Захарченко М.В.

Описание метода типологического моделирования

Тема традиции сегодня звучит практически во всех подходах к исследованию общества в аспекте истории и культуры. Подходы философии жизни и герменевтики возвели понятие традиции в философский горизонт, придав ему онтологический статус. Традиция, и замыкающая и размыкающая жизненный мир человека, мыслится здесь как сфера предпонимания, создающая предпосылки налаживания человеческих контактов. В событийной онтологии бытие в лоне предания раскрывается как со-бытийность самой традиции, как ее динамическое и диалогичное устроение. Традиция – неизбежный участник нашего бытия. Бытие в мире есть со-бытие с традицией, здесь-бытие человека раскрывается как со-бытие традиции.

Сегодня, однако, зачастую продолжают руководствоваться устаревшим понятием традиции, эпистемологические основания которого заложены в философии XVII в. Идеология "модерна", развивая идею построения "нового общества, разумного и свободного", определяет общественного субъекта к динамической трансформации условий собственного существования на исключительно рациональных основаниях. В идеологии "современности" ("модерна") традиция ассоциируется с привязанностью к прошлому, к привычному и трактуется как фактор, ограничивающий продуктивную инициативу личности. Традиция противопоставляется прогрессу: если общество ориентировано на традицию в ценностном сознании, в управлении, в воспрозводстве, для него характерны техническая отсталость, неразвитость социальных отношений, культурный застой. Между тем, сегодня ориентация на обновление и технический прогресс неизбежно дополняется идеей "опоры на прошлое", что делает актуальной задачу разработки категорий, способных выразить форму сочетания установки на прогресс и опоры на прошлое.

Западная цивилизация, являясь активным проводником идеологии "модерна" , претендует на то, что начала ее самоорганизации носят универсальный характер, в силу чего она способна переопределить на своих основаниях все иные исторические индивидуальности. В течение ХХ века активно преобразуются способы самоорганизации, заложенные в основании различных культур. Это процесс модернизации, и он двояк. С одной стороны, это процесс "вхождения в мировую цивилизацию" для ряда новых стран; предполагающий смену ориентиров общественного сознания, он осуществляется в парадигме "преодоления традиции" и освоения идеалов и ценностей "современного общества". С другой стороны, это освоение культурных ресурсов "традиционных обществ", осуществляемый в парадигме "игровой цивилизации". "Традиционные общества" оказались очень многообразными, а "традиция" чрезвычайно устойчивой и неподатливой. Сегодня культурный, политический, религиозный, социальный, психологический и др. традиционализм – это теоретически обоснованные установки, позволяющие выстраивать долгосрочные стратегии в развитии. Так, задачи модернизации видят уже не в том, чтобы изменить традиционные принципы организации жизни, но в том, чтобы освоить современные технические средства цивилизации и поставить их на службу сохранения традиционных принципов индивидуальной и общественной самоорганизации в новых условиях (О.Гаман, С.Каспэ, Н.Зарубина), причем "традиционные ценности только тогда имеют шанс на выживание в условиях модернизации, когда технология их трансляции также является объектом постоянной модернизации" (О.Гаман). Это делает актуальными задачи осмысления традиций, понимаемых как начала и формы самоорганизации различных длительно существующих исторических индивидуальностей, образующих человеческий мир.

Перспективной методологией исследования традиций является метод типологического моделирования. Этот метод имеет своим истоком идеи классика социологической науки Макса Вебера. В сфере социогуманитарного знания мы, как и во всякой науке, вынуждены пользоваться рациональными моделями и схемами, составляющими основной инструмент научного познания. Однако предметом нашего интереса здесь является единичность, значимая в своей уникальности личность. Человек и его мир как предмет научного познания решительно отличается от всех прочих предметов именно тем, что в своей единичности он непосредственно несет в себе всеобщее, он уникален. Отсюда и специфика научных понятий, используемых в данной сфере. Это типические понятия, или "идеальные типы". М.Вебер разъясняет специфику идеально-типического понятия - "идеального типа": это мысленная конструкция для измерения и систематической характеристики индивидуальных, то есть значимых в своей единичности связей, таких как христианство, капитализм и др. Из множества разнообразных связей эмпирической действительности исследователь избирает те, которые имеют для него культурное значение. Культурное же значение определяется исходя из практических идеалов и ценностей исследователя: именно они обусловят направленность и пафос изучения: "Высшие ценности в области практического интереса имеют и всегда будут иметь решающее значение для направления, в котором пойдет упорядочивающая деятельность мышления в области наук о культуре".

