Женское счастье... Какое оно? И возможно ли оно во времена тяжелых исторических потрясений, описанных в романе М. Шолохова «Тихий Дон»? Ильинична, Наталья, Аксинья, Дарья - все они хотят быть счастливыми, но обстоятельства жизни не дают осуществиться этому стремлению.
Нет счастья в жизни Ильиничны, которую М. Шолохов называет «гордой и мужественной старухой». Она страдает от вспыльчивого нрава мужа, который часто бьет ее, она привыкла прощать
обиды. Она не ожидает для себя ничего хорошего в этой жизни, однако стремится научить своих детей добру и правде. В конфликте между Григорием и Натальей она проявляет мудрость и рассудительность. С одной стороны, она растолковывает Наталье всю неправоту ее решения избавиться от ребенка Григория. Но с другой стороны, и Григория она не щадит: «У тебя уж, гляди-кось, сердце как волчиное исделалось... Послухай матерю, Гришенька!»). Она не становится ни на чью сторону, и в дальнейшем Григорий начинает судить себя логикой материнской правды и думать о себе словами матери.
Больше всего болит ее сердце о младшем сыне. Но умирает она, так и не дождавшись его после долгой разлуки. Чувствуя приближение конца, она выходит из дома и, обратившись лицом в степь, прощается с любимым сыном: «Гришенька! Родненький мой! Кровинушка моя!» Так печально складывается жизнь казацкой матери.
Еще печальнее судьба Натальи. Она - нелюбимая жена Григория, и, постоянно унижаемая холодностью, то вымаливает его у Аксиньи, то бунтует, уходя из дома Мелеховых, пытается покончить с собой. Но инстинкт подсказывает ей, что только в доме Мелеховых она может дождаться возвращения мужа, восстановит разрушенную семью, обретет детей.
Наталья борется с Аксиньей талантом верности, терпения, кажущейся несвободой. Ей безумно трудно, она противостоит не одной Аксинье или Дарье. Она противостоит прежде всего своему времени - войне, забирающей Григория, всеобщему похабству, посрамлению нравственных устоев, неуважению к чистоте, хрупкости.
Более, чем любви, верна Наталья своему материнскому призванию. Полюшка и Мишатка становятся ей утешением в нелегкой жизни. И умирает Наталья преждевременно из-за того, что пытается избавиться от ребенка. Так наказана она за то, что предает идею материнства.
Настойчиво стремится к счастью Аксинья. Кажется, все у нее есть для счастья - и броская, волнующая красота, и настоящая любовь. Но жизнь с самого начала повернулась к ней своей горькой стороной: деспотизм отца, а затем нелюбимого мужа ложатся на ее душу неподъемной тяжестью. Борьба ее за Григория, за счастье с ним - это борьба за утверждение своих человеческих прав. В этой любви она самоотверженна, она следует за любимым на самые тяжкие испытания, бросая и дом и хозяйство, не гнушаясь самой тяжелой работой, разделяя все невзгоды походной жизни Григория. И в последний раз по его зову покидает она родной Дом. Но именно тогда, когда, кажется, ничто не мешает ее счастью,
она и погибает - погибает, как птица в полете, устремленная к долгожданному счастью, но так и не добившись его.
Так что же, может быть, лучше и не стремиться к счастью, избегать серьезных чувств, ничего не принимать близко к сердцу? Так живет Дарья Мелехова, разбитная, беспутная бабенка, готовая «крутить любовь» с первым встречным. Но и с Дарьей, оказалось, жизнь «многое поделала».
Получив настоящий удар судьбы, Дарья проявляет мужество: она решила умереть, чтобы не жить обезображенной «дурной болезнью». И только теперь ей открываются истинные ценности: «Я вон какую жизнь прожила и была вроде слепой...». Открывается ей и прекрасный мир природы («Гляжу я на Дон, а по нем зыбь, и от солнца он чисто серебряный... красота-то какая! А я ее и не примечала»), она плачет, глядя на детишек. Раньше подсмеивавшаяся над Натальей, над ее строгостью, верностью мужу, теперь она с завистью говорит о ее любви, со вздохом о себе: «Мне вот ни одного дюже не доводилось любить. Любила по-собачьему, кое-как, как приходилось... Мне бы теперь сызнова жизню начать - может, и я бы другой стала?»
Нет ответа на этот вопрос. Каждая прожитая жизнь неповторима, каждая по-своему трагична, и другой не дано. Стремление к счастью неосуществимо, но в этом стремлении проявляется все лучшее, что было заложено в душах героинь романа «Тихий Дон».