Таким образом можно сказать, что целью доказывания является нахождение объективной истины.
Объективная истина - это такое содержание человеческих знаний, которое, не завися от конкретного субъекта, правильно отражает объективную реальность. Объективная истина сама по себе объективна и не зависит ни от кого.
Установить  истину  в  уголовном  процессе  означает  познать прошедшее событие и все обстоятельства, подлежащие установлению по  уголовному  делу в соответствии с тем, как они имели место в действительности.
Истине  противополагается  ложность  вывода.  Очевидно,  что  истина  в уголовном процессе  содержит  не  общие законы,  что  характерно для научной истины, а отдельные конкретные факты, важные для разрешения данного  дела. В этом   смысле   истина   в   уголовном  процессе  есть   истина  конкретная, практическая.  Для  установления  этой  истины  используются   общие  законы познания и особые правила уголовно-процессуального доказывания.
На  обеспечение  установления  истины  по  уголовному  делу  направлены социальные,   организационные    условия   деятельности   органов,   ведущих судопроизводство,  принципы  их деятельности,  широкие  права  на  участие в доказывании, предоставленные всем участникам процесса.
Все это  создает ту  процессуальную  процедуру  познания  обстоятельств дела, которая должна обеспечивать достоверность убеждения об обстоятельствах дела.
Методологические  основы  познавательной   деятельности   находят  свое выражение и в ряде  правовых  требований.  Чтобы  знать  предмет, необходимо вникнуть  в  его сущность, охватить  все связи и опосредования. В  уголовном процессе   этот  диалектический   закон   познания  выражен   в   требовании всестороннего, полного и объективного исследования  обстоятельств  дела (ст. 20 УПК).
Постижение человеком объективной действительности  осуществляется путем чувственного познания и логического (рационального) мышления.
Рассматривая доказывание как процесс установления истины, т.е. процесс познания, мы должны исходить из положения всеобщности процесса познания, из того, что нет и не может быть специфического судебного познания истины1.. Будучи одной из разновидностей всеобщего процесса познания, выражая все его существенные черты, процесс установления истины при расследовании уголовных дел имеет и свои особенности. Они определяются прежде всего тем, что предметом познания служат общественные отношения, а также “даже общественные свойства вещей  выступают в качестве продукта и выражения определенных общественных отношений, поскольку и понятие об общественных  явлениях есть, как правило, чрезвычайно отвлеченные понятия, образующиеся в результате абстрагирования от вещей и их чувствительно-воспринимаемых свойств”2.
В уголовном процессе предмет судебного исследования (т.е. всей деятельности органов дознания, следствия, суда и экспертных учреждений, преследующих цель установить истину по конкретному делу), составляют такие события, поступки людей, в отношении которых существует предположение, что они общественно опасны, преступны. Специфический характер, прежде всего, проявляется в ограниченности предмета судебного исследования  теми фактами, которые имеют существенное значение для дела, т.е. предметом  доказывания. Ни следователь, ни суд не могут  произвольно определять предмет своего исследования.
Предмет доказывания в уголовном процессе - это юридически значимые фактические обстоятельства, которые предусмотрены в уголовном и уголовно-процессуальном законе и подлежат доказыванию для принятия решений по делу. Перечень обстоятельств, подлежащих доказыванию, дан  в ст.  68 УПК.
Нетрудно   заметить,  что  эти  обстоятельства  вытекают  из  уголовной ответственности или освобождения от нее,  общих  начал назначения наказания, признаков конкретных составов преступления.
Предмет судебного исследования, т.е.  предмет доказывания по конкретному делу, и цели его определяют  условия судебного исследования, которые могут быть сформулированы следующим образом:
а) ограниченность сроков исследования;
б) необходимость принятия решения;
в) использование в качестве средств исследования лишь тех, которые предусмотрены законом или основаны на законе;
г) проведение исследования только определенными, специально уполномоченными на то лицами.
Следует отметить, что авторы, касающиеся в той или иной степени характеристики судебного исследования, не берут под сомнение  обычность самого процесса познания истины по уголовным делам. Так Старченко А.А. пишет: ”Как и всякое познание, исследование обстоятельств уголовного дела протекает по законам познания, с соблюдением логических правил и способов раскрытия истины”1.
Условия, в которых протекает процесс собирания, исследования и оценки доказательств, осложняются тем, что предмет доказывания единичен по своему существу, неповторим.  А.М.Ларин пишет: “Ни в одной области познания, кроме доказывания по уголовным делам, исследователю не противостоит субъект, кровно заинтересованный в неудаче исследования, порой еще неизвестный и не брезгующий никакими средствами”2.
Так отмеченные особенности познавательной деятельности следователя при собирании, исследовании и оценки им доказательств по уголовным делам не затрагивают существа процесса познания истины, последний начинается с восприятия отдельного, частного, внешнего, т.е. чувственного познания, и затем восходит к абстрактному мышлению, к познанию сущности.
Большинство авторов считают, что т.к. предмет познания следователя - преступление, событие прошлого, то последний лишен возможности воспринимать его непосредственно.1 Следователь воспринимает лично только сведения о фактах, составлявших событие преступления, а сами факты, как  события преступления, для  следователя и судьи в момент судебного разбирательства всегда уже лежат в прошлом  и поэтому не могут быть восприняты непосредственно.
Иную точку зрения высказывали  В.Я.Дорохов и др., полагающие, что некоторые факты преступления доступны непосредственному восприятию исследователя. К числу таких фактов относятся некоторые факты, касающиеся последствий совершенного преступления, имеющие материальный характер: отдельные продукты преступной деятельности (например, фальшивые денежные знаки); некоторые предметы преступного посягательства (например, похищенные вещи и пр.); факты характеризующие личность преступника (внешность, рост и т.п.).2
Бесспорно, что событие преступления к моменту его расследования находится  уже в прошлом и факты, его составляющие не могут быть объектом непосредственного восприятия следователя и суда. Однако событие преступления не исчерпывает предмет доказывания и из невозможности непосредственно воспринять его при собирании, исследовании и оценки доказательств еще нельзя делать вывод  о невозможности непосредственного восприятия предмета судебного исследования. Ряд  фактов, входящих помимо события преступления в состав предмета доказывания, доступен для непосредственного восприятия их следователем  и судом. К ним могут относится: последствия преступления; признаки совершения преступления данным лицом; орудия и средства, при помощи которых было совершено преступление; обстоятельства, способствовавшие совершению преступления; обстоятельства, относящиеся к личности субъекта преступления и др.
В  ст. 68  УПК перечислены те  фактические  обстоятельства, которые при разрешении  любого  дела  имеют  правовое   значение.  Это   обстоятельства, характеризующие  событие   преступления  (время,   место,  способ  и  другие обстоятельства совершения преступления): виновности обвиняемого в совершении преступления  и мотивы преступления: обстоятельства,  влияющие  на степень и характер ответственности, указанные  в ст.  38 и  39 УК, а также иные обстоятельства, характеризующие  личность  обвиняемого:  характер  и  размер ущерба,   причиненного   преступлением:   обстоятельства,   способствовавшие совершению преступления (ст. 68 УПК).
Из круга обстоятельств, подлежащих доказыванию, выделяют так называемый "главный  факт",  т. е. совокупность  обстоятельств,  относящихся к событию, действию (бездействию) определенного лица, его виновности.
Этот "главный факт"  выражен в  трех  основных вопросах,  которые стоят перед судьями и присяжными заседателями: 1) доказано ли, что соответствующее деяние  имело место: 2) доказано ли, что это  деяние совершил подсудимый: 3)виновен ли подсудимый в совершении этого деяния (ст. 449 УПК).
Ответы  на   эти   вопросы   дают   судьи  и  народные  заседатели  при постановлении приговора (п. 1-4 ст. 303 УПК).
С предметом доказывания тесно связано другое  понятие,  также  служащее инструментом для обеспечения и оценки всесторонности, полноты, объективности исследования обстоятельств уголовного  дела.  Речь идет о таких границах последнего, которые обеспечивают полное и достоверное установление всех обстоятельств, могущих иметь значение для дела. Иными словами, пределы доказывания - это необходимая и достаточная совокупность доказательств, которая,  будучи собранной по делу, обеспечивает правильное его разрешение путем установления "искомого комплекса" обстоятельств, подлежащих доказыванию. Понятия  предмета  и  пределов доказывания взаимосвязаны и взаимозависимы: первое выражает цель, второе - средства ее достижения. Закон требует полно,  всесторонне,  объективно  исследовать  обстоятельства дела,   выявить   как   уличающие,  так  и  оправдывающие  обвиняемого,  как отягчающие,  так и смягчающие  его  вину  обстоятельства. 
Уголовно-процессуальный закон, регламентируя процесс доказывания, упорядочивает деятельность по установлению фактических обстоятельств  дела, создает надежные гарантии равенства прав сторон в доказывании[1].
К   стадии  судебного  разбирательства  необходимость  определить  в  каждом конкретном случае пределы доказывания,  чтобы,  с одной стороны,  обеспечить полное,  всестороннее,  объективное  исследование предмета доказывания,  а с другой - устранить все,  не имеющее отношения к делу.  Эта же  позиция  была свойственна ранее действовавшему процессуальному закону.  Понятие пределов доказывания, с одной стороны, включает требование обеспечить необходимую и  достаточную  полноту (глубину) познания существенных явлений и их связей; с другой - оно выражает требование надежности результатов познания. Иными словами, пределы доказывания предполагают определение по конкретному делу его границ таким образом, чтобы собранная совокупность доказательств  с  качественной  стороны  обеспечивала установление  каждого  элемента предмета доказывани. С количественной стороны они должны гарантировать достоверность установления этих  обстоятельств  для адресата  доказывания  и  всех  лиц,  к  которым  обращено  воспитательное и предупредительное действие судопроизводства.  Таким  образом,  если  предмет доказывания охватывает обстоятельства,  подлежащие установлению по делу, как фактическое основание для решения вопросов ответственности, наказания и др., то пределы доказывания охватывают доказательственный материал, относящийся к обстоятельствам,  подлежащим установлению по делу,  и позволяющий сделать  о них  достоверные  выводы  (фактическое  основание  для установления предмета доказывания).
По  конкретному делу пределы доказывания на предварительном  и судебном следствии  могут  быть различны.  Пределы  исследования  на  предварительном следствии   могут  оказаться  шире,  чем  в  судебном  разбирательстве.  Это объясняется тем, что  в  ходе расследования могут выясняться обстоятельства, которые впоследствии не будут исследоваться в суде, как не имеющие отношения к делу. Поэтому в  следственной  работе  возможны  так  называемые "издержки производства".  Правильно  ориентируясь  в  вопросе о предмете доказывания и пределах исследования, следователь может их сократить.
Несовпадение констатируется  не  в пределах, необходимых и достаточных для установления предмета доказывания, а именно в фактическом объеме доказывания. При этом могут иметь место  следующие варианты  а)  фактический объем доказывания на предварительном расследовании более широк по сравнению с объемом доказывания на  судебном  разбирательстве за  счет  информации,  хотя  и  оказавшейся в конечном счете избыточной,  но собранной для обеспечения полноты и надежности доказывания; б) более широкий объем  объясняется ошибочным включением в предмет доказывания обстоятельств, фактически в него не входящих,  в связи  с  чем  собиралась  информация,  не относящаяся   к   делу;   в)   более  широкий  объем  объясняется  ошибочным определением круга доказательств, необходимых и достаточных для достоверного знания   обстоятельств,   входящих  в  предмет  доказывани. В  свою  очередь расширение объема доказывания на судебном  разбирательстве  по  сравнению  с предварительным   расследованием  может  быть  также  обусловлено  одним  из названных выше вариантов либо связано с  необходимостью  восполнить  пробелы предварительного  расследования.  Последнее  имеет  место  в случае,  когда на предварительном расследовании остались невыявленными  или  неисследованными существенные  для  дела обстоятельства,  т.  е.  пределы доказывания на этой стадии были неправильно определены и поэтому сужен объем доказывания. Различие в  объеме  доказывания  может  объясняться  и  тем,  что  на предварительном расследовании пределы  были  определены  и  спланированы  правильно,  а  суд неосновательно сузил или расширил их.
Суд не связан  кругом доказательств, собранных в ходе предварительного расследования  дела и  представленных обвинителем. Он  может по  ходатайству обвиняемого,  защитника  или  других  участников  судебного  разбирательства исследовать новые обстоятельства и доказательства, необходимые  для  решения дела.

