Курсовая Категория непереводимость в русской критике начала XX века
Работа добавлена на сайт bukvasha.net: 2015-10-25Поможем написать учебную работу
Если у вас возникли сложности с курсовой, контрольной, дипломной, рефератом, отчетом по практике, научно-исследовательской и любой другой работой - мы готовы помочь.
Предоплата всего
от 25%
Подписываем
договор
Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования «Казанский государственный университет им. В.И. Ульянова-Ленина»
Филологический факультет
Кафедра сопоставительной филологии и межкультурной коммуникации
Специальность: 021700 – филология
Специальность: 021701 – русский язык
021705 – русский язык и литература в межнациональном общении
Курсовая работа
Тема: «Категория «непереводимость» в русской критике начала XX века»
Работа завершена:
«25» мая
Научный руководитель:
К.ф.н., доцент
«25» мая
Заведующая кафедрой:
Д.ф.н., профессор
.«25» мая
Казань - 2009
Содержание
Введение………………………………………………………………..с. 3-7
Глава I.
Серебряный век и проблема непереводимости…………..………………………..............................с.8-11
Глава II.
Категория непереводимости в литературной критике………………………………..……………………………….с.12-16
Глава III.
Категория непереводимости в науке…………………………………с.17-19 Заключение……………………………………………………………..с.20-21
Библиография………………………………………………………….с. 22-23
Введение
Проблема исследования и ее актуальность
«Непереводимость» – категория малоразработанная как в теории литературы, так и в теории перевода как таковой. Но оно не только этимологически, но и по своему содержанию и функциям соседствует с переводом и имеет историю, тесно c ним переплетающуюся. Не случайно Гете говорил, что в переводе надо доходить до непереводимого, – в нем оказывается сосредоточенным сущность национального своеобразия оригинала. О непереводимом, сосредотачивающем в себе национальную специфику подлинника, писали многие ученые.
Непереводимость выражает то, что любой текст обладает языковым своеобразием, лишь ему присущими «фоновыми» знаниями и культурно-историческими особенностями. Все это не может быть с абсолютной полнотой «воссоздано» на другом языке. Мы должны говорить лишь о некой области, сфере непереводимого в тексте оригинала, дойти до которой и должен стремиться любой перевод. Немецкий поэт В.Гете писал: «При переводе следует добираться до непереводимого, только тогда можно по-настоящему познать чужой народ, чужой язык».
На предыдущих этапах работы мы ставили своей задачей:
1) в работе «В.Гумбольдт и литературная непереводимость» попытку приступить к рассмотрению проблемы литературной непереводимости, идея которой была высказана Гумбольдтом и вошла в историю науки о литературе, сохранив до сих пор свою актуальность. Было взято во внимание наследие В.Ф.Гумбольдта, а также его адептов;
2) в работе «Теория непереводимости (вопросы историографии)» установить, какие ученые и в связи с какой проблемой утверждали или высказывали идею о непереводимости художественного произведения; отметить, когда и при каких условиях идея о непереводимости художественного произведения актуализировалась; выявить возможные причины актуализации и угасания теории непереводимости в тот или иной этап времени.
На данном этапе мы обращаемся к эпохе Серебряного века в России и ставим своей целью отметить некоторые особенности бытования категории непереводимости в критике начала XX века. Работа носит теоретический историографический характер.
Актуальность данной проблемы обусловлена тем, что:
во-первых, переводческое дело на сегодняшний день является областью развивающейся, поэтому все чаще встает вопрос о возможности или невозможности эквивалентного перевода художественного текста;
во-вторых, внимание к непереводимости в критике и науке повышается и стихает волнообразно. Закономерности такого явления связаны с периодами активизации переводов и, соответственно, с осознанием самобытности участвующих в переводческом диалоге литератур. Начало XX века в России было периодом активизации переводческой деятельности и обновления литературной ситуации вообще. Это было переходное время в культурном и историческом отношениях. Эпоха, в которую мы живем, также является переходной. В наше время, культурная глобализация и идея культурной идентичности соперничают друг с другом, понятие «непереводимость» и идея непереводимости вновь актуализируется. Поэтому, мы считаем, что обращение к русской критике начала XX века и более подробное исследования места категории непереводимости в это время имеет смысл.
