Воронцов С.Л., преподаватель ЯФВФЭУ, подполковник

М.Д. Скобелев – талантливейший русский военачальник второй половины XIX в., чьё имя связано с завоеванием для России Средней Азии, с победой русского оружия в русско-турецкой войне 1877-1878 гг. Михаил Дмитриевич вошёл в русскую историю как генерал, не проигравший ни одного сражения. Другая же сторона его деятельности – разработка планов будущих походов, практически не известна. Она обычно остаётся в тени, уступая место его военным заслугам. Историкам известен лишь план похода на Индию, разработанный генералом во время пребывания на посту губернатора Ферганы в 1876 году. Другим документом, иллюстрирующим талант Скобелева - стратега, мог бы стать план ведения войны с Германией. О существовании подобного плана упоминает В.И. Немирович-Данченко в своей книге “Скобелев”, вышедшей в Санкт-Петербурге в 1903 г. В документальном виде такой план до нас не дошёл. Попытка его реконструкции, используя известные историкам: “Извлечения из отчёта генерал-адъютанта Скобелева о манёврах, I, II, XV германских корпусов в 1879 г.”, высказывания, выступления Михаила Дмитриевича по поводу предстоящей войны с Германией, опубликованные в различных источниках была предпринята В. Масальским в работе “Скобелев. Исторический портрет”. Книга вышла в 1998 году в издательстве “Андреевский флаг”. Рассмотрим краткое содержание некоторых из вышеперечисленных источников.

Первой приводится беседа, в которой на замечание собеседников, что в случае войны с Германией на её стороне выступят австрийцы, Скобелев ответил: “Не беда, справимся с обоими. Прежде всего, надо разбить австрийцев, да хорошенько; они и отступятся от немцев. Это… дело… бывалое не раз, а во вторых,… тактика их нам поможет”. Далее, поясняя, что он имел в виду, генерал продолжал: “у них (австрийцев – С.В.) такое правило, что если во время сражения выбыло из строя десять процентов, надо отступать, иначе трудно привести армию в порядок. А у нас хотя бы во фронте осталось десять процентов – и то держатся. Кроме того, дух войска нашего и их разный: поколотить немцев (австрийцев – С.В.) два – три раза основательно, они сейчас же потеряют бодрость и веру в себя, а у нас этого бояться нечего: почешется солдат… ишь ты, скажет, как ловко вздул; ну, да ладно, поколотим ещё и мы – и действительно. Кончит тем, что поколотит…”1

Второй источник, цитируемый В. Масальским, – выступление Скобелева на собрании у Т.С. Морозова в Москве 2 апреля 1882 г. Выступая перед собравшимися, Михаил Дмитриевич указал на ошибки прежних лет, когда русское правительство даже не допускало мысли о возможности войны с немцами. В результате подобной политики западная граница осталась неукреплённой, в то время как Германия на границе с Россией возвела целый ряд крепостей. “Сейчас, – говорит Скобелев, – вопрос о защите наших западных границ рассматривается, и я настаиваю на проведении железной дороги с чисто военной целью из Минска на Белосток. В случае войны против нас могут выставить: Германия 460 и Австрия 300 хороших батальонов… Если на наших границах нет крепостей, мы создадим Плевну… В качественном отношении хороши солдаты только германские, но не лучше наших, а австрийские солдаты, большинство именно славяне, будут на нашей стороне”.2 Идеи, высказанные в этом выступлении, вместе с отчётом о германских манёврах должны были лечь в основу вышеуказанного плана.

Последним документом этой серии, который был проанализирован в работе В.Масальского, является подлинное письмо Скобелева о возможности войны с Германией, адресованное “неизвестному лицу” (предположительно И.С.Аксакову), хранящееся в ЦГВИА. В этом документе излагаются идеи касающиеся непосредственно плана будущей войны с Германией, по крайней мере, начального периода этой войны. Ниже приводятся некоторые из них.

