Федеральное государственное образовательное учреждение

высшего профессионального образования

«СЕВЕРО-ЗАПАДНАЯ АКАДЕМИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СЛУЖБЫ»

КАФЕДРА

ФИЛОСОФИИ

КУРСОВАЯ РАБОТА

студентки _____2____ курса ____2101_____ группы

Давыдовой Жанны Валерьевны____________

Проблема национальной идеи в современной_____

_____________российской философии_______________

Научный руководитель

______________профессор___________________

____________Филиппов Г. Г.________________


Санкт-Петербург

2010 г.

Содержание.

Введение 3

Глава первая 4

1. Генезис понятия «Национальная идея» 4

2. Русская идея 4

Глава вторая 8

3. Проблема формирования национального самосознания 8

4. Русский национализм 10

Глава третья 15

5. Проблемы русского национализма 15

Заключение 21

Список использованной литературы 22


Введение.

В данной работе я подниму тему проблемы национальной идеи в русской философии. Какова наша русская идея? Этот вопрос всегда был и остаётся актуальным. Это и понятно: Россия стоит перед очередным историческим выбором. Общенациональная объединительная идея такой страны, как Россия, несомненно, имеет и всемирно-историческое значение. Ее смысл и способы реализации не могут быть безразличными для мирового сообщества.

В первой главе я рассмотрю сам генезис понятия «Национальная идея», что он включает в себя. Наши мечты о переустройстве жизни или это просто какой-то образ? Постараюсь разобраться в понятии «Русской идеи», узнать смогла ли она сохранить себя в том виде, в котором пришла к нам, или исказилась до такой неузнаваемости, что порой даже страшно?

В главе второй я рассматриваю саму проблему. Проблему формирования национального сознания, проблему национализма. Уже вначале можно просмотреть разницу между «Национальной идеей» и «Национализмом», последнее явно «режет» слух, но почему так случилось? Что так перевернуло это понятие? Я раскрываю этот вопрос в главе третьей: «Проблема русского национализма». И хочется подчеркнуть это слово – проблема. Она действительно есть и пусть так мало людей обращает на неё внимание, я думаю, что она очень важна и надеюсь, что на свете нас миллионы, думающих и пытающихся что-то изменить.
Глава первая.

1. 
   Генезис понятия «Национальная идея».
   

Если нация не будет развивать душу,

В её теле поселится чужая душа.

Вероятно, если национальная идея существует, то ее содержание можно выразить в определенной форме. Ведь содержания от формы в принципе отделить нельзя.

Ясно то, что национальную, как и любую другую, идею можно выразить, например, в художественных образах. Ярким примером этого могут служить такие  варианты  русской идеи как «Русь – дом Богородицы», «Москва – третий Рим».

Нужны ли такие образы для определения идеологии народа? – Да, конечно, нужны. Не случайно они имеют такое широкое распространение. Примером могут служить все религии и церковные организации, выбирающие для своих этических идей именно художественную форму изложения информации.

Недостатком художественной формы является ее неточность. Идеи, выраженные в форме художественных образов, у разных людей могут приобретать самые различные и даже противоположные по смыслу значения. Но самое главное – в каждом художественном образе их может быть заключено бесчисленное множество, так как любой художественный образ – это не одна, а целый комплекс идей.

Из одного обстоятельства, что Национальную идею можно выразить в форме художественного образа вытекает то, что в любом случае Национальная идея – это не одна какая-либо идея, а неопределенное множество, которое другими словами еще называется национальной идеологией, менталитетом, мировоззрением.


Таким образом, понятие национальной идеи можно определить так:
Национальная идея – это форма познания жизни народа, не только отражающая устройство жизни народа, но и направленная на преобразование устройства жизни. Она отражает мечты о будущем предыдущих и живущих поколений, а также доступные живущим поколениям возможности преобразований.
В качестве формы познания, направленной на преобразование жизни народа, национальная идея содержит основной принцип будущего устройства жизни народа.
Народ равен каждому своему человеку, каждый человек равен своему народу.
2. «Русская идея»



Что такое национальная идея? Это идея, которая способна воодушевить и объединить нацию. Плодотворную национальную идею нельзя изобрести, ее можно постичь, исходя из национального склада, самосознания и историко-географической данности.

Чтобы уяснить предмет, надо обратиться к его истории, то есть к размышлявшим над ним выразителям национального духа. Само понятие “русской идеи” было введено Достоевским в 1860 году в “Объявлении о подписке на журнал “Время”” (хотя предшественником его можно считать Константина Аксакова, которому принадлежит выражение “русское воззрение”). В этом “Объявлении” содержатся не только все зачатки знаменитой речи на пушкинском празднике 1880 года, но и особый акцент на достоинствах и заслугах европейского мира: русская идея, “может быть, будет синтезом всех тех идей, которые с таким упорством и с таким мужеством развивает Европа в отдельных своих национальностях… Недаром же мы понимали смысл и разумность явлений, совершенно нам чуждых”¹¹.

В 1877 году на волне освободительной Балканской войны и славянской солидарности, когда, как писал позже Соловьев, принимавший участие в кампании, “все слои русского общества пришли в живое общение”, Достоевский в январском номере “Дневника писателя” и Соловьев в “Трех силах” и “Философских началах цельного знания” вдохновлялись национальной “русской идеей” как “идеей всемирного общечеловеческого единения”²² в духе истинной любви. Правда, в “Трех идеях” под впечатлением нашумевшей книги Данилевского “Россия и Европа” уже не предполагается единого, преемственного исторического процесса и третья, всеразрешающая “русская идея” не сулит “синтеза” идей. Согласно “Трем силам” Соловьева, Россия, еще не истратившая своих духовных сил и не поддавшаяся искушениям, способна “дать средоточие и целость разрозненному и омертвелому человечеству через соединение его с божественным началом”. Так или иначе, оба рассматривают миссию России всего лишь как “посредническую”, не несущую никакой “специальной” задачи. В торжественной речи 1880 года Достоевский развивает эту идею, обращаясь к творчеству выразителя национального гения Пушкину, в своей всечеловеческой отзывчивости и способности к перевоплощению, оставившему нам неопровержимые свидетельства национального призвания. Достоевский также апеллирует к событиям прошлого — нашествию Батыя и Смутному времени, к роковым временам, когда русский народ демонстрировал поразительную силу духа и сплоченность. Как видим, и для Достоевского, и для Соловьева Россия — единственная надежда европейского человечества вернуться на христианский путь братского единства.

Несостоявшиеся надежды на ход вещей вынуждают Соловьева, неотступного христианского просветителя, но и — пророческого реформатора, к поискам иных путей осуществления национального призвания, а также к фундаментальным обоснованиям самого понятия национальной “русской идеи”, чему он посвящает одноименный доклад 1888 года.

