Кодекс и Законы Право граждан на свободу собраний и ассоциаций российское законодательство и евростандарты
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-29Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
План работы.
Стр.
Введение. 3
Глава 1. Конституционные основы права на свободу собраний и ассоциаций в Российской Федерации. 7
§1. Понятие права на свободу собраний и ассоциаций. 7
§2. Законодательное закрепление права на свободу собраний и ассоциаций. 23
§3. Защита и гарантии права на свободу собраний и ассоциаций. 26
Глава 2. Право на свободу собраний и ассоциаций: предписания Конвенции и прецедентное право Европейского Суда по правам человека. 33
§1. Европейские нормы и стандарты в области права на свободу собраний и ассоциаций. 34
§2. Механизм международного контроля. 41
§3. Прецедентное право Европейского Суда по правам человека. 47
Заключение. 62
Список использованной литературы.. 65
Введение
Российская Федерация —демократическое правовое государство... а человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина —обязанность государства[1]. Пока еще не все так хорошо и замечательно, как провозглашено в Конституции РФ. Конституция в условиях «меняющегося сегодня» требует внесения ряда поправок. Однако это не умаляет того факта, что в ней заложен огромный потенциал, при реализации которого Россия имеет шанс стать правовым и демократическим государством.
Россия вступила в Совет Европы. Приведение норм Конституции в соответствие с нормами важнейших международных документов и нормами Европейского суда имеет в данный момент важнейшее значение. Если сопоставить статьи Конституции 1993 года о правах и свободах человека и гражданина с важнейшими международно-правовыми документами в этой сфере, то сразу же можно отметить не только совпадение общих подходов, но и сходство многих конкретных норм. И это не случайно. Принципы, определяющие конституционный статус личности, отражают общемировой уровень, закрепленный в важнейших международно-правовых документах: Уставе ООН, Всеобщей декларации прав человека, в Международном пакте о гражданских и политических правах и в Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах.
Россия сегодня является частью мирового сообщества. Она признает Всеобщую декларацию прав человека, Европейскую конвенцию «О защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 года, Устав ООН, Международные пакты о гражданских и политических правах и об экономических, социальных и культурных правах, участвует в договоренностях в рамках ОБСЕ, многих международных конвенциях.
Россия сегодня стремится построить государство. Права и свободы человека еще не стали высшей ценностью. Формирование правового государства и уважение прав человека - задача чрезвычайно трудная и ее решение возможно в результате многих лет усилий всего общества, связанных с преодолением как наследия прошлого, так и просчетов, допущенных в последние годы.
Выдвижение проблемы прав и свобод человека на передний план современного миропонимания – свидетельство огромных преобразований духовной культуры и нравственности. Первоначально развитие института прав человека осуществлялось исключительно внутригосударственным правом. Законодательное закрепление правового положения личности даже в первые годы после принятия Устава ООН относилось к внутренней компетенции государства. В настоящее время положение кардинальным образом изменилось: права человека регулируются как внутренним, так и международным правом. При этом всё более возрастает роль международного права, что выражается, во-первых, во всё более детальной разработке и конкретизации международных принципов и норм, регулирующих основные права и свободы человека, которые должны соблюдаться государствами, во-вторых, в создании международных органов по контролю за выполнением государствами взятых ими на себя обязательств.
Права человека стали объектом международного регулирования. В Уставе ООН говорится о решимости государств-членов этой универсальной организации «… утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности, в равноправие мужчин и женщин», и одной из главных целей ООН провозглашается международное сотрудничество в «поощрении и развитии уважения к правам человека, и основным свободам для всех без различия расы, пола, языка и религии»[2].
Этими положениями была заложена основа для развития принципа защиты прав и свобод человека, ставшего в наши дни одним из общепризнанных принципов международного права. В цивилизованном государстве, основанном на подлинно гуманистических и демократических ценностях, всё более чётко выражается идея о неразрывной связи цивилизованности и прогресса с реальным участием человека в решении политических, экономических и социально-культурных проблем как внутри государства, так и в глобальном мировом масштабе. См.: Международное право в документах. М., 1982. С. 3.
Составляя приоритет демократического государственного и правового порядка, политические права и свободы человека не только определяют содержание и смысл конкретного политического строя, но и призывают превратить человека из пассивного наблюдателя в активного участника всех событий и действий, происходящих в мире.
Одной из основных форм сотрудничества в области защиты права на свободу собраний и ассоциаций между СЕ и Россией является разработка международных соглашений, содержащих определённые стандарты в отношении правового статуса индивида и обязательства государств придерживаться данных стандартов в рамках внутреннего правопорядка.
В отечественной науке конституционного и международного права сделано немало для разработки содержания права на свободу собраний и ассоциаций. В процессе выполнения работы были использованы издания следующих авторов:
Браво Л.Ф.; Баглай М.В., Габричидзе Б.Н.; Беляева С.А.; Глотова С. А.; ДайсиА.В.; Дженис М., Кэй Р., Брэдли Э.; Дмитриева Ю.А.; Кашкина С.Ю.; Колосова Н. Ю.; Топорнина Б.Н.; Энтина М. Л.[3]
Освещение и анализ норм, содержащихся в Конституционном праве РФ и праве Совета Европы, по поводу права человека на свободу собраний и ассоциаций, а также структуры и компетенции международных органов, занимающихся контролем за его соблюдением, являются главной целью дипломной работы.
В этой связи не трудно сформулировать задачи:
- проанализировать право на свободу собраний и ассоциаций и его закрепление в конституционном праве РФ;
- проанализировать предписания Конвенции и практику Европейского Суда по правам человека в области права на свободу собраний и ассоциаций;
- сделать основные выводы по поводу взаимодействия России и Совета Европы в данной области.
Глава 1. Конституционные основы права на свободу собраний и ассоциаций в Российской Федерации
Характерно, что в Конституции 1993 года права и свободы человека закрепляются в полном объеме. Ни переходный характер современного этапа развития российского общества, ни связанные с этим политические, экономические и социальные трудности, ни последствия тоталитаризма и беззакония не стали причиной сокращения перечня прав и свобод или изъятия их и ограничения в их применении. Россия демонстрирует всему миру, что она не только верит в провозглашенные идеалы, не только закрепляет их в своем главном законе в качестве общеобязательных исходных норм, но и будет их последовательно осуществлять на практике.
§1. Понятие права на свободу собраний и ассоциаций.
Прежде, чем рассматривать право на свободу собраний и ассоциаций, необходимо соотнести между собой категории «человек», «личность», «гражданин» и права человека в общем[4].
Понятие «человек» характеризует его с биологической стороны – «как индивида с физиологическими свойствами, как представителя животного мира».[5]
Понятие «личность» характеризует человека с социальной стороны, который осознает себя, свое место и роль в обществе, ответственность перед ним.
«Гражданин» – характеризует человека с юридической стороны: он находится в устойчивой правовой связи с государством.
Права человека – универсальная категория, представляющая собой вытекающие из самой природы человека, возможности пользоваться элементарными, наиболее важными благами и условиями безопасного, свободного существования личности в обществе. В современный период права человека понимаются как общесоциальное понятие, отражающее наднациональные, общечеловеческие требования и стандарты в области свободы личности.
«Права человека – это отражаемая законом мера возможного поведения, направленная на удовлетворение интересов человека».[6]
Понятие “право” - юридическая возможность (разрешено), т.е. признанная государством возможность лица совершать определенные действия в своих интересах, требовать совершения действий от других лиц, добиваться защиты своих интересов в случае их нарушения.
Правам человека присущи следующие признаки:
1. они возникают и развиваются на основе природной и социальной сущности человека с учетом постоянно меняющихся условий жизни общества.
2. складываются объективно и независимо от государственного признания.
3. принадлежат индивиду от рождения.
4. имеют неотчуждаемый, неотъемлемый характер, признаются как естественные.
5. являются непосредственно действующими.
6. признаются высшей социальной ценностью.
7. выступают необходимой частью права.
8. представляют собой принципы и нормы взаимоотношений между людьми и государством, обеспечивающие индивиду возможность действовать по своему усмотрению и получать определенные блага.
9. их признание, соблюдение и защита являются обязанностью государства.
В отличие от личных прав и свобод, которые по своей природе неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения как человеку, политические права и свободы связаны с обладанием гражданства государства. Это различие отражает Конституция, адресуя личные права каждому, политические – только гражданам.
Связь политических прав и свобод с гражданством не означает, что они носят вторичный характер, производны от воли государства. Они выступают как естественные права каждого гражданина демократического государства.
Граждане, ассоциированные как народ, осуществляют власть.
Граждане - каждый гражданин как таковой - участвует в осуществлении власти.
В соответствии со ст.60 Конституции гражданин РФ может самостоятельно осуществлять в полном объеме свои права и обязанности с 18 лет. Это норма прежде всего касается политических прав и свобод.
Право на свободу собраний.
Политическая пропаганда, мероприятия по подготовке избирателей к выборам, политические митинги и собрания, а также организации сторонников различных партий - все это представляет собой элементы, присущие выборам, и, для того чтобы их проведение было свободным, каждый из этих элементов должен функционировать без необоснованного вмешательства.
Право на мирные собрания гарантируется статьей 21 «Международного пакта о гражданских и политических правах», которая гласит:
«Признается право на мирные собрания. Пользование этим правом не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые налагаются в соответствии с законом и которые необходимы в демократическом обществе в интересах государственной или общественной безопасности, общественного порядка, охраны здоровья и нравственности населения или защиты прав и свобод других лиц».
Для того чтобы защита статьи 21 «Международного пакта» распространялась на то или иное собрание, оно должно быть мирным. Если собрание проводится в духе насилия, оно может быть прекращено только в соответствии со строгими ограничениями, которые излагаются в этой статье. Подчеркнем еще раз, что для того, чтобы государство могло воспользоваться такими допустимыми ограничениями, в них должна быть действительная необходимость. Кроме того, ограничения допускаются только в том случае, если они находятся "в соответствии" с законом. Иначе говоря, никакой представитель государства не может произвольно вмешаться в мирное собрание.
Скорее, он должен иметь необходимое для этого разрешение, предусмотренное законом, а эти законы должны соответствовать вышеизложенным международным стандартам. Любые ограничения права проведения собраний не могут выходить за пределы Необходимости защиты перечисленных общественных интересов, при этом должны употребляться средства, носящие наименее ограничительный характер. Кроме того, следует отметить, что государственные органы обязаны защищать демонстрантов.
Право на проведение собраний должно соблюдаться, поскольку публичные демонстрации и политические собрания составляют неотъемлемую часть процесса выборов и обеспечивают эффективный механизм публичного распространения политической информации.
Целью таких действий является обсуждение проблем, представляющих общие интересы, выражение поддержки политики властей или протеста против нее, стремление сделать свою позицию достоянием общественности. Право на свободу собраний - одно из самых всеобъемлющих политических прав граждан, затрагивающее основные аспекты политической жизни граждан. Его цель состоит в том, чтобы обеспечить возможность участия каждого в политической и общественной жизни. Одной из политических свобод, входящих в правовой статус российского гражданина, является конституционная свобода собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций. Что понимается под этими терминами .. Еще в начале века известный английский ученый А.В.Дайси писал, что, ” право собираться есть не что иное, как результат взгляда судов на индивидуальную свободу личности и индивидуальную свободу слова”[7].
Свобода манифестаций как важный элемент правового статуса гражданина представляет собой взаимосвязанное с другими правами, свободами и обязанностями граждан субъективное право, имеющее целью воздействовать на государственные и общественные органы путем согласования и формирования мнения граждан и его выражения по различным вопросам общественной жизни, участия их в управлении жизнью общества и решении конкретных вопросов повседневной жизни.[8]
Правовое регулирование механизма реализации права граждан на свободу собраний как нельзя лучше иллюстрирует нелегкий путь юридической науки и практики от формально-догматического подхода к объективно- реалистическому.
Право на свободу ассоциаций.
Никто не может быть принужден вступить в ассоциацию. На осуществление этого права не могут быть наложены никакие ограничения, кроме тех, которые установлены законом в интересах национальной безопасности, общественной безопасности, общественного порядка, защиты здоровья и нравственности общества или защиты прав и свобод других. Положение, когда права и свободы граждан защищены от военных (полувоенных) угроз и нападений со стороны уголовных или политических групп внутри страны. Это понятие пересекается с понятием национальной безопасности, но включает еще и элементы здоровья и морали общества. Важным аспектом свободы ассоциации является право создавать и присоединяться к профсоюзам. Профсоюз - это ассоциация людей, часто принадлежащих к одной профессии, которые объединились для защиты своих интересов, улучшения условий труда и оплаты. Право на мирные собрания и ассоциации является основополагающим для профсоюзов. С этим правом связано право на забастовки. Сфера действия этого права ограничена условием использования в соответствии с законами соответствующей страны. Действие, когда группа работников прекращает работу в знак протеста против действия (бездействия) их работодателя или из-за неудачи коллективных усилий достигнуть желаемого результата. Забастовка считается официальной, когда она формально одобрена членами союза, в то время как неофициальная забастовка имеет место, когда действие совершается рабочими спонтанно, без официальной поддержки союза. В соответствии с международным правом, никого нельзя принудить к участию в забастовке, равно как и к членству в профсоюзе. Право на забастовку может быть ограничено судами в целях поддержания общественного порядка или предотвращения причинения чрезмерного ущерба обществу.
