Введение
Разнообразие форм организации жизни общества, его правового регулирования, установления норм поведения для членов общества обусловило различие в подходах к формированию систем права и в самих системах права. Мы рассматриваем одну из правовых систем – англосаксонскую правовую систему.

Наиболее ярко англосаксонское право было рассмотрено французским компаративистом Р. Давидом. Именно в учение Р. Давида мы можем увидеть особенности развития английской системы права, её функционирования и отличительные черты.

В основе его классификации английского права лежат два критерия: идеологический и критерий юридической техники, причем оба они должны быть использованы «не изолированно, а в совокупности».

Классификация Р. Давида пользуется большой популярностью и именно ее в основном используют для изучения такого правового института, как совокупность правовых систем.

В реальной жизни право Англии различается большим многообразием, спецификой, уникальностью.

Вместе с тем при многообразии характеристик, факторов и путей развития английской системы, существенное то, что отправные моменты ее развития связаны с характером и уровнем дифференциации права и социального регулирования в Англии.

Так как правовая система отражает социально-экономическое, политическое развитие и уровень культуры народа, то их изучение позволяет восстановить понятие об общественных отношениях, понять механизм общества Англии.

Изучая англосаксонскую систему права, имеет большое значение цель и задачи нашего исследования.

Во-первых, при изучении истории формирования англосаксонской системы права, можно анализируя факторы, ее определившие, выявить некую закономерность развития данной системы права.

Во-вторых, изучая систему английского права, определить ее правовую базу и пути ее дальнейшего развития.

В-третьих, изучая этот вопрос необходимо определить подход к формированию правовой базы, в подходе к форме, методам, принципам закрепления конкретных институтов права.

Для обозначенных целей в теории государства и права существует множество способов и методов изучения систем права: это исторический, хронологический, метод синтеза, анализа, метод компаративистики (метод сравнительного правоведения) и многие другие. При изучении систем права складывается рад знаний, который формирует научно-юридическую основу для исследования права разных народов. Используя эти цели мы проанализируем англосаксонскую систему права.

Итак, обозначив предмет, метод и цели изучения перейдем к изучению нашей работы.




1. Особенности развития англосаксонской системы права
1.1 Этапы формирования англосаксонской системы права
Рене Давид предлагает выделить в истории английского права четыре основных периода[1]. Первый период предшествовал нормандскому завоеванию 1066; второй, от 1066 года до установления династии Тюдоров (1845 год), – период становления общего права, когда оно утверждается, преодолевая сопротивление местных обычаев. Условия этого периода оказали на правовую систему влияние, ощущаемое еще и в настоящее время. Третий период, с 1485 до 1832 года, – расцвет общего права, однако он вынуждено пойти на компромисс с дополнительной правовой системой, что нашло свое выражение в «нормах справедливости». Четвёртый период – с1832 года и до наших дней, – когда общее право встретилось с невиданным развитием законодательства, и должно было приспособиться к обществу, где постоянно усиливается значение государственной администрации. Рассмотрим подробнее указанные периоды.

Англосаксонский период (до 1066 года)

Есть дата, которая является основополагающей в истории английского права – это 10066 год, когда Англия была завоевана нормандцами. Период, предшествовавший этой дате, в Англии называют периодом англосаксонского права. После римского господства, которое длилось четыре столетия – от императора Клавдия до начала V века, различные племена германского происхождения – саксы, англы, юты, датчане – заняли главенствующее положение в Англии. Именно в эту эпоху Англия была обращена в христианство миссией святого Августина Кентерберийского (595 год).

Право англосаксонской эпохи малоизвестно. После обращения в христианство законы составлялись так же, как и в континентальной Европе, с тем лишь отличием, что писались они не на латыни, а на англосаксонском языке. Как и другие варварские законы, они регулировали только очень ограниченные аспекты тех общественных отношений, на которые распространяется современная концепция права.

Становление общего права (1066–1485 гг.)

В 1066 году норманны под предводительством Вильгельма I в битве при Гастингсе нанесли англосаксам сокрушительное поражение и тем самым создали предпосылки для постепенного подчинения в последующие годы своему полному господству британских островов.

К большим достижениям Вильгельма I и его преемников относится создание однородной, жесткой и четко упорядоченной системы вассалитета во главе с королем. Жесткая, построенная по иерархическому принципу пирамидальная конструкция централизованной власти и блестящие организаторские способности норманнов, создали предпосылки для дальнейшего сосредоточения управленческих функций в руках королевской администрации. Надо сказать, что общее право в 1066 году еще не существовало. Собрание свободных людей, называемое Судом графства (Country Court), и его подразделение Суд сотни (Hundred Court) осуществляли тот период правосудие на основе местных обычаев в условиях строжайшего формализма с использованием способа доказательств, которые вряд ли можно назвать рациональными. После завоевания суды графств и суды сотен постепенно заменены феодальной юрисдикцией нового типа (суды баронов, минорские суды и т.п.), которые судили также на основе обычного права. В сфере действия церковной юрисдикции, созданной после завоевания, применялось каноническое право, общее для всего христианства.

После нормандского завоевания королевские суды в Англии не имели универсальной компетенции. Споры передавались, как правило, в различные перечисленные ранее суды. Король осуществлял только «высший суд». Он вмешивался в споры в исключительных случаях: если существовала угроза миру в королевстве или если обстоятельства дела были таковы, что его нельзя было разрешить в обычном порядке.

Общее право – право английское и общее для всей Англии – было создано исключительно королевскими судами. В XII–XIII веках королевская юрисдикция постепенно разрастается из судебного учреждения со специальной компетенцией по решению споров с участием государства в общую юрисдикцию с широкими полномочиями. Это привело к тому, что Королевская курия со временем трансформировалась в три постоянных суда с профессиональными судьями. Эти суды заседали в отсутствие короля, их постоянным местонахождением был Вестминстер, а компетенция, которой они были наделены, оставалась неизменной плоть до XVIII века.

Юрисдикция Суда казначейства сначала ограничивалась финансовыми спорами между подданными и короной. Позднее Суд распространил свою юрисдикцию на споры между подданными. Наряду с Судом казначейства функционировал Суд общегражданских исков, служивших в качестве контролирующего и кассационного органа для традиционных судов низших инстанций, которыми еще с 1066 года руководили королевские чиновники – шерифы. Третий суд – Суд королевской скамьи – занимался в основном делами, имеющими особо важное политическое значение.

Кроме того, с XII века короли начинают посылать в провинцию разъездных королевских судей. Судьи заменяю шерифов на посту председателей судов и осуществляют судопроизводство от имени короля. Этим было положено начало развитию процесса, который в течение следующих столетий привел к сильной централизации юстиции и стимулировал унификацию права Англии.