Идея нации — это вопрос “о смысле существования” ее “во всемирной истории”. Поэтому “бесполезный” в глазах одних (т е. в глазах позитивистов), этот вопрос “слишком смелый” — как “самый важный” — в глазах других, тех, кто признает смысл мироустройства, а следовательно, и мировой истории. “Ибо идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, а то, что Бог думает о ней в вечности”. Но что Он “думает”, раскрывается или 

приоткрывается в событиях истории. “Когда видишь, как эта огромная Империя с большим или меньшим блеском в течение двух веков выступала на мировой сцене, когда она по многим второстепенным вопросам приняла европейскую цивилизацию, упорно отбрасывая ее по другим, более важным, сохраняя, таким образом, оригинальность.… Когда видишь этот великий исторический факт, то спрашиваешь себя: какова же та мысль, которую он скрывает за собою или открывает нам; каков идеальный принцип, одушевляющей это огромное тело, какое новое слово этот новый народ скажет человечеству; что желает он сделать в истории мира?”³¹. Ведь в истории народа, если не считать ее абсурдной, “есть таинственные события, но нет событий бессмысленных”. События, стоявшие у начала нашей истории и сопровождавшие ее далее, Соловьев рассматривает как залог великого предназначения России и в них видит подтверждение ранее высказанной мысли о призвании России: “Сколь велико и прекрасно должно быть в своем конечном осуществлении национальное дело, имевшее таких предшественников и как высоко должна, если она не хочет упасть, ставить свою цель страна, имевшая во времена своего варварства своими предшественниками”⁴² этих деятелей. Для чего “стоило России страдать и бороться тысячу лет, становиться христианской со Св. Владимиром и европейской с Петром Великим”, как не для исполнения великой христианской миссии — послужить единству человеческого рода во Христе?! Соловьев не изменяет прежнему смыслу “русской идеи”, но теперь она конкретизируется в рамках грандиозной утопии, где всемирно правит “социальная троица” — первосвященник, царь и пророк — и где России с ее имперской мощью отводится роль гаранта “целостности вселенского тела христианских народов”. Вскоре, не дождавшись поддержки своему проекту ни с чьей стороны, фантастические надежды на светлое теократическое будущее угасли, сменившись предчувствием времен, когда уже не страны с их национальными идеями, а конфессиональные церкви будут разыгрывать последний акт мировой истории.

Как известно, еще до Соловьева, и до Достоевского, который прибегал к творчеству Пушкина как к доказательству всечеловеческого призвания России, сам поэт дал ответ на тот же вопрос, раздумывая над ним в тех же понятиях христианской историософии, но не ставя себе сверхзадач и не разрабатывая проектов мирового спасения, а часто откликаясь на мысли своих современников, например Чаадаева. Пушкин так же, как впоследствии Соловьев, обращается к тем же историко-географическим факторам, но угадывает тут иной, страдательный жребий России. В особом положении России по отношению к Европе, в ее движении своим, отличным от других европейских стран, трагическим путем он видит высокий смысл ее существования. “Мы не принимали участия ни в одном из великих событий, которые ее (Европу) потрясали, но у нас было свое особое предназначение. Это Россия, это ее необъятные пространства поглотили монгольское нашествие. Татары не посмели перейти наши западные границы и оставить нас в тылу. Они отошли к своим пустыням, и христианская цивилизация была спасена. Для достижения этой цели мы должны были вести совершенно особое существование, которое, оставив нас христианами, сделало нас, однако, совершенно чуждыми христианскому миру, так что нашим мученичеством энергичное развитие католической Европы было избавлено от всяких помех”⁵³. И в другом месте: “Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией”³. Таким образом, по Пушкину, изоляция и отсталость России, необходимые для ее жертвенного подвига, не были знаком ее богооставленности, как представлял себе Чаадаев, а, напротив, знаком того, что “провидение не оставило нас”, предназначив быть спасительницей европейского человечества. Тот же подвиг совершает Россия и в наполеоновских войнах, избавляя не 

только себя, но и Европу от “наглой воли”. Здесь Россия спасает Европу от угрозы, идущей уже с ее же стороны.

Что ж, в это, пушкинское, представление о предназначении России во всемирной истории вполне вписываются дальнейшие события, уже послепушкинского времени. Во второй Отечественной войне она сыграла ту же роль, что и в первой. Правда, в данном случае она, увы, несла не только освобождение, но и угнетение. Но не забудем о генезисе тоталитарно-утопического режима — откуда пошла его зажигательная идея, нашедшая питательную почву в христианском архетипе русского соборного сознания, соблазняя его грядущим “братством всех народов”. Соблазн, однако, есть измена, и за нее приходится платить. Объяснение этой псевдоморфозы мы можем найти опять же у Соловьева: “Моральное существо”, каковым является нация, “не может освободиться от власти божественной идеи, являющейся смыслом ее бытия, но от него самого зависит, носить ли ее в сердце своем и в судьбах своих как благословение или как проклятие”⁶¹. Между тем, учитывая, что Россия под водительством радикальной интеллигенции поддалась на невиданный социальный эксперимент западного происхождения, придется признать и приобщенность к этому делу Запада, участвовавшего в разделении — умственного и физического — труда с Россией. Ведь трудно не согласиться, что этот исторический срыв не был продиктован потребностями социально-экономического развития, что он не явился действием ее сил, а оказался следствием надстроечного фактора. Но, пережив в процессе эксперимента переворот во всех своих естественноисторических основаниях, страна — и тут уже по закону Пушкина — сумела принести благо Европе, послужив профилактическим средством от марксистской бациллы.

Кто же поднимется против губительного поветрия, кто ввяжется в отважное противоборство с духом века? Это — задача для гражданской инициативы интеллектуального сообщества и для церкви, на чью новую “идейную проповедь” так рассчитывал Бердяев. В отражении новейшего нашествия, в борьбе со смутой в умах и чувствах новые Минины и Пожарские будут — пока еще! — в единстве с народом, со среднестатистическим россиянином, изнывающим последние полтора десятка лет под диктатурой леволиберального пресса, среди плодов его морального “освобождения”. Однако народ, будучи опорой для такой инициативы, не может быть в этом случае активным субъектом деятельности.

Меж тем есть неотложная задача, сподручная всем живущим на российской земле. Это — сама земля, взывающая к нам. Огромная данная нам территория, превращенная в израненного калеку и мусорную свалку. Привести ее в порядок — вот первый шаг к возрождению и спасению России. (А то, может случиться, что как Бог дал нам эту землю, так и возьмет ее назад.) Такая идея найдет отзвук в русской душе, в которой еще теплится имперское чувство (несколько подпорченное советскими амбициями); в которой еще сохранилась любовь к своим просторам. Однако дело это, чтобы стать таковым, должно быть объявлено национально-государственной программой с целенаправленной пропагандой, законодательной поддержкой и вложением средств.

Но чтобы на местах по всей России население подхватило призыв власти, оно должно обрести веру в основательность ее намерений, которые до сих пор оставались только декларациями о них, а это требует перестройки всего управленческого механизма.

Как видим, русская национальная идея сохранила себя.



Вот впечатление художественной души, недавнего гостя с Запада, режиссера и актера Робера Осейна, ощутившего в России “нерастворимый кристалл призвания”: “В России есть нечто необъяснимое, заставляющее восхищаться и плакать, это — вечная страна, проникнутая инстинктивной, прирожденной миссией”⁷².

Глава вторая.

3. 
   Проблема формирования национального самосознания.
   

