Кодекс и Законы СМИ в современной России анализ культурно-политических предпочтений
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-29Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Содержание
Введение. 3
СМИ в современной России: анализ культурно-политических предпочтений. 4
Заключение. 11
Список литературы.. 13
Введение
Типологическая палитра средств массовой информации России изменилась за последнее время достаточно основательно. Это объясняется влиянием двух основных факторов: во-первых, переменами в социальной структуре российского общества, которые уже зашли достаточно далеко, во-вторых, новыми технологическими моментами, требующими изменений в типологии прессы не только в России, но и во всем мире. Это сложный процесс, и Россия, которая в советскую эпоху почти полностью находилась вне общего потока развития СМИ, сегодня оказывается включенной и в этот поток, и тем более в собственные перестроечные и постперестроечные реформы[1].
СМИ называют «четвертой властью». Но для современной России это неактуально. Политические медиа-структуры здесь носят инструментальный характер и лишены не только независимости, но и реальной автономии. В сфере политической журналистики доминируют государственные и окологосударственные структуры – как в центре, так и в регионах. Частный бизнес, как правило, предпочитает неполитическую журналистику, которая в последние годы получила бурное развитие как в электронных, так и в печатных СМИ.
Цель работы изучить культурно-политические предпочтения СМИ в современной России.
СМИ в современной России: анализ культурно-политических предпочтений
В сфере политической журналистики доминируют государственные и окологосударственные структуры – как в центре, так и в регионах. Частный бизнес, как правило, предпочитает неполитическую журналистику, которая в последние годы получила бурное развитие как в электронных, так и в печатных СМИ. Это связано с несколькими факторами.
Во-первых, общая деполитизация общества снизила интерес к политической сфере. Закончились времена, когда дневные показы сессий Верховного совета негативно влияли на производительность труда, а ночные повторы, как утверждали некоторые эксперты, на уровень рождаемости. Рынок диктует свои законы – достаточно заглянуть на прилавок киоска, торгующего прессой, чтобы увидеть, что минимум 90% места на нем занимает неполитическая продукция – от глянцевых журналов до сборников кроссвордов. И лишь от силы 10% (а то и еще меньше) – политические и деловые издания.
Неудивительно, что политический медийный проект при своем создании является дотационным, и ему требуется немало времени для того, чтобы хотя бы «выйти в ноль». Да и то, такой сценарий далеко не гарантирован и относится к числу оптимистических. Можно привести массу примеров того, как инвестор, уставший вкладывать средства в политический проект, начинает шарахаться из стороны в сторону, менять команды и концепции, рассчитывая, что именно очередной главный редактор выведет издание из кризиса и сможет за полгода (максимум год) сделать его прибыльным. При этом каждый игрок следует своей ролевой функции – для очередной журналистской команды главным является продержаться как можно дольше, а издатель после второй или третьей неудачи принимает, наконец, решение выйти из этого бизнеса и инвестировать во что-нибудь более привлекательное.
Во-вторых, существенно видоизменилась роль «СМИ влияния», то есть изданий, которые не претендуют на окупаемость и высокие тиражи, а предназначены для продвижения тех или иных идей, концепций, конкретной информации. Подобные СМИ оказывали влияние на принятие тех или иных значимых решений, в том числе в кадровой сфере. Достаточно вспомнить «дело Союза писателей», нанесшее страшный удар по чубайсовской команде, или смещение за несколько часов могущественного телохранителя Коржакова. Сейчас это просто невозможно. Эффективность таких технологий существенно снизилась – для современной российской власти принципиальным является вопрос самостоятельного принятия решений, без давления со стороны общественного мнения или СМИ. Приведу конкретный пример – недавно сторонники мэра Архангельска распространили в СМИ компрометирующий материал на губернатора Архангельской области. В 90-е годы такой прием мог бы продемонстрировать свою эффективность, причем в короткие сроки. Сейчас же ситуация следующая – мэр в предварительном заключении, губернатор – в своем кресле. Это не означает, что губернатор получил иммунитет от отставки – вполне возможно, что она все же состоится, но не в самое ближайшее время и может быть проведена так, чтобы она не выглядела следствием обнародованного компромата[2].
