К. М. Накорякова

Часто говорят, что цифры управляют миром;  нет сомнения в том, по крайней мере, что цифры показывают, как он управляется.

И. В. Гете

Цифра – неотъемлемый элемент современного публицистического текста. Цифры зачастую красноречивее фактов говорят о событиях повседневной жизни. Оперируя десятью цифрами, можно выразить беспредельное множество чисел – количественных характеристик, без которых сегодня немыслимы публикации на темы экономики, статистики, финансовой политики. Без цифр нельзя представить и хронику спортивных соревнований.

В то же время включение цифры в словесный текст часто приводит к очевидным ошибкам, которые не всегда можно объяснить невниманием, небрежностью или незнанием школьной грамматики. Корни многих наших затруднений лежат значительно глубже. Их следует искать в формировании языкового сознания, в особенностях восприятия текста, в истории языка, в истории нашей письменности, на которой мы остановимся подробнее.

Казалось бы, выбор между словом и цифрой при обозначении числового значения не должен представлять особой сложности, тем более что выбор этот оговорен правилами, принятыми издательской практикой. В них, заметим, просматриваются традиционные для русской письменности представления о том, как следует изображать количество на письме. Числа в пределах первого десятка, легко осознаваемые предметно, рекомендуется изображать словом. Словесная форма используется также для всех количественных значений в текстах художественной и близкой к ней литературы, где точность передачи количества не играет, как правило, решающей роли. В случаях, когда важно сообщить точное числовое значение в литературе научной и технической, предпочтение отдается цифре. Однако жанровое и стилистическое своеобразие журналистских публикаций, активные поиски выразительной формы представления в тексте фактического материала часто создают предпосылки для отхода от общепринятых рекомендаций и делают выбор между словом и цифрой практически важной задачей.

Цифра, включенная в словесный текст, прерывая ряд слов, всегда останавливает на себе внимание. Цифра “бросается в глаза” зачастую еще до прочтения всей фразы. На первый план выступает не содержательная информация, а выразительная сторона количественной характеристики явления. Не случайно цифры так часто включают в заголовочные элементы публикаций – собственно заголовки, начальные фразы, выделенные шрифтом, лид. “Оптический эффект” цифры хорошо известен составителям рекламных текстов. Специальные исследования позволили им, например, выработать рекомендации по назначению предельных цен. В пределах от 1 до 9,99 рекомендуют обозначение цен цифрами, оканчивающимися только на 5 и 9. В пределах от 10 до 99,99 рекомендуется круглая цифра или оканчивающаяся на 50.

Включенная в словесный текст, цифра подчиняется законам, на основе которых формируется целостность словесного текста. Увидев цифру в тексте, мы всегда мысленно произносим ее в именительном падеже и лишь при дальнейшем продвижении по тексту понимаем, что падеж надо изменить. Приходится останавливаться, возвращаться к началу фразы – процесс восприятия замедляется и усложняется, тем более что склонение многозначных числительных – камень преткновения для многих, даже для опытных дикторов. Несмотря на то что в устной речи существует явная тенденция к упрощению склонения числительных, правила письменной речи пока остаются неизменными. Практическая рекомендация в этом случае очевидна: надо так построить фразу, чтобы числовое значение входило в нее в именительном падеже.

До недавнего времени самым большим числом, которое встречалось в газетных публикациях, был миллиард. Сейчас мы свободно оперируем числом триллион. Будут ли в ближайшее время освоены языком газеты следующие числовые разряды – квадриллион, септиллион и другие, сказать трудно. Однако очевидно, что цифры с пятнадцатью и более нулями трудно прочитать и тем более трудно осознать. Их цифровая запись может служить лишь привлечению внимания, значение же нуждается в специальной расшифровке.

Примеры, взятые нами из журнальной подборки, представляются убедительными: “29 700 000 000 000 рублей, или 24,4 процента всех денежных средств россиян, было затрачено ими на покупку иностранной валюты в минувшем январе”.

“17 000 000 000 000 рублей – именно столько, по словам вице-премьера, расcчитывало получить государство в виде акцизов...".

