Несчастная жизнь, - она до смерти любит поэта
     И за семерых отмеряет и режет! Эх раз, еще раз! А. Башлачев
    Q творчеством Александра Башлачева я познакомилась, услышав записи его песен на аудиокассете. Хотелось узнать о нем больше, и я стала собирать информацию из газетных статей и журналов. В результате сложилась вот такая картина его недолгой, но яркой жизни.
    Жил в Череповце симпатичный парень, молодой журналист Саша Башлачев. Работал, писал стихи. Застенчивый взгляд, торопливая, немного сбивчивая речь. Никто и не подозревал, что ожидает его в будущем...
    Весной 1984 года в Череповец приехал Артем Троицкий. Они познакомились. Башлачеву представилась возможность перебраться в Петербург, выйти со своими стихами и песнями на сцены северной столицы. Это предоставляло новые возможности, славу, признание.
    И он сделал выбор. С той поры адрес его сменился на питерский. Он поёт в разных городах России, путешествуя автостопом. Поет для студентов, актеров, журналистов, рок-музыкантов, художников. Везде его встречали с восхищением, поражались необыкновенной силе, исходящей из его баллад.
    Поражал прежде всего космический размах его души. Его песни завораживали людей, а он радовался этому почти детской радостью.
    В памяти тех, кто его слышал и знал, останутся маленькие колокольчики на кожаном браслете, затем перекочевавшие на шейную тесемку. Говорят, с некоторых пор он их уже не снимал. Они звенели в такт ударам по струнам гитары... Они стали его символом веры. Знаменитая песня Башла-чева “Время колокольчиков” написана в ритме бега русской тройки, звенящей бубенцами под стук копыт.
    Долго шли снегом и морозами,
     Все снесли и остались вольными.
    Жрали снег с кашею березовой
    И росли вровень с колокольнями.
     Если плач - не жалели соли мы,
     Если пир - сахарного пряника.
     Звонари черными мозолями
    Рвали нерв медного динамика.
    Концерты, тусовки, фестивали, поездки в Сибирь, Среднюю Азию. Везде и всюду Башлачев был своим, его любили и ждали. Из интервью музыканта Юрия Наумова: “Сашка был признан как гений. У него была исключительно высокая репутация. Его делами-хлопотами занимался Артем Троицкий... То есть Сашку раскручивали такие силы, что, например, я и рядом с ним не стоял”.
    Действительно, дружба с такими корифеями русского рока как Гребенщиков, Кинчев, Цой волновала его, радовала как свершившееся чудо. Но со временем все тревожнее и беспокойнее становились Сашины глаза. Казалось, он увидел что-то такое, отчего перевернулась душа. “Поэт поднимает полные ведра внимательных глаз...” Эта башлачевская строчка вспоминается, когда смотришь на один из его последних фотопортретов.
    Башлачев по-прежнему приходил на домашние концерты, пел, смеялся, строил рожицы друзьям, но вдруг нестерпимая боль прорывалась в его пении:
    Я проклят собой.
    Осиновым колом в живое, живое...
    Живое восстало в груди
    Все в царапинах да в бубенцах.
    Имеющий душу да дышит.
    Гори - не губи.
    Сожженной губой я шепчу.
    Я шепчу, что, мол, я сгоряча да в сердцах.
    Башлачева стали приглашать на запись в студии, на съемки фильма и постоянно просили спеть. В июне 1987 года Александр Башлачев принимает участие в 5-ом Ленинградском рок-фестивале. Его подавленность и нервозность была усилена прохладным приемом публики, не привыкшей слушать серьезные вещи. Башлачев исполнял “Пляши в огне”:
    Мы обручены, и я иду на звон струны из твоей косы.
     Мы обручены, и скоро время задуть часы.
    Время выйти в лес, где поляны святы.
    Времени в обрез - цветы и еще цветы.
    17 февраля 1988 года Башлачева не стало. Он погиб, выбросившись из окна своей новой питерской квартиры. Вспоминается некрасовская фор мула: “О город, город роковой!” И вправду, роковой: здесь был смертельно ранен на дуэли великий Александр Пушкин, расстрелян Николай Гумилев, при странных обстоятельствах погиб Сергей Есенин, выстрелом в сердце убит Игорь Тальков, погиб и Саша Башлачев...
    Его последнее стихотворение было коротким, всего в четыре строки:
    И труд нелеп, и бестолкова праздность,
    И с плеч долой все та же голова,
    Когда приходит бешеная ясность,
    Насилуя притихшие слова.
    “Бешеная ясность” - о чем это? Можно только гадать.
    “...Рвали нерв медного динамика”. Впервые услышанная, эта песенная фраза долго волновала меня своей звукописью. Подобные строки в песнях-балладах Башлачева ввергают просто в трансовое состояние. Сквозь ткань безошибочно сведенных воедино звуков проступает смысл, а за ним - картина, видившаяся наяву самому поэту. И ты взлетаешь над реальностью, и видишь исконную Русь, забытую, забитую, канувшую в Лету, но воспетую вновь. Воспетую Александром Башлачевым.
    Слышишь шаги...
    Велика ты Россия, да наступать некуда. Имя имен ищут сбитые с толку волхвы. . Шаг из межи.
    Вкривь да вкось обретается верная стежка-дорожка.
    Сено в стогу.
    Вольный ветер в углах ворожит Рождество.
    Кровь на снегу...
    Земляника в январском лукошке.
    “Широкое пространство всегда владело сердцами русских, - писал Дмитрий Сергеевич Лихачев. - Чем отличается воля от свободы? Тем, что воля вольная - это свобода, соединенная с простором, с ничем не прегражденным пространством. А понятие тоски, напротив, соединяется с понятием тесноты, лишением человека пространства”.
    В песне Башлачева “Некому березу заломати” тесно от низкого свода мрачной землянки, душно от убогой нашей жизни. Тоска неминучая и удушье в этой песне:
     Если по утрам очень скучно,
    А по вечерам очень страшно.
    Всемером ютимся на стуле,
    Всем миром - на нары-полати...
    Саша Башлачев был чрезвычайно открыт и, конечно, раним. Беззащитность - ранимость - израненность. Русская душа - детская. Как береза - светлая. Ножом по белой бересте - и слезы закапают, чистые, невинные. Где бы взять латы железные, оградиться от мира неправедного?
    Ой-й-й, скажи, звезда, да скоро ль сам усну,
    Отлив себе шлем из синего льда?..
    Ой-ёй-ёй, спроси меня, ясная звезда,
    Ой-ёй-ёй, спаси меня, ясная звезда...
    Народный язык, народные обычаи, дух народный. Он знал это из первых рук, он жил этим. Стихию эту он пропустил сквозь себя, напитался ею и выплеснул вовне.
    Загадка Башлачева еще не разгадана. Есть мифы и легенды, и есть факты. Есть аудиозаписи, сохранившие его баллады; есть стихи.
    Отпусти мне грехи, я не помню молитв.
    Но, если хочешь, стихами грехи замолю.
    Объясни: я люблю оттого, что болит,
    Или это болит оттого, что люблю?..