Научная работа по предмету История государства и права Республики Казахстан

Выполнила: студентка 1 курса группы МПр-12 Сыздыкова Сауле .

Евразийский национальный университет ИМ. Л.Н. Гумилева

Астана 2008

Образование Великого Монгольского государства в начале XIII в. вызвало необходимость выработки общих, закрепленных письменно правовых норм и законодательных уложений для управления обширной державой. К реализации этой цели было приспособлено обычное право, подвергшееся кодификации и изменениям, отвечающим новым условиям. Свод законов и установлений получил название «Великая Яса» или просто «Яса» Чингисхана.

Яса (более полная форма «ясак»; монгольское – дзасак, йосун) означает «постановление», «закон». «Яса» Чингисхана – санкционированный Чингисханом монгольский свод законов и установлений. Новое законодательство формировалось десятилетия, с одной стороны, долго, а с другой – моментально. Для всех монгольских племен Чингисова улуса «Яса» была опубликована, как полагают, на Великом курултае в 1206 году, одновременно с провозглашением Темучина Чингисханом всей Великой степи. Но и после этого «Яса» дополнялась и расширялась. Это произошло в 1218 г., перед войной с Хорезмийским султанатом, и в 1225 г. перед завоеванием Тангутского царства.

В монгольской летописи «Чиндаманин Эрихэ» говорится: «По изгнании Алтан-хана китайского и подчинения своей власти большей части китайцев, тибетцев и монголов, Чингисхан, владея великим просветлением, так Думал: законы и постановления китайцев тверды, тонки и непеременчивы. И при этой мысли, пригласив к себе из страны народа великого учителя и 18 его умных учеников, Чингисхан поручил им составить законы (йосон), из которых исходило бы спокойствие и благоденствие для всех его подданных, а особенно книгу законов (хули-йосони билик) для охранения правления его. Когда, после составления, законы эти были просмотрены Чингисханом, то он нашел их соответствующими своим мыслям и составителей наградил титулами и похвалами»*.

________________________________________________________________

* Хара-Даван Э. Чингис-хан как полководец и его наследие // Арабески истории. Пустыня Тартари. Вып.

2. М., 1995. С. 89–90.

Наиболее подробные сведения о постановлениях «Ясы» мы находим у персидского историка XIII в. Джувейни и египетского писателя XV в. Макризи. По словам Джувейни, «Яса» Чингисхана была написана уйгурским письмом на свитках (тумар) и называлась «Великою книгою ясы» (йаса-наме-йи-бузург). Эти свитки хранились у наиболее авторитетных царевичей – знатоков «Ясы»; при вступлении нового хана на престол, отправлении большого войска, созыве собрания царевичей для обсуждения государственных дел и их решений приносили эти свитки, и на их основании вершились дела. «Яса» не сохранилась в подлиннике и известна лишь в отрывках и сокращенных изложениях у Джувейни, Рашид ад-Дина, Вассафа, Ибн Баттуты, Г. Абу-л-Фараджа, Макризи и т.д.

Из сохранившихся фрагментов можно сделать заключение, что основной задачей постановлений Чингисхана было создание новой системы права, которая отвечала бы запросам и потребностям модернизирующегося монгольского общества.

В исторической литературе о названии закона Великая Яса существуют различные мнения. В частности, В.А. Рязановский, занимавшийся исследованием Великой Ясы Чингисхана, писал: "Слово Яса означает запрет, устав, закон... Великая Яса представляет письменный законодательный памятник, изданный Чингисханом*. Академик Б.Я. Владимирцов в книге Чингисхан (1922 г.) писал: "Чингисхан... оставил своим преемникам громадную империю и руководящие начала ее устройства, которые и были изложены им в его установлениях, Джасаке и его Изречениях – Билике». По мнению калмыцкого историка Эренжина Хара-Давана, Большой Джасак Чингисхана как бы состоял из двух крупных разделов.

