Министерство Образования Российской Федерации

Санкт-Петербургский Государственный Горный

Институт (технический университет)

Имени Г. В. Плеханова

Кафедра Истории

Реферат на тему:

Северная война 1700-1721 гг.

Проверил профессор каф. Истории

Афанасьев

Выполнил студент гр. ММ-01

Фокин Андрей Сергеевич

Санкт-Петербург

2002

После возвращения царя из затянувшегося путешествия в страны Западной Европы его внимание во внешней политике было приковано к двум вопросам. Хотя они были территориально разобщены, но в тоже время тесно взаимосвязаны. На юге надлежало дипломатическими средствами закрепить результаты Азовских походов, подвести итоги прошлому мирным договором с Османской империей. На севере, где вызревала идея формирования антишведской коалиции, взоры царя были устремлены в будущее, а усилия направлены на дипломатическую подготовку Северной войны, сколачивание антишведского союза.

Более, чем юг, Петра интересовал север вместо овладения южными морями (Азовским и Черным) решено было добиваться закрепления на побережье Балтийского моря.

Оставленному в Вене третьему великому послу Прокофию Богдановичу Возницыну Петр поручил во время переговоров с османскими дипломатами выторговать для России максимально выгодные условия мира или перемирия. Усердие Возницина царь поощрил повысив его до думного советника. Но первая же конференция с австрийскими министрами состоявшаяся 30 июля 1698 г. вскрыла существенные разногласия в понимании процедуры переговоров с османами.

По мнению Возницына все союзники должны были действовать сообща и предъявлять партнеру по переговорам согласованные претензии, австрийские министры напротив считали раз каждый из членов священной лиги претендует на территории в которых прочие союзники не заинтересованы то и договариваться с османами они должны каждый в отдельности.

Переубедить австрийцев Возницыну не удалось, и с конференции 30 июля 1698 г. партнеры разошлись при своих мнениях. Возницын в статейном списке резюмировал «… всяк свое будет стеречь на съезде». Уяснив эту мысль, он одновременно уяснил и то, что положится на союзников нельзя, так как каждый из них будет добиваться преимуществ для себя, игнорируя интересы других. Думный советник имел два случая убедится в этом еще до начала трудных переговоров с противником, когда ему пришлось преодолевать серьезное противодействие австралийцев. Отсюда практический вывод: необходимость проявлять осторожность, бдительность и изворотливость. Эгоистическую программу действий Возницын формулировал предельно четко: «Должен каждый своей пользы смотреть, хотя-то иным будет с убытком».

Переговоры с османскими послами шли тяжело. После нескольких встреч было документально засвидетельствовано о том, что Азов остается за Россией, а Керчь за Турцией. На этом уступки сторон прекратились, а вопрос о приднепровских городках остался открытым. Этот вопрос не позволял подписать мир между Турцией и Россией.

В это же время остальные союзники по священной лиге были готовы к подписанию мира с Турцией.

Настойчивость Возницына и его терпение в конце концов были вознаграждены. 14 января 1699 г. стороны подписали перемирие сроком на два года, в течении которых должно было последовать заключение мира или продолжительного перемирия. Спорные вопросы остались нерешенными их урегулирование договор отложил на будущее. Единственное четко сформулированное условие договора состояло в том, что между Россией и Османской империей на два года прекращались военные действия.

Итоги Карловицкого конгресса имели положительное значение для России. Это был первый конгресс Европейских государств с ее участием, страна выходила на широкую международную арену. Русскому послу удалось одержать верх в споре с османскими послами, отклонить все претензии и не поступится ничем из того, что было завоевано.

