[борода]  [молодой]  [табаком]  [дома]  [выдала]
Полное оканье – характерная черта северного наречия.
Неполное оканье – это различение фонем неверхнего подъёма только в первом предударном слоге. В других безударных слогах они совпадают в общем варианте [ъ].
[бърода]  [мълодой]  [тъбаком]  [домъ]  [выдълъ].
Неполное оканье характеризует окающие среднерусские переходные говоры (Владимиро-Поволжская группа говоров).
Р.И. Аванесов сказал: «Аканье связано с редукцией безударных гласных, оно вторично по отношению к оканью, возникло во второй половине 12 – первой половине 13 вв.на территории бассейна Верхней и Средней Оки и междуречья Оки и Сейма, оттуда постепенно распространялось на Запад, Северо-Запад и Север.» Аканье в широком смысле слова как неразличение гласных фонем неверхнего подъёма в безударных слогах включает в себя яканье, иканье, еканье.
Яканье – тип безударного вокализма русских говоров, который характеризуется совпадением гласных фонем неверхнего подъёма в первом предударном слоге в звуке [а] после мягких согласных.
нясла, вяду, в лясу, рябяты, пятак.
Яканье характеризует Южные районы страны – южно-великорусское наречие. Выделяют три типа яканья: сильное, умеренное и диссимилятивное.
Принцип диссимилятивного яканья тот же, что и диссимилятивного аканья: [н'су]  [н'ас'и] Но! [н'исла].
При диссимилятивном яканьи в в первом предударном слоге [и] гласный, реже [э].
Умеренное яканье характеризуется зависимостью гласного первого предударного слога от качества последующего согласного. А именно перед твердым согласным произносится [а], перед мягким - [и] или [э]:
[нясу], [нясла], Но! [н'эс'и].
Сильное яканье – совпадение гласных фонем в первом предударном слоге неверхнего подъёма в звуке [а] после мягких согласных независимо от каких-либо фонологических условий.
Еканье и иканье – разновидности безударного вокализма после мягких согласных, характеризуются совпадением гласных фонем неверхнего подъёма либо в [э], либо в [и]:
[э] - <е>; [э] - <е>; [э] - <'а>; [и] - <е>; [и] - <е>; [и] - <'а>.
еканье                                                          иканье
неси, в лесу, петак                                    ниси, в лису, питак.
Еканье представлено главным образом в среднерусских акающих говорах и в части северных окающих. В своё время (в 19в.) еканье было нормой литературного языка. Позже проникает иканье.
Ёканье следует понимать как термин, означающий произношение гласного [о] в первом предударном слоге после мягкого согласного в соответствии <о> и следовательно характеризующий систему различения гласных фонем <о> и <э>в этом положении.
Структурно выделяют две разновидности ёканья, характерные для двух типов окающих говоров: окающих среднерусских и говоров северного наречия.
Первая разновидность представлена во всех группах слов.
          сёстра, нёсла, бёру, смётана, свёкровь.
Вторая разновидность – ёканье во всех группах слов кроме личных форм глагола.
нести, печь и подобные, сёстра, смётана, Но! беру, несу.
Первая разновидность территориально и структурно связана со средними окающими говорами и представлена в северных новгородских говорах.
Вторая разновидность характерна для северного наречия.
В северных говорах предударные слоги короче, чем ударные, большая краткость предударного слога была препятствием последовательному проведению перехода –э- в –о- лабиализации, т.е. она осуществлялась с меньшей недостаточностью или не охватила словоформ глагольного происхождения.
Система согласных фонем в говорах русского языка.
В русском литературном языке 34 согласных фонемы. В определённых условиях они видоизменяются с своём фонетическом качестве, образуя закономерные ряды своих модификаций (вариантов).
