Московский Государственный Технический Университет

Гражданской Авиации

Кафедра гуманитарных и социально-политических наук

Контрольная работа № 2

по дисциплине "Философия"

студента 3 курса заочного факультета

Специальность 160905

Москва 2009

Введение

Философия, несомненно, является одним из важнейших духовных, теоретических инструментов управления общественным развитием.

Функции философии в сознательном управлении развитием общества весьма многообразны. Они обусловлены спецификой её предмета, её взаимосвязями с другими общественными науками и естествознанием.

Философия - это, прежде всего методология мышления. Как методология мышления она освобождает исследователя от излишней траты сил на самостоятельный поиск принципов и путей исследования, даёт возможность с доверием пользоваться выводами других учёных.

Конечно, научный поиск не определяется непосредственно методологией. Он зависит от всей совокупности мыслительных, эмоциональных, волевых качеств личности учёного. Однако те, кто недооценивает методологию, упускают из виду, что наука должна отличаться систематическим единством, общезначимостью и обоснованностью своих положений, требующих ясного осознания её принципов и методов, что и обеспечивает методология.

Важно не забывать. Что общество - это люди, а общественные законы - это законы деятельности людей. Неспособность видеть это приводит к тому, что люди превращаются в Идею, в Принцип. Такое заблуждение опасно: оно оборачивается неуважением к человеку, стремлением любой ценой - ценой бесчисленных человеческих жизней - воплотить Идею в жизнь.

Общество не застывшая социальная структура. Оно постоянно развивается. Поэтому наряду с изучением того, как функционирует социальная структура, необходимо рассматривать действительность как процесс, протекающий во времени, понимать, что данное состояние обусловлено предшествующим. Незнание игнорирование прошлого неизбежно приводит к непониманию настоящего.

Изучая побуждения. Поступки людей, их воздействие на ход общественной жизни. Важно учитывать как сознательное, так и несознательное воздействие, как рационально обоснованные мотивы действий, так и воздействие бессознательного.

Указания З. Фрейда, К.Г. Юнга и К. Леви-Стросса насчёт фактора бессознательного вполне обусловлены, хотя, разумеется, бессознательное нельзя гипертрофировать.

В процесс осмысления исторических событий, любых факторов социальной жизни мы неизбежно привносим оценку, выступаем либо как судебные следователи, либо как адвокаты тех или иных исторических событий, тех или иных исторических деятелей.

Но как судить, как давать оценку? Ведь и нравственные идеалы и нормы поведения в ходе истории зачастую изменялись. Насколько сегодняшние наши ценности абсолютны?

В этой ситуации нужно понять, воссоздать социально-исторический контекст изучаемых явлений. Нужно избегать "осовременивания" истории. Нужно также исходить из диалектики сущего и должного, т.е. реально объективного и оценочного подходов. От оценки не уйдёшь, но важно как можно в большей мере дистанцироваться от того, чтобы оценивать действительность с позиций должного.

В процессе истории человечество выработало такие ценности, как добро, благо, свобода, справедливость и т.п., которые в известном смысле стали общезначимыми, объективированными духовными ценностями. Именно они и призваны служить мерой для оценки индивидуальных событий и конкретных исторических лиц.

В условиях многообразного и быстро меняющегося мира нам нужно изменить отношение к таким категориям как случайность, нестабильность, неустойчивость и т.п. перестать рассматривать их исключительно со знаком "минус", как фактор дезорганизации общества, нарушающий его поступательное развитие. В духе синергетики их можно и нужно рассматривать как момент социальной самоорганизации.

А есть ли русская нация, или к проблеме национального самосознания.

Иному "гордому россу" сама постановка подобного вопроса покажется кощунственной. Действительно, по данным демографической науки, в составе населения русские составляют почти 82%; никогда еще в составе российского этноса не была так велика доля русских. Наконец, и это самый весомый аргумент, есть великая русская культура. Значит, есть народ русский. А вот представляет ли он собой нацию? Не будем спешить с ответом. Вот уже и в основном документе, идентифицирующем человеческую личность, известный пятый пункт, удостоверяющий национальность, отсутствует...