Большое внимание генерал уделял моральному и политическому обеспечению войны. Интересно, что Скобелев пишет о возможности предотвратить возможную войну, но не “унижением своего Отечества, а напротив, солдатской твёрдостью и стойкостью”.3 В рамках политического обеспечения войны он прямо указывает на возможность поддержки России Францией: “К тому же Франция, в конце – концов, всё-таки за спиною”.4 Кроме того, в числе возможных союзников России Скобелев называет Польшу, славянское население Галиции, Карпат и других районов Австро-Венгрии. Для привлечения на свою сторону поляков Скобелев считал необходимым предоставить Польше независимость. Об этом говорят карандашные пометки на полях письма, сделанные неизвестным лицом, в которых делается ссылка на поданную Скобелевым записку о даровании автономии Польше с обещанием присоединения к ней Кракова и Познани. Данный документ исследователям не известен, но в нём вероятнее всего Михаил Дмитриевич предлагает уступить требованиям поляков для того, чтобы в будущей войне с Германией иметь в лице Польши надёжного союзника.

О том, какие средства можно использовать, чтобы добиться симпатий славянских народов Австро-Венгрии, даёт представление его письмо к В.И.Немировичу-Данченко.Подлинный текст письма не известен, но в своём обращении в Главное управление печати от 15 сентября 1914 г. (на 15-й день после официального начала 1-й мировой войны) писатель писал: “В архиве моей переписки с покойным М.Д. Скобелевым есть прилагаемое письмо его ко мне о войне с Германией и Австрией. Я предъявлял его Николаю Августовичу Монкевицу (Главный штаб), и генерал нашёл напечатание его крайне желательным. В своём ответе начальник управления граф С.С. Татищев не возражал против публикации письма, но считал необходимым исключить то место, где Скобелев предлагал на занимаемых армией территориях врага наделять крестьян землёй за счёт местных землевладельцев и казны, так как это может вызвать “тревогу среди землевладельцев занятой нами… Галиции… и …нежелательное брожение среди наших крестьян”.5 Как видно из данного документа, Скобелев ясно представлял всю серьёзность нависшей над Россией опасности и ради достижения победы над врагом был готов на проведение коренных преобразований в аграрных отношениях. В социальной области он предлагал вести войну под лозунгами свободы, демократии, вдохновляя армию и народ “принципами 19 февраля 1861 года в самом широком, абстрактном приложении”.6

Не менее решительными были предложения Михаила Дмитриевича на тот случай, если вдруг германская армия начнёт боевые действия, и вторгнется на русскую территорию. Сведения о них содержатся в письме, опубликованном Ж.Адан. Для отражения нападения Скобелев предлагал организовать всенародную борьбу наподобие борьбы испанского и русского народов против Наполеона. В характерной для него манере генерал иллюстрирует свои предложения историческими примерами. В конце письма он цитирует по-французски диалог между Наполеоном и испанским послом Камвасом, который предупредил Наполеона, что в случае вторжения ему придётся иметь дело с испанским народом.7

В заключении Скобелев делает вывод, что немецкие генералы и дипломаты, очевидно понимают всю опасность для Германии втянутой в подобную народную войну с Россией, призрак которой русскому правительству можно использовать для предотвращения развязывания подобной войны.

Военно-политические расчёты, основанные на приводимых выше выводах, Скобелев формирует в следующих положениях: “Я верю в окончательный успех войны потому, что:

а) Мобилизация и средоточение наших сил в 60-дневный срок, по характеру театра военных действий, не позволяет неприятелю извлечь из быстроты своей мобилизации решительной выгоды.

б) Мы будем представлять однородную армию, противопоставленную армии союзной… К тому же численность нашей армии на данном стратегическом районе в начале третьего месяца войны не будет уступать противнику. О качестве австрийских солдат, опирающихся на враждебную Галицию и ещё более враждебные Карпаты… не говорю.

в) Симпатии Царства Польского могут быть направлены… в пользу России. Здесь же Скобелев высказывает такую мысль: риск последствий в результате поражения в войне для России и для её противников не одинаков. “Для Австрии и Германии это, значит, быть или не быть (имеется в виду существование их как независимых государств – С.В.) Для нас – ничего подобного”.8

Данное утверждение заставляет сделать следующие выводы:

Если руководители Германии и Австро-Венгрии осознают грозящую опасность столкнуться с народной войной, то её можно использовать для предотвращения войны. Если же нет, то русское правительство должно приложить максимум усилий для того, чтобы центральные державы почувствовали перспективу быть втянутыми в войну с русским народом.