Статья 22 «Международного пакта о гражданских и политических правах» гарантирует право на свободу ассоциации с другими лицами. Это право имеет широкий охват и со всей определенностью включает право создавать политические организации и участвовать в них. Право на свободу ассоциации весьма тесно связано с правом на свободу собраний, признанным в статье 21 Пакта. Таким образом, пункт 2 статьи 22 допускает те же категории ограничений, что и статьи 19 и 21 (государственная безопасность, общественная безопасность, общественный порядок (orde public), охрана здоровья и нравственности населения или защита прав и свобод других лиц. Статья 22 также требует процедурных гарантий, аналогичных гарантиям, требуемым в статье 21, в частности в отношении того, что любые ограничения должны предписываться законом и должны быть необходимыми для защиты общественных интересов в демократическом обществе.
Кроме того, охват статьи 22 ограничивается статьей 5. Иначе говоря, право на свободу ассоциации не может толковаться как включающее какую-либо деятельность, которая посягает на какие-либо другие права, изложенные в Пакте. В отношении права на свободу собраний большое значение имеет соблюдение права на свободу ассоциации, поскольку возможность создавать и вступать в политические организации является одним из важнейших средств, с помощью которого народ может участвовать в демократическом процессе.
В соответствии с Конвенцией (N 87) «…Трудящиеся и предприниматели без какого бы то ни было различия имеют право создавать по своему выбору организации без предварительного на то разрешения, а также право вступать в такие организации на единственном условии подчинения уставам этих последних.»[9]
Конвенция не предусматривает какое – либо различие между ассоциацией и некоммерческой организацией.[10]
Потребность объединяться, вести дело сообща, постоянный обмен мнениями, взаимопомощь – в самой природе человека как существа общественного , социального, не могущего существовать и трудиться в одиночестве. Притом, как свидетельствует история развития цивилизации, потребность людей объединяться для совместной какой-либо деятельности растёт, а это выражается в создании всё большего числа объединений и их разнообразии. Например, во всём мире наблюдается рост числа политических партий, спортивных объединений, объединений по профессии, особенно новых, объединений по охране окружающей среды и т.п.
Право на объединения имеют как российские граждане, так и лица без гражданства, исключением являются политические партии, права на создание и участие в которых имеют только граждане Российской Федерации. Принятие или вступление гражданина в общественную организацию осуществляется на добровольных началах в соответствии с условиями, записанными в ее уставе. Ни кто не может быть принужден ко вступлению в какие-либо общественные организации, а так же пребывания в них. Право на общественные объединения предоставляет гражданину широкий спектр реализации своих интересов непосредственно или вместе с общественной организацией. Конституция Российской Федерации гарантирует свободу деятельности общественных объединений. Это означает, что общественные объединения создаются без предварительного разрешения государственных органов.
Право на объединение - одно из самых всеобъемлющих политических прав граждан, затрагивающее основные аспекты политической жизни граждан. Его цель состоит в том, чтобы обеспечить возможность участия каждого в политической и общественной жизни, а так же юридически установить создание разного рода общественных объединений.
В статье 5 Закона "Об общественных объединениях" от 14 апреля 1995г. , принятом Государственной Думой формулируется понятие общественного объединения:
"Это добровольное, некоммерческое форм
и
рование, созданное по инициативе граждан, объединившихся на основе общности интересов и для
реализации
общих целей, указанных в уставе
общественного
объединения".
Рассмотрим теперь механизм создания, организации и деятельности общественного объединения, но для начала рассмотрим их виды. Закон предусматривает 5 различных форм организационно правовой формы их функционирования.
Общественная организация - совместная деятельность для защиты общих интересов и уставных целей объединившихся граждан.
Общественное движение - массовое общественное объединение, преследующее социальные, политические и иные общественно полезные цели, поддерживаемые его участниками.
Общественный некоммерческий фонд - формирование имущества на основе добровольных взносов, и иных не запрещенных законом поступлений и использование его на общественно-полезные цели.
Общественное учреждение - оказание конкретного вида услуг, отвечающих интересам участников.
Орган общественной самодеятельности - его целью является совместное решение социальных проблем, возникающих у граждан по месту жительства, работы или учебы.
Общественные объединения также различаются по территориальной сфере деятельности. В частности они могут быть:
Общероссийскими, Региональными, Межрегиональными и Местными. В частности общероссийским считается объединение, сфера действия которого распространяется на территории более половины субъектов Федерации и имеет там свои структурные подразделения. Межрегиональное - на территории менее половины субъектов Федерации. Региональное действует на территории одного субъекта Российской Федерации, местное же осуществляет свою деятельность в пределах органов местного самоуправления.
Общественная организация
Общественной организацией является основанное на членстве общественное объединение, созданное на основе совместной деятельности для защиты общих интересов и достижения уставных целей объединившихся граждан.[11]
Членами общественной организации в соответствии с ее уставом могут быть физические лица и юридические лица - общественные объединения, если иное не установлено настоящим Федеральным законом и законами об отдельных видах общественных объединений.
Высшим руководящим органом общественной организации является съезд (конференция) или общее собрание. Постоянно действующим руководящим органом общественной организации является выборный коллегиальный орган, подотчетный съезду (конференции) или общему собранию.
В случае государственной регистрации общественной организации ее постоянно действующий руководящий орган осуществляет права юридического лица от имени общественной организации и исполняет ее обязанности в соответствии с уставом.
Общественное движение
Общественным движением является состоящее из участников и не имеющее членства массовое общественное объединение, преследующее социальные, политические и иные общественно полезные цели, поддерживаемые участниками общественного движения.
Высшим руководящим органом общественного движения является съезд (конференция) или общее собрание. Постоянно действующим руководящим органом общественного движения является выборный коллегиальный орган, подотчетный съезду (конференции) или общему собранию.
В случае государственной регистрации общественного движения его постоянно действующий руководящий орган осуществляет права юридического лица от имени общественного движения и исполняет его обязанности в соответствии с уставом.
Общественный фонд
Общественный фонд является одним из видов некоммерческих фондов и представляет собой не имеющее членства общественное объединение, цель которого заключается в формировании имущества на основе добровольных взносов, иных не запрещенных законом поступлений и использовании данного имущества на общественно полезные цели. Учредители и управляющие имуществом общественного фонда не вправе использовать указанное имущество в собственных интересах.
Руководящий орган общественного фонда формируется его учредителями и(или) участниками либо решением учредителей общественного фонда, принятым в виде рекомендаций или персональных назначений, либо путем избрания участниками на съезде (конференции) или общем собрании.
В случае государственной регистрации общественного фонда данный фонд осуществляет свою деятельность в порядке, предусмотренном Гражданским кодексом Российской Федерации.
Создание, деятельность, реорганизация и(или) ликвидация иных видов фондов (частных, корпоративных, государственных, общественно-государственных и других) могут регулироваться соответствующим законом о фондах.
Общественное учреждение
Общественным учреждением является не имеющее членства общественное объединение, ставящее своей целью оказание конкретного вида услуг, отвечающих интересам участников и соответствующих уставным целям указанного объединения.
Управление общественным учреждением и его имуществом осуществляется лицами, назначенными учредителем (учредителями).
В соответствии с учредительными документами в общественном учреждении может создаваться коллегиальный орган, избираемый участниками, не являющимися учредителями данного учреждения и потребителями его услуг. Указанный орган может определять содержание деятельности общественного учреждения, иметь право совещательного голоса при учредителе (учредителях), но не вправе распоряжаться имуществом общественного учреждения, если иное не установлено учредителем (учредителями).
В случае государственной регистрации общественного учреждения данное учреждение осуществляет свою деятельность в порядке, установленном Гражданским кодексом Российской Федерации.
Орган общественной самодеятельности
Органом общественной самодеятельности является не имеющее членства общественное объединение, целью которого является совместное решение различных социальных проблем, возникающих у граждан по месту жительства, работы или учебы, направленное на удовлетворение потребностей неограниченного круга лиц, чьи интересы связаны с достижением уставных целей и реализацией программ органа общественной самодеятельности по месту его создания.
Орган общественной самодеятельности формируется по инициативе граждан, заинтересованных в решении указанных проблем, и строит свою работу на основе самоуправления в соответствии с уставом, принятым на собрании учредителей. Орган общественной самодеятельности не имеет над собой вышестоящих органов или организаций.
В случае государственной регистрации органа общественной самодеятельности данный орган приобретает права и принимает на себя обязанности юридического лица в соответствии с уставом.
Политические общественные объединения
Политическим общественным объединением является общественное объединение, в уставе которого в числе основных целей должны быть закреплены участие в политической жизни общества посредством влияния на формирование политической воли граждан, участие в выборах в органы государственной власти и органы местного самоуправления посредством выдвижения кандидатов и организации их предвыборной агитации, участие в организации и деятельности указанных органов.
Политическим общественным объединением не может быть признано:
- объединение, зарегистрированное в соответствии с законодательством Российской Федерации в качестве профессионального союза, религиозной, благотворительной организации, национально-культурной автономии, а также в качестве общественного фонда, общественного учреждения, органа общественной самодеятельности;
- объединение, устав которого допускает членство в нем или принадлежность к нему в иной форме иностранных граждан, иностранных или международных организаций;
- объединение, устав которого предусматривает членство в нем или принадлежность к нему граждан только по профессиональному, национальному, этническому, расовому или конфессиональному признаку (признакам);
- объединение, устав которого предусматривает членство в нем или принадлежность к нему лиц, не имеющих права быть членами политических общественных объединений или принадлежать к данным объединениям;
- объединение, преследующее цели извлечения прибыли посредством осуществления предпринимательской деятельности и распределения полученной прибыли (имущества, собственности) между своими членами и (или) учредителями;
- объединение, созданное для реализации любительских и иных неполитических интересов;
- объединение, неполитический характер которого специально оговорен в федеральном законе.
Союзы (ассоциации) общественных объединений
Общественные объединения независимо от их организационно-правовой формы вправе создавать союзы (ассоциации) общественных объединений на основе учредительных договоров и(или) уставов, принятых союзами (ассоциациями), образуя новые общественные объединения. Правоспособность союзов (ассоциаций) общественных объединений как юридических лиц возникает с момента их государственной регистрации.
Создание, деятельность, реорганизация и(или) ликвидация союзов (ассоциаций) общественных объединений, в том числе с участием иностранных некоммерческих неправительственных объединений, осуществляются в порядке, предусмотренном настоящим Федеральным законом.
Благотворительная организация[12]
Благотворительной организацией является неправительственная (негосударственная и немуниципальная) некоммерческая организация, созданная для реализации предусмотренных настоящим Федеральным законом целей путем осуществления благотворительной деятельности в интересах общества в целом или отдельных категорий лиц.
При превышении доходов благотворительной организации над ее расходами сумма превышения не подлежит распределению между ее учредителями (членами), а направляется на реализацию целей, ради которых эта благотворительная организация создана.
Благотворительные организации создаются в формах общественных организаций (объединений), фондов, учреждений и в иных формах, предусмотренных федеральными законами для благотворительных организаций.
Благотворительная организация может создаваться в форме учреждения, если ее учредителем является благотворительная организация.
Объединения (ассоциации и союзы) благотворительных организаций[13]
Благотворительные организации могут объединяться в ассоциации и союзы, создаваемые на договорной основе, для расширения своих возможностей в реализации уставных целей.
Объединение (ассоциация, союз) благотворительных организаций является некоммерческой организацией.
Члены объединения (ассоциации, союза) благотворительных организаций сохраняют свою самостоятельность и права юридического лица.
Объединение (ассоциация, союз) благотворительных организаций не отвечает по обязательствам своих членов. Члены объединения (ассоциации, союза) благотворительных организаций несут субсидиарную ответственность по его обязательствам в размере и в порядке, предусмотренных учредительными документами объединения (ассоциации, союза) благотворительных организаций.
Молодежные и детские объединения[14]
Органы государственной власти области при разработке мер государственной поддержки молодежных и детских объединений учитывают их предложения. Молодежные и детские объединения имеют право:
готовить доклады Правительству области о положении детей и молодежи, участвовать в обсуждении докладов органов государственной власти области по указанным вопросам, а также вносить предложения по реализации государственной молодежной политики;
вносить предложения субъектам права законодательной инициативы по изменению и совершенствованию законодательства области, затрагивающего права и законные интересы детей и молодежи;
участвовать в подготовке и обсуждении проектов областных программ в сфере молодежной политики.
Представители молодежных и детских объединений, их координационных советов имеют право участвовать в заседаниях органов государственной власти области при принятии решений по вопросам, затрагивающим интересы детей и молодежи.
Молодежные и детские объединения могут получать в порядке, установленном действующим законодательством, государственный (областной) заказ на создание социальных служб, информационных, инновационных центров и центров досуга для детей и молодежи, на разработку и реализацию проектов (программ) по организации социальной работы, дополнительного образования, деятельности в сфере культуры, здравоохранения, экологии, деятельности по предупреждению беспризорности и правонарушений среди детей и молодежи, а также на научные исследования и осуществление иных видов деятельности, являющихся приоритетными при реализации государственной молодежной политики.
Государственный (областной) заказ выполняется на договорной основе в соответствии с действующим законодательством.
