Я слышу все с моей вершины: Он медным голосом зовет Согнуть измученные спины Внизу собравшийся народ. А.А. Блок Александр Блок - поэт многогранный, отразивший свое время во всем его многообразии и полноте. Чутко слушающий время, Блок не мог не понять нарастание революции, не увидеть обездоленных и обиженных. В стихотворении «Фабрика» еще сильны традиции символизма. Поэт создает некий собирательный образ эксплуататора, презирающего рабочих, хотя и живущего за их счет. В соседнем, доме окна жолты. По вечерам - по вечерам Скрипят задумчивые болты. Подходят люди к воротам. Они войдут и разбредутся, Навалят на спины кули. И в жолтых окнах засмеются, Что этих нищих провели. Поэту ненавистен мир эксплуататоров. Он бесконечно сочувствует тем беднягам, которых опять «провели», но Блок и не по другую сторону баррикад. Он пока над ними, хотя и не глух к бедам и чаяниям народа («Я слышу все с моей вершины...»). Позже в стихотворении «Сытые» поэт еще резче и откровеннее выскажет свою неприязнь к тиранам, сравнив их мир с хлевом и ограничив круг интересов лишь насыщением у корыта. Поэт почти доволен, что разрушен этот скудный мирок с ограниченными интересами, он саркастически замечает: Теперь им выпал скудный жребий: Их дом стоит неосвещен, И жгут им слух мольбы о хлебе И красный смех чужих знамен! А потом время как бы пошло вспять, революция захлебнулась. Все вернулось на круги своя. Поэта ужасает безысходность, царящая вокруг. К чему же были все эти усилия и жертвы, если ничего не изменилось. Блоку становится страшно. Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Все будет так. Исхода нет. Умрешь - начнешь опять сначала, И повторится все, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь. Годы реакции совпали с депрессией и упадническим настроением поэта. Блок тяжело переживает испытания, выпавшие на долю России. Это почти собственная боль, которую можно излить лишь в стихах, чтобы облегчить душу. Миры летят. Года летят. Пустая Вселенная глядит в нас мраком глаз. А ты, душа, усталая, глухая, О счастии твердишь,- который раз? Когда ж конец? Назойливому звуку Не станет сил без отдыха внимать... Как страшно все! Как дико! - Дай мне руку, Товарищ, друг! Забудемся опять. Кажется, что это написано совершенно другим поэтом, не мечтавшем о радости и земном счастье. Но в том-то и мастерство Блока, что он, как птица Феникс, умеет возродиться из пепла, стряхнуть с себя тяжесть потерь и явить миру совершенно иную лирику, полную надежды и затаенных ожиданий. Есть минуты, когда не тревожит Роковая нас жизни гроза. Кто-то на плечи руки 'положит, Кто-то ясно заглянет в глаза... Я мгновенно житейское канет, Словно в темную пропасть без дна... Я над пропастью медленно встанет Семицветной дугой тишина. В этом сила и тайна лирики Блока, ее всеобъемлющий оптимизм.