Важнейшей особенностью системы согласных фонем русского языка является параллельность изменений отдельных групп согласных в тождественных условиях, что приводит к наличию соотносительных рядов фонем. Система согласных фонем русского языка характеризуется наличием двух соотносительных рядов фонем. Один из них образуется согласным звуком, другой – твердым мягким согласным. Системы согласных фонем в разных говорах могут отличаться друг от друга количеством фонем, качеством той или иной фонемы, качеством вариантов согласных фонем и условиями, в которых эти варианты выступают. Колебания в количественном составе согласных фонем зависят от того, 1.различаются или не различаются <ц, ч>, 2.имеются или не имеются <ф, ф'>, 3.имеются ли в качестве особых фонем долгие шипящие.
Различение между системами консонативного языка <ц, ч>.
В большинстве говоров диалектного языка равно как и в литературном языке <ц> и <ч> различаются между собой.
Известно мягкое нёбное <ч> и твёрдое зубное (альвеолярное) <ц>. Каждая из указанных фонем вполне противопоставлена другим согласным фонемам: час, бас, пас, нас и др. фонемы: мел, сел. Однако друг другу <ц> и <ч> противопоставлены слабо, что объясняется происхождением аффрикат, которые некогда в истории языка в доисторический период были позиционными вариантами <к> и образовались в результате: а) первого переходного смягчения заднеязычных согласных, так называемая первая палатализация <ч> и б) переходного смягчения заднеязычных согласных, так называемая вторая и третья палатализация <ц>.
Общность происхождения является причиной слабой противопоставленности указанных фонем в литературном языке и неразличения (т.е. совпадения) в диалектном языке: пец, курица, цайник; печь, курича, чайник, так называемые цоканья и чоканья.
Неразличение <ц> и <ч>, совпадение их в одной <ц> - цоканье: пец, цайник.
Более редко встречаются совпадения их в <ч> - чоканье. Следует иметь ввиду, что цокающие говоры как и чокающие не различающие двух аффрикат, равнопротивопоставлены нецокающим говорам, различающим эти две аффрикаты. Эти последние говоры имеют на одну согласную фонему дольше, чем в остальном сходные с ними цокающие говоры.
Таким образом, в функциональном отношении цоканье и чоканье не отличаются друг от друга. Отличие касается только звукового качества фонем, в которых совпадают <ц> и <ч> в других говорах.
Качество <ц> при цоканьи может быть весьма различно. В большинстве говоров севера представлено мягкое <ц`> или <ць`> мягкое, шепелявое. Это мягкое цоканье. Твёрдая <ц> известна в говорах Рязанской области и ареалах в Новгородской области: ц`асто, компотец`.
Как полагают ученые, цоканье – очень древняя диалектная черта. Новгородские памятники 11в. отражают мену <ц> и <ч>: црево (чрево). Они свидетельствуют о неразличении в Новгородском диалекте <ц> и <ч>. Ученые считают, что цоканье возникло под иноязычным влиянием: в древности восточно-славянские племена жили на севере в тесном соседстве с угрофинскими. В речи последних фонемы, похожие на русские <ц> и <ч>, не различались. Впоследствии эта фонетическая особенность проникла в русские говоры. Это могло произойти потому, что цоканье не могло различать слова, поскольку в русском языке мало слов, различающихся только этими согласными (цыкнуть, чикнуть).
Как и цоканье, чоканье неоднородно. В большинстве говоров северновеликорусского наречия представлена мягкая <ч`> (печь). Однако, в небольшой части говоров, граничащих с белорусским языком, данная фонема произносилась твёрдо. Твердая <ч> известна в отдельных северновеликорусских говорах, в прошлом цокающих, но в настоящее время усваивающих различение <ц> и <ч> под влиянием литературного языка.
Дело в том, что цоканье, являясь весьма резкой, яркой диалектной особенностью, не свойственной литературному языку, под влиянием последнего уже давно начала утрачиваться.
В современное время этот процесс заметно усилился. благодаря влиянию средств массовой коммуникации и языков города.
В некоторых русских говорах (уральских, сибирских) на месте аффрикаты <ц> произносился <с>: сарь, куриса, а не месте <ч> - мягкий <щ>: пещ`, щай.
