Министерство высшего образования РФ

Российский Государственный Педагогический Университет

им. А. И. Герцена

Факультет иностранных языков

К У Р С О В О Й П Р О Е К Т

Тема: Жанр автобиографии на примере «Автобиографии»

Бенджамина Франклина

Руководитель: Абиева Н. А.

Санкт-Петербург

2002

Содержание:

Введение	3
Жанр автобиографии на примере «Автобиографии» Бенджамина Франклина	7
Заключение	21
Список литературы	22

Автобиография (греч. autуs – сам, bнos – жизнь, grбpho – пишу), форма биографии, где главным героем является автор; обычно пишется от первого лица и охватывает большую (или самую важную) часть его жизни.

Автобиографическая установка, если рассматривать ее в исторической перспективе, гораздо более характерна для Нового времени, нежели для эпохи античности. Быть может, истоки самоанализа следует искать даже не в античной литературе, а в ветхозаветных псалмах, книгах пророков и новозаветных посланиях. Но автобиография – это не просто самоанализ, ей требуется определенная повествовательная форма. В развитии автобиографии как таковой четко прослеживаются четыре (не следующие непосредственно друг за другом) периода: они совпадают с эпохами потрясений и переворотов. В подобных обстоятельствах отдельные личности испытывали острую потребность в самовыражении – и создавали выдающиеся произведения, тем самым, создавая жанр автобиографии.

Один из таких конфликтных периодов пришелся на эпоху крушения античного мира, и первым великим автобиографом был св. Августин. После Августина вплоть до эпохи Возрождения и Реформации не было создано ни одной значительной автобиографии. Жанр автобиографии поднялся на новую ступень главным образом благодаря Бенвенуто Челлини (1500–1571; «Жизнь Бенвенуто…»), Дж. Кардано (1501–1576; «О моей жизни») и М. Монтеню. Если св. Августин описывал главным образом свой внутренний мир, то Челлини сосредоточен на мире внешнем. Кардано и Монтень интересных историй не рассказывают, зато оба – первоклассные мастера психологического автопортрета. Кардано классифицирует все человеческие качества, а потом описывает, как каждое из них преломляется в его собственном характере. Повествование Монтеня лишено системы, но отличается превосходными характеристиками. Из автобиографов этого второго периода следует также упомянуть Эразма Роттердамского, Р. Грина и Дж. Беньяна.

Третий период расцвета автобиографического жанра был связан с веком Просвещения. Типичный автор этого периода – Ж. Ж. Руссо. В «Исповеди» и других автобиографических сочинениях («Прогулки одинокого мечтателя», 1802) он описывает себя без всяких прикрас и пускается в откровения, граничащие с эксгибиционизмом. Создателями наиболее известных автобиографических сочинений этого и следующего веков были Б. Франклин, К. Гольдони, Дж. Казанова, Эд. Гиббон, И. В. Гёте, Шатобриан, В. Скотт, Анри Бейль (Стендаль), Ли Хант, Т. Де Куинси, А. Ламартин, Дж. Г. Ньюмен, Г. Берлиоз, Жорж Санд, Дж. С. Милль, Ч. Дарвин, А. Герцен, А. Троллоп, Г. Торо, Д. Рескин, Э. Ренан, Л. Толстой и Ф. Ницше.

С началом XX века автобиография вступает в четвертый период своего развития. Новые открытия в области психологии заставляли задуматься о сложности человеческой личности, в том числе о бессознательных механизмах психической деятельности. Появились конкурирующие идеологии, и их соперничество выливалось уже не в «войны» идей, но в войны в буквальном смысле этого слова – и в масштабах, превосходивших все прошлые конфликты. Неудивительно, что в XX в. было написано больше автобиографий, чем за все предыдущие эпохи вместе взятые. Однако было бы затруднительно выделить какую-то одну из них как типичную для своей эпохи. К числу лучших автобиографов XX века можно отнести Г. Адамса, Г. К. Честертона, Т. Драйзера, Х. Эллиса, А. Жида, Эд. Госса, М. Горького, Г. Джеймса, Марка Твена, Г. Дж. Уэллса, У. Б. Йитса и Ж. П. Сартра.

