ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

ГЛАВА 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ НАЗНАЧЕНИЯ НАКАЗАНИЯ

1.1 История становления общих начал назначения наказания

1.2 Принципы назначения наказания

ГЛАВА 2. ОБЩИЕ НАЧАЛА НАЗНАЧЕНИЯ НАКАЗАНИЯ ПО ДЕЙСТВУЮЩЕМУ УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

2.1 Установление предпосылок наказания

2.2 Общие начала назначения наказания

2.3 Применение общих начал назначения наказания

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Приложение 1

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования. Процесс демократических преобразований в Российской Федерации нераздельно связан с построением цивилизованного правового государства, способного обеспечить защиту своих наивысших ценностей от преступных посягательств.

Среди средств, применяемых государством, в системном воздействии на преступность, наиболее строгим, распространенным было и неизбежно остается уголовное наказание.

Однако его реализация не всегда осуществлялась адекватно состоянию преступности, ее структуре и динамике, социально-экономическим условиям в стране. Ошибки в использовании уголовного наказания, наряду с другими факторами, способны ослабить борьбу с преступностью, привести к повышению ее уровня, росту числа преступлений, представляющих большую общественную опасность, могут дискредитировать правоохранительную и судебную деятельность, а также всю государственную власть.

Сложившаяся криминогенная обстановка в России, снижение эффективности действия уголовного наказания обусловливают настоятельную необходимость научного и учебно-практического осмысления этих процессов, поиска наиболее оптимальных направлений, форм и методов преодоления кризисного состояния в борьбе с преступностью.

В этом аспекте исследование проблем дифференциации и назначения наказания приобретает особую актуальность и значимость. Для достижения целей наказания, повышения его роли как средства противодействия преступным проявлениям необходима система, обеспечивающая реальную возможность применения различных объемов наказания к осужденным разных категорий в зависимости от тяжести преступления, обстоятельств его совершения и личности виновного. Решение этой важной задачи возможно только на основе дифференциации и индивидуализации.

Именно дифференцированное применение наказания является обязательным условием его справедливости, а следовательно, и его эффективности.

Поэтому вопросы назначения наказания занимают одно из центральных мест в учении о наказании, а их научная и учебно-практическая разработка способна выявить новые направления и средства формирования правопослушного поведения граждан, исправления осужденных.

Практика применения Уголовного, Уголовно-исполнительного и Уголовно-процессуального кодексов Российской Федерации диктует настоятельную потребность в дальнейшем изучении и анализе законодательных подходов к проблеме назначения наказания, выявлении имеющихся недостатков, пробелов и подготовке соответствующих рекомендаций и предложений, направленных на совершенствование законодательства и правоприменительной практики судов.

Это направление представляется тем более актуальным в связи с тем, что действующее и продолжающееся совершенствоваться уголовное законодательство предусматривает новые направления, подходы, методы, приемы дифференциации и индивидуализации, а фундаментальных теоретических и учебно-практических исследований в указанной сфере пока явно недостаточно.

Изучение проблемы назначения наказания представляется значимым и с позиции технико-юридического конструирования закона, С развитием законодательства виды, способы, приемы дифференциации наказания изменяются и совершенствуются. Они становятся все более оптимальными, позволяя наиболее конструктивно решать вопросы назначения наказания.

Являясь правовым институтом, наказание базируется на категориях справедливости, гуманизма, нравственности, без которых немыслима подготовка высокопрофессиональных юристов, в том числе будущих судей.

Степень разработанности проблемы. Проблема определения и реализации, общих начал назначения наказания занимались такие авторы как Анашкин Г.З., Бажанов М.И., Безнасюк А.С., Белогриц-Котляревский Л.С., Беляев В. Г., Брайнин Я.М., Бриллиантов А.В., Буранов Г. К., Бурлаков В.Н., Васильев Н.В., Герцензон А. А., Грошевой Ю.М., Жижиленко А.А., Загорский Г.И., Злобин Г.А., Иногамова-Хегай О.И., Карпец И.И., Келина С. Г., Ковалев М.И., Костарева Т.А., Козлов А. П., Кривенков О. В., Кригер Г.А., Кригер Г.Л., Кругликов Л.Л., Кузнецова Н.Ф., Лавкина Н. С., Лебедев В.М., Левицкий Г.А., Лесниевски-Koстapeвa Т.А., Лопухов Р.А., Лунеев В.В., Мельникова Ю.Б., Нажимов В.П., Наумов А.В., Нечепуренко А.А., Новоселов Г.П., Поляков С.А., Прохоров Л.А., Сахаров А. В., Сидоров Б. В., Соловьев А.Д., Становский М.Н., Степашин В. М., Татарников В.Г., Фойницкий И.Я., Хамитов Р. Н., Шупленков В.П., Яковлев A.M. и другие несмотря на такое внимание проблема остается до настоящего времени не достаточно разрешенной.

Цель исследования. Основной целью проведенного исследования является рассмотрение понятия общих начал наказания, их содержания и применения.

Задачами исследования, зависящими от его направлений, выступают:

- рассмотрение исторического развития учения об общих началах назначения наказания;

- анализ нормативных положений об общих началах назначения наказания;

- рассмотрение принципов назначения наказания;

- анализ методики назначения наказания и установления предпосылок наказания;

- рассмотрение порядка применения общих начал назначения наказания.

Объект исследования. Непосредственным объектом исследования выступают нормы уголовного кодекса, предусматривающие понятие и порядок назначения наказания в частности ст. 60 Уголовного кодекса Российской Федерации.

Методы исследования. Проведенное исследование опирается на диалектический метод научного познания явлений окружающей действительности, отражающий взаимосвязь теории и практики. Обоснование положений, выводов и рекомендаций, содержащихся в дипломной работе, осуществлено путем комплексного применения следующих методов социально-правового исследования: историко-правового, статистического и логико-юридического.

Структура дипломной работы. Работа состоит из введения двух глав объединяющих в себе пять параграфов, заключения и библиографического списка и приложения.

ГЛАВА 1. ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ НАЗНАЧЕНИЯ НАКАЗАНИЯ

1.1 История становления общих начал назначения наказания

Вопрос об общих началах назначения наказания в российском уголовном законодательстве решался в разные периоды неодинаково, по-разному. Так, Уголовное уложение 1903 г. не содержало, отдельной статьи, которая бы определяла общие начала назначения наказания. Вопросам назначения наказания в Уложении были посвящены отдел 7 «Об обстоятельствах, усиливающих ответственность» и отдел 8 «Об обстоятельствах, смягчающих и устраняющих наказание». Каждый из указанных отделов содержал несколько статей, которые регулировали вопросы усиления или смягчения наказания по различным основаниям и применительно к конкретными видам наказания - смертной казни, каторге и т.д., (напр., ст. 53 и 60 Уголовного уложения)¹.

В литературе высказывалось мнение, что впервые в отечественном уголовном законодательстве указание на общие начала назначения наказания появились лишь в Основах уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г., а до этого такого понятия как общие начала назначения наказания в законе 1903 г. не существовало, не было оно известно и теории уголовного права, поскольку наука советского уголовного права оперировала понятием принципов назначения наказания, под которыми понимались положения, останавливающие основания, условия и порядок применения мер уголовного наказания².

С таким мнением вряд ли можно согласиться, поскольку оно достроено на более узком понимании требований, учитываемых при назначении наказания, сводимых лишь к принципу наказуемости и принципу индивидуализации наказания, без учета иных положений³.

Принципы и общие начала назначения наказания хотя и взаимосвязаны, но это самостоятельные категории уголовного права, находящиеся в определенном соотношении между собой и требующие отдельного рассмотрения.

Следует лишь отметить, что принципы права, в том числе и уголовного, определяются в литературе через категорию идеи, при этом подчеркивается, что принципы есть основные, исходные или руководящие идеи.

Принципы права в зависимости от характера и содержания обычно подразделяются на общие правовые, определяющие направления и основные черты правового регулирования всей системы права, и на отраслевые - отражающие специфику и конкретизирующие правовое регулирование каждой отдельной отрасли права⁴.

Содержание принципов рачительно шире, чем их роль при назначении наказания.

Общие начала есть требования закона, которые суд обязан читывать при назначении наказания, исходя в том числе и из предписаний принципов уголовного закона. Если обратиться к УК 1996 г, то вопрос о принципах в нем решается не только применительно к наказанию, но и ко всему уголовному законодательству в целом. В этой связи из числа указанных в УК принципов (законность, равенства граждан перед законом, вины, справедливости, гуманизма) в общих началах непосредственно упоминается только принцип справедливости, а другие лишь предполагаются. Общие начала назначения наказания определяют не только правовую возможность действий суда при назначении наказания, но и возлагают на суд обязанность учитывать при этом соответствующие требования.

Поэтому общие начала назначения наказания не только закрепляют определенные принципиальные положения, но и реализуют их в целом, обязывая суд их учитывать.

Принципы по своему содержанию находят свое воплощение практически во всех нормах Общей части УК, а не только при назначении наказания. Общие же начала назначения наказания применяются в процессе определения виновному наказания.

Достаточно распространена в литературе позиция о том, что общие начала наказания характеризуются как определенные правила, которыми должен руководствоваться суд в каждом случае при назначении наказания виновному⁵.

На существование общих требований (правил) при назначении наказания указывалось еще в юридической литературе дореволюционной России. В частности, П. И. Люблинский писал, что при определении санкции и наказания возникает необходимость указывать те технические приемы и общие соображения, которыми должен руководствоваться судья в каждом конкретном случае⁶.

Общие начала назначения наказания можно определить как отправные требования уголовного закона о порядке и пределах назначения наказания, которыми должен руководствоваться суд в каждом конкретном уголовном деле. Именно в таком направлении исторически решался в России, вопрос об общих началах назначения наказания. Уже в первых декретах ВЦИК, инструкциях и постановлениях НКЮ, заложивших основы советского уголовного права,⁷ можно встретить обращенные к судам и революционным трибуналам указания руководствоваться при избрании меры наказания обстоятельствами дела, революционным и социалистическим правосознанием, соблюдать рамки санкций.

В ст. 11 Руководящих начал по уголовному праву РСФСР 1919 г. давалась более развернутая характеристика общих начал назначения наказания, при этом первостепенное значение придавалось личности виновного, ее общественной опасности. В частности, в статье указывалось, что «при определении меры воздействия на совершившего преступление суд оценивает степень и характер (свойство) опасности для общежития как самого преступника, так и совершенного им деяния. В этих целях суд, во-первых, не ограничиваясь изучением всей обстановки совершенного преступления, выясняет личность преступника, поскольку таковая выявилась в учиненном им деянии и его мотивах и поскольку возможно уяснить ее на основании образа его жизни и прошлого, во-вторых, устанавливает, насколько само деяние в данных условиях времени и места нарушает основы общественной безопасности».

Руководящие начала по уголовному праву 1919 г. в ст. 12 давали перечень обстоятельств, которые влияли на определение вида наказания, при этом перечень этих обстоятельств не был исчерпывающим.

Аналогичное содержание общих начал назначения наказания имело место в УК РСФСР 1922 г. и Основных началах уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. В то же время УК РСФСР 1922 г. включал в себя совокупность довольно тщательно разработанных норм, посвященных порядку назначения наказания. В первую очередь надо отметить отчетливо проведенный принцип индивидуализации наказания.

Целый ряд норм последовательно требовал выполнения этого принципа, но наиболее ярко он проявился в ст. 24 УК РСФСР, где указывалось, что «при определении меры наказания учитывается степень и характер опасности как самого преступника, так и совершенного им преступления. Для установления этого изучается обстановка совершенного преступления, выясняется личность преступника, поскольку таковая выразилась в учиненном им преступлении и его мотивах и поскольку возможно уяснить ее на основании его образа жизни и прошлого, а также устанавливается, насколько само преступление в данных условиях времени и места нарушает основы общественной безопасности».

Норма вместе с тем не содержала указаний учитывать при назначении наказания смягчающие и отягчающие обстоятельства, хотя такие перечни были включены в УК 1922 г. Большая часть смягчающих и отягчающих обстоятельств характеризовала степень опасности личности преступника. УК 1922 г. при назначении наказания исходным считал степень и характер опасности как самого преступника, так и совершенного им преступления. В то же время в УК РСФСР 1922 г. была специальная статья, которая предоставляла суду право при наличии исключительных обстоятельств дела назначать подсудимому меру наказания ниже низшего предела, указанного в законе (ст. 28 УК РСФСР 1922 г.). Перечень смягчающих и отягчающих обстоятельств был более совершенен, по сравнению с руководящими началами, где система их была разработана довольно слабо. Законодатель здесь, видимо, больше полагался на революционную совесть и социалистическое правосознание.

Дальнейшее развитие института назначения наказания получило в Основных началах уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г. Основные начала полностью отказались от термина «наказание» и заменили его терцинам «мера социальной защиты» судебно-исправительного характера⁸.

Меры социальной защиты судебно-исправительного характера могли согласно Основным началам применяться судом только к лицам, признанным виновными в совершении конкретного преступления. Но из этого общего правила Основные начала сделали одно исключение: ссылке и высылке могли подвергаться не только осужденные, но и лица, признанные социально опасными вследствие своей преступной деятельности или из-за связей с преступной средой в данной местности (ст. 22), независимо от привлечения их к уголовной ответственности за совершение определенного преступления; эти лица подлежали ссылке и высылке также в случае, если при оправдательном приговоре они все же признавались судом социально опасными.

Основные начала сформулировали общие критерии, которыми должен руководствоваться суд при назначении осужденному конкретной меры социальной защиты.

Статья 30 указывала, что при определении судом меры социальной защиты учитываются степень и характер опасности преступника и совершенного им преступления; личность преступника; мотивы преступления и то, насколько общественно опасно само преступление в данных условиях места и времени.

Основные начала разработали систему отягчающих и смягчающих вину обстоятельств. Статья 31 Основных начал предусматривала, что суд при определении мер социальной защиты прежде всего разрешает вопрос об общественной опасности преступления, после чего применяет более строгую меру социальной защиты при наличии одного из следующих обстоятельств: если преступление совершено в целях восстановления власти буржуазии; если оно совершено лицом, в той или иной мере принадлежащим в прошлом или настоящем к классу лиц, эксплуатирующих чужой труд; если преступление, хотя и не направлено непосредственно против интересов Советского государства или интересов трудящихся, но по своим объективным результатам может нанести ущерб этим интересам; если преступление совершено группой, бандой или рецидивистом; из корыстных или иных низменных побуждений; с особой жестокостью, насилием или хитростью. В соответствии со ст. 32 суд должен был применять более мягкую меру социальной защиты при наличии одного из предусмотренных⁹.

Основными началами обстоятельств: если преступлено совершено при превышении пределов необходимой обороны, но для защиты от посягательств на Советскую власть; если виновный - рабочий или трудовой крестьянин; если преступление совершено в первый раз по мотивам, лишенным корысти и каких бы то ни было низменных побуждений; под влиянием сильного душеного волнения; под влиянием угрозы, принуждения, служебной или экономической зависимости; в состоянии голода, нужды и вообще под влиянием стечения тяжелых личных или семейных условий; по невежеству, несознательности или случайному стечению обстоятельств; лицом, не достигшим восемнадцатилетия, или женщиной в состоянии беременности.

Более широко был представлен перечень требований при назначении наказания в УК РСФСР 1926 г. В нем, согласно ст. 45 УК, личность виновного как бы отходила на второй план, уступая место обязанности суда руководствоваться: а) указаниями Общей части Кодекса; б) пределами, установленными в статье Особенной части, предусматривающей данный вид преступления; в) своим социалистическим правосознанием, исходя из учета общественной опасности совершенного преступления, обстоятельств дела и г) личности совершившего преступление. Безусловно, это было шагом вперед по сравнению с Руководящими началами 1919г., УК 1922г.

Основными началами 1924 г., выдвигающими на первый план обстоятельства, относящиеся к личности преступника, и недооценивающими положения Общей и Особенной части Кодекса, а также общественной опасности содеянного.

