Федеральное агентство по образованию

Государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

Российский государственный гуманитарный университет

Историко-архивный институт
Факультет архивного дела

Кафедра Всеобщей истории
Савенкова Софья Вячеславовна
Повседневная жизнь рыцарства в
XII
веке

Курсовая работа по всеобщей истории

Студентки 2-го курса 3-й группы д/о
Научный руководитель

доц.

А.В. Шарова

Москва 2010

Оглавление


I.      Введение.
                                                                        РЫЦАРЬ (немецкое Ritter, первоначально – всадник ),

                                                                        в средние века в Западной и Центральной Европе

                                                                        тяжеловооруженный конный воин. Для рыцаря

                                                                        считались обязательные такие моральные нормы,

                                                                         как честь, смелость, верность долгу, благородство

                                                                         по отношению к женщине.[1]
Данная работа посвящена анализу и изучению повседневной жизни рыцаря в XII веке. Рыцарство – один из самых интересных феноменов в эпоху западноевропейского Средневековья. С ним связаны самые яркие страницы средневековой истории: турниры, посвящение в рыцари, крестовые походы, куртуазное поведение и многое другое.[2] Происхождение рыцарства и время его возникновения – вопросы «темные», до сих пор вызывающие споры в исторической среде. Одни уводят возникновение рыцарства к Гомеру и древней Элладе, другие начинают с «Германии» Тацита, третьи берут за исходный пункт раннее Средневековье, указывая на «Эдды» и «Беовульфа». Отметим, что рыцарство как военное сословие неизменно тесно связано с ездой верхом; недаром в большинстве западноевропейских языков сам термин «рыцарь» является синонимом слова «всадник», «кавалерист» (нем. Ritter, фр. chevalier, итал. cavaliere, ucn. caballero). Конная же служба впервые установилась на средневековом Западе при Каролингах, точнее при Карле Мартелле (начало VIII века), и именно за нее он стал раздавать земельные пожалования. Эти пожалования назывались «военными бенефициями» и позднее превратились в наследственные владения – лены или феоды, а их держатели, соответственно, – в феодалов (рыцарей). Так сложилось феодальное (рыцарское) сословие, ставшее господствующим классом общества. [3]

Прежде чем перейти к историографическому полю стоит сказать, что подразумевается под повседневностью в истории. Испытав воздействие школы «Анналов», повседневная история получила всестороннее научно-теоретическое обоснование главным образом в немецкоязычной историографии. Первоначально понятие «повседневность» (Alltag) использовалось только в социологии. Пик исследований по истории повседневности пришелся на 70–80-е гг., когда «La vie quotidienne», «Alltagsgeschichte», «Everyday Life», «Děiiny každodennosti» стали модными темами западного историописания. В Австрии, в г. Кремсе-на-Дунае на рубеже 60–70-х гг. в противовес университетской исторической науке, ориентированной на фактологическую и политическую историю, появился Институт изучения реалий повседневной жизни в средние века и раннее Новое время, ставший центром притяжения молодых ученых из Австрии, Германии, Венгрии, Польши, Югославии, по инициативе которых в 1982 г. было создано Международное общество истории материальной культуры и повседневности средневековья. В среде этих исследователей история повседневности рассматривалась, с одной стороны, как интегративный метод познания Человека, а с другой – как предмет Новой истории, где история быта, костюма; повседневность средневекового нобилитета, города, монастырской среды, деревни и т.д. исследовались с позиций исторической антропологии.

До 1994 г. повседневная жизнь средневекового человека не относилась к числу приоритетных тем советской и постсоветской медиевистики. История быта и материальная культура (жилище, пища, одежда и пр.) этносов долгие годы были темой изучения для этнографии. Только в 1994 г. в ИВИ РАН профессором Ю. Л. Бессмертным был создан Центр истории частной жизни и повседневности, при котором действует семинар «История повседневного: уникальное и стереотипное». Центр выпускает периодическое издание – альманах «Казус».