Если рассматривать автобиографический жанр более с литературной, нежели с исторической точки зрения, в нем можно выделить ряд составляющих. Автобиографии различаются, во-первых, по соотношению физических и «ментальных» событий – по тому, сколько места отводится, с одной стороны, поступкам, наблюдениям и окружению автора, а с другой – его мыслям и переживаниям. Во-вторых, автобиографии различаются по разнообразию и широте затронутых в них проблем, что, в свою очередь, зависит от возможностей и жизненного опыта автора, от характера его интересов и кругозора. В-третьих, имеются еще различия морального свойства, частично обусловленные некоторыми дополнительными факторами: «активностью» и надежностью памяти автобиографа, его честностью и объективностью, откровенностью, с которой он рассказывает о себе или выносит те или иные оценки. Наконец, автобиографии различаются по своим художественным достоинствам – по тому умению, с каким автор отбирает самое важное, организует материал, оценивает взаимосвязи причин и следствий и выявляет единый план за многообразием жизненных явлений.

Цель автобиографии – представить жизнь (или какую-то ее часть) как некое целое, когда описываемые события отделены от настоящего неким временным промежутком и автор может отнестись к ним более или менее беспристрастно, а сами события успели приобрести в его глазах большую или меньшую осмысленность. Следовательно, автобиография отличается от дневника, день за днем фиксирующего факты и впечатления. Она отличается также и от воспоминаний (хотя их часто путают), потому что представляет собой личную историю автора, в то время как мемуары – историю событий, в той или иной степени затрагивающих все общество.

Хотя жанр автобиографии обычно считают прозаическим, по крайней мере один его прославленный образец, «Прелюдия» У. Вордсворта, завершенная в 1805, имеет форму поэмы. Вообще автобиографические мотивы (скрыто или явно) встречаются в поэзии не так уж редко: достаточно вспомнить «Сатиры» и «Послания» Горация, «Новую жизнь» Данте, «Паломничество Чайльд Гарольда» Дж. Байрона, «In Memoriam» А. Теннисона. Те же мотивы часто присутствуют в эссеистике – у Ч. Лэма, У. Хэзлитта, Р. Л. Стивенсона и других авторов. Более того, даже личное письмо – в сущности, автобиографический «анекдот» и комментарии к нему (правда, столь же фрагментарные, как дневниковая запись). Показательны в этом отношении письма Х. Уолпола и Вирджинии Вулф.

Иногда в форму автобиографии облекались вымышленные истории – «Робинзон Крузо» Д. Дефо, «Путешествия Гулливера» Дж. Свифта, «Похождения Жиля Блаза» А. Р. Лесажа, «Приключения Родерика Рэндома» Т. Смоллетта, «Роб Рой» В. Скотта, «История Генри Эсмонда» У. М. Теккерея и многие другие книги. Но столь же часто происходило обратное: романисты заставляли своих героев пройти через испытания, повторявшие их собственный жизненный опыт. Наиболее известные примеры такого рода – «Амелия» Г. Филдинга, «Дэвид Копперфилд» Ч. Диккенса, «Адольф» Б. Констана, «Она и он» и другие романы Жорж Санд, «Джен Эйр» Шарлотты Бронте, все романы Л. Толстого, «В поисках утраченного времени» М. Пруста, «Сыновья и любовники» Д. Г. Лоренса и «Бремя страстей человеческих» У. С. Моэма.

Бенджамин Франклин (1706—1790) принадлежит к чи­слу выдающихся американских прогрессивных мы­слителей и общественных деятелей. Он сочетал в своем лице крупнейшего ученого-энциклопедиста, блестящего пропагандиста просветительских идей и активного деятеля буржуазной революции. По решению Всемирного Совета Мира 250-летие со дня рождения Франклина отмеча­лось во всех странах.

Научная и общественная деятельность Франклина нераз­рывно связана с американской буржуазной революцией, с спра­ведливой войной американского народа за свою независимость в 1775—1783 годах.

Самым крупным по объему и наиболее известным произве­дением Франклина является «Автобиография» (The Life of Benjamin Franklin written by Himself). Она была начата Франк­лином в 1771 г. в Англии, писалась в течение многих лет, но так и осталась незаконченной. В первом из фрагментов описы­вается его детство и жизнь до женитьбы в 1730 г. Второй, бо­лее короткий фрагмент, содержащий известные дидактические страницы о моральном самоусовершенствовании, был написан во Франции в 1784 г. Третий и четвертый, добавленные Фран­клином уже в США в последние годы его жизни, доводят повествование до 1757 г., обрываясь на эпизодах, связанных с приездом Франклина в Англию в качестве представителя Пен­сильвании. Сохранившийся план работы показывает, что Фран­клин намеревался написать историю всей своей жизни. Появление книги в свет также имеет свою длительную историю. Первая и вторая части были напечатаны в Париже во французском переводе в 1791 и 1798 гг. На языке подлинника «Автобиогра­фия» вышла целиком лишь в 1868 г.

