Контрольная работа Военное дело римлян
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
ФЕДЕРАЛЬНОЕ АГЕНТСТВО ПО ОБРАЗОВАНИЮ
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования
РОССИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ФИЛИАЛ В Г. ДОМОДЕДОВО
Кафедра гуманитарных и
социально – экономических дисциплин
Васильев Никита Дмитриевич
Военное дело римлян
Вариант № 29
Студенческий билет № 027-079/Ю(5)-10
Студент 1 курса о/о
Группа Ю-12
Преподаватель:
к.и.н., доцент
Шамраев В.С.
Домодедово 2010
Оглавление.
Введение
Глава I. Римская армия…………………………………….5
1.1 Вооружение римской армии………………………………6
1.2 Римская армия в походе…………………………………...9
Глава II.Обучение в римской армии………………………13
2.1Римская дисциплина………………………………………14
2.2Римский лагерь…………………………………………….17
2.3Осадное искусство у римлян……………………………...19
Заключение
Список используемой литературы
Введение.
Вооруженные конфликты с незапамятных времен, еще с каменного века, сопутствуют человечеству. С появлением металлического оружия и возникновением первых цивилизаций большие и малые войны стали во многом определять содержание и ход всемирной истории. В военных столкновениях и битвах нередко решалась судьба целых народов и государств. Чтобы выжить в жестоком противоборстве, получить доступ к торговым путям, месторождениям металлов, землям, чтобы отстоять свою независимость или утвердить свою власть, древние люди создавали армии, изобретали новые виды вооружения и приемы боя, совершенствовали искусство полководцев и выучку войск.
Во многих древних обществах война считалась важнейшим и наиболее почётным занятием. Весь уклад жизни таких обществ, их государственный строй и хозяйственный уклад, нравственные идеалы и национальный характер определялись военными задачами. В этом отношении среди все народов древности особо выделяются древние римляне.
С момента возникновения города Рима в середине VIII в. до н. э. и до крушения Римской империи в V, в. н. э. римляне воевали практически непрерывно. Лишь на несколько лёт за все эти долгие столетия в Риме, по древнему обычаю, в знак мира, добытого победами, запирался храм одного из главных римских богов, двуликого Януса, божества концов и начал. В истории Рима достоверно известно всего лишь пять таких случаев, и только в одном из них храм простоял закрытым достаточно долго — при втором римском царе Нуме храм Януса не видели отворённым 43 года подряд. В результате бесчисленных войн римляне создали и в течение длительного времени успешно сохраняли самую обширную державу древнего мира. Её владения простирались от Британии до Евфрата и Аравии, от Рейна и Дуная до североафриканского побережья и долины Нила. Ни одно государство древности не может соперничать с Римом обширностью и успешностью завоеваний. Никто, кроме римлян, не побеждал столь многочисленных и столь разных противников. Неодолимую мощь римского оружия испытали на себе соседние этруски и родственные римлянам италийские племена, коварные карфагеняне и неукротимые испанцы, прославленная македонская фаланга и дикие орды германцев, воинственные галлы и свободолюбивые даки, неистовые мятежники Иудеи и Британии. Своими победами римляне обязаны прежде всего той военной организации, которая создавалась и совершенствовалась в постоянных войнах. Она по праву считается лучшей из всех, какие существовали до изобретения огнестрельного оружия. Многие ее элементы служили образцом для подражания в последующие эпохи.[1]
Но не только завоевательными походами, отражением вражеских нашествий и подавлением внутренних волнений прославилась римская армия. Не раз ввергалось римское государство в братоубийственные гражданские войны. И тогда армия превращалась в решающую политическую силу, которая диктовала свою волю правительству и полководцам, боровшимся за власть. Чрезвычайно важную роль играла армия и в относительно мирные времена, когда римские правители предпочитали удерживать уже завоеванные страны и не стремились к новым приобретениям. Во вновь присоединенных землях, ещё не знакомых с античной цивилизацией, римские солдаты утверждали римский образ жизни, приобщали местных жителей к римским порядкам и латинскому языку. Руками солдат строились дороги, водопроводы, храмы и другие сооружения. На месте военных лагерей в приграничных провинциях нередко возникали города римского типа, становившиеся центрами распространения античной культуры.
Таким образом, в насыщенной военной истории Древнего Рима были самые разные страницы — величественные и трагические, славные и позорные. [2]
Глава
I
. РИМСКАЯ АРМИЯ
Даже беднейшие римляне были заинтересованы в захватнических войнах. При завоевании Италии у покоренных народов римляне отнимали часть их земель. Эти захваченные земли делились на три части. Одна из них частями шла на продажу и, естественно, попадала в руки богатых людей. другая переходила в собственность римского государства и сдавалась в аренду гражданам. Последняя, третья часть захваченной земли раздавалась неимущим римлянам. Таким образом, все римские граждане получали значительные выгоды от побед своей армии.
В последний период Республики и при императорах уходившим в отставку солдатам выдавались денежное пособие и значительные участки земли. Образовывались целые поселения отставных солдат-ветеранов, отслуживших свой срок. Эти поселения римских граждан укрепляли и усиливали влияние Рима в покоренных землях, прочнее привязывали эти земли к Римскому государству.
Римское войско постепенно превратилось из гражданского ополчения а настоящую армию, а для римских воинов война стала основным занятием. Срок непрерывной службы составлял 20 лет, по окончанию который воин получал пенсию.
После падения царской власти и установления республики в конце VI в до н. э. на смену царю пришли два военачальника, которые именовались преторами. Все римские граждане от 17 до 45 лет считались военнообязанными и входили в состав легиона. Легион, от лат. Legere - выбирать (собирать), первоначально определял все римское войско. Легион насчитывал 4200 человек пехоты и 300 всадников. Это войско еще не было профессиональным, и воины призывались в армию только при необходимости. Армия распускалась сразу же при прекращении боевых действий. Воину самому полагалось обеспечивать себя снаряжением, что приводило к большому разнообразию в вооружении и доспехах. Позже стали предпринимать усилия по введению однообразного вооружения и защиты. Вводилась новая градация римского легиона на разряды не только на основании имущественного ценза, но и на основании разных возрастных категорий. Самым молодым и беднейшим воинам предписывалось иметь на вооружении меч, по 6 дротиков, лук с запасом стрел и пращи для метания камней.. Такая легкая пехота получила название “велиты” (от лат. Velites -полотно, т. е. - “одетые в рубахи”). [3]Эти воины доспехов вообще не имели, защищались лишь шлемом и легким щитом и использовались как застрельщики. Первоначально велиты набирались отдельно от легиона и в его строевой расчет не входили. Следующая по возрасту и имущественному положению группа воинов носила название гастатов ( от лат. hasta - копье), hastati -“копейщики”. Они имели на вооружении меч, тяжелые (гаста) и легкие метательные (пилум) копья и полное защитное вооружение. Третья группа “наиболее цветущего возраста” - принципы (principes), были вооружены так же, как и гастаты, но были уже опытными. Самые старшие и опытные в боях ветераны именовались триариями - (triarii) - имели вместо пилума длинное копье.