Федеральные органы исполнительной власти при разработке мер государственной поддержки молодежных и детских объединений учитывают их предложения. Молодежные и детские объединения имеют право:
готовить доклады Президенту Российской Федерации и Правительству Российской Федерации о положении детей и молодежи, участвовать в обсуждении докладов федеральных органов исполнительной власти по указанным вопросам, а также вносить предложения по реализации государственной молодежной политики;
вносить предложения субъектам права законодательной инициативы по изменению федеральных законов и иных нормативных правовых актов, затрагивающих интересы детей и молодежи;
участвовать в подготовке и обсуждении проектов федеральных программ в области государственной молодежной политики.
Представители молодежных и детских объединений, их координационных советов имеют право участвовать в заседаниях федеральных органов исполнительной власти при принятии решений по вопросам, затрагивающим интересы детей и молодежи.
Профессиональных союз [15]
Профсоюз - добровольное общественное объединение граждан, связанных общими производственными, профессиональными интересами по роду их деятельности, создаваемое в целях представительства и защиты их социально-трудовых прав и интересов.
Каждый, достигший возраста 14 лет и осуществляющий трудовую (профессиональную) деятельность, имеет право по своему выбору создавать профсоюзы для защиты своих интересов, вступать в них, заниматься профсоюзной деятельностью и выходить из профсоюзов.
Граждане Российской Федерации, проживающие вне ее территории, могут состоять в российских профсоюзах. Иностранные граждане и лица без гражданства, проживающие на территории Российской Федерации, могут состоять в российских профсоюзах, за исключением случаев, установленных федеральными законами или международными договорами Российской Федерации. Профсоюзы имеют право создавать свои объединения (ассоциации) по отраслевому, территориальному или иному, учитывающему профессиональную специфику признаку - общероссийские объединения (ассоциации) профсоюзов, межрегиональные объединения (ассоциации) профсоюзов, территориальные объединения (ассоциации) организаций профсоюзов. Профсоюзы, их объединения (ассоциации) имеют право сотрудничать с профсоюзами других государств, вступать в международные профсоюзные и другие объединения и организации, заключать с ними договоры, соглашения.
Учредить любое общественное объединение могут граждане, достигшие совершеннолетия. В членстве же молодежных и детских общественных объединений могут состоять лица следующего возрастного критерия: 14 лет (молодежные общественные объединения), 10 лет (детские общественные объединения).
В соответствии с политическими целями, общественные объединения оказывают большое влияние и им предоставлена свобода действий в политической жизни общества. В частности за ними закреплено право распространять информацию о своей деятельности, проводить демонстрации, шествия и пикетирования (если таковые не противоречат Указам Президента "о порядке организации митингов, шествий и пикетировании", а так же законодательству об общественных объединениях). Им предоставлено право направлять и вносить предложения в органы государственной власти, участвовать в выработке решений органов государственной власти, право защищать членов своих организаций в суде и иных органах местного самоуправления и правоохранительных органах. В частности большое значение имеет действие общественных объединений в предвыборной и выборной компании, если такое им предоставлено, а именно они должны быть зарегистрированы и иметь соответствующие указания в уставах об участии в выборах.
Также и для осуществления уставных задач объединения граждане вправе проводить собрания, демонстрации и митинги, шествия и пикетирование, - как выражение социальной и политической активности граждан - при условии, что эти движения будут проводится мирно, без оружия (ст.31 Конституции РФ). Эти мероприятия требуют санкционирование властей в отношении их проведения.
§2. Законодательное закрепление права на свободу собраний и ассоциаций.
Статья 30 Конституции Российской Федерации применяет формулировку "каждый гражданин Российской Федерации имеет право на объединение....." - это значит, что только человек, являющийся гражданином Российской Федерации и обладающий всеми его правами и обязанностями имеет право создавать общественные объединения и организации для реализации своих общественных, социальных и политических интересов. Конституция Российской Федерации и Закон "Об общественных объединениях" статьи 2 и 225 КЗоТ Российской Федерации закрепляют за гражданами право на общественные объединения, общественные движения, партии, профсоюзов, предпринимательских объединений, обществ и ассоциаций.
Статья 31 Конституции РФ 1993 года регламентирует проведение следующих видов публичных мероприятий:
- собрания - совместного присутствия граждан в заранее определенном месте и в заранее определенное время для коллективного обсуждения и решения каких-либо вопросов;
- митинга - формы организованного выражения общественного мнения, массовой поддержки резолюций, требований и других обращений граждан, проводимой в заранее определенном месте и в заранее определенное время ;
- демонстрации - формы организованного выражения коллективного и индивидуального мнения по любому вопросу общественной и государственной жизни;
- шествия - формы демонстрации, проводимой путем передвижения граждан по заранее определенному маршруту ;
- пикетирования - формы публичного выражения коллективного или индивидуального мнения, осуществляемой без шествия и звукоусиления путем размещения граждан у пикетируемого объекта и использования плакатов, транспарантов и иных средств наглядной агитации.
Проведение публичных мероприятий регламентируется Указом Президента РФ о порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования от 25 мая 1992 года. При проведении данных мероприятий, их участники обязаны соблюдать общественный порядок. Государство гарантирует право на проведение публичных мероприятий. Государственные и должностные лица и граждане не вправе препятствовать этим мероприятиям. Запрещение возможно лишь только в строго определенных случаях
25 мая 1992г. принят Указ Президента РФ " О порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования ". В нем установлено, что впредь до урегулирования законом РФ порядка проведения этих мероприятий следует исходить из положений Декларации прав и свобод человека и гражданина , принятой Верховным Советом РФ, о праве граждан собираться свободно и без оружия, проводить митинги и другие указанные мероприятия при условии предварительного уведомления властей. Осуществление этого права не должно нарушать свободы и права других лиц. Не допускалось использование его для насильственного изменения конституционного строя, разжигания расовой, национальной, религиозной ненависти, для пропаганды насилия и войны.
Этот Указ определил, что до принятия соответствующего российского закона упомянутый выше союзный указ на территории России применяется в части, не противоречащей указанной Декларации.
Конституция СССР 1977г. и вслед за ней Конституция РСФСР 1978г. в первоначальной редакции не устанавливали каких-либо ограничений на способы реализации названной свободы. При формальном закреплении политических прав граждан этого не требовалось. Никто и не помышлял о том, что граждане могут реально воспользоваться этим правом. Если же и происходило нарушение традиции, виновного ждала суровая кара. Когда же в условиях "перестройки" манифестации, проводимые по инициативе граждан, приняли массовый характер, исполкомы местных Советов Свердловска, Ленинграда, Москвы и других городов и областей поспешили принять временные правила организации и проведения собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций, пытаясь восполнить образовавшийся правовой вакуум. Поскольку подобные акты закрепили разрешительный порядок реализации этой субъективной свободы, возникло противоречие между нормой Конституции и положениями указанных актов.
Понятие «общественного объединения» закреплено в статье 5 Закона "Об общественных объединениях" от 14 апреля 1995г., который также предусматривает перечень возможных организационно – правовых форм общественных объединений.
Закон РФ «О государственной поддержке молодежных и детских общественных организаций» от 28.06.95г. устанавливает понятие, права и обязанности молодежных и детских общественных объединений.
Закон РФ «О профсоюзах, их правах и гарантиях деятельности» от 12.01.96г. также включает в себя понятие и пределы деятельности профессиональных союзов.
Для создания и функционирования объединений определена к настоящему времени необходимая правовая база, включающая конституционные положения в текущее законодательство. В Конституции РФ две статьи непосредственно относятся к данному вопросу : в статье 30 закреплено право граждан на объединение, а в статье 13 определяется социальная основа объединения : идеологическое и политическое многообразие , многопартийность, равенство объединений перед законом.
Законодательством РФ введены некоторые ограничения.
В случае введения чрезвычайного положения по основаниям, указанным в законодательстве, дополнительно могут вводиться следующие меры:
приостановление, после соответствующего предупреждения, деятельности политических партий, общественных организаций и массовых движений, препятствующих нормализации обстановки;
Конституция также устанавливает нормы об условиях образований общественных объединений и предъявляемых к ним требованиям.
В части первой статьи 13 запрещается создание и деятельность объединений, цели и действия которых направлены на насильственное свержение основ конституционного строя, нарушение целостности Российской Федерации, подрыв безопасности государства, создание вооруженных формирований, разжигание национальной и религиозной розни.
Федеральный закон Российской Федерации "Об общественных объединениях" устанавливает, что отказ в регистрации общественного объединения по мотивам нецелесообразности не допускается. Отказ о регистрации дается в письменной форме и может быть обжалован в суде и не является препятствием для повторной сдачи документов, при условии устранения оснований, вызвавших отказ.
Законодательством устанавливается также ограничение права на объединение для судей, работников правоохранительных органов и военнослужащих. Согласно Закону РФ от 26 июня 1992г. "О статусе судей в Российской Федерации", судьи не принадлежат к политическим партиям и движениям. В Законе "О прокуратуре Российской Федерации" (ст.4), предусматривается, что в органах прокуратуры не допускается создание и деятельность политических партий и организаций. Такая деятельность не допустима и в органах МВД[16]. В соответствии с Законом Российской Федерации "Об обороне" в вооруженных силах Российской Федерации не допускается деятельность общественных и иных организаций и объединений, преследующих политические цели. Военнослужащие могут состоять в общественных объединениях, которые не преследуют политические цели, имеют право участвовать в их деятельности не находясь при исполнении обязанностей военной службы.[17]
§3. Защита и гарантии права на свободу собраний и ассоциаций
Эффективная защита прав и свобод граждан в сферах деятельности исполнительной власти, учитывая многообразие правовых отношений субъектов, требует четкого правового закрепления не только прав граждан, но и корреспондирующих этих правом обязанностей соответствующих государственных органов.
Анализ законодательства РФ показывает, что пробелы в нем достаточно обширны. Специалисты указывают на три основные направления нормативного регулирования защиты прав и свобод граждан в сфере исполнительной власти:
- законодательное закрепление обязанностей органов исполнительной власти по отношению к гражданам;
- использование эффективных способов контроля и надзора за работой должностных лиц;
- установление ответственности государственных служащих и органов государства за нарушение прав и свобод человека.
На первом месте находится вопрос о гарантиях прав граждан при защите своих законных интересов и формах ответственности должностных лиц: дисциплинарной, административной, материальной и уголовной.
Хотя международные конвенции и соглашения в области прав человека признают право каждого человека «на эффективное восстановление в правах компетентными национальными судами»[18], право человека на «справедливое судебное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основе Закона»[19], - в Российской Федерации эти нормы на практике реализуются, как известно, с большими затруднениями. [20]
Двумя статьями Конституции[21] защищается свобода объединений и собраний. Делать какие-либо комментарии к тексту данных статей не представляется необходимым. На мой взгляд они надежно защищают от произвола государственных властей, а требование «собираться мирно, без оружия» преследует цель защиты прав и свобод других личностей, составляющих общество, в частности их право на жизнь.
Международно-правовые гарантии права на объединение заключаются в том, что каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства этого права.[22]
Что же касается действий, которые могут быть обжалованы в суд, то их перечень закреплен в Законе "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27 апреля 1993г.
"К действиям (решениям) государственных органов, органов местного самоуправления, учреждений, предприятий и их объединений, общественных объединений и должностных лиц, которые могут быть обжалованы в суд, относятся коллегиальные и единоличные действия (решения), в результате которых:
1) нарушены права и свободы гражданина;
2) созданы препятствия осуществлению гражданином его прав и свобод;
3) незаконно на гражданина возложена какая-либо обязанность или
4) он незаконно привлечен к какой-либо ответственности.[23]
Гарантии прав и свобод человека и гражданина.
Гарантии прав и свобод - это условия, средства, меры, направленные на обеспечение практического их осуществления, охрану и защиту. Наличие гарантий предполагает наличие обязанностей. Выше были описаны обязанности граждан перед государством, однако в данной ситуации подразумеваются обязанности государства перед гражданами, Основные гарантии закреплены в Конституции, но это не означает , что перечисленный список гарантий является исчерпывающим. Для более подробного рассмотрения всей совокупности гарантий существует их классификация по сфере действия. Гарантии делятся на международно-правовые и внутригосударственные.
Внутригосударственные гарантии.
Закрепляются в конституциях и иных нормативно - правовых актах государства, обеспечиваются соответствующими материальными и организационными средствами. В Российской Федерации гарантией, обладающей наивысшей юридической силой, является Конституция. В Конституции, как уже говорилось выше, закрепляются основные гарантии, определяющие смысл, содержание и применение законов, деятельность всех трех ветвей власти, а также органов самоуправления. Контроль за их соблюдением принадлежит Конституционному Суду РФ. Внутригосударственные гарантии делятся на общие и гарантии правосудия.
Общие гарантии.
1. Защита прав и свобод - обязанность государства. Данное положение закрепляется в ст.45 ч.1 Конституции РФ.В реализации данной гарантии участвует весь механизм государства.
2. Самозащита прав и свобод. Способов самозащиты существует множество и все они могут быть применены гражданами, но существует одно ограничение, указанное в ст.45 ч.2:
2. Каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.
3. Судебная защита. Эта гарантия находит свое отражение в ст.46 Конституции. Такая форма защиты прав и свобод является наиболее эффективной, поскольку в суд могут быть обжалованы любые решения.
4. Возмещение вреда. В соответствии со статьей 53 Конституции, каждый имеет право на возмещение вреда, причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов государственной власти или их должностных лиц. Размер возмещения вреда устанавливается судом.