Актуальность исследования: на современном этапе проблема непереводимости привлекает к себе внимание, так как связана с вопросом об уникальности, автономии каждого языка, литературы и культуры и в то же время выходит к проблеме диалога языков и культур.
Научная новизна нашей работы состоит в том, что мы впервые в данной работе обращаемся к эпохе Серебряного века с целью выявить специфику бытования категории непереводимости именно в это время, хотя ранее эпоха Серебряного века была объектом пристального внимания многих ученых.
Специальных работ по данной проблеме и в данном аспекте нет.
Проблема исследования: отражение идеи непереводимости в трудах различных поэтов, критиков и ученых-филологов в русской критике начала XX века, ее распространенность в это время.
Цель нашей работы: выявить степень распространенности и специфику бытования категории непереводимости в русской критике начала XX века, отметить особенности ее развития в этот период времени.
Объект нашего исследования: категория непереводимости как особый подход к переводу литературных произведений в работах отечественных поэтов, критиков, ученых-филологов начала XX века.
Предмет исследования: проблема непереводимости в системе взглядов и в трудах отечественных авторов начала XX века.
Поставленная выше цель предполагает решение следующих задач:
1) установить, какие ученые и поэты начала XX века и в связи с какой проблемой высказывали идею о непереводимости художественного произведения.
2) выявить причины актуализации категории непереводимости в данный этап времени.
3) отметить следствия влияния идеи непереводимости на переводческую деятельность, литературу и культуру в эпоху Серебряного века.
Мотивировка выбора материала. Рассмотрение проблемы литературной непереводимости, а именно категории непереводимости, потребовало обращения к различного рода источникам в виде отдельных публикаций (монографий, учебных пособий), сборников статей и периодических изданий.
Философской базой нашего исследования явились труды В.ф. Гумбольдта, А. Потебни, П. Флоренского, Э. Сепира, Уорфа, Г.-Г. Гадамера.
Проблема непереводимости художественного текста занимала прежде всего переводчиков-практиков. Поэтому мы обратились к работам таких поэтов как А. Фет, П.Б. Шелли, В. Брюсов, К.Бальмонт, П. Валерии.
В связи с тем, что проблема непереводимости художественного произведения не только переводоведческая, а общелитературная, нами были привлечены и работы ученых-филологов, таких как Ф.Батюшков, Д.Петров.
Обращение к проблеме непереводимости художественного текста потребовало рассмотрения теоретических работ по поэтике перевода отечественных и зарубежных исследователей, поэтому теоретической основой нашей работы стали П.М. Топер, М. Лозинский, Ю.Тынянов, Б.Томашевский, К. Чуковский.
Методологической основой исследования явились научные разработки и учения о переводе и его принципах, работы по теории и истории перевода.
Методы исследования. Для решения поставленных задач был использован комплекс методов: теоретический анализ исследуемой проблемы; историографический анализ работ, посвященных переводу, сопоставительный и сравнительный анализ идей и взглядов отечественных и авторов начала XX века.
Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и библиографии.
Во введении раскрывается актуальность темы исследования, характеризуются его исходные параметры и методы.
В первой главе «Серебряный век и проблема непереводимости» дается характеристика эпохи Серебряного века в России в ее соотнесенности к проблеме непереводимости. Выдвигается гипотеза о причинах актуализации категории непереводимости в этот период времени.
Во второй главе «Категория непереводимости в литературной критике» отмечаются особенности бытования идеи непереводимости художественного произведения и ее распространения в критических статьях и заметках поэтов.
В третьей главе
«Категория непереводимости в науке» отмечаются основные черты бытования и развития теории непереводимости в работах ученых-филологов.
В заключении
излагаются основные выводы по курсовой работе и намечаются перспективы дальнейших исследований проблемы литературной непереводимости.
В библиографии дается перечень источников, привлекавшихся при исследовании данной проблемы.
Глава 1.
Серебряный век и проблема непереводимости
Категория непереводимости имеет свою историю. Достаточно отчетливо проблема непереводимости была высказана поэтом эпохи Возрождения Данте Алигъери. В трактате «Пир» 1304-1308 гг. Данте говорит: «…да знает всякий, что гармонизированное музыкой своею не может быть переложено со своего языка на другой, без разрушения всей его сладости и гармонии».
