Проблема анализа конституционно-правовых норм и отношений, к сожалению, весьма редко становились предметом отдельных научных исследований. Пожалуй, за более чем тридцатилетний период вышла первая заметная работа, посвященная этому вопросу – «Конституционные нормы и правоотношения», ее автор Лучин В.О. Но и ею охвачена меньшая часть конституционно-правовых норм – только конституционные нормы. В своей работе автор дал следующее определение конституционно-правовым нормам: «Нормы конституционного права, в полном соответствии с учением общей теории права, представляют собой закрепленные государством в соответствующих нормативных актах правила поведения. Эти правила устанавливаются государством либо в виде конкретных предписаний, либо в виде закрепления принципов, определяющих меру возможного и должного поведения лиц и организаций».[13]
Рассматривая понятие конституционно-правовых норм, надо прежде всего отметить, что им свойственны и общие признаки, присущие всем правовым нормам, безотносительно к их отраслевой принадлежности, и особенности, выделяющие их в самостоятельную часть системы права.
Отмечая одну из главных особенностей конституционно-правовых норм, а в частности конституционных норм, В.О. Лучин подчеркивает специфику цели конституционно-правового регулирования – внесение единообразия и стабильности в социальную жизнь страны путем установления общих правил для всех физических и юридических лиц, укрепление правовой основы государственной и общественной жизни, создание общеобязательной системы типовых масштабов поведения.[14]
Специфические черты конституционно-правовых норм, обусловленные их отраслевой принадлежностью, в конечном счете, определяются предметом самой отрасли права.
От норм других отраслей права конституционно-правовые нормы отличаются: своим содержанием, зависящим от той сферы общественных отношений, на регулирование которых эти нормы направлены. Все юридические нормы имеют в качестве общей цели - регулирование общественных отношений, но непосредственные цели регулирования неодинаковы у разных отраслей права. Целевое назначение норм конституционного права – закрепление основ конституционного строя Российской Федерации, основ правового статуса личности, федеративного устройства и закрепление системы органов государственной власти и местного самоуправления.
Следует отметить, что в отношении предмета конституционного права нет единства мнений. Например, А.А. Безуглов и С.А. Солдатов полагают, что конституционно-правовые нормы регулируют «те общественные отношения, которые служат фундаментом, основой для тех общественных отношений, которые регулируются нормами всех других отраслей российского права». А именно, рассматриваемые нормы закрепляют основные права, свободы и обязанности человека и гражданина, регулируют основы организации гражданского общества и государственной власти[15];
Е.И. Колюшин включает в предмет конституционного права три группы общественных отношений: возникающие при установлении основ общественного строя; возникающие при установлении и регулировании конституционно-правового статуса гражданина в России; возникающие при установлении и регулировании организации и деятельности государства и государственной власти;[16] источниками, в которых они выражены. Основополагающие, наиболее значимые нормы содержатся в особом акте, обладающем высшей юридической силой во всей системе права, - в Конституции РФ; своеобразием видов: среди рассматриваемых норм значительно больше, чем в других отраслях, общерегулятивных норм. Это нормы-принципы, нормы-дефиниции, нормы-задачи. Они рассчитаны на всех правоприменяющих субъектов, независимо от вида правоотношений, участниками которых эти субъекты являются (гражданско-правовых, административно-правовых, трудовых и др.).
