Содержание

Введение

1. Понятие и значение специальных знаний

1.1.Понятие специальных знаний

1.2. Соотношение юридических и специальных знаний

2. Особенностей применения специальных знаний при расследовании преступлений

2. 1. Субъекты использования специальных знаний в расследовании преступлений

2.2.Формы использования специальных знаний при расследовании преступлений

2.3. Непроцессуальная деятельность сведущих лиц

2. 4. Проблема оптимизации использования специальных знаний в расследовании преступлений

Заключение

Список использованных источников

Приложение № 1.

Приложение № 2.

Введение

В настоящее время стремительно возрастает роль специальных знаний в расследовании преступлений. Во многом это связано, в первую очередь, с развитием технологий, что позволяет преступникам совершать традиционные правонарушения новыми способами. Так, уже вошло в криминальную практику хищение денежных средств путем получения преступником через электронную почту или системы быстрого обмена сообщениями доступа к паролям или иной важной информации по кредитным картам.

В свою очередь расширяется сфера преступной деятельности и растет квалификация злоумышленников через освоение ими сложными технологиями, новыми техническими устройствами, применение современных разработок из различных областей знаний.

Внедрение новых видов технологий в преступную сферу активно производится организованными преступными группами ввиду того, что подобная деятельность подчас недоступна преступникам-одиночкам, поскольку требует обладания обширными ресурсами – информационными, техническими, финансовыми, организационными.

Следует заметить, что тенденция повышения «технологичности» расследования типична не только для России. Подтверждением тому могут служить данные опросов среди следователей, проведенные в соседних с Россией государствах.¹ При этом большинство опрошенных отмечают усиление роли научно-технических методов в расследовании как залог повышения его качества и сокращения его продолжительности.

Другим обстоятельством, потенциально влекущим к расширению практики использования специальных знаний в расследовании преступлений, является развитие новых технологий и методик экспертного исследования, позволяющих решать ранее недоступные проблемы. Так, создание метода выявления и изъятия отпечатков пальцев рук с липкой поверхности скотча позволяет выявить ранее недоступные для исследования следы и пополнить массив доказательственной и идентификационной информации по уголовному делу.

В процессе расследования практически любого уголовного дела следователь прибегает к помощи сведущих лиц. Часто инициирование уголовного преследования невозможно без информации, полученной на основе специальных знаний. В ряде случаев использование таких сведений является условием для возбуждения уголовного дела. Указанное верно, например, в отношении таких преступлений, как незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов; публичное оправдание терроризма; преступлений, связанных с нарушением технических норм (экологические преступления, нарушение правил международных полетов и пр.).

На практике возбуждение большей части уголовных дел по преступлениям подобного типа не производится без так называемых «предварительных исследований» или даже «заключений специалиста» по определению химического состава изъятого вещества; установлению в действиях заподозренного лица нарушений технических норм; наличия в письменной или устной речи призывов к осуществлению террористической, экстремистской деятельности; наличия наркотических или психотропных веществ в обнаруженных смесях и жидкостях и т.д.

Сфера привлечения специалистов к расследованию расширяется также за счет сложившейся практики консультаций у сведущих лиц по юридическим вопросам. Объективная необходимость привлечения квалифицированной помощи по ряду правовых вопросов в последнее время стала вынуждать следователей прибегать к процессуальным формам ее использования. Это влечёт за собой как доктринальные споры о природе подобных доказательств, так и процессуальные проблемы обоснования их допустимости в уголовном деле.

Однако по ряду причин, практические работники часто игнорируют возможности высокотехнологичного решения вопросов, влекущего представление в суде весомого доказательства.

В целом же следует согласиться с Е.П. Ищенко², что резкий рост преступности, ее профессионализация, консолидация антиобщественных сил в преступные группы и сообщества, появление новых видов посягательств, таких как заказные убийства, терроризм, торговля взрывчатыми веществами, оружием, наркотиками, контрабанда, компьютерные преступления и других, привели к формированию перед правоохранительными органами вообще и перед отечественной криминалистикой в особенности настоятельного социального заказа на поиск адекватных криминальной ситуации в стране средств, приёмов и методов, позволивших бы обуздать «взбесившуюся» преступность. Наряду с повышением уровня профессионализма сотрудников правоохранительных органов, интенсификация использования специальных знаний в расследовании преступлений является одной из ответных мер на обозначенный социальный заказ.

Настоящая работа направлена на криминалистическое исследование особенностей применения знаний из различных областей в раскрытии и расследовании преступлений.

Цель исследования заключается в разработке теоретических и практических рекомендаций по использованию специальных знаний в расследовании преступлений.

Задачи исследования определяются потребностями криминалистической деятельности, которой необходимы научно обоснованные методы решения возникающих практических задач.

Конкретными задачами исследования являлись:

• выработка общей концепции специальных знаний с учетом сложившейся следственной и судебной практики,

• определение путей трансформации традиционных подходов к характеристике содержания и назначения специальных знаний в уголовном процессе,

• выделение причин невостребованности большой части специальных знаний в общей практике расследования,

• выработка рекомендаций по оптимизации использования специальных знаний в процессе расследования уголовных дел.

Объектом исследования выступила криминалистическая деятельность по использованию достижений науки, техники, ремесла, искусства и иных сфер человеческой деятельности в раскрытии и расследовании преступлений.

Предметом исследования являлись криминалистические закономерности типовых ситуаций привлечения сведущих лиц к расследованию преступлений.

Основу методологии исследования составил диалектический метод как общенаучный метод познания различных событий, процессов, явлений в их многочисленных взаимосвязях и взаимоотношениях. В ходе исследования были использованы также методы сравнения, анализа, синтеза, обобщения, индукции, дедукции, моделирования и специальные научные методы сравнительно-правового и статистического анализа; социологические методы исследования (анкетирование и интервьюирование следователей, прокуроров, экспертов; изучение материалов расследованных уголовных дел, заключений экспертов и специалистов).

В процессе исследования широко использовались научные труды таких авторов, как Т.В. Аверьянова, А.М. Зинин, Ю.Г. Корухов, А.В. Кудрявцева, Н.П. Майлис, В.Н. Махов, Ю.К. Орлов, Е.Р. Россинская, Е.В. Селина, В.А. Снетков, И.Н. Сорокотягин, Л.Г. Шапиро, В.И. Шиканов, А.Р. Шляхов, А.А. Эйсман, Н.П. Яблоков и других.

1. Понятие и значение специальных знаний

1.1.Понятие специальных знаний

Специальные знания являются важным процессуальным институтом, устанавливающим основания участия сведущих лиц в расследовании преступлений, а равно условия применения знаний из неправовых сфер в уголовном процессе. Однако в настоящее время столь важное понятие не получило законодательного закрепления.

В действующем Уголовно-процессуальном кодексе РФ отсутствует какое-либо определение специальных знаний. В нем лишь установлен круг сведущих лиц и их полномочия – эксперт, специалист, педагог, переводчик (ст.ст. 57, 58, 59, 80, 191, 195 – 207).

Определение специальных знаний сохранилось лишь в Гражданском процессуальном кодексе РФ (ст. 79) и Федеральном законе «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» (ст. 9)³, где указано, что судебная экспертиза проводится по вопросам, разрешение которых требует специальных знаний в области науки, техники, ремесла или искусства.

Однако подобная трактовка специальных знаний представляется устаревшей и неприемлемой в силу необоснованного сужения их сфер, поскольку следователю и судье могут потребоваться сведения и умения, относящиеся не только к науке, технике, искусству, ремеслу, но и ко многим другим ненаучным отраслям знаний, например, к спорту, коллекционированию, обычаям и т.д.

По данным проведенного опроса следователей, помимо криминалиста и судебно-медицинского эксперта, к участию в осмотре места происшествия чаще всего привлекаются специалисты технических специальностей – в 36 % случаев (строители, инженеры, пожаротехники, автотехники, авиатехники, специалист по электрозащите, газовщик). Специалистов в ненаучных областях знания (искусствовед, ювелир) для участия в осмотре места происшествия привлекали 3 % опрошенных; профессионалов в области компьютерных технологий – 7 %; экономистов, бухгалтеров – 1%. Также практике известны случаи, когда к участию в этом следственном действии в качестве специалиста приглашались метролог, фармацевт, водолаз, технолог в сфере общественного питания и другие.

Более того приведенные законодательные положения кодекса не указывают других сведущих лиц, кроме эксперта.

Единая устоявшаяся дефиниция специальных знаний не выработана и в юридической литературе. Наиболее общее определение, охватывающее знания всех сведущих лиц, дано В.Н. Маховым. Он понимает под специальными знания, присущие различным видам профессиональной деятельности, за исключением знаний, являющихся профессиональными для следователя и судьи, используемые при расследовании преступлений и рассмотрении уголовных дел в суде в целях содействия установлению истины по делу в случаях и порядке, определенных уголовно-процессуальным законодательством⁴. Такое общее понимание было выработано на основе анализа и переработки результатов научных исследований XIX-ХХ столетий в соответствующей области. Указанный подход удобен, поскольку дает обобщенное представление о сущности специальных знаний, не раскрывая всех их признаков. Такой позиции придерживаются многие исследователи⁵.

Другие ученые более детализируют понятие специальных знаний, закрепляя в дефиниции и иные признаки этого явления. Однако присутствующее в науке многообразие подходов, несмотря на их определенную общность, не вносит полной ясности в определение сущности специальных знаний в уголовном процессе. Каждый ученый подчеркивает и придает важность отдельным свойствам этого явления в своём личном представлении.

Ряд ученых предлагает руководствоваться объективным критерием при определении областей, которые могут быть источником специальных знаний. Так, коллектив видных ученых-криминалистов считает, что «следователь с момента обучения в вузе уже владеет общими профессиональными знаниями (уголовный процесс и др.) и некоторым объемом специальных знаний; источниками получения последних являются криминалистика, судебная экспертиза, судебная медицина, судебная психиатрия и т.п.»⁶. Преимуществом приведенного объективного критерия для выделения областей специальных и профессиональных знаний, являются его простота и понятность. Таким образом, юридические неправовые дисциплины, изученные в вузе будущим следователем, исключены из профессиональных знаний адресата доказывания.

А между тем с подобной точкой зрения сложно согласиться. Более того, обозначенная позиция, ошибочно привела бы к необходимости признать специальными часть профессиональных знаний следователя, а именно – знания из области криминалистической экспертизы, судебной психологии, судебной медицины и т.д. Безусловно, адресат доказывания не в полной мере владеет знаниями из указанных областей, но в объеме программы для юридических вузов (факультетов). Поэтому часть знаний из специальных областей является профессиональными знаниями следователя. Для применения в уголовном процессе другой части знаний, которыми следователь не владеет, он привлекает сведущих лиц. Их знания являются специальными.

Следует также оговориться, что вопросы криминалистики в объеме учебной дисциплины входят в профессиональную эрудицию следователя, однако это не касается вопросов криминалистической экспертизы.

Уголовный процесс – строго формализованная деятельность уполномоченных государством лиц по раскрытию, расследованию преступлений и изобличению виновных в них лиц. Элементы диспозитивности чужды уголовно-процессуальной деятельности.

Поэтому представляется необходимым признать специальными не любые знания, которыми не владеет конкретный следователь, прокурор, судья, но лишь те, которые выходят за пределы знаний, необходимых представителю его профессии для грамотного выполнения своих должностных обязанностей.

Возможным решением проблемы определения объема профессиональных знаний адресата доказывания мог бы стать образовательный стандарт по специальности «Юриспруденция», содержащий четкий перечень предметов, освоенных каждым юристом в вузе.

Однако простое, на первый взгляд, решение вопроса при ближайшем рассмотрении предстаёт неприемлемым. Объем знаний, включенных в образовательный стандарт по специальности «Юриспруденция», характеризует профессиональные знания юриста. Достойным представителем своей профессии следователь может стать, только освоив помимо указанных, еще и знания, получаемые на спецсеминарах и спецкурсах по криминалистике (в ходе специализации по кафедре криминалистики юридического факультета либо обучения на следственном факультете). Лицо, не изучившее специальные дисциплины, приобретает такие знания самостоятельно в ходе самоподготовки, повышения квалификации и учебы следователей⁷, уже работая по специальности. Поэтому объективного нормативного критерия для определения объема профессиональных знаний следователя не существует.

