Министерство образования Республики Беларусь
Белорусский государственный университет
исторический факультет
Реферат на тему:
Советско-югославский конфликт в документах трех совещаний Коминформа
Минск – 2007 г.

Список сокращений
ВКП(б) – Всероссийская коммунистическая партия (большевиков)
КПГ – Коммунистическая партия Греции
КПВ – Коммунистическая партия Венгрии
КПИ – Коммунистическая партия Италии
КПФ – Коммунистическая партия Франции
КПЧ – Коммунистическая партия Чехословакии
КПЮ – Коммунистическая партия Югославии
ППР – Польская рабочая партия
СМИ – Средства массовой информации
СССР – Союз советских социалистических республик
США – Соединенные Штаты Америки
ЦК – Центральный комитет

22-28 сентября 1947 г. после парижской конференции о помощи Маршалла (июнь 1947 г.) по инициативе советского руководства и И. В. Сталина в Шклярской Порембе близ Варшавы состоялось совещание 9 компартий, вошедшее в историю как I совещание Коммунистического информационного бюро.
Образование Коминформа планировалось и готовилось советским руководством в полной тайне от остальных восьми компартий, приглашенных на совещание. Совершенно неожиданно для них советская сторона явочным порядком предложила на совещании создать координирующий орган в виде информбюро, поставив других участников совещания перед необходимостью немедленного ответа и обеспечив тем самым принятие желательного ей решения.
В документах отдела внешней политики ЦК ВКП(б), датированных концом лета - началом осени 1947 г., появляются проблемы, касавшиеся установок восточноевропейских компартий на социалистическое развитие своих стран. Это было связано именно с подготовкой к. В ходе подготовки отдел по заданию советского руководства составил в августе - начале сентября 1947 г. информационно-аналитические записки почти о каждой существовавшей тогда компартии, в том числе особое внимание было уделено компартиям и «народным демократиям» Восточной Европы. В записках содержались как положительные характеристики, так и критика того, что, с советской точки зрения, было неудовлетворительным[1].
Главными критериями оценки были: степень сосредоточения власти в руках коммунистов, оттеснения, подчинения или фактической ликвидации других политических партий, изменения всей государственной структуры в соответствии с этими целями, осуществления национализации, проведения аграрной реформы в деревне, развития кооперации под контролем компартии. Важнейшим критерием была также степень ориентированности внешней политики на Советский Союз.
В качестве стран, которые по этим критериям в наибольшей мере продвинулись по пути «народной демократии» в упомянутых выше записках и других материалах, подготавливавшихся отделом внешней политики ЦК ВКП(б) в связи с совещанием в Шклярской Порембе, наивысших оценок удостоились прежде всего Югославия и за ней Албания. Следом шли Болгария, далее Польша, еще ниже – Чехословакия, затем Румыния, а замыкала этот ряд Венгрия.
Югославская делегация представила на совещании несколько докладов. 24 сентября заседание открыли доклады Э. Карделя и М. Джиласа. В своем докладе Кардель анализировал тактику КПЮ во время Второй мировой войны, называл причины заключения соглашения с эмигрантским правительством в Лондоне (внешнеполитический фактор), рассказывал о Народном фронте в Югославии, о решении национального вопроса, об экономических планах югославского правительства (особое место он уделил первой пятилетке и подготовке к коллективизации сельского хозяйства)[2]. Джилас посвятил свой доклад исключительно состоянию КПЮ, положению, которое партия занимает в Народном фронте, работе коммунистов с югославской молодежью[3].
Это были общие доклады, такие же, как и у остальных делегаций. Они были призваны ознакомить участников совещания с положением дел как внутри страны, так и внутри самой партии. Как уже было сказано выше, компартия Югославии удостоилась наивысших похвал со стороны прочих компартий и, в первую очередь, конечно, ВКП(б).
После первого совещания Информационного бюро коммунистических партия начала формироваться организационно-политическая структура Коминформа. Согласно докладу В. Гомулки, утвержденному на I совещании Коминформа, должна была быть учреждена редакция Информбюро. Учредить ее поручалось ЦК ВКП (б) и ЦК КПЮ, поскольку именно на территории последней располагалась резиденция Информбюро[4].