Идеально- типические понятия используются как понятийные средства для сравнения и сопоставления с ними действительности. Они обладают большой эвристической ценностью для изображения эмпирической действительности, если исследователь тщательно следует принципу различения идеально-типического понятия как логического конструкта, созданного для постижения действительности, и практического идеала, который направляет интерес его исследования и служит источником культурных значений, которые он придает тем или иным обнаруженным им эмпирическим связям.

Историческое познание не может быть свободно от ценностей. Однако исследователь может и должен отдавать отчет о ценностях, определяющих для него систему культурных значений. Для этого, указывает Вебер, необходимо резко и отчетливо различать отправляющееся от логики сопоставительное соотнесение действительности с идеальными типами и оценочное суждение о действительности, отправляющееся от практических идеалов. Практический идеал имеет иную природу, нежели идеальный тип, их необходимо различать. Практический идеал, однако, способен выступить в качестве побудительного начала для конструирования новых идеально-типических понятий, необходимых для того, чтобы выявить новые стороны исторической действительности, обнаружить новые связи, значимые для исследователя.

Тип как логическое средство позволяет сводить многообразие явлений в образ исторической и культурной индивидуальности. Идеальный тип – попытка охватить исторические индивидуумы или их отдельные компоненты генетическими понятиями. Очевидно, что одним таким понятием ограничиться невозможно – для того, чтобы отобразить новые стороны реальности, имеющие для нас культурное значение, необходимо конструировать новые идеально-типические понятия.

Применение метода типологического моделирования к исследованию традиции предполагает смысловую интерпретацию традиции. Приоритет смыслового начала позволяет переключиться с отвлеченных "структур" на вопросы функционирования смыслов в культуре, на то, как носители традиции порождают смыслы, исходят из смыслов, ориентируются на них. Нас интересует не то, каковы нормы или ценности, но то, как они обеспечивают устойчивость смыслов. Интерпретация отдельных элементов традиции погружается в целостный контекст важнейших жизненных смыслов, переживаемых в русле традиционного мировосприятия. Формируется представление о традиции как об устойчиво передающемся из поколения в поколение способе организации общей жизни на основе совместно переживаемых смыслов.

Традиция в широком смысле - это форма самоорганизации, устойчиво воспроизводящаяся из поколения в поколения за счет специфических организованностей (таких как уклад, ритуал, обряд, воспитательный обычай, учительные установления, корпус основных текстов и другое), и запечатлевающая в человеке определенный тип работы над самим собой. Элементы традиции задают условия для воспроизведения специфического человеческого опыта, будь то опыт переживания аффекта, опыт сознания, опыт мышления, опыт действия. Традиции – своего рода творческие лаборатории в историческом образовании человеческого духа, в них "человеческое" являет себя, воспитывает себя и узнает себя, что оно есть.

Одна из типологических конструкций, в которых мы можем осмыслять исторически индивидуальные, уникальные традиции – это понятие культурно-исторической, или аксиологической традиции.

Значение типологического понятия аксиологической (культурно-исторической) традиции состоит в прояснении смысловых ориентиров субъекта традиции. Ценности являются интеллектуальными конструкциями, они полагают прочную меру вожделениям. Вебер связывает понятие человеческого достоинства со способностью иметь ценности: в ценностном отношении проявляет себя устойчивость практического разума субъекта. Посредством ценностей субъект манифестирует себя. Аксиологический взгляд на человеческий мир позволил преодолеть абстрактный рационализм Нового Времени. Система ценностей модерна – только одна из ценностных систем, на равных правах участвующая в создании условий общей жизни людей на земле. Практический идеал современности побуждает человека к работе над собой, направленной на самоизменение, на "изменение границ возможного". Традиционализм настаивает на праве человека быть таким, каким тот "обвык" быть. Чтобы отстоять свое право на устойчивость бытия в современном быстро меняющемся мире, человек должен освоить свой образ жизни, свой "обычай" как ценностную систему. Система ценностей определенного типа выступает как условие становления субъективности соответствующего типа. Иными словами, традиционные ценности – это формула условия, которые позволяют человеку ограничить действие принципа непрерывного самоизменения и оформляют границы, в которых он может сохранять свое присутствие в качестве "вечного человека".

Применение метода типологического моделирования к исследованию отечественной духовной традиции — Православия

Эвристическая ценность типологического понятия аксиологической традиции отчетливо проявляется при исследовании такого сложного материала как этно-конфессиональные традиции.