5. Неотменяемость прав и свобод. Любой человек может быть уверен, что пока существует Конституция РФ, права и свободы, закрепленные в ней, как сказано в ст.18, являются непосредственно действующими.
6. Возраст. В Конституции сказано, что гражданин России может самостоятельно осуществлять а полном объеме свои права и обязанности с 18 лет. Ограничением может служить признание гражданина недееспособным или ограниченный в дееспособности, но только по решению суда. Лица, не достигшие этого возраста, также обладают правами, перечисленными в Гражданском кодексе.
Гарантии правосудия.
Данные гарантии лежат в основе УПК и направлены на исключение произвола в судебном разбирательстве. Гарантии правосудия - гарантии свободы личности, отсюда их конституционный уровень закрепления.
1. Гарантии подсудности. Для человека необходимо, чтобы его дело разбиралось в том суде и тем судьей, которые предусмотрены законодательством. Определение законом такого суда и есть подсудность. В Конституции прямо указано, что никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела тем судом и тем судьей к подсудности которых оно отнесено законом. Главной гарантией демократического правосудия выступает суд присяжных.
2. Право на юридическую помощь. Это означает, что любой, кто нуждается в квалифицированной юридической помощи, имеет право на ее получение. В предусмотренных законом случаях, юридическая помощь оказывается бесплатно.
3. Презумпция невиновности. Она закреплена в ст.49.Сут же презумпции заключается в том, что любой человек считается невиновным пока его виновность не будет доказана.
4. Запрет повторного осуждения. Данная гарантия гласит, что никто не может быть осужден за одно и тоже преступление более одного раза (ст.50 Конституции РФ).
5. Недействительность незаконно полученных доказательств. Человек гарантирован от таких "методов" работы суда и следствия на всех стадиях уголовного процесса (ст.50 ч.2 Конституции).
6. Право на пересмотр приговора. Любой осужденный имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом, а также просить о помиловании или смягчении приговора.
7. Гарантия от самообвинения. Выражается в том, что человека нельзя принудить к даче показаний против себя, а также против близких для него родственников, круг которых определяется федеральным законом.
8. Права потерпевших от преступлений и злоупотребления властью. Статья 52 Конституции РФ:
Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба.
9. Запрет обратной силы закона. Закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Но если он отменяет или смягчает ответственность, то его обратная сила предусматривается (ст.54 Конституции).
Международно-правовые гарантии.
Данные гарантии закрепляются международно - правовых документах, таких как Всеобщая декларация прав человека, принятая на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 года, международные пакты и другие документы. Конституция предоставляет право обращения в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, при отказе всех судебных инстанций Российской Федерации. Жалоба подается в комитет по правам человека, созданный в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах. Комитет принимает жалобу, если она не анонимна и не представляет собой злоупотребление правом на жалобу.
Другой формой международной защиты прав и свобод выступает Европейский Суд по правам человека, учрежденный в 1959 году. Обращение в Суд может подавать как государство, так и физическое лицо, но сначала это обращение должно было пройти через Европейскую Комиссию по правам человека. После рассмотрения, если это обращение признается приемлемым, то оно попадает в Суд.
Помимо указанных документов, закрепляющих права и свободы человека, существуют также такие как:
-Европейская конвенция о защите прав и основных свобод 1950 г. и дополнительные протоколы к ней;
-Конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. и декларация о международных обязательствах в области прав человека и основных свобод от 24 сентября 1993 г., принятые членами СНГ.
Итак, подведем итог первой главы. Особых противоречий между Европейской Конвенцией по защите права на свободу собраний и ассоциаций и законодательством России нет — это было отмечено многочисленными юристами. Конвенция дает более четкое определения по данному вопросу, а благодаря практике работы Европейского Суда выработана целая система прецедентов, что еще уточняет европейские стандарты в подходе к праву на свободу собраний и ассоциаций. Что касается соотношения Конвенций с российским законодательством, — определенные расхождения здесь, действительно, имеются, хотя и предпринимались некоторые попытки унифицировать наше законодательство о праве на свободу собраний и ассоциаций с положениями Конвенции. Означает ли это, что мы должны немедленно прекратить действие собственных законов? Нет, такого рода разночтения разрешаются Европейским Судом. Разночтения-то на самом деле небольшие. Если Суд примет решение в пользу наших законов, — дела будут решаться в соответствии с ними, если Суд примет иное решение, — мы постепенно, не спеша, должны будем корректировать наши законы, чтобы они соответствовали положениям Европейской конвенции. Планы корректировки законодательства в соответствии с Конвенцией уже имеются. Особый вопрос — проблема реализации Конвенции в области права на свободу собраний и ассоциаций. Основной вопрос здесь — степень готовности исполнительной, судебной власти.
Глава 2. Право на свободу собраний и ассоциаций: предписания Конвенции и прецедентное право Европейского Суда по правам человека
| Совет Европы основан в 1949 году. Это старейшая общеевропейская политическая организация. Ее штаб-квартира находится в Страсбурге (Франция). Она насчитывает 41 государств-членов и занимается всеми политическими, экономическими, социальными проблемами, кроме обороны. |
Совет Европы был основан договором (Устав Совета Европы), подписанным в Лондоне 5 мая 1949 года.
Цели:
Совет создан для того, чтобы:
- защищать права человека, парламентскую демократию и власть закона;
- разрабатывать договоры между всеми странами Европы с целью соблюдения общих норм в социальной и правовой практике;
- способствовать росту сознания в области целостности Европы на основе общих ценностей и культуры без границ.
С 1989 года главными задачами Совета были:
- действовать в интересах стабильности и защиты прав человека в европейских посткоммунистических демократиях;
- помогать странам Центральной и Восточной Европы осуществлять и укреплять политические, правовые и конституционные реформы параллельно с экономическими;
- предоставлять технологии в таких сферах деятельности, как права человека, местная демократия, образование, культура и окружающая среда.
Политические цели:
Венский саммит Совета Европы в октябре 1993 года сформулировал новую политическую задачу: быть на страже безопасности демократии, основанной на правах человека и власти закона.
Сегодня организация продолжает расти, одновременно укрепляя свои контрольные функции, направленные на обеспечение выполнения странами - членами Совета взятых на себя обязательств.
Структура Совета Европы:
Комитет министров из 41 министра иностранных дел или их представителей в Страсбурге - орган, принимающий решения.
§1. Европейские нормы и стандарты в области права на свободу собраний и ассоциаций.
Европейская конвенция «О защите прав человека и основных свобод» от 4 ноября 1950 года.
Принятая 4 ноября 1950 года в рамках Совета Европы и вступившая в силу в 1953 году уникальная по своей значимости Европейская Конвенция «О защите прав человека и основных свобод» положила начало утверждению целостной системы европейских правовых норм, которая установила неотъемлемые права и свободы для каждого и обязала государства гарантировать эти права каждому человеку, находящемуся под их юрисдикцией. Повышая эффективность защиты прав человека, Европейская Конвенция постоянно дополнялась и изменялась путем принятия Протоколов к ней (принято 11 Протоколов), которые расширили гарантируемые права и совершенствовали существующие процедуры защиты прав. Огромная заслуга Европейской Конвенции в том, что права человека и его свободы стали признаваться высшими ценностями, а отражающие их правовые нормы стали доминирующими в национальных законодательных актах тех европейских стран, которые считают себя или стремятся стать демократическими правовыми государствами.
Нормы и принципы, содержащиеся в Конвенции, существенно ограничивают сферу правовой компетенции государства. Благодаря созданной в Конвенции системе контрольных механизмов, Конвенция является действенным гарантом защиты Прав Человека и Основных свобод.
Европейская Конвенция закрепляет Права и Свободы граждан, которые имеют принципиальное значение и для граждан России. Для обеспечения каждому человеку свободы и личных прав Конвенция предусматривает систему правовых гарантий, с помощью которых, каждый гражданин может действенно и эффективно пользоваться своими правами и свободами или восстанавливать их, в случае их нарушения.
Европейская конвенция по правам человека и основным свободам предоставляет каждому гражданину Российской Федерации и иностранцам, проживающим на территории России Правовые гарантии.
Конвенция защищает, среди прочих прав и свобод, свободу собраний и ассоциаций.
Одной из особенностей Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод является то, что ее действие сосредоточено в основном на личности и на защите ее основных прав. Тем самым Конвенция закрепила юридическую основу, способствующую признанию процессуальной правосубъектности личности в международных отношениях. Конвенция прямо признает за всеми гражданами европейских государств, подписавших ее, закрепленные в ней основные права и свободы. Это говорит о том, что Конвенция имеет статус действующего права и обязательной для государства-участника после того, как оно ее подпишет и ратифицирует[24].
Конвенция предусматривает процедуру реализации права на индивидуальное обращение граждан из стран-участниц с жалобами в контрольные органы Конвенции, если их права не защищаются на национальном уровне. В соответствии с внесенными изменениями Протоколом № 11 в Конвенцию Европейский Суд по правам человека "может получить жалобы от любого физического лица, неправительственной организации или любой группы частных лиц, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения одной из Высоких Договаривающихся Сторон прав, предусмотренных положениями Конвенции и Протоколов к ней. Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются никоим образом не препятствовать эффективному осуществлению этого права[25]".
Применения положений Конвенции от государств-участников могут требовать как граждане, так и лица, не имеющие гражданства, независимо от их места жительства. Действие Конвенции может распространяться также на компании и другие не физические лица.
«Каждый имеет право на свободу мирных собраний и свободу ассоциации с другими, включая право создавать профсоюзы и вступать в них для защиты своих интересов. Осуществление этих прав не подлежит никаким ограничениям, кроме тех, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного спокойствия, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, защиты здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц. Настоящая статья не препятствует введению законных ограничений на осуществление этих прав лицами, входящими в состав вооруженных сил, полиции и государственного управления» – Так говорит Конвенция о праве на свободу собраний и ассоциаций.
Изложенное выше подтверждает, что Конвенция является самым сильным не только европейским, но и вообще международным юридическим документом и стандартом в области защиты прав человека в общем, и в области защиты прав человека на свободу собраний и ассоциаций, в частности.
Решения Европейского Суда
(прецедентное право)
Идея использовать региональный международный суд для защиты прав человека в Европе возникла уже в ходе дискуссий, предшествовавших заключению Европейской конвенции о правах человека. 17 августа 1949 г. Уинстон Черчилль, выступая в качестве представителя Соединенного Королевства, заявил на первой сессии Консультативной Ассамблеи Совета Европы:
«Как только будут согласованы основы прав человека — в духе решений, принятых Организацией Объединенных Наций в Женеве, но, уверен, в гораздо более краткой форме, — надеемся, удастся создать Европейский суд, в рамках которого дела о нарушении этих прав в нашем сообществе из 12 стран можно будет выносить на суд цивилизованного мира. Конечно, такой Суд не мог бы применять санкций, и осуществление его решений зависело бы от индивидуальных решений государств, объединившихся ныне в Совет Европы. Но эти государства заранее согласились бы с такой процедурой, и я не сомневаюсь в том, что общественное мнение этих стран, имеющее огромный вес, добивалось бы действий в соответствии со свободно вынесенным решением»[26].
Как и любой другой официальный международный орган, Европейский суд по правам человека был создан на основе международного соглашения, определившего функции суда. В данном случае учредительным документом Суда является Европейская конвенция о правах человека. Статья 19 предусматривает учреждение Суда, равно как и Комиссии, для «обеспечения соблюдения обязательств, принятых на себя Высокими Договаривающимися Сторонами по настоящей Конвенции.
Суд «состоит из такого числа судей, которое равно числу членов Совета Европы» (по состоянию на апрель 2000 г. — 41); «среди судей не может быть более одного гражданина одного и того же государства». Каждое государство — член Совета Европы назначает трех кандидатов; Консультативная Ассамблея Совета избирает одного из них на девятилетний срок; впоследствии судья может быть переизбран. Судьи должны «обладать высокими моральными качествами и либо удовлетворять требованиям, предъявляемым при назначении на высокие судебные должности, либо быть юристами с признанным авторитетом». Суд избирает своего Председателя и одного или двух заместителей Председателя; судьи получают вознаграждение за каждый день выполнения ими своих функций.
Согласно статье 46 Конвенции, «любая Высокая Договаривающаяся Сторона может в любое время заявить, что она признает ipso facto и без специального соглашения юрисдикцию Суда обязательной по всем вопросам, касающимся толкования и применения настоящей Конвенции». Для создания Суда требовалась ратификация этого положения восемью государствами, и в 1950 г. «многие сомневались, что это когда-либо произойдет». Однако к 1958 г. восемь государств признали юрисдикцию Суда, и с 3 сентября того же года он официально приобрел полномочия рассматривать дела. По состоянию на 7 сентября 1994 г. все 30 государств — участников Конвенции признали обязательную юрисдикцию Суда, предусмотренную статьей 46.
Европейский суд по правам человека стал эффективным юридическим инструментом не сразу и не без труда. Европейская конвенция о правах человека была подписана в 1950 г. и вступила в силу в 1953 г.; однако в течение 20 лет Суд, по словам Йохена Фровайна, в свое время — заместителя Председателя Комиссии, оставался «спящей красавицей, к которой часто обращались, но без ощутимого результата». По-видимому, решающее значение для оживления европейской системы права в области прав человека имел допуск к Суду частных истцов. С 1953 по 1983 г. в Комиссию было подано лишь 18 петиций от государств, тогда как частных исков было 10709[27]. Из 100 решений. вынесенных Европейским судом по правам человека с 20 апреля 1959 г. — дня первого торжественного заседания — по 1985 г., 98 касались петиций, первоначальными авторами которых были отдельные лица.