Понятно, что реальную роль в формировании редакции играло исключительно советское руководство. 7 октября 1947 г. ЦК ВКП(б) приняло решение об отправке ряда советских специалистов для руководства работой редакции. Возглавил делегацию П. Ф. Юдин, тогдашний редактор газеты «Труд». Кроме того, в состав делегации входили представители управления пропаганды и агитации, отдела внешней политики ЦК ВКП(б) и проч.
Югославское руководство ревностно отнеслось к директивам Москвы. Советские специалисты прибывали в Белград группами. 24 октября в обстановке строгой конспирации Юдин начал работу. При этом он и вся его группа очень тесно взаимодействовали с ведущими деятелями КПЮ. В этот период югославское руководство принимало все кадрово-организационные решения Москвы без колебаний и сопротивления. Началось развертывание единственного на тот момент постоянно действующего печатного органа Коминформа – газеты «За прочный мир, за народную демократию!». В январе-марте 1948 гг. между Юдиным и Москвой состоялся ряд переговоров: Юдин предлагал установить радиосвязь между редакцией и партиями-участницами Коминформа. Однако из-за советско-югославского конфликта этому плану не суждено было сбыться.
Едва ли существует однозначный ответ на вопрос о причине этого разрыва. Трения возникли еще в 1944–1945 гг., когда бойцы Советской Армии в северо-восточной Югославии совершили 111 изнасилований с последующим убийством. Сербы не ожидали такого поведения от тех, в ком видели освободителей. Партизанские руководители пожаловались представителям советского командования. И. Б. Тито был тогда единственным коммунистическим руководителем, самостоятельно освободившим большую часть своей страны от гитлеровской оккупации. Многие считали тогда, что у мирового коммунистического движения должен быть единый вождь и видели в Тито преемника И. В. Сталина. Сам Сталин, однако, так заботился об укреплении режима своей личной власти, что всякого кандидата в преемники рассматривал как соперника и, следовательно, врага, подлежащего ликвидации. Сами обстоятельства, при которых произошел разрыв, были малозначительными и случайными. Но не случайно эти мелкие недоразумения, накопившись, привели к столь острому конфликту: такова была природа тоталитарного режима, складывавшегося в Югославии и еще более тоталитарного режима в СССР.
К тому же с лета 1946 г. возникли сложности в советско-югославских экономических отношениях, особенно по вопросу совместных акционерных обществ в разработке полезных ископаемых[5]. Масла в огонь подлила и недостаточно бескомпромиссная, по мнению Тито, позиция Москвы в отношении Триеста. Югославский лидер считал, что Сталин не учитывает интересы югославские интересы к Триесту на переговорах с западными союзниками. В свою очередь Москва выражала недовольство тем, что Тито стремиться занять место посредника в отношениях СССР с Албанией и препятствует установлению прямых отношений с этими странами[6].
Стоит также затронуть и «болгарский вопрос». В 1946 г. возникла идея объединть 6 югославских республик, Албанию и Болгарию в «Балканскую Федерацию». Идея понравилась Г. Димитрову, который высказал ее от своего имени в июле 1946 г., а 17 января 1948 г., будучи в Румынии, выразил уверенность, что такая федерация скоро будет создана. Но 28 января 1948 г. в «Правде» было напечатано редакционное заявление: «Эти страны нуждаются не в проблематичной и надуманной федерации или конфедерации и не в таможенной унии, а в укреплении и защите своей независимости и суверенитета путем мобилизации и организации внутренних народно-демократических сил». Это означало: Сталин хочет контролировать каждую страну коммунистического блока по отдельности. 2 февраля 1948 г. Димитров официально отказался от идеи Балканской Федерации (вскоре он заболел и 2 июля 1949 г. умер под Москвой). Кроме того, Сталин не спешил создавать федерацию из-за давления Западных союзников: Великобритания и США были против болгаро-югославского договора, мотивируя это статусом Болгарии как побежденной страны. В феврале 1947 г. мир с Болгарией был подписан, однако не ратифицирован. Сталин медлил, тогда как Тито и Димитров спешили. Это также вызывало противоречия между Москвой и Белградом[7].
