Гой ты, Русь моя родная,
Хаты - в ризах образа…
Не видать конца и края-
Только синь слепит глаза.
Волшебный мир поэзии С. Есенина, певучий и лиричный, сливается в одну песню, прославляющую страну “с кратким названием - Русь” .Краем благословенной природы и обителью христианской культуры представлял Россию в своем раннем творчестве поэт. Для него, воспитанного на традициях народной поэзии и стихах таких певцов родного края, как Кольцов и Никитин, родина- это вера предков, и народные предания, и светлая красота природы средней полосы.
В ранней лирике Есенина очень много от фольклора - описание природы, смен времен года, картины крестьянского труда и быта, которые он знал не понаслышке. Даже самые обычные, “бытовые” сцены сельской жизни в таких, казалось бы, прозаичных стихах, как “В хате”, ”Корова”, ”Дед”, написаны им с тонкой образностью и поэтичностью, что создает особую атмосферу покоя и домашнего уюта:
Там, где капустные грядки
Красной водой поливает восход,
Кленочек маленький матке
Зеленое вымя сосет…
В поэзии Есенина часто звучат христианские мотивы, неразрывно связанные с народной этикой(“Пойду в скуфье смиренным иноком…”,”По дороге идут богомолки…”,”Калики”, ”Шел Господь пытать людей в любви…”).Одно православные традиции, приверженцем которых выступает Есенин - это для него в первую очередь милосердие и смирение. Вспомните как в стихотворении ”Шел Господь пытать людей в любви…” Господь выходит в образе нищего и встречает, по сути, такого же нищего, который делится с ним последней краюхой: ”На, пожуй…маленько, крепче будешь”.
Но, разумеется, прежде всего родина для Есенина - это родная природа. Он любит ее самозабвенно, он находит прекрасное в любом ее уголке а проявлении. Для него одинаково хороши и полны очарования и “черная, потом пропахшая выть» и «топи да болота», и «резеда и риза кашки» - все это его родина, «край любимый», который поэт воспевал и прославлял всю свою жизнь.
Однако не все безоблачно в жизни поэта, назревают грядущие перемены в стране, и уже в ранних стихах Есенина явственно начинают проступать тревожные мотивы, навеянные грустью, тоской и трагическим предчувствием:
Устал я жить в родном краю
В тоске по гречневым просторам,
Покину хижину мою,
Уйду бродягою и вором.
Постепенно радостное, эйфорическое настроение сменяется ощущением грядущей катастрофы. Невозможно не заметить, что реальная жизнь деревни не укладывается в лубочные рамки народной поэзии, но поэт еще пытается отстоять свою верность прежним идеалам, своей прежней привязанности:
Но люблю тебя, родина кроткая !
А за что – разгадать не могу.
Весела твоя радость короткая
С громкой песней весной на лугу.
Но нотки сомнения уже прокрадываются в несколько искусственный мажорный тон поэта; он в сомнении, в колебаниях, и в стихотворении «О Русь, взмахни крылами…» его лирический герой даже вступает в спор с Богом.
Теперь поэт выступает как протестант, он предсказывает России иную судьбу, призывая:
Довольно гнить и ноять,
И славить взлетом гнусь, -
Уж смыла, стерла деготь
Воспрянувшая Русь.
В таком, несколько смятенном, состоянии духа встречает Есенин революцию 1917 года – и с радостью принимает ее, хотя и «по- своему, с крестьянским уклоном», как он позднее напишет в своей автобиографии. Однако противоречивые чувства не покидают поэта. Его стихи этого периода – это, в одной стороны, попытка порвать с прошлым ( «Проклинаю тебя я, Радонеж»), а с другой как-то совместить то, что он видит в реальности с мечтой о «крестьянском рае». Очень характерна в этом отношении поэма «Инония». Здесь впервые начинает звучать тема откровенно неприязненного отношения к городу, противопоставления его деревне. Пока еще речь идет только об Америке, но вскоре конфликт города и деревни, перенесенный на русскую почву, станет неизбывной болью поэта. Ненависть к городу только усиливает в творчестве Есенина нежное отношение к родной природе, и, наверное, поэтому в эти годы им написаны такие шедевры пейзажной лирики как «Зеленая прическа…», «Я по первому снегу бреду…» и «Нивы сжаты, рощи голы…». Эти стихотворения – своего рода прощание с любимой природой. Перед неумолимым напором цивилизации природа вынуждена отступать, по сути, она обречена на медленную гибель. «Я последний поэт деревни!» - с горечью восклицает Есенин.
Однако наступающая цивилизация коснулась и его самого, и теперь он может сравнить диск луны с циферблатом часов, пробивающих последний час:
Догорит золотистым пламенем
Из телесного воска свеча,
И луны часы деревянные
Прохрипят мой двенадцатый час.
