Дмитрий Громов

Дуалистические (от лат. duo – два) мифологические представления предполагают наличие двух противоположных понятий, составляющих диалектическую пару. Дуализм основан на глубинных свойствах психики, диалектичен и поэтому присутствует в мифологиях многих народов[2] [1].

Дуалистические легенды о сотворении мира предполагают участие в акте сотворения двух противоположных взаимодополняющих сил. Как правило, эти пары построены на противоположных понятиях: черное-белое, небо-земля, мужское-женское, правое-левое.

Многие исследователи, рассматривая восточнославянские дуалистические легенды о сотворении мира, ставили под сомнение их славянское происхождение. Предполагалось, что данный космогонический миф был заимствован славянами у финнов[3] [2], финно-угров, урало-алтайцев[4] [3], приходили к выводу, что дуалистическая космогония пришла на Русь с Востока, а именно, из Ирана[5] [4], усматривалась генетическая связь с некоторыми индусскими легендами[6] [5]. Наконец, заявлялось, что славянские дуалистические легенды заимствованы из Византии и являются пересказами положений учения секты богомилов. При сопоставлении всех этих версий возникает достаточно курьезная картина: получается, что почти все соседи славян имели дуалистические представления о космогонии, и только дремучие славяне оставались в неведении об этом распространенном мифологическом представлении. По-видимому, попытки рассмотреть славянские дуалистические легенды как заимствованные являются не следствием научного анализа, но следствием субъективности и следования моде, долгое время существовавшей в науке: «Причины, вызвавшие в том или ином случае сюжетный параллелизм, миграционисты не исследовали всякий раз заново, а просто находили в заимствовании, основываясь на той неопровержимой для них истине, что сходные сюжеты не могут возникать независимо. Иными словами, заимствование не доказывалось, а постулировалось»[7] [6].

Несомненно, что в рассматриваемых здесь дуалистических легендах о сотворении мира присутствует большой слой именно исконной славянской мифологической информации. В то же время необходимо учитывать и наличие неславянских влияний: как библейских текстов, так и мифологий народов, соседствующих со славянами.

Особого рассмотрения заслуживают книжные тексты, содержащие легенды о миротворении. Сюда относятся как тексты, принадлежащие возникшей в Болгарии (Х в.) секте богомилов, так и восточнославянские апокрифы. При анализе дуалистических легенд о миротворении бывает сложно различить два слоя – книжный и фольклорный и установить первичность одного из них. В этом вопросе наиболее правомерным представляется мнение А.М. Золотарева, который не отвергал возможность апокрифических и богомильских влияния на словесность восточных славян, но полагал, что «вопрос этот может быть приближен к разрешению, только если исследователь будет исходить из двух посылок (…):

1) еще задолго до знакомства с болгарскими ересями космогонические мифы восточных славян и их соседей строились на дуалистической основе (…);

2) само богомильское дуалистическое вероучение было создано путем использования народных мифов южных славян и обязано своим успехом среди народных масс именно близости к исконным народным верованиям.

Теми же причинами объясняется, вероятно, успех и распространение дуалистических апокрифов на Руси и их влияние на народное творчество. Дуалистические апокрифы оказались той литературной струей, которая ближе всего подошла к древним верованиям восточных славян, и поэтому воспринималась легко и свободно. По всей вероятности, здесь имел место двухсторонний процесс взаимного влияния апокрифической литературы на народные верования и народных верований на апокрифическую литературу»[8] [7].

В общей сложности существует не менее 300 фольклорных записей дуалистических легенд о сотворении мира[9] [8]. В.С. Кузнецова в своей работе рассматривает записи: русские – 141 текст, белорусские – 27, украинские – 75, болгарские – 28, сербские – 3.

Кроме того, существует определенное количество старинных книжных текстов, излагающих сюжеты, перекликающиеся с фольклорными.

Творцы Мира – «Белый бог» и «Черный бог»

При рассмотрении мифологических представления о дуалистическом творении мира, необходимо учитывать, что приведенные ниже легенды (и фольклорные, и книжные) фиксировались в христианские времена, поэтому «Творцам» присвоены статусы христианских персонажей – Бога и Сатаны (дьявола, черта). Христианские Бог и Сатана – два персонажа-антагониста, каждый из которых имеет вполне определенную морально-этическую оценку (добрый-злой, хороший-плохой, правильный-неправильный). Насколько мы можем судить, в дохристианские времена образы богов-«Творцов», участвовавших в дуалистическом миротворении, не несли на себе морально-этической нагрузки; по крайней мере «моральность» «Творцов» качественно отличалась от той моральности, которая наложилась на исходные мифологические представления в христианские времена. Поэтому приравнивать мифологических «Творцов» к христианским Богу и Сатане мы считаем корректным только в рамках рассмотрения конкретных фольклорных и книжных текстов.

Ввиду сказанного, мы считаем правильным называть далее персонажей дуалистических легенд нейтральными именами «Белый бог» и «Черный бог».

Также необходимо оговорить, что многие тексты дуалистических легенд наводят на предположение о том, что в процессе творения участвовали не два, а три персонажа. Однако, эти предположения мы выносим за рамки статьи.

Внешний облик двух «Творцов Мира» (далее будем называть их условными именами «Белый бог» и «Черный бог») в различных легендах значительно отличается. Они могут представляться:

- в облике птиц[10] [9]: две утки, два голубя, два гоголя (черный и белый), голубь и гоголь, две гагары (большая и маленькая), железная гагара, кулик и гагара, два черных гуся, гагара и утка (15 записей);

- как Бог и птица («морской птицы», чирка, белой гагары, утки, куропатки) (6 записей);

- как Бог, Сатана и птица (гагары, гоголя) (2 записи);

- как Бог и птица-Сатана (гоголь, лебедь, гагара, селезень, утка) (14 записей);

- как Бог и Сатана, который не является птицей, но временно (на время ныряния) принимает облик птицы (5 записей);

- как Бог и Сатана – оба без намеков на зооморфные черты (102 записи);

- как два духа: два пузыря, дух темный и светлый (4 записи).

По-видимому, зооморфный (вернее, орнитоморфный) облик «Творцов» является более архаичным.

Процесс миротворения в дуалистических легендах предполагает диалектическое творческое взаимодействие двух «Творцов», и поэтому неудивительно, что в текстах многих легенд «Черный бог» и «Белый бог» связаны определенными (часто довольно близкими) отношениями:

- «Творцы» являются побратимами (25 записей);

- Сатана подобен Богу, почти равен ему (4 записи);

- Сатана – бог земной, Бог – царь небесный (5 записей);

- «Творцы» - друзья, товарищи, приятели (15 записей);

- Сатана – помощник Бога (5 записей);

- Сатана – слуга Бога (4 записи).

Часто рассказ о миротворении предваряется рассказом о возникновении «Черного бога». Он появляется:

- из морской пены (17 записей);

- из водяного пузыря (9 записей);

- из плевка, слюны Бога (13 записей);

- из тени Бога (2 записи);

- из отражения Бога (1 запись);

- из слоя глины, снятого с плавающей, подобно льду, массы (2 записи).

Пример текста, повествующего о возникновении «Черного бога»:

«До сотворения мира была одна вода, а сотворен мир Богом и помощником Его, которого Бог нашел в водяном пузыре. Это было так. Господь шол по воде, и видит большой пузырь, в котором виднеется некий человек, и взмолился тот человек к Богу, стал просить Бога прорвать этот пузырь, выпустить его на волю. Господь исполнил просьбу этого человека, выпустил на волю, и спросил Господь этого человека:

- Кто ты такой?

- Покуда никто! А буду тебе помощник; мы будем творить землю» [11] [10].

«Бог сотворил свет и нёбу и воды, но земли еще не было. Видит Бог, што все это хорошо, но не совсем. Задумался Бог, сел на камень и поехал по воде, размышляя, как бы сотворить сушу-землю и создать так красиво, штобы лучше некуда.

Едет Бог на камне и мыслит. Но мысли путаются. «Тфу ты, пропасть!» - плюнул Бог и сказал: «Спороди ты прекрасное существо и разумное». Не успел Бог сказать, вдруг перед Ним разверзлась пропасть, и из нея, как молонья, явился крылатый и красивый богоподобный громный Титан.

«Вот я тот, кого Ты, Всемогущий, желал: я зародился от Твоего плевка. Я первый тобой созданный ангел. Имя мое – Титаниил. Но ты меня, Господи, при других случаях Твоих зови попросту: Гоголь[12] [11]. Я слушаю Тебя и жду Твоего приказу: что велишь мне делать, я исполню все – что только ни прикажи».

«Хорошо, - сказал Бог. – Слетай на нёбо и возьми оттоль земли – я хочу посеять ее вот на этих водах»[13] [12]. 

Творение суши

Основной частью легенды о дуалистическом миротворении, ее организующим началом, является сюжет-эпизод о творении суши. Он включает в себя рассказ о нырянии на дно моря за материалом для творения и описание собственно акта творения суши из принесенного со дна моря материала.

