До третьих петухов

Автор: Шукшин Василий.

Как-то в одной библиотеке вечером заговорили-заспорили персонажи русской литературы об Иване-дураке. «Мне стыдно, — сказала Бедная Лиза, — что он находится вместе с нами». — «Мне тоже неловко рядом с ним стоять, — сказал Обломов. — От него портянками воняет». — «Пускай справку достанет, что он умный», — предложила Бедная Лиза. «Где же он достанет?» — возразил Илья Муромец. «У Мудреца. И пусть успеет это сделать до третьих петухов». Долго спорили, и наконец Илья Муромец сказал: «Иди, Ванька. Надо. Вишь, какие они все… ученые. Иди и помни, в огне тебе не гореть, в воде не тонуть… За остальное не ручаюсь».

Иван поклонился всем поясным поклоном: «Не поминайте лихом, если пропаду». И пошел. Шел-шел, видит — огонек светится. Стоит избушка на курьих ножках, а вокруг кирпич навален, шифер, пиломатериалы всякие. Вышла на крыльцо Баба Яга: «Кто такой?» «Иван-дурак. Иду за справкой к Мудрецу». — «А ты правда дурак или только простодушный?» — «К чему ты, Баба Яга, клонишь?» — «Да я как тебя увидела, сразу подумала: ох и талантливый парень! Ты строить умеешь?» — «С отцом терема рубил. А тебе зачем?» — «Коттеджик построить хочу. Возьмешься?» — «Некогда мне. За справкой иду».

«А-а, — зловеще протянула Баба Яга, — теперь я поняла, с кем имею дело. Симулянт! Проходимец! Последний раз спрашиваю: будешь строить?» — «Нет». — «В печь его!» — закричала Баба Яга. Четыре стражника сгребли Ивана и в печь затолкали. А тут на дворе зазвенели бубенцы. «Дочка едет,— обрадовалась Баба Яга. — С женихом, Змеем Горынычем». Вошла в избушку дочь, тоже страшная и тоже с усами. «Фу-фу-фу, — сказала она. — Русским духом пахнет». — «А это я Ивана жарю». Дочка заглянула в печь, а оттуда — то ли плач, то ли смех. «Ой, не могу, — стонет Иван. — Не от огня помру — от смеха». — «Чего это ты?» — «Да над усами твоими смеюсь. Как же с мужем жить будешь? Он в темноте и не сообразит, с кем это он — с бабой или мужиком. Разлюбит. А может, осерчав, и голову откусить. Я этих Горынычей знаю». —

«А можешь усы вывести?» — «Могу». — «Вылезай». И тут как раз в окна просунулись три головы Горыныча и на Ивана уставились. «Это племянник мой, — объяснила Баба Яга. — Гостит». Горыныч так внимательно и так долго рассматривал Ивана, что тот не выдержал, занервничал: «Ну что? Племянник я, племянник. Тебе же сказали. Или что — гостей жрать будешь? А?!» Головы Горыныча удивились. «По-моему, он хамит», — сказала одна. Вторая, подумав, добавила: «Дурак, а нервный». Третья высказалась вовсе кратко: «Лангет». — «Я счас тебе такой лангет покажу! — взорвался Иван со страха. — Я счас такое устрою! Головы надоело носить?!» — «Нет, ну он же вовсю хамит», — чуть не плача сказала первая голова.

«Хватит тянуть», — сказала вторая голова. «Да, хватит тянуть», — дурашливо поддакнул Иван и запел: «Эх брил я тебя / На завалинке / Подарила ты мене Чулки-валенки…» Тихо стало. «А романсы умеешь? — спросил Горыныч. — Ну-ка спой. А то руку откушу. И вы пойте», — приказал он Бабе Яге с дочкой.

И запел Иван про «Хасбулата удалого», а потом, хоть и упирался, пришлось еще и станцевать перед Змеем. «Ну вот теперь ты поумнел», — сказал Горыныч и выбросил Ивана из избы в темный лес Идет Иван, а навстречу ему — медведь. «Ухожу, — пожаловался он Ивану, — от стыда и срама. Монастырь, возле которого я всегда жил, черти обложили. Музыку заводят, пьют, безобразничают, монахов донимают. Убегать отсюда надо, а то и пить научат, или в цирк запрошусь. Тебе, Иван, не надо туда. Эти пострашнее Змея Горыныча». — «А про Мудреца они знают?» — спросил Иван.