Подобное произношение, называемое соканьем, вызвано отсутствием первой фазы – смычной, только сохранение второй. В сокающих говорах в системе консонатизма на одну у меньше, т.к. одна <с> соответствует <с> и <ц>.
Фонемы <в> и <ф>.
В большинстве северновеликорусских и средневеликорусских говоров, а также в части великорусских говоров различаются в качестве особых фонем губные (фрикативные) звонкие <в>, <в`> и глухие <ф>, <ф`>.
Однако, следует заметить, что противопоставленность этих фонем друг другу весьма небольшая. Редко эти фонемы являются единственными смыслоразличениями слов и морфем: вон – фон; винтит – финтит; вас – фас. Это слабая противопоставленность данных фонем друг другу объясняется тем, что исконно <ф> не была свойственна славянскому языку, в том числе и в позднее время в составе заимствованных слов, либо же так называемых словах эмоционального значения: фу!
В самых древних заимствованиях иноязычная <ф> переделалась в <п>. Подобная замена на <п> представлена и в некоторых русских говорах Поволжья, граничащих друг с другом.: Пилип, понарь.
Позднее  <ф> в иноязычных словах закрепилась в русском литературном языке, а в части его диалектов (южных) заменялась : <х>, <хв>: хвунт (фунт), хвартук (фартук), хвабрика (фабрика), грах Толстой и т.п. Различная передача <ф> в русских говорах связана, по всей вероятности, с качеством соответствующей звонкой фрикативной губной, т.е. <в>. В одних говорах она имеет губно-зубное образование, в других – губно-губное.
Различение в составе согласных по говорам связано не только с различением – неразличением <ц> и <ч>, с наличием – отсутствием в говорах самостоятельной <ф> и её мягкого варианта <ф`>, с тем, имеют ли говоры в качестве самостоятельных фонем долгие или шипящие. Вопрос о том, являются ли долгие шипящие самостоятельными фонемами, один из наиболее трудных вопросов в системе консонантизма говоров, решается так: если на стыке морфем и внутри морфемы долгие шипящие звучат одинаково (шыл, шура), то в данном говоре это шипящие не являются самостоятельными фонемами; если же на стыке морфем произносятся долгие твёрдые шипящие (сшыл, ижжалит), а внутри морфем долгие мягкие шипящие (щука), то в этом случае долгие мягкие шипящие <ж`> и <щ`> квалифицируются как самостоятельные фонемы.
Качественные различия в системе консонатизма.
<г> - заднеязычная звонкая. Говоры северновеликоруского наречия знают как и литературный язык взрывной звонкий согласный <г>: (гость, грусть, гром). Южным великорусским говорам свойственно фрикативное образование этой фонемы: <г> - <δ> (δром, δусь). Звонкий взрывной <г> в слабой позиции чередуется с <к>: нога-нок – северн.; но δ а-но δ – южн; <к> чередуется с <г>, < δ > чередуется с <х>.
Качество фонем <т`> и <д`> .
Во многих русских говорах эти фонемы произносятся с более или менее заметным свистящим элементом. По говорам это фрикативный элемент может быть более или менее ярким, порой доходя до степени цеканья и дзеканья, свойственных белорусскому языку: дзядзя – дядя.
Результаты фонетических процессов в русском диалектном языке.
Как и в литературном языке в фонологической системе русского языка представлены условия для осуществления различных фонетических процессов, которые осуществляются в живой диалектной речи. В частности, достаточно широко представлена ассимиляция согласных по мягкости. Однако, если в русском литературном языке эта ассимиляция носит регрессивный характер (мостик), то в диалектном языке представлено и прогрессивное смягчение согласных. Например, в большинстве южновеликорусских говоров такому смягчению подвергается только заднеязычный [к]: Ванька [Ван`к`ь], [Марюськя], [редькю]. Кроме указанного смягчения есть и другие: свечью, кёчергя, деньгями.