Если же война будет развязана, то со стороны правительств этих государств будут прилагаться все усилия, чтобы армии сражались до конца. Предвидение Скобелева в войне 1914-1918 гг. почти полностью оправдались.

Далее генерал переходит непосредственно к стратегии войны. Не растеряться в случае внезапного нападения, а действовать по заранее разработанному плану, например: “Удержание линии Вислы устройством Варшаво – Новогеоргиевск – Глубо – Наревского плацдарма наподобие Плевны”. Подчеркнув, что “на войне сердце суть”, Скобелев продолжал: “Каково будет состояние сердца… когда образованные бюргеры, утопая в грязях между Вислой и Бугом, узнают от молвы, что под Франкфуртом, Кюстрином… живьём сожгли целые округа, что всё для него святое и милое гибнет??… средствами к достижению этого первенствующего результата против Германии… являются в первый период кампании А) Туркмены текинского племени Ахала и Мерва. 20-30 тыс. первой в мире кавалерии. Путь следования: Кизил-Арватская железная дорога, Петровск – Владикавказ – Минск. Вооружение винтовками в пути. В) Адаевцы и киргизы Мангышлака: 6 – 10 тыс. отличной конницы. Посадка на суда: ф. Александровский – далее или Владикавказ – Минск по ж. д. или Астрахань – Царицын. Вооружение по пути. С) Киргизы бассейна Ори около Орска Оренбургской ж.д. Около 15 тыс. Пункт посадки – Оренбург. Вооружение по пути. В итоге всё это составит, по расчётам Скобелева, 40-50 тыс. неподражаемой конницы. Кавказских горцев он не упоминает, так как “они входят в соображения министерства”.9 Собранные силы должны быть использованы для нанесения удара буквально через неделю после объявления войны. Под их прикрытием и будут отмобилизованы главные силы русской армии.

Суммируя и обобщая приведённые материалы, В. Масальский делает попытку восстановить в общих чертах разработанный Скобелевым план войны с Германией. Он должен был включать следующие основные положения:

в предвоенный период в Привислинском районе создание мощного укреплённого плацдарма с полевыми укреплениями плевенского типа, проведение дополнительных железных дорог для ускорения переброски войск и грузов;

в первые дни войны не растеряться, даже если нападение будет внезапным, и действовать по заранее разработанному плану;

до завершения мобилизации главных сил русской армии, с целью ослабления фронтального удара немецких войск провести глубокий кавалерийский рейд по тылам противника, сея панику и страх. Для этого использовать великолепную среднеазиатскую и кавказскую конницу;

по окончании мобилизации главными силами нанести удар по австро-венгерской армии и вывести её из войны. После этого развернуть наступление против Германии: “тогда мы потоком польёмся вперёд и никакие крепости и феодально-парламентские армии нас не сдержат”;

союзниками России в будущей войне могут стать. Франция, Царство Польское (в случае дарования ему независимости), крестьяне освобождаемых районов Карпат, Галиции (при условии, если им дадут землю).10

Рукой того же неизвестного лица сделана пометка, что письмо написано за 32 года до начала 1-й мировой войны, т.е. в 1882 г., и что к 1914 г. Скобелев изменил бы свою схему “нашего будущего поединка с Германией”. Несомненно, что генерал наверняка учёл бы как прогресс техники (появление самолётов, пулемётов, танков), так и политические изменения – уже оформившийся союз России с Англией и Францией. Но и в прежнем виде план содержал целый ряд плодотворных идей, подтверждённых дальнейшими событиями, например:

Создание в приграничном районе “мощного укреплённого плацдарма типа Плевны”. 1-я мировая война доказала, что крепости старинного типа с башнями и фортами потеряли своё значение. Лишь при включении их в единый укреплённый фронт с системой полевых укреплений они выдерживали длительный натиск (Верден, Осовей). В связи с ростом эффективности средств поражения наиболее приемлемой становилась многополосная позиционная оборона, основанная на системе траншей с ходами сообщения. Предвидение Скобелева, который настаивал на строительстве “укреплённого плацдарма” типа Плевны вместо крепостей полностью оправдалось.