Римская армия своими победами была обязана тому, что учла ошибки в вооружении армий других стран. Римский легионер был самым совершенным воином того времени. Но таким он стал не сразу. [4]
1.1 ВООРУЖЕНИЕ РИМСКОЙ АРМИИ.
В Древней Греции ( откуда римляне заимствовали первоначально вооружение) воины делились на тяжеловооруженных гоплитов, двухметровое копье котрых годилось только для рукопашного боя, и на легковооруженных пращников и стрелков из лука, которые были полезны только на дальнем расстоянии.
Гоплит обязательно имел копье и щит, и обе руки у него были заняты.
Лучник не имел щита, так как для стрельбы должен был пользоваться двумя руками. Но отсутствие щита делало его бесполезным при ближнем бое.
А сделать лук одновременно или копьем или мечом казалось делом невозможным.
Однако римляне нашли выход, казалось бы, из безвыходного положения. Они смогли добиться того, что в руках одного бойца было и метательное оружие и вооружение для рукопашного боя. .
Основной тактической единицей римской армии был легион. Легион делился на манипулы (горсти),центурии (сотни) и декурии (десятки).
В период Пунических войн новое вооружение римляне позаимствовали у испанских наемников Ганнибала. Что это было за вооружение? Метательное копье пИлум и короткий обоюдоострый меч. Пилум- это двухметровое метательное копье . Оно состояло из ясеневого древка и железного стержня толщиной 1-2 см с острием на конце. Иногда это острие имело зазубрины. Стержень изготовлялся из плохо прокованного железа и легко гнулся , он насаживался на деревянное древко. Пилум был устроен таким образом, что даже попадая не во врага, а в щит, он наносил непоправимый вред. При попадании во вражеский щит железный наконечник пилума легко сгибался, древко опускалось и волочилось по земле. [5]
Вытащить копье из щита мешал зазубрины острия, да и уже не было времени: после залпа копей римляне с обнаженными мечами бросались на врага.
И вот воин, у которого в щите застряла и волочится по земле двухметровая жердь, вынужден еще и защищаться от атакующего противника. Единственным выходом для него оставался- бросить щит и сражаться без прикрытия. В то время, как противник действует и мечом и щитом. Понятно, что преимущество было на стороне римлян.
Большинство древних народов , к примеру греки и македоняне, предпочитали в качестве оружия рукопашного боя длинные копья. Копье стоило дешевле меча, так как на него шло меньше металла, и короткий наконечник часто делался из металла низкого качества.
На меч же всегда шли лучшие сорта стали. Изготовление клинка требовало высокого мастерства и стоило дорого. Греки и македоняме поэтому довольствовались тем, что вооружали своих гоплитов длинным ножом вместо настоящего меча и главным оружием считали копье.
Римляне думали иначе. Они главным оружием воина сделали меч, дорогой , но зато более удобный. Кроме того, римский меч изготовлялся так, что он годился не только что бы рубить врага , но и что бы колоть им, как шпагой.
Меч был длиной 58 см. Из них 15 см. приходилось на рукоять из дерева или кости. Меч носили в ножнах из двух деревянных пластин, обтянутых кожей и скрепленных бронзовыми полосами. К этим полосам прикреплялись кольца для перевязи. Перевязь с мечом в ножнах легионеры носили через левое плечо. И меч всегда висел с правой стороны. Это делалось для того, что бы вынимая меч не надо было левую руку со щитом и тем самым хотя бы на минуту открывать воина. Центурионы и высшие офицеры не имели щита и потому носили меч с левой стороны.
В рукопашной схватке воин вооруженный мечом, превосходил копьеносца.
Нападая на копьеносца , воин, вооруженный мечом, легко мог, отразив удар копья, проскользнуть под ним или мимо него и сойтись с врагом так близко, что копье становилось бесполезным.
Благодаря такому продуманному вооружению легионер был сильнее греческого тяжеловооруженного гоплита. Он мог поражать врага на расстоянии копьем и сражаться в рукопашную мечом. Наступательное оружие римского легионера предсталяло собой последнее слово тогдашней военной техники.
Если у греков для дальнего боя годились только пращники, метатели дротиков и стрелки из лука, то у римлян легионер мог вести с противником и дальний и ближний бой. [6]
Римляне думали иначе. Они главным оружием тяжеловооруженных бойцов сделали дорогой, но зато более удобный меч. Кроме того, они изготовляли меч так, что он годился не только, чтобы рубить врага, но и чтобы колоть им, как шпагой. Римляне прекрасно понимали, что при уколе воин меньше открывает себя ударам врага, чем при рубке.
Римский историк Тит Ливий, рассказывая о первом сражении римлян с македонянами, пишет о том, какое устрашающее впечатление произвел на македонских воинов вид ран, нанесенных римскими мечами: «Привыкшие сражаться с греками и иллирийдами и видеть раны, нанесенные метательными копьями, стрелами и лишь изредка — пиками, теперь они видели тела, изуродованные испанским мечом, отсеченные вместе с плечами руки, головы, отрубленные вместе с шеей, вспоротые животы, вывалившиеся внутренности и другие отвратительные раны. Македоняне с ужасом представляли себе, против какого оружия и против каких людей им предстоит сражаться».
Наступательное оружие римского легионера представляло собой последнее слово тогдашней военной техники.
