Тема: «Сталинский террор в Украине в 30-е годы».

Введение

1. Насильственная коллективизация и раскулачивание

2. Великий голод

Заключение

Список использованной литературы

ВВЕДЕНИЕ

Я выбрала тему «Сталинский террор в Украине в 30-е годы», т. к. эта тема задевает за живое. Я много слышала о терроре 30-х годов на уроках истории, смотрела документальные фильмы. Но когда об этом рассказывали близкие мне люди, бабушка и дедушка, то в душе испытываешь совсем иные чувства.

Мне рассказывала покойная бабушка про то, как при голоде совершенно нечего было есть. Она рассказала о том, как пролежала в поле двое суток без еды. В лучших случаях удавалось съесть какое-нибудь растение или корешки, ели даже кору деревьев.

Я до сих пор не могу представить, как можно было выжить в это время, как можно было все это перенести.

Самое страшное, на мой взгляд, это то, что голодомор 1932-1933 годов можно было избежать. Ведь это было страшное преступление сталинского режима. Он был спровоцирован советским руководством с целью массового вступления крестьян в колхозы. Если бы не это советское руководство, то, сколько людей остались бы живы.

Более подробно я хочу рассказать о сталинском терроре в 30-е годы в своей работе. Она будет состоять из двух основных подтем. Это:

1. Насильственная коллективизация и раскулачивание.

2. Великий голод.

1. НАСИЛЬСТВЕННАЯ КОЛЛЕКТИВИЗАЦИЯ И РАСКУЛАЧИВАНИЕ

Как свидетельствуют ставшие ныне доступными архивы, насильственная коллективизация стала настоящей войной, объявленной Советским государством против класса мелких эксплуататоров. Более двух миллионов крестьян были депортированы, из них миллион восемьсот тысяч только в 1930-1931 годах; шесть тысяч умерло от голода, сотни тысяч умерло в ссылке: вот несколько цифр человеческой трагедии, которой стало это "великое наступление" против крестьянства. Эта война отнюдь не закончилась в 1929-1930 годах; она длилась, по крайней мере, до середины 30-х годов, достигнув кульминации в 1932-1933 годах, отмеченных ужасающим голодом, спровоцированным властями, чтобы сломить сопротивление крестьянства. Учиненное над крестьянами насилие позволило произвести эксперимент, примененный впоследствии к другим группам населения. В этом смысле оно, действительно, представляет собой решающий этап в развитии сталинского террора.

27 ноября 1929 года Сталин объявил о переходе от "ограничения эксплуататорских тенденций кулаков" к "полной ликвидации кулачества как класса". На специальную комиссию Политбюро под председательством Молотова было возложено проведение практических мер по этой "ликвидации". Комиссия определила три категории кулаков: первые - это "те, кто принимал участие в контрреволюционной деятельности. Кулаки второй категории, определенные как "не проявившие себя как контрреволюционеры, но все-таки являющиеся сверхэксплуататорами, склонными помогать контрреволюции. Наконец, кулаки третьей категории, определенные как "в принципе лояльные к режиму". Настоящий декрет уточнял, что число кулацких хозяйств, подлежащих ликвидации в течение четырех месяцев, находится где-то в вилке между 3% и 5% от общего "числа хозяйств"; таковы, во всяком случае, были цифры, объявленные в период проведения операций по раскулачиванию.

В основу тактики, призванной противопоставить преуспевающей части крестьянства массу бедняков, был положен классический принцип «разделяй и властвуй». Однако определить, кто был кулаком, а кто нет, оказалось не так-то просто. Официально кулаком считался тот, кто владел большим земельным наделом, чем средний крестьянин, и при этом использовал наемную рабочую силу. Подсчеты показали, что к этой категории относилось около 5% крестьян. Однако образ «кровопийц» и «эксплуататоров», создаваемый властью в отношении кулаков, редко отвечал действительности.

Обычно зажиточный крестьянин владел 4 – 6 га земли, имел в хозяйстве несколько лошадей и коров, овец. Стоимость его имущества вряд ли превышала 600 – 800 долларов США в ценах конца 80-х годов. Поскольку многие кулацкие хозяйства были разорены во время гражданской войны, кулаками теперь нередко становились бывшие бедняки, ценой неимоверного тяжелого и упорного труда добившиеся благополучия. Когда приходило время выявлять кулаков, большую роль играли личные антипатии, зависть; часто во внимание принималось нежелание того или иного крестьянина вступать в колхоз. Поэтому в разряд кулаков попало очень много середняков, для которых даже изобрели специальный термин – «подкулачники».