Наибольший трагизм звучит в стихотворении «Сорокоуст». Поэт все яснее и яснее ощущает, что Родина, которую он знал и любил с детства, без которой он не представляет свою жизнь, изменяется неузнаваемо под напором агрессивной цивилизации, которая безжалостно уничтожает саму душу России – ее живую природу. В тонконогом жеребенке, скачущем за поездом, фокусируется для Есенина непримиримый конфликт живой природы с наступающей железной цивилизацией, и в этом столкновении «красногривый жеребенок» обречен:
Милый, милый смешной дуралей,
Ну куда он, куда он гонится ?
Неужель он не знает, что живых коней
Победила стальная конница ?
Уже прозвучавший ранее в «Инонии» мотив неприязни к городу, в стихотворении «Мир таинственный, мир мой древний» достигает своего апогея:
Город, город ! Ты в схватке железной
Окрестил нас как падаль и мразь.
Но, пожалуй, вершина отчаяния – стихотворение «Не ругайтесь. Такое дело!…»:
Не ругайтесь. Такое дело !
Не торговец я на слова.
Запрокинулась и отяжелела
Золотая моя голова.
Нет любви ни к деревне, ни к городу
Как же смог я ее донести ?
Брошу все. Отпущу себе бороду
И бродягой пойду по Руси.
Это был полный разрыв с прошлым, со своими корнями, который обернулся для Есенина не только поэтической, но и личной трагедией. «Нет любви ни к деревне, ни к городу…». Действительно, как бы уйдя из деревни, Есенин так и не стал городским жителем. Даже путешествие в Европу и Америку не добавило ему уважения к техническому прогрессу, не случайно свои путевые заметки он называет «Железный Миргород», подчеркивая этим его мещанское содержание. Жизнь в Москве не способствовала выходу из кризиса. Стихи того периода – усталые, пессимистические, такие как «Москва кабацкая»,- ярко выражают его внутреннюю боль и страдание :
Я усталым таким еще не был.
В эту серую морозь и слизь
Мне приснилось рязанское небо
И моя непутевая жизнь.
…………………………………..
И теперь даже стало не тяжко
Ковылять из притона в притон, -
Как в смирительную рубашку,
Мы природу берем в бетон.
Последний период творчества Сергея Есенина – настоящая вершина его поэзии, поэзии примирения и подведения итогов: «Возвращение на Родину», «Русь уходящая», «Русь советская»… Да, старое ушло безвозвратно, а новое непонятно и совсем не похоже на то, о чем мечталось в романтическом Октябре 1917 – го.
Я человек не новый !
Что скрывать?
Остался в прошлом я одной ногою,
Стремясь догнать стальную рать,
Скольжу и падаю другою.
Знаменитое «Письмо матери», написанное Есениным в эти годы, звучит не только как обращение к конкретному человеку, но и как прощание с матерью – родиной:
Ты одна мне помощь и отрада,
Ты одна мне несказанный свет.
Вероятно, предчувствуя свой недолгий век, Есенин снова и снова спешит с грустью попрощаться с тем, что было ему дороже всего на свете :
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть моей тоски.
В цикле «Персидские мотивы» - последнем признании любви к Родине – лирическое начало достигает своей максимальной выразительности, интимное, сугубо личное проникнуто ностальгическими нотками, а любовь в Родине согрета глубоким внутренним чувством.
Шаганэ ты моя, Шаганэ!
Потому, что я с севера, что ли,
Я готов рассказать тебе поле,
Про волнистую рожь при луне,
Шаганэ ты моя, Шаганэ.
Потому, что я с севера, что ли
Что луна там огромней в сто раз,
Как бы ни был красив Шираз,
Он не лучше рязанских раздолий.
Потому, что я с севера, что ли.
Я готов рассказать тебе поле.
Эти волосы взял я у ржи,
Коли хочешь, на палец вяжи –
Я нисколько не чувствую боли.
Я готов рассказать тебе поле.
Великий лирик, певец родного края, поэт трагической судьбы, в которой сфокусировались кровавые коллизии эпохи, Сергей Есенин до конца дней своих остался верен своему завету :
Если крикнет рать святая:
«Кинь ты Русь, живи в раю!» -
Я скажу: «Не надо рая,
Дайте родину мою».