«Как Бог творил мир, была сначала везде все вода; вот Бог и послал доставить земли со дна морского птицу. Два раза она опускалась на дно, брала землю в лапу, да не могла удержать, покуда поднималась наверх, — водой-то землю-то у ней, вишь, вымывало; в третий раз взяла землю в рот и вынесла наверх. Вот Бог и велит ей выхаркнуть землю: «Да смотри, ничего не утаивай»; она выхаркнула и стала везде ровная земля. Только немножко она во рту утаила. И почала у ней та земля во рту расти, растет и растет. Она и взмолилась Богу: «Господи, ведь я земли-то утаила, не всю выхаркнула». — «Ну, не ладно это ты сделала, делать нечего, выхаркивай остальную». Она выхаркнула. И сделались от того горы по всей земле. А если бы она не утаила, дак не было бы и гор»[14] [13].

"По старосветному Окиян-морю плавало два гоголя, первый – бел-гоголь, другой – черен гоголь. И теми двумя гоголями плавали сам Господь Вседержитель и Сатана. По божию велению, по богородицину благословению сатана выздынул со дна синя моря горсть земли. Из той горсти Господь сотворил ровные места и путистые поля, а Сатана понаделал непроходимых пропастей, ущелий и высоких гор»[15] [14].

"В начале Света благоволил Бог выдвинуть Землю. Он позвал Черта, велел ему нырнуть в бездну водяную, чтобы достать оттуда горсть земли и принесть ему. – Ладно, думает Сатана, я сам сделаю такую же землю! Он нырнул, достал в руку земли и набил ею свой рот. Принес Богу и отдает, а сам не произносит ни слова... Господь куда ни бросит землю – она вдруг является такая ровная-ровная, что на одном конце станешь – то на другом все видно, что делается на земле. Сатана смотрит... хотел что-то сказать и поперхнулся. Бог спросил: чего он хочет? Черт закашлялся и побежал от испугу. Тогда гром и молния поражали бегущего Сатану, и он где приляжет – там выдвинутся пригорки и горки, где кашлянет – там вырастет гора, где привскачет – там высунется поднебесная гора. И так бегая по всей земле, он изрыл ее: наделал пригорков, горок, гор и превысоких гор".[16] [15]

«Стал Господи мир творить, где народу жить. Распустил он море-окиян; надо землю сеять. Прибежал лукавый чорт, да и говорит Господи: «Ты, Господи, все творишь: весь мир сотворил, окиян-море напустил; дай мне хошь земли насеять!» - «Сей!» сказал Господи. Сеял, сеял лукавый, - никакого толку! – «Опускайся ты, лукавый, сказал Господи, - на самое дно моря, достань ты, лукавый, горсть земли». Опустился лукавый на дно моря, захватил лукавый горсть земли; вынырнул: глядь – всю землю водой размыло. Опустился в другой, - тоже: в горсти нет земли. Опустился лукавый в третий раз, и, по Божьему по велению, оставалась за ногтем песчиночка. Бог взял ту песчиночку, и насеял всю землю, с травами, с лесами, со всякими для человека угодьями[17] [16]».

«Здавна, як землi ще не було, всюди вода була. Не було i нас ще. А чорт жив десь так у хатах, хто зна де жив. Дак бог прийшов до чорта та й повiв чорта до Днiпра, щоб пурнув да винiс пiску в руцi. Вiн пурнув, так не винесе – вода вимие: оце що набере пiску, то вода й вимие з руки. Дак бог повiв його до другого, до мiльшого, дак вiн вiдтiля винiс пiску. Дак бог тим сiяв тут усюди по тих водах, дак стало вже сухо i свiт став… Кажуть люди старi, що так було»[18] [17].

«Як уже бог схотiв посiять землю, так послав нечистого, щоб землi достав з моря. Воно тодi не можна було, бо скрiзь вода була. I сказав, щоб собi не брав землi, а щоб усю оддав боговi, скiльки дiстане.

А вiн там скiльки достав, може, усю взяв, то оддав, а у ротi собi сховав. А бог як посiяв землю, так у чорта в ротi начала рости земля, начала рвать. А вiн де пирхав, так там болото стало, де пирхне – коняка; чхае i ригае – чоловiк, кiнь, собака, кiт»[19] [18].

Состояние «Творцов» до начала творения может быть следующим:

- оба «Творца» плавают по воде (8 записей), иногда на камешках (1 запись), на лодке (1 запись) или «как два пузыря» (1 запись);

- оба «Творца» летают над водой (5 записей);

- Сатана плавает по воде или появляется из водной стихии, а Бог летает над водой (16 записей), ходит по воде (8 записей), плавает (иногда – спит) на камне (7 записей), плавает в лодке (иногда в каменной) (7 записей), стоит на золотом столбе посередине моря (1 запись);

- оба «Творца» ходят по морю (2 записи);

- оба «Творца» ходят по земле (6 записей);

- оба «Творца» ходят по небу, живут на небе (2 записи).

Чаще всего за землей для миротворения ныряет Сатана (91 запись), в том числе, иногда он ныряет в облике птицы (20 записей). В других текстах роль ныряльщика исполняет птица (8 записей) или же ныряют оба «Твроца» попеременно (9 записей).

Ныряние может быть однократным, однократным длительным (6 записей, в т.ч. «целый год», «три года», «три дни») или же многократным.

В случае, если первые ныряния оказываются неудачными, это объясняется следующими причинами:

- ныряющий не может сразу достичь дна (не хватает сил) (9 записей);

- ныряющий достает недостаточное количество земли и приходится нырять неоднократно (7 записей);

- при подъеме из глубины землю вымывает из рук ныряющего (12 записей);

- ныряющий не произносит слов наказа-благословения, что приводит его к неудаче (34 записи).

Согласно ряду легенд, для того, чтобы поднять землю со дна океана, ныряющий должен совершить определенные действия, которым его учит Бог. Так, Бог:

- велит, спустившись на дно, произнести слова божбы («Господи, благослови», «во имя Отца и Сына, и Святого Духа», «Господи Иисусе Христе») (12 записей);

- велит благословиться у иконы Девы (Марии) с Младенцем – эту икону ныряльщик должен увидеть, спустившись на дно (2 записи);

- дает благословение (6 записей);

- велит отделять частицу земли на имя Господне (напр., «Не я беру, а Бог берет») (14 записей).

Ныряющий приносит «строительный материал» во рту, в носу (на носу), в клюве, в руках, за ногтями.

В качестве «строительного материала», принесенного ныряющим со дна моря, может упоминаться земля, песок, глина, тина, камни. Иногда упоминается один камень – например, «синий камень».

Наиболее архаичным изложением мифа о сотворении суши, по всей видимости, необходимо признать тексты некоторых колядок, записанных на Западной Украине. В качестве творцов мира в этих колядках выступают голуби (два или три голубя). Существуют тексты, в которых голуби заменены ангелами или антропоморфными персонажами[20] [19].

Важно отметить, что в данных текстах «Творцы» не являются противниками-антагонистами, в процессе творения суши и неба они выступают как товарищи.

«Колись то було з нещада свiта

Подуй же, подуй Господи, за Духом святим по земли!

Втоди не було неба ни земли,

Неба ни земли, - ним сине море,

А серед мора та два дубойки:

Сiли упали два голубойци,

Два голубойци, на два дубойки,

Ногами[21] [20] собi раду радити,

Раду радити и гуркотати:

Як мы маемо свiт основати?

Спустиме ми ся на дно до моря:

Винеме си дрибного писку,

Дрибного писку, синего каменце,

Дрибный писочок посiеме ми,

Ситiи каменець подуеме ми.

З дрибного писку – чорна землиця,

Студена водиця, зелена травиця;

З синего каминьця – синьее небо,

Синьее небо, свiтле сонейко,

Светле сонейко, ясен мiсячок,

Ясен мiсячок и всi звiздойки»[22] [21].

«Коли не было з нещада света,

Подуй же, подуй, Господи,

Из святым духом по земли

Тогды не было неба, ни земли,

Ано лем было синое море,

А середь моря зеленый яворь,

На яворойку три голубоньки,

Три голубоньки радоньку радять,

Радоньку радят, як свет сновати:

«Та спустимеся на дно до моря,

Та достанеме дробного песку

Дробный песочок посееме мы,

Та нам ся стане чорна землиця;

Та достанеме золотый камень,

Золотый камень посееме мы,

Та нам ся стане ясне небойко,

Ясне небойко, светле сонейко,

Светле сонейко, ясен месячик,

Ясен месячик, ясна зорниця,

Ясна зорниця, дробны звездойки»[23] [22].

«(…) Сели-впали два голубойци,

Два голубойци на два дубойки,

Почали собе раду радити,

Раду радити и гукотати:

Як мы маем свет основати?

Спустиме мы ся на дно до моря,

Вынесеме си дрибного писку,

Дрибного писку, синего каменьце»[24] [23].

