...Фет я только средь поющих.
А. Фет
Афанасий Афанасьевич Фет - выдающийся русский лирик, сумевший в своих стихах передать всю красоту природы. Мне кажется, в творчестве А. Фета можно выделить два типа пейзажных стихотворений. В произведениях “Еще майская ночь”, “Вечер”, “Лес”, “Степь вечером” он обращается непосредственно к изображению природы, используя при этом множество ярких деталей, сочных красок.
Но, на мой взгляд, не такие стихи являются сильной стороной его пейзажной лирики. Гораздо более значительны те, в которых доминируют эмоциональные впечатления от природы, настроения, порожденные встречей с ней. Разумеется, и здесь мы встретимся с яркими образами, но они не столько раскрывают характерные стороны природы, сколько выражают эмоциональные впечатления лирического героя.
Стихотворение “Заря прощается с землею...” принадлежит к разряду подобных произведений. Оно написано в 1858 году, когда А. Фет оставил военную службу.
Уже в первых строчках дана основная антитеза, на которой построено все стихотворение: вечерняя заря над землею и темнеющие туманные долины.
А в следующих стихах первой строфы антитеза получает свое развитие:
Смотрю на лес, покрытый мглою,
И на огни его вершин.
Мотив Земли и Неба, столь знакомый нам по лирике М. Ю. Лермонтова, пронизывает все стихотворение Фета.
Лучи зари на лесных деревьях “потухают” и “гаснут под конец”, но устремленный в небеса “пышный венец” деревьев все еще купаются в их золотом сиянии. И хотя “все таинственней, безмерней их тень растет, растет, как сон”, “легкий очерк” вершин “вознесен” на ярком вечернем небе.
Небо и земля оказываются открытыми друг другу, а весь мир раздвигает свои границы “по вертикали”. Создается грандиозная картина мирозданья. Вверху ее - деревья, купающие свои кроны в лучах уходящей зари, внизу - наступающая мгла, окутанная паром земля.
Эмоциональное впечатление передается восклицательной интонацией предложений, а также использованием усилительных конструкций в их начале:
С какою негой...
Как тонко...
Я думаю, неточно было бы утверждать, что природа у Фета “одушевлена”. Правильнее говорить об ее одухотворенности. Она живет своей особой жизнью, не каждый способен проникнуть в ее тайну, познать ее великий смысл. Лишь на высшей ступени духовного подъема человек может быть к этой жизни причастен.
Стихотворение заканчивается строчками, полными глубокого смысла:
Как будто, чуя жизнь двойную,
И ей овеяны вдвойне, -
И землю чувствуют родную,
И в небо просятся оне.
Земля и небо в понимании А. Фета не просто противостоят друг другу. Выражая разнонаправленные силы, они существуют только в своем двуединстве, более того - во взаимосвязи, во взаимопроникновении.
Последняя строфа стихотворения состоит из отдельного олицетворения: деревья, “чуя” двойную жизнь, чувствуют землю, просятся в небо. А вместе они соединяются в единый образ живого, объемного мира природы.
Однако, на мой взгляд, образ этот можно воспринимать и в его параллелизме с внутренним миром человека. Стихия природы оказывается слитой с мельчайшими подробностями душевного состояния: любовью, желаниями, стремлениями и ощущениями. Любовь к родной земле и постоянное стремление оторваться от нее, жажда полета - вот что символизирует этот образ.
Как и в других стихах А. Фета (например, в моем любимом “Солнце нижет лучами в отвес...”), здесь мы не найдем связи с какими-либо национальными, местными или историческими особенности картины природы. Перед нами вообще лес и вообще земля (хотя и имеющая определение “родная”). И основным мотивом является стремление лирического героя передать свои впечатления от подмеченного момента перехода природы из одного состояния в другое.
В программном стихотворении “Как беден наш язык”, написанном за пять лет до смерти, поэт дал достаточно точное определение своего творческого метода:
Лишь у тебя, поэт, крылатый слова звук
Хватает на лету и закрепляет вдруг
И темный бред души, и трав неясный запах;
Так, для безбрежного покинув скудный дол,
Летит за облака Юпитера орел,
Сноп молнии неся мгновенный в верных лапах.
А. А. Фет сполна обладал этой способностью подметить случайное, мгновенное и перевести его в “момент” вечности. Анализируемое стихотворение - прекрасное тому подтверждение.



Родина Афанасия Афанасьевича Фета - Мценский уезд Орловской губернии. Его земляки: Николай Семёнович Лесков, Иван Сергеевич Тургенев, Иван Андреевич Бунин, Леонид Николаевич Андреев - были неравнодушны к красоте родного края, описывая её в своих произведениях, но А.А.Фет стоит в этом ряду известных литераторов особняком. Он по праву считается одним из самых пронзительных поэтов русской природы.
Многие его произведения являются именно описаниями её волнующей красоты. Какие необычные слова умел он находить для того, чтобы привычная картина ночи, ручья, травинки превратилась в состояние души, в настроение, воспоминание, переживание: «Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали лучи у наших ног…» или:
Чудная картина,
Как ты мне родна:
Белая равнина,
Полная луна,
Свет небес высоких
И блестящий снег
И саней далёких
Одинокий бег.