27 ноября 1947 г., при подписании Договора о дружбе, Югославия и Болгария заключили соглашение о таможенном союзе, не поставив предварительно Сталина в известность. 10 февраля 1948 г. руководители Югославии (Э. Кардель, М. Джилас, В. Бакарич) и Болгарии (Г. Димитров, Т. Костов, В. Коларов) были приняты Сталиным. Сталин заявил: «Вы вообще не советуетесь. Это у вас не ошибки, а принцип, да, принцип!» Тот факт, что в Албании находилась югославская дивизия, выдвинутая к греческой границе для возможной помощи греческим коммунистическим партизанам, Сталин истолковал как стремление Тито форсировать создание Балканской федерации.
Осенью 1947-зимой 1948 гг. ужесточились донесения советского посольства в Москву. В них Югославия обвинялась в национализме, в переоценке собственного значения в борьбе 1941-1945 гг. и, соответственно, в недооценке советской помощи и советского опыта. Говорилось даже о непонимании КПЮ сущности марксизма-ленинизма.
В марте 1948 г. Югославия впервые пошла против СССР. Вопреки директивам Москвы Тито продолжил склонять Албанию к союзу, а также согласился на просьбы КПГ оказать ей военную помощь в партизанской борьбе. В ответ на отказ предоставить информацию об экономическом положении в Югославии Сталин 18 марта отозвал из Югославии советских специалистов и военных инструкторов[8]. В день, когда последние из них покинули страну (27 марта), И. В. Сталин и В. М. Молотов направили югославским руководителям первое письмо с обвинениями. Некоторые обвинения были абсолютно беспочвенными: югославы якобы следовали «гнилой теории мирного врастания капиталистических элементов в социализм» в духе Бернштейна и Бухарина. Югославов обвиняли также в антисоветизме и в том, что 1-й заместитель министра иностранных дел В. Велебит – британский шпион, все это знают, но не принимают мер[9].
В ответ Белград сам предъявил обвинения Москве в ответном письме от 13 апреля. Противостояние между СССР и Югославией усилилось. 9 июня Сталин через Молотова направил югославским руководителям заявление: если С. Жуйович и А. Хебранг[10] будут ликвидированы, то советское руководство будет считать югославский ЦК «уголовными убийцами». 9 июня в 3-м письме ЦК ВКП(б) югославским руководителям Сталин потребовал, чтобы советские представители были допущены к участию в расследовании их дела. 18 июня югославы ответили отказом. Это означало разрыв между Белградом и Москвой. СССР заручился поддержкой партий-членов Коминформа, которые, естественно, единогласно осудили позицию КПЮ (правда, не столь единодушно, как хотелось бы Сталину)[11]. Заручившись поддержкой восточно-европейский компартий, советское руководство направило 4 мая КПЮ письмо с предложение рассмотреть эти разногласия на ближайшем заседании Коминформа. Тито отказался, вполне справедливо сославшись на предвзятую позицию всех остальных членов Коминформа. 18 мая в новом письме предложение было повторено, однако Тито был непреклонен. Не помогло и посредничество В. Гомулки, Г. Димитрова и Г. Георгиу-Дежа. 21 мая в беседе с В. В. Мошетовым, заместителем заведующего отделом внешней политики ЦК ВКП(б), Тито заявил, что проблему с Москвой можно было уладить конфиденциально, однако теперь, когда она стала достоянием остальных партий, он отказывается и вернется к переговорам, когда все «немного уляжется»[12].
Во время подготовки к совещанию Информбюро в Москве в течении мая 1948 г. шла активная работа по подготовке компромата на Тито и прочих руководителей КПЮ. Тщательно просматривалась архивная документация, заготавливались копии дел. К началу июня под руководством А. А. Жданова был подготовлен проект резолюции Информбюро «О положении в Коммунистической партии Югославии», дополненный затем указаниями и пометками самого Сталина.
19-23 июня 1948 г. состоялось II Совещание Коминформа. КПЮ не прислала на него своих представителей. Одним из главных вопросов на совещании был югославский вопрос. 21 июня на 3-ем заседании А. А. Жданов зачитал доклад «О положении в Коммунистической партии Югославии». В нем Жданов осудил политику КПЮ, отметив, что она носит недружественный характер по отношению СССР и ВКП(б). КПЮ была обвинена в предвзятом отношении к советским специалистам и даже в установлении слежки за ними. Кроме того, Жданов обвинил руководство партии в ревизионизме и недостаточном следовании постулатам марксизма-ленинизма, в том, что КПЮ не достаточно активно проводит курс на установление своей власти в Югославии и саморазмывается в «беспартийном» Народном фронте, не желает вести серьезную подготовку к коллективизации деревни[13].