С некоторыми уточнениями, главным образом редакционного характера, вопрос об общих началах назначения наказания был пределен в ст. 32 Основ уголовного законодательства Союза ССР союзных республик 1958 г. и в ст. 37 УК РСФСР 1960 г. В частности, в ст. 37 УК РСФСР 1960 г. было закреплено, что «Суд назначает наказание в пределах, установленных статьей Особенной части настоящего Кодекса, предусматривающей ответственность за совершенное преступление, в точном соответствии с положениями Основ Уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик бывшей части настоящего Кодекса. При назначении наказания суд, руководствуясь социалистическим правосознанием, учитывает характер и степень общественной опасности совершенного преступления, личность виновного и обстоятельства дела, смягчающие и отягчающие ответственность». Основы уголовного законодательства 1991 г. добавили, что при назначении наказания суд учитывает мотивы содеянного, характер и размер причиненного вреда. Этих требований в ст. 37 УК РСФСР 1960 г. не было. Кроме этого ч. 2 ст. 41 Основ 1991 г. предусматривала, что лицу, совершившему преступление, должно быть назначено справедливое наказание, необходимое и достаточное для его исправления и предупреждения новых, преступлений; наказание в виде лишения свободы может быть назначено лишь при условии, что его цели не могут быть достигнуты иным, более мягким наказанием¹⁰.

1.2 Принципы назначения наказания

Проблема принципов назначения наказания является одной из дискуссионных в теории уголовного права. До настоящего времени все еще неясными остаются такие вопросы, как система данных принципов, формулировка отдельных принципов, соотношение принципов и общих начал назначения наказания. И это несмотря на то, что принципам назначения наказания посвящено немало работ различных авторов.

Первые попытки изучения принципов назначения наказания были предприняты учеными в отечественной теории уголовного права довольно давно. Так, более ста лет назад Л.С. Белогриц-Котляревский писал о таких принципах, как принципы личности наказания, экономии карательных средств, культурности наказания, индивидуализации уголовной репрессии в связи с общей предупредительной деятельностью¹¹. Принцип индивидуализации наказания анализировали в своих трудах И.Я. Фойницкий, А.А. Жижиленко и другие ученые¹².

Комплексные исследования принципов назначения наказания можно выделить в теории советского уголовного права¹³. В теории российского права, в основном, это работы, посвященные анализу отдельных принципов¹⁴.

Профессор Л.Л. Кругликов отмечал, что "вопрос о системе принципов назначения наказания - одно из белых пятен в советской уголовно-правовой науке"¹⁵. Но до сих пор среди ученых нет единого мнения по этому вопросу.

Прежде чем определиться с кругом принципов назначения уголовного наказания, необходимо рассмотреть вопрос о классификации принципов права.

Распространенным является мнение о делении всех принципов права по сфере их действия на три группы: общеправовые, специально-правовые и принципы отдельных институтов. Но вопрос о том, какие именно принципы следует отнести к каждой из трех групп, является дискуссионным.

По мнению Н.В. Васильева, к общим принципам относятся те, на которых основывается не только уголовное, но и другие отрасли права: законности, гуманизма, равенства всех перед законом, вины, справедливости¹⁶.

Специально-правовыми (отраслевыми) следует признать принципы, характерные для той или иной отрасли права. На наш взгляд, к числу уголовно-правовых следует отнести следующие принципы: экономии мер государственного принуждения; личной ответственности; неотвратимости ответственности за совершенное преступление. Эти принципы характерны именно для уголовного права.

Так, принцип экономии мер государственного принуждения (иногда в теории его называют принципом экономии судебных репрессий) выражается в том, что борьбу с преступностью следует осуществлять путем наиболее рационального и экономного использования уголовных наказаний, особенно связанных с лишением свободы. Это значит, необходимо стремиться к тому, чтобы в случаях, когда это возможно, меньшими уголовно-правовыми средствами добиваться больших результатов¹⁷.

В соответствии с этим принципом в УК РФ построена система наказаний (ст.44 УК).

Принцип личной ответственности также характерен в основном для уголовного права, поскольку и гражданскому, и административному праву присуща ответственность коллективных субъектов - юридических лиц. В уголовном же праве принцип личной ответственности является одним из важных: каждое лицо отвечает только за то, что было совершено его собственными действиями. Наказание за содеянное также носит строго личный характер.

Одним из принципов, присущих только уголовному праву, является принцип неотвратимости ответственности за совершение преступного деяния. Сущность данного принципа заключается в том, что каждое лицо, виновно совершившее преступное деяние, обязательно должно понести уголовную ответственность. Поэтому за каждое преступление в нормах Особенной части Уголовного кодекса предусмотрено соответствующее наказание. Освобождение от уголовной ответственности и наказания возможно лишь в особых, предусмотренных уголовным законом случаях.

Наряду с общеправовыми принципами и принципами уголовного права как отрасли права следует выделять и принципы того или иного института отрасли права. В частности, можно говорить о принципах назначения наказания.

Заметим, что принципы того или иного института определяют его содержание. Они являются наиболее узкими по сфере своего действия. Такие принципы должны быть достаточно специфичными, иметь локальный характер действия и не распространяться на всю систему права в целом или ту или иную отрасль¹⁸.

Определения принципов назначения наказания предлагаются многими учеными.

Так, А.Д. Соловьев понимал под ними "закрепленные в нормах уголовного и уголовно-процессуального права положения, устанавливающие основания, условия и порядок применения уголовного наказания"¹⁹.

М.И. Бажанов считает, что принципы назначения наказания - это "исходные, наиболее важные положения, закрепленные в нормах уголовного законодательства, которые определяют всю деятельность судов по применению наказания к лицам, виновным в совершении преступления"²⁰.

На наш взгляд, трактовка принципов как "положений" вызывает возражения, так как противоречит этимологическому значению данного понятия. Термин "принцип" происходит от латинского слова "principium" (основа, первоначало) и означает руководящую, исходную идею, начало, лежащее в основе какого-либо явления и процесса.

Вряд ли можно согласиться и с тем, что рассматриваемые принципы закреплены в нормах уголовно-процессуального права.

В остальном же названные определения (особенно предлагаемое М.И. Бажановым) представляются весьма точными, конкретными.

Обсуждая вопрос о круге принципов назначения наказания, можно отметить, что одним из распространенных является мнение об отнесении к числу принципов назначения наказания тех, которые по сути своей являются общеправовыми. Так, к принципам назначения наказания относят законность и гуманизм (В.Д. Меньшагин, Н.А. Беляев, И.И. Карпец, В.Г. Татарников, Л.А. Прохоров). Отдельные авторы наряду с указанными называют принцип справедливости (М.И. Бажанов, М.А. Скрябин, Р.Н. Хамитов). Несмотря на справедливое замечание М.А. Скрябина о том, что принципы назначения наказания не должны механически воспроизводить общеправовые и отраслевые принципы, данный автор все-таки относит к принципам назначения наказания законность, гуманизм, справедливость²¹.

В теории уголовного права высказано мнение о необходимости выделения "системообразующего принципа" назначения наказания. Так, М.И. Ковалев отмечает: "Остается лишь один приемлемый принцип - принцип целесообразности"²². П.П. Осипов считал универсальным принципом назначения наказания гуманизм²³.

По нашему мнению, вызывает сомнение сам факт необходимости выделения такого единого принципа.

М.И. Бажанов к принципам назначения наказания относит такие, как определенность наказания в приговоре, обоснованность и обязательность его мотивировки в приговоре²⁴. С такой точкой зрения вряд ли можно согласиться, так как это принципы назначения наказания не в уголовном праве, а в уголовном процессе.

Не может быть поддержана и позиция В.Н. Бурлакова, который принципами назначения наказания считает целесообразность и эффективность наказания²⁵. При назначении наказания судом учитываются положения ч.2 ст.43 УК РФ о целях наказания и указание на то, что наказание должно быть целесообразным. Но это не принцип, а необходимое условие назначения наказания. Назначаемое наказание должно быть эффективным, то есть соответствовать целям наказания, но это тоже не принцип.

М.А. Скрябин принципом назначения наказания считает "назначение наказания отдельно за каждое преступление и окончательно единого наказания как основного, так и дополнительного за несколько преступлений и по нескольким приговорам"²⁶. Но и это не принцип, а порядок назначения наказания по совокупности преступлений и приговоров.

Как уже отмечалось, принципы назначения наказания - это основные руководящие идеи, закрепленные в нормах уголовного законодательства, определяющие в данном случае всю деятельность судов по применению наказания. Только такое понимание принципов позволяет обозначить их круг.

По нашему мнению, к принципам назначения наказания следует отнести принцип дифференциации уголовной ответственности и наказания и принцип индивидуализации наказания.

По поводу формулировки первого из них в теории уголовного права нет единой точки зрения. Так, А.А. Нечепуренко, Р.Н. Хамитов, А.В. Бриллиантов называют его принципом "дифференциации наказания", Ю.Б. Мельникова - принципом "дифференциации ответственности", Н.В. Васильев - "дифференциации ответственности в зависимости от обстоятельств совершения преступления"²⁷. На наш взгляд, данный принцип следует формулировать именно как принцип дифференциации уголовной ответственности и наказания. Уголовный закон предоставляет судам возможность такой дифференциации.

Наряду с мерами уголовного наказания возможно применение к лицам, совершившим преступления, и условного осуждения, и принудительных мер медицинского характера, а к несовершеннолетним - принудительных мер воспитательного воздействия. Кроме того, принцип дифференциации уголовной ответственности и наказания позволяет суду выбрать вид наказания в рамках альтернативной санкции нормы.

На необходимость дифференциации уголовной ответственности и наказания неоднократно указывали судам Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ и Пленум Верховного Суда РФ.

Так, в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 11 июня 1999 г. № 40 "О практике назначения судами уголовного наказания" отмечается, что "с учетом характера и степени общественной опасности преступления и данных о личности суду надлежит обсуждать вопрос о назначении предусмотренного законом более строгого наказания лицу, признанному виновным в совершении преступления группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, преступным сообществом, тяжких и особо тяжких преступлений, при рецидиве. Вместе с тем с учетом конкретных обстоятельств по делу, данных о личности следует обсуждать вопрос о назначении менее строгого наказания лицу, впервые совершившему преступление небольшой или средней тяжести и не нуждающемуся в изоляции от общества"²⁸.

Принцип дифференциации уголовной ответственности и наказания дополняется принципом индивидуализации наказания. Именно в соответствии с этим принципом суд имеет возможность назначить виновному лицу конкретную меру наказания.

По поводу принципа индивидуализации в теории уголовного права также высказаны различные мнения. Одни ученые вообще отрицают необходимость выделения такого принципа (В.Н. Бурлаков, П.П. Осипов и др.). Так, по мнению В.Н. Бурлакова, "у индивидуализации отсутствует самостоятельное содержание и, выступая в качестве средства реализации идей справедливости, целесообразности, эффективности и гуманизма, она может рассматриваться как определенный процесс применения принципов назначения наказания или как результат их применения, но сама принципом не является"²⁹.

Другие, напротив, считают индивидуализацию одним из основных принципов назначения наказания (И.И. Карпец, Г.Л. Кригер). Но при этом обращает на себя внимание тот факт, что, характеризуя данный принцип, отдельные авторы фактически сводят его к положениям нормы об общих началах назначения наказания. Так, И.И. Карпец пишет, что "индивидуализация наказания - это принцип, заключающийся в учете характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного, отягчающих и смягчающих обстоятельств:"³⁰. Аналогичного мнения придерживаются Н.Ф. Кузнецова и Б.А. Куринов, А.Т. Иванова и другие авторы³¹. Многими учеными дается более широкое понятие индивидуализации наказания. По мнению Г.З. Анашкина, она заключается в учете: характера и степени общественной опасности совершенного преступления; личности виновного, отягчающих и смягчающих обстоятельств; степени участия подсудимого в совершении преступления, причин, в силу которых преступление не доведено до конца; исключительных обстоятельств, позволяющих назначить наказание ниже низшего предела; и др.³²

Представляется, что именно последнее мнение является верным, с той лишь оговоркой, что, поскольку принцип индивидуализации наказания является всеобъемлющим, проявляется во многих нормах уголовного закона, трудно в одном определении сформулировать то, в чем он проявляется. Содержание принципа индивидуализации не охватывается полностью понятием и содержанием общих начал назначения наказания, оно гораздо шире. По справедливому замечанию Ю.Б. Мельниковой, "индивидуализация наказания предполагает, с одной стороны, назначение справедливого наказания, соразмерного тяжести преступления и общественной опасности личности виновного, а с другой - определение меры уголовно-правового воздействия, которая максимально способствовала бы осуществлению целей наказания. Такое понимание сущности принципа индивидуализации наказания позволяет исключить возможность отождествления принципа индивидуализации наказания с общими началами назначения наказания"³³.

В то же время В.Г. Татарников, рассматривая вопрос о понятии общих начал назначения наказания, отмечает следующее: "Общие начала выполняют, по существу, функции принципов назначения наказания, хотя закон их не именует таковыми. Разница в наименовании не может служить препятствием для отождествления двух терминов, которые имеют одинаковое содержание. Поэтому мы присоединяемся к мнению тех авторов, которые отождествляют принципы и общие начала назначения наказания"³⁴.

Данная позиция представляется не просто спорной, а в корне ошибочной. Во-первых, можно с уверенностью сказать, что если общие начала назначения наказания закреплены в ст.60 УК РФ, то принципы назначения наказания находят свое отражение во многих нормах Уголовного кодекса. Во-вторых, вряд ли принципом можно назвать то, что "суд должен назначить наказание в пределах санкции статьи Особенной части Уголовного кодекса", "с учетом положений Общей части" и т.д. В-третьих, если считать принципы и общие начала равнозначными понятиями, то это не позволит наряду с общими началами учитывать также и принципы назначения наказания.

Очевидно, что принципы назначения наказания - более широкое понятие, чем общие начала, так как принципы определяют всю деятельность судов по назначению наказания, а общими началами суд руководствуется при назначении определенной меры наказания конкретному лицу, виновному в совершении преступления.

Принцип индивидуализации наказания закреплен в целом ряде норм Уголовного кодекса. Так, индивидуализация наказания находит свое выражение в нормах об ответственности и наказании соучастников преступления (ч.1 ст.34, ст.67 УК РФ). Для индивидуализации важным является выяснение вопроса о стадии совершения преступления (ст.66). Принцип индивидуализации наказания проявляется и при назначении наказания при рецидиве преступлений (ст.68). Институт смягчающих и отягчающих наказание обстоятельств (ст.61 и 63) также способствует индивидуализации наказания.

Большое значение для индивидуализации наказания имеет конструкция санкций норм Особенной части Уголовного кодекса как альтернативных и относительно-определенных.

Говоря о значении принципа индивидуализации, можно подчеркнуть, что только руководствуясь данным принципом, суд может назначить справедливую и целесообразную меру наказания. Игнорирование судом принципа индивидуализации может привести к назначению либо чрезмерно мягкого, либо чрезмерно сурового наказания.

Следует отметить, что в п.2 Постановления от 29 июня 1979 г. № 3 "О практике применения судами общих начал назначения наказания" (с последующими изменениями) Пленум Верховного Суда СССР, в частности, обратил внимание судов "на необходимость неукоснительного исполнения закона о строго индивидуальном подходе при назначении наказания с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, личности виновного и обстоятельств дела, смягчающих и отягчающих ответственность"³⁵. Аналогичные указания содержатся в п.1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике назначения судами уголовного наказания".

Принципы назначения наказания имеют большое практическое значение в деятельности судов. И поэтому важным является решение вопроса о круге таких принципов, их формулировке. Вместе с тем представляется, что не следует рекомендовать законодателю посвятить этим принципам специальные статьи или отдельную статью Уголовного кодекса, как это предлагают некоторые авторы.

ГЛАВА 2. ОБЩИЕ НАЧАЛА НАЗНАЧЕНИЯ НАКАЗАНИЯ ПО ДЕЙСТВУЮЩЕМУ УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ

2.1 Установление предпосылок наказания

Постановление приговора - важнейший этап судебной деятельности, поскольку принимается решение по существу дела. Процесс, этот по конкретному делу всегда индивидуален³⁶.