Различия между говорами отмечаются не только в охвате заднеязычных согласных, но и по тому, после каких согласных наблюдается эта прогрессивная ассимиляция. В частности заднеязычные согласные во всех говорах смягчаются после всех парных по твёрдости-мягкости согласных. После [ч], [й] в одних говорах заднеязычные согласные становятся мягкими, в других сохраняют твёрдость: Петька – Петькя. Эта разница между говорами объясняется тем, что во время распространения данного явления в одних говорах [ч`], [т`], [й`] были мягкими, и эта мягкость была для них фонологически значимой. В других [ч], [т] были твёрдыми, а у [й] мягкость была фонологически несущественной.
В таких говорах после этих согласных заднеязычные не смягчались.
Русским говорам известна и ассимиляция по способу образования. Например, для северного наречия характерно произношение [м-м] или [мь-мь]: омман, оммереть, [н-н] или [нь-нь]: оннако. В исходных сочетаниях согласные различаются только положением нёбной занавески. При произнесении губных занавеска опущена. Если она опускается не спустя какое-то время, а сразу после смычки губ или губ с языком – н-н (оннако).
Основные фонетические изменения современных диалектов происходят под воздействием литературного языка.
1.     В результате воздействия литературного языка происходит изменение фонетической системы русского диалектного языка. Некоторые диалектные явления на отдельных территориях исчезают, сужается ареал. Другие же диалектные явления расширяют зоны своего распространения (аканье).
2.     Изменение системы самого диалектного явления, в результате возникает переход системы (от оканья к аканью). Одни быстрее исчезают, другие более устойчивые. Это объясняется характером явления. Легче изживаются такие диалектные различия, которые воспринимаются как фонемные.
Сложнее осваивать новую для говора фонему, которая отсутствовала в нём. Самыми устойчивыми являются такие диалектные черты, которые не связаны со смыслоразличением и следовательно не замечаются говорящими (диссимилятивное аканье).
В данном случае различие не связано с количеством фонем и затрагивает интегральные признаки звуков. Современные носители говоров особенно воспринимают литературный язык как более правильный и стремятся усвоить его закономерности.
Однако, в результате неточного представления об этих закономерностях они могут «исправлять своё произношение».
Возникают неверные замены того или иного факта, явление называется гиперкоррекция, а сами примеры – гиперизмы. Возникновение гиперизма чаще всего связано с различиями между диалектной и литературной системами. Так, усваивая <ф>, представители некоторых южнорусских говоров переходят от произношения <хв> к [ф]. Однако, [ф] они заменяют [хв]: фост, фалить, фоя.
                  [хв]    [хв]       [хв]
Л.Л. Касаткин отмечает: «Гиперизмы могут возникать и в том случае, когда в какой-либо позиции две фонемы литературного языка различаются, а в говоре нет». Так, переходя от неразличения [д] и [н], носители говора начинают произносить не только «ладно», «медный», но и «деревядная», «адна», «по-старидному».
Грамматический строй русских говоров.
Грамматический строй русских говоров отличается значительным единством. В морфологии это проявляется прежде всего в том, что всем говорам свойственны одни и те же части речи, которые характеризуются в основном одними и теми же категориями. Однако, некоторые диалектные различия есть и в самих грамматических категориях. В частности ряду говоров северо-запада известна категория перфекта, т.е. сложного прошедшего времени, которое в других говорах и в литературном языке  отсутствует.
Диалектные системы могут различаться и по составу падежных форм, однако, эти различия часто проявляются непоследовательно или обнаруживаются лишь в небольшом круге слов, например, особая форма местного падежа.
Описание грамматического строя русских говоров начинается с именной системы.
Имя существительное.
В диалектном языке для имени существительного характерны в основном те же категории, что и для литературного языка, это категории рода, числа, падежа, одушевлённости, собирательности.
Русский диалектный язык  знает категорию звательности, которую утратил литературный язык. Содержание этих категорий во многом сходно с литературным языком. Однако, некоторые собственно-диалектные особенности обнаруживаются.