Стоит добавить, что образ птицы, держащей в клюве некий комок, часто встречается в изобразительном искусстве Киевской Руси. По-видимому, эти изображения являются иллюстрациями мифа о космогонической птице, достающей землю и камень со дна моря и творящей сушу[25] [24]. 

Противодействие «Черного бога» «Белому богу»

Мотив противодействия «Черного бога» «Белому богу» не существует как отдельный сюжет, он всегда входит в легенды о миротворении как составляющий элемент.

Как указывалось выше, мотив антагонистического противостояния «Черного бога» и «Белого бога», видимо, является поздним христианским образованием. По крайней мере можно смело утверждать, что христианство развило мотив антагонистического противостояния и утвердило антагонизм как единственно возможный в мифологических представлениях сценарий взаимодействия «Белого бога» и «Черного бога».

В то же время мы предполагаем, что в более древние времена мифологическое противостояние «Белого бога» и «Черного бога» расценивалось не как антагонистическое противодействие, а как диалектическое единство противоположностей. Соответственно, акт творения, производимый «Белым богом» и «Черным богом», являлся не следствием «взаимных козней» (как это представлено в сохранившихся фольклорных текстах), а следствием совместного творчества.

Мотив противодействия «Черного бога» «Белому богу» подразумевается в уже рассматривавшемся нами выше мотиве творения «Черным богом» неудобий – земель, не пригодных для жизни. Например:

«Вот, когда Бог сотворил воду, то и говорит Сатане: «Поди в море, возьми со дна горсть песку и принеси Мне, Я сотворю землю». Сатана достал со дна две горсти песку (он уж тогда задумал обмануть Господа и так же творить как он), принес одну горсть и подал ее Богу, а другую затаил у себя. Бог бросил горсть песку – и родилась земля. Но когда он ушел, и кинул свою горсть Сатана, то на земле появились горбины и каменные горы. Вот почему на земле родились горы» [26] [25].  

«В это время Господь крепко заснул, а Его помощник не спал, а выдумал, как бы ему сделать, чтобы люди почаще его вспоминали на земле; он знал, что Бог его «сверзит» с неба. Когда Господь спал, он взбудоражил всю землю горами, ручьями, пропастями. Бог скоро проснулся и удивился, что земля была такая ровная, а вдруг сделалась такая уродливая[27] [26]».

«Досюль то было, когда не сотворена была земля Богом, была вода. И только жили в воде Бог и Сатана. Сатана был младший родной брат Богу. Вот они сошлись в воде и спрашивают:

- Ты кто?

- Я – Бог. А ты кто?

- А я Сатана. Так мы с тобой братья; давай землю сеять.

Вот пришел сатана на песок и захватил правой рукой неполную горсть, да за щеки земли напихал, чтобы Боговой земли посеять. Бог об этом узнал и проклял его, так что земля у него за щекой и приросла.

Вот стали сеять: возьмет Бог немного песку и бросит его, - и земля тотчас же сделается; а Сатана сколько ни бросит песку – весь ко дну идет. И насеял Бог земли очень много, а Сатана нисколько не мог» [28] [27].

Чаще всего (42 записи) сюжет о творении неудобий сводится к тому, что «Белый бог» создает землю ровной, а «Черный бог» наплевывает, набрасывает на ней гор, болот и других неудобий из утаенной земли. Подобные тексты уже приводились выше.

Помимо этого, сюжет имеет довольно много вариантов. Приведем некоторые из них:

- «Белый бог» творит землю ровной, но еще мягкой; когда «Белый бог» ложится отдохнуть, «Черный бог» решает испортить землю – сделать на ней горы; «Черный бог» бегает по земле и «набегивает» неудобия;

- «Белый бог» создает землю ровной, а «Черный бог», за то, что ему не воздали хвалы за добытую землю, решил вместе со своими ангелами втоптать землю снова в глубь водную, так появились горы, моря, провалы;

- сотворенная земля оказалась настолько велика, что «Белый бог» и «Черный бог» решили сжать ее с двух сторон; от сжатия образовались горы и долины;

- «Белый бог» сотворил землю ровной, но жидкой; он попросил «Черного бога» зайти с запада, а сам зашел с востока; сжав землю они сделали ее твердой, но изрытой неудобиями.

Очень часто в подобных легендах встречается особенная мотивация поступков «Черного бога» - он творит неудобия для того, чтобы люди «и его поминали»:

«Господь спрашивает помощника:

- Для чего ты все это сделал?

Помощник отвечает Господу:

- Да вот когда будет человек ехать и подъедет к горе или пропасти, то скажет: «Эх, Чорт тебе возьми – какая горища!» А когда взъедет, то скажет: «Слава тебе, Господи!»» [29] [28]

Действия «Черного бога» часто мотивируются его завистью и желанием подражать «Белому богу». В то же время подражания неудачны, продукт деятельности «Черного бога» оказывается лишь примерным подобием продукта «Белого бога». «Белый бог» творит человека, «Черный» - волка (11 записей), козла (1 запись). «Белый бог» творит овцу, а «Черный» - козу (6 записей). Также в текстах легенд встречаются следующие пары творений «Белого бога» и «Черного бога»: корова и коза (2 записи), пчелы и шмели (5 записей), собака и волк (2 записи), церковь и корчма (1 запись), овес и осот (4 записи). «Черный бог» по собственному недоумию творит хату без окон, секиру без топорища, колесо без дырки. Наконец, «Черный бог» оказывается не в состоянии вдохнуть душу в созданного человека.

В качестве особого сюжета, повествующего о вредительстве «Черного бога», укажем так называемый «сюжет о колышке», согласно которому «Черный бог» испрашивает себе клочок земли такой маленький, что там разве что можно вбить колышек; получив в пользование этот клочок земли, «Черный бог» пробивает ход в ад.

«Раз дьявол просит у Бога: «Дай мне земли, ну хоть половину». – «На что тебе?!» - спрашивает Бог. – «Надо мне», - говорит дьявол. – «Не дам», - говорит Бог. – «Ну так хоть с десятину!» - «Не дам!» - «Ну с полдесятины!» - «Не дам!» - «Ну так хоть с четверть одну!» - «Не дам!» - «Ну дак уж осьминник-то уж можешь дать!» - «Нет, и этого не дам!» Дьявол взревел: «Так дай хоть кол воткнуть!» Бог подумал: «Чего с этого будет? Дам ему!» Ну и дьяволу тоже – куда деваться?! Бог говорит: «Бери!» Дьявол заострил кол, пожег его с конца, маленько обуглил и воткнул. Потом взял, да выдернул обратно. Ну, из дыры тот же час повалил дым, смрад. Повылезли разные лягушки, жабы, комар-мошка, паут, ну всякий гнус, сказать. Ну, и всякое зло и болезни пошли по земле. Бог на него взревел, взокричал. Дьявол испужался и дыру заткнул тем же колом. С тех-то пор на земле и есть болезни и зло. Оно ни убывает, ни прибывает. Сколь вышло, столь и есть»[30] [29].

Распространенным мотивом в легендах о противоборстве «Белого бога» и «Черного бога» является творение ангелов и демонов. Согласно наиболее архаичным вариантам, каждый из «Творцов» творит себе помощников: «Белый бог» делает ангелов, а «Черный бог» - демонов.

В устном бытовании у восточных славян этот сюжет известен в двух вариантах: северном и южном.

Согласно северной версии (27 записей), демиурги творят своих помощников путем высекания искр из камня.

«И задумал Саваоф создать себе полки воинов, дал сатане молот в руки и велел бить в каменную гору правой рукой, а сам пошел на восток рай насаждать. Богов товарищ начал молотом в камень бить, из каменя воины светлы начали выскакивать да на восток Богу кланяться; бил до того, что рука устала, попробовал бить левой рукой. Лишь только ударил, выскочил черный черт да и поклонился молотобойцу. Смекнул сатана, в чем дело, да и давай левой рукой колотить; до того бил, что чуть-чуть со светлыми полками не сравнялся.

Той порой Саваоф дело своего сделал и пришел к сатане. Пришел и видит: дело плохо. Что делать? Взял, скорей зааминил. Перестали выскакивать силы нечистые, а стал выскакивать только огонь, как и теперь бывает при ударе железом о камень»[31] [30].

«…Потом Бог стукнул камень о камень, и явились от искр тьма тем ангелов, а самый страшный ангел – Огонь. (…)

Гога взял камень и ну колотить о другой, и явились тьма тем его слугов, таких рогатых, нехороших, страшных, нехороших крылачей прямо беда; увидишь – помрешь»[32] [31].

«Бог ударил кремнем о кремень – посыпались ангелы, архангелы, херувимы, серафимы. Черт ударил кремень о кремень – посыпались лешие, домовые, русалки, бабы-яги»[33] [32].

«Михаил Архангил ни с плати, а с кремня. Гаспоть яго высик с кремня, сикануў – iон и стаў чилавекым[34] [33]».

