Курсовая Роль купеческого капитала в создании социальной инфраструктуры провинциальных городов во второй
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
КУРСОВАЯ РАБОТА
на тему:
"РОЛЬ КУПЕЧЕСКОГО КАПИТАЛА В СОЗДАНИИ СОЦИАЛЬНОЙ ИНФРАСТРУКТУРЫ ПРОВИНЦИАЛЬНЫХ ГОРОДОВ ВО ВТОРОЙ ПОЛ. XIX – НАЧ. XX ВВ."
Введение
Актуальность. Исследование данной работы лежит в области истории и посвящено роли купеческого капитала в создании социальной инфраструктуры российских городов в XIX – нач. XX вв.
В последние годы в нашем обществе резко возрос интерес к изучению купечества. С одной стороны, это связано с происходящими сейчас в стране изменениями, а именно: с выделением в его структуре нового слоя – современных предпринимателей. С другой стороны, необходимость более тщательного изучения российского купечества вызвана и самим состоянием отечественной исторической науки. Одна из важнейших тем современных исследований – до сих пор остающаяся дискуссионной проблема генезиса капитализма в России. Во всем сложном комплексе связанных с этим вопросов особое место принадлежит выявлению роли отдельных слоев общества в этом процессе. Такому социальному слою, как купечество, из которого, в частности, формировалась российская буржуазия, до 1990-х гг. уделялось достаточно мало внимания. Самые различные стороны его существования и функционирования долгое время оставались без изучения. Между тем, происходивший в последней четверти XVIII в. процесс юридического оформления прав и обязанностей гильдейского купечества наряду с формированием дворянства был совершенно новым явлением в системе социальных отношений феодального государства. Именно тогда купцы получили социально-политические права и составили элиту городского общества. Произошедшие изменения в социальном статусе купечества повлекли за собой и сдвиги в экономике: наряду с расширением рынка в конце XVIII – начале XIX в. наметились первые элементы борьбы традиционного и нового предпринимательства (постепенная замена ростовщичества кредитованием, расширение таких сфер приложения капиталов как промышленность).
Автор считает, что благотворительные заведения, оказывавшие на рубеже XIX–XX веков помощь бедным, больным и престарелым горожанам справлялись с поставленными задачами и своей бескорыстной благотворительной поддержкой смогли охватить все категории нуждающихся людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. И сегодня благотворительность является одной из форм поиска компромисса между властью, бизнесом и некоммерческими организациями, что несомненно повышает актуальность данной работы.
Характеристика источников и литературы. При написании работы нами были использованы следующие источники, которые можно разделить на группы: К первой группе группе источников нами отнесены законодательные акты[1] и документы которые отражают личную жизнь и деятельность купеческих фамилий.
Наиболее важными для работы с законодательными актами являются: «Положение о пошлинах на право торговли и других промыслов» от 1 января 1863 г. и закон от 9 февраля 1865 г.[2], который внес некоторые уточнения. Одним из важнейших документов, на который мы опирались, является «Городовое положение» от 16 июня 1870 г. Анализируя этот источник, мы можем сказать, что он сыграл важную роль во включении купечества в систему городского самоуправления. В этом документе мы видим что «Попечение и распоряжения по городскому хозяйству и благоустройству предоставляются городскому общественному управлению, а надзор за законным сего исполнением – губернатору»[3], этим самым правительство перекладывало хозяйственные и финансовые нужды местного значения на городские думы, основу которых стали составлять не дворянство, как было раньше, а купечество, которое в последствии сформировалось в буржуазный класс.
В то же время Городовое положение способствовало развитию инфраструктуры в городах. Что не могло не способствовать развитию торговли, а с ней и благотворительности.
Источниковая ценность законодательных актов заключается в том, что они позволяют судить о изменениях в правовом положении купечества и о переменах в политике государства по отношению к купеческому сословию.
Одной из характерных черт законодательства изучаемого периода был значительный разрыв между принятием закона и сроком его введения. Так, «Положение о пошлинах на право торговли и других промыслов», принятое в 1861 г., было утверждено только с 1 января 1863 г., а введено на местах иногда еще позднее.
Из личных документальных источников можно указать «Дело по прошениям Московских купцов, выдача им для предоставления в Московскую Городскую Думу аттестатов о их поведении.»[4] и «Список сведений о Причисленном со 2 половины 1903 г. в Московское 2 гильдии купечество Михаиле Алексеевиче Смирнове.»[5]
К настоящему времени в отечественной историографии собран достаточно большой пласт научной литературы по исследуемому нами периоду, но который, по нашему мнению, сегодня еще не упорядочен. В этой связи, представленные работы мы хотели бы разбить в хронологическом порядке и проанализировать их. К первой группе работ нами отнесены статьи и монографии исследователей периода начала ХХ века. Особое место среди данных работ занимает произведение В.В Степанова,[6] анализирующее вклад русского купечества в благотворительность.
Следующая работа автора А.О Гушка.[7] анализирует формирование торгово-промышленного класса, основу которого и составляло купечество. В это работе нами был использован значительный материал по структурным особенностям купеческого класса и других категорий российского общества.
Ко второй группе работ нами отнесены монографии уже современного период. Это объясняется тем, что в советский период вопросам изучения купечества уделялось мало внимания.
Особенно много работ, изданных краеведами Республики Татарстан. Данный факт нами объясняется тем, что купечество Казанского края представлялось несколькими крупными фамилиями известными не только в крае, но и за его пределами, что и явилось побудительным мотивом для наших историков.
В ряду историков можно выделить Р.Р. Салихова. В своей работе он рассматривает деятельность татарской буржуазии, отмечает, что основной целью деятельности этого сословия «стало преобразование традиционной мусульманской благотворительности в целостную и стройную систему финансирования национальных нужд…»[8]
Подавляющее большинство монографий и публикаций посвящено сословиям, персоналиям отдельных благотворителей, их биографиям, но не дающим полной, целостной картины благотворительного процесса, протекавшего в изучаемый период. К ним, в первую очередь, следует отнести работы Л.М. Свердловой: «На перекрёстке торговых путей», «Купеческая династия Юнусовых», «Замановы-Аитовы». Так в монографическом исследовании «На перекрёстке торговых путей» автор представляет полную картину жизни казанского купечества, где наряду с торговой и промышленной деятельностью, рассматривается и активная общественная работа казанских купцов. В монографии упоминается о деятельности Казанского купеческого общества взаимной помощи, которое «носило узко сословный характер, в него принимались только русские, православные казанцы. Из-за скудости средств это Общество, не поддержанное крупными вкладами, влачило жалкое существование и плохо выполняло провозглашённые задачи»[9].
К упомянутым исследованиям также примыкают монографии Ризаэтдина ибн Фахретдина «Ахмед бай»[10] и Таирова Н.И. «Акчурины»[11].
Среди них необходимо отметить исследования Минуллина З.С. «Добрые люди из Заказанья»,[12] Хайруллиной А.Д. «Казанские газеты как исторический источник изучения благотворительности (1861–1895)»[13], Ясницкой Я.С. «Исторические традиции благотворительности и их отражение в современном обществе Республики Татарстан»[14], статьи Рафиковой Г.Э. «…Учреждаемый детский приют именовать приютом Юнусовых» и «Благотворительная деятельность Городского общественного банка»[15], опубликованные в журнале «Эхо веков» и др.
На сегодняшний день, несмотря на значительное число работ, ряд вопросов остаются недостаточно раскрытыми, что побуждает нас к дальнейшим научным изысканиям.
Хронологические рамки работы охватывают вторую половину XIX – начала ХХ вв. и вплоть до 1917 года. Нижняя граница характеризует период расцвета купечества в России, верхняя граница – период прихода к власти большевиков и ликвидацию купечества как класс.
Цель курсовой работы состоит в изучении роли купеческого капитала в развитии социальной инфраструктуры российских городов в конце XIX – начале ХХ вв. Исходя из цели нами были определены задачи исследования:
– исследовать Городовое положение 1870 года;
– рассмотреть деятельность купечества в городской системе управления;
– изучить влияние купечества на развитие системы социальной инфраструктуры городов;
– проанализировать вклад купечества на здравоохранение;
– рассмотреть благотворительную деятельность купечества Казани. Объектом курсовой работы является история российского купечества. Предметом исследования является влияние купеческого капитала на создание социальной инфраструктуры России.
Основными методами использованными при написании курсового проекта были:
– сравнительно-сопоставительный, который заключался в том, что мы сравнили особенности меценатства купцов России и Казанской губернии;
– диалектический, заключающийся в эволюционном рассмотрении формирования купечества в России;
– дедуктивный, который позволяет отследить формирования купечества России, на основе рассмотрения их формирования в Казанском крае.
Научная новизна исследования заключается в том, что в комплексе был рассмотрен материал по указанной проблеме, и выявлены специфические черты, характеризующие деятельность купечества в благотворительной деятельности России и Казанского края.
Практическая значимость работы заключается в том, что результаты исследования могут применяться на лекционных и семинарских занятиях в вузе, уроках в школе, в качестве доклада на конференциях.