Понимая всю неисчерпаемость темы повседневной истории, следует подходить к ее исследованию с максимально широких позиций, используя не только традиционные письменные источники, но и все, что можно назвать этнокультурными источниками. Получившее наибольшее признание у медиевистов и специалистов по истории раннего Нового времени, изучение истории повседневности и материальной культуры стало сферой приложения исследовательских усилий специалистов практически всего круга исторических, социальных и гуманитарных дисциплин. Изучение истории повседневности – поле, где с наибольшей полнотой осуществляется творческий синтез дисциплин практически всего гуманитарного цикла, где переосмысляются, дополняя друг друга, данные археологии, лингвистики, литературоведения и фольклористики, экономической и социальной истории. А традиционные для исторического анализа методы сочетаются с постановками вопроса, свойственными этнологии, психологии и социальной антропологии. Другими словами, повседневный мир исследуется (и описывается) специалистами разных областей знания – историками, этнографами, культурологами, социологами, философами. И исследователь (часто в одном лице объединяющий историка, этнографа, культуролога и т. д.) делает акцент либо на материальной стороне обыденности, на «мире вещей», составляющих социальное пространство, питающих человека, образующих интерьер, на фоне которого развертывается жизнь, либо на ментальности, системе взглядов и переживаний, стереотипах сознания и поведения (коллективного и индивидуального).

Изучение повседневной истории включает три сферы: Первая - антропологические факты, относящиеся к человеку в силу того, что он – человек: рождение, болезни, смерть, детство, старость. Ко второй сфере относятся стратегии, необходимые для существования: питание, одежда, жилье, работа, досуг. К третьей – способы выживания в экстремальных ситуациях. [4]

В историографии теме рыцарства посвящено много монографий. В своей работе я использовала монографии следующих авторов: так Жан Флори в своей монографии «Повседневная жизнь рыцарей в средние века»[5] разбирает несколько проблем, такие как истоки рыцарства, его политическое и военное значение, а также самой идеологии. Много в своей работе он говорит о правилах ведения войны, ее методах, о рыцарском вооружение и рыцарских турнирах.  Про бытовую часть жизни рыцаря пишет Филипп де Кленшан в своей монографии «рыцарство»[6], он много уделяет внимания жизни рыцаря до посвящения, его обучению, подробно разбирает посвящение в рыцари. Небольшую главу быту, нравам и военной организации рыцарства посвящают В.Г. Павленко и Р.В. Николаев  в своей работе «Европейское рыцарство».[7]  Больше теоретическим вопросам внимание уделяют Волкова З.Н[8] и П.М. Бицилли[9].

На мной взгляд тема рыцарства становится очень актуальна в наши дни, и все больше людей стали интересоваться историей, но самая излюбленная тема современного читателя - это повседневная жизнь. Цель моей работы -  разобраться во всех аспектах жизни средневекового рыцаря. И в этом мне поможет сборник песен о Гильоме Оранжском, так называемая «Жеста Гильома»[10].

 Сама «Жеста», т.е. большой цикл героико-эпических поэм, который в существующем ныне виде стал складываться с конца XI столетия и был посвящен персонажу – графу Гильому, так и его многочисленным родственникам – братьям, отцу, деду и т.д.[11] У него был реальный прототип – граф Гильом Тулузский (ум. ок. 812г. ), один из сподвижников Карла Великого. Предполагается, что действие поэм разворачивается а первой половине IX века, в последние годы царствования императора Карла и при его сыне Людовике Благочестивом. Однако не подлежит сомнению, что и более поздние исторические события – вплоть до начала XII столетия – как-то отразились в сюжетах поэм. К тому же в них немало и прямого поэтического вымысла, что характеризует эпическую традицию на определенных этапах эволюции.[12]

 Среди памятников французского героического эпоса одними из древнейших и наиболее примечательными по своим художественным достоинствам являются поэмы, в центре которых стоит образ смелого и правдолюбивого рыцаря Гильома Оранжского. Ядром цикла является поэтическая биография самого Гильома. Песни, ему посвященные, - бесспорно древнейшие в цикле.[13]