Однако развернутую концепцию непереводимости впервые представил немецкий ученый XIX века В.ф. Гумбольдт в работе «О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человечества». В письме к современному ему писателю-романтику Августу Шлегелю Гумбольдт писал: «Всякий перевод представляется мне безусловной попыткой разрешить невыполнимую задачу. Ибо каждый переводчик неизбежно должен разбиться об одну из двух скал, слишком точно придерживаясь либо своего оригинала в ущерб вкусу и языку собственного народа, либо своеобразия собственного народа в ущерб своему оригиналу. Найти средний путь между тем и другим не только трудно достижимо, но и просто невозможно».
В России идеи Гумбольдта о решающем влиянии языка на сознание, мировосприятие и мышление развивал в XIX веке лингвист А.Потебня. Переход с одного языка на другой, считал Потебня, не является рядовым, механическим переключением; он приводит к изменению характера и направления в мышлении человека. Близкие А. Потебне идеи высказывает философ П. Флоренский Он обращает особое внимание на такое поэтическое творчество, целью которого является выражение таинственных, не поддающихся рациональному оформлению чувств и переживаний. Он пишет о Лермонтове, Тютчеве и особенно Фете. «Поэзия Фета, - говорит Флоренский, - запинающаяся, с неправильным синтаксисом, и порою непрозрачная в своем словесном одеянии, давно уже признана как род «за-умного языка», как воплощение за-словесной силы звука, наскоро и лишь приблизительно прикрытого словом». Флоренский, таким образом, фиксирует внимание на такой деятельности языка, когда последний нарушает «сковывающие» и ставшие внешними по отношению к нему правила и переходит за границы собственных слов и синтаксиса. Естественно, произведения, написанные в подобной языковой ситуации, ставят перед их переводчиками на другие языки практически неразрешимые проблемы.
Категория непереводимости – интересное явление в науке и имеет специфику актуализироваться в переходные исторические эпохи. Именно переходной эпохой был романтизм конца XVIII – начала XIX веков. Романтики настаивали на точке зрения, что национальные формы искусства самобытны, неповторимы. Они много переводили с разных языков. Но их переводы были, в основном, вольными. В русской литературе примером такого подхода является Василий Жуковский.
Начало XX века, рубеж веков XIX и XX является переходным временем. В литературоведении этот период назван Серебряным веком и рассматривается как самостоятельный, новаторский по своему характеру период в истории литературы. За это время русская литература переживает обновление, качественное изменение. Это появления новых тенденций в поэтическом творчестве, Главное понятие эпохи – понятие творчества в широком смысле слова, представление о свободе творчества. Происходит существенное изменение эстетического сознания. Для Серебряного века характерно множественность литературных течений (символизм, акмеизм, имажинизм, футуризм), групп, экспериментов. Тем не менее происходит напряженный диалог с литературой XIX века. Возрождение переживает поэтическое творчество. В связи с этим особое значение приобретает форма произведения. Социальный круг читателей расширяется, характерным принципом литературы Серебряного века становится принцип серийности, массовости.
Все это способствует активизации переводческой деятельности, которая, как отмечает П. Топер, носит противоречивый характер: переводы прозаических произведений были в большей степени «массовой» продукцией, а не серьезной работой по накоплению переводческого опыта. Поэтический перевод переживает подъем вместе со всей русской поэзией Серебряного века. П.Топер говорит по этому поводу: «Символисты, начиная с И. Анненского, Д. Мережковского, Вяч. Иванова, Ф. Сологуба, К. Бальмонта, Ю. Балтрушайтиса, В. Брюсова не просто переводили, но и сознательно ставили себе цель обогащения русской стиховой культуры новыми идеями, образами, темами, не в последнюю очередь новыми формами». Появляется большая свобода поэтической и рифменной организации стиха – под влиянием зарубежной поэзии возникает свободный стих (верлибр), С одной стороны, это привносит разнообразие и в переводную литературу. С другой стороны, происходит расширение поэтического пространства, доступного русской литературе. Заново переводятся известные имена – Омар Хайям, Гете, Байрон, Петрарка. Однако, указать на «истинно большие достижения переводческого искусства», как пишет тот же П. Топер, нелегко [Топер, 2000: 109]. По его мнению, это свидетельствует о том, что поэты искали способ «выразить себя в большей мере, чем выполнить переводческую задачу и ввести новое поэтическое имя в круг чтения русского общества». Действительно, переводы выполняются, но носят характер переложений или являются вольными. Мысль о непереводимости художественного произведения вновь начинает актуализироваться.