Главным обвинением, однако, было обвинение в невосприятии братской помощи ВКП(б) и прочих партий в виде критики[14]. Припомнили КПЮ и дело Жуйовича-Хебранга[15]. Подводя вывод, Жданов отметил, что КПЮ откололась от остальных коммунистических партий. Причиной этого он назвал излишнюю самоуверенность руководства, надежду на собственные силы и усиление в рядах КПЮ националистических тенденций. В заключении Жданов отметил, что подобный путь ведет к перерождению Югославии в «обычное буржуазное государство» и призвал «здоровые силы» КПЮ оказать воздействие на своих руководителей[16]. Остальные делегаты полностью одобрили доклад Жданова.
Особое место занимал на совещании и болгарский вопрос. Так, в своем выступлении Т. Костов заявил, что югославы стремились превратить свою страну в «гегемона на Балканах против СССР», используя при этом Болгарию и стремясь «прибрать ее к рукам»[17]. Для Сталина вопрос о Болгарии  и Балканской федерации был еще очень важен. Об этом свидетельствует то пристальное внимание, которое советская делегации проявляла к болгарской в ходе совещания[18].
Кроме того, следует отметить выступление П. Тольятти. В нем он поднял проблему Триеста[19]. Сделано это было не случайно, так как вопрос о Триесте затрагивал интересы Югославии, СССР и Италии. Тольятти осудил склонность Тито и КПЮ «играть идеей о новой войне»[20]. Вообще выступление Тольятти было наиболее продуктивным. Он не только осудил КПЮ, как это сделали все, но еще и попытался решать общие вопросы (например, вопрос об уместности строительства массовых партий)[21].
Тенденция соглашательства с советской делегацией очень хорошо прослеживается при чтении Протокола второго заседания Коминформа. Это делали все, причем заявляли о своем полном согласии.
Таким образом, можно отметить следующие основные тенденции второго совещания Коминформа:
1.   Главное причиной проведения совещания был конфликт, возникший между СССР и Югославией, между ВКП(б) и КПЮ. Об этом свидетельствуют следующие факты: активная предварительная подготовка советской делегации, сбор компромата на Тито и других руководителей КПЮ; на совещании югославский вопрос был главным вопросом;
2.   Партии-члены Коминформа продемонстрировали полную поддержку линии Сталина и единодушно осудили КПЮ, несмотря на то, что у некоторых делегаций позиции были не полностью идентичны советским. Этому способствовало давление Москвы на компартии, когда ППР, КПЧ и КПВ были обвинены в «сползании к национализму», однако этим делам, в отличии от югославского, не был дан ход.
Итогом стала резолюция «О положении в Коммунистической партии Югославии». Нет нужды подробно рассматривать ее, поскольку резолюция в целом повторяет доклад Жданова. В ней КПЮ обвиняется в оппортунизме, в недружелюбно отношении к Москве, в ревизионизме, в недостатке опыта, в содействии укреплению кулачества на селе, в национализме. В заключении совещание призвало «здоровые силы» партии заставить руководителей признать свои ошибки и выразило надежду в скорейшем выполнении резолюции[22].
 28–29 июня 1948 г. в Бухаресте состоялось заседание Коминформа. В нем участвовали ВКП(б), партии стран Восточной Европы, а также Франции и Италии. КПЮ была исключена из этой организации. До 29 июня 1948 г. в открытой печати ничего не сообщалось о сложностях в отношениях югославов с «братскими партиями». Теперь же началась антиюгославская компания. Правда, до сентября 1948 г. она не выходила за рамки резолюции Коминформа. Даже когда К. Готвальд через советского посла М. А. Силина предложил расширить базу обвинений по отношению к Югославии, Сталин отказался[23].

С этого момента советско-югославские отношения были прерваны не только по партийной, но и по государственной линии. Дипломатические отношения формально сохранялись, но послы были отозваны.
Что касается югославской стороны, то Тито решительно отверг все обвинения Коминформа. V съезд КПЮ в июле 1948 г. поддержал своего лидера и принял его позицию в качестве политического курса югославского режима. Через свои СМИ Югославия вступила в ожесточенное противостояние с советско-коминформовской пропагандой. Правда, поначалу югославские СМИ вступали в активную полемику лишь с компартиями стран «народной демократии» и западными коммунистами, стараясь как можно меньше спорить с позицией ВКП(б).
