8220 Мцыри 8221 как романтическая поэма

Романтизм как литературное направление сложился на рубеже XVIII и XIX вв. Фундаментом для его становления послужило предшествовавшее ему течение – сентиментализм. Именно его основные принципы были заимствованы, а в дальнейшем получили развитие в романтизме. Говоря об этом направлении, нельзя не упомянуть о “мастерах”романтиках, таких как В.А. Жуковский, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов. Романтические мотивы нашли отражение даже в литературе XX в. – у А.М. Горького в “Старухе Изергиль”. Произведения всех авторов этого направления объединены несколькими общими положениями, без которых романтическое творчество невозможно: во-первых, автор такого произведения концентрирует внимание на главном герое, его внутреннем мире, переживаниях, и внешний мир читатель видит глазами этого героя; во-вторых, существуют определенные черты характера, присущие романтическому герою; в-третьих, для произведений этого направления характерно изображение ситуаций нереальных, выдуманных, слишком отдаленных от действительности, и главному герою обычно приходится делать сложный нравственный выбор; также, углубляясь в описание чувств, автор мало обращает внимание на факты.

Все эти принципы можно с легкостью обнаружить в поэме М.Ю. Лермонтова “Мцыри”, которая наряду с его “Демоном”, стихотворениями В.А. Жуковского, помой А.С. Пушкина “Кавказский пленник”, а также некоторыми другими произведениями признана истинным образцом романтического творчества.

Доказательство того, что “Мцыри” – романтическая поэма, стоит начать с образа главного героя. Его биография до времени повествования отличается краткостью и некоторой сентиментальностью: его, шестилетнего, захватили в плен, но он “занемог” и, будучи при смерти, был оставлен в монастыре, на попечение монахов; на первый взгляд, юный пленник привык к своим “оковам” — он даже собрался принять монашеский обет, но однажды исчез, был найден через три дня израненный. С предсмертной исповеди фактически и начинается поэма. Такая ситуация действительно в некоторой степени надуманна, хотя история и отмечает подобные случаи, когда детей горцев захватывали в плен, но по состоянию их здоровья, из жалости или вследствие ненужности оставляли в монастырях. Мцыри, которому в момент повествования едва ли есть двадцать лет, приходится выбирать: остаться ли жить в монастыре и принять непонятное и вызывающее его насмешку христианство или бежать, оставить тоскливые стены. Но куда ему бежать? Ведь он фактически не существует для своих родных – они давно оплакали и забыли, и в монастыре он жить не может – тишина в его стенах давит на юного пленника. Почему он не может выносить душную атмосферу кельи, думается, точно не понимает и он сам. В шестилетнем возрасте он вряд ли мог многое запомнить, вольная жизнь ассоциируется у него с родителями, лица которых он также, скорее всего, не помнит – лишь смутные образы, соотносящиеся с какой-то лучшей жизнью, по определению романтиков – жизнью “там”. Таким образом, причину его бегства можно назвать не порывом куда-то, а стремлением откуда-то, то есть из монастыря. Это движение скорее инстинктивно и некоторым образом напоминает несознательное желание зверя вырваться из клетки. Мцыри – как истинно романтическому герою – присущ так называемый романтический максимализм, для него существует разделение мира только на “черное” и “белое”, поэтому и жизнь, по его убеждению, возможна только на свободе.

Вообще, говоря в свободе, нельзя рассматривать ее однозначно. Это понятие глубоко личное, и порой оно может принимать значение, противоположное общепринятому, что можно доказать на примере поэмы В.А. Жуковского “Шильонский узник”. Человек, почти всю свою жизнь проживший в темнице, через много лет выпущенный на так называемую свободу, с сожалением “вздыхает” о своей тюрьме; для него как раз родился парадокс: его свобода – в тюрьме. Таким образом, вопрос о том, что есть для Мцыри свобода, спорен. В поэме есть факт, указывающий на родственное с Шильонским узником толкование этого термина, – Мцыри, побыв вне монастыря несколько дней, умирает и, умирая, оказывается в той самой келье, из которой бежал. Это говорит о том, что сама природа препятствовала его вольному порыву, что он был противоестественным.

Однако побег совершен. Мцыри оказался на лоне дикой природы, которую ранее он видел лишь из окна кельи, и она предстает перед читателем вкупе с новыми, пробуждающимися чувствами героя. Горные хребты навевали ему образ отцовского дома, сестер, качавших его колыбель… Каждое дерево, птица, каждый звук и запах возбуждали непонятные, щемящие сердце ощущения, тоска достигла своей высшей точки после того, как Мцыри увидел молодую грузинку с кувшином. Конечно, она не была одной из его сестер, но, вероятно, именно пригрезилась ему в незнакомке.

После “взрыва” чувств произошел “взрыв” силы духа – борьба с барсом. Поединок человека со зверем не стоит воспринимать буквально: он, как и вся поэма, символичен. Это не только противоборство могучего духа и физической силы; это картина души Мцыри, где ведут борьбу два начала: инстинктивное стремление к свободе и привычка выросшего в темнице “цветка”. Мцыри обладает врожденным и усилившимся в период заточения мятежным духом; он, пленник, ищет общения, его тянет к молодой грузинке, к далекому курящемуся аулу.

Не стоит считать, что его попытка контакта с окружающим миром провалилась. Он нашел общий язык – с собой, он понял, испробовал жизнь; его смерть оказывается в некотором смысле и победой – он все-таки вырвался из мира “келий душных и молитв”. И, хотя, в принципе, он побежден, победителя нет – монастырский уклад пошатнулся из-за возможности бежать из заточения. Довольно интересно, что поэма открывается изображением разрушенного, опустевшего монастыря. Таким образом, противоборство двух миров – мира “келий душных и молитв” и чудесного мира “тревог и битв” – противоборство, заканчивающееся ничем, является центральным действием в поэме, и Мцыри рассматривается не в качестве конкретного героя, но как любой человек вообще; монастырь, куда не проникают солнечные лучи, представляется, разумеется, не просто зданием, но символом неволи в широком понимании, его стены закрывают мир человеческой души от природы. Если сам монастырь еще может выпустить Мцыри (ведь в любом монастыре есть двери), то старик монах как бы дополняет темницу, делая ее грозным, последним пристанищем вошедшего. Именно против этого поднял бунт Мцыри – против царящего безмолвия, ведь даже монах, как и камни монастыря, хранит молчание и не дает мятежному духу героя вырваться на “родину”, найти утраченный “рай”.

Это стремление из неестественности к естественности есть одна из основных черт романтизма. Подчеркивая природное начало человека, романтики утверждали, что родившаяся на воле душа не может терпеть никакого ограничения своего полета; отсюда и такая неприязнь писателей (соответственно, и их героев) ко всему, что делает личность человека зависимой от чего-либо, будь то общество или обыденная жизнь.