Вообще «Песни о Гильоме» можно разделить на несколько сюжетных частей, блоков.  Одна – это рассказ о первых шагах Гильома на ратном поприще, о его первом выезде на поиски приключений, и о первых успехах. Этому соответствует в цикле поэма – «Отрочество Гильома». Вторая часть – повествование о первых самостоятельных воинских свершениях героя, о подвигах рискованных и трудных, но неизменно приносящих ему удачу. Здесь Гильом полон надежд и сил. К этому периоду жизни Гильома можно отнести «Взятие Оранжа». Наконец, последний сюжетный узел – это рассказ о поздних годах жизни Гильома – его уходе в монастырь после смерти Гибор, о последнем подвиге и о смерти. Обо всем этом говорится в поэме «Монашество Гильома». Эти сюжетные узлы «жесты», каждый в отдельности, обладают несомненным единством. В то же время каждый из них достаточно обособлен по отношению к остальным. В самом деле, если в «Отрочестве» герой лишь вступает в возраст мужчины и воина (т.е. по средневековым понятиям ему не более 14-16 лет), то в «Монашестве» он уже довольно стар. [14] Для работы я выбрала одну из песен: «Отрочество Гильома».

Стоит отметить, что изучение эпических сказаний относится к одной из самых сложных тем. Сложность заключается в источниковедческом анализе источников данного типа. Не всегда можно определить место, среду, время его создание и авторство, а также достоверность. Еще одной немаловажной проблемой являются специфика языка, т.к. французский эпос (к которому относится Жеста Гильома) дошли до нас на старофранцузском языке, столь отличного от современного.[15] И в этом также заключается трудность изучение и понимание этих текстов, особенно для перевода на другие языки, в том числе и на русский. А также не стоит забывать, что большинство эпических сказаний в период их создания изначально бытовали в устной форме и были записаны намного позднее. Отсюда вытекает и еще одна проблема – влияние эпохи в которой был зафиксирован эпос. Так Волкова З.Н. утверждает что французские эпические произведения отражают исторические факты и реалии и той и другой эпохи.[16]

Своей главной задачей в написании курсовой работы я ставила определение информационного потенциала источника.
II.   Повседневная жизнь рыцарства XII века.

Глава 2.Война.
Рыцарское вооружение.

Очень много в жесте мы встречаем упоминания об оружие и вооружении рыцаря в целом. Именно с эпохи Каролингов тяжелая кавалерия начинает приобретать все более высокую военную и социальную значимость. Ее вооружение и экипировка становятся все более дорогостоящими.

Защитным доспехом рыцаря этого времени была кольчуга с рукавицами и капюшоном. Голову защищал стальной остроконечный шлем (шишак) с железной пластинкой-наличником, предохраняющее лицо. [17]
…Сын, надень доспех блестящий…[18]

или

Граф тысяче бойцов своих велел

Надеть броню стальную, добрый шлем…[19]

и вот еще

Надел он панцирь, что светлей огня,

шлем, весь в каменьях, туго подвезал…[20]

Поспешно всяк броню и шлем надел…[21]
Шишак на каждом, каждый при мече…[22]
Нередко в литертурных текстах можно встретить упоминание о «двойной» и даже «тройной» кольчуге. Многие историки относят эти сведение на счет поэтической гиперболизации, свойственной эпосу.

Двойной броней был облучен Бернар[23]
Для отражения неприятельских ударов служил деревянный щит, обитый кожей и снабженный металлическими, часто позолоченными бляхами. Наступательное оружие рыцарей было весьма разнообразно: но чаще мы встречаем упоминания о мече и копье.

Для начала стоит сказать о мече. В Жесте меч упоминается чаще всего при посвящении в рыцари, чем в сражениях. Ж.Флори объясняет это тем что меч обнажают не раньше, чем переломилось копье.

Ему на пояс меч повесил…[24]

Мечом мог пользоваться только рыцарь. Об этом говорит и сам Гильом:

…не дай мне бог всеправый

Облечься в рыцарское одеянье,

Покуда вместе с братьями и вами

Во Францию я не прибуду к Карлу,

И рыцарем меня он не объявит,

И сам меня мечом не припояшет.[25]
Существовала традиция давать особые имена мечам, выказывая тем самым свое пристрастие к этому виду оружия, с которым рыцарь был неразлучен.