Однако существуют и общие закономерности. Они касаются как процесса доказывания наличия либо отсутствия в действиях подсудимого признаков конкретного состава преступления, выявления обстоятельств, имеющих существенное значение для квалификации содеянного по определенной норме УК, так и принятия решения о мере наказания. Тем самым создаются объективные предпосылки для разработки конкретных моделей, программ (алгоритмов) в ходе принятия решений. Создание таких алгоритмов - процесс весьма сложный, поскольку требует учета многих факторов (юридических, логических, управленческих, лексико-семантических и других)³⁷.

В целом, программирование судебной деятельности осложняется и тем, что юридическая наука еще недостаточно использует некоторые положения и выводы кибернетики в работе с информацией и не пошла далее создания моделей квалификации преступлений. Хотя понятие «правовая кибернетика», впервые сформулированное академиком А.И. Бергом³⁸, широко признано среди ученых и практиков, однако действенных, эффективных попыток применения кибернетических методов при разработке алгоритмов принятия решения о наказании - до настоящего времени не применялось.

Иногда пределы моделирования (алгоритмизирования) судебной деятельности необоснованно сужаются. В частности Грошевой Ю.М. считает, что моделирование по уголовным делам должно игнорировать личность судьи, его персональное и избирательное отношение к доказательствам, а также содержательную сторону судейского рассуждения о доказательственной ценности собранных по делу фактических данных. Исходя из этого, Грошевой Ю.М. считает моделирование, выходящее за пределы квалификации преступлений, бесперспективным³⁹. Высказанная Грошевым Ю.М. позиция представляется ошибочной, поскольку систематизация информации не должна сводиться только к накоплению сведений о юридических признаках преступления и доказательств, из которых следовал бы вывод о наличии этих признаков. Моделирование - это область исследования, которая относится к раскрытию последовательности принятия решений при постановлении приговора, с одной стороны, и к управлению этим процессом - с другой, и должна раскрывать логическую последовательность размышления судей во время совещания⁴⁰.

Что касается понятия алгоритма, то точного его определения не существует. Обычно под алгоритмом понимают набор правил, определяющих процесс преобразования исходных данных задачи в искомый результат⁴¹.

Алгоритмизацию принятия решения о наказании необходимо представлять как набор последовательных шагов (действий, базовых операций), избегая непоследовательных переходов. Нельзя также не учитывать, что в настоящее время не существует универсальных средств получения надежных алгоритмов⁴². Тем не менее, представляется, что разработка алгоритма принятия решения о наказании позволяет в известной мере нейтрализовать негативные последствия «прерывания» в развитии событий и «упрощения» действительности. Алгоритм обеспечивает наглядное отражение тех фактов, вопросов, обстоятельств, исследование которых имеет юридическое значение, и, как обоснованно отмечал Бушуев Г.И., содержит программу решения задачи, предписывая такой путь, который не допускает произвольных выводов, способствует точности, экономности и строгости мышления⁴³. Таким образом, мы считаем, что решение вопроса о наказании с помощью алгоритма должно обеспечить качественную определенность в переработке информации и получении результата, соответствующего требованиям уголовного закона.

При принятии решения о мере наказания судьи действуют исходя из понимания ими правовых норм, руководящих разъяснений Пленумов Верховного Суда СССР и Верховного Суда РФ по вопросам применения уголовного закона, пользуются сведениями, содержащимися в юридической литературе, методических рекомендациях, обобщениях судебной практики, учитывают опыт как личный, так и других судей. Иногда судьи руководствуются так называемыми эвристическими приемами, то есть такой методикой поиска путей принятия решения, которая не определена какой-либо программой. Эвристические приемы, хотя и сокращают путь решения задачи, однако могут привести к ошибочным выводам, что наглядно продемонстрировал Кудрявцев И.Н.⁴⁴ Рассматривая формально-логический алгоритм как заранее продуманный ход рассуждений в процессе решения задачи, он, наряду с точностью и надежностью, справедливо отмечает и другие его положительные свойства: массовость, поскольку алгоритм представляет собой программу решения задач одного и того же типа при разрешении уголовных дел, и детерминированность, поскольку алгоритм предписывает такой метод решения задачи, который не допускает произвольных выводов⁴⁵. Поэтому, каким бы простым ни казалось решение задачи, необходимо последовательно получить ответы на все вопросы программы.

Уголовно-процессуальный закон, устанавливая определенную (нормативную) программу действий в процессе совещания при постановлении приговора, в то же время предоставляет судьям широкий простор в соблюдении общих логических правил принятия решений по делу, в разработке соответствующих алгоритмов и их использовании в практической деятельности. Программа принятия решения по уголовному делу, предложенная Загорским Г.И.⁴⁶, в целом представляется удачной, однако она лишь в самой общей форме отражает задачи, решаемые при постановлении приговора. К тому же, в связи с изменениями уголовно-процессуального закона и действием УК РФ 1996 г., некоторые ее положения устарели и, естественно, требуют корректировки.

В действующем уголовном законе заложены достаточные возможности для составления определенной программы принятия решения о наказании.

Эта программа, как представляется, должна состоять из двух составляющих: предпосылок наказания и правил его назначения.

Поскольку наказания без преступления нет, суд, используя некий алгоритм «да - нет» и представив логику рассуждения в виде взаимосвязанных этапов, обязан в качестве предпосылок наказания установить:

а) является ли совершенное деяние преступлением и имеются ли в действиях лица признаки определенного состава преступления (ст.ст. 14 и 8 УК);

б) нет ли в деле обстоятельств, исключающих преступность деяния (необходимая оборона, крайняя необходимость, добровольный отказ от совершения преступления и др. - ст.ст. 28, 37- 42 УК);

в) подлежит ли лицо уголовной ответственности и не подлежит ли оно освобождению от уголовной ответственности (ст.ст. 20, 21, 30 ч. 2, 75-78 УК).

Рассмотрим положения, при которых предпосылки наказания отсутствуют, то есть, когда отрицательный ответ на поставленный вопрос дает отрицательный результат - о невозможности назначения наказания.

Во-первых, это предписания уголовного закона о том, какие деяния не признаются преступными. С учетом положений ч. 1 ст. 14 УК РФ о понятии преступления, таковым не является невиновное причинение вреда (ст. 28 УК РФ). Также не является преступлением: действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного УК РФ, но is силу малозначительности не представляющее общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК РФ); причинение вреда посягающему лицу в состоянии необходимой обороны (ч. 3 ст. 37 УК РФ), причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление, без превышения необходимых для этого мер (ч. 1 ст. 38 УК РФ); причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в состоянии крайней необходимости (ч. 1 ст. 39 УК РФ); в результате физического принуждения, если вследствие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием) (ч. 1 ст. 40 УК РФ); при обоснованном риске для достижения общественно полезной цели (ч.ч. 1 и 2 ст. 41 УК РФ); лицом, действующим во исполнение обязательных для него при-кача или распоряжения (ч. 1 ст. 42 УК РФ); равно как и неисполнение заведомо незаконного приказа или распоряжения (ч. 2 ст. 12 УК РФ).

Во-вторых, предпосылки наказания отсутствуют, когда лицо не подлежит уголовной ответственности в силу возраста (ст. 20 УK РФ) или невменяемости (ст. 21 УК РФ), подлежит освобождения. Преступление, совершенное умышленно, всегда опаснее деяния аналогичного по объективным признакам, совершенного по неосторожности. В связи с этим, приобретают практическое значение ст.ст. 25-27 УК, в которых определяются формы вины, их виды.

Применение правил назначения наказания без учета изложенных исходных данных должно рассматриваться как предпосылка выбора несправедливого наказания.

2.2 Общие начала назначения наказания

Наказание есть мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда к лицу, признанному виновным в совершении преступления, и заключается в предусмотренных уголовным законом лишении или ограничении прав и свобод этого лица. Наказание применяется в целях восстановления социальной справедливости, а также в целях исправления осужденного и предупреждения совершения новых преступлений, и должно быть справедливым⁴⁷.

В соответствии с принципом справедливости, закрепленным в ст. 6 УК РФ, справедливость наказания означает его соответствие характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного.

Установленные ст. 60 УК РФ общие начала назначения наказания предусматривают, что лицу, признанному виновным в совершении преступления, назначается справедливое наказание в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части УК РФ, и с учетом положений Общей части УК РФ. Более строгий вид наказания из числа предусмотренных за совершенное преступление назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания. Более строгое наказание, чем предусмотрено соответствующими статьями Особенной части УК РФ за совершенное преступление, может быть назначено по совокупности преступлений и по совокупности приговоров в соответствии со статьями 69 и 70 УК РФ. Основания для назначения менее строгого наказания, чем предусмотрено соответствующей статьей Особенной части настоящего Кодекса за совершенное преступление, определяются статьей 64 УК РФ. При назначении наказания учитываются характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

В теории уголовного права исследование факторов, определяющих индивидуализацию наказания, очень часто осуществляется в самом общем виде. Нередко их рассмотрение, по существу, сводится лишь к противоречивому комментированию общих начал назначения наказания. Между тем, по нашему мнению, рассмотрение факторов, определяющих индивидуализацию наказания, только в пределах, очерченных законодательными рамками (ч. 3 ст. 60 УК РФ) является далеко не полным⁴⁸.

В частности, ст. 60 УК РФ устанавливает лишь формальные основания для градации наказаний, в зависимости от характера и степени общественной опасности преступления, личности виновного, в том числе обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияния назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Содержания каждого из этих факторов закон не раскрывает.

Исходя из того, что под характером общественной опасности преступления понимается «опасность, присущая не отдельному преступлению, а всем преступлениям данного вида»⁴⁹, а степень общественной опасности относится к конкретному совершенному преступлению, указание в ч. 3 ст. 60 УК РФ на необходимость учета, при назначении наказания, характера общественной опасности представляется излишним. Как замечал в свое время В.П. Шупленков, «характер общественной опасности преступления учитывается законодателем при определении пределов наказания за него и является главным критерием классификации преступлений»⁵⁰. Такой же позиции придерживается и Костарева Т.А., которая отмечает, что «правоприменителем учитывается индивидуальная степень опасности содеянного»⁵¹. Таким образом, уместно утверждать, что характер общественной опасности преступления является фактором, определяющим не индивидуализацию наказания, а его дифференциацию.

Как правильно отмечает Брайнин Я.М., «в отличие от характера общественной опасности преступления, представляющей собой объективную характеристику данного вида преступления, степень общественной опасности преступления определяет тяжесть совершенного преступления, которая представляет собой индивидуальный признак данного конкретного преступления»⁵².

Степень общественной опасности преступления зависит от различных факторов, как объективного, так и субъективного свойства, которые могут относиться к признакам состава преступления, а могут лежать и за его пределами.

К факторам объективного свойства относятся место, особенности обстановки, время, способ совершения преступления, его последствия, размер ущерба. В частности, по изученным автором уголовным делам было установлено, что в тех случаях, когда перечисленные выше факторы не включались в процесс квалификации, суды учитывали их при мотивировках назначения наказания⁵³.

Стадии совершения преступления и соучастие в преступлении также следует относить к объективным факторам, определяющим степень общественной опасности преступления. При назначении наказания за неоконченное преступление (ст. 66 УК РФ) факторами, определяющими индивидуализацию наказания, являются степень осуществления преступного намерения (приготовление к преступлению и покушение на преступление), а также обстоятельства, в силу которых преступление не было доведено до конца. Немаловажное значение имеют и такие обстоятельства, как, например, было ли преступление заранее спланировано, продумано, подготовлено (подобраны орудия и средства его совершения, заранее приняты меры к сокрытию следов и т.д.) или попытка его совершения была предпринята без всякой подготовки.

Исследование обстоятельств, в силу которых преступление не было доведено до конца, имеет принципиальное значение для выяснения вопроса о том, насколько виновный, обнаружив препятствия, проявил упорство и решимость в осуществлении преступного намерения, что, в свою очередь, может свидетельствовать о большей или меньшей степени общественной опасности преступных действий и личности виновного, а следовательно, влиять на вид и размер наказания.

Совершение преступления несколькими лицами в соучастии при прочих равных условиях следует считать более общественно опасным, чем совершение преступления одним лицом, хотя среди ученых в этом вопросе нет единого мнения. Некоторые авторы полагают, что менее опасные формы соучастия (простое соучастие или соисполнительство, большинство случаев соучастия с предварительным сговором) не обладают более высокой степенью общественной опасности, сравнительно с преступной деятельностью одного лица. Мы разделяем точку зрения Захаряна Г.С. о том, что по сравнению с преступной деятельностью одного лица, при соучастии, в любой его форме, существуют факторы, повышающие степень общественной опасности содеянного⁵⁴. При соучастии значительно облегчается совершение преступлений, становятся возможными такие из них, которые не под силу одному лицу, достигается максимальный «эффект», быстрее наступает преступный результат.

При назначении наказания соучастникам в качестве факторов, определяющих индивидуализацию наказания, ст. 67 УК РФ выделяет характер и степень фактического участия лица в совершении преступления (хотя и не раскрывает содержания этих понятий, значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда. Характер фактического участия лица в совершении предполагает его роль в соучастии (организатор, подстрекатель, пособник, исполнитель). Степень фактического участия определяется тем, насколько активно действовало лицо при подготовке и совершении преступления, как это участие повлияло на достижение цели преступления, на характер и размер ущерба, были ли его действия решающими или второстепенными. Исходя из изложенного, формулировка ст. 67 УК РФ «значение этого участия для достижения цели преступления, его влияние на характер и размер причиненного или возможного вреда» является излишней, поскольку указанные факторы характеризуют ни что иное, как степень фактического участия лица в совершении преступления.

Определяют степень общественной опасности преступления и факторы субъективного свойства: форма вины, мотив и цель преступных действий.

В частности, индивидуализация наказания предполагает учет положений ст.ст. 24-27 УК РФ о формах вины. Назначая наказание, суд всегда должен учитывать характер психического отношения виновного к содеянному и его последствиям. При этом имеют значение не только формы вины в целом (умысел или неосторожность), но и их виды (умысел - прямой или косвенный, неосторожность - легкомыслие или небрежность). Хотя уголовный закон не дифференцирует наказание в зависимости от видов умысла и неосторожности, очевидно, что преступление, совершенное с прямым умыслом, обладает большей степенью общественной опасности, чем такое же преступление, совершенное с косвенным умыслом, а неосторожное преступление, совершенное по легкомыслию, более общественно опасно, чем совершенное по небрежности.

Мотив и цель преступления, вне зависимости от своего конкретного содержания и закрепления в уголовном законе, также играют важную роль в индивидуализации наказания. В ряде случаев они выступают в качестве основного или квалифицирующего признаков составов преступлений, либо, влияя на содержание вины, учитываются в ее рамках, характеризуют личность виновного, обстоятельства, смягчающие или отягчающие наказание⁵⁵. Те из мотивов и целей, которые «включены» в процесс квалификации, согласно ст. ст. 61 и 63 УК РФ, не могут учитываться еще раз при назначении наказания, как обстоятельства, смягчающие или отягчающие его. Не могут учитываться эти же мотивы и цели при назначении наказания в качестве характеризующих личность виновного.

Поскольку перечень обстоятельств, отягчающих наказание, является исчерпывающим, суды иногда обходят запрет признавать таковыми обстоятельства, не предусмотренные ст. 63 УК РФ, принимая во внимание мотивы и цели преступления как данные, отрицательно характеризующие личность виновного, что является недопустимым и вносит определенный элемент произвола в практику назначения наказаний.