Автобиография Франклина — это рассказ человека «треть­его сословия» о том, как он, полагаясь только на свои силы, достиг знаний и славы. Многие эпизоды этого жизнеописания стали классическими, как, например, появление бесприютного юноши Франклина на улицах Филадельфии — города, который должен был стать ареной его возвышения, — с тремя краюхами хлеба, купленными на последние деньги. Без всякой рисовки Франклин повествует о своей жизни, комментирует свои удачи и критикует ошибки. Идеологическая схема автобиографии та­кова: сперва Франклин применяет выработанные им правила практической морали для достижения материальной независи­мости; затем он использует материальное благополучие для дальнейшего просвещения своего разума и для деятельности на пользу общества.

Пафос рассказа, как это хорошо чувствовали современники, был в том, что герой автобиографии, молодой буржуа, возвышался не путем отречения от своего класса и перехода к ари­стократии и не в качестве «плута», достигающего своей цели ценой обмана и унижений перед сильными мира сего, но в рамках повседневной жизненной практики буржуазии и как ее выдающийся представитель, которого не могут не признавать даже враги. Друг Франклина Воган, прочитав первую часть «Автобиографии», писал Франклину (убеждая его опубликовать рукопись), что история его жизни может иметь большее значе­ние, чем «все жизни Плутарха, взятые вместе». Воган намечает несколько важнейших (с точки зрения буржуазного Просвеще­ния) воспитательных задач, которые призвана выполнить книга Франклина: она покажет, что человек не является по своей природе злобным животным и что его моральные ка­чества зависят от условий воспитания; она покажет, сколь мало необходимо знатное происхождение «для счастья, добродетели и величия». Наконец, она будет способствовать надлежащему взгляду на американскую революцию, показав высокие достоин­ства одного из ее виднейших вождей.

Этой оценке Франклина его современниками резко проти­воречит укоренившийся в XIX века и поддержанный в особен­ности романтиками взгляд на Франклина как на проповедника филистерской морали и грубого апологета буржуазно-собствен­нического идеала. Карлейль называет Франклина «отцом всех янки», подразумевая под «янки» тип американского бессовест­ного буржуа-дельца. Ките с презрением говорит о «философствующем квакере, набитом скаредными поучениями». Эти суждения основываются, главным образом, на дидактиче­ских страницах «Автобиографии».

В «Автобиографии» Франклин рассказывает, как в пору своего духовного самоопределения в Филадельфии он «возымел дерзкий и честолюбивый замысел» прийти к моральному совер­шенству. Он установил с этой целью тринадцать обязательных добродетелей, к овладению которыми ему надлежало стремить­ся: воздержание, молчаливость, стремление к порядку, реши­тельность, бережливость, прилежание, искренность, справедли­вость, умеренность, опрятность, спокойствие, целомудрие, сми­рение. Франклин рассказывает, как, не надеясь сразу овла­деть всеми тринадцатью добродетелями, он практиковал их по очереди. Он приводит составленную им табличку, на которой он каждодневно отмечал свои достижения и промахи на пути морального совершенствования. Франклин не скрывает, что поставленная задача была для него неотрывна от задачи материального преуспевания. С характерной для него откровен­ностью он рассказывает, как, желая произвести благоприятное впечатление на соседей своим трудолюбием и тем повысить у них свой коммерческий кредит, он сам перевозил бумагу в свою типографию на ручной тележке так, чтобы все это ви­дели. Такой поступок, по правилам практиковавшейся Франкли­ном «моральной арифметики», согласовывался с добродетелями прилежания и бережливости, но, без сомнения, приходил в противоречие с добродетелью искренности, так как не вызывался необходимостью.

В самом начале своей «Автобиографии» Франклин с некото­рой гордостью заявляет: «… по своему происхождению я не был ни богат, ни знатен и первые годы моей жизни прошли в бедности и безвестности…»

Подчеркивая приоритет мелкого труженика над богатым бездельником, Франклин вовсе не предполагал ограничить пределы капиталистической собственности. Его больше устраи­вала умеренная социально-политическая программа Вольтера, чем мелкобуржуазный радикализм Руссо. Однако, подобно Вольтеру и Руссо, Франклин боролся за торжество новой, более прогрессивной капиталистической формации, выступал против феодальных пережитков, которые в условиях Америки того времени усугублялись отвратительной системой рабства, g этом — огромная историческая заслуга Франклина.