Большое значение римляне придавали также оборонительному вооружению воина. Голову легионера защищал шлем, в древнейшие времена бронзовый, а позднее железный. Он дополнялся пластинами, прикрывавшими щеки и шею. Шлем иногда украшался по бокам спиралями в виде змей, в которые вставлялся султан из перьев. В более поздние времена единственным украшением железного шлема был металлический гребень. На макушке римский шлем имел кольцо. В него продевался ремень, и в походе шлем носили на поясе или за спиной, как современную каску.
Грудь легионера защищал панцирь. Вначале он состоял из двух бронзовых пластин, наглухо скрепленных с одной стороны ремнями, а с другой имевших ремни, застегивавшиеся на пряжки. Такой панцирь раскрывался и закрывался, как двухстворчатая раковина, оставляя отверстия для рук. Панцирь защищал только грудь и спину. Для защиты живота поверх панциря надевали кожаный пояс с нашитыми на него металлическими бляхами. К поясу прикреплялись свисавшие вниз ремни, также покрытые металлическими пластинами. Эти ремни составляли бахрому в виде юбки, прикрывавшую бедра воина. Позже латы делались из широких полос железа или стали, которые охватывали грудь и спину воина горизонтальными обручами. Другие полосы, идя через плечи от груди к спине, защищали от ударов верхнюю часть тела. [7]
При Империи среди вспомогательных войск появляются кольчуги, брони и полотняные панцири. Полотняный панцирь изготовлялся из простеганных, как ватник, нескольких слоев полотна. Этот полотняный ватник пропитывался раствором соли и, высохнув, затвердевал как каменный: чтобы пробить его, нужно было рубить топором.
В древнейшие времена тяжеловооруженные римские воины одевали также поножи, защищавшие ноги. Позже поножи были оставлены только для правой ноги, которая выставлялась вперед при фехтовании и не прикрывалась щитом. При императорах поножи были упразднены, их носили только центурионы.
Существенной частью оборонительного вооружения легионеров был щит. Во времена царей римские пехотинцы носили небольшие круглые медные щиты, как у греческих гоплитов. После войн с галлами в IУ в. до н. э. римские легионеры получили новые большие щиты — скутумы. Они сохранялись у пехоты в течение Республики и первых трех веков Империи.
Чтобы представить себе, как выглядели скутумы, возьмите за край листок бумаги и слегка сблизьте стороны листкаЛисток бумаги примет форму половины цилиндра. Такую полуцилиндрическую форму и имел римский скутум. Он делался из легких, хорошо высушенных, плотно пригнанных досок осины или тополя. Этот деревянный остов обтягивался сначала полотном, а потом бычьей кожей. По краю щит окаймлялся железной полосой. Две такие же металлические полосы скрещивались на внешней стороне посередине щита. На этом скрещении укреплялась выпуклая остроконечная бляха-умбон — навершие щита. Навершие де лалось пустым внутри, и его можно было отвинчивать. Поэтому римские легионеры пользовались привинченным к щиту навершием, как карманом. Они носили в нем деньги, бритву и другие мелкие предметы. Навершие с внешней стороны украшалось выгравированными фигурами. С внутренней стороны щита обозначалось имя хозяина и номер когорты и центурии. В походе легионер носил щит на ремне за спиной. Во время боя щит надевался на левую руку. Для этого на внутренней стороне щита была большая ременная петля и металлическая скоба. Легионер , надевая щит, просовывал руку до локтя в ременную петлю и ухватывался за металлическую скобу. Таким образом, щит плотно сидел на руке.
1.2 РИМСКАЯ АРМИЯ В ПОХОДЕ .
Кроме вооружения, которое играет огромную роль во время сражений, большое влияние на исход боевых операций имеет также подвижность армии, ее маневренность. [8]
"Римский воин не расстается не только с мечом, но и с лопатой. Если отряду предстоит отдыхать в походе хотя бы одну-единственную ночь, то на месте привала за несколько часов вырастает окруженный рвом земляной вал, воздвигается высокий частокол; сколько бы ни простояло здесь войско, римляне каждый день будут укреплять и благоустраивать свой лагерь. Много таких лагерей превратилось впоследствии в неприступные крепости — стражи римских завоеваний. " Так писал о римских легионерах Б.Бродский в книге "Каменные страницы истории".
Превосходство в маневренности позволяет обойти неприятеля с тыла и, отрезав его от баз снабжения, заставить сдаться или принять бой в неблагоприятных условиях, с малыми шансами на успех. Военные говорят, что выиграть войну можно «Огнем», т. е. лучшим вооружением, или «маневром», т. е. большой подвижностью.
В действительности победа чаще всего зависит от умелого сочетания огня и маневра.
Маневренность армий связана с походным порядком, который обеспечивает безопасность войск во время движения, с регулярным снабжением перебрасываемых воинских частей продовольствием, с темпом маршей, при котором солдаты могли бы двигаться с достаточной быстротой и в то же время не переутомляться и сохранять способность прямо с хода вступить в бой.
Таким образом, чтобы оценить маневренность римской армии, нужно знать ее систему снабжения, темп маршей и походный порядок.
Во время походов римская армия двигалась длинной колонной. Впереди шли разведчики. Они, кроме сбора данных о противнике, должны были выбирать место для лагеря. Следом шел передовой отряд, состоявший из конницы и легкой пехоты. За ними двигались легионы, причем за каждым легионом следовал обоз. Колонну замыкали легковооруженные войска.
Вблизи неприятеля главные силы войска двигались в боевом порядке, а весь обоз армии следовал сзади под прикрытием части легионов и конницы. В том случае, если армии могло грозить внезапное нападение противника, войска строились четырехугольником с обозом посредине.
Каждый римский легионер должен был иметь при себе шестнадцатидневный запас продовольствия. Кроме того, он должен был иметь посуду, корзину, веревку, лопату, пилу, топор, иногда и колья для лагерного частокола. Каждая декурия имела ручную мельницу, так как хлебный паек выдавался зерном.
Часть этого багажа грузилась во вьюках на мула, принадлежащего декурии, а часть солдаты несли сами.
В древности, когда противники сходились вплотную, когда бой был рукопашным, а потому куда более коротким, чем современное сражение, в распоряжении командиров для принятия ответственных решений были считанные секунды. [9]Поэтому в древности прорывы боевой линии были еще страшнее, чем во время современного боя.