    За что любил родину такой предельно русский поэт, как Есенин? Мне кажется, что для него родина - прежде всего поля, деревни, леса: словом, все то, что входит в плоть и кровь, становится частью бытия русского человека. Но никогда не имела бы такой магической силы лирика поэта о родной земле, если бы он за этой “малой” родиной не видел “большой”. Конечно, он воспринимал родину и глубже, и шире. Он гордился мощью своей страны, ее необъятностью: “Я буду воспевать всем существом в поэте шестую часть земли с названьем кратким "Русь"”, - пишет он в стихотворении “Русь советская”. Поэт счастлив тем, что он - сын великого народа, великой революционной эпохи, которую старается понять и принять. Недаром в “Письме к
    женщине” он восклицает:
    Теперь в советской стороне
    Я самый яростный попутчик.
    Сергей Есенин до боли любил все родное. Да разве не видно это по его произведениям! Бывает, пишешь сочинение и никак не найдешь цитату. А здесь другая “беда”: не знаешь, какую выбрать. Это, наверное, потому, что чуть ли не в каждом своем произведении поэт так или иначе говорит о родине. В “Стансах” он сам объясняет особенность своего творчества: “Но более всего любовь к родному краю меня томила, мучила и жгла”. Поэтому так трудно, порой невозможно отделить эту тему от других: ведь чувства к родине переплетаются у Есенина с чувствами к женщине, природе, жизни. Вспомним одно из его лучших стихотворений о любви в сборнике “Персидские мотивы”:
    Шаганэ ты моя, Шаганэ!
    Потому, что я с севера, что ли,
    Я готов рассказать тебе, поле,
    Про волнистую рожь при луне.
    Любовь к женщине раскрывается у Есенина тоже через любовь к родной земле. Но природа у него неразрывно связана с деревней, ибо только сельский житель способен так ее одухотворять. Вообще, ни у одного поэта не встречал я такой поразительной способности одушевлять природу:
    Зеленая прическа,
    Девическая грудь,
    О тонкая березка,
    Что загляделась в пруд?
    Любимый образ Есенина - березка. Но клен “заледенелый”, осины, смотрящие в розовую воду, горящая своими плодами рябина, рожь с лебединой шеей и десятки других не менее удивительных метафор и образов, которые составляют особый мир - мир живой и одухотворенной природы. Этот прекрасный мир поэт гостеприимно распахнул для нас.
    В городе все было по-иному. Потому, наверное, так радовали Сергея Александровича поездки в родное село. Он никогда не терял связь с родным краем, часто бывал там и, по воспоминаниям его сестер, “каждый раз, приезжая в Константиново, был по-настоящему счастлив, что... вновь в родном краю, любовь к которому пронес через всю жизнь”.
    Ему всегда был дорог родной край, пусть бедный и нищий. Но, конечно, поэт не мог не скорбеть об отсталости и дикости, существующих на Руси. В творчестве Есенина как бы происходит борьба двух чувств: пони мание необходимости и неизбежности перемен и боль за то, что уходит в прошлое. В начале 20-х годов побеждает второе чувство. В стихотворении “Я последний поэт деревни...” он пишет: “Не живые, чужие ладони, этим песням при вас не жить”. Он горюет, что “стальная конница победила живых коней”. Эта боль затихла, видимо, только после посещения заграницы, ибо поэт восклицает:
    Полевая Россия! Довольно
    Волочиться сохой по полям!
    Нищету твою видеть больно
    И березам и тополям.
    Не один год “железный гость”, “каменные руки лжи”, сдавившие “за шею” деревню, терзали поэта. Возможно, это была одна из причин усиления пристрастия к вину, разгулу. Откроем эту темную страницу жизни поэта, войдем в “Русь кабацкую”. Это страшный мир людей, прожигающих жизнь. В то же время они - часть России. Неудивительно, что в этот период для любви к родине Есенин находит соответствующее сравнение: “Любил он родину и землю, как любит пьяница кабак”. Порой поэт говорит, что он такой же, как они, такой же пропащий. Но, опомнившись, высвечивает этих людей насквозь. Он знает, что “таких не подмять, не рассеять, бесшабашность им гнилью дана”. Но это тоже родина. Недаром Есенин заканчивает стихотворение горькой фразой:
    Снова пьют здесь, дерутся и плачут...
    Ты, Рассея, моя... Рассея,
    Азиатская сторона!
    1925 год - год смерти поэта - был очень плодотворным. Есенин все больше верит в будущее страны:
    Мне теперь по душе иное...
    И в чахоточном свете луны
    Через каменное и стальное
    Вижу мощь я родной стороны.
    Но освободиться от тоски поэту не удается вплоть до трагического конца. Для нас же Есенин навсегда остается живым, его творчество вливает нам “в грудь теплынь”, учит по-новому видеть родное и любить его. И недаром никакие запреты и гонения на творчество Есенина в темные сталинские времена не могли заставить забыть его, ибо в его “глазах прозрений дивный свет”.