Существующая в практике смешанная буквенно-цифровая запись больших количественных значений упрощает их написание и облегчает восприятие информации. Сравним заголовок и текст приведенной ниже заметки:

“МОСКОВСКИЕ СЫЩИКИ

НЕ ДАЛИ ПОХИТИТЬ

20 МИЛЛИАРДОВ РУБЛЕЙ

Оперативники из Управления по борьбе с экономическими преступлениями (ГУЭП) не дали группе жуликов облегчить Сбербанк на 20 000 000 000 рублей”.

Буквенно-цифровая запись в заголовке читается легче.

Трудности представляет и образование многозначных порядковых числительных. Так, заголовок “1 100 000 000-й гражданин”, бесспорно, привлечет к себе внимание, но каждый испытает затруднение при попытке прочитать его вслух или изобразить на письме словами. (Предоставляем читателю возможность самому проделать этот простейший лингвистический эксперимент!)

В процессе освоения словом значения цифры между словом и цифрой образуется своеобразная пограничная зона. Затруднения пишущих, вызванные вариативностью грамматических форм имени числительного и синтаксических связей при употреблении так называемых счетных оборотов, свидетельствует об активности идущих процессов. Практическая стилистика фиксирует эти затруднения, но ее рекомендации учитываются далеко не всегда, и в тексте журналистских публикаций появляются конструкции, которые говорят о непонимании семантики собирательных числительных и незнании правил их употребления (...сейчас в нем [валютном секторе] восемь человек вместо двоих; ...разбор повзводно, когда двое долбят пятнадцатерых), а также конструкции, чтение которых затруднит любого читателя (...ледокол обошел Антарктиду за 162 суток). Не принимается во внимание возможность выбора между качественной и количественной характеристиками при употреблении счетных оборотов и т. д.

Особое значение в журналистском тексте, насыщенном цифрами, приобретает точность синтаксических и смысловых связей. Автор газетного текста редко ограничивается простым предъявлением количественных характеристик, гораздо чаще они выступают в сравнении друг с другом, выявляют динамику процессов, служат основанием для вывода. Цифра и слово, числовой показатель и единица измерения образуют в представлении читателя смысловое единство, включение которого в текст необходимо оправдать логически. Величины должны быть сопоставимы. Однако часто это очевидное требование, последствия которого особенно ощутимы при анализе операций с денежными единицами, нарушается:

Активы банка к середине III квартала 1995 г. превысили 22 трлн. рублей. Собственные средства достигли 650 млн. долларов, прибыль 144,5 млн. долларов…

Местные потребители задолжали за электроэнергию 50 млрд. тенге (663 млрд. долларов), “Казакгелекому” должны около 100 млн. долларов, а “Казакгаз” – одной из государственных трубопроводных компаний – 24 млрд тенге.

Читатель не сможет сопоставить числовые значения и в том случае, если заимствованные из отчетов данные представлены бессистемно:

Прирост производства за первые два месяца года был зафиксирован по легковым автомобилям на 16 % – их произведено 146 тыс. штук, по автобусам – на 2 % (до 6 тыс. штук), а по мотоциклам – в 3,5 раза (до 3,4 тыс. штук).

Провести сравнение между точным и приближенным числовым значением невозможно, так же как сравнить увеличение на указанное количество процентов с увеличением в 3,4 раза. О непроработанности исходного материала свидетельствует в данном случае и стилистика текста (оставлена типичная для канцелярского языка конструкция с предлогом “по”).

Стереотипы канцелярского языка часто сопутствуют цифрам даже при описании реальной жизненной ситуации, когда автор, казалось бы, не должен подпадать под влияние официального источника. Особенно часто это проявляется при обозначении пределов и приблизительных количественных значений:

Удалось спасти порядка 47 человек...

STB-Card-Урал планирует установить в областном центре порядка 10 банкоматов и 20 электронных касс.

Учащиеся должны научить играть на каком-нибудь инструменте 6–15-летнего ребенка.