Следует ограничиться перечислением сфер знаний, которыми должен владеть адресат доказывания для качественного выполнения своих должностных обязанностей – это знания в рамках образовательного стандарта по специальности «Юриспруденция»; общие знания по судебной экспертизе, оперативно-розыскной деятельности; углубленные знания по отдельным направлениям работы следователя и отдельным частным методикам расследования преступлений. Знания из иных областей или в объеме, превышающем указанный, являются специальными в уголовно-процессуальном смысле.

Однако сам следователь может быть носителем специальных знаний в силу полученного образования, опыта, однако он не вправе использовать эти знания в процессуальной форме, т.е. когда результатом их применения становится получение доказательства. Тем не менее адресат доказывания может и должен использовать имеющиеся у него специальные знания в ходе своей профессиональной деятельности в иных формах, в частности, для определения качественности работы специалиста, оценки заключения эксперта, в ходе допроса сведущего лица и т.д.

Невозможность применения следователем специальных в уголовно-процессуальном смысле знаний в ходе расследования преступления вытекает не из сомнений в степени владения адресатом доказывания соответствующими применению методиками, а из общей концепции уголовного процесса России о недопустимости совмещения разовых процессуальных функций в одном лице. Одной из аксиом российского уголовного процесса является положение, согласно которому субъект доказывания не может быть источником доказательств.

Более того, согласно УПК РФ следователь отнесен к стороне обвинения, в то время как сведущие лица призваны быть беспристрастными и незаинтересованными в исходе дела. Таким образом, адресат доказывания вправе использовать специальные знания только в познавательных целях, никак не затрагивая удостоверительную сторону расследования. В этом смысле следователь тоже может оказаться носителем специального знания, но никак не сведущим лицом.

Фактически адресат доказывания может владеть любым объемом знаний в любой области. Эти знания будут являться специальными (при соответствии их определенным признакам). Обладание следователем такими знаниями существенно улучшает качество расследования и сокращает его сроки, поскольку на основе собственных знаний следователь будет способен правильно оценить ситуацию, назначить необходимые экспертизы и выдвинуть адекватные версии, не прибегая к процессуальным или непроцессуальным консультациям специалиста. Как правило, следователь (дознаватель, судья), «специализирующийся» на расследовании (рассмотрении) определенной категории дел, в процессе своей профессиональной деятельности овладевает некоторым объемом специальных знаний из соответствующей области.

Более того, зачастую к следователю (дознавателю), расследующему преступления определенного вида выдвигается требование о владении им знаниями о сфере деятельности, в которой они совершаются. Так, дознаватели таможенных органов, кроме общих профессиональных знаний следователя, должны также обладать знаниями в специфической для таможенных правонарушений области – товароведении⁸. В этом случае товароведение также становится областью профессиональных знаний следственного сотрудника таможенных органов, при этом оставаясь специальным знаниям, например, для дознавателей Следственного комитета при МВД РФ, и не исключая обязанность дознавателя таможенных органов по назначению товароведческой экспертизы по уголовному делу в удостоверительных целях.

Таким образом, при накоплении опыта расследования преступлений и повышении квалификации объем профессиональных знаний следователя становится глубже и шире, захватывая некоторую часть знаний (в первую очередь из области криминалистической экспертизы, судебной медицины, бухгалтерского учета), считающихся специальными для начинающих следователей.

Но следует полностью согласиться с В.Н. Маховым⁹, что расширяя и углубляя свои профессиональные знаний за счет некоторой части специальных знаний, следователь остается следователем; при этом не расширяются его функции в процессе доказывания.

Представляется необходимым выделить следующие признаки специального знания, применяемого в случаях и порядке, определенном уголовно-процессуальным законом, с целью содействия деятельности правоохранительных органов по раскрытию и расследованию преступлений:

1. специальный характер знаний по отношению к знаниям следователя, дознавателя, прокурора, судьи (превышают объем профессиональных знаний адресата доказывания);

2. приобретение знаний в рамках специального образования (для научного и ненаучного знания) или самостоятельного обучения (для ненаучного знания);

3. совокупность системы научных или ненаучных сведений и практических навыков (умений) по их применению (информационная и практическая компоненты);

4. документированный характер таких сведений (их закрепление в специальной или справочной литературе, справках, результатах исследования и т.д.) – объективный характер знания, допускающий проверку;

5. использование специальных знаний в целях исследования скрытых свойств и взаимосвязей объектов, явлений;

6. получение новой информации в результате применения специальных знаний.

Таким образом, специальными знаниями в уголовном процессе следует признать системные сведения научного или ненаучного характера, приобретенные сведущим лицом в рамках специальной подготовки или самообразования, закрепленные в литературе, практически апробированные, не составляющие профессиональных знаний адресата доказывания, подлежащие применению с целью получения новой информации на основе исследования скрытых свойств и взаимосвязей объектов (явлений) в случаях и порядке, определенных уголовно-процессуальным законом в ходе раскрытия и расследования преступлений.

1.2. Соотношение юридических и специальных знаний

Вопрос о соотношении правовых (юридических) и специальных знаний приобрел значительную актуальность в последние годы. Целиком отрицавшаяся ранее учеными возможность применения в рамках уголовного процесса правовых знаний в качестве специальных теперь многими авторами признаётся оправданной.

Специальные знания присущи любой профессии. Специалист в своём деле – носитель специальных знаний по отношению к специалистам в других профессиях. В этом смысле юридические знания, в том числе знания криминалистики, уголовного процесса и уголовного права, тоже являются специальными знаниями следователя (дознавателя, прокурора, судьи) по отношению к знаниям представителей иных профессий. Это неоднократно подчеркивалось в литературе¹⁰. Однако понятие специальных знаний, применяемых в раскрытии и расследовании преступлений, более узкое.

Видные ученые, стоявшие у истоков института специальных знаний в уголовном процессе, А.А. Эйсман и А.Р. Шляхов полностью отрицали возможность включения юридических знаний в состав специальных¹¹. Этой же точки зрения придерживался Р.Д. Рахунов¹².

Ряд современных авторов также исключают правовые знания из состава специальных¹³. Таков подход и ряда ученых-юристов Литвы, Польши и Германии по результатам изучения источников последних лет¹⁴.

Однако многие современные отечественные авторы все-таки считают необходимым включение правовых знаний в сферу специальных, подлежащих применению в рамках уголовного процесса.

Причем если и раньше в науке шли дискуссии о возможности признания иностранного права видом специальных знаний¹⁵, что было бы вполне оправданным (поскольку эта сфера не изучается в рамках стандартной программы подготовки юристов в нашей стране, а требует ее освоения в ходе дополнительного образования), то теперь взгляды ученых более категоричны.

Ряд современных авторов предлагает признать возможность применения специальных юридических знаний в рамках консультаций (заключения) специалиста, но не проведения судебной экспертизы. При этом сфера юридических знаний значительно сужена. Специальными считается возможным признать только те юридические знания, которые выходят за рамки профессиональных для адресата доказывания – то есть за исключением знаний уголовно-процессуального права, уголовного права, криминалистики в объеме программы для вузов¹⁶.

В качестве основных причин необходимости процессуального оформления правовых консультаций называется развитие общественных отношений и сопутствующее ему увеличение количества регулирующих правовых актов в каждой области. Проводится прямая аналогия со специализацией в медицине, где в рамках одной профессии существуют разные направления деятельности (терапевт, отоларинголог, эндокринолог и др.), совмещение которых недопустимо.

Так, В.Н. Махов уверен, что изучив в вузе хозяйственное, трудовое, международное право и некоторые другие отраслевые правовые науки, следователи могут сами разобраться в несложных юридических вопросах. Но и среди юристов существует специализация. И со стороны следователей было бы неправильным игнорировать углубленные познания юристов, специализирующихся в какой-то узкой сфере правовой деятельности, выходящей за пределы его профессиональной деятельности¹⁷.

Не последнюю роль у сторонников признания возможности процессуальных консультаций по юридическим вопросам в рамках расследования уголовного дела играет и желание усилить впечатление от совокупности собранных доказательств путем увеличения количества их источников и придания выводам следователя доказательственной формы¹⁸.

Проведенную с медициной аналогию можно продолжить. Так, в рамках только одной профессии – стоматолог – существует несколько специальностей: хирург, терапевт, ортодонт и пр. Ни один представитель приведенных медицинских профессий не вправе практиковать по иной специальности, чем законченная им ординатура. Более того, некоторые виды стоматологической деятельности подлежат отдельной сертификации на основании пройденного обучения.

Так, возможность практиковать в качестве имплантолога приобретается лишь после прохождения двухнедельной стажировки на базе уже имеющегося образования хирурга-стоматолога. Приведение столь сложной системы образования и сертификации одной из медицинских специальностей направлено на демонстрацию необоснованности проведения аналогий юридической профессии и медицинской. До тех пор пока в юриспруденции не будет введена система специализации в рамках базового и дополнительного образований, необоснованно говорить о том, что юрист по гражданскому праву является носителем специального знания по отношению к следователю – юристу в уголовном и уголовно-процессуальном праве.

Опрос практических работников выявил потребность в получении ими консультационной помощи по правовым вопросам, однако большинство следователей придерживаются традиционной точки зрения о невозможности признания юридических знаний специальными в уголовном процессе.

Так, 22 % опрошенных следователей консультировались по правовым вопросам в процессуальной форме получения заключения специалиста или допроса специалиста. Потребность в квалифицированной юридической помощи ощущает подавляющее большинство опрошенных – 80 %, обращаясь за непроцессуальными консультациями к более опытным коллегам или юристам в иных отраслях права. Привлекать юриста в качестве специалиста в уголовный процесс считает возможным 32 % опрошенных следователей, но лишь 1 % из них готов консультироваться в процессуальной форме по вопросам уголовного права и уголовного процесса.

Тем не менее 62 % практических работников придерживаются традиционной точки зрения о невозможности делегирования собственной компетенции (решение правовых вопросов) иной процессуальной фигуре – специалисту. И отрадно видеть, что 93 % респондентов считают исключительной компетенцией следователя решение вопроса о квалификации деяния (исключение составляют лишь непроцессуальные консультации).

В то же время очевидно, что практика консультаций с коллегами-юристами по вопросам квалификации уголовно наказуемого деяния, применения надлежащего нормативно-правового акта в случае наличия бланкетной нормы УК, установления признаков нарушения закона и пр. имела место всегда, в непроцессуальной форме. Более того, подобные обсуждения являются закономерным элементом передачи опыта от старших коллег к молодым, только еще начинающим свой профессиональный путь.

Однако вопрос о процессуальной регламентации таких консультаций остро встал лишь в последнее время. Очевидно, причиной этого является как плохая подготовка следственно-судебных кадров (которая в относительных масштабах имела место всегда), так и рыночная экономика, изменение формы государственного устройства, сопровождаемые бурным всплеском развития ранее неизвестных или не столь распространенных сфер деятельности (таких, как частное предпринимательство, хозяйственные товарищества и общества; банковское кредитование; ипотека; развитие институтов авторских и смежных, изобретательских и патентных прав; усложнение правового регулирования деятельности органов государственной власти; усиление правовой защиты личности; развитие корпоративных отношений; становление отраслей земельного и экологического права и т.д.).

Современному следователю (дознавателю, прокурору, судье) не так легко разобраться в хитросплетениях правовой материи, как его коллеге конца 1980-х годов. Связано это также и с крайне бессистемным законодательным регулированием развивающихся общественных отношений в 1990-е годы, когда указы Президента РФ издавались в бесчисленных непланируемых нерегулируемых количествах, федеральные законы могли касаться вопросов, традиционно отнесенных к подзаконному регулированию (Проект N 97700747-2 Федерального закона «О пчеловодстве» от 20.11.1998, например), а компетенция регулирующих органов зачастую пересекалась, что приводило к правовым коллизиям.

Последствия происходившей тогда правовой «неразберихи» приходятся часто на расследование современных уголовных дел. Так, преступления в сфере экономической деятельности носят, как правило, длящийся характер, не сразу подаются выявлению, поэтому расследование одного уголовного дела такого вида включает часто несколько эпизодов разных годов.

Указанное позволяет согласиться с существованием объективной необходимости получения адресатом доказывания юридических консультаций по вопросам, выходящим за рамки сферы регулирования уголовно-процессуального и уголовного права. Однако признание знаний иных отраслей права специальными в уголовном процессе противоречило бы исходно заложенным основам понятия специальных знаний, что вполне можно было бы приравнять к научной революции.

