеческих сил). Воздействие сверхсильных раздражителей ведет иногда к развитию резких и существенных (патологических) изменений в психике и поведении, требуется выход (дублирование);

4) большое значение в экстремальных ситуациях имеет коллективный характер деятельности. Дух коллективизма, «чувство локтя» помогают сотрудникам преодолевать любые психологические и физические нагрузки: действуют «соборный ум» (коллективная постановка цели, принятие решения, выбор средств к достижению цели и т.п.) и коллективная воля;

5) в экстремальной ситуации значительно возрастает юридическая ответственность за своевременность и правильность действий, т.е. за практическое (а не на словах) выполнение своего высокого морального, служебного и общественного долга. Все это вызывает у неподготовленных сотрудников и руководителей такое типичное явление, как «страх ошибки», тормозящий деятельность;

6) психологи считают, что в экстремальной ситуации личность и коллектив проявляют себя наиболее полно и ярко. Умелые или неумелые действия в подобных условиях отдельного сотрудника, группы, коллектива и руководителя надо рассматривать как самую строгую, объективную проверку и оценку их подлинной готовности (профессиональной, психологической и физической);

7) весьма важное значение в особо сложной ситуации приобретают побудительные мотивы действий, которые могут активизировать (тормозить) социально полезную деятельность человека, обнажая при этом его сущность, подлинный характер его чувств, интересов и убеждений. Особый, доминирующий смысл обретает и цель действий (отдаленная, но главным образом ближайшая). Будучи значительной и ясной, она предопределит методы и средства ее достижения;

8) в экстремальной ситуации обнаруживается и ряд других важных моментов: возрастает роль личного примера; усиливается влияние на психику такого мощного раздражителя, как вовремя и умело сказанное слово; максимального внимания требует тот, кто впервые оказался в критической ситуации.

Чтобы уяснить методы и средства, повышающие психологическую устойчивость сотрудников и коллективов, надо понять, что любая сложная ситуация, с точки зрения психологии, может быть представлена в виде трех «простых» элементов: подготовительный этап, этап выполнения задачи и заключительный этап.

Сущность первого этапа, начинающегося с поступления сигнала о необходимости действовать, состоит в приведении в психологическую «боеготовность» эмоционально-волевых, умственных и физических компонентов личности сотрудника или коллектива. Трудно переоценить роль «предстартового» состояния сотрудников. До исполнителей следует довести суть и значимость их действий, общий план мероприятий, сформировать направленность на выполнение задачи. Любой из участников действий обязан твердо знать свою ближайшую цель, маршрут движения и т.п.

Залог успеха – это вселение уверенности в сотрудников, укрепление авторитета их руководителей, вера в технику, оружие, создание общего положительного настроя. Вместе с тем нельзя допускать излишней самоуверенности, перенапряженности. Оценка ситуации должна быть по возможности объективна. Недопустимо делать акцент только на трудностях. О психологическом «вхождении в работу» еще до начала непосредственного ее выполнения свидетельствуют такие внешние данные, как определенное возбуждение, повышенное настроение и собранность, сосредоточенность, быстрое, точное реагирование на окружающую обстановку и поступающие распоряжения, энергичные движения. И, напротив, на психологическую неподготовленность указывают вялость, отсутствие энтузиазма и плохое настроение; скованность движений, замедленное реагирование на команды и замечания, равнодушие, молчаливость, раздражительность и т.п. Разновидностью подобного явления может быть и «предстартовая лихорадка», излишнее волнение, показная веселость, суетливость, говорливость, невнимательность (в таких случаях надо добиваться усвоения подчиненными всех указаний, повысить контроль).

Многое зависит и от эффективности инструктажа. Проводя его, нужно помнить, что следует категорически избегать формализма, казенщины, «духа караулки», которые нередко создают у сотрудников отрицательный настрой, подавленное настроение, нежелание исполнять служебный долг. Используя разнообразные методы психологического воздействия на людей, следует обращаться именно к положительным эмоциям, чувствам и качествам личности, к положительным примерам. Это тем более важно, что в экстремальной ситуации почти у всех резко возрастает подражательность, эмоциональное заражение.

Формирование групп сотрудников должно базироваться на знании индивидуальных особенностей людей (характер, способности и т.п.), их неформальных межличностных взаимоотношениях и опоре на подлинных лидеров. Под наиболее пристальным вниманием должны находиться те, кто назначен старшим, а также неопытные работники (таких в одиночку посылать на задание вообще не следует, за исключением тренировочных занятий).

Выше уже отмечалось, что при действиях в экстремальных ситуациях слово начальника, командира приобретает большой вес для окружающих. Здесь имеют важное значение и тембр голоса, и дикция. Речь командира должна быть лаконичной и предельно ясной, всем понятной, вызывающей желание выполнить все, что сказано. Сбивчивые, невразумительные, высказанные раздраженным тоном, противоречивые указания руководителя создают обстановку психологического напряжения, вызывают аффективные вспышки подчиненных, могут послужить причиной неправильного истолкования слов руководителя, повлечь ошибочные действия. Успешному выполнению задачи способствует наличие в группах особо подготовленных сотрудников (например, снайперов, водителей-асов, мастеров в применении различных средств, владеющих приемами восточных единоборств и т.п.).

После выполнения сложного задания надо обязательно дать людям отдых (проведение консультации психолога, посещение комнаты психологической разгрузки), умело переключить их на другие дела, проверить психическое состояние каждого человека, похвалить отличившихся, поблагодарить весь коллектив.

Нервно-психические перегрузки могут усугубиться неравномерностью смены труда и отдыха, ненормированностью рабочего дня, нарушениями привычного режима суточной жизнедеятельности, что иногда приводит к развитию стойких состояний психической напряженности, эмоциональной неустойчивости, психосоматическим функциональным расстройствам и различным заболеваниям.

Различные болезни желудка, хронические головные боли, бессонница, гипертония, склероз и невроз – таковы наиболее типичные профессиональные недуги специалистов, чья деятельность сопряжена с волнениями, преодолением трудных и стрессовых ситуаций, нервным перенапряжением, насыщенным рабочим днем, систематической и напряженной работой, требующей постоянных энергозатрат. Поэтому следователь должен проявлять постоянную заботу о собственном здоровье, о своей психической и физической форме как гарантии успешной деятельности.

Одним из важнейших условий поддержания психического здоровья в процессе профессиональной деятельности является умение человека пользоваться приемами психического самоуправления (саморегулирования), т.е. осуществлять сознательные воздействия на присущие ему психические явления (процессы, состояния, свойства), выполняемую им деятельность, собственное поведение с целью поддержания (сохранения) или изменения характера их протекания (функционирования).

Проблема психического здоровья специалиста тесно связана с проблемой надежности профессиональной деятельности. Это интересная и перспективная область исследования в юридической психологии. Известная краткая формулировка счастья – «Здоровый дух в здоровом теле» – не всегда реализуется. Специалист, обладающий необходимой профессиональной подготовкой и не испытывающий нарушений со стороны функционирования собственного организма, все равно останется потенциально опасным в смысле профессиональной надежности, если в его психическом здоровье не все благополучно.

В преамбуле Устава Всемирной организации здравоохранения приводится определение этого понятия – «здоровье» трактуется как состояние человека, которому свойственно не только отсутствие болезней или физических дефектов, но и полное физическое, душевное и социальное благополучение.

Психически здоровый человек прежде всего отличается уравновешенностью, относительным постоянством поведения, адекватным реагированием на окружающие его жизненные условия; способностью самоуправления поведением в соответствии с нормами, принятыми в разных коллективах; способностью изменять поведение при смене жизненных ситуаций; способностью планировать и осуществлять свой жизненный путь.

Современные западные психилоги считают, что самыми информативными показателями психического здоровья являются самоуважение и степень выраженности тревожности.

Путь к психическому здоровью – это путь к интегральной личности, не разрываемой изнутри конфликтами мотивов, сомнениями, неуверенностью в себе. Психическое здоровье предусматривает тренировку психики, раскрытие ее резервов и развитие, совершенствование психических процессов (памяти, внимания, воображения и др.), воспитание дисциплины ума и чувств. Можно быть физически крепким, здоровым и вместе с тем психически ущербным человеком. Значительная часть современных направлений в психологии здоровья сосредоточены не только на формировании психического здоровья, сколько на усилиях излечения уже заявившего о себе психического нездоровья (алкоголизм, наркомания и т.п.). Необходимо также заботиться об изначальном формировании здоровой психики и поддержании ее функционирования в границах нормы, т.е. заботиться о здоровье¹.

Трезвый образ жизни – одно из главных условий сохранения здоровья. Пьянство и психическое здоровье являются несовместимыми понятиями. Никакими экономическими соображениями нельзя оправдать пополнение государственной казны за счет продажи табачных изделий и массового потребления алкоголя, а также подчиненную этой цели изощренную рекламу. Академик В.М.Бехтерев так писал об условиях свободного и здорового развития личности: «… Борьба с пьянством в народе будет бессильной до тех пор, пока наш государственный бюджет будет искать свою опору в тех сотнях миллионов, которые извлекаются из народного обращения в счет потребления им спиртных напитков»².

Обследование, проведенное в 90-х гг. XX в., выявило, что примерно 10% общего числа «сильно пьющих» составляют полицейские, причем большинство из них признали, что выпивают на службе. Более того, было обнаружено, что вызываемое чрезмерным употреблением алкоголя заболевание – цирроз печени – наблюдается среди полицейских значительно чаще среднего показателя по всем обследованным профессиям. Одна из основных причин повышенного пристрастия к алкоголю, согласно обследованию, это возникающее у полицейских чувство, что они не могут управлять своими действиями. А поскольку большинство полицейских структур милитаризированы и требуют строгой дисциплины и точного выполнения инструкций, то полицейские прибегают к алкоголю, чтобы избавиться от неудовлетворенности самим собой и справиться со стрессом, присущим их профессии.

Из расстройств, связанных со стрессом, среди полицейских распространены разные физиологические нарушения, эмоциональные и личностные проблемы, а также недобросовестное исполнение ими своих служебных обязанностей. Физиологические нарушения варьируются от болей в спине, мышечных судорог и головных болей до астмы, диабета, повышенного давления, изжоги, язвы желудка. Исследователи отмечают также высокий уровень заболеваемости ишемической болезнью сердца, расстройства пищеварения.

Эмоциональные и личностные проблемы обусловливают разводы, алкоголизм, депрессию и самоубийства. Сама природа профессии может приводить полицейских к ощущению изолированности и одиночества, что в свою очередь легко провоцирует агрессивное поведение, апатию, цинизм, нарушения дисциплины и отдаление от друзей и общества в целом.

К приемам ослабления стресса в этих случаях можно отнести создание групп поддержки, в которых участвуют полицейские и психологи; временное отключение от работы, психологическая разгрузка, обращение в психологическую службу за помощью; занятия благотворительной деятельностью в обществе других людей (этот прием ведет к устранению враждебности и подозрительности по отношению к коллегам-полицейским). Именно эти эмоции чаще всего порождают изоляцию, самоустранение и одиночество, ведущее полицейских к опустошению, поэтому участие их в коллективной работе является хорошим противоядием стрессовых нарушений¹.

Профессия следователя предъявляет высокие требования не только к физическому, но и психическому здоровью, как основе надежности профессиональной деятельности. Ясно, что эпизодическими мероприятиями проблему надежности не решить. Культ здорового образа жизни должен стать естественной, органичной потребностью специалиста на всем протяжении его профессионального и жизненного пути.

9.2. Структура профессионально важных свойств личности (психограмма следователя)

Психограмма – это психологический портрет профессии, являющейся важной составляющей профессиограммы. В психограмме отражены те качества личности специалиста, к которым профессиональная деятельность предъявляет наиболее высокие требования, часто отмечаются и те особенности личности профессионала, которые являются противопоказаниями.

Профессия следователя является типично юридической, поскольку эта деятельность дает возможность выявить психологические закономерности, в той или иной мере характерные для юридической деятельности вообще.

Повышение эффективности следственной деятельности невозможно без учета индивидуально-психологических особенностей личности следователя и соответствия его личностных качеств объективным требованиям данной профессии.

Предполагая выполнение конкретной работы в определенных условиях и с определенным эффектом, профессия требует от человека настойчивости или внимательности, осторожности или подвижности, усидчивости или терпения. Сам характер, процесс работы не позволяет уклониться от выполнения этих требований, ибо тогда невозможен успех, не гарантирована определенный уровень производительности труда.

Поэтому юридическая психология, изучая закономерности психической деятельности в следственной работе, призвана раскрыть психологическое своеобразие этой деятельности, охарактеризовать психологическую сторону профессиональных качеств, необходимых следователю, указать пути их формирования и совершенствования.

Нередко успех следователя носит, на первый взгляд, случайный характер. Иногда можно слышать мнение о том, что случай вообще играет какую-то особую роль в его деятельности. В действительности это не так. Вопрос о месте и роли случайности в следственной работе скорее методологический, чем психологический, однако неверные установки при подходе к его разрешению непосредственно сказываются на истолковании психологии деятельности следователя.

Уподобление случая совершенно неожиданному событию, возникшему благодаря беспричинной, стихийной комбинации явлений ведет к отрицанию целенаправленности расследования. К ссылкам на случайную удачу прибегают обычно при неумении подвергнуть то или иное явление правильному анализу либо при недостаточности данных для того, чтобы проследить процессы, которые привели следователя к определенному положительному результату. Это имеет свое психологическое объяснение.

В каждом уголовном деле существует две стороны. Первая – это та, которая раскрывается в результате расследования, т.е. само преступление или расследуемое событие. Оно становится ясным для всех, когда удается установить его существенные обстоятельства.

В материалах дела отражаются результаты отдельных следственных действий и всей деятельности следователя. Однако путь, которым шел следователь, раскрывается в этих материалах лишь в очень малой степени. Так, в протоколе осмотра, как правило, фиксируются результаты осмотра и весьма ограниченно сам его ход. В протоколе допроса чаще всего запечатляются лишь объяснения свидетеля, в не весь процесс взаимодействия допрашивающего и допрашиваемого. Внутренняя же сторона этого процесса в значительной мере остается за рамками уголовного дела.

То, как протекала сама работа следователя, является второй стороной уголовного дела, которая в его материалах никогда не раскрывается вполне. Не удивительно, что многие моменты работы следователя выглядят для других как совершенно случайные или даже вовсе необъяснимые. Читающий дело не может правильно оценить такой, например, факт, как неожиданный допрос весьма осведомленного, но ранее неизвестного свидетеля, которому предшествовала большая, порой очень тонкая и кропотливая работа следователя. Даже сами следователи отдельные моменты работы зачастую оценивают как совершенно случайные и самопроизвольные.

Для составления психограммы следователя можно воспользоваться схемой изучения профессионально важных качеств личности (см. рис. 12). В мотивации следственной (юридической) деятельности обычно выделяют следующие типы.