В связи с широким распространением идеи непереводимости в начале XX века происходит и снижение общего уровня переводческой культуры. В отличие от XIX века, когда такое отношение к переводу было мнением одного мастера (в частности, для Фета), в начале XX века приобрело другое качество и, по словам Топера, «входило как составная часть в «стиль эпохи»». Говоря о непереводимости, П. Топер упоминает статью А. Потебни «Язык и народность», в которой Потебня говорит: «Если слово одного языка не покрывает слова другого, то тем менее могут покрывать друг друга комбинации слов, картины, чувства, возбуждаемые речью; соль их исчезает при переводе; остроты непереводимы» [Топер, 2000, 111]. Кроме того, Потебня пишет о наличии непреодолимой пропасти между языками, вследствие чего перевод художественных произведений невозможен [Потебня, 1976, 263].
Таким образом, в эпоху Серебряного века переводческая деятельность носит противоречивый характер: с одной стороны, происходит общим подъем переводческой деятельности, а с другой – снижение общего уровня переводческой культуры. Такое противоречие связано с переходным характером эпохи Серебряного века, в результате чего активизируется и идея непереводимости, которая начинает влиять на перевод.
Глава 2.
Категория «непереводимость» в литературной критике
Применительно к началу XX века можно говорить о том, что мысль о непереводимости художественного текста получает теоретическое оформление. Непереводимость понимается как невозможность в полной мере передать оригинальный текст средствами другого языка без потери его художественного, духовного содержания или искажения формы, при котором меняется и содержание. В первую очередь, идея о непереводимости высказывается авторами литературных произведений и переводов. Наиболее показательны в этом отношении поэты-символисты.
На рубеже XIX-XX веков теория непереводимости утверждалась поэтами-символистами К.Бальмонтом и В.Брюсовым. Вообще, практика и теория символизма в целом, также как и романтизма, традиции которого и продолжили символисты, поддерживали жизнеспособность теории непереводимости. Поэтика символизма была ориентирована на новую форму, сложную и изощренную, адекватно передать которую на другом языке в единстве с его оригинальным содержанием было практически невозможно.
К. Бальмонт принадлежит к наиболее плодовитым переводчикам в истории русской литературы. Он переводил всю жизнь. В своей статье «Руставели» Бальмонт пишет: «Можно ли, однако, что-нибудь перевести? Можно ли воссоздать – начертанием или красками – живое лицо?». И отвечает на этот вопрос так: «И нет, и да». При этом он ссылается на испанского поэта XVI века Сааведру Мигеля де Сервантеса, который, не будучи профессиональным переводчиком, также высказался о трудности перевода, и английского поэта-романтика XIX века Перси Биш Шелли, который много переводил и говорил о переводе: Сервантес говорит, что всякий перевод похож на узорную ткань, показываемую с изнанки. Шелли говорит, что желать перевести что-нибудь в области поэзии – это то же самое, что, пожелав получить аромат фиалки, бросить фиалку в плавильник. Это так. Но есть ткани красивые и с лица и с изнанки. И наряду с лесной фиалкой мы имеем в нашей жизни дух фиалки, воссозданный в благовонии. Нельзя воссоздать живое лицо способами, который называются, несправедливо называются, точными – фотографией или наложением гипсовой маски» [Бальмонт 1980, 608, 609].
В истории переводческой мысли эпохи Серебряного века русской поэзии необходимо отметить В. Брюсова, который много и напряженно занимался переводами. Он был переводчиком-профессионалом. Внимательное отношение к переводческой деятельности Брюсова не менялись, менялись принципы или «метод» (определение Брюсова) перевода. Испытывание непреодолимых трудностей при переводе, постоянное желание как можно больше приблизиться к тексту подлинника привели поэта со временем к буквализму. Трудности при переводе поэт связывал с идеей о потенциальной невозможности перевода. Брюсов говорил, что «надеялся побудить читателей от переводов обратиться к оригиналам». В статье «Фиалки в тигле» 1905 года поэт высказывает следующую мысль, ставшую впоследствии афоризмом: «Передать создание поэта с одного языка на другой – невозможно; но невозможно и отказаться от этой мечты» [Перевод - средство сближения народов, 1987, 291].