Что же на самом деле означала «ликвидация кулачества как класса»? Тех кулаков, что оказывали наиболее упорное сопротивление, расстреливали или в огромных количествах отправляли в лагеря принудительных работ в Сибири либо на Севере. Остальных просто грабили, конфискуя все имущество и бросали на произвол судьбы. Апогей раскулачивания пришелся на зиму 1929 – 1930 годов. Его отличительной чертой стало массовое выселение крестьян. Сотнями и тысячами их вместе вышвыривали из обжитых домов, грузили в товарные вагоны и вывозили за тысячи километров на Север, где выбрасывали на голом месте, посреди заполярной пустыни, нередко без еды и элементарного пристанища.

Около 850 тыс. человек из более чем миллиона украинских крестьян, экспроприированных советским режимом в начале 1930-х годов, были сосланы на Север, где многие из них, в особенности дети, погибли. Часть сосланных крестьян, главным образом молодежь, бежала из ссылки. Вместе с теми, кому удалось избежать депортации, они нелегально пополняли ряды городских рабочих. Итак, большая часть наиболее трудоспособных и производительных крестьян была ликвидирована. «Никто из них ни в чем не был виноват, – писал один советский автор, – просто они принадлежали к классу, который был виноват во всем.»

Для достижения своих целей режим нуждался в помощниках, однако численность коммунистов на селе была явно недостаточной. Первое время власти надеялись на помощь восстановленных комнезамов, полагая, что тем нечего терять при раскулачивании и коллективизации. Однако вскоре выяснилось, что бедность крестьянина еще не означает его готовности разрушать хозяйство более удачливого соседа. Поэтому правительство направляло в села тысячи городских рабочих – членов партии и комсомольцев.

Осенью 1929 года в украинское село было направлено около 15 тыс. рабочих; в январе 1930 года сюда прибыло еще около 47 тыс. Одновременно в Украину прибыли так называемые «двадцатипятитысячники» - большинстве своем рабочие из России, фанатически преданные идее построения социализма любой ценой. Они возглавили процесс раскулачивания на местах, стали во главе новосозданных колхозов. Свою задачу эти совершенно чуждые Украине люди выполняли, не останавливаясь ни перед какими жестокостями.

Громя кулачество, Сталин одновременно развернул наступление против крестьянства в целом. На места были разосланы сигналы – начать немедленную и повсеместную организацию колхозов. Обычный сценарий создания колхоза был такой: в селе прибывала группа партийных работников и сгоняла митинг, во время которого нескольких крестьян принуждали дать согласие создать колхоз. Партийный активист возглашал: «Кто против колхозов – тот против Советской власти! Голосуем: так кто против колхозов?» Затем поступало «предложение» – всем крестьянам передать свои земли и скот во владение колхоза.

В результате подобных акций село забурлило. «Посланцев партии» часто избивали и даже убивали. Повсеместным явлением стали «бабьи бунты» – восстания женщин, требовавших возвращения отобранного имущества. В некоторых случаях дошло до вооруженных крестьянских выступлений. Однако самой распространенной формой сопротивления стал массовый забой скота в крестьянских хозяйствах. Крестьяне предпочитали съесть или продать мясо, но не отдавать его государству. Это явление достигло ошеломляющих масштабов: между 1928 и 1932 годами Украина потеряла почти половину поголовья домашнего скота. Многие крестьяне убегали из колхозов и шли в города в поисках работы.

К марту 1930 года, загнанные в угол, около 3,2 млн. крестьянских хозяйств вошли в колхозы, ожидая дальнейшего решения своей судьбы.

3 марта 1930 года неожиданно появилась статья Сталина «Головокружение от успехов». В ней он заявил, что «коренной поворот деревни к социализму можно считать уже обеспеченным». Рядом же шло такое поразительное утверждение: «Невозможно насаждать колхозы силой. Это было бы неразумной и реакционной мерой». Сталинский пассаж был понятен: во-первых, он давал понять партийцам, что необходимо временно ослабить нажим на крестьянство; во- вторых, обвиняя советских чиновников, послушных исполнителей его воли, в «перегибах», он пытался отделить себя от тех кошмаров, которые принесла коллективизация.

Восприняв выступление Сталина как отступление от коллективизации, крестьяне ответили массовым выходом из колхозов.