А между тем прорвать боевую линию в древности было легче, чем теперь. Глубина греческой фаланги была обычно 8 человек, стоящих плотно в затылок друг другу, глубина македонской — 16 человек. Представьте себе наступление этой довольно глубокой и сильно растянутой по фронту огромной массы людей. Каждый куст, малейшая неровность местности приводили к тому, что в этой огромной массе образовывались разрывы в одном месте и толкотня в других мостах. Эти разрывы на подходе к противнику были гибельны для фаланги. В них устремлялись враги и превращали эти разрывы в прорывы, позволявшие нападать сбоку и с тыла.
Во времена царей римляне, как греки и македоняне, строились в бою фалангой. Но после войн с галлами римляне ввели манипулярный строй: каждый легион строился в три линии, по 10 манипулов в каждой. Этот новый строй имел значительные преимущества перед фалангой греков и македонян. Фаланга наступала сплошной массой. Римский легион сближался с противником, сохраняя промежутки в десяток, другой шагов между всеми тремя линиями и расстояние в несколько шагов между каждым манипулом одной линии.
Такой строй позволял наступать по любой местности. Если встречалось препятствие и образовывался большой разрыв передней линии манипулов, один или два манипула второй линии ускоряли шаг и заполняли этот разрыв. Кроме того, промежутки между манипулами одной линии препятствовали толкотне — просто манипулы смыкались плотнее и промежутки исчезали.
Представьте себе атаку фаланги. На пути фаланги — кусты или какое-либо другое препятствие. Образуется разрыв линий в одном месте и толкотня — в другом. Проидя куст, фаланга не может сразу восстановить порядок,
для этого нужно на какое-то время остановиться, подравняться. А неприятель не дремлет. Он старается атаковать фалангу непосредственно после прохода через препятствие, когда фаланга еще расстроена. Удар по расстроенной фаланге неизбежно приводит к ее прорыву и гибели.
Теперь представьте себе атаку легиона, разделенного на манипулы. При проходе через препятствие в первой линии манипулов образовался разрыв. Однако промежутки между манипулами одной линии просто заполняются:
как только препятствие преодолено, манипулы второй линии, оказавшиеся позади разрыва, ускоряют шаг, выдвигаются вперед и заполняют разрыв: перед неприятелем опять сплошная линия. Если снова происходит разрыв, его заполняют манипулы третьей линии. Приблизившись вплотную к врагу, манипулы всех трех линий сжимаются в одну плотную массу и атакуют, как обыкновенная фаланга. [10]Таким образом, римский манипулярный легион — это та же фаланга, но разделенная и построенная с таким расчетом, чтобы она могла действовать на любой местности.
Манипулярный строй был создан главным образом для быстрой ликвидации вражеских прорывов. Он рожден страхом перед прорывом боевой линии.
Каждый прорыв или обход с фланга означал гибель для войска.
Представьте себе фалангу или даже манипулярный легион, который в разгаре сражения обоиден врагом. Казалось бы, чего проще: задним рядам фаланги или задним манипулам легиона следует сделать поворот кругом, повернуться лицом к врагу и прикрыть тыл.
Однако, как показала практика, это было совершенно невозможно. Во-первых, командовать воинами, втянутыми в рукопашный бой, нельзя. Каждый из них так занят схваткой, что ничего не слышит и не видит, кроме своего непосредственного противника; каждое отвлечение внимания может стоить жизни. Во-вторых, в рукопашном бою фаланга или манипулярпый легион не представляли уже собой стройных рядов, а становились бесформенной массой. Задние ряды этой массы, которым не угрожала непосредственная опасность от вражеских мечей и копий, напирали на бойцов, стоявших в первых рядах, мешая им пятиться и бежать и принуждая сражаться. Таким образом, перед полководцами древности, не знавшими резервов, стояла, казалось бы, неразрешимая задача: строить фалангу длиннее по фронту или сокращать ее фронт, но увеличивать глубину. Чем глубже было построение фаланг или легиона, чем больше людей стояло в затылок друг другу, тем сильнее был натиск и тем легче было прорвать неприятельский фронт. Однако, чем глубже была фаланга, тем меньше была длина ее фронта и тем легче было ее окружить с фланга и с тыла.
Манипулярный легион становился единой массой только в момент сражения. В момент подхода к врагу он расчленялся на отдельные линии и манипулы. Чтобы получить возможность отражать и самим производить окружение врага, чтобы создать резервы, римлянам нужно было только сохранить уже существовавшее разделение легиона и в самый момент боя. Однако для этого понадобилось длительное время, большой военный опыт и совершенно новая выучка солдат и командиров.
Так в римской армии появляются резервы. Резервом становится второй эшелон каждого легиона, который составляется из 40 манипулов третьей линии — триариев.[11]
Глава
II
. ОБУЧЕНИЕ В РИМСКОЙ АРМИИ .
На войне люди неизбежно сталкиваются со страхом. Только преодолев этот страх, бойцы могут добиться военного успеха. Преодолению страха помогает сплоченность солдат в единое целое, в крепко спаянную тактическую единицу, вроде римской когорты или современного баталъона. Сплотить воинов в единую тактическую единицу можно только путем обучения.
Обучение бойца в греческой или македонской фаланге было несложно и достигалось путем незначительных упражнений. От тяжеловооруженного греческого пехотинца требовалось только уметь двигаться в тяжелых доспехах, уметь владеть копьем, ходить в затылок переднему, держать направление, ни в коем случае не выходить из рядов и не нарушать строя фаланги. Выучить этому можно было любого человека, не страдавшего какими-либо физическими недостатками. Поэтому любой греческий гражданин мог в любое время вступить в ряды гражданского ополчения своего родного города. для этого он был достаточно обучен.
Страх бойца греческой фаланги преодолевался тем, что задние ряды фаланги, которым не угрожала непосредственная опасность от вражеских копий и мечей, напирали на передние и, мешал им пятиться, заставляли сражаться. В греческой и македонской фаланге сплоченность воинов была непосредственной: они шли в бой плечом к плечу,
солдат все время чувствовал рядом с собой товарища. В римском манипулярном легионе сплоченность начинала существовать только с момента рукопашного столкновения с противником, когда легион превращался в такую же сплошную массу людей, как греческая или македонская фаланга. В самый ответственный момент подхода
к врагу, когда боец особенно нуждается в знании того, что его поддерживают товарищи, когда в фаланге задние ряды толкают вперед передовых бойцов, именно в этот решающий момент римский манипулярный легион был разделен, разорван на отдельные линии и манипулы. В самый решительный момент в манипулярном легионе непосредственная близость, сплоченность отсутствовала. Это отсутствие сплоченности необходимо было чем-то заменить. Что же заменяло римлянам то чувство «ЛОКТЯ», Которое вело вперед греческого гоплита?
