В.А.Шершунов

В науке об управлении государством есть два главных раздела: объект управления (управляемая система) и система управления (управляющая система).

Первый раздел изучает факторы, влияющие на производительную силу управляемой системы, механизмы самопроизвольного формирования государства, реакции этого процесса на различные управляющие воздействия и другие подобные вопросы.

Второй раздел касается разработки целей, методов и средств управления.

Оба раздела одинаково важны. Однако применительно к провинции как составной части государства, как подсистемы (в терминологии системного подхода), мезоуровня серьезные научные наработки были лишь в 20-е годы XX века. Но за десятилетия изменились технологии, углубились коммуникативные связи, технология и содержание управления, поэтому на сегодняшний день каких-либо серьезных научных наработок в первом разделе практически не существует. Именно данное обстоятельство актуализирует значение междисциплинарных научных исследований феномена провинции. Именно оно заставляет администрацию области как субъекта Федерации со все большим вниманием относиться к названной проблематике.

Возможность анализа вопросов, составляющих суть анализа управляемой системы (провинции) объективно возникла сравнительно недавно в силу изменения понимания в обществе места и роли человека в системе отношений "индивид - государство".

Необходимая государству политика может вкратце быть охарактеризована следующим образом:

- приоритет отдается не абстрактным государственным целям, достигаемым где-то в будущем, а благосостоянию конкретной семьи, достигаемому в данном поколении;

- понимание целей жизни теряет "государственный" смысл и переносится на потребности человека;

- на семью возлагается значительная часть заботы о потомстве, т. е. признается некоторое неравенство детей и внуков в зависимости от успешности действий их родителей и дедов;

- признается также допустимым некоторое неравенство, обусловленное различной одаренностью людей.

Следует особо отметить, что названные изменения в государственной внутренней политике далеко не всеми воспринимаются однозначно как позитивные. За годы Советской власти в экономике и политике утвердился принцип приоритета государственных интересов над личными. Многим, по крайней мере на словах, до сих пор нравится утверждать это же суждение. Они полагают, что укрепление семейных устоев будет отвлекать граждан от реализации государственных интересов и что любое неравенство однозначно аморально.

Полагаю, что названная проблематика ждет своих исследователей, а решение названных вопросов не просто злободневно, а жизненно важно!

Служба гражданам - главная задача государства. Но в названном контексте эта служба более удовлетворяет интересам метрополии, а не провинции. На мой взгляд, продолжают иметь место тенденции не развития провинции, а обслуживания провинцией метрополии. Чем иначе объяснить то положение, что до 80% денежной массы прокручивается именно через метрополию? Чем иначе можно объяснить попытки ряда политиков закрепить сложившееся положение в сфере образования, когда более 60% вузов расположены в Москве и Санкт-Петербурге, через принятие соответствующих нормативных документов?

Известны разные системы летоисчисления: от рождения Ким Ир Сена, от Великой французской революции, от рождества Христова, от Великой Октябрьской революции, от Хиджры Мухаммада. Произвольно начало такого летоисчисления. А вот начало существования любого государства (если, конечно, это исторический процесс его образования, а не передел границ и названий) - это объединение того, что мы называем (иногда с некоторым снобизмом) провинцией. Именно развитие провинций подготовило появление государства.

Коснемся чуть подробнее влияние провинции на возникновение национальных государств в Европе. В их основе лежало формирование национального самосознания на основе общего языка, общих культурных традиций, в т.ч. и религиозных.

Следовательно, провинции с их внутренним единым содержанием и в их единой социокультурной динамике и стали фактором появления национальных государств. Это уже потом столицы (метрополии) стали взрастать на соках провинции, как дитя на молоке матери, как дитя, сосущее не одну мамку.

Этим объясняется исторические роль и место провинции в государственном устройстве. Таков генезис возникновения и развития государства. И сегодня, когда государственность российская переживает кризис, самое время вновь обратиться неразумному ребенку к своим мамкам, которые, хотя материально и пообнищали с помощью метрополии, по-прежнему сильны духом и полны природными и, что особенно важно, человеческими ресурсами.

Одним из самых удивительных и устойчивых заблуждений российского общественного сознания последнего десятилетия стал миф о якобы проводившейся в стране с 1992 года либеральной экономической политике, о невероятном расширении в России экономических свобод. На самом деле по величине индекса экономической свободы наша страна с 90-х годов занимает 110-е место среди 119 стран мира - наряду с такими странами, как Замбия, Гвинея-Бисау, Нигерия, Мадагаскар, Руанда, Сьерра-Леоне, Демократическая Республика Конго (б. Заир). Неудивительно поэтому, что результаты нашего экономического развития в последнее десятилетие мало чем отличаются от соответствующих показателей этих африканских стран.

Одной из причин такого широко распространенного заблуждения о "расцвете либерализма" в России является почти всеобщее отождествление совершенно разных понятий - рыночной экономики и либеральной экономической политики. В то время как слова "рыночники", "реформаторы", "либералы" в общественном сознании воспринимаются как синонимы, за ними кроется принципиально различное содержание.