Структура работы. Работа состоит из введения, 2 глав (5 параграфов), заключения, списка использованных источников и литературы.
1. Влияние купеческого сословия на развитие городов в российской империи во 2-ой пол. XIX
– нач.
XX
вв.
1.1 Деятельность купечества в системе городского самоуправления
Во второй половине ХIХ в. в правовом положении купечества происходят значительные изменения. Отмена крепостного права и перемены в социально-экономической жизни общества неизбежно повлекли за собой изменения в торгово – промышленной политике и в правовом статусе предпринимателей.
1 января 1863 г. вступило в силу «Положение о пошлинах на право торговли и других промыслов», а законом от 9 февраля 1865 г. в него были внесены некоторые уточнения[16]. В соответствии с этими законодательными актами, права купцов предоставлялись гражданам, уплатившим патентные и билетные торгово-промышленные сборы. Число купеческих гильдий сокращалось до двух, соответственно, торговые патенты, позднее получившие название гильдейских купеческих свидетельств, подразделялись на 2 разряда – гильдии. Открывать и содержать торговые и промышленные заведения можно было только после получения гильдейского свидетельства. Свидетельство 1-й гильдии давало право производить оптовую торговлю российскими и иностранными товарами на всей территории империи, содержать фабрично-заводские заведения и принимать повсеместно подряды без ограничения суммы. Соответственно, купец 2- й гильдии мог производить розничную торговлю в пределах города и уезда, содержать фабрично-заводские заведения и принимать подряды на сумму не более 15 тыс. руб.[17]
Только человек, выкупивший сословное гильдейское свидетельство, имел право именоваться купцом. Вновь вступавший в купеческое сословие предприниматель, получивший на свое имя свидетельство одной из гильдий и «при взятии оного представивший квитанцию, свидетельствующую о полной уплате им всех… повинностей, принимает наименование купца и, вместе с членами семейства его, в свидетельство внесенными, вступает в состав купечества того места, где он записан»[18].
Эта правовая система с незначительными изменениями существовала вплоть до конца 90-х гг. ХIХ в. При этом, в результате реформ 1860-х гг. и под воздействием изменившихся социально-экономических отношений, изменяется состав и численность купеческого сословия.
Во второй половине ХIХ в. гильдейское купечество продолжает составлять основную по численности и значимости часть предпринимателей. После городской реформы 1870 г. купечество сохранило за собой возможность активно участвовать в органах городского самоуправления, где купцы по прежнему играли ведущую роль.
Закон о реформе городского самоуправления в России, одна из составных частей либеральных реформ 1860–1870-х гг. Необходимость нового закона была обусловлена потребностями развития городов.[19] Законодатели ставили своей целью создание условий для подъема городского хозяйства и привлечение к работе в органах самоуправления предпринимателей. Работа по подготовке Городового положения была начата по инициативе МВД, в 1862 г. Окончательным стал третий вариант проекта, который и получил силу закона 16 июня 1870 г.
Городовое положение заменило сословные органы городского управления всесословными – городской думой и городской управой. Избирательное право было предоставлено лицам мужского пола с 25 лет, платившим налоги в пользу города. Избирательное право получили также целые ведомства и учреждения, платившие сборы в городской бюджет. Избиратели делились на три курии (крупные, средние и мелкие налогоплательщики). Каждая курия избирала 1/3 состава городской думы. Численность состава дум с учетом количества населения города устанавливалась от 32 до 72 гласных (в Москве – 180, в Петербурге – 250).
Исследователями отмечено, что в целом представители купеческого сословия доминировали по численности в составе городских дум. Активность купцов в органах городского самоуправления объясняется тем, что они более других были заинтересованы в улучшении жизненных условий города, торговли и промыслов. При этом, несомненно, что часть гильдейцев стремилась использовать общественную службу в личных интересах. Так, после первых выборов в Западной Сибири было отмечено много злоупотреблений, таких как укрывательство от налогов в городской бюджет, незаконный захват городской земли и т.п. В то же время мы можем отметить у ряда сибирских купцов искреннее желание помочь не только себе, но и наиболее обездоленным слоям города.
Городские органы самоуправления занимались благоустройством города, вопросами народного образования, здравоохранения, развитием торговли и промышленности и т.п. В этих хозяйственных вопросах они обладали относительной независимостью и самостоятельностью. Они обязаны были также содержать пожарную охрану, полицию, тюрьмы, казармы. Городская дума из своего состава избирала городского голову, его заместителя, членов управы. Городской голова возглавлял и думу, и управу. Надзор за деятельностью органов городского самоуправления осуществляло Губернское по городским делам присутствие во главе с губернатором. Городовое положение действовало до 1892 г.
Исходя из всего вышесказанного мы пришли к следующим выводам: ко второй половине XIX века назрела необходимость широкомасштабных изменений социально-политических и экономических механизмах России. Одним из элементов, где требовались реформы являлось городское устройство. Было выпущено так называемое «Городовое положение», которое разграничило компетенцию городского управления.
Компетенция городского управления была тесно ограничена рамками хозяйственных вопросов, что было оговорено в статье 2 «Городового положения». А именно было определено, что к предметам городского управления принадлежат:
- дела по внешнему благоустройству города;
- заведование устройством и содержанием улиц, площадей, мостовых, садов, парков, водопроводов, каналов, сточных труб, прудов, мостов и так далее;
- дела касательные благосостояния городского населения;
- меры по обеспечению народного продовольствия, устройство рынков и базаров;
- предостережение против пожаров и других бедствий и об обеспечении причиняемых ими убытков;
- попечительство об учреждении и развитии местной торговли и промышленности, об устройстве пристаней, биржи и кредитных учреждений;
- попечительство об благотворительных заведениях и больницах, и заведование ими на основаниях, указанных для земских учреждений.
Согласно статье 15 «Городового положения» под учреждениями городского самоуправления подразумевалось:[20]
- городское избирательное собрание;
- городская дума;
- городская управа.
Городское избирательное собрание было малофункциональным. Единственной его задачей было, согласно статье 16, собрание для избрания гласных в городскую думу один раз в 4 года.[21]
Городская дума избиралась раз на 4 года, и стать ее членом мог каждый, кто имел право голоса, исключение было указано в статье 35, согласно которой число «нехристиан» не должно было превышать третью часть от общего числа гласных. Возглавлял городскую думу городской голова, который избирался тоже на 4 года из числа гласных и не мог быть еврейской национальности.
Основными функциями городской думы являлись:
- назначение выборных должностей и дела общественного устройства;
- назначение содержания должностным лицам городского общественного управления и определения его размеров;
- установление, увеличение и уменьшение некоторых видов городских налогов и сборов: с движимого имущества, с документов на право торговли и промышленности, с трактиров, постоялых дворов и продуктовых лавок, с извоза, с частных лошадей и экипажей, с квартир и жилых помещений, с животных (в частности с собак), с аукционов;
- сложение недоимок по городским сборам;
- отчисления на содержание мостовых, тротуаров, чистки улиц за счет средств города и переложение натуральных повинностей в денежные.
Расходы на содержание и функционирование думы включали в себя расходы на управление, на общественные здание и помещения, на городские займы, на учебные и благотворительные заведения, на содержание воинских частей, полиции, тюрем. Данные расходы контролировал губернатор, все также назначаемые самодержавием.
Заседания городской думы назначались в 3-х случаях: по желанию городского головы, по желанию губернатора или же по требованию не менее пятой части гласных. Порядок вынесения предложения на всеобщее обсуждение с целью принятия его во многом схож с процессом вынесения предложения в нынешних местных городских советах. Точно так же как и сейчас, в то время гласный, который намеревался вынести на заседание городской думы предложение, должен был сообщить городскому голове о сути оного предложения за 3 дня. В случае нарушения данной процедуры, обсуждения по предложению могли состояться, но решение по нему откладывалось до следующего заседания.
Третьим органом городского управления была городская управа, которая также избиралась на 4 года, но половина ее состава должна была обновляться каждые 2 года. В статье 72 «Городового положения» описаны функции управы:[22]
- непосредственное заведование делами городского хозяйства и общественного правления;
- исполнение определений (решений) думы, собирание нужных для нее сведений;
- составление городских смет;
- взимание и расходование городских сборов на установленных думой основаниях и предоставление в думу, в назначенные сроки, отчетов о своей деятельности.
Городская управа могла признать указание (определение) городской думы незаконным большинством голосов, и не приводить данное указание в действие, о чем должна была известить городскую думу. В таких случаях для решения данного вопроса необходимо было вмешательство губернатора.
Как и земства, органы городского самоуправления зависели от государственных бюрократических и полицейских учреждений. И все же, создание новых органов самоуправления способствовало становлению общественно-политической и культурной жизни, и существенно помогло развитию торговли и промышленности в российских городах.