Сегодня Россия находится на перепутье культурно-исторического развития. Невольно всплывает в памяти образ былинного героя, мучительно взвешивающего все «за» и «против» перед камнем, на котором предсказываются перспективы выбора того или иного пути. Осознание и принятие той или иной формы проявления национального самосознания, выражением которой станет национальная идея (в данном случае – «Русская идея») во многом зависит от того, насколько объективно можно оценить духовный опыт предыдущих поколений. Во многом можно согласится с утверждением Н.С. Трубецкого: «Долг всякого нероманогерманского народа состоит в том, чтобы, во-первых, преодолеть всякий собственный эгоцентризм, а во-вторых, оградить себя от обмана «общечеловеческой цивилизации», от стремления во что бы то ни стало быть «настоящим европейцем». Этот долг можно формулировать двумя афоризмами: «познай самого себя» и «будь самим собой»⁸¹. При этом особое внимание хочется уделить именно познавательному аспекту.

Несмотря на тот очевидный факт, что в отношении исторического и философского рассмотрения национального самосознания мнения исследователей достаточно противоречивы, в определениях феномена национального самосознания, которые встречаются в современной литературе, практически нет разночтений, как правило, они дополняют друг друга. Например, для К.Н. Хабибуллина и Н.Г.Скворцова национальное самосознание представляется как «совокупность черт индивида, группы, этнической общности, образовавшихся в процессе общения и восприятия своего отличия и сходства при соотнесении с другими социально-этническими общностями»⁹². Весьма полное определение русскому национальному самосознанию, дает К.В. Баринова. По ее мнению, русское национальное самосознание представляет собой «сущностную системную характеристику русской нации, определяющую ее целостность как субъекта историко-цивилизационного процесса и представляющую собой совокупность идей, теорий и доктрин, выражающих содержание, уровень и особенности понимания и чувственно-эмоционального переживания русской нацией самой себя, и прежде всего смысла своего существования и своих национально-государственных, социально-экономических, идеологических и религиозных (православных) идеалов, ценностей, целей и интересов, представлений о своей истории, современном состоянии и перспективах своего развития, а также о месте среди других народов и характере взаимоотношений с ними»¹⁰³.

Таким образом, феномен национального самосознания можно определить как осознание индивидом себя как части определенной этнической общности, обладающей 

своеобразными чертами, понимание отличия и сходства этих черт при соотнесении с национальными особенностями представителей иных этнических сообщностей.

Что касается философских воззрений на обозначенную проблему, то, по мнению Н.А. Бердяева «…русское самосознание начинается с того лишь времени, когда Иван Киреевский и Алексей Хомяков с дерзновением поставили вопрос о том, что такое Россия, в чем ее сущность, ее призвание и место в мире»³.

С точки зрения представителей религиозного пути познания (в данном случае, Русской Православной Церкви) народ осознает свое единство после того, как начинает исповедовать веру в Единого Бога, веру, которая стала объединять все удельные княжества в единое государство. Что касается «периодизации» развития русского самосознания, то это взлеты и падения самой Церкви, религиозного сознания русского народа.

Однако, возникновение национального самосознания русского и других славянских народов относится к гораздо более раннему периоду (о чём свидетельствуют источники, относящиеся к мифологическому и эзотерическому путям познания) и в своём становлении и развитии прошло несколько основных этапов.

В данном случае довольно четко просматриваются черты русского архетипа «всесветности» (Дохристианская Русь), проявившемся в идее соборности (Христианство, идеи славянофильства) и выразившегося теперь в идее коммунистического единства (Советское общество). Однако национальный компонент уже на социалистическом этапе совершенно размыт, поскольку СССР – это государство многонациональное, объединенное идеологическими принципами, которые, впрочем, оказались, говоря словами А.Ф. Лосева, составляющими «относительной мифологии», характерной особенностью которой является ее «короткодействие».

…Массификация общества проявилась в полном объеме в кризисе 1991 года, когда смысл был утрачен и народ искал своего пастыря. Люди собирались в толпы в поисках новой идентичности…

Тогда возникла система новых социальных связей, новый психологический тип человека, восстановившего для себя картину мира, отличную от той, что рухнула в результате социального катаклизма. Идея свободы слова, которую пестовали в первые годы после путча – задохнулась, а новой идеи так и не нашлось. В поисках Бога, без которого человек погибает духовно, многие нашли себе богов, с которыми просто легче идти по жизни, которые, как это не парадоксально звучит, соответствуют тем или иным потребностям, внутреннему настроению.

Поиск Русской идеи как путеводителя национального самосознания стал наиболее актуальным, чем когда бы то ни было:

• 
  после падения «железного занавеса», вызвавшего небывалый спрос на «запретный плод», экспортируемый в Россию для наголодавшегося народа, который теперь не знает, как и что ему противопоставить;
  
• 
  после признания суверенитета бывших союзных республик, обвиняющих Россию во всех смертных грехах. В связи с этим в душах русских, всегда толерантных к 
  
• 
  соседям (как в бытовом, так и в межнациональном смысле) все чаще возникает чувство возмущения: «Наших бьют!»
  

Народ жаждет познать себя и познает, как может. Как отмечал Н.С. Трубецкой, «народ осознал самого себя, если его духовная природа, его индивидуальный характер находят себе наиболее полное и яркое выражение в его самобытной национальной культуре и если эта культура вполне гармонична, то есть отдельные ее части не противоречат друг другу. Создание такой культуры и является истинной целью всякого народа, точно так же, как целью отдельного человека, принадлежащего к данному народу, является достижение такого образа жизни, в котором полно, ярко и гармонично воплощалась бы его самобытная духовная природа. Обе эти задачи, задача народа и задача каждого отдельного индивидуума, входящего в состав народа, теснейшим образом связаны друг с другом, взаимно дополняют и обусловливают друг друга»¹¹¹.

Сможет ли Россия возродиться, подобно птице Феникс из русской мифологии (не образ ли многострадальной России запечатлели в сказании об этой чудо-птице наши предки)? Хочется обратиться за помощью к Ф.М. Достоевскому, чье авторитетное мнение развеет все сомнения на этот счет: «Чтоб судить о нравственной силе народа и о том, к чему он способен в будущем, надо брать в соображение не ту степень безобразия, до которого он временно и даже хотя и в большинстве своем может унизиться, а надо брать в соображение лишь ту высоту духа, на которую может подняться, когда тому придет срок. Ибо безобразие есть несчастье временное, всегда почти зависящее от обстоятельств, предшествующих и преходящих, от рабства, от векового гнева, от загрубелости, а дар великодушия есть дар вечный, стихийный дар, родившийся вместе с народом, и тем более чтимый, если и в продолжение веков рабства, тяготы и нищеты он все-таки уцелеет, неповрежденный, в сердце этого народа»¹²².

4. Русский национализм.

Тяжело, со старческим скрипом, но неотвратимо уходят в прошлое те времена, когда такое здоровое и доброе понятие как Национализм в силу целого ряда причин очернялось и наделялось всевозможными негативными, пугающими и отталкивающими признаками.
Такая ситуация вокруг этого слова возникла в силу определённо складывающейся исторической ситуации, доминирующих идеологических предвзятостей и противостояний. Лживые идеологические трафареты, предпочтения и штампы раз и надолго ставшие привычными, само собой разумеющимися и не подверженными элементарному осмыслению, заменили собой объективность и истину. Пережитки старой идеологии, как отражение старого строя, на протяжении длительного времени живут в сознании людей и изживаются нелегко.