Общепризнанным признаком индивидуализации наказания является учет личности виновного. Данные о личности в уголовно-правовом смысле имеют четырехуровневое значение, поскольку могут учитываться при определении оснований уголовной ответственности, квалификации преступления, а также в рамках общих начал назначения наказания. Во-первых, они в качестве конструктивных или квалифицирующих признаков включаются в конкретные составы преступлений. Как категории второго порядка - они характеризуют степень общественной опасности конкретного преступления и принимаются во внимание при назначении наказания. В-третьих, данные, характеризующие личность, могут принадлежать к предусмотренным ст. 61 и 63 УК РФ обстоятельствам, смягчающим или отягчающим наказание. И, наконец, они имеют самостоятельное значение при индивидуализации наказания, в качестве одного из общих начал его назначения, предусмотренного ч. 3 ст. 60 УК РФ. Требования уголовно-процессуального закона обязывают суд всесторонне, полно и объективно исследовать данные о личности на всех четырех уровнях. В этой связи, в целях внесения определенного единообразия и ясности в практику учета данных о личности при индивидуализации наказания, представляется целесообразным внесение соответствующих уточнений в руководящие разъяснения. Например, п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре» следовало бы дополнить разъяснением о том, что при мотивировке наказания в приговоре необходимо указывать, какие конкретно личностные характеристики виновного отнесены судом к общественной опасности его действий, какие признаны смягчающими и отягчающими наказание, а какие учтены отдельно в рамках данных о личности.⁵⁶

Так приговором Куйбышевского районного суда г. Самары Т. осужден по ст. 264 ч. 2 УК РФ к 3 годам лишения свободы с лишением права управлять транспортными средствами на срок 1 год. В соответствии со ст. 73 УК РФ это наказание постановлено считать условным с испытательным сроком 2 года.

Судебная коллегия по уголовным делам приговор отменила, указав следующее.

Т. обоснованно признан виновным в нарушении правил дорожного движения, повлекшем по неосторожности смерть несовершеннолетней Я., ученицы 11 класса. Однако, в достаточной степени не учел то обстоятельство, что Т. было допущено грубое нарушение правил дорожного движения, и что он совершил наезд на пешехода на пешеходном переходе, в результате погибла 17-летняя девушка, которая переходила дорогу на зеленый сигнал светофора.

При таких обстоятельствах условное осуждение Т. нельзя признать справедливым вследствие чрезмерной мягкости назначенного наказания, тем более, что суд в нарушение требований ст. 73 УК РФ применил условное осуждение и в отношении дополнительного наказания в виде лишения права управлять транспортными средствами, что не предусмотрено законом, в связи с чем приговор нельзя признать законным и обоснованным.

Приговор в отношении Т. отменен, дело направлено на новое рассмотрение в тот же суд, но в ином составе⁵⁷.

В связи с объемностью и сложностью понятия «личность», его раскрытие непосредственно в формулировках уголовного закона практически невозможно. Вопрос о том, какими пределами должно ограничиваться изучение данных о личности, как самостоятельное требование общих начал назначения наказания в рамках его индивидуализации имеет существенное значение. Мы не разделяем точку зрения Мельниковой Ю.Б. о том, что «необходимо установить и учесть все свойства и черты личности»⁵⁸ и считаем, что обязательному учету подлежат лишь социально и юридически значимые свойства, то есть те, из которых складывается структура и направленность личности, характеризующая ее Мировоззрение, общий уровень развития, интересы, потребности, систему задач, мотивов и целей, которые повлияли на ее поведение. А все установить весьма сложно. И не все из них имеют юридическое значение.

В научной литературе, в зависимости от целей и направленности исследований (криминологических, процессуальных, уголовно-правовых), приводятся различные классификации данных, характеризующих личность виновного. Однако, с давних времен и до настоящего времени, наиболее часто указывается на две главные категории свойств личности - биологические и социальные (Беккариа Ч., Кудрявцев В.Н., Лунеев В.В. и др.). В частности Ткаченко В.И. к первой категории относит возраст, состояние здоровья, наличие психических и физических недостатков, ко Второй - отношение виновного к труду, общественному долгу, семье, правилам общения⁵⁹. Мельникова Ю.Б. выделяет три главные категории свойств, разделяя их на психологические особенности личности подсудимого: а) на момент совершения преступления (характеристика с места работы и в быту, паразитический образ жизни, систематическое пьянство и т.д.); б) выражающие его отношение к преступлению и характеризующие его поведение до вынесения приговора (непризнание либо признание своей вины вызывающее поведение в суде стремление искупить свою вину либо отсутствие такового и т.д.); физиологические и социальные (инвалидность, болезнь, возраст, наличие малолетних детей и т.п.)⁶⁰. Манаев Ю. классифицирует их также по трем, однако, иным направлениям: социальные, психологические и психофизические данные, не являющиеся элементами состава преступления и образующие его самостоятельную характеристику.⁶¹ Предлагаются и некоторые другие классификации⁶². Однако, мы считаем целесообразным не подвергать анализу все предложенные классификации (не всегда имеющие практическое значение) и не вступать в полемику с их авторами, а на основе данных криминологии, психологии, педагогики и судебной практики выделить те группы обстоятельств, по которым можно классифицировать подлежащие учету при назначении наказания данные о личности виновного.

Поскольку социальный облик виновного формируется под воздействием тех условий, в которых он находится и которые воздействуют на него, в первую группу обстоятельств, характеризующих его личность, следует включить общесоциальную характеристику (уровень социальной зрелости, устойчивость ориентации, жизненные установки, образованность, отношение к общественнополезному труду, участие в общественной жизни, отношение к окружающим, чувство коллективизма и т.д.).

Вторую группу данных следует относить к психофизическим особенностям личности и разделить ее на две составляющие: 1) нравственно-психологическая характеристика (черты характера, привычки, в том числе вредные, направленность личности — взгляды, интересы, потребности, наклонности, психологическая устойчивость и волевые качества); 2) состояние здоровья (психическое состояние, в том числе наличие отклонений, не исключающих вменяемости, физическое состояние, связь психофизических недостатков с совершенным преступлением).

Поскольку формирование качеств виновного в значительной степени определяется теми свойствами, которыми наделили его семья, школа, работа, ближайшее окружение, целесообразно выделить третью группу данных - сведения об условиях воспитания (вне семьи или в семье, в полной или неполной семье, в какой обстановке - благополучной или неблагополучной, состав семьи, материальное положение и состояние здоровья членов семьи), об учебе, работе, участии в общественной жизни, поведении в быту, по месту учебы или на производстве, о наличии или отсутствии дисциплинарных проступков, административных правонарушений, совершении преступлений, судимости.

К четвертой группе данных, характеризующих личность виновного, принадлежат сведения о характере его постпреступного поведения. Положительное поведение лица после совершения преступления закреплено в законе в качестве обстоятельств, смягчающих наказание (п.п. «и», «к» ст. 61 УК РФ). Но что касается отрицательного поведения (сокрытие следов преступления, оказание сопротивления при задержании, уклонение от следствия и суда, несоблюдение требований меры пресечения, отказ возместить причиненный ущерб и т.п.), то оно не признается отягчающим наказание обстоятельством, так как не связано с вмененным преступлением. К тому же, как уже упоминалось, перечень отягчающих обстоятельств в настоящее время признается исчерпывающим. Тем не менее, представляется правильной позиция Кунавина Н. и Сабитова Р. о том, что отрицательные посткриминальные деяния должны влиять на наказание в качестве данных, характеризующих личность виновного⁶³. Поэтому было бы целесообразным дополнить п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре» указанием о том, что суды должны исследовать и учитывать при назначении наказания как положительное, так и отрицательное поведение лица после совершения преступления.

Наряду с общественной опасностью преступления, личность виновного уголовный закон относит к факторам, определяющим индивидуализацию наказания, смягчающие и отягчающие обстоятельства. Новое название - обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание (а не ответственность, как в УК РСФСР 1960 г.) - не только согласуется с названием главы 10 УК РФ, но и подчеркивает, что эти обстоятельства подлежат учету именно при назначении наказания.

В разное время предлагались различные критерии классификации таких обстоятельств. Представляется приемлемой систематизация, наиболее часто встречающаяся в юридической литературе⁶⁴, согласно которой смягчающие и отягчающие обстоятельства разделяются на две группы: а) относящиеся к общественной опасности деяния; б) характеризующие личность виновного. Конечно, такая классификация, как и любая иная, в определенной мере является условной, поскольку многие из обстоятельств, как смягчающих, так и отягчающих наказание, одновременно характеризуют и деяние, и личность виновного. Однако, уместно заметить, что именно такой подход был воспринят законодателем при конструировании ч. 3 ст. 60 УК РФ, где обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, отнесены именно к общественной опасности преступления и личности виновного «в том числе».

К смягчающим обстоятельствам, характеризующим общественную опасность деяния, можно отнести: совершение преступления в результате физического или психического принуждения либо в силу материальной, служебной или иной зависимости; противоправность или аморальность поведения потерпевшего, явившаяся поводом для преступления; совершение преступления при нарушении условий правомерности необходимой обороны, задержания лица, совершившего преступление, крайней необходимости, обоснованного риска, исполнения приказа или распоряжения.

Из перечисленных в ст. 61 УК РФ смягчающих обстоятельств к числу тех, которые характеризуют личность виновного, относятся: оказание медицинской или иной помощи потерпевшему непосредственно после совершения преступления, добровольное возмещение имущественного ущерба и морального вреда, причиненных в результате преступления, и иные действия, направленные на заглаживание вреда, причиненного потерпевшему; совершение впервые преступления небольшой тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств; совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств либо по мотиву сострадания; явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличению других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления; несовершеннолетие виновного; беременность; наличие малолетних детей у виновного.

По изученным уголовным делам судами, кроме указанных в законе смягчающих обстоятельств, в качестве таковых при назначении наказания учитывались положительная характеристика виновного, его успехи в труде, проявление в прошлом высоких морально-волевых качеств при выполнении общественного и служебного долга, успешное выполнение ответственных заданий и т.д.

Зачастую суды признавали факт совершения преступления впервые смягчающим наказание обстоятельством при отсутствии таких элементов, как небольшая тяжесть преступления и случайное стечение обстоятельств. Допуская в принципе в силу ч, 2 ст. 61 УК РФ "расширительное толкование отдельных смягчающих обстоятельств, было бы нелогичным смягчать наказание за тяжкое преступление только потому, что оно совершено впервые, или за преступление небольшой тяжести, которое было детально продумано и тщательно спланировано.

Из отягчающих обстоятельств, перечисленных в ст. 63 УК, к обстоятельствам, характеризующим личность виновного, относятся: рецидив преступлений; особо активная роль в совершении преступления; совершение преступления по мотиву национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды, из мести за правомерные действия других лиц, а также с целью скрыть другое преступление или облегчить его совершение.

Отягчающие обстоятельства, относящиеся к общественной опасности деяния: совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего; совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации); наступление тяжких последствий в результате совершения преступления; совершение преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, а также в отношении малолетнего, другого беззащитного или беспомощного лица либо лица, находящегося в зависимости от виновного; привлечение к совершению преступления лиц, которые страдают тяжелыми психическими расстройствами либо находятся в состоянии опьянения, а также лиц, не достигших возраста, с которого наступает уголовная ответственность; совершение преступления в отношении лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга; совершение преступления в условиях чрезвычайного положения, стихийного или иного общественного бедствия, а также при массовых беспорядках; совершение преступления с использованием оружия, боевых припасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также с применением физического или психического принуждения; совершение преступления с использованием доверия, оказанного виновному в силу его служебного положения или договора; совершение преступления с использованием форменной одежды или документов представителя власти.

Ст. 63 УК не называет перечень отягчающих наказание обстоятельств исчерпывающим, но, в то же время, и не говорит, что отягчающим может быть признано обстоятельство, не указанное в ней. Некоторые ученые в этой связи полагают, что если законодатель предусмотрел возможность признания смягчающими обстоятельств, не предусмотренных ст. 61 УК РФ, то он об этом прямо указал в законе, а если в отношении отягчающих обстоятельств он этого не сделал, то это и есть запрет учитывать иные обстоятельства, кроме предусмотренных ст. 63 УК⁶⁵. Такая позиция представляется неверной, она во многом определяется тем, что Пленум Верховного Суда РФ в ряде постановлений неоднократно ориентировал суды на то, что изложенный в УК перечень отягчающих обстоятельств является исчерпывающим и расширительному толкованию не подлежит⁶⁶.

Представляется уместным говорить о непоследовательности, допускаемой при расширительном толковании обстоятельств, смягчающих наказание, и при закрытии перечня обстоятельств, отягчающих наказание. Запрет учитывать обстоятельства в качестве отягчающих, если они не указаны в УК, не согласуется с общим началом назначения наказания - учитывать характер и степень общественной опасности преступления и личность виновного. Если исходить из требований ст. 60 УК РФ о том, что обязательному учету при назначении наказания подлежат все обстоятельства, нашедшие отражение в содеянном и характеризующие его опасность и личность виновного, то становится очевидным, что их нужно принимать во внимание, независимо от закрепления в законодательных перечнях. В частности, личность виновного характеризуют, в том числе, и не названные в УК обстоятельства, как положительные, так и отрицательные, а последние есть нечто иное как обстоятельства, отягчающие наказание. Например, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, отменяя приговор за мягкостью наказания, указала, что суд, назначая виновному наказание, не учел, что он был неоднократно судим, признан особо опасным рецидивистом, длительное время отбывал наказание в местах лишения свободы, но на путь исправления не встал, освободившись из колонии после отбытия наказания по последнему приговору, пьянствовал, привлекался к административной ответственности⁶⁷. Как видно из перечисленных обстоятельств, не учтенных судом, все они, за исключением рецидива, не были предусмотрены как отягчающие в УК РСФСР 1960 г. (не указаны они и в УК РФ), хотя выступают именно таковыми. Суды по-прежнему ориентированы учитывать их, однако относить не к отягчающим обстоятельствам, а к личности виновного⁶⁸. Но суть их от этого не меняется: раз они «усиливают» наказание, значит являются отягчающими. Не случайно, как показало изучение уголовных дел, суды при «усилении» наказаний гораздо чаще ссылаются на обстоятельства, которые в перечне отягчающих не значатся. А во избежание упрека в нарушении закона и расширении перечня отягчающих обстоятельств они ссылаются на эти данные, как на характеризующие степень общественной опасности содеянного и личность виновного. По существу же, речь идет лишь о подмене правовых оснований, которые позволили суду отягчить наказание. Такое положение подчеркивает несостоятельность требования о том, что указанный в ст. 63 УК РФ перечень обстоятельств, отягчающих наказание, должен оставаться исчерпывающим. Как правильно в этой связи замечают Мельникова Ю.Б. и Вышинская З.А., ссылка при определении наказания на такие усиливающие обстоятельства, которые в законе прямо не названы, является не нарушением, а, наоборот, точным исполнением закона, и выйти из создавшегося положения можно только путем изменения закона⁶⁹. С учетом изложенного, было бы целесообразно отказаться от закрытости перечня отягчающих обстоятельств и внести в ст. 63 УК РФ дополнение, аналогичное по своему содержанию ч. 2 ст. 61 УК РФ. В этой связи, необходимо также исключить из постановлений Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 года № 1 «О судебном приговоре» второй абзац пункта 12, от 11 июня 1999 г. № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» - первое предложение пункта 6, запрещающие суду при назначении наказания ссылаться на отягчающие обстоятельства, не указанные в законе.

Впервые закрепленным в уголовном законе фактором, определяющим индивидуализацию наказания, является влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи. Указанный фактор по отношению к общественной опасности содеянного и личности виновного является в определенной степени второстепенным. Бесспорно, что такие данные, как наличие на иждивении виновного нетрудоспособных родителей, малолетних детей, наличие у них болезней, тяжелое материальное положение и другие неблагоприятные факторы, характеризующие семейное положение, не повышают и не снижают общественной опасности преступления или личности виновного. Тем не менее, они должны приниматься во внимание, потому что, во-первых, такой подход вытекает из принципа гуманизма, а во-вторых, наказание, как правило, затрагивает интересы не только осужденного, но и членов его семьи. Кроме того, наказание преследует цели не только общей, но и частной превенции, и учет возможного влияния наказания на исправление осужденного значим для прогноза опасности рецидива и определения программы коррекционного воздействия в процессе исполнения наказания.

Положения ст. 60 УК о назначении наказания в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части, и с учетом положений Общей части не дают однозначного ответа на вопрос о том, что понимать под пределами назначения наказания.