Согласно «Городовому положению» в России в 509 городах вводились новые формально бессословные органы городского самоуправления – городские думы, которые избирались раз на 4 года. Право избирать и быть избранным получили лишь обладавшие определенным имущественным цензом плательщики городских налогов. По размерам уплачиваемого ими городу налога они разделялись на три избирательных собрания: в первом участвовали наиболее крупные плательщики, уплачивающие треть общей суммы городских налогов; во втором – средние налогоплательщики, уплачивающие также треть налогов; в третьем – мелкие налогоплательщики, которые выплачивали оставшуюся треть налогов.
В выборах в органы городского самоуправления принимал участие довольно широкий круг избирателей. Предъявленные требования сводились к следующему (статья 17 «Городового положения»):
- избиратель должен быть мужчиной;
- избиратель должен быть русским поданным;
- избиратель должен быть не моложе 25 лет;
- избиратель должен владеть в пределах города, на правах собственника, недвижимостью, с которой подлежал налоговый сбор в пользу города, или должен содержать торговое или промышленной предприятие;
- за избирателем не должны числиться недоимки по городовым сборам налогов.
Не допускались к выборам лица, которые ранее были судимы, снятые с должности, подследственные и лица лишенные духовного сана.[23]
Все городские избиратели в соответствии с имущественным цензом. Согласно статье 24 все лица, которые имели право участвовать в выборах, заносились в избирательные списки по мере убывания суммы сборов с них и делятся на три группы (курии) по одной трети всех собранных сборов. Каждая группа выбирала треть от общего числа гласных таким образом, на первые две трети всех избирателей, по имущественному положению, приходилось максимальный процент избранных гласных. Это и определило доминирующую позицию крупной и средней буржуазии в городской думе, которая теперь очень легко могла защищать интересы своего капитала.
Данная система была заимствована у Пруссии. Она отдавала городское управление в руки купечества, которое своим богатством значительно возвышалась над остальными сословиями. Юридическая всесословность фактически привела к преобладанию одного сословия.
Выборы и деятельность городских дум находились под неусыпным контролем государственных чиновников. Так городской голова избирался из числа гласных губернатором, или, в крупных городах, министром иностранных дел.
Принадлежность к купеческому сословию определялась величиной объявленного капитала. Купеческие дети и неотделенные братья, а также жены купцов принадлежали к купечеству (были записаны на одно свидетельство). Купеческие вдовы и сироты сохраняли это право, но без занятия торговлей. Достигшие совершеннолетия купеческие дети должны были при отделении вновь записываться в гильдию на отдельное свидетельство или переходили в мещане. Неотделенные купеческие дети и братья должны были именоваться не купцами, а купеческими сыновьями и т.д. Переход из гильдии в гильдию и из купцов в мещане был свободный. Переход купцов из города в город разрешался при условии отсутствия недоимок по гильдейским и городским сборам и взятия увольнительного свидетельства. Поступление купеческих детей на государственную службу (кроме детей купцов 1-й гильдии) не разрешалось, если такое право не приобреталось образованием.
Корпоративная сословная организация купечества существовала в виде избираемых ежегодно купеческих старост и их помощников, в обязанности которых входило ведение гильдейских списков, забота о пользах и нуждах купечества и т.д. Эта должность считалась в 14 классе гражданской службы. С 1870 купеческие старосты утверждались губернаторами. [24]
Купец, не объявивший капитала и не производящий торга, должен был по истечении определенного срока приписаться к какому-либо обществу. На время выбытия из купцов и ещё неприписания ни к какому городскому обществу бывшему купцу выдавалось свидетельство «на избрание рода жизни». Для вступления бывшего купца в какое-либо общество требовалось согласие этого общества, которое также оформлялось свидетельством.
С середины XIX века для учета лиц, принадлежащих к купеческому сословию, в городских общественных управлениях и Думах велись различного рода списки и ведомости: гильдейские списки; именные реестры купцам 1 и 2 Гильдий местным и иногородним, возобновившим свидетельства и Билеты; списки лиц, получивших купеческие свидетельства, свидетельства на мелочные торги и промысловые свидетельства; списки купцов, объявивших и необъявивших капиталов; ведомость получившим купеческие свидетельства со вступлением в купеческое звание; ведомость о лицах, получивших купеческие свидетельства без причисления звания; ведомость о купцах, невозобновивших капиталов; ведомость об умерших купцах и т.д.
Принадлежность к купеческому сословию совмещалась с принадлежностью к почетному гражданству.
Таким образом, мы пришли к следующим выводам: закон о реформе городского самоуправления в России, одна из составных частей либеральных реформ 1860–1870-х гг. Необходимость нового закона была обусловлена потребностями развития городов. Компетенция городского управления была тесно ограничена рамками хозяйственных вопросов, что было оговорено в статье 72 «Городового положения». «Городовое положение» разграничивало компетенцию купеческого сословия, служило им руководством к деятельности. К тому же оно упорядочивала устройство городского быта и распорядка, что несомненно являлось прогрессивным веяньем в законотворчестве России.
1.2 Купечество и развитие системы социальной инфраструктуры городов
купечество столичный благотворительный меценатский
Среди городских начальных училищ (их называли еще приходскими училищами и школами) имелись как находившиеся на полном обеспечении органов городского самоуправления, в состав которых входило местное купечество, которые финансировали их, обеспечивали помещениями для занятий и контролировали их деятельность, так и частные.
Ко времени принятия Городового положения 1870 г. в Казани было 8 городских начальных училищ, старейшим из которых являлось III Ягодинское училище, основанное еще в 1806 году.[25]
В городе ощущалась острейшая необходимость в расширении сети начальных училищ, коренном улучшении условий их работы и обучения детей. Дума неоднократно занималась этими вопросами и принимала меры по улучшению состояния начального образования в городе.
Всего в период с 1872 г. по 1888 г. в городе было открыто 18 начальных училищ, в том числе в 1872 г. – четыре, в 1873 г. – одно, в 1875 г. – одно (мусульманское), в 1878 г. – три (два русских и одно мусульманское), в 1881 г. – два, в 1884 г. – одно, в 1885 г. – два, в 1886 г. – также два, в 1887 г. – одно и в 1888 г. – одно. Следует отметить, что наиболее интенсивный процесс открытия начальных училищ в Казани проходил с введения Городового положения до 1888 г., после чего наступил длительный период, когда училища не открывались в течение 8 лет (еще одно было открыто лишь в 1896 г.), хотя потребность в них была большой постоянно, что признавалось как городским общественным управлением, так и учебным начальством.[26]
Казанские купцы, владельцы крупных промышленных предприятий, как известно, помимо основной торговой, производственной деятельности, принимали активное участие в общественной жизни города. Спектр их общественных усилий, благодеяний был разнообразен по содержанию, конкретен при выборе объектов для оказания материальной помощи, наполнен стремлением к духовному и нравственному самоусовершенствованию.[27]
Общественная активность казанских купцов, искреннее желание помочь нуждающимся горожанам, внести свою лепту в решение городских социальных проблем объяснялись различными мотивационными критериями – заслужить прощение личных грехов перед Всевышним, поднять социальный статус, собственный «имидж», получить признание других людей, творить добро из солидарности со своими партнерами или из сострадания ко всем обездоленным. Какой бы ни была первопричина благотворительного поступка казанских бизнесменов XIX-ХХ века, деяния их на благо общества, направленные на излечение социальных «болячек», достойны увековечения в истории Казани и памяти народной.
Объектом благотворительных устремлений купцов были малоимущие, безработные сограждане, инвалиды, социальные (богадельни, приюты), образовательные, культурно-просветительские и культовые учреждения.
Самые крупные благотворительные инвестиции казанских купцов направлялись на образование детей. Аитова Фатиха Абдулвалиевна, дочь купца А. Яушева, слывшая сторонницей светского образования татар, в 1897 году на свои средства открыла в Казани начальную школу для девочек из бедных семей, в 1909 – начальную школу, ставшую впоследствии женской гимназией. Казанские купцы и предприниматели Аитовы пожертвовали средства на открытие первой женской татарской гимназии. Потомственный почетный гражданин, фабрикант и заводчик Алафузов Иван Иванович выделил средства для строительства здания женской рукодельной школы. Казанский купец Вараксин Дмитрий Иванович, владелец водочного завода был устроителем бесплатной школы для бедных при Богоявленской церкви. Членом правления попечительского совета Мариинской женской гимназии являлся казанский купец и общественный деятель Месетников Петр Анисимович. Казанские купцы и предприниматели, общественные деятели Сайдашевы пожертвовали в 1883–1901 годах немалые средства на строительство нового комплекса медресе «Мухаммадия». Другой казанский купец и предприниматель Айтуганов Исмагил Исхакович вложил средства в строительство медресе «Халидия» и являлся одним из его попечителей. Представитель купеческой династии Тихомирновых, владелец торгового дома «Тихомирнов А.О. с сыновьями», Александр Осипович Тихомирнов долгие годы являлся председателем попечительства церковно-приходской школы при Георгиевской церкви. Казанский купец Султанабдулгазиз Джиганшиевич Усманов построил при Султановской мечети медресе, являлся бессменным попечителем и содержателем этого учебного заведения.