Сокрушающими темпами, если иметь в виду длительность любого исторического процесса, изменялся социальный облик нации. Уже к концу 30-х годов страна стала индустриально-аграрной. С 1926 по 1939 год городское население возросло с 26,3 млн. человек до 56,1 млн. человек. В общей величине прироста механический прирост (за счет бывших крестьян) составил 62,7%. Причем приток в город и на новостройки шел за счет Центрального, Северо-Восточного, Волго-Вятского, Центрально-Черноземного районов России. Этот процесс активно продолжался и после войны, чем и объясняется уменьшение уже с 1959 по 1970 год числа сельских поселений в стране с 772 тысяч до 469 тысяч, или на 39,3%. К сегодняшнему дню тенденция не изменилась. Русская деревня исчезает с лица земли. Русская нация оказалась перед угрозой уничтожения не просто деревни и крестьянства. Она лишается своего генофонда, каким всегда была деревня. Следовательно, деградация, о которой сейчас с болью сердечной пишут, кричат, вопиют в пустыне наши настоящие ученые, уже почти предопределена, если все обстоятельства нашей национальной жизни останутся без изменений. Мы стали вымирающей нацией.

Быть может, ни один вопрос сегодня не вызывает к себе такого напряженного, болезненного отношения, как вопрос о возможностях, началах, путях и формах русского национального возрождения.

Откуда это напряжение?

Последние десятилетия нашей жизни многих привели к пониманию давно известной, но вечно пренебрегаемой истины, что для гибели народа совсем не нужно его полного физического уничтожения - довольно лишь отнять у него память, мысль и слово - и душа народа будет убита. Еще долго история может наблюдать леденящее зрелище роста обездушенного и омертвевшего тела, но в свой срок она становится свидетелем его предрешенного распада.

Такая судьба, по распространенной сейчас оценке, ждет русский народ.

Но этого исхода не может равнодушно стерпеть никакое человеческое сердце, если Россия для него - не только "тюрьма народов". Из этого чувства рождаются и множатся пусть неуверенные, пусть ошибочные пока, но живые попытки нащупать пути спасения народной души, возрождения ее.

В разных группах теперешнего образованного слоя это стремление к национальному возрождению, уже ясно обозначившееся, понимается и принимается по-разному: от безоговорочной поддержки любых его форм до безоговорочного отвращения к самой идее его. Подверженность личности национальным эмоциям, сознательное утверждение ею своего национального бытия унижает ее высшее достоинство, отдает ее свободу во власть слепой племенной стихии, гасит ее разумные стремления в хаосе родовой жизни.

Между тем, поскольку разум осознал и научно обосновал историческую ограниченность национальной общности, всякое излишне настойчивое ее подчеркивание в наши дни, всякое неумное цеплянье за национальное своеобразие служит препятствием грядущему объединению всего человечества, служит силам разделения и реакции.

Целью современного человека, как правильно отмечает Э. Фромм, является обладание. Человек убеждён. Что значит больше, если больше имеет. Поэтому он испытывает антагонизм по отношению к другим людям, всех считает конкурентами, завидует тем, кто имеет больше, боится тех, кто имеет меньше и т.д. и т.п.

Это борьба всех против всех неизбежно стимулирует внутри общества социальную, классовую борьбу, а в международном плане войну между народами. Как подчёркивает Э. Фромм, алчность и мир исключают друг друга.

В погоне за материальными благами человек утрачивает себя, перестаёт быть самостоятельной, автономной духовной сущностью. Этому сегодня способствует и объективное положение вещей: господство больших, анонимных бюрократических организаций. Человек стал придатком технобюрократической машины. Его чувствами манипулирует правительство, индустрия и находящиеся под их контролем средства массовой информации.

Всё это и требует сегодня, настоятельно требует утверждения общечеловеческих ценностей. Развитие человека должно рассматривать как высшую рол, как самоцель.

Собственное счастье человек должен видеть не в том. Чтобы обладать многим, а в том, чтобы быть многим. Он должен стремиться не к власти, не к превосходству над другими людьми, а к солидарности с ними. Он должен не покорять, а беречь природу.

В своё время Гёте заметил, что высший продукт постоянно совершенствующейся природы - постоянно совершенствующийся человек. Ш. де Костер ввёл в финал своей "Легенды об Уленшпигеле" фантастическое ведение, где в огне и крови семь смертных грехов человека превращаются каждый в родственную ему добродетель. "Из пепла возникло семь других образов. Один из них сказал: прежде мне имя было Гордыня, теперь я зовусь - Благородная гордость. Потом заговорили другие, и Уленшпигель и Нелли узнали, сто Скупость преобразилась в Бережливость, Гнев - в Живость, Чревоугодие - в Аппетит, Зависть - в Соревнование, Лень - в Мечту поэтов и мудрецов. А Похоть только что сидевшая верхом на козе, превратилась в красавицу, имя которой Любовь…".