1.3 Допустимость и относимость доказательств

Понятия допустимости   и  относимости  являются  основополагающими  для решения вопроса о пригодности или непригодности фактических данных для использования  в  качестве  доказательств  по уголовному делу.  Будучи взаимосвязанными   и   взаимообусловленными   свойствами,   признаками доказательств,  допустимость  и  относимость  характеризуют  различные стороны последних.  Допустимость  есть  пригодность  доказательства  сточки зрения, законности источников, методов и  приемов  получения  сведений. Под   относимостью   доказательства понимается   наличие   связи   доказательства   по  содержанию  с  предметом доказывания или вспомогательными фактами,  служащими  для  его  установления. Конечно, проверка допустимости и относимости фактических данных по уголовному делу тесно переплетаются. И не  только  потому,  что  для решения   вопроса   о   допустимости   доказательства   нередко   приходится дополнительно собирать относящиеся к этому  вопросу  сведения  (о  состоянии здоровья свидетеля, подлинности документа и т. п.), но и потому, что именно законность источников,  методов  и  приемов  гарантирует  полноту  собирания относящихся   к   делу   доказательств,  как  и  своевременное  установление неотносимости части имеющихся фактических данных.  В то  же  время  надо  все время  иметь  в виду и различие этих двух свойств доказательства.  Выяснение каждый раз и того и другого свойства  -  это  одно  из  необходимых  условий обеспечения     всесторонности,    полноты,    объективности    исследования обстоятельств дела.  Закон в равной степени  определяет  условия  решения  вопроса  как  о  допустимости (нормы, установившие круг источников фактических данных и правила их получения), так и об относимости доказательств (нормы,  определяющие предмет доказывания). Следователь,  суд выясняют,  соответствуют ли конкретные фактические  данные этим требованиям закона.  Иными словами,  закон дает обобщенный критерий для решения в каждом конкретном случае вопроса о наличии свойств  относимости  и допустимости;  само  же решение,  которое должно соответствовать требованиям законности и обоснованности,  принимается органом,  ведущим производство  по делу.
Очевидно, что нарушение  правил  получения доказательств, основанных на конституционных  гарантиях прав и  свобод  человека и гражданина, нарушающих неприкосновенность  жилища,  тайну  переписки  или затрагивающих  иные права человека, безусловно, делает такие доказательства недопустимыми.
Этот   категорический   запрет  обусловлен   не  только  необходимостью обоснования  вывода  о  виновности  на  достоверных  доказательствах,  но  в значительной  мере  имеет целью обеспечить  конституционные права и  свободы человека, нравственные  начала  судопроизводства.  Поэтому,  безусловно,  не имеют юридической силы показания,  документы, вещи, полученные с применением насилия, угроз  и иных незаконных действий, или полученные лицом, подлежащим отводу,  или  проведенные с нарушением  прав  обвиняемого, подозреваемого на защиту.
Для суда важны такие правила деятельности, которые оградили бы их решения от побочных соображений и предвзятости. В этой связи в практике суда присяжных в Англии и США выраба­тывались правила о "наилучших доказательствах", ко­торые были бы наиболее достоверны и не вводили в заблуждение, не оказывали бы более сильное психологическое воздействие, чем их фактическая сторона. Поэтому, например, опасения, что документ можно подделать, изменить, что человек, не бывший очевидцем события, может исказить под­линные обстоятельства, если рассказывает о них с чужих слов, привели к правилу о недопустимости ис­пользовать в качестве доказательства копию документа, показания с чужих слов, т.е. к правилу о получении доказательств из первоисточника.
Многие правила о недопустимости доказательств направлены на то, чтобы оградить от таких сведений, которые могут оказать определенное нежелательное воздействие, сформиро­вать предвзятое отношение к обвиняемому, скло­нить к убеждению в виновности лица под влиянием ставших известными обстоятельств, необъективно представленных в суде, и т.п. Отсюда и появление раз­личных правил, способствующих решению вопроса о допустимости доказательств, записанных, например, в Федеральных правилах о доказательствах США, или выработанных практикой и применяемых в качестве судебных прецедентов в США, Великобритании и др.
К их числу относятся, например, следующие прави­ла: доказательство, которое считается относящимся к делу, может отводиться, если его доказательственная сила существенно меньше, чем опасность несправедливого осуждения лица, ввиду того что доказательство может ввести в заблуждение, оказать более сильное эмоциональное воздействие, чем иные доказательства по данному обстоятельству. Поэтому обвинение не должно представлять доказательства пло­хой репутации обвиняемого для доказывания возмож­ного совершения им того преступления, в котором он обвиняется.
В нашей уголовно-процессуальной теории и практике вопрос о невозможности использования доказательств, полученных с нарушением закона, решался по конкрет­ным делам, находил отражения в постановлениях ПВС РФ. Однако на­рушение органами дознания, следствия правил собирания доказательств не влекло за собой процедуру исключения этих доказательств из рассмотрения в суде, а обычно использовалось защитой для обоснования в суде первой инстанции выводов о недоказанности обвинения или служило основанием для обжалования приговора ввиду существенных процессуальных нарушений, допущенных на предварительном следствии или в суде. Однако при принятии судом дела к рассмотрению, в ходе судебного следствия доказательства, полученные с нарушением за­кона, не исключались и, оставаясь в числе всех доказа­тельств, могли оказывать влияние на судей и народных заседателей при оценке совокупности доказательств и формировании их убеждения по делу.
Особую остроту вопрос о допустимости доказательств приобрел в связи с конституционным запретом исполь­зовать при осуществлении правосудия доказательства, полученные с нарушением федерального закона, а также с возвращением в Россию суда присяжных, в правилах деятельности которого установлен особый порядок ис­ключения недопустимых доказательств, что имеет целью своевременное ограждение присяжных от рассмотрения доказательств, полученных с нарушением закона.
Для уголовно-процессуального права России ха­рактерно строгое законодательное регулирование всей доказательственной деятельности, в том числе и уста­новление правил допустимости доказательств, что вмес­те с тем предполагает раскрытие содержания норм закона, их дозволений и запретов в судебной практике. Это раскрытие содержания закона применительно к кон­кретным случаям, когда приходится решать вопрос о допустимости доказательств, содержится в судебных решениях, условно именуемых "прецедентами" из практики суда в России, публикуемых в "БВС РФ", журнале "Российская юстиция" и др. В этих публикациях содержится реше­ние различных возникающих перед судьями вопросов о допустимости доказательств.
Следует подчеркнуть, что для правильного решения конкретного вопроса о допустимости доказательств не­обходимо учитывать соотношение задач судопроизвод­ства, его принципов и норм доказательственного права.
В условиях, когда справедливость правосудия пред­полагает систему гарантий для защиты прав человека от неосновательного обвинения и осуждения, запрещает любые формы насилия над человеком для получения его показаний, защищает подозреваемого, обвиняемого от свидетельствования против самого себя, предостав­ляет ряду лиц свидетельский иммунитет, правила о допустимости доказательств приобретают особое значе­ние как гарантия прав и свобод человека и гражданина и справедливости правосудия.
Процессуальные нормы законодательства РФ о доказательствах и доказывании должны рассматриваться в контексте с общепризнан­ными международно-правовыми нормами, содержа­щими гарантии прав человека, защиту от жестокого или унижающего достоинство обращения, презумп­цию невиновности и др.
Установленные в Конституции РФ правила о недопустимости использования доказа­тельства, полученного с нарушением федерального закона о свидетельском иммунитете и др., а также правила УПК, запрещающие использовать доказательства, полученные с нарушением правовых и нравственных запретов, свиде­тельствуют о предпочтениях, которые отдает законодатель законности и соблюдению прав человека перед установ­лением истины "во что бы то ни стало". С этим связана и обязанность суда в предварительном слушании и в судебном разбирательстве исключить все те доказательст­ва, которые собраны с нарушением этих норм и в то же время могут способствовать доказыванию обвинения или затруднить защиту обвиняемого.
Условия допустимости доказательств неразрывно свя­заны с нравственными началами судопроизводства, кото­рые либо включены в норму закона (например, ч. 3 ст. 20; ч. 2 ст. 72 УПК и др.), либо предполагают учет нравствен­ных требований в случаях, когда закон не содержит прямого указания на недопустимость доказательства.
В ряде случаев именно нравственные принципы вы­ступают критерием допустимости доказательства. Убеди­тельно об этом писал А.Ф. Кони: «Особенно обширным является влияние нравственных соображений в таком важном и сложном деле, как оценка доказательств по их источнику, содержанию и психологическим свойствам, как выяснение себе, позволительно ли, независимо от формального разрешения закона, с нравственной точки зрения пользоваться тем или другим доказательством вообще или взятым в его конкретном виде? Следует ли вообще и если следует, то можно ли безгранично пользо­ваться дневником подсудимого, потерпевшего как дока­зательством?» В результате рассуждений А.Ф. Кони при­ходит к выводу о том, что дневник — очень опасное, в смысле постижения правды, доказательство. Вот почему в дневнике следует пользоваться лишь фактическими указаниями, отбросив всю личную сторону.
Нравственные основы недопустимости доказатель­ства разъяснены, в частности, в постановлении № 9 ПВС РФ от 20 декабря 1994 г. "О некоторых вопросах применения судами уголовно-процессуальных норм, регламентиру­ющих производство в суде присяжных". Суд может устранить допустимое, с точки зрения соблюдения за­кона, доказательство, если оно не несет новой информации по сравнению с той, которую получили из других источников, но в то же время может оказать сильное психологическое, эмо­циональное воздействие на формирование их внутрен­него убеждения (пункт 15).
В ст. 446 УПК содержатся нормы, исключающие исследование обстоятельств, а следовательно, доказа­тельств, связанных с прежней судимостью подсудимого и признанием его особо опасным преступником.
Этот запрет имеет целью оградить суд от пред­взятого отношения к подсудимому, которое может воз­никнуть у него при использовании стороной обвинения в качестве аргумента, убеждающего в его виновности в рассматриваемом деле, ссылки на прежнюю судимость.
Вместе с тем справедливы высказанные в печати соображения о том, что п. 16 постановления № 9 ПВС РФ от 20 декабря 1994 г. значительно, по сравнению с чч. 1 и 6 ст. 446 УПК, ограничивает исследование обстоятельств, относящихся к личности подсудимого.
Внутренне присущее доказательству свойство, в силу которого фактические данные, способные устанавливать обстоятельства, имеющие значение для правильного решения уголовного дела, называется относимостью доказательств. Это связь содержания доказательства с обстоятельствами, подлежащими доказыванию по делу, на основании которой оно может быть использовано для установления этих обстоятельств.
Относимость характеризует содержание доказательства.
Доказательство только тогда будет относящимся к делу, когда может быть использовано для выяснения наличия или отсутствия какого-либо обстоятельства, входящего в предмет доказывания по данному уголовному делу.
Определение относимости доказательств происходит в процессе доказывания по делу, начиная с собирания доказательств, когда решается вопрос о том, какие следственные действия необходимо произвести и каких результатов можно от них ожидать с точки зрения выяснения обстоятельств дела. С оценкой относимости доказательств связано планирование следствия, порядка проверки следственных версий, разрешение ходатайств участников процесса о собирании доказательств или приобщении их к делу.
Заранее установить круг обстоятельств, которые могут иметь значение для установления обстоятельств, входящих в предмет доказывания по конкретному делу, невозможно. Круг этих обстоятельств в первую очередь определяет и устанавливает следователь, разрабатывая и проверяя версии происшедшего события. Они могут быть установлены и по ходатайству участников процесса (ст. 131, 276 УПК).
Имеющими значение для дела являются и обстоятельства, выяснение которых необходимо для проверки и оценки собранных доказательств (например, установление неприязненных отношений между обвиняемым и свидетелями может иметь значение при оценке показаний свидетеля, установление дефектов слуха у потерпевшего может поставить под сомнение достоверность его показаний). Очевидно, что разнообразие относящихся к делу обстоятельств влечет за собой и разнообразие тех фактических данных, которые признаются относящимися к делу.
Вопрос о том, относится ли то или иное обстоятельств к делу или, иначе говоря, может ли оно способствовать установлению имеющих значение для решения дела обстоятельств, определяют следователь, суд, руководствуясь правилами, указанными в законе (например, ст. 20, 68, 69, 131, 176, 205, 314 УПК). Для установления каждого из обстоятельств по делу требуется совокупность доказательств. Очевидно, что в законе невозможно предопределить ни количество этих доказательств (например, сколько свидетелей из числа очевидцев происшествия должны быть допрошены), ни их виды (кроме случаев, указанных в ст. 79 УПК). Все это зависит от конкретных обстоятельств дела и определяется лицами, ведущими производство по нему. Они сами по внутреннему убеждению решают, достаточно ли собрано доказательств для установления тех или иных обстоятельств, или всех обстоятельств, составляющих предмет доказывания по делу, т.е. определяют пределы доказывания.
Для определения того, являются ли собранные доказательства достаточными для действия или решения, следует исходить также из того, что на разных этапах производства по делу закон предусматривает разный уровень доказанности обстоятельств, лежащих в основе этих действий, решений, а следовательно, различна и та совокупность доказательств, которая в этом случае достаточна.
Относимость доказательства определяется главным образом по тому, входит ли обстоятельство, которое может быть выяснено с помощью этого доказательства, в предмет доказывания по делу, а также способно ли доказательство по своему содержанию служить установлению этого обстоятельства.