Казанское купечество много сил и средств направляли на образование, реабилитацию и интеграцию в общество детей с ограниченными возможностями. Например, частное благотворительное Казанское призрения и образования глухонемых детей открыло училище, которое располагалось на углу Грузинской и Поперечно-Лядской улиц.[28] Там было 2 класса, где обучались приходящие и стипендиаты, последние проживали в общежитии при училище. Общество призрения тратило на образование глухонемых детей приблизительно 8000 рублей в год – по тем временам это большие деньги.
Купец Попов Михаил Иванович выделил средства на строительство здания для училища слепых детей. Оно располагалось на Арском поле, при нем имелся интернат для 26 воспитанников.
Попечителем училища являлся Ф.Х. Грахе. За содержание каждого воспитанника Попечительство ежегодно уплачивало в городскую казну 60 рублей, всего же на содержание училища в год расходовалось около 5 тысяч рублей.
Помещица Родионова Анна Николаевна пожертвовала личные средства – 280 тысяч рублей недвижимости – по тем временам огромные средства на открытие в Казани Института благородных девиц.
Следует отметить многолетнюю и многогранную деятельность представителей купеческой династии Юнусовых, основавших и содержавших Мусульманский детский приют. Его выпускники получали свидетельство о начальном образовании, небольшое денежное пособие, и первые самостоятельные шаги делали под покровительством Юнусовых.
Таким образом, мы пришли к следующим выводам, что купцы, владельцы крупных промышленных предприятий, принимали активное участие в общественной жизни города. Спектр их общественных усилий, благодеяний был разнообразен по содержанию, конкретен при выборе объектов для оказания материальной помощи, наполнен стремлением к духовному и нравственному самоусовершенствованию. Объектом благотворительных устремлений купцов были малоимущие, безработные сограждане, инвалиды, социальные (богадельни, приюты), образовательные, культурно-просветительские и культовые учреждения. Самые крупные благотворительные инвестиции казанских купцов направлялись на образование детей.
1.3
Роль купеческого капитала в развитии системы здравоохранения
Во второй половине XIX в. Активные позиции начинают занимать с 1867 г. Общество Красного Креста и с 1895 г. Попечительство о домах трудолюбия и работных домах, позже переименованное в Попечительство трудовой помощи.
Участие врачей в различных благотворительных обществах было весьма активным и оставило ослепительный след, доказав таким образом правильность утверждения, что круг деятельности врача далеко выходит за пределы его прямого назначения и эскулап является не только видным общественным деятелем, но и непременным участником в делах благотворения.
Благотворительная помощь охватывала в различные группы нуждающихся. История российского общества хранит свидетельства благотворительных деяний представителей таких знатных аристократических семей, как Шереметьевы, таких купцов и заводчиков, как Третьяков, Бахрушин, Солдатенков.
И по сей день служат людям построенные в конце XIX века на деньги московского купечества больничные здания клиник Московской медицинской академии, бывшие в период их постройки лучшими больницами в Европе.
Впоследствии стали возникать как местные отделения этого общества, так и самостоятельные общественные организации, ставившие своей задачей решение отдельных благотворительных задач, например, общество помощи детям врачей для получения ими высшего образования.
Вместе мо столичным здравоохранением в ногу шло провинциальное. Так например в казанской губернии, в связи с распространением в городе в 1889 г. заразных детских болезней, проникших и в городские учебные заведения, управой были приняты меры по противодействию инфекционным заболеваниям детей вплоть до временного прекращения занятий. По просьбе городского головы общество врачей при Казанском университете и некоторые врачи персонально выразили согласие бесплатно посещать городские школы и оказывать больным ученикам медицинскую помощь на дому при условии бесплатного отпуска лекарств городом. В ответ на это дума поручила управе распределить училища между врачами и выделила средства для бесплатной выдачи лекарств больным учащимся.
В Казани имели место такие заразные болезни, как тиф, оспа, дифтерит и особенно венерические заболевания. Для борьбы с последними губернское собрание вынуждено было возбудить перед правительством ходатайство об учреждении в Казани центральной «сифилитической» лечебницы на средства казны. В свою очередь совет Казанского университета выдвинул перед губернской земской управой ходатайство об ее согласии на переименование сифилитического отделения губернской земской больницы в госпитальную клинику венерических болезней и испрашивал на это согласие городской думы. Последняя такое согласия дала и в свою очередь возбудила перед губернатором соответствующее ходатайство.
Наряду с названными причинами неблагополучного положения со здоровьем жителей Казани была еще одна – не менее, если не более важная, – неудовлетворительная организация здравоохранения в городе. Правительственные учреждения здравоохранением практически не занимались, переложив заботы о нем на земские учреждения и органы городского самоуправления.
В 70-х годах XIX в. в Казани, городе с населением свыше 150000 человек, были всего два городских врача, содержавшихся на средства города, три акушерки, из которых две получали казенное жалованье, а от города – квартирные, а третья (в Адмиралтейской слободе) полностью содержалась на средства города. Имелись также несколько «лекарских учеников» (в 1874 г. их было 5 человек, а в 1886 г. – 4) и один фельдшер. Были в городе также и частнопрактикующие врачи, но число их неизвестно. В 1886 г. должности младших «лекарских учеников» были упразднены, старшие «лекарские ученики» переименованы в фельдшеров с предоставлением им преимуществ государственной медицинской службы (XIY класс по чинопроизводству). Должности фельдшеров имели право занимать только лица, имевшие фельдшерское образование. В 1886 году их было три человека.[29]
Поликлиник или амбулаторий в городе не было, врачи принимали больных у себя дома или посещали их по месту жительства.
Содержавшиеся на средства города два врача не могли считаться врачами городского управления, так как находились в ведении врачебного отделения губернского правления, состояли в распоряжении полиции. Они были обременены судебно-полицейско-медицинскими обязанностями, будучи прикрепленными к полицейским участкам, и не могли в полной мере заниматься медицинской помощью населению. Своих думских врачей, как это было в других городах, казанское городское общественное управление не имело. В этом отношении губернский город отставал от самых бедных уездных земств.
Казанские купцы внесли немалый вклад не только в социальное развитие образования, но и в развитие городского здравоохранения. Попечительской заботой купечества Казани были охвачены Александровская больница для приходящих больных Императорского Казанского экономического общества и Городская Александровская больница для ремесленников.
Лечебница Казанского экономического общества была открыта в 1866 году по инициативе его членов в здании Ложкинской богадельни. Лечение казанцев в учреждении осуществлялось амбулаторно, плата не взималась.
Причиной открытия другого медицинского учреждения послужила эпидемия горячки среди казанских ремесленников в 1865 году. Создав в 1866 году временное отделение при Казанской городской больнице, медицинское учреждение вскоре было преобразовано «в самостоятельное лечебное заведение с ежегодным ассигнованием 10 тысяч из прибылей Казанского общественного банка». Александровская ремесленная больница имела три отделения: терапевтическое, хирургическое и гинекологическое. Число пациентов лечебницы ежегодно составляло сотни неимущих людей.
Судьба еще одного медицинского учреждения непосредственно связана с именем известного казанского хлеботорговца и главы старообрядческой общины Я.Ф. Шамова. Жертвуя немалые суммы на нужды города, участвуя во многих благотворительных подписках, Я.Ф. Шамов остался в памяти казанцев как инициатор создания прекрасной и современной по тем временам больницы, построенной у подножия так называемой Третьей горы, откуда берет свое начало современная улица Калинина. После смерти Я.Ф. Шамова в 1908 году строительство больницы было завершено его женой А.Х. Шамовой. Торжественное открытие лечебного учреждения, получившего название «Шамовской больницы», состоялось в 1910 году, и впоследствии не переименовывалось, сохранило в обиходе свое первоначальное название. [30]
В архивных документах есть немало примеров частной благотворительности при создании и поддержании здравоохранительных учреждений.
Среди покровителей здравоохранения татар история сохранила имена таких крупных промышленников, как Ахмед и Гани Хусаиновы, Шакир и Закир Рамиевы, фабрикантов Акчуриных, Утямышевых, Азимовых и др. Братья Хусаиновы пожертвовали сотни тысяч рублей на строительство мечетей, открытие мектебе и медресе, субсидировали десятки учебных заведений, на свои средства посылали наиболее одаренных шакирдов в заграничные вузы, стажировку.
Другие меценаты не обладали внушительными состояниями, но тоже внесли значительный вклад в дело развития национального просвещения, здравохранения, покровительствовали неимущим. Так, купец Дж. Сагдиев пожертвовал казанскому медресе «Касымия», строительству школ и мечетей – по 10 тысяч, Казанскому благотворительному обществу – 2 тысячи, родильному отделению этого общества – 3 тысячи рублей.[31]
Сам собой напрашивается вывод, что в процессе решения социальных проблем города (нищенства, сиротства, инвалидности и др.) и органы власти, и купцы, представители частного капитала не только осознавали общественную угрозу и тяжелые экономические последствия, порождаемые этими явлениями, но и предпринимали совместные эффективные меры по их устранению.
Среди городских начальных училищ (их называли еще приходскими училищами и школами) имелись как находившиеся на полном обеспечении органов городского самоуправления, в состав которых входило местное купечество.