В случае с использованием юридических знаний из областей, не входящих в объем профессиональных знаний следователя, можно говорить о привлечении в уголовный процесс лица, применяющего свои профессиональные навыки и умения (опыт). Именно эта составляющая знаний, приобретаемая в рамках работы в определенной сфере деятельности, применяется в случаях дачи специалистом заключения по правовому вопросу, не входящему в орбиту профессиональной сферы деятельности следователя.

Информационная компонента знаний адресата доказывания и специалиста-юриста примерно одинаковая, что обусловлено ее приобретением в рамках одного профильного специального образования (юридического). Однако в силу работы в разных отраслях права, по разным специальностям, практическая компонента знаний претерпела изменения в сторону развития навыков и умений оперирования определенными правовыми нормами и институтами: в области уголовного права и уголовного процесса у следователя (дознавателя, прокурора, судьи) и в иной отрасли права у юриста, привлекаемого в качестве специалиста.

Таким образом, юрист, привлекаемый в уголовный процесс для дачи заключения по правовым вопросам, выходящим за рамки профессиональных знаний адресата доказывания, применяет не специальные знания, но лишь одну их составляющую – практическую, а именно навыки и умения оперирования определенными правовыми нормами, институтами.

Некоторые ученые идут еще дальше в своих намерениях по признанию юридических знаний специальными, предлагая ввести, а порой утверждая о существовании в России правовой (юридической) экспертизы¹⁹.

Так, Е.Р. Россинская пишет, что иногда для ответов на возникающие вопросы недостаточно найти нужный нормативный акт и изучить его, но во многих случаях необходимо провести исследование, основанное на специальных знаниях. С ее точки зрения, эти исследования уже обладают двумя чертами судебной экспертизы:

1) исследование основано на использовании специальных знаний,

2) дано заключение, имеющее статус источника доказательств²⁰.

Однако с приведенной позицией не представляется возможным согласиться. Даже по формальным признакам указанные Е.Р. Россинской черты судебной правовой экспертизы не соответствуют всем требованиям этого института, а более характеризуют такую процессуальную форму, как заключение специалиста.

Предмет «правовой» экспертизы определяется сторонниками этой концепции различно: 1) вопросы квалификации деяния в сложных случаях; 2) вопросы, касающиеся оценки содержания и толкования юридических терминов; 3) вопросы о нарушении субъектом какой-либо деятельности правил, закрепленных в нормах права²¹. Таким образом, все вопросы, которые предлагаются в качестве предмета правовой экспертизы, так или иначе, касаются вопроса о юридической оценке деяния, вопроса об уголовно-правовой квалификации. А эти вопросы входят в процессуальную компетенцию адресата доказывания и никак не выходят за пределы его профессиональных знаний.

В обоснование необходимости законодательного закрепления правовых экспертиз указывается в том числе трудность при применении норм УК РФ с бланкетными диспозициями²². И экспертизы по таким вопросам уже назначаются. Так, В «Центре независимых судебных экспертиз» Российского экологического фонда «ТЕХЭКО» проводятся экспертизы в области «Интеллектуальной собственности и авторских прав»²³.

Однако экспертное исследование предполагает получение новых сведений, которые до этого не были известны и которые иным способом установить нельзя.

Как справедливо пишет Ю.Г. Корухов, экспертиза в области права возможна только в практике Конституционного суда РФ, но не в уголовном процессе²⁴, так как природа правовых экспертиз в этих сферах различна. Предмет доказывания в конституционном судопроизводстве совершенно иной, потому и под заключением эксперта там следует понимать нечто специфическое по сравнению с экспертным заключением в уголовном, гражданском, арбитражном судопроизводстве, где доказательства – это сведения о фактах²⁵.

Очевидно, что указываемые сторонниками введения правовых экспертиз основания ее назначения носят характер интерпретации правового материала, а также соотнесения законодательных положений с юридическими фактами. Подобная позиция вызывает закономерное недоумение, поскольку именно эти навыки составляют базис юридической профессии, представителями которой являются следователи (дознаватели, прокуроры, судьи).

Обосновать столь неуместное стремление некоторых представителей науки ввести правовые экспертизы можно следующими побуждениями:

1. предоставить возможность переложить обязанности доказывания и оценки юридических фактов со следователя (дознавателя, прокурора, судьи) на лиц, не наделенных соответствующими полномочиями²⁶;

2. предоставить возможность прикрыть пробелы в собственных знаниях следователя (дознавателя, прокурора, судьи)²⁷.

Подобные явления красноречиво демонстрирует практика назначения и проведения подобных экспертиз. Так, известны случаи, когда на разрешение эксперта ставится вопрос об установлении правообладателя программного продукта, указании правового акта, который регламентирует спорные отношения; определении факта нарушения налогового законодательства и другие.

Так, Е.В. Селина пишет, что производство экспертизы по уголовным делам не раз поручалось кафедре гражданского права Кубанского государственного университета, вопросы касались определения принадлежности имущества и формы собственности по документам в сложных случаях с большим объемом информации; определения, дают ли предоставленным обвиняемому полномочия основание считать его должностным лицом²⁸.

Очевидно, что выдвижение версий, их обоснование, проверка и оценка полученных данных по поставленным вопросам, вывод о факте правонарушения, установление сущности нарушенного правоотношения – прямая обязанность следователя.

Тем не менее 2 % опрошенных следователей назначали экспертизы по правовым вопросам – в области интеллектуальной собственности и при расследовании должностных преступлений.

Однако получается, что если мы признаем специальными в уголовно-процессуальном смысле также знания в области криминалистики, правовой психологии, уголовного права, уголовного процесса и др. юридических дисциплин, преимущественно преподаваемых в высших учебных заведениях студентам уголовно-правовой специализации, тем самым мы нивелируем всю суть процессуальной фигуры следователя (дознавателя), сведя его функции к современному менеджеру-управляющему, ответственному лишь за организационную часть работы, но не за ее информационное наполнение.

Очевидной альтернативой введению правовых экспертиз является повышение квалификации следственных, прокурорских и судейских кадров. Поскольку вопросы, предлагаемые к постановке на рассмотрение экспертов-юристов в рамках рассматриваемой экспертизы, не выходят за рамки профессиональных знаний адресата доказывания.

Следует полностью согласиться с Н.П. Яблоковым в том, что недостаточная технико-криминалистическая подготовка следователей может компенсироваться в ходе их практической деятельности, где они приобретают все необходимые навыки²⁹.

Указанное верно и в отношении приобретения навыков версионной, аналитической, организационной работы. В качестве компенсации плохой подготовки выпускников юридических вузов к самостоятельному осуществлению функций следователя предлагается также введение обязательной шестимесячной стажировки лиц перед назначением их на должность следователя. Одной из задач такой стажировки должно стать приобретение и закрепление практических навыков и умении, необходимых для следственной работы³⁰.

Такое предложение представляется более, чем обоснованным. К тому же в качестве основной причины недостаточной профессиональной подготовки юристов указывается в корне неправильное их обучение, где в отличие от зарубежной практики, готовят «юристов широкого профиля», а «юрист широкого профиля» это такая же профессиональная неопределенность, как и медик, инженер «широкого профиля»³¹.

Но следует оговориться, что именно подготовка юристов «широкого профиля» зачастую презюмирует умение разбираться не только в вопросах уголовного права или процесса, но и во всех проблемах, так или иначе связанных с применением правовых норм.

Совершенно иной аспект признания возможности существования правовых экспертиз представляет практика проведения экспертных исследований по вопросам соответствия действий лица техническим нормам, закрепленным в правовых актах.

Проблема соотношения правовой и технической нормы встает при расследовании преступного нарушения требований безопасности труда, автотранспортных происшествий, экологических преступлений, производства пожарнотехнических, строительных и иных экспертиз и пр. При корректной постановке вопросов, направляемых на разрешение судебной экспертизы, вопрос о правовой сущности проводимого экспертом исследования не поднимается. Так, перед экспертом должен ставиться вопрос о соответствии (несоответствии) определенных действий специальным правилам, а не об их нарушении. Вопрос о нарушении правил включает в себя волевой момент, разрешение которого относится уже к компетенции адресата доказывания, а не эксперта.

Другим аспектом в рамках проблемы введения правовых экспертиз является практика некорректной формулировки вопросов, направляемых на разрешение судебной экспертизы, влекущая к необоснованным выводам о том, что эксперты решают вопросы права. В зависимости от постановки предмета исследования проводимое исследование может необоснованно приобрести характер юридического.

Так, Е.И. Галяшина указывает, что с 1996-1997 в ряде ЭКП ОВД РФ проводятся исследования и консультации на предмет выявления признаков контрафактности аудио продукции. В соответствии с Соглашением между ГУ ЭКЦ МВД РФ и Российской Антипиратской Организации (РАПО) определены 24 базовых межрегиональных отдела ЭКП УВД, УВД, УВДТ и обслуживаемых ими органов внутренних дел. Сотрудники на основании баз данных, предоставляемых РАПО и IFPI (Международная Федерация Производителей Фонограмм), осуществляют письменные консультации по запросам правоохранительных органов о наличии признаков контрафактности представляемой на исследование аудио-продукции³². Рекомендации по постановке эксперту на разрешение вопроса о наличии признаков контрафактности товара содержатся и в авторитетных методических рекомендациях³³.

Однако очевидно, что определение контрафактности спорных товаров – компетенция следователя, в то время как сведущее лицо призвано разрешить вопрос о наличии признаков несоответствия исследуемого объекта образцу.

Указанное верно и в отношении практики назначения лингвистической и психологической экспертиз, где на разрешение эксперта необоснованно ставятся чисто юридические (фактически вопрос о составе преступления) вопросы о наличии в представленных материалах клеветы или оскорбления, вопросы о наличии пропаганды насилия или призывов к насильственному свержению конституционного строя и другие подобные вопросы.

Таким образом, представляется необоснованным говорить о назревшей необходимости признать правовые знания специальными в уголовно-правовом смысле. Пробелы в знаниях следователей (дознавателей, прокуроров, судей) возможно устранить иным способом, помимо введения в уголовный процесс дополнительного субъекта – сведущего лица, на которое перекладываются обязанности доказывания и оценки юридических фактов. В частности, всегда существовала практика непроцессуальных консультаций у старших коллег, а также у юристов, работающих в иной сфере; необходимые знания и навыки адресата доказывания приобретаются и в непосредственной практической деятельности по раскрытию, расследованию преступлений.

Возможным решением проблемы могли бы также стать краткосрочные стажировки лиц, назначенных на должности следственных, прокурорских, судейских работников до того, как они непосредственно приступят к исполнению своих обязанностей.

Однако в связи с развитием общественной жизни, сопровождающимся расширением и детализацией ее правового регулирования, в отдельных случаях представляется возможным обращение за письменной консультацией юриста, работающего в иной сфере помимо правоохранительной деятельности, даваемой в форме заключения специалиста по вопросам, выходящим за рамки профессиональных знаний адресата доказывания. Применению в этом случае подлежат навыки и умения оперирования определенными правовыми нормами, институтами – практическая составляющая специальных знаний.

2. Особенностей применения специальных знаний при

расследовании преступлений

2. 1. Субъекты использования специальных знаний в

расследовании преступлений

В широком смысле субъектом использования специальных знаний при расследовании преступлений следует признать каждого участника уголовного процесса, поскольку, как было ранее показано на примере следователя, лицо может владеть любым объемом знаний из любой отрасли. Такие знания при их правильном использовании позволяют точно и грамотно выполнять возложенные на субъекта функции. Однако применять специальные знания при расследовании уголовного дела участник уголовного судопроизводства (не являющийся сведущим лицом), может лишь в познавательных целях, т.е. в непроцессуальной форме. Результат такого применения специального знания не может быть доказательством по уголовному делу. В случае необходимости процессуального закрепления результата такого применения подлежит приглашению сведущее лицо в порядке, установленном законом.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ прямо называет только двух субъектов, применяющих специальные знания в процессуальной форме при расследовании преступлений – это:

• эксперт (ст. 57) и

• специалист (ст. 58).

Между тем ряд положений УПК РФ устанавливает обязательное участие «судебно-медицинского эксперта, врача или иных специалистов» в осмотре трупа и эксгумации (ч. 1, 4 ст. 178), а также участие «врача или иного специалиста» в производстве освидетельствования (ч. 3 ст. 179).

Лингвистический анализ норм позволяет установить волю законодателя на наделение судебно-медицинского эксперта (обозначение должности, профессии) и врача (обозначение профессии) процессуальным положением специалиста при производстве указанных следственных действий. Законодательное введение профессионального ценза (поименное обозначение профессии подлежащего приглашению сведущего лица), а также установление предпочтительности участия конкретного специалиста направлено на обеспечение более качественного производства следственного действия путем заведомого определения компетентности приглашаемого сведущего лица.