Братусь С.Н. по поводу отдельных конституционных норм отметил: «Утверждается, что некоторые конституционные положения по существу являются правоположениями, которые лишь через посредство других правовых норм и лишь в сочетании с ними определяют поведение участников общественных отношений…».[17]
Чиркин В.Е. также обращает внимание на следующее: «В конституционном праве много норм-принципов, реализация которых имеет опосредованный характер. Они получают свое развитие и наполняются конкретным содержанием в других статьях конституции, в актах иных отраслей права, в деятельности органов государства[18]»; учредительным характером содержащихся в них предписаний. Именно конституционно-правовые нормы первичны, устанавливают обязательный для создания всех других правовых норм порядок: определяют формы основных нормативных правовых актов, порядок их принятия и опубликования, компетенцию государственных органов в сфере правотворчества, наименование принимаемых ими правовых актов. Нормы конституционного права определяют и саму систему государственных органов;[19] особым механизмом реализации, который для многих конституционно-правовых норм связан не с возникновением конкретных правоотношений, а с особого вида отношениями общего характера или правового состояния (состояние в гражданстве, состояние субъектов в составе Российской Федерации); специфическим характером субъектов, на регулирование отношений между которыми данные нормы направлены. Такими особыми субъектами можно назвать народ, государство, главу государства, представительные (законодательные) органы государственной власти; особенностями структуры: для конституционно-правовых норм не характерна традиционная трехчленная структура, выделяемая в составе правовой нормы, – гипотеза, диспозиция и санкция. В рассматриваемых нормах обычно имеются гипотеза и диспозиция и лишь в отдельных случаях – санкция. «Не всякая норма права сформулирована в статье (или статьях) закона в виде всех названных трех элементов. В некоторых случаях они разделены по разным статьям закона и даже по разным законам. В содержании других видов статей достаточно сформулировать два элемента, а третий – «вынести за скобки» или он просто подразумевается самим смыслом закона. Однако правовая система в целом обязана обеспечить соблюдение правовых норм, имея в наличии или в «запасе» все названные элементы»[20].
Говоря об общей характеристике конституционно-правовых норм нельзя не сказать о том, что у представителей теории конституционного права нет единства мнений по вопросу о том, все ли нормы конституционного права являются таковыми, в частности все ли предписания Конституции обладают качеством нормативности.
Иванова В.И. и некоторые другие ученые считают, что все предписания Конституции являются нормами конституционного права, т.к. выражают общеобязательность правовых требований, прямо или косвенно устанавливая обязательные для всех правила поведения.[21]
Кутафин О.Е. также указывает на то, что программные конституционные установления носят нормативный характер, так как они осуществляют общеобязательное регулирующее воздействие на развитие общественных отношений посредством закрепления правовых ориентиров и целевых установок.[22]
Голощапов А., в частности говоря о конституционных принципах, обращает внимание на то, что особого рода нормативность указанных принципов заключается в большей степени обобщения. Конституционные принципы оказывают регулирующее воздействие не только в рамках отрасли конституционного права, но и определяют ведущее направление и тенденции правового регулирования общественных отношений в целом, устанавливая основные начала правотворчества и правоприменения.[23]
1.3. Историческое развитие теории конституционно-правовой нормы
Переименование отрасли государственного права в конституционное неизбежно повлекло за собой и переименование государственно-правовых норм в конституционно-правовые. Государственное или конституционное право – этот вопрос был объектом научного спора в досоветской государственно-правовой литературе, являлся дискуссионным в советском государствоведении.
Для выяснения специфики предмета регулирования государственного (конституционного) права как особой отрасли права было посвящено множество исследований, где высказывались различные взгляды. В течение 60- 70-х годов эти различия в основном приняли форму полемики сторонников "конституционного" и "государственного" права. Причем в каждом из этих направлений не было единства не только по вопросу о предмете данной отрасли права, но и о её названии. Некоторые сторонники переименования государственного права в конституционное считали, что название не имеет существенного значения. Другие, напротив, полагали, что данный вопрос имеет принципиальный характер.
Приобретая характер «вечной», данная проблема, по мнению Н.А.Богдановой, связана:
1) с различными подходами к объёму правового регулирования рассматриваемой отрасли права;
2) с неодинаковой позицией по вопросу о значимости для характеристики отрасли и науки существенных сторон общественного и государственного строя. Кроме того, в качестве аргумента в споре приводится такой момент, как отражение в наименовании отрасли названия её основного источника.[24]
Существуют различные подходы к определению понятия конституционно-правовой нормы. Так, дореволюционная наука и наука 20 – 50-х годов XX в. не акцентировала внимания на особенностях норм этой отрасли права. Первые работы, посвященные этим вопросам, появились в нашей стране в конце 50-х годов. По времени их появление совпало с дискуссией о проблеме наименования отрасли и содержания ее предмета.