1. Адекватный тип. У лиц этого типа ценностные ориентации и связанные с ними мотивы профессиональной деятельности согласуются с реальным, общественно значимым поведением, что соответствует требованиям профессионального и этического характера, предъявляемым к личности следователя. Такой тип проявляет выраженную мотивацию «на дело», т.е. защиту интересов и прав граждан, борьбу с преступностью и т.п., а не на какие-либо другие цели, которые не связаны непосредственно с правоохранительной деятельностью. Данная направленность, как правило, сочетается с высоким интеллектом, общей культурой, эрудицией в вопросах права, достаточно ясным представлением о будущей профессиональной деятельности, стремлением развивать у себя профессиональные качества, необходимые следователю. Поведение таких людей обычно характеризуется высокой ответственностью, активностью в общественной жизни, умеренным стремлением к лидерству, целеустремленностью. Курсанты с таким типом мотивации быстро адаптируются к условиям службы и обучения, успешно учатся. Специалисты же отличаются высокой эффективностью своей профессиональной деятельности.

2. Ситуативный тип мотивации. Решающее влияние в выборе профессии на таких лиц оказывают факторы, характеризующие внешнюю ситуацию: материальные соображения, место жительства, внешний престиж профессии, ее романтическая притягательность.

В формировании стремления поступить в юридический вуз существенную роль играют у таких людей случайные факторы. Например, предположение абитуриента, что с его формальными анкетными данными он вполне может стать юристом, не имея прочного интереса и способностей к данной специальности; выбор этой профессии под влиянием какого-либо ее представителя, личность которого оказалась для абитуриента наиболее привлекательной. Перенос или распространение отношения к какой-либо личности на отношение к будущей профессии – показатель недостаточно зрелого подхода к ее выбору.

Ситуативный тип прогностически неблагоприятен, так как связан с возрастающей со временем тенденцией к разочарованию в своей специальности, неудовлетворенности ею, что, как следствие, приводит к формальному выполнению своих обязанностей (разочарование усиливается, если специалист не имеет престиж­ного статуса, должности в рамках своей профессиональной деятельности).

3. Конформистский тип мотивации. У лиц этого типа выбор профессии просходит под влиянием референтной (субъективно высоко значимой) группы, нормы которой для человека являются главным регулятором поведения. Выбор профессии осуществляется без учета особенностей своей личности, ее действительных способностей. Выбор часто связан с желанием во что бы то ни стало получить высшее образование, что обусловлено влиянием значимого внешнего окружения (друзья-сверстники, брат или сестра, родители). Этот тип мотивации близок ситуативному.

4. Компенсаторный тип мотивации. Лица данного типа избирают юридическую специальность как область деятельности, в которой имеется возможность преодолеть в себе слабые стороны характера (неуверенность, тревожность, мнительность, замкнутость, переживание личной несостоятельности, некоммуникабельность), низкие самооценки личности.

В процессе обучения курсантов компенсаторного типа отмечаются чаще всего два варианта развития личности. В одних случаях обучение (в дальнейшем работа по специальности) не приводит к ожидаемым результатам, а наоборот, усугубляет переживание своей несостоятельности, способствует возникновению эмоциональных срывов, плохой адаптации в среде курсантов или своих коллег. В других случаях может происходить гиперкомпенсация слабых сторон личности, в результате которой формируется чрезмерная тенденция к доминированию, стремление к лидерству, рискованность, эмоциональная холодность, проявление жестокости. Итогом такого сочетания психологических качеств бывают серьезные профессиональные ошибки и нарушения закона. У лиц компенсаторного типа чрезвычайно сильна мотивация достижения успеха, даже в случае отсутствия для этого объективных предпосылок – высокого уровня развития интеллекта, умения контактировать с людьми и т.д. Поэтому компенсаторный тип прогностически также неблагоприятен.

5. Криминальный тип мотивации. Этот тип среди абитуриентов и курсантов встречается крайне редко, но требует безусловного выявления. Он характеризуется неявной антисоциальной направленностью, как правило, маскируемой правильными формулировками. Эти лица стремятся использовать юридическое образование в своих целях, не соответствующих высоким требованиям, предъявляемым к моральному облику юриста. Для них характерны нечестность, безпринципность, склонность к авантюре, стереотипность при решении профессиональных задач, знакомство только с внешней стороной деятельности юристов. Уже в период обучения в вузе они допускают нарушения общественного порядка, норм поведения в быту, правонарушения (в том числе тяжкие), употребление алкоголя, наркотиков и т.п. Профессиональная мотивация отражает стремление курсанта стать следователем, к достижению высокого уровня выполнения своих должностных обязанностей.

Мотив определяется как предмет потребности (внутреннее состояние объективной нужды человека в чем-то, зависимость от конкретных условий существования). Потребности и мотивы побуждают человека ставить перед собой цели, решать разнообразные жизненные, профессиональные задачи. Мотивы человеческой деятельности чрезвычайно многообразны, поскольку вытекают из различных потребностей и интересов, которые формируются у человека в процессе его жизни. Поэтому любая классификация мотивов (потребностей) носит условный характер.

Можно выделить следующие мотивы деятельности: деловые, общественные, личные. Эти мотивы:

– определяются особенностями самой личности, ее идеалами, нравственными и эстетическими потребностями, общим отношением к своему делу, чувством профессионального долга, отношением к людям;

– порождаются характером и спецификой ситуаций, которые создаются в процессе деятельности, их сложностью, динамичностью, степенью риска и т.п. (например, осознание необходимости инициативных и смелых действий);

– возникают под влиянием требований других людей (например, понимание общественной значимости совместных согласованных действий).

Готовность – это первичное фундаментальное условие успешного выполнения любой профессиональной деятельности. Возникновение состояния психологической готовности к деятельности начинается с постановки цели на основе потребностей и мотивов (или осознание человеком поставленной перед ним задачи). Далее идет выработка плана, установок, оперативных моделей и схем предстоящих действий. Затем человек приступает к воплощению появившейся готовности в предметных действиях, применяет определенные средства и способы деятельности, сравнивает ход и промежуточные результаты со стоящей целью, вносит коррективы. При этом анализ ситуации, решение, развитие замысла, эмоций, проявление и изменение готовности определяется, прежде всего, доминирующим мотивом, который обеспечивает необходимую деятельность и направленность активности. Следует отметить, что в создании, сохранении и восстановлении состояния психологической готовности решающую роль играет то, что она связана с различными сторонами личности.

Готовность личности к профессиональной деятельности в правоохранительной системе, будучи целостным личностным образованием, включает в себя мотивационные, познавательные, эмоциональные и волевые компоненты.

Мотивы отражают стремление следователя к всестороннему, поэтому и объктивному расследованию уголовных дел, исследованию причин преступности и их квалифицированной профилактике.

К познавательным (когнитивным) аспектам готовности относятся понимание специалистом стоящих перед ним профессиональных задач, ясное представление различных сторон следственных ситуаций и их психологических особенностей, профессиональная эрудированность и компетентность.

Эмоциональной стороной готовности являются чувство личной ответственности за результаты деятельности в сфере защиты прав и свобод человека, борьбы с преступностью; чувство уверенности в своих силах; чувство удовлетворения в процессе достижения торжества закона, социальной справедливости и т.д.

Волевые компоненты отражают готовность личности к выполнению профессиональной задачи в сложных, часто экстремальных условиях; способность преодолеть напряженность, страх, тревожность; мобилизовать свои силы (например, при расследовании преступления, совершенного в условиях неочевидности).

Раскрывая сложную иерархическую структуру деятельности следователя, В.Л.Васильев выделил шесть ее основных компонентов, а также профессионально важные личностные качества, навыки и умение (см. рис. 13).

Поисковая (познавательная) деятельность представляет собой прежде всего сбор криминалистически значимой информации о событии преступления (следы преступника, потерпевшего, орудий преступления или оружия и т.д.). Эта сторона следовательской деятельности предъявляет высокие требования к интеллекту профессионала: его наблюдательности, концентрированности и устойчивости внимания, умению логически мыслить, качествам памяти.

Криминалистическая наблюдательность при осмотре места происшествия – это планомерное, целенаправленное, продуманное восприятие обстановки. Для повышения ее эффективности надо соблюдать определенные правила. Прежде всего желательно получить общее представление о преступлении, хотя первоначальная информация нередко бывает противоречивой и впоследствии может не подтвердиться. Однако она тем не менее дает следователю возможность составить программу осмотра. Так, пунктами программы осмотра и исследования трупа на месте происшествия могут быть:

1) обеспечение возможности свободного перемещения вокруг трупа:

– осмотр места возле трупа; отражение в черновых записях наличие (отсутствие) вокруг трупа видимых следов;

– фиксация обстановки, которая может измениться в процессе осмотра;

2) выполнение первоначальних неоотложных действий с помощью специалиста:

– зафиксировать позу трупа (общее положение тела; положение головы, куда обращено лицо, на чем лежит затылок, положение подбородка, положение рук, ног);

– зафиксировать положение и состояние одежды на теле (не смещены ли части одежды; не вывернуты ли карманы; застегнута ли одежда; нет ли на видимых частях одежды повреждений, иных следов;

– зафиксировать иные следы, которые изменятся в процессе осмотра (наличие или отсутствие предметов на трупе, в ладонях, между пальцами; потеки крови; запахи изо рта, от одежды;

3) продумайте план осмотра трупа и т.д.¹

В процессе коммуникативной деятельности следователь должен получить необходимую для раскрытия преступления информацию от людей в ходе общения с ними. Коммуникативная деятельность следователя требует наличия у него способностей к продуктивному общению с людьми, умения налаживать психологический контакт, применять различные тактические приемы во время беседы, допроса с целью получения объективной и полной информации, не выходя за пределы профессиональной этики.

Применительно к методам, средствам раскрытия, тактики расследования преступлений с позиций профессиональной этики решаются два вопроса: 1) допустимости самих методов и средств и 2) соответствия моральным нормам их применения в установленном законом порядке. Первый критерий носит абсолютный характер, определяя возможность их использования; второй относителен по своей природе: применение допустимых методов и средств в определенных ситуациях может расцениваться как аморальное.

Ситуационность применения допустимых средств раскрытия и расследования преступления в некоторых случаях прямо указывается в законе, достаточно вспомнить норму УПК Украины (ст. 193), в соответствии с которой следователь не вправе присутствовать при освидетельствовании лица другого пола, если это связано с необходимостью обнажения лица, подлежащего освидетельствованию. В иных случаях она выражается в оценке следственной ситуации следователем, который и решает вопрос о возможности, нравственности применения в конкретной ситуации в принципе допустимых средств. Так обстоит дело, например, с осмотром обнаженного трупа в присутствии третьих лиц, с предъявлением трупа для опознания, когда его обнажение не диктуется необходимостью, с задержанием подозреваемого на глазах его несовершеннолетних детей и т.п. Пренебрегая в подобных случаях моральными требованиями, следователь не нарушает закон, однако причиняет моральный вред участвующим в деле лицам.

Сущность удостоверительной деятельности заключается в переводе добытой следователем информации в новую преимущественно письменную форму (протоколы допросов, очных ставок, осмотра места происшествия, заключения экспертов и другие документы). Письменная речь требует продуманности, плановости, осознания, более развернутого построения речи, иного раскрытия содержания мысли. Документы (если это написано от руки) должны быть понятными для тех, кто их читает, т.е. написаны разборчивым почерком. Язык документов должен соответствовать грамматическим, стилистическим и юридическим нормам.

В протоколе следует сохранять лексические, возрастные и другие особенности речи допрашиваемого лица. Что же касается процессуальных актов, не связанных с фиксацией чьих-либо показаний (протоколы осмотра, обыска, следственного эксперимента и пр.), то их язык должен отвечать требованиям деловых бумаг следователя. Следователю необходимо постоянно упражняться в точной передаче чужой речи, в полном, ясном, правильном и последовательном описании событий и предметов, с использованием минимального количества слов, регулярно критически разбирать составляемые им документы.

Если в устной речи, встретившись с ошибочным пониманием сказанного, можно тут же обнаружить и устранить недоразумение, то в письменной этого сделать нельзя. Вот почему искажения в процессуальных актах, на основе которых решается судьба дела и стоящих за ним людей, наиболее опасны по своим последствиям. Между тем протоколы пишутся, как правило, без черновиков, в ускоренном темпе, зачастую в неблагоприятной обстановке. Нередко сильные переживания, испытанные следователем в ходе следственного действия, истощают его энергию, и при составлении протокола у него наступает психическая реакция, известное равнодушие к полноте и точности изложения. Кроме того, чем интенсивней и продуктивней происходило следственное действие, тем, как правило, скорее хочется покончить с изложением его результатов в протоколе, который подчас кажется обременительной формальностью. Если же действие было особенно успешным, то у следователя нередко создается впечатление о ненужности подробных описаний ввиду очевидности результатов. В итоге протокол пишется лаконично, не исчерпывает добытых данных, не отражает всего происходившего.

Не следует увлекаться и таким методов фиксации, как собственноручная запись показаний допрашиваемым. Такая запись может оказаться неполной, когда допрашиваемый слабо владеет пером и каждое лишнее слово означает для него дополнительную нагрузку, которой он невольно стремится избежать. В то же время человек хорошо владеющий пером, в угоду логической завершенности изложения и красоте стиля, бывает склонен к непроизвольному отклонению от истины, украшательству и дополнению своего описания несуществующими деталями и оттенками. Установлено, что каждый протокол должен быть прочитан и подписан участниками следственного действия, но из-за поспешности, волнения, утомления, застенчивости или доверия к следователю они зачастую не вносят необходимых поправок. Поэтому при окончательном оформлении процессуальных актов требуется чрез­вычайно внимательный контроль как со стороны следователя, так и со стороны иных участников следственного действия, которым должна быть обеспечена возможность тщательного ознакомления с протоколом и внесения необходимых исправлений и дополнений. В настоящее время в следственной деятельности активно применяются современные средства фиксации: компьютер, магнитофон, видеокамера, пишущая машинка. Это накладывает дополнительные требования к профессиональной культуре, специальным техническим навыкам.

Организационная деятельность следователя проявляется в двух формах: самоорганизации и организации людей для решения профессиональных задач (оперативные работники, эксперты, понятые и т.д.). Коллективная деятельность, которую организует следователь, нередко проходит в сложных экстремальных условиях (обыск, задержание, осмотр на улице последствий серьезных ДТП с жертвами и ранеными). Необходимы умения быстрого комплектования группы, с которой во взаимодействии можно получить необходимые факты, связанные с преступлением; умения быстро сплотить членов группы, подчинив их действия единой цели.

В связи с решением задач по организации своей деятельности следователю необходимы умение точно распределять свое время, дисциплинированность, собранность. Знание приемов профилактики и снятия утомления, стресса и желание их применять (активный отдых, спорт, туризм, плавание и т.д.).