В науке уголовного права по данному вопросу нет единого мнения. Широкое распространение получила точка зрения, согласно которой эти пределы ограничиваются санкцией статьи Особенной части⁷⁰. Сторонники этой точки зрения ориентируют суды на назначение наказания, как по размеру, так и по виду, в границах, «ясно обозначенных в статье Особенной части УК»⁷¹. При этом ряд авторов утверждают, что, к примеру, назначение судом дополнительного наказания, не упомянутого в санкции статьи, нельзя рассматривать как выход за ее пределы⁷², что суд «связан рамками высшего и низшего пределов санкции статьи, по которой квалифицировано преступление»⁷³ и что выйти можно только лишь за нижний предел санкции по основаниям, предусмотренным ст. 64 УК РФ⁷⁴.

В данном случае, как справедливо, на наш взгляд, замечает Кругликов Л.Л., смешиваются понятия санкции статьи и нормы⁷⁵. Случаи выхода за верхние пределы санкции имеют место в случае назначения наказания по совокупности преступлений средней тяжести, тяжких или особо тяжких (ч. 3 ст. 69 УК РФ), а также при назначении по совокупности преступлений дополнительных наказаний (ч. 4 ст. 69 УК). Суд в этих случаях руководствуется двумя пределами: одним - назначая наказание за каждое из преступлений, входящих в совокупность; другим, новым, - при назначении окончательного наказания по совокупности преступлений. Новые пределы установлены также при назначении наказания по совокупности приговоров (ч.ч. 2 и 3 ст. 70 УК РФ). О новых пределах идет речь и применительно к назначению наказания ниже низшего предела (ст. 64 УК РФ). Между тем, в отличие от ст.ст. 69 и 70, где новые пределы оговорены, в ст. 64 возможные минимальные пределы не указаны. В связи с этим, в целях совершенствования уголовно правовых норм, было бы правильным закрепить в ст. 64 положение о минимальных размерах более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление.

Изложенное в ч. 1 ст. 60 УК РФ требование назначения наказания, с одной стороны, в пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части, а с другой - с учетом положений Общей части также представляется недостаточно удачным. Между этими двумя положениями, как они сформулированы в законе, существует внутреннее противоречие, поскольку строгое следование первому должно исключать возможность применения отдельных положений Общей части УК и, наоборот, применение положений Общей части может, в некоторых случаях, повлечь нарушение требования соблюдать пределы статьи Особенной части. Пределы, предусмотренные соответствующей статьей, законодатель фактически свел к ее санкции. Эти пределы - ни что иное как исходная мера, «типовое наказание»⁷⁶, которое определено законодателем на основе типовых критериев и характеризует средневзвешенную тяжесть мер государственного принуждения. Этим самым дается отправная оценка каждого преступления, которая является лишь предпосылкой индивидуализации наказания по конкретному делу.

Сводить пределы назначения наказания лишь к границам санкции означало бы существенно ограничить арсенал уголовно-правовых средств воздействия на лицо, виновное в совершении конкретного преступления. Бесспорно, что санкция статьи представляет собой узловое звено в определении рамок наказуемости, законодательных пределов учета обстоятельств дела, избрания судом вида и размера наказания. Вместе с тем, ориентирование суда лишь на санкцию статьи не дает правильного и исчерпывающего представления об истинных пределах наказания, под которыми понимаются его минимум и максимум. Во-первых, пределы наказания не всегда «ясно обозначены» в статье Особенной части. В частности, ряд статей о преступлениях против военной службы не содержат указаний на минимум того или иного вида наказания, а поэтому их санкции не являются единственным ориентиром. Во-вторых, санкции, как правило, не содержат полного перечня как основных, так и дополнительных наказаний, применение которых возможно к виновному. Например, ни в одной статье о преступлениях против военной службы, являющихся тяжкими, нет указания о возможности лишения осужденного воинского звания или государственных наград. Между тем, такая норма в Общей части УК РФ имеется (ст. 48). Если бы суд при определении пределов назначения наказания строго руководствовался санкцией статьи, это исключало бы указанное дополнительное наказание из спектра мер уголовно-правового воздействия. Сказанное относится и к такому виду основного наказания, каковым является направление в дисциплинарную воинскую часть. В-третьих, пределы назначения наказания некоторым категориям лиц могут быть более узкими, чем указано в санкции статьи, по которой квалифицированы их преступные действия. Так, например, смертная казнь и пожизненное лишение свободы, указанные в санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ, в соответствии со ст.ст. 59 и 57 УК, не могут быть назначены женщинам, лицам, совершившим преступления в возрасте до восемнадцати лет, и мужчинам, достигшим 65-летнего возраста к моменту вынесения судом приговора. В-четвертых, о различии между пределами назначения наказания и санкцией статьи свидетельствует наличие у суда возможности, в соответствии со ст.ст. 81 и 83 УК РФ, вообще не применять наказание, указанное в санкции, или, согласно ст. 73 УК РФ, назначить условное осуждение.

Таким образом, санкция статьи и пределы назначения наказания, не одно и то же. В этой связи, более предпочтительной была бы редакция ч. 1 ст. 60 УК РФ с указанием на санкцию статьи только как на исходное положение, в соответствии с которым должно назначаться наказание. Такой подход подчеркивал бы то, что в каждом конкретном случае санкция статьи должна служить лишь отправной точкой для определения пределов наказания, которое должно быть назначено индивидуально только при условии соблюдения требований Обшей части УК РФ.

Важной теоретической и практической проблемой индивидуализации наказания является вопрос об оптимальном соотношении воли законодателя и дискреционными (лат. discretio - решение какого-либо вопроса по собственному усмотрению⁷⁷) полномочиями суда.

Вопрос о рамках судейского усмотрения как факторе, влияющем на индивидуализацию наказания, и тенденциях его развития - в науке уголовного права на протяжении длительного времени является дискуссионным.

Некоторым ученым будущее видится за расширением возможностей судейского выбора⁷⁸. Например, Похмелкин В.В., высказываясь за такое расширение, однако, ограничивает его только в отношении возможности смягчения ответственности и наказания. Применительно же к усилению наказания он считает, что самостоятельность суда должна быть сведена к минимуму⁷⁹. Между тем, история развития уголовного права не дает достаточных оснований для такого прогноза. Из сопоставления УК РСФСР 1922, 1926 и 1960 гг. отчетливо усматривается тенденция, с одной стороны, к конкретизации и дифференциации составов преступлений и сужению пределов санкций по каждому составу, а с другой стороны - к расширению диапазона подлежащих учету обстоятельств, находящихся за пределами той или иной нормы Особенной части. Некоторое сужение сферы судебного усмотрения при назначении наказаний в УК РФ отмечают, в частности, Лебедев В.М.⁸⁰ и Лесниевски-Костарева Т.А.⁸¹

За ограничение возможностей судейского усмотрения высказывается также Сахаров А.Б. Констатируя, что с точки зрения законодательной техники широкий простор судейского усмотрения при назначении наказаний «есть следствие нечеткости определения признаков составов преступлений»⁸², он несколько односторонне подходит к проблеме. Действительно, назначая наказание, суд по закону ограничен пределами норм Особенной части. Однако, оценку характера и степени общественной опасности совершенного преступления, оценку личности виновного, обстоятельств, смягчающих и отягчающих наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи он производит самостоятельно, по внутреннему убеждению. Поэтому позиция Сахарова А.Б. о том, что судейское усмотрение должно сужаться «по мере уточнения составов, углубления дифференциации простых, квалифицированных и привилегированных их видов» представляется спорной, поскольку в ней отсутствует указание на роль суда в решении оценочных вопросов, а рамки судейского усмотрения ограничиваются только пределами санкций «уточненных составов». Никакая норма не в состоянии охватить всего многообразия фактов, и пределы предусмотренного законом усмотрения суда - это пределы возможного учета конкретных особенностей как совершенного преступления, так и личности виновного. Невозможно настолько детально регламентировать особенности назначения наказания, чтобы суду была отведена только роль «говорящего закона». Как справедливо отмечает Петухов Н.А., закон, пусть даже самый идеальный, сам по себе не действует: необходимо, чтобы положение главного гаранта прав и интересов граждан занимал суд, с присущими ему принципами судопроизводства: гласности, презумпцией невиновности, состязательности, правом на защиту и на обжалование.

Дискуссия о пределах дискреционных полномочий суда была развернута в науке вследствие недостаточного изучения природы самого явления, а также отказа отдельных авторов от анализа самого термина «судебное усмотрение». В настоящее время, когда гражданская активность людей, в том числе и уголовно наказуемая деятельность, небывало возросла, жизненные ситуации, с которыми сталкиваются судьи, наполняются такими особенностями, которые не всегда оказываются достаточно четко урегулированными правовыми нормами. Вот тут и встает проблема судебного усмотрения, требующая от судьи высокоразвитых личностных качеств, профессионального правосознания, особой интуиции, объективности, ответственности и понимания возможно неблагоприятных последствий своей деятельности⁸³.

Наиболее глубокое исследование природы судейского усмотрения было проведено Бараком А.⁸⁴ Определение понятия «судейское усмотрение», данное Бараком А. как «полномочия, которое закон дает судье, чтобы делать выбор из нескольких альтернатив, из которых каждая законна»⁸⁵, исчерпывающе точно отражает его природу. Судейское усмотрение, как обоснованно отмечает автор этого определения, «...не является ни эмоциональным, ни умственным состоянием. Это скорее юридическое условие, при котором судья волен делать выбор из ряда вариантов»⁸⁶.

Нормы Общей части УК РФ предоставляют суду весьма широкие полномочия в выборе мер наказания. В зависимости от оценки характера преступления и личности виновного, помимо выбора вида и размера наказания в пределах альтернативной или относительно определенной санкции, суд по своему усмотрению может принять решение о замене лишения свободы на срок не свыше двух лет содержанием осужденного в дисциплинарной воинской части (ст. 55 УК), назначении более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление (ст. 64), об условном осуждении (ст. 73). В то же время, закон содержит нормы, четко устанавливающие рамки, в пределах которых суд может индивидуализировать наказание. В частности, ст. 62 УК устанавливает, что при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных пунктами «и» и «к» части 1 статьи 61 УК, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части УК. Статьей 66 УК предусмотрены максимальные границы наказания за неоконченное преступление, а статьей 68 УК - минимальные при рецидиве преступлений. Требования о пределах назначенных сроков или размеров наказаний по совокупности преступлений и приговоров содержат также статьи 69 и 70 УК РФ.

Сторонники сужения рамок судебного усмотрения отмечают, что одно лишь наличие широких полномочий суда подрывает авторитет закона, самой судебной власти и может на практике привести к произволу⁸⁷. По утверждению Нажимова В.П. «участники процесса, особенно подсудимый и защитник, почти беззащитны от усмотрения судей в выборе конкретной меры наказания, закон не дает им здесь достаточно прочной опоры для борьбы за справедливость», якобы судьи «могут привнести в этот вопрос любые субъективные моменты, а кассационная инстанция не имеет в законе прочной опоры для проверки справедливости наказания и вынуждена применять в качестве эталона свое усмотрение, свои эмоции»⁸⁸. Рассматривая эти точки зрения, необходимо отметить, что субъективные моменты, основанные на принципах законности, равенства граждан перед законом, вины, справедливости и гуманизма и вполне обеспечивающие справедливость наказания, наоборот, укрепляют авторитет закона и судебной власти, и их не следует смешивать с субъективистским произволом и волюнтаризмом.

В свое время еще Чезаре Беккариа высказывал идеи о строгом следовании букве закона как условии, исключающем судебный произвол⁸⁹.

Исходя из изложенного, вряд ли можно однозначно утверждать о необходимости сужения или расширении рамок судейского усмотрения в условиях, когда, с одной стороны, установлены четкие предписания о верхних и нижних пределах наказаний, например, за неоконченное преступление, при наличии смягчающих обстоятельств, при рецидиве преступлений, по совокупности преступлений и приговоров, а с другой стороны, когда система наказаний дополнена 5 новыми его видами, увеличены максимальные сроки лишения свободы (до 20, 25 и 30 лет), расширена сфера действия наказаний, не связанных с лишением свободы.

В свете сказанного, более предпочтительной является точка зрения тех ученых, которые считают уместным говорить не столько о сужении или расширении сферы судейского усмотрения в индивидуализации наказания, сколько об упорядочении этих рамок, их более четкой градации в законе⁹⁰. В частности, представляется убедительной позиция Келнной С.Г. о том, что «во многих случаях закон недостаточно четко обрисовывает основания применения конкретных уголовно-правовых мер, основания, которые позволяли бы суду правильнее решить вопрос о том, что в данном случае нужно применить именно эту меру и только ее»⁹¹ и о том, что «уточнению пределов судейского усмотрения должно способствовать формулирование в законе условий, которые препятствовали бы превращению решения, вынесенного по усмотрению, в произвольное, субъективное решение»⁹².

В числе факторов, определяющих индивидуализацию наказания, должны учитываться также свойства личности и поведение потерпевшего. Подчеркивая важность тщательного выяснения обстоятельств, характеризующих личность и поведение потерпевшего в отдельных преступлениях для индивидуализации наказания виновному, Пленумы Верховного Суда СССР и Верховного Суда РФ в своих постановлениях рекомендовали судам уделять серьезное внимание этим вопросам по делам, где личность и поведение потерпевшего имеют уголовно-правовое значение. Требование учета данных о потерпевшем, относящихся к его личности и поведению, при назначении наказания нашло отражение и в обстоятельствах, смягчающих и отягчающих наказание (п. «з» ст. 61, п.п. «ж», «з» ст. 63 УК РФ). Суды, как показало изучение уголовных дел, при мотивировке наказаний ссылаются на поведение потерпевшего в тех случаях, когда оно в той или иной мере обусловило преступное поведение. Однако по ряду дел было установлено, что суды ссылались при мотивировке наказания на одно лишь мнение потерпевшего, как правило, о целесообразности смягчения наказания. В данном вопросе мы разделяем точку зрения Фаргиева И. и Широкова В. о том, что учитывать мнение потерпевшего при назначении наказания нельзя, поскольку в противном случае происходит подчинение интересов закона субъективной позиции человека, который заинтересован в исходе дела⁹³.

Изучение судебной практики свидетельствует о том, что при индивидуализации наказания достаточно широкое распространение имеет учет причин и условий, способствовавших совершению преступления. Основания утверждать, что причины и условия, способствовавшие совершению преступления, также являются фактором, определяющим индивидуализацию наказания, дает указание в законе на некоторые обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание (пункты «д»-«з» ст. 61, «ж», «л», «м» ст. 63 УК РФ).

Причины и условия, способствовавшие совершению преступления, могут относиться к личности виновного, выражая его устойчивые взгляды, привычки, навыки, а могут характеризовать и внешние, объективные факторы (благоприятные и неблагоприятные), влияющие на поведение лица и побуждающие его к совершению преступления. Они могут непосредственно предшествовать совершению преступления более отдаленными, могут быть решающим звеном в цепи причинно-следственных зависимостей, быть и второстепенным. В зависимости от этого, степень их влияния на наказание должна быть различной. Например, внешние причины, непосредственно предшествующие преступлению, в большей степени влияют на поведение субъекта, а следовательно, и на меру наказания. Более отдаленные от преступления причины в меньшей степени связаны с ним, а поэтому их влияние на наказание должно быть менее значительным.

По изученным уголовным делам было установлено, что причины и условия преступлений, в которых нашли отражение отрицательные стороны личности виновного, в большинстве случаев отягчали наказание, и, наоборот, положительные - смягчали. Причины, выражающие те или иные психические или физиологические недостатки субъекта, влияли на наказание в сторону его смягчения. Причины, относящиеся к внешним, объективным обстоятельствам и влияющие неблагоприятным образом на выбор поведения субъекта, признавались как обстоятельства, смягчающие наказание, а те, которые облегчали такой выбор и сознательно использовались виновным при осуществлении преступного намерения, влияли на наказание в сторону отягчения. В то же время, в качестве общего недостатка следует отметить то, что в ряде случаев суды учитывали некоторые факторы, которые причинно не были связаны с преступным поведением: при совершении преступлений корыстной направленности учитывалось, например, то, что виновный воспитывался в неполной семье и рос озлобленным; при назначении наказания за нарушение правил безопасности движения, обусловленное недостаточными навыками вождения, принималось во внимание, что виновный не получил должного воспитания. Совершенно очевидно, что такие мотивировки являлись надуманными и обстоятельства, указанные в них, не должны были влиять на наказание.