Общеизвестен декларативный характер советских Конституций, закреплявший полновластие советского народа, политическую основу общества в виде Советов, руководящую роль партии и т.д. Эти нормы не укладывались в традиционное представление о структуре норм права, состоящих из гипотезы, диспозиции и санкции. В них не получало выражения как-либо определенное правило поведения. Это дало основание для утверждений некоторых ученых о том, что эти нормы имеют лишь описательный или констатирующий, а не нормативный характер.
Противники этой позиции утверждали иное: указанные положения имеют нормативный характер и регулируют конкретные общественные отношения, но действуют не непосредственно, а через другие нормы, содержащиеся в иных отраслях права. При этом они устанавливают исходные начала, основы государственного и общественного строя страны.
В современных условиях статус конституционно-правовых норм существенно изменился, появилась необходимость изменения и их теоретико-правовой оценки.
Определенный компромисс в этот вопрос внесла концепция так называемой комплексной нормы государственного права. Суть ее состоит в том, что нормы этой отрасли права регулируют базовые, основополагающие отношения и, преимущественно, получают закрепление в Конституции. С этим связано отсутствие в ряде случаев традиционной трехчленной структуры конституционно-правовой нормы. Однако это не означает, что в такой норме вообще отсутствует гипотеза или санкция. В ряде случаев они получают закрепление в других нормативно-правовых актах, в том числе – входящих в иные отрасли права.[25]
В том случае, когда государственно-правовая норма не совпадает со статьей закона, она и приобретает так называемый «комплексный» характер. П.Е. Недбайло считал, что такое «несовпадение норм права и их элементов со статьями закона диктуется жизнью, удобствами законодательства и целенаправленностью нормативных актов». В качестве примера ученый привел норму Конституции о неприкосновенности личности и соответствующую статью Уголовного кодекса об ответственности за заведомо незаконный арест.[26] В данном примере санкция комплексной нормы содержится в статье Уголовного кодекса.
Противники теории комплексной нормы отрицали возможность установления санкции государственно-правовой нормы в других статьях закона или вообще в других нормативно-правовых актах. Так Ю.П. Еременко писал, что при определенной структуре частей конституционных норм их следует искать лишь в основных законах. В качестве аргумента он указывал на то, что конституционная норма обладает высшей юридической силой и может быть изменена лишь в особом порядке.
Авдеенкова М.П. и Дмитриев Ю.А. поддерживают в целом теорию комплексной юридической нормы конституционного права, но уточняют один момент. Санкция юридической нормы в известной степени служит гарантией ее реализации. Поэтому санкция и гипотеза, хотя бы в общем виде, должны быть сформулированы, может быть, не в той же статье закона, но желательно в том же нормативно-правовом акте. На взгляд ученых, существенным недостатком главы 2 действующей Конституции РФ является то, что большинство ее статей, закрепляющих конституционные права и свободы человека и гражданина, не имеют механизма реализации. Дело в том, что любой закон устанавливает в той или иной форме и мере ограничения для реализации конкретного субъективного права. Поэтому, если норма Конституции сформулирована в общей императивной форме (ст. 26, 27, 28, 30, 31, 33 и др.), то любой закон, принятый во исполнение этой нормы, неизбежно будет содержать ограничения реализации этого права и рано или поздно будет признан неконституционным. Если бы перечисленные и иные подобные им статьи Конституции РФ содержали отсылки к федеральному закону или иному нормативно-правовому акту, принимаемому в их развитии, то это позволило бы «достроить» структуру конституционной нормы до полного состава, а заодно исключило бы возможные коллизии между Конституцией и текущим законодательством.[27]
Однако теория комплексной юридической нормы конституционного права не охватывает всего разнообразия конституционно-правовых норм. Причина этого – в двойственном характере предмета конституционного права: одни юридические нормы закрепляют общие положения и конституционные принципы, другие – регулируют конкретные конституционно-правовые отношения и получают закрепление в нормативно-правовых актах, образующих текущее законодательство.
