Перевезенцев С. В.

Государственная раздробленность, характерная для русских земель в XII — начале XIII вв., конечно же, вызывала обеспокоенность у современников. Их, беспокоящихся, было не столь много, ибо в сознании людей того времени господствовали все же воззрения удельной эпохи и интересы отдельной земли, отдельного княжества, большинству были дороже и ближе, нежели интересы всей Русской земли.

Уже в XII столетии появляются памятники, в которых поднимается роль одного из княжеств, как нового центра, способного возглавить Русские земли. Одним из наиболее ярких памятников подобного рода стало "Сказание о чудесах Владимирской иконы Божией Матери", написанное в 60-х годах XII в. 

Этот памятник примечателен тем, что в нем выражена важнейшая черта древнерусского мышления: претензии на власть обязательно должны иметь духовное, религиозное обоснование. Иначе говоря, в понимании наших предков политический центр государства обязательно должен исполнять роль и духовного, религиозного центра. Не случайно в годы феодальной раздробленности в каждом значительном стольном городе обязательно строился величественный собор, представляющий собой не только архитектурный, но и религиозно-политический центр как города, так и всего княжества. Не была случайной и борьба князей за устройство в их городах отдельных епархий, также подчеркивающих определенную политическую самостоятельность княжеств. Столь же большое значение и князья, и простые жители городов придавали своим местным святыням — иконам, святым, монастырям, другим символам святости. Ибо все эти символы опять же свидетельствовали о независимости и, в то же время, духовной значимости того или иного города в жизни Руси.

Вот и сын Юрия Долгорукого, Андрей Юрьевич, прозванный позднее Боголюбским, в 1155 году, когда, поссорившись с отцом, уехал из Киева в Ростово-Суздальские земли, взял с собой чудотворную икону, хранившуюся в Вышгородском монастыре. Эта икона, доставленная в Киев из Константинополя около 1131 года, пользовалась особым авторитетом, ибо, по преданию, была написана самим святым евангелистом Лукой. 

Обосновавшись во Владимире, Андрей Юрьевич строит в ее честь Успенский собор, а саму икону окружает особым почитанием. Собору была выделена "десятина" "в торгах и стадах", а также села и слободы "с данями". В летописи особо подчеркнуто, что это был каменный собор, в отличие, видимо, от дубовой церкви, построенной Владимиром Мономахом в Ростове. Именно в Успенском соборе и вокруг иконы постепенно стало складываться своеобразное "летописание" Владимира и Андрея Боголюбского. 

Андрей Юрьевич считал эту икону и вообще Божию Матерь покровительницей своего княжества. Икона была украшена князем более чем 30 гривнами золота, серебром, драгоценными камнями и жемчугом. С тех пор эта икона получила свое имя, под которым вошла в историю — чудотворная Владимирская икона Божией Матери. Именно вокруг Владимирской иконы на Северо-Востоке Руси начинает развиваться и особый культ Пресвятой Богородицы, столь характерный для русского православного сознания.

Вообще, согласно преданию, Пресвятая Богородица оказывала Свое покровительство двум доставшимся ей земным уделам — Иверии и горе Афон. Под Ее покровительством находился также и Константинополь, который неоднократно спасался от нашествия различных племен и народов, благодаря заступничеству Божией Матери. Особенно стало почитаться чудо, совершенное в 910 г. — Богородица явилась во Влахернском храме Константинополя, простерла над верующими белый покров (омофор) и вознесла молитву о спасении мира от невзгод и страданий. 

Религиозно-философский смысл этого чудесного явления оказался более чем значительным. С тех пор Покров Богородицы становится сначала местным, а затем и общеправославным символом Божией Матери, как защитницы мира. Ведь Богородица рассматривалась как главная Заступница за людей перед Господом, покрывающая своим Покровом все истинное христианство. Через чудотворные иконы или собственными явлениями Богородица показывала людям Свою волю, и Сама решала, кто должен быть под ее защитой.

С принятием христианства культ Божией Матери сразу же утверждается и на Руси. Владимир Святой посвящает Пресвятой Богородице главный храм Киева (известный также как Десятинная церковь), а в память о торжестве по случаю освящения храма устанавливает праздник — первый христианский праздник собственно Русской Церкви (отмечался 11 или 12 мая ежегодно). В числе первых икон, вывезенных Владимиром из Корсуни, были три иконы Божией Матери, получившие позднее прозвание Корсунских. В честь Успения Богородицы был освящен и главный храм Киево-Печерского монастыря — Великая Успенская церковь. Причем, согласно преданию, Богородица сама явилась греческим зодчим, построившим позднее этот храм, со словами: "Хочу церковь воздвигнуть себе на Руси, в Киеве".

Скорее всего, "Сказание о чудесах Владимирской иконы Божией Матери" было создано при непосредственном участии Андрея Боголюбского, ведь свидетелем более половины чудес, записанных в "Сказании", был сам князь. Следовательно, Андрей Боголюбский видел в иконе державную заступницу создаваемой им новой столицы Северо-Восточной Руси. 

В то же время, чудотворная икона изначально выступает в "Сказании" и как общерусская, и даже, как общехристианская святыня. Об этом говорится уже в самом начале "Сказания": "...Как Бог сотворил солнце, не на одном месте поставил его сиять; в своем движении оно всю Вселенную лучами освещает, — так и этот образ Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии не на одном месте чудеса и дары исцеления источает, но, обходя все страны, весь мир просвещает и от недугов различных избавляет". А общерусская святость чудотворной иконы подчеркивается теми фактами чудес, которые совершаются с жителями иных городов.

Интересно, что, согласно "Сказанию", инициатива перенесения иконы на Север исходит даже не от Андрея Юрьевича, а от самой Божией Матери — еще до решения князя уехать из Вышгорода, икона уже три раза чудесным образом сходила с места. И сам князь не просто уносит икону с собой, а смиренно просит Богородицу быть заступницей и посетить "новопросвещенных людей", которых князь полностью отдает под власть Богородицы — "да будут все в Твоей воле".

По мере продвижения в Ростово-Суздальские земли, Андрей Боголюбский все больше убеждается в правоте своего выбора, доказательством чего служат многочисленные чудеса, совершенные иконой. Позднее появится свидетельство, которого нет в древнейшем варианте "Сказания" — о явлении Божией Матери Андрею Боголюбскому, которая повелела ему именно Владимир сделать столицей.

Следовательно, уже в ранней редакции текста "Сказания" в еще неразработанной форме присутствует новое понимание значения Богородицы для Руси — Сама Пресвятая Божия Матерь, по воле Божией, устанавливает над Русью Свое особое покровительство. Таким образом, в "Сказание" впервые нашла выражение очень важная для всякого русского человека идея — Русь, вошедшая в мир христианских народов, тоже подпадает под благодатный Покров Пресвятой Божией Матери и становится Третьим, наряду с Иверий и Афоном, Домом Богородицы на Земле. 

И знаменательно, что, по преданию, именно Андрей Боголюбский установил праздник Покрова Пресвятой Богородицы, который стал отмечаться ежегодно 1 (14) октября. Вскоре праздник Покрова Богородицы вошел в круг Двунадесятых праздников Русской Православной Церкви, более того, он отмечался и отмечается как один из главных православных праздников только на Руси.

Андрей Боголюбский вообще придавал огромное значение утверждению почитания Божией Матери во Владимирской земле. Кроме Успенского собора он строит храмы Рождества Богородицы в Боголюбове и Покрова Богородицы на Нерли. И Богородица являла все новые знаки Своