Анализ 1-ой главы 1-ой части романа Булгакова Белая гвардия

Первая глава романа является своеобразной экспозицией всего повествования. Торжественный тон создается автором за счет библейской стилизации начала главы. «Велик был год и страшен по рождестве Христовом 1918...» Введение в повествование «вечерней Венеры и красного, дрожащего Марса» создает атмосферу тревожного ожидания трагических событий в жизни героев романа. Этому способствует и предпосланный роману эпиграф из повести А.С.Пушкина «Капитанская дочка», звучащий в унисон с трагическим разворотом сюжетных событий. Образ «исторической метели», сквозь которую проходят герои романа, выявляет в них лучшие человеческие качества.

Второй эпиграф: «И судимы были мертвые по написанному в книгах сообразно с делами своими…» — выявляет авторскую позицию по отношению к ним.

В данной главе мы узнаем о семье Турбиных, потерявшей горячо любимую мать («светлую королеву»). Уже в экспозиции романа заявлена важная тема человеческой судьбы. Младший Турбин, Николка, оглушенный смертью матери, задавал вопрос, стоя у иконы святителя Николы: «За что такая обида? Несправедливость? Зачем понадобилось отнять мать…?» В рамках всего повествования вопрос «За что?» звучит как главный вопрос эпохи. Кажется, что устами юноши говорит многомиллионный народ, страдающий от ужасов революционного переворота.

Важно обратить внимание на то, что тема революционных событий начинается с описания семьи. Так заявлена тема дома — важнейшая в идейно-художественном замысле романа Булгакова. В повествовании много художественных подробностей, отражающих устойчивый быт и традиции рода Турбинных. Автор акцентирует внимание читателя на изразцовой печке в столовой «дома № 13 по Алексеевскому спуску». Тишину комнат в доме Турбинных нарушает не крик раздраженных людей, а гармоничный бой часов и «вторящий им звук бронзовых часов из спальни матери». Неоднократно введенные в повествование часы являются художественным образом-символом, олицетворяющим ход Времени.

Комната наполнена ароматом декабрьской хвои, запахом горящих свечей. Любовью и добротой пронизана атмосфера семейной идиллии Турбиных. Все они живут по завету умирающей матери: «Дружно …живите!»

Подробное умиротворяющее описание быта неожиданно прерывается библейской стилизацией: «Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы, потухнет огонь в бронзовой лампе…», которая привносит в размеренное повествование ноты тревожного, разрушительного, ничего не щадящего времени революционных катастроф.

Тема преемственности поколений — важнейшая в русской литературе — поднимается на страницах романа «Белая гвардия». Но осложняется она страшными внешними событиями, при которых материнский завет «живите» невозможно исполнить. Судьба готовит Турбиным мучения и смерть.

Так тема жизни и смерти органично входит в идейный замысел произведения. Неслучайно Алексей Турбин, придя к священнику отцу Александру, ведет разговор о том, в какое тяжелое время им приходится налаживать жизнь после смерти матери. Священник утешает старшего Турбина, говоря, что «унывать не следует». Но и ему, уповающему на волю Бога, ясна трагедия близких испытаний. Поэтому глава заканчивается библейским пророчеством: «Третий ангел вылил чашу свою в реки и источники вод; и сделалась кровь».

Кольцевая композиция главы повторяет композиционное своеобразие всего романа, она символически отражает круг человеческой жизни, полной страданий и бед.

Погибает царская Россия, но Россия — жива…В день сражения возникает решение о капитуляции белой гвардии. Полковник Малышев вовремя узнает о бегстве гетмана и дивизион свой успевает вывести без потерь. Но поступок этот дался ему нелегко — может быть, самый решительный, самый отважный поступок в его жизни. «Я, кадровый офицер, вынесший войну с германцами… на свою совесть беру и ответственность, все!., все!., вас предупреждаю! Вас посылаю домой! Понятно?»Полковнику Най-Турсу это решение придется принимать несколько часов спустя, под огнем противника, в середине рокового дня: «Ребят! Ребят!.. Штабные стегвы!..» Последние слова, которые в своей жизни произнес полковник, были обращены к Николке: «Уитег-цег, бгостьте гегойствовать к чегтям…» Но он, кажется, выводов не сделал. Ночью после смерти Ная Николка прячет — на случай петлюровских обысков — револьверы Най-Турса и Алексея, погоны, шеврон и карточку наследника Алексея. Но день сражения и последовавшие затем полтора месяца петлюровского господства, я полагаю, слишком маленький срок, чтобы недавняя ненависть к большевикам, «ненависть горячая и прямая, та, которая может двинуть в драку», перешла в признание противников. Но это событие сделало возможным такое признание в дальнейшем.Много внимания Булгаков уделяет выяснению позиции Тальберга. Это антипод Турбиных. Он карьерист и приспособленец, трус, человек, лишенный моральных устоев и нравственных принципов. Ему ничего не стоит поменять свои убеждения, лишь бы это было выгодно для его карьеры. В Февральской революции он первым нацепил красный бант, принимал участие в аресте генерала Петрова. Но события быстро замелькали, в городе часто менялись власти. И Тальберг не успевал в них разбираться.