Меч Голиаф ему доверил Карл…[26]

Некоторые мечи носили на себе надписи – либо просто гравированные, либо инкрустированные серебром и золотом.

Мечом с серебряной рукоятью,

Где золотою вязью вьется надпись.[27]

Но пожалуй самым главным рыцарским оружием на протяжении всего Средневековья был копье. Длина копья не привышала 250 сантиметров, а вес колебался в пределах 15-18 килограммов. [28]Древко делалось из наиболее прочных и твердых пород деревьев – ясеня, яблони, бука.

В руке он держит яблоневый кол,

который заострен, тяжел и толст.[29]
На конце копья, перед самым наконечником, крепились флажки (значки).

значки цветные плещутся на копьях[30]

Так например некоторые значки крепились только во время боя. Чаще всего их называли «Орифламма» :

Я узнаю его по орифламме.[31]
Неотъемлемой частью каждого рыцаря был штандарт (знамя).

На нем изображался родовая личная символика, олицетворяемая гербами, девизами, цветом. Очень интересно об этом говорится в жесте:

Вздымвет Эмери рукою левой

Штандарт свой с золотым орлом на древке.

К восьми крестам орел прикрелепан этот.

Из них в четыре благочестный резчик

С молитвую святые мощи вделал.[32]

Как можно заметить, помимо гербового рисунка, на знамени Эмери присутствуют даже мощи святого. Для чего это делалось можно также ответить цитатой:

Кто под штандартом этим скачет в сечу,

Тот от руки неверных смерть не встретит

И пораженья в битве не потерпит.[33]
Стоит сказать несколько слов о Гербовой символике, которая была крайне разнообразна. В ней могли быть представлены предметы как одушевленные, так и неодушевленные.

 Изображение животных на рыцарских гербах часто восходят к образцам скифо-сибирского звериного стиля. Как правило, изображение в гербе дракона, льва, орла должны были характеризовать могущество носителя.[34]

Штандарт с драконом и тремя орлами.[35]

В Средневековье общий вес защитного вооружения составлял около 30 киллограммов[36] - нагрузка, конечно, значительная, но будучи распределенной по всему телу все же позволяющая от природы сильному и тренированному воину двигаться относительно свободно. И конечно рыцарю нужна была не менее выносливая лошадь.

Очень интересную информацию о лошадях можно найти в источнике. Лошадь для рыцаря – основной инструмент войны, его козырь, но вместе с тем она – его постоянный спутник, его верный друг, от поведения которого зависит подчас и жизнь всадника-воителя. Как и мечам этим животным давали имена. Так очень любопытна история с конем Гильома Босаном:

И под скалаю увидал Босана,

коня, что послан был Тибо в подарок

Невестою его Орабль прекрасной.

Конь жил при ней семь лет в дворце Оранжском.

Ничья рука к нему не прикасалась,

сама лишь королева в день три раза

Его кормила, холила, ласкала,

Ему бока чесала гребнем частым,

Их отирала белым горностаем.[37]
Этот же конь, рассматриваемый как подарок, имел весьма богатое снаряжение, но на этом отрывке можно рассмотреть что входило в амуницию рыцарского коня:
На двух цепях серебряных держали.

Все в золоте и спереди и сзади,

Седло на нем покрыто было тканью,

Бесценною и до копыт свисавшей.[38]

И вот еще:

Вонзил в Босана шпоры золотые[39]

А вот еще интересный фрагменты который можно отнести к амуниции:

У короля  из тороков седельных[40]

«Тороки», это ремешки у задней луки седла для закрепления каких-либо предметов перевозимых всадником.
Седло на нем красиво и удобно;

Поперсье все каменьях бесподобных…[41]

«Поперсье», конский нагрудник, честь доспехов, защищающий лошадь.