Реконструктивная деятельность представляет собой текущий и завершающий анализ всей собранной информации и выдвижение на базе этого версий (гипотез) о случившемся событии. Большие требования предъявляет эта деятельность к профессиональной эрудиции, знаниям, интеллекту следователя. Необходимы не только специальные знания по уголовному праву, уголовному процессу, криминалистике, но и по психологии человека, бухгалтерскому учету и т.п. Построение версий (гипотез) – это результат активной работы мышления, воображения, памяти, внимания.

Воображение, т.е. создание новых образцов, представлений или идей, ранее не воспринимавшихся человеком, необходимо в любом виде деятельности. Оно имеет огромное значение в следственной работе. Когда следователь знакомится с поступившим делом, ему нужно представить, о чем говорится в изучаемых материалах. Когда он допрашивает свидетелей, то должен воображать описываемое событие. При осмотре места просшествия он по обнаруженным следам и показаниям очевидцев воссоздает в своем воображении картину преступления. Составляя план расследования, он предвидит воображаемый ход событий. У него возникают версии – это тоже продукты фантазии, т.е. каждый шаг следователя связан с работой воображения.

В зависимости от характера и содержания деятельности различают такие виды воображения, как художественное, научное, техническое и т.п. Учитывая своеобразие следственной работы, по-видимому, можно говорить и о следственном воображении. Но если, например, воображения терапевта специфично, т.е. особенно ясное представление о работе внутренних органов больного, о течении болезни и ходе лечения, то для воображения следователя, в первую очередь, характерно отсутствие такой узкой специализации. Бесконечное многообразие жизненных явлений, с которыми приходится иметь дело следователю, придает его фантазии универсальный характер, формирует у него готовность к созданию любых образов, отражающих и повседневные житейские ситуации, и различные формы человеческого поведения, и явления, относящиеся ко многим специальным областям человеческой практики.

Но как бы ни были сложны и причудливы продукты фантазии, они представляют собой сочетание признаков реальных вещей и явлений, в какой-то степени уже известных человеку. Источником воображения всегда служит прошлый опыт; и чем он богаче, тем богаче воображение, т.е. основным условием развития воображения следователя является накопление и обогащение его опыта и знаний.

Воображение следователя оперирует образами и представлениями, с большой полнотой и конкретностью отражающими определенные свойства, признаки, детали, в отличие от обобщенных образов, схем, символов, которые характерны для абстрактного воображения химика или математика.

В расследовании не должно быть места пустому беспочвенному фантазированию. Только образы, рожденные обстоятельствами данного дела, вытекающие из реальной обстановки, основанные на определенной информации, играют в нем положительную роль. Отрыв же фантазии от реальных условий расследования обесценивает и работу воображения, и связанную с ним практическую деятельность. Так, нереальная фантастическая версия способна лишь завести следствие в тупик.

Расследование как познавательный процесс, прежде всего, опирается на воссоздающее воображение, т.е. представление чего-либо, ранее не воспринимавшегося человеком, на основе словесного описания или условного изображения (чертежа, схемы, карты). Воссоздающее воображение связано с перекодировкой информации со слов, условных знаков или графических изображений в наглядные представления, живые образы действительности.

Большую часть информации следователь черпает из устных и письменных заявлений, сообщений и описаний, из актов, протоколов и иных документов. Этот материал отражается в сознании следователя не только в форме понятий и суждений, но и в форме образов, более или менее адекватных описанию. При этом даже абстрактные идеи (например, «умысел» или «корысть») вызывают определенные образы, обретают какую-то наглядную форму. Отсутствие же наглядно-образных представлений крайне отрицательно сказывается на расследовании. Если следователь, допросив свидетеля, остается обладателем только сухой словесной информации, не представляя себе, как было дело в действительности, то это не дает ему подлинного знания, препятствует глубокому пониманию полученных данных, лишает возможности правильно их оценить и использовать.

Из анализа ряда следственных ошибок видно, что, если бы следователь представил себе описываемое событие или факты, приводимые в обвинительном заключении, то он убедился бы в их противоречивости, ложности.

В процессе расследования постоянно приходится описывать различные объекты для их последующего отыскания и опознания: внешность преступника или пропавшего без вести, вид похищенного имущества, орудий преступления, использованных преступником средств. Но при описании недостаточно просто перечислить их приметы и отличительные признаки, а надо еще сформировать наглядный образ человека или вещи, чтобы затем можно было увидеть в конкретном объекте именно то, что интересует следователя. Воссоздание образа по описанию не ограничивается разрозненными представлениями о компонентах объекта, а предполагает их соединение в одно целое. Например, эффективность розыска по приметам зависит от того, насколько следователь разбирается в основных свойствах искомых объектов, владеет методом «словесного портрета», способен наглядно представить описываемое лицо или вещь в единстве всех признаков и свойств.

В учебной и практической работе необходимо специально воспитывать и тренировать такие навыки, особенно тем, у кого преобладает словесно-логическая память, слабо развита и бедна фантазия. Для этого рекомендуется выполнять упражнения по описанию различных предметов, людей и узнаванию их на основе описания, сделанного другими лицами.

При беглом прослушивании показаний или чтении материалов дела возникают лишь неполные и неясные, смутные и отрывочные представления, тогда как вдумчивое чтение, повторное изучение материала, внимательное выслушивание показаний приводят к возникновению более полных и ярких представлений. Достаточно сравнить результаты первого и повторного ознакомления с протоколом места происшествия, дабы убедиться, что образы возникают в воображении не мгновенно в законченном виде, а формируются постепенно, совершенствуясь под влиянием новых актов восприятия и мыслительной деятельности.

Отсюда вытекает важное для следователя правило: не ограничиваться единичным изучением материалов дела, а неоднократно обращаться к ним, рассматривая их в свете новых данных, как бы «новыми глазами».

Точность представлений еще больше возрастает, когда мы имеем возможность воспринять хотя бы часть подлинной ситуации путем ознакомления с обстановкой места происшествия и отдельными вещественными доказательствами. В таких случаях полученные представления включаются в общую систему образов и обогащают воображение. Опытные следователи хорошо знают, как важно все посмотреть своими глазами, и никогда не упускают возможности побывать на месте происшествия, лично ознакомиться с вещественными доказательствами, не полагаясь на протокольные описания своих предшественников, произвести допрос и проверку показаний на месте.

До сих пор речь в основном шла о воссоздающем воображении следователя, которое является предпосылкой для более сложного творческого воображения. Это последнее создает новые образы и представления без опоры на их описание или условное обозначение, путем творческой переработки имеющихся знаний и материала прежних восприятий. Любой трудовой процесс неизбежно включает в себя работу творческого воображения. В деятельности же следователя оно занимает одно из ведущих мест.

Обращаясь в прошое, воображение следователя на основе отрывочных сведений, почерпнутых из различных источников, создает цельное представление о расследуемом событии во всех его существенных чертах. Отражая явления настоящего времени, воображение следователя рождает предположения об имеющихся следах, остатках, отпечатках и иных отображениях расследуемого события, при помощи которых оно может быть установлено и доказано. Наконец, регулируя и направляя свои действия, планируя расследование, следователь смотрит в будущее, предвидит результаты своего труда. А предвидеть – значит вообразить. Образы воссоздающего и творческого воображения необходимо ясно различать и по- разному оценивать.

Первые непосредственно отражают имеющуюся информацию, доказательственный материал (показания, протоколы, документы). Вторые являются продуктами фантазии, создаются из элементов, не отраженных в материалах дела. Эти недостающие материалы еще должны быть собраны в ходе расследования. Подмена одних другими приведет к тому, что предполагаемые и воображаемые обстоятельства будут рассматриваться как утановленные, доказанные. При этом возникнет опасность ошибочных и бездоказательных решений.

Другую опасность таят в себе шаблонные образцы – стереотипы. Подобно тому, как в период гриппозных эпидемий учащаются случаи постановки неправильного диагноза «грипп» при неясных симптомах болезни, так и в следственной практике наблюдаются факты, когда воображение следователя ограничивается представлением типичного. Так, наличие недостачи принимается за безусловный признак хищения, а ложь подследственного как бесспорное доказательство его вины. Традиционный шаблонный образ – источник предубеждения. Во избежание этого нужно постоянно помнить об индивидуальности каждого расследуемого события, не ограничиваться образами типичных ситуаций и проверкой типичных версий.

Практическое мышление в процессе трудовой деятельности именуют оперативным. Термин «оперативный» допускает различные толкования: оперативной можно назвать деятельность, состоящую из ряда операций либо протекающую особенно быстро, а если иметь в виду, что в переводе с латинского «opera» значит труд, то оперативным можно назвать мышление, непосредственно вплетенное в трудовой процесс. Все эти оттенки применимы и к мышлению следователя.

Различая наглядно-действенное, образное и абстрактное мышление, в психологии иногда неправомерно связывали практический интеллект с наглядно-действенным мышлением как с генетически ранней и более элементарной формой умственной работы. При этом предполагалось, что наиболее высокие требования к уму предъявляет теоретическая деятельность, которая связана только с абстрактным мышлением, практический же ум, даже на самых высоких его ступенях, расценивался как менее квалифицированный. В современных условиях уже бесспорно, что высшие проявления человеческого разума в одинаковой мере присущи как теоретикам, так и практикам.

Вряд ли можно говорить о преобладании в деятельности следователя наглядно-действенного, образного или абстрактного мышления. Все эти виды здесь взаимодействуют и непрерывно переходят друг в друга. В самом наглядно-действенном мышлении существуют разные уровни от простейших манипуляций до сложнейших умственных действий с конкретными образами и обобщенными представлениями, которые свойственны интеллектуальной работе следователя.

Да и абстрактное мышление обозначает две разновидности умственной работы: во-первых, оперирование готовыми абстрактными категориями; во-вторых, самостоятельное абстрагирование, необходимое для перехода к действию с этими отвлеченными понятиями. Вторая разновидность, тесно связанная с наглядно-действенным и образным мышлением, значительно сложней. Следователю, который имеет дело с конкретными предметами и явлениями, оторваться от чувственных данных бывает труднее, чем оперировать готовыми идеями.

Различая ум конкретный и ум абстрактный, обычно считают, что конкретный «видит» детали, проявляя внимание к мелочам, от которых абстрактный ум отвлекается как от несущественного.

Искусство расследования – это в значительной степени умение видеть и понимать мелочи. Полная очевидность события – дело довольно редкое, чаще следователю достаются скрытые и малозаметные следы, при помощи которых достигается опосредованное познание расследуемого события. Однако видение этих отдельных деталей ничего не дает без обобщения и скачкообразного перехода к событию в целом, а это требует равновесия конкретного и абстрактного в следственном мышлении, которое должно и охватить картину в целом, и видеть штрихи, ее образующие.

С этим связана и такая черта следственного мышления, как равнодействие анализа и синтеза. Почти в каждой работе по тактике и методике гворится об аналитической деятельности следователя: анализе исходных данных, анализе доказательств и т.п., но в редких случаях о синтетической работе ума. Это создает впечатление, что ведущий умственной операцией для следователя является анализ.

Действительно, сложность, противоречивость и большой объем материала расследования делает невозможным изучение его без тщательного анализа. Однако понимание этого материала, подготавливаемое анализом, достигается в результате синтеза. Версии, план расследования, оценка доказательств – все это синтетические образования. Без синтеза остаются одни лишь частности, механический набор данных, которые не организованы в единую систему. Понимание чего бы то ни было – это объединение, непонимание же – отсутствие объединения. Можно, например, знать каждое слово и не понимать значения фразы на иностранном языке.

Мышление следователя требует гармонического сочетания анализа и синтеза. Человек с аналитическим складом ума, который так превозносится в детективной литературе, часто теряется в многочисленных деталях дела. Синтетический ум, пренебрегая частностями, также может стать жертвой печальных ошибок.

Отличительной чертой интеллектуальной активности следователя является то, что ему зачастую приходится действовать при крайней неполноте исходной информации, ее ненадежности.

В психограмму следователя необходимо вписать следующие профессионально важные качества ума:

– глубину – способность проникнуть за поверхность видимого, в сущность фактов, понять смысл происходящего, предвидеть ближайшие и отдаленные, прямые и побочные результаты явлений и поступков;

– широту – умение охватить мыслью большой круг вопросов и фактов, привлекая знания из различных областей науки и практики;

– мобильность – способность продуктивного мышления, мобилизация и использование знаний в сложных условиях, в критической обстановке;

– быстроту – умение решать задачи за минимум времени, производя ускоренную оценку обстановки и принимая неотложные меры;

– самостоятельность – способность к постановке целей и задач, умение находить их решение и пути к их достижению без посторонней помощи;

– целеустремленность – волевая направленность мышления на решение определенной задачи, способность длительное время удерживать ее в сознании и организованно, последовательно, планомерно думать над ее разрешением;

– критичность – умение взвешивать сообщения, факты, предположения, отыскивая ошибки и искажения, раскрывая причины их возникновения;

– гибкость – умение подойти к явлению с различных точек зрения, устанавливать зависимости и связи в порядке, обратном тому, который уже был усвоен; варьировать способы действия, перестраивать свою деятельность и изменять принятые решения в соответствии с новой обстановкой.

Для развития этих качеств ума при подготовке юристов целесообразно практиковать решение специальных задач-упражнений, основанных на психологических принципах. Это подтвердили положительный опыт проведения занятий по повышению квалификации следственных работников и специальные исследования.

Социальная деятельность следователя включает в себя профилактические мероприятия, правовую пропаганду, работу, например, по принятому в Украине направлению взаимодействия органов внутренних дел и населения «Милиция и граждане – партнеры». Эта деятельность требует от специалиста высокого уровня развития правового сознания и самосознания, неукоснительного соблюдения этических норм, гуманного отношения к окружающим людям, чувства справедливости, патриотизма и т.д.

9.3. Психологические аспекты профессиональной
деформации личности следователя

Профессиональная деформация личности – это изменения качеств личности (стереотипов восприятия, ценностных ориентаций, характера, способов общения и поведения), которые появляются под влиянием выполнения профессиональной роли. Профессиональная деятельность человека – одно из ведущих проявлений активной личности. Она влечет за собой профессиональное развитие работника, что обусловливает формирование профессионального типа личности. Профессиональная деформация может отличаться своей направленностью, носить положительный или отрицательный характер. Положительное, воспитывающее влияние профессиональной деятельности проявляется в опыте, навыках и умениях, интересах и потребностях, в добросовестном отношении к труду, дисциплинированности и других положительных чертах характера.

Негативное влияние профессиональной деятельности проявляется в отрицательных сторонах характера, установках и т.п. Профессиональная деформация личности может носить эпизодический или устойчивый, поверхностный или глобальный характер; проявляется в профессиональном жаргоне, в манерах поведения, даже в физическом облике.

Следует отметить, что в психологических исследованиях чаще рассматривают нежелательные изменения в личности специалиста, отрицательно влияющие на его работу и жизнь.