В отечественной юридической литературе в течение многих лет шла дискуссия о правовой природе тех норм Конституции, которые закрепляют общие положения и принципы. Позиция авторов, отрицающих их нормативную силу, изложена выше. Их противники в ряде случаев занимали другую крайнюю позицию. Так, В.С. Основин считал, что конституционные нормы, закрепляющие основные принципы организации общества и государства, не могут состоять из нескольких элементов, а состоят лишь из одного сформулированного в них принципа. Таким образом, он не только признавал их юридическими нормами, но и отрицал теорию «комплексной нормы».[28]
Б.В. Щетинин отмечал, что «то обстоятельство, что значительная часть государственно-правовых норм установлена в виде конституционных принципов, подчеркивает ведущую роль этой отрасли права, но не служит поводом и не дает никаких оснований отрицать правовой характер этих норм».[29]
Своеобразную позицию в определении понятия конституционно-правовых норм заняли ученые ленинградской и саратовской юридических школ. Авторы из ЛГУ в 1975 году издали учебник «Советское конституционное право», в котором дали некоторые пояснения в поддержку своей позиции о переименовании отрасли, но обошли молчанием вопрос об определении понятия конституционно-правовой нормы. При этом они ссылались на специфику отрасли с точки зрения круга регулируемых ею общественных отношений, утверждали, что не следует отождествлять понятия «нормы конституции» и «конституционные нормы», но так и не показали, в чем именно эта специфика проявляется.
Преподаватели Саратовского государственного университета на страницах учебника «Советское государственное право» (1979 г.) анализировали понятие и содержание норм конституционного права. При этом И.Е. Фарбер справедливо отнес к числу норм советского конституционного права «все нормы, записанные в советских конституциях, и некоторые нормы, закрепленные в текущем законодательстве, если оно предназначено для регулирования конституционных отношений». Далее автор уточняет, что отнесение той или иной нормы к конституционному праву зависит от предмета ее регулирования, а не от формы ее выражения, юридического источника. Он пишет о необходимости различать нормы конституционного права и конституционные нормы, но опять таки содержательного определения понятия нормы конституционного права он не дал, хотя отметил, что эти нормы «носят своеобразный комплексный характер, и поэтому анализ их достаточно сложен».[30]
В последующий период 80-х годов проблема определения существа норм государственного права перестала волновать советских ученых. Поэтому большинство из них сводили определение юридических норм государственного права к правилам поведения, регулирующим отношения, составляющие предмет этой отрасли права.

Глава 2 Особенности конституционно-правовых норм
2.1. Структура конституционно-правовых норм
Общепризнано деление норм права на гипотезу, диспозицию и санкцию. М.И. Байтин дает этим частям нормы права следующие дефиниции: «Гипотеза – это структурный элемент нормы права, указывающий на жизненные условия, фактические обстоятельства вступления нормы права в действие, реализации ее диспозиции.
Диспозиция – структурный элемент юридической нормы, в котором определяются права и обязанности субъектов права, устанавливаются возможные и должные варианты их поведения.
Санкция – структурный элемент, предусматривающий последствия нарушения правовой нормы, определяющий вид и меру юридической ответственности для нарушителя ее предписаний».[31]
При этом О.Э. Лейст считал, что «санкция является атрибутом не всякой, а только той юридической обязанности, которая имеет категоричный характер, соблюдение которой властно предписано государством, запрещающим уклонение от определенного правила поведения». Следовательно, санкция является элементом только обязывающей и запрещающей, но не управомочивающей нормы права.[32]
С.С. Алексеев указывает при этом на логическую связь между элементами нормы, т.е. структура юридической нормы как логическая взаимосвязь гипотезы, диспозиции и санкции может быть выражена формулой: «если…, то…, иначе (в противном случае) …».
Выше уже указывалось, что для конституционно-правовых норм не характерна традиционная трехчленная структура, выделяемая в составе правовой нормы, – гипотеза, диспозиция и санкция. Рассмотрим эту особенность более подробно.
Осуществляя государственное регулирование общественных отношений, нормы конституционного права имеют разную форму изложения своих требований, разную степень обобщенности этих требований, что непосредственным образом сказывается на структуре конституционно-правовых норм. В них не всегда четко и ясно проявляется классическая триада структуры правовой нормы – гипотеза, диспозиция и санкция.[33]
В любой конституционно-правовой норме можно выделить диспозицию, т.е. содержание самого правила или принципа. Остальные структурные части не всегда на виду, хотя при глубоком анализе этих норм можно прийти к выводу, что и они присущи нормам этой отрасли права. Так, главным условием – гипотезой – действия всех конституционно-правовых норм (поскольку в основе их регулятивного назначения лежат отношения, связанные с государственной властью) является принадлежность власти народу. Однако вряд ли необходимо это условие повторять в каждой конституционно-правовой норме, оно просто предполагается. В некоторых же нормах наряду с этой общей гипотезой предусматриваются более конкретные условия, которые в виде гипотезы и включаются в соответствующую норму. Так, например, норма, содержащаяся в п. 2 ст. 6 Конституции добавляет к диспозиции такую гипотезу, как «предусмотренные Конституцией Российской Федерации».
Однако в конституционно-правовых нормах очень редко встречается классическое изложение гипотезы, как, например, во второй норме п.2 ст. 54 Конституции: «Если после совершения правонарушений ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон».
Что касается такой структурной части правовой нормы как санкция, т.е. фиксированные последствия невыполнения предписаний нормы, то она крайне редко содержится непосредственно в конституционно-правовой норме, хотя это не означает безнаказанность невыполнения. Закрепляя обязательность выполнения конституционно-правовых норм для всех физических и юридических лиц, государство оставляет за собой право взыскивать в различных формах с нарушителей правил конституционного права, иногда четко обозначая эти последствия в нормах других отраслей права. Например, ч. 3 ст. 41 Конституции РФ гласит: «Сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу жизни и здоровью людей, влечет за собой ответственность в соответствии с федеральным законом». К сожалению, следует отметить, что система негативных последствий невыполнения конституционно-правовых норм, т.е. система мер защиты этих норм разработана очень слабо. В таких источниках конституционного права, как законы, можно чаще найти примеры норм, включающих в себя все три структурные части. А в Конституции Российской Федерации лишь с определенной натяжкой к таким нормам можно причислить некоторые правила, записанные в ст. 111 и 117.[34]
Следует также отметить, что конкретная структура любой правовой нормы определяется теми специфическими функциями, которые выполняют юридические нормы – обеспечением конкретизированного, детального, точного и определенного нормативного регулирования общественных отношений.[35]
Это в полной мере относится к структуре конституционных норм, закрепляющих основные права и свободы человека и гражданина. Специфика социальных функций рассматриваемых норм обусловливает особенности их структуры.
С помощью этих норм государство не запрещает, не регламентирует поведение субъекта, а, наоборот, гарантирует осуществимость этого поведения, или, говоря точнее, гарантирует определенное состояние общественной жизни, обеспечивающее их реальность, социальную исполнимость. Именно такое социальное назначение конституционных норм, закрепляющих основные права и свободы граждан, предопределяет особенности их структуры.[36]
Первая особенность структуры рассматриваемых норм заключается в том, что она не содержит в себе санкцию. Отсутствие санкции у конституционных норм, закрепляющих основные права и свободы граждан, объясняется двумя причинами:
- интересы государства, проявляющиеся в этих нормах, и интересы гражданина, реализующего содержащиеся в них основные права и свободы, имеют одинаковую направленность на осуществление конституционного правомочия, между ними нет никаких противоречий, а следовательно, и нет определяемого государством противоправного поведения, устранению которого служит санкция;
- неблагоприятные правовые последствия устанавливаются в отношении обязанной стороны, нарушающей правовые предписания. А в соответствии с конституционными нормами, содержащими основные права и свободы человека и гражданина, ведущим гарантом, обеспечивающим их реальность, социальную исполнимость в общественной жизни, является государство (обязанная сторона), к которому принципиально неприменимы санкции внутригосударственного права.
Специфическое социальное назначение рассматриваемых норм проявляется и во второй особенности их структуры. Наряду с гипотезой, в которой указывается на условия ее применения, и диспозицией, содержащей конкретное основное право или свободу, рассматриваемая норма закрепляет гарантии, направленные на обеспечение ее реализации в общественной жизни. Следует отметить, что впервые появление гарантий основных прав и свобод в составе конституционных норм связано с деятельностью В.И. Ленина, под руководством которого разрабатывалась и принималась Конституция РСФСР 1918 года. В ее статьях содержались не только основные права и свободы, но и формулировались определенные социальные явления, существование которых в общественной жизни было призвано обеспечить реальность, социальную исполнимость конституционных правомочий.[37]
Существование гарантий в структуре конституционной нормы глубоко закономерно, ибо это отвечает социальному назначению рассматриваемых норм – не только провозглашать основные права и свободы человека и гражданина, но и обеспечивать их фактическую осуществимость в социальной действительности.