Если сравнить загрузку Европейского суда по правам человека и Международного суда, то поражает, насколько разница в числе рассматриваемых дел объясняется именно доступом частных истцов к европейской системе защиты прав человека. В отличие от работы Международного суда, объем которой в течении десятилетий остается примерно одинаковым, деятельность Европейского суда по правам человека стремительно расширяется. В 60-х годах Европейский суд вынес лишь 10 решений, в 70-х — 26, в 80-х — 169, а за первые четыре года нынешнего десятилетия — уже 243; это примерно в 20 раз больше в среднем за год чем Международный суд.
Если Суд установит, что национальное право того или иного государства не соответствует Конвенции, международное право обязывает это государство изменить свое право. Однако Суд не полномочен менять внутригосударственное право и не может указывать государству, как ему следует его изменить. Как постановил Суд по делу Marckx в 1979 г., «именно представляющее ответ государство, и только оно, должно принять меры, которые сочтет уместными для обеспечения, чтобы его внутригосударственное право было единым и последовательным». Такая свобода действий создает основания для сомнений, что меры представляющего ответ правительства обеспечили полное соблюдение государством Конвенции и решения Суда.
Особенности толкования международных договоров о правах человека
Хотелось бы сразу оговориться: толкование договорных норм о правах человека не обладает каким-то автономным или неизвестным общему международному праву инструментарием; установление нормативного содержания того или иного права индивида в целом не выходит за рамки статей 31—33 Венской конвенции о праве международных договоров 1969 г. Вместе с тем особая природа международных “правозащитных” договоров, которая признана как в доктрине, так и в практике международного права, не может не преломляться и через их толкование: в частности, она требует от интерпретатора придания решающего значения их объекту и цели, с возможным игнорированием при этом иных средств и приемов толкования. Иначе говоря, специфическая природа указанных договоров “сообщает” процессу их толкования целевую ориентацию; достижение именно эффективной защиты прав человека становится главным мерилом для “взвешивания” наиболее адекватной реализации государством этих прав.
Таким образом, в основе толкования международных соглашений в области прав человека лежит принцип эффективности. Он наиболее широко применяется, — впрочем, это не нуждается в объяснении, — в рамках Страсбургского правозащитного механизма. Европейская комиссия по правам человека и Европейский суд по правам человека неоднократно подчеркивали, что толкование Европейской конвенции о правах человека должно базироваться на общих международно-правовых принципах толкования, но с обязательным учетом особой природы Европейской конвенции и соответствующих правил Совета Европы. Примечательно в этой связи следующее высказывание Европейской комиссии в Golder case: “На вопрос о применении... обычно используемых принципов толкования... к Европейской конвенции о правах человека следует ответить только после того, как принять во внимание специфическую природу Конвенции” . Европейский суд выразил эту идею более отчетливо: “При толковании Конвенции нужно принимать во внимание ее особый характер как договора для коллективного обеспечения прав человека и основных свобод. Так, объект и цель Конвенции как соглашения, направленного на защиту человеческой личности, требует толкования и применения ее положений таким образом, чтобы сделать предусмотренные в ней гарантии практическими и эффективными. Помимо того, любое толкование гарантированных прав и свобод должно быть совместимо с общим духом Конвенции — документа, предназначенного для поддержания и поощрения идеалов и ценностей демократического общества”[28].
Применение принципа эффективности становится особенно необходимым в тех случаях, когда толкованию подлежат нормы об одном и том же праве человека, содержащиеся в различных международных договорах. Нередко при этом объем защищаемых прав частично не совпадает. Думается, в таких случаях содержание шире сформулированного права человека можно конкретизировать и дополнить “за счет” аналогичного положения из другого договора. Сказанное можно было бы проиллюстрировать на двух интересных примерах из практики Комитета по правам человека.
Практика европейских органов особенно богата примерами динамического толкования. Необходимо вместе с тем иметь в виду, что при динамическом толковании должна быть соблюдена грань между судебным толкованием и судебным нормотворчеством. Международные правозащитные органы не могут зайти слишком далеко, чтобы ввести новое право, которое государства вовсе не намеревались включить в то или иное соглашение. Тот же Европейский суд, как мы убедились выше, не раз выводил из содержания того или иного права “новые” обязательства, которые вряд ли бы стали “продуктом” традиционно применяемого толкования. Обратимся еще к одному интересному примеру. Он связан с применением статьи 6 Европейской конвенции в судебной практике Австрии . Эта статья, inter alia, предоставляет индивиду право на то, чтобы его иск, касающийся “гражданско-правовых прав и обязанностей”, решался независимым и беспристрастным судом. Австрийская правовая система, как и большинства континентальных европейских стран, характеризуется разграничением частного и публичного права. Это разграничение обусловливает разделение между судебными и административными властями и разделение полномочий между судами, с одной стороны, и административными органами, с другой. Когда Австрия стала участницей Европейской конвенции, она толковала указанное положение в соответствии с вышеизложенной правовой традицией, в том плане, что это положение гарантирует решение судами всех вопросов гражданского и уголовного права, тогда как сфера публичного (административного) права остается незатронутой. Однако Европейский суд в своей практике стал придерживаться иной трактовки. Так, согласно прецедентному праву Суда, все правоприменительные правомочия административных властей, например, в области административных взысканий или дисциплинарного производства, должны быть переданы судам в смысле статьи 6 Европейской конвенции.
§2. Механизм международного контроля
Право человека на защиту своих прав в Европейском Суде.
Как предусматривается ч. З ст. 46 Конституции РФ[29], «каждый вправе в соответствии с международными договорами Российской Федерации обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся средства правовой защиты»
С точки зрения реализации положений ч. З ст. 46 Конституции РФ, представляет наибольший интерес, в связи с вступлением в Совет Европы, анализ Европейской Конвенции о защите прав и основных свобод человека[30], где в первом разделе (ст. 2-13) содержатся права и свободы, подлежащие международной защите, а среди прочих и свобода мирных собраний и ассоциаций.
Перечень прав и свобод, закрепленных в Европейской Конвенции по защите прав и свобод человека, расширен одиннадцатью протоколами.
Участие в Конвенции еще не означает участия во всех протоколах к ней или одним из них. С другой стороны, присоединиться к протоколам может только государство-участник Конвенции.
Процесс в Европейском Суде.
Механизм рассмотрения жалоб в соответствии с Европейской Конвенцией постоянно совершенствуется и, в общем-то, неоднороден применительно к различным государствам-участникам с учетом их присоединении к тем или иным конвенционным процедурам. Следует заметить, что Протоколом №11 к Конвенции, который был открыт для подписания 11 мая 1994 г., предусматривалось создание единого постоянного Суда, призванного заменить существующий контрольный механизм Конвенции.
Европейская конвенция о защите прав и свобод граждан предусматривает два типа процедур контроля, за исполнением ее положений: рассмотрение докладов и рассмотрение индивидуальных сообщений.
Рассмотрение индивидуальных сообщений проходит два основных этапа:
• определение приемлемости или неприемлемости жалобы, причем этот вопрос может возникнуть на любой стадии изучения спора;
• решение вопроса по существу.
Основным контрольным органом, созданным Европейской конвенцией, является Европейский Суд по правам человека.
Важно знать условия приемлемости рассмотрения индивидуальных жалоб в Европейском Суде, так как при несоблюдении хотя бы одного из них жалобы не подлежат рассмотрению и соответственно не подлежат международной защите.
Индивидуальное сообщение признается приемлемым* при соблюдении следующих условий:
Государство, на которое подана жалоба, должно быть участником Европейской Конвенции и соответствующих протоколов;
Любое дело принимается к рассмотрению только тогда, когда исчерпаны все национальные средства и в течении шести месяцев после даты принятия последнего решения на национальном уровне;
Не принимаются анонимные жалобы, (Совет Европы гарантирует конфиденциальность рассмотрения жалобы) или жалобы, которые уже рассматривались Судом либо Комиссией по правам человека и не содержат новых обстоятельств дела;
Комиссия по правам человека не однократно подчеркивала, что ее авторитет и эффективность может пострадать, если она будет тратить время на «ничтожные» жалобы, отвлекающие ее от действительно серьезных дел.
«Что касается исчерпанности национальных средств защиты, то это наиболее сложный вопрос толкования, когда решения принимаются с учетом особенностей конкретной правовой системы. В литературе начинают вырисовываться некоторые рекомендации в этой области применительно к России. Полагаем, что со временем сформируется соответствующая практика Европейского Суда с учетом российских особенностей судебной системы. Поэтому сейчас важно отметить лишь принципиальные подходы к проблеме, а именно:
Для России особенно важна практика Комиссии, когда признавалось, что заявителю нет необходимости терять время в национальных судебных инстанциях, когда есть разъяснения верховных судебных органов начисто лишающих его шансы на выигрыш дела, или когда неблагоприятная для него позиция судов заведомо известна, так как другие физические и юридические лица, оказывавшиеся точно в таком же положении, неизменно получали отказ (решение Комиссии от 4 марта 1980 г. относительно приемлемости петиции №8387-78-РД, т.19 с. 233) или когда разбирательство дела затягивают сверх всякой меры (решение Комиссии от 28 сентября 1976 г. относительно приемлемости петиции№ 7161-75-РД, т. 7, с. 100 и другие). Таким образом, обязанность обратиться в национальные органы по защите своих прав отсутствует у лица в случае их нецелесообразности. Заявитель освобождается от необходимости исчерпания всех национальных средств защиты, если не предоставляется возможность установить лицо, непосредственно виновное в нарушении прав человека или когда заявителю мешают обратиться в компетентные органы (находится в психиатрической лечебнице и т.д.). Итак, доступность средств национальной защиты является другим важным принципом при определении исчерпанности средств защиты.
Обращение в компетентные судебные инстанции в порядке прокурорского надзора и т.п. также не признаются доступными средствами национальной защиты. Так, в решении относительно приемлемости петиции № 1159-61 Комиссия отказалась учесть ходатайство заявителя перед генеральным прокурором Австрии с просьбой в интересах правосудия передать проигранное им дело в кассационный суд[31].
Лицо, получившее решение первой инстанции, которая, по его мнению, нарушает право на свободу собраний и ассоциаций, содержащееся в Европейской Конвенции, может направить петицию в Европейский Суд. Важно лишь при рассмотрении дела в суде первой инстанции указать на право на свободу собраний и ассоциаций, которые оно считает нарушенными в соответствии с Конвенцией. Такая рекомендация обусловлена тем, что пока достаточно сложно определить начало течения шестимесячного срока после вынесения окончательного решения, особенно когда спорный вопрос носит комплексный характер и различные его аспекты разбираются одновременно в разных инстанциях. До тех пор, пока не сформируется стабильная практика Суда относительно России, целесообразно отправлять петицию как можно раньше (ее отклонение по формальным основаниям не помешает заявителю подать ее еще раз).
Следует подчеркнуть, что международно-правовой механизм защиты права на свободу собраний и ассоциаций, в том числе предусмотренный Европейской конвенцией, — достаточно сложная система признанная быть устойчивой и постоянно демонстрирующей свои функции и правовое предназначение. В связи с этим подавляющее большинство обращений в Суд (как и в Комитет по правам человека в ООН) признаются неприемлемыми из-за несоответствия предъявляемым критериям приемлемости (ст. ст. 25,26,27,29 Европейской Конвенции).
Европейский Суд по правам человека состоит из судей, выступающих в личном качестве, число которых определяется по числу членов Совета Европы. На первой стадии рассмотрения спора стороны представляют секретарю Суда различные письменные документы. Затем Суд переходит к публичным слушаньям. Заинтересованные государства являются сторонами в деле. Раньше в слушаниях принимала участие и Европейская комиссия по правам человека, направляя одного или более своих членов в Суд в качестве делегатов. Однако Комиссия не являлась стороной в споре, она оказывала Суду содействие в плане защиты «публичных интересов». В Уставе Суда записано, что индивид может заявить, о своем желании участвовать в слушании. Его интересы в Суде мог представлять адвокат, который, как правило, уже принимал участие в данном споре на стадии рассмотрения Комиссией.
Суд выносит решение большинством голосов. Решение Суда — окончательное и носит обязательный характер для заинтересованного государства. Если суд устанавливает нарушение Конвенции, то может обеспечить справедливую компенсацию потерпевшему.
Значительное внимание в работе Суда уделяется улучшению правовых процедур. Так, рассматривая вопрос о праве на судебное разбирательство в течении разумного срока, если лицо находится под стражей (п. 3 ст. 5 Конвенции), Суд по делу Вемхофф против ФРГ (1968 г.) указал, что дело обвиняемого, находящегося под арестом, должно пользоваться авторитетом по сравнению с делами обвиняемых, находящихся на свободе[32].
Статья 52 Европейской Конвенции предусматривает, что решение Суда является окончательным. В ст. 53 закрепляется, что Высокие Договаривающиеся Стороны обязуются выполнять решение Суда по любому делу, в котором они являются сторонами. В свою очередь, ст. 54 предусматривает, что решение Суда направляется Комитету министров, который осуществляет надзор за его выполнением. До последнего времени не было оснований констатировать, что государства не выполняли решений Суда. При этом необходимо учитывать, что некоторые из наиболее серьезных санкций предусмотрены не самой Конвенцией, а содержатся в Уставе Совета Европы. Статья 3, например, предусматривает, что уважение прав человека является основополагающим принципом участия в Совете Европы. Статья же 8 Устава Совета Европы уполномочивает Комитет министров приостанавливать членство и даже исключать из состава участников Совета Европы любое государство-участника, которое допускает серьезные нарушения прав человека.
Согласно протоколу №11 единственным органом европейского правосудия становится Суд, который действует на постоянной основе. Новая система защиты прав человека с Единым Европейским Судом начала функционировать с 1 ноября 1999 года. Эта система призвана рационализировать действующий правозащитный механизм, сократить процессуальные сроки и повысить уровень защиты прав человека. Другим важным изменением является то, что новая судебная система обязывает государства признавать юрисдикцию единого Суда без истечения сроков давности. Число судей в новом составе Суда равно числу государств-участников Конвенции. Члены Суда избираются Парламентской Ассамблеей Совета Европы из числа трех кандидатов, представленных каждым государством на срок шесть лет. По достижении 70 лет Судья должен уйти в отставку. Новый единый Суд рассматривает индивидуальные петиции и петиции со стороны государств. Его заседания проводит, как правило, палата из 7 судей, но комитет из 3 судей может единогласно принять решение о том, что дело не подлежит рассмотрению. Если петиция признана неприемлемой, то такое решение не подлежит обжалованию. Если комитет не смог принять решение единогласно, то вопрос о приемлемости жалобы решается Палатой, которая рассматривает спор по существу. С другой стороны, созданная палата в некоторых случаях может передавать дело на рассмотрение большой палаты из 17 судей. Большая палата рассматривает дела в тех случаях, когда поднимаются серьезные вопросы толкования Конвенции или протоколов к ней, либо имеется вероятность того, что ответ на стоящий перед палатой вопрос противоречит ранее вынесенному Судом решению. Решение о передаче дел в Большую палату может быть принято на любом этапе рассмотрения спора до вынесения решения по существу и при условии, если не одна из сторон в споре не возражают против этого. Председатель Суда, Председатели палат и Судья, представляющий заинтересованное государство, имеют право участвовать в заседании Большой палаты, что бы обеспечить преемственность в прецедентной практике Суда. Они также могут участвовать в повторном рассмотрении наиболее важных судебных дел. Решение о том, подлежит ли дело рассмотрению большой палатой, будет приниматься коллегией из 5 судей. Постановление, вынесенное палатой, имеет окончательный характер, если одна из сторон в течение трех месяцев со дня оглашения постановления не обратиться с просьбой о передаче дела на рассмотрение большой палаты. Государство, в отношении которого вынесено решение, должно подчинятся окончательному постановлению, за выполнением которого следит комитет министров. Судья от Российской Федерации был избран в состав Суда на сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы в январе 1999 году.
§3. Прецедентное право Европейского Суда по правам человека.
«Лаконичные формулировки Конвенции и протоколов к ней практически заново "переписаны" Европейским Судом по правам человека и Комиссий по правам человека, расположенных в г. Страсбурге (Франция). В своей совокупности решения Европейского Суда образуют так называемое прецедентное право Совета Европы. При разборе конкретных дел Комиссия и суд использовали темологическое толкование прав человека, т.е. исходили не из первоначальных намерений государств в период подготовки Конвенции, а из тех задач, которые те или иные права могут и должны решать в современном обществе. Поэтому важно обратить внимание на "Путеводитель по Европейской Конвенции о защите прав человека", который подготовила Д. Гомиен - известнейший специалист Европейской Конвенции, где рассматривается практика Европейского Суда. В рамках темы настоящего пособия важно толкование, прежде всего ст. 6, 13 Европейской Конвенции, где определены демократические требования к праву граждан на судебную защиту, которое формирует основу демократического общества. Понимание ст. 6,13 Европейской Конвенции является узловым моментом в контекстах между национальными судами и Европейским Судом[33].
Что касается ее пункта первого, то основные требования к судебному решению (публичность) и к суду (быть независимым от исполнительной власти и сторон, беспристрастность и соблюдение судебной процедуры) не создают особых трудностей в деятельности Европейского Суда. Тревогу вызывает проблема сроков рассмотрения, что особенно актуально для России, где судебные процессы тянутся годами. Чрезмерно длительные процессы таят в себе серьезную угрозу подорвать доверие общественности к судам, что совершенно недопустимо с позиций ст. 6 Европейской Конвенции, где говорится о "разумных сроках" рассмотрения дел.
Отметим, что один из конкретно упоминаемых видов ассоциации — профсоюзы. Применяя данную статью, Европейский суд прежде всего исследовал смысл права «образовывать профсоюзы и вступать в них».
В нескольких делах рассматривались утверждения о том, что статья 11 обязывает правительства вести переговоры с профсоюзами и воздерживаться от действий, способных наказать людей за членство в профсоюзе или за участие в профсоюзной деятельности. Европейский суд не склонен к столь широкому толкованию права на ассоциацию. В деле National Union of Belgian Police v. Belgium[34] заявитель — профсоюз полицейских, не признанный правительством, — утверждал, что статья 11 подразумевает право профсоюза на признание правительством. Суд установил, что, хотя статья 11 действительно закрепляет право вступать в профсоюзы и создавать их, она не предоставляет им права на конкретное обращение со стороны правительства. Дело Schmit and Dahlstrom v. Sweden[35] касалось отказа правительства вести переговоры с профсоюзом или признавать его независимо от более крупной профсоюзной федерации. Впоследствии этот самостоятельный профсоюз объявил забастовку, а правительство — локаут из-за спора с профсоюзной федерацией по вопросу о коллективном договоре. Когда договор был согласован с федерацией, он отказал в льготах, которые имели бы обратную силу, членам этого бастовавшего профсоюза, даже заявителям, не участвовавшим в забастовке. Суд не установил факта нарушения свободы заявителей вступать в профсоюзы. Правительство не намеревалось не допустить членства работников в профсоюзе-заявителе. Даже не бастовавшие члены профсоюза в силу своего статуса оказывали забастовке финансовую и моральную поддержку.
Эти дела непосредственно не затрагивали вопроса о том, включает ли право «образовывать профсоюзы и вступать в них для защиты своих интересов» право на забастовку. В ответ на такое утверждение в деле Schmidt and Dahlstrom Суд лишь отметил, что если такое право существует согласно национальному праву, оно может ограничиваться, не нарушая статью II. Суд постановил, что право образовывать профсоюзы и вступать в них включает в себя право «иметь возможность в условиях, не противоречащих статье II, добиваться с помощью своих организаций защиты своих профессиональных интересов». Право на забастовку, отметил Суд, — это одно из средств достижения этой цели, но не единственное.
Верховный суд Канады также рассматривал утверждения о том, что право на забастовку является частью права на ассоциацию. Канадская хартия прав и свобод, как и Европейская конвенция, содержит положение о защите «свободы ассоциации» (раздел 2 (d)), но не дает определения этой свободы. В ней конкретно не упоминается о профсоюзах. В деле Reference Re Public Service Employee Relations Act (Aha.). Верховный суд Канады рассмотрел характер этого права в связи с оспоренными провинциальными статутами, требовавшими, чтобы некоторые условия найма государственных служащих, пожарных и полицейских устанавливались через обязательный арбитраж, и запрещавшими забастовки таких служащих. Профсоюзы утверждали что эти положения нарушают свободу ассоциации. Суд четырьмя голосами против двух признал эти статуты действительными. Трое судей из группы большинства утверждали, что право профсоюза на ассоциацию не включает в себя право на ведение коллективных переговоров п на забастовку. Судья Макинтайр согласился, что статут является конституционным, утверждая только, что право на ассоциацию не включает в себя право на забастовку. Его мнение, частично приведенное ниже, представляет поучительные рассуждения о праве на ассоциацию:
Для определения свободы ассоциации, гарантируемой Конституцией, выдвигались различные теории — от весьма ограничительных до практически не устанавливающих ограничений. Прежде всего говорили, что свобода ассоциации — не более чем право объединяться с другими для совместных действий или для достижения определенных целей. Ни цели, ни действия группы не защищаются свободой ассоциации.
Второй подход предусматривает, что свобода ассоциации гарантирует коллективное осуществление конституционных прав — иными словами, свободу коллективно заниматься теми видами деятельности, которые конституционно защищаются применительно к каждому человеку. Эта теория принята в Соединенных Штатах, где определяет сферу действия свободы ассоциации согласно американской конституции.
Постулат третьей теории — в том, что свобода ассоциации представляет собой принцип, согласно которому человек имеет право делать совместно с другими то, что он может законно делать один, и, напротив, что лица и организации не имеют право совместно делать то, что нельзя законно делать в одиночку.
Четвертый подход предполагает конституционную защиту коллективной деятельности, о которой можно сказать, что она имеет основополагающее значение для нашей культуры и традиций и которая, по общему согласию, заслуживает защиты.
Пятый подход опирается на посылку, в соответствии с которой свобода ассоциации, согласно разд. 2(d) Хартии, предоставляет конституционную защиту всем видам деятельности, необходимым для достижения законной цели ассоциации. Этот подход был предложен в связи с делом Re Service Employ ees'int'l Union, Loc. 204 and Broadway Manor Nursing Home (1983), (4 D.L.R. (4th) 231, 44 O.R. (2d) 392, 10 C.R.R. 37] суда Отделения провинции Онтарио. Суд постановил, что свобода ассоциации включает в себя свободу ведения коллективных переговоров и свободу забастовок, поскольку, по его мнению, эти виды деятельности необходимы для достижения целей профсоюзов и без них ассоциация лишилась бы смысла.
Судья Макинтайр сделал вывод, что четвертый, пятый и шестой подходы не дают приемлемого определения свободе ассоциации. Четвертый подход неприемлем, так как сосредоточивает внимание на том, связан ли характер деятельности со стремлением осуществить какое-либо основное право. Но с точки зрения свободы ассоциации важно то, каким образом группа добивается своих целей, а вовсе не те конкретные цели, которых она добивается. Пятый и шестой подходы также неприемлемы, поскольку оба они предоставляют членам группы более широкие конституционные права, чем отдельным лицам. Та или иная деятельность не может получить конституционную защиту потому только, что ее осуществляет группа. Главная цель свободы ассоциации — обеспечить, чтобы деятельность, защищаемая, если ею занимается отдельное лицо, защищалась также, если она осуществляется коллективно.
В отношении остальных подходов, безусловно, следует признать, что понятие свободы ассоциации включает в себя как минимум право объединяться с другими для законных общих действий и создавать и содержать организации и ассоциации, как предусмотрено первым подходом. [...] Столь же ясно, по-моему, что, согласно второму подходу, свобода ассоциации должна гарантировать коллективное осуществление конституционных прав. Индивидуальные права, защищаемые Конституцией, не теряют этой защиты, когда их осуществляют совместно с другими людьми. Люди должны быть свободны коллективно заниматься той деятельностью, которая конституционно защищена применительно к каждому человеку.
Больше спорных моментов возникает при рассмотрении третьего подхода, согласно которому свобода ассоциации обеспечивает, чтобы человек мог осуществлять вместе с другими любую деятельность, которой может законно заниматься как отдельное лицо. И, напротив, отдельные лица и организации не имеют конституционного права коллективно делать то, что незаконно для одного человека. Этот подход более широкий, чем второй, поскольку конституционная защита распространяется на все групповые действия, которые могут законно совершаться отдельным лицом, независимо от того, имеет ли это лицо конституционное право на их осуществление. Конечно, верно, что при данном подходе перечень видов деятельности, защищаемых Хартией, может быть ограничен законодательством, поскольку законодательный орган уполномочен объявлять, какая деятельность отдельного лица законна, а какая — нет. Однако законодательный орган не смог бы запретить одним только ассоциациям заниматься той или иной деятельностью, поскольку обязан по конституции устанавливать одинаковое обращение с группами и отдельными лицами. Это можно проиллюстрировать простым примером: гольф — законная, но не защищенная конституцией деятельность. При третьем подходе законодательный орган мог бы запретить гольф вообще. Однако законодательный орган не смог бы конституционно предусмотреть, что игроков в гольфе может быть только два, а не больше, поскольку это нарушило бы предусмотренную Хартией гарантию свободы ассоциации. Это противоречит второму подходу, который не обеспечивал бы защиту от такого законодательства, поскольку гольф не является конституционно защищенным видом деятельности для отдельного лица.
Если применяется данное определение свободы ассоциации, ясно, что оно не гарантирует права на забастовку.
Не может быть аналогии между прекращением работы одним служащим и забастовкой, проводимой согласно современному трудовому законодательству. Прекращая работу, отдельное лицо либо нарушает, либо расторгает свой трудовой договор. Верно, что закон не принуждает его выполнять конкретные условия договора, заставляя его вернуться на работу. ...Но это заметно отличается от законной забастовки. Служащий, прекращающий работу, не планирует вернуться на работу. Признавая это, закон не считает забастовку ни нарушением, ни расторжением договора.