Идеи Гумбольдта о внутренней форме слова, почерпнутые ими в основном через Потебню, а также языковедческие опыты самого Флоренского, во многом основанные на наследии Гумбольдта, оказывались созвучными языковой практике футуристов и их декларациям. Так, один из ведущих теоретиков футуризма А.Крученых в своей «Декларации слова как такового» писал: «…Переводить с одного языка на другой нельзя, можно лишь написать стихотворение латинскими буквами и дать подстрочник. Бывшие… переводы – только подстрочники; как художественные произведения они – грубейший вандализм».
Необходимо отметить, что не все поэты Серебряного века писали о непереводимости. Важнее то, что идея о потенциальной непереводимости художественного текста всегда имела место. Она могла либо открыто высказываться поэтами или выражаться в стремлении поэтов преодолеть непреодолимые трудности перевода литературного текста. Поэтому в критических статьях поэтов других течений мы не находим смелого утверждения проблемы непереводимости как таковой. Поэты пытаются найти способы, которые позволили бы им справиться с естественными трудностями перевода. Так, представитель акмеизма Н.Гумилев в статье «Переводы стихотворные» о способах перевода поэтических текстов, подробно разъясняет то, как лучше переводить, чтобы сохранить «дух» оригинала. Однако, и в работе Гумилева наряду с предложением наиболее оптимального решения переводческой задачи содержится и признание поэтом невозможности полной передачи содержания подлинника: «В стихах часто встречаются параллелизмы, повторения полные, перевернутые, сокращенные, точные указания времени или места, цитаты, вкрапленные в строфу, и прочие приемы особого, гипнотизирующего воздействия на читателя. Их рекомендуется сохранять тщательно, жертвуя для этого менее существенным» [Принципы художественного перевода 1920: 56-57]. Таким образом, мы можем усматривать здесь скрытую идею о непереводимости стихотворного текста.
Не высказывают идею о непереводимости и некоторые другие поэты, в том числе и относящиеся к символизму: А. Белый, А. Блок. Но зато в трудах философского характера мы можем встретить мысли о невозможности передать художественное содержание на другом языке. Прежде всего, необходимо обратиться к русскому философу этого времени П.Флоренскому.
Философ П.Флоренский в работе, известной под названием «Мысль и язык» (1922), полностью солидаризуется с В.ф. Гумбольдтом в трактовке национального языка как энергии, таящей в себе собственные источники. Он пишет: «Язык – важный и монументальный – огромное лоно мысли человеческой, среда, в которой движемся, воздух, которым дышим. …Мы дорожим языком, поскольку признаем его объективным, данным нам, как бы наложенным на нас условием нашей жизни» [Сочинения 1990, 2]. Флоренский, кратко изложив лингвистическую теорию Гумбольдта в своей работе, утверждает ее основные положения. Флоренский отмечает некоторые антиномии, ранее выделенные Штейнгелем и Потебней. Флоренский признает словотворчество как обновление языка, который сам «предстоит по-разному духу как целое, уже готовое, сразу обозреваемое».
Флоренский обращает особое внимание на такое поэтическое творчество, целью которого является выражение таинственных, не поддающихся рациональному оформлению чувств и переживаний. В частности, он пишет о Лермонтове, Тютчеве и особенно Фете. «Поэзия Фета, - говорит Флоренский, - запинающаяся, с неправильным синтаксисом, и порою непрозрачная в своем словесном одеянии, давно уже признана как род «за-умного языка», как воплощение за-словесной силы звука, наскоро и лишь приблизительно прикрытого словом». Флоренский, таким образом, фиксирует внимание на такой деятельности языка, когда последний нарушает «сковывающие» и ставшие внешними по отношению к нему правила и переходит за границы собственных слов и синтаксиса. Естественно, произведения, написанные в подобной языковой ситуации, ставят перед их переводчиками на другие языки практически неразрешимые проблемы.
Таким образом, идея непереводимости, заявленная еще в эпоху Возрождения, развивалась в трудах ученых и поэтов. Проблема непереводимости актуализировалась по мере развития переводческой практики. Распространение ее было обусловлено также внелитературными причинами - историческим и культурным развитием нации.
Таким образом, идея непереводимости художественного произведения имела место в критических работах поэтов Серебряного века и имела две формы своего существования:
1) открыто высказывалась как переводческая проблема;
2) носила скрытый характер и выражалась поэтами в виде непреодолимой трудности перевода.
Глава 3.