Цифре как знаку изначально присуща информативность. Однако обилие цифр далеко не всегда свидетельствует о полноте представлений автора и глубине проникновения в суть явлений. Часто это результат поверхностных наблюдений, поспешности, непродуманного заимствования из оказавшихся под рукой источников. Совет руководствоваться здравым смыслом на деле помогает мало.

Попробуем разобраться в цифрах газетной публикации под рубрикой “Путешествие в прошлое”. Автор предлагает нам взглянуть на жизнь простого московского обывателя в 1913 г., узнать о его финансовых возможностях, о ценах того времени. Итак, фотоаппарат стоил от 18 до 50 целковых, благовонное мыло – 60 копеек, хорошие сигары – 7 рублей за 100 штук, карманные часы вороненой стали с цепочкой – 1 рубль 50 копеек. А вот сгущенное молоко для детей – 85 копеек за банку. Говорится и о том, сколько стоило средство для уничтожения мозолей, посещение бани, поездка на извозчике. Не будем подвергать сомнению точность этих цифр. Они, видимо, заимствованы из газет того времени. Но могут ли приведенные цифры дать представление о реальной стоимости товаров? Чем объясняется их выбор? Почему названа цена хороших сигар и ничего не сказано о цене на хлеб, молоко, мясо? Как соотнести цены 1913 г. с ценами, существующими сегодня? Ответа на этот вопрос читатель не получит. Несмотря на обилие цифр, материал не информативен.

Цифра – трудный для журналиста вид фактического материала, требующий внимания, точности, знания предмета и владения приемами литературной обработки текста. Цифра в публицистическом тексте выполняет все основные функции фактического материала, выступая не только как информация, но и как аргумент в логическом построении, и как эмоционально окрашенная иллюстрация в более свободном, чем аналитическая конструкция, организованном тексте. Так, включив в очерк о российском Севере найденный в архиве бланк переписи скота, заполненный в далеком 1894 г., журналист добавил в текст местного языкового колорита:

Верблюидов - 0, муилов и ослов - 0, тонкорульных овецов - 0, свиньов - 0, козлов - 0, рогатых скотов - 0, рогатых оленей - 2 400, собак всяких - 667, кошек - 1.

"Для плановиков цифра, статистика - все равно что карта для морехода. Недалеко уйдет корабль, если на лоции неверно нанесены моря, мели и рифы, в экономике неточность обходится еще дороже", - писал, предупреждая о сложности работы с цифрами, журналист В. Селюнин, автор многих публикаций на экономические темы.

Способность осознавать значение цифр, соотносить их друг с другом, быстро делать в уме вычисления даны от рождения не каждому. Вводя цифру в текст, журналисту следует заботиться о том, чтобы она не прошла мимо внимания читателя и была им воспринята. Существующие приемы научной популяризации: сравнение сложных явлений с простыми, а наблюдаемых впервые - с привычными и понятными, - работающим с цифрами известны. Одна группа приемов основывается на математических методиках - подсчете, вычислении процентов и средних величин, округлении числовых значений, сопоставлении. Уже само предъявление цифры, знака точного по своей сути, может стать свидетельством достоверности фактов и средством их оценки. Другая группа реализует традиционные приемы риторики. Это обращения к читателю, акцентировка цифровых значений в авторском комментарии, придание ему экспрессивной окраски, замечания о порядке изложения, вопросо-ответные построения, риторические вопросы. Под пером публициста происходит своеобразный синтез двух различных подходов к осмыслению числовых значений, корректируемый требованиями жанра.

Приведем фрагмент текста экономического обзора, выделив в нем авторский комментарий:

Нетрудно подсчитать, что если 97 815 кв. метров составляют 73 процента полугодового плана ввода жилья, то весь план на полугодие - 134 тысячи кв. метров. Тем же способом исчисляем план подряда - 90,5 тысячи (выше были приведены цифры, позволяющие сделать этот расчет - К. Н.). План строительства хозспособом (134 тысячи минус 90,5 тысячи) составляет 43,5 тысячи квадратных метров. Эта величина равна примерно трети всей программы жилищного строительства (43,5 тысячи от 134 тысяч). Как видим, пресловутым самостроем в области было намечено соорудить очень высокую долю жилищ. А что вышло на практике? Из 97 815 кв. метров всего ввода 92 815 кв. метров падает на подряд. Значит, хозспособом введено остальное, или около 5,5 тысячи кв. метров. Сравним эту цифру с планом "самостроя" (43,5 тысячи) и выясняем: задание исполнено едва на 12-13 процентов.