1.4 Классификация доказательств

Поскольку предложенное выше определение охватывает разнородные явления (факты, сведения о фактах, средства доказывания), поскольку классификация доказательств может производиться по нескольким основаниям или признакам. Так, например, доказательственные факты классифицируются по одному признаку, а средства доказывания по другим. Классифицируя доказательства, мы упорядочиваем и облегчаем их анализ, обращаем внимание на особенности исследования и оценки доказательств в зависимости от того места, которое они заняли в классификационной системе. Это имеет как теоретическое, так и большое практическое значение.
Доказательства различны по своему происхождению, имеют различную структуру и неодинаковые  функции  в процессе доказывания. Охватить все эти признаки одной какой-либо системой классификации с одним  основанием  невозможно.  Сложный, многоплановый  предмет  по  необходимости требует сложного и многостороннего описания. Поэтому и  классификация  доказательств  проводится  по  нескольким основаниям    и   представляет   разветвленную   систему.   При   построении классификации  возникают  трудности  двоякого   рода.   Первая   обусловлена сложностью   и   многоплановостью   структуры   процесса   доказывания,  что сказывается,  например,  при классификации прямых и косвенных доказательств. Вторая связана  с  многозначностью исторически сложившейся терминологии.  В естественном, не формализованном языке термин "доказательство" употребляется для  обозначения  широкого родового понятия,  охватывающего разные стороны и моменты сложной процедуры  доказывани Доказательством называют и факт объективной действительности, связанный  с  событием  преступления,  и фактические  данные,  т.  е.  сведения  об  этом  факте либо материальные последствия события, и источники доказательств, т. е. те формы, в которых фактические данные получены и фиксируются в деле, и даже знания о фактах, полученные  в  результате логического вывода.  В большом числе случаев такое многозначное употребление термина "доказательство" не вызывает  затруднений, так как текст высказывания уточняет, в каком смысле термин использован в конкретном  случае.  Напротив,  при  анализе  сторон  и  моментов  процедуры доказывания  и  связанных  с этой процедурой понятий многозначность терминов становится  серьезной  помехой.  В  таких  исследованиях  приходится  строго ограничивать использование языковых средств с тем,  чтобы каждый термин имел только одно вполне определенное значение. Такое уточнение понятий и терминов представляют   известную  формализацию  языка  науки,  причем  уровень  этой формализации  различен  в  разных  отраслях  знания.  В  целом   классификация доказательств построена по шести раз личным основаниям.
Деление доказательств (фактических данных) на личные и вещественные. Это  деление основано на различии видов фактических данных,  механизма их формирования и  использования.
Деление  доказательств  по  видам источников,   в   основу  которого  положено  различие  процессуальных способов  собирания  и  за  крепления  доказательств,  соответствующих специфике   отдельных   видов   фактических   данных.   Эти  источники исчерпывающе перечислены в   законе  -  показания  свидетеля,  потерпевшего,  подозреваемого, обвиняемого,   заключение   эксперта,   вещественные    доказательства,      протоколы  следственных  и  судебных действий,  иные документы.
Деление вещественных доказательств на виды в зависимости от характера  связи предмета с событием преступления (орудия преступления, объекты посягательства и т. д.).
Деление  доказательств  на  первоначальные и производные.  В основу этого  деления  положено   наличие   (или   отсутствие)   промежуточных источников доказательственной информации,  влияющее на способы проверки и механизм оценки доказательств.
Деление доказательств на прямые (одноступенчатые) и косвенные  (многоступенчатые). В  основу деления положено различие структуры обоснования  доказываемого  обстоятельства. Прямые доказательства обосновывают ближайший тезис, косвенные – как ближайший, так и последующие.
Деление доказательств на обвинительные  и оправдательные  основано  на  различной  формулировке тезиса доказывания. Доказательства, обосновывающие наличие события преступления, вину данного лица, обстоятельства, отягчающие ответственность, принято называть обвинительными,  обосновывающие  отсутствие  события  преступления, отсутствие    вины   данного   лица,   наличие   обстоятельств,   смягчающих ответственность либо исключающих производство по уголовному  делу,  а равно доказательства,  опровергающие  допустимость,  относимость или достоверность обвинительных доказательств, - оправдательными.

Ненадлежащий субъект

Доказательство должно быть получено надлежа­щим субъектом, т.е. лицом, правомочным по дан­ному делу проводить то процессуальное действие, в ходе которого это доказательство получено.
Субъекты, которые правомочны собирать доказатель­ства по уголовному делу определены Уголовно-процессуальным кодексом. На досудебных стадиях ими являются дознаватель, следователь и прокурор. В Уголовно-процессуальном кодексе также определены полномочия этих лиц по проведению дознания и предварительного следствия в целом и относительно отдельных следственных действий. Эти установления закона обеспечивают надлежащую ком­петенцию указанных выше лиц в пределах предоставленных им полномочий, ответственность за проведенное действие, объективность и беспристрастность лица, производящего действие, направленное на получение доказательств. По­этому при проверке допустимости доказательств должно быть выяснено, соблюдены ли эти требования уголовно-процессуального закона.
Рассмотрим конкретные случаи, когда доказательства дол­жны признаваться полученными ненадлежащим субъектом, следовательно должны признаваться недопустимыми.

Признание доказательств полученными ненадлежащим субъектом при проведении следственных действии органом дознания

1. При проведении тех следственных действий, ко­торые орган дознания не правомочен проводить по делам, требующим обязательного производства предва­рительного следствия.
Перечень дел, по которым обязательно должно произ­водиться предварительное следствие, дан в ст.126 УПК РСФСР (в статье 164 по проекту УПК).
В соответствии с частью 1 статьи 119 УПК РСФСР (частью 1 статьи 174 проекта УПК) орган дознания по таким делам может провести: осмотр, обыск, выемку, ос­видетельствование, задержание и допрос подозреваемых, допрос потерпевших и свидетелей.
Перечень этих следственных действии является исчер­пывающим и расширительному толкованию не подлежит.
Все эти следственные действия орган дознания может провести только после возбуждения уголовного дела.
2. Орган дознания признается ненадлежащим субъек­том при проведении следственных действий после ис­течения установленного законом срока.
По делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, дознание должно быть законче­но не позднее десяти суток со дня возбуждения дела (часть 1 статьи 121 УПК).
Продление этого срока законом не предусмотрено.
По делам, по которым производство предварительного следствия не обязательно, дознание должно быть закон­чено не позднее одного месяца со дня возбуждения уго­ловного дела, включая в этот срок составление обвини­тельного заключения (ч.2 ст. 121 УПК).
Срок дознания по этим делам может быть продлен про­курором, осуществляющим надзор за дознанием: по дей­ствующему УПК — не более чем на один месяц (ч.З ст. 121).
Действующим УПК (ч.4 ст. 121) допускается (в исклю­чительных случаях) дальнейшее продление сроков, которое осуществляется по правилам, установленным ст. 133 УПК.
3. Орган дознания признается ненадлежащим субъек­том при проведении следственных и розыскных дей­ствий после передачи дела следователю без письмен­ного поручения на то следователя.
После передачи дела следователю следственные и опе­ративно-розыскные действия по делу органом дознания производятся исключительно при наличии поручения сле­дователя (ч.4 ст. 119 УПК РСФСР, ч. 3 ст. 174 проекта УПК). Здесь, однако, необходимо иметь ввиду, что в слу­чае передачи следователю дела, по которому не предста­вилось возможным обнаружить лицо, совершившее пре­ступление, орган дознания продолжает принимать оперативно-разыскные меры для установления преступни­ка, уведомляя следователя о результатах.
4. Решение вопроса о ненадлежащем субъекте при участии органа дознания в составе следственно-розыс­кных групп.
Практика создания следственно-оперативных групп (бри­гад) довольно распространена. Такие группы (бригады) создаются по раскрытию и расследованию тяжких многоэпизодных преступлений и являются одной из форм взаимодействия следователей и органов дознания. Смысл сложившейся правоприменительной практики следствен­но-оперативных групп (бригад) заключается в обеспече­нии оперативного сопровождения предварительного след­ствия, наиболее полного использования оперативных возможностей в раскрытии преступлений. Однако такая практика не основана на законе и отчас­ти даже противоречит ему.
Прежде всего стоит иметь в виду, что создание след­ственно-оперативных групп (бригад) не предусмотрено законом. УПК предусматривает лишь создание следствен­ных групп, в состав которых входят только следователи (ч. З ст. 129 УПК).