Последующая задача российской дипломатии состояла в смене краткосрочного, двухлетнего перемирия многолетним или даже вечным миром; надобность в том и другом становилась тем острее, чем успешнее продвигалось к завершению оформление северного союза. Решать эту важную задачу в Стамбуле царь поручил в ранге чрезвычайного посланника руководителю Посольского приказа, думному дьяку Емельяну Игнатьевичу Украинцеву. Петр внял совету П. Б. Возницына отправить посольство не традиционным путем, по суше, а непременно морем и на военном корабле. Совет вполне импонировал царю во-первых, возможность опробовать в море свое детище – корабли, сооруженные кумпанствами, а во-вторых, удобным случаем для России предстать перед Османской империей в новом качестве – как морская держава. Отправке флота к границе морских владений Османской империи – Керчи, равно как и морскому путешествию Украинцева через Черное море в Стамбул, придавалось значение военной демонстрации перед султанским двором. К Керчи предполагалось направить эскадру в составе 12 линейных кораблей, 4 галер, 13 бригантин и 11 галионов.

После восьми месячных усилий Украинцева договор был подписан.

Константинопольский договор, подписанный 3 июля 1700 г., включал 14 статей: первая устанавливала перемирие на 30 лет, а вторая предусматривала передачу принадлежащих городков, предварительно разоренных, османской империи.

Принципиальное значение имела четвертая статья договора, оставлявшая Азов со всеми городками во владении России.

На родину посольство возвращалось сухим путем и прибыло в Москву 10 ноября, т. е. после того, как Россия объявила войну Швеции и началась, осада Нарвы. Аудиенция чрезвычайного посланника у царя состоялась 11 декабря в преображенском. Петр счел, что посольство выполнило свою миссию успешно. Подтверждением положительной оценки деятельности Украинцева служит пожалование ему вотчины в Каширском уезде. Емельян Игнатьевич действительно справился с поручением лучшим образом: он доставил в Москву результаты своих восьмимесячных усилий – договор о тридцатилетнем перемирии, которого с таким нетерпением жаждал царь, и тем самым решил возложенную на него главную задачу, т. е. добился того, чего не удалось достичь на Карловицком конгрессе.

Во время переговоров Украинского в Москве шла подготовка к Северной войне, в столице России образовывался Северный союз. Нельзя сказать что Петр искал союзников, так как посол Дании, а затем представитель Августа II прибыли в Москву за поддержкой.

Рассмотрим мотивы стран союзников:

• Россия. Предельно простыми и ясными были мотивы выступления против Швеции у России. Истоки территориальных претензий России к Швеции ведут к миру, заключенному в 1617 г. в Столбове, что близ Тихвина. Ослабленная борьбой с интервентами из Швеции и Речи Посполитой, а также Крестьянской войной начала XII в., Россия вынуждена была подписать не выгодные для себя условия мира.

• Дания. Мотивы почти те же что и у России – давнее соперничество за господство на Балтийском море.

• АвгустII. Он выступал сразу в двух эпостасьях: саксонского курфюрста и польского короля. Война, причем не какая-нибудь, а победоносная и без больших затрат материальных и людских ресурсов, была крайне нужна Августу, чтобы упрочить свое положение как в Саксонии, так и в Речи Посполитой – ни там ни здесь он не имел твердой опоры.

Первым в Москве появился посол Дании Пауль Гейнс, он прибыл 18 июля 1697 г.. На следующий день после приезда в столицу, он без обидняков заявил переводчику Посольского приказа, что «король-де его в неотменном дружелюбии с великим государем живет и впредь крепко в том быть хочет, не так, как веры недодержатель швед, которого пора своевать».

Петр в это время находился в заграничном путешествии, и решение волновавшего посла вопроса, естественно, откладывалось, но симптомы благожелательного отношения к приезду Гейнса были налицо – московские вельможи наперебой приглашали его в гости.

Первое знакомство царя с Гейнсом состоялось 4 сентября во время торжественного обеда у Лефорпа.

Деловое свидание Петра с Гейнсом состоялось в ночь с 21 на 22 октября 1698 г.. Переговорами с Гейнсом царь положил начало новому этапу в истории дипломатической службы России – его встречи с датским послом происходили с глазу на глаз, без участия министров и не в официальной резиденции, а в частном доме.