Сегодня этих качеств мало. Сегодня человек должен мыслить глобально. Он должен осознавать свою ответственность за окружающий мир, должен гармонизировать свои отношения с природой, он должен понять. Что цивилизация выступает как органическое единство природы и общества. Он должен осознать, что человечество. Несмотря на государственные, национальные, социальные, культурные различия, едино, едино, как вид, как Homo sapiens; должен понять, что сегодня нужна общая, единая концепция выживания, совместные усилия для спасения и развития природы, культуры, жизни.

Выдающийся мыслитель Т. Д.е Шарден был уверен, что придёт время. Когда каждая личность осознает свою связь с человечеством, когда все люди начнут ощущать, свою жизнь как часть целостной жизни вида, когда поверх всех индивидуально мыслящих "Я" возникнет единый организм человечества, с единым духовным ядром, в котором будет сосредоточен весь запас духовности, выработанный созданный человечеством.

И именно философия, философы должны учить людей пониманию этой задачи, этой цели; они должны учить людей пониманию того, что без свободы, совести, справедливости, солидарности, без равенства шансов, демократии, прав человека и гражданина нет полноценного общества людей, нет человека в подлинном, высоком смысле этого слова.

Философы должны возродить в человеке космоцентрический взгляд на природный и социальный мир, вновь научить его подчиняться вселенской необходимости. Установка на коэволюцию человека и биосферы, социальное соразвитие и диалог культур должны стать доминантой современного человека.

Ради этих высоких ценностей, ради Жизни, ради Человека философия и философы должны противостоять всем, кто оскорбляет Человека в других и в себе. Философия должна нести людям оптимизм, оптимизм рациональный, просвещённый, критический и конструктивный. Она должна вооружать людей разумными, смелыми, новаторскими идеями. Философия должна быть сама мужественной и воспитывать в людях мужество.

Такова вечная, непреходящая задача философии. Именно эта задача делает философию вечно, непреходящей. Поддержка, которую человек находит в философии, в великих духовных традициях делает его умным. Но некоторых людей философия делает не только мудрыми, но и счастливыми. И в этом также корень и перспектива философии.

Специфика национального самосознания в России

Россия - одна из самых многонациональных стран мира. Точное число народностей, проживающих в России, трудно назвать. В 1926 году в листах переписи фигурировало 194 народа, в 1939 г. - всего 99, в 1989 - 128 народов СССР, а в 1994 г. - 176 народов России. Подавляющая часть - свыше 94% - приходится на долю всего 10 крупнейших по численности народов. Причем, в отличие от других стран, например США, где люди разных национальностей имеют свою прародину и для них возможна реэмиграция, что и имело место после великой депрессии 30-х гг., в нашей стране большинство народов являются коренными жителями.

До начала перестройки для нашей страны был характерен высокий уровень национальной терпимости. По данным опроса, в начале 1989 г. одинаково относились к людям любой национальности 77 процентов опрошенных, для 8,6 процента национальные вопросы вообще были безразличны. Сравнительно высок был и уровень межнационального общения: 84 процента населения было удовлетворено межнациональными отношениями по месту работы, 44 процента положительно относились к межнациональным бракам, 55 процентов имели родственников другой национальности, а у 88 процентов были друзья среди лиц другой национальности. В то же время 2,7 процента отрицательно относились к лицам другой национальности, а 8,7 процента считали, что в их регионе должны жить только лица коренной национальности.

Однако годы перестройки, появление движений националистического толка, борьба за национальные суверенитеты очень сильно раскачали ситуацию. В ряде республик были созданы вооруженные отряды экстремистских националистических боевиков, которые брали под жесткий контроль поведение населения (Армения, Грузия, Литва, Чечня). Практически везде такая политика привела к серьезным межнациональным столкновениям, к формированию своего рода этнократических государств, где лица нетитульной нации практически не могут получить гражданства и вынуждены эмигрировать (Эстония, Латвия).