В частности, в отношении категории рода известными тремя формами рода (м.р., ср.р., ж.р.) представлены две формы – м.р. и ж.р. В частности, в говорах южновеликорусского наречия расширена, по сравнению с литературным языком,  категория мужского рода за счёт перехода в неё существительных женского и среднего рода: красный яблок, сухой степ и т.п.
Причины расширения указанной категории лежат как в области фонетики (отвердение конечного согласного – основы приводит к изменению родовой принадлежности слова). Сближение ср.р. с м.р. большинство исследователей объясняет согласование по м.р. как более частотное. Общепризнанным является следующее объяснение: сближение существительных этих родов принадлежит к одному типу склонения, приводит к образованию форм типа окны, стады (И.п., мн.ч.) окнов, делов (в Р.п., мн.ч.), следовательно, мой яблок, красный солнце и т.п.
Диалектные различия в области рода у существительных заключается не только в количестве родовых классов (2 или 3), но и в распределении всей совокупности существительных по категориям рода. Именно последнее обстоятельство является наиболее существенным для русских диалектов, т.к. полное отсутствие одного из родов встречается крайне редко.
Категория числа.
      В диалектном языке как и в литературном языке различают форму единственного и множественного числа. Некогда в диалектном языке была форма двойственного числа. На сегодня она утрачивается. Сохранились только отдельные формы, к счастью, общие с литературным языком (2 стола) и специфические. В частности, в говорах севера сравнительно широко употребляется старое окончание -ма. У существительных во мн.ч. – работала с теляткома – это -ма представляет собой следующие формы Д.п. и Т.п. двойственного числа. В истории языка двойственное число употреблялось для выражения парных предметов или 2-х предметов. Парные предметы уже не связаны ни с тем, ни с другим значением категории двойственного числа. Чаще всего окончание форм двойственного числа используется в формах прилагательных, местоимений, числительных: со всема родныма повидаться.
Категория собирательности.
      В русском диалектном языке она развита сильнее, чем в литературном языке и представлена парными видами собирательных  существительных. Среди них выделяются образования с суффиксом -ёж (холостёж), с суффиксом -в (детва), с суффиксом -щин (деревенщина), образования с суффиксами -няк, -ник (молодняк, березник).
Шире всего, особенно в северных говорах, распространены собирательные существительные древнего словообразовательного типа, практически утраченные в русском языке. Это слова с суффиксом -й (козьйо, лисьйо, мужичьйо). Причём, подобные существительные обычно согласуются в говорах с формами мн.ч (длинные кольё). В собирательном значении в говорах широко распространено употребление формы ед.ч. (поле кустом заросло, комар тут налетели).
 Определенной спецификой в диалектном языке обладает и категория одушевленности. Прежде всего следует сказать о некоторой неполноте её в русском языке по сравнению с литературным языком. В русском литературном языке эта категория выражена весьма последовательно (вижу стол – вижу отца). В русском литературном языке одушевленность выражается омонимией, т.е. совпадением форм В. п. и И. п. у неодушевленных существительных. С 14 – 15 вв. эта категория развиваясь получила чёткое выражение. 1. Во Владимирских говорах существительные так называемые уменьшительно-ласкательные и уменьшительно-пренебрежительные во мн.ч. имели форму В. п., равную форме И. п.(без мужа девчонки свои растила, бригадир лошадёнки-то не даёт).2. В части Владимирских, Брянских и Смоленских говоров наблюдаются колебания в образовании форм В. п. мн. ч., там в равной степени являются: пасти коней – пасти кони.
Выражение звательности в диалектном языке.              
Некогда русский язык знал особую звательную форму, которая обозначала лицо или предмет, адресат речи: О, русское земле!
(«Слово о полку Игореве»). В диалектном языке звательная форма практически не сохраняется в качестве самостоятельной категории у существительных. Однако, в ряде говоров встречаются формы – образования типа      жено.