Отступление Сталина позволило стабилизировать ситуацию в деревне. Однако вскоре стало ясно, что оно было всего лишь временным маневром и режим намеревается продолжать насильственную коллективизацию, избрав несколько иную тактику. Новый подход сводился к экономическому вытеснению индивидуальных хозяйств. Выходившим из колхозов крестьянам часто не возвращали их инвентарь и скотину. Налоги на единоличные хозяйства увеличились в два–три раза, колхозники же вообще освобождались от налогов на несколько лет. К тому же для наиболее упрямых противников колхозов вполне вероятной оставалась перспектива попасть в разряд кулаков и оказаться в Сибири. В результате у крестьян просто не оставалось иного выбора, как идти в колхозы, которые к 1932 году объединили 70% крестьянских дворов. К 1940 году почти все крестьянство Украины пребывало в 28 тыс. колхозов.

Сталин и его присные, будучи большими мастерами социального насилия, оказались на редкость бесталанными в области сельского хозяйства. Нередко партработники, возглавлявшие колхозы, отдавали распоряжение сеять культуры, абсолютно непригодные для той или иной местности. Как и в промышленности, они часто страдали гигантоманией и создавали огромные, фактически неуправляемые колхозы-монстры. Отсутствие необходимых транспортных средств приводило к тому, что собранное зерно или портилось, или становилось добычей крыс. Давало о себе знать отсутствие тяглового скота. Впрочем правительственные чиновники были уверены, что им удастся возместить дефицит коней и быков тракторами. Однако производство тракторов далеко отставало от запланированных показателей, а производимые механизмы были крайне ненадежны и ломались почти сразу по прибытии на поля. В итоге во время уборки урожая 1931 года потери зерна составили одну треть; к 1932 году общая площадь обрабатываемых земель в Украине сократилась на одну пятую. Положение усугубилось засухой, охватившей Юг Украины.

Все это вело к постоянному ухудшению положения в сельском хозяйстве. Однако решающим фактором следует считать безжалостную сталинскую политику хлебозаготовок. Отчаянно нуждаясь в зерне для финансирования индустриализации, режим продолжал, несмотря на ухудшение ситуации, навязывать крестьянам завышенные планы хлебозаготовок. В 1931 году украинские коммунисты буквально умоляли Москву уменьшить планы. Согласившись несколько урезать разверстку, Сталин установил новый план хлебозаготовок, такой же нереально высокий.

Несмотря на все усилия, режиму удалось выкачать из крестьянства только 70% зерна от запланированного. В январе 1933 года Сталин в своей речи призвал партийный аппарат удвоить усилия: «Не позволяйте себе отвлекаться на всякие фонды и резервы, не забывайте о главной задаче; разворачивайте компанию хлебозаготовок… и ускоряйте ее; главная ваша заповедь – выполнить хлебозаготовки».

2. ВЕЛИКИЙ ГОЛОД

Среди белых пятен советской истории долгое время фигурировал великий голод 1932-1933 годов, который судя по неоспоримым сегодня источникам унес 6 миллионов жизней. Эта катастрофа не была обычной даже в ряду прочих затяжных голодных лет или периодов, которые с разными интервалами постигали Россию. Этот голод был прямым следствием новой системы хозяйствования на селе, "военно-феодального способа правления", как выражался один из большевистских руководителей, выступавший против Сталина, Николай Бухарин; голод возник в период насильственной коллективизации и стал трагической иллюстрацией чудовищного социального регресса, которым сопровождалась форсированная политика советской власти на селе в конце двадцатых годов.

В отличие от голода 1921-1922 годов, признаваемого советской властью, во время которого правительство обращалось за помощью к другим государствам, голод 1932-1933 годов отрицался советским режимом, более того, он с помощью средств пропаганды заставлял умолкнуть те голоса, которые пытались привлечь внимание к этой трагедии.

Наверное, нельзя понять голода 1932-1933 годов вне контекста новых "экономических отношений" между государством и крестьянством, ставших следствием насильственной коллективизации деревни. В деревнях, где состоялось обобществление хозяйств, роль колхозов была стратегической.

Целью обобществления было обеспечение фиксированных поставок сельскохозяйственных продуктов, причем львиную долю всех сельскохозяйственных поставок должна была занимать продукция колхозов. Каждой осенью кампания по коллективизации превращалась в настоящее испытание отношений между государством и крестьянством, которое всеми средствами старалось утаить часть своего урожая. Игра была масштабной: государство думало только об увеличении получаемой от крестьян продукции, в то время как крестьянину важно было выжить.

Чем более плодородным был регион, тем большей сдачи сельхозпродукции от него ждали. В 1930 году государство забрало 30% колхозной продукции на Украине, 38% в богатых районах Кубани и Северного Кавказа, 33% в Казахстане. В 1931 году при получении еще более низкого, чем в предыдущем году, урожая эти проценты поднялись соответственно до 41,5%, 47% и 39,5%.