Заметное влияние оказывает профессия и на личностные особенности представителей тех специальностей, работа которых связана с людьми. Крайняя форма профессиональной деформации личности выражается в формальном, сугубо функциональном отношении к людям. Она ухудшает социально-психологический климат в коллективе, развитие самой личности, служит основой возникновения психологических барьеров.

Личный жизненный опыт специалиста, составляющий его профессиональное богатство и опору, становится барьером для восприятия нового. Человек заранее уверен, что ему ничего нового не сообщат, а с работой он и так справляется, поэтому информация не воспринимается.

Для снятия таких барьеров в системе обучения (переподготовки) или на занятиях, организованных психологической службой учреждения, дают специальные задания, при выполнении которых слушатели убеждаются, что не могут справиться с предложенными заданиями, что заставляет их пересмотреть представления об уровне своей осведомленности. В результате мотивация овладения новой идеей повышается.

Профессиональная роль заметно влияет на личность, преобразует ее облик. Ежедневно, на протяжении многих лет, решение типовых задач не только совершенствует профессиональные знания, но и формирует профессиональные привычки, определенный склад мышления, стиль общения. Например, остановившиеся в своем профессиональном росте учителя рассматривают конкретного ученика как «тип», абстрагируясь от его индивидуальных особенностей, полагая, что это: «лентяй», «хулиган», «растяпа» и т.п., снижая тем самым эффективность своего воздействия
на него.

Профессиональная деформация преподавателя вуза приводит к появлению в его лекциях множества мыслительных и речевых штампов. Эффективность обучения связана с умением упрощать, разъяснять, поэтому педагоги нередко приобретают навык давать любому человеку больше разъяснений, чем нужно. Это выглядит как стремление поучать и может вызвать психологические барьеры и конфликты.

У преподавателей языка, например, с годами в речи проявляется особая артикуляция, склонность к повторениям, непроизвольная болезненная реакция на ошибки. При этом часто, не замечая, они поправляют не только своих учеников. У экономистов, бухгалтеров профессиональные требования способствуют формированию способностей к длительному, сосредоточенному вниманию к отвлеченному знаковому материалу, а вместе с тем в их работе требуется сдержанность в проявлении эмоций, чтобы обеспечить должную объективность результатов. Все это может привести к излишней сухости, педантизму и эмоциональной холодности в общении.

Исследование профессиональной деформации работника ОВД в настоящее время является также весьма актуальной проблемой, решение ее представляет значительный интерес как в теоретическом, так и в прикладном плане. Профессионализация личности работника ОВД в процессе многолетнего выполнения им профессиональных обязанностей связана как с развитием профессионально важных качеств, так и с развитием качеств, отрицательно влияющих на его деятельность.

Профессиональные деформации личности детерминируются многими факторами – объективными и субъективными. К объективным можно отнести: содержание профессиональной деятельности и общения; условия выполнения профессиональных обязанностей; факторы, связанные с социальной макросредой (например, социально-экономические условия жизнедеятельности, повышенная юридическая регламентация труда, многосторонний социальный контроль со стороны государственных и общественных органов, частный конфликтный характер взаимодействий работника с гражданами). К объективно-субъективным факторам относятся система и организация профессиональной деятельности, качество управления, стиль управления и профессионализм руководителей. К субъективным – онтогенетические изменения, возрастная динамика, индивидуально-психологические особенности, характер профессиональных взаимоотношений, кризисы профессионального становления личности, служебная необходимость идентифицировать себя с патологическим внутренним миром других людей для их лучшего понимания.

Уже на стадии первичной профессионализации может наступить момент, когда дальнейшее развитие профессиональной деятельности, формирование ее индивидуального стиля невозможны без коренной ломки нормативно одобряемой деятельности. Работник должен проявить сверхнормативную активность (она может выразиться в переходе на новый квалификационный либо творческий уровень выполнения профессиональных обязанностей), но он может и смириться с тем, что приведет к недовыполнению даже узкого круга своих профессиональных обязанностей.

Кризисы профессионального развития могут инициироваться неудовлетворенностью работника различными аспектами своего труда, снижением работоспособности, ухудшением состояния здоровья, профессиональной усталостью и многими другими факторами.

Служба в ОВД относится к тем видам профессионального труда, условия и характер которых могут оказать травмирующее воздействие на психику (психическая напряженность труда, возможность получения получения физической травмы или гибели, большая ответственность).

Длительное многолетнее выпол­нение подобной профессиональной деятельности может привести к профессиональным деформациям. Считается, что в наибольшей степени профессиональным деформациям подвержены профессии типа «человек-человек», так как общение с другим человеком обязательно включает в себя взаимодействие (воздействие – обратное воздействие), особенно «человек – аномальный человек»¹.

Профессиональным деформациям могут быть подвержены представители любых профессий, но деформации профессионалов «человек – человек» имеют наибольшую степень опасности, так как проявляются отрицательно в сфере делового и личностного общения, быта, т.е. наблюдается своеобразный негативный «рикошет» или «бумеранг» в эту же систему «человек – человек». Существует множество профессиональных критериев анормальности человека (медицинских, психологических, юридических и т.п.). Например, работники ОВД, выполняя свои профессиональные обязанности, работают с людьми, имеющими уродливое моральное и правовое сознание. Одним из действующих психологических механизмов профессиональной деформации в этом случае является конфликт, борьба или согласование нормативных регуляторов поведения, противоречивых по своей сути: (этических, нравственных и специфических профессиональных (служебных).

В процессе выполнения своих служебных обязанностей работник ОВД усовершенствует повторяющиеся действия и операции. Формирование профессиональных привычек и стереотипов, автоматизмы в профессиональной деятельности экономят время специалиста, снижают уровень ошибок, ускоряют процесс вхождения в профессию – профадаптацию и профессионализацию. Но профессиональная деятельность сотрудника ОВД связана с большим количеством нестандартных ситуаций, т.е. в этом случае стереотипные, привычные действия не будут эффективными. Решать профессиональные задачи сотруднику ОВД часто приходится в условиях жесткого дефицита времени, что создает «легкость перехода» на привычный путь решений. Регламентированность содержания профессиональной деятельности, неизменность процесса, жесткая алгоритмизация создают своеобразное «прокрустово ложе», деформирующее профессионала. Как правило, выделяют:

– общепрофессиональные деформации (типичные): синдром асоциальной перцепции, при котором каждый гражданин воспринимается как потенциальный нарушитель, эмоциональная индеферентность, холодность к страданиям других; поведенческий трансфер, характеризующий формирование черт ролевого поведения и качеств, присущих лицам, нарушающим закон, усвоение и употребление их жаргона;

– специальные профессиональные деформации, связанные с внутрипрофессиональной специализацией: у следователя – правовая подозрительность, у оперативного работника – актуальная агрессивность и т.п.;

– профессионально-типологические деформации, обусловленные наложением индивидуально-психологических особенностей личности на психологическую структуру деятельности: комплекс превосходства, гипертрофированный уровень притязаний, доминантность, обусловленные реализацией работником властных функций;

– индивидуализированные деформации, обусловленные индивидуальными психологическими особенностями работников: профессиональные акцентуации, сверхкачества, сверхответственность, трудоголизм, трудовой фанатизм, сверхчестность¹.

Среди основных психологических детерминант профессиональных деформаций сотрудника ОВД главной является сама профессиональная деятельность, а также:

1) неадекватность мотива выбора профессии конкретного человека целям профессиональной деятельности (корыстные мотивы, стремление к власти, доминированию, самоутверждению);

2) несовпадение ожиданий молодого работника профессиональной реальности, трудности и неудачи на пути профессионализации;

3) стереотипизация, образование автоматизированных профессиональных умений;

4) действие механизмов психологической защиты в связи с повышенной эмоциональной напряженностью, насыщенностью, ответственностью, опасностью для жизни и здоровья, приводящих к синдрому «эмоционального выгорания» (эмоциональной холодности), рационализации, вытеснению, проекции, регрессии;

5) акцентуации характера, переходящие в профессиональные акцентуации, в сверхкачества;

6) задержки профессионального развития, (стагнации);

7) старение и снижение уровня интеллекта.

В систему основных показателей профессиональной деформации можно также включить.

1. Предвзятое отношение к объекту служебной деятельности – гражданам или группе граждан (различных субъектов правоотношений), для него характерны:

– обвинительный уклон (установка) или презумпция первичной вины объекта;

– абсолютизация карательно-принудительных мер и вера в их универсальную эффективность;

– психологические барьеры в общении.

2. Субъективное толкование законопослушного поведения и нормативной регламентации служебной деятельности. Это приводит к:

– злоупотреблению властью или неприменению властных полномочий в случаях, предусматривающих их применение;

– личное установление недозволенных связей или их поощрение;

– использование запрещенных способов и приемов деятельности;

– употребление алкоголя в служебное время и злоупотребление им в застольях;

– перенесение особенностей служебного общения и отдельных профессиональных способов и приемов деятельности на внеслужебные сферы – властно-командный тон, тотальное использование жаргона (профессионального и уголовного), речевых штампов, ненормативной лексики, неуместное обращение к профессиональному юмору.

3. Профессиональное огрубление личности, которое проявляется:

– в сверхнормированном пребывании на службе без серьезных служебных причин;

– в стойком интересе к служебным делам вне службы (по выходным дням, в отпуске);

– в преимущественном пребывании в профессиональной среде (с постоянным ношением форменной одежды) по сравнению с внеслужебным окружением, социо-профессиональная самоизоляция.

4. Изменения в образе «Я» (представление о самом себе), показателями которых служат:

– стойкая завышенная профессиональная самооценка, вызывающая пренебрежительное отношение к представителям других профессий, снисходительность в оценках коллег по службе;

– болезненная реакция на критику или контроль, проверку своей деятельности;

– фиксированная ориентация на собственный опыт, включающая презумпцию своей непогрешимости.

Можно выделить и три уровня деформации: начальный, средний, глубинный. При этом деформация может происходить по всем или отдельным вышеуказанным показателям.

Значительное влияние на уровень профессиональной деформации оказывает длительность выполнения служебных обязанностей (стаж).

Результаты эмпирических исследований показывают, что у работников со стажем работы в ОВД от 5 до 20 лет начальный уровень деформации выявлен у 37,0% сотрудников милиции, средний уровень показателен для 47,7% сотрудников и глубинный – для 9,3%¹.

Характер деформации может определяться не только самой профессией, но и положением в иерархии власти. Когда человек обретает определенную власть над другими, а обратные связи, критика, общественный контроль за его поведением ослаблены, то его личность деформируется (трансформируется). Руководитель, постоянно отдающий приказы, подвержен опасности возникновения у него чувства превосходства или даже высокомерия, что ослабляет его способность к самокритике. При этом замечено, что прежде всего в данном случае страдает чувство юмора, в частности понимание шуток в свой адрес. Подобная нечувствительность закрывает ему пути для интеллектуального развития. Должностная приверженность некоторых руководителей к правилам и распорядкам, часто достаточно формальным, способствует иногда общему обеднению их эмоциональной сферы, появлению формализма и сухости в личных взаимоотношениях.

Обыденные наблюдения свидетельствуют, что одним из самых распространенных на уровне здравого смысла убеждений является взгляд, когда однообразные виды деятельности, выполняемые в течение длительного времени, становятся менее эффективными, что приводит в итоге к дезорганизации. Это мнение касается также и сферы власти. Нередко думают, что под влиянием времени принимаемые решения тем же самым руководителем становятся все менее эффективными и рациональными, что возникают коррупционные и патологические явления. Обыденная мудрость гласит, что причинами «порчи» власти являются снижение степени инновационности их деятельности, утомление, ритуализация ее субъектов и отрыв от жизни общества².

Это явление можно назвать эрозией власти и свести к двум принципиальным утверждениям: 1) руководящие и управляющие действия постепенно становятся все менее эффективными; 2) чем выше пост и административный уровень, тем сильнее тенденции к «порче» органов власти.

Одной из причин «порчи» власти является автономизация. Управленческая деятельность, принятие решений, которые в нормальных условиях служат повышению эффективности, становятся независимыми целями, а их реализация приносит руководящим группам чувство превосходства и гордости.

Другой личностный момент, влияющий на проявление эрозии власти, связан с характеристикой кратической (властной) мотивации – потребностью во власти. Эта потребность проявляется в специфической форме, редко бывает насыщенной (в отличии от пищевой или сексуальной мотивации). Кратические притязания развиваются по принципу снежного кома: чем он больше, тем быстрее растет. Достижение определенной ступени власти не только не удовлетворяет кратические притязания, но зачастую усиливает их и эти особенности становятся причиной эрозии власти. Руководители концентрируют свое внимание не на общественных целях, а на возможности достижения более высоких ступеней власти.

Субъект управления реализует определенный стиль руководства, если он стабилизируется, не меняется годами, то может наступить рутинизация власти, руководства; оно станет костным, догматичным. Новые условия часто требуют новых форм управления, а старые стратеги теряют свою праксеологическую ценность.

Большое значение может иметь и биологическое старение руководителей, хотя известно, что изменения интеллекта человека с возрастом носят индивидуальный характер. На завершающих стадиях онтогенеза сужается активность, ослабляется воля, наблюдается косность мышления, события прошлого память лучше хранит, чем события настоящего. Правда, с возрастом накапливается жизненный и профессиональный опыт, мудрость, философский взгляд на окружающий мир и события, происходящие в нем. Большой опыт руководителя противостоит процессу эрозии власти.

Профилактикой эрозии власти может быть смена (полная или частичная) персонала руководителей. Частичная замена лучше, так как новый руководитель часто не имеет достаточного опыта.