Параллельно шел процесс постепенного вытеснения местных норм обычного права, оставшихся еще с англосаксонских времен. Формально это право никогда не отменялось. Но по мере того, как растет роль права, применявшегося королевскими судьями, значение обычного права уменьшается.

Надо отметить, что общее право провозглашало крайне формалистический принцип, по которому истцы должны были следовать процедурам, формулам и разнообразным методам представления доказательств.

Соперничество с правом справедливости (1485–1832 гг.)

К концу ХШ века подъем в деятельности королевских судов начинает постепенно падать. Недостатки общего права заключались в жесткости доктрин и неполноте средств защиты, применяемых в судах общего права. Самым большим недостатком было, конечно, то, что материальное право полностью зависело от процесса. Законотворчество – основной современный двигатель реформ в средние века почти не применялось. Следовательно, требовалось новое иное средство для внесения поправок в общее право. Это привело к развитию второго главного источника английского права – права справедливости.

Уже XIV веке неудовлетворенная исходом дела сторона могла обратиться с просьбой к королю, призвать противную сторону королевским повелением к достойному поведению. Постепенно эти челобитные стали направляться лорд-канцлеру – высшему должностному лицу короля. На основе его решений с течением времени выкристаллизовался целый комплекс специальных правовых норм, регулирующих данную проблему. Начиная с XV века, и по сей день, этот комплекс норм называют equity – право справедливости. На протяжении всего XV века лорд-канцлер, принимая решения, действовал по собственному усмотрению. По этому в этих решениях был элемент религиозного субъективизма, характерного для высшего лица церковной иерархии страны. Но после того как в 1529 году Томас Мор был назначен первым светским лорд-канцлером, практика применения права справедливости все более начинает следовать образцу общего права. Идет процесс формирования норм и доктрин. И хотя первоначально он носит неопределённый и расплывчатый характер, лорд-канцлер прибегает к их помощи в случае возникновения спорных ситуаций.

Иногда нормы права справедливости были следствием признания новых правил, полностью не признаваемых в судах общего права (исключительная юрисдикция), либо дарования новых средств защиты, которых не имело общее право (параллельная юрисдикция).

Суд канцлера по самой природе юрисдикции, которую он осуществлял, был вынужден вступать в конфликты с судами общего права. Когда право дополняло общее право, оно не слишком мешало юристам общего права, поскольку не шло в разрез с их полномочиями. Однако дело обстояло иначе, когда право справедливости исправляло общее право. В таких случаях происходили прямые столкновения между судами общего права и канцлером, например, канцлер расторгал или исправлял формулировку документа, а суды общего права принудительно приводили его в исполнение согласно первоначальным условиям. В последствии для того, чтобы обеспечить свое господство, Суд канцлера выпускал общие запретительные приказы, которые, хотя и адресовались обычно лично тяжущимся, а не к судам общего права. Тем не менее, ограничивали юрисдикцию общего права.

Со временем большинство норм и принципов права справедливости смогло уже утвердиться также прочно, как и принципы и нормы общего права, и само право справедливости фактически престало развиваться в качестве коррективы к общему праву. Причиной этого была доктрина обязательности прецедента, хотя, без сомнения, консерватизм судей тоже сыграл свою роль.

Современный период (с 1832 г.)

Период, который хронологически определяется 1832 годом, продолжается и до настоящего времени. Этот период отличается значительной трансформацией, как государственного механизма, так и правовой системы Англии. В 1832,1833,1852, годах произошли радикальные реформы и модернизация права. До этого времени английское право развивалось в процессуальных рамках, представлявших собой различные формы исков.

В 1873–1875 годах организация судов также была значительно модифицирована. Все английские суды получили право применять и нормы общего, и нормы права справедливости. Однако законы о судоустройстве унифицировали только порядок осуществления правосудия по общему праву и праву справедливости. Они не слили нормы материального права. При коллизии норм общего права и норм права справедливости в отношении одного и того же вопроса, предпочтение отдается нормам права справедливости. Надо отметить, что в связи с доминирующей ролью прецедентного права английское законодательство вплоть до начала ХIХ века находясь на вторых ролях, представляло собой «постоянно растущее собрание неупорядоченных, плохо согласованных между собой и даже прямо противоречащих одни другим статусов, принимавшихся начиная с ХШ века при самых различных обстоятельствах и нередко продолжавших действовать в совершенно изменившихся исторических условиях»[2]. Резкая активизация правотворческой деятельности английского парламента в началеXIX века, обусловленная экономическими (бурный рост промышленного производства и торговли), политическими (реформа избирательной системы 1832) и иными причинами, несомненно, способствовала повышению роли статусного права, быстрому росту количества принимаемых парламентом актов и осознанию необходимости их систематизации и унификации. Как следствии этого в Великобритании в начале XIX века стали издаваться так называемые консолидированные акты, вбиравшие в себя в упорядоченном виде, применительно к различным правовым институтам, нормы, содержавшиеся в ранее изданных парламентских актах.

В настоящее время помимо активного взаимодействия статутного и прецедентного права, отмечается также сближение континентальной и англосаксонской правовых систем: «В настоящее время возможно говорить о формировании единой правовой системы западного права. В государствах системы общего права возросла роль закона, хотя в теории и исторически он играет роль «второй скрипки» по сравнению с правом, созданным судами»[3].


1.2 Рецепция римского права
Стало распространенным, почти хрестоматийным, положение, что Англия практически избежала рецепции римского права. Приводя это положение, обычно указывают на то, что на первых этапах рецепция римского частного права в этой стране происходила без особых отклонений: в XII в. в Англии имело место увлечение римским правом, из континентальной Европы приглашали преподавателей, изучали его в университетах и т.д., но потом победила оппозиция применению римского права в судебной практике, и предпочтение было отдано английскому общему праву. Специфичность английского права объясняют географической особенностью страны, историческими традициями, особенностями политического и культурного развития.

Харитонов Е.О. считал эти доводы неубедительными и пишет в частности: «Разве другие западноевропейские страны, где было реципировано римское права, не имели своих исторических традиций и особенностей культуры? Или патриотизм их жителей был меньшим? Или, наконец, Шотландия, где произошла рецепция в «классическом» понимании, менее отдалена от Рима, чем Англия?».

Представляется, что тезис о неприятии Англией римского права явился результатом упрощенного понимания рецепции, сведения ее лишь к практическому, непосредственному применению норм римского права, как это имело место в средневековой Германии.