Подобные формы в северных говорах очень распространены: Леной, яй, ей, Нюркий – окончания  -ом, -ум. Чаще всего у слов м.р. и ж.р. первого типа склонения окончание -оо: бабушкоо, девчонкоо. Удовлетворительного объяснения все эти формы сейчас не имеют. Одни исследователи окончание -оу связывают с преобразованием долгого  [ ], т.е. цепочка последовательности образования форм обращений выглядит следующим образом: сохраняется форма на -о, в результате особого интонирования обращения получила удлиненные конечных гласных, было «дедко», стало «дедкоо», затем -о- стал дифтонгом, что могло быть объяснено поддержкой [ ].
Как бы там ни было, исследователи литературного языка сходятся во мнении, что в живом произношении совершенно отчётливо обнаруживается  тенденция к появлению особых форм, выражающих звательность.
Категория падежа.
       Каждому говору присущи по меньшей мере 6 падежей, известных из традиционной грамматики. Есть все основания считать, что падежные системы русских говоров состоят из разного числа падежей, и, чаще всего, в них различаются более 6 падежей, выделяемых традиционной грамматикой. Однако, до настоящего времени падежная система говоров недостаточно изучена, так что сейчас нельзя с определённостью судить о максимальной падежной системе русского языка в его диалектном варианте. Максимальным для диалектного языка выделяют до 11 падежей: именительный, родительный, отделительный, партитивный, дательный, распределительный, винительный, объектный, творительный, местный, предложный. Необходимость выделения значительно большего, чем в традиционной грамматике, числа падежей вызвано наличием в диалектах особых  традиционных форм: родительный, дательный, творительнй м предложный падежи. Например, выделение отделительного падежа вызвано наличием во многих южновеликорусских говорах и среднерусских говорах особой формы у существительных первого типа склонения в сочетании с предлогами: у сестре, из воде, до войне. Эта форма противопоставлена пусть и непоследовательно, собственно родительному падежу: вкус воды, две сестры, - и партитивному (количественному): ведро воды, мало воды и т. п.
Расчленение винительного падежа на винительный и объектный необходимо для отличия таких противопоставленных форм как деревня видать и пришла в деревня, коза кормить и сено накосить на козу. Форма существительных в этих примерах не может быть квалифицирована как форма именительного падежа, с которой она совпадает по окончанию. Чтобы убедиться в этом, нужно посмотреть, какую форму имеют в данном контексте другие имена, у которых различаются именительный и винительный падежи, т. е. одушевленных существительных или местоимений. В большей части говоров, которым известны конструкции типа: деревня видать – одуш. существительные имеют форму как правило аналогичную форме винительного падежа, отклонения весьма редки.
Падежная форма, которая у одних имён совпадает с именительным падежом и отличается от винительного падежа, у других совпадает с винительным падежом, отличаясь от именительного падежа, не может быть отождествлена  ни с одним из этих падежей. Она представляет собой особый падеж, который называли объектным. Что касается дательного падежа, то это формы слова в беспредложных сочетаниях и сочетаниях с предлогом к и распределительный падеж – словоформы в сочетаниях с предлогом ко, это спорно. Одни классы существительных, в зависимости от употребления в сочетаниях предлога, указанных выше, различают падежные окончания, это либо -е, либо -у. Другие словоформы не различают падежного окончания -у.
Если считать, что сочетания со вторым из вышеуказанных предлогов передают одни и те же отношения во всех группах словоформ, то следует признать, что в говорах существует особый распределительный падеж.
Типы склонения существительных.
Типы склонения существительных ед. ч. в. диалектном языке  так же, как и в литературном языке, связаны с родом существительных. Однако, этот принцип связи реализуется, проводится непоследовательно.
Выделяют 3 основных типа склонения, те же, что и в литературном языке. Их называют основными или регулярными типами, поскольку они входят в любую диалектную систему склонения. Они называются регулярными, т.к. охватывают неограниченно пополняющиеся или открытые и крупные классы слов любого говора и диалектном языке   диалектной системы.