Сейчас если кому-то из предпринимателей захочется вбросить в прессу компромат на своего конкурента, то он поступает просто – обращается на компроматный сайт, платит тысячу долларов «черным налом» и обливает грязью противника, сколько душе угодно. При этом прекрасно понимая, что никаких роковых последствий для оппонента это иметь не будет. Кстати, такие же приемы использовались и в 90-е годы, но с более высокой степенью эффективности. Существует полуапокрифический рассказ про Смоленского, который недоумевал, почему Гусинский тратит огромные деньги на свои СМИ – ведь он, Смоленский, может задешево разместить там любую устраивающую его статью.
Роль «СМИ влияния» сейчас заключается не столько в стремлении оказать воздействие на решения власти, сколько в трансляции определенного набора мессиджей, которые власть считает необходимым довести до сведения если не общества в целом, то конкретных референтных групп. Кроме того, в этих изданиях проходят обсуждения политических проблем, которые принимаются к сведению представителями власти, но не более того. Соответственно, для бизнеса становится менее привлекательным вкладывать свои средства в данные проекты – из них выживают только те, которые успели стать брендами, приобрести свою стабильную аудиторию, завоевать позитивную репутацию, которая, в первую очередь, связывается с доверием к получаемой информации и аналитике. Особую роль в имиджевой стратегии таких изданий являют партнерские отношения с солидными западными СМИ – такие отношения повышают респектабельность проекта.
В-третьих, жесткие действия власти привели к исчезновению феномена медиа-олигархии – слоя крупного бизнеса, специализировавшегося в сфере СМИ, всерьез рассматривавших ее в качестве «четвертой власти» и конвертировавших свое медийное влияние в политическое. Российская власть высоко оценивает электоральные возможности электронных СМИ и установила над крупнейшими из них контроль одновременно с вытеснением губернаторов из Совета Федерации, означавшем конец региональной фронды. Действия власти способствовали унификации позиций крупнейших СМИ – если раньше они имели различные политические приоритеты (вспомним, что в 1999 году два ведущих телеканала поддерживали один избирательный блок и два – другой), то сейчас возобладала моноцентрическая логика.
В результате сложилась двойственная ситуация. С одной стороны, власть лишилась сильнейшего инструмента рычага давления на нее, который использовался в том числе и в целях политического шантажа. С другой стороны, политическая картина, представляемая электронными СМИ, стала более однообразной, замкнутой на приоритетах только одной из сторон, использующей те же способы манипуляций, что и ее предшественники. Если раньше можно было сравнивать различные (хотя и ангажированные) точки зрения и «вычленять» из них рациональное зерно, то теперь это делать практически невозможно. Результат опять-таки противоречив. Электоральное влияние электронных СМИ на умонастроения широких слоев избирателей сохраняется на высоком уровне, что в полной мере проявится и на ближайших парламентских и президентских выборах. В то же время наблюдается знаковая тенденция – более «продвинутые» группы населения перестают смотреть телевидение, используя другие источники информации о политических процессах – от спутниковых каналов до сети Интернет.
Эти процессы свойственны как мегаполисам, так и крупным городам. Разумеется, переориентация наиболее модернизаторски настроенных групп населения на альтернативные источники информации связана не только с проблемами политического вещания, но и с общим качеством программ, которое не удовлетворяет «продвинутую» и весьма требовательную аудиторию. Все это означает, что россияне живут на нескольких «скоростях» не только в социально-экономической, но и в информационной сферах, что уже в ближайшей перспективе может стать серьезной общественно значимой проблемой.