В качестве специалистов могут принимать участие в следственных действиях и представители иных профессий, занимающие должности экспертов в соответствующих учреждениях. Следует особо оговорить, что занятие должности эксперта не означает автоматическое приобретение такого процессуального статуса, и наоборот. Специалист по должности может проводить назначенную по уголовному делу судебную экспертизу, тем самым приобретая процессуальный статус эксперта. Так, в качестве специалиста практически всегда принимает участие в осмотре места происшествия эксперт-криминалист ЭКО МВД РФ.

Аналогичным образом в ч. 1 ст. 191 УПК РФ установлено обязательное участие педагога (обозначение профессии) при допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте до четырнадцати лет и по усмотрению следователя и при допросе потерпевшего и свидетеля в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. Данное законодательное положение является весьма дискуссионным с точки зрения определения процессуального положения педагога, а соответственно его прав и обязанностей.

Педагог – это лицо, обладающее специальными знаниями в области педагогики, детской и юношеской психологии³⁴.

Систематическое толкование УПК РФ позволяет предположить, что педагог является специалистом, подобно врачу, призванному осмотреть труп. Самостоятельного участника «педагог» в Разделе II «Участники уголовного судопроизводства» в УПК РФ не предусмотрено. Однако если функции врача сводятся к получению новых фактов, путем применения специальных знаний при непосредственном восприятии трупа и исследовании его скрытых свойств (определении признаков смерти, установлении локализации телесных повреждений и пр.), то функции педагога, на первый взгляд, близки обязанностям переводчика – а именно: обеспечение возможности взаимодействия несовершеннолетнего свидетеля с другими участниками уголовного судопроизводства.

Подобно переводчику, педагог «переводит» слова следователя на понятный ребёнку язык и помогает адресату доказывания уяснить смысл показаний малолетнего.

Так, следует согласиться с Е.В. Селиной, что специальные знания переводчика открывают доступ к общению с другими участниками судопроизводства тех его участников, которые не владеют языком судопроизводства. Специальные знания педагога и детского психолога обеспечивают адекватное общение взрослых участников судопроизводства с участвующими в нем детьми и подростками, получение от последних достоверных показаний³⁵. Подобно переводчику педагог обеспечивает объективное ведение следствия, с точки зрения соблюдения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства.

Формально процессуальная роль педагога считается выполненной при наличии в протоколе следственного действия записи о его присутствии при производстве этого действия. К такому выводу заставляет прийти изучение следственной практики. В случае необходимости соблюдения требований статьи 191 УПК РФ лицо, ведущее расследование, как правило, обращается в инспекцию по делам несовершеннолетних с просьбой о делегировании представителя для участия в следственном действии. К сожалению, фактическое поведение такого педагога сводится к физическому присутствию на допросе, т.е. соблюдению процессуальной гарантии прав несовершеннолетнего свидетеля, а также «ограждению от возможного отрицательного влияния допроса на психику этих лиц, на их воспитание»³⁶.

Таким образом, безусловно являясь носителем специальных знаний, педагог чаще всего не применяет их в ходе следственного действия, ограничиваясь физическим присутствием на допросе. Примерно такая же ситуация складывается при приглашении для участия в следственном действии педагога из соседней школы. Редкий учитель проявляет заинтересованность в ходе и результатах допроса, оказывая инициативную помощь следствию.

А между тем, теория криминалистики и уголовного процесса связывает участие педагога с необходимостью применения при допросе специальных педагогических приемов и методов в целях наиболее полного изучения психики подростков, правильной оценки восприятия, запоминания и способности воспроизведения ими окружающей обстановки, оказания помощи следователю в проведении допроса с учетом возрастных особенностей несовершеннолетнего, условий его воспитания, особенностей его психического развития, а также в целях установление психологического контакта с допрашиваемым³⁷.

В педагогике разработан ряд игровых приемов вовлечения детей в общий разговор, выработки у них общительности, переключения внимания, чтобы дать ребенку отдых, которые могут быть применены при допросе несовершеннолетнего обвиняемого, свидетеля или потерпевшего.

Педагог может проконсультировать следователя в отношении выбора места допроса с учетом психики несовершеннолетнего, продолжительности допроса; в постановке вопросов, интерпретации показаний, может указать на особые обстоятельства (особую впечатлительность, посоветовать назначить психиатрическую экспертизу для установления способности видеть, слышать и т.д.), помочь в формулировке показаний при их протоколировании, а также в их оценке с точки зрения правдивости.

Таким образом, если отталкиваться от теоретической модели участия педагога в допросе несовершеннолетнего, на которую опирался законодатель при конструировании норм УПК РФ, следует однозначно признать педагога разновидностью участия специалиста в производстве следственных действий. Безусловно, практика реализации положений статьи 191 УПК РФ в некоторой мере опровергает вышеуказанное утверждение, однако целью научных изысканий является поиск оптимального варианта деятельности, а не оформление порочной практики.

Еще более дискуссионен вопрос о возможности признания переводчика сведущим лицом, а также о его соотношении со специалистом. На первый взгляд, Раздел II УПК РФ «Участники уголовного судопроизводства» устанавливает самостоятельного участника уголовного процесса – переводчика, наряду со специалистом.

Статья 59 УПК РФ указывает: «Переводчик - лицо, привлекаемое к участию в уголовном судопроизводстве в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, свободно владеющее языком, знание которого необходимо для перевода». Знание иностранного языка отвечает всем требованиям, предъявляемым к специальным знаниям в уголовном процессе³⁸, что позволяет отнести переводчика к сведущим лицам.

Тенденция к схожести процессуального положения специалиста и переводчика наблюдалась и в старом уголовно-процессуальном законе. Так, В.Н. Махов фактически уравнивал этих участников уголовного процесса, указывая, что специалист и переводчик – «это субъекты, выполняющие подсобно-вспомогательную роль в доказывании»³⁹.

Однако несмотря на вышеизложенные обстоятельства, специальные знания переводчика качественно иные, чем те, которые применяют в уголовном процессе специалист и эксперт. При расследовании преступлений важно разграничивать два способа установления существенных для дела фактов:

1) непосредственное восприятие;

2) исследование скрытых свойств и иных взаимосвязей⁴⁰.

Успешное установление скрытых свойств и взаимосвязей предметов и явлений требует применения специальных знаний. Так, путем непосредственного осмотра места кражи можно убедиться в отсутствии определенных предметов. Однако для того, чтобы определить, что имеет место недостача (или излишек) материальных ценностей, необходимо специальное исследование.

Так же качественно отличаются применяемые знания переводчика от знаний эксперта и специалиста, поскольку функции первого во многом технические и сводятся к непосредственному восприятию происходящего в уголовном процессе. А эксперт и специалист призваны исследовать скрытые свойства объектов, выявить неочевидные взаимосвязи объектов (явлений, фактов).

Таким образом, переводчик не является сведущим лицом в том смысле, который используется в уголовном процессе. Он, безусловно, обладает знанием, которое не является профессиональным для адресата доказывания. Однако отсутствие одного признака не позволяет признать знания переводчика специальным в уголовно-процессуальном смысле: использование знания не направлено на изучение скрытых свойств объектов и явлений, а главное – в результате его применения не появляется новой информации о фактах (эта информация становится доступной всем участникам уголовного процесса, но она не генерируется переводчиком и существует независимо от применения им знаний иностранного языка или языка глухонемых).

Таким образом, потенциально субъектами использования специальных знаний в познавательных целях в расследовании преступлений следует признать всех участников уголовного процесса, а в удостоверительных целях (результаты применения имеют доказательственное значение) – эксперта и специалиста (в том числе упомянутых в нормах УПК РФ врача и педагога).

В криминалистической литературе выработан широкий перечень условий применения специальных знаний в расследовании уголовных дел.

Различия между специалистом и экспертом можно провести в отношении:

• целей привлечения их к расследованию уголовных дел,

• решаемых ими задач,

• форм участия в уголовном процессе,

• объектам исследования,

• методам исследования,

• процессуального положения.

Специалист привлекается к расследованию уголовного дела в ситуациях, когда:

• следователю требуется помощь в обнаружении, фиксации, изъятии следов преступления;

• следователь не в полной мере владеет специальными знаниями, подлежащими применению в познавательных целях;

• следователю требуется консультационно-диагностическая помощь сведущего лица для решения простых диагностических, классификационных и ситуационных задач;

• следователю требуется справочная помощь от сведущего лица;

• разрешение вопроса на основе специальных знаний не требует применения сложного лабораторного оборудования, реагентов, сложных вычислений, длительного времени;

• подлежат применению методы исследования, не подвергающие риску уничтожения изучаемый след.

Потребность в проведении судебной экспертизы возникает, когда:

• разрешение спорного вопроса необходимо на основе применения специальных знаний;

• для ответа на поставленный вопрос требуется проведение исследования, в том числе с применением лабораторного оборудования, разработанных экспертных методик, проведением сложных вычислений, большими временными затратами;

• в результате применения специального знания возникает новая информация о совершенном преступлений, генерированная экспертом на основе исследования его следов;

• «когда свойства, явления, связи, существующие как внутри доказательства, так и между данным доказательством и другими фактическими данными, не могут быть установлены простым рассмотрением доказательства, ознакомлением с ним»⁴¹;

• доказательственное значение имеет не только вывод сведущего лица, но и результаты проведенного исследования на основе специальных знаний.

2.2. Формы использования специальных знаний при

расследовании преступлений

Уголовно-процессуальный кодекс России прямо предусматривает следующие случаи использования специальных знаний в расследовании уголовного дела:

• участие специалиста в следственных действиях (ст. ст. 58, 168);

• участие специалиста в иных процессуальных действиях (например, приглашение специалиста для постановки вопросов эксперту) (ст. 58);

• участие специалиста в процессуальных действиях и дача им заключения (ст. ст. 58, п. 3.1) ч. 2 ст. 74, ч.3 ст. 80);

• производство экспертизы и дача экспертом заключения (ст.ст. 57, 195-207);

• допрос специалиста (п. 3.1) ст.74; ч. 3,4 ст. 80);

• допрос эксперта (п. 3) ч. 1 ст. 74; ч. 1, 2 ст. 80);

• производство ревизий, документальных проверок в ходе проверки сообщения о преступлении (ч. 1 ст. 144);

• обязательное участие судебно-медицинского эксперта, врача или возможно иных специалистов в осмотре трупа и эксгумации (ч. 1, 4 ст. 178);

• возможное участие врача или иного специалиста в производстве освидетельствования (ч. 3 ст. 179);

• возможное участие специалиста в производстве личного обыска (ч. 3 ст. 184);

• возможное участие специалиста и переводчика в осмотре, выемке и снятии копий с задержанных почтово-телеграфных отправлений (ч. 5 ст. 185);

• производство контроля и записи телефонных и иных переговоров по поручению следователя соответствующим органом (ч. 4 ст. 186);

• возможное участие специалиста в осмотре и прослушивании фонограммы телефонных и иных переговоров (ч. 7 ст. 186);

• обязательное участие педагога в допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте до четырнадцати лет (ч. 1 ст. 191);

• возможное участие педагога в допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет (ч. 1 ст. 191);

• случаи обязательного назначения судебной экспертизы (ст. 196);

• возможное участие специалистов в получении образцов для сравнительного исследования (ч. 3 ст. 202).

Как видно из приведенного перечня, наблюдается некоторое избыточное регулирование ситуаций участия сведущих лиц в расследовании преступлений. Так, положения статей 58, 168 УПК РФ позволяют исключить упоминание в иных статьях УПК РФ о возможном привлечении специалистов к производству конкретных следственных действий, поскольку обозначенные положения статей предусматривают такое участие по отношению к любому следственному и иному процессуальному действию.

Формы применения специальных знаний в ходе расследования преступлений можно подразделить на процессуальные и непроцессуальные.

К процессуальным относятся все вышеперечисленные, за исключением производства контроля и записи телефонных и иных переговоров «по поручению следователя соответствующим органом» (ч. 4 ст. 186). Как правило, производство указанных действий относится к сфере оперативно-розыскной деятельности и осуществляется специальным подразделением органа ОРД. Некоторые ученые⁴² предпринимают попытки детализировать и иные, неуказанные в УПК РФ формы использования специальных знаний в ОРД и называют также:

• осуществление проверки вещественных доказательств по криминалистическим учетам,

• составление розыскных таблиц по результатам исследования вещественных доказательств,

• изготовление субъективных портретов по заданиям оперативных работников, выполняемых в порядке служебного поручения.