Объектом благотворительных устремлений купцов были малоимущие, безработные сограждане, инвалиды, социальные (богадельни, приюты), образовательные, культурно-просветительские и культовые учреждения.
Самые крупные благотворительные инвестиции казанских купцов направлялись на образование детей.
Казанские купцы внесли немалый вклад не только в социальное развитие образования, но и в развитие городского здравоохранения.
В архивных документах есть немало примеров частной благотворительности при создании и поддержании здравоохранительных учреждений.
В заключении следует сказать, что купечество Казани внесло огромный вклад не только в социальное развитие образования, но и в развитие городского здравоохранения. Попечительской заботой купечества Казани были охвачены Александровская больница для приходящих больных Императорского Казанского экономического общества и Городская Александровская больница для ремесленников. Лечебница Казанского экономического общества была открыта в 1866 году по инициативе его членов в здании Ложкинской богадельни. Лечение казанцев в учреждении осуществлялось амбулаторно, плата не взималась.
2. Благотворительная деятельность купечества во 2-ой пол.
XIX
– нач.
XX
вв.
2.1 Меценатская деятельность столичного купечества
В первой половине XIX в. в России начала складываться элита торгово-промышленного мира, состоящая из купеческого сословия: династий Морозовых, Прохоровых, Рябушинских, Коноваловых, Третьяковых, Солдатенковых, Крестовниковых, Кокоревых, Губониных…[32]
Именитое купечество, зарабатывая миллионы, передавало при жизни и завещало после смерти немалые средства на благотворительность. В этой среде с детства воспитывалось чувство долга – необходимость внести вклад в общественную и культурную жизнь Отечества. Василий Осипович Ключевский писал, что «благотворительность была … необходимым условием личного нравственного здоровья».
Дела милосердия московских благотворителей были чрезвычайно многообразны.
Московское замоскворецкое купечество внесло свой вклад в дело благотворительности и меценатства. (Замоскворечье – район, расположенный на правом пологом берегу Москвы-реки, напротив Кремля, здесь издавна селились купцы).
Следует сказать, что одной из давних форм благотворительности была милостыня и призрение нищих, главным образом при церквях и монастырях. Поэтому и частная купеческая благотворительность была направлена не только на строительство храмов и их благоукрашение, но и на строительство при храмах богаделен, приютов. В 1860-х гг. на обустройство Пятницкой церкви выделил деньги купец Петр Губонин. Церковь была красива и снаружи и внутри. В таком виде она простояла почти 100 лет, а в 1934 г. ее снесли.
Купец-богач Петр Ионович Губонин занимался казенными подрядами по строительству железных дорог в России, на этом он нажил огромное состояние. Прославился Губонин и в области благотворительности. Он пожертвовал громадные суммы на возведение храма Христа Спасителя, оказывал помощь храмам в других городах. На его средства было построено Комиссаровское техническое училище в Москве, которое готовило техников и инженеров, высоко ценившихся в промышленности. Он также выделил средства на строительство Политехнического музея в Москве. Петр Губонин – весьма заметная фигура в истории России. Выйдя из крепостных крестьян, он получил чин тайного советника и потомственное дворянство, которое было дано ему «в воздаяние пожертвований с 1870–1872 гг. на устройство и обеспечение бывшей в сем году политехнической выставки в Москве и во внимание к стремлению его своими трудами и достоянием содействовать общественной пользе». Жил Губонин неподалеку от церкви Параскевы Пятницы в Климентовском переулке (д. 1).
В начале XX в. храм был богато украшен на средства Елизаветы Семеновны Ляминой, вдовы крупного фабриканта. Лямины – известные купцы-благотворители, на средства которых устраивались богадельни, строились храмы, и не только в Москве.
Замоскворечье стало местом действия некоторых пьес Александра Николаевича. Надо заметить, что купечеству не всегда везло в русской литературе. Довольно нелицеприятно изображали купцов Н.В. Гоголь, А.П. Чехов, П.Д. Боборыкин, А.М. Горький. Они частенько представлялись плутами, мошенниками, деспотами. Конечно, была среди них и такая категория людей, впрочем, как и в любом сословии. С другой стороны, мотивы благотворительности тоже могли быть самыми разными: от показного расточительства до высокого движения души. И все же, вопреки традиционно сложившимся представлениям о морально-этическом образе русского купца, нашедшем отражение в русской литературе и драматургии, на самом деле все обстояло не совсем так. И мы приведем совсем другие примеры, к счастью, в наше время об этом можно рассказывать.
На Малую Ордынку выходят ворота храма святителя Николая в Пыжах. Этот дивный храм в стиле «русского узорочья» построен в 1670-х гг. в бывшей на этом месте Стрелецкой слободе на средства стрелецкого полка.
В XVIII–XIX вв. купцы, жившие в приходе храма, принимали самое активное участие в его благо-украшении. А в 1858 и 1895 гг. храм обновлялся на средства уже упоминавшегося семейства Ляминых и купцов Рахманиных. Дом №22 на Большой Ордынке был передан в 1871 г. Московскому епархиальному ведомству купцом Давыдом Ивановичем Хлудовым. Купеческое семейство Хлудовых на свои деньги открывало клиники, богадельни, материально поддерживало учебные заведения. В этом доме после Московского епархиального училища иконописи и религии находилось Мариинское, Ризоположенское училище, в котором получали образование дочки священнослужителей.
Украшением Большой Ордынки является – храм, посвященный иконе Божией Матери «Всех скорбящих Радость». В его строительстве в разное время принимали участие известные семьи Долговых и Куманиных. Усадьба Долговых расположена напротив храма, там сейчас находится Институт Латинской Америки. После перестройки храм освящал знаменитый московский митрополит Филарет (Дроздов). В его речи, посвященной благотворителям, были такие слова: «Если верный подданный приносит Царю дар от своего усердия, и дар его приемлется: кто, думаете, – в сем случае одолжен и осчастливлен, приемлющий или приносящий? – Думаю, приносящий». Это понимали русские купцы, не только в Москве, но и во всей России, и приносили в дар своему городу храм, богадельню, больницу, приют… А иные и картинные галереи.[33]
Выдающийся художественный и музыкальный критик Владимир Васильевич Стасов, так характеризовал представителей купеческого сословия: «…выросла иная порода людей купеческой семьи, с иными потребностями, иными стремлениями, людей, у которых, невзирая на богатство, было мало охоты до пиров, прожигания жизни, до всякого рода жуирства, но у которых была великая потребность в жизни интеллектуальной, было влечение ко всему научному и художественному…. И всегда, во всем стоит у них на первом месте общественное благо, забота о пользе всему народу…».[34]
Напротив здания Государственной научной педагогической библиотеки им. К.Д. Ушинского, это бывшая усадьба заводчика А.Д. Демидова.
установлен бюст И.С. Шмелеву. Иван Сергеевич родился в Замоскворечье в Кадашевской слободе. В особняке, ныне занимаемом библиотекой, в 1882–1917 гг. находилась 6-я мужская московская гимназия, в которой учился Иван Шмелев. По этому поводу в «Лете Господнем» в главе «Святая радость» можно прочитать, как Ваня размышляет, что он будет носить кожаный пояс с медяшкой и картузик, на котором «листочки будут … серебряные, и шнурок на картузике будет белый … и буковки … – М.:.Г. – Московская 6-я гимназия. Говорят, мальчишки будут дразнить: «Моська шестиголовая»». Купеческий сын Иван Шмелев стал писателем, и среди его произведений особое место занимает знаменитый роман «Лето Господне», в котором описывается жизнь Замоскворечья времен его детства. В 1930 г. Шмелев в статье «Душа Москвы», вспоминая вклад представителей «темного царства» в дары городу, писал: «Не только дело «богоугодное» нашло в московском купечестве силу великого размаха: российское просвещение в науках и искусствах также многим ему обязано».
Если говорить «об искусствах», яркая иллюстрация – Государственная Третьяковская галерея. Ее основатели Павел Михайлович и Сергей Михайлович Третьяковы были потомственными купцами. Их родовой дом сохранился и до сих пор (правда, в неважном состоянии) в Замоскворечье в 1-м Голутвинском переулке (д. 12/16). Третьяковы торговали льняным полотном. Успешное ведение дел позволило им тратить немалые средства на благотворительные цели, а также на собирание художественных коллекций. Дом в Лаврушинском переулке принадлежал братьям Третьяковым с середины XIX в., его несколько раз перестраивали, чтобы приспособить для размещения коллекций – оба брата были увлечены собиранием картин. Павел Михайлович Третьяков начал собирать художественную коллекцию в 1854 г. с 10 полотен старых голландских мастеров. Но его целью было создание национальной художественной галереи. И такая галерея была основана им в 1856 г. С 1881 г. его галерея стала общедоступной. Когда в 1892 г. умер Сергей Михайлович Третьяков, Павел Михайлович унаследовал собрание картин своего брата и разместил их в Лаврушинском переулке. Безвременная смерть младшего брата подвигла Павла Михайловича сделать подарок городу и увековечить имя брата. В том же году он передал всю коллекцию в дар Москве. До 1918 г. она называлась Московская городская художественная галерея Павла и Сергея Третьяковых. Тогда в ней находилось 1287 картин, 518 рисунков и 9 скульптур. После смерти П.М. Третьякова в 1900–1905 гг. фасад здания был перестроен в новом русском стиле по эскизу Васнецова.