Признание доказательств полученными ненадлежищим субъектом при проведении следственных действии следователем

Доказательства признаются полученными ненадлежа­щим субъектом при проведении следственный действий следователем в следующих случаях:
/. Когда следователь не принял дело к своему произ­водству.
Предварительное следствие производится только тем следователем, который принял дело к своему производ­ству. О принятии дела к своему производству следова­тель выносит постановление (часть 2 статьи 129 УПК).
2. Когда следователь не включен в группу следова­телей.
В случае сложности дела или его большого объема пред­варительное следствие может быть поручено нескольким следователям. Об этом указывается в постановлении о возбуждении дела или выносится отдельное постановле­ние. Один из следователей принимает дело к производ­ству и руководит действиями других следователей (часть 3 статьи 129 УПК).
Решение о создании следственной группы вправе при­нять прокурор или начальник следственного отдела (ста­тья 211, часть 2 статьи 127-1 УПК).
Проведение следственных действий членами групп, со­зданных иными лицами, влечет недопустимость получен­ных ими доказательств.
3. Когда следователем, нарушены требования зако­на о подследственности.
Подследственность — это совокупность закрепленных в законе юридических признаков уголовного дела, на ос­нове которых устанавливается конкретный орган, право­мочный осуществлять предварительное расследование дан­ного дела. Эти признаки закреплены в статьях 126 и 132 УПК.
Четкое урегулирование вопросов о подследственности уголовных дел способствует укреплению законности при расследовании преступлений.
Следователь, установив, что расследуемое им дело не подследственно ему, обязан произвести все неотложные следственные действия, после чего направляет дело про­курору для передачи его по подследственности (часть 2 статьи 132 УПК).
4. При проведении, следственных действий следова­телем после истечения установленного в законе срока.
Сроки предварительного следствия и порядок их про­дления установлены в статье 133 УПК.
Нарушения этого требования закона должно влечь при­знание полученного при этом нарушении доказательства недопустимым.
5. Иные случаи признания следователя ненадлежа­щим. субъектом:
когда следователь не является гражданином Рос­сийской Федерации;
когда следователь находится на излечении и имеет листок временной нетрудоспособности либо находится в отпуске.
В судебной практике разрешался вопрос о возможнос­ти проведения самостоятельного расследования уголовно­го дела стажером прокуратуры.
ВС РСФСР дал следующее разъяснение по этому вопросу. Стажировка в органах прокуратуры проводится на основании Инструкции организации рабо­ты в органах прокуратуры с молодыми специалистами, окончившими высшие юридические учебные заведения с отрывом от производства, и Программы стажировки мо­лодых специалистов в органах прокуратуры, утвержден­ных Заместителем Генерального прокурора СССР 6—9 июня 1975 года.
В период стажировки молодые специалисты должны научится самостоятельно... расследовать уголовные дела... Все процессуальные, а также другие документы состав­ленные стажером, подписываются им в качестве должнос­тного лица, исполняющего обязанности соответственно следователя либо помощника районного или городского прокурора1.
В Ростовском областном суде, при рассмотрении дела Араканцева и Будько, разрешался вопрос о праве про­водить следственные действия прокурором-криминалис­том. Данное дело было направлено на дополнительное рас­следование, поскольку судья усмотрел наличие допущен­ных в ходе предварительного следствия существенных на­рушений уголовно-процессуального закона. В частности, как на одно из таких нарушений, судья указал на то, что ряд экспертиз были назначены ненадлежащим субъектом — прокурором-криминалистом прокуратуры города Ростов-на-Дону, который не входил в состав следственной группы. Кассационная палата ВС РФ, рассматри­вая указанное дело по частному протесту государственно­го обвинителя, постановление судьи Ростовского област­ного суда отменила, указав (в интересующей нас части) следующее. Согласно «Положению о прокурорах-криминалистах в органах прокуратуры Российской Федерации», прокурор-криминалист, в соответствии со ст. 211 УПК РСФСР, впра­ве участвовать в проведении предварительного следствия, а в необходимых случаях лично производить следствен­ные действия, то есть наделен полномочиями прокурора по осуществлению надзора за исполнением законов орга­нами дознания и предварительного следствия, поэтому прокурор-криминалист прокуратуры города Ростов-на-Дону Шевчук А.Б. вправе был проводить следственные действия (назначать вышеуказанные экспертизы) без при­нятия дела к производству.2

Доказательства признаются полученными ненадлежащим субъектом при проведении следственных действий лицом, подлежащим отводу

Обстоятельства, исключающие возможность участия в расследовании дела следователя, дознавателя и прокуро­ра, указаны в статьях 59, 63, 64 УПК.
Следователь, дознаватель, а также прокурор не могут принимать участие в производстве по уголовному делу, если они:
1) являются по данному делу потерпевшими, граждан­скими истцами, гражданскими ответчиками, свидетелями;
2) участвовали в данном деле в качестве эксперта спе­циалиста, переводчика, защитника, законного представи­теля обвиняемого, представителя потерпевшего, граждан­ского истца или гражданского ответчика;
3) если они являются родственниками потерпевшего, гражданского истца, гражданского ответчика или их пред­ставителей, родственниками обвиняемого или его закон­ного представителя, родственниками защитника, следова­теля или лица, производившего дознание;
4) если имеются иные обстоятельства, дающие основа­ние считать, что они лично, прямо или косвенно, заинте­ресованы в данном деле.
Определенную сложность в судебной практике вызы­вают случаи, когда следователь допрашивается в суде в качестве свидетеля (для проверки заявлений участвую­щих в процессе лиц о незаконных методах ведения след­ствия), а затем дело возвращается на доследование и вновь расследование по этому делу ведет тот же следователь.
В судебной практике также признавалось недопусти­мым участие в производстве по делу следователя и дознавателя, являющихся родственниками между собой. При таких обстоятельствах нельзя считать, что дозна­ние по данному делу проведено лицом, не заинтересован­ном в этом деле.

Ненадлежащий источник

Доказательства должны быть получены только из источников1, перечисленных в части 2 статьи 69 УПК
Доказательство должно соответствовать требованиям закона относительно источника установления конкретных фактических данных. Перечень этих источников дан в ча­сти 2 статьи 69 УПК, он является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит. В этот перечень включены: по­казания свидетеля, показания потерпевшего, показания обвиняемого (подозреваемого), заключение эксперта, ве­щественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий и иные документы.
Получение доказательства из неустановленного источ­ника должно влечь за собой недопустимость этого доказа­тельства.

Показания

Показания свидетеля — это его сообщение об об­стоятельствах, имеющих значение для дела, сделаных  в ходе допроса и запротоколированное в установ­ленном законом порядке.
Не являются показаниями объяснения свидетеля, дан­ные им не в ходе его допроса.
Показания потерпевшего — это его сообщение об обстоятельствах, имеющих значение для дела, сделан­ное в ходе допроса и запротоколированное в установ­ленном законом порядке.1
Показания подозреваемого — это его сообщение по поводу известных ему обстоятельств совершения пре­ступления, в котором он подозревается, сделанное при. допросе и зафиксированное в установленном, законом порядке.2
Не являются показаниями объяснения подозреваемого, данные при его задержании и изложенные в протоколе задержания (статья 122)  либо данные органу дознания не в ходе допроса.3
Показания обвиняемого — это его сообщение по воп­росам, составляющим содержание предъявленного ему обвинения, а также об иных обстоятельствах, имею­щих значение для дела, и об имеющихся в деле доказа­тельствах, данные при. его допросе и зафиксированные в установленном законом порядке.4

Заключение эксперта

Заключение эксперта — это его письменное сообще­ние о ходе и результатах проведенного исследования и о его выводах по поставленным перед ним вопросам.5
Хотелось бы заметить о невозможности замены заключения эксперта актами ведомственных экспертиз и мнением спе­циалиста.
Использование вместо заключения эксперта акта ве­домственной экспертизы запрещено ПВС СССР, который в пункте 2 своего постановления от 16 марта 1971 года № 1 «О судебной экспертизе по уголовным делам» указывал, «что имеющиеся в деле акты либо справки о результатах ведомственного исследования какого-либо обстоятельства, в том числе ведомственные заключения, именуемые экспертизой (о качестве товара, недостаче товарно-материальных ценностей и т.п.), хотя бы и полученные по запросу органов следствия или суда, не могут рассматриваться как заключение эксперта».1
Вместе с тем ВС в ряде случаев допус­кается подмена заключения эксперта мнением специалиста.
Так на основании разъяснения ВС, дан­ного им в пункте 8 Постановления Пленума от 22 марта 1966 года № 31 «О судебной практике по делам о грабеже и разбое», «свойства и характер действия» сильнодейству­ющих, ядовитых и одурманивающих веществ, использо­ванных при совершении разбойного нападения и грабежа «могут быть установлены с помощью соответствующего специалиста либо экспертным путем».
Судебная практика фактически признает обязательное проведение экспертизы и в других случаях, кроме пере­численных в статье 79 УПК, а именно:
1) для решения вопроса об отнесении предмета к огне­стрельному или холодному оружию, боевым припасам или взрывчатым веществам;2
2) для определения вида средств и веществ (наркоти­ческое, психотропное, сильнодействующее или ядовитое), их названии и свойств происхождения, способов изготов­ления или переработки, а также для установления при­надлежности растений к культурам, содержащим нарко­тические вещества;3
3) для определения психического состояния обвиняе­мого (подозреваемого) по делам о преступлениях, за кото­рые по закону может быть применена смертная казнь.4

Вещественные доказательства

Вещественные доказательства — это предметы ма­териального мира (вещи), которые имеют относящую­ся к. предмету доказывашя фактическую информацию и в установленном законом порядке приобщены к делу.
Уголовно-процессуальный закон (статья 83 УПК) определяет следу­ющие виды вещественных доказательств:
1) Предметы, относительно которых есть основания полагать, что они служили орудиями преступлений.
К ним относятся, например, орудия убийства (нож, пистолет и др.) или предметы, посредством которых со­вершалось хищение (отмычка, лом. которым взламывался сейф и т.п.).
2) Предметы, относительно которых есть основания полагать, что они сохранили на себе следы преступления.
К таким предметам относятся, например, одежда со следами крови или с разрывами, предметы с огнестрель­ными повреждениями, взломанный сейф и т.п.
3) Предметы, относительно которых есть основания полагать, что они были объектами преступных действий.
К ним относятся предметы, на которые было направле­но преступное посягательство, например похищенные день­ги и вещи.
4) Деньги и иные ценности, нажитые преступным пу­тем (путем краж, грабежа, получения взятки и т.п.)
К ценностям, нажитыми преступным путем, относятся любое имущество, имеющее значительную стоимость, в том числе изделия из золота, серебра, платины, сплавов драгоценных металлов, изделия из драгоценных камней, ценные бумаги, произведения искусства, антикварные пред­меты, дом, автомашина, мебель и т.д., приобретенные на деньги, полученные в результате совершения преступле­ния или за счет реализации имущества, добытого преступ­лением1.
5) Все другие предметы и документы, которые могут служить средствами к обнаружению преступления, уста­новлению фактических обстоятельств дела, выявлению виновных либо к опровержению обвинения или смягче­ния наказания.
Следует иметь в виду, что документы служат веще­ственными доказательствами, если они были объектами преступных действий, служили средствами их подготов­ки, совершения или если на них остались следы преступ­ных действий. Если же значение документа по делу опре­деляется справочными или удостоверительными данными, он является другим источником доказательств — «иным документом».
Фотоснимки являются вещественными доказательства­ми, если они сделаны в процессе совершения преступления либо факт их обнаружения в данном месте или у дан­ного лица имеет существенное значение (например, обна­ружение у обвиняемого фотографии, находившейся в по­хищенном чемодане). Фотоснимки, изготовленные в ходе следственных (судебных) действии, составляют приложе­ние к протоколу (статьи 87, 141, 264 УПК).
Практика показывает, что нередко процесс изъятия ве­щественных доказательств «оформляется» такими докумен­тами как протоколы «добровольной выдачи», «обнаруже­ния», «изъятия», «доставления». Все эти действия Уголовно-процессуальным законом не предусмотрены.