Таким образом, в «Ясе» оказалось возможным закрепить и кодифицировать монгольское, обычное право и народные обычаи и воззрения. Все это вылилось в форму «Великой Ясы», которая включает в себя два крупных раздела:

1) «Билик» – сборник изречений самого Чингисхана, который содержал в себе мысли, наставления и решения законодателя. Они могли быть как общего, теоретического характера, так и в качестве

высказанных им суждений по поводу конкретных случаев;

2) собственно «Яса» – это свод положенных законов, военных и гражданских, с установлением ответственности за их неисполнение.

______________________________________________________________

* Рязановский В.А. Великая Яса Чингисхана. Харбин, 1933. С.4

Ряд исследователей XIX в., как, например, профессора И. Березин и В. Васильев, смешивали билики Чингисхана с «Ясой». Известный востоковед П. Мелиоранский в 1901 г. подверг билики Чингисхана специальному исследованию и установил, что разница между содержанием «Ясы» и «Биликами» Чингисхана состояла в том, что в «Ясе» перечислялись и описывались разные проступки и преступления, указывались наказания, которым должно было подвергать виновных, а в «Биликах» определялся самый порядок следствия и судопроизводства в монгольском суде.

Иными словами, «Яса» представляла собой узаконенное предписание, которому должны были строго следовать Чингисиды, следовательно, и их подданные, а «Билик» являлся своего рода процессуальным кодексом, согласно которому вершился суд над нарушителями «Ясы» – действующего закона.

Со времени Чингисхана существовал обычай, говорится в «Сборнике летописей» Рашид ад-Дина, чтобы изо дня в день записывали слова хана, причем хан для этой цели часто говорил рифмованной прозой, «складно и со скрытым смыслом».

В монгольской «Ясе» – кодексе законов, которые были введены на территории всех улусов, было зафиксировано не безоговорочное подчинение власти, основанной на насилии, а острая необходимость обрести силу для самообороны, при этом даже жертвуя привычной независимостью и личной свободой. Поэтому монголы были людьми особого поведенческого настроя, закрепленного в «Ясе». На «Ясу» «монголы действительно смотрели как на евангелие или коран»*.

«Яса» становится основной политической доминантой степного суперэтноса в борьбе против католического и мусульманского миров до принятия ислама на территории Улуг Улуса.

Вместе с тем, соблюдение постановлений Чингисхана было обязательно не только для всех жителей империи, но и для самих ханов. Но «Яса», конечно, нарушалась как жителями империи, так и самими Чингисидами. Это объясняется тем, что «Яса» Чингисхана регламентировала лишь нормы кочевой жизни. В большинстве покоренных монголами стран, в частности, в Средней Азии и Иране, где издревле существовала своя правовая традиция, подчинить население новому праву было чрезвычайно трудно.

________________________________________________________________

* Рязановский В.А. Великая Яса Чингисхана. Харбин, 1933. С.18

Правовая система монголов, выработанная на основе обычного права кочевников и преимущественно для кочевников, в иных условиях оказывалась крайне неудобной. Многие стороны социально-бытовой и общественной жизни оставались вовсе не регламентированы «Ясой», а отдельные ее положения вступали в противоречие с религиозным мусульманским правом и обычаями местного населения. На этой почве возникали столкновения между блюстителями «Ясы» и местным населением, оборачивавшиеся, как правило, трагедией для последних.

Вот как описывает Джувейни действия Чагатая, главного блюстителя «Ясы» Чингисхана: «Свое окружение и подчиненных он так сдерживал страхом “Ясы” и своею расправою за ее нарушение, что в его правление кто бы не проезжал поблизости его войска, не нуждался ни в каком авангарде, ни в конвое и, как гиперболически говорят, если бы какая-либо женщина поставила себе на голову поднос золота и пошла одинокою, она бы ничего не боялась. Он издавал мелкие постановления, которые были невыносимы для мусульманского народа, вроде того, чтобы не резали скот на мясо,

чтобы днем не входили в проточную воду, и т.п. Было разослано во все области постановление, чтобы не резали баранов, и в Хорасане продолжительное время никто открыто не резал овец: он понуждал мусульман питаться падалью»*.