«Технологическое» различие при высекании ангелов и демонов часто сводится к тому, что один из «Творцов» наносит удары правой рукой, а другой – левой или же к тому, что «Белый бог» (или его заместитель) при ударах произносит молитвенные слова, а «Черный бог» молчит – соответственно действия творцов приводят к появлению ангелов и демонов.

Ангелы и демоны могут высекаться из камня-кремня молотом (7 записей), мечом (1 запись), топором (1 запись), жезлом (4 записи), посохом (4 записи), кулаком (1 запись), другим камнем (6 записей).

Согласно южной версии (16 записей), помощники творятся из водных брызг при стряхивании воды с рук или при нанесении ударов по водной глади.

«(…) Бог умочиу палець у воду и махнуу и зробився сьвьатый Михаил. А Сатана узяу та пригошчами воды йак тылько наробило злых, йак травы»[35] [34].

«Бiда була дужи смутна, шо Бох наробиў собi ангилий, а ў неп ни було ши бiдий. Бох зрик: бери та вмивай си, та шо си вмийиш, то стрiпуй пальцьими, а з краплий тих будут бiди; а кажи во имя божьи, а йик ни меш так казати, то ни буде. – Бiда заньила си вмивати, та ни кажи во iмя боже, но во iмя мойи! А то з його тих крапель ни ставало си нпчо. Вин тогди кажет Богови: ти брешеш, з того нпчо нима, шо ти казаў. – Бох тогди кажет: А ти йак казаў? – Я казаў во iмя мойи. – Я тобi раз казаў, шо ни кажи во имя «мийи», но во iмя божьи! Бiда видтак зачьила си вмивати тай кажи: Во имя мое, а вiдтак, во iмя божьи! – Та аж так зачьим си ставати бiди! Потому бiда так того наробила, йик фоп та листу, шо тому ни було рахунку. Тай тоди зибрали вси бiди и хокили з Богом стати на войну. Ўна хокила бути старшеў вид Бога (…)[36] [35]».

Тексты фольклорных легенд о творении ангелов и демонов несут следы христианского влияния. Тем не менее, есть основания говорить об их архаичности, об их дохристианских корнях.

Также распространенным мотивом в легендах о противоборстве «Белого бога» и «Черного бога» является «борьба за небо», строительство небес. Согласно этому сюжету, боги-противники поочередно строят небеса (вариант – престолы) одно выше другого. Противоборство заканчивается тем, что «Черный бог» свергается с самого высокого из созданных небес.

«Сотворил Бог ангелов и рай. Вот Сатана смутил многих из них и задумал быть выше господа и захотел устроить свой рай. Бог создал небо, а Сатана – другое; он третье, а Сатана – четвертое; господь сотворил над ним пятое, а Сатана еще выше сделал шестое; Бог сотворил седьмое, а Сатана – восьмое, и стал на нем устраивать свой рай. Обвел он его крепкой стеной. Бог дал жезл Михаилу Архангелу и послал его разрушить сатанинский рай. Но Сатана стал палить огнем в Архангела и не подпустил его к стене на тридцать верст. Вернулся Архангел к Богу и сказал: «не могу, Господи, подойти к стене, огнем палит меня сатана». Тогда Бог дал архангелу другой жезл и приказал им ударить в сатанинскую стену. Архангел ударил в стену – и вдруг в том месте выскочила огненная стрела, из нея вышла другая, из этой третья, чем больше появлялось их, тем больше рождалось огненных стрел, и разлетались они во все стороны, и разщепали сатанинскую стену, разрушили его рай, а как ударили в Сатану и бесов, так он сверзился с восьмого неба в преисподнюю, а бесы – кто куда попало (…). Так разрушилось сатанинское восьмое небо и осталось семь небес, почему седьмица – великое число»[37] [36].

Необходимо отметить, что понятие о существовании нескольких небес присутствует в Библии, и, по-видимому, рассматриваемый здесь мотив о творении небес является поздним христианским.

Противостояние «Черного бога» «Белому богу» часто приводит к серьезному противоборству, которое заканчивается свержением «Черного бога» с небес.

«Сатана стал хватать землю с краю и кидать ее в море. И много он перекидал ее туда. Увидал это Бог и решил поскорее ад устроить под землею, а то Сатана таким путем всю землю покидает в воду.

Ад с огнем скоро же был сделан и Бог поволок туда Сатану. А Сатана упирается, в ад идти не хочет, стащить же его туда силою Бог не мог, потому что Сатана в силе не уступал самому Богу. Видит Бог, что ему не справиться, схватил большой камень-кремень и превратил его в архангела Михаила, которому сделал из того же камня крепкую саблю. Архангел и прогнал Сатану в ад. И с тех пор он стал проживать там»[38] [37].

«Бог послал Архангела Михаила прогнать Сатану с неба. Михаил Архангел вонзив копье в Сатану и низверг его ниже земли и ниже воды, - в тартарары – сквозь землю»[39] [38].

«…Господь разгневался за это на своего помощника и сказал ему:

- Если ты чорт, то будь им отныне и до века и отправляйся в преисподнюю, а не на небо – и пусть будет тебе жилище не рай, а ад, где будут тобой мучиться те люди, которые творят грех. Тогда чорт удалился от Бога и стремглав бросился на небо, где и подговорил половину ангелов воевать против Бога. Бог узнал хитрость дьявола и сказал:

- Не достать тебе неба как не достал ты земли.

Господь приказал Архангелу Михаилу согнать всех тех ангелов, которые предались Сатане. Господь назвал ангелов, сверженных с неба, аггелами. Сверженные ангелы летели с неба сорок дней и сорок ночей; кто попал в воду, в поле, в лес, во двор, в овин – кто куда попал, тот там и остался хозяином»[40] [39].

«Белый бог» может сам свергать своего противника с небес (15 записей) или поручать это помощнику – архангелу Михаилу (40 записей), архангелу Гавриилу или святому Илье (5 записей).

«Черный бог» часто свергается при помощи жезла. В ряде случаев «Черный бог» может стряхиваться с небес при помощи грома-перуна и сотрясения небес (7 записей).

«Черный бог» сопротивляется – палит своего противника огнем (7 записей), обжигает ему крылья (4 записи), знобит холодом (1 запись), не подпускает к себе (5 записей).

Для того, чтобы усилить своего помощника в бою, «Белый бог» вручает ему жезл (3 записи), скипетр (1 запись), крест, Евангелие, копие и шпагу (1 запись), копье (5 записей, в том числе огненное копье), огненный меч (1 запись), «заклятый» меч (1 запись), меч-кладенец (1 запись), молниеносные стрелы (1 запись), огненные стрелы (3 записи), броню булатную (1 запись), шлем духовный с перьями из павлина (1 запись), крылья (5 записей), придает «особую страшную силу» (2 записи), дает власть над грозными тучами, громом и молнией (1 запись), дает благословение или велит благословиться у иконы (3 записи), добавляет к его имени частицу «илъ» (9 записей), накладывает на него схиму (3 записи), постригает в чернецы (1 запись).

При описании низвержения «Черного бога» и его помощников уточняется, что они падают достаточно длительное время: три дня и три ночи (5 записей), трое суток (1 запись), шесть недель (5 записей), сорок суток (1 запись), сорок дней и ночей (5 записей), тридцать дней и тридцать ночей (1 запись). Низверженные падают «аки» капли дождевые (1 запись), как дождь (4 записи), как черная туча, как снег (1 запись), как град (1 запись), «яко» мухи (1 запись). Часто подчеркивается, что, упав на землю, «Черный бог» пробивает дыру в подземный ад.

Легенды о свержении «Черного бога» и его помощников с небес имеют как языческие, так и библейско-евангельские[41] [40] элементы.

Очень часто легенды о низвержении «Черного бога» и его помощников содержат мотив возникновения «нечистой силы» (56 записей).

«На небе у Бога были андели. Их было много. Жили ладом, хорошо. Потом о чем-то застырили промеж собя – это андели и Бог-то. Бог-то взял и спихнул их с неба. Ну, они полетели вниз, на землю. Кто куда упал, тот таким и доспелся. Новой упал в лес, доспелся лешим, новой в баню – так банник, а другой на дом – тот суседка; на мельницах живут мельники, на гумне и ригах – рижники. В воде опеть же водные черти. А один упал в чан с пивом, баба наживила, ну там хмельник живет»[42] [41].

Рассказ о происхождении нечистой силы – книжного происхождения.

Как уже отмечалось выше, в сюжетах, касающихся козней «Черного бога», очень велик поздний христианский пласт. Однако и здесь можно выделить несколько архаичных мотивов.

1. Фольклорный мотив поочередного творения реалий мира «Белым богом» и «Черным богом» перекликается с текстом иранской «Авесты». В первой главе книги «Видевдат» повествуется о том, как Ахура-Мазда творит «лучшие страны», но Анхра-Манью в противовес этому создает различные бедствия и грехи.