Размышляя над вопросом, каковы те признаваемые всеми духовные ценности, которые могут стать благотворным началом восстановления нарушенных социальных связей, общественные деятели высказывают суждение о непреходящей ценности христианских начал российской культуры, оценивают их как жизненные, действенные, созидательные. Исконные ценности Евангелия, лежащие в основе нашей традиции, созвучны ценностям, которые должны быть положены в основу Конституции современного государства. "Первейшая задача современного периода состоит в том, чтобы в незамутненном виде утвердить эти моральные и гражданские ценности в наших школах. И не просто утвердить, но поставить их в центр образования, ибо будущее нашего Отечества зависит в первую очередь от духовно-нравственного потенциала молодежи, ее доброты, честности, справедливости, трудолюбия, от ее способности и стремления к бескорыстной заботе о ближних и беззаветной любви к своей Родине" . В законодательстве определено, что христианство "составляет неотъемлемую часть исторического наследия народов России", и признается "особая роль православия в истории России, в становлении и развитии ее духовности и культуры".

На этот общественный запрос дает ответ наука. Все больше появляется работ, посвященных исследованию традиции Православия. Вполне отчетливо в них обозначилось противоречие между самоописанием традиции, то есть богословским пониманием ее "духа и буквы", и описанием научным. Наука стремится удержаться на принципах различения субъекта и объекта познания и требует объективности. Однако объективность в современном смысле не предполагает полного отказа от проявлений субъекта — она требует учета позиции субъекта и обязательной дополнительности результатов описания поведения объекта описанием позиции наблюдающего субъекта.

Аксиологическая интерпретация христианства, то есть описание традиции с точки зрения ее ценностного содержания, завоевало сегодня в отечественной науке уже заметное место. И это естественный процесс — отечественная мысль на свой манер проходит путь, пройденный в европейской интеллектуальной истории с начала процесса секуляризации, то есть примерно с начала XVII века.

Рассматривая христианство как культурно-историческое произведение человечества, секулярная мысль производит его аксиологическую интерпретацию. В традиции философской мысли широко распространен тезис о перемещении христианской истины из Церкви в культуру — его исповедуют, например, такие религиозные философы как Н. Бердяев и С.Соловьев. Истины христианского богословия, возвещающие о божественном достоинстве человека, принадлежащем ему по закону творения, законы жизни на началах сострадания и милосердия, правовые нормы, полагающие границы индивидуальному произволу в свободе и благополучии других лиц, - все это, обязанное происхождением христианству, трансформируется в ценности, в той или иной мере признаваемые. Именно в той или иной мере, поскольку меру теперь устанавливает не систематическое учение Церкви, но "правый разум" субъекта, вооруженного "здравым смыслом" и научным методом.

Эффективные интеллектуальные средства, позволяющие интерпретировать христианство в качестве культурно-исторической традиции, доставляет немецкая философия в целом: немецкий романтизм вдохновляет на это своим представлением "духа, творящего в истории", немецкий идеализм обеспечивает методологической идеей "эпох исторического развития", неокантианство предлагает ценностный подход и его методологический инструментарий.

Современный гуманизм решительно вводит христианство в русло ценностного сознания. Сегодня повсеместно принято рассматривать как ценности отдельные положения христианского учения и опыта христианской жизни, изымая их из исторического и вероучительного контекста. Так, десять заповедей трактуют как первый в истории человечества прецедент манифестации общечеловеческих ценностей. Размышляя в ценностных категориях о морально-нравственных основах личности и общественного порядка, говорят, что в основании современного образования, современного этоса, современной конституции и современного образования лежат (или должны быть положены) евангельские ценности. Золотарева И.А предлагает рассматривать аксиологическую интерпретацию христианства как основное средство адаптации христианства к современности . Христианство трактуется как "духовная универсалия, конвенционально объединяющая многие народы… ценностные составляющие христианства вошли в культурные традиции, менталитет и практическую деятельность многих народов.." "Христианские ценности оказываются во многом созвучны тому, что сегодня принято называть "общечеловеческими ценностями", следование которым является императивом каждого цивилизованного человека . В западной культуре аксиологическая интерпретация христианства составляет заметный пласт общекультурного дискурса, как в пределах конфессионально ориентированной мысли, так и в рамках вполне секулярной философии. В российской философии налицо "практически полное забвение данной проблематики", заявляет исследователь и выражает надежду, что такой дискурс может послужить как своего рода механизм "рехристианизации традиционно христианского общества".