Между гипотезой, диспозицией и совокупностью гарантий конституционной нормы, закрепляющей основные права и свободы человека и гражданина, существуют связи, отличающиеся инвариантностью, жесткостью, «неразрушимостью». Они объединены не на началах иерархической зависимости, а на началах синтетической зависимости, при которой отсутствие гипотезы, диспозиции или совокупности гарантий приводит к разрушению данной целостности – конституционной нормы. Именно органическая неразрывность связи между совокупностью гарантий, содержащихся в конституционной норме, и ее гипотезой и диспозицией свидетельствует о том, что рассматриваемая совокупность гарантий является относительно самостоятельным, неотъемлемым составным элементом структуры конституционной нормы, закрепляющей основные права и свободы физических и юридических лиц.
Совокупности гарантий как отдельному элементу структуры конституционной нормы, закрепляющей основные права и свободы человека и гражданина, необходимо дать самостоятельное наименование, чтобы отличать их от других юридических гарантий, обеспечивающих реализацию конституционных правомочий, но не находящихся с ними в синтетической зависимости. Рассматриваемый структурный элемент конституционной нормы, содержащий основные права и свободы граждан, Авдеенкова М.П., Дмитриев Ю.А. и некоторые другие ученые предлагают именовать курацией (от латинского cura – забота).
Курация – та часть конституционной нормы, которая закрепляет совокупность социальных явлений, существование которых в общественной жизни обеспечивает и гарантирует реальность, объективную социальную исполнимость реализации основных прав и свобод.[38]
Схематично структура конституционной нормы, закрепляющей основные права и свободы граждан, выглядит следующим образом: если (гипотеза) – то (диспозиция) – поэтому реально (курация).
Например, конституционная норма на основе статьи 43 Конституции Российской Федерации, закрепляющей право на образование, имеет следующую структуру: гипотеза – «каждый», диспозиция – «имеет право на образование», курация – «гарантируется общедоступность и бесплатность дошкольного, основного общего и среднего профессионального образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях».
В курациях некоторых конституционных норм, закрепляющих основные права и свободы человека и гражданина, наряду с позитивными социальными явлениями, обеспечивающими реальность конституционных правомочий, в виде запрета формулируются определенные негативные явления общественной жизни, нарушающие основные права и свободы. Например, в конституционной норме на основе статьи 29 Конституции РФ сказано: «Цензура запрещается».
Однако запрещение негативных социальных явлений и указания о существовании ответственности за их совершение не следует рассматривать в качестве санкции конституционной нормы. Эти явления и указания о существующей ответственности за их совершение прямо не относятся к лицам, отношения между которыми регулирует данная конституционная норма (гражданину, обладающему основным правом или свободой, и к государству, обеспечивающему реальность конституционных правомочий). Они формулируются в качестве юридической гарантии того, что «третьи» лица не будут совершать действия, нарушающие конституционные права и свободы граждан.
2.2. Классификация конституционно-правовых норм
Под классификацией юридических норм понимается их подразделение на отдельные группы по определенным признакам.
Научно обоснованная классификация правовых норм позволяет:
1. четко определять место каждого вида юридических норм в системе действующего в государстве права;
2. лучше уяснить функции правовых норм и их роль в механизме правового регулирования;
3. точнее определить пределы и возможности регулирующего воздействия права на общественные отношения, пути повышения эффективности правовых норм;
4. совершенствовать правотворческую и правоприменительную деятельность государственных органов.
Научная и практическая ценность классификации правовых норм зависит от обоснованного выбора ее критериев.[39]
Обладая специфическими чертами по сравнению с правовыми нормами других отраслей права, конституционно-правовые нормы сами по себе очень многообразны, отличаются друг от друга по многим признакам.