Но рецепция состоит, прежде всего, в восприятии духа римского права, его основных принципов, идей и положений. Кроме того, существует многообразие форм рецепции, реализуемых в зависимости от конкретных цивилизационных, исторических и географических особенностей.

Основываясь на таком понимании рецепции римского частного права, Харитонов О.Е. делает вывод, что рецепция имела место в Англии, но в менее привычных формах.

Надо отметить, что сами английские исследователи среди видов прав, которые преобладают в Англии, называют наряду с английским общим, местным, обычным, статутным правом, правом справедливости, международным, торговым, каноническим, правом Европейского сообщества, также и римское право, отмечая при этом, что последнее существует в университетах, т.е. обеспечивает формирование юридического мировоззрения[4].

Уолкер Р. Выделяет в качестве одного из исторических источников английского права римское право, хотя и отмечает, «римское право никогда не было прямым источником английского права, так как в Англии никогда не было системы судов, применяющих только римское право. Если, римское право и оказывало какое-либо влияние на развитие английского права, то оно никогда не было прямым»[5]. Уолкер Р. поясняет, что из источников права больше всего обязано римскому праву каноническое право, так как канцлеры и адвокаты в церковных судах изучали римское право в Оксфорде и Кембридже. Поэтому формальные требования, предъявляемые к завещаниям, во многих случаях перекликаются с римским правом, так же как и многие из норм, касающиеся родительской власти. Римское право оказало влияние на морское и торговое право, поскольку венецианские и генуэзские торговые обычаи, которые применяли эти отрасли права, основываясь на римском праве.

Таким образом, только при самом поверхностном анализе можно сделать вывод, что рецепция римского прав практически не имела влияния на английское право.

Харитонов О.Е. выделяет особый тип рецепции римского частного права – англосаксонский, суть которого состоит в восприятии духа римского частного права, подхода к правотворчеству и концепции создания норм позитивного права. По его мнению, результатом существования такого типа рецепции было, прежде всего, то, что эволюция английского права в своих основных чертах отобразила развитие римского права[6].




2. Характеристика правовой системы Великобритании как центра англосаксонской системы права
2.1 Английская система права
Для глубокого и разностороннего понимания англосаксонской системы права в первую очередь следует изучить английское право. Хотя сфера применения английского права ограничивается только Англией и Уэльсом. Оно не является ни правом Объединенного королевства, ни правом Великобритании, поскольку такие их составные части, как Северная Ирландия, Шотландия, острова Ла-Манша и остров Мэн, не подчиняются «английскому праву»[7]. Тем более оно не распространяется на другие государства, находящиеся за пределом Объединенного королевства, но использующие англосаксонскую систему права.

Особенностью английского права является то, что его система не признает деления на частное и публичное право. Также не признается выделение из норм гражданского права, как это принято во Франции, в Германии и во многих других странах. Объясняется это принципом верховенства права.

Принцип верховенства права – это фундаментальный конституционный принцип. Согласно его требованиям все равны перед правом, поскольку закон не является единственным (или преимущественным) источником правовых норм. Государство выступает на правовом поле как один из субъектов права наряду с частными лицами. Таким образом, и государству, которое должно преследовать публичный интерес и отдельным людям, которые должны иметь возможность последовать частные интересы, приходится доказывать в суде свою правоту всякий раз, когда они обращаются за правосудием. Согласно принципу верховенства права, английский суд не выступает на стороне государства.

Другая особенность английской правовой системы состоит в том, что прецеденты продолжают оставаться для нее основным источником права. Поэтому есть основания относить правовую систему Англии к прецедентному типу права. Система прецедентов связана с тем, что судья обязан применять правила, сформулированные в решении суда, принятом ранее. Если факты, обнаруженные судом по делу, которое он рассматривает, достаточно схожи, а также, если предыдущие решение принято вышестоящим судом или (в порядке исключения) судом равной юрисдикции, суд обязан следовать предыдущему судебному решению. В последнее время отмечается сближение прецедентного и статутного права по их функциональному значению.

В правовой системе Англии отсутствует подразделение права на публичное и частное. Вместо этого используется деление на право справедливости и общее право. Такое деление права в Англии рассматривается как фундаментальная характеристика английской правовой системы. Изначально действовала система общего права, нормы которого практически не поддавались изменению и нередко отличались суровой ответственностью. Право справедливости было призвано дополнить общее право системой более гибких норм, основанных на таких принципах, как» суд по совести, а не по традиции и обыкновению» и равенство сторон.

Особенности многовекового развития права Англии как права прецедентного предопределили внутреннею противоречивость его системы, которая в цело плохо поддается систематизации. Так как ни одна отрасль английского права не кодифицирована полностью, считается, что право Англии избежало кодификации. Однако такая цель поставлена перед Правовой комиссией Англии учреждённой в 1965 году как законопроектный орган. В компетенцию комиссии входит подготовка крупных консолидированных законодательных актов применительно к разным отраслям права с перспективой реформы всего права Англии вплоть до его кодификации. Вместе с тем следует отметить, что с практической точки зрения английское право продолжает оставаться весьма эффективным, достаточно гибким и социально ориентированным инструментом. Поэтому задача кодификации права рассматривается скорее как политическое требование, а не назревшая задача правового развития[8].

Прецеденты сопровождают практику применения законодательства, поскольку на суды возложена задача толкования, уточнения и развития положений статутного права. Фактически без прецедентного прав в условиях Англии статутное право утрачивает свой смысл и назначение и не может применяться. И, тем не менее, все же можно признать, что в современных условиях прецедент начинает постепенно утрачивать свою приоритетность и исключительность.

В последнее время среди источников права Англии в значительной степени возросла роль делегированного законодательства. По сути делегированное законодательство представляет собой ведомственное регулирование, осуществляемое правительством и соответствующими органами исполнительности власти на основании полномочий, переданных (делегированных) парламентом. Среди актов делегированного законодательства наибольшей силой обладают так называемые приказы в Совете, которые издаются правительством от имени королевы и тайного совета. Еще одной особенностью английской правовой системы является сознательная судебная процедура – это означает, что суд, разрешая как гражданские, так и уголовные дела, остается нейтральным и заслушивает доводы каждой стороны процесса. В странах, где установлена система инквизиционного правосудия, суду принадлежит более активная роль участника: суд сам допрашивает свидетелей, ведет судебное следствие.

Право однородно: отрасли права не выделяются, все суды имеют общую юрисдикцию. Такие понятия, как родительская власть, узуфрукт, подлог, непреодолимая сила отсутствуют. Напротив, используются незнакомые континентальному юристу понятия: доверительная собственность встречное удовлетворение, эстоппель, треспасс. Отсутствует деление норм на диспозитивные и императивные.