1. Сюжет о творении ангелов и демонов перекликается с архаическим мотивом творения путем удара. Битье в традиционной культуре является ритуальным магическим действием, имеющим продуцирующую функцию[43] [42].

2. Мотив противоборства «Белого бога» и «Черного бога» перекликается с так называемым основным мифом индоевропейцев, повествующим о противоборстве бога-Громовержца и его противника. В.С. Кузнецова отмечает, что некоторые версии дуалистических легенд о миротворении, включающие в себя мотив противоборства «Творцов», «восходят к мотивам мифа о свержении Громовержцем своего противника. Здесь мы находим то же замещение дохристианских образов христианскими, какое наблюдали на примере сюжета о сотворении суши, восходящем к мифу о ныряющей птице, - Богу, отождествляемому с древним Громовержцем, богом грозы Перуном, противостоит Сатана, замещающий типологически более древний образ Змея – противника Громовержца. В более поздние времена Бог передает свои функции аллоперсонажам – громовнику Илье, архангелу Гавриилу»[44] [43].

3. «Черный бог», противодействуя «Белому богу», фактически берет на себя сверхзадачу – быть равным с ним или даже выше него. Достаточно сложно уверенно сказать – насколько в этом сюжете присутствует библейский мотив «первородного греха», а насколько – традиционные для многих народов мифологические мотивы, близкие по своему смысловому содержанию к мотиву «первородного греха».

Стоит отметить, что в восточнославянском фольклоре очень часто встречаются сюжеты самонадеянного богоборчества, сюжеты, согласно которым герои делают самонадеянный вызов богу или некой божественной силе. Герой, не рассчитавший своих сил, оказывается побежденным и наказанным. Так, существуют многочисленные предания о том, как Бог карает великанов за гордыню и вредоносную силу[45] [44] (сравн. с древнегреческими мифами о титанах). Мотив наказанной самонадеянности присутствует, например, в былине о Святогоре и «тяге земной», а также в менее архаичных былинах о Василии Буслаеве. К тому же ряду, по нашему мнению, относятся и мотивы ограничения силы героя (неоднократно встречается в былинах об Илье Муромце).

Не беремся здесь с уверенностью утверждать, что встречающийся в фольклоре мотив противостояния «Черного бога» «Белому богу» является отголоском дохристианских мифов. Однако, приведем текст легенды, в которой мотив самонадеянного вызова Богу выдвигается на первый план, оставляя за рамками рассказа собственно описание дуалистического творения мира.

«Шел Спас по синему морю, видит, море начинает пениться, начинают бить необыкновенно сильные волны, появился громаднейший водяной столб. Спас подходит к этому столбу посмотреть и видит в середине этого столба живого великана, поворачивающегося, но не могущего встать. Спас взял этого великана и вбросил на берег. Явился такой красавец, что красоте его изумился сам Спас. Спас взял этого красавца и поставил его начальником над всеми ангелами. Этот красавец и стал внушать ангелам неповиновение к Богу. «За что, - говорит, - будем повиноваться Богу? Что такое чудное сделал Бог, сотворив человека? Мы и сами сделаем такого же человека, еще лучшего». Некоторые из ангелов и соблазнились словами этого великана и помыслили в себе: «В самом деле, за что мы будем повиноваться Богу? Пойдем и сделаем такого же человека».

Отправились и давай мутить небольшие озера и реки; трудились до такой степени, что от работы лица их сделались черны как уголь. Долго они мутили реки и озера, появились всякого рода насекомые, пресмыкающиеся и ползающие, но человека сделать не могли. Тогда пришел к ним Спас и посмотрел на них с гневом. Лица этих непокорных сделались ужасно страшными; на головах выросли рога; вместо языков у них явились огненные жала. Другие ангелы взглянули на них, испугались и отступились от них, а они и остались. Так как они помутили воды, превратили их в болота, то им и назначено жить в них.

С тех пор и до настоящего времени черные живут в болотах, местах, устроенных ими. Впоследствии времени этим черным стали давать различные имена: черт, дьявол, сатана, бес и так далее. Различные имена даны черным оттого, что во время земной жизни Спасителя они различными способами старались искусить Господа»[46] [45]. 

Сотворение первого человека

Устные рассказы о сотворении первого человека (около 80 записей) могут быть поделены на две группы: записи одной содержат монотеистическую версию творения человека, близкую библейской (1), записи другой — дуалистические (2).

(1) В текстах первой группы, достаточно многочисленной (около 30 записей), рассказывается о том, как Бог сотворил тело первого человека из земли и оживил его, а потом из ребра первого мужчины сотворил первую женщину — Еву. Этот рассказ дополняется обычно некоторыми апокрифическими, фольклорными подробностями, которые не меняют его монотеистического характера, например, о сотворении Евы из “недогрызка” — ребра Адама, украденного собакой, но недогрызенного ею; о творении женщины из собачьего или чертова хвоста; о сотворении первой женщины из цветов; о том, что тела Адама и Евы были вылеплены Богом сначала из теста, но, оставленные сушиться, были съедены собакой, после чего Бог вылепил их вторично, но уже из глины. Как уже было сказано, сюжеты данной группы имеют библейское происхождение.

(2) Согласно одному из вариантов дуалистической версии, тело первого человека было сотворено «Черным богом», а душу вдохнул «Белый бог».

Данный сюжет особенно интересен тем, что он излагается в «Повести временных лет», в записи за 1071 год. Рассказ вложен летописцем в уста волхвов, взятых в плен воеводой Яном Вышатичем.

“Бог мывся в мовнице и, вспотев, отреся ветхом, и сверже с небеси на землю; и распреся сатана с Богом, кому в нем сотворить человека. И сотвори диавол человека, а Бог душу в он вложил; тем же аще умрет человек, в землю идет тело, а душа к Богу идет[47] [46]».

(Перевод: «Бог мылся в бане и, вспотев, вытерся ветошью (полотном, полотенцем, возможно, мочалом) и сбросил ее с небес на землю. И заспорил Сатана с Богом, кому из нее сотворить человека. И сотворил Дьявол человека, а бог душу в него вложил. Поэтому, когда человек умрет, то тело идет в землю, а душа – к Богу.»)

Хотя летописное изложение, сделанное предвзято настроенным летописцем, явно искажает исходный текст мифа, но факт сопоставления с летописью позволяет нам судить о том, что рассматриваемый здесь сюжет является не поздним фольклорным произведением.

Зафиксировано 11 фольклорных записей данного сюжета. Ниже мы приводим тексты двух русских, украинской и сербской легенд[48] [47].

«Шол по земя Господь Бог, а с ним дьявол. Ну, тот, который людей сомущает, и здумал он и Бога сомутить. И так и шли они. Им на путе стречатца куча земли. «Кто, - говорит дьявол, - из нас сильнее, ты али я, покажем свою силу». Взял землицы, плюнул на нее, в руках повалял и сделал вроде как статуй, человека обрисовал. «Вот видишь, он на меня походит (похож)», - говорит дьявол Исусу Христу. Ну, подошел Исус Христос к етой статуе. А она на полу лёжит. Дьявол не мог ее уставить, штоб стояла. Так подошел Исус Христос, взял капочку самую земли на ладонь, на руку-то, маленько слюной спустил, размешал эту грязь, да по губам и помазал этому-то статую. Потом в лицо дунул – дух доспел. Статуй-то и оживел, стал, поднялся и пошол. Дьявол-то улетел. Тело-то в нас дьяволово, от земли, а душа-то Богова – она завсегда и после смерти уходит к нему обратно на небо»[49] [48].

«Чорт сотворил тело человека из глины, но не мог оживить его; Бог сказал чорту: отдай мне человека, я дам ему жизнь»; чорт отдал, чтобы посмотреть, как это сделать» [50] [49]

«Тай вiн тогди злппиў з землп чоловiка и зачьнў на него хiкати, плювати, харкати, аби єго оживити, а далп телепає ним, шторцує – не мож. Приходит Пан-бог и питає еп: - «А ти шо, мой, робиш?» - «А, каже, я собi зробиў товарищi, бо ти, каже, маєш товаришi, а я ни маю; хочу собi зробити также товаришi.» - А Бог каже: - «А деж ти годен собi товаришi зробити?» - «Тай казаў єму ити вiд того гет и вiвернуў того чоловiка, тим шо вiн – оссина єму – обхаркаў у середину, и оживиў єго и назвав єго Адам» [51] [50].

«Бог сотворил ангела по образу своему и подобию, а дьявол, как нечистая сила, стал ему завидовать и начал из земли и воды составлять тварь, которая во всем походила на ангела. И так он из земли создал человека, поставил его на солнце сушиться. (…) Нечистый невесело смотрел на свое создание, которому не мог дать души. В это время пришел Господь Бог и спросил его: - «Что это такое, что ты слепил из земли?» - «Человек», - отвечал дьявол. – «Так что же он не ходит?» - «Не могу дать ему души», - ответил дьявол. – «Э, хорошо, - сказал Господь. – Так я ему дам душу, и, пока он жив, пусть будет моим, а когда умрет – твоим». Дьявол согласился на это условие. Тогда Бог, рад тому, что даст душу еще одному созданию, усмехнулся и дунул в лицо человека. И вот человеческое лицо озарилось божеской светлостью, стало милым и улыбающимся, как у ангела, а очи тихонько открылись, и в них явился лик Божий, исполненный ангельским блаженством.