Однако не для всех «Яса» стала законом, который должен был неукоснительно соблюдаться. Это касалось, прежде всего, Чингисидов. Чингисхан повелел: «Если кто-нибудь из нашего уруга единожды нарушит Ясу, которая утверждена, пусть его наставят словом. Если он два раза ее нарушит, пусть его накажут согласно билику, а на третий раз пусть его сошлют в дальнюю местность Балджин-Кулджур. После того, как он сходит туда и вернется обратно, он образумится. Если он не исправился, то да определят ему оковы и темницу. Если он выйдет оттуда, усвоив адаб (нормы поведения), и станет разумным, тем лучше, в противном случае пусть все близкие и дальние его родичи соберутся, учинят совет и рассудят, как с ним поступить»**.

* Джувейни. The Tarikh – I – Jahan gusha of Alaud – Din Ata Malik – I – Juwaini… edited by Mirza Muhammad idn Abdul – Wahhab – I – Qazwini. P. 1–2. Leyden – London, 1912–1916. P. 227.

** Рашид ад-Дин. Сборник летописей: В 3 т. М.; Л., 1946–1960. Т.1, кн. 2. С. 263–264.

Без полной копии Великой Ясы нельзя сказать наверняка в каком порядке размещались статьи. Предположительно, что они начинались с преамбулы. Затем, вероятно в порядке, очерченном Джувейни и Аб-уль-Фараджем, излагались общие принципы и статьи о международном праве и организации армии и государства.

I. Общие предписания

Содержательное деление Великой Ясы может быть предположительно реконструировано на основе имеющихся в различных редакциях фрагментов. Следующие выдержки могут дать его общую идею.

"Следует возвеличивать и уважать чистых, непорочных, справедливых, ученых и мудрых, к каким бы людям они не принадлежа ли; и осуждать злых и несправедливых людей". (Аб-уль-Фарадж, разд. 2)

"Первым является следующее: любите друг друга; во-вторых, не совершайте прелюбодеяние; не крадите; не лжесвидетельствуйте; не предавайте кого-либо. Уважайте стариков и бедных". (Григор из Алканца).

"Он (Чингисхан) запретил им (монголам) есть что-либо в присутствии другого, не приглашая его разделить пищу; он запретил любому человеку есть больше, чем его товарищи". (Макризи, разд. 2)

"Поскольку Чингисхан не принадлежал какой-либо религии и не следовал какой-либо вере, он избегал фанатизма и не предпочитал одну веру другой или не превозносил одних над другими. Напротив, он поддерживал престиж любимых и уважаемых мудрецов и отшельников любого племени, рассматривая это как акт любви к богу". (Джувейни, разд. 2).

"Он приказал уважать все религии и не выказывать предпочтения какой-либо из них". (Макризи, разд. II).

Эта часть Ясы стала основанием монгольской политики религиозной терпимости.

II. Международное право

Когда необходимо писать восставшим и посылать им представителя, не запугивайте их силой и великим размером вашей армии, а только скажите: "Если вы добровольно сдадитесь, то вы найдете хорошее обращение и покой, но если вы сопротивляетесь – что с нашей стороны можем мы знать? Вечный Бог знает, что случится с вами" (Аб-уль-Фарадж, разд. 1).

Следует отметить, что, с точки зрения Ясы, каждая нация, отказывающаяся признать высший авторитет великого хана, рассматривается как восставшая.

Важным принципом монгольского международного законодательства был принцип неприкосновенности послов. И в каждом случае, когда враг нарушал этот принцип, следовало суровое возмездие. Не существует, однако, прямого выражения такового в существующих фрагментах Ясы.

III. Правительство, армия и администрация

А. ИМПЕРАТОР И ИМПЕРАТОРСКАЯ СЕМЬЯ

В сохранившихся фрагментах Ясы лишь одна статья, рассматривающая императорский титул, касается этого предмета.

"(Монголы) не должны давать своим ханам и благородным людям много возвеличивающих имен или титулов, как это делают другие нации, в особенности, последователи ислама. И к имени того, кто сидит на троне царства им следует добавить одно имя, т.е. Хан или Каган. И его братья, сестры и родственники должны называть его первым именем, данным при его рождении" (А6-уль-Фарадж, разд. 3).

Можно сказать, что титул "каган" сам по себе выражает полноту императорской власти. В то же время, для членов своей семьи император остается старейшим в роде, близким родственником; отсюда и личная форма обращения, рекомендуемая родным.