Английская судебная власть отличается независимостью и автономией, а судебная система – сложностью. Проводиться деление на высокое правосудие, осуществляемое высшими судами (Верховный суд (в составе Высокого суда, Суда короны и Аппеляционного суда), палата лордов, Судебный комитет Тайного совета), и низшее правосудие, осуществляемое большим числом нижестоящих судов (суды графств, магистраты) и квазиюридических органов (управлений, комиссий, трибуналов). Правосудие в Англии традиционно конвертируется в высших судебных инстанциях.

Более подробно следует рассмотреть систему источников английского права. Под термином «источник» в самом распространенном значении в сфере права понимается сила, создающая право, а также это форма в которой содержится правовое решение государства. С помощью формы право обретает свои неотъемлемые права черты и признаки: общеобязательность, общеизвестность и т.д. понятия источника имеет значение емкости, в которую заключены юридические нормы[9]. Уолкер Р. Отмечает, что «основой любого суждения о праве является юридический источник. Юридические источники – это как бы ворота, через которые новые принципы могут найти вход в право»[10]. Главными юридическими источниками английского права являются законодательство и судебное прецеденты. Их дополняют: обычай, судебные отчеты, доктрина.
2.2 Законодательство английской системы права
В настоящее время законодательство является главной движущей силой правовой реформы и является важным источником английского права. Кроме того, практически все нормы, относящиеся к составу и юрисдикции современных судов и к процессу, в них применяемому, являются статутными. «В то время как большая часть принципов английского права ведет свое начало от общего права и права справедливости, огромное число деталей содержится теперь в законе»[11].

Законы и акты делегированного законодательства, которые принимаются иными органами власти по разрешению парламента, имеют приоритет перед другими источниками права. В Англии законы приобрели форму статутов, которые принимаются в установленном порядке парламентом и должны быть одобрены королевской властью. Английский юрист Дженкс Э.определяет статут как «формальное постановление, относительно какого-либо правила поведения, подлежащего в будущем соблюдению со стороны тех лиц, к которым оно обращено»[12].

В середине века сильная королевская власть претендовала на то, чтобы ее ордонансы имели силу закона. В 1539 году был принят акт, согласно которому акты короля имеют такую же силу, как статут. В 1547 году он был отменен сами парламентом, но господство короны сохранилось до конца правления Тюдоров. Билль о правах 1689 года и закон о престолонаследии 1701 года установили, что только акты парламента имеют силу закона. В результате буржуазной революции и процесса укрепления парламента в конституционно-политическом механизме страны в английском праве утверждается принцип парламентского верховенства.

Из принципа парламентского верховенства вытекает, что парламент может принимать статуты по любому вопросу. Это отличает Великобританию о других стран, где конституции тем или иным путем определяют законодательную компетенцию парламента.

Также принцип парламентского верховенства, действующий в Великобритании, следует отличать от принципа верховенства закона, утвердившегося в континентальных правовых системах в результате буржуазной революции. Принцип парламентского верховенства определил статут как источник английского права, но не привел его к верховенству. Английской правовой системе незнакомо характерное для континентальной системы иерархическое соподчинение источников во главе с законом. Как отмечает Зивс Л.С., «иерархическая структура есть выражение разности юридической силы отдельных видов источников права в органически цельной системе»[13]. В английском же праве юридическая сила источников различается не столь резко и выражается в иной форме.

Английский закон не является верховенствующим и отсюда, следовательно, отлично и взаимодействие с другими источниками, т.е. выражение его юридической силы.

Взаимодействие закона с другими источниками определяется их характером. В английском праве в системе источников различается подчинение, основывающееся на возможности отмены данного акта актами других органов, и подчинение, исходящее из происхождения источника, точнее, происхождения полномочий органа на издания акта. На этом основано деление источников на основные и производные. Так как прецедент и закон независимы в своей деятельности друг от друга или от других источников, то их можно назвать основными источниками, хотя прецедент подчинен закону в том смысле, что закон может отменить прецедент. Однако, отмечает Уолкер Р., «законодательство как источник прав находится в менее выгодном положении в том смысле, что акт парламента требует судейских толкований, которые сами становятся судебными прецедентами. Поэтому было бы упрощением относиться к парламентскому законодательству как к источнику права, стоящему выше прецедента»[14]. Тесное переплетение закона и прецедента является причиной того, что английские юристы предпочитают оставлять вопрос о верховенстве того или иного источника открытым.

В континентальных правовых системах верховенства закона означает, во-первых, то, что законы должны соответствовать основному закону – конституции; и, во-вторых, то, что все остальные акты должны соответствовать законам. В противном случае на основе установленных процедур они признаются недействительными (или неконституционными).

В Великобритании вследствие отсутствия в ней писаной конституции законы не могут быть признаны неконституционными. Так как подобное положении может привести к тому, что одни статуты будут противоречить другим, в английском праве установлена презумпция приоритета более позднего закона над более ранним.

Романов А.К.выделяет принцип верховенства статутного законодательства, подтверждая следующими положениями права[15].

Никакой суд не вправе подвергать сомнению законность принятых Парламентом актов.

Статут, принятый Парламентом, может прямо отменять статут, принятый им ранее, или это может подразумеваться.

Целью принятия статута может быть внесение изменений, или отмена нормы общего права, или даже пересмотр уже состоящего судебного решения.

Согласно английской концепции, закон совершенен во всех отношениях: все обязаны принимать его к исполнению по вступлении в силу, никто не вправе отменять закон или приостанавливать его действие, не подлежит сомнению вопрос о его действительности. Последнее, отмечает Богдановская И.Ю[16]., наиболее важно для судебного применения. Принцип парламентского верховенства подчинил суд закону. В отличие от США, где Верховный суд присвоил себе право признавать неконституционными законодательные акты, в Великобритании никакой судебный орган подобным правом не обладает.

Статут также не могут признать недействительным на том основании, что он был принят вследствие нарушения законодательного процесса. Процесс прохождения законопроекта определяется самим парламентом. Он вправе установить особый режим прохождения отдельных биллей, но после их принятия это не влияет на их оценку как источника права.

Важнейший источник английского права – судебный прецедент – содержит в себе норму, сформулированную в процессе решения конкретно дела. Закон же носит более общий характер, но и он в английском праве под влиянием прецедента максимально детален и конкретизирован.

С 1973 года принимаемые законы (статуты) подразделяются на два вида: во-первых, это традиционное законодательство – акты, принимаемые парламентом; во-вторых, это акты, принимаемые Европейским Союзом.