Категория «непереводимость» в науке
В эпоху Серебряного века не только поэты и писатели того времени утверждали, что задачи перевода изначально невыполнимы, но также и ученые. В теоретической и научной мысли начала ХХ века получает интенсивное развитие такая область литературоведения, как стиховедение. Выходят работы Б.В. Томашевского («О стихе», 1929), Б. Эйхенбаума («Мелодика лирического стиха»), Ю. Тынянова («Проблема стихотворного языка», 1924). Ученые исследуют структуру стиха, его его смысловую сторону. Так, Ю. Тынянов в своей работе ставит задачей «именно анализ специфических изменений значения и смысла слова в зависимости от самой стиховой конструкции». Иными словами, изменение структуры стиха неизбежно меняется и его значение, поэтому перевод без искажения смысла невозможен. Эти ученые были связаны с формальной школой в литературоведении, которая делала акцент на формальной структуре художественного произведения. Формализм в России получает особое развитие именно в начале XX века, что также является отражением общих установок данной эпохи.
Интересно, сто идея непереводимости встречается не только в трудах ученых, имеющих дело со стихом и его формой. Так, известный специалист по романским литературам Д. Петров в «Шестнадцатом присуждении премий имени А.С. Пушкина» пишет: «Когда раздумываешь о переводах некоторых поэтических произведений, в голову невольно приходит парадокс: лучше бы их вовсе не переводить! И эта же мысль кажется нелепой только на первый взгляд» [Шестнадцатое присуждение премий имени А.С. Пушкина, 1906, 56].
Мысль о невозможности передать на другом языке поэтические образы имела место и в учении представителя психологической школы в литературоведении, упоминавшегося выше А. Потебни. Основным элементом его лингвистической системы и его понимания литературы является внутренняя форма. Она соответствует в некоторой степени тому первоначальному образу, дающему толчок к возникновению слова, но постепенно забывающемуся по мере его употребления. Для Потебни любое слово представляет собой «образ», и вследствие этого обладает внутренней формой. Таким образом, понятия «образ» и «внутренняя форма» приобретают особое значение и выражают изначальную закодированность определенных представлений в языке и, следовательно, их непереводимость на другой язык.
Отдельно необходимо выделить видного филолога того времени Ф. Батюшкова. Данный ученый исходил из идеи непереводимости. В работе «Задачи художественного перевода» Батюшков говорит о непереводимости как о серьезной переводческой проблеме. Он также цитирует Потебню, который говорил, что «язык настраивает весь механизм мысли особым, так сказать, индивидуальным образом», и поэтому всякий перевод с одного языка на другой есть всегда «переложение своими словами», причем «содержание мысли изменяется более, чем в копии, написанной карандашом с картины масляными красками». Ф. Батюшков выдвигает положение, имеющее «силу аксиомы»: «никакой, даже самый совершенный, перевод не может вполне заменить чтение художественного произведения в подлиннике. <…> Слово есть символ, полное значение которого раскрывается только посвященному в его сокровенный смысл» [Принципы художественного перевода 1920: 10]. В конце статьи Батюшков приходит к выводу, что перевод - это своего рода наименьшее зло, «при несовершенном знании чужого языка» «лучше пользоваться несовершенным переводом» [Принципы художественного перевода 1920: 11]. То есть перевод может быть только временной заменой подлинника и всегда отсылает читателя к оригиналу.
Таким образом, идея о непереводимости художественного текста находит отражение и в научных трудах и теоретических исследованиях разных ученых начала XX века, что свидетельствует:
1) об особой актуальности категории непереводимости в данный период времени;
2) о специфичности эпохи Серебряного века, обусловившей появление сходных идей у ученых различного толка.
Заключение
Рассмотрение данной проблемы в контексте эпохи Серебряного века позволяет убедиться в том, что идея непереводимости художественного произведения, существовавшая задолго до начала XX века, фигурирует в трудах ученых и литературных критиков данного периода. Мы видим, что в начале XX века мнения как авторов художественных произведений, так и собственно филологов сводились к идее потенциальной непереводимости художественного произведения. Тем не менее переводы выполнялись и выполнялись осознанно. Следовательно, можно говорить о том, что получившая распространение категория непереводимости положительно стимулировала переводческую деятельность, которая в эпоху Серебряного века носила противоречивый характер и способствовала преодолению ею своего кризисного состояния. В целом для поэзии категория непереводимости оказывала положительное влияние: она способствовала появлению новых поэтических произведений в виде вольных переводов и переложений и содействовала взаимному обогащению разных национальных литератур.