Аксиологическая интерпретация христианства представляется нам неизбежным, но не исчерпывающим способом существования христианского идеала и христианской истины в новую и новейшую эпоху. Она способна утверждать нравственные заповеди христианства в качестве оснований общественного жизнеустроения и ввести христианскую Церковь в ряд современных общественных институтов, влияющих на социальную организацию. Однако аксиологическая интерпретация категорически недостаточна для того, чтобы раскрыть антропологическое содержание христианства, основы христианского мироощущения и духовную практику христианства.

Для этого необходимо — в предлагаемой методологии — использовать еще одно типологическое понятие, учитывающее "взгляд изнутри". Это взгляд Церкви, в которой Православие утверждается как Вселенское Предание, или Священное Предание.

Вселенское Предание – это традиция, смысловое ядро которой есть удостоверяемый из поколения в поколение опыт Богообщения, венчающий духовную практику христианина. Ее "врата" – покаяние, μετανοια, перемена направления деятельности ума. Вселенское Предание сохраняется в Церкви ("Вселенская Церковь") и включает в себя всю совокупность ее многовекового опыта .. В совокупности Вселенского Предания различают составляющие его элементы или отдельные предания (литургическая, аскетическая, византийская, монашеская и др. "традиции"). Понятие Предания широко употребляется уже древними Отцами Церкви: Афанасий Александрийский характеризует "первоначальное Предание (παραδοσις)" как "учение и веру Вселенской Церкви (καθολικης εκκλησιας), которую передал Господь, проповедали апостолы, сохранили Отцы". Ириней Лионский использует формулу depositum juvenescens, обновляющееся достояние. Г.Флоровский раскрывает понятие "предание истины", traditio veritatis и утверждает его харизматическую природу: поручитель истинности предания – Святой Дух, животворящий Церковь.

Вселенское Предание включает в себя Священное Писание и является условием его правильного понимания. Св. Писание имеет непосредственное отношение к личному духовному опыту христианина, оно дает ключи понимания того, что совершается и происходит в его внутренней истории– эта мысль составляет главный принцип христианской экзегезы.

Вселенское Предание составляет единство предания апостолов, свидетельствующих "Евангелие Царствия" и предания св. отцов, раскрывших содержание веры в догматах. Догматы св. отцов – это та же керигма ("свидетельства") апостолов, но приведенные в связь как исповедание веры соборным разумом. Согласно западной парадигматике, "век Отцов" - это период в истории христианства, сменившийся затем "веком Ученых". Схоластика - логически более совершенная форма богословского знания, авторитет же патристики базируется в этой парадигме на "древности" Св. Отцов, на их близости к непосредственному источнику Откровения. В схоластике истина опосредована учением учительствующих, doctrina doctorum. Она имеет принципиальный характер "доктрины" и манифестируется как "сумма", логически упорядоченная совокупность учительного предания. Восточная же парадигма связывает истину с "керигмой", верным свидетельством духовного опыта. Догматы отцов – та же керигма, но систематически высказанная в согласии соборного разума. "Согласие Отцов", consensus patrum, – это не доктринальный, а харизматический авторитет. Флоровский говорит о "всегда современном" значении богословия "в духе Отцов". Авторитет древности не имеет самостоятельного значения "Наш Господь раскрывает Себя не как обычай, но как Истину" (Тертуллиан). Важны не просто древние свидетельства истины, но удостоверение непрерывности истины во времени. Предание – это плод творческого усилия, синергийная Богочеловеческая реальность духовного подвига. Предание всегда актуально. В современной гомилетике, в педагогических исследованиях акцентируется, что включение в круг Предания происходит через восприятие свидетельств актуального духовного опыта (Митр. Антоний (Блюм), Л. Сурова).

Во Вселенском Предании понятие Церкви раскрывается как евхаристическое сообщество (И. Мейендорф ) и "круг жизни". Христианином никто не может быть индивидуально, но только вместе с братиями (Г.Флоровский). Церковь — это "место" жизни — Царствие Божие на земле, Ноев Ковчег, Корабль Спасения, плывущий по водам "житейского моря". Время жизни Церкви – это литургическое время, в нем реально осуществляется связь человека и Бога и символически представляется связь времени и вечности. Литургическое время – это время обновленной Вселенной, исполнившееся "время вечности". Литургический круг – это символизм Откровения, и в силу этого – герменевтическая система истолкования духовного опыта и форма организации сознания в состоянии переживания духовной реальности. В литургическом богословии содержание христианского учения раскрывается средствами принципиально иными, нежели в "учении ученых", раскрывается в тесной связи с реальностью опыта. Литургический круг в Традиции называют "икона времени". Это Пасхальная икона, она концентрирует сознание на центральном событии Священной истории – Пасхе Господней, последовательно раскрывая глубокое внутренне единство и смысл Творения, Боговоплощения, Креста и Воскресения. Этот смысл – в пасхальной победе над смертью.