Не надо полагать, что если СССР в его обычном представлении перестал существовать, то и межнациональные вопросы разрешены: все стали суверенными и самостоятельными. Проблемы еще больше обострились: взаимоотношения между коренными и некоренными народами, беженцы, федерализация и дезинтеграция России, Украины, Казахстана и др. Еще многое впереди. Судите сами: в Ямало-Ненецком автономном округе с его многонациональным населением почти половина населения - граждане бывших республик СССР, теперь самостоятельных и суверенных государств. При приватизации газовой промышленности - основного богатства Ямала - нетрудно предсказать, как могут осложниться национально-этнические отношения, если большая часть акций и доходов окажется в руках граждан других государств. Казалось, выходом из такой ситуации могло бы стать двойное гражданство, но возникают непростые вопросы для молодежи: в какой армии служить, кому присягать? В нашей стране представлены все мировые религии. Это тоже отражается на характере взаимоотношений между народами. Часто межнациональный конфликт на поверку оказывается межконфессиональным. И наоборот: для разжигания межнациональных конфликтов используется принадлежность соперников к разным религиям. В США существуют две основные религии: католики и протестанты христианского толка. А сколько конфликтов, вплоть до гражданской войны, имели в своей основе межконфессиональные противоречия.

Межнациональные отношения всегда усложняются при разном уровне экономического и культурного развития наций. К примеру, в начале ХХ века русская, украинская, латышская нации уже сложились, узбеки, башкиры, казахи, таджики еще не консолидировались. Малочисленные народы Сибири и Крайнего Севера, а их 28, находились на патриархальном уровне развития, не имели письменности.

Кроме того, приходится считаться и с особенностями расселения, и численностью тех или иных народов. Одно дело, если народ проживает компактно на исторически сложившейся территории, и другое, если он живет вперемешку с другими народами, например, евреи, курды, греки и др. В конце 20-х гг. было принято решение о создании Еврейской автономной области. Ее, в принципе, надо было создавать в Одессе или Бердичеве, Киеве. Но там государственность другого народа. Отыскали свободную территорию на Дальнем Востоке, откуда казаки после гражданской войны ушли в Китай, образовали Еврейскую автономную область. Сейчас в Еврейской автономной области проживает только три процента титульного народа.

Большие трудности возникают при попытках восстановить национальную государственность поволжских немцев, крымских татар. В годы войны их насильно выселили с традиционных территорий проживания, за сотрудничество с фашистами, без разбора, кто прав, а кто виноват. Безусловно, это преступление перед народами и необходимо восстановить справедливость. Но надо относиться к решению национальных вопросов спокойно, не использовать их для нового разжигания страстей. Было бы полезно помнить о том, что массовое переселение народов в случае военной опасности - не чисто сталинское изобретение. США и Канада после Пирл-Харбора переместили в глубь своих стран сотни тысяч японцев с Тихоокеанского побережья, конфисковали и растащили их собственность, по сути, в концлагерях японцы провели всю войну.

В истории человечества проблема взаимоотношения наций всегда была самой сложной и острой. Вспомним создание Израиля, взаимоотношения евреев с арабами, армян с турками и азербайджанцами и т.д.

Не все гладко было и в нашей истории. Конечно, в 20-е гг., когда многие народы начинали практически с нуля свое экономическое и культурное развитие, политика равноправия, помощи отсталым народам дала свои результаты. Достаточно отметить, что в 30-е гг. в бюджете некоторых среднеазиатских республик до 90 процентов составляли дотации из центрального бюджета и только 10 процентов - свои собственные поступления. Шло создание промышленности, национального рабочего класса, интеллигенции, национальных академий, кинематографа, театрального искусства. Или такой факт: несколько десятков небольших народов Сибири и Дальнего Востока получили свою письменность. К примеру, буряты до 1917 г. не имели письменности, среди них насчитывалось только 9 человек с высшим образованием, а со средним - 40; 92 процента населения было неграмотным, не работало ни одной средней школы. К 1959 г. по уровню образования они обошли русское население Восточной Сибири.

Вместе с тем имели место чрезмерная централизация в экономике, подавление самостоятельности республик. Монокультура хлопка, например, дорого обошлась народам Средней Азии. Насаждение крупных промышленных предприятий вело к неоправданной миграции русскоязычного населения в Прибалтику, в республики Средней Азии. Здешние профтехучилища текстильного профиля заполнялись девушками из средней полосы России, предприятия военно-промышленного комплекса - специалистами из московских вузов.