В Англии все статуты имеют равный статус, нет различия на основные и обычные законы. Но вместе с темь оснований для классификации существует достаточно много. Основное деление статутов на частные и публичные.

По содержанию статуты, принимаемые парламентом, подразделяются на пять видов[17].

Акты реформы права

Консолидированные акты

Кодифицирующие акты

Акты о взимании доходов

Текущее законодательство

Практикуется классификация статутов по сфере регулируемых отношений (конституционные, уголовные, гражданские, уголовно-процессуальные, гражданско-процессуальные). Различаются также отдельно статуты, направленные на изменение положений статутного права и на изменение прецедентного права.

Английские статуты также классифицируют по времени их действия. Здесь различают статуты, принятые без ограничения срока действия (постоянные статуты), и статуты, принятые на определённый срок (временные).

Кроме законов выделяются акты делегированного законодательства. Парламент наделяет соответствующих должностных лиц правительства и органов государства, в частности министров, возглавляющих департаменты правительства, полномочиями издавать в определенных целях соответствующие нормативные акты, которые имеют ту же законную силу, что и законы Парламента, в соответствии с которыми и во исполнение которых они принимаются. Акты, принимаемые в порядке делегированного законодательства, подразделяются на приказы в Совете, постановления и инструкции, подзаконные нормативные акты.

Романов А.К. выделяет следующие преимущества делегированного законодательства: «практика делегированного законодательства позволяет парламенту экономить время для решения более масштабных и дискуссионных политических вопросов. Благодаря делегированному законодательству министерства могут более оперативно реагировать на ситуации, требующие безотлагательных вмешательства»[18]. А также выделяет его недостатки: «во-первых, делегированное законодательство выводит часть законотворческого процесса за приделы прямого контроля демократически выбранных представителей народа. Правотворчество передаётся в руки чиновников правительства. В теории это рассматривается как менее демократическое решение. Во-вторых, у Парламента нет достаточных ресурсов времени для контроля над принятием норм делегированного законодательства. Фактически парламент устраняется из дискуссионного процесса по формированию содержания и направленности положений делегированного законодательства. К тому же количество актов, принимаемых ежегодно в порядке делегированных полномочий, значительно превосходит количество законов, принимаемых парламентом»[19].

Делегированное законодательство вследствие того, что оно производное от статута, носит название «вторичного». В таком качестве оно должно соответствовать «первичному», для чего над ним устанавливаются различные формы контроля (парламентский, судебный, административный). Цель контроля – определить, принят ли акт в рамках делегированных полномочий (intra vires). Если он принят с превышением полномочий (ultra vires), то признается недействительным[20].

На современном этапе наблюдается значительное укрепление положения статутов, их количественный рост, активное взаимодействие с прецедентным правом.
2.3 Прецедент – как основопологающий источник английского права
Историческая роль прецедента в развитии системы современного английского права Англии достаточно велика, т. к. статутное право развивается в уже готовой среде прецедентного права и прецедентной правовой культуры.

В юридическом энциклопедическом словаре[21] прецедент (от лат. рraecedens – род, падеж, praesedentis – предшествующий) определяется как поведение в конкретной ситуации, которое рассматривается как образец при аналогичных обстоятельствах. Судебный прецедент – решение по конкретному делу, являющееся обязательным для судов той же или низшей инстанции при решении аналогичных дел либо служащие примером толкования закона, не имеющим обязательной силы[22].

С течением времени прецедент не утрачивает своей силы, а переходит из поколения в поколение. Объясняется это тем, что английская норма права тесно связана с обстоятельствами конкретного дела и применяется для решения дел, аналогичных тому, по которому данное решение было принято. Такую норму права нельзя сделать более общей и абстрактной. Эти нормы на деле являются прямым отражением общечеловеческих ценностей, проверенных временем.

Традиционный взгляд на функции английского судьи состоит в том, что судья не создает право, а решает дела в соответствии существующими правовыми нормами. Это дало начало доктрине обязательности прецедента, согласно которому судья не просто обращается к ранее вынесенным решениям как к руководству по делу, которое он рассматривает, а он обязан применить правовые нормы, заключенные в решениях. Действие доктрины прецедента зависит от иерархии судов: 1) решения, выносимые палатой лордов, составляют, обязательные прецеденты для всех судов и для самой палаты лордов; 2) решения, принятые Аппеляционным судом, обязательны для всех судов, кроме Палаты Лордов; 3) решения, принятые Высоким судом правосудия, обязательны для низших судов и, не будучи строго обязательными, имеют весьма важное значение и обычно используются как руководство различными отделениями высокого суда.

Следует заметить, что обязательные прецеденты образуются только решениями верховного суда и палаты лордов. Решения других судов и квазисудебных органов обязательных прецедентов не создают. Допуская, что доктрина прецедента имеет обязательную силу в рамках этой структуры, естественно возникает вопрос: как может развиваться право, если дела должны разрешаться согласно старинным понятиям? На практике имеется несколько способов, посредством которых сохраняется гибкость доктрины прецедента, но в первую очередь важно указать на два основных принципа: во-первых, вышестоящий суд может отвергнуть решение нижестоящего суда и, в некоторых случаях – свои предыдущие решения, а во-вторых, любая правовая норма может быть изменена парламентским актом. Таким образом, каждая норма может быть изменена либо самими судьями, либо парламентом.

В качестве преимуществ прецедентной системы отмечают ее определенность, точность и гибкость. Определенность проистекает, по крайней мере, из теории, из того обстоятельства, что судья, столкнувшийся с правовым вопросом, который уже получил решение, должен, признать это решение. Точность достигается наличием огромного количества дел в судебных отчетах, в которых содержатся решения для множества конкретных ситуаций, соответствующих каким-либо конкретным отраслям права. Наконец, гибкость достигается возможностью отклонить решение или отмежеваться от него как отличающегося по существу, а также выделить ошибочное решение и ограничить его действие. Последнее положение особенно важно.

Очевидное неудобство системы прецедентов составляет присущая ей жесткость, которая может привести к затруднениям. А также все возрастающее количество опубликованных прецедентов, к которым должен обращаться суд, чтобы решить, какой правовой нормой следует руководствоваться, так как избыток прецедентов может заменить смысл основных принципов.

Неверно было бы сказать, что какое-либо решение суда обязательно и для другого суда. Единственный частью предыдущего решения, которой необходимо следовать, является ratio desidenti (сущность решения). Это те правовые принципы, которые использует суд при решении дела. Р. Уолкер определяет ratio desidenti как «правоположение, применяемое к правовым вопросам, возникающим в связи с установленным судом фактами, на которых основано решение»[23]. Он так же отмечает, что «не каждое правоположение, сформулированное судьей в ходе изложения мнения по делу, составляет ratio, поэтому важно уметь анализировать решение и выделить из него ratio desidenti»[24].