Путаница понятий и ложные определения, рождаемые пропагандистскими выкрутасами, стали до того изощрёнными, что сегодня у нас традиционно «левые» почему-то определяются как «правые» (и наоборот), «коммунизм» ставят на одну доску с «фашизмом», «фашизм» – с «национал-социализмом», «национализм» с «шовинизмом» и «ксенофобией» и т.д.


Прошло ещё совсем немного времени с тех пор, когда только употребление вслух таких 

слов и словосочетаний, как «Русский», «национальный», «Великая Россия», «национальные интересы», «Слава России!» и т.п., автоматически влекло в адрес произносящего такие слова и словосочетания и в адрес поднимающего такие темы предъявления «обвинений» в «фашизме», «черносотенстве», «антисемитизме», «великодержавном шовинизме».


Сейчас вышеприведённые слова и словосочетания и такие темы твёрдо вошли в ежедневный обиход – и в массовое сознание, и в язык СМИ, и в лексикон большинства официальных лиц. И звучат они как само собой разумеющееся. Для того чтобы такое произошло, понадобилось более десяти лет нашей агитационно-пропагандистской работы в определённых условиях, что постепенно влияет на общественные настроения, с которыми волей-неволей приходится считаться и власть предержащим. Приходится – конечно, неискренне, придерживаясь определённой конъюнктуры и преследуя свои корыстные интересы.
Нынешней власти, чтобы удовлетворять свои сугубо шкурные, личные интересы, – контролировать прибыль, получаемую в результате ограбления природных ресурсов, приходится идти на использование "национальной" риторики не из "идейных" соображений, а исключительно из понимания, что только национальная идея способна ещё хоть как-то обеспечить единство разваливающегося государства, что является для неё главным условием удержать этот контроль.


При этом, мы не опасаемся каких-то «перехватов лозунгов» и «профанации идей». Национализм обязывает к искренности – пустое декларирование отдельных лозунгов и слов из его лексикона сразу заметно и ни к чему не приведёт. Более того, тот, кто фамильярен по отношению к нему, рано или поздно терпит удары высших сил. Происходит ли процесс трансформации нынешней власти в национальную, являются ли они Националистами? Конечно, нет. Напротив того, они враждебно настроены в отношении Национализма. Поэтому вся их около националистическая риторика будет недолгой, если им только волей-неволей не придётся предпринимать действия в её духе. Тем более ими затрагиваются темы, поднимаемые Национализмом, но не сам Национализм как таковой.
Сегодняшний официальный негатив к Национализму и Его Идеологии объясняется политической конъюнктурой и смутным представлением, путаницей понятий, привычными предубеждениями.
Со стороной, которая знает суть предмета, но умышленно и намеренно клевещет на него и предпринимает в отношении его враждебные действия, никаких словесных дискуссий не будет. Но она в подавляющем меньшинстве. Остальным стоит объяснить.
На мой взгляд, объяснению, что же есть Национализм, во многом поможет разбор и устранение штампов и предубеждений. Это ни в коем случае не оправдания.
В чём обычно пытаются «обвинить» Национализм и в чём обычно усматривают его отрицательные черты? Перечислим основные «обвинения» (а их немного).
1) Пропаганда национальной исключительности и национального превосходства, возвышение своей нации над другими и унижение их;
2) ксенофобия и национальная нетерпимость (имеющие выражения, в частности, в таком 

явлении как «антисемитизм»);
3) агрессивность, насилие, милитаризм, тоталитаризм.
Разберём по пунктам, являются ли вышеперечисленные признаки характерными для Национализма, т.е. неотъемлемыми и исключительно ему присущими. В противном случае, «чему противоречит признак вещи, то противоречит и самой вещи.»
Применительно к Национализму пошли эпитеты «радикальный», «респектабельный», «крайний», «цивилизованный», «маргинальный», «мягкий», «дикий», «левый», «этнический», «правый»... Нет, Национализм он и есть Национализм! Не бывает национализмов «левых», «мягких», «крайних», «красных» и т.д. Любые определения Национализма с подобными эпитетами – это уже не Национализм, а что-то другое.


1) Чувство национальной исключительности признаком Национализма является. Но давайте определим это чувство.
Национализм представляет явление глубоко «историческое» по своему характеру.

Национализм всегда должен связывать свои представления с национальным прошлым, то есть с коллективными воспоминаниями народа. Прошлое воплощает особые ценности и традиции сообщества, без которых не было бы никакой нации, никакой национальной судьбы. Для национализма они являются священными составляющими национального духа, которые следует оберегать и восстанавливать. Поиск «настоящих предков» нации – это составляющая националистического наследия и его озабоченности культурной подлинностью. Установление подлинности и верная интерпретация уникального этнического прошлого становятся основной задачей националистов.
Национализм проповедует национальную исключительность для всех без исключения наций, не только для одной. Национализм, стоя на принципах уважения к своей нации, к её вере, культуре, истории, неминуемо и логично распространяет такое отношение на все остальные нации и их признаки. Одновременно мы имеем право что-то принимать и приветствовать или, напротив, что-то отвергать и с чем-то не соглашаться в облике и в образе жизни других наций. Но уважительное отношение сохраняется при этом неизменным. Национализму ценен сам факт национального своеобразия, колорита и самобытности, и он всячески приветствует и отстаивает это. «Не «обрусить» или «оправославить» – задача русской национальности, а только сохранить себя, сохранить тот мощный облик, который естественно сложился в веках и который когда-то давал нам победу. Если же проповедуется право на существование только одной (не важно какой – русской, корейской и т.д.) нации, а национальное своеобразие и уникальность других отрицаются, это уже в корне противоречит фундаментальным принципам Национализма. Это уже не Национализм, а обычная мезонтропия. Это патология.


Тем более, что зачастую предпосылкой национального сознания является знакомство с чужой национальностью. Отрицание национального своеобразия влечёт за собою отрицание политической свободы. Такое отрицание затрагивает понятие Национальной Чести. А она не должна оставлять безнаказанными никакие посягательства на свои права.
Те же, кто ратует за всесмешение и отрицает национальную уникальность, встают на путь откровенного богоборчества (ибо такое смешение противоречит законам природы и биологически невозможно) и одновременно именно они оскорбляют людей по национальному признаку, отказывая им в её наличии.
Национализм проповедует национальную исключительность каждой нации, но не стоит на позициях национального превосходства.
Да и чем измерять «национальное превосходство»: степенью влияния на мировую политику и экономику, количеством танков, высших учебных заведений, долей ВВП на 

душу населения, наконец, моральными характеристиками? Существует столько моралей, сколько и культур, не больше и не меньше. Общечеловеческой морали не существует. Уже поэтому не дело Националиста возмущаться моралью других народов, а нужно учитывать её специфику и, исходя из этого, выстраивать с ними взаимоотношения, а то и не выстраивать их вовсе, имея в виду совместимость или несовместимость характеров и крови. Сравнительные характеристики можно проводить только в границах одного вида.