Общественно-политическая и теоретическая деятельность Франклина также явилась крупным шагом вперед. Его имя навсегда вошло в историю науки, в историю просветительской философии XVIII века.

Франклин получил широкую известность как естествоиспы­татель, как выдающийся представитель передовой технической мысли XVIII столетия, как блестящий знаток политической экономии, как историк, социолог и философ. Он был также автором замечательных литературных произведений, метких памфлетов, остроумных пародий на «священные» книги.

В своей «Автобиографии» Франклин сообщает, как еще в раннем возрасте он с помощью своего отца изучал технику и научился конструировать в опытном порядке небольшие меха­низмы. «…Отец, — пишет Франклин, — стал брать меня с собой на прогулки и показывал мне плотников, каменщиков, тока­рей, медников и других мастеров за их занятиями, чтобы иметь возможность обнаружить мои склонности и определить меня к такому ремеслу, которое удержало бы меня на суше. Мне всегда с тех пор доставляло удовольствие видеть, как управ­ляются со своими инструментами хорошие мастера; мне пошло на пользу и то, что я приобрел некоторый навык и мог сам сде­лать кое-что в доме, если нельзя было найти мастера; кроме того, я умею своими руками изготовлять небольшие машины для моих опытов».

В своей «Автобиографии» Франклин повествует о том, как он еще в 15-летнем возрасте начал сомневаться во многих религиозных догматах, несмотря на строго религиозное воспи­тание, полученное в семье. Так называемые священные книги не удовлетворяли молодого Франклина, и он стал скептиче­ски относиться к самому понятию «божественное откровение». Однажды в его руки попало несколько книг, направленных против деизма. Эти книги оказали на молодого Франклина глубокое влияние. «Аргументы деистов, — писал амери­канский мыслитель, — которые приводились для опровер­жения, показались мне гораздо сильнее, чем сами опро­вержения; короче говоря, я вскоре стал самым настоящим деистом».

Воспитанный в религиозном отношении в пресвитерианских правилах, Франклин считал некоторые догмы этого вероиспо­ведания, вроде признания вечных божественных законов или предопределения одних людей к спасению, а других к осужде­нию, неразумными. В результате он перестал посещать публич­ные собрания своей секты и сделал воскресенье не днем молитв, а днем научных занятий.

В своей «Автобиографии» Франклин пишет, что от религии он заимствовал только веру в существование бога и в создание мира. Эти принципы Франклин называет сущностью всякой религии и находит их во всех вероисповеданиях. Отсюда он делает уже чисто просветительский вывод: все религии в оди­наковой степени полезны, если они поддерживают нравствен­ность, и в одинаковой степени вредны, если они разделяют лю­дей и сеют между ними вражду. Исходя из этого, Франклин призывает к свободе совести, к свободе вероисповеданий и кри­тикует фанатизм в любых его проявлениях.

С большим сарказмом рассказывает Франклин о содержа­нии религиозной проповеди, прочитанной однажды пресвите­рианским священником. В этой проповеди выдвигалось тре­бование к молящимся соблюдать пять принципов: святость воскресного дня, усердное чтение священного писания, посеще­ние в должное время церковных служб, принятие всех религиоз­ных таинств и, наконец, проявление «должного уважения» к слу­жителям бога, т. е. К духовенству. «Все это, возможно, было хорошо, — заключает Франклин, — но так как это было сов­сем не то, чего я ожидал от проповеди на этот текст, я потерял надежду услышать о том из какой-нибудь другой проповеди, возмутился и больше не посещал его проповедей». Быть мо­жет, такое поведение и предосудительно, рассуждает Франклин, но он не собирается приносить каких-либо извинений, ибо его цель состоит в том, чтобы «изложить факты, а не в том, чтобы их оправдывать».

С целью высмеять религиозных фанатиков, нетерпимо отно­сящихся к инакомыслящим, Франклин написал замечательную, полную искрящегося остроумия «Притчу против преследова­ния», в которой, пародируя теологов, убедительно показывает внутреннюю несостоятельность церковной догматики. «Притча против преследования» Франклина — боевой просветитель­ский памфлет, доступный самым широким слоям чита­телей.