Так приговором Кинельского районного суда Т. осужден по п. п "б, в" ч.2 ст.160 УК РФ к 2 годам 6 месяцам лишения свободы без штрафа, по п. "б" ч.3 ст.160 УК РФ с применением ст.64 УК РФ к 3 годам лишения свободы без конфискации имущества. На основании ст.69 ч.3 УК РФ по совокупности преступлений окончательно наказание определено в 3 года 6 мес. лишения свободы без штрафа и без конфискации имущества. Взыскано в пользу Куйбышевской железной дороги 815 678 руб.26 коп.

Судебная коллегия по гражданским делам приговор изменила, указав следующее.

В соответствии с ч.3 ст.60 УК РФ суд при назначении наказания должен учитывать характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, в том числе обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, а также влияние назначенного наказания на исправление осужденного и на условия жизни его семьи.

Из материалов дела усматривается, что Т. на иждивении имеет троих малолетних детей, жена находится в отпуске по уходу за ребенком. Им приняты меры к погашению ущерба. При таких обстоятельствах назначенное судом наказание в виде лишения свободы отрицательно повлияет на условия жизни его семьи. Поэтому, к назначенному судом наказанию, по мнению коллегии, следует применить ст.73 УК РФ.

Приговор Кинельского районного суда изменен, в соответствии со ст.73 УК РФ Т. назначено наказание в виде лишения свободы сроком три года шесть месяцев условно, с испытательным сроком 2 года⁹⁴.

На основании изложенного, мы делаем вывод о том, что индивидуализацию, наказания определяют, помимо рассматриваемых в рамках общих начал назначения наказания, также и иные, находящиеся за их пределами, факторы: свойства личности и поведение потерпевшего; причины и условия, способствовавшие совершению преступления; установленные законом пределы судейского усмотрения.

Лишь комплексный и объективный учет всех факторов, определяющих индивидуализацию, является гарантией назначения судом справедливого наказания.

2.3 Применение общих начал назначения наказания

Основой применения общих начал назначения наказания является учет степени общественной опасности совершенного преступления и личности виновного, в том числе смягчающих и отягчающих обстоятельств. Учесть в данном случае означает «принять во внимание»⁹⁵ влияние отмеченных факторов на меру наказания. При этом следует: 1) их разграничить, 2) определить меру и 3) порядок их влияния на наказание, а также 4) начальную точку их учета⁹⁶.

Чтобы принять во внимание степень общественной опасности совершенного преступления и личность виновного, в том числе смягчающие и отягчающие обстоятельства, сначала нужно указанные факторы разграничить. В противном случае при назначении наказания возможен их двойной и даже тройной учет, неоправданно увеличивающий или уменьшающий наказание. Например, совершение преступления с особой жестокостью признано в п. «и» ч. 1 ст. 63 УК РФ, отягчающим обстоятельством. Однако очевидно, что такая жестокость с одной стороны, причиняя излишние страдания потерпевшему, повышает степень общественной опасности преступления, с другой - отражая негативные черты человека, отрицательно характеризует личность виновного. Приведенное позволяет согласиться с тем, что учет, в частности, личности виновного, должен происходить помимо преступления и смягчающих и отягчающих обстоятельств⁹⁷.

Следовательно, если те или иные данные приняты во внимание при учете степени общественной опасности преступления, они уже не могут быть приняты во внимание при учете личности виновного, сложнее со смягчающими и отягчающими обстоятельствами. Их законодатель требует учитывать «в том числе», т. е. при принятии во внимание степени общественной опасности преступления и личности виновного.

Получается, что, «по мысли законодателя, содержание критериев «степень общественной опасности преступления» и «личность виновного» слагается из совокупности смягчающих, отягчающих и иных обстоятельств»⁹⁸. Отмеченное означает, что любое смягчающее и отягчающее обстоятельство по действующему уголовному законодательству должно относиться к характеристике либо степени общественной опасности преступления, либо личности виновного⁹⁹. Перечни данных обстоятельств недвусмысленно подтверждают это.

Что именно принимается во внимание при учете «в том числе» отягчающих обстоятельств, позволяет установить их перечень, предусмотренный в ст. 63 УК РФ. Поскольку он имеет исчерпывающий характер¹⁰⁰, ясно, что «в том числе» учитываются лишь те обстоятельства, которые отражены в указанном перечне. Отсюда нельзя не прийти к выводу, что обстоятельства, названные законодателем как отягчающие, не должны приниматься во внимание при учете степени общественной опасности преступления и личности виновного. Последними охватываются иные обстоятельства, увеличивающие наказание.

В ст. 61 УК РФ перечень смягчающих обстоятельств открыт, поскольку в ее ч. 2 установлено, что при назначении наказания могут учитываться в качестве таковых и другие данные. Поэтому ясно только то, что обстоятельства, особо названные законодателем в качестве смягчающих, не должны приниматься во внимание при учете степени общественной опасности преступления и личности виновного. В то же время последними охватываются далеко не все иные обстоятельства, уменьшающие наказание. Ведь часть из них может быть признана смягчающими.

Разрешить возникшую проблему поможет перечень факторов, учитываемых при назначении наказания. Отразив в едином списке степень общественной опасности преступления, личность виновного и смягчающие и отягчающие обстоятельства, законодатель, видимо, уравнял их влияние на наказание. Такое уравнивание означает, что при прочих равных условиях все вместе иные обстоятельства, характеризующие степень общественной опасности преступления, и все вместе иные обстоятельства, характеризующие личность виновного, должны влиять на наказание так же, как каждое отдельное смягчающее или отягчающее обстоятельство. Исходя из сказанного, если соответствующее обстоятельство не указано в перечне смягчающих, но в данном случае способно повлиять на наказание одинаково с ними, то его нужно признать таковым и на данном основании нельзя учитывать при принятии во внимание степени общественной опасности преступления или личности виновного.

Разграничение степени общественной опасности преступления, личности виновного и смягчающих и отягчающих обстоятельств дает указание на меру влияния на наказание указанных факторов. Уже давно и правильно отличие смягчающих и отягчающих обстоятельств видится в значительности влияния на наказание, в большей ее силе в сравнении с иными обстоятельствами, характеризующими степень общественной опасности преступления и личность виновного.

«Иные» обстоятельства сами по себе, раздельно, не способны оказать, как правило, заметное, сильное влияние на избираемое судом наказание...»¹⁰¹ Они могут сыграть такую роль лишь все в совокупности. Не случайно законодатель их объединил вместе со смягчающими и отягчающими обстоятельствами в собирательные понятия - степень общественной опасности преступления и личность виновного.

Конечно, и степень общественной опасности преступления, и личность виновного, и смягчающие и отягчающие обстоятельства в конкретном случае способны по-разному, больше или меньше, влиять на наказание. Но это, по общему правилу, количественные показатели в рамках одного и того же качества, зависящие от особенностей конкретных обстоятельств. Если же данные показатели степени общественной опасности преступления или личности виновного приводят к новому качеству, соответствующее обстоятельство должно признаваться смягчающим.

Неодинаковость возможного влияния на наказание отдельных смягчающих и отягчающих обстоятельств можно проследить по их законодательной регламентации. Так, несовершеннолетним является и семнадцатилетний, и четырнадцатилетний человек, женщина может находиться и в начальной, и в конечной стадии беременности, детей может быть и двое, и пятеро (п. «б», «в», «г» ч. 1 ст. 61 УК РФ). Понятно, что влияние на наказание позже названных вариантов смягчающих обстоятельств должно быть более значимым. Существеннее способно сказаться на наказании совершение преступления в силу зависимости, чем принуждения, в силу физического принуждения, - чем психического, а также противоправность поведения потерпевшего, явившегося поводом для совершения преступления, чем аморальность (п. «е», «3» ч. 1 ст. 61 УК РФ). Наступлением тяжких последствий в результате совершения преступления выступает и тяжкий вред здоровью, и смерть человека (п. «б» ч. 1 ст. 63 УК РФ). Ясно, что влияние на наказание последнего варианта отягчающего обстоятельства должно быть более значимым. Существеннее способно сказаться на наказании совершение соответствующего преступления в отношении женщины, заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности, чем лица, находящегося от виновного в зависимости (п. «з» ч. 1 ст. 63 УК РФ).

Конкретное влияние на наказание соответствующих факторов законодатель отразил только в отношении некоторых смягчающих обстоятельств. В ст. 62 УК РФ он установил, что при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61, и отсутствии отягчающих обстоятельств срок или размер наказания не может превышать трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части уголовного законодательства.

Приведенная законодательная регламентация учета названных обстоятельств привела в теории к выводу о них как об особо смягчающих обстоятельствах¹⁰². Скорее всего, однако, о таковых допустимо говорить только в отношении ст. 64 УК РФ, согласно которой не любые смягчающие обстоятельства могут быть признаны исключительными. А в ст. 62 УК РФ идет речь об обычных смягчающих обстоятельствах, на что указывает простая отсылка к п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61. Более того, в ст. 62 УК РФ всего лишь конкретизирован (формализован) путем понижения верхних пределов соответствующих наказаний учет предусмотренных в законе смягчающих обстоятельств. При ином подходе больше оснований считать особым смягчающим обстоятельством несовершеннолетие виновного, учет которого отражен в отдельной (14) главе Общей части уголовного законодательства. Последнее вызвано спецификой субъекта преступления, особенности уголовной ответственности которого законодатель урегулировал отдельно.

В ст. 62 УК РФ применительно к характеристике смягчающих и отягчающих факторов слово «обстоятельство» использовано во множественном числе, а при указании на смягчающие обстоятельства, названные в приведенных пунктах ч. 1 ст. 61, введен соединительный союз «и». В результате грамматическое толкование закона влечет вывод о том, что назначение наказания в пределах до трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса, должно происходить, во-первых, при одновременном наличии хотя бы одного смягчающего обстоятельства как из п. «и», так и п. «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ¹⁰³ и, во-вторых, при отсутствии не менее двух отягчающих обстоятельств¹⁰⁴.

В то же время Верховный Суд РФ отошел от буквального толкования закона сначала при разрешении конкретных дел¹⁰⁵, а затем, указав в п. 5 постановления Пленума от 11 июня 1999 г. № 40, что «по смыслу закона правила, изложенные в статье 62 УК РФ, могут применяться судами при наличии хотя бы одного из перечисленных в пунктах "и" и "к" статьи 61 УК РФ смягчающих обстоятельств, если отсутствуют отягчающие обстоятельства»¹⁰⁶. Для придания этой практике безупречно законного статуса желательно в ст. 62 УК РФ «между пунктами "и" и "к" поставить вместо союза "и" союз "или"»¹⁰⁷.

Более того, применение ст. 62 УК РФ на практике исключается при установлении даже одного отягчающего обстоятельства, хотя Пленум Верховного Суда РФ вслед за законом использует множественное число соответствующего слова. Так, Кучумов был осужден по ст. 103 УК РСФСР на 8 лет лишения свободы. Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ с учетом явки с повинной и исключения из обвинения отягчающего обстоятельства — совершение преступления в состоянии опьянения - наказание ему смягчено до 7 лет 6 месяцев лишения свободы¹⁰⁸. Получается, что без исключения единственного отягчающего обстоятельства наказание не было бы смягчено в соответствии со ст. 62 УК РФ. По делу Шаянова Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ признала невозможным применение этой статьи из-за наличия как раз одного отягчающего обстоятельства¹⁰⁹.

Наконец, при сопоставлении ст. 62 УК РФ со ст. 64 в литературе отмечается двойная рассогласованность уголовно-правового регулирования¹¹⁰. Первая из них проявляется в том, что для назначения наказания с уменьшением лишь верхнего предела наказуемости необходимо не менее двух смягчающих обстоятельств, а для назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, якобы достаточно и одного. Последнее не совсем точно, В ст. 64 УК РФ в единственном числе говорится исключительно об активном содействии участника группового преступления раскрытию преступления, но об исключительных обстоятельствах и других, существенно уменьшающих степень общественной опасности преступления, говорится во множественном числе.

Вторая рассогласованность ст. 62 и 64 УК РФ заключается в том, что для назначения наказания с уменьшением лишь верхнего предела наказуемости необходимо отсутствие отягчающих обстоятельств, но их присутствие не выступает препятствием к назначению более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление. Видимо, здесь нужен унифицированный подход, отраженный в ст. 64 УК РФ и проверенный временем.

Вряд ли правильно считать, что «соблюдение условия - отсутствие отягчающих обстоятельств - должно в принципе исключать возможность использования на практике данной уголовно-правовой нормы», ибо наказание в таком случае не может превышать средней его меры, а также, что «рассматриваемая норма должна играть регулирующую роль лишь в ситуациях, когда, учитывая все обстоятельства дела, суд придет к убеждению о назначении виновному наказания, превышающего три четверти максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части»¹¹¹. Примечательно, что в первом высказывании не берутся в расчет «все обстоятельства дела» и упускается из виду допустимость назначения наказания сверх средней меры путем принятия во внимание повышенной общественной опасности преступления и личности виновного. Ошибочность второго высказывания проявляется в том, что понижение законодателем верхнего предела назначения наказания при наличии смягчающих обстоятельств исключает возникновение у суда приведенного убеждения.

Так П. приговором Ставропольского районного суда осужден по ч.1 ст.105 УК РФ к 13 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.

Президиум Самарского областного суда приговор изменил, указав следующее.

Как видно из материалов дела, П. в ночь с 12 на 13.09.99, совместно с Б. и К., пришли к дому N 5 по ул. Мичурина с. Узюково, принадлежавшего Г., с целью хищения поросенка. Однако Б, никого не предупредив, скрылась. Тогда К. и П. также пошли домой, отказавшись от совершения кражи.

Когда они догнали Б., между ней и П. возникла ссора, в процессе которой П., имеющимся у него ножом, нанес потерпевшей пять ударов в область лица и не менее семи ударов в область груди. После этого, посчитав, что Б. умерла, с целью затруднения ее опознания, имеющимся у него топором отрубил Б. голову, нанеся ей в область шеи не менее 4 ударов топором.

По правилам ст.62 УК РФ при наличии смягчающих обстоятельств, предусмотренных п. "и" ч.1 ст.61 УК РФ и отсутствии отягчающих обстоятельств, срок или размер наказания не могут превышать 3/4 максимального срока наиболее строгого наказания.

Суд, при назначении П. наказания, как на смягчающее наказание обстоятельство, сослался на признание П. своей вины, раскаяние в содеянном, активном способствовании раскрытию преступления, то есть на обстоятельства, предусмотренные п. "и" ч.1 ст.61 УК РФ, однако наказание П. назначил без учета правил ст.62 УК РФ.

В связи с изложенным приговор Ставропольского районного суда в отношении П. в части наказания изменен, ей по ч.1 по ст.105 УК РФ назначено наказание в виде 11 лет 3 месяцев лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима¹¹².

В ст. 62 УК РФ ограничен верхний предел только наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Кодекса и имеющего срок или размер. Отсюда нельзя не сделать заключения, что правила, содержащиеся в упомянутой статье Общей части уголовного законодательства, применяются лишь к основным наказаниям, но их применение исключается, если в статье Особенной части имеется указание на пожизненное лишение свободы или смертную казнь. По крайней мере, применительно к назначению наказания при вердикте присяжных заседателей о снисхождении и за неоконченное преступление решение закон содержит о них специальные постановления (ч. 1 ст. 65, ч. 4 ст. 66 УК РФ). Отсутствие подобного в ст. 62 УК РФ не может не означать, что при наличии в статье Особенной части Кодекса указания на пожизненное лишение свободы или смертную казнь предусмотренные в ней смягчающие обстоятельства должны учитываться в пределах, названных ст. 60 УК РФ¹¹³.

В то же время практика пошла по другому пути. Так, Президиум Верховного Суда РФ по делу Марданова, сославшись на ст. 62 УК РФ, смягчил наказание до трех четвертей максимального срока лишения свободы, предусмотренного ч. 2 ст. 105 УК РФ, т. е. до 15 лет¹¹⁴, хотя в ее санкции имеются и более строгие виды наказания. Данное решение было бы полностью правильным лишь при наличии в ст. 62 указания на наиболее строгий исчислимый вид наказания¹¹⁵.