Однако представляется, оперативно-розыскная деятельность хоть и выросла из криминалистики, но в настоящий момент является самостоятельной наукой, большая часть данных которой составляет государственную тайну. Поэтому попытки в открытом диссертационном исследовании систематизировать непроцессуальные формы применения специальных знаний в рамках ОРД изначально обречены на неточность и неполноту.

В целом, соглашаясь с Е.В. Селиной⁴³, следует определить непроцессуальную форму использования специальных знаний в расследовании преступлений как не противоречащую закону, но по решению законодателя не столь значимую, чтобы быть закрепленной в УПК РФ, систему правил применения специальных знаний в расследовании преступлений.

К числу таковых относятся, в первую очередь, неофициальные консультации и справочная деятельность сведущих лиц, даваемые всем участникам уголовного процесса; так называемые «предварительные исследования» материальных следов в рамках доследственной проверки сообщения о преступлении, а также самостоятельное применение специальных знаний участниками уголовного процесса, не являющимися сведущими лицами.

Некоторые ученые относят к непроцессуальным формам применения специальных знаний также производство ведомственного расследования⁴⁴; участие сведущих лиц в разработке профилактических предложений; внедрение в следствие новых научно-технических средств и криминалистических приемов; обучение следователей основам применения специальных познаний в целях расследования и предупреждения преступлений⁴⁵. Однако перечисленные виды деятельности также производятся независимо от проводимого расследования по конкретному уголовному делу, поэтому отнесение их к непроцессуальным формам применения специальных знаний при расследовании преступлений необоснованно.

В зависимости от процессуальной стадии использования специальных знаний, их формы можно подразделить на применяемые в ходе:

• проверки сообщения о преступлении,

• производства расследования по уголовному делу,

• судебного рассмотрения уголовного дела.

Представляется возможным выделить формы использования специальных знаний в расследовании на основании критерия – в рамках каких процессуальных действий сведущее лицо может стать источником доказательственной информации:

• следственные и иные процессуальные действия с участием специалиста;

• производство экспертизы.

Иным основанием классификации форм применения специальных знаний является возможность для субъекта использовать таковые в ходе расследования уголовного дела. Так, для каждого участника уголовного процесса это будет перечень процессуальных действий, в которых он имеет право участвовать в соответствии с УПК РФ. Соответственно формами использования специальных знаний являются группы процессуальных и (или) непроцессуальных действий, в которых такие знания применяет:

- следователь (дознаватель),

- специалист,

- эксперт,

- подозреваемый (обвиняемый),

- защитник,

- свидетель.

Однако следует оговориться, что за исключением специалиста и эксперта, иные участники уголовного процесса могут применять свои специальные знания лишь в познавательных, но не удостоверительных целях. Результат применения ими специального знания не может быть доказательством по уголовному делу.

2.3. Непроцессуальная деятельность сведущих лиц

Непроцессуальная деятельность сведущих лиц представляет собой самостоятельные формы действий, не предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом ввиду их незначительности для процесса расследования.

Некоторые ученые относят к числу непроцессуальных форм участия сведущих лиц в уголовном процессе ведомственные исследования и документальные ревизии⁴⁶. Однако указанная точка зрения представляется не вполне верной, поскольку первые из упомянутых исследований осуществляются силами организации, в которой произошло правонарушение, а вторые – контрольно-ревизионными управлениями. По результатам таких проверок, как правило, принимается решение о передаче материалов в правоохранительные органы для принятия решения о возбуждении уголовного дела. Иногда проверки осуществляются параллельно с расследованием.

Таким образом, подобные исследования проводятся независимо от правоохранительной деятельности, потому наделять участвующих в них профессионалов в различных областях знаний статусом специалиста необоснованно.

Тем не менее, следует уточнить, что внешне похожая на ведомственные расследования деятельность сотрудников организации по выявлению причин уголовно релевантного события по поручению следственных органов является разновидностью деятельности специалиста в уголовном процессе. В данном случае речь идет о проведении доследственной проверки с участием специалиста по указанию следственного органа, т.е. в связи с предстоящим возбуждением уголовного дела, а не независимо от него. В ряде случаев правоохранительные органы напрямую предписывают привлекать специалистов определенных специальностей.

Так, Прокуратура г. Москвы указывает, что материалах проверок сообщений о преступном нарушении правил охраны труда и техники безопасности на строительных объектах должны присутствовать заключения специалистов контролирующих органов (Гострудинспекции, Ростехнадзоа, Госпожнадзора и т.д.)⁴⁷.

Также Прокуратура г. Москвы предписывает по ряду преступлений экстремистской направленности для установления наличия или отсутствия состава преступления «привлекать специалистов в области психологии и психолингвистики (социального психолога и лингвиста)»⁴⁸.

Также в научной литературе высказывается точка зрения о том, что техническая помощь сведущего лица («установление существенных признаков разыскиваемых объектов по их отображениям; группировка объектов или их отображений по определенным классификационным признакам; составление схем, планов, рисунков; техническое описание объектов; изготовление слепков, копий документов и т.д.»⁴⁹) является непроцессуальной формой его деятельности.

Однако думается, перечисленные действия входят в набор функций, выполняемых специалистом в ходе участия в производстве следственного действия. Отражения в протоколе такие манипуляции не получают, но это не служит критерием их отнесения к непроцессуальной деятельности, в противном случае таковой следует признать все, кроме применения фото-, видеотехники, описания и упаковки объектов (поскольку эти действия обязательно фиксируются в протоколе).

Развернутый перечень функций участия специалиста в следственном действии дал Ю.К. Орлов⁵⁰. Таковые сводятся к:

• даче советов и консультаций (тактика, подготовка, планирование следственного действия, о правильной фиксации обстоятельств в протоколе),

• технической помощи в подготовке следственного действия (например, в реконструкции обстановки происшествия при следственном эксперименте),

• поиску и обнаружению следов и доказательств (при этом специалист может использовать различные научно-технические средства),

• фиксации с применением научно-технических средств хода и результатов следственного действия,

• изготовлению письменных приложений к протоколу (планы, схемы, чертежи и пр.).

Таким образом, к процессуальным формам участия специалиста в расследовании уголовного дела относятся все манипуляции, совершаемые им в рамках следственных и иных процессуальных действий.

Непроцессуальными формами участия сведущих лиц в уголовном процессе следует признать:

• консультационную деятельность,

• справочную деятельность,

• участие в оперативно-розыскных мероприятиях (ОРМ),

• проведение предварительных исследований.

Участие сведущих лиц в ОРМ сводится к тому же набору функций, что и участие специалиста в следственных действиях. Отличие заключается в формальной, а не содержательной компоненте деятельности, поскольку ОРД не входит в уголовный процесс, а является самостоятельным видом законодательно регулируемой деятельности.

Консультационная и справочная деятельность сведущих лиц сводится к установленному для специалиста «разъяснению сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию» (ст. 58 УПК РФ).

Консультирование представляется собой дачу советов по выбору оптимальной линии поведения в сложившейся ситуации.

Справочная деятельность сводится к предоставлению сведущим лицом информации об интересующих субъекта уголовного процесса явлении, процедуре, свойствах объекта и т.д., обладание знанием о которых входит в его профессиональную компетенцию.

Особое внимание следует уделить рассмотрению такой непроцессуальной формы применения специальных знаний в уголовном процессе как «предварительным исследованиям», осуществляемым в рамках доследственной проверки сообщения о преступлении, проводимой в порядке статьи 144 УПК РФ. Представляется возможным согласиться с Н.А. Трифоновой, выделяющей два вида предварительных исследований, а именно:

1. «предварительное исследование материальных следов на месте происшествия;

2. проведение исследований сотрудниками экспертно-криминалистических подразделений»⁵¹.

Подобной точки зрения придерживаются и другие авторы⁵², понимая под предварительным исследованием непроцессуальное применение специальных знаний для определения относимости обнаруженных следов к расследуемому событию, получения данных о механизме их образования, установления признаков следообразующих объектов и сбора сведений о возможных приметах, привычках и других данных, характеризующих лиц, принимавших участие в указанном событии.

Результаты предварительных исследований могут быть использованы для:

а) решения вопроса о возбуждении уголовного дела;

б) построения и проверки следственных версий;

в) разработки оперативно-розыскных мероприятий;

г) решения вопроса о приобщении объекта к делу в качестве вещественного доказательства;

д) построения тактики отдельных следственных действий;

е) назначения экспертизы и оценки заключения эксперта⁵³.

В Наставлении по работе экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел в п. 2.2.6 указано, что «специалист по согласованию со следователем (лицом, производящим дознание), проводит на месте происшествия предварительное исследование следов в целях принятия неотложных мер к раскрытию преступления и розыску преступника».

Такое же указание содержится в п. 2.4.4 Инструкции по организации взаимодействия подразделений и служб органов внутренних дел в расследовании и раскрытии преступлений (Приказ МВД РФ № 334 от 20.06.96). В соответствии с данным пунктом Инструкции специалист- криминалист «по указанию следователя осуществляет предварительное исследование следов и иных вещественных доказательств на месте происшествия для получения розыскной информации о лицах, совершивших преступления, и других фактах, подлежащих установлению».

Однако представляется необходимым обозначить соотношение предварительных исследований как одной из функций, осуществляемых специалистом в рамках участия в следственном действии, и предварительных исследований как вида непроцессуальной деятельности сведущих лиц.

Последняя может быть осуществлена как специалистом, так и экспертом (статус сведущего лица сложно определить, поскольку деятельность непроцессуальная и зачастую производится экспертом по должности).

Думается, первый вид «предварительных исследований» практически полностью относится к осуществляемой в процессуальной форме консультационно-диагностической деятельности специалиста в ходе производства следственного действия.

Так, описанный в литературе пример раскрывает сущность подобных «исследований»: сотрудник ЭКО, принимавший участие в осмотре в качестве специалиста, сообщил следователю и сотруднику уголовного розыска такие данные: вор, вероятно, был обут в кожаные полуботинки 43 размера с цельнолитой толстой и сплошной подошвой, имеющей в носовой части 6, а в пяточной 2 выступающих грунтозацепа. Рост преступника около 180 см. Судя по пуговице и ниткам на ней, а также текстильным микроволокнам, обнаруженным в раме окна, он был одет в ярко-голубую куртку. Анализ следов пальцев рук позволил специалисту высказать предположение, что на левой руке вора отсутствует крайняя фаланга безымянного пальца⁵⁴.

Таким образом, в результате умелого осуществления своих функций специалистом-криминалистом следователь по результатам осмотра места происшествия уже обладал ориентирующей информацией, позволяющей сузить круг потенциальных подозреваемых. Однако обычно подобная диагностическая деятельность специалиста не получает письменного оформления. В крайнем случае следователь делает рабочие пометки в блокноте со слов специалиста. В дальнейшем при необходимости следователь может истребовать заключение специалиста по вопросу установления примерного роста преступника по размерам отпечатков его ботинок.

Исследования рассматриваемого типа зачастую проводятся и при обнаружении на месте происшествия «пятен бурого цвета» с целью установления их типа – кровь ли это. Специалист-криминалист или судебный медик помещают каплю перекиси водорода на небольшой фрагмент пятна. Вспенивание вещества означает присутствие крови и позволяет предположить наличие связи между обнаруженным следом и совершенным преступлением. Однако специалисты отдела биологических экспертиз Бюро СМЭ г. Москвы настоятельно не рекомендуют проводить подобную диагностику на месте происшествия, оставив решение всех вопросов эксперту. Причиной такой позиции является разрушение молекул крови, вызываемое действием перекиси водорода даже на небольшой фрагмент вещества.

Такие же рекомендации о непроведении предварительного изучения объектов даются и в случае обнаружения на месте происшествия компьютерной техники, поскольку неумелое обращение может привести к потере данных.

Собственно предварительные исследования как вид непроцессуальной деятельности сведущих лиц проводятся сотрудниками экспертно-криминалистических подразделений⁵⁵ (иногда иными специалистами) по делам о незаконном обороте наркотических и психотропных средств, хранении оружия, его основных частей и боеприпасов, взрывчатых веществ, осуществлении экстремисткой деятельности через Интернет и аналогичным составам преступления, где вопрос о наличии в действиях заподозренного уголовно-наказуемых деяний требует решения на основе применения специальных знаний, а также в иных случаях когда в целях поиска преступника по горячим следам возникает необходимость внепроцессуального оперативного применения специальных знаний для решения простых диагностических и даже идентификационных задач.