Б. АРМИЯ И АДМИНИСТРАЦИЯ

1. Статут об охоте.

"Когда монголы не заняты войной, они должны отдаваться охоте. И они должны учить своих сыновей, как охотиться на диких животных, чтобы они набирались опыта в борьбе с ними и обретали силу, энергию выносить усталость и быть способными встречать врагов, как они встречают в борьбе диких и неприученных зверей, не щадя (себя)" (Аб-уль-Фарадж, разд. 4).

Очевидно, что охота, не была только наиболее популярным спортом монголов, она рассматривалась Чингисханом как государственный институт и основа военной подготовки.

2. Армейский статут..

"Бойцами рекрутируются мужчины от двадцати лет и старше. Для каждого десятка должен назначаться офицер, и для каждой сотни, и офицер для каждой тысячи, и офицер для каждых десяти тысяч... Ни один воин из тысячи, сот ни или десятка, в которые он был зачислен, не должен уезжать в другое место; если он сделает это, то будет убит, и также будет с офицером, который принял его" (Аб-уль-Фарадж, разд. 5 и 7).

"Он (Чингисхан) приказал воинам после возвращения из военного похода исполнять определенные повинности на службе правителя" (Макризи, разд. 20).

Создание императорской гвардии стало одной из наиболее важных реформ военной организации Чингисхана. Весьма вероятно, что высокое положение гвардии было зафиксировано Ясой, хотя об этом нет упоминания в существующих фрагментах.

Родовой принцип в новом государстве нарушили немедленно и сознательно. Командиры получили награды соответственно заслугам, а не по праву рождения. Воины служили с четырнадцати до семидесяти лет. Для наблюдения за порядком кроме стотысячной армии была создана десятитысячная гвардия, несшая службу по охране ханской юрты18. В основе законодательства находился воинский устав чингисовской армии. Новорожденная империя возникла из-за войн и должна была их вести до тех пор, пока не останется поводов для них. В столь воинственном и разноплеменном людском скопище необходимо поддерживать строгий порядок, для чего требовалась реальная сила. Чингисхан предусмотрел это и из собственной охраны создал монгольский аппарат принуждения, который подчинялся только ему и был поставлен выше армейского командного состава: рядовой гвардеец считался по рангу выше тысячника19. Тысячниками же назначили 95 нойонов.

В отличие от западноевропейских монархий и восточных деспотий здесь власть не передавалась по знатности и наследству, а монгольского хана выбирали, и тогда он своим авторитетом являл гарантию закона и стабильности в монгольском обществе. Чингисхан сделал из своих подчиненных организацию с общественным императивом: «Будь тем, кем ты должен быть», где все должны были следовать закону, включая хана. И хан являлся для всех своих воинов примером в исполнении «Ясы», иначе монголы отказали бы ему в доверии.

Армия, в особенности в период первых завоеваний, являлась становым хребтом монгольской администрации как целого. Поэтому принцип универсальной службы, предполагавший, что каждый человек имеет свое особое место, с которым он связан и которое не может покинуть, стал основанием не только монгольской армии, но и Монгольской империи. Мы можем назвать это Статутом связанной службы, и, как явствует из заявления Макризи, эта служба не сводилась только к исполнению воинских обязанностей. Важным аспектом обязанности служения государству было то, что эта повинность поровну распределялась среди всех подданных хана.

"Существует равенство. Каждый человек работает столько же, сколько другой; нет различия. Никакого внимания не уделяется богатству или значимости" (Джувейни, разд. 5).

Не только мужчины, но и женщины должны были служить. "Он (Чингисхан) приказал женщинам, сопровождающим войска, делать работу и выполнять обязанности мужчин, когда последние отсутствовали, сражаясь" (Макризи, разд. 19).

Статус связанной службы стал базисом всемогущества великого хана. Однако существовали и исключения из казавшихся железными правил. Священники всех религий, равно как врачи и ученые, не должны были выполнять обычную службу или платить налоги (Макризи, разд. 10). От них ожидалась иная отдача - духовная или профессиональная. Помимо освобождения от повинностей всей социальной категории, специальные привилегии могли получить и индивиды, принадлежащие к числу обычных граждан. Получатель подобного иммунитета был известен по-монгольски как дархан ( по-тюркски – тархан). Этот институт получил полное значение лишь в поздний период (XIV- XV века); он не упоминается в существующих фрагментах Ясы.