В число обязательных задач, которые необходимо решать службе психологического обеспечения в ОВД, входят задачи по выявлению, коррекции и профилактике профессиональной деформации работников ОВД. Для этого практическому психологу необходимо:

1) знание психологических механизмов профессиональной деформации, объективных и субъективных факторов этого процесса;

2) прогнозирование процесса профессиональной деформации с учетом конкретного профиля службы (следственная деятельность и т.п.) и служебного стажа. Известно, что до 5 лет службы появление деформации маловероятно, 6-10 лет – вероятность средняя, 11-15 лет – вероятность высокая или очень высокая, свыше 15 лет – деформация неизбежна или очень высока ее вероятность;

3) выявление деятельностных детерминант профессиональной деформации, связанных с характером служебной деятельности и содержанием задач, которые решаются (наличие властных полномочий, высокая ответственность, регламентированность, экстремальность, противоречивость, конфликтность, противодействия);

4) выявление личностных (индивидуально-психологических) детерминант, которые создают внутренние субъективные условия, первоначально блокирующие или интенсифицирующие внешнее деформирующее влияние. Со временем, аккумулировав в себе такое влияние, эти детерминанты могут преобразоваться во вторичный (после деятельности) источник деформации. Он изнутри подпитывает профессиональную деформацию (даже вне службы). Индивидуально-психологические профессионально важные качества можно разделить на общие (компетентность, принципиальность, дисциплинированность, порядочность, ответственность, самоконтроль, уровень притязаний, рефлексивность, тревожность, эмоциональная уравновешенность и др.) и специальные (морально-волевая надежность, социальная перцепция, стремление к профессиональному совершенствованию и т.п.);

5) учет микросоциальных детерминант, связанных с ближайшим социальным окружением. Оно в себя включает: служебный коллектив и внеслужебную среду (семья, родственники, друзья). Эти два вида социального окружения должны быть проанализированы с точки зрения как положительного, так и деструктивного их влияния на личность работника;

6) исследование профессионально-деформационных проявлений в деятельности и личности работника путем адекватно подобранных методов (наблюдение, беседа, естественный эксперимент, психодиагностические методы, тестирование, анализ процесса и результатов служебной деятельности и т.п.) с соблюдением требований профессиональной этики психолога;

7) лонгитюдный контроль (продленный во времени) процессов профессиональной деформации и т.п. Эти процессы динамичны во времени и имеют развивающе-обратный (регрессивный) характер. Периодичность сбора данных может быть различной (один раз в год, через полгода, четыре месяца) в зависимости от коэффициента деформации (начального, среднего, глубинного);

8) конкретно-практическая сторона профилактики коррекции профессиональной деформации предусматривает комплекс мероприятий в трех взаимосвязанных направлениях: организационно-администра­тивном, реабилитационном, психолого-педагогическом.

Задачей первого направления является ослабление деформирующего влияния деятельности путем временного отстранения работника от деятельности, профессионального окружения или их смены. Задача второго направления заключается в обновлении и укреплении физического, психологического, психофизиологического потенциала работника, поддержание его трудоспособности. Задачей третьего направления является формирование и развитие индивидуально-психологических качеств, которые блокируют деформирующее влияние.

Вопросы для самоконтроля

1. Дайте психологическую характеристику структуры следственной деятельности

2. Назовите и охарактеризуйте основные аспекты следственной деятельности

3. В чем сущность профессиографирования?

4. Психограмма следователя как психологический портрет профессии

5. Дайте характеристику профессионально важных интеллектуальных качеств личности следователя

6. Охарактеризуйте мотивационную сферу личности следователя

7. Что такое «экстремальность» и в чем она выражается в профессии следователя?

8. Назовите важнейшие характерологические качества следователя

9. Как понимается профессиональная деформация личности и каковы основные причины профессиональной деформации личности следователя?

10. Укажите основные пути выявления, профилактики и коррекции профессиональной деформации следователя

Глава10
Психология отдельных
следственных действий

10.1.Психология допроса

10.1.1. Краткая история становления и развития допроса

Допрос – самое распространенное следственное и судебное действие – это процессуальное действие получения и проверки доказательств (см.рис. 14, 15). Допрос – одно из первых процессуальных действий, известных правосудию. Можно выделить три этапа развития допроса, которые соответствуют историческим типам уголовного процесса.

I этап. Зарождение допроса как способа установления истины связано с отсутствием упоминаний о тактике и порядке его проведения. В дошедших до нашего времени исторических источниках имеются указания о свидетелях, кто ими мог быть.

Так, в древнеиндийском сборнике законов Ману (V в. до н.э.) говорится: «Нужно выбирать свидетелей из людей, достойных доверия, знающих свои обязанности, некорыстолюбивых, а других не допускать. Список лиц, не способных к свидетельству, довольно велик: лица, находящиеся под влиянием денежного интереса, больные, друзья, слуги, враги, способные на преступления и т.п.». Обращалось внимание судьи на признаки лжесвидетелей: «Те, которые переступают с одного места на другое, облизывают языком углы рта, лицо которых покрывается потом и меняется в цвете, которые отвечают медленно, голосом дрожащим и обрывающимся, шевелят губами и не отвечают ни голосом, ни взглядом и которые непроизвольно проявляют подобные изменения в деятельности духа, тела и голоса, те подозреваются в лживости жалобы или свидетельства».

В Древней Греции разбирательство дела происходило ночью с целью исключения возможного воздействия свидетелей на судей; судьи тогда не могли видеть выражения лиц говорящих, а только слышали голоса.

На II этапе допрос характеризуется определенной регламентацией порядка его проведения. Доказательствами по делу в соответствии с законом выступали показания свидетелей, признание обвиняемого и присяга, а средством получения показаний – пытка. Показания свидетелей записывались в протокол, а число свидетелей по делу не могло быть меньше двух. Свидетелями могли быть только свободные люди, к свидетельству не допускались несовершеннолетние и близкие родственники обвиняемого. Показания рабов принимались во внимание, если они были даны под пыткой.

При Юлии Цезаре пытка стала применяться и к свободным гражданам, совершившим государственное преступление. Постепенно состязательный процесс был вытеснен инквизиционной формой суда, при которой пытка стала основным средством получения показаний от обвиняемых и свидетелей.

Допрашивающие направляли свои усилия на получение от обвиняемого признания, которое считалось вернейшим доказательством и исключало необходимость дальнейшего представления доказательств. Искусство допроса основывалось на житейской психологии: определенным выражениям лица, жестам и другим внешним проявлениям чувств, описания которых протоколировались и им придавалось доказательственное значение. Выработалась система допроса, заключающаяся в формировании допрашивающим неясных, двусмысленных вопросов или вопросов, значение которых скрывалось от подсудимого. Противоречия, которых было трудно избежать, ставились ему в вину и вместе с описанием его внутреннего состояния служили поводом для пытки.

В Киевской Руси конфликты разрешались судебным поединком («поле») и с помощью ордалий, т.е. испытаний допрашиваемых «железом или водой». Свидетельские показания назывались «сказкой» и были основным источником доказательств, а свидетели делились на «послухов» (человек, свидетельствующий по слуху) и «видоков» (очевидцев свершившегося факта).

Наиболее полные правила розыскного процесса содержатся в петровском «Кратком изображении процессов», изданном в качестве приложения к Воинскому уставу 1716г. Здесь все доказательства делятся на совершенные (собственное признание обвиняемого) и несовершенные (показания данные «негодными» людьми и «презираемыми»). Пытка применялась в зависимости от тяжести совершенного преступления, от нее освобождались служители высоких чинов, недоросли, люди старше семидесяти лет, беременные женщины.

Пытка как средство получения показаний от допрашиваемых была отменена лишь при Александре I в 1801г. В течение долгих столетий верили показаниям, даваемым под пыткой, не желая понимать того, что невыносимая боль может вынудить для ее прекращения дать показания, угодные суду. А.С.Пушкин в этой связи писал о том, что предположение что собственное признание преступника необходимо было для его полного обличия, – мысль не только необоснованная, но даже и совершенно противная здравому юридическому смыслу: ибо, если отрицание подсудимого не приемлется в доказательство его невиновности, то признание его и того менее должно быть доказательством его виновности¹.

Судебная реформа 1864г. отменила теорию формальных доказательств, в России впервые был систематизирован порядок проведения следственных действий, в том числе и допроса.

На III этапе на смену обвинительному процессу, характерному для феодального строя, приходит розыскной порядок уголовного процесса. В результате были отменены пытки как средство получения доказательств (в Пруссии – в 1756г., в Австрии – в 1776г., в Баварии – в 1808г.).

Доверие к свидетельским показаниям было подорвано в конце ХIХв. наблюдениями и опытами представителей экспериментальной психологии, а в юридической науке появились теории, отрицающие доказательственное значение свидетельских показаний.

Немецкие психологи В.Штерн и Г.Гросс в своих опытах инсценировали различные события, а затем свидетелей, которые при этом присутствовали, допрашивали, выясняя полноту восприятия происшествия и ошибки в показаниях. Эти опыты многократно повторялись затем психологами и юристами разных стран.

Наряду с правильными положениями о зависимости качества показаний от объективных и субъективных факторов восприятия судебные психологи и криминалисты делали и ошибочные выводы: утверждение Г.Гросса о том, что дети в возрасте 7-9 лет самые лучшие свидетели; В.Штерн – показания женщины являются менее достоверными, чем мужчины; предположение о необходимости проведения психологической экспертизы для установления степени достоверности свидетельских показаний и возможности их допуска в качестве судебных доказательств; невозможность использования свидетельских показаний в праве.

10.1.2. Психология допроса несовершеннолетних

Современная практика расследования преступлений нуждается в научно обоснованных дифференцированных рекомендациях по психологическим вопросам получения и оценки показаний несовершеннолетних.

Возраст в психологии – это категория, которая служит для временных характеристик индивидуального развития. В отличие от хронологического возраста, который выражает длительность существования индивида от момента его рождения, понятие психологического возраста обозначает определенную, качественно своеобразную ступень индивидуального развития.

Учет возрастных психологических особенностей малолетних свидетелей и потерпевших. Самый ранний возраст детей, участвующих в судебно-следственных действиях, – это 2-3 года. В следственной практике, а также в практике судебно-психологической экспертизы известны случаи допроса детей этой возрастной группы. В подавляющем большинстве случаев дошкольники и младшие школьники допрашиваются по делам о насильственных преступлениях: убийствах, нанесении телесных повреждений, изнасилованиях, совершении развратных действий (в двух последних случаях преимущественно в качестве потерпевших); значительно реже по делам о грабежах, разбоях и т.п. Несомненно, при правильной организации и проведении допросов малолетних свидетелей и потерпевших от них могут быть получены вполне надежные, достаточно полные и точные показания.

Приведем в качестве примера материалы дела об изнасиловании трехлетней М. Из отрывочных фраз девочки мать поняла, что, когда ее дочь собирала цветы неподалеку от дома, к ней подошел неизвестный мужчина, взял ее на руки и отнес в лес. Там он раздел ее и изнасиловал. Когда девочка попыталась кричать, мужчина сдавил ей руками горло (это подтвердило заключение судебно-медицинской экспертизы). При допросе М. удалось выяснить, что одет он был в черный костюм, белую с высоким воротом рубашку и черные туфли. Девочке особенно запомнились туфли, так как когда преступник обувал ее, она смотрела на его ноги. Кроме того, М. указала, в каком направлении скрылся преступник. Через несколько дней преступник был задержан. Иные доказательства и его признание подтвердили показания девочки.

Все многообразие информации об обстоятельствах, по поводу которых допрашиваются дети, можно разделить на три основные категории:

– информация о материальных объектах действительности и их свойствах; сообщения об этих объектах предполагает их непосредственное чувственное отражение, создание и сохранение их образов, словесное описание, сопоставление и узнавание образов во время допроса или иных следственных действий (внешние признаки предметов, движения, действия и т.п.);

– сведения, воспринятые детьми в словесной форме (какое-либо высказывание, сообщение); степень соответствия слухового образа реальному явлению зависит от степени понимания услышанного;

– информация о явлениях действительности, которые не могут быть познаны чувственным путем, а возникают в результате умозаключений ребенка, понимания им внутреннего содержания событий; сообщения о причинно-следственных связях между явлениями действительности, истолкование значения поведения людей, их целей и намерений, внутренних причин конфликтов.

Содержание показаний малолетних чаще всего составляют:

– описание происходивших на глазах ребенка ссор, драк, убийств и иных действий людей в остроконфликтных ситуациях;

– описание действий сексуального характера, направленных на самого ребенка или иных лиц, зачастую других детей;

– описание внешности человека с указанием на черты лица, возраст, рост, детали одежды, цвет, форму и т.п.;

– описание различных материальных объектов с указанием их размеров, формы, цвета, положения в пространстве и т.п.;

– описание услышанных разговоров с передачей их содержания и эмоциональной окраски.

Значительно реже содержание показаний детей составляют:

– описание и оценка характеров, привычек, склонностей людей;

– описание взаимоотношений между людьми до события, составляющего содержание уголовного дела;

– истолкование причин конфликтов, ссор, тех или иных отношений между людьми;

– истолкование намерений и побуждений людей, мотивов их поступков.

В большинстве случаев детям приходится давать показания об известных им людях и событиях, происходивших в более или менее привычных, знакомых условиях (дома, во дворе, на улице и ближайших окрестностях). Относительно редко показания детей касаются событий, участниками которых являются неизвестные им люди, но именно эти случаи сложны с точки зрения получения и оценки показаний малолетних.

Содержание, форма, качество, т.е. и достоверность свидетельских показаний зависят от психологических возможностей и особенностей категории свидетелей. Применительно к малолетним, особое значение приобретает оценка уровня их психического развития.

Так, дети одного возраста по уровню психического развития могут сильно отличаться друг от друга. Вместе с тем общие закономерности психического развития детей позволяют выделить в усредненном виде важные особенности психики, характерные для детей, относящихся к одной возрастной группе. В табл. 1 приводятся данные о некоторых установленных психологией особенностях высших психических функций, имеющих важное значение для формирования свидетельских показаний детей и существенных для их правильного получения и использования как вида доказательств.

Свидетельствование по уголовным делам – сугубо индивидуальная деятельность, поэтому следует подчеркнуть, что сведения относительно общих свойств детей могут служить для следователя или судьи только основой для первичной ориентировки в психологических свойствах детей, но не прямым указанием на то, как следует относиться к показаниям того или иного конкретного ребенка.

Таблица 1

Процесс формирования показаний включает в себя такие этапы, как восприятие информации (материальные объекты, существующие в пространстве, времени и движении или идеальные образы); запоминание воспринимаемой информации, ее сохранение в памяти (с более или менее активной переработкой), характеризующееся различной интенсивностью забывания; воспроизведение информации во внутреннем плане («про себя» – в форме наглядных образов, обобщенных представлений, внутренней речи); воспроизведение информации во внешнем плане в речевой форме.

В дошкольном возрасте начинается интенсивное формирование психических процессов, направленных на ознакомление с окружающим миром (в виде простейших проявлений вначале непроизвольного, а позже целенаправленного наблюдения), на запоминание и воспроизведение воспринятых впечатлений, на установление путем рассуждения логических связей и отношений между явлениями действительности. Исключительно большое значение в первые годы жизни имеет овладение ребенком речью, происходящее в неразрывном единстве с развитием мышления и других высших психических процессов. Степень овладения ребенком речью может служить достаточно точным показателем общего уровня его психического развития.

Экспериментальные данные указывают, что уже в раннем возрасте (до трех лет) дети почти в каждой ситуации ориентированы на восприятие людей и их действий либо объектов вызывающих повышенное внимание своей яркостью, необычностью. Относительно рано на собственном опыте дети знакомятся с такими действиями, как ударить, толкнуть, драться и обучаются замечать эти действия в поведении окружающих их людей. Поэтому многие характерные для конфликтных ситуаций действия могут быть восприняты и в дальнейшем названы свидетелями, даже в возрасте до пяти лет. Описание совершенного действия – более сложная для ребенка задача, нередко дети заменяют описание показом.

Например, свидетель Т., пяти лет, сообщает (видеозапись): «Сначала они разговаривали, а потом он ударил его вот так» (показывает). Следователь: «Как вот так?». – Свидетель: «Вот так» (повторяет жест).

