Изображение идеала женщины у Лескова насквозь пронизано духовностью. В этом причина восхищенного удивления, которое вызывают у читателя замечательные образы обаятельных женщин, воссозданных Лесковым, таких полных душевной красоты характеров, в ряду которых Наталья Николаевна Туберозова (“Соборяне”), Марфа Плодмасова (“Старые годы в селе Плодмасове”), княгиня Варвара Протозанова (“Захудалый род”), старостиха из “Запечатленного ангела”, Любовь Онисимовна из “Тупейного художника”; а также цыганка Груша (“Очарованный стран-шк”), героини романа “Некуда” Женя Головацкая, Поченька Калистратова, наконец Александра Ивановна Син-тянина (“На ножах”) и некоторые другие. Важно понять, что идеал женщины у Лескова создается через ее восприятие, через ее идеализацию теми, кто, даже предаваясь самозабвенно земным страстям, способен чувствовать вечную красоту — красоту духовности.

Женская красота предстает в произведениях Лескова как источник вдохновения, высокого наслаждения, как гармонируемое начало, наконец, как несказанная радость, чудо, открытие того неведомого мира, само прикосновение к которому знаменует утверждение человеческого в человеке. Так Иван Северьянович Флягин (“Очарованный странник”) повествует о встрече с красавицей цыганкой: “А я ей даже отвечать не могу: такое она со мной сразу сделала. Сразу, то есть, как она предо мною над подносом нагнулась, и я увидел, как это у нее промеж черных волос на голове, будто серебро, пробор вьется и на спину падает, так Я и осатанел, и весь ум у меня отняло. Пью ее угощение, а сам через стакан ей в лицо смотрю и никак не разберу: смугла ли она, или бела она, а меж тем вижу, как у нее под тонкой кожей, точно в сливе на солнце, краска рдеет и на нежном виске жилка бьется. Вот она, — думаю, где настоящая-то красота, что природы совершенством называется.,.”

В этой картине наблюдается взаимодействие вечной прямой красоты и нежного ощущения. Но Грушу он станет называть своею сестрою: его чувство слишком велико, чтобы низводить его к земному обольщению; оно сопоставимо лишь с наслаждением созерцания божественного совершенства, той спасительной красоты, которая являет собой высшую духовную ценность. Ибо как духовная ценность любовь героя наяву осуществилась. И ее высочайшая истина, ее свет может лишь затемниться тенью земной, плотской страсти. “Природы совершенство” обращает внутренний взор к духовному. Эта мысль едва ли не основополагающая для Лескова: он верит в преобразующую силу добра и красоты.

Вместе с тем в идеале женщины, представленном в творчестве Лескова, отражаются национальные черты, национальный тип характера. Лесков не раз обращал внимание на то, что простая русская женщина не скажет о милом ее сердцу: я его люблю, но скажет: я его жалею. Здесь разгадка одной из сторон национального характера: в основе любви русской женщины, воплощающей характер, лежат сочувствие, соболезнование, сожаление, а не страсть-болезнь. Этому соответствует идеал русской женщины, высказанный устами героя рассказа “Запечатленный ангел”.

Галерея зрелых земных образов при безусловном разнообразии имеет нечто общее в своей красоте: внешние черты несомненной внутренней силы духовной убежденности, которая проступает через симпатичные и мягкие черты их облика, и эта сила, озаряющая внешнею земною красотой их лица, — сила добра. Несомненной чертою всех героинь является то неотразимое обаяние, которое светится во внешности замечательных лесковских женщин: в них земное, плотское пронизано духовным и немыслимо без него. В их духовном облике гармонически уживаются здравомыслимый и добрый практицизм и живая способность к непрактическому, незаинтересованному самоценному стремлению к добру и красоте. Естественность и легкость, с какой эти героини без насилия над собой осуществляют это стремление, и придает красоту всему их облику. Для них нет жертвы, а есть жизнь человеческая “во Христе”, жизнь, в которой они живут так, как умеют, а умеют они только так, как должны по-человечески и по-божески, и как только могут женщины, сокровенная суть которых всегда связана с самозабвенными чертами материнства и непреходящей добротой женственности.

Творчество Лескова открывает новую художественную страницу в летописи женских характеров и истинно возвышенного, единственно человеческого чувства — любви.