Правда, предложенный подход полностью не снимает проблему определения вида наказания, не свыше определенной доли, которого должно назначаться наказание при наличии определенных смягчающих обстоятельств. Дело в том, что в силу запрета на назначение соответствующим лицам некоторых видов наказаний (ст. 49, 50, 53, 54, 88 УК РФ), если в статье Особенной части Уголовного кодекса они являются наиболее строгими, следование правилам ст. 62 к снижению наказания не приведет. Поэтому последнюю желательно после слов «максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания» дополнить словами «который может быть назначен виновному»¹¹⁶.

Назначение наказания не свыше трех четвертей максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса, нередко резко ограничивает возможности индивидуализации наказания и понижает верхний предел наказания за разные преступления в неодинаковой пропорции по отношению к нижнему пределу. Так, за пиратство, квалифицируемое по ч. 2 ст. 227 УК РФ, предусмотрено наиболее строгое наказание в виде лишения свободы на срок от 8 до 12 лет. При применении ст. 62 УК РФ возможности индивидуализации снижаются до пределов от 8 до 9 лет. Исчисление трех четвертей максимального срока или размера наказания при одинаковом его верхнем пределе дает более выгодное положение совершившему преступление, санкция за которое предусматривает больший нижний предел. При одинаковом нижнем пределе то же самое произойдет в отношении совершившего преступление, санкция за которое предусматривает меньший верхний предел.

Чтобы нейтрализовать подобное, целесообразно изменить методику подсчета наказания, не свыше которого допустимо назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств. Три четверти лучше исчислять не от максимального срока или размера, а от всего наказания. При таком подсчете они получаются путем прибавления к нижнему пределу соответствующего наказания значения поделенной на четыре и умноженной на три разницы между верхним и нижним пределами. В результате при назначении наказания по ч. 2 ст. 227 УК РФ с применением ст. 62 лишение свободы должно определяться в интервале от 8 до 11 лет.

Изложенная методика подсчета при всех ее плюсах влечет возможность назначения более строгого наказания, чем по действующему закону. Поэтому следует прийти к выводу об оправданности предложения уравнять верхний предел срока или размера наказания эй наличии смягчающих обстоятельств с более низким показателем, установленным для вердикта присяжных заседателей о снисхождении (ч. 1 ст. 65 УК РФ). Ведь смягчающие обстоятельства, перечисленных в ст. 62 УК РФ, вполне могут вызвать принятие названного вердикта. При таких условиях непонятно, почему одни и те же обстоятельства допускают назначение наказания в разных пределах только из-за того, в каком суде рассматривается уголовное дело. Странность заключается еще и в том, что применение предела назначения наказания, отраженного в ст. 62 УК РФ, исключается при наличии отягчающих обстоятельств, которые никакого влияния на применение ч. 1 ст. 65 не оказывают, более того, вообще не должны учитываться (ч. 4).

Анализируя ст. 62 УК РФ нельзя не обратить внимания на ее заголовок - «Назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств». Однако на самом деле в ней идет речь об учете не всех таких обстоятельств, а лишь предусмотренных п. «и» и «к» ч. 1 ст. 61 УК РФ. Поэтому в ст. 62 УК РФ до особенностей назначения наказания при последних желательно было бы указать на общее направление учета всех смягчающих обстоятельств - уменьшение наказания. Тогда стало бы очевидным, почему они именно смягчающие.

Наконец, следует отметить, что вряд ли верно называть назначение наказания по правилам ст. 62 УК РФ чрезвычайным смягчением¹¹⁷. Ведь наказание определяется, в отличие от ст. 64 УК РФ, в урезанных за счет понижения верхнего размера, но пределах, предусмотренных соответствующей статьей Особенной части уголовного законодательства.

Непонятно отсутствие уголовно-правового регулирования назначения наказания при наличии отягчающих обстоятельств. Аналогичный отраженному в ст. 62 УК РФ подход приемлем и в их отношении. По крайней мере, такие отягчающие обстоятельства, как наступление тяжких последствий в результате совершения преступления и совершение преступления с особой жестокостью, садизмом, издевательством, а также мучениями для потерпевшего (п. «б» и «и» ч 1 ст. 63 УК РФ), - единственно отражающие степень общественной опасности преступления - способны претендовать на повышение минимального размера наказания. С учетом положений Особенной части уголовного законодательства о влиянии на наказание одноименных квалифицирующих обстоятельств можно предложить назначать основное наказание при наличии названных отягчающих обстоятельств не ниже половины наиболее строгого исчислимого наказания, предусмотренного соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса. В то же время, принимая во внимание положения Общей части о запретах назначения отдельных наказаний определенным лицам, приведенное предложение должно иметь оговорку о том, что наиболее строгим исчислимым наказанием является лишь то, которое допустимо назначить лицу. Половина же наказания определяется путем деления на два суммы значений минимального и максимального размеров данного наказания¹¹⁸.

Приведенные решения о влиянии на наказание учета степени общественной опасности преступления, личности виновного и смягчающих и отягчающих обстоятельств свидетельствуют о необходимости принятия во внимание прежде всего качественного своеобразия соответствующих факторов. И только распределив их по соответствующим группам, можно переходить к количественному их учету в рамках каждой группы, ибо понятно, что, например, чем больше имеется смягчающих обстоятельств, тем мягче при прочих равных условиях должно быть назначенное наказание.

Установление влияния на наказание степени общественной опасности преступления, личности виновного и смягчающих и отягчающих обстоятельств ставит вопрос об очередности их учета при назначении наказания. В теории уголовного права все эти факторы предлагается принимать во внимание либо в той последовательности, в которой они указаны в законе, либо от более значимых в данном случае к менее значимым, либо применять первый или последний порядок в зависимости от ситуации. Однако последовательность учета степени общественной опасности преступления, личности виновного и смягчающих и отягчающих обстоятельств, вероятно, должна быть иной.

В литературе совершенно справедливо отмечается, что «при установлении меры уголовной ответственности и наказания в соотношении "деяние - личность" первое звено является определяющим»¹¹⁹. Более того, наказание назначается за содеянное. Давно уже сказано, «суровость наказания должна зависеть от тяжести преступления»¹²⁰. Отсюда ясно, что вначале следует принимать во внимание степень общественной опасности преступления.

В связи с тем, что наказание назначается лицам, совершившим преступление, а они не всегда адекватно проявляются в содеянном, личность виновного может только корректировать учет степени опасности преступления. Значит, личность виновного необходимо принимать во внимание только после учета степени общественной опасности преступления¹²¹.

По терминологии закона смягчающие и отягчающие обстоятельства учитываются при назначении наказания «в том числе». Потому те из них, которые относятся к опасности преступления, скорее всего, должны приниматься во внимание вместе с иными обстоятельствами, характеризующими степень общественной опасности преступления, те же из них, которые относятся к личности, - вчесте с иными обстоятельствами, характеризующими личность виновного.

Таким образом, учет предусмотренных законом факторов, включенных в общие начала назначения наказания, желательно производить в следующем порядке. Сначала принимается во внимание степень общественной опасности преступления, в том числе соответствующие смягчающие и отягчающие обстоятельства, затем — личность виновного, в том числе оставшиеся смягчающие и отягчающие обстоятельства.

Предложенный порядок обеспечивает возможность учесть отдельно друг от друга, но сразу вместе, с одной стороны, все то, что относится к степени общественной опасности преступления, с другой — все то, что относится к личности виновного. Причем он проще, ибо не усложняется отдельным от степени общественной опасности преступления и личности виновного совместным принятием во внимание смягчающих и отягчающих обстоятельств, отличающихся своим происхождением и соответственно ролью при назначении наказания.

Для принятия во внимание при назначении наказания степени общественной опасности преступления и личности виновного, в том числе смягчающих и отягчающих обстоятельств, нужна определенная исходная база, точка отсчета Понятно, что она не может браться произвольно. В то же время ее поиски в минимуме или максимуме санкции статьи Особенной части уголовного законодательства, среднем между ними значении либо среднем наказании, если не иметь в виду единичные санкции, влекут существенные сложности в подсчетах и потому неприменимы на деле. В настоящее время такие поиски, кроме того, частично утратили актуальность в связи с урегулированием избрания вида наказания в ч. 1 ст. 60 УК РФ.

Установлению названной точки отсчета на начальном этапе, видимо, должны служить другие (помимо учета соответствующих факторов) правила, составляющие общие начала назначения наказания В этом, скорее всего, и заключается их основная роль¹²².

Применяя правило о назначении наказания в пределах, установленных соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса и Общей его частью, недостаточно следовать обычному пониманию указанных пределов в качестве «минимума и максимума наказания»¹²³. Данный подход сориентирован опять-таки на единичные санкции, но в уголовном законодательстве немала доля альтернативных, имеющих по несколько видов наказания, и кумулятивных, содержащих как основные, так и дополнительные наказания, санкций. Отсюда пределами, о которых идет речь, необходимо считать, с одной стороны, приведенные границы размеров наказания, с другой - минимальное и максимальное по степени строгости виды наказания, предусмотренные статьей Особенной части уголовного законодательства «Нижний предел санкции - нижний предел наиболее мягкого наказания, указанного в санкции, верхний предел - верхний предел наиболее строгого наказания, указанного в санкции»¹²⁴.

Таким образом, учет степени общественной опасности преступления и личности виновного, в том числе смягчающих и отягчающих обстоятельств, производится в пределах минимального и максимального размеров и (или) видов наказаний, установленных соответствующей статьей Особенной части Уголовного кодекса. Если же минимальный размер какого-то наказания в статье не указан, он определяется, как выше отмечалось, исходя из показателя, установленного статьей Общей части уголовного законодательства, регулирующей данный вид наказания. При таком решении то, где искать точку отсчета принятия во внимание соответствующих факторов при назначении наказания, определяется лишь в самом общем виде.

Конкретизировать поиск точки отсчета позволяет правило о назначении наказания в точном соответствии с характером его определения в статье Особенной части Уголовного кодекса. При применении данного правила нужно иметь в виду деление всех наказаний на основные и дополнительные, а последних - на обязательные к назначению и факультативные. Это означает в рамках требований общих начал, что, во-первых, наказание, названное в статье Особенной части Уголовного кодекса в качестве основного, не может быть назначено как дополнительное (даже при условии, что в принципе способно быть и тем и другим - ч. 2 ст. 45 УК РФ). Точно так же и дополнительное наказание не должно назначаться в виде основного. Во-вторых, дополнительное наказание, названное в статье Особенной части уголовного законодательства как обязательное, в отличие от факультативного, нельзя не назначать в соответствующем случае.

Отсюда учет степени общественной опасности преступления и личности виновного, в том числе смягчающих и отягчающих обстоятельств, нередко осуществляется раздельно в отношении основных и дополнительных наказаний. Тем самым уточняется, что точка отсчета принятия во внимание соответствующих факторов при назначении наказания может быть не одна.

Переход от санкции статей Особенной части уголовного законодательства в целом к ее элементам позволяет сделать правило о том, что более строгий вид наказания из числа установленных статьей Особенной части Уголовного кодекса назначается только в случае, если менее строгий вид наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания. Применение названного правила означает необходимость определения в каждом случае только минимально необходимого вида наказания.

Конечно, можно было исходить из того, что чем более строгий вид наказания назначен, тем с большей гарантией будут достигнуты цели наказания. Однако законодатель разумно выступил против назначения наказания с так называемым запасом. Определенное с ним наказание не будет восприниматься как справедливое.

При обозначенном подходе к назначению наказания облегчается переход к применению ст. 64 УК РФ. Если только будет установлено, что для достижения целей наказания излишне определение даже самого мягкого вида из числа установленных статьей Особенной части Уголовного кодекса, то в соответствующем случае следует шначать более мягкое наказание, чем предусмотрено за данное преступление.

Итак, точка отсчета принятия во внимание соответствующих факторов при назначении наказания должна находиться в указанном в санкции статьи Особенной части уголовного законодательства минимально необходимом в данном случае виде наказания (основного и дополнительного). Остается выяснить, какому размеру конкретного наказания она соответствует.

В литературе имеется суждение о том, что «недопустимо и некорректно смотреть на верхний предел наказания как на первый, начальный проект наказания». И с этим нельзя не согласиться. Иначе возможность учета будет относиться только к смягчающим и другим уменьшающим наказание обстоятельствам. Вопреки требованию закона принять во внимание имеющиеся отягчающие и прочие увеличивающие наказание обстоятельства уже будет невозможно. Вместе с тем, когда одновременно заявляется о том, что «первые размышления о наказании для осужденного, и тем более итоговые расчеты его конкретного... размера нужно начинать с минимума...»¹²⁵, логика изменяет автору ранее приведенного суждения. Возникает обратная картина, при которой наличие любого смягчающего или другого уменьшающего наказание обстоятельства неминуемо должно вести к назначению более мягкого наказания, чем предусмотрено за данное преступление, хотя ст. 64 УК РФ предусматривает для этого далеко не любые обстоятельства.

Отсюда нельзя не прийти к иному, чем ранее приводилось, решению об искомой точке отсчета. Она должна находиться между полюсами границ минимально целесообразного в данном случае вида наказания из числа установленных в соответствующей статье Особенной части уголовного законодательства и составлять среднюю его величину. Таковая получается в результате деления пополам суммы нижнего и верхнего размеров соответствующего вида наказания.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Анализ рассмотренных в настоящем пособии вопросов назначения наказания, основанный на действующем уголовном законодательстве и практике его применения судами, позволяет сформулировать основные выводы, которые в обобщенном виде могут быть представлены в следующих положениях.

Факторами, определяющими индивидуализацию наказания, являются те, которые очерчены законодательными рамками (относящиеся к общим началам назначения наказания, указанные в ч. 3 ст. 60 УК РФ и характеризующие каждый из составляющих их элементов), а также находящиеся за пределами общих начал назначения наказания (судейское усмотрение, свойства личности и поведение потерпевшего, причины и условия, способствовавшие совершению преступления).

Назначение наказания - очень сложный и ответственный этап в рассмотрении уголовного дела. Поэтому все, что может облегчить труд судей, должно быть максимально использовано. Применение алгоритма принятия решения о наказании является насущной потребностью судебной деятельности и призвано способствовать формированию убеждения судей в том. что ими оценена вся информация, соблюдены законы мышления и логическая последовательность суждений, выполнены все требования закона об общих началах и специальных правилах назначения наказания, как в отдельности, так и в совокупности. Алгоритмизация процесса принятия решения о наказании обеспечивает четкое вычленение и учет всех фактов и обстоятельств, имеющих значение для правильной правовой оценки преступления и личности виновного.

Действующий уголовный закон содержит достаточные возможности для составления программы принятия решения о наказании (алгоритма индивидуализации). Она должна заключаться в последовательном, на разных уровнях детализации, с учетом достижений уголовно-правовой науки и иных отраслей знаний (логики, кибернетики и т.п.), решении вопросов наказания, предусмотренных уголовным законом, а также содержащихся в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ.

В связи с тем, что многие аспекты назначения наказания урегулированы уголовным законом недостаточно четко, а решение отдельных вопросов все еще носит дискуссионный характер представляется целесообразным:

1. Изменить редакцию ч.1 ст. 60 УК РФ, закрепив в ней положение о том, что наказание назначается «исходя из санкции статьи Особенной части настоящего Кодекса, и с соблюдением положений Общей части настоящего Кодекса».

2. Из ч. 3 ст. 60 УК РФ исключить указание на необходимость учета при назначении наказания характера общественной опасности, поскольку он должен учитываться законодателем при конструировании составов преступлений и определении санкций.

3. В силу запрета на назначение соответствующим лицам некоторых видов наказаний (ст. 49, 50, 53, 54, 88 УК РФ), если в статье Особенной части Уголовного кодекса они являются наиболее строгими, следование правилам ст. 62 к снижению наказания не приведет. Поэтому последнюю желательно после слов «максимального срока или размера наиболее строгого вида наказания» дополнить словами «который может быть назначен виновному».