«Они про все знают». — «Тогда придется», — вздохнул Иван и пошел к монастырю. А там вокруг стен монастырских черти гуляют — кто чечетку копытцем выбивает, кто журнал с картинками листает, кто коньяк распивает. А возле неуступчивого монастырского стражника у ворот три музыканта и девица «Очи черные» исполняют. Иван чертей сразу же на горло стал брать: «Я князь такой, что от вас клочья полетят. По кочкам разнесу!» Черти изумились. Один полез было на Ивана, но свои оттащили его в сторону. И возник перед Иваном некто изящный в очках: «В чем дело, дружок? Что надо?» — «Справку надо», — ответил Иван. «Поможем, но и ты нам помоги».

Отвели Ивана в сторону и стали с ним совещаться, как выкурить из монастыря монахов. Иван и дал совет — запеть родную для стражника песню. Грянули черти хором «По диким степям Забайкалья». Грозный стражник загрустил, подошел к чертям, рядом сел, чарку предложенную выпил, а в пустые ворота монастыря двинули черти. Тут черт приказал Ивану: «Пляши камаринскую!» — «Пошел к дьяволу, — обозлился Иван. — Ведь договаривались же: я помогу вам, вы — мне». — «А ну пляши, или к Мудрецу не поведем». Пришлось Ивану пойти в пляс, и тут же очутился он вместе с чертом у маленького, беленького старичка — Мудреца. Но и тот просто так справку не дает: «Рассмешишь Несмеяну — дам справку».

Пошел Иван с Мудрецом к Несмеяне. А та от скуки звереет. Друзья её лежат среди фикусов под кварцевыми лампами для загара и тоже скучают. «Пой для них», — приказал Мудрец. Запел Иван частушку. «О-о… — застонали молодые. — Не надо, Ваня. Ну, пожалуйста…» — «Ваня, пляши!» — распорядился снова Мудрец. «Пошел к черту!» — рассердился Иван. «А справка? — зловеще спросил старичок. — Вот ответь мне на несколько вопросов, докажи, что умный. Тогда и выдам справку». — «А можно, я спрошу?» — сказал Иван. «Пусть, пусть Иван спросит», — закапризничала Несмеяна. «Почему у тебя лишнее ребро?» — спросил Иван у Мудреца. «Это любопытно, — заинтересовались молодые люди, окружили старика. — Ну-ка, покажи ребро». И с гоготом начали раздевать и щупать Мудреца.

А Иван вытащил из кармана Мудреца печать и отправился домой. Проходил мимо монастыря — там с песнями и плясками хозяйничали черти. Встретил медведя, а тот уже условиями работы в цирке интересуется и выпить вместе предлагает. А когда мимо избы Бабы Яги проходил, то голос услышал: «Иванушка, освободи. Змей Горыныч меня в сортир под замок посадил в наказание». Освободил Иван дочь Бабы Яги, а она спрашивает: «Хочешь стать моим любовником?» — «Пошли», — решился Иван. «А ребеночка сделаешь мне?» — спросила дочь Бабы Яги.

«С детьми умеешь обращаться?» — «Пеленать умею», — похвасталась та и туго запеленала Ивана в простыни. А тут как раз Змей Горыныч нагрянул: «Что? Страсти разыгрались? Игры затеяли? Хавать вас буду!» И только изготовился проглотить Ивана, как вихрем влетел в избушку донской атаман, посланный из библиотеки на выручку Ивана. «Пошли на полянку, — сказал он Горынычу. — Враз все головы тебе отхвачу». Долго длился бой. Одолел атаман Змея. «Боевитее тебя, казак, я мужчин не встречала», — заговорила ласково дочь Бабы Яги, атаман заулыбался, ус начал крутить, да Иван одернул его: пора нам возвращаться.

В библиотеке Ивана и атамана встретили радостно: «Слава богу, живы-здоровы. Иван, добыл справку?» «Целую печать добыл», — ответил Иван. Но что с ней делать, никто не знал. «Зачем же человека в такую даль посылали?» — сердито спросил Илья. «А ты, Ванька, садись на свое место — скоро петухи пропоют». — «Нам бы не сидеть, Илья, не рассиживаться!» — «Экий ты вернулся…» — «Какой? — не унимался Иван. — Такой и пришел— кругом виноватый. Посиди тут!..» — «Вот и посиди и подумай», — спокойно сказал Илья Муромец. И запели третьи петухи, тут и сказке конец. Будет, может, и другая ночь… Но это будет другая сказка.