Обычно дети дошкольного возраста выделяют в ситуации центральное действие, которое в их памяти мало связывается с другими воспринятыми действиями и их последовательностью. Многое в восприятии ребенком окружающего мира зависит от его индивидуального опыта, накопленных впечатлений, условий и внешней обстановки его жизни.

Очевидное несовершенство некоторых процессов и свойств восприятия у детей, по сравнению со взрослыми, не должно заслонять того, что уже в дошкольном возрасте многие важные стороны действительности воспринимаются детьми вполне адекватно.

На практике не является редкостью допрос детей о действиях людей и совершавшихся при этом движениях, подменного значения которых дети не понимают, например, показания относительно сексуальных (гомосексуальных) посягательств. Запоминанию и точному воспроизведению детьми в той или иной форме действий, имеющих сексуальную направленность, способствуют два важных психологических обстоятельства.

Во-первых, в три-четыре года у детей начинает проявляться чувство стыдливости по отношению к посторонним людям, а к семи-восьми годам, нередко и раньше, это чувство распространяется почти на всех людей другого пола. Даже, если ребенок воспринимает сексуальные посягательства как игру, он испытывая стыд, не остается к ней безразличным, понимает ее необычность и запретность. Эмоциональное отношение к происходящему повышает точность фиксации в памяти подробностей совершавшихся действий.

Во-вторых, подвергаясь сексуальным посягательствам, ребенок вовлекается в определенную деятельность. Ребенок вынужден каким-то образом реагировать на происходящее, он часто сопротивляется, ищет возможность прекратить посягательства, нередко испытывает боль и другие неприятные ощущения. За счет вовлечения ребенка в эмоционально окрашенную (как правило, отрицательно) активность происходит прочное запоминание действий, истинного смысла которых ребенок может и не понимать.

Точность «дословного» воспроизведения в сильной степени зависит от уровня понимания высказываний. Эмоциональную окраску даже непонятных высказываний дети воспроизводят относительно хорошо. Таким образом, уже перед дошкольниками целесообразно ставить, кроме вопросов «Кто говорил ?» и «Что говорил ?», вопрос «Как говорил ?».

В младшем школьном возрасте стремление к механическому дословному воспроизведению чужой речи заметно уменьшается, хотя и не пропадает совсем, проявляясь чаще всего при воспроизведении непонятных высказываний. Перед младшими школьниками может быть поставлен вопрос: «О чем говорилось ?».

Вторичные образы событий, формирующиеся у детей под влиянием рассказов окружающих о событиях, не воспринимавшихся непосредственно самими малолетними свидетелями, по яркости, наглядности, богатству редко могут соперничать с образами непосредственно воспринимавшихся событий. Вторичные образы бывают настолько бедны даже у детей девяти-десяти лет, что они в своих показаниях ориентируются на слуховые образы и механически воспроизводят услышанные рассказы или их фрагменты. Поэтому рассказы детей о том, что они сами не воспринимали, бывают либо очень бедны, либо звучат заученно. Только дети с особенно богатым воображением дополняют рассказы яркими деталями.

В младшем школьном возрасте повышается роль монологической речи в общении ребенка с окружающими, формируются навыки связного, последовательного, логически выдержанного изложения. Высказывания более тщательно внутренне планируются, поэтому ответы детей на вопросы становятся менее непосредственными. Речь обогащается словами и выражениями, обозначающими отвлеченные понятия.

Развитие восприятия в младшем школьном возрасте выражается в постепенном повышении его детализированности. Происходит увеличение объема восприятия, т.е. одномоментно ребенок может воспринять больше объектов, чем прежде. К десяти годам воображение становится богаче и реалистичнее, что усложняет распознавание вымысла в сообщениях детей этого возраста. Следует также отметить, что малолетние дети допускают грубые ошибки в оценке пространственных свойств предметов (их величины, удаленности) и особенно временных интервалов.

К моменту допроса ребенка следователь должен располагать основными сведениями о его психологических особенностях. С этой целью рекомендуется допросить по крайней мере родителей и воспитателей (учителей), родственников, наблюдавших ребенка в различных условиях.

Для психологической характеристики малолетнего свидетеля (потерпевшего) должны быть получены такие сведения:

– в каких условиях живет и воспитывается ребенок (состав семьи, отношения между родителями, отношение родителей к ребенку, применяемые к ребенку меры поощрения и наказания, реакция ребенка на них, бывают ли в доме гости и как они ведут себя в присутствии ребенка, с кем ребенок проводит свободное время, посещает ли детские учреждения);

– каковы уровень и особенности интеллектуального развития ребенка в отношении дошкольников – степень овладения речью, умеет ли рассказывать о том, что слышал или видел; легко ли вступает в общение со сверстниками и взрослыми; знает ли буквы, умеет ли читать и писать; в каких пределах владеет счетом; легко ли запоминает сказки, стихи; какие занятия проводятся в детском саду и как ребенок проявляет себя в них, а если ребенок не посещает детский сад, то занимаются ли с ним родители, читают ли ему, каким практическим умениям обучают, легко ли он их усваивает;

– наблюдателен ли ребенок, насколько он сообразителен, точен ли в рассказах и любит ли их дополнять вымышленными подробностями; какие игры предпочитает; в отношении детей младшего школьного возраста, кроме названного, – как усваивает учебный материал, какие испытывает трудности в учении; адаптирован ли к школьному режиму, много ли читает; о чем предпочитает читать, чем увлекается; склонен ли к ручному труду, техническим занятиям или творчеству;

– насколько ребенок информирован об определенных сторонах жизни (в зависимости от содержания дела и цели предполагаемого допроса ребенка);

– каковы основные черты характера ребенка (общителен он или замкнут, застенчив, легко ли вступает в контакт с незнакомыми людьми, пуглив или смел; находчив или склонен теряться в незнакомых ситуациях; активен или пассивен; уравновешен или легко возбудим; упрям или уступчив; насколько самолюбив и раним, часто ли плачет; скромен или любит быть в центре внимания; способен ли контролировать свое поведение; часто ли ссорится со сверстниками и что является причиной ссор; какое место занимает в детском коллективе; как к нему относятся сверстники; имеет ли дурные наклонности или вредные привычки и какие именно;

– как развит физически; какие заболевания перенес, страдает ли хроническими заболеваниями; имеются ли дефекты органов чувств, в первую очередь зрения и слуха (эти сведения могут быть получены от медицинских работников школы или детского сада);

– имеются ли у ребенка дефекты речи (заикание, плохое произношение) или другие физические недостатки, которых он стыдится, какие темы разговора неприятны ему или могут сильно взволновать;

– в каком эмоциональном состоянии находился ребенок в момент восприятия интересующих правоохранительные органы событий (был ли, в частности, напуган, взволнован и т.п.); чем был занят в этот момент, принимал ли сам участие в событии или мог только наблюдать его, было ли это событие в центре его внимания;

– чем занимался, как проводил время в период между воспринимавшимся событием и допросом (это важно для установления возможности «наслоения» последующих впечатлений);

– рассказывал ли ребенок о событиях, о которых его предполагается допросить, и если рассказывал, то кому и что именно;

– обсуждали ли взрослые эти события в присутствии ребенка.

Допрос малолетних должен производиться в присутствии и с участием педагога (психолога). Данные для психологической характеристики ребенка может помочь собрать психолог РОВД, а также составить психологический портрет, помочь выбрать вопросы для допроса. Многие вопросы можно вынести на разрешение судебно-психологической экспертизы (см. гл.11).

Эффективность допросов детей во многом зависит от умения следователя учитывать и правильно использовать их психологические особенности. Лучшее средство расположить к себе ребенка – сохранять естественность поведения, серьезно отнестись к тому, что его интересует или волнует.

Особенно внимательно допрашивающий должен следить за тем, чтобы вопросы не были наводящими, внушающими, так как известно, что дети этого возраста легко поддаются внушению. Следует по возможности избегать вопросов, на которые можно ответить «да» или «нет». Например, если следователя интересует, входил ли определенный человек в подъезд дома, вместо того, чтобы спрашивать: «Входил ли кто-нибудь в подъезд?», «Видел ли ты, как N входил в подъезд?», то лучше поставить вопросы: «Что происходило в это время у подъезда?», «Кто входил в подъезд?». При такой формулировке вопросов диалог становится более содержательным.

Продолжительность допроса не может быть одинаковой для всех детей, она определяется с учетом возраста и индивидуальных особенностей ребенка. В большинстве случаев продуктивно давать показания дети 3-5 лет могут около 15-20 мин.; дети 5-7 лет – около 20-25 мин.; дети 7-10 лет – от 25 до 35 мин. Если за это время следователь не успел выяснить интересующие его вопросы, то желательно сделать перерыв (после двух периодов допроса продуктивность интеллекта детей заметно снижается). Психологическая характеристика, описанная выше, обеспечивает и эффективность допроса несовершеннолетних более старшего возраста.

Допрос свидетеля и потерпевшего лица (совершеннолетнего) относится к числу самых распространенных разновидностей допроса. Свидетелем может быть как человек, непосредственно воспринимавший событие преступления или другие обстоятельства, имеющие существенное значение для дела, так и тот, кому стало известно об этом со слов других лиц или из документов, а также из других источников.

Потерпевшим является лицо, которому преступлением причинен моральный, физический или имущественный вред. Он так же может быть допрошен о любых обстоятельствах, подлежащих доказыванию, а также о своих взаимоотношениях с обвиняемым.

Предстоящий допрос свидетеля или потерпевшего требует серьезной и тщательной подготовки. Основой допроса является план, в который включается круг вопросов, подлежащих выяснению. Необходимо тщательно изучить личность свидетеля или потерпевшего, так как характер протекания интеллектуальных процессов (восприятия, памяти, мышления, воображения, обеспечивающих эффективность показаний) зависит от индивидуально-психологических, возрастных особенностей личности допрашиваемого лица, направления профессионализации и т.п. (см. рис. 23, 24).

В зависимости от индивидуальных особенностей личности, от преобладающего участия в работе памяти того или иного анализатора различают зрительный, слуховой, двигательный и смешанный типы памяти. Способность к запоминанию у людей различна: у одних лучше развита зрительная память, у других – слуховая, у третьих – словесно-логическая и т.д. Например, математик запоминает лучше цифры,алгоритмы решения типовых задач, художник – цвета, а музыкант – ноты, звуки. Такая память называется профессиональной.

Отличной иллюстрацией профессионального восприятия и памяти может служить рассказ чешского писателя К.Чапека «Поэт».

«Заурядное происшествие: в четыре часа утра на Житной улице автомобиль сбил с ног пьяную старуху и скрылся, развив бешеную скорость. Молодому полицейскому комиссару Мейзлику предстояло отыскать это авто. Как известно, молодые полицейские чиновники относятся к делам очень серьезно.

– Гм…- сказал Мейзлик полицейскому номер 141. – Итак, вы увидели в трехстах метрах от вас быстро удалявшийся автомобиль, а на земле – распростертое тело. Что вы прежде всего сделали?

– Прежде всего подбежал к пострадавшей, – начал полицейский, – чтобы оказать ей первую помощь.

– Сначала надо было заметить номер машины, – проворчал Мейзлик, – а потом уже заниматься этой бабой… Впрочем, и я, вероятно, поступил бы так же, – добавил он, почесывая голову карандашом. – Итак, номер машины вы не заметили. Ну, а другие приметы?

– По-моему, – неуверенно сказал полицейский номер 141, – она была темного цвета. Не то синяя, не то темно красная. Из глушителя валил дым, и ничего не было видно.

– О, господи! – огорчился Мейзлик. – Ну, как же мне теперь найти машину? Бегать от шофера к шоферу и спрашивать: «Это не вы переехали старуху?» Как тут быть, скажите сами, любезнейший?

Полицейский почтительно и равнодушно пожал плечами.

– Осмелюсь доложить, у меня записан один свидетель. Но он тоже ничего не знает. Он ждет рядом в комнате.

– Введите его, – мрачно сказал Мейзлик, тщетно стараясь выудить что-нибудь в куцем протоколе. – Фамилия и местожительство? – машинально обратился он к вошедшему, не поднимая взгляда.

– Кралик Ян – студент механического факультета, – отчетливо произнес свидетель.

– Вы были очевидцем того, как сегодня в четыре часа утра неизвестная машина сбила Божену Махачкову?

– Да. И я должен заявить, что виноват шофер. Судите сами, улица была совершенно пуста, и если бы он сбавил ход на перекрестке…

– Как далеко вы были от места происшествия? – прервал его Мейзлик.

– В десяти шагах. Я провожал своего приятеля из…из пивной, и когда мы проходили по Житной улице…

– А кто такой ваш приятель? – снова прервал Мейзлик. –Он тут у меня не значится.

– Поэт Ярослав Нерад, – не без гордости ответил свидетель. – Но от него вы ничего не добьетесь.

– Это почему же? – нахмурился Мейзлик, не желая выпустить из рук даже соломинку.

– Потому, что он… у него… такая поэтическая натура. Когда произошел несчастный случай, он расплакался, как ребенок, и побежал домой… Итак, мы шли по Житной улице; вдруг откуда-то сзади выскочила машина, мчавшаяся на предельной скорости…

– Номер машины?

– Извините, не заметил. Я обратил внимание лишь на бешеную скорость и говорю себе – вот…

– Какого типа была машина? – прервал его Мейзлик.

– Четырехтактный двигатель внутреннего сгорания, – деловито ответил студент-механик. – Но в марках я, понятно, не разбираюсь.

– А какого цвета кузов? Кто сидел в машине? Открытая или лимузин?

– Не знаю, – смущенно ответил свидетель. – Цвет, кажется, черный. Но, в общем, я не заметил, потому что, когда произошло несчастье, я как раз обернулся к приятелю: «Смотри, говорю, каковы мерзавцы: сбили человека и даже не остановились».

– Гм…- недовольно буркнул Мейзлик. – Это, конечно, естественная реакция, но я бы предпочел, чтобы вы заметили номер машины. Просто удивительно, до чего не наблюдательны люди. Вам ясно, что виноват шофер, вы правильно заключаете, что эти люди мерзавцы, а на номер машины вы – ноль внимания. Рассуждать умеет каждый, а вот по деловому наблюдать окружающее… Благодарю вас, господин Кралик, я вас больше не задерживаю.

Через два часа полицейский номер 141 позвонил у дверей поэта Ярослава Нерада.

– Дома, – ответила хозяйка квартиры. – Спит.

Разбуженный поэт, испуганно вытаращил заспанные глаза на полицейского. «Что же я такое натворил?» – мелькнуло у него в голове.

Полицейскому, наконец, удалось объяснить Нераду, зачем его вызывают в полицию.

– Обязательно надо идти? – недоверчиво осведомился поэт. – Ведь я все

равно уже ничего не помню. Ночью я был немного …

– Под мухой, – понимающе сказал полицейский. – Я знаю многих поэтов. Прошу вас одеться. Я подожду.