Братья Третьяковы были известны в Москве как щедрые благотворители. Они жертвовали деньги на приюты, училища, больницы. Половину своих средств Павел Михайлович завещал на благотворительные цели. На его деньги в 1912 г. был построен приют для вдов, малолетних детей и незамужних дочерей художников, носящий имя Третьякова. Это здание в несколько перестроенном виде находится в начале Лаврушенского переулка (д. №3).
Следует заметить, что Лаврушенский переулок получил свое наименование от фамилии купеческой вдовы Лаврушиной, некогда проживавшей здесь.
Еще одна жемчужина Замоскворечья – храм Воскресенья Христова в Кадашах. Построен он в середине XVII в. на средства гостей Кондрата и Лонгина Добрыниных. Замечательная по красоте колокольня храма, воздвигнутая в конце XVII в., прежде была доминантой Замоскворечья. На ней находился колокол весом более 6 тыс. кг, отлитый на деньги владельца шелковой фабрики Ивана Никитича Садовникова.
В XVIII в. здесь возник Болотный рынок, и на средства купцов была сооружена дамба, защищавшая его от наводнений. Во 2-й половине XVIII–XIX вв. на этом месте стояли каменные и деревянные лавки и лабазы купцов (здания кирпичных лабазов частично еще сохранились), в которых торговали пшеницей, овсом, крупой, со второй половины XIX в. – фруктами.
От Болотной площади к набережной идет Фалеевский переулок – здесь был двор купца Д.Ф. Фалеева. В 1898–1900 гг. на месте этого двора было построено громадное здание на средства купцов братьев Василия Алексеевича и Александра Алексеевича Бахрушиных – Дом бесплатных квартир на Софийской набережной им. Бахрушиных, или, как в народе говорили, Бахрушинка, другое название Вдовий дом. Он предназначался для бедных вдов с детьми. В доме в 1912 г. имелись 456 квартир, в которых проживало более 2 тыс. человек. При доме имелось начальное училище для детей, два детских сада и две учебные ремесленные мастерские – для мальчиков и для девочек, общежитие для курсисток, при нем столовая. Все это было бесплатно.
Бахрушины – предприниматели, благотворители, меценаты, коллекционеры – владели кожевенной и суконной фабриками. В 1875 г. сыновья Алексея Федоровича Бахрушина – Петр, Василий и Александр – образовали «Товарищество кожевенной и суконной мануфактуры Бахрушин и сыновья». Они значительно обогатились на казенных заказах во время русско-турецкой войны 1877–1878 гг. и в Первую мировую войну. Бахрушины входили в пятерку самых знаменитых московских купеческих семей и особое уважение заслужили благодаря щедрой благотворительной деятельности. На средства братьев Бахрушиных в Москве, кроме Дома бесплатных квартир, были построены и оборудованы Бахрушинская больница, Дом призрения для неизлечимых больных. Здесь нельзя не сказать и о крупнейшем в мире Театральном музее, основанном представителем следующего поколения этой семьи – Алексеем Александровичем Бахрушиным, и носящем его имя. Музей был создан на основе бахрушинской коллекции, посвященной русскому и западно-европейскому театру.
Еще одним колоритным представителем русского купечества был Василием Александровичем Кокоревым. Церковь Софии Премудрости Божией в Средних Садовниках – бывшее Кокоревское подворье. Эти здания с элементами старорусского зодчества были построены в 1862–1865 гг. по заказу В.А. Кокорева. Они представляли собой гостиничный и торгово-складской комплекс. Сооружение, обошедшееся Кокореву в 2,5 млн. руб., являлось уникальным для своего времени в техническом отношении. Здесь останавливались в основном купцы, потому что было, где разместить товары. Купцы заключали здесь сделки, а в соседнюю Софийскую церковь ходили молиться за успех дела. Это место привлекало и представителей русской культуры, таких как художники Крамской, Верещагин, Репин, Поленов, Васнецов, композиторы – Чайковский, Аренский, писатели – Мельников-Печерский, Мамин-Сибиряк. После революции на гостинице Кокоревского подворья было надстроено несколько этажей, и ее передали под общежитие военнослужащим.
В.А. Кокорев был одним из пионеров русской нефтяной промышленности, занимал видное место в русском финансовом мире, организовал Волжско-Камский банк. Он был творческим, энергичным человеком, щедрым благотворителем. Кокорев платил стипендии студентам из славянских стран, на свои средства устраивал юбилеи сотрудников, торжественные встречи.
Правда, так получилось, что дела его пошатнулись. После выплаты всех долгов Кокорев не разорился совсем, но прежних возможностей у него уже не было. Кстати, он был меценатом и собирателем произведений живописи. Его картинная галерея насчитывала свыше 500 картин, из которых половина принадлежала русской школе. Просуществовала кокоревская галерея около 10 лет. Ее, как и подворье, Василию Александровичу пришлось продать, чтобы расплатиться с долгами. Часть картин купил П.М. Третьяков. Так что ряд замечательных работ Брюллова, Айвазовского, Федотова и других художников из коллекции Кокорева находятся сейчас в Третьяковской галерее.
В 1856 г. по случаю окончания Крымской войны в Москве встречали делегацию севастопольских моряков. От имени московского купечества Кокоревым был устроен торжественный обед, на котором русский историк М.П. Погодин в своей речи так сказал о купечестве: «…наши купцы не охотники до истории: они не считают своих пожертвований и лишают народную летопись прекрасных страниц. Если бы счесть все их пожертвования за только нынешнее столетие, то они составили бы такую цифру, которой должна бы поклониться Европа».
Этими словами мы и закончим параграф о столичном купечестве, оставивших нам прекрасные здания, храмы, музеи…
2.2 Сфера благотворительной деятельности провинциального купечества
«Серебряным веком» называют начало ХХ столетия в России. Это время не только бурного подъема промышленности и торговли, но и целая эпоха в русской поэзии, искусстве, философии. Это особый этап и для русского старообрядчества, получившего возможность легального существования после Высочайше утвержденного положения Комитета Министров об укреплении начал веротерпимости, опубликованного 17 апреля 1905 года, «О свободе совести»[35] и Правил «О порядке устройства общин»[36], утвержденных П.А. Столыпиным 17 октября 1906 г. Именно в этот период особенно ярко заявляют о себе старообрядческие торгово-промышленные династии.
Московские купцы-старообрядцы широко известны своим вкладом и в экономику, и в культуру России. В конце XIX – начале XX века на средства Морозовых, Солдатенковых, Хлудовых, Гучковых, Коноваловых, Рябушинских строились медицинские клиники, аэродинамический и психологический институты, организовывались географические экспедиции, создавались театры.
П.А. Бурышкин, блестящий знаток Москвы купеческой, выделяет 26 торгово-промышленных семей, занимавших первые места в «московской неписанной купеческой иерархии» начала века, и почти половина этих семей была старообрядческой. Благотворительность составляла важнейшую часть их широкой и всесторонней общественной деятельности. «Про богатство говорили, что Бог дал его в пользование и потребует по нему отчета, что выражалось отчасти и в том, что именно в купеческой среде необычайно были развиты и благотворительность, и коллекционерство, на которые смотрели, как на выполнение какого-то свыше назначенного долга»[37]
Меценатство выходцев из московской старообрядческой среды получило широкое освещение в исследовательской литературе,[38] чего нельзя сказать о казанских благотворителях. Эта тема заслуживает, на наш взгляд, самого пристального внимания хотя бы потому, что память о купеческих щедротах и поныне живет в народном сознании, передаваясь из поколения в поколение.
Традиции купеческой благотворительности в среде казанских купцов сохранялись вплоть до революции. Купеческая благотворительность подкреплялась не только нравственным принципом, желанием выполнить долг имущего по отношению к неимущему, но и стремлением оставить по себе память. Многими купеческими семьями создавались благотворительные общества, которые были направлены на социальную помощь нуждающимся слоям населения г. Казани.
Так, к началу 60-х годов XIX века в городе функционировало 7 указанных организаций, в 70-е годы XIX века их уже 12, в 80-е годы XIX века численность организаций возрастает до 26, в 90-е годы XIX века благотворительных организаций насчитывается уже 46, наконец, с 1900 по 1917 гг., по сведениям, собранным автором, их было более 80.
К причинам, способствовавшим росту благотворительных организаций, автор также относит рост частного капитала, формировавшего материальную основу благотворительности. Последний, в свою очередь, обусловлен глубокими изменениями, происходившими в экономике России во второй половине XIX века.
Бурному росту активности в благотворительном процессе предпринимателей, промышленников и частных лиц способствовали также меры, предпринимаемые государством, направленные на создание благоприятных условий для благотворительной деятельности.