И поэтому и теперь у человека, который ничего не имеет на душе, которого не мучит никакой грех, на лице видны душевная чистота и ангельская благость, как в тот момент, когда ему Бог своим духом дал душу» [52] [51].

Особенно примечателен своим сходством с летописным текстом рассказ, записанный в Пензенской губернии у мордвы:

“Человека хотел сотворить не Чам Пас, а Шайтан: собрал глины, песку и земли от семидесяти семи стран света, но слепить благообразно тела не мог — то слепит свиньей, то собакой, то гадом; а ему хотелось сотворить человека по образу и подобию Божию. Позвав птичку-мышь, он сказал ей: “Лети на небо, там у Чам Паса полотенце висит; когда он в баню ходит, тем полотенцем обтирается; висит оно у него на гвоздике, заберись ты в один конец полотенца, свей гнездо, разведи детей, чтобы один конец полотенца стал тяжелее и упал бы ко мне на землю”. Летучая мышь так и сделала. Шайтан обтер полотенцем слепленного им человека, который получил образ и подобие Божие, но вложить в него живую душу он не мог. Когда Господь оживил его, Шайтан вступил с ним в спор: и на его долю из человека надобно что-нибудь ему дать. Решили так: “Образ и подобие от моего полотенца, — сказал Чам Пас, — и душа моя, а тело пусть будет твое”. А птичку-мышь Чам Пас наказал за службу Шайтану: отнял у нее крылья и приставил голый хвост, так же как у Шайтана, и дал такие же лапы, как и у него”[53] [52].

По алгоритму данного сюжета построены также сюжеты ряда этиологических легенд – легенд о сотворении некоторых предметов или видов животных.

«Бiда з термiтьи, шо трут коноплп, высинала си хату, тай ни ўмiла вiкна зробити у хатi. Брала у мiх днини и носила у хату, а дверми заперала, шоби днина ни втекла. Тогди Бох кажет: Дай ти минп цу хату! – Бiда дала. – Бох тогди прокиу викна, зробиу нахрест рамця тай тай подаваў Бiдп хату назад. А Бiда ни хокiла си ўже хати приймати почерез того, шо вже хрест буў викни»[54] [53].

«Когда сотворен был мир, сделан был и человек. А сила была хорошая и плохая, Бог и чёрт.

Оба человека сделали – но Бог вдохнул человеку душу, а чёрту не одушевить евого. Что делать?

Чтобы не было чёртова творения, Бог чёртова человека одушевил медведем. И правда, у медведя с человеком много схожего!»[55] [54]

«Создал Бог шмелей, а черт пчел. Видит Бог, что мало у него толка и дохода: рой весь у него разлетится куда ни попало, да и меду нет. Зашел он к черту посмотреть, что у него делается. Тот накормил его медом. Понравился Богу мед, и ему завидно стало. «Будем, - говорит он черту, - меняться». Черт, разумеется, не согласился. «Ну так ладно, - говорит Бог, - вижу, что с тобою ничего не поделаешь, так уступи мне хоть одну пчелу!»

Подумал, подумал черт, да и согласился. Бог взял от него пчелу, дунул на нее, и стала она маткой. Запела матка, зазвенела и стала подыматься вверх: пчелы все поднялись за ней да и улетели. Вот черт и остался ни с чем, а у Бога – и мед и воск»[56] [55].

Три приведенные легенды повествуют о возникновении дома, медведя и пчел; во всех трех случаях сотворение происходит согласно одному и тому же алгоритму:

1) в сотворении участвуют два «Творца» - «Белый бог» и «Черный бог»;

2) начинает сотворение «Черный бог», он производит «материальную оболочку» предмета (дом без окон, тело медведя, пчел, не организованных в рой);

3) на втором этапе сотворения «Белый бог» доделывает объект, созданный «Черным богом» (прорубает окна в доме, одушевляет медведя, создает пчелиную матку и, соответственно, рой).

Стоит добавить, что приведенный выше алгоритм встречается во многих произведениях славянского фольклора. Широкая распространенность говорит в пользу его древности, видимо, мы имеем здесь дело с типовым этиологическим сценарием.

Вероятно, сюжет, согласно которому «Черный бог» создает тело человека, а «Белый бог» - его душу, является исходным. Однако, вследствие длительной фольклорной трансформации, сложилось достаточно много вариантов этого сюжета. Так, существуют варианты, согласно которым «Белый бог» производит тело человека, а «Черный бог» - душу.

В целом насчитывается не менее 20 записей легенд, в которых один из творцов делает тело человека, а второй – вкладывает в него душу. Эти легенды у восточных славян имеют широкую географию распространения (Русский Север, средняя полоса России, русский юг, Белоруссия, Украина; встречаются записи у нерусского населения, живущего на территории России) и, по-видимому, имеют восточнославянское происхождение.

Существуют варианты легенды, согласно которым тело первого человека сотворил «Белый бог» и он же вложил в него душу, «Черный бог» при этом пытался испортить творение «Белого бога». Сатана истыкал сотворенное Богом тело человека, наделал в нем дыр, нанеся ему 70 ран или 41 рану. Распространен вариант, в котором Сатана оплевал тело человека, измазал его грязью, а Бог, чтобы исправить причиненный вред, выворачивает тело человека всем нечистым внутрь.

В южных записях версии мы иногда находим мотив оплевания тела первого человека «Черным богом» не для того, чтобы навредить ему, а чтобы его оживить: Сатана вылепил тело человека из земли и стал на него плевать, чтобы оживить, — у него ничего не получилось, тогда Бог вывернул человека нечистым внутрь и оживил.

Легенды о сотворении человека часто сопровождаются мотивом собаки-сторожа, которую Сатана, напустив холод, соблазняет — обещает ей теплую шерсть, чтобы она подпустила его к телу человека. В более поздних вариантах подобных рассказов в роли караульщика вместо собаки может выступать архангел Михаил, который не доглядел и человека, вылепленного сначала из пшеничного теста, съела собака. Мотив собаки-сторожа присутствует у русских, но отсутствует у украинцев и белорусов.

Легенды, в которых «Черный бог» пытается испортить человека, сотворенного «Белым богом», имеют, в основном, книжное происхождение.

Сюжету о творении первого человека сопутствует повествование об его дальнейшей судьбе. Это достаточно многочисленные в восточнославянской традиции (более 20 записей) рассказы о грехопадении первых людей библейского происхождения, сопровождаемые часто “неканоническими” подробностями и мотивами.

Часто встречается сюжет о рукописании Адама: дьявол, объявив землю своей, берет с Адама рукописание в том, что все люди после смерти будут принадлежать дьяволу. Мотив «рукописания Адама» более свойственен южным областям распространения славян и, предположительно, имеет своим источником книжные тексты болгарского происхождения.

Что касается материала для творения человека, то в большинстве случаев для этого служит просто земля (песок, глина, грязь). В некоторых южных записях присутствует мотив творения тела человека первоначально из пшеничного теста, но оно оказывается съеденным собакой, тогда приходится лепить тело человека повторно, уже из глины. Также в южных вариантах присутствует мотив “высушивания” вылепленного тела человека.

Тот факт, что тело человека слеплено из земли, приводит к важному мифологическому выводу:

«Земля матерью называется по той причине, что первый человек Адам взят из земли»[57] [56].

В некоторых вариантах человек создается из нескольких частей-стихий. Так, тело человека происходит от земли, кости — от камня, очи — от моря, мысль — от скорости ангельской, душа и дыхание — от ветра, разум — от облаков, кровь — от росы и от солнца. Например: «Волосы взял от травы, кости — от камня, тело — от земли”[58] [57].

Этот мотив перекликается с космогоническим «Стихом о Голубиной книге», с апокрифическими текстами и восходит к индоевропейским представлениям о сходстве человеческого тела и Вселенной.

Примеры текстов дуалистических легенд о сотворении мира

Легенды о миротворении, записываемые этнографами, включают в себя по нескольку перечисленных сюжетов. В качестве примера приведем следующий текст.

«Было время, когда не было ни земли, ни неба, а была одна вода. И спустился Саваоф на землю и спросил: «Кто зде е?» И откликнулся сатана и рек: «Я зде е». И спросил Саваоф сатану: «Есть ли где земля, не видал ли?» — «Есть на дне моря», — отвечал сатана. «Сходи же на дно моря и достань земли».

Обернулся сатана гоголем, нырнул на дно морское и в рот земли напихал. Но поколь оттоль воздымался, водой размыло землю, и он вынурнул ни с чем.