По дороге они разговаривали о кабаках, о жизни вообще, о небесных знамениях и о многих других вещах; только политике были чужды оба. Так, в дружеской и поучительной беседе они дошли до полиции.

– Вы поэт Ярослав Нерад? – спросил Мейзлик. – Вы были очевидцем того, как неизвестный автомобиль сбил Божену Махачкову?

– Да, – вздохнул поэт.

– Можете вы сказать, какая это была машина? Открытая, закрытая, цвет, количество пассажиров, номер?

Поэт усиленно размышлял.

– Не знаю, – сказал он. – Я на это не обратил внимания.

– Припомните какую-нибудь мелочь, подробность, – настаивал Мейзлик.

– Да что вы! – искренне удивился Нерад. – Я никогда не замечаю подробностей.

– Что же вы вообще заметили, скажите, пожалуйста? – иронически осведомился Мейзлик.

– Так, общее настроение, – неопределенно ответил поэт. Эту, знаете ли, безлюдную улицу… длинную… предрассветную… И женская фигура на земле… Постойте! – вдруг вскочил поэт. – Ведь я написал об этом стихи, когда пришел домой.

Он начал рыться в карманах, извлекая оттуда счета, конверты, измятые клочки бумаги.

– Это не то, и это не то… Ага, вот оно, кажется. – И он погрузился в чтение строчек, написанных на вывернутом наизнанку конверте.

– Покажите мне, – вкрадчиво предложил Мейзлик.

– Право, это не из лучших моих стихов, – скромничал поэт. – Но, если

хотите, я прочту.

Закатив глаза, он начал декламировать нараспев:

Дома в строю темнели сквозь ажур,

Рассвет уже играл на мандолине.

Краснела дева.

В дальний Сингапур

Вы уносились в гоночной машине.

Повержен в пыль надломленный тюльпан.

Умолкла страсть. Безмолвие… Забвенье.

О шея лебедя!

О грудь! О барабан и эти палочки –

трагедии знаменье!

– Вот и все, – сказал поэт.

– Извините, что же все это значит? – спросил Мейзлик. – О чем тут, собственно, речь?

– Как о чем? О происшествии с машиной, – удивился поэт. – Разве вам непонятно?

– Не совсем, – критически изрек Мейзлик. – Как-то из всего этого я не могу установить, что «июля пятнадцатого дня, в четыре часа утра, на Житной улице автомобиль номер такой-то сбил с ног шестидесятилетнюю нищенку Божену Махачкову, бывшую в нетрезвом виде. Пострадавшая отправлена в городскую больницу и находится в тяжелом состоянии». Обо всех этих фактах в ваших стихах, насколько я мог заметить, нет ни слова. Да-с.

– Все это внешние факторы, сырая действительность, – сказал поэт, теребя себя за нос. – А поэзия – это внутренняя реальность. Поэзия – это свободные сюрреалистические образы, рожденные в подсознании поэта, понимаете? Это те зрительные и слуховые ассоциации, которыми должен проникнуться читатель. И тогда он поймет, – укоризненно закончил Нерад.

– Скажите пожалуйста! – воскликнул Мейзлик. – Ну, ладно, дайте мне этот ваш опус. Спасибо. Итак, что же тут говорится? Гм… «Дома в строю темнели сквозь ажур…» Почему в строю? Объясните-ка это.

– Житная улица, – безмятежно сказал поэт. – Два ряда домов. Понимаете?

– А почему это не обозначает Национальный проспект? – скептически осведомился Мейзлик.

– Потому, что Национальный проспект не такой прямой, – последовал уверенный ответ.

– Так, дальше: «Рассвет уже играл на мандолине…» Допустим. «Краснела дева…» Извиняюсь, откуда же здесь дева?

– Заря, – лаконически пояснил поэт.

– Ах, прошу прощения. «В дальний Сингапур вы уносились в гоночной машине»?

– Так, видимо был воспринят мной тот автомобиль, – объяснил поэт.

– Он был гоночный?

– Не знаю. Это лишь значит, что он бешено мчался. Словно спешил на край света.

– Ага, так. В Сингапур, например? Но почему именно в Сингапур, боже мой?

Поэт пожал плечами.

– Не знаю, может быть, потому, что там живут малайцы.

– А какое отношение имеют к этому малайцы? А?

Поэт замялся.

– Вероятно, машина была коричневого цвета, – задумчиво произнес он. – Что-то коричневое там непременно было. Иначе откуда взялся бы Сингапур?

– Так, – сказал Мейзлик. – Другие свидетели говорили, что авто было синее, темно-красное и черное. Кому же верить?

– Мне, – сказал поэт. – Мой цвет приятнее для глаза.

– «Повержен в пыль надломленный тюльпан», – читал далее Мейзлик. – «Надломленный тюльпан» – это, стало быть, пьяная побирушка?

– Не мог же я так о ней написать! – с досадой сказал поэт. – Это была женщина, вот и все. Понятно?

– Ага! А это что: «О шея лебедя, о грудь, о барабан!» – Свободные ассоциации?

– Покажите, сказал, наклоняясь поэт. – Гм… «О шея лебедя, о грудь, о барабан и эти палочки»… Что бы все это значило?

– Вот и я то же самое спрашиваю, – не без язвительности заметил полицейский чиновник.

– Постойте, – размышлял Нерад. – Что-нибудь подсказало мне эти образы… Скажите, вам не кажется, что двойка похожа на лебединую шею? Взгляните.

И он написал карандашом «2».

– Ага! – уже не без интереса воскликнул Мейзлик. – Ну, а это: «о грудь»?

– Да ведь это цифра три, она состоит из двух округлостей, не так ли?

– Остаются барабан и палочки! – взволнованно воскликнул полицейский чиновник.

– Барабан и палочки… – размышлял Нерад. – Барабан и палочки… Наверное, это пятерка, а? Смотрите, – он написал цифру 5. – Нижний кружок словно барабан, а над ним палочки.

– Так, – сказал Мейзлик, выписывая на листке цифру «235». – Вы уверены, что номер авто был двести тридцать пять?

– Номер? Я не заметил никакого номера, – решительно возразил Нерад. – Но что-то такое там было, иначе бы я так не написал. По-моему, это самое удачное место? Как вы думаете?

Через два дня Мейзлик зашел к Нераду. На этот раз поэт не спал. У него сидела какая-то девица, и он тщетно пытался найти стул, чтобы усадить полицейского чиновника.

– Я на минутку, – сказал Мейзлик. – Зашел только сказать вам, что это действительно было авто номер двести тридцать пять.

– Какое авто? – испугался поэт.

– «О шея лебедя, о грудь, о барабан и эти палочки!» – одним духом выпалил Мейзлик. – И насчет Сингапура правильно. Авто было коричневое.

– Ага! – вспомнил поэт. – Вот видите, что значит внутренняя реальность. Хотите, я прочту вам два-три моих стихотворения? Теперь-то вы их поймете.

– В другой раз! – поспешил ответить полицейский чиновник. – Когда у меня опять будет такой случай, ладно?»¹.

Событие, его образ в восприятии памяти, переработанный в процессе мышления и словесное выражение не равнозначны между собой. Ошибки так или иначе вкрадываются в наше восприятие и нашу память, поэтому воспоминание о событии преступления – это скорее конструкция, опирающаяся на то, что мы воспринимали реально, переработанная на основе наших ожиданий, установок, убеждений, жизненного и профессионального опыта, имеющихся в данный момент сведений и т.д.

Свидетель описывает не само событие, а образ действительности, сохранившийся в его памяти, который может не совпадать в деталях с реальным событием. Поэтому свидетели, наблюдавшие одно и то же событие, описывают его по-разному. Кроме того, экспериментами психологов установлено, что человек запоминает значительно больше, чем затем воспроизводит в форме показаний или рассказа. Исследования показали, что существует постоянное несоответствие между информацией о преступлении, добытой в результате допроса, и той, которая остается невостребованной в памяти у допрашиваемого.

С течением времени уменьшается отчетливость воспринятых событий вплоть до полного выпадения их из памяти. Это объективная закономерность, и зависит она от силы впечатления, которое оказывал тот или иной факт на человека в момент восприятия, усилий человека удержать его в памяти, времени, прошедшего с момента события, и дефектов памяти. Незначительные факты, не играющие существенной роли в жизни человека, запоминаются хуже и со временем бесследно исчезают из памяти. Причина этому – избирательность восприятия, запоминания и забывания. Хорошо запоминается то, что контрастирует или полностью согласуется с психическим состоянием человека.

В следственной работе приходится встречаться со следующей особенностью памяти: она хорошо удерживает факты, связанные с мотивами поведения и интересами запоминающего. Все остальное сравнительно легко забывается. Качественные и количественные характеристики воспроизведения в памяти определяются уровнем ее развития, психическим состоянием допрашиваемого: его грамотностью и интеллектом, обстановкой и тактикой проведения допроса и т.д.

А.Ф.Кони дал следующую характеристику влияния темперамента на показания свидетелей по поводу одного и того же происшествия.

Трамвай наехал на переходившую через рельсы женщину и причинил ей тяжкие повреждения или, быть может, самую смерть – вследствие того, что она не обратила внимания на предупредительный звонок или что таковой раздался слишком поздно. Сангвиник, волнуясь, скажет: «Это была ужасная картина – раздался раздирающий душу крик, – хлынула кровь, – мне послышался даже треск сломанных костей, эта картина стоит перед моими глазами, преследует меня, волнуя и тревожа». Меланхолик скажет: «При мне вагон трамвая раздавил несчастную женщину; и вот людская судьба: быть может, она спешила к любящему мужу, к любимым детям, под семейный кров – и все разбито, уничтожено, – остались слезы и скорбь о невозвратной потере, – и картина осиротевшей семьи с болью возникает в моей душе». Холерик, негодуя, скажет: «Раздавили женщину! Я давно говорил, что городское управление небрежно в исполнении своих обязанностей: можно ли поручать управление трамваем таким вагоновожатым, которые не умеют своевременно нажать звонок и предупредить тем рассеянного или тугого на ухо прохожего. И вот результат. Судить надо за эти упущения, и строго судить». А флегматик расскажет так: «Ехал я на извозчике и вижу: стоит трамвай, около него толпа народа, что-то смотрят; я привстал в пролетке и вижу – лежит какая-то женщина поперек рельсов, – вероятно, наехали и раздавили. Я сел на свое место и сказал извозчику: «Пошел скорее!»¹.

Психологического подхода требует и решение вопроса о времени проведения допроса. Учитывая существующий у каждого человека процесс забывания, свидетели и потерпевшие должны быть допрошены как можно скорее после возбуждения уголовного дела. Однако и здесь имеются некоторые исключения из общего правила. Если совершенное преступление привело потерпевшего (а в некоторых случаях и свидетелей) в состояние сильного душевного потрясения, волнения, то следует считаться с тем, что в данный момент могут быть забыты существенные для дела обстоятельства. Поэтому в таких случаях (особенно при расследовании разбойных нападений, изнасилований, хулиганств) после получения при допросе самых необходимых для розыска и задержания преступника сведений целесообразно еще раз, более обстоятельно, допросить потерпевших и свидетелей. Следует также учитывать известное в психологии явление реминисценции – улучшения повторного воспроизведения. Поэтому свидетелей, потерпевших, чьи показания могут иметь особенно важное значение, желательно допросить вторично.

Известно, что обычно свидетелей и потерпевших для допроса вызывают повесткой. В то же время иногда психологически более оправданно приглашать их по телефону, что заранее способствует установлению психологического контакта, снимает излишнее напряжение у допрашиваемых. По установившемуся правилу взрослых свидетелей, потерпевших допрашивают в служебном помещении милиции или прокуратуры. Однако в отдельных случаях, когда свидетели, потерпевшие забыли важные обстоятельства события преступления, бывает целесообразно провести их допрос на месте происшествия. При этом процесс воспоминаний, проходящий по системе ассоциаций, становится более продуктивным.

Нередко следователи приглашают одновременно нескольких свидетелей и потерпевших по одному делу на один и тот же час, считая, что такой метод более рационален, позволяет не тратить времени на ожидание в случае опоздания допрашиваемых. С психологической точки зрения, такой подход является ошибочным. В коридоре у кабинета следователя, встречаются свидетели, потерпевшие, между ними происходит обмен информацией; они неизбежно оказывают друг на друга определенное внушающее воздействие, что в конечном счете может привести к даче ошибочных показаний. Успешность допроса в значительной степени зависит и от обстановки, в которой он проходит. Важнейшим правилом является допрос «с глазу на глаз», без присутствия в кабинете следователя посторонних лиц. Это особенно важно при допросе потерпевших по делам об изнасиловании, заражении венерической болезнью. Здесь понятия «врачебная тайна» и «следственная тайна» становятся почти равнозначными. Желательно, чтобы ничто не отвлекало внимание допрашиваемого, чтобы следователю не мешали телефонные разговоры, беседы с заходящими в кабинет сотрудниками.

Существенное психологическое значение имеет поведение самого следователя на допросе. Внешний облик следователя (подтянутость, аккуратность, его спокойствие, уверенность и вежливый, внимательный тон, доброжелательность, заинтересованность) – необходимое условие для установления психологического контакта, что способствует готовности свидетеля, потерпевшего дать полные и правдивые показания. В случае, если потерпевший, свидетели в момент начала допроса находятся в заметно взволнованном состоянии, желательно начать беседу на отвлеченные темы, чтобы затем уже перейти к допросу по существу. Даже в случае появления сомнений в соответствии показаний свидетелей, потерпевших по обстоятельствам дела не следует торопиться, открыто показывать свое недоверие. Уважительность и доверие по отношению к показаниям свидетелей и потерпевших должны являться обязательным правилом для следователя.

В процессе допроса свидетелей и потерпевших следователю приходится оценивать особенности восприятия, запоминания различных явлений, связанных с событием преступления. Для такой оценки необходимо представлять психологический механизм восприятия этих явлений, знать, какие психологические закономерности лежат в его основе. Очень часто возникает потребность в оценке показаний свидетелей, потерпевших относительно времени какого-либо события. Рассмотрим те основные психологические закономерности, которые определяют восприятие человеком явлений во времени. Многие преступления являются быстротечными (например, нарушения правил безопасности движения, убийства, нарушения правил техники безопасности и др.). Быстротечные события обычно воспринимаются людьми менее полно. Поэтому при расследовании таких дел необходимо стремиться установить возможно большее число свидетелей, особенно тщательно сопоставлять их показания с другими имеющимися доказательствами.