В диалектном языке    выделяют 4-й тип склонения, это склонение существительных во множ. числе. Этот тип склонения свойственен только части диалектных  систем, причём даже в этих системах он является, по сути, факультативным, т. е. существительные, которые к нему относятся, это существительные, которые в других говорах распределены между тремя основными типами, кроме регулярных типов, 3+1, в диалектном языке   представлены и нерегулярные типы склонения, к которым относятся отдельные слова или закрытые, т.е. не пополняющиеся классы слов. К нерегулярным типам относятся в диалектном языке   существительные на -мя (имя, семя, знамя и т.п., образуется произношение мать – мати, дочи, свекры.
Каждый из этих типов выделен только в части говоров. В других говорах эти существительные входят в один из основных типов склонения на основании их принадлежности к определенному грамматическому роду. Нерегулярные типы склонения – это следы древних утраченных типов склонения, имевших место в грамматической системе древнерусского языка.
Нестабильность указанных типов в диалектном языке, их утрата во многих говорах, отражают тенденцию к объединению типов склонения по признаку грамматического рода, который действует на протяжении всей истории нашего языка.
Диалектные различия в распределении существительных между типами склонения создаются не только за счёт утраты нерегулярных типов склонения, к разным типам склонения относятся в говорах и некоторые группы существительных, например: одушевлённые существительные с суффиксами -ушк-, -юшк- в одних говорах принадлежат к первому склонению (дедушка), а в других – ко второму (дедушко И.п, дедушка Р.п, дедушку Д.п.). Так же по-разному распределяются между указанными склонениями существительные типа дедка. В северном наречии существительные с уменьшительно-ласкательными суффиксами, в том числе суффикс -к-, относятся ко 2-му склонению. В южном наречии – к 1-му.
Изменение по второму типу склонения является для этих существительных более древним. Совпадение фонем А и О в заударном положении создало в южном наречии и в акающих среднерусских говорах условия для вовлечения этих существительных в 1 склонение, к которому относились и другие одуш. существительные в мужском роде, типа староста. Такой переход произошел в большинстве говоров.
Основные типы склонения в русском языке те же, что и в литературном языке, все они имеются в каждом говоре, но наборы склонения и их соотношения по говорам различны.
Склонения существительных мужского и женского рода.
Данные существительные во всех говорах в И.п. представлены с окончанием -а, в В.п. – с -у. Окончания остальных падежей варьируются по говорам. В Р.п. северных говоров представлено окончание -ы (-и для мягкого варианта), а в большей части южных говоров либо -и (-ы), либо -е, которые употреблялись в разных синтаксических условиях. В частности, окончание -е:
1.     В сочетании существительных с предлогом у: у сестре, у жене, НО! Без сестры, без жены;
2.     Окончание -е может быть представлено в сочетании с любыми предлогами: из воде, в беспредложных сочетаниях окончания -е, -ы: нет сестры, ведро воды.
Такое разграничение в зависимости от употребления окончаний позволяет судить о наличии в говорах 2-х разных падежей в соответствии с одной формой Р.п. в других говорах.
Распределение указанных окончаний зависит не только от синтаксических условий, но и от  характера основы существительных, а также места ударения. Например: шире, чище – окончание -е распространено у существительных с основой на твёрдый согласный. В ряде говоров вокруг Москвы, в Воронежской и Тамбовской областях окончание -е шире представлено у существительных с безударным  окончанием, чем с ударным. В Д.п. и П.п. этого типа склонения представлены окончания -и, -ы, например: к воды, на земли – широко распространены на территории северо-западной области России.
Склонения существительных женского рода с окончанием -о в именительном падеже.
Диалектные различия в этом склонении затрагивают дательный, творительный и предложный падежи. В частности, в Д.п. и П.п это окончания -и, -е, например: к лошади, к лошаде. -И - это исконное окончание, -е появилось под влиянием 1-го типа склонения. Естественно, что оно представлено в трёх говорах, где оно имеется в 1-м склонении Кировском, Вологодском говорах и восточной части южного наречия.
Склонение существительных мужского рода (2-е склонение).