В-четвертых, возросли риски, связанные с изданием СМИ, занимающихся общественно-политической тематикой. Предприниматель, который инвестирует в политическую журналистику, должен понимать, что он может оказаться на «минном поле». Либо он «зажимает» своих журналистов, резко ограничивая их свободу творчества – и тогда интерес к его СМИ уменьшается (и, соответственно, падает эффективность его медиа-ресурса). Либо он дает журналистам больше возможностей – и тогда любые критические публикации в подконтрольной ему прессе рассматриваются как позиция этого бизнесмена, инспирированный им материал, что может нанести серьезный ущерб его деловым позициям, а то и отношениям с властью. Разумеется, это в меньшей степени касается тех предпринимателей, которые получили медиа-активы с благословения самой власти, выкупив их у менее лояльных участников рынка. В-пятых, проблема такого бизнеса состоит в том, что в случае столкновения медиа-структур и чиновников ресурсы первых крайне ограничены. Их политические возможности минимальны в том числе и из-за утраты российскими СМИ морального капитала, которым они обладали в перестроечные годы. Олигархические войны, вбросы компроматов, ангажированность материалов привели к тому, что население стало с меньшим доверием относиться к позиции СМИ. Журналисты утратили статус «правдолюбцев», «народных заступников». Вспомним, что еще в советское время в СМИ обращались за помощью в том случае, если другие возможности защиты интересов человека были исчерпаны. В 90-е годы во многих СМИ стали сокращаться отделы писем как потерявшие актуальность. Разрыв между медиа-структурами и обществом привел к снижению легитимности СМИ как участников общественных процессов[3].
Еще одна проблема – дефицит корпоративности в медиа-сообществе. Журналисты не представляют собой сплоченной корпорации, готовой активно и последовательно защищать интересы своих членов – как это происходит в странах с серьезными демократическими традициями. Многие представители СМИ – особенно политических – воспринимают себя в первую очередь как членов тех или иных клиентельных групп, чьи интересы часто носят различный, а то и конфронтационный характер. С этим связана и лояльность именно «своим» группам, а не профессиональному сообществу. Сейчас невозможно повторение опыта «Общей газеты» образца августа 1991 года, когда журналисты действовали по принципу «Возьмемся за руки друзья, чтоб не пропасть поодиночке». Нынешние нравы больше похожи на законы джунглей.
Перечисленные проблемы обозначают и задачи, стоящие перед общественно- политической журналистикой. Это не только повышение профессионализма – у многих журналистов он и так на высоте (чему я сам являюсь свидетелем, давая им интервью). Серьезными задачами являются также моральное очищение прессы, сокращение числа ангажированных, необъективных материалов. Понятно, что это объективно сложная задача. Но даже в не самых комфортных условиях следует стремиться к ее реализации, так как без этого невозможен рост общественного авторитета СМИ. И, конечно, необходимо повышение корпоративности медиа-сообщества, без которой журналисты еще долго будут находиться в уязвимом положении.
Среди ведущих общественно-политических направлений функционирования СМИ необходимо отметить функции обеспечения общества как конкретной политической информацией, так и информацией в различных политических целях, по разным направлениям и для разнообразных политических процессов; политическое манипулирование информацией. Средства массовой информации служат для сбора, распространения информации; формирования общественного мнения; легитимности политических структур; выступают важным атрибутом оппозиционной политической деятельности; служат источником стабильности или нестабильности общества.
В 2004 году в политике властей в отношении СМИ нарастали две противоположные тенденции. Одна, прогрессивная, направленная на уход государства из медийной сферы и предоставление возможности медийным и журналистским самоуправляемым организациям регулировать отношения в этой сфере законами добросовестной конкуренции, профессионализма и нормами права. Эта тенденция появлялась в тех отрицательных отзывах, которыми Президент блокировал наиболее одиозные поправки в Закон «О средствах массовой информации», а также его заявление об экономической основе свободы слова. Другая, реакционная тенденция, тащит назад, к советской медийной модели: государственные СМИ, пропаганда, цензура, журналист - подручный партии. Вторая тенденция доминировала[4].
