(Восприятие, истолкование, оценка.)

Лирика Афанасия Фета переполнена чувствами. Поэт считал, что главная цель творчества – воспевать красоту этого мира, природы, любви. Трепет, восторг, умиление, пронзительная нежность звучат в его стихотворении «Еще весны душистой нега…». Проникновенный лиризм этого произведения покорил меня. Как удается поэту выразить свои эмоции?

Рассмотрим стихотворение. Перед нами монолог лирического героя, романтического, мечтательного человека, который влюблен в природу, наверное, родного края. С волнением ожидает он весну, грезит о ней, словно о чуде:

Еще весны душистой нега

К нам не успела низойти…

Весна – создание изящное, тонкое, хрупкое, легкое. Именно это, я думаю, раскрывает нам метафора в первых строчках. Богатство чувственному образу весны придает аромат. Автору это удается показать с помощью эпитета «душистой».

Фет прав. Весна, пожалуй, самое ароматное время года, потому что она пробуждает все наше существо. Мы открываемся навстречу ей целиком, до потаенных уголков души, воспринимая остро, как в первый раз, и краски, и чувства, и запахи.

Глагол «низойти» с высокой стилистической окраской добавляет образу возвышенность, облагораживает весну, отличая ее от не менее величественной, но более простой зимы:

Еще овраги полны снега,

Еще зарёй гремит телега

На замороженном пути.

Здесь величие образам придает инверсия, как и в начале стихотворения, а также перемещение ударения в слове «полны». Однако появление гремящей телеги в финале первой строфы, я считаю, характеризует зиму как обычное время года, которое не слишком поэтично.

О весне так не скажешь. Это подчеркивает вторая строфа произведения, где, на мой взгляд, наиболее ярко раскрывается импрессионизм Фета. Поэт стремится показать приход весны во всем многообразии переменчивых форм. Образы, ощущения, настроения тут еле уловимы, в этом их прелесть:

Едва лишь в полдень солнце греет,

Краснеет липа в высоте,

Сквозя, березник чуть желтеет…

Сколько динамики в этих «едва» и «чуть»! Автор словно говорит нам, что весна приближается очень плавно, медленно, несмело, почти незаметно. Но она движется и непременно дает о себе знать тем, кто ждет ее, шаг за шагом, миг за мигом. Пока певец весны и любви, «соловей еще не смеет запеть в смородинном кусте», но впечатлительное сознание героя–романтика уже рисует этот образ. Наверное, так воплощается мечта о мае, цветущих растениях, светлых вечерах, наполненных смятением и дерзостью любящего сердца.

Желания героя непременно сбудутся, потому что даже отрицания в этом стихотворении («не успела», «не смеет»), я думаю, наоборот утверждают весну, законность ее благодатного прихода, который вот-вот наступит, осталось совсем немного.

Финальная строфа произведения открывается глубокой философской мыслью, которая заключена в метафоре:

Но возрожденья весть живая

Уж есть в пролетных журавлях…

Просыпается от зимнего сна природа, и возвращаются птицы. Они – радостные вестники весны, приносящие ее на своих крыльях. Курлыканье журавлей также оживляет все вокруг, поэтому их с полным правом можно назвать символами возрожденья природы.

И, их глазами провожая,

Стоит красавица степная

С румянцем сизым на щеках.

В последних строчках произведения перед нами неожиданно предстает лирический персонаж – «степная красавица». Я думаю, этот образ не случаен. Он – отражение весны. Интересно, что у «красавицы» румянец «сизый», а не розовый или красный. Почему? Наверное, это опять черта импрессионистического стиля. Фет изобразил, зафиксировал как бы не сам цвет щек, а свое впечатление, мгновенное, изменчивое, которое эта деталь произвела на него. «Сизым» румянец мог стать, например, под воздействием ярких солнечных лучей.

Так постепенно перед нами возникает полная картина. Основная мысль стихотворения – предчувствие весны. Лирический герой будто растворяется в природе, очарованный предстоящим обновлением мира, которое одновременно уже свершается на его глазах. Эта одновременность происходящего, противоречивость, постоянное движение, развитие создают необыкновенное, особое чувственное пространство, раскрывающее человеческую душу.

Здесь, как и во многих других произведениях, Фет выступает смелым новатором, который познает мир интуитивно.