2) Отринув определение Национализма как идеологии «национального превосходства», мы тем самым делаем несостоятельным его «обвинение» в ксенофобии.
Ксенофобия изначально не является определяющим признаком Национализма. Ксенофобия характерна прежде всего для государственной политики ряда стран, идеологией которых Национализм не является (демократической Британской империи, СССР времён депортации народов, социалистической Польши и т.д.)
Национализм основывается не на ненависти к другому и чужому, а на любви к своему. В противном случае, «национализм» пропадает одновременно с исчезновением предмета ненависти.
В Национализме явление ксенофобии может возникнуть как временное явление только в одном случае – в случае явной угрозы независимости, самобытности и существованию одного этноса со стороны другого этноса.
Применительно к сегодняшней России возникновение такого явления объяснимо. Это объяснимо духовными, демографическими, культурными, политическими, экономическими причинами. Не в последнюю очередь – с наглостью и дерзостью этнических криминальных сообществ, состоящих из не лучших представителей Кавказа, Центральной Азии, стран Африки и ряда других государств. Заметим, кстати, что ксенофобия при этом имеет выборочный, а не тотальный характер.
Национализм допускает всякое равноправие, но лишь вне своей черты, и никакого равноправия – внутри неё. За границей, какая бы ни была вера, язык, закон, национальность, мы признаём за ними те же достоинства для их стран, какие признаём за своей верой, языком, законом и национальностью для нас самих. Но внутри России мы искренне не можем допустить подобного равноправия... Ведите себя дома как вам угодно, считайте себя равными или даже высшими нас существами, но как только вы приходите в соприкосновение с нашими порядками жизни, вы обязаны им подчиняться.


Национализм постоянно осознаёт и культивирует позитивное чувство принадлежности к своей нации, её признакам и принципам. Националистическое чувство не предполагает ненависти к другим (чужим). Ксенофобия не является признаком Национализма.
Что касается «антисемитизма». «Антисемитизм» и Национализм – явления сугубо отдельные. «Антисемитизм» ни в коем случае не является признаком Национализма, а Национализм – не синоним «антисемитизма». Существует такое сильное и зрелое явление как Еврейский Национализм.
Между нашими нациями (русскими и евреями) создано и внедрено чуть ли не на генетическом уровне столько мифов и предубеждений по отношению друг к другу, что порой теряется надежда на их полное преодоление и исчезновение.
Обе стороны боятся (или стесняются?) сделать первый шаг – одни из опасений быть обвинёнными в связях с «проклятыми антисемитами и фашистами», вторые – из боязни уличения себя в «продажности мировому заговору сионистов». Такова нечеловеческая сила Мифа.
Все эти годы наши «профессиональные антисемиты» почему-то отождествляли свою политику с политикой Национализма. Еврейские «профессиональные антифашисты» любое проявление Русского Национализма все эти годы отождествляли с 

«антисемитизмом».

В то время, когда лучшая часть еврейской нации героически воюет на очередных Голанских высотах, отстаивая своё право на существование, метр за метром отвоёвывает у пустыни землю, возделывая поля, другие её части заняты собственным обогащением на российских просторах или откровенно предают своих, пребывая в Нью-Йорке, Лондоне или Брюсселе.
Парадокс ситуации заключается в том, что Израиль на сегодняшний день, объективно, – это форпост европейской цивилизации на Ближнем Востоке. Да, цивилизации больной, ослабленной, требующей лечения, но – нашей цивилизации! Если бы этого сдерживающего фактора сейчас не было, процесс уничтожения Цивилизации Белой Расы путём заселения Европы народами, агрессивно исповедующими совершенно иные и даже противоположные ценности, ускорился бы в несколько раз и стал бы совершенно неуправляемым и неисправимым. Одновременно мы знаем, представители, какой нации громче всего трубили о «толерантности» (предполагая, что с выгодой для себя), пытались определять и даже возглавлять европейскую миграционную политику последних десятилетий, плоды которой, в конечном счете, стали угрожать и ей самой.
Ко всему прочему, у нас, Националистов, не может не вызывать симпатию государство, в основе которого заложены идеи Национализма, понимание, что такое нация и принципы её сохранения и развития.


3) Идеология Национализма должна насколько можно более адекватно показывать и объяснять окружающее человека, выявлять и следовать божественным, то есть естественным законам, а не ублажать чьи-то фантазии и привычки и следовать чьим-то иллюзиям.
Национализм, когда он проявляется как инстинкт самосохранения в момент угрозы существованию нации, естественным образом обретает воинственный образ.
Исходя из опыта последних лет: США и Великобритания - какие государства? - демократические. Какую внешнюю политику они ведут? - агрессивную и милитаристскую. Можем ли мы, исходя из этого, классифицировать данные государства как националистические? - не можем. Можем ли мы признать характерными, определяющими признаками демократии агрессию и милитаризм? - Тоже нет.
Кто-то пытается усмотреть в Национализме разрушительные тенденции. Что можно ответить? Национализм внешне может проявлять себя достаточно широко, – как консервативно, так и революционно, в зависимости от складывающейся ситуации.
Сегодняшний Русский Национализм – это Революционное Движение, обусловленное к тому же ситуацией национально-освободительной борьбы.
Но в своих стремлениях и действиях он всё-таки идёт по пути созидания. Его идеи воспринимаются по-новому, они волнуют, как порыв свежего ветра в душную погоду.
Отождествлять Национализм с фашизмом могут только люди злонамеренные или, что чаще, мыслящие пропагандистскими клише советского Агитпропа. Фашизм Италии Муссолини (а только он и есть, собственно, фашизм) – явление итальянское, но не националистическое, а социальное. Понимание Нации с позиции Крови не входит в идеологию фашизма и в принципе чужда ему. Мало того, Нация в фашизме, – категория, полностью подчинённая идее Государства. «Не Нация создаёт Государство, наоборот – Государство создаёт Нацию», «Всё для Государства, ничего против Государства!» – вот постулаты фашизма.


Нас, Националистов, могут привлекать отдельные фрагменты внешней эстетики фашизма (равно как и ряда других идеологий), но мы чётко должны определять коренные различия 

между Национализмом и фашизмом.
Ценностной основой Национализма является Нация. Нация, как источник и носитель определённых характеристик и ценностей. Всё остальное – Государство, модели государственного устройства, экономическая политика и т.д. – всё подчинено Идее Нации, её сохранению и развитию.

Глава третья.

5. Проблемы русского национализма.

Любого трезво мыслящего и националистически настроенного человека (а только такие сейчас могут переломить сложившуюся тенденцию к уничтожению России и русского народа) беспокоит сейчас один главный вопрос: почему происходит так, что русский национализм, имея широчайшую (правда, скорее, подсознательную) поддержку среди коренного населения страны, до сих пор не может "выйти из подполья" и завоевать настоящую популярность, признание и политический вес в обществе. Хотя, на интуитивном уровне любой русский, да и не только русский, человек, прекрасно осознаёт, что русский национализм сейчас – единственное средство вывода страны, а главное – нации, из тяжелейшего кризиса и единственный способ свержения нынешней жидо-кавказской оккупации России. Не менее важен и вопрос: что надо делать, чтобы изменить эту ситуацию.