Саваоф послал его другожды. Но и на другой раз то же случилось. Стыдно стало сатане, а Саваоф его укоряет и говорит:

«Немощен, брат, ты. Иди в третий раз, да вот на дне морском увидишь икону — деву с младенцем, на камени стоящу; благословись у младеня и тогда возьми земли».

Нырнул сатана в третий раз: сделал так, как велел ему Саваоф, и принес земли. Взял Саваоф эту землю и рассеял в восточную сторону, и стала чудная, прекрасная земля. И спросил Саваоф сатану: «Вся ли тут земля?» — «Вся», — сказал сатана, а сам держит частицу за щекой. А земля за щекой стала расти-прибывать, а щеку стало раздувать.

Видит сатана, что не обмануть ему Саваофа: взял да рассеял ту землю в северную сторону, и стала тут земля холодная, каменистая и нехлебородная.

И задумал Саваоф создать себе полки воинов, дал сатане молот в руки и велел бить в каменную гору правой рукой, а сам пошел на восток рай насаждать. Богов товарищ начал молотом в камень бить, из каменя воины светлы начали выскакивать да на восток Богу кланяться; бил до того, что рука устала, попробовал бить левой рукой. Лишь только ударил, выскочил черный черт да и поклонился молотобойцу. Смекнул сатана, в чем дело, да и давай левой рукой колотить; до того бил, что чуть-чуть со светлыми полками не сравнялся.

Той порой Саваоф дело своего сделал и пришел к сатане. Пришел и видит: дело плохо. Что делать? Взял, скорей зааминил. Перестали выскакивать силы нечистые, а стал выскакивать только огонь, как и теперь бывает при ударе железом о камень.

Возгорчился Саваоф и задумал разделаться с товарищем. Но тот не то и говорит: стал хвастаться силы богачеством. Пошло на раздор: Саваоф построил небо, а сатана другое — выше того; Саваоф построил еще небо, а сатана выше того. Сделали они по семи небес, а сатана все выше забирается. Зааминил скорей Саваоф и велел Михаилу-архангелу столкнуть сатану на землю со всеми его небесами и со всей его силой невидимой. Пошел архангел Михаил, а тот и на версту не допустил его к себе. Саваоф послал его другожды, но сатана отогнал еще дальше. Стал посылать его Саваоф третий раз, но он отвечал: «Боюсь Господа опалить».

Тогда Саваоф сказал Михаилу-архангелу: «Опустись ты на землю к Черному морю, увидишь на берегу икону, деву с младенцем; благословись у младеня и ступай на сатану». Сделал архангел по слову Господню, столкнул сатану с неба, опроверг небеса и всю силу его, и валилось сатанинской силы, аки мелкого дождя, шесть недель. Много пало ее на землю, а больше того осталось на воздусех»[59] [58].

Приведем также один из вариантов книжного текста XVI-XVII века - «Апокрифа о Тивериадском море», повествующего о Сотворении мира и перекликающегося с фольклорными мифологическими сюжетами. Данный текст, скорее всего, имеет севернорусское происхождение.

«Егда не бысть неба, ни земли, и тогда бысть одно море Тивериадское, а берегов у него не было.

И сниде Господь по воздуху на море Тивериадское и виде на море гоголя плывуща. А тот гоголь – Сотанаил, зарос во пени морской.

И рече Господь Сотанаилу, аки не ведая его.

- Кто еси?

И рече Сотанаил:

- Аз есми Бог.

- А меня како наречеши?

И отвеща Сотанаил:

- А ты Богъ Богом и Господь господствующем.

Аще бы Сотонаил не то слово рек Господу, и Господь бы его тут же искоренил на мори Тивириадском.

И рече Господь:

- Сотонаиле! Понырися в море и вынеси земли и кремень.

И взя Господь землю и песок, разсея по морю Тивириадскому и рече: «Буди на море земли толъста и пространна».

И възя Господь у Сотонаила кремень и преломи его наполы. И в правой руке остави Господь у себя, а в левой отдал Господь Сотонаилу.

И взя Господь посох и нача бити кремень.

И рече: «Вылети из него, кремени, ангели и архангели по образу моему и по подобию и безплотнии».

И почали от того кремени вылетати силы огненъныя. И сотвори Господь ангелы и архангелы и вся девять чинов.

И виде Сотонаил, что сотворил Господь, и почал тот кремень бити, что дал ему Господь из левыя руки. И почали у Сотонаилу вылетати ангелы его, Сотонаиловы, себе сотвори силу великую.

И сотвори Господь (Михаила) началником надо всеми чиньми ангельскими…

Прииде Господь в девяты чин. И виде Сотонаил, яко от Бога поидосте и от всех ангелы славим, и помыслы быти равен Богу.

И помысли своею гордостью: «Поставлю престол на облацех и буду подобен Вышнему».

И ведая Господь мысль его лукавую, и восхоте вергнути его на землю со всею его силою лукавою. И посла Господь Михайла к Сотонаилу.

И прииде Михайл, и попали Михаила от Сотонаила огнь.

И прииде Михаил ко Господу:

- Сего сотворил, еже еси мне велил, огнь меня попалил от Сотонаила.

И Господь Михаила постриже в черньцы, и нарече имя ему Михаил, и Сотонаила нарече Сотона.

Понеже посла Господь ангела своего Михаилу, повеле Сотонаила ударить скипетром и вергнути его на землю со всею его силою лукавою.

Отнася от Сотонаила и дает Господь илъ Михаилу и отом наречеся Михаил архангел, а Сотонаил – Сотона.

И поста Господь Михаила к Сотоне, и еще не допустил Сотона Михаила до престола своего, и бысть поскомлен [посхимлен].

И прииде Михайло архангел, и удари скипетром Сотону, и порази его на землю со всею его силою.

И шли силы три дни и три нощи, аки кпали дождевыя.

И в третий день сотвориша ангельскии собор, и постави Господь над всеми силами енгельскими Михаила архангела, и рекоша ангели, и затвориша на Бога [небеса].

Коево где огнь застал, иново в горах, иных в пропастех, по воздуху летящих, а иных рукою или ногою [о]блага плавает: где коево застал, тут и до сего дни пребывает.

И потом сотвори Господь рай на востоце. И помысли Господь сотвори первозданного человека Адама и сотвори тело его от седми частей: от земли – тело, от камени - кости, от моря – кровь, от солнца – очи, от облака – мысли, от ветра – дыхание, от огня – теплота.

И поиде Господь на небеса ко Отцу своему по душу Адама.

Сотона же не ведая, что сотворити ему, истыка тело Адамово персты.

И прииде Господь к своему созданию, к телу Адамову, и виде тело, истыкано все.

И рече Господь:

- О, диаволе, како еси смел, над моим созданием тако сотворити?

И отвеща диавол:

- Господи, аще тя кой человек чьгънет, что заболит, и тот да тебя помянет.

И Господь повороти Адама внутр ранами.

И оттоле зачатся болезнь. Сотона сотворил, аще у кого заболит, и тот да воздохнет: «Ох, ох, Господи, помилуй».

Ожи Господь Адама.

И дает ему область в раю, над всеми пътицами, и зверьми, и скоты».

[60] [59].

Новая запись дуалистической легенды о сотворении человека

В конце лета 2000 года в Западной Сибири мне довелось записать еще один текст легенды о сотворении человека.

«Я слышал длинное предание о Боге и Черте. Расскажу содержание. Бог и черт парились в бане (видимо, близкие они были друг другу). Черт выкинул мочалку (видимо, одной мылись) и создал из нее землю (мочалка упала в воду). Далее они попеременно создают что-то. Потом черт плюнул, из его плевка появился человек. Снова они действуют попеременно: Бог создал закон, правила, а черт – карты, водку и прочее. Когда стали спорить, кому достанется человек, – тело осталось черту, а душа – Богу. Далее описывалась жизнь этого человека, закончившаяся в монастыре»[61] [60].

К сожалению, мне не удалось сделать магнитофонную запись этого сообщения – во время беседы рассказчик попросил выключить диктофон. Данный текст приводится по записи, занесенной в тетрадь через три часа после беседы. Впоследствии мы с рассказчиком обсуждали эту легенду, но рассказчик не припомнил ничего нового.

Рассказчик – человек образованный, однако он подчеркнул, что данное предание знает не из книг, а «от стариков».

Рассказчик настаивал на русском происхождении легенды, обосновывая это тем, что в округе исконно живет только русское население.

Текст приводимой здесь легенды примечателен тем, что перекликается со знаменитым отрывком из «Повести временных лет», содержащим аналогичный мифологический сюжет:

“Бог мывся в мовнице и, вспотев, отреся ветхом, и сверже с небеси на землю; и распреся сатана с Богом, кому в нем сотворить человека. И сотвори диавол человека, а Бог душу в он вложил; тем же аще умрет человек, в землю идет тело, а душа к Богу идет.” [62] [61]

Особенно стоит указать на наличие в тексте записанной нами легенды бани, в которой моются два мифологических демиурга – Бог и Черт. Упоминания бани нет ни в одном другом фольклорном тексте, излагающем данный сюжет – оно присутствует только в приведенном здесь тексте и в «Повести временных лет».