Не каждое правоположение в постановление суда имеет обязательную силу. Признаются обязательными только те правоположения, которые базируются на установленных фактах, составляющих основу решения. Любое другое правоположение является, строго говоря, излишним и называется obiter dictum (нечто, сказанное попутно).

Есть два вида obiter dictа. Первый – это правоположение, основанное на фактах, которое в деле не устанавливались, а если и устанавливались, то не имели существенного значения. Вторым – видом obiter dictа является правоположение, которое, хотя и основано на установленных по делу фактах, не составляет сути решения. Самым характерным примером может служить правовая позиция судьи, не принятая во внимание при вынесении решения. Но было бы ошибочным полагать, что obiter dictа вообще не имеет силы прецедента. Строго говоря, он является не обязательным, а только убеждающим прецедентом (persuasive authority).

Вообще положение суда в иерархии имеет огромное значение, так как именно от этого зависит сила прецедента, который составляет решение этого суда. Любой суд обязан следовать прецеденту вышестоящего суда, а также связан своими собственными решениями и решениями судов общей юрисдикции. Прецеденты нижестоящих судов является убеждающими, исключение составляет только Палата лордов – высшая судебная инстанция. Согласно его заявлению 1966 года по вопросам практики, она более не считает себя связанной собственными предыдущими решениями и «допускает возможность отступления от них в случае необходимости»[25]. Причем это заявление не затрагивает исполнения прецедентов другими судами.

Как уже отмечалось, авторитет прецедента не утрачивается с течением времени. Фактическая сила прецедента с годами даже возрастает, и суды не склонны отвергать давние прецеденты, если только они не явно ошибочны. Причина этого в стремлении обеспечить «определенность» права[26], а также в том, что отмена может привести к нарушению уже заключенных финансовых соглашений, права собственности и т.п.

Прецедент может быть отвергнут либо законом, либо вышестоящим судом. В последнем считается, что отменяемое прежнее решение было вынесено в результате неверного понимания права, а заключенная в нем правовая норма как бы никогда не существовала. В этом состоит сущность так называемой деклараторной теории: общее право никогда не меняется, оно просто заново правильно излагается.

Прецедент может быть отвергнут прямо или косвенно. Если при рассмотрении дела Верховный суд имеет право отвергнуть прецедент Аппеляционного, то он заявляет, что данный прецедент отвергается и его ratio desidenti теряет силу с точки зрения доктрины прецедента. При косвенной отмене это прямо не указывается, но в дельнейшем, имея пред собой два противоречащих друг другу прецедента, судьи следуют решению суда, занимающего более высокое положение в иерархии судов.

Кроме того, того существует еще один способ уклониться от следования прецеденту. Аппеляционный суд в 1944 году установил правило, согласно которому он не связан своим ранее принятым решением, если оно было принято per incuriam (по небрежности, без достаточной осторожности)[27]. Т.е. при рассмотрении дела суд не принял во внимание какую-либо норму парламентского акта или прецедент, имеющий отношение к данному делу. В последствии это правило было применено и другими судами. Оно не распространяется на случаи, когда решение просто не было достаточно аргументировано, содержало ошибочную позицию или основывалось на неверной интерпретации закона.

Формально считается, что суд в своих решениях всегда применяет уже существующую норму права, которая извлекается им из того или иного источника. Судьи считаются не создателями права, а провозгласителями ранее существовавших правовых норм. На самом же деле общее право в значительной мере есть продукт подлинного судебного правотворчества. Не боясь преувеличения, можно сказать, что в деле создания права английские суды играют роль, сравнимую с ролью парламента.

Как уже отмечалось, реализация доктрины обязательности прецедентов зависит от лежащего в его основе принципа, что суды образуют иерархию и, таким образом, каждый из них занимает определенное положение по отношении к любому другому суду. Необходимо рассмотренть эту иерархию применительно к доктрине прецедента.

Европейский суд

Решения по входящим в юрисдикцию Европейского суда вопросам будут обязательны для всех английских судов. Европейский суд не соблюдает доктрину обязательности прецедента и не считает себя связанным своими прежними решениями.

Палата лордов

Палата лордов находится на вершине иерархии английских судов. Ее решения обязательны для всех других судов, рассматривающих гражданские или уголовные дела, независимо от того, направляются ли аппеляции на этих судов в Палату лордов. С 1966 года Палата лордов вправе отвергать свои собственные прецеденты, когда в этом будет необходимость. Помимо того, что Палата имеет возможность отказаться от своего прежнего решения, есть еще три основных метода, посредством которых решения Палаты могут быть отвергнуты в качестве прецедента: 1) прецедент палаты лордов, может быть, отвергнут парламентским актом; 2) прецедент может быть признан отличающимся по фактам; 3) решение Палаты лордов может быть отвергнуто, если оно было принято per incarium.

Аппеляционный суд

Решение аппеляционного суда обязательны для всех нижестоящих судов, рассматривающих гражданские и уголовные дела, включая аппеляционные присутствия отделений Высокого суда. Аппеляционный суд связан решениями Палаты лордов и своими собственными решениями. Сформулировано три исключительных обстоятельства, при наличии которых более раннее решение Аппеляционного суда не будет считаться обязательным: 1) Если обнаруживается два противоречащих друг другу решения, суд может выбрать то, которому он хотел бы последовать. В этом случае решение, которым суд не стал руководствоваться, считается отвергнутым; 2) Суд не должен следовать тому своему решению, которое хотя и не было прямо отвергнуто, но не может существовать в силу иного, более позднего решения Палаты лордов; 3) Суд не обязан следовать своему решению, если оно было принято per incarium.

Высокий суд

Аппеляционные присутствия. В гражданско-правовых вопросах аппеляционные присутствия Высокого суда обязаны следовать решениям Палаты лордов и Аппеляционного суда. Кроме того, они связаны своими более ранними решениями. Решения по гражданским делам обязательны для заседающих единолично судей того отделения высокого суда, к которому относится данное аппеляционное присутствие, и, возложено, для судей других отделений. По уголовным делам аппеляционное присутствие отделения королевской скамьи связано своими ранее принятыми решениями.

Судьи первой инстанции. Решения суде Высокого суда, рассматривающих дела единолично в качестве суда первой инстанции, обязательны для низших судов, но не обязательны для других судей Высокого суда.

Низшие суды

Суды магистратов, суды графств и другие низшие суды связаны решениями всех вышестоящих судов, включая решения Высокого суда при рассмотрении им дел в первой инстанции. Решения одного из низших судов не являются обязательными для другого низшего суда.