Стихотворение «Заря прощается с землёю…» на первый взгляд совсем простое, неяркое, спокойное. Но именно над этим сразу и задумываешься: в чём его простота? Почему, несмотря на обыденность, к нему вновь возвращаешься? Как непритязательность оборачивается притягательностью? Автор даёт нам увидеть «кусочек вечера» глазами повествователя:
Заря прощается с землёю,
Ложится пар на дне долин,
Смотрю на лес, покрытый мглою,
И на огни его вершин.
И мы видим в высоком чистом небе яркий алый отблеск заходящего солнца, переводим взгляд вниз – там темнота земли скрадывается светлой мягкой вуалью туманной дымки пара. Контраст света и тьмы, цвета и пространства, яркости и приглушённости: «заря прощается с землёю». Лес… Лес, конечно, лиственный: там липы, клёны, рябины, берёзы, осины – все те деревья, листва которых по осени становится яркой. Потому и бросаются в глаза «огни его вершин»: желтые, алые, коричнево-багряные, светящиеся и пылающие в лучах заката. Значит, это осенний, сентябрьский вечер. Ещё тепло, но прохлада где-то совсем близко, хочется зябко передёрнуть плечами. Лес уже погрузился во тьму, птиц не слышно, таинственные шорохи и запахи заставляют настораживаться, и…
Как незаметно потухают
Лучи – и гаснут под конец!
С какою негой в них купают
Деревья пышный свой венец!
Деревья здесь - живые, думающие, чувствующие существа, они прощаются со светом дня, с теплом лета, с мягкостью и тяжестью листвы. Это очень приятно: быть молодым, стройным и сильным, ласкать каждый свой листок упругими волнами ветра, и «с такою негой», с удовольствием, с наслаждением купать в лучах вечерней зари «пышный свой венец»! Но деревьям ведомо, что скоро, скоро это окончится, и надо успеть насладиться жизнью: пышностью кроны, пением лесных пичуг, рассветами, закатами, солнышком и дождями…
И всё таинственней, безмерней
Их тень растёт, растёт как сон:
Как тонко на заре вечерней
Их лёгкий очерк вознесён!
Взгляд наблюдателя скользил вверх-вниз: «небо-земля», а теперь появилось ещё и ощущение глубины и пространства, «тень растёт», и картина становится объёмной, цельной, живой. А как красивы, очаровательны и неповторимы нежные, лёгкие,
кружевные очертания куп деревьев на светлом палево-голубом экране небес. Лучи погасли, лес потемнел, цветная картинка исчезла и теперь фотография превратилась в дагерротип. А на земле вытянутыми карикатурными линиями узор повторяется,
искажённый, но узнаваемый и прекрасный по-своему.
Тончайшие колебания и настроения человеческой души улавливает и передаёт эта простая привычная картина такими же простыми и привычными словами.
Как будто, чуя жизнь двойную
И ей овеяны вдвойне, -
И землю чувствуют родную,
И в небо просятся оне.
Деревья – удивительные существа. Они неподвижно прикреплены корнями к одному месту, где пьют соки матери-земли. Но они
могут двигаться ветвями, листьями, всем своим телом в воздушном океане, где они живут. Необыкновенно интересно
наблюдать за движением высоких деревьев в лесу, когда долго смотришь на них снизу. Возникает абсолютное ощущение, что
они общаются друг с другом, понимают друг друга; они раскачиваются, шелестят, прислушиваются, отвечают, согласно кивают или отрицательно, возмущенно машут ветками, как руками. Может быть, они видят нас? умеют думать? чувствовать? любить?
Они – как мы - рождаются, живут, растут, питаются, дышат, размножаются, болеют, умирают, у них бывают враги и друзья. Но часто ли мы думаем об этом?
А.А.Фет, несомненно, любил природу, много знал о флоре и фауне, умел замечать и наслаждаться праздником жизни, хотя «ничто человеческое было ему не чуждо». Он мечтал о восстановлении дворянского звания, о достижении материального
достатка, поэтому не женился на любимой и любящей бесприданнице. Современники характеризовали его как человека практического склада, что не мешало ему улавливать «трепет жизни» и щедро делиться им со своим читателем. Удивительно, что в стихотворении «Заря прощается с землёю…» ни слова не было сказано ни о времени года, ни о звуках, цветах, запахах, ни о погоде или температуре, но всё это видишь, слышишь, ощущаешь так, будто лично находишься на месте повествователя. Язык автора настолько прост, понятен и приближен к обыденной речи, что кажется: «Да я и сам запросто мог бы так рассказать». Да, оно просто, как всё гениальное.
Стихотворение не открыло нам чего-то нового или неизвестного; оно стремилось приковать внимание и воображение читателя (зрителя, слушателя) к тому, что он часто видит, но не замечает, чувствует, но не отдаёт себе отчёта в этих чувствах.
«Остановись, мгновенье, ты прекрасно»! Но вместе с тем, Афанасий Афанасьевич не считает своей личной заслугой то, что он может поведать нам о чуде мгновения: «Поэт смущён, когда дивишься ты богатому его воображенью. Не я, мой друг, а божий мир богат…»
Мне кажется, что жизнь станет много полнее, легче и приятнее, если мы, следуя пожеланиям А.А.Фета, чаще будем оглядываться вокруг и замечать, сколь «божий мир богат».