На данный момент мы имеем дело с грандиозным, очень успешно и эффективно работающим исламско-иудейским заговором против русского народа (уже многие сейчас приходят к выводу, что ислам и иудаизм суть две ипостаси одного и того же зла: та же ненависть, та же агрессивность и пр.). И если иудеи, и фактически возглавляемый ими Запад, принявший все иудейские ценности, создавали этот заговор вполне осознанно, имея главной своей целью уничтожение русского народа как своего духовного антипода и единственного серьёзного идеологического противника, то мусульмане оказались втянуты в это действо помимо их воли – с помощью умело навязанного им образа своего главного врага и угнетателя – России и Русских. Правда, наиболее мыслящие мусульмане прекрасно понимают, что исламский и православный миры сейчас сталкивают лбами так же, как когда-то столкнули лбами русских и немцев. Прекрасно понимают, кто и зачем это делает. Но у подавляющей массы мусульман не достаёт, и похоже, никогда не достанет ни образования, ни культуры, ни элементарной сообразительности на то, чтобы это понять. Они давно и надёжно купились на обманку, и с наслаждением готовы резать (а наиболее "продвинутые" и нетерпеливые – уже режут) русские головы. То ли ещё будет.

А посему, хотим мы того, или не хотим, но перед решительной схваткой с "хозяевами мира" нам придётся схватиться и с их исламскими пособниками-мародёрами, с врагами не менее жестокими и фанатичными, хотя, может быть, менее коварными и изобретательными. Ведь именно на них их хозяева возложили задачу окончательной физической "зачистки" территории России от Русских и от самого русского духа. Их погонят перед собой в бой, как тупых наёмников, расходуемый материал, которого не жалко, потому что – много. И мы должны выстоять, если не хотим умереть рабами.

Ведь удивительно, насколько иудо-мусульмане уже вошли в роль наших хозяев-рабовладельцев. Они уже не относятся к русским иначе, как к рабам. Уже фактически сложилась мировая инфраструктура славянского рабства. Кстати, на Западе многие уверены, что само название "славяне" произошло от слова slave – раб. Сформировались цены на русских рабынь, которых сейчас уже миллионы – от Чечни, Турции и Израиля до 

Западной Европы и США. Выработана соответствующая терминология. Появились соответствующие "профессии". На Западе сейчас с подачи "советолога" Р. Пайпса и других русофобов господствует мнение об изначальной рабской духовной сущности русской нации.

А по России сейчас идёт, пока что в скрытом и замаскированном виде (кому надо – прекрасно видят), как встарь, после завоевания страны или захвата города, ритуальное убиение оставшихся в живых жителей "демреформами" и ритуальное же изнасилование и продажа в рабство их женщин, где – непосредственно и неприкрыто, как в мусульманских "республиках", а где – при помощи всевозможных "международных клубов знакомств", "брачных агентств" и "агентств по найму". Всё это имеет для завоевателей принципиальное значение, ибо своё господство над покорённым народом обязательно надо символически (и генетически) закрепить на веки вечные.

Можно ли остановить эту вакханалию смерти и насилия?

Из всех претендентов на мировое господство, пожалуй, одним лишь евреям удалось добиться этого практически в полной мере. Удалось, потому что они подошли к этому вопросу рационально, обдуманно, толково, а главное – не поднимая лишнего шума и не заявляя об этом громогласно, как прочие "соискатели". И в этом евреи могут служить примером, как нужно добиваться своего.

Чем же хуже мы, русские? В нас явно меньше, чем у евреев, хитрости, изворотливости, коварства и наглости. Но ради собственного спасения мы должны взять пример с нашего заклятого врага – как в своё время учились воевать у немцев прямо в ходе войны, хотя и ценой огромной крови. Что ж, видно, иначе не получится и на этот раз. Тем не менее, что же мешает нам поставить свою цель (гораздо более "скромную") – своё спасение и возрождение, освобождение от убийственной диктатуры, уничтожающей нас, освобождение хотя бы территории своей собственной страны от безнравственной семитской концепции мироустройства, главным звеном которой является обогащение любой ценой? Что мешает нам, поставив такую цель, шаг за шагом осуществлять её на протяжении длительного времени, как это делают они? Впрочем, со временем-то у нас сейчас как раз острейший дефицит: дело нужно делать быстро.

Итак, в чём же причина существующего положения дел, и на что нам необходимо обратить внимание в первую очередь?

Итак, есть ли в народе осознание того, что он подвергается геноциду? Сегодня уже можно смело сказать: есть, хотя и не у большинства, но у значительной части населения. Причём процент "проснувшихся" постоянно растёт. Потому, собственно, и всячески интенсифицируется работа (прежде всего через СМИ) по превращению нас в стадо, основную ставку делая на развращение, спаивание и дебилизацию молодежи. Те, кто смотрит телевизор, могут отметить резкое повышение безнравственности и дебильности нынешних ТВ-программ (особенно всевозможных реалити-шоу, используемых в качестве тарана общественной нравственности).

Идём дальше. Есть ли осознание того, что именно власть – главный проводник и пособник этого геноцида? Есть – также у большинства населения. Есть ли желание сменить эту преступную и продажную власть? Огромное! Одна проблема: некем. Достойной замены народ не видит. Здесь уж вовсю старается картавая "общественность": от визгливых воплей по поводу того, что "коней на переправе не меняют", до невероятных усилий по созданию пугала "русского фашизма". А также – до откровенных провокаций вроде 

вывешивания заминированных плакатов антисемитского содержания, малеванья свастик на синагогах и пр. Пусть народ увидит звериный лик национал-патриотизма, пусть ужаснется! И пусть ещё ниже опускает глаза при очередных обвинениях его во "врождённом русском шовинизме", а заодно и в "русском пьянстве", "русской лени", "русской глупости" и проч. Разумеется, в таких условиях подавляющее большинство народа считает существующую ныне власть "меньшим из зол". И такое мнение общества – есть результат гигантской работы огромной армии телевизионщиков, газетчиков, ньюсмейкеров, имиджмейкеров, психологов, социологов и прочей шелухи.

Далее. Есть ли осознание необходимости, в качестве государственной идеологии, именно русской национальной идеи как таковой (а не подсовываемого нам властью эрзаца – "общенациональной идеи, которую почему-то никто до сих пор не может внятно сформулировать, что неудивительно)? Есть – у подавляющего большинства народа, хотя многие боятся сами себе в этом признаться, а остальные – боятся вслух об этом говорить (результат 80 лет "пролетарского интернационализма").

Есть ли сейчас в обществе силы, которые реально смогли бы возглавить освобождение страны под знаменем русского национализма? Теперь, думаю, уже есть, хотя тягаться с ними по части опыта политической борьбы они ещё не могут. Что ж, опыт – дело наживное. Хватило бы времени.

А теперь самое главное: что мешает наладить качественную связь между этими силами и обществом, и что надо сделать для того, чтобы переломить ситуацию в свою пользу?

Стараниями сначала большевиков, а затем и еврейских СМИ в русских намертво вбита мысль о том, что национализм – это нечто отвратительное, некультурное, недостойное. Последнее прибежище мерзавцев и недоумков. Правда, относится это исключительно к русскому национализму. Национализм и шовинизм многочисленных "маленьких, но гордых народов" в своих "национальных республиках" таковым не считается, это – борьба за свободу. А уж антисемитизм – и вовсе самое позорнейшее явление в истории человечества. Гораздо приятнее сунуть руку по локоть в навоз, чем поздороваться с антисемитом.

А посему самая главная задача, стоящая сейчас перед русскими националистами – разрушить устоявшийся стереотип восприятия обществом национализма, поменять его знак с минуса на плюс. Задача весьма сложная, но вполне выполнимая, при должной настойчивости и соблюдении нескольких главных условий.