Таким образом, Франклин рассматривает науку не как слу­жанку теологии, а как могучее орудие для практической дея­тельности людей. Он выдвигает исключительно плодотворную мысль о том, что учащиеся даже низших классов должны зна­комиться с промышленной и сельскохозяйственной деятель­ностью.

В своей «Автобиографии» Франклин говорит о боге в духе культа разума эпохи французской буржуазной революции. Он называет бога лишь источником мудрости и утверждает, что человеческий разум должен обращаться к богу только за тем^ чтобы умножить свои собственные познания. Франклин сообщает, что он придумал даже специальную молитву, в кото­рой в духе просветительского рационализма обращается к богу с одной только просьбой: «Возрасти во мне мудрость, которая откроет мне мое истинное благо». Поэтому в форме молитвы Франклин по сути дела полемизирует с религией, провозгла­шающей божество источником всех истинных благ. С точки зрения Франклина, истинное благо открывает человеку только его собственный разум.

В этой же молитве Франклин, опять-таки полемизируя в скрытом виде с теологией, обращается к деистическому богу с просьбой укрепить его решимость исполнять все то, что пред­писывается мудростью. Этим самым Франклин как бы хочет сказать: не заповеди, установленные богом, должны лежать в основе человеческих дел, а предписания самого человеческого разума.

Франклин заканчивает свое любопытное обращение к богу положением, что человек должен служить богу, делая добро другим людям.

Американский просветитель отбрасывает «потусторонний» мир и признает прежде всего существование реальных вещей, реальной природы, которую следует изучать и с которой чело­веку приходится вести беспощадную борьбу.

Вся знаменитая «Автобиография» Франклина иллюстри­рует основную мысль философа, что жизненных успехов можно добиться, ориентируясь прежде всего на свои силы, а не на божественные предначертания. Даже тогда, когда Франклин ссылается на помощь «божественного провидения», он тут же оговаривается, что бог умудрил его использовать те конкрет­ные земные средства, к которым он постоянно прибегал и кото­рые и принесли ему подлинную удачу.

В своих естественнонаучных исследованиях, в своих вы­сказываниях о технике Франклин все время конкретизирует исходное положение своего философского мировоззрения: при­рода, материальные вещи хотя и созданы божеством, однако изменяются по внутренне присущим им законам, и люди дости­гают только тогда успехов, когда они действуют на основе этих законов.

Вся его «Автобиография» пронизана решающей мыслью: сначала люди обращаются к ощущению, к опыту, а затем уже из этого опыта делают логи­ческие выводы. В этой связи Франклин протестует против безапелляционной, заносчивой манеры опровержения тех или иных доводов. Надо сначала проверить свою собственную точку зрения, а затем уже опровергать доводы, кажущиеся неверными. Франклин считал, что его учение об электричестве только тогда сделалось достаточно убедительным, когда оно было подтвер­ждено многочисленными опытами.

Таким образом, Франклин рассматривает опытное, эмпири­ческое познание как необходимую предпосылку рационального познания.

Не сомневаясь в объективном существовании природы и ее законов, а также в способности человека познать природу, Франклин считал бесспорным и объективность времени и про­странства. Он принимал это как само собою разумеющийся факт. Точно так же он считал само собою разумеющейся объек­тивную сущность причинных связей. В его историческом очерке о Пенсильвании содержится критика телеологического подхода к действительности, т. е. Утверждения, что якобы каждый предмет, существующий в мире, поскольку он сотворен богом, выполняет некоторую божественную цель. Хотя Франклин, как деист, признавал сотворение мира богом, он вместе с тем был глубоко убежден, что то, что мы называем «целью», поро­ждено не богом, а самой природой. Даже люди, учил он, ставя перед собою определенные цели, действуют согласно своей природе, т. е. Согласно естественным законам. Именно в этом смысле он и начинает введение к своему «Историческому очерку» знаменитыми словами: «Природе человека свойственно дости­гать бесконечного разнообразия целей на основе нескольких простых принципов». Развивая дальше эту идею и рассматри­вая человека, как животное, делающее орудия, Франклин считал, что человек, воздействуя на природу и создавая ору­дия труда, ставит цели, не зависящие от каких бы то ни было потусторонних сил.