Таким образом, мы можем сделать следующие выводы:
1) в критике начала XX века категория непереводимости становится актуальной. Серебряный век русской поэзии становится периодом особой активизации категории непереводимости в критике, что было связано с переходностью этого периода в историческом и культурном отношениях;
2) категория непереводимости существовала параллельно с активной переводческой деятельностью, в связи, с чем оказывала на последнюю сильное воздействие, которое справедливее оценивать как положительное. Категория непереводимости стимулировала расширение переводческой деятельности. Можно говорить о том, что категория непереводимости способствовала сближению различных литератур через переводы.
Выводы, полученные нами в исследовании, могут быть использованы при изучении переводческих проблем и истории русского перевода начала XX века.
Перспективы исследования связаны, с одной стороны, с возможностью расширения историко-литературного материала, с другой стороны, с решением вопроса, связанного с влиянием категории непереводимости на перевод и литературу в целом. Является ли проблема непереводимости тормозящим фактором для деятельности переводчиков или же, напротив, стимулирует их энтузиазм, заставляя их искать новые пути к преодолению непереводимого в тексте, совершенствовать свою работу над оригиналом. На следующем этапе нашего исследования нам предстоит поиск ответов на данные вопросы.
Библиография
Источники
1. Данте А. Божественная комедия. – М., 1998.
2. Бальмонт К.Д. Руставели // Бальмонт К.Д. Избранное. – М., 1980.
3. Белый А. Избранная проза. – М., 19 .
4. Блок А.А. Собр. соч. в 8-ми тт., т. 6. М.- Л., 1962.
Научно-критическая литература
5. Гадамер Г.-Г. Актуальность прекрасного. – М., 1991.
6. Гадамер Г.-Г. Истина и метод. – М., 1960.
7. Гиривенко А.Н. Русский поэтический перевод в культурном контексте эпохи романтизма. – М., 2000. – 236 с.
8. Исследования по теории и истории перевода: сб. науч. тр. – Вильнюс, 1988.
9. Литература и перевод: проблемы теории. – М., 1993.
10. Лозинский М. Искусство стихотворного перевода // Дружба народов, 1955, № 7.
11. Неофилологическое общество при Санкт-Петербургском университете. Выпуск VII. С.-П., 1914.
12. Перевод – средство взаимного сближения народов: сб. ст./ сост. А.А. Клышко. – М., 1987. – 638 с.
13. Потебня А.А. Мысль и язык. – Харьков: типография 3-го издания «Мирный трудъ», 1913.
14. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. – М., 1976.
15. Поэтика перевода: сб. ст./ сост. С. Гончаренко. – М.: Радуга, 1988. – 233 [3] с.
16. Принципы художественного перевода. – Пет., 1920.
17. Томашевский Б.В. Стих и язык. – М.: Издательство Академии Наук СССР, 1958. – 62 с.
18. Топер П.М. Перевод в системе сравнительного литературоведения. – М., 2000. – 253 с.
19. Черкасский Л.Е. Русская литература на Востоке. Теория и практика перевода. – М., 1987. – 182 с.
20. Эткинд Е.Г. Поэзия и перевод. – М.-Лен.: «Советский писатель», 1963.- 429 с.
Теоретическая литература
18. Гумбольдт В.ф. Избранные труды по языкознанию. – М., 1984.
19. Крученых А. Апокалипсис в русской литературе. – М., 1923.
20. Тынянов Ю. Проблема стихотворного языка. – Лен., 1924.
21. Флоренский П.А. У водоразделов мысли. Т.2. Москва: Правда, 1990.
22. Хализев В.Е. Теория литературы. М: «Высшая школа», 2005.
23. Эйхенбаум Б. Мелодика русского лирического стиха
Справочная литература
24. Всемирный библиографический энциклопедический словарь. – М.: науч. изд. «Большая Российская энциклопедия», 1998.
25. Краткая литературная энциклопедия/ гл. ред. А.А. Сурков. -М.: Российское научное издательство «Советская энциклопедия», 1962.
26. Литературоведческий энциклопедический словарь/ под общ. ред. В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. – М.: «Советская энциклопедия», 1987.