Протоколы следственных и судебных действий

Протоколы следственных и судебных действий — это письменные акты в которых фиксируются ход и результаты таких следственных действий, как осмотр, освидетельствование, выемка, обыск, задержание, предъявления для опознания, следственный экспери­мент (статья 87 УПК).
     Указанные выше протоколы следственных действии выделены в самостоятельный источник доказательств ввиду того, что в них фиксируются обстановка, предметы или явления, непосредственно воспринятые следователем, по­нятыми и другими участниками данного следственного действия. Поэтому к данному виду доказательств не отно­сятся протоколы допросов, поскольку они фиксируют дру­гой вид доказательств - показания свидетеля, потерпев­шего, обвиняемого или подозреваемого.1
Порядок проведения и процессуального оформления следственных действий (указанных в статье 87 УПК), подробно регламентирован законом и наруше­ние этого порядка может повлечь недопустимость прото­кола как доказательства.
Приложения к протоколу (фотографии, фонограммы, видеозаписи, схемы и т.д.) рассматриваются как их со­ставная часть. Их допустимость также обусловливается соблюдением всех требований закона при их получении. В протоколе должны быть зафиксированы факт и усло­вия применения соответствующих научно-технических средств. Результаты их применения должны быть удос­товерены.
Схемы дорожного происшествия должны рассматривать­ся как документы, а не как приложения к протоколу, если они суммируют данные, полученные из нескольких источ­ников.

Иные документы

Под документом в уголовном, процессе подразуме­ваются любые письменные или оформленные иными спо­собом акты, удостоверяющие или излагающие обстоя­тельства и факты, которые имеют значение для дела (часть 1 статьи 88 УПК).
Под иными документами понимаются документы, изго­товленные не в ходе процессуальной деятельности.
Документ допустим как доказательство при наличии:
1) данных, указывающих на то, каким образом он по­пал в материалы дела (сопроводительное письмо, прото­кол в порядке части 2 статьи 70 УПК и т.д.);
2) установленных реквизитов служебных документов или данных о гражданине, от которого документ исходит;
3) указаний на источник осведомленности составителя (ссылки на название нормативного акта, номер и дату ар­хивного документа, лиц, от которых получены данные, и т.д.). При отсутствии таких данных его составитель мо­жет быть допрошен в качестве свидетеля.
Постановление (определение) о приобщении докумен­та выносится при необходимости зафиксировать его про­исхождение или свойство.
Документы, составленные или удостоверенные на тер­ритории иностранных государств, заключивших с Россией договоры о правовой помощи, компетентным органом или лицом и скрепленные гербовой печатью, принимаются в соответствии с условиями договора на территории России без какого-либо дополнительного удостоверения.[2]
Некоторые проблемы допустимости «иных документов» связанны с «уловками» восполнения «ущербных» доказа­тельств.
Такой источник доказательств как «иные документы» в судебной практике нередко используется как «запасной выход», через который проходят недопустимые доказатель­ства.
Прежде всего таким путем «проходят» «объяснения», полученные в ходе доследственной проверки, при выпол­нении требований статьи 109 УПК (т.е. на стадии возбуждения уголовного дела). Обусловлено это тем, что такая практика имеет авторитетную поддержку в нашей процессуальной теории.
Так, по мнению авторов «Теории доказательств в со­ветском уголовном процессе», «то обстоятельство, что объяснение гражданина содержит фактические данные об обстоятельствах, которые должны быть предметом доп­роса, не лишает самостоятельного доказательственного значения объяснение».[3] Признает доказательственное значение материалов, полученных в ходе доследственной проверки, рассматривая их как «иные документы», и Карнеева Л.М.[4]
На недопустимость использования объяснений как до­казательств (под видом «иных документов») указывают П.А. Лупинская, С.А. Пашин,[5] Н.М. Кипнис[6] и другие авторы.

Ненадлежащая процедура

Доказательство должно быть получено с соблюдением надлежащей процедуры, т.е. с соблюдением требовании закона относительно порядка проведения соответствую­щего процессуального действия, порядка фиксирования его хода и результатов.
В части 1 статьи 70 УПК указано, что лицо, производящее дознание, следователь, прокурор или суд вправе в целях собирания доказательств по находящимся в их производстве делам производить следственные действия, предусмотренные настоящим Кодексом.
Уголовно-процессуальным законом предусмотрен сле­дующий перечень следственных действий:
— допрос подозреваемого (статья 123 УПК);
— допрос обвиняемого (глава II УПК);
— допрос свидетеля и потерпевшего (глава 12 УПК);
— проведение очной ставки (статьи 162, 163 УПК);
— предъявление для опознания (статьи 164—166 УПК);
— производство выемки и обыска (глава 14 УПК);
— производство осмотра (статьи 178-180, статья182 УПК);
— проведение освидетельствования (статьи 181, ста­тья 182 УПК);
— проведение следственного эксперимента (статья 183 УПК);
— производство экспертизы (глава 16 УПК)
      Представляется, что доказательства, полученные путем проведения «процессуальных» действий, не предусмотрен­ных законом, во всех случаях должны признаваться недо­пустимыми. Процессуальная форма строго формальна, по­рядок проведения каждого процессуального действия детально регламентирован в законе с целью гарантиро­вать права участников процесса. Соответственно получе­ние доказательств путем действий, не предусмотренных в законе, нарушает права участников процесса.
Общие требования, относящиеся к установлению усло­вии проведения следственных действии, содержатся в главе 10 УПК, в статьях 23, 25, 45, 46, 48, 49, 51, 52, 55 и 56 Конституции РФ, а также — в общепризнанных нормах между­народного права и международных договорах Российской Федерации.
Очевидно, что нарушение условий получения доказа­тельств, основанных на конституционных и общепризнан­ных международных гарантиях прав и свобод человека и гражданина, личной неприкосновенности, неприкосновен­ности жилища, тайны переписки, конечно же, делает та­кие доказательства недопустимыми.

Время, в течение которого возможно проведение следственных действии

Ненадлежащая процедура предполагает прежде всего нарушение требований закона относительно времени, в течение которого возможно проведение следственных дей­ствий.
В соответствии с уголовно-процессуальным законом (статьи 109, 120, 121, 129, 199 УПК) проведение след­ственных действий на досудебных стадиях возможно только после возбуждения уголовного дела и до принятия окончательного решения по предварительному следствию сле­дователем либо по дознанию дознавателем (т.е. до состав­ления обвинительного заключения либо постановления о направлении дела в суд для рассмотрения вопроса о при­менении мер медицинского характера, либо постановле­ния о прекращении дела).

Допрос подозреваемого и обвиняемого

В соответствии с частью 1 статьи 52 УПК по­дозреваемым признается: лицо, задержанное по подозре­нию в совершении преступления (т.е. лицо, задержанное в порядке, установленном статьей 122 УПК) либо лицо, к которому применена мера пресечения до предъяв­ления обвинения (в порядке статьи 90 УПК) среди условий признания лица подозреваемым дополнительно предусматривает и факт возбужде­ния уголовного дела в отношении конкретного лица.)
При отсутствии этих условий лицо не может быть при­знано подозреваемым и, следовательно, не может быть допрошено в качестве подозреваемого.
Если лицо задерживается по подозрению в совершении преступления с нарушением установленного порядка (ст. 122 УПК), то протокол допроса такого лица в ка­честве подозреваемого также признается недопустимым доказательством.
      Лицо может быть допрошено в качестве обвиняемого после того, как в отношении его в установленном уголовно-процессуальным законом порядке будет вынесено по­становление о привлечении в качестве обвиняемого (часть 1 статьи 46 УПК) и когда оно будет ознакомлено с этим постанов­лением (статья 148, часть 5 статьи 150 УПК).
Показания, данные лицом, которое фактически подо­зревается в совершении преступления и которое допра­шивалось по обстоятельствам причастности его к этому преступлению в качестве свидетеля с предупреждением об уголовной ответственности за отказ от дачи показаний, а также — за дачу заведомо ложных показаний по стать­ям 307 и 308 УК РФ, не имеют доказа­тельственной силы.
«Нельзя поэтому признать правильным усвоенный в на­шей следственной практике прием, состоящий в том, что следователи, не собравшие еще достаточных данных для привлечения к делу определенного лица в качестве обви­няемого, но подозревающие его, первоначально допраши­вают его в качестве свидетеля; неправилен этот прием как потому, что им подозреваемый превращается в свиде­теля и принуждается к показанию, так и потому, что доп­рашиваемый в качестве свидетеля не пользуется теми про­цессуальными правами, какие принадлежат обвиняемому, так что этим способом в сущности обвиняемый лишается своих прав».1
Перед допросом подозреваемому и обвиняемому долж­ны быть разъяснены их права, предусмотренные соответ­ственно статьей 52 и статьей 46 УПК.
Помимо тех прав, которые предусмотрены статьями 46 и 52 УПК, подозреваемому и обвиняемому, перед их допросом должно быть разъяснено их право, не свиде­тельствовать против себя самого (часть 1 статьи 51 Конституции РФ; часть 3 статьи 446 УПК).
Подчеркивая важность разъяснения данного конститу­ционного положения, ПВС РФ указал: «Если подозреваемому, обвиняе­мому... при дознании или на предварительном следствии не было разъяснено указанное конституционное положе­ние (т.е. часть 1 статьи 51 Конституции.), показа­ния этих лиц должны признаваться судом полученными с нарушением закона и не могут являться доказательства­ми виновности обвиняемого (подозреваемого)».[7]
Подозреваемый и обвиняемый имеют право на защиту и это право должно быть им обеспечено (часть 1 статьи 19 , часть 3 статьи 46, часть 2 статьи 52 УПК).
При рассмотрении вопроса о соблюдении требований закона об обязательном участии защитника по делам не­совершеннолетних следует иметь в виду, что участие за­щитника по делу о преступлении несовершеннолетнего обязательно, независимо от того, достиг ли обвиняемый, совершивший преступление в возрасте до 18 лет, к этому времени совершеннолетия. Это правило относится и к слу­чаям, когда лицо обвиняется в преступлениях, одно из которых совершено им в возрасте до 18 лет, а другое — после достижения совершеннолетия.[8]
О каждом допросе подозреваемого и обвиняемого дознаватель или следователь составляет протокол (часть 2 статьи 123, часть 1 статьи 151 УПК).
К составлению протокола допроса уголовно-процессуальный закон предъявляет ряд требований, нарушение которых влечет признание соответствующего протокола не­допустимым доказательством, а именно:
а) По прочтении протокола, составленного после проведенного допроса, обвиняемый (подозреваемый) должен своей подписью удостоверить правильность записи его показаний. Если протокол написан на нескольких страни­цах, обвиняемый (подозреваемый) подписывает каждую страницу отдельно (части 4 и 5 статьи 151 УПК);
б) Все дополнения и поправки в протоколе должны быть удостоверены подписью обвиняемого (подозреваемого) и следователя (часть 5 статьи 151 УПК).
в) В судебной практике возникал вопрос о допустимос­ти протокола допроса подозреваемого или обвиняемого в случаях, когда подозреваемый или обвиняемый отказыва­лись подписать протокол и он заверялся подписью лица, производившего допрос, и, иногда, другими лицами, удос­товеряющими факт отказа подозреваемого (обвиняемого) подписать протокол.
Представляется, что такой протокол следует признать недопустимым. Статья 142 УПК допускает возмож­ность заверения протокола допроса подозреваемого и обви­няемого, но только в случаях, когда подозреваемый или обвиняемый не может подписать протокол в силу физических недостатков.
Никто не должен подвергаться пыткам, насилию, дру­гому жестокому или унижающему человеческое достоин­ство обращению (часть 2 статьи 21 Конституции РФ, ста­тья 5 Всеобщей декларации прав человека, статья 7 Международного пакта о гражданских и политических правах). Зап­рещается домогаться показании подозреваемого, обвиняе­мого путем насилия, угроз и иных незаконных мер (часть 3 статьи 20 УПК).
Последствием применения недозволенных мер при доп­росе подозреваемого, обвиняемого должно являться бе­зусловное признание протоколов их допросов недопусти­мыми доказательствами.
С.П. Пашин справедливо обращает внимание на то, что «в России содержание подозреваемых и обвиняемых в не­человеческих условиях следственных изоляторов входит в технологию признания».1
Оценка С.А. Пашина относительно условий содержа­ния в следственных изоляторах подтверждается Комисси­ей по правам человека при Президенте РФ, которая при­шла к следующим выводам: «Не улучшается положение с соблюдением прав человека в местах лишения свободы и предварительного заключения в особенности. Условия со­держания арестованных и заключенных в некоторых уч­реждениях таковы, что могут квалифицироваться в соот­ветствии с международной Конвенцией ООН № 39/46 от 10 декабря 1984 года как жестокое и унижающие челове­ческое достоинство».2