Но не всякий конь мог стать боевым, он должен быть сильным и выносливым, что-то среднее между лошадью беговой и лошадью рабочей. Ценность лошади на войне и привязанности к ней воина привели к развитию коневодства, учреждению конских заводов, к успехм в области ветеренарии, косвенне указания на которые обнаруживаются с XII века.[42] Так в источнике вместе со словом лошадь мы встречаем и место откуда она родом:

И на оркадском жеребце гарцуя.[43]

…Бернар дал скакунов кастильских всем.[44]

В Средние века в Испании, в том числе в ее провинция Кастилии, разводили особенно сильных и выносливых лошадей, способных нести закованного в латы рыцаря, чего не могли делать лнгкие и быстрые, но более слабые арабские лошади. Испания широко поставляла эту породу лошадей и другим странам Западной Европы. Поэтому кони завоеванные у сарацин считались военным трофеем и значимой добычей по цене.

Помимо боевых коней, у рыцарей были и рабочие (дорожные) лошади. Они предназначались для перевозки вещей. В тексте можно встретить ни один фрагмент по этому поводу:

Тяжеловозов нагрузила сорок.[45]
Меж тем к нему шел караван немалый

Больших верблюдов триста с провиантом.[46]

Из вьючные животных в тексте можно встретить – не только верблюдов, но и мулов, и дромадеров (одногорбый верблюд), которые служили  средством перевозки, и никогда не участвовали в сражении. Вообще для рыцаря считалось унижением сражаться на дорожной лошади или муле. Хотя они считались лучшим средством для передвижения.

И, оглядевшись, сел на дромадера,

Который мчится ласточки быстрее.[47]

Или

Везут Гильома на переднем муле,

Бегущем быстро иноходью крупной.[48]

Стоит подвести итог, что в жизни рыцаря оружие и конь играли важную роль. Мы рассмотрели используя текст источника и оборонительные и наступательное вооружение воина.Рассмотрев все из чего состояла амуниция рыцаря и его боевого коня, стоит перейти к тактике ведение боя, а также военного поединка.

Тактика рыцарства.

Сражения в Средние века были, как известно, редки.[49]Обычно в истории того времени преобладает осады крепостей. Но об этом я расскажу чуть позже. В «Отрочестве Гильома» преобладают сражения(2 крупных), и описана всего одна осада крепости Нарбонн, а также большое количество поединков.

Начнем сначала с битв. В источнике можно выделить только одно упоминание о построении войске, и тактике в частности. Так перед очередным сражением Гильом приказывает оставить лагерь, увести добычу в лес, а самим воинам сидеть в засаде:

Фрнцузы из засад летят в сраженье,

А тех засад Гильом расставил десять.[50]
…Нарбонцы мчатся смело,

Держа равненье и сомкнувшись тесно.[51]
Пришпорили коней лихих и резвых,

В строй басурманов врезались карьером.[52]

Карьер - самый быстрый галоп, при котором лошадь движется почти прыжками в два темпа. Обычно он применялся при построении «клина» (cuneus). Цель его заключалась в том, чтобы прорвать сомкнутый строй неприятеля, а затем уже драться с отдельным противником. Таким образом, битва, распадалась на отдельные поединки, где каждый рыцарь мог проявить свою силу, храбрость и уровень военной подготовки.

В рыцарском эпосе при поединке повторяется одна и та же картина: рыцарь, следуя общепринятому среди благородных воителей методу, предпринимает фронтальную атаку на избранного им противника, стремясь ударом копья убить или хотя бы выбить его из седла Обычно в эпосе XII века рыцарь перемещает свой щит с левой руки на грудь перед собой, опускает повод, дает коню шпоры, опускает копье, зажимает древко под своей рукой и «выбивает» своего противника из седла. Чтобы подчеркнуть мощь удара, часто добавляется, что копье заставляет щит разлететься на части, пронзает кольчугу и тело противника. :

На Акильяна граф копье наставил,

В щит угодил, пробил навершье с маху,

Прорезал и рассек блестящий панцирь,

Вонзил свое оружье в тело вражье,

Нажал на древко, спешил супостата.[53]

Или, к примеру:

Дал шпоры и поводья опустил,

Напал на одного из сарацин,

Щит и броню его разнес в куски,

Врага ссадил с коня и уложил.[54]
Ну а теперь стоит перейти к осаде замка. Для начала стоит отметить роль крепости в жизни рыцаря. Центром рыцарского владения – феода – являлся замок. Замок – жилище феодала, одновременно был его крепостью, его убежищем от внешних врагов, от соседей-феодалов, от восставших крестьян. Он являлся центром политической, судебной, административной и военной властью феодала, позволяя ему господствовать над ближайшей округой, держать в подчинении все ее население и облагать пошлинами проезжающих купцов.[55] Особенности архитектуры замка были обусловлены стратегическим назначением: массивные стены, бастионы, башни и т.д. Декоративные элементы как правило отсутствовали. Замок IX-XII веков в целом соответствовал канонам романского стиля.