Однако с сентября 1948 г. в советской «Правде» была напечатана статья «Куда ведет национальная группа Тито в Югославии» за подписью «Цека». В ней КПЮ клеймилась как «клика политических убийц». Кроме того, к действиям советской пропаганды подключилась антититовская эмиграция в СССР и Восточной Европе. СССр применил и экономический методы: поставки советских товаров в Югославию на 1949 г. были уменьшены в 8 раз. Члены СЭВ прекратили предоставлять кредиты Югославии[24].
По причине такого отношения Белград стал также переходить на более жесткие позиции. Руководство КПЮ стало задумываться о переориентации внешней политики на Запад. Эти шаги Белграда все больше и больше разжигали озлобленность Москвы, поскольку для руководства СССР наиболее непростительным было именно неповиновение Тито.
Важнейшая роль в борьбе с КПЮ отводилась Коминформу, а также КПИ и КПФ. Уже первое заседание секретариата Информбюро (5 июля 1948 г.) было использовано для проведения в жизнь решений II совещания Коминформа. А в мая 1948 г. секретариат Коминформа начал обсуждение вопроса «о мерах по активизации борьбы против клики Тито» на намечающемся III совещании Информбюро[25].
К концу сентября 1949 г. было решено созвать совещание 25 октября. Затем дату перенесли на 16 ноября 1949 г. Интересно, что если в октябре речь шла о «борьбе против клики Тито», то уже в ходе III совещания формулировка темы была изменена – «Югославская компартия во власти убийц и шпионов».
Главным вопросом, поднятом на III совещании Информбюро[26] (16-19 ноября 1949 г.), был именно югославский. Уже 18 ноября, после решения всех организационных вопросов и доклада М. А. Суслова «Защита мира и борьба с поджигателями войны» с докладом «Югославская компартия во власти убийц и шпионов» выступил Г. Георгиу-Деж. В докладе  КПЮ и «клика Тито» назывались уже открыто перешедшими в «империалистический лагерь» и скатившимися к фашизму. Мало того, Тито, Джилас, Костов и прочие политики[27] объявлялись агентами «англо-американских империалистических разведок» (по указке которых Тито, собственно говоря, и перешел на позиции фашизма), «бандой шпионов»[28]. Позиция Тито теперь называлась не ошибкой, но «сознательно контрреволюционной, антисоветской, антикоммунистической» политикой, «проводимой бандой шпионов, профессиональных доносчиков и агентов-провокаторов с долголетним стажем в полиции и аппарате буржуазной разведки(так подчеркнуто в оригинале – Е. Г.)»[29]. Действия Тито были классифицированы как часть общего стратегического плана империализма, направленного на разжигание мировой войны, а его внешняя политика – как «антисоветская политика самой гнусной марки (так подчеркнуто в оригинале – Е. Г.)»[30]. Народ Югославии, согласно, докладу, подвергался обману «фашистами», террору, убийствам и расстрелам, люди работают по 12-14 часов вдень, недоедают[31]. Югославия объявлялась «маршализированной страной (так подчеркнуто в оригинале – Е. Г.)»[32].
В заключении докладчик сделал следующие выводы:
1.      КПЮ из коммунистической превратилась в фашистскую партию, преданную интересам мирового империализма;
2.      В связи с этим необходимо повести активную борьбу с «переродившейся» КПЮ и «титовской кликой»;
3.      Эту борьбу при поддержке Коминформа и его печатного органа «За прочный мир, за народную демократию!», должны вести революционные элементы как внутри КПЮ, так и вне ее, весь рабочий класс Югославии. Г. Георгиу-Деж даже предлагал в связи с намечающейся борьбой создать на территории Югославии новую подпольную коммунистическую партию[33];
4.      Коммунистические же и рабочие партии должны усилить бдительность[34].
Думаю, не вызовет удивления тот факт что все делегации полностью поддержали Георгиу-Дежа и его доклад.
Особенностью III совещания Коминформа стало то, что многое из докладов, представленных на совещании, не попало затем в официальную печать, а некоторые материалы вообще были изъяты из докладов перед совещанием по распоряжению Москвы. И это касается не только доклада Георгиу-Дежа.