Нарушения установленного законом порядка допроса свидетелей и потерпевших

а) Разъяснение свидетелю (потерпевшему) его прав, обязанностей и предупреждение об ответственности.
Перед допросом следователь должен удостовериться в личности свидетеля (потерпевшего), разъяснить ему его процессуальные права, обязанности и предупредить об ответственности за отказ или уклонение от дачи показа­нии и за дачу заведомо ложных показании, о чем делается отметка в протоколе, которая удостоверяется подписью свидетеля (потерпевшего) (статья 58, часть 2 статьи 158 УПК).
Свидетелям (потерпевшим) следователь обязан разъяс­нить, что они вправе отказаться от дачи показаний, улича­ющих в совершении преступлений их самих или близких родственников, о чем он должен сделать соответствую­щую отметку в протоколе.
Если при дознании или предварительном следствии сви­детелю (потерпевшему), являющемуся супругом или близ­ким родственником обвиняемого, не было разъяснено ука­занное конституционное положение, показания этих лиц должны признаваться судом полученными с нарушением закона и эти показания не могут являться доказательства­ми виновности обвиняемого (подозреваемого).1
Свидетеля (потерпевшего) следователь обязан предуп­редить об ответственности за отказ или уклонение от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показании, о чем он должен сделать соответствующую отметку в протоколе.
Протоколы допросов, в которых отсутствуют отметки о предупреждении свидетеля (потерпевшего) об уголов­ной ответственности по статьям 307, 308 УК, признаются недопустимыми доказа­тельствами и исключаются из разбирательства дела.
Свидетелям (потерпевшим), не достигшим шестнадца­тилетнего возраста, следователь разъясняет необходимость правдиво рассказать все известное им по делу, но они не предупреждаются об ответственности за отказ или укло­нение от дачи показаний и за дачу заведомо ложных пока­заний (часть 3 статьи 158).
По окончании допроса протокол предъявляется свиде­телю (потерпевшему) для прочтения или по просьбе сви­детеля (потерпевшего) прочитывается ему следователем. Свидетель (потерпевший) имеет право требовать дополне­ния протокола и внесения в него поправок. Эти дополне­ния и поправки подлежат обязательному занесению в про­токол. По прочтении протокола свидетель (потерпевший) удостоверяет, что показания записаны правильно, о чем отмечается в протоколе перед подписью свидетеля (по­терпевшего). Если протокол написан на нескольких стра­ницах, свидетель (потерпевший) подписывает каждую стра­ницу отдельно.

Выемка и обыск

Основания для производства:
— выемки
В случае необходимости изъятия определенных, пред­метов и документов, имеющих значение для дела, и если точно известно, где и у кого они находятся, сле­дователь производит выемку (часть 1 статьи 167 УПК).
— обыска
Следователь, имея достаточные основания полагать, что в каком-либо помещении или ином месте, или у какого-либо лица находятся орудия преступления, пред­меты и ценности, добытые преступным путем, а так­же другие предметы или документы, могущие иметь значение для дела, производит обыск для их отыска­ния и изъятия.
Обыск может производиться и для обнаружения ра­зыскиваемых лиц, а также трупов (части 1 и 2 статьи 168).
При производстве выемки или обыска обязательно присутствие понятых (часть 1 статьи 169 УПК).
Понятые вызываются в количестве не менее двух.
В качестве понятых могут быть вызваны любые не за­интересованные в деле граждане (части 1 и 2 статьи 135).
При обыске и выемки должно быть обеспечено при­сутствие лица, у которого производится обыск или выемка, либо совершеннолетних членов его семьи.
В случае невозможности их присутствия пригла­шаются представители жилищно-эксплуатационной организации или местной администрации.
Выемки или обыски в помещениях, занятых пред­приятиями, учреждениями, организациями, производят­ся в присутствии представителя данного предприя­тия, учреждения, организации (части 2 и 3 статьи 169 УПК).
В необходимых случаях для участия в производстве выемки или обыска следователь вправе вызвать соот­ветствующего специалиста (часть 1 статьи 170 УПК).
Выемка производится по мотивированному поста­новлению следователя (часть 3 статьи 167 УПК).
Обыск производится по мотивированному постанов­лению следователя и только с санкции прокурора.
Санкционирование обыска производится прокурором или его заместителем (часть 3 статьи 168 УПК).
В случаях, не терпящих отлагательства, обыск может быть произведен без санкции прокурора, но с последую­щим сообщением прокурору в суточный срок о проведен­ном обыске, (часть 3 статьи 168).
Производство обыска или выемки без постановления следователя рассматривается судом как нарушение зако­на, влекущее признание полученных в результате таких обысков или выемок доказательств недопустимыми.
Личный обыск может производиться без вынесения о том отдельного постановления и без санкции прокурора при задержании лица или заключении его под стражу, а также при наличии достаточных основании полагать, что лицо находящееся в помещении или ином месте, в кото­ром производится выемка или обыск, скрывает при себе предметы или документы, могущие иметь значение для дела (часть 2 статьи 172 УПК).
О производстве выемки и обыска следователь со­ставляет протокол с соблюдением требований, ста­тей 141 и 142 УПК.
Протокол выемки и обыска должен содержать ука­зание на разъяснение присутствующим лицам прав, пре­дусмотренных статьей 169 УПК, и сделанные ими заявления.
Если, кроме протоколов, составляется особая опись изъятых или передаваемых на особое хранение предме­тов и документов, опись прилагается к протоколу (ста­тья 176 УПК).
Судом Железнодорожного района г. Воронежа рассматривалось уголовное дело №1-128 по обвинению Проскурина С.П. и Ильичева В.И. по ст.144 ч.2 УК РСФСР.
Проскурин и Ильичев путем выбивания входной двери проникли в квартиру гр. Никитина С.Н., откуда похитили принадлежащий ему телевизор. Обвиняемые свою вину не признали, ссылаясь на то, что телевизор принадлежал Проскурину и был оставлен у Никитина в залог. Ими был представлен также паспорт к телевизору, который, по словам Никитина, был украден вместе с телевизором.
В качестве доказательства принадлежности телевизора Никитину в деле фигурировал товарный чек, который был представлен потерпевшим. Однако данный документ в надлежащем процессуальном порядке не был оформлен следователем: не произведены выемка, приобретение в качестве вещественного доказательства и осмотр вещественного доказательства. В результате данный документ не был признан вещественным доказательством, а прямо направлен на доследование.[9]

Осмотр

Следователь производит осмотр места происше­ствия, местности, помещений, предметов и докумен­тов в целях обнаружения следов преступления и других вещественных доказательств, выяснения обстановки происшествия, а равно иных обстоятельств, имеющих значение для дела (часть 1 статьи 178).
Осмотр производится с участием понятых (часть 1 ста­тьи 179 УПК)
Понятые вызываются в количестве не менее двух.
В качестве понятых могут быть вызваны любые не за­интересованные в деле граждане (части 1 и 2 статьи 135 УПК).
В необходимых случаях для участия в производстве осмотра следователь может пригласить соответству­ющего специалиста (часть 3 статьи 179 УПК).
Лицам, участвующим в осмотре, должно быть разъяс­нено их право делать замечания, подлежащие внесению в протокол (часть 3 статьи 141 УПК).
1. В случаях, не терпящих, отлагательства, осмотр места происшествия может быть произведен до воз­буждения уголовного дела. В этих случаях, при нали­чии к тому оснований, уголовное дело возбуждается немедленно после проведения осмотра места происше­ствия (часть 2 статьи 178 УПК).
2. Осмотр предметов и документов, обнаруженных при выемке или обыске, осмотре места происшествия, местности, и помещения, следователь производит на месте, производства соответствующего следственно­го действия. В этом случае результаты осмотра запи­сываются в протокол указанного следственного дей­ствия.
3. В необходимых случаях изымаемые предметы упа­ковываются и опечатываются (часть 5 статьи 179 УПК).
Обязательно подлежат упаковке и опечатываются изъя­тые в процессе осмотра предметы, которые направляются на экспертизу.1
О производстве осмотра следователем составляется протокол с соблюдением требований статей 141 и 142.

Освидетельствование

Следователь вправе произвести освидетельствование обвиняемого, подозреваемого, свидетеля или потерпев­шего для установления на их теле следов преступления или наличия особых, примет, если при этом не требует­ся судебно-медицинской экспертизы (часть 1 статьи 181 УПК).
О производстве освидетельствования следователь составляет постановление (часть 2 статьи 181 УПК)
Постановление о производстве освидетельствования обязательно для лица, в отношении которого оно вы­несено (часть 2 статьи 181 УПК). Освидетельствование производится в присутствии понятых, а в необходимых случаях с участием врача.
Освидетельствование в тех случаях, когда это след­ственное действие сопровождается обнажением освидетельствуемого лица, производится в присутствии понятых, того же пола.
О производстве освидетельствования следователем составляется протокол с соблюдением требований статей 141, 142 УПК.
При освидетельствовании не допускаются действия, унижающие достоинство или опасные для здоровья освидетельствуемого лица (п. 6 статьи 181 УПК).