Значительные изменения в замковой архитектуре происходят в период и после Крестовых походов. Здесь, с одной стороны, сыграло роль знакомство европейского рыцарства с изысканностью и роскошью Востока, с другой – усовершенствования в области военной техники, также заимствованной  с Востока.

Проявление этого явилось большее изящество и утонченность в оформлении замковых помещений, включение в планировку замка дворца с рыцарским залом для торжества и др. Замки этого времени строились уже в традициях готического стиля, распространившегося в Европе с XII-XIII веков. [56] Не напрасно герой Жесты – Гильом, хочет побывать в арабском городе Оранже:

Мечтает побывать в Оранже людном,

Где столько башен, стен, колонн могучих,

Украшенных резьбой по камню чудно,

и где его в дворец Глорьетский пустят[57]

В средние века Оранж хранил еще многие постройки римской эпохи, в том  числе триумфальную арку и здание античного театра (сохранились до наших дней).[58] До сих пор ведутся споры о Глорьетском дворце, вернее что эта за постройка. Предполагают, что это перестроенные в средневековый дворец античные бани («термы») и амфитеатр. В источнике подробно дается описание внутреннего интерьера:

Хозяевами отведен их гость

В дворец Глорьетский, что эмир возвел.

Тибо дивится, сколь обширен он,

Сколь росписи великолепны в нем.

Со стен глядят на вас и лань, и лось,

И лошадь, и верблюд, и вепрь, и волк,

И своры гончих и легавых псов,

И множество пернатых всех пород –

Павлинов, лебедей, гусей, орлов.

На росписях и ад изображен:

Там, как чернила, все черным-черно,

Бурлят котлы с кипящею смолой.

А потолок на небеса похож:

Известкой с ладаном он побелен,

Раскрашен золотом и серебром.[59]

Из данного отрывка видно, что это замок принадлежит богатому человеку. Содержать такой замок было не каждому под силу. Помимо дворца, также упоминается дивный сад. На данный момент нет точного подтверждении в его существовании. 
Там отыскал Орабль в саду тенистом.

Росли в нем купы лавров, вязов, пиний,

Журчал родник с водой хрустально-чистой

И было трав целебных изобилье.[60]
в эпосе упоминается еще один дворец:

В большом нарбонском мраморном дворце.[61]

Именно с него и стоит подробнее рассказать об осаде замка. Для защиты замок имел главную башню – донжон, как правило, в плане она была круглая или четырехугольная, а также толстые стены и глубокий ров. Для охраны всегда оставляли рыцарей. При осаде Тибо Нарбонна в замке осталось всего 100 рыцарей, сами горожане и три младших сына Эмери вместе с их матерью.

Он город взял в кольцо,

Свои полки на штурм повел его.

Неверные преодолели ров.[62]
Но помимо крепких стен и рва, у крепости есть свои защитники в лице горожан, которые всячески содействуют рыцарям – оружием, а также сыплют балки и камни на головы недругов.

Но христиане им дают отпор,

Со стен пускают стрелы в них дождем,

Шлют за копьем копье, за дротом дрот,

Их сталкивают с лестниц в ров, на дно.[63]

И еще:

А у ворот надежных и на стенах

Нет счету дюжим горожанам пешим.

При них секиры с топорищем крепким

Да круглые щиты с ушат размером.[64]

Но и у нападающих есть свои средства, так Тибо решает:

Созвал он также плотников умелых,

Им бревна приказал на доски резать

И три десятка камнеметов сделать –

Так чтоб пробить мог башню самый меньший.[65]

---