4. По нашему мнению следует отказаться от закрытости перечня отягчающих обстоятельств для чего следует дополнить ст. 63 частью второй, аналогичной по своему содержанию ч.2 ст. 61. «2. При назначении наказания могут учитываться в качестве отягчающих обстоятельств и обстоятельства, не предусмотренные частью первой настоящей статьи».

5. При рассмотрении общих начал назначения наказания можно сделать вывод о том, что законодатель регламентировал правила назначения наказаний при наличии смягчающих вину обстоятельств (например, явка с повинной, заглаживание вреда и т.п.), вместе с тем необоснованно оставил без внимания порядок назначения наказаний при наличии отягчающих обстоятельств, безусловно некоторые из них следует признать особо отягчающими и назначать более строгое наказание.

5. Назначение наказания при наличии смягчающих обстоятельств привязанного к верхнему пределу самого строго наказания, как отмечалось выше необоснованно сужает возможность применения к осужденному мер уголовного принуждения. Следует привязать верхний предел к наказанию уже назначенному виновному лицу.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК

Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации. - М., Закон.-96 с.

2. Уголовный кодекс Российской Федерации. М. ТК Велби. 2005.-144 с.

3. Уголовный кодекс 1960 года. М. Юрид. издат. 1980.- 156 с.

4. Уголовный кодекс 1922 года. М. Юрлитиздат 1961.- 214 с.

5. Уголовный кодекс 1926 года. М. Юрлитиздат 1961.- 288 с.

6. Уголовное уложение 1903 г. СПб. Нева. 1999.- С.120.

Научная и специальная литература

7. Анашкин Г.З. Справедливость назначения уголовного наказания // Советское государство и право. - 1982. - № 7. - С.64.

8. Бажанов М.И. Назначение наказания по советскому уголовному праву. Киев, 1980. – 128 с.

9. Барак А. Судейское усмотрение / Перевод с английского Лисин А.Ю. - М.: Изд-во НОРМА, 1999. – 246 с.

10. Безнасюк А.С., Толкаченко А.А. Уголовные наказания военнослужащих: теория, законодательство, практика. – М., Норма 1999.- 322 с.

11. Беккариа Ч. О преступлениях и наказаниях. - М.: Фирма «Стелл», ППА БИМПА, 1995. – 544 с.

12. Белогриц-Котляревский Л.С. Основные черты истории уголовного права. Киев, 1893. – 340 с.

13. Беляев В. Г. Применение уголовного закона. Волгоград 1998. – 226 с.

14. Брайнин Я.М. Уголовный закон и его применение. - М.: Юрид. лит., 1967.-202 с.

15. Бриллиантов А.В. Дифференциация наказания: уголовно-правовые и уголовно-исполнительные аспекты: Автореф. дисс. докт. юрид. наук. М., 1998.- 26 с.

16. Бриллиантов А. Новые законодательные подходы к уголовному наказанию //Законность.- 2004. - № 3.-С.15.

17. Буранов Г. К. Отягчающие наказание обстоятельства в уголовном праве России. Автореф. дис.. канд. юрид. наук. Ульяновск. 2002.- 24 с.

18. Бурлаков В.Н. Личность преступника и назначение наказания: Учебное пособие. Л., 1986.- 98 с.

19. Бушуев Г.И. Судья в уголовном процессе. - М., Юрид. лит., 1984. – 262 с.

20. Васильев Н.В. Принципы советского уголовного права: Учебное пособие. М., Юридиздат1983.- 102 с.

21. Вопросы кибернетики и право/Отв. ред. Кудрявцев В.Н. - М.: Наука, 1967.- 164 с.

22. Герцензон А. А. О проблеме наказания // Советское государство и право. - 1960. - № 1. - С. 67.

23. Грошевой Ю.М. Проблемы формирования судейского убеждения в уголовном судопроизводстве. - Харьков: «Вища школа», изд-во при Харьковском ун-те, 1975. – 340 с.

24. Грошевой Ю.М. Теоретические проблемы формирования убеждения судьи в советском уголовном судопроизводстве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - Харьков, 1975. – 26 с.

25. Жижиленко А.А. Очерки по общему учению о наказании. Пг., 1923. – 452 с.

26. Загорский Г.И. Судебное разбирательство по уголовному делу. — М.: Юрид. лит., 1999. – 144 с.

27. Зайцева Л.В. Алгоритмические языки и программирование. М.: Изд-во Московского государственного горного ун-та, 1996. – 322 с.

28. Захарян Г.С, Соучастие и индивидуализация наказания. // Советская юстиция. - 1989. - № 5. - С. 9.

29. Злобин Г.А., Келина С.Г., Яковлев AM. Советская уголовная политика: дифференциация ответственности // Советское государство и право. -1977. -№ 9. - С. 60.

30. Зубов B.C. Справочник программиста. Базовые методы решения графовых задач и сортировки. - М: Информационно-издательский Дом «Филинъ», 1999. – 122 с.

31. Иванов А.А. Российская правовая наука рубежа XIX-XX веков и формирование личностного подхода в наказании //Журнал российского права.- 2005. - № 5.- С.80.

32. Иванова А.Т. Смягчающие ответственность обстоятельства в советском уголовном праве: Дисс. канд. юрид. наук. М., 1972. – 166 с.

33. Игнатов А.Н. Некоторые аспекты реформирования уголовного законодательства//Журнал российского права.- 2003. - № 9.- С.67.

34. Иногамова-Хегай О.И. Конкуренция норм уголовного права. М., Норма 2001. – 114 с.

35. Карпец И.И. Индивидуализация наказания в советском уголовном праве. М., Юридиздат. 1961. – 190 с.

36. Качурин Д.В. Общие начала назначения наказания//Российский судья. – 2002.- № 8.- С.25.

37. Кашепов В.П. Об особенностях современного уголовно-правового законотворчества //Журнал российского права.- 2005. - № 4. – С.91.

38. Келина С. Г., Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. М., Юридиздат. 1990. – 204 с.

39. Келина С.Г. Меры ответственности, предусмотренные уголовным законом, и основания их применения // Советское государство и право. -1982.- № 5. - С. 106.

40. Ковалев М.И. Понятие и признаки преступления и их значение для квалификации. Свердловск, 1977.- 112 с.

41. Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации с постатейными материалами и судебной практикой / Под общ. ред. Никулина С. И. М., Лига. 2001. – 822 с.

42. Костарева Т.А. Практика назначения более мягкого наказания, чем предусмотрено уголовным законом // Комментарий судебной практики. Выпуск 4. - М.: Юрид. лит., 1998. – 934 с.

43. Козлов А. П. Уголовно-правовые санкции. Красноярск. 1989.- 312 с.

44. Кривенков О. В. Некоторые вопросы применения специальных правил назначения наказания // Правоведение. - 2001. - № 3. - С. 139.

45. Кригер Г.А., Кригер Г.Л. О дополнительных мерах наказания. // Советская юстиция. -1972.- № 1.-С. 14.

46. Кругликов Л.Л. Уголовно-правовые средства обеспечения справедливости наказания. - Ярославль, Изд-во ЯГУ. 1986.-302 с.

1. Кругликов Л.Л. Правовые средства обеспечения справедливости наказания в процессе его индивидуализации. Автореф. дисс. д-ра юрид. наук. — М.,1985. – 24 с.

2. Кругликов Л. Л. Проблемы теории уголовного права. М., Норма. 2005. – 456 с.

3. Кругликов Л.Л. О принципах назначения наказания // Проблемы совершенствования уголовного законодательства на современном этапе: Межвуз. сб. науч. тр. Свердловск: Изд-во Свердловского юридического института, 1985.-С.56.

4. Кругликов Л. Л. Конкретизация уголовно-правового значения обстоятельств дела как законодательный прием // Проблемы юридической техники. Н. Новгород, 2000. – 424 с.

5. Кругликов Л. Л. Смягчающие и отягчающие ответственность обстоятельства в уголовном праве. Воронеж, 1985. – 166 с.

6. Кудрявцев В.Н. Общая теория квалификации преступлений. — М., Юрид. лит., 2002. – 234 с.

7. Кузнецова Н.Ф., Куринов Б.А. Отягчающие и смягчающие обстоятельства, учитываемые при определении меры наказания // Применение наказания по советскому уголовному праву. М., Юридическая литература. 1958.- 200 с.

8. Кунавин У., Сабитов Р. Учет судом поведения, лица после совершения преступления.//Советская юстиция. - 1989. - № 1.-С. 13.

9. Лавкина Н. С. Личность преступника и уголовная ответственность. М., Юрист 1999. – 204 с.

10. Лебедев В.М. О некоторых вопросах назначения судами уголовного наказания // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 9.- С.20.

11. Левицкий Г.А. К вопросу о принципах применения наказания // Советское государство и право. - 1958. - № 4.- С. 13.

12. Лесниевски-Koстapeвa Т.А. Дифференциация уголовной ответственности. Теория и законодательная практика. — М.,Юрлитинформ. 2000.- 234 с.

13. Лопухов Р.А. Назначение уголовного наказания. - М.: ВПА, 1965. – 162 с.

14. Личность преступника / Под ред. Кудрявцева В.Н. и др. - М: Юрид. лит., 1975. – 256 с.

15. Лунеев В.В. Криминология. (Причины, предупреждение и методы изучения преступлений в Вооруженных Силах СССР). Учебник. - М.: ВКИ, 1986. – 406 с.

16. Люблинский Л.И. Техника, толкование и казуистика уголовного кодекса. Пг..1917. – 412 с.

17. Манаев Ю. Уголовно-правовое содержание обстоятельств, характеризующих личность виновного. // Советская юстиция. - 1968 - № 4. - С. 12.

18. Мельникова Ю.Б. Дифференциация ответственности и индивидуализации наказания. Красноярск, 1989. – 108 с.

19. Мельникова Ю.Б. Индивидуализация наказания с учетом личности преступника. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - М., 1969. – 122 с.

20. Мирецкий С.Г. Приговор суда. - М.: Юрид. лит., 1989. – 166 с.

21. Мясников О. О смягчающих наказание обстоятелствахз не указанных в законе// Российская юстиция. – 2001. - № 4.- С.30.

22. Нажимов В.П. Справедливость наказания - важнейшее условие его эффективности. // Вопросы организации суда и осуществления правосудия в СССР. Т. 2. - Калининград, 1973. – 424 с.

23. Наумов А.В. Уголовное право. Общая часть. Курс лекций. М., Норма. 2000. – 566 с..

24. Научно-практический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. В 2 т.Т. 1/Под ред. Рарога А.И. М.,Юрист. 1999.- 560 с.

25. Нечепуренко А.А. Неотвратимость наказания как принцип уголовного права: Учебное пособие. Омск, 1996.- 98 с.

26. Новоселов Г.П. Критерии определения судом меры уголовного наказания. Дисс. канд. юрид. наук. - Свердловск, 1982.- 230 с.

27. Ожегов С. И., Шведова Н. И. Толковый словарь русского языка. М., Наука. 1990.- 1200 с.

28. Осипов П.П. Теоретические вопросы построения и применения уголовно-правовых санкций. Л., 1976. – 146 с.

29. Петухов Н.А. Осуществление судебной власти в Вооруженных Силах Российской Федерации. Дисс. канд. юрид. наук в форме научного доклада, выполняющего также функции автореферата. -М.,ВУ, 1998.- 44 с.

30. Попов А.Н. Принцип справедливости в уголовном праве: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. СПб., 1993.- 24 с.

31. Поляков С.А. Санкции в уголовном законодательстве. Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - СПб., 1996. – 34 с.

32. Прохоров Л.А. Санкции уголовного закона и практика назначения наказания//Труды ВЮЗИ. 1976.Т.42.- 562 с.

33. Ростовский В. Мотивировка назначения наказания // Советская юстиция.- 1976.- № 23.- С. 7.

34. Сахаров А. В. О принципах социалистического уголовного права.// Правоведение. - 1969. - № 4. - С. 5.

35. Сахаров А.Б. Перспективы развития советского уголовного права. // Советское государство и право. - 1983. -№7. -С. 81.

36. Сборник документов по истории уголовного законодательства СССР и РСФСР. 1917-1952 гг. М., 1953. – 672 с.

37. Сидоров Б. В. Личность преступника в системе общих начал назначения наказания/ Личность преступника и применение наказания Казань, 1979.- 144 с.

38. Ситковская О.Д. Психологический комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. - М.: Зерцало, 1999.- 126 с.

39. Скрябин М.А. Общие начала назначения наказания и их применение к несовершеннолетним. Казань, 1988.- 98 с.

40. Соловьев А.Д. Применение наказания по советскому уголовному праву. М., Юрлитизадт. 1958. -

41. Становский М.Н. Назначение наказания. - СПб., Юридический центр.1999.- 344 с.

42. Степашин В. М. Смягчение наказания по Уголовному кодексу России. М., Норма. 2003 – 286 с.

43. Татарников В.Г. Понятие общих начал назначения наказания и их содержание // Проблемы совершенствования борьбы с преступностью. Иркутск, 1985. – 198 с.

44. Ткаченко В. Общие начала назначения наказания. // Российская юстиция. - 1997. - № l.-C. 10.

45. Толкаченко А.А. Мотив и цель воинских преступлений по советскому уголовному праву. Дисс. канд. юрид. наук. – М., 1990. – 190 с.

46. Уголовное право. Общая часть. Учебник. / Отв. ред. Козаченко И.Я. – М.: Издат. Группа Норма-Инфра. М. 1999.- 782 с.

47. Уголовное право России. Общая часть/Под ред. Рарога А.И. М., Норма. 1997. – 502 с.

48. Ушакова М. Г. Смягчающие наказание обстоятельства в уголовном праве России. Автореф. дис.. канд. юрид. наук М., 2002. – 34 с.

49. Фаргиев Я, Широков В. Оценка судом личности и поведения потерпевшего//Российская юстиция. - 1996. - № 10.-С. 48.

50. Фефелов П.А. Понятие и система принципов советского уголовного права. Свердловск, 1970.- 118 с.

51. Фойницкий И.Я. Русская карательная система. СПб., 1874.-434 с.

52. Хамитов Р. Н. Специальные правила назначения наказания. Казань. 2004. – 198 с.

53. Цепляева Г.И. Общие начала назначения и сокращения наказания// Российская юстиция.- 2005. - №9.- С.36.

54. Шупленков В.П. Индивидуализация наказания за воинские преступления. - М.: ВПА, 1974. – 96 с.

55. Юридическая энциклопедия / Под ред. Тихомирова М.Ю. - М.: Изд-во Юринформцентр, 1997. – 822 с.

56. Яковлев A.M. Принцип социальной справедливости и основания уголовной ответственности // Советское государство и право. -1982.- № 3 - С. 94.

Материалы юридической практики

103. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 1 июня 1999 г. № 40 «О практике назначения судами уголовного наказания» // Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1999. - № 8.- С.4.

104. Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 29 апреля 1996 года «О судебном приговоре»// Бюллетень Верховного Суда РФ. - 1996. - № 1. - С. 4.

105. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 апреля 1988 г. № 1 «О практике назначения судами Российской Федерации наказания в виде лишения свободы» // Сборник постановлений Пленумов Верховных Судов СССР и РСФСР (Российской Федерации) по уголовным делам. - М.: СПАРК, 1995. - С. 496.

106. Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 29 июня 1979 г. № 3 «О практике применения судами общих начал назначения наказания»// Сборник постановлений Пленумов Верховного Суда СССР и РСФСР по уголовным делам. М.: Спарк, 1997. - С.157.

107. Бюллетень Верховного Суда РФ.- 1999. - № 6.- С.4.

108. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 1999. - № 7. - С. 13-14.

109. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2000. - № 12. - С. 6-7.

110. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2003. - № 1. - С. 20-21.

111. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. - 2003. - № 3. - С. 13.

112. Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам Самарского областного суда от 05.11.2004 года//Судебная практика №1.- Самара. 2005.- С.10.

113. Извлечение из определения судебной коллегии по уголовным делам от 25.07.03 года// Судебная практика № 4.-2003.- С.12.

Приложение 1