Следственный эксперимент

В целях проверки и. уточнения данных, имеющих значение для дела, следователь вправе произвести след­ственный эксперимент путем воспроизведения дей­ствий, обстановки или иных обстоятельств опреде­ленного события и совершения необходимых опытных действий (часть 1 статьи 183 УПК).
Следователь вправе пригласить для участия в про­изводстве следственного эксперимента и специалиста (часть 3 статьи 183 УПК).
Следственный эксперимент — это следственное дей­ствие, проводимое, как указано в законе, путем воспро­изведения действий, обстановки и иных обстоятельств определенного события. Поэтому, прежде чем проводить следственный эксперимент, необходимо воспроизвести (реконструировать) обстановку, в которой он будет про­водиться.
Несоблюдение условий, максимально приближенных к тем, в которых совершено проверяемое действие, расце­нивается как нарушение требований уголовно-процессуального закона, регулирующего проведение следственно­го эксперимента, влекущее потерю доказательственного значения полученных данных.
О производстве следственного эксперимента состав­ляется протокол с соблюдением требований, статей 141 и 142 УПК.
В протоколе подробно излагаются условия, ход и ре­зультаты произведенного следственного эксперимента (часть 4 статьи 183 УПК).
Производство следственного эксперимента допуска­ется при условии, если при этом не унижается достоин­ство и честь участвующих в нем лиц и окружающих и не создается опасность для их здоровья (часть 2 статьи 183 УПК).

Экспертиза

Экспертиза назначается в случаях, когда при про­изводстве дознания, предварительного следствия и при судебном разбирательстве необходимы специальные познания в науке, технике, искусстве или ремесле (ста­тья 78 УПК).
В случае недостаточной ясности или полноты зак­лючения может быть назначена дополнительная экс­пертиза, поручаемая тому же или другому эксперту.
В случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности может быть назначена повторная экспертиза, поручаемая другому эксперту или другим экспертам (статья 81 УПК).
Повторная экспертиза назначается также в слу­чаях существенного нарушения правил производства экспертизы.
Дополнительная и повторная экспертизы назнача­ются и производятся с соблюдением требований ста­тей 184-193 УПК.
Экспертиза производится экспертами соответству­ющих учреждений либо иными специалистами, назна­ченными лицом, производящим дознание, следователем, прокурором или судом. В качестве эксперта может быть вызвано любое лицо, обладающее необходимыми позна­ниями для дачи заключения (статья 78 УПК).
Эксперт не может принимать участие в производ­стве по делу:
1)если он является потерпевшим, гражданским ист­цом, гражданским ответчиком, свидетелем, а также если он участвовал в данном деле в качестве переводчика, лица, производившего дознание, следователя, обвинителя, защит­ника, законного представителя обвиняемого, представите­ля потерпевшего, гражданского истца или гражданского ответчика;
2) если он участвовал в деле в качестве специалиста, за исключением случая участия врача-специалиста в об­ласти судебной медицины, в наружном осмотре трупа;
3) если он производил по данному делу ревизию, мате­риалы которой послужили основанием к возбуждению уго­ловного дела;
4) если он является родственником потерпевшего, граж­данского истца, гражданского ответчика или их предста­вителей, родственником обвиняемого или его законного представителя, родственником обвинителя, защитника, следователя или лица, производившего дознание;
5) если он находился или находится в служебной или иной зависимости от обвиняемого, потерпевшего, граж­данского истца или гражданского ответчика;
6) в случае, когда обнаружится его некомпетентность,
7) если имеются иные обстоятельства, дающие основа­ния считать, что эксперт лично, прямо или косвенно, за­интересован в этом деле (статья 67 УПК).
Эксперт не может давать заключение, если он являет­ся свидетелем по уголовному делу, независимо от того, был ли он допрошен в установленном законом порядке или нет.
Лицо, производившее по делу следственные действия, не может участвовать в качестве эксперта в этом же деле. Нарушение этого запрета влечет признание заключения эксперта недопустимым доказательством.
Не имеет доказательственной силы заключение экспер­та, не предупрежденного при поручении экспертизы об ответственности за дачу заведомо ложного заключения.
После производства необходимых исследований экс­перт составляет заключение, в котором, должно быть указано: когда, где, кем (фамилия, имя и отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, занимаемая должность), на каком основании была про­изведена экспертиза, кто присутствовал при. произ­водстве экспертизы, какие материалы эксперт исполь­зовал, какие исследования произвел, какие вопросы были поставлены эксперту и его мотивированные ответы. Если при производстве экспертизы, эксперт устано­вит обстоятельства, имеющие значение для дела, по поводу которых ему не были поставлены вопросы, он вправе указать на них в своем заключении.
Заключение дается в письменном виде и подписыва­ется экспертом (статья 191 УПК).
Следователь вправе допросить эксперта для разъяс­нения или дополнения данного им заключения. Эксперт вправе изложить свои ответы собственноручно. Про­токол допроса эксперта составляется с соблюдение требований статьи 142 УПК.
Эксперт может допрашиваться только после дачи заключения, поскольку его показания являются состав­ной частью (продолжением) заключения, а не самостоя­тельным видом доказательства.

Явка с повинной

Явка с повинной представляет собой добровольное за­явление лица о совершенном им преступлении.
В соответствии со статьей 111 УПК в случае явки с повинной составляется протокол, в котором подробно излагается сделанное заявление.
Протокол явки с повинной используется в уголовном процессе в качестве доказательства, хотя такой протокол в перечне доказательств, предусмотренном частью 2 ста­тьи 69 УПК, отсутствует. И в судебной практике, и в процессуальной теории общепризнанной является точ­ка зрения, согласно которой протоколы явок с повинной рассматриваются как «иные документы».
Дискуссионным остается вопрос о возможности исполь­зования протоколов явок с повинной в качестве доказа­тельства обвинения, и тем не менее протоколы явок с по­винной чаще всего именно в таком качестве и используются.
Ряд ученых1 и судей2 признают такую практику не­допустимой.
Они полагают, что сам по себе факт явки с повинной не может рассматриваться как доказательство виновнос­ти лица или использоваться как признание обвиняемым своей вины. Явка с повинной (на основании статьи 108 УПК) является лишь поводом к возбуждению уго­ловного дела. Фактические данные, сообщенные обвиняе­мым (подозреваемым) и которые в дальнейшем могут быть использованы в качестве доказательств, должны быть за­фиксированы только в протоколах допросов обвиняемого (подозреваемого). Протоколы явок с повинной в случаях, когда подсудимый в суде не признает себя виновным, мо­гут свидетельствовать о вынужденности сделанного заявления и, кроме того, усиливают функцию обвинения. Су­дьи, допускающие такого рода протоколы в качестве доказательств обвинения, невольно способствуют незакон­ной практике органов предварительного следствия.
В случаях же, когда обвиняемый последовательно дает показания, подтверждающие зафиксированное в протоко­ле явки с повинной признание, нет оснований исключать этот документ из совокупности всех доказательств, тем более, что именно он служит основанием для смягчения осужденному наказания.

Недопустимость доказательства, полученного на основании другого доказательства, добытого с нарушением закона

Если на основании незаконно добытых доказательств были получены другие доказатель­ства, то они исключаются из разбирательства дела как являющиеся производными от незаконно полученных до­казательств (как плоды отравленного дерева). Чаще всего по правилу «о плодах отравленного дерева» исключаются доказательства, полученные на основании произведенных с нарушением закона изъятии различных предметов, являющихся вещественными доказательствами.
Так, если какие-либо предметы изымались в ходе обыс­ков, выемок или осмотров с нарушением закона, то исклю­чаются из дела не только соответствующие протоколы обыс­ков, выемок или осмотров, но и изъятые таким образом предметы — вещественные доказательства, а также заклю­чения экспертов по исследованию этих предметов.
Органами предварительного расследования Каменеву предъяв­лялось обвинение в получении взятки и незаконном приобретении и хранении огнестрельного оружия и боеприпасов (часть 3 статьи 173 и часть 1 статьи 218 УК).
Судом присяжных Московского областного суда Каменев был оправдан.
В кассационном протесте прокурор просил об отмене приговора в связи с существенными нарушениями требований УПК, одно из которых, по его мнению, выразилось в следующем: судья необоснованно исключил из разбирательства дела протокол обыска в служебном кабинете Каменева, вещественные доказательства — гранату и два стреляющих устройства, заключения экспертов, про­водивших баллистическую и взрывотехническую экспертизы.
Кассационная палата ВС РФ оправдательный при­говор оставила без изменения, указав относительно исключения указанных доказательств следующее.
Доводы прокурора, изложенные в кассационном протесте, о том, что судья необоснованно исключил из разбирательства дела часть доказательств, противоречат действующему законодательству.
Судья правильно исключил из разбирательства дела такие дока­зательства, как протокол обыска в служебном кабинете Каменева, гранату ф-1, два металлических предмета в виде авторучек, при­знанных огнестрельным оружием, заключения баллистической и взрывотехнической экспертиз, так как эти доказательства получе­ны в нарушение закона.
Указав на те нарушения требований УПК, которые были допу­щены при обыске в кабинете Каменева, кассационная палата отме­тила следующее.
Учитывая, что в данном конкретном случае изъятие предметов произведено с нарушение закона, судья правильно исключил из раз­бирательства дела вещественные доказательства и заключения экс­пертов по ним.1

2.3 Несправедливое  предубеждение

Доказательственную силу проверяемого доказа­тельства не должно существенно превышать опас­ность несправедливого предубеждения.
В российской судебной практике это правило стало применяться с первых же процессов суда присяжных и уже к концу первого года деятельности этого суда прави­ло о несправедливом предубеждении было закреплено в Постановлении ПВС РФ.
В пункте 15 Постановления ПВС РФ от 20 декабря 1994 года № 9 ука­зано: «Установив, что исследование того или иного дока­зательства может повлиять на объективность и бесприст­растие присяжных заседателей, председательствующий в соответствии со статьей 243 УПК вправе устра­нить такое доказательство из судебного разбирательства с обязательным приведением в постановлении мотивов принятого решения».2
Часть 6 «о несправедливом предубеждении» направлено на то, чтобы оградить присяжных заседателей от влияния доказательств, которые могли бы отрицательно сказаться на степени их объективности и привести к противозакон­ным решениям, т.е. к таким решениям, которые принима­ются не на надлежащих принципах, а на основе эмоций, несправедливом предубеждении.
Любое доказательство, представленное стороной обви­нения против подсудимого, имеет целью ослабить позицию подсудимого на суде и убедить присяжных и судью в виновности подсудимого. Это справедливо и соответству­ет сущности состязательности. Однако в тех случаях, ког­да доказательства могут вызвать несправедливую преду­бежденность, они подлежат исключению.
Как правило, такими доказательствами являются фото­графии, прилагаемые к протоколу осмотра места проис­шествия, на которых запечатлены изуродованные трупы. Такие фотографии способны вызвать слишком сильные эмоции присяжных и помешать им объективно и бесприс­трастно (как того требует закон) оценить имеющиеся по делу доказательства и решать вопрос о виновности подсу­димого. Вместо предъявления таких фотографий присяж­ным достаточно будет просто огласить протокол осмотра трупа, допросить лиц, присутствовавших при обнаруже­нии трупа.
Однако, если на фотографиях видны следы преступле­ния (в чем и заключается их доказательственная сила), такие фотографии могут быть предъявлены присяжным. Это безусловно необходимо делать, когда между сторона­ми возникает спор относительно следов преступления и когда такие фотографии могут снять этот спор.