Так, в уголовных делах встречаются «справки об проведенных исследованиях» по вопросам пригодности изъятых с места происшествия отпечатков пальцев рук для идентификации⁵⁶, об отнесении обнаруженных объектов к боеприпасам⁵⁷. В случаях отсутствия необходимости в оперативном решении этих вопросов в целях поиска преступника по горячим следам, в таких ситуациях назначается криминалистическая экспертиза с целью решения диагностических задач в рамках уже возбужденного уголовного дела⁵⁸.

Проведенное сведущим лицом исследование объектов оформляется «справкой об исследовании», «заключением о проведенном исследовании» или даже «заключением специалиста» и может содержать просьбу о возврате указанного документа в экспертное учреждение при последующем назначении экспертизы по тому же вопросу в рамках уже возбужденного уголовного дела. Однако следователи упорно приобщают к материалам уголовных дел ксерокопии или даже оригиналы таких документов о проведенных доследственных исследованиях.

В ходе предварительных исследований часто применяются экспертные методы, однако в литературе⁵⁹ особо оговаривается, что как методы, так и используемые средства должны отвечать ряду требований, а именно: научности, безопасности, этичности и достоверности полученных результатов.

Так, для решения вопроса об отнесении вещества к наркотическому или психотропному средству всегда проводится предварительное исследование объекта (для решения вопроса о наличии в действиях заподозренного состава преступления). В ходе расследования уже возбужденного уголовного дела вслед за справками о предварительных исследованиях назначается соответствующая судебная экспертиза (химическая) по тем же вопросам (является ли вещество наркотическим, каким именно, каков его вес и т.д.), причем зачастую тому же сотруднику лаборатории, который ранее готовил справку об исследованиях⁶⁰. При этом в документе по результатам предварительного изучения указываются через запятую примененные методы, а в заключении эксперта содержится подробное описание исследования, приведшее однако к тем же самым выводам о виде наркотического вещества и его массе⁶¹.

Следует также обозначить негативную тенденцию некоторых экспертных учреждений придавать форму заключения специалиста документам, которые по сути являются справками о предварительных исследованиях. Так, по одной и той же категории уголовных дел (связанным с незаконным оборотом наркотиков) экспертные учреждения МВД РФ подготавливают «справки об исследованиях», а Базовая экспертно-криминалистическая служба УФСКН РФ по г. Москве – «заключения специалиста» (если документ датирован числом вынесения постановления о возбуждении уголовного дела).

Результаты применения специальных знаний сведущим лицом до возбуждения уголовного дела могут быть оформлены и иным образом, помимо «заключения специалиста» и справок о предварительных исследованиях от экспертов соответствующих учреждений. Таковым может явиться документ, составленный в рамках профессиональной деятельности лица и в связи с проверкой оснований для возбуждения уголовного дела. Так, сотрудники паспортного контроля аэропортов при выявлении признаков подделки документов, дающих право на пересечение границы РФ, или использования таких документов ненадлежащим лицом, составляют «Акт специальной проверки документов у лица, следующего через Государственную границу Российской Федерации». Составление указанного акта основано на применении криминалистических знаний должностным лицом Федеральной пограничной службы в связи с наличием оснований для возбуждения уголовного дела. Практика изучения подобных дел свидетельствует об очень высоком уровне криминалистической подготовленности указанных сотрудников паспортного контроля.

Примером может послужить выдержка из такого Акта, составленного контролером аэропорта «Внуково» г. Москвы по подозрению в подделке страницы 3 паспорта гражданина РФ:

1. в ультрафиолетовых лучах не светится слово «Россия»,

2. отсутствуют микротексты строчек «фамилия, имя, отчество»,

3. в ультрафиолетовых лучах отсутствует свечение микротекста «Россия»,

4. толщина страницы 3 отлична от установленного образца,

5. цвет фоновой сетки отличен от установленного образца,

6. страница 3 расслаивается.

При составлении Акта использовались технические средства «ППН» и «Регула». По сути, подделка документа уже была установлена квалифицированным профессионалом. Однако в связи с тем, что проверка проводилась до возбуждения уголовного дела, а также необходимостью проведения экспертного исследования в удостоверительных целях, по уголовному делу была проведена криминалистическая экспертиза (СТЭД). Выводы экспертизы были аналогичны информации Акта проверки, однако примененные технические средства более сложными: «паспорт исследован методами оптической микроскопии, в различных положениях к источнику освещения, в ультрафиолетовых и инфракрасных зонах спектра на видео-спектральном компараторе “VSC-2000”»⁶².

Подобные Акты специальных проверок являются основанием на написания рапорта сотрудником правоохранительных органов. Поводом для возбуждения уголовного дела является именно рапорт. Акт приобщается к материалам расследования как информация доследственной проверки. Акты подписываются комиссией их трех должностных лиц службы паспортного контроля.

Представляется, рассматриваемые Акты специальных проверок являются не чем иным, как заключением специалиста, составленным в рамках доследственной проверки в порядке статьи 144 УПК РФ. Сотрудники службы паспортного контроля обладают специальными криминалистическими знаниями в связи с полученной подготовкой при вступлении в должность. Спецификой такого вида заключений специалиста является факт составления процессуального документа не по поручению следователя, а в связи с выполнением должностной инструкции, однако ввиду предстоящего возбуждения уголовного дела. Следует обратить внимание, что сотрудниками службы паспортного контроля проводилось именно изучение, а не исследование документов, что и предопределило, наряду с процессуальной необходимостью, дальнейшее проведение судебной экспертизы по тем же вопросам (определение подделки документа). Так, все манипуляции контролеров имели описательный характер и касались внешних признаков предмета, специального оборудования применено не было.

2. 4. Проблема оптимизации использования специальных знаний в расследовании преступлений

Участие сведущих лиц в расследовании уголовных дел повышает эффективность следственных действий, делает их более целенаправленными и полными. Специалист способен ввести в ряд доказательств те, которые могли быть пропущены следователем в силу его неосведомленности в специальных вопросах. Данная точка зрения давно устоялась в науке⁶³ и развивается современными учеными, в том числе применительно к новой форме участия специалиста – даче заключения, а также в отношении использования отдельных видов специальных знаний в уголовном процессе.

Тем не менее, современная практика привлечения специалистов к расследованию уголовных дел свидетельствует о неиспользовании следственными работниками потенциала данного процессуального субъекта. Так, 56 % опрошенных следователей показали, что не привлекали иных специалистов, кроме судебно-медицинского эксперта и эксперта-криминалиста к осмотрам мест происшествий, а 44 % никогда не приглашали какого-либо специалиста к участию в иных следственных действиях. И только в 30 % изученных уголовных дел, рассмотренных районным судом по первой инстанции, осмотр места происшествия проводился с участием специалиста-криминалиста.

В остальных случаях осмотр проводился без участия специалистов, либо вообще не был осуществлен. Также только в 7 % изученных уголовных дел специалист привлекался к участию в иных следственных действиях (изъятие образцов для сравнительного исследования, выемка, осмотр предметов, проверка показаний на месте).

Однако очевидно, что помощь специалиста в ходе осмотра материальных объектов и обстановки незаменима. Наиболее часто к осмотрам привлекается специалист-криминалист, однако в нестандартных случаях может потребоваться помощь, например, геммолога – для более точного описания камней. Однако следственные работники зачастую пренебрегают методическими рекомендациями о привлечении специалистов к расследованию.

Так, например, вызывает сомнения качественность осмотров «пяти коммутаторов доступа ENTERNET, принадлежащих ЗАО «Центел», «оптического гигабитного модуля и оптического кабеля длиной 1 м»⁶⁴, проведенных самостоятельно следователем в отсутствие каких-либо специалистов, поскольку протокол осмотра не позволяет сделать вывод об обладании следователем специальными техническими знаниями.

Более того, по результатам изучения 158 уголовных дел по преступлениям против половой неприкосновенности Прокуратура г. Москвы пришла к выводу о низком качестве проводимых осмотров мест происшествий, в частности «крайне редко применялись поисковые приборы … ни по одному уголовному делу не зафиксировано изъятие на местах происшествий образцов почв, растений, пыльцы растений, сыпучих и пачкающих веществ»⁶⁵. Это тоже свидетельствует о низком уровне применения специальных знаний при расследовании преступлений.

По 38 % изученных уголовных дел экспертные исследования не проводились, в 40 % назначалась одно судебная экспертиза. Была выявлена ярко выраженная тенденция минимизации использования специальных знаний в расследовании, направленности следователя на доказывание фактов путем допроса свидетелей⁶⁶. Причины зарождения указанной тенденции выявлены в опросах практических работников. Так, 41 % опрошенных отметил трудность в поиске необходимого специалиста, 54 % основную проблему видит в отсутствии информации о новых видах экспертиз, их возможностях и особенностях их назначения, а 7 % указало на неготовность экспертов взаимодействовать со следствием в форме непроцессуального консультирования.

Приведенные причины носят во многом организационный характер. Их устранение возможно путем налаживания взаимодействия между следственной и экспертной службами, в том числе путем приглашения экспертов для чтения лекций следователям о возможностях экспертных исследований. Однако отмеченное 27 % опрошенных практических работников нежелание следователей «усложнять» привычную схему расследования проведением трудоемких экспертиз и привлечением в процесс новых участников-специалистов является уже более сложной проблемой и требует разрешения не только на организационном, но даже на воспитательном уровнях.

Таким образом, общая тенденция минимального привлечения специальных знаний в рамках расследования уголовных дел идет в разрез с теоретически выстроенными рекомендациями по оптимальному раскрытию преступлений, особенно в современный период – время распространения и внедрения во все сферы жизни высоких технологий, сложных технических разработок, когда следователю подчас сложно не только выявить скрытые признаки объекта, но и определить направление поиска следов преступления на конкретном предмете или дать объяснение наблюдаемому явлению.

Очевидными путями оптимизации применения специальных знаний в расследовании преступлений являются налаживание организационного и научно-методического взаимодействия между следственной и экспертной службами, а также проведение ликбеза следователей по правовым, криминалистическим и техническим вопросам использования знаний из различных областей в уголовном процессе.

Заключение

В настоящей работе было проведено комплексное изучение и анализ теоретических и практических проблем применения специальных знаний из различных областей в раскрытии и расследовании преступлений. На основании проведенного исследования можно сформулировать ряд выводов и предложений.

Специальные знания являются важным процессуальным институтом, устанавливающим основания участия сведущих лиц в расследовании преступлений, а равно условия применения знаний из неправовых сфер в уголовном процессе. Однако в настоящее время столь важное понятие не получило законодательного закрепления.

На основании проведенного исследования, предлагается под специальными знаниями в уголовном процессе понимать системные сведения научного или ненаучного характера, приобретенные сведущим лицом в рамках специальной подготовки или самообразования, закрепленные в литературе, практически апробированные, не составляющие профессиональных знаний адресата доказывания, подлежащие применению с целью получения новой информации на основе исследования скрытых свойств и взаимосвязей объектов (явлений) в случаях и порядке, определенных уголовно-процессуальным законом в ходе раскрытия и расследования преступлений.

Предлагается следующие признаки специального знания, применяемого в случаях и порядке, определенном уголовно-процессуальным законом, с целью содействия деятельности правоохранительных органов по раскрытию и расследованию преступлений:

• специальный характер знаний по отношению к знаниям следователя, дознавателя, прокурора, судьи (превышают объем профессиональных знаний адресата доказывания);

• приобретение знаний в рамках специального образования (для научного и ненаучного знания) или самостоятельного обучения (для ненаучного знания);

• совокупность системы научных или ненаучных сведений и практических навыков (умений) по их применению (информационная и практическая компоненты);

• документированный характер таких сведений (их закрепление в специальной или справочной литературе, справках, результатах исследования и т.д.) – объективный характер знания, допускающий проверку;

• использование специальных знаний в целях исследования скрытых свойств и взаимосвязей объектов, явлений;

• получение новой информации в результате применения специальных знаний.

В широком смысле субъектом использования специальных знаний при расследовании преступлений следует признать каждого участника уголовного процесса, поскольку, как было ранее показано на примере следователя, лицо может владеть любым объемом знаний из любой отрасли. Такие знания при их правильном использовании позволяют точно и грамотно выполнять возложенные на субъекта функции. Однако применять специальные знания при расследовании уголовного дела участник уголовного судопроизводства (не являющийся сведущим лицом), может лишь в познавательных целях, т.е. в непроцессуальной форме. Результат такого применения специального знания не может быть доказательством по уголовному делу. В случае необходимости процессуального закрепления результата такого применения подлежит приглашению сведущее лицо в порядке, установленном законом.