Надо признать, что самодержавие, не имея достаточных ресурсов и потенциальной возможности решить назревшие социальные проблемы, не препятствовало, а способствовало открытию и деятельности общественных, частных и церковных благотворительных организаций, взявших на себя решение многих социальных вопросов. Так, специальным актом от 1862 года утверждался облегчённый порядок открытия благотворительного общества (ранее для этого требовалось «соизволения» государя Императора, теперь же достаточно было получить разрешение от Министерства внутренних дел) и устанавливались налоговые льготы с 18–25% до 12–15%, а на местном уровне – полное освобождение от налогов[39]. В тоже время, законодательная база в сфере благотворительности постоянно изменялась, новые экономические условия, появление новых субъектов благотворительности, изменение отношения к благотворительным обществам требовали внесения соответствующих корректив.
Примером совместной деятельности городской управы и частного капитала по призрению малоимущих горожан может служить история известного благотворительного заведения Казани – Дома призрения неимущих и престарелых граждан, именуемого в простонародье Ложкинская богадельня.
Всего, по собранным автором сведениям, в структуру городских благотворительных заведений в изучаемый период входили (без учёта детских приютов):
1. 10 богаделен;
2. 5 бесплатных приютов и 3 бесплатные столовые, открытых на частные средства в неурожайные годы;
3. 7 различных комитетов, созданных в годы войны, по оказанию помощи раненым воинам, обустройству госпиталей и др.;
4. 3 лечебные учреждения;
5. Журавлёвский ночлежный приют.
Отсутствие полных статистических сведений о количестве призреваемых, доходно-расходных средствах не позволяют провести сравнительный анализ деятельности казанских богаделен. В то же время, следует подчеркнуть, что преобладающее количество богаделен в общей структуре благотворительных заведений отражало общероссийскую тенденцию, проявлявшуюся в конце XIX – начале XX веков. Так, «в 1899 году из 7505 благотворительных заведений в России на долю богаделен приходилось 2792. Причём, количество богаделен стремительно росло, начиная с пореформенного десятилетия. В 1841–1860 гг. их было 255, в 1861–1880 гг. – 592, а в 1881–1899–1182»[40].
Кроме этого, обобщая деятельность городских властей и представителей частного капитала по учреждению богаделен, необходимо подчеркнуть, что инициатива открытия того или иного богоугодного заведения в городе принадлежала частным лицам. Бюджеты этих заведений формировались как за счёт государственной казны, так и частных инвестиций. Содержание зданий, оплата труда обслуживающего персонала осуществлялось, как правило, из городского бюджета. Характерной особенностью указанной совместной деятельности являлось понимание социальных проблем обеими сторонами и искреннее желание решить их.
Благотворительные средства предпринимателей, помимо вышесказанного, направлялись и в другие отрасли социальной сферы города.
Отдельно можно упомянуть и о так называемой Шамовской больнице, построенной купцом Я.Ф. Шамовым. Он был известен не только как крупный богатей-хлеботорговец и глава старообрядческой общины, но и как крупнейший меценат и благотворитель. Он жертвовал немалые суммы на нужды города, участвовал во многих благотворительных подписках. Последним его подарком городу, стало возведение трех этажной, прекрасной и современной по тем временам больницы, построеный в форме начальной буквы его фамилии.
Злые языки говорили, что больница эта есть дань властям и богу. Якобы в Русско – Японскую войну Шамов сознательно поставил армии бросовую муку, отчего начались у фронтовиков разные желудочные болезни.
Активное участие приняли казанские купцы и промышленники и в создании Казанского городского музея. Поводом для начала деятельности по открытию музея в городе послужила научно-промышленная выставка, состоявшаяся в Казани в 1890 году. На собрании по случаю её торжественного закрытия была начата подписка в поддержку создания музея, которая дала более пяти тысяч рублей. В этот первоначальный капитал вложили свои средства купцы и промышленники И.И. Алафузов, П.В. Щетинкин, Я.Ф. Шамов, И.В Александров, М.Т. Атлашкин, В.Е. Соломин, М.С. Королькова и другие[41].
Так же хотелось отметить купца благотворителя таких как купца Хусаинова. На собственные средства 30 каменных мечетей в разных городах и селах Казанской и Оренбургской губерний, как, например, в ауле Нижняя Ошма нынешнего Мамадышского района, да в придачу – около 50 зданий медресе. Естественно, выстроенные Хусаиновым мечети и медресе получали от купца разного рода денежные вспоможения. А еще оставил купец Хусаинов, как говорится в том его завещании, капитал в полмиллиона рублей в процентных бумагах и займах.
После его смерти весь доход от капитала должен был идти на содержание и обучение одаренных девушек и юношей. Десятки молодых людей и девушек имели возможность обучаться в высших учебных заведениях Казани, Москвы, Санкт-Петербурга, а также Турции и Египте.[42] Этот пункт завещания работал вплоть до октябрьских событий 1917 года.
Отдельной строкой можно отметить благотворительную деятельность Ольги Сергеевны Александровой-Гейнс. В 1890 году на имя казанского городского головы Сергея Викторовича Дьяченко пришло пропахшее духами письмо. Оно было написано Ольгой Гейс, женой казанского губернатора Александра Константиновича Гейнса. В письме Ольга Сергеевна писала: «Указанные мною Ваши предложения об учреждении музея… глубоко затронули меня и неудача в осуществлении их заставляет меня предложить казанскому городскому обществу свою материальную помощь для приобретения зданий, которые помещали бы в себе музей и лавки, поэтому я решила пожертвовать этому обществу пятьсот тысяч рублей серебром…»[43]
Еще при жизни брата Ольга избирается попечительницей Ксенинской женской гимназии, открывшейся в бывшем доме купца Апакова, и останется бессменной ее главой и содержательницей. Она продолжает благодетельствовать Родионовскому институту благородных девиц и Ложкинской богадельне, открывает училище для девиц духовного звания.
Десять тысяч она дает на учреждение новой мусульманской богадельни. В 1889 году она жертвует 85 тысяч на открытие в Забулачье больницы с амбулаторией, которая начинает прием страждущих в одной из городских особняков по улице Посадской. В 1889 году на ее средства выстраивается на Ново-Горшечной улице, новое здание Александринского приюта, куда он переехал в 1890 году.[44]
Такие пожертвования не могли остаться незамеченными высшим руководством страны. Ольга Сергеевна Гейнс была удостоена избрания в почетные граждане, и сам Илья Репин написал ее портрет, хранящийся ныне в запасниках музея изобразительных искусств Республики Татарстан.
Анализируя деятельность благотворительных обществ Казани, автором отмечено, что, во-первых, благотворительной помощью были охвачены нуждающиеся практически всех религиозных конфессий Казани, во-вторых, деятельность казанских религиозных благотворительных обществ способствовала снижению социальной напряжённости в обществе, и в-третьих, помимо оказания помощи отдельным людям, данные общества принимали участие в решении общегражданских задач – установлении межэтнического согласия, формировании нравственных основ общества и.т.д.
Характерными особенностями деятельности благотворительных профессиональных обществ, на наш взгляд, являлись:
– узко корпоративный характер деятельности (оказание благотворительной помощи распространялось только на работников (или членов их семей) соответствующей профессии);
– заимообразность выдаваемых ссуд, стимулировавшая личную ответственность их получателей, способствовавшая росту социальных инициатив и препятствовавшая распространению иждивенческих настроений в среде ссудополучателей;
– последовательность проводимой обществами пропагандистской политики по вовлечению в организации новых членов В целом, надо сказать, что история детских благотворительных обществ может служить образцом для подражания современным благотворительным организациям и должна стать предметом отдельного исторического исследования.
Таким образом, мы считаем, что инициатива открытия того или иного богоугодного заведения в городе принадлежала частным лицам. Бюджеты этих заведений формировались как за счёт государственной казны, так и частных инвестиций. Содержание зданий, оплата труда обслуживающего персонала осуществлялось, как правило, из городского бюджета. Характерной особенностью указанной совместной деятельности являлось понимание социальных проблем обеими сторонами и искреннее желание решить их. При этом в строительстве богоугодных сооружений принимали участи как русские, так и татарские купеческие фамилии.
Заключение
Исходя из всего вышеизложенного мы пришли к выводу о том, что закон о реформе городского самоуправления в России, стал одной из составных частей либеральных реформ 1860–1870-х гг. Необходимость нового закона была обусловлена потребностями развития городов. Компетенция городского управления была тесно ограничена рамками хозяйственных вопросов, что было оговорено в «Городовом положении». Оно разграничивало компетенцию купеческого сословия, служило им руководством к деятельности. К тому же оно упорядочивала устройство городского быта и распорядка, что несомненно являлось прогрессивным веяньем в законотворчестве России.
В различные периоды российской истории проблемами социальной помощи и защиты инвалидов, неимущих и обездоленных занимались определённые институты поддержки, а с конца XIX века вплоть до 1917 года заметную роль в социальной поддержке малообеспеченных слоёв населения начинают играть государственные структуры, частный капитал и благотворительные общества.