ГЛАВА 3. НАПРАВЛЕНИЯ СОВЕРШЕНСТВОВАНИЯ И РАЗВИТИЯ ДЕЙСТВУЮЩЕГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В ОБЛАСТИ ДОКАЗЫВАНИЯ И ДОКАЗАТЕЛЬСТВ

Соблюдение законности невозможно без существования надлежащей уголовно-процессуальной базы, однако до настоящего времени некоторые уголовно-процессуальные институты не получили еще достаточного развития, и что, отрицательно влияет на обеспечение прав и законных интересов граждан. Конституция России провозгласила: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства" (ст. 2).
Подход к личности как к высшей социальной ценности, нашедший отражение в Конституции РФ, требует совершенствования уголовно-процессуального закона и практики его применения, преодоления различных нарушений в уголовно-процессуальной сфере.
Важнейшим направлением в решении указанных задач представляется четкая и детальная регламентация уголовно-процессуальных отношений в современном законодательстве.
Правовое государство должно обеспечивать такой порядок регламентации складывающихся процессуальных отношений, который бы обеспечивают защиту человека, общества, государства от преступлений путем создания условий для их раскрытия, изобличения и осуждения виновных и устанавливал гарантии претворения в жизнь правовых предписаний.
Неполнота правовой регламентации дает возможность для трактовки отдельных положений закона по усмотрению полномочий, что является благоприятной почвой для нарушения закона.
Представление доказательств в порядке ч. 2 ст. 70 УПК, как одно из правовых средств собирания доказательств, может служить примером непоследовательного нормотворчества - помимо общего дозволения на представление доказательств конкретных предписаний в законе нет.
Учение о доказательствах является одним из важнейших разделов науки уголовного процесса. Все решения в уголовном судопроизводстве основываются на доказательствах. Можно утверждать, что проблема доказательств занимает центральное место в уголовном процессе, как система действий участников процесса.
Подавляющее большинство данных, имеющих значение для дела, следователь и судья устанавливают путем получения определенной доказательственной информации, служащей промежуточным звеном между познаваемым событием и сознанием следователя и судьи.
Причем доказательства могут быть получены только из законом определенных источников, перечень которых носит исчерпывающий характер, и поэтому иные способы получения доказательств недопустимы.
Между тем правовая регламентация отдельных способов собирания доказательств не нашла своего закрепления в уголовно-процессуальном законодательстве. В частности это относится к представлению доказательств в порядке ч. 2 ст. 70 УПК.
Устранение данных пробелов - прерогатива законодателя. Но и в рамках действующего закона можно сформулировать взаимоприемлемые для государственных органов и граждан рекомендации по представлению доказательств в досудебных и судебных стадиях уголовного судопроизводства.
Принципиальное значение в рассматриваемой проблеме занимает формирование доказательств посредством их собирания, проверки. На практике встречаются случаи несоблюдения требований закона при получении доказательств, имеющих значение для дела, что приводит к признанию полученных доказательств недопустимыми, увеличению сроков производства по делу, нарушениям прав и законных интересов граждан.
На основе анализа механизма и природы отдельных способов собирания доказательств можно выработать понятие представления доказательств (предметов и документов), определить его значение как самостоятельного способа собирания доказательств.
Проанализировав нормативные акты, высказанные в литературе суждения по совершенствованию процессуальных способов собирания доказательств, а также типичные ошибки в оперативно-следственной практике, можно предложить изменения уголовно-процессуального закона, направленные на обеспечение законности и применение отдельных процессуальных действий. Исходя из этого можно вынсти следующие положения:
 1. Доказательством являются не фактические данные, а любая информация о фактах, ибо понятия "доказательство" и "фактические данные" соотносятся как средства и цели.
2. Необходима четкая регламентация в уголовно-процессуальном законе проверочных действий и средств установления признаков преступления, достаточных для возбуждения уголовного дела. Доказывание в стадии возбуждения уголовного дела требует дальнейшего совершенствования.
3. Следует признать собиранием доказательств удовлетворение судьей (судом) ходатайства о приобщении документа, не влияющего на принятие решения о назначении судебного заседания, но направленного на обеспечение всесторонности и полноты исследования обстоятельств дела в судебном разбирательстве.
4. В стадиях назначения судебного заседания, кассационного, надзорного производства и исполнения приговора способами собирания доказательств являются лишь получение документов от участников процесса, а также истребование их по инициативе суда.
5. Представление предметов и документов как способ собирания доказательств на предварительном и судебном следствии имеет одинаковую внутреннюю организацию, выполняет одни и те же познавательные функции, преобразует предметы и документы в доказательства в процессуальном смысле слова.
6. Информация, полученная субъектом доказывания в виде идеального образа, может быть использована в доказывании лишь после преобразования в доступную восприятию форму.
7. Представление доказательств является самостоятельным и полноправным способом собирания доказательств, нуждающимся в четком правовом регулировании состоящем в добровольной передаче лицом предметов или документов, относящихся к делу.
8. В качестве обязательного условия допустимости представленных следователю, суду и принятых ими в порядке ч. 2 ст. 70 УПК предметов и документов является их проверяемость.
9. Представленные органом, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, предметы и документы могут быть приняты органом расследования только в качестве вещественного доказательства либо иного документа.
10. В ходе представления доказательств должен составляться Протокол предоставления предметов и документов.
11. Оперативно-розыскная информация может быть использована в доказывании по уголовному делу только при условии, что она указывает на обстоятельства, подлежащие доказыванию: является доступной для надлежащего процессуального оформления и не расшифровывает методы, тактику и средства оперативно-розыскной деятельности.
С учетом проведенного анализа, ч. 1 ст. 69 УПК необходимо изложить следующим образом: "Доказательствами по уголовному делу является любая информация о фактах, подлежащих доказыванию, полученная из предусмотренных настоящим Кодексом источников..." и далее по тексту данной статьи Уголовно-процессуального кодекса, указав в ней, что наряду с органами дознания, следователем и судом (судьей) субъектом доказывания является и прокурор.
На основании всего вышеизложенного я прихожу к выводу о том, что средства доказывания не являются доказательствами. В ст. 240 УПК перечисляются средства, позволяющие суду осуществлять принцип непосредственности: суд (судья) непосредственно исследует сведения о фактах, допрашивает подсудимых, потерпевших, свидетелей, заслушивает заключения экспертов, осматривает вещественные доказательства, оглашает протоколы и иные документы. Таким образом, законодатель, указывая средства, при помощи которых исследуется информация о фактах, разграничивает оба эти понятия.
Итак, ни информация о фактах отдельно от средств доказывания, ни последние отдельно от информации о фактах не могут быть доказательствами. Из анализа статьи 69 УПК видно, что законодатель отчетливо разграничивает информацию о фактах (доказательства) и средства доказывания, указывая на то, что они в отрыве друг от друга не представляют процессуальной ценности.
В связи с принятием ряда законов, в частности, Закона РФ "Об оперативно-розыскной деятельности" создалась ситуация, когда средства осуществления процессуальной деятельности по проверке сообщений и заявлений о преступлениях и по собиранию доказательств регулируются различными законами. Для выхода из тупика необходима более четко регламентировать в уголовно-процессуальном законе проверочные действия при возбуждении уголовного дела. Вместе с тем, должен быть расширен перечень средств проверки заявлений и сообщений о преступлениях, например, иными познавательными процессуальными способами, указанными в ст. 70 УПК (представление предметов и документов, производство ревизии).
Поскольку собирание доказательств - это право и обязанность только уполномоченных на то уголовно-процессуальным законом специальных субъектов (государственных органов), то именно на них возложено исполнение обязанностей и реализация прав как остальных участников процесса так и граждан, не имеющих собственного процессуального интереса по данному уголовному делу. При таком положении дел действия участников процесса и иных граждан, даже если они предприняты ими по собственной инициативе, оказываются неотъемлемым элементом деятельности по собиранию доказательств, сливаются с поисковыми, познавательными, удостоверительными и правообеспечивающими операциями следователя, прокурора, суда.
Несмотря на то, что правовая природа представления доказательств отлична от иных процессуальных действий, перечисленных в ч. 1 ст. 70 УПК, праву лиц, указанных в ч. 2 данной статьи УПК, соответствует обязанность следователя решить вопрос о принятии или непринятии представленных объектов и определить их относимость к делу.
Критерием допустимости предметов и документов, полученных вне уголовного процесса (в том числе и в ходе оперативно-розыскной деятельности), представленных следователю и принятых им в соответствии с правилами ст. 70 УЛК. является не допрос лиц, представивших вещественные объекты с целью установления источника его получения, а проверяемость достоверности представленного с помощью других процессуальных действий.
Реализуя свое право на защиту, обвиняемый, имеет право не давать показания об источнике происхождения представленных им в соответствии со ст. 46 УПК относящихся к делу предметов и документов.
 Кроме того, в соответствии с ч. 7 ст. 51, п.п. 1,3 ст. 72 УПК защитник обвиняемого, его представитель не может быть допрошен об обстоятельствах, которые стали им известны в связи с выполнением обязанностей защитника или осуществления функций представителя. Так же обстоит дело, если объект представлен лицом, которое впоследствии признано неспособным правильно воспринимать обстоятельства и давать о них правильные показания (ст. 72 УПК).
Предметы и документы, представленные следователю, приобретают процессуальный статус доказательств только после их надлежащего оформления протоколом в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона.
Оформление представления и принятия представленного объекта в досудебных стадиях уголовного процесса должно производиться протоколом представления этого предмета (документа).
В протоколе представления предметов (документов) согласно ст. 102 УПК, кроме сведений общих для всех протоколов следственных действий, должны найти отражение: заявление о добровольной передаче объектов следователю, сам факт представления и обстоятельства принятия предметов и документов, и по возможности, происхождение представляемого объекта, результаты осмотра объектов, их индивидуальные признаки, а также ходатайство лиц представивших объект и имеющих собственный интерес в уголовном деле о приобщении представленных материалов к делу.
При принятии представленных следователю предметов и документов необходимо присутствие понятых в качестве гарантии достижения достоверности и избежания ошибок в непосредственном познании следователя, а также обеспечения правильности закрепления результатов непосредственного восприятия.
В судебных стадиях уголовного процесса действия по представлению предметов и документов должны отражаться в протоколе судебного заседания и определении суда по существу заявленного ходатайства.
Представленные доказательства подлежат тщательной, всесторонней и объективной проверке со стороны лица, производящего дознание, следователя, прокурора и суда.
Поскольку закон позволил использовать результаты оперативно-розыскной деятельности в процессе доказывания, регламентировал судебное санкционирование некоторых из них, и тем самым, породил определенные уголовно-процессуальные отношения по поводу и в связи с оперативно-розыскной деятельностью, то процедура процессуального оформления результатов оперативно-розыскных мероприятий, порядок и условия использования их в качестве доказательств должны регламентироваться уголовно-процессуальным законодательством.
Результаты оперативно-розыскной деятельности тоже могут быть использованы в доказывании по уголовному делу только при соблюдении следующих условий:
а) оперативно-розыскная информация должна указывать на обстоятельства, подлежащие доказыванию:
б) она должна быть доступной для надлежащего процессуального оформления:
в) должна быть проверяемой.
Особенностью преобразования для использования в уголовно-процессуальном доказывании оперативно-розыскной информации является то, что она не должна расшифровывать методы, тактику и средства оперативно-розыскной деятельности.
Результаты оперативно-розыскной и частной детективной деятельности могут быть представлены следователю в порядке ст. 70 УПК и при установлении относимости к делу приобщены к нему.
Представленные следователю сведения и материалы, полученные в ходе осуществления оперативно-розыскной деятельности, могут приобрести в уголовном деле процессуальное значение вещественного доказательства или иного документа.
Материалы, полученные с помощью технических средств за рамками уголовного процесса должностными лицами и гражданами, могут выступать в доказывании в качестве "иных документов", если они передают только смысловое содержание фактов, зафиксированных в материалах, и если их происхождение и подлинность не вызывают сомнения.