C наибольшей силой просветительские взгляды Франклина сказываются в его социологических воззрениях. Он видит в об­ществе результат соглашений людей в интересах свободы, при­чем в первую очередь понимает под свободой право каждого человека на самостоятельную хозяйственную деятельность. Франклин, подобно другим буржуазным просветителям, идил­лически рисует себе капиталистический строй как строй, где якобы каждый поступает согласно велениям своего разума и своей совести. В духе идей буржуазной революции Франклин провозглашает равенство людей от рождения. Отсюда его вы­ступление против сословных привилегий, его критика рабства. Франклин выступает в качестве одного из вождей аболицио­низма в США, т. е. Борется за отмену рабства негров, как вред­ного, антигуманного института.

Как и все просветители, Франклин пытается подойти к об­ществу и человеку с точки зрения абстрактной «человеческой природы». Поэтому рабство он рассматривает как самое жесто­кое унижение человеческой природы, как нарушение элемен­тарных биологических законов. Рабство превращает человека в животное-автомат. У раба, заявляет Франклин, вырабаты­вается привычка даже передвигаться подобно машине, т. е. По желанию своего хозяина. У раба приостанавливается мы­шление. Он знает только одно решающее чувство — чувство страха. Освобожденных рабов, утверждает Франклин, нужно научить пользоваться гражданской свободой, позаботиться об их образовании.

В 1728 году Франклин организовал в Филадельфии своеоб­разное просветительское общество — философскую «Хунту», ставящую своей целью пропаганду деистического мировоззре­ния и отдельных научных знаний. В дальнейшем небольшая «Хунта» превратилась в влиятельное просветительское философ­ское общество, причинившее немало неприятностей американ­скому духовенству.

Характерен демократический состав «Хунты». Туда входили по преимуществу жаждущие знаний ремесленники, подмастерья и даже рядовые рабочие. В «Автобиографии» Франклин сооб­щает о первых членах «Хунты», ее главных организаторах. В ней были Джозеф Брайнтнал — бывший переписчик у нотариуса, Томас Годфрей — математик-самоучка, Николас Скалл — зем­лемер, Вильям Персоне — сапожник, Вильям Могридж—столяр, Вильям Коулмен — приказчик и др. Входили в «Хунту» и молодые буржуа вроде Роберта Грейса.

Франклиновская «Хунта» изучала главным образом вопросы натурфилософии, морали и политики. Каждый из членов этой про­светительской организации выступал по очереди с философскими докладами или лекциями на любую тему по собственному выбору.

«Наши дискуссии, — сообщает Франклин, — проводимые под руководством председателя, должны были быть проникнуты духом искреннего стремления к истине. В них не было места спору ради спора или ради победы, и, во избежание полемиче­ского пыла, все слова, выражающие непреклонность личного мнения или прямое противоречие мнению другого, вскоре стали считаться недопустимыми и были запрещены под страхом небольших денежных штрафов».

«Хунта» существовала свыше 40 лет и была на протяжении этого периода лучшей философской школой в провинции. «Хунта» не занималась да и не могла заниматься пропагандой атеизма. Она ставила перед собой более умеренные цели — распространение общих научных сведений о мире и его законо­мерностях. Однако все члены «Хунты» в той или иной степени критиковали ходячие церковные догмы и вели борьбу против феодально-сословных предрассудков.

Большое внимание уделял Франклин организации в Аме­рике библиотечного дела. В этой области его просветительская деятельность принесла особо богатые плоды. В те времена в ко­лониях не было ни одного хорошего книжного магазина. Люби­телям чтения приходилось посылать за книгами в Англию. На американском континенте массовое хождение имели только «священные книги». Франклин сообщает, что он прежде всего предложил, чтобы все члены «Хунты» снесли в одну комнату свои личные книги и превратили их в общественное достояние. «Увидев преимущества, которые представляла эта маленькая коллекция книг, — сообщает он в главе шестой «Автобиогра­фии», — я предложил расширить круг читателей, организовав библиотеку на основе общественной подписки». Он собрал сначала 50 человек — особых любителей книги, которые согла­сились внести вступительный взнос в размере 40 шиллингов и платить ежегодно 10 шиллингов для пополнения библиотеч­ного фонда. На эти деньги стали выписывать новые книги, и была таким образом создана библиотека. Франклин с удовлет­ворением сообщает, что вслед за этой библиотекой стали орга­низовываться библиотеки во всех других городах и провинциях. «Число библиотек, — пишет Франклин, — увеличивалось благодаря частным пожертвованиям, чтение вошло в моду, и наш народ за неимением публичных развлечений, которые отвле­кали бы его от занятий, стал более начитанным, так что через несколько лет иностранцы отмечали, что у нас люди были более развиты и сведущи, чем люди того же общественного положения в других странах».