Централизация экономики неизбежно порождала вопрос о справедливости распределения национального дохода. Легковые автомобили делали в России и на Украине, а покупали их больше всего в Закавказье. Практически у каждого народа, каждой республики возникало подозрение, что они дают куда больше, чем получают. Статистические данные на сей счет в открытой печати не публиковались. Теперь стало известно, что только за счет дешевых топливно-энергетических ресурсов, пиломатериалов Россия ежегодно дотировала другие республики Союза на 50 млрд. долларов.

Прибалты считали, что у них лучшее и более эффективное сельское хозяйство, забывая, сколько вложено в него из федерального бюджета, что скот кормился зерном из России и Казахстана. Средняя Азия считала, что ее обирают за счет низких цен на хлопок, шерсть. Есть основания для подозрений и у россиян: представьте, если бы людские и материальные ресурсы были бы вложены не в казахстанскую целину, а в среднюю полосу России... Подобные настроения послужили одной из причин роста национализма и сепаратизма.

Этому способствовало и то обстоятельство, что достоверной картины производства и распределения национального дохода не было. Все вместе взятое привело к развалу многонационального государства, хотя понятно, что без тесных экономических связей не обойтись. Многие утверждали, что они кормили Россию, Москву. Теперь перестали кормить. Стали жить лучше? Во всем нужна мера. Прекрасно, когда в республике заботятся о формировании национальных кадров Но очень плохо и неразумно, когда управление, наука становятся уделом только коренной нации, не деловые качества, а национальность определяет карьеру. В середине 80-х гг. в Казахстане доля казахов в составе населения была не более 30 процентов, а в составе студентов Казахского университета - 80, причем на журналистском, юридическом факультетах практически 100 процентов составляли представители титульной нации.

К сожалению, это типичная картина для многих республик. Ситуация ухудшилась при обретении ими государственной самостоятельности и служит одной из причин межнационального напряжения в Прибалтике, Молдове, Восточном Казахстане. Теперь России приходится заботиться о русскоязычной молодежи в новых суверенных государствах, например, создавать славянские университеты.

Одной из важных особенностей национального вопроса в современном российском обществе является всплеск этнических миграций. Только за пять лет, с 1989 по 1993 год, Россию покинули 122 тыс. евреев и 168 тыс. немцев.

Интенсивные миграционные процессы с распадом СССР наблюдаются между бывшими советскими республиками.

Всплеск этнических миграций связан с развалом Советского Союза, ростом социально-экономической и социально-политической самостоятельности, стремлением к обретению собственной государственности.

П.Я. Чаадаев писал: я люблю Родину, но не с закрытыми глазами и запертыми устами. Мы должны видеть всё страшное и позорное в нашей истории и осудить это. Извлечь уроки для настоящего и будущего. Но если любишь Родину делаешь это не с улюлюканьем, не издевательски. Кто издевается над своим прошлым. Прошлым своей страны, оскорбляет идеалы предшествующих поколений, тот вряд ли может иметь собственные общественно значимые идеалы, тот вряд ли искренне беспокоится о будущем Родины.

Теперь обратим внимание на этот характерный для англичанина эпитет - "низшая раса". В русском начисто отсутствует какое бы то ни было чувство национального превосходства: может быть, именно поэтому представители других наций так легко включаются в состав русского народа. Не испытывавший особой симпатии к России и русским Ф. Энгельс писал: "Между тем каждый русский немец во втором поколении является живым примером того, как Россия умеет русифицировать немцев и евреев. Даже у евреев вырастают там славянские скулы" (5). Какой силы может достигать русское национальное сознание у обрусевшего немца, свидетельствует образ студента-немца Крафта в "Подростке" Ф.М. Достоевского. Крафт застрелился, когда русские приятели убедили его в том, что Россия второстепенная, а не великая страна. Этот дар русского духа и русской природы непринудительно и незаметно обрусевать людей иной крови передается в южнорусской поговорке: "Папа - турок, мама - грек, а я русский человек".

Таким образом, всечеловечность, то есть способность легко уживаться с другими этносами, их идеями и системами ценностей, - черта менталитета, которая неизбежно должна была выработаться у русских в процессе продвижения по огромной территории к естественным географическим границам при низкой плотности населения на освоенных пространствах. Для их обустройства и защиты нельзя было обойтись без сотрудничества и привлечения на свою сторону всех живущих на данной территории народов и народностей.