В римском манипулярном легионе чувство непосредственной сплоченности заменялось чувством внутреннего единства. [12]Боец Каждого переднего манипула, Каждой центурии был твердо уверен, что, как только его часть столкнется с противником, задние манипулы и центурии не побегут, не бросят его одного, но поспешат вперед, заполнят промежутки между линиями и манипулами, СОЛЬЮТ легион в единое непосредственно сплоченное целое. Без этой уверенности невозможно было наступление манипулярного легиона, невозможно было бы само его Существование.
Обучение бойцов римского манипулярного легиона прежде всего заключалось в том, чтобы выучить их по приказу центурионов идти вперед, заполнять разрывы в боевой линии, в момент столкновения передних рядов спешить слиться с ними, создать с ними общую сплошную массу, толкать их вперед на врага. Выполнение таких маневров требовало значительно более сложного обучения каждого бойца, чем это было у греков и македонян.
Появление эшелонов, разделение легиона на когорты и связанное с этим усложнение маневров потребовало более высокой выучки солдата. Не случайно после реформы Мария один из его сподвижников, Рутилий Руф, ввел в римской армии новую систему обучения солдат, напоминавшую обучение гладиаторов в гладиаторских школах. Только хорошо тренированный и обученный солдат мог преодолеть страх и сближаться с врагом, нападать с тыла на огромную массу неприятельского войска, чувствуя рядом с собой не Весь легион, как это было прежде, а лишь 500—6ОО воинов его Когорты. Это мог сделать только очень дисциплинированный солдат. Поэтому в римской армии дисциплина должна была быть намного выше, чем в греческом или македонском войске.
2.1 РИМСКАЯ ДИСЦИПЛИНА .
«В бою в человеке борются две силы: сознание долга и инстинкт самосохранения. Вмешивается третья сила Дисциплина, и сознание долга берет верх». Так писатель А. Бек в своей книге «Волоколамское шоссе».
Но сама дисциплина — результат длительной подготовки бойца, долгого обучения. Обучение бойца состоит прежде всего в обучении повиновению, в обучении дисциплине. Часто, особенно во время войны, дисциплина поддерживается суровыми мерами. Особенно необходимыми бывают эти суровые меры в момент самого боя.
Римская армия славилась дисциплиной. Главное различие между греко-македонскими и римскими войсками было в дисциплине. В древней Греции даже в случае таких тяжелых военных преступлений, как дезертирство, трусость, бегство, полководцы только после окончания похода могли возбудить против виновного судебное преследование в Народном собрании. [13]Даже у спартанцев нередко подчиненные во время боя отказывались выполнять приказ и вступали с полководцем в пререкания. Во время походов Александра Македонского полководец мог подвергнуть провинившегося воина казни только с согласия войска, собранного на сходку.
Совсем иначе обстояло дело у римлян. В военное время римские полководцы имели полную власть над жизнью и смертью своих подчиненных. Малейшее нарушение приказа главнокомандующего каралось смертной казнью. В 340 г. до н. э. во время войны римлян с восставшими против них латинскими союзниками сын римского консула Тяга Маилия Торквата во время разведки без приказа главнокомандующего вступил в поединок с начальником неприятельского отряда и победил ого. Вернувшись, молодой человек с торжеством рассказал о своей победе. Однако консул перед строем осудил сына на смерть, как нарушившего приказ. Смертный приговор тут же был приведен в исполнение, несмотря на мольбы всего войска пощадить смелого юношу.
Перед римским консулом шли 12 дикторов с пучками розог (в военное время в связки прутьев втыкался топор). Эти символы высшей власти напоминали, что в походе кон- суд властен над жизнью и смертью всех своих подчиненных. Нарушение приказа, дезертирство и трусость карались немедленно. По указанию консула дикторы перед строем воинов секли виновного розгами, а затем отрубали ему голову топором. Если целое подразделение или часть войска обнаружили трусость, солдат выстраивали в шеренгу и казнили каждого десятого. Это называлось децимацией» (от латинского «децем» — десять).
Эту меру применил Красс к легионам, разбитым армией Спартака, приказав казнить несколько сот солдат.
Если часовой засыпал на посту, его передавали военному суду и забивали камнями и палками. За мелкие проступки существовали наказания: порка, уменьшение жалованья и пайка, перевод на тяжелые работы, понижение в чине (для офицеров), лишение прав римского гражданина.
Для поддержания дисциплины существовали меры поощрения. Такими были награды за боевые заслуги. Отличившегося воина награждали похвалой перед Народным собранием, повышением в чине, увеличением жалованья и пайка, увеличением его доли военной добычи, деньгами или землей при уходе в отставку, освобождением от лагерных работ, наконец, знаками отличия, которые полководец раздавал в торжественной обстановке в присутствии всего войска.
Обычными знаками отличия были серебряные или золотые браслеты, цепочки, фалёры — кружки, вроде медалей, с изображениями богов или полководцев, почетное оружие. Фалеры, как и современные медали, носились на груди.[14] Высшими знаками отличия у римлян были венки (короны), Дубовый венок давался солдату, спасшему в бою товарища — римского гражданина; венец с изображением зубчатой стены давался тому, кто первым взбирался на стены неприятельской крепости или на вал вражеского лагеря. Морской венец, украшенный золотыми изображениями носов кораблей, давался тому, кто во время абордажного боя первым взбежал на борт вражеского корабля. Осадный венец войско присуждало полководцу, который освободил город или крепость от осады. На победоносного полководца решением Сената возлагался лавровый венок триумфатора.
Это в Риме было высшей наградой. Триумфа удостаивался римский полководец, который обладал империем, то есть высшей военной властью. Кроме того, в одном из данных им сражений должно было быть убито не менее 5000 врагов. Полководец, который, чтобы получить триумф, указывал неверное число убитых неприятелей, подвергался наказанию.