Много внимания уделил Франклин созданию в Северной Америке новых учебных заведений. Ему принадлежит заслуга организации так называемой Академии, дававшей возможность молодежи из рядов третьего сословия получать университетское образование. Руководителем этой Академии был избран сам Франклин.

Можно сказать без преувеличения, что нет той области на­родного образования, где бы Франклин не сказал своего слова, не провел бы мероприятий, содействующих борьбе с невеже­ством и средневековыми предрассудками.

Как выдающийся философ-просветитель, Франклин осо­бенно большое внимание уделял вопросам морали. Он не был сторонником атеистической морали, подобно Гольбаху и Гель­вецию. Уступая теологам, Франклин вместе с Монтескье готов признать, что религиозная мораль содействует облагоражива­нию нравов. Но вместе с тем он, как и другие просветите­ли, — горячий сторонник светской морали. Понимая под моралью правила и нормы поведения людей, Франклин был глубоко убежден, что эти нормы создаются самими людь­ми, зависят от людей и имеют мало отношения к заповедям религии.

Франклином написан целый ряд работ по вопросам морали. Однако он считал, что его «Автобиография» является своеоб­разным учебным пособием по морали. Он начинает главу пер­вую «Автобиографии» с обращения к своему сыну, как бы желая этим сказать: учти опыт своего отца и поступай таким же обра­зом, как и твой отец. «Удача мне неизменно сопутствовала, — заявляет Франклин, — даже в позднейший период моей жизни, а поэтому не исключена возможность, что мои потомки захотят узнать, какими способами я этого достиг… Кто знает, вдруг они, находясь в подобных же обстоятельствах, станут подра­жать моим действиям».

Таким образом, уже с самого начала «Автобиографии» Франк­лин отмечает человеческий, светский, сугубо земной характер моральных требований. Это в своеобразном, американском оформлении просветительская мораль разумного эгоизма.

Поскольку мораль, с точки зрения Франклина, создается людьми, а не богом, от людей зависит сделать свое поведение достойным, полезным для каждого человека в отдельности и для общества в целом. Он утверждает, что морали можно –и должно учиться. Франклин подробно сообщает в «Автобиогра­фии», как он замыслил смелый и трудный план достижения морального совершенства. Я пожелал жить, указывает амери­канский мыслитель, никогда не совершая никаких ошибок, победить все то плохое, к чему меня могли толкать соответ­ствующие обстоятельства. Вначале может показаться, рассу­ждает Франклин, что после ответа на вопрос, что хорошо и что плохо, человек в состоянии легко совершать хорошие по­ступки и с такой же легкостью отказываться от дурных поступ­ков. Однако вскоре Франклин обнаружил, что он поставил перед собой гораздо более сложную задачу, чем предполагал вначале. В то время как его внимание было занято тем, как бы избежать одной ошибки, он сплошь и рядом совершенно неожиданно для себя совершал другие ошибки. Стремясь действовать ра­зумно, человек иногда оказывается в плену своих укоренив­шихся дурных привычек или склонностей. В итоге Франклин пришел к мнению, что простого разумного убеждения недоста­точно для предохранения человека от промахов. Для того чтобы добиться устойчивого нравственного поведения, необ­ходимо искоренить в себе вредные привычки. Для этой цели, сообщает Франклин, он выработал специальный метод. Суще­ство этого метода сводится к выработке главных «моральных добродетелей» и к уяснению тех приемов, при помощи которых каждая из этих добродетелей станет для человека обязательной, само собою разумеющейся нормой поведения. Франклин назы­вает целых 13 «добродетелей» этого типа, причем ни одна из них не имеет никакого отношения к религии.

Франклин начинает перечисление своих моральных запове­дей с «воздержания», причем сразу становится очевидным, что он вкладывает в понятие воздержания отнюдь не средневеко­вый принцип аскетизма. Речь идет о праве человека удовлет­ворять свои материальные потребности, но в духе разумного эгоизма. Франклин учит, что чрезмерное насыщение пищей может принести вред пищеварению, т. е. Человеческому телу, а все, что вредно человеку, его организму, то, по Франклину, аморально. Таким образом, франклиновская идея «воздержа­ния» прямо противоположна средневековому аскетическому учению об умерщвлении плоти.