Среди других статей Великой Ясы, рассматривающих административное право, можно упомянуть следующие: учреждение почтово-конных станций; сборы и налоги; обязанность монголов представлять своих дочерей (предположительно также и пленных девушек, которыми они владели) на конкурсы красоты, где наиболее прекрасные ("луноликие девушки", по характеристике Джувейни) избирались в качестве жен и любовниц хана и князей ханской крови.

3. Уголовное законодательство.

«Яса» Чингисхана, которая возводила всякий проступок, даже простую человеческую халатность или неосторожность в ранг преступления и предусматривала строгое наказание, вплоть до смертной казни, признается «чрезвычайно строгой» даже официальным историком Монгольской империи Рашид ад-Дином.

Уголовное законодательство Ясы главной своею целью имело поддержание мира и порядка в государстве и обществе. Его общее моральное предписание, по Григору Алканцу, заканчивалось следующей санкцией: "Если нарушитель этого будет найден среди них, то преступники подлежат смерти". Итак, хотя финальная цель казалась в широком смысле гуманной, закон утверждался с непреклонной жестокостью.

В целом Яса признавала в качестве преступлений, подлежащих наказанию, следующие группы правонарушений: против религии, морали и установленных обычаев; против хана и государства; и против жизни и интересов отдельной личности.

Главной целью наказания, в понимании Ясы, было физическое уничтожение преступника. Поэтому смертная казнь играет важную роль в этом кодексе. Яса признает временную изоляцию преступника через заключение в тюрьму, депортацию, смещение с должности, а также запугивание через причинение боли или наложение штрафа. В некоторых случаях не только сам преступник, но и его жена и дети подлежат наказанию.

Смертная казнь предписывалась почти за все виды преступлений. Она следовала за значительную часть преступлений против религии, морали или установленных обычаев; за большинство преступлений против хана и государства; за некоторые преступления против собственности; за третье банкротство; за конокрадство – в случае, когда вор не мог заплатить штраф.

Наказание через тюремное заключение и депортацию предусматривалось за нарушение Ясы членами ханского рода. Каждый офицер военного соединения подлежал разжалованию, если не справлялся со служебными обязанностями. Воины и охотники наказывались путем причинения боли за мелкие проступки против военной дисциплины. Убийство каралось штрафом. За кражу коня преступник подвергался репрессиям, штрафу, или даже смертной казни.

4. Гражданское законодательство.

Свидетельства о гражданском законодательстве Ясы скудны. Это, возможно, объясняется не только неполнотой существующих фрагментов, но также тем фактом, что подобные отношения регулировались общепринятым родовым законом. Однако одна важная статья относительно наследования была включена в Ясу: "У умершего человека, не имеющего наследника, ничего не изымается в пользу хана, но его имущество должно быть отдано человеку, ухаживавшему за ним" (Аб-уль-Фарадж, разд. 9; Джувейни, разд. 10).

5. Коммерческое право.

Известно, что Чингисхан уделял большое внимание торговле. Сохранение безопасности коммерческих путей для международной торговли было одной из важных целей его политики. Поэтому естественно предположить, что Яса содержала какой-либо статут относительно торговли. Однако среди фрагментов присутствует лишь одна сохранившаяся часть торгового законодательства: "Если кто-либо возьмет товар в кредит и обанкротится, затем опять возьмет товар вновь и еще раз обанкротится, а затем вновь возьмет товар и обанкротится, то должен быть приговорен к смерти после его третьего банкротства" (Макризи, разд. 5).