До триумфа полководец не имел права вступать в Рим, и Сенат собирался, чтобы выслушать его отчет, в храме богини войны Беллоны за пределами Рима. Выслушав отчет, сенаторы по решению Народного собрания назначали день триумфа. В назначенный день полководец во главе победоносного войска, в сопровождении шумной толпы, через специально воздвигнутые триумфальные ворота вступал в город и направлялся на Капитолийский холм.
Триумфатор ехал на круглой золоченой колеснице, напряженной четверкой белых коней. Рядом шли его родственники и друзья в белых праздничных одеждах. Сам триумфатор носил пурпурную тупику, вышитую пальмовыми ветвями, и тогу. Позади полководца помещался раб, он держал над его головой золотой венец и громко напоминал ему, чтобы он не зазнавался в своем счастье, что, несмотря на свои победы, он только простой смертный. Перед колесницей несли военную добычу и вели пленных. За колесницей шли ликторы, музыканты и певцы, распевавшие триумфальные песни.
Следом двигалось остальное войско, распевавшее иногда похвальные, а иногда шуточные песенки про своего полководца. Железная римская дисциплина на время триумфа слабела, и солдатам разрешалось подшучивать над любимым полководцем. Солдаты Юлия Цезаря, влюбленные в него, во время триумфа подсмеивались над плешью своего вождя, предлагали римлянам прятать от Цезаря своих жен и т. п.
Под непрерывные крики толпы «Ио! Триумф!» (клич «Ио! соответствовал нашему «Ура!») шествие направлялось к Капитолию, где ожидали сенаторы в торжественных одеяниях. В храме Юпитера Капитолийского триумфатор приносил жертвы, снимал золотую корону и жертвовал храму часть военной добычи. Затем он отпускал солдат, раздав им подарки. После устраивался торжественный пир, им и заканчивалось празднество.
Римляне понимали значение сознательной дисциплины. Перед сражением полководец обычно собирал воинов и обращался к ним с речью, в которой объяснял им задачи, напоминал о патриотическом долге, давая характеристику неприятеля, убеждал и ободрял солдат. [15]
Даже беднейшие римляне были заинтересованы в захватнических войнах. При завоевании Италии у покоренных народов отнимали часть их земель. Эти захваченные земли делились на три части. Одна из них частями шла на продажу и, естественно, попадала в руки богатых людей. другая переходила в собственность римского государства и сдавалась в аренду гражданам. Последняя, третья часть захваченной земли раздавалась неимущим римлянам. Таким образом, все римские граждане получали значительные выгоды от побед своей армии.
В последний период Республики и при императорах уходившим в отставку солдатам выдавались денежное пособие и значительные участки земли. Образовывались целые поселения отставных солдат-ветеранов, отслуживших свой срок. Эти поселения римских граждан укрепляли и усиливали влияние Рима в покоренных землях, прочнее привязывали эти земли к Римскому государству. [16]
2.2 РИМСКИЙ ЛАГЕРЬ .
Всем известно, какое большое значение в военном деле имеют полевые укрепления, или окопы.
Древние понимали значение полевых укреплений. Персы, греки, македоняне строили укрепленные лагеря. Но первые серьезные полевые укрепления создали римляне. О них можно было сказать, что они повсюду таскают за собой крепость. Где бы и на какой срок ни останавливались римские легионеры, они тотчас же начинали постройку укрепленного лагеря. Если нужно было идти вперед, они бросали лагерь Незаконченным. Если войско оставалось на месте, подошедший неприятель всегда находил римлян укрытыми за сильными полевыми укреплениями. Такой лагерь позволял римлянам выбрать удобное время для сражения, а в случае неблагоприятного для них соотношения сил — выжидать. Потерпев поражение в открытом поле, римляне всегда могли укрыться в лагере. Часто случалось, что потерпевшее поражение римское войско, отсидевшись несколько дней в лагере, снова вступало в бой и одерживало победу над недавним победителем.
Перед всякой ночевкой римляне строили военный лагерь; если войско оставалось на месте продолжительное время, то устраивался постоянный лагерь, отличавшийся от разбитого на одну ночь более сильными укреплениями. Иногда армия оставалась в таком постоянном лагере на зиму. Такой лагерь назывался зимним, и вместо палаток в нем строились дома и бараки.
Одной из главных задач полководца во время похода было найти удобное для лагеря место.[17] Приисканием места для лагеря занимался обычно военный трибун, которого посылали вперед во главе небольшого отряда. Старались выбрать сухое место, чаще всего на южном, солнечном склоне холма. Поблизости должна была быть вода, топливо и хорошая трава для обозного скота. Найдя такое место, трибун сообщал об этом полководцу, и затем по решению главнокомандующего начиналась разбивка лагеря. В древнейшие времена выбранное для лагеря место считалось священным и отмеривалось жрецом-авгуром. Позже авгура заменил особый офицер-измеритель, работавший с группой помощников. Лагерь представлял собой квадрат, а позже — продолговатый четырехугольник, длина которого была на одну треть больше ширины. Прежде всего, намечалось место для претория.
Преторий представлял собой квадратную площадь, каждая сторона которой равнялась пятидесяти метрам. Здесь ставились палатка главнокомандующего, жертвенники богам, трибуна, с которой полководец обращался к войскам, и военные знамена. Сюда в случае надобности собиралось войско, и здесь происходил военно-полевой суд.
Направо от претория ставилась палатка квестора, налево — палатка легатов. По обеим сторонам претория располагались палатки трибунов. Перед этими палатками через лагерь проходила главная улица шириной 25 м.
На противоположных концах этой улицы были ворота, выводившие за лагерные укрепления. Главную улицу посредине пересекала другая улица в 12 м ширины. На противоположных ее концах также были ворота. По бокам ворот часто строили башни, с которых можно было осыпать стрелами и камнями неприятеля, штурмующего лагерь. По обеим сторонам этой улицы располагались палатки легионной конницы, триариев, гастатов, принципов и союзников. Они стояли правильными рядами с определенными промежутками. Строго определенное расположение частей позволяло организованно, без сутолоки и толкотни выступать из лагеря в открытое поле. Каждая центурия занимала десять, а каждый манипул двадцать палаток. Палатки имели деревянный остов с двускатной дощатой крышей и обтягивались кожей или грубым полотном. Для палатки полагалось место, площадью 2,5 Х 7 м. В ней жила декурия — от б до 10 человек, но двое из них постоянно находились в карауле.