Уголовно-процессуальный кодекс РФ прямо называет только двух субъектов, применяющих специальные знания в процессуальной форме при расследовании преступлений – это: эксперт и специалист.

Потенциально субъектами использования специальных знаний в познавательных целях в расследовании преступлений следует признать всех участников уголовного процесса, а в удостоверительных целях – эксперта и специалиста (в том числе упомянутых в нормах УПК РФ врача и педагога).

В случае с использованием юридических знаний из областей, не входящих в объем профессиональных знаний следователя, можно говорить о привлечении в уголовный процесс лица, применяющего свои профессиональные навыки и умения (опыт). Именно эта составляющая знаний, приобретаемая в рамках работы в определенной сфере деятельности, применяется в случаях дачи специалистом заключения по правовому вопросу, не входящему в орбиту профессиональной сферы деятельности следователя.

Формы применения специальных знаний в ходе расследования преступлений можно подразделить на процессуальные и непроцессуальные.

К процессуальным относятся все перечисленные в УПК ПФ случаи использования специальных знаний специалистом в расследовании уголовного дела, за исключением производства контроля и записи телефонных и иных переговоров «по поручению следователя соответствующим органом». Как правило, производство указанных действий относится к сфере оперативно-розыскной деятельности и осуществляется специальным подразделением органа ОРД.

В целом к процессуальным формам участия специалиста в расследовании уголовного дела относятся все манипуляции, совершаемые им в рамках следственных и иных процессуальных действий.

Непроцессуальную форму использования специальных знаний в расследовании преступлений следует определить как не противоречащую закону, но по решению законодателя не столь значимую, чтобы быть закрепленной в УПК РФ, систему правил применения специальных знаний в расследовании преступлений.

Участие сведущих лиц в расследовании уголовных дел повышает эффективность следственных действий, делает их более целенаправленными и полными. Сведущее лицо способно ввести в ряд доказательств те, которые могли быть пропущены следователем в силу его неосведомленности в специальных вопросах. Непроцессуальная деятельность сведущих лиц представляет собой самостоятельные формы действий, не предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом ввиду их незначительности для процесса расследования.

К непроцессуальными формами участия сведущих лиц в уголовном процессе следует признать: консультационную деятельность, справочную деятельность, участие в оперативно-розыскных мероприятиях, проведение предварительных исследований. Однако поскольку подобные исследования проводятся независимо от правоохранительной деятельности, потому наделять участвующих в них профессионалов в различных областях знаний статусом специалиста необоснованно.

Общая тенденция минимального привлечения специальных знаний в рамках расследования уголовных дел идет в разрез с теоретически выстроенными рекомендациями по оптимальному раскрытию преступлений, особенно в современный период – время распространения и внедрения во все сферы жизни высоких технологий, сложных технических разработок, когда следователю подчас сложно не только выявить скрытые признаки объекта, но и определить направление поиска следов преступления на конкретном предмете или дать объяснение наблюдаемому явлению.

Поэтому очевидными путями оптимизации применения специальных знаний в расследовании преступлений являются налаживание организационного и научно-методического взаимодействия между следственной и экспертной службами, а также проведение ликбеза следователей по правовым, криминалистическим и техническим вопросам использования знаний из различных областей в уголовном процессе.

Возможным решением проблемы могли бы также стать краткосрочные стажировки лиц, назначенных на должности следственных, прокурорских, судейских работников до того, как они непосредственно приступят к исполнению своих обязанностей.

Список использованных источников

Нормативно-правовые акты

1. Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18.12.2001№ 174-ФЗ //СЗ РФ 24.12.2001, N 52 (ч. I), ст. 4921.

2. Гражданский процессуальный кодекс РФ от 14.11.2002 № 138-ФЗ // СЗ РФ 18.11.2002, № 46 ст. 4532.

3. Федеральный закон «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» № 73-ФЗ от 31.05.2001 // СЗ РФ 04.06.2001, № 23 ст. 2291.

4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17.09.1975 № 5 «О соблюдении судами Российской Федерации процессуального законодательства при судебном разбирательстве уголовных дел» // СПС «Гарант».

5. Постановление Пленума Верховного суда СССР от 16 марта 1971 г. № 1 «О судебной экспертизе по уголовным делам». Текст опубликован в Бюллетене Верховного суда СССР, 1971, № 2.

6. Приказ МВД РФ от 1 июня 1993 г. № 261 «О повышении эффективности экспертно-криминалистического обеспечения деятельности органов внутренних дел Российской Федерации» (текст опубликован не был).

Монографии, учебники

7. Аверьянова Т.В. Судебная экспертиза: Курс общей теории. – М.: Норма, 2006. – 480 с.

8. Аверьянова Т.В., Белкин Р.С., Корухов Ю.Г., Россинская Е.Р. Криминалистика: учебник для вузов. 3-е изд. – М.: Норма, 2007. – 944 с.

9. Арсеньев В.Д., Заболоцкий В.Г. Использование специальных знаний в установлении фактических обстоятельств уголовного дела. – Красноярск: Изд-во Красноярского ун-та, 1986. – 160 с.

10. Белкин Р.С. Криминалистика: проблемы сегодняшнего дня. Злободневные вопросы российской криминалистики. – М.: Издательство НОРМА, 2001. – 240 с.

11. Белоусов В.И., Натура А.И. Проверка показаний на месте в ходе

12. Винберг А.И. Криминалистическая экспертиза в советском уголовном процессе. – М.: Госюриздат, 1956. – 220 с.

13. Закатов А.А., Оропай Ю.Н. Использование научно-технических средств и специальных знаний в расследовании преступлений. – Киев: РИО МВД СССР, 1980. – 104 с.

14. Зинин А.М. Криминалист в следственных действиях: Учебно-практическое пособие. – М.: Изд-во «Экзамен», изд-во «Право и закон», 2004. – 144 с.

15. Зуев Е.И. Непроцессуальная помощь сотрудника криминалистического подразделения следователю. – М.: ВНИИ МВД СССР, 1975. – 31с.

16. Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве. – М.: ЮРМИС, 2003. – 304 с.

17. Ищенко Е.П., Топорков А.А. Криминалистика: Учебник. Под ред. Е.П. Ищенко. – М.: Юрид. фирма «Контракт»: ИНФРА-М, 2005. – 748 с.

18. Ищенко П.П. Специалист в следственных действиях. Уголовно-процессуальные и криминалистические аспекты. – М., 1990. – 271 с.

19. Колдин А.В., Крестовников О.А. Источники криминалистической информации / Под ред. В.Я. Колдина. – М.: Юрлитинформ, 2007. – 192 с.

20. Компьютерное пиратство: методы и средства борьбы. Методическое пособие. (Разработка Некоммерческого Партнерства Поставщиков Программных Продуктов совместно с Департаментом экономической безопасности, Департаментом охран общественного порядка и Управлением «К» БСТМ МВД России. – М.: НП ППП, 2005. – 240 с.

21. Корухов Ю.Г. Криминалистическая диагностика при расследовании преступлений. Научно-практическое пособие. – М.: НОРМА_ИНФРА_М, 1998. – 288 с.

22. Корухов Ю.Г. Правовые основания применения научно-технических средств при расследовании преступлений: Лекция. – М.: ВЮЗИ, 1974. – 29 с.

23. Криминалистика. Учебник. Отв. Ред. Н.П. Яблоков. Изд. 3-е. – М.: Юристъ, 2005. – 781 с.

24. Криминалистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения профессора Б.И. Шевченко: Тезисы выступлений. – М.: МАКСА Пресс, 2004. – 312 с.

25. Лисиченко В.К., Циркаль В.В. Использование специальных знаний в следственной и судебной практике. Учебное пособие. – Киев: КГУ, 1987. – 100 с.

26. Мельникова Э.Б. Участие специалистов в следственных действиях. – М.: «Юридическая литература», 1964. – 88 с.

27. Орлов Ю.К. Заключение эксперта и его оценка (по уголовным делам): Учеб. Пособие. – М.: Юрист, 1995. – 64 с.

28. Особенности исследования некоторых объектов традиционной криминалистической экспертизы: Учебное пособие. Под ред. В.А. Снеткова. – М.: ЭКЦ МВД России, 1993. – 264 с.

29. Порубов Н.И. Тактика допроса на предварительном следствии: Учебное пособие. – М.: Изд-во БЕК, 1998. – 208 с.

30. Проблемы системных исследований в криминалистике и судебной экспертизе: Конф. 4-5 декабря 2006 г., Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова: Сб. тезисов. – М.: МАКС Пресс, 2006. – 356 с.

31. Россинская Е.Р. Комментарий к Федеральному закону «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». – М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002. – 384 с.

32. Россинская Е.Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. – М.: Норма, 2006. – 656 с.

33. Рыжаков А.П. Специалист в уголовном процессе: научно-практическое руководство. – М.: «Экзамен», 2007. – 190 с.

34. Рыжаков А.П. Эксперт в уголовном процессе: научно-практическое руководство. – М.: «Экзамен», 2007. – 223 с

35. Сахнова Т.В. Судебная экспертиза. – М.: Городец, 1999. – 368 с.

36. Селина Е.В. Доказывание с использованием специальных познаний по уголовным делам. – М.: Изд-во «Юрилитинформ», 2003. – 128 с.

37. Снетков В.А. Основы деятельности специалиста экспертно-криминалистических подразделений органов внутренних дел. – М.: ВНИИ МВД России, 2001. – 136 с.

38. Сорокотягин И.Н. Использование специальных познаний в проверочной и организационной деятельности следователя. – Свердловск: Свердловский юрид. ин-т, 1989. – 44 с.

39. Сорокотягин И.Н. Специальные познания в расследовании преступлений. Отв. ред. Л.Я. Драпкин. – Ростов-на-Дону: Изд-во Ростовского ун-та, 1984. – 119 с.

40. Уголовный процесс. Учебник для студентов юридических вузов и факультетов. Под ред. К.Ф. Гуценко. – М.: Зерцало, 2005. – 736 с.

41. Хрусталев В.Н., Трубицын Р.Ю. Участие специалиста-криминалиста в следственных действиях. – СПб.: Питер, 2003. – 208 с.

42. ШапироЛ.Г. Использование специальных познаний при расследовании преступных уклонений от уплаты налогов. Под ред. В.В. Степанова. – Саратов: СГАП, 2001. – 144 с.

43. Шиканов В.И. Актуальные вопросы уголовного судопроизводства и криминалистики в условиях научно-технического прогресса. – Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1978. – 188 с.

44. Шляхов А.Р. Судебная экспертиза: организация и проведение. – М.: Юридическая литература, 1979. – 167 с.

45. Шурухнов Н.Г. Криминалистика: Учеб. Пос. – М.: Юристъ, 2005. – 639 с.

46. Эйсман А.А. Заключение эксперта (структура и научное обоснование). – М.: Юрид.лит., 1967. – 152 с.

47. Эксархопуло А.А. Специальные познания и их применение в исследовании материалов уголовного дела. – СПб: Издательский Дом СПб. гос. Ун-та, Изд-во юрид. фак-та СПб. гос. ун-та, 2005. – 280 с.

48. Яблоков Н.П. Криминалистика: учебник для вузов и юридических факультетов. – М.: ЛексЭст, 2003. – 376 с.

Статьи

49. Аверьянова Т.В., Корухов Ю.Г. Заключение специалиста как новый вид доказательств в уголовном судопроизводстве // Черные дыры в Российском законодательстве. № 4. 2004. – С. 260.

50. Асанов В.Н. Профессиональная подготовка – основа успешной организаторской деятельности следователя // Проблемы организаторской работы следователя: Сб. науч. тр. ВСШ МВД СССР. – Волгоград, 1991. – С. 103.

51. Васильев А.А. Практика внедрения новых криминалистических дисциплин в Московском университете МВД. Их роль в раскрытии и расследовании преступлений// Проблемы системных исследований в криминалистике и судебной экспертизе: Конф. 4-5 декабря 2006 г., Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова: Сб. тезисов. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 313-319.

52. Винберг А.И. Специалист в процессе предварительного расследования. – «Проблемы судебной экспертизы», № 1. – М., 1961. – С. 41-42.