Ряд европейских дел касались ссылок на право не вступать в профсоюз. Дело Young,James, and Webster v. United Kingdom[36] касалось британского закона, разрешавшего создавать «закрытые цеха» и требовавшего, чтобы все британские железнодорожники были членами профсоюза. Янг п Бебстер возражали против этого по политическим причинам, а Джеймс не считал, что профсоюз защищает интересы работников. Контрольный совет не освободил никого из них от этой обязанности. Заявители утверждали, что свобода ассоциации, предусмотренная статьей II, обязательно предполагает некоторую свободу от ассоциации. Суд согласился с заявителями. Кроме того, Суд не признал требование о членстве необходимым в демократическом обществе (п. 2 статьи II). По его мнению, данное ограничение недостаточно способствует получению таких выгод, как уменьшение путаницы при ведении переговоров и содействие образованию профсоюзов. По аналогичным причинам Суд постановил, что требование о членстве в частной ассоциации как условие получения и сохранения лицензии водителем такси не является «необходимым» для эффективного регулирования работы такси[37].
Наличие права не вступать в ассоциацию зависит от характеристик организации, членство в которой считается обязательным. Дело1с-Compte, VanLeuren and Demeyere v. Belgium касалось требования государства о том, чтобы все врачи были членами Ордена врачей. Суд не установил факта нарушения статьи II. Более того, заявителям не препятствовали вступать в другие общества. С другой стороны, по делу Sigudur A. Sigarjonsson v. Iceland. Суд постановил, что ассоциация водителей такси, организованная и управляемая в частном порядке, является не «ассоциацией, учрежденной согласно публичному праву», а частной организацией и, таким образом, подпадает под действие статьи II. Хотя эта организация выполняла некоторые государственные функции, главную обязанность по государственному регулированию работы такси несло другое государственное учреждение.
Сходный вопрос вызвал разногласия в Верховном суде Канады. Служащий жаловался на обязательный порядок уплаты взносов профсоюзу, тратившему средства на политические цели, которые служащий не поддерживал. Суд единогласно поддержал обязательную уплату взносов. Трое судей указали в качестве основания, что раздел 2 (d) Хартии не предусматривает права воздерживаться от обязательной ассоциации. Трое других судей сочли, что такое право существует, поскольку как свобода ассоциации, так и свобода отказа от нее крайне важны для потенциальной «самоактуализации» человека. Однако они установили, что обязательная ассоциация в данном случае является доказуемо оправданной для достижения надлежащей цели — обеспечить участие профсоюзов в политических и экономических дискуссиях, — и поэтому нарушения раздела 1 нет. Седьмой судья не решил, включает ли раздел 2(d) право не вступать в ассоциацию, поскольку сделал вывод, что если бы такое право было, то вмешательство допустимо согласно разделу 1[38].
Конституция Соединенных Штатов прямо не гарантирует свободы ассоциации. Однако Верховный суд признал, что такое право подразумевается правами на свободу слова и на мирные собрания, предусмотренными Первой поправкой. В деле NAACP v. Alabama ex rel Patterson, в связи с которым Суд впервые четко сформулировал данное право, он подчеркнул нередко тесную взаимосвязь между ассоциацией и эффективным выражением мнений. (Эта же взаимосвязь очевидна в европейском праве в области прав человека. Действительно, Европейский суд ссылался на статью 11 как на lex specialis по отношению к lex generalis — гарантии свободы выражения своего мнения, предусмотренной статьей 10) Хотя Верховный суд заявил, что право на ассоциацию заслуживает защиты всегда, когда с его помощью отстаивают убеждения, «относящиеся к политическим, экономическим или религиозным вопросам», он проявляет большую терпимость к законодательным ограничениям на деятельность ассоциаций, создаваемых для чисто экономических целей, таких как профсоюзы. Так, Суд поддержал федеральный закон, требовавший, чтобы должностные лица профсоюзов подтверждали, что не являются членами или сторонниками Коммунистической партии, поскольку было признано, что конгресс стремится защитить экономику, а не прямо регулировать высказывания или убеждения. Кроме того, Верховный суд, как и Европейский суд, установил, что право на ассоциацию влечет за собой некоторое право отказаться от вступления в группы, с которыми человек не согласен. Суд постановил, что государство не может требовать от государственного служащего передавать профсоюзу средства на политическую деятельность, хотя обязательные взносы могут быть уместны для поддержки его деятельности по ведению коллективных переговоров.
В важном решении, урегулировавшем ряд спорных вопросов британского конституционного права, Палата лордов поддержала решение компетентного министра запретить гражданским служащим Штаба правительственной связи — учреждения, занимающегося вопросами национальной безопасности и разведки, — вступать в независимые профсоюзы. Однако Палата не рассматривала аргументов, непосредственно основанных на утверждении о свободе ассоциации. В последующем заявлении, поданном в Европейскую комиссию по правам человека, был поставлен вопрос о нарушении п. 2 статьи 11, но Комиссия сочла, что данный вопрос регулируется последней фразой п. 2 статьи 11, допускающей законные ограничения на осуществление этих прав «лицами, входящими в состав... государственного управления». Учитывая большую свободу действий, предоставляемую государствам в вопросах национальной безопасности, Комиссия признала заявление «явно необоснованным» и потому неприемлемым. В 1989 г. парламент ввел в действие статут, объявивший правонарушением простое членство в Ирландской республиканской армии[39].
Решения Суда, а также постановления Комиссии также весьма значимы для содействия пресечению нарушений гражданских прав; правопонимания и «правонахождения»; улучшения правовых процедур; преодоления правового нигилизма, равно как и правового идеализма. Д. Гомиен, выделила в связи с этим многие наиболее значительные решения и постановления в своем «Путеводителе по Европейской Конвенции о защите прав человека»[40].
«Современные условия внутренней политики и межгосударственного общения, требуют тесного сотрудничества на мировом и региональном уровне, так как оно позволяет добиваться заметного прогресса в обеспечении более надежной защиты человеческих прав и содействует пресечению нарушений этих прав. Однако международно-правовая защита прав человека — институт, с точки зрения его гражданами — жертвами или предполагаемыми жертвами соответствующих нарушений, очень не простой, комплексный. Поэтому, например, в целях содействия реальному использованию на индивидуальном уровне механизмов международно-правовой защиты гражданских прав инициативной группой российских юристов был создан Центр содействия международной защите, являющийся межрегиональной общественной организацией (Москва, 109147, Марксистский пер., д. 1/32). Основные задачи Центра были сформулированы при его создании: содействие в оказании эффективной юридической помощи лицам, чьи права были нарушены и не восстановлены, когда все средства судебной защиты внутри страны исчерпаны; консультационная помощь гражданам по вопросам прав человека и основных свобод; помощь индивидуальным лицам в представлении их дел в международно-правовые правозащитные органы и т. д. Вышеизложенный анализ международно-правовых процедур в сфере прав человека свидетельствует, что деятельность такого рода организации весьма необходима, так как заявители в любом государстве, а тем более, с учетом отечественных особенностей, в нашей стране, крайне нуждаются в информации, консультациях и практической помощи относительно обращения в международно-правовые правозащитные органы, трактовки вопросов материального и процессуального, внутреннего и международного права. За первые 10 месяцев работы Центра было получено более 800 писем и обращений от граждан, подавляющая часть которых, с учетом адвокатской специфики Центра, касается так называемых вопросов не справедливого суда. Другие обращения касаются более конкретных вопросов нарушения Пакта о гражданских и политических правах, в том числе права каждого задержанного или арестованного лица быть в срочном порядке доставленным к судье (ч. 3 ст. 9 Пакта о гражданских и политических правах), по которым автоматически имеет место исчерпание внутренних средств защиты. Характерно в этом смысле дело Е.Смирновой, которой было отказано в судебной проверке законности и обоснованности ее ареста, жалоба (сообщение) по которому уже была направлена, в числе других сообщений по правам человека ООН. Этот и многие другие примеры лишний раз подтверждают, что реализация гражданских прав — далеко не автоматический процесс, требующий соответствующей инфраструктуры, в том числе и в значительной мере для имплементации международно-правовых соглашений по правам человека» как и самой Конституции РФ»[41].
Хотя решения Страсбургского суда могут носить квазиконституционный характер, Конвенция формально остается договором, частью международного права. Существование, содержание, толкование и обязательная сила договора как документа, заключенного сторонами, — это вопросы, регулируемые международным правом. И напротив, вопрос о том, имеет ли договор какую-либо силу в рамках национального права, регулируется прежде всего конституционным правом данного государства. Если договор необходимо осуществлять в рамках национального права (как, например, договоры о создании Европейских Сообществ), то такое обязательство преобладает над любыми предполагаемыми препятствиями, существующими в национальном праве (см. также раздел Е). Причина в том, что на уровне международного права государство не может ссылаться на свое национальное право (включая конституционное), оправдывая невыполнение . своих обязательств по договору (см. также ст. 27 Венской конвенции о праве договоров). В этой ситуации возникает несколько смежных вопросов:
1) требует ли Конвенция, чтобы государства: а) непосредственно придавали силу в рамках национального права конкретным правам и свободам, защищаемым Конвенцией, и Ь) предусмотрели в национальном праве процедуру, которая позволила бы отдельным лицам использовать средства правовой защиты при нарушении их прав по Конвенции; и
2) обязано ли государство принимать меры для исправления положения, предписанные после нарушения Конвенции.
Даже если ответы на вопросы (а) и (б) отрицательные, это не мешает положениям Конвенции действовать непосредственно в рамках национального права, если это допускается конституционным правом данного государства.
Статья 1 возлагает на каждое государство фундаментальную обязанность: обеспечивать каждому человеку, находящемуся под его юрисдикцией, права и свободы, определенные в Конвенции. Согласно статье 13 каждый человек, чьи права и свободы, определенные таким образом, нарушены, располагает эффективными средствами правовой защиты перед государственными органами, даже если такое нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.
В деле Swedish Engine Drivers Union v. Sweden профсоюз, представлявший меньшинство работников шведских государственных железных дорог, жаловался на нарушение их прав, закрепленных статьей 11 (свобода ассоциации). В жалобе указывалось, что профсоюз был отстранен от участия в подготовке коллективных договоров, к которым был допущен только профсоюз, представлявший большинство железнодорожников. Суд постановил, что статья 11 не предусматривает предоставления какому-либо профсоюзу права участвовать в подготовке коллективных договоров. Профсоюз жаловался также на нарушение статьи 13, поскольку по шведскому закону у него не было иных эффективных средств добиться удовлетворения своей жалобы, кроме обращения в Трудовой суд Швеции. По данному аспекту жалобы Европейский суд постановил:
Суд отмечает, что шведское законодательство предлагает профсоюзу-заявителю средства правовой защиты, которыми он уже воспользовался, а именно: возбуждение разбирательства в Трудовом суде. Иск профсоюза-заявителя был, несомненно, отклонен, но одно это не доказывает, что данное средство неэффективно. Напротив, если прочесть решение от 18 февраля 1972 г., то становится ясно, что Трудовой суд тщательно рассмотрел представленную ему жалобу в свете действующего законодательства и не без учета международных обязательств Швеции. Кроме того, ни статья 13, ни Конвенция в целом не предусматривают конкретного инструмента, в котором договаривающиеся государства должны обеспечивать в своем внутреннем праве эффективное осуществление тех или иных положений Конвенции.
Таким образом, Суд делает вывод, отражающий вторичный аргумент правительства по рассматриваемому вопросу. В этих обстоятельствах у Суда нет необходимости принимать решение по вопросу о том, действительно ли, как утверждало правительство в своем основном замечании и подтвердила Комиссия в пункте 98 своего доклада, статья 13 применима, только если нарушено право, гарантируемое другой статьей Конвенции.
В деле Swedish Engine Drivers' Union v. Sweden Суд, выяснив, что фактически национальный орган предоставляет эффективные средства правовой защиты, посчитал, что нет необходимости принимать решение по вопросу, применима ли статья 13 только тогда, когда нарушено право, гарантируемое другой статьей Конвенции. В данном случае Суд предлагает решить вопрос о применимости статьи 13 и лишь затем при необходимости рассматривать эффективность любых соответствующих средств правовой защиты, предусмотренных германским правом.
Статья 13 объявляет, что любое лицо, права и свободы которого, предусмотренные Конвенцией, «были нарушены», должно располагать эффективным средством правовой защиты перед государственным органом, даже если «нарушение было совершено» лицами, действовавшими в официальном качестве. На первый взгляд, это положение буквально указывает, что лицо имеет право на национальные средства правовой защиты, только если нарушение произошло. Однако лицо не может доказать факт «нарушения» в национальном органе, если не способно сначала подать в такой орган соответствующую жалобу. Следовательно, как заявило меньшинство членов Комиссии, фактическое нарушение Конвенции не может быть предварительным условием для применения статьи 13. По мнению Суда, статья 13 требует, что, если лицо считает себя пострадавшим от меры, которая, как утверждается, нарушает Конвенцию, оно должно располагать средствами правовой защиты перед государственным органом, чтобы добиться как решения по своей жалобе, так и при необходимости возмещения ущерба. Таким образом, статья 13 должна толковаться как гарантирующая «эффективные средства правовой защиты перед государственным органом» каждому, кто утверждает, что нарушены его права и свободы, предусмотренные Конвенцией.
Соответственно, хотя Суд не выявил нарушения права, гарантируемого заявителям статьей 8, следует выяснить, предоставляло ли немецкое право заявителям «эффективные средства правовой защиты» по смыслу статьи 13.