В тексте обзора много цифр, обозначающих большие величины, целые и с десятичными долями, много процентных показателей. Читателю трудно в них разобраться, и автор приходит ему на помощь. Он не оставляет в своем комментарии без внимания ни одну цифру, объясняет ход математических операций, предлагает читателю провести вычисления (это проверенный способ удержать внимание и подвести к самостоятельному выводу).

В таком жанре, как очерк, расчеты обычно несложны и часто ведутся "за текстом". Перед нами очерк, написанный тем же автором, что и приведенный выше. Приемы представления цифр здесь те же, что и в обзоре, но "работают" они по-другому. Если в обзоре цифры были главным предметом исследования, расчеты велись для того, чтобы выявить их скрытый от читателя смысл, в очерке анализ количественных показателей и "картины жизни" выступают в единстве. Комментарий к цифрам дается в ходе спокойной беседы с читателем, определяющей общую тональность изложения и выбор выразительных средств, скупую и точную оценку ситуации (текст очерка приводится с сокращениями):

Зима 1984/85 г. надолго останется в памяти железнодорожников. Машинист зачастую не видел перед собой рельсов и вслепую таранил сугробы. В Министерстве путей сообщения нам показали снимки: узкие туннели путей, по бокам снежные стены в два человеческих роста... на огромном полигоне магистралей резко сократилось движение, грузы не удавалось протолкнуть. Упали перевозки угля, леса, удобрений, горючего:

Когда снега растаяли, предстояло спокойно разобраться в уроках, преподанных стихией. Они лишь высветили и до предела обострили недуги, коими транспорт страдает уже изрядное время...

Выясним, что же происходит с железнодорожным транспортом.

...Чтобы оценить значение липшего часа под погрузкой, мы проследим, какими перевозочными операциями занят вагонный парк. Для анализа взят благополучный период, когда не наблюдалось ни заносов, ни морозов. Вот что показал расчет. Из каждых 100 вагонов в любой момент находится непосредственно в движении только 22. Еще 10 вагонов стоят на промежуточных станциях (это нормально - без остановок грузов не возят). 9 вагонов находятся под погрузкой и разгрузкой у клиентов на законном основании и еще один - там же, но уже незаконно, поскольку грузополучатель не уложился в нормативный срок.

Вот этот-то последний вагон, единственный в каждой сотне, стал поводом к многолетней "холодной войне" с клиентурой, на нем прямо-таки свет клином сошелся. Но мы насчитали в работе 42 вагона из сотни. Где же остальные 58? Они простаивают в хозяйстве МГТС. Не многовато ли? И что всего неприятнее, это число растет.

Еще один пример из очерка:

Несколько лет назад в газету написал шофер. Читатель сообщил любопытный факт. Бригада водителей вывозила продукцию обувной фабрики. Интереса ради они сложили по путевым листам вес груза за день, а результат разделили на количество вывезенной обуви. Оказалось, что один ботинок весил в среднем 12 килограммов.

Ситуация, описанная здесь, предельно проста и не требует специальных пояснений. Единственная цифра - результат подсчетов, проведенных не автором, а героями очерка, но цифра красноречивая!

В исследованиях публицистического стиля цифры обычно не рассматривают как органическую часть газетного текста, считая их принадлежностью деловых документов и научной литературы [2]. Отсюда и главная рекомендация - умеренно использовать цифровые данные. Однако журналистская практика опровергает эту точку зрения, активно реализуя возможности, возникающие на границе между двумя уровнями общей системы языка - цифрой и словом. Представление о тексте как о смысловом и стилистическом единстве не допускает дискриминации входящих в него элементов.