Так из выступления В. Поптомова (болгарская делегация) был исключен перечень мер, намеченных руководством Болгарии для недопущения югославской пропаганды, а также для заброски своих пропагандистских материалов в Югославию для поддержки антититовской оппозиции. Из текста выступления А. Чикалини (итальянская делегация) было изъято две страницы с описанием конспиративных антититовских мер, осуществляемых итальянскими коммунистами в приграничных с Италией югославских районах (Словения и Истрия). Из текста выступления Червенкова (болгарская делегация)  было изъято упоминание о популярности идеи Балканской федерации среди населения Болгарии[35], а также сообщении о том, что Т. Костов (к этому времени осужденный, являлся руководителем партии в отсутствие Г. Димитрова (заменено на «находился в составе партийного руководства»). Изымались из докладов также и слишком уж явняе преувеличения и вымыслы. Так, из доклада Георгиу-Дежа кроме подпольной компартии убрали цитату из несуществующего письма югославского рабочего о том, что положение в стране «ничем не отличается от положения времен оккупации», и тезис о том, что производственные кооперативы в югославской деревне являются «самой чудовищной выдумкой титовского режима». Особой чистке подверглись доклады М. А. Суслова и П. Тольятти, предназначенные для публикации[36].
В итоге на совещании единогласно принята была резолюция «Югославская компартия во власти убийц и шпионов», в целом повторяющая доклад Георгиу-Дежа. В ней КПЮ и ее позиция была осуждена как фашистская и проимпериалистическая. Кроме того, говорилось о том, что Компартия Югославии потеряла право называться коммунистической партией и стала врагом всех коммунистических и рабочих партий. Последние в свою очередь призывались к борьбе с «кликой убийц и шпионов», а также к сохранению бдительности в своих рядах[37].
Подводя итог данной работы, необходимо отметить то, как эволюционировали совещания Комиформа. Если проследить их протоколы от I до III, то можно ясно увидеть тенденцию к усилению в Коминформе позиций советского руководства и ВКП(б). Хотя такая тенденция преобладала и раньше (чего стоят, к примеру, постоянные единогласные принятия резолюций на совещания), но со временем она становится только более явной.
На примере советско-югославского конфликта четко видно как Коминформ, призванный стать международной коммунистической организацией, становится орудием внешней политики СССР. 1947 г. – есть лишь некоторые предпосылки конфликта (некоторые еще даже не возникли), и КПЮ свободно принимает участие в работе Информбюро. Мало того, партия, которую через два года назовут «бандой убийц и шпионов», удостаивается наивысшей похвалы за верность идеалам марксизма-ленинизма. 1948 г. – начало конфликта, Тито отказывается прислать делегацию на совещание Информбюро, и начинается травля. КПЮ признают отколовшейся, осуждают, но все еще дают возможность «покаяться». 1949 г. – конфликт между Тито и Сталиным окончательно обострился. Раздраженный упрямством и непримиримостью Тито, Сталин принимает жесткие меры. КПЮ объявлена бандой убийц и шпионов, обратная дорога в социалистический лагерь для нее закрыта. В Югославии начинается строительство социализма по своей собственной модели.
Хотелось бы еще отметить, что в период 1947-1949 гг. Коминформ был для Советского Союза не только орудием воздействия на Югославию. Он позволял также держать «под колпаком» остальные коммунистические партии стран «народной демократии», не допускать повторения в них «югославского сценария».

Список использованной литературы
1.                Гибианский Л. Я. Коминформ в зените активности: создание организационной структуры и третье совещание. // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С. 509-542.
2.                Гибианский Л. Я. От первого ко второму совещанию Коминформа // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С.337-373.
3.                Гибианский Л. Я. СССР, Восточная Европа и формирование советского общества
4.                Понс С. Сумерки Коминформа // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С. 374-398.
5.                Протокол первого совещания Коминформа // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С. 52-263.
6.                Протокол второго совещания Коминформа // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С. 399-462.
7.                Протокол третьего совещания Коминформа // Совещания Коминформа, 1947, 1948, 1949. Документы и материалы. – М.: «Российская политическая энциклопедия» (РОССПЭН), 1998. – С. 543-726.
8.                Секретная советско-югославская переписка 1948 года (Вступительная статья и примечания Гибианского Л. Я.). – Вопросы истории, 1992. – № 4-5. – С. 119-137.

---