Как мы видели на примере дел Swedish Engine Drivers v. Sweden a Ireland v. UK, Суд не требует, чтобы государства придавали Конвенции силу в рамках своего национального права: не является нарушением Конвенции то, что национальные суды не могут осуществлять предусмотренные Конвенцией права напрямую. Фактически во многих государствах Конвенция имеет силу в рамках национального права и на нее можно непосредственно ссылаться в судах. В других государствах (прежде всего в Соединенном Королевстве и в Ирландии) Конвенция не действует непосредственно в рамках национального права.
В этом отношении Конвенция имеет менее прочные позиции, чем договоры о создании Европейских сообществ, которые требуют, чтобы суды во всех государствах-членах имели возможность единообразно защищать права отдельного лица в рамках Сообществ, даже если это будет означать отмену или неприменение положений национального права.
Поскольку Конвенция не предусматривает какого-то определенного решения для данного вопроса, степень реализации Конвенции в национальном праве государств сильно различается. Эти различия в значительной мере отражают разные положения и традиции национального права, касающиеся компетенции исполнительной власти заключать договоры, а также взаимосвязи международного и национального права. В одних странах правовая традиция склоняется к «монизму» — стремлению свести к минимуму расхождения между национальным и международным правом. В других традиция поощряет «дуализм», предполагающий наличие четкого разграничения национального и международного права. Здесь нет необходимости резюмировать эти различные традиции, но можно привести примеры различий в национальной практике.
Там, где Конвенция не инкорпорирована в национальное право, суду, возможно, придется отклонить претензию как необоснованную по национальному праву, хотя у спорящей стороны будут веские основания утверждать, что ее права, предусмотренные Конвенцией, нарушены. Даже в этой ситуации некоторые презумпции могут уменьшить вероятность того, что суду придется принять решение, противоречащее Конвенции. Одна презумпция состоит в том, что если существует разумное толкование национального права, соответствующее Конвенции, то суд должен применить его, а не другое толкование, конфликтующее с Конвенцией. Еще одна презумпция предусматривает, что, хотя формально Конвенция не является частью национального права, она, тем не менее, может содействовать процессу развития права и устранению неопределенности. Третий принцип, который могут применять национальные суды, состоит в том, что должностным лицам государства надлежит знать о международных обязательствах своего государства и, таким образом, учитывать права отдельного лица по Конвенции, осуществляя исполнительные полномочия, которые затрагивают интересы этого лица.
Сделав необходимые выводы, хотелось бы сказать, что под воздействием Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, прецедентов Европейского Суда и других европейских документов в российской правовой системе расширилось представление о праве на свободу собраний и ассоциаций. По существу в это понятие включен весь спектр европейских правовых норм и принципов, раскрывающих данное право, механизм его правовой защиты. Этому способствует активное участие России, начиная с 1992 года, в европейских правозащитных организациях и программах, и прежде всего проводимых при содействии Совета Европы. Например, Россия включилась в выполнение межправительственных программ "сотрудничества и содействия" (в частности, в области правовых реформ и прав человека), в осуществление совместно с Советом Европы "Проекта гармонизации российского законодательства с европейскими нормами в области прав человека" (с апреля 1993 года).
Заключение
В заключение хотелось бы сказать, что успешному решению проблем, указанных в дипломной работе, могла бы способствовать активизация деятельности СЕ по осуществлению линии на универсализацию международных соглашений в области защиты прав человека.
Проект Закона «о ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и протоколов к ней» был внесен Президентом Российской Федерации 5 сентября 1997 года. А уже 20 февраля 1998 г. на заседании Государственной Думы обсуждалась ратификация Европейской конвенции по защите прав человека и основных свобод и Европейской конвенции по предупреждению пыток и бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, итоги которой мы уже знаем.
Основные принципиальные положения Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, других европейских и международных актов по защите прав человека уже нашли отражение во 2-й главе Конституции Российской Федерации "Права и свободы человека и гражданина" и вошли в ряд законов, принятых в 1990х годах: Федеральный закон Российской Федерации "Об общественных объединениях" от 14 апреля 1995 года, Закон РФ «О государственной поддержке молодежных и детских общественных организаций» от 28.06.95г., Закон РФ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 11.08.95, Закон РФ «О профсоюзах, их правах и гарантиях деятельности» от 12.01.96, Указ Президента РФ "О порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования". – от 25.05.92г., Федеральный закон Российской Федерации «О некоммерческих организациях» от 8 декабря 1995 года, Закон РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27.04.93 и т. д.
Так, сравнение Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и законодательства Российской Федерации, по поводу права граждан на свободу собраний и ассоциаций, показывает, что касается правовых норм, защищающих эти жизненные интересы человека, то российские законодательные акты наиболее полно отвечают европейским стандартам и здесь не так много существенных правовых различий, поскольку речь идет о принципиальных, основополагающих правах человека. Вместе с тем необходимо отметить не полную разработанность в российском законодательстве института права на свободу собраний (имеют право собираться только граждане).
Радикальное изменение сложившегося положения в области права человека на свободу собраний и ассоциаций в Российской Федерации возможно лишь с оздоровлением всей социально-экономической обстановки, введением гибкой системы управления рыночной экономикой, укреплением государственности и развитием российского федерализма. Этому должно отвечать и дальнейшее совершенствование законодательной базы по регулированию и защите прав и свобод человека на федеральном и региональном уровнях, активное участие России в деятельности Совета Европы и других международных правозащитных организаций, динамичная интеграция правовой системы нашей страны в европейское и международное правовое пространство.
Вступив в Совет Европы, Россия признала в законодательном порядке право граждан на индивидуальное обращение в связи с нарушением их прав в контрольные органы Совета Европы (Протокол № 11) и обязательную юрисдикцию Европейского Суда (ст.25 и 46 Европейской Конвенции). После ратификации Федеральным Собранием Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод российские граждане могут реализовать это право, обращаясь в Европейский Суд по правам человека. Тем самым получит реальное наполнение статья 46 (пункт 3) Конституции Российской Федерации, предоставляющая возможность для граждан "обращаться в межгосударственные органы по защите прав и свобод человека, если исчерпаны все имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты". Для практической реализации этого права необходимо внесение изменений в ряд действующих российских законодательных актов.
Общие выводы, которые можно сделать, говоря о конституционно-правовых вопросах обеспечения права на свободу собраний и ассоциаций в свете ЕКПЧ и Протоколов к ней, заключаются в следующем.
Конвенция не содержит норм, которые налагали бы на Российскую Федерацию дополнительные обязательства по сравнению с теми, которые уже приняты российским государством по правам человека и которые зафиксированы в Конституции Российской Федерации. Конституция РФ является правовым актом, наиболее близко и точно вобравшим в себя стандарты Совета Европы в области прав человека и основных свобод.
Вместе с тем, ряд положений Конституции РФ может быть дополнен и уточнен в связи с ратификацией Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод и дополнительных Протоколов к ней[42].
28 февраля 1996г. Российская Федерация вступила в Совет Европы и взяла тем самым на себя обязательство - признавать "принцип верховенства закона и принцип, в силу которого любое лицо, находящееся под ее юрисдикцией, должно пользоваться Правами Человека и Основными Свободами".[43] Верховенство закона и соблюдение основных прав и свобод человека - это суть демократии. Не может быть демократии, если в обществе господствует беззаконие и нарушаются права человека.
Список использованной литературы
1. Конституция Российской Федерации. — М., Юрайт, 1998
2. Гражданский кодекс Российской Федерации. от 21 октября 1994 года.
3. Федеральный закон Российской Федерации "Об общественных объединениях" от 14 апреля 1995 года
4. Федеральный закон Российской Федерации «О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон “Об общественных объединениях”» от 2 июля 1998 года
5. Федеральный закон Российской Федерации «О некоммерческих организациях» от 8 декабря 1995 года
6. Закон РФ "Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан" от 27.04.93
7. Закон РФ «О государственной поддержке молодежных и детских общественных организаций» от 28.06.95г.
8. Закон РФ «О благотворительной деятельности и благотворительных организациях» от 11.08.95
9. Закон РФ «О профсоюзах, их правах и гарантиях деятельности» от 12.01.96
10. Закон РФ "О статусе судей в Российской Федерации" от 26.06.92г.
11. Указ Президента РФ " О порядке организации и проведения митингов, уличных шествий, демонстраций и пикетирования ". – от 25.05.92г.
* * *
12. Устав Совета Европы.
13. «Договор о ЕС» Действующее международное право: сборник док-ов, Т.3 – М.,1997
14. Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года. Сборник международных документов «Права человека». М., 1990.
15. Конвенция (N 87) «О свободе ассоциации и защите права на организацию.» (Принята 9 июля 1948 года на тридцать первой сессии Генеральной конференции Международной организации труда Вступление в силу: 4 июля 1950 года в соответствии со статьей 15.)
16. Всеобщая декларация прав человека (принятая на третьей сессии Генеральной Ассамблеи ООН 10 декабря 1948 г.).
17. Международный Пакт об экономических, социальных и культурных правах (Нью-Йорк, 19 декабря 1966 г.) Вступил в силу для СССР 3 января 1976 г.
18. Международный пакт от 16 декабря 1966 года о гражданских и политических правах (выдержки) Вступил в силу для СССР 23 марта 1976 года. Международная защита прав и свобод человека. Сборник документов.– М., 1990
19. Декларация прав и свобод человека и гражданина (принята ВС РСФСР 22.11.91 г. ст. 19-20)
* * *
20. Jacobs F. G., Roberts S. ( eds. ) The Effect of Treaties in Domestic Lav ( 1987 ). xxiv.
21. Larigne v. Ontario Public Sen'ice Employees 10119911 S.C.R. 211
22. Sigudur A. Sigurjons.soti г. Iceland, решение от 30 июня 1993 г. (№ 264), 16 E.H.R.R.
23. Решение от 23 июня 1981 г. (№ 43), 4 E.H.R.R. 1.
24. Решение от 30 июня 1993 (№ 264). 16 E.H.R-1 462.
25. Решение от 13 августа 1981 г. (№ 44). 4 E.H.R.R. 38.
26. Решение от 27 октября 1975 г. (К» 19), I E.H.R.R. 578
27. Решение от 6 февраля 1976 г. (№21), I E.H.R.R. 632.
28. Решение Комиссии от 4 марта 1980 г. относительно приемлемости петиции №8387-78-РД, т.19 с. 233
29. Решение Комиссии от 28 сентября 1976 г. относительно приемлемости петиции№ 7161-75-РД, т. 7, с. 100
* * *
30. Браво Л.Ф. «Применение международного права в правопорядке европейских стран». // Российский ежегодник международного права, 1995
31. Баглай М.В., Габричидзе Б.Н. Конституционное право Российской Федерации. — М.: Изд. группа ИНФРА. М — КОДЕКС, 1996
32. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации - М.: Издательская группа НОРМА – ИНФРА. М, 1998
33. Беляев С.А. Европейское правовое пространство: обзор западноевропейских концепций. // Правоведение №6, 1990
34. Глотов С. А. Россия и Совет Европы: политико-правовые проблемы взаимодействия — Краснодар, 1998
35. Глотов С. А. Право Совета Европы и Россия. — Краснодар, 1998
36. Гомиен Донна. Путеводитель Европейской Конвенции о Защите Прав Человека. -Страсбург: Совет Европы, 1994
37. Дайси А.В. Основы государственного права Англии.- М.,1907
38. Дженис М., Кэй Р., Брэдли Э. Европейское право в области прав человека (Практика и комментарии).– М., 1997
39. Дмитриев Ю.А. А.А.Златопольский. Гражданин и власть. — М., 1994
40. Дмитриев Ю.А. Свобода манифестаций в СССР. — М., 1991
41. Иностранное конституционное право. — М.: Юристь, 1996
42. Кашкин С.Ю. Основы права Европейского Союза. — М., «Белые альвы», 1997
43. Комментарии к Конституции Российской Федерации. — М., Издательство «Бек», 1994
44. Колосова Н.М. Конституционное право граждан на защиту их прав и свобод в СНГ. // Государство и право. 1996. №12.
45. Колосов Н. Ю. Конституционное право граждан на обращение в международные организации по защите прав и свобод человека // Право и экономика. М., 1997. №7-8.
46. Конституционное право . Учебник под ред. А.Е. Козлова. М., «БЕК», 1996
47. Конституция Российской Федерации. Комментарий / Под общ. ред. Б.Н.Топорина, Ю.М.Батурина, Р.Г.Орехова. — М., Юрид. лит., 1994
48. Международное сотрудничество и права человека. Реферативный сборник.– М., 1989
49. Международное право в документах. – М., 1982
50. Общая теория прав человека. — М., Издат. НОРМА, 1996
51. Обращение в международно-правовые органы, как средство защиты прав и свобод человека. Манов Б., Манов А., Москаленко К. // Законность. М., 1996. №6.
52. Права человека. Основные международные документы: Сборник. — М., Изд. "Международные отношения", 1994
53. Сборник решений Европейской комиссии по правам человека. Т. 8.
54. Стрекозов В.Г. Государственное (конституционное) право Российской Федерации. Учебник. - М., 1997
55. Саидов А.Х. Сравнительное правоведение и юридическая география мира – М., 1994
56. Топорнин Б.Н. Европейское право. — М., 1997
57. Чиркин В.Е. Конституционное право зарубежных государств. — М., Юрист, 1997.
58. Энтин М. Л. Международные гарантии прав человека (Практика Совета Европы).– М., 1992