По оценке судебного правотворчества существует довольно противоречивые концепции. Исследователи выделяют здесь два направления. В основе первого лежит созидательная теория Остина, непосредственно признающая судебное право. В основе второго – деклараторная теория Блэкстона. Согласно последней составной неразрывной частью английской правовой системы является естественное право. Оно и находит выражение в прецедентном праве. Таким образом, получается, что судьи не создают новое право, а лишь декларируют естественно-правовые нормы. Данная теория оправдывает во многом противоречивую доктрину прецедента, дает судьям свободу действий при оперировании с прецедентом, снимает с них ответственность за его содержание («норма была просто неправильно изложена»).

Блэкстон делил право Англии на Lex non scripta – неписанное, или общее, и Lex scripta – писаное, или статутное право[28]. Lex non scripta включает в себя не только общепризнанные обычаи, или так называемое общее право, но и отдельные обычаи разных частей королевства, а также отдельные законы, которые по обычаю соблюдаются только некоторыми судами и юрисдикциями.

Судам иногда приходиться рассматривать различные обычаи. Р. Кросс, например, описывает обычай рыбаков в одной местности сушить сети на частной песчаной отмели[29]. Это является нарушением чужого земельного владения. Но исследователь отмечает, что суды обычно соглашаются придать обычаю законную силу, если он отвечает некоторым требованиям. Обычай должен быть разумным, не противоречить закону и должен существовать «с незапамятных времен»[30].

В настоящее время английская доктрина прецедента в состоянии почти непрерывного изменения, но неизменными остаются три черты: 1) уважение к отдельно взятому решению одного из высших судов; 2) признание того, что решение данного суда является убеждающим для судов, стоящих выше его по иерархии; 3) отдельное решение рассматривается всегда как обязательный прецедент для нижестоящих судов.

Романов А.К. выделяет такие преимущества прецедента как: определенность, способность к развитию, учет конкретных обстоятельств, практичность[31]. В качестве недостатка он выделяет: строгость, опасность непоследовательности, громоздкость и сложность, медленность и сложность, изолированность ratio desidenti.

Распространенный традиционный взгляд, согласно которому судьи должны лишь применять положения права, призван подчеркнуть фундаментальную характеристику правовой системы Англии, как суверенитет передает действительное положение дел в области юрисдикционной деятельности, особенно в тех случаях, когда судье приходится сталкиваться с той или оной ситуацией впервые. При этом суд не может опереться с той или оной ситуацией впервые. При этом суд не может опереться ни на прецедент, ни на указание в законе по той простой причине, что они отсутствуют. Речь идет о делах, не имеющих прецедента в судебной практике, или о прецедентах, впервые рассматриваемых в судебной практике. В таких случаях английский суд не может отказать в правосудии. Он обязан рассмотреть дело, по которому нет прецедента, а закон молчит. На практике на суд практически возлагается конституционная обязанность правотворчества. Это позволяет сделать вывод, что прецедент сегодня играет важную роль в формировании права и правовой системы Англии. В этом смысле он занимает одно из важнейших мест в системе источников права наряду с законом.
2.4 Взаимодействие закона и прецедента
Источники английского права имеют в своей основе два принципа: принцип парламентского верховенства в законодательной области, обосновавший положение «статут может все», и принцип «жесткого прецедента», ограничивающий создание новых прецедентов.

Каким же образом реально складывается взаимодействие закона и прецедента?

В английской системе права судебное решение играет исторически особую роль – оно является признанным источником права, причем к тому же источником, за которым длительное время признавалось реальное верховенство в правовой системе. По сути, развитие источников английского права есть борьба закона и прецедента – за верховенство.

Формы взаимодействия статута и прецедента постоянно видоизменялись и трансформировались по мере становления статута как источника английского права и увеличения его удельного веса.

Английское право, как оно сложилось к буржуазной революции, было в основном прецедентным, созданным судами общего права и права справедливости. Веками накопленная судебная практика выделяла решения, определяющие основные положения права. Основы английского права, таким образом, были заложены именно в судебных решениях. При рассмотрении конкретных дел судьи не только устанавливали норму права для регулирования определенного вида отношений, но и более общие правовые принципы. То, что первоначально общие положения английского права, принципы и нормы, были сформулированы судейским правом, является характерной особенностью данной правовой системы и в значительной мере обуславливает специфику положения статута.

С развития статута в системе источников права в XVIII–XIX вв. судейское право утверждает доктрину, согласно которой основное значение статутного права заключается в восполнении пробелов в прецедентном праве, а также в устранении его устаревших положений. Сам подобный подход делал акцент на прецедентном праве как основе английской правовой системы. Акты парламента подстраивались под судебную практику, базировались на принципах, установленных прецедентным правом. Закон заимствовал категориальный аппарат, разработанный прецедентным правом.

Английский юрист Бромхед П. иллюстрирует результат взаимодействия прецедентного и статутного прав «путем сравнения общего права со стеной, в которую постоянно добавляют кирпичи (в виде готовых решений судов, содержащих прецеденты) и на которой появляются новые надписи (в виде названий принимаемых законов). Но сейчас большая часть стены покрыта надписями – растет она скорее за счет новых законов, чем за счет новых прецедентов»[32].

Взаимодействие статута и прецедента выражается в такой форме как принятие нового закона для упорядочения регламентации тех или иных общественных отношений. Так, закон об обязательствах арендатора (1957 г.) пересматривал крайне запутанный прецедентным правом вопрос о субъектах.

Или с другой стороны, привычка к прецеденту находит своё выражение в подробности, детальности парламентских статутов, которая якобы должна обеспечить единство их понимания, единство судебной практики. Она же создает возможность для судов использовать данный закон при наличии малейших отклонений о писанной в законе ситуации.

Надо отметить, что из положения «закон может отменить прецедент» еще нельзя сделать вывод, что статут выше прецедента. В действительности закон и прецедент как формы права тесно переплетены. В уголовном праве, например, большинство преступлений предусмотрено законами, но есть и предусмотренные прецедентным правом (недонесение об измене, различные виды убийств). Совершение лицом преступления, предусмотренного законом или прецедентом, имеет одинаковые правовые последствия[33]. Подобное явление существует и в других отраслях права. Поэтому институт английского права необходимо рассматривать в совокупности статутного и прецедентного права. Их взаимодействие строится на сложной основе. Новый закон может отменить положение, как старого статута, так и прецедентного права[34].

