В русской литературе есть два романа, главных героев которых зовут Евгениями: “Евгений Онегин” и “Отцы и дети”. Случайно ли это совпадение имен? На мой взгляд, нет. Параллели между произведениями на этом не кончаются: у каждого Евгения свой младший друг; в обоих романах по соседству живут две сестры-помещицы; очень непростым отношениям между Базаровым и Анной Сергеевной как бы соответствует несостоявшаяся любовь между Онегиным и Татьяной, а роман Ленского с Ольгой кончился бы так же, как роман Аркадия с Катей, если бы Ленский остался в живых. Кстати, в обоих произведениях есть дуэль, на которой тот, для кого дуэль - нелепый предрассудок, поражает того, для кого дуэль - дело чести. Вообще, для обоих Евгениев характерно пренебрежительное отношение к нормам, которые считаются общепринятыми в окружающей среде. Наконец, основное действие романов происходит в деревне, куда герои приезжают из столицы. И еще: и Онегин, и Базаров одиноки.
    Если предположить, что Тургенев сознательно сделал все эти совпадения, то интересно посмотреть различия между героями. Контраст со здается уже самими фамилиями. Мягкому, нежному имени "Евгений" созвучна фамилия "Онегин". Фамилия же "Базаров" грубая, пожалуй, даже вульгарная. С такой фамилией естественно сочетается облик Базарова: красные руки, лицо - “длинное и худое, с широким лбом, кверху плоским, книзу заостренным носом, большими зеленоватыми глазами и висячими бакенбардами песочного цвету” и так далее.
    Интересно сравнить влияние Онегина и Базарова на жизнь окружающих. Скучающий Онегин старается жить сам по себе, но тем не менее оставляет неизгладимый след в жизни тех, с кем сталкивается: убит Ленский, из-за этого по-иному пошла жизнь Ольги, на всю жизнь остается душевная рана у Татьяны. Базаров же, наоборот, с реформаторским пылом врывается в жизнь, стремясь подорвать традиционные устои общества. Как и Онегин, Базаров одинок, но его одиночество создается резким противостоянием всем и вся. Базаров часто употребляет слово “мы”, но кто эти “мы” - так и остается непонятным: не Ситников же с Кукшиной, которых Базаров откровенно презирает. Казалось бы, появление такого человека, как Базаров, не могло не потрясти общество. Но вот Базаров умирает, и, читая эпилог романа, мы видим, что судьбы всех героев, за исключением, конечно, стариков-родителей Базарова, которые вскоре отправятся вслед за ним, сложились так, как если бы никакого Базарова вообще не было. Лишь добрая Катя вспоминает в счастливую минуту свадьбы о безвременно ушедшем друге. Базаров - человек науки, но в романе нет ни единого намека на то, что он оставил в науке какой-либо след. Итог жизни Базарова невольно напоминает строки Лермонтова:
    Толпой угрюмою и скоро позабытой
    Над миром мы пройдем без шума и следа,
     Не бросивши векам ни мысли плодовитой,
     Ни гением начатого труда.
    Мертвенность была в самой философии Базарова, в его стремлении свести всю живую жизнь к законам неживой материи. Смерть была в нем самом, и недаром он умирает от трупного яда. Может быть, самым абсурдным в жизни Базарова было стремление утвердить свою личность, противопоставить себя другим путем проповеди полной безликости: “Люди, что деревья в лесу; ни один ботаник не станет заниматься каждою отдельною березой”. Интересно, применял ли Базаров подобные “принсипы”, как сказал бы Павел Петрович, к самому себе? Базаров вызывает симпатии, когда восстает против косностей тогдашней русской жизни, но противопоставляет он ей, по существу, еще большую косность - всеобщее выравнивание. Не была ли бесплодность жизни Базарова попыткой Тургенева подавить в себе пророческие тревоги за будущее России, внушить себе, что базаровы приходят и уходят, а жизнь продолжается? Но если это не так, если базаровский дух заразит целые поколения русской интеллигенции - что тогда? Тургенев не нашел ответа на этот вопрос. На него ответила история...