Создание сети железных дорог в приграничном районе, как элемент оперативного оборудования территории. Это требование не потеряло своего значения и в наши дни.

Опасения Михаила Дмитриевича насчёт возможности внезапного нападения Германии в 1914 г. не оправдались. Война началась после её официального объявления. Однако в 1941 г. они подтвердились. Генерал предупреждал, что главное в этом случае – не растеряться и действовать по заранее разработанному плану. Неудачи начального периода войны прекрасно доказали правильность данного утверждения.

Очень плодотворной оказалась идея “скифской стратегии”, прекрасно применённой ещё Петром I в Северной войне 1700-1721 гг. против шведской армии Карла XII. Во время Великой Отечественной войны тактика “выжженной земли” в сочетании с “народной войной” стали одним из источников победы СССР над фашистской Германией.

Глубокий кавалерийский рейд по тылам противника. Это, в сущности, не что иное, как один из компонентов глубокой наступательной операции, теоретическая разработка которой была осуществлена советской военной наукой в 30-е годы XX в. и получила практическое развитие в годы 2-й мировой войны. Возникает резонный вопрос: “А был ли такой рейд возможен, если бы война началась, например, тогда же, в 1882 году”? Очевидно, что при имеющихся материальных средствах, уровне развития вооружения, частом отсутствии у сражающихся сторон сплошного фронта подобный рейд вполне мог быть осуществлён отборной конницей. Даже в начале 1-й мировой войны, пока борьба не приняла позиционный характер, такой рейд был возможен, но лишь как вспомогательное действие с целью дезорганизации работы тыла. Кроме того, действия значительных масс конницы в тылу обороняющихся (наступающих) войск могли, по выражению В. Масальского, дать “большой психологический и политический эффект”.11

Наступательные операции широкого масштаба Скобелев планировал начать после завершения мобилизации главных сил, когда русская армия будет иметь 1000 батальонов против 760 австро-германских. Ход 1-й мировой войны показал, что в 1914 г., завершив мобилизацию, центральные державы превзошли Россию по численности армий. Они поставили под ружьё 6,122 млн. чел, а Россия лишь 5,338 млн. чел. Однако в последующем Россия смогла довести численность войск до 10 млн. чел, т.е. расчёты Скобелева приблизительно оправдались.

Из оперативных замыслов Михаила Дмитриевича известно, что главный удар он предлагал направить против Австро-Венгрии с целью скорейшего вывода её из войны. Подобное решение было целесообразным не только для 1882, но и для 1914 г. Основные усилия следовало сосредоточить на Юго-Западном фронте, в то же время активной обороной сковать главные силы немецкой армии. Правильность подобной стратегии в советской военно-исторической науке общепризнанна. О том, как Скобелев предполагал вести дальнейшие действия против Германии сведений, к сожалению, не сохранилось.

Заслуживает признание и прозорливая мысль Михаила Дмитриевича о характере будущей войны. Если германские стратеги, в частности известный военный авторитет Мольтке, делали ставку на блицкриг; на нанесение противнику полного поражения в одном или нескольких генеральных сражениях, то Скобелев предвидел, что война примет затяжной характер и будет продолжаться до полного истощения сил одной из сторон. Ход как 1-й, и 2-й мировых войн прекрасно подтвердили данное предположение.

Уверенность генерала в том, что Россия может рассчитывать на победу лишь в случае, если война примет народный характер. Война 1914-1918 гг. таковой не стала. Но яркий пример победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. прекрасно подтвердил гениальное предвидение Скобелева.

Таким образом, на примере рассмотрения предполагаемых основных положений плана войны с Германией, разработанного Скобелевым ещё в 1882 г., видно, что Михаил Дмитриевич был великолепным стратегом. Высказанные им в конце XIX в. идеи через много лет получили своё практическое подтверждение.

Примечания

1 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.218.

2 там же, с.221.

3 там же, с.221.

4 там же, с.223.

5 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.224.

6 там же, с.224.

7 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.225.

8 там же, с.225.

9 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.225.

10 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.226.

11 Масальский В. Скобелев. Исторический портрет, изд. “Андреевский флаг”, 1998 г., с.227.