Великий русский сатирик М.А Булгаков создал в своих полуфантастических произведениях очень точный и реалистичный образ  той действительности, которая возникла в России после революции. В романе «Дни Турбиных» и ранних рассказах мы видим  человека попавшего в водоворот революционных перемен, в повести «Собачье сердце» переносимся в Москву 30-х годов, роман

«Мастер и Маргарита» описывает Москву 30-х годов. Новая действительность показана в гротесковой манере, но именно это  позволяет автору обнажить все те нелепости и противоречия, которые он видел вокруг себя в жизни.

Итак, место действия повести «Собачье сердце» — Москва, время —1924 год. Основа повествования — внутренний монолог  Шарика, вечно голодного, горемычного уличного пса. Он очень неглуп, по-своему оценивает жизнь улицы, быт, нравы,  характеры Москвы времён нэпа с ее многочисленными магазинами, чайными, трактирами на Мясницкой «с опилками на полу,  злыми приказчиками, которые ненавидят собак», «где играли на гармошке и пахло сосисками».

Весь продрогший, голодный пёс наблюдает жизнь улицы и делает умозаключения: «Дворники из всех пролетариев самая  гнусная мразь». Повар попадается разный. Например, покойный Влас с Пречистенки. Скольким жизнь спас». Он сочувствует  бедной барышне-машинистке, замёрзшей, «бегущей в подворотню в любовниковых фильдеперсовых чулках». «Ей и на кинематограф  не хватает, на службе с неё вычли, тухлятиной в столовой накормили, да половину её столовских сорока копеек завхоз  украл…» В своих мыслях-представлениях Шарик противопоставляет бедной девушке образ торжествующего хама — нового хозяина  жизни: «Я теперь председатель, и сколько ни накраду — все на женское тело, на раковые шейки, на Абрау-Дюрсо». «Жаль мне  её, жаль. А самого себя мне ещё больше жаль», — сетует Шарик.

Другой полюс повести — профессор Преображенский который пришёл в булгаковскую повесть с Пречистенки, где издавна  селилась потомственная интеллигенция. Недавний москвич, Булгаков этот район знал и любил. Сам он поселился в Обуховом  (Чистом) переулке, здесь написаны «Роковые яйца» и «Собачье сердце». Здесь жили люди, близкие по духу и по культуре.

Прототипом профессора Филиппа Филипповича Преображенского считают родственника Булгакова по матери, профессора Н.М  Покровского. Но, в сущности, в нем отразились тип мышления и лучшие черты того слоя русской интеллигенции, который в  окружении Булгакова назывался «пречистенской». Булгаков уважительно и любовно относился к своему герою-ученому,  профессор Преображенский — воплощение уходящей русской культуры, культуры духа, аристократизма. Но вот ирония времени:  гордый и величественный Филипп Филиппович, который так и сыплет старинными афоризмами, светило московской генетики,  гениальный хирург, занимается прибыльными операциями по омоложению стареющих дам и бойких старцев. Беспощаден авторский сарказм в отношении процветающих нэпманов и бывших  пролетариев: они дорвались до власти и денег и предаются разврату, думая лишь о теле, а не о душе.

Итак, Преображенский видит Москву глазами потомственного интеллигента. Его возмущает, что с лестниц пришлось убрать  ковры, потому что по этим лестницам начали ходить люди в грязных калошах, а водку нельзя больше покупать в магазине,  потому что «бог их знает, чего они туда плеснули». Но самое главное — он не понимает, почему все в Москве говорят о  разрухе, а при этом лишь поют революционные песни да смотрят, как бы сделать плохо тому, кто живет плохо тому, кто живет  лучше. Ему не нравятся бескультурье, грязь, разруха, агрессивное хамство, самодовольство новых хозяев жизни. «Это —  мираж, дым, фикция» — так оценивает профессор новую Москву.

В связи с профессором в повести начинает звучать одна из ведущих, сквозных тем творчества Булгакова — тема Дома как  средоточия человеческой жизни. большевики изничтожили Дом как основу семьи, как основу общества, повсюду идёт яростная  борьба за жилплощадь, за квадратные метры. Может быть, поэтому в булгаковских повестях и пьесах устойчивая сатирическая  фигура — председатель домкома? Он, преддомкома, — истинный центр малого мира, средоточие власти и прошлого, хищного  быта. Таким уверенным в своей вседозволенности администратором является в повести «Собачье сердце» Швондер, человек в  кожаной тужурке, чёрный человек. Он в сопровождении «товарищей» является к профессору Преображенскому, чтобы изъять у  того лишнюю площадь, отобрать две комнаты. Конфликт с непрошеными гостями становится острым: «Вы ненавистник  пролетариата!» — гордо сказала женщина. «Да, я не люблю пролетариата», — печально согласился Филипп Филиппович».

И вот, наконец, происходит главное событие повести: профессору удаётся пересадить собаке гипофиз человека. В результате  сложнейшей операции появилось безобразное, примитивное существо-нелюдь, целиком унаследовавшее пролетарскую сущность  своего «предка», пьяницы Клима Чугункина. Безобидный Шарик превращается в человека с улицы. Первые произнесённые им  слова были руганью, первое отчетливое слово — «буржуи». А потом — слова уличные: «не толкайся!», «подлец», «слезай с  подножки» и.т.п. Чудовищный гомункулус, человек с собачьим нравом, «основой » которого был люмпен — пролетарий Клим  Чугункин, чувствует себя хозяином жизни, он нагл, чванлив, агрессивен. Усмешка жизни в том, что, едва встав на задние  конечности, Шариков готов утеснить, загнать в угол породившего его «папашу» — профессора. Это человекообразное существо  требует от профессора документ о проживании, и Шариков уверен, что в этом ему поможет домком, который «интересы  защищает».

«— Чьи интересы, позвольте осведомиться?

— Известно чьи — трудового элемента.

— Филипп Филиппович выкатил глаза.

— Почему же вы — труженик?

— Да уж известно, не нэпман».

Шариков наглеет с каждым днём. К тому же он находит союзника — теоретика Швондера. именно он, Швондер, требует выдачи  документа Шарикову, утверждая, что документ — самая важная вещь на свете. Формализм и бюрократия того времени преследует  нашу страну и по сей день. Страшно то, что бюрократической системе наука профессора не нужна. Ей ничего не стоит кого  угодно назначить человеком, естественно, оформив это соответствующим образом и отразив, как положено, в документах.  

Люмпен Шариков инстинктивно «учуял» главное кредо новых хозяев жизни, всех Шариковых: грабь, воруй, растаскивай всё  созданное, а также главный принцип создавшегося «социалистического» общества — всеобщая уравниловка, называемая  равенством. К чему это привело — общеизвестно.  последний, заключительный аккорд шариковской деятельности — донос-пасквиль на профессора Преображенского. Нужно  отметить, что уже тогда, в 20-е годы, донос становится одной из основ социалистического общества. и измученный профессор  воскрешает милого пса, не выдержав соседства с Шариковым. Значит ли это, что ему удаётся оградить себя от всего  ужасного, что существует в Москве?

Итак, Москва 20-х годов в повести Булгакова «Собачье Сердце» — это город уходящей русской культуры, город уходящей  русской культуры, город агрессивных пролетариев, бескультурья, грязи и пошлости.