Помещение палатки делилось на две части: меньшую — жилую и большую, которая служила складом оружия, провианта и стойлом для вьючного скота, принадлежащего декурии. Декурия вела общее хозяйство. Солдаты одной декурии назывались однопалаточниками .
Палатки кавалерии и преторианской гвардии были больших размеров. В зимних лагерях строились деревянные бараки, крытые соломой. Лагерь окружался глубоким широким рвом и валом высотой до шести метров. Между валом и палатками солдат оставлялось пространство в 50 м шириной.[18] Это делалось для того, чтобы неприятель не мог поджечь лагерные строения зажженными стрелами. На валу устраивался бревенчатый частокол. Кроме частокола, строили деревянные башни с установленными на них боевыми машинами для метания стрел и камней. Перед лагерными укреплениями устраивалась полоса препятствий, вроде волчьих ям и иных ловушек.
Постройка временного лагеря, предназначенного для ночлега, занимала у римлян не больше 3—5 часов.
Большие римские армии строили обычно не один, а несколько лагерей, которые представляли собой целую систему полевых укреплений. Многие постоянные лагеря римлян, воздвигнутые в покоренных землях, постепенно превращались в настоящие крепости и даже в города. Вне лагерных стен рос поселок. Здесь жили семьи офицеров и солдат, торговцы, кузнецы, шорники, оружейники, фельдшера и коновалы, жрецы. При императорах легионы десятки лет стояли на одном месте (римляне редко меняли войска), и постепенно лагерь становился городом, а поселок — предместьем.
Немало городов Европы возникло именно так. Например города Англии, названия которых оканчиваются на «честер» или «кастр» (латинское «каструм» — лагерь)
2.3 ОСАДНОЕ ИССКУСТВО У РИМЛЯН.
Целью военных действий при всякой правильной осаде было сделать брешь в стене укрепления. После этого уже брали его приступом. Брешь пробивали при помощи тарана или подкопа под прикрытием прислоненного к подножию стены защитного сооружения на колесах, которое называлось testudo (черепаха) или musculus. Заметим тут же, что штурм без предварительного пробития бреши бывал лишь в очень исключительных случаях и производился, конечно, внезапно.
Был ли осажденный город расположен на плоской местности или холмистой, прежде всего необходимо было расчистить и выровнять почву на всем пути приближения осадных орудий. Эта работа требовала больших усилий и много времени. Тит потратил четыре дня перед Иерусалимом на выравнивание и укрепление почвы, прежде чем начал приступ.
В том случае если город был расположен на равнине, весь труд подготовительных работ сводился к тому, чтобы выровнять почву так, чтобы можно было легко катить по ней машину. Пробитие бреши нуждалось в прикрытии от возможных действий неприятеля с вершины стены. Чтобы прогнать его оттуда, употребляли деревянные башни, которые были снабжены машинами и всякого рода метательными снарядами. Эти башни устраивались в несколько этажей так, чтобы они господствовали над оградой города.[19] Строили их на расстоянии, недоступном неприятельским выстрелам; башни были на колесах, и их подкатывали на известное расстояние от стены. Башни ставились около бреши чаще всего с обеих сторон. Вслед затем осаждающие продвигались до рва, который надо было засыпать для того, чтобы достичь подножия стены. Но, так как осажденные могли при этом бросать на осадные сооружения более значительные тяжести, то средства защиты, которыми до сих пор пользовались для прикрытия, оказывались недостаточными, и поэтому приходилось прибегать к musculus'у, деревянному сооружению с более крепким заслоном. Воины, под прикрытием этой машины, бросали в ров землю, плетенки из прутьев, фашины и т.п. Обыкновенно заполнить ров можно было только заставив осажденных покинуть стены. Все эти действия оказывались гораздо более затруднительными в том случае, когда город был расположен на неровной местности, в особенности, если крутые обрывы делали стену неприступной. Тогда приходилось в большинстве случаев сооружать насыпь, которая тянулась вплоть до самой стены, так что появлялась возможность подкатить к ней машины, необходимые для пробития бреши. Такая насыпь называлась agger или террасой. Это была огромная куча всякого рода материалов, главным образом дерева и земли, которая поддерживалась с боков особыми сооружениями из древесных стволов, положенными друг на друга крест накрест наподобие костра или сруба. Эта насыпь начиналась на расстоянии, недоступном для неприятельских выстрелов, и была достаточно высока для того, чтобы по ней дойти до подножия стены в том месте, которое выбрано для приступа. Наверху насыпи ставилась деревянная башня. У этой последней было столько этажей, чтобы она возвышалась над городскими стенами; она была снабжена баллистами и другими метательными снарядами для того, чтобы можно было прогнать со стены ее защитников и прикрыть работы по пробиванию бреши. Основание башни занимало пространство в 8,9 кв. метров, иногда 11,86 кв. метров и даже 14,8 кв. метров. Башню сооружали на расстоянии, недоступном неприятельскому выстрелу; вслед затем ее доставляли на место, подкатывая по насыпи по мере того, как эта последняя продвигалась вперед. Приблизившись ко рву, его засыпали тем же способом, который был описан выше по поводу осады укрепления, расположенного на ровной местности.
Таким образом засыпали ров, и этим кончались подготовительные работы по приближению к крепости, после чего начинался последний период осады – пробивание бреши. Действия, которые при этом производились, были во всех случаях одинаковы, независимо от свойств местности, на которой было расположено укрепление. К стене подвозились различные машины, при помощи которых пробивалась брешь. Это были или башни, или "черепахи"; и те, и другие были снабжены тараном и так называемая falx или terebra, огромным буравом, посредством которого проделывали дырки в кирпичных стенах. Такие башни и "черепахи" с таранами помещались всегда у подножия осадной башни. В случае, если стена не поддавалась действию тарана, ее пробовали подрыть, вырЭто было единственным средством, которое употреблялось при осаде: рыли также подкопы, называвшиеся cuniculi. Эти подкопы, вырытые под городской стеной, открывали доступ в осажденный город.[20] Таким именно способом римляне взяли Вейи. Если у осажденных не было ни баллист, ни катапульт, и если город расположен был на ровном месте, и окружавший его ров представлял лишь слабое препятствие, то вдоль осаждаемой стены сооружали насыпь; она доходила до высоты стен, но не прикасалась к ним и служила для действия метательных снарядов и машин. Такая насыпь, возвышающаяся у самых стен города, служила прикрытием во время приступа и убежищем в случае, если приступ был неудачен.[21]
Заключение.
