После заграничных походов русской армии 1812- 1813 годов в Россию стали проникать и пускать корни идеи западного либерализма. Ими была заражена большая и лучшая часть высшего общества.
Вследствие этого произошла заметная поляризация взглядов, и вокруг правительства сплотились консервативные силы для борьбы с вольнодумием. Именно такие люди, представители “века минувшего”, и составляют основу фамусовской Москвы в комедии А. С. Грибоедова “Горе от ума”. Нетрудно догадаться, что идеологом этого общества в произведении А. С. Грибоедова будет один из основных персонажей - П. А. Фамусов. Он наиболее ярко отражает главные качества этого мира: крепостничество, невежество, лицемерие, преклонение перед иностранным, служение лицам, а не делу, готовность подслужиться ради сиюминутной выгоды, отсутствие самостоятельности, отношение к службе как к средству обогащения. Но, как ни странно, в творении Грибоедова Фамусов предстает еще и заботливым отцом, желающим дочери лишь добра, но добра в своем понимании:
Желал бы зятя он с чинами и о звездами.
Но все-таки главной чертой общества Фамусовых, молча-линых и хлестовых, столь точно отраженных в комедии, является то, что практически все его представители являются убежденными крепостниками: и Хлестова, у которой появляется новая забава - арапка; и Фамусов, готовый за малейшую провинность или в приступе гнева сослать в Сибирь:
на поселенье вас,
и те помещики, которые представлены в монологе Чацкого “А судьи кто?”. Писатель не может спокойно относиться к столь извращенным формам крепостничества и устами главного героя осуждает их.
Следующая черта, характерная для старого мира, - необразованность: на балу обсуждение лицеев, университетов и книг вызывает всеобщее негодование:
Уж коли зло пресечь:
Забрать все книги бы, да сжечь.
Эти люди самодостаточны - им не нужно образование, детям они нанимают учителей лишь из-за следования моде; будь их воля - ни книг, ни гимназий не было бы. Миру Фамусовых близок по духу тот “чахоточный” из ученого комитета “книгам враг”, над которым насмехается Чацкий, и в то же время они не могут принять двоюродного брата Скалозуба: ведь он “в деревне книги стал читать!”
Представители “века минувшего” осуждают и литературу, считая ее ненужной и бесполезной:
Ей сна нет от французских книг,
А мне от русских больно спится.
Тем не менее признается влияние литературы на общественное мнение, которым все дорожат. Особенно ярко это проявляется в цензорских замечаниях Загорецкого:
Насмешки вечные над львами! над орлами!
Как что ни говори:
Хотя животные, а все-таки цари.
Но вместе с этими резко отрицательными чертами у представителей “века минувшего” еще осталась, пусть небольшая, частичка человечности: Хлестова, чьи чувства, казалось бы, отделены от внешнего мира, вдруг сочувствует Чацкому:
А Чацкого мне жаль.
По-христиански так он жалости достоин.
И тут же, когда выразитель новых идей ратует за возврат к национальному, его снова игнорируют - задето больное место фамусовского общества, и в то же время одна из основных черт - преклонение перед всем иностранным, презрительное отношение к русской культуре и особенно - к родному языку (“Сударыня! Ха! ха! ха! ха! ужасно!!”). Для Фамусова все это - не близкий ему стиль жизни, а следование моде. Именно не желая отстать от жизни, такие люди и нанимают преподавателей для обучения своих детей, скрепя сердце платят им, и именно тогда появляется ненависть к образованию в любой форме - и к гимназиям, и к лицеям, чтобы не противоречить моде и не прослыть из-за этого бунтарем, ими не осуждается домашнее обучение.
Что характерно, образование не подразумевает использования знаний в будущем - при решении служебных дел все более руководствуются сложившимися традициями:
Ну как не порадеть родному человечку.
Или
Обычай мой такой:
Подписано, так с плеч долой.
Здесь все основано на корысти, которой подчинены даже чувства: Молчалин “любит” Софью “по должности”. В этом мире человек готов растоптать свое человеческое достоинство ради жизненных меркантильных интересов: с каким пафосом рассказывает Фамусов о Максиме Петровиче, восторгаясь его самоунижением! Кроме того, это подшучивание уже входит в привычку, становится образом жизни - ярким примером является “мошенник, плут Антон Антонович Загорецкий”. В своем стремлении угождать всем: и Софье, и Хлестовой, и государству (очень напоминает великосветского доносчика) - он переходит границы и превращается в образ гиперболизированный.
Образцом службы другого рода - тупого, бездумного солдафонства - является С. С. Скалозуб - он все меряет военными мерками, шутит по-военному и вообще воплощает в себе те черты, которые так нужны были тогдашнему строю, - отсутствие инициативы (что, впрочем, характерно всем представителям фамусовского общества), тупость и ограниченность, а значит, у него есть перспективы роста.
Другим не менее колоритным представителем “века минувшего” является Репетилов, “повторялыцик чужих мыслей, член “Секретнейшего союза” и вообще отпетый либерал. В данном случае представлен образ-пародия на все это великосветское общество, где каждый мнит себя гением слова, подобно Ипполиту Маркелычу Удуштеву, где существуют тайные общества “по четвергам”. Разве не может это все вызывать улыбку, но улыбку сочувствия пошлости и пустоте!
Кроме этих героев в пьесе присутствует большое количество внесценических персонажей, помогающих более полно раскрыть ту или иную черту фамусовской Москвы; но все они показывают неестественность, мертвенность этого общества. Как верно подметил Гончаров, Грибоедов перенес в комедию весь этот дух московских гостиных, учел все психологические детали, взял все самое лучшее и ничего лишнего. И действительно, в “Горе от ума” показан весь спектр взглядов, интересов и симпатий столичного барства начала XIX века.