Такое изъятие сельскохозяйственной продукции у крестьянства могло полностью расстроить производственный цикл.

Кампания по заготовкам 1932 года разворачивалась постепенно. Как только начиналась новая жатва, колхозники стали стараться спрятать, "своровать" ночами хотя бы малую часть своего урожая. Настоящий фронт "пассивного сопротивления" возникал при молчаливом согласии колхозников и бригадира, бригадира и бухгалтера, бухгалтера и председателя колхоза, тоже крестьянина, который только недавно был выдвинут из массы, зачастую к нему примыкал также и секретарь местного партбюро. Чтобы "взять зерно", центральные власти вынуждены были послать в деревню новые "ударные комиссии", состоящие из городских коммунистов и комсомольцев.

В деревне установилась атмосфера войны и противостояния.

В арсенал репрессий попал и знаменитый закон от 7 августа 1932 года, изданный в момент наиболее напряженного противостояния власти и крестьянства; он сыграл немалую роль. Закон устанавливал осуждение на 10 лет лагерей или смертную казнь за "кражу и расхищение колхозной собственности". Этот закон народ прозвал законом "колосков", так как согласно этому закону могли быть наказаны и те, кто собирали на колхозных полях оставшиеся после уборки колоски ржи или пшеницы. Закон позволил осудить в период с августа 1932 по декабрь 1933 года более 125.000 человек, из которых 5.400 было приговорено к смертной казни.

Но, несмотря на принятые драконовские меры, зерно никак не собиралось в нужных количествах. В середине октября 1932 года общий план главных зерновых районов страны был выполнен только на 15-20%. 22 октября 1932 года Политбюро решило послать на Украину и на Северный Кавказ две чрезвычайные комиссии, одну под руководством Вячеслава Молотова, другую под руководством Лазаря Кагановича с целью "ускорения хлебозаготовок". 2 ноября комиссия Лазаря Кагановича, участником которой был и Генрих Ягода, прибыла в Ростов-на-Дону. Тотчас было созвано совещание всех секретарей парторганизаций Северокавказского региона, по окончании которого была принята следующая резолюция: "В связи с постыдным провалом плана заготовки зерновых, заставить местные парторганизации сломить саботаж, организованный кулацкими контрреволюционными элементами, подавить сопротивление сельских коммунистов и председателей колхозов, возглавляющих этот саботаж". Для некоторого числа округов, внесенных в черный список (согласно официальной терминологии) были приняты следующие меры: возврат всей продукции из магазинов, полная остановка торговли, немедленное закрытие всех текущих кредитов, обложение высокими налогами, арест всех саботажников, всех "социально чуждых и контрреволюционных элементов" и суд над ними по ускоренной процедуре. В случае, если саботаж будет продолжаться, население подвергнуть массовой депортации.

В течение только одного месяца "борьбы против саботажа" - ноября 1932 года – 5.000 сельских коммунистов, обвиненных в "преступном сочувствии" "подрыву" кампании хлебозаготовок были арестованы, а вместе с ними были арестованы еще 15.000 колхозников важного сельскохозяйственного района, каким является Северный Кавказ. В декабре началась массовая депортация не только отдельных кулаков, но и целых деревень, в частности, казацких станиц, уже подвергавшихся в 1920 году подобным карательным мерам. Число спецпоселений, таким образом, стало быстро расти. Если в 1932 году по данным администрации ГУЛАГа прибыло 71236 поселенцев, то в 1933 году был зарегистрирован приток в 261.091 спецпоселенцев.

На Украине комиссия Молотова приняла аналогичные меры: началась регистрация округов, где план заготовок не выполнен, в "черном списке" оказывались многие из них со всеми выше отмеченными последствиями: чисткой местных партячеек, арестами не только колхозников, утаивших часть своего урожая, но также и колхозных руководителей, занижающих доходы коллективного хозяйства. Вскоре эти меры распространились и на другие зернопроизводящие регионы страны.

Во всех областях, которые поразил голод, продажа железнодорожных билетов была немедленно прекращена; были поставлены специальные кордоны ОГПУ, чтобы помешать крестьянам покинуть свои места. В начале марта 1933 года в донесении ОГПУ уточнялось, что только за один месяц 219.416 человек были задержаны при попытке уехать в ходе операций, призванных ограничить массовое бегство крестьян в города. 186.588 человек были возвращены на места проживания, многие арестованы и осуждены.

В деревнях смертность достигла предельной точки весной 1933 года. К голоду добавился еще тиф; в селах с населением в несколько тысяч человек насчитывалось не более нескольких десятков выживших. Случаи каннибализма отмечены как в докладах ОГПУ, так и в донесениях итальянских дипломатов из Харькова.