 Для любой научной классификации очень важно правильно определить ее основания – то есть те сравнимые характерные черты, которые могут быть положены в основу классификации юридических норм.
Итак, конституционно-правовые нормы классифицируют по следующим основаниям:
1) по содержанию. То есть по кругу регулируемых нормами права общественных отношений, а следовательно и по принадлежности нормы к тому или иному конституционно-правовому институту.
Большинство современных исследователей выделяют четыре группы этих отношений и, соответственно, четыре группы конституционно-правовых норм. Это нормы закрепляющие:
- основы конституционного строя;
- основы правового статуса человека и гражданина;
- федеративное устройство Российской Федерации;
- систему органов государственной власти и местного самоуправления.
Внутри этих крупных группировок норм в свою очередь выделяются взаимосвязанные комплексы норм, регулирующих относительно близкие сферы общественных отношений, что отражается в структуре конституционно-правовых институтов. И здесь важно установить все эти взаимосвязи, определить место данных конституционно-правовых норм в системе других норм, регулирующих данную сферу общественных отношений. Только при таком условии может быть обеспечено достаточно квалифицированное истолкование и применение конституционно-правовой нормы.[40]
Авдеенкова М.П. и Дмитриев Ю.А. считают, что предложенная классификация норм конституционного права учитывает только содержание Конституции РФ, но не иного конституционно-правового законодательства, нормы которого, безусловно, должны подпадать под предложенную классификацию. Авторы данного подхода предлагают отказаться от механического воспроизведения в основе данной классификации структуры действующей Конституции РФ и перейти на более универсальное и более стабильное определение содержания предмета конституционного права.[41]
Катков Д.Б. и Корчиго Е.В. по содержанию несколько иначе классифицируют конституционно-правовые нормы. Авторы выделяют нормы:
-закрепляющие основы конституционного строя;
-регулирующие права и свободы человека и гражданина;
-определяющие федеративное устройство Российской Федерации;
-определяющие порядок осуществления форм непосредственного народовластия;
-устанавливающие основы организации государственной власти;
-закрепляющие систему местного самоуправления;
-определяющие статус Конституции Российской Федерации;[42]
2) по юридической силе. Это основание находится в прямой зависимости от:
-нормативно-правового акта, в котором выражена та или иная норма;
-места нормативных правовых актов данного вида в общей иерархической системе нормативных актов;
-разграничения предметов ведения и полномочий между Российской Федерацией и ее субъектами.
На самом деле, в соответствии с этой классификацией все нормы конституционного права выстраиваются в определенной иерархии, по внешнему виду напоминающей пирамиду. Наиболее значимые по сфере и уровню правового регулирования нормы закреплены в Конституции РФ, и они обладают высшей юридической силой. Среди других нормативных правовых актов, содержащих конституционно-правовые нормы, наибольшей юридической силой обладают федеральные конституционные и федеральные законы. На основе Конституции и названных законов издаются все иные нормативные правовые акты. По отношению к нормативным правовым актам субъектов Российской Федерации высшей юридической силой обладают конституции республик и уставы других субъектов. Названные акты, а также иные нормативные правовые акты субъектов Федерации должны соответствовать Конституции Российской Федерации и федеральным законам. Следует учитывать, что в случае противоречия между федеральным законом и нормативным правовым актом субъекта Российской Федерации, принятым в пределах предметов ведения, по которым субъекты обладают всей полнотой государственной власти (ст. 73 Конституции РФ), действует нормативный правовой акт субъекта. От уровня юридической силы конституционно-правовой нормы зависит та правовая база, исходя из которой формулируется содержание данной нормы. От этого зависят и порядок отмены нормы, ее взаимодействие с другими нормами, их соотношение. Если правовая норма закреплена в нескольких правовых актах, то следует ссылаться на акт, имеющий высшую юридическую силу. В случае закрепления нормы в актах одного уровня, следует ссылаться на акт, принятый позже. Однако при этом следует учитывать, какую функцию выполняет норма в конкретном акте, и поэтому допустимы исключения из данного правила;[43]
3) по территории действия различают:
-нормы, действующие на всей территории Российской Федерации; например: нормы Конституции, федеральных конституционных законов, федеральных законов и т.д.;