Более сложно обстоит дело с внедрением в духовную жизнь нации новой идеологии. Частичные проникновения идеологических концепций, теоретического знания или нравственных учений мы в расчет не берем. Это вполне естественные духовные общения народов, "обмен идеями", как теперь говорят, который в большинстве случаев обогащает духовно любой народ и любую нацию. Здесь идет речь о полном изменении государственных идеологических оснований и о полном изменении национальной идеологии, точнее, духовных реалий и идеальных устремлений нации. Первое такое изменение началось в 988 году с массового принятия христианства, которое и утвердилось как православная идеология русского народа. Оставив сейчас в стороне сугубо догматический аспект исповедания веры, следует особо подчеркнуть, что христианство как нравственно-идеологическая система было адаптировано на русской почве и, не теряя своей вселенскости, в форме православия стало собственно русской идеологией. После его утверждения, после принятия его народом как собственной идеологии сам духовный облик русской нации обрел новое качество, и нынешние воздыхания неоязычников о полноте духовной жизни в дохристианский период нашей истории следует однозначно определить как реакционный романтизм, упраздняющий тысячелетие духовного подвига русского народа. Тем более опасны рассуждения тех, кто считает принятие и распространение христианства на Руси провокацией иудаизма.

Значение национального самосознания

Да, сегодня наша страна переживает кризис. Но лучшие страницы русской истории связаны с подъемом национального самосознания. В один из самых страшных периодов, грозящих самому существованию русского народа, лишь обращение к национальным ценностям спасло страну. К июню 1941 года немецкая армия была лучше вооружена, прошла отличную школу победоносных войн в Европе, начала свою войну, а русские были вынуждены защищаться, уступая немцам по всем указанным позициям, но выстояли исключительно благодаря силе духа, волевым качествам и особенностям национального характера.

На начало войны русские продолжали быть православной нацией, живущей в условиях атеистического государства. Немцы были по преимуществу протестантской нацией, живущей при режиме, исповедующем оккультно-мистическую идеологию. Государственные идеологии оказали поверхностное влияние на национальную духовность, что подтверждается поразительной активностью русской православной церкви и маргинализацией национал-социализма после поражения Германии. Принятые и понятые нацией идеологии и духовные системы так безболезненно не умирают - национальные идеологии живут долго и нации борются за них как за собственное "я", без которого вообще не может идти речь о нации и перспективах ее исторической жизни.

Благодаря православию и развившимся на его основе принципам национального и государственного жизнеустроения мы вошли в войну как традиционное общество, сохраняющее значимость национального единства, иерархичность (сословную, духовную, нравственную) внутри национального целого, соподчиненность личности и общества и государственный патернализм, рождающий доверие к власти. Это, конечно, общие принципы, но они обретали жизненную важность в условиях войны.

Перемещение и размещение эвакуированных было заслугой государства, но то, что эвакуированные от Поволжья до Сибири были приняты, нашли приют, - заслуга прежде всего традиционного уклада жизни, сохраненного русскими и другими народами России (СССР). Почти все, вспоминающие это страшное лихолетье, повторяют, что все жили как родные.

И понятие "патернализм" наполнялось тогда вполне конкретным содержанием. Обеспеченность работой, пусть и при символической зарплате, но в условиях обеспеченной карточной системы, уверенность в государственной защите, низкий для войны уровень преступности, малая коррумпированность гос- и партаппарата рождали доверие к государству как защитнику и покровителю всех членов общества.

Немцы начали войну объединенными национал-социалистической идеологией, под которой легко просматривалась та расщепленность национальной жизни и социальных связей, которая характерна для буржуазной нации. Протестантизм, прочно утвердившийся в немецком сознании (исключая католический юг), уже три века был господствующей идеологией и формой психологии и специфической духовностью немцев. Он разрушил национальное целое в угоду самоценности личности (что фиксируется в ницшеанском сверхчеловеке), и потому идеологизированное единство немцев было до тех пор прочным, пока идеология подтверждалась победными маршами вермахта по Европе. Как только было встречено реальное сопротивление, начался распад немецкой псевдоцелостности. Вот почему на поверхности в Великой Отечественной войне обнаруживается борьба двух идеологических систем, а содержательно война шла между русским традиционным обществом и немецкой буржуазной нацией.

В битву, следовательно, вступили две нации с разными представлениями о себе и о своем месте в истории. Немцы начали войну вооруженные идеей национальной исключительности и расового превосходства. В философской и поэтической традиции Германии эта идея отслеживается уже с XVIII века.