Существуют три основных способа восприятия времени: хронометрический, хроногнозический и хронологический. В первом случае время какого-либо события или его продолжительность воспринимается человеком с помощью специальных приборов, средств (например, часов, сообщений о времени по телевидению, радио). Так, если очевидец, говоря о времени наблюдаемого им разбойного нападения, ссылается на то, что в момент преступления или сразу же после него он посмотрел на часы, то его показания очень точно отражают время события преступления. Хроногнозия – это непосредственное (при помощи органов чувств) переживание человеком времени какого-либо события, его длительности. Например, свидетель хулиганских действий говорит, что они продолжались примерно в течение часа, но он при этом не смотрел на часы. Естественно, что такой способ восприятия времени является значительно менее точным. Хронологический – это такой способ восприятия времени, когда человек судит о времени события по сравнению с другими известными ему событиями. Так, свидетель не может вспомнить, когда он в последний раз видел обвиняемого, но утверждает, что это было «в начале месяца», «перед праздниками» и т.п. При допросе свидетелей, потерпевших о времени события необходимо выяснить, каким из способов допрашиваемые определяют это время.

Значительная часть показаний свидетелей, потерпевших бывает основана на зрительных восприятиях. При допросе в таких случаях следует уточнить, с какого расстояния, при каких условиях освещения наблюдалось событие преступления, каково состояние зрения допрашиваемого. В ряде случаев требуется учитывать возможности адаптации глаз к темноте или свету. Зачастую возникает вопрос о цвете увиденных предметов. При расхождении показаний нужно помнить, что примерно 10% мужчин страдают теми или иными дефектами цветоощущений. Несовершеннолетние, а порой и взрослые люди не знают правильных наименований некоторых цветовых признаков, путают их. Вот почему при допросах полезно пользоваться специальными таблицами и шкалами цветов или проводить судебно-психологическую экспертизу.

При допросе свидетелей и потерпевших в отдельных случаях приходится оценивать их слуховые восприятия. В таких ситуациях требуется учитывать возраст допрашиваемых, поскольку в пожилом возрасте у людей снижается чувствительность к высоким тонам. Звуковая чувствительность связана также с профессией человека. Так, автомеханик по звуку может определить состояние работы двигателей, музыканты различают больший диапазон звуков, чем люди других профессий. В редких случаях следователю бывает необходимо оценить температурные, болевые, обонятельные ощущения, восприятия свидетелей и потерпевших. При оценке в показаниях свидетелей и потерпевших об их ощущениях и восприятиях следует учитывать явление адаптации. Адаптация – это изменение чувствительности под влиянием приспособляемости органов чувств к действующему раздражителю (например, в темноте чувствительность глаза возрастает во много раз). Ухо человека адаптируется к звуку и тишине так же, как глаз к свету и темноте. Высокий уровень адаптации характерен для обоняния. Так, при постепенной концентрации какого-либо запаха в помещении человек может его не ощущать. Необходимо иметь в виду также состояние, в котором находился свидетель и особенно потерпевший в момент преступления. Посягательство, направленное на потерпевшего, вызывает у него сильные эмоциональные реакции, растерянность, потрясение, страх. При таких психических состояниях человек нередко медленно соображает, хуже видит и слышит. Все это ухудшает восприятие и зачастую сказывается на показаниях, которые могут быть менее точны и даже ошибочны и в этих случаях лучше провести судебно-психологическую экспертизу (см. гл. 11).

Большинство свидетелей и потерпевших в уголовном процессе дают объективные, правдивые показания (см. рис. 21). В то же время на практике встречаются случаи ошибочных и даже ложных показаний свидетелей и потерпевших. Многие из таких ошибочных показаний бывают обусловлены теми или иными особенностями психической деятельности человека (например, ошибки в восприятии, запоминании, сохранении воспринятого, воспроизведении, последствия внушающего воздействия). Ошибки или ложные показания могут быть вызваны состояниями страха, волнения, растерянности, подавленности, желанием смягчить участь близкого человека, стремлением скрыть свое собственное неблаговидное поведение и т.п. Выявление всех этих ошибок, ложных показаний требует глубокого психологического анализа.

Однако необходимость применения психологического анализа далеко не исчерпывается выявлением ошибочных и ложных показаний. Процесс получения любых показаний свидетелей и потерпевших, их анализ, оценка обязательно предполагают знание психологии, умелое использование психологических закономерностей. Иначе говоря, эффективность допроса свидетелей и потерпевших зависит от глубины понимания психологических особенностей этих показаний.

В повседневной жизни люди, которые позднее становятся свидетелями, находятся в определенных отношениях к этим событиям и его участникам, и от их отношений, объективной и субъективной позиции зависят характер поведения на следствии и суде, точность, полнота и доброкачественность их показаний.

С учетом позиции свидетеля и его отношения к выполнению свидетельских обязанностей юридическая теория и практика выделяют различные категории свидетелей: заинтересованных в деле и незаинтересованных, добросовестных и недобросовестных, а даваемые ими показания квалифицируют как ложные или правдивые.

Следует напомнить о недопустимости поспешного и упрощенного взгляда, согласно которому заинтересованные свидетели заведомо считаются недобросовестными (и наоборот), а показания их предполагаются ложными или правдивыми. Так, потерпевший, несомненно, относится к числу лиц, заинтересованных в исходе дела, коль скоро преступлением ему нанесен физический, материальный или моральный вред. Однако известно, что потерпевшие в редких случаях недобросовестно выполняют свои гражданские обязанности и дают ложные показания. И напротив, случается, что свидетель, личные интересы которого вовсе не были затронуты совершенным деянием и которого, казалось бы, ничто не побуждает к даче ложных показаний, тем не менее по различным мотивам скрывает от следователя важные обстоятельства, извращает на допросе истинное положение вещей.

Поэтому в процессе расследования приведенное деление свидетелей на заинтересованных и незаинтересованных и тем более на добросовестных и недобросовестных имеет сугубо предварительный и ориентировочный характер. Более обоснованным это становится на завершающих стадиях процесса при заключительной оценке всей совокупности собранных по делу доказательств. А в ходе следствия (особенно предварительного расследования) такой подход к свидетелям и их показаниям чреват отрицательными последствиями, проявлением предвзятости, тенденциозности, необъективности. Дело в том, что в процессе расследования следователь доказывает не заранее сформулированный тезис, а должен стремиться к отысканию истины по делу и именно в этом состоит его профессиональный долг. Поэтому для него не может быть «желательных» показаний определенного содержания. «Желательным» является получение правдивых показаний, какими бы они ни были по своему содержанию.

Вместе с тем предварительно-ориентировочная оценка бывает необходима для формирования должной бдительности и обеспечения гибкой тактики допроса. Нужно иметь в виду, что на основе этих ориентирующих признаков в криминалистике и судебной психологии различают два типа тактических ситуаций. Рассматривая процесс взаимодействия следователя с участвующими в деле лицами, и в частности характер взаимоотношений между допрашивающим и допрашиваемым, выделяют конфликтные и бесконфликтные ситуации.

Бесконфликтная ситуация обычно характеризуется совпадением интересов и непротиворечивостью целей, к достижению которых направлены усилия той и другой стороны на данном этапе расследования. Конфликтные отношения различной длительности и остроты характеризуются элементами соперничества и противодействия друг другу, когда участники взаимодействия не только объективно стремятся к противоположным целям, но, сознавая это, учитывают действия противоположной стороны, создавая взаимные трудности и помехи. Однако не нужно думать, что только в конфликтных ситуациях при допросе заинтересованных лиц от следователя требуется подлинное тактическое мастерство, преодоление противодействия и т.п.

Что же касается бесконфликтных ситуаций при допросе так называемых незаинтересованных свидетелей, то даже среди практических работников сохраняется мнение, будто тактика допроса в этих случаях не содержит существенных трудностей, нужно лишь обстоятельно расспросить свидетеля и точно записать его сообщения. Между тем и здесь есть свои особые сложности, обусловленные закономерностями формирования свидетельских показаний.

При даче показаний психическая деятельность лгущего и правдивого свидетелей различается по мотивам и целям. Если у добросовестного свидетеля эта деятельность носит продуктивный (воссоздающий) характер, то для лжеца она представляет собой «творческий» процесс. При этом репродуктивная задача добросовестного свидетеля сводится к припоминанию и подробному воспроизведению ранее воспринятого и не подчинена какой-либо иной цели. Задача же лжесвидетеля значительно сложнее. Это «творческий» процесс, где присутствуют все элементы репродуктивной задачи, а сверх того, идет обработка материала воспоминаний, фантазирование таким образом, как это выгодно лжецу. В данном случае направленность его сообщений подчинена определенной желательной версии события.

С точки зрения содержания психической деятельности, лгать обычно труднее, чем говорить правду. В отличие от добросовестного свидетеля, который при даче показаний обращается к единственному мысленному образу воспринятого события, у лжесвидетеля конкурируют два варианта мысленных образов – действительно воспринятое, которое он желает утаить и которое является исходным, и вымышленный, воображаемый образ, которым он хочет подменить истинный.

Психологическая сторона при добросовестном поведении и заведомой лжи в свидетельских показаниях характеризуется различной ролью воображения, каковым является процесс создания новых образов, представлений или идей, ранее не воспринимавшихся данным лицом.

Различая преднамеренное (произвольное) и непреднамеренное (непроизвольное) воображение, нужно отметить, что в репродуктивной и творческой деятельности роль воображения различна. Репродуктивная задача сводится к припоминанию того, что было воспринято свидетелем, поэтому воображение непосредственно здесь не участвует. Если же оно непроизвольно включается, то возникает ошибка или происходит случайное совпадение с действительностью.

В творческой же задаче, решаемой лжецом, преднамеренно включается работа воображения, а совпадение с реальной действительностью возможно лишь в результате ошибки лгущего. Поэтому его задача психологически сложней.

Добросовестная ошибка и заведомая ложь при даче показаний, как правило, порождаются различной мотивацией, обычно более сложной и противоречивой в последнем случае.

В случае ошибки деятельность свидетеля при всех условиях все же мотивируется социально позитивными побуждениями, гражданским долгом, стремлением содействовать правосудию. Здесь угроза ответственности, как правило, не играет существенной роли, а может порождать лишь боязнь ошибки, повышая тревожность субъекта.

А при даче ложных показаний поведение свидетеля мотивируется социально негативными и общественно порицаемыми побуждениями – эгоистическими и подобными соображениями. Ясно, что во втором случае мотивационный механизм носит более конфликтный и противоречивый характер. Сказанное выше ориентирует нас на выяснение факторов, порождающих ту или иную мотивацию свидетеля, и на построение соответствующей тактики допроса¹.

Искажение истины в свидетельских показаниях может иметь двоякое происхождение. Одно из них – заведомая ложь, другое – добросовестное заблуждение. При кажущейся ясности их принципиальных различий распознавание и различение их на практике – дело не совсем простое. В связи с этим необходимо указать на следующие положения.

1. Объективным основанием смешения этих отношений служит тот факт, что как ложь, так и добросовестное заблуждение являются неадекватным отражением действительности, т.е. искаженной информацией. Противоположность лжи и заблуждения коренится в психике свидетеля, ненаблюдаемой и недоступной восприятию других людей.

2. В отличие от добросовестного заблуждения ложь – это волевой и сознательный акт. Лжесвидетель осознает, что его высказывание не совпадает с действительностью, и желает этого. Добросовестно заблуждающийся свидетель искренен, принимая ошибочно воспринятое за действительность.

3. Принципиальное различие лжи и добросовестного заблуждения заключается также в том, что ошибки в результате добросовестного заблуждения свидетеля могут возникнуть на различных стадиях формирования показаний (восприятие, сохранение информации, передача), т.е. это ошибки в отражении объекта субъектом. Ложные же показания возможны только на стадии вербализации субъективно воспринятой свидетелем действительности при передаче следователю или другому лицу.

4. Лжесвидетель формирует и провоцирует ошибки других лиц, являясь источником, «агентом» лжи. При добросовестном заблуждении «обманут» сам свидетель, у него самого возникло ошибочное представление о действительности в силу различных психических закономерностей.

5. Несмотря на полярно противоположный характер лжи и заблуждения, между ними существует множество очень плавных, постепенных и незаметных переходов (эти явления будут нами рассмотрены ниже).

6. Наконец, сложность их различения обусловлена недостаточной терминологической строгостью понятий ложности и неискренности, истинности и заблуждения в научном и обыденном языке.

Так, в логике, оперируя понятиями истинности и ложности, фактически имеют дело с формальной оценкой правильности или неправильности определенных высказываний и умозаключений с точки зрения законов мышления, независимо от того, соответствуют ли суждения и выводы реальной действительности и отвечают ли они действительному представлению того, кем сформулированы и высказаны. Такое формально-логическое понимание ложности не делает различий между добросовестным заблуждением и заведомой ложью.

В юридической практике подобная трактовка лжи лишает данное явление весьма существенных нравственно-психологических оттенков. С этической точки зрения, ложь – это не всякое суждение, противоположное истинному, а лишь преднамеренное неверное утверждение, с помощью которого человек вводит других в заблуждение, стремясь извлечь из этого какую-либо пользу. Это понятие имеет характер социальной оценки и употребляется только в отрицательном смысле. Сообщение заведомо неверных сведений в морально оправданных ситуациях, как правило, ложью не называют.

«Обычно принято думать, – отмечал известный отечественный психолог А.Р.Лурия, – что нет ничего более случайного, капризного и не подчиняющегося никаким законам, чем ложь. Однако такое представление неверно. Ложь, как и всякое мышление, построенное по другому принципу, имеет свои формы, свои правила, свои приемы. Человек, который лжет, прибегает всегда к определенным законам мышления, к определенным формам логики. Вскрыть их – означало бы сделать серьезный шаг вперед по пути умения отличать правдивое высказывание от ложного, а это дало бы новые прекрасные приемы в следственном деле»¹.

Таким образом, противопоставляя ложь ошибке, представляется, что между этими случаями – добросовестным заблуждением и заведомой ложью – имеются следующие основные различия:

В показаниях довольно часто встречаются непроизвольные искажения, порожденные положением допрашиваемого в деле, отношением к участникам расследуемого события, профессиональной и групповой принадлежностью. Это делает вовсе не такой уж простой квалификацию показаний как ошибочных или ложных, даже при полной ясности и доказанности всех фактических обстоятельств описываемого события.

Оценка информации с точки зрения истинности, ошибочности или ложности – постоянно возникающая перед юристами задача со всеми вытекающими отсюда правовыми последствиями. Между тем имеющиеся в литературе указания и рекомендации по этому поводу носят слишком общий характер. Для более детального уяснения различий между истинным, ошибочным и ложным высказыванием в литературе по судебной психологии рекомендуется каждое показание рассматривать по меньшей мере с пяти позиций:

а) был ли в действительности описываемый в показаниях факт или его не было;

б) знает или не знает допрашиваемый о существовании (несуществовании) этого факта;

в) соответствует или не соответствует его высказывание знанию (незнанию) этого факта;

г) оценивается ли в свете всего предыдущего это высказывание как истинное или неистинное;

д) квалифицируется ли оно при этом как искреннее или неискреннее, т.е. ложное ¹.