21 апреля договор с Данией был согласован. Он состоял из 11 открытых и 2 тайных, сепаратных статей. В открытых статьях стороны обязались по истечении трехмесячного срока со времени акта агрессии оказывать взаимную помощь от «нападателя и оскорбителя». Две сепаратные статьи уточняли некоторые детали. Поскольку у союзников не было общих границ, то каждый из них должен был открыть военные действия против «нападателя и оскорбителя» вблизи своих границ. Вторая сепаратная статья конкретизировала условия вступления в войну России: оно могло состоятся только после заключения мира с Османской империей. Ратификация договора царем была проведена 23 ноября 1699 г. в доме Меньшикова в Преображенском.

Переговоры царя с представителями датских королей – сначала ХристианаV, а затем ФредерикаIV, а так же саксонского курфюрста АвгустаII были осложнены прибытием в Москву шведского посольства. Грамота КарлаXII о намерении прислать в Россию посольство была получена в конце 1698 г., но оно прибыло в Москву со значительным опозданием: его ожидали до марта, а оно совершило последнюю перед Москвой остановку в селе Никольском 22 июля 1699 г.. Л. К. Нарышкин пригласил шведских послов на аудиенцию в свою подмосковную вотчину село Чашниково, где им довелось выслушать выговор за прибытие не ко времени царь долго ждал их, даже задержал свой из столицы, а теперь находится в продолжительной отлучке в Воронеже и Азове. Во время этой же аудиенции послы сообщили Нарышкину о цели своего приезда: в Швеции умер король КарлXI, его приемником стал КарлXII. Новый король послал их, чтобы царь дал «присягу на св. Евангелие и тот вечный мир своею государскою душою и крестным целованием подтвердить».

Среди вопросов межгосударственных отношений, которые обсуждались на конференциях одной из самых существенных тем была претензия русской стороны по поводу встречи великого посольства в Риге: генерал-губернатор Эрик Ионион Дальберг знал о том, что в составе посольства находился царь, и тем не менее послы «в Риге хотя б ласковым словом приветствованы были». Головин обязал послов донести КарлуXII об инциденте, с тем чтобы король велел рижскому губернатору Дальбергу и рижанам «за то утеснение и за их посольское бесчестье оборонь, чтоб впредь иным таким чинить было неповадно».

После завершения спора в пользу русской дипломатии шведское посольство начало готовится к отъезду. 20 ноября состоялись и последняя, шестая конференция, и прощальная аудиенция у царя. Она проводилась по тому же ритуалу, что и приемная аудиенция. Послы получили подарки мехами, им была вручена царская грамота, содержащая, в частности, такую фразу: «По Кардисскому вечному договору, Плюсскому совершению и Московскому постановлению в соседственной дружбе и любви мы с вашим королевским величеством быть изволяем».

Вероятно, покидая Москву, послы полагали, что лучшим образом выполнили возложенную на них миссию: они везли в Стокгольм царскую грамоту, подтверждавшую кабальные для России условия Столбовского мира, удостоверенного Кардисским договором и другими соглашениями не подозревая, что близится час расплаты за неправое стяжение.

Ноябрь 1699 г. был знаменательным месяцем для русской дипломатии – 11, 20 и 25 ноября было заключено три договора, причем два из них действовали в диаметрально противоположном направлении по отношению к третьему: два союзных договора были нацелены на войну России со Швецией, а третий подтверждал миролюбивые намерения России в отношении той же Швеции.

Как случилось, что ни шведский резидент в Москве Томас Книпперкрон, долгое время живший в России, ни послы за четыре месяца пребывания в столице не обнаружили ни малейших признаков, которые могли бы их насторожить относительно внешнеполитических планов царя, и в конце концов дали себя легко обвести?

Прямого ответа на вопрос источники не дают, поэтому ограничимся предположениями. Возможно, что шведские дипломаты оказались людьми не далекими и внешнюю предупредительность приняли за чистую монету. Во всяком случае так оплошать можно было при абсолютной уверенности в полной безнаказанности за содеянное в 1617 г.. отсюда убежденность, что Россия потерпев в 1658-1661 гг. неудачу, более не осмелится повторить попытку вернуть утраченное. Но главное – надо отдать должное искусной дипломатии Петра. Царь вел переговоры так, что информация о них не просочилась ни в Стокгольм, ни в Стамбул.