Второй моральной заповедью Франклин провозглашает «молчание», конкретизируя его требованием говорить только то, что может принести пользу мне и другим людям. Здесь опять-таки, не называя религии, Франклин в скрытой форме полемизирует с теологами, которые выше всего ценят религиоз­ные проповеди.

Третьей добродетелью Франклин провозглашает «порядок», подразумевая под ним систематичность и организованность человека в его занятиях. Он говорит далее о таких «доброде­телях», как «решительность», «бережливость» и т. д., причем в качестве особой самостоятельной добродетели называет «тру­долюбие». Не терять времени попусту, заявляет Франклин, быть всегда занятым чем-либо полезным, отказываться от каких бы то ни было ненужных действий — только при соблюдении этих условий человек вправе считаться действительно трудолю­бивым и моральным. Здесь Франклин не только критикует паразитизм феодалов и рабовладельцев, но и намекает на пара­зитизм церковников. Только в последней, 13-й «добродетели» Франклин как будто отдает дань религии, выдвигая требова­ния «подражать Иисусу». Однако тут же он в один ряд с Иису­сом ставит Сократа и таким образом рассматривает Иисуса Христа не как бога, а как историческую личность. Этим самым он снова использует свои принципы морали для борьбы с духо­венством.

Франклин сообщает в «Автобиографии» ряд характерных подробностей о борьбе за моральное усовершенствование и открыто признает, что не достиг в ряде случаев желательных успехов.

Подводя итоги своим рассуждениям о морали, Франклин чистосердечно заявляет, что у него нет и следа специфических догматов какого бы то ни было вероисповедания. «Я созна­тельно избегал их», — восклицает он.

В главе седьмой «Автобиографии» Франклин неожиданно для читателя заявляет, что он признает бессмертие души и считает, что бог непременно вознаграждает добродетель и на­казывает порок «или здесь, или в загробной жизни». Это поло­жение свидетельствует о том, что Франклин, вступая в проти­воречие со своими предшествующими формулировками, делает уступку религиозной морали. Однако он и тут не может не критиковать официальных догматов церкви. Утверждение, что вознаграждение добродетели и наказание порока возможно или на земле, или в загробной жизни, дает возможность оспари­вать ориентировку церкви на потусторошщй мир. Фраиклин как бы заявляет: кто хочет, пусть ориентируется на загробную жизнь, но люди вправе вознаграждать добродетель и наказы­вать пороки здесь, на земле, причем большинство людей стоит именно на этой, а не на религиозной точке зрения. Большин­ство людей, заявляет Франклин, «действует не из альтруисти­ческих соображений», т. е. Руководствуется не верой в бога и в загробную жизнь, а личными интересами, причем наиболее передовые из них с самого начала рассматривают свои инте­ресы как одно целое с интересами родины.

В многочисленных трудах Франклина по вопросам морали (почти все они опубликованы в настоящем издании) содержится немало устаревших, наивных положений. Иногда Франклин одобрительно высказывается о капиталистическом накопле­нии, а в связи с этим и о буржуазном стяжательстве. Однако при всех этих пороках и недостатках, свойственных буржуазным просветителям, он все же стоит впереди многих других своих прогрессивных современников.

Среди огромного творческого наследия Франклина (включающего политические трактаты, философские эссе и притчи, сатирические памфлеты, естественнонаучные труды) особое место занимает «Автобиография» (1771-89; 1-е полное издание на английском языке 1868), признанная классикой американской литературы. Развивая идею нравственного совершенствования, Франклин выделил 13 добродетелей, к которым должна стремиться личность: воздержанность, молчаливость, любовь к порядку, решительность, бережливость, трудолюбие, искренность, справедливость, умеренность, чистоплотность, спокойствие, целомудрие, кротость.

Не слу­чайно поэтому передовые, просветительские идеи Франклина, его выступления в защиту международного сотрудничества в интересах общественного прогресса пользовались особым поче­том у передовых представителей русской общественной мысли. Франклина ценили в России и как великого ученого, и как ди­пломата, и просто как человека с высокими моральными каче­ствами.

Список литературы.

1. История американской литературы. Изд-во Академии Наук СССР, М., 1947.

2. История всемирной литературы. «Наука», М., 1988.

3. Вениамин Франклин. Избранные произведения, «Политическая литература, М., 1956.

4. Ресурсы сети Internet.