В рамках обеих экономических систем, будь то плановая или рыночная, возможно проведение разных видов экономической политики - от последовательно интервенционистской и популистской до последовательно либеральной. А значит, в одно и то же время можно иметь рыночную экономическую систему и проводить нелиберальную экономическую политику. Именно так и получилось в России.

Главное свидетельство нелиберальности российской экономики - преобладание вертикальных отношений между экономическими субъектами над горизонтальными. Последние развиваются в провинции и подтверждают ее самодостаточность. В то время как природа экономической системы действительно изменилась, характер проводимой властями экономической политики остался прежним. На смену государственному перераспределению товарных и людских ресурсов при социализме пришло государственное перераспределение финансовых ресурсов в условиях рыночной экономики. Его основным, хотя и далеко не единственным инструментом выступает государственный бюджет.

Переход к рыночной экономике сопровождался не сокращением, а увеличением экономического бремени государства. В 1992 - 1994 гг. доля государственных расходов в ВВП превышала соответствующие показатели советского периода. Расходы расширенного правительства, составлявшие большую часть 90-х годов около половины производимого в стране ВВП, вдвое превышают аналогичные показатели стран соответствующего уровня экономического развития и примерно втрое - показатели быстрорастущих стран.

Абсолютным мифом является утверждение о якобы неспособности российского государства собирать доходы вообще и налоги в частности. Парадоксально, но факт: в России сегодня собирают доходов в процентах к ВВП больше, чем в США (в среднем за последние пять лет - 36,2% и 30,5% соответственно). И это при семикратном отставании по уровню экономического развития!

Именно в раздутых государственных расходах, в тяжелейших налогах, в детализированном государственном регулировании, в расцвете внешнеэкономического протекционизма, в репрессивной валютно-денежной политике и заключается ответ на вопрос, почему предоставление российским производителям невиданных ранее экономических свобод привело не к бурному росту экономики, а к беспрецедентному по длительности и глубине экономическому кризису. Огромные резервы, высвобожденные в результате перехода к рыночной экономике, были поглощены чудовищно разросшейся системой управления государством. При уменьшении численности занятого населения на 14% и снижении ВВП на 40% количество занятых в аппарате управления за последнее десятилетие удвоилось. В России действительно произошла либерализация, но не столько экономики, сколько государства.

Осуществленные российскими властями освобождение цен, унификация валютного курса, массовая приватизация государственной собственности были шагами по созданию в стране рыночной экономики, но еще не свидетельствовали о проведении либеральной экономической политики.

Переход к рыночной экономике проводился рыночниками, если угодно, реформаторами, но никак не либералами. Шанс на проведение либеральной экономической политики в стране был, но им не воспользовались.

Большую часть уходящего столетия в России проводилась и продолжает проводиться интервенционистская и популистская экономическая политика. Именно она является главной причиной низких темпов развития хозяйства в советскую эпоху, экономического кризиса последнего десятилетия, все более увеличивающегося отставания нашей страны от подавляющего большинства государств современного мира.

Если бы в течение всего XX века, включая и его последнее десятилетие, в России проводилась иная экономическая политика, то к его завершению наша страна и ее граждане могли бы быть несопоставимо богаче. Например, если бы проводилась последовательно либеральная экономическая политика, то по сравнению с фактически достигнутыми показателями абсолютные размеры производимого ВВП, как и его величина на душу населения, сегодня были бы примерно вчетверо выше. Тогда суммарный объем произведенного в России за столетие ВВП составил бы не 40 трлн. долларов, как это фактически получилось, а свыше 100 трлн. долларов.

Тогда по объему производимых товаров и услуг наша страна занимала бы сегодня 4-е место в мире - между Японией и Германией, а по уровню и качеству жизни (включая и ее среднюю продолжительность) находилась бы наравне с Испанией и Новой Зеландией. Тогда бы наши граждане лучше питались, качественнее одевались, жили в лучших домах и квартирах, больше ездили, видели, знали, меньше болели, дольше жили.

Сопоставление возможных вариантов экономической политики и сценариев экономического развития показывает, какие возможности по увеличению богатства страны, росту благосостояния и самой численности населения были упущены в уходящем столетии, как бездарно Россией был потерян XX век. Чтобы не потерять еще и век грядущий, российское общество может извлечь необходимые уроки из весьма поучительного опыта прошедших десятилетий и внести необходимые корректировки в государственную политику.

Однако вернемся к началу нашей статьи, где мы уже обозначили целесообразные характеристики государственной политики. Их перечень достаточно общ, но, как нам представляется, вполне приемлем для вывода, в контексте всего вышеотмеченного, о том, что развитие преимущественно горизонтальных отношений между субъектами Российской Федерации, то есть между провинциями, есть процесс приведения в соответствие между собой управляющей и управляемой систем и повышения жизнеспособности нашей родины.