Датский посол Пауль Гейнс доносил своему правительству: «Мои переговоры остались совершенно неизвестными шведским послам». Блюдя тайну переговоров с будущими союзниками, Петр учитывал и неблагоприятные для России последствия, если бы о них стало известно султанскому двору: осведомленность о том, что царь готовит страну к войне со Швецией, затруднила бы миссию Украинцева, ибо османы потребовали бы от него больших уступок.

Первым напал на неприятеля АвгустII – 12 февраля 1700 г. его войска без объявления войны вторглись в Лифляндию и осадили Ригу. Согласно плану, разработанному Паткулем, саксонские войска, сосредоточенные под благовидным предлогом на границе с Лифляндией, должны были внезапно напасть на Ригу. Эффект внезапности нападения должно было подкрепить восстание рижан, рассчитывавших отложиться от Швеции и войти в состав Речи Посполитой. Ничего похожего не произошло. Генерал Флеминг, стоявший на границе с Лифляндией во главе саксонских войск, оставив командование ими некоему генералу Пайкулю, неожиданно отбыл в Саксонию на свадебные торжества (он вступал в брак со знатной полькой ). Не извещенный о тайном плане нападения на Ригу, Пайкуль топтался у границы, не предпринимая наступательных операций. Рижскому генерал-губернатору Дальбергу стали известны планы овладения Ригой, и он предпринял срочные меры по укреплению ее обороны. Так легкомысленный поступок Флеминга привел к провалу операции под Ригой. После того как не удался налет на Ригу, саксонцы предприняли осаду крепости Динамюнде, запиравшей вход в Двину у ее устья. Считалось, что с падением Динамюнде Рига долго не продержится и капитулирует, но Рига держалась.

Согласно донесению Судейкина от 28 июля «по все дни королевское величество ездит и зело старание имеет, откуда бы способно было учинить над городом воинский промысел».

Но к этому времени у короля не стало ни достаточно войск, чтобы штурмовать Ригу, ни денег, чтобы содержать армию под Ригой. 15 сентября АвгустII снял осаду Риги. Так бесславно закончилась операция по овладению крепостью, в результате которой, согласно плану Паткуля, саксонцы должны были стать хозяевами положения, не произведя ни единого выстрела. Еще трагичнее развивались события на датско-шведском театре военных действий. После того как в Копенгагене были получены известия о начале военных операций АвгустаII против Швеции, ФредерикIV во главе шестнадцатитысячного войска отправился в марте на юг для вторжения в Гольштейн—Готторпское герцогство. Столица Дании оказалась практически беззащитной. Этим и воспользовался КарлXII. Он использовал собственный флот, а также корабли предоставленные в его распоряжение Англией и Голландией, и высадил десант у стен Копенгагена. Угрозой подвергнуть столицу бомбардировке КарлXII принудил датского короля заключить в Травентале мирный договор. Важным условием Травентальского трактата является обязательство Дании разорвать договор с АвгустомII. Поскольку трактат был заключен до открытия военных действий России против Швеции, то ФредерикIV никаких обязательств относительно прекращения договора с Петром не давал.

Итак, союзники рассчитывали на нейтралитет морских держав, но, как видим, просчитались. Уповали они и на то, что шведский король, увлеченный охотой и прочими забавами, оставит акции северных союзников без последствий, и тоже ошиблись: начало войны не обнадеживало. Напротив, оба союзника царя действовали столь неудачно, что должны были расстаться с мыслью о войне как о легкой прогулке. Более того, КарлXII с легкостью необыкновенной вывел Данию из Северного союза, и ему теперь противостояли лишь Саксония и Россия.

Первой целью Петра была Нарва. Передовой отряд вместе с Петром прибыл под Нарву 22 сентября. Прибытие полков под Нарву было ознаменовано сдачей трех вспомогательных крепостей.

Концентрация русских войск под Нарвой заняла несколько недель: 1 октября к крепости подошло «генеральство» Вейде, а затем часть войск Головина. Началась инженерная подготовка к ее осаде.

19 октября русская армия была разбита под Нарвой, только три полка: Преображенский, Семеновский и Лефортов выстояли.