[63] [1] Иванов В.В. Дуалистические мифы / Мифы народов мира. М., 1991. Т. 1. С. 408-409.

[64] [2] Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. 5. Гл. XI.

[65] [3] Крон Ю. Дуалистические поверья о мироздании // Сб. ОРЯС. СПб., 1889. Т. 46. № 6. С. 4.

[66] [4] Драгоманов М. Забележки върху славянските религиозно-етически легенди // Сборник за народни умотворения, наука и книжнина. София, 1892. Кн. 8. С. 276-281.

[67] [5] Коробка Н. Образ птицы, творящей мир, в русской народной поэзии и письменности // Изв. ОРЯС. СПб., 1909. Т. 14. Кн. 4. (Далее – Коробка.) С. 191-192.

[68] [6] Путилов Б.Н. Экскурсы в историю и теорию славянского эпоса. СПб., 1999. С. 107.

[69] [7] Золотарев А.М. Родовой строй и первобытная мифология. М., 1964. С. 275.

[70] [8] Здесь и далее все статистические данные, касающиеся легенд о дуалистическом миротворении, приводятся по монографии В.С. Кузнецовой.

[71] [9] Порода птиц, упоминаемых в легендах, в значительной степени зависит от того, какие птицы водятся в данной местности. См.: Беляев М.В. Происхождение народных легенд о миротворении // Изв. Азербайдж. университета. Серия общественных наук. 1925. Т. 4/5. С. 69.

[72] [10] Бурцев А.Е. Полное собрание этнографических трудов. Т. 7. СПб., 1911. (Далее – Бурцев-2.) С. 134.

[73] [11] Рассказчик пытается совместить образ Титана с более архаичным образом орнитоморфного «Творца» (птицы-гоголя).

[74] [12] О том свете и об этом. Рассказы Саратовского Поволжья. Из записей крестьянина Гавр. Кирил. Заварицкого // Этнографическое обозрение. 1916. № 1-2. (Далее – Заварницкий.) С. 67.

[75] [13] Ширский А.А. Из легенд Ветлужского края // Труды Костромского научного общества по изучению местного края, вып. 29. (Третий этнографический сборник). Кострома, 1923. С. 6.

[76] [14] Цит. по: Ончуков Н.Е. Неизданные сказки из собрания Н.Е. Ончукова. СПб., Алетейя. 1998.

[77] [15] Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 2. М., 1994. С. 458-462.

[78] [16] Буслаев Ф.И. Русские народные песни, собранные П.И. Якушкиным. Предисловие // Тихонравов Н.С. Летописи русской литературы и древности, издаваемые Николаем Тихонравовым. Т. I. М., 1859. Отд. 2. С. 100.

[79] [17] Легенди та перескази / Упоряд. та прим. А.Л. Иоaнiдi. Киев, 1985. (Далее – Иоаниди.) C. 39.

[80] [18] Иоаниди. С. 39.

[81] [19] См.: Коробка. С. 191-192.

[82] [20] Видимо, опечатка. Надо читать «начали» - Д.У.

[83] [21] Коробка. С. 106.

[84] [22] Головацкий О.Я. Народные песни Галицкой и Угорской Руси. Ч. II. Обрядные песни: колядки, ладкания, крестины и щедровки // Чтения в Обществе истории и древностей российских при Московском Университете. 1864. Кн. 1. С. 5. (№ 7)

[85] [23] Цит по: Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1868. Т.2. С. 466.

[86] [24] Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1988. С. 590.

[87] [25] Бурцев А.Е. Полное собрание этнографических трудов. Т. 6. СПб., 1910. (Далее – Бурцев-1.) С. 121.

[88] [26] Бурцев-2. С. 134.

[89] [27] Бурцев-2. С. 35.

[90] [28] Бурцев-2. С. 134.

[91] [29] Фольклор Приангарья / Пред. и публ. Запорожца В.В. // Живая старина. № 2. 2000. С. 48.

[92] [30] Барсов Е.В. Народные предания о миротворении // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских при Московском университете. М., 1886. Кн.4. Отд. 4. С. 1-2.

[93] [31] Заварницкий. С. 70-71.

[94] [32] Даль В.И. Пословицы русского народа: в 2 т. М., 1985. Т. 2. С. 348.

[95] [33] Добровольский В.Н. Смоленский этнографический сборник. Ч. 1. СПб., 1891. № 4. С. 227.

[96] [34] Галицько-руськi народнi легенди. Т. 1. Збiр. Володимир Гнатюк // Етнографiчний збiрник. Львiв, 1902. Т. 12. (Далее – Гнатюк-1.) С. 5-8. № 2Б.

[97] [35] Гнатюк-1. С. 220. № 384.

[98] [36] Бурцев-1. С. 121.

[99] [37] Бурцев-2. С. 35-37.

[100] [38] Бурцев-2. С. 119.

[101] [39] Бурцев-2. С. 135.

[102] [40] См.: Ис. 14:12-14, Откр. 12:7-9, Мф. 25:41, 2 Пет. 2:4, 1 Кор. 6:3, Иуд. 6.

[103] [41] Фольклор Приангарья / Пред. и публ. Запорожца В.В. // Живая старина. № 2. 2000. С. 48.

[104] [42] Морозов И.А., Толстой Н.И. Бить // Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах / Под общей ред. Н.И. Толстого. Т. 1. М., 1995. С. 177-180.

[105] [43] Кузнецова. С. 87-88.

[106] [44] Белова О.В. Великан / Славянские древности: Этнолингвистический словарь в 5-ти томах / Под общей ред. Н.И. Толстого. Т. 1. М., 1995. С. 301-302.

[107] [45] Шейн. С. 340-341.

[108] [46] Повесть временных лет. С. 318.

[109] [47] Помимо приведенных ниже записей, см.: Труды этнографическо-статистической экспедиции в Западно-русский край, снаряженной Русским географическим обществом. Юго-западный отдел. Материалы и исследования, собранные П.П. Чубинским. СПб., 1872. Т.1. С. 145. Радченко К.Ф. Этюды по богомильству. Народные космогонические легенды славян в их отношении к богомильству // Изв. ОРЯС (Отделение русского языка и словесности академии наук)), СПб., 1910. Т. 15, кн. 4. С. 74-76. Галицько-руськi народнi легенди. Т. 2. Збiр. Володимир Гнатюк // Етнографiчний збiрник. Львiв, 1902. Т. 13. (Далее – Гнатюк-2.) С. 222. № 388

[110] [48] Фольклор Приангарья / Пред. и публ. Запорожца В.В. // Живая старина. № 2. 2000. С. 47-48.

[111] [49] Воспр. по: Зеленин Д.К. Описание рукописей Ученого архива имп. Русского географического общества. Пг., 1914. Вып. 2. С. 675-676.

[112] [50] Матерiяли до гуцульської демонологiї. Записав у Зеленици Надвiрнякського повiта 1907-1908 Антiн Онищук // Матерiяли до української етнольогiї. Львiв, 1909. Т. 11. Ч. 2. С. 66.

[113] [51] Вольтер Э., Вукичевич М.М. Сербская легенда о двух царствах – Божьем и Дьявола // ЖС. 1915. Вып. 1-2. С. 101-114. (перевод)

[ 52] Веселовский А.Н. Разыскания в области русского духовного стиха. Вып. 5. Гл. XI. Дуалистические поверия о мироздании // Сб. ОРЯС. СПб., 1889. Т. 46. С. 10-11.

[114] [53] Гнатюк-2. С. 222. № 386.

[115] [54] Традиционный фольклор Новгородской области. Сказки. Легенды. Предания. Былички. Заговоры. По записям 1963-1999 г. СПб., 2001. (Серия «Памятники русского фольклора») С. 196. (№ 136)

[116] [55] Шейн. С. 353-354.

[117] [56] Ефименко П.С. Материалы по этнографии русского населения Архангельской губернии, собранные П.С. Ефименком, д. чл. Императорского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии, состоящего при Московском Университете. Т. 1. М., 1877. С. 186.

[118] [57] Зеленин. Вып. 1. С. 263.

[119] [58] Барсов Е.В. Народные предания о миротворении // Чтения в имп. Обществе истории и древностей российских при Московском университете. М., 1886. Кн.4. Отд. 4. С. 1-2.

[120] [59] Кузнецова В.С. Дуалистические легенды о сотворении мира в восточнославянской фольклорной традиции. Новосибирск: Издательство СО РАН НИЦ ОИГГМ, 1998. С. 32-41.

[121] [60] Информант – Арефьев Сергей Игоревич. Рожд. 1964 г. Курганская обл., Белозерский р-н, д. Першино. Запись сделана 26.08.2001. Коренной житель.

[122] [61] Повесть временных лет. С. 318.