53. Винберг А.И. Специалист в процессе предварительного следствия //

54. Гаухман Л. Нужна ли правовая экспертиза по уголовным делам // Законность. 2000. № 4. – С. 21-24.

55. Громов Н. Заключение эксперта: от мнения правоведа до выводов медика (обзор практики) // Российская юстиция. 1998. № 8. – С. 29-30.

56. Зайцева С.А. Специалист и его заключение в уголовном процессе // Следователь. № 2 (70). 2004. – С. 18.

1. Ищенко Е.П. Российская криминалистика сегодня // Вестник криминалистики. № 4 (20). – М.: Спарк, 2006. – С. 4 – 14.

2. Корухов Ю.Г. Допустимы ли правовые экспертизы в уголовном процессе // Законность. 2000. № 1. – С. 39-40.

3. Котлярова Е. Произведение как объект авторского права // http://www.tos.ru/rf/docs/laws/prpravo.html

4. Кудрявцева А., Лившиц Ю. Доказательственное значение «правовых» экспертиз в уголовном процессе // Российская юстиция. № 1. 2003. – С. 36-38.

5. Миньковский Г.М. Участие педагога в допросе несовершеннолетнего обвиняемого. – «Советское государство и право в период развернутого строительства коммунизма», Харьков, 1962. – С. 200

6. Новик В.В., Салахиев И.Н. Особенности доказывания по делам о нарушении авторских и смежных прав // Вестник криминалистики / Отв. Ред. А.Г. Филиппов. Вып. 1(21). М.: Спарк, 2007. – С. 56-63.

7. Погуляев В. Роль эксперта и специалиста в расследовании нарушений
   исключительных прав // право и экономика. № 7. 2004 // СПС «Гарант».

8. Россинская Е.Р. Развитие статуса специалиста в уголовном судопроизводстве // Фундаментальные и прикладные проблемы управления расследованием преступлений: Сб. науч. трудов (в двух частях). Часть 2. – М.: Академия управления МВД России, 2005. – С. 177-181.

9. Снетков В.А. Заключение специалиста как особая уголовно-процессуальная форма применения специальных знаний // Криминалистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения профессора Б.И. Шевченко: Тезисы выступлений. – М.: МАКС Пресс, 2004. – C. 196-201.

10. Статкус В.Ф. Кто в России обязан раскрывать преступления? // Вестник криминалистики. № 3 (19). – М.: Спарк, 2006. – С. 54 – 58.

11. Степанов В.В., Шапиро Л.Г. Понятие специальных знаний в свете ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // Криминалистические чтения, посвященные 100-летию со дня рождения профессора Б.И. Шевченко: Тезисы выступлений. – М.: МАКСА Пресс, 2004. – C. 201-208.

12. Хазиев Ш.Н. О проведении судебных экспертиз по уголовным делам
    в экспертных учреждениях // Адвокат. № 11. 2006 // СПС «Гарант».

13. Шишков С. Специальные познания и здравый смысл в судебном доказывании. – Законность. 2000. № 6. – С. 23-27

14. Шошин С.В. Актуальные проблемы применения современных технологий в деятельности по раскрытию, расследованию и профилактике тяжких преступлений // Проблемы системных исследований в криминалистике и судебной экспертизе: Конф. 4-5 декабря 2006 г., Москва, МГУ им. М.В. Ломоносова: Сб. тезисов. – М.: МАКС Пресс, 2006. – С. 306-310.

15. Яблоков Н.П. О проблемах преподавания криминалистики и подготовки специалистов-криминалистов в юридических вузах России в современных условиях // Вестник МГУ. Серия 11. Право. М., 2000. № 1. – С. 61.

16. Яни П. «Правовая» экспертиза в уголовном деле // Законность. 2001. № 9. – С. 21-24.

Авторефераты и диссертации

73. Аверьянова Т.В. Методы судебно-экспертных исследований и тенденции их развития: Автореф. дисс… докт. юрид. наук. М., 1994. – С. 37.

74. Галяшина Е.И. Теоретические и прикладные основы судебной фоноскопической экспертизы. Дисс…докт. юрид. наук. – Воронеж, 2002. – 478 с.

75. Гусев А.В. Уголовно-процессуальные и криминалистические проблемы использования специальных познаний в ходе предварительного расследования. Дисс…канд. юрид. наук. – Волгоград, 2002. – 231 с.

76. Джуманбетова А.А. Использование специальных знаний при установлении связи «преступник-жертва». Дисс…канд. юрид. наук. – М., 2004. – 183 с.

77. Евстигнеева О.В. Использование специальных познаний в доказывании на предварительном следствии в российском уголовном процессе. – Саратов, 1998. – 194 с.

78. Ильина А.М. Обязательное использование специальных познаний в уголовном процессе. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. – Екатеринбург, 2005. – 26 с.

79. Матусинский С.В. Использование специальных познаний для установления механизма происшествия. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. – М., 1994. – 23 с.

80. Махов В.Н. Теория и практика использования знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. Дисс… докт. юрид. наук. – М., 1993. – 388 с.

81. Махов В.Н. Участие специалиста в следственных действиях. Дисс…. Канд. юрид. наук. – М., 1972. – 230 с.

82. Морозов Г.Е. Участие специалиста в стадии предварительного расследования. Автореф. дисс… канд. юрид. наук. – Саратов, 1977. – 24 с.

83. Нестеров А.В. Концептуальные основы использования специальных познаний в раскрытии и расследовании таможенных преступлений. Дисс…докт. юрид. наук. – М., 2001. – 375 с.

84. Парамонова Г.В. Теория и практика использования специальных познаний в раскрытии и расследовании корыстно-насильственных преступлений. Дисс… канд. юрид. наук. – СПб.: Санкт-Петербургский ун-т МВД России, 2001. – 215 с.

85. Селина Е.В. Применение специальных познаний в российском уголовном процессе. Дисс… докт. юрид. наук. – Краснодар, 2003. – 356 с.

86. Сердюков А.В. Использование специальных знаний при раскрытии и расследовании умышленного причинения вреда здоровью. Дисс. … канд. юрид. наук. Москва, 2006. – 235 с.

87. Смородинова А.Г. Проблема использования специальных познаний на стадии возбуждения уголовного дела в российском уголовном процессе. Дисс. канд. юрид. наук. – Саратов, 2001. – 226 с.

88. Стеценко В.Ю. Использование специальных медицинских знаний в уголовном судопроизводстве. Дисс…канд. юрид. наук. – М., 2004. – 189 с.

89. Трапезникова И.И. Специальные знания в уголовном процессе России (понятие, признаки, структура). Автореф. дисс… канд. юрид. наук. – Челябинск, 2004. – 22 с.

90. Трифонова Н.А. Специальные знания в раскрытии и расследовании корыстно-насильственных преступлений. Дисс…канд. юрид. наук. – Иркутск, 2006. – 195 с.

91. Циркаль В.В. Тактика производства следственных действий с участием специалистов. Дисс…канд. юрид. наук. – Киев, 1984. – 226 с.

92. Шапиро Л.Г. Использование специальных познаний при расследовании преступных уклонений от уплаты налогов. Дисс…канд. юрид. наук. – Саратов, 1999. - 218 с.

Зарубежные источники

93. Radzevicius E. The application of the special knowledge investigating criminal violations of the requirements of the work safety regulations: theory and practice in Lithuania. Summary of Doctoral Thesis. Social Sciences, Law (01 S). Mykolas Romeris University. – Vilnius, Estonia, 2006.

Приложение № 1.

АНКЕТА

1. Считаете ли вы возможным для себя произвести осмотр места происшествия и изъятие доказательств без помощи эксперта-криминалиста?

• Да, конечно

• Да, в случае невозможности пригласить эксперта-криминалиста

• Нет, это невозможно

• Иное

2. Привлекали ли вы когда-нибудь к участию в осмотре места происшествия специалиста, кроме медика и криминалиста?

• Да (укажите, специалиста из какой области знания, с какой целью)

• Нет

3. Привлекали ли вы когда-нибудь специалиста к участию в иных следственных действиях помимо осмотра места происшествия?

Да (укажите, специалиста из какой области знания, с какой целью)

• Нет

4. Приходилось ли вам когда-нибудь консультироваться по правовым вопросам в рамках расследования уголовного дела?

• Да, в процессуальной форме допроса специалиста-юриста

• Да, в процессуальной форме получения заключения от специалистаюриста

• Да, в непроцессуальной форме у юриста, имеющего опыт работы в соответствующей отрасли права

• Да, в непроцессуальной форме у более опытных коллег-сотрудников правоохранительных органов

• Иное____________________________________________________

• Нет

5. Считаете ли вы возможным привлекать в уголовный процесс юриста в качестве специалиста? И если да, то в каких отраслях права?

• Да

• Нет

6. Считаете ли вы возможным провести по уголовному делу экспертизу по вопросам права? Если да – то в какой отрасли права?

• Да

• Да, я уже так поступал (а)

• Нет

7. Считаете ли возможным обращаться за консультацией к юристу по вопросам квалификации преступления?

• Да, в форме правовой экспертизы

• Да, в форме заключения специалиста

• Да, в форме допроса специалиста

• Да, в непроцессуальной форме

• Нет, это исключительная компетенция лица, осуществляющего расследование

• Иное

8. Знания из каких областей чаще всего требуются при расследовании уголовных дел?

9. Приходилось ли вам когда-либо прибегать к помощи специалиста в ненаучной области знания – например, в области коллекционирования, спорта и т.д.?

• Да (укажите область знания и цель участия специалиста)

• Нет

10. Перед вынесением постановления о назначении экспертизы обращаетесь ли вы за консультацией:

• Да, к знакомому эксперту

• Да, к более опытному дознавателю (следователю, прокурору)

• Да, к коллеге, уже имевшему опыт назначения подобной экспертизы

• Да, к специалисту в данной отрасли знания (не имеющему процессуального положения эксперта)

• Да, к справочной и методической литературе по вопросам назначения и проведения судебных экспертиз соответствующего вида

• Нет, не обращаюсь

11. Что, на ваш взгляд, предпочтительнее предпринять для уяснения смысла заключения эксперта?

• Назначить дополнительную экспертизу

• Допросить эксперта, проводившего исследование

• Допросить специалиста в соответствующей области знания

• Обратиться за непроцессуальной консультацией к эксперту, проведшему исследование

• Обратиться за консультацией к специалисту в соответствующей области знания

• Иное

• Не приходилось сталкиваться с этой проблемой

12. Назначали ли вы экспертизы в негосударственных экспертных учреждениях?

• Да, однажды

• Да, часто

• Нет

13. Ваше мнение по поводу проведения экспертиз в негосударственных экспертных учреждениях – это:

• Более эффективно в силу того, что используются передовые технологии

• Предпочтительнее ввиду более коротких сроков проведения экспертиз

• Возможно только в случае отсутствия эксперта по необходимой специальности в государственном экспертном учреждении

• Вызывает сомнения в объективности эксперта

• Иное

14. Какие, на ваш взгляд, существуют недостатки в использовании специальных знаний при расследовании уголовных дел?

• Отсутствие информации о новых видах экспертиз, их возможностях и особенностях их назначения

• Неготовность экспертов взаимодействовать со следствием в форме непроцессуального консультирования

• Нежелание следователей «усложнять» привычную схему расследования проведением трудоемких экспертиз и привлечением в процесс новых участников-специалистов

• Трудность найти соответствующего специалиста для участия в следственном действии

• Иное

15. Ваша должность:

• Дознаватель

• Следователь

• Прокурор

16. Стаж работы в правоохранительных органах:

• Менее 1 года

• 1-2 года

• 2-5 лет

• Свыше 5 лет

Приложение 2

АНКЕТА

по изучению уголовных дел

1. Номер уголовного дела.

2. Год начала и окончания расследования.

3. Квалификация деяния.

4. Подсудимый.

5. Краткая фабула происшествия.

6. Осмотр места происшествия:

• Проводился \ не проводился

• С участием каких специалистов

• Изъятые объекты

• Возникает ли необходимость назначения экспертиз по этим объектам

7. Участие специалистов в следственных действиях:

• Форма

• Цель

• функции

8. Экспертизы:

• Своевременно ли назначена экспертиза

• Вид экспертизы

• В какое учреждение

• Какие материалы направлены на экспертизу, какие образцы

• Объект,

• Вопросы,

• Методы исследования,

• Обычная \ комиссионная \ комплексная

• Первичная \ повторная \ дополнительная

9. Иные формы применения специальных знаний.