Что же для этого нужно?

Во-первых, необходимо поставить идеологию русского национализма на строго научную основу, ибо только это выбьет почву из-под ног наших противников, навязавших обществу мнение о недоразвитости "пещерных националистов" и "зоологических антисемитов", являющихся, по сути, отбросами нормального, "демократического" общества. Современный человек, воспитанник нашей эпохи, принимает на веру только то, что доказано научно. Или хотя бы выглядит научно, как "Капитал" Карла Маркса.

А для этого, прежде всего, необходимо научно, доказательно и убедительно разоблачить навязанную сейчас всему миру, и нам в том числе, "аксиому" об абсолютном равенстве всех людей, и, соответственно, всех наций, в культурном, нравственном и интеллектуальном плане – с вытекающим из неё требованием политического и прочего равенства для всех. Именно под этой ширмой и творятся сейчас узаконенный геноцид 

неугодных народов - под вопли картавой "прогрессивной общественности" о "тоталитаризме" и "нарушении прав человека" со стороны этих народов, если те пытаются защищаться. Ведь, поскольку любая жизнь "одинаково ценна", можно выделить "особо ценные" – по своему усмотрению, а уничтожение, ради их благоденствия, других, "менее ценных" – не замечать в упор. А любую другую точку зрения объявить "фашизмом", "шовинизмом", "антисемитизмом" и проч. Именно по этой причине нации, культурно, социально и нравственно недоразвитые, в условиях равных с государствообразующей нацией возможностей всегда оказываются в выигрыше благодаря своей первобытной клановой спаянности и эгоизму, отсутствию каких-либо нравственных "тормозов". Причём эти нации, всегда и во всём будут использовать это своё преимущество исключительно для собственного обогащения и во вред остальной стране и обществу – опять же по причине своего национального эгоизма и нравственной недоразвитости, инфантильного мировоззрения и отсутствия чувства ответственности перед общей страной. Что мы и наблюдаем сейчас повсеместно в России. Необходимо поставить надёжный заслон этому позорнейшему явлению на уровне не только законодательном, но и на гораздо более высоком – на уровне общественных традиций и обычаев.

Так же отмечу, что научная разработка теории русского национализма уже ведётся, и достаточно успешно. Отрадно видеть, что наша идеология приобретает всё более научные формы. Лично меня настораживает лишь одно "но".

Идея мессианства, похоже, никогда не выпустит русского человека из своих объятий (на Западе это явление назвали "русской вселенской спесью"). Хотя по этой причине нас всё время ругали и сейчас ругают, всё время высмеивали и сейчас высмеивают, всё время били и сейчас бьют. По этой причине Россия не однажды подвергалась тяжелейшим испытаниям и терпела грандиозные катастрофы. По этой причине она ввязывалась в мировые войны, которые ей были не нужны, но которые заканчивались для неё плохо.

Нам всегда было мало просто жить, жить своим умом и идти своей дорогой, только для нас Богом предназначенной. Мы всегда хотели научить жить и других, показать правильный путь, что-то доказать миру. В итоге мы же оставались "варварами" и "дикарями", да ещё и "угнетателями" и "оккупантами" в придачу.

Началось всё с концепции "Москва – Третий Рим"; затем мы считали себя самой прогрессивной частью человечества (человечество сию мысль, однако, не разделяло), указующей всем кратчайший путь к справедливому общественному устройству. Знание этой нашей особенности, кстати, невероятно облегчило еврейским комиссарам их задачу.

Нечто подобное я наблюдаю и в наши дни с Русской Национальной Идеей, ибо она уже переросла рамки национализма как такового, и превратилась из национальной идеи и теории в расовую. Отчётливо наблюдается тенденция к нашему очередному перемещению "в авангард мировой борьбы", на этот раз – за спасение всей белой расы.

Сохранение чистоты белой расы, конечно же, благое дело. Но при этом необходимо помнить не столько о том, что у нас, русских, с западными европейцами общие предки и одна кровь (кстати, сами они сию мысль также не разделяют), сколько о том, что именно западные европейцы стояли, стоят и будут стоять в авангарде борьбы со "славянской угрозой", и, по сути, являются такими же иудейскими наёмниками, как и исламисты. Хуже того, они "на ура" восприняли иудейские ценности, включая главный принцип – "обогащение превыше всего", и фактически уже давно стали нам духовно чужды. Ну а происходящее сейчас их расовое вырождение, смешение с другими расами, чему так способствуют и что так поощряют иудеи – есть неизбежное следствие их предательства. 

Таков закон природы: вслед за моральным вырождением всегда следует и физическое. И не надо по этому поводу лить слёзы. У нас хватает собственных проблем.

Помимо научной разработки теории национализма, необходимо, разумеется, настойчиво и планомерно пропагандировать его в обществе. Даже самая правильная и спасительная идея ничего не стоит, если людям о ней ничего неизвестно, если у людей сформировано отрицательное к ней отношение. Разумеется, здесь мы встречаем самое упорное сопротивление, причём со стороны не только интеллигенции, но и власти – с использованием всех её ресурсов. Не для того они почти век вдалбливали в нас комплекс неполноценности и вины, чтобы в один момент выпустить инициативу из своих рук. Бороться с системой тяжело, но можно. Удалось же большевикам сокрушить тысячелетнюю Российскую Империю, а нынешним – Советский союз. Хотя тех же большевиков вплоть до февраля 1917 года никто не воспринимал всерьёз, а к "диссидентам" во времена СССР относились как к ненормальным.

К счастью сегодня есть Интернет, что чрезвычайно облегчает нам выполнение нашей задачи. Необходимо использовать возможности Глобальной Сети в полной мере. Это – самая на сегодняшний день демократичная среда, которая как нельзя больше подходит для агитационной работы и для связи с соратниками. Компьютеризация нашего общества стремительно растёт, и недалёк уже тот день, когда компьютер, подключённый к Интернету, будет такой же привычной и необходимой вещью в каждой семье, как, например, телевизор или холодильник. Разумеется, в Интернете тоже можно проводить полицейские операции, можно уничтожать неугодные сайты и перехватывать почту. Можно вести контрпропаганду. Но инициатива здесь уже на нашей стороне. Сами принципы построения Сети – демократичность и децентрализованность – делают невозможным тотальный контроль за ней. А потому овладение компьютерной премудростью – святая задача для каждого, кто решил посвятить себя делу Русского Национального Возрождения. Конечно, я не призываю сосредоточить усилия исключительно на работе в Сети, а всего лишь хочу сказать, что, на мой взгляд, мы эту силу пока недооцениваем, и не используем все возможности, которыми она располагает.