Когда в начале V в. н. э. римское государство под ударами воинственных варварских племен уже клонилось к окончательному упадку, один римский писатель решил написать книгу о военном деле римлян, чтобы напомнить своим современникам, какой была римская армия в славном прошлом. Звали этого писателя Флавий Вегеций Ренат. Сам он не был военным человеком, но очень внимательно изучил большое количество древних сочинений и отобрал для своего «Краткого изложения военного дела» все самое ценное из опыта прежних поколений. Автор надеялся, что его книга поможет возродить былую мощь римской армии. Этой надежде, однако, не суждено было сбыться.
Но Вегеций сумел прекрасно разобраться, в чем заключалась действительная сила римского военного устройства. В самом начале своего труда, оглядываясь на великое прошлое Рима, он писал:
«Мы видим, что римский народ подчинил себе всю вселенную только благодаря военным упражнениям, благодаря искусству хорошо устраивать лагерь и своей военной выучке. В чем другом могла проявить свою силу горсть римлян против массы галлов? На что другое могли опереться низкорослые римляне в своей смелой борьбе против рослых германцев? Совершенно очевидно, что испанцы превосходили наших не только численностью, но и телесной силой. Мы никогда не были равны африканцам ни хитростью, ни богатствами. Никто не станет оспаривать, что в военном искусстве и теоретическом знании мы уступали грекам.[22]
Зато мы всегда выигрывали тем, что умели искусно выбирать новобранцев, учить их, так сказать, законам оружия, закалять ежедневными упражнениями, предварительно предвидеть во время упражнений все то, что может случиться в строю и во время сражения, и, наконец, сурово наказывать бездельников».
Еще задолго до Вегеция военная организация римлян вызывала восхищение у тех, кто мог наблюдать ее в деле или на себе испытать ее несокрушимую силу. Одним из таких людей был великий греческий историк Полибий, живший во II в. до н. э. Оказавшись на долгие годы в Риме, он внимательно наблюдал и изучал его государственное и военное устройство. Многое узнал он из общения со знаменитыми римскими военачальниками и государственными деятелями. Полибий и сам глубоко разбирался в военном деле и даже посвятил ему несколько своих сочинений.
Итог своих размышлений о причинах стремительного возвышения Рима он подвел в главном своем труде — «Всеобщей истории». В ней Полибий подробно описал великие римские завоевания III—II вв. до н. э.[23] Самое пристальное внимание при этом он уделил римской военной организации, которая как раз в его времена, после ряда столетий непрерывных войн, в полной мере сложилась и раскрыла свои наиболее сильные стороны. Именно у Полибия мы находим наиболее подробные и достоверные сведения о римской армии республиканского времени.
В чем же греческий историк видит главные причины непобедимости римской армии, ее непревзойденные достоинства?
На первое место он ставит единство народа и войска. Сравнивая Рим с его наиболее сильным противником Карфагеном, Полибий указывает:
«...предпочтение должно быть отдано римскому государственному устройству перед карфагенским, ибо государство карфагенян каждый раз возлагает надежды свои на сохранение свободы, на мужество наемников, а римское на доблести собственных граждан и на помощь союзников. Поэтому, если иногда римляне и терпят крушение вначале, зато в последующих битвах восстанавливают свои силы вполне, а карфагеняне наоборот... Отстаивая родину и детей, римляне никогда не могут охладеть к борьбе и ведут войну с неослабным рвением до конца, пока не одолеют врага».[24]
Какой же главный вывод должны мы сделать, рассмотрев военное устройство Древнего Рима?
Вывод этот прост. В римской военной организации неразрывно взаимосвязаны все ее стороны и элементы: набор и обучение новобранцев, вооружение и тактика, дисциплина и лагерное устройство, почетные награды и суровые наказания, патриотизм граждан и авторитет полководцев, доблесть и трудолюбие, лопата и меч, твердость государственной власти и вера в богов. Ядром и основой римской армии был легион, который, как отмечал Вегеций, представляет собой как бы настоящий вооруженный город: все нужное для сражения он имеет всегда и всюду с собой и не боится вназапного появления врагов. Даже среди поля он может без замедления оградить себя рвом. В его составе находятся воины всякого рода и всякого оружия.
А закончить хочется словами римского поэта Луция : « Часто римляне в сражениях были побеждаемы, но ни разу – в целых войнах; ну, а это главное…»[25]
Список использованной литературы.
1.Луций « Стихи о войнах»
2.Покровский М.М. « Военное дело у римлян во времена Цезаря.», 1948г.
3.Полибий « Всеобщая история», 2004г.
4.Флавий Вегеций Ренат « Краткое изложение военного дела»
Ресурсы интернета.
www.xlegio.ru (Военное дело римлян)
[1] Флавий Вегеций Ренат. Краткое изложение военного дела / Пер. С.П. Кондратьева. СПб., 1996.
[2] Флавий Вегеций Ренат. Краткое изложение военного дела / Пер. С.П. Кондратьева. СПб., 1996.
[3] www.xlegio.ru
[4] www.xlegio.ru
[5] Покровский М.М. ,«Военное дело у римлян во времена Цезаря», C.78
[6] Покровский М.М. ,«Военное дело у римлян во времена Цезаря», C.78
[7] Там же, С.79
[8] Там же, С.79
[9] Там же, С.79
[10] www.xlegio.ru
[11] Там же.
[12]Там же.
[13]Там же.
[14] Там же.
[15] Там же.
[16] Там же.
[17] Покровский М.М. «Военное дело у римлян во времена Цезаря», С.80
[18] Там же, С.80
[19] Там же, С.80
[20] Там же, С.81
[21] Там же, С.81
[22] Полибий «Всеобщая история», 2004г.
[23] Луций «Стихи о войнах»
[24] Луций «Стихи о войнах»
[25] Полибий «Всеобщая история» , 2004г