Таким образом, ситуация с российскими СМИ, несмотря на многочисленные и весьма запальчивые дискуссии на сей счет, довольно проста и определенна. Если отбросить эмоции и политически ангажированные, в том числе, экспертные, оценки, то состояние СМИ в России вполне соответствует общему состоянию российской экономики, политики и общественного мнения. И дрейфует вместе с ними от анархически-романтического прошлого последних лет перестройки и первых лет демократии через нынешнюю промежуточную фазу, к будущему, сценарий которого применительно к СМИ не менее предопределен, чем сценарий развития самой России.
Речь идет о свободе печати (свободе изложения различных фактов и мнений в СМИ), а не о свободе слова. Свобода слова очевидно и безусловно шире, чем свобода печати, поскольку касается всех граждан страны, тогда как свобода печати - в первую очередь журналистов (профессиональных и, как правило, наемных работников) и довольно узкой прослойки публичных и известных людей.
Заключение
Свобода печати в России существует для тех журналистов, которые способны и имеют возможность работать в ее рамках, а свобода массовой информации - для тех, кто имеет возможность следить за передачами всех основных телеканалов и регулярно читать шесть-семь газет и два-три еженедельника разных политических направлений.
Центральная (федеральная) пресса в настоящий момент - наиболее свободный сегмент российских СМИ (именно здесь живет наша свобода печати и ограничений здесь почти нет). В основном центральные печатные СМИ являются частными, хотя государственных газет и журналов в России гораздо больше, чем в любой другой демократической стране. Более того, несмотря на то, что «олигархи»-изгои были лишены политического ядерного оружия, Березовский продолжает владеть всеми своими печатными СМИ, а Гусинский, хоть и косвенно, контролирует часть ранее принадлежавших ему изданий. Вообще, оппозиционная бумажная пресса существует в России и справа, и слева - баланс сил, сложившийся еще при Борисе Ельцине, сохранился до сих пор.
Несмотря на то, что определенное (ограниченное) присутствие государства на рынке СМИ объективно необходимо (а субъективно власть никогда полностью от него не откажется), оптимальным можно считать следующий сценарий дальнейшего развития СМИ России[5]:
1) Государству, центральной власти нет нужды иметь более одного контролируемого ею телеканала (первого или второго, максимально охватывающих территорию и население страны).
2) Один или два центральных телеканала должны быть трансформированы в общественное телевидение.
3) Остальные центральные каналы должны быть реприватизированы.
4) То же самое должно быть сделано и в сфере радиовещания.
5) Категорическим императивом является постепенный вывод всех региональных и местных телерадиовещателей из-под прямого или косвенного контроля региональных и местных властей путем прямого запрета, установленного законом.
6) Нет никакой политической необходимости в том, чтобы какие бы то ни было печатные СМИ, как центральные, так и региональные и местные (кроме чисто служебных вестников и армейской печати) находились во владении (прямом или косвенном) любых властных органов. Запрет на такое владение должен быть установлен законодательно и одномоментно.
7) Все типографии страны должны быть приватизированы и акционированы безо всякого участия государственных структур.
Список литературы
1. Бунин И. СМИ в современной России. // http://politcom.ru/5066.html
2. Доброхотов Р.А. Политика в информационном обществе // Полис. - 2004. - № 3.
3. Красин Ю.А. Российская демократия: коридор возможностей // Полис. - 2004. - № 6.
4. Публичная политика в России // Полис. - 2005. - № 3.
5. Система средств массовой информации России: Учебное пособие для вузов / под ред. Я.Н. Засурского. - М.: Аспект Пресс, 2001.
[1] Система средств массовой информации России: Учебное пособие для вузов / под ред. Я.Н. Засурского. - М.: Аспект Пресс, 2001.
[2] Бунин И. СМИ в современной России. // http://politcom.ru/5066.html
[3] Бунин И. СМИ в современной России. // http://politcom.ru/5066.html
[4] Красин Ю.А. Российская демократия: коридор возможностей // Полис. - 2004. - № 6.
[5] Публичная политика в России // Полис. - 2005. - № 3.