Что противопоставили русские немецкой доктрине национального превосходства? Конечно, не идею всечеловеческого единения, не всепрощение и братскую любовь в том смысле, в каком эти великие идеи были абстрактно осмыслены XIX веком. Мы тоже вспомнили архетип "они-мы", мы тоже были вынуждены воспользоваться этнической дихотомией "свои-чужие", но только вовлечение этого древнейшего этнического самоопределения в современность произошло на основе православной традиции, не важно, осознанно или бессознательно была она введена в национальную и личную психологию поколения, принявшего на себя удар.

Идея национального превосходства теологически интерпретируется как гордыня - страшный сатанинский грех, которому нет прощения, но обязательно последует наказание. В сакральном смысле на нашу страну напало сатанинское воинство (вспомним об исповедании верхушкой "третьего рейха" инфернальных культов), и борьба с ним на уничтожение была священной без всяких метафор и аллегорий. Святая Русь поднялась на борьбу с бесовством, и наша национальная правда, освященная праведниками, святителями, новомучениками, ответила на вызов темных сил.

Оказывалось, что тогда, в грозах и бурях войны, сосредоточившись на национальных ценностях, приняв во спасение меч Христа, наш народ, наши отцы и деды противопоставили сатанизму чистоту православия, национальному превосходству - национально-государственную независимость, сверхчеловеку - соборность русской национальной жизни. И потому мы победили.

Действительно, в периоды тяжелых испытаний в русских резко повышается сознание этнической общности, но оно же и крайне ослабляется в периоды спокойного, "равнинного", по выражению А.И. Герцена, течения жизни. Подобная - пульсирующая - динамика этнического самосознания русских обусловлена всей исторической жизнью народа в самом трудном для освоения пространстве планеты, "месторазвитием" русского народа на "мосту" между Азией и Европой, в тесном контакте со многими совершенно различными этносами и культурами. Отсюда и характеристика русского как "общечеловека".

Заключение

А теперь попробуем обобщить сказанное.

Утрата целостности личности и культуры - наиболее полная и глубокая причина кризиса российского общества.

Следует признать, что в настоящий период в России нет русской нации, но есть великий в прошлом, ныне больной, переживающий страшную антропологическую катастрофу народ. И нет для нас задачи более важной, нежели формирование национального самосознания и сохранение народа. Только в этом случае произойдет консолидация русского народа в русскую нацию на основе восстановления исконных традиций, и прежде всего необходимо обращаться к философии, к религиозной философии. Только так русский человек осознает свой общественный статус и свои истинные потребности.

В настоящий период главная опасность для русской культуры находится внутри российского общества. Наши глобалисты, русофобы и антитрадиционалисты если и признают национальное своеобразие русской культуры, то считают его основным препятствием на пути "вхождения России в цивилизацию", на пути модернизации по европейскому образцу.

Вместе с тем в стране формируются национально-патриотические движения и организации. Исследования общественного сознания свидетельствуют о несомненном пробуждении национального самосознания в русском народе, укреплении чувства национальной общности.

Парадоксален и тем не менее обоснован оптимистический прогноз для российского общества и человека. Богатейшая природа, великая полиэтническая культура, научно-технический потенциал, менталитет русского народа, отличающийся особенной жизнестойкостью, способностью к мобилизации, что делает его могущим отвечать на самые драматические вызовы истории, - все это основания для возрождения России и преображения человека.

Универсализм призывает любить человека и человечество как таковых, национализм призывает любить человека определенного племени и само это племя как таковых.

Это сходство двух по видимости противоположных явлений в свое время проницательно отметил русский мыслитель Константин Леонтьев:

"Любить племя за племя - натяжка и ложь... Чисто племенная идея не имеет в себе ничего организующего, творческого; она есть не что иное, как частное перерождение космополитической идеи всеравенства и бесплодного всеблага... Национальное начало вне религии... начало медленно, но верно разрушающее".

Библиография

1. Бессонов Б.Н. Философия: Курс лекций. М., ООО "Издательство АСТ", 2004. с.314-318

2. Касьянова К. "К вопросу о русском национальном характере", М., 1994. с.129-131.

3. Конович Л.Г., Медведева Г.И. "Философия - учебник для высших и учебных заведений", Ростов - на - Дону; 1995.

4. Несмеенов Е.Е. "Основы философии в вопросах и ответах", М., 1997.

5. Шаповалов В.Ф. "Основы философии", М.,"Гранд" 1998.