Троякая формула Церкви "институт – сакральный ритуал – доктрина" описывает исторически определенный тип организации Церкви, именно западную Церковь. Церковь восточная представляет собой иначе организованную действительность, проекция которой в научную сферу разворачивается по формуле: "Церковь: евхаристическое сообщество – жизненный круг – духовный опыт". Проблематика организационной структуры Церкви затрагивает очень непростой и крайне злободневный вопрос о стратегии универсализации исторической жизни народов. В свете понятия Вселенского Предания перипетии церковной истории в Европе открывают по меньшей мере две версии универсализма – универсализм рациональной доктрины и института и универсализм духовного опыта, полагаемого в основание организации круга жизни.

Неотъемлемый элемент Вселенского Предания составляет аскетическая традиция. Смысловое ядро Вселенского Предания – реальный опыт Богообщения. Центральная интуиция Предания в богословской терминологии выражается в понятии "теозис", "Богообщение" или "обожение". В понятии теозиса сконцентрировано понимание христианской веры как духовного подвига, ведущего к преображению и человека. Теозис доступен как некое живое переживание здесь, на земле, и еще теперь, в земной жизни, а не только в будущем царстве (И.Мейендорф). Духовная практика теозиса находит выражение в "мистико-аскетической традиции" православия. Аскетика – живой и всепроникающий элемент Предания, представленный и в ежедневной практике церковной жизни, и в опыте духовной самоорганизации всякого христианина, и в высоких образцах христианского подвига и совершенстве святости. Путь аскетического подвига открывают "врата покаяния". Это "узкий" и "тесный" путь, на котором в со-распятии Христу познается грех и смерть, в со-воскресении с Ним – вечная жизнь и Царствие. Путь аскезы выражается в символах Креста и Света. Богословие в лоне Предания всегда сохраняет первоначальное значение керигмы, верного свидетельства реального духовного опыта.

Резюмируя, необходимо обратить внимание на то, что и использование типологических понятий позволяет нам моделировать в мышлении живую реальность истории, которая представляет собой картину взаимодействия конкретных уникальных личностей, мировоззрения, культурные идеалы и ценности которых весьма различны.

Идеально-типическое понятие не может выразить всех связей действительности, оно и не предназначено для ее воспроизведения. Естественны и необходимы повторяющиеся попытки конструирования новых понятий такого рода с целью более глубокого осознания сторон и связей действительности. Чтобы уяснить себе назначение идеально-типических понятий, можно представить себе образ системы зеркал, специально расположенных так, чтобы человек мог лучше представить себе свое местоположение среди окружающих его вещей.

Идея метода типологического моделирования состоит в том, чтобы, предложив несколько идеально-типических понятий, сравнить с ними эмпирическую действительность, в которой проявляет себя историческая индивидуальность христианства. Мы предлагаем разместить ряд идеально типических понятий так, чтобы в этой "конфигурации зеркал" отобразились исторические перспективы, значимые для уяснения пространства действия носителей дорогой нам отечественной традиции – культурного, интеллектуального, духовного.

Список литературы

1. М.Вебер. Основные социологические понятия.// В кн.:М.Вебер. Избранные произведения. М.,1990.

2. Вебер (1990): "Объективность" социально-научного и социально-политического познания с. 397.

3. В.М. Филиппов. Гуманистическая роль образования: православие и воспитание. Доклад на Седьмых международных образовательных рождественских чтениях. Москва, 1999.

4. Преамбула к Федеральному Закону "О свободе совести и религиозных объединениях" от 26.03.2000 № 45-Ф3.

5. Золотарева (1998), диссертационное исследование на тему: "Ценностный базис христианства и современность: проблема адаптации", Ставрополь.

6. Впрочем, отношение можно перевернуть и говорить не об адаптации христианства к современности, а об адаптации современности к христианству.

7. Там же, с. 3.

8. Там же, с. 4.

9. Игумен Иларион (Алфеев). Преподобный Симеон Новый Богослов и Православное Предание. СПб: Алетейя, 2001. // С. 60.

10.Г.В.Флоровский "Авторитет Древних Соборов и предание Отцов" С. 300-301// В кн.: Г.В.Флоровский. Избранные богословские статьи. М.: Пробел, 2000.

11.И.Мейендорф. Византийское богословие: исторические направления и вероучение. М.:Когелет,2001.