Большинство историков-монголоведов отдают должное огромному значению, которое имело последовавшее на курултае 1206 г. обнародование Великой Ясы, – для установления в государстве твердого правопорядка, а также благотворного влияния на нравы кочевых племен и на развитие законодательства в последующие годы. Дается следующее резюме сборнику законов Чингисхана: «Джасак (Яса) предписывает терпимость в вопросах религии, почтение к храмам, к духовным лицам и к старшим, а также милосердие к нищим; он устанавливает строгий контроль над семейной и домашней жизнью монгола…»

Влияние этого законодательства на народные нравы подтверждается свидетельством посторонних наблюдателей, например Плано Карпини и Гильома де Рубрука. Первый из них пишет: «Словопрения между ними (монголами) бывают редко или никогда; войн, ссор, ран, человекоубийства между ними не бывает никогда. Там не обретается также разбойников и воров важных предметов… Один достаточно чтит другого и все они достаточно дружны между собою… Взаимной зависти, кажется, у них нет… Женщины их целомудренны, и о бесстыдстве их ничего среди них не слышно…»*

Период действия «Ясы» во всех монгольских улусах нам в точности неизвестен. Однако одержать полную, но не окончательную победу над традициями «Ясе» удалось только до трагических событий конца XIV в., когда принцип орды («народ-войско») возобладал над принципом «народ – союз племен». Только после «великой замятни» последовал политический распад Улуг Улуса и этническое разделение на татар казанских, крымских, астраханских, сибирских, ногайских и казахов. Почти все они в XIV в. вернулись к обычаям предков и в ряде случаев восстановили республиканский строй – племенные союзы, или жузы.

Сохранение монгольского права можно отметить в некоторых областях, ранее входивших в состав Монгольской империи. В государстве Тимура связанное с именем Чингисхана право чаще обозначалось старотюркским словом «тору» (переделанным в «тура»), чем монгольским «яса».

_______________________________________________________________

* Путешествие в восточные страны Г. де Рубрука и П. Карпини. Алматы, 1993. С.30

Об отношении к «Ясе» Чингисхана в государстве Тимура при последних Тимуридах можно наглядно судить по следующим словам Бабура. «Прежде, – пишет он, – наши отцы и родичи тщательно соблюдали постановления (тура) Чингисхана. В собрании, в диване, на свадьбах, за едой, сидя или вставая, они ничего не делали вопреки тура. Постановления Чингисхана не есть непреложное предписание (Бога), которому человек обязательно должен следовать. Как бы ни оставил после себя хороший обычай, этот обычай надлежит соблюдать; если отец издал хороший закон, его надо сохранить, если он издал дурной закон, его надо заменить хорошим».

В восточных областях Чагатайского улуса, в Могулистане, основные положения «Ясы» сохранили свои действия еще в XV – начале XVI в. И джучиды Восточного Дешт-и Кыпчака XVI в. – предводители узбеков и узбеков-казахов, согласно сведениям источников, при решении многих важных дел поступали по «установлению Чингисхана». Некоторые статьи, главным образом уголовного характера, перешли в кодифицированное обычное право последующих веков, в частности, в законы хана Тауке («Жеты жаргы») – памятник права казахов XVII в.

Таким образом, «Яса» диктовала во всем стремление монголов к победам, ибо в те времена только победа над врагом была способна избавить народ от постоянной угрозы и «установить в нем (мире) универсальное состояние мира». И войны за победу начались. Выход монголов на арену мировой военно-политической истории стал переломным моментом в истории всего Евразийского континента. С момента воцарения Чингисхана отдельные роды и племена монгольские, объединившись, стали народом историческим, а его герои и багатуры еще должны были удивить мир.

Список литературы

Рязановский В.А. Великая Яса Чингисхана. Харбин, 1933.

Султанов Т.И. Поднятые на белой кошме. Потомки Чингиз-хана. Алматы, 2001.

Вернадский Г.В. О составе Великой Ясы Чингисхана. Брюссель, 1939.

Гумилев Л.Н. Древние тюрки. М., 1967.

Путешествие в восточные страны Г. де Рубрука и П. Карпини. Алматы, 1993.

Гумилев Л. Н. В поисках вымышленного царства. СПб., 1994.

Владимирцов Б.Я. Общественный строй монголов. Монгольский кочевой феодализм. Л, 1934.

Джувейни. The Tarikh – I – Jahan gusha of Alaud – Din Ata Malik – I – Juwaini… edited by Mirza Muhammad idn Abdul – Wahhab – I – Qazwini. P. 1–2. Leyden – London, 1912–1916. P. 227.