«Смерть чиновника» - один из самых смешных рассказов Антона Павловича Чехова. Даже его трагическая развязка не омрачает комической природы произведения. В столкновении смеха и смерти торжествует смех. Он определяет общую тональность вещи. О рассказах молодого писателя, подписывающего их «Антоша Чехонте», можно сказать гоголевскими словами о «Ревизоре»: «Странно: мне жаль бывшего в моей пьесе. Да, было одно честное, благородное лицо, действовавшее в ней во все продолжение ее. Это честное, благородное лицо был - смех». В середине 80-х годов XIX века в творчестве Чехова происходит перелом. В пестрой толпе «толстых» и «тонких», «хамелеонов», «унтеров Пришибеевых» появляются новые лица - молчаливых, бедно одетых, нечиновных, страдающих людей. Гувернантка, живущая в «чужих людях», полностью зависимая от своих хозяев («Размазня»), худенькая Анюта, «очень бледная, с кроткими серыми глазами» («Анюта»), извозчик Иона, оставшийся наедине со своим горем - неизбывным, ни с кем не разделенным («Тоска»), Эти герои человечны, их страдания неподдельны, и рассказ о них требует уже иного тона. Тут своеобразный переход писателя от юмора к «серьезу». В действительности же расставания со смехом не было: Чехов рос и вместе с ним рос, углублялся юмор, сливался с горестными раздумьями о современной жизни. Это может показаться несовместимым, смех - и горестные раздумья. Но не в этом ли одна из самых характерных особенностей русской литературы? «...Иногда ужас выражается смехом»,- замечал Пушкин в статье «О поэтическом слоге». Смех не исчерпывается одним только «смешным». У Чехова, наследника Пушкина и Гоголя, это видно особенно наглядно. «Ванька» - один из самых печальных и горестных рассказов писателя. Его герой - девятилетний мальчик, отданный в учение к сапожнику, непрерывно понукаемый, обижаемый хозяином и мастерами, обреченный на побои и «выволочки». О судьбе Ваньки говорится со скрытым, по-чеховски потаенным сочувствием и _ как это ни парадоксально - с улыбкой, доброй, человечной. Эта улыбка ощущается и в описании Ванькиного деда, не по годам озорного старика, и собаки Вьюна, наделенной каким-то «иезуитским ехидством». Сдержанный юмор ощутим и в речи мальчика (хозяйка «взяла селедку и ейной мордой начала меня в харю тыкать»). И, наконец, есть свой горестный, скорбный юмор в финале рассказа, в адресе, который подписывает Ванька на конверте письма к деду: «На деревню дедушке». Достоевский замечательно определил серьезность смеха в «Дневнике писателя» за 1877 год: «...юмор есть остроумие глубокого чувства...» Это замечательное определение как нельзя лучше подходит к «юмористичным» рассказам Чехова. Здесь юмор не просто смешит, но ведет дальше-дальше самого себя, веселит и «царапает» сердце до слез. Юмор - не отдельная часть творчества Чехова, это его взгляд на мир, видение жизни, неотделимое от иронии, трагической усмешки. Писатель не мог пройти мимо беспорядков и неправоты жизни, но все написанное получало в его произведениях трагикомическое звучание, таковы особенности чеховского таланта. А читателю следует лишь понять это.