Инициаторами открытия того или иного заведения, как правило, выступали общественные, благотворительные организации. Поддерживая общественную инициативу, городской голова зачастую возлагал на себя функции хозяйственного обеспечения заведений. Крупные промышленники, предприниматели, зажиточные мещане обеспечивали богадельни, приюты продовольствием, одеждой, медикаментами, за свой счёт ремонтировали помещения, оплачивали проживание наиболее нуждающихся и.т.д.
Конструктивное сотрудничество органов городского управления, благотворительных общественных организаций и активная гражданская позиция ряда известных казанских купцов и промышленников позволяли проводить эффективную социальную политику в отношении малообеспеченного городского населения, что, в свою очередь, способствовало ослаблению социальной напряжённости и усилению авторитета государственной власти.
В процессе решения социальных проблем города (нищенства, сиротства, инвалидности и др.) и органы власти, и представители частного капитала не только осознавали общественную угрозу и тяжёлые экономические последствия, порождаемые вышеназванными проблемами, но и предпринимали совместные эффективные меры по их устранению.
Таким образом, практическая значимость данного исследования в современных условиях рассматривается автором в двух аспектах: во-первых, традиции успешного сотрудничества городских властных структур, представителей частного капитала и благотворительных обществ дореволюционной Казани в решении социальных вопросов могут быть использованы в налаживании конструктивного социального партнёрства на современном этапе; во-вторых, изучение работы казанских благотворительных организаций дооктябрьского периода и применение его в повседневной деятельности различных учреждений социальной сферы будет способствовать развитию благотворительности как средства социальной реабилитации наиболее уязвимых категорий населения;
Список использованных источников и литература
1. История Московского купеческого общества. Т. 1–6. – М., 1863–1897. – Т. 3. С. 56–85
2. Положение Комитета Министров «О свободе совести» / http://irisk.vvnb.ru/Blago.htm
3. Правила «О порядке устройства общин» /http://irisk.vvnb.ru/Blago.htm
4. Дело по прошениям Московских купцов, выдача им для предоставления в Московскую Городскую Думу аттестатов о их поведении. №2411, 18 октября 1862 г. / http://genro.ru/
5. M. П. Щепкин, – Опыты изучения хозяйства и управления городов. М, 1882 г. ч. I, 4. / http://www.allpravo.ru
6. Городовое положение 16 июня 1870 г. / http: // www.hrono.ru/dokum/18700616.html
7. Полный свод законов для купечества. М., 1873. С. 85. / http://new.hist.asu.ru
8. Свод законов о состояниях. СПб., 1911. С. 159. / http://new.hist.asu.ru
9. ПСЗРИ-III. Т. XVIII. 15601 / http://new.hist.asu.ru
10. ПСЗРИ-II. Т. XXXVII. 39118; T. XL. 41779. / http://new.hist.asu.ru
11. Свод законов Российской империи. СПб., 1899. Т. IX. 5284 / http://new.hist.asu.ru
12.
Дело по прошениям Московских купцов, выдача им для предоставления в Московскую Городскую Думу аттестатов о их поведении. №2411, от 18 октября 1862 г. / http://genro.ru/obraz.html#delopr
13. Список сведений о Причисленном со 2 половины 1903 г. в Московское 2 гильдии купечество Михаиле Алексеевиче Смирнове. /http://genro.ru/obraz.html#delopr
14. ru.wikipedia.org/wiki/Филарет_(Дроздов)
15. ru.wikipedia.org/wiki/В._В._Стасов
16. Ананьич Б.В. Банкирские дома в России. 1860–1914 гг. – Л., 1991.
17. Берлин П.А. Русская буржуазия в старое и новое время. – М.- Л., 1925.
18. Боханов А.Н. Крупная буржуазия в России (конец XIX в. – 1914 г.) – М., 1992.
19. Боханов А.Н. Благотворители и меценаты России. – М., 1989.
20. Буржуазия и рабочие России во второй половине XIX – начале ХХ века. – Иваново, 1994.
21. Бурышкин П.А. Москва купеческая. – М., 1992.
22. Болдина Е. Деловые бумаги // Былое. 1993, 1. С. 5. / http://new.hist.asu.ru
23. Гавлин М.Л. Из истории российского предпринимательства: династия Кокоревых. – М., 1991.
24. Голикова Н.Б. Привилегированные купеческие корпорации России XVI – первой четверти XVIII в. – М., 1998. – Т. I.
25. Гушка А.О. Представительные организации торгово-промышленного класса в России. – СПб., 1912.
26. Демская А.А., Семенова Н.Ю. У Щукина на Знаменке… – М., 1993.
27. Донгаров А.Г. Иностранный капитал в России и СССР. – М., 1990. – Гл. 1.
28. Дойников И.В. Городская реформа 1870 г. и становление городского самоуправления в России // Дис… канд. юрид. наук. – М., 1991;
29. Сабиров Д.К., Шарапов Я.Ш. История Татарстана. С древнейших времен и до наших дней. – Казань, 2003.
30. Иностранное предпринимательство и заграничные инвестиции в России: Очерки. – М., 1997.
31. Керов В.В. Создание социальной промышленной инфраструктуры в текстильном производстве России в XIX в. Конфессионально-этические факторы // Россия и мировая цивилизация. – М, 1996.
32. Керов В.В. Дело Т.С. Морозова: этико-конфессиональные аспекты формирования предпринимательского менталитета // Предприниматели и рабочие: их взаимоотношения. Вторая половина XIX – начало XX веков. Вторые Морозовские чтения. Доклады научно-практической конференции. – Ногинск, 1996.
33. Крупная аграрная и промышленная буржуазия России и Германии в конце XIX-начале ХХ века – М., 1988.
34. Кузьмичев А., Петров Р. Русские миллионщики: семейные хроники. – М., 1993.
35. Кузьмичев А.Д., Шапкин И.Н. История российского предпринимательства. – М., 1996.
36. Купечество в России. XV – середина XIX века / Сб. ст. – М., 1997.
37. Лизунов В.П. Старообрядческая Палестина. – Орехово-Зуево, 1992.
38. Мартынов С.Д. Предприниматели, благотворители, меценаты. Строгановы, Алексеевы, Третьяковы, Морозовы, Гучковы. – СПб, 1993.
39. Мартынов С.Д. Финансы и банкирский промысел. Штиглиц, Гинцбурги, Поляковы, Рябушинские. – СПб., 1993.
40. Шкаратан О.И. Социальная политика в контексте постсоветской экономики (федеральный и региональный срезы) // Мир России. – 1998. – №1–2.
41. Кабалина В. Предприятие как социально-политический институт советского и постсоветского общества // Мировая Экономика и Международные Отношения. – 1998. – №2. – С. 34–37.
42. Казань. – 2001. – №2.
43. Сергеев Н. Кирсанова, И. Кирсанова // Экономист. – 2007. – №1. – С. 46–55.
44. Сергеев И. Развитие социальной сферы: приоритеты регулирования. – М., 2002.
45. Султанбеков Б.Ф. История Татарстана. Учебное пособие для основной школы. – Казань, 2001.
46. История Казани. Т 1. – Казань, 1988.
47. Салихов Р.Р. Общественно-реформаторская деятельность татарской буржуазии Казани (вторая половина XIX – начало XX в.в.) // Автореферат дисс. канд. ист. наук. – Казань, 1998.
48. Свердлова Л.М. На перекрёстке торговых путей. – Казань, 1991.
49. Юсупов А. Господа Акчурины. – Казань: Таткнигоиздат, 1974. – 344 с.
50. Ризаэтдин ибн Фахретдин. Ахмед бай. – Оренбург, 1991. – 48 с.
51. Таиров Н.И. Акчурины. – Казань: Татар.кн. изд-во, 2002. – 160 с.
52. Минуллин З.С. Добрые люди из Заказанья // Заказанье: проблемы истории и культуры. – Казань, 1995. – С. 83.
53. Хайруллина А.Д. Казанские газеты как исторический источник изучения благотворительности (1861–1895) // Дисс … канд. ист. наук – Казань, 1993. – 264 с.
54. Ясницкая Я.С. Исторические традиции благотворительности и их отражение в современном обществе Республики Татарстан // Благотворительность в России. Социальные и исторические исследования. – СПб.: Лики России, 2001. – С. 368–378.
55. Рафикова Г.Э. Благотворительная деятельность Городского общественного банка // Эхо веков. – №4. – 2000. – С. 26–31.
56. Общественное и частное призрение в России. – СПб., 1907. – С. 105–121.
57. Степанов В.В. Богадельни и дома призрения // Общественное и частное призрение в России. – СПб., 1907. – С. 145–147.
58. Казанский городской музей. Очерки истории 1895–1917 годов // Назипова Г.Р. – Казань, 2000. – С. 272–275.
59. Салихов Р.Р., Хайрутдинов Р. Республика Татарстан: Памятники Истории и культуры. – Казань, 2002.
60. Румянцева, Е.Е. Новая экономическая энциклопедия. 2-е изд. – М.: ИНФРА-М, 2006. – 810 с.
Размещено на Allbest.ru