В процессе применения закон подвергается толкованию судей. В Англии традиционно считается, что принятый закон начинает «жить», становится правовым запретом или велением, только будучи применен судьей. Богдановская И.Ю. отмечает, что в этом смысле статуты существенно потеснили прецеденты в тех областях права, которые подвергались наибольшим изменениям. Увеличение удельного веса статутного права привело к тому, что все больше число дел решается не на основе прецедента, а на основе закона. Например, 9 из 10 дел, рассматриваемых в Аппеляционном суде и палате лордов в Великобритании, касается только статутов[35]. Таким образом, судебное решение прочтение статута становиться в свою очередь прецедентом толкования.

Но, несмотря на то, что статутное право в целом укрепляет свои позиции, прецедентное право все же нельзя рассматривать как «исторический источник». Оно продолжает играть важную роль. Прецедентное право находится в стадии модификации, вызванной, в том числе и укреплением статутного права. В целом можно выделить тенденцию утверждения «гибкого прецедента», при котором высшие судебные инстанции не считаю себя связанным предшествующими решениями.

Развитие любой области правовой системы Англии следует воспринимать в сложном взаимодействии статутного и прецедентного права (так, например, договор может быть признан недействительным как на основе статутного, так и прецедентного права).

Прецедентное право продолжает удерживать позиции по целому ряду областей. Так, оно регулирует деликтное право, право собственности. Преимущество судебного прецедента как источника права заключается в том, что он способствует более детальному урегулированию общественных отношений. Однако в результате количество казуальных норм растет, что осложняет поиск необходимого прецедента. С помощью прецедента нельзя быстро и решительно внести изменение в право. Статут же в этом смысле выигрывает, так как радикальные реформы могут проводиться только в форме законов. Только закон может единовременно внести существенные изменения в действующее право. К примеру, современное английское уголовное право содержится в форме актов парламента. Судебные прецеденты не создают новых составов преступлений.

Богдановская И.Ю. следующим образом оценивает взаимодействие двух основных источников английского права: «прецедентное и статутное право настолько переплелись, что количественный рост законов во второй половине ХХ века привел лишь к активизации прецедентного права, которое буквально поглощает законы. Судебная практика определяет их реальное действие, а по существу, и содержание (посредством прецедентов толкования), отдает предпочтение прецеденту или закону»[36].

На наш взгляд такая особенность английского права как тесное переплетение статутного и прецедентного права привела к тому, что система источников права стала весьма гибкой. Для нее не характерно традиционное для континентального права иерархическое строение. Система мобильна: при необходимости акцент легко переносится с одного источника на другой. Контроль над тем, что бы система не была внутренне противоречива, возложен на суды. Именно они определяют «включать» или «не включать» то или иное положение в систему действующего права. Поэтому еще долго статутные и прецедентные нормы будут существовать в праве Англии параллельно, а доктрины прецедента – играть значительную роль.



Заключение
Подводя итог всему вышесказанному, можно сказать, что мы попытались понять, что из себя представляет система права в Англии, определить сущность англо-саксонской системы права, выявить ее основные черты и особенности. Проследили историю возникновения и этапы развития англо-саксонской системы права, выявили ее закономерности.

Исходя из этого, можно сделать несколько выводов: во-первых, основных фактором, предопределившим формирование англо-саксонской системы права явился прецедент. У прецедентного права преимущество в том, что оно ближе к практике, но с другой стороны очень затруднен поиск прецедентов при реализации норм права. Особое влияние оказало и обычное право. Именно эти моменты направили развитие англо-саксонской системы по определенному пути, по которому она продолжает развиваться, несмотря на возрастающую роль статутного права, консолидацию законодательства.

Во-вторых, англо-саксонская система права, отличается особым построением своей системы, имеет особую структуру, которая складывалась на протяжении многих веков.

Третью особенность англо-саксонской системы права составляет особое отношение к правовым институтам, иными словами – правовая культура общества, обусловленная менталитетом населения стран, относящихся к англо-саксонской системе права.

Так же можно сказать, что особенность английского права как тесное переплетение статутного и прецедентного права привела к тому, что система источников права стала весьма гибкой. Для нее не характерно традиционное для континентального права иерархическое строение. Система мобильна: при необходимости акцент легко переносится с одного источника на другой. Контроль над тем, что бы система не была внутренне противоречива, возложен на суды. Именно они определяют «включать» или «не включать» то или иное положение в систему действующего права. Поэтому еще долго статутные и прецедентные нормы будут существовать в праве Англии параллельно, а доктрины прецедента – играть значительную роль.

Приведенные примеры из истории и практики Великобритании, являются для нас ярким доказательством успешного функционирования англо-саксонской правовой системы.




Библиография
1.       Алексеев С.С. Общая теория государства и права, т. 2. М.: Юридическая литература 1981.

2.       Аннерс Э. История европейского права. М.: Наука. 1994

3.       Аппарова Т.В. Суды и судебный процесс Великобритании. М., 1996

4.       Батлер У.Э. взаимодействие международного и национального права // советское государство и право. 1987. №5

5.       Берман Г.д. западная традиция права: эпоха реформирования. М., 1994

6.       Богдановская И.Ю. закон в английском праве. М.: Наука, 1987

7.       Богдановская И.Ю. «общее право»: конец «триумфа традиций. // Юридический мир 2003. №8

8.       Богдановская И.Ю. Систематизация английских законов: консолидация против кодификации. // Советское государство и право, 1986. №2

9.       Бойцова В.В., Бойцова Л.В. Панорама современных правовых систем. // юридический мир. 2002. №8

10.  Бромхед П. Эволюция британской конституции. М.: Юридическая литература. 1978

11.  Давид Р. Основные Правовые системы современности. М., 1988.

12.  Давид Р., Жоффре-Спинози К. основные системы современности. М., 1996.

13.  Дженкс Э. английское право. М., 1947.

14.  Зивс С.Л. источники права. М., 1981.

15.  Кросс Р. Прецедент в английском праве. М., 1985

16.  Максимов А.А. прецедент как один из источников английского права. // Государство и право. 1995. №2

17.  Решетников Ф.М. Правовые системы стран мира, М., 1983.

18.  Решетникова И.В. Доказательственное право Англии и США. М., 1999. 284 с.

19.  Романов А.К. правовая система Англии. М., 2002.

20.  Саидов А.Х. Сравнительное правоведение и юридическая география мира. М.: РАН. 1993.

21.  Теория государства и права: учебник для вузов. – М., 2003.

22.  Уолкер Р. Английская судебная система. М., 1980.

23.  Харитонов О.Е. Основы римского частного права. Ростов-на-Дону., 1999.

24.  Цвайгерт К., Кетц Х. введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. М., 1995.

25.  Юридический энциклопедический словарь. М., 1984.

---