Диалектные различия в этом склонении касаются форм Р.п. и П.п. В частности, в Р.п. существительные этого склонения имеют окончание -а, -у. Оба этих окончания известны во всех говорах, но их соотношение неодинаково по говорам. В одних оно близко сложившемуся в литературном языке, в других сфера употребления окончания -у шире, чем в литературном языке. Это различие связано с:
1.                                 синтаксическими условиями, в которых употребляется Р.п. на окончание -у.
2.                                 кругом существительных, у которых возможно окончание –у.
Есть синтаксические конструкции, в которых форма, оканчивающаяся на -у, типична для всех говоров. Это в том случае, когда падеж родительный имеет значение части целого или неполного охвата действия: гороху напосылала, иди сыру есть. Кроме этого в конструкциях с предлогами: из лесу и т.п.
В ряде же говоров употребление окончания -у неограниченно данными условиями, а связано с определённым кругом существительных, в частности, с неодуш. существительными. Причём, чаще всего оно встречается у существительных с ударением на основе: больше метру, тулупу нет. Предложный падеж в этом склонении употребляется с окончаниями -е, -и, -у. Если окончание -и отмечено только в части северо-западных и юго-западных областей, то остальные два окончания известны во всех говорах. Рассматривая соотношение этих окончаний, следует иметь в виду, что многие языковеды в П.п. видят фактически 2 разных падежа, между собой противопоставленные в сравнительно небольшом круге слов: говорить о снеге, на снегу. 1-е – изъяснительное (о чём?), 2-е – местный (место). Два предложных падежа. У существительных с ударением на основе в других падежах безударное окончание -е свойственно предложному падежу 1, а окончание -у – предложному 2. Но в очень многих говорах форма на -у употребляется не только в местном значении, но и как общая форма предложного падежа: на станку, при станки, при отцу и т.п.
Совпадение окончаний 2-х предложных падежей может быть и в -и. Это окончание представлено на Белом море: на столи, во двори, на мести.
В юго-западе говорах -и употреблялось только у существительных с основой на мягкий согласный, шипящий или -у: на концы, на кони и т.п. Такое различение в употреблении -и обусловлено разными происхождением этого окончания.
Склонение существительных во множественном числе.
В склонении существительных во мн.ч. не выделяют такие чётко   ограниченные разновидности как в ед.ч. Именно потому падежные формы мн.ч. всех существительных рассматривают вместе.
И.п. представлен окончаниями –и, ы, а, е. Все окончания известны в русском языке, но окончания –и, а имеются во всех говорах. Эти окончания по-разному распределены в говорах. Например, во многих говорах южновеликорусского наречия окончание –а известно не только у существительных м.р. и ср.р., в том числе в соответствии с местным окончанием –е (крестьяне – крестьяна, деревня, лошадя, матеря, яблоня и т.п.) С другой стороны в ряде акающих говоров окончания –и,ы известны не только у  существительных ж.р., но и существительных ср.р. (ведры, гнёзды). Распределение окончаний –а,ы регулируется различием акцентологического и семантического факторов.
Р.п. мн.ч. – окончания –об/ев, -ей, нуль звука. Они по-разгому распределяются в говорах. Окончание –об в ряде говоров, в частности Рязанских, выступает как –ох (столох, домох). Следует заметить, что окончание –ов свойственно к охвату всё более широкого числа существительных, в частности, не только существительных ж.р. и ср.р. (местов, делов, Озеров, бабов, свадьбов), но и существительных м.р. с мягким согласным в исходе основы (гвоздев, родителев, Медведев и т.п.) Окончания –ом, -ох для Д.п.и П.п., восходящее к окончаниям с древней основой на –й, встречается в небольшой группе существительных преимущественно с мягким согласным в исходе основ ( к лошадём, на лошадёх; гостём, в гостёх). В ряде северных говоров  Калининградской, Владимирской областей и говоров южного побережья Белого моря П.п. употребляется с окончанием –аф (в домаф). Заметим, что это окончание соседствует с окончанием –ох в Р.п. Как отмечает Л.Л. Касаткин, эти окончания представляют собой результат взаимодействия Р.п.и П.п. у существительных мн.ч., что привело к обобщению согласных этих окончаний.