"Каждую ночь в Харькове собирают 250 трупов умерших от голода или тифа. Стало замечено, что большое число из них не имеет печени, и эти деяния приняли солидный размах. Полиции удалось схватить охотников за печенью, которые признались, что готовят из этого "мяса" пирожки и торгуют ими на рынке".

Демографические архивы и переписи 1937 и 1939 годов, которые держались до последних дней в секрете, позволяют проследить, как разрастался голод 1933 года. Географически "голодная зона" занимала почти всю Украину, часть Черноземья, богатые долины Дона, Кубани, а также Северный Кавказ и большую часть Казахстана. Около сорока миллионов человек пострадало от голода и лишений. В наиболее затронутых голодом районах, в сельской местности вокруг Харькова, смертность в январе и июне 1933 года увеличилась в десять раз по сравнению со средней смертностью: 100.000 похоронено в июне 1933 года в районе Харькова и против 9.000 в июне 1932 года. Нужно ли говорить о том, что далеко не все смерти были зарегистрированы? Сельские районы большепострадали, чем города, но и города тоже голод не пощадил. Харьков за год потерял 120.000 своих жителей, Краснодар - 40.000, Ставрополь - 20.000.

За пределами "голодной зоны" также нельзя снимать со счетов демографические потери, связанные с недоеданием. В сельской местности вокруг Москвы смертность достигла 50% в период между январем и июнем 1933 года, город Иваново стал эпицентром голодных бунтов в 1932 году, смертность возросла на 35% в последние месяцы 1933 года. Иначе говоря, за весь 1933 год в целом по стране наблюдается увеличение числа смертей более, чем до шести миллионов. Большая часть этих смертей вызвана голодом, именно с голодом и только с ним связаны шесть миллионов жертв развернувшейся трагедии. Крестьянство Украины внесло особо тяжкий вклад в эту "общую цифру", оно потеряло четыре миллиона. В Казахстане от голода умерло приблизительно миллион человек, в основном, ведущих кочевой образ жизни. Создавая коллективные хозяйства, людей принуждали к оседлой жизни, при этом они теряли свой скот. На Северном Кавказе и в районах Черноземья тоже насчитывается миллион погибших...

За пять лет до Большого Террора, который поразит в первую очередь интеллигенцию, экономистов и партийцев, Большой Голод 1932-1933 годов стал кульминацией второго действия направленной против крестьян тихой войны, развязанной "партийным государством" в 1929 году.

Украинское крестьянство было главной жертвой голода 1932-1933 годов и что "нажиму" на него предшествовали другие наступления 1929года, наступление на украинскую интеллигенцию, обвиненную сначала в "националистическом уклоне", потом, начиная с 1932 года, наступление против украинской компартии. Репрессии голодом постигли также места расселения казаков на Дону и Кубани и жителей Казахстана. В этой республике коллективизация и принуждение к оседлости имели разрушительные последствия: 80% скота было уничтожено за два года. Лишенные всего, что имели, принужденные голодать, два с лишним миллиона казахов откочевали за пределы республики, около миллиона в Центральную Азию, полтора миллиона в Китай.

.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В своей работе я описала некоторые события, которые происходили во времена сталинского террора в Украине в 30-е годы. Из моей работы я хочу сделать соответствующие выводы.

Политика коллективизации ликвидировала рыночное хозяйство крестьян. Насильственное насаждение колхозов, политика раскулачивания и хлебозаготовок привели к национальной трагедии – голодомору 1932 – 1933 годов, унесшему жизни миллионов человек.

Следовательно, голодомор 1932–1933 годов был одной из самых страшных трагедий в истории Украины. Почти через полстолетия после этой ужасной трагедии в Украине в соответствии с Указом Президента от 26 ноября 1998 года был установлен день памяти жертв голодоморов и политических репрессий.

Принятие Закона Украины «О Голодоморе 1932 – 1933 годов в Украине» способствовало восстановлению исторической правды, обнародованию ужасных последствий трагедии нашей страны, что стало возможным лишь в условиях утверждения государственной независимости Украины, демократизации общественной жизни, рассекречивания архивных документов.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Воропаева В.В.История Украины ХХ века, 2006 г.

2. Ивницкий Н .А.

Коллективизация и раскулачивание, М., 1994 (электронная библиотека)

3. Субстельний О.

Україна: iсторiя. – К: Либiдь, 1994. – 736 с.: iл. – Рос. мовою

4. www.googl.com

5. www.nigma.ru

Ссылки (links):

http://nigma.ru/