Следующее, на что я бы хотела обратить ваше внимание – возможность действовать также и в рамках пресловутого "правового поля", хотя мы здесь и в заведомо проигрышной позиции. Во всяком случае, право распространять свои взгляды дано нам конституцией. Разумеется, противодействие "общественности" на данном направлении просто чудовищно, но кто нам-то мешает использовать методы противника? Нас давят законом, таскают по судам? Так закон – палка о двух концах, и его надо использовать нам самим по полной программе. Если постараться, то можно найти множество примеров дискриминации русских по национальному признаку как властями, будь то федеральными или – тем более – региональными, так и отдельными личностями. Можно найти тысячи примеров оскорбления национальных чувств русского народа в жидовских СМИ и в решениях властей. Можно найти в их действиях, все признаки преступлений, включая государственную измену. И по каждому из этих случаев можно обращаться в суд. И по каждому из них должно быть проведено разбирательство. Нас называют нацистами? В суд на эту газетёнку! Пусть докажут, что мы нацисты. Требуют, в лучших традициях политического доноса, закрыть отделение какой-либо национал-патриотической партии? Выдвигаем встречные обвинения и встречные иски! Мы не используем возможности закона, хоть и враждебного к нам. Точнее, это не закон к нам враждебен, это наш противник гораздо лучше нас умеет поворачивать его, что дышло, в свою сторону. А жаль, иначе картавая "общественность" давно прикусила бы язык по поводу "русского фашизма", "русского пьянства", "русской лени" и прочего "русского свинства". В 

ситуациях, когда приходится иметь дело с законом, мы пока всегда – в роли обороняющейся стороны, что автоматически даёт все преимущества противнику.

Ещё о чём хотелось бы поговорить, так это о необходимости конкретных дел для завоевания истинного доверия людей. Широкие слои общественности знают национал-патриотов исключительно по погромам рынков и прочим скинхедовским "акциям", многие из которых являются на самом деле банальной провокацией для поднятия после этого длительной шумихи в жидовской прессе. То есть – по негативным проявлениям, причём в основном на уровне не выше мелкого хулиганства. Так общественных симпатий не завоюешь.

Моё предложение таково: для завоевания авторитета среди населения нужно создавать организации для деятельности по эффективной защите русских людей, которые бы руководствовались в своей работе не буквой закона, а принципом справедливости. Даже если действовать придётся вопреки закону. Не бесплатные юридические консультации нужны сейчас русским людям, а непосредственная, физическая защита от посягательств на их жизнь, достоинство и собственность. Кавказское зверьё изнасиловало русскую девушку? Выследить джигитов и поступить с ними в соответствии с их родными горными традициями. Предпринимателя одолели "этнические" рэкетиры? Уничтожить их на глухой дороге. Мигранты с юга наводят свои порядки в русском городе? Заставить их убраться, или, по крайней мере, прижать хвост. Всё можно сделать при желании, было бы само желание. Главное – добиться осуществления подобной деятельности на постоянной основе, а не спорадически. Но, разумеется, подобная деятельность немыслима без объединения национал-патриотических сил. В принципе, неразрешимых препятствий к этому нет. Главное препятствие – лишь личные амбиции лидеров.

Деятельность подобных "ячеек", будь они созданы по всей стране, позволит решить сразу несколько задач. Во-первых, изменится отношение общества к националистам, коль скоро люди увидят национальную идею "в действии", увидят, что это – всерьёз и надолго. Общество, по большому счёту, уже давно этого ждёт. Народное доверие к националистам станет абсолютным, и отныне никакие усилия СМИ уже не смогут его поколебать. Вопящие о "русском фашизме" уподобятся шавке, облаивающей мчащийся грузовик: грузовику от этого лая не жарко и не холодно, а вот под колёса угодить можно запросто. Во-вторых, увидев силу и дееспособность движения национального возрождения, к нему потянется много людей, в том числе и тех, кто обладает реальной силой, властью, средствами. И, наконец, в-третьих, организованный отпор заставит отступить кавказских конкистадоров, или, по крайней мере, сделает их поспокойнее, остудит их головы и поубавит спеси. Для полного освобождения от кавказской оккупации центральных регионов России, конечно, необходимы более серьёзные, масштабные и решительные действия.

Таковы, на мой взгляд, первоочередные задачи, стоящие перед всеми без исключения движениями национально-патриотического толка. Неважно, к какой партии и к какому движению конкретно вы принадлежите, и принадлежите ли вообще. Важно иметь общую цель, руководствоваться общими правилами и интересами Русского Народа. И – действовать, действовать! Объединение в этом случае произойдет вполне естественно и как бы само собой. Иначе и быть не может. На данный момент в России не один десяток миллионов человек являются сторонниками идеи национал-патриотизма, а это уже большая сила. К сожалению, пока - лишь потенциальная. Объединить этих людей, дать им возможность организованно действовать – наш святой долг.



Заключение.

Историческая миссия России на протяжении веков была реализована в различных

событиях мирового значения: борьба с татаро-монгольским игом, остановившая

экспансию татаро-монголов на запад и фактически спасшая Запад от катастрофы;

Отечественная война с французами в 1812 г., не позволившая Наполеону

осуществить свои планы мирового господства и, наконец, Великая Отечественная

война 1941 - 1945 гг., в результате которой человечество было спасено от чумы

фашизма. Во всех этих (и многих других, может быть, не таких масштабных)

событиях усилия и жертвы России имели решающее значение.

В области духа на протяжении многих веков русская идея выражалась в том, что

неизменные нравственные представления организовывали жизнь русской нации,

указывали духовные ориентиры русскому человеку, несмотря на все нашествия и

внутренние смуты. То же чувство единения с людьми, те же понятия меры,

гармонии. Всякий раз они наполнялись живым смыслом - в подвижничестве Сергия,

Нила, Серафима, в творчестве Рублева, Пушкина. В масштабе исторического

времени Пушкин и Илья Муромец представляют собой одинаково совершенное

воплощение русского духа, русскости. Русская идея удивила мир, проявившись в

таком замечательном, лучше сказать ослепительном явлении, как русская

литература XIX века.

Но время изменилось, сама русская идея изменилась, и остается, надеется, что это не навсегда. И хочется закончить словами Павла Флоренского: ”... Я верю и надеюсь, что, исчерпав себя нигилизм докажет свое ничтожество, всем надоест, вызовет ненависть к себе, и тогда, после краха всей этой мерзости, сердца и умы не по-прежнему вяло и с

оглядкой, а наголодавшись, обратятся к русской идее, к идее России, к святой

Руси... Я верю в то, что кризис очистит русскую атмосферу, даже всемирную

атмосферу”.




Список использованной литературы.

1. Гальцева Р. Национальная идея. Шестые Максимовские чтения/ Р. Гальцева// «Континент».- 2006.- №128.- с. 17-19

2. Соловьёв В. С. Русская идея/ В. С. Соловьёв.- М.: ЭКСМО – ПРЕСС, 1999.- С. 229

3. Трубецкой Н. С. Наследие Чингисхана/ Н. С. Трубецкой.- М., 1999.- с. 20

4. Хабибулин К. Н. Испытания национального самосознания/ К. Н. Хабибулин, Н.Г Скворцов,- СПб.: Петрополис, 1993. С. 19

5. Русское национальное самосознание и выбор исторической судьбы России// Баринова К. В. Русская культура. Созерцание и осмысление/ К. В. Баринова.- 2002.- с. 30

6. Бердяев Н.А. А.С. Хомяков/ Н.А. Бердяев.- М.: 1912, - с. 2

7. Достоевский Ф. М. Дневник писателя/ Ф.М. Достоевский.- 1877

8. Уроки Русского национализма/ Д. Дёмушкин [и др.].- 2004

9. Кочетов А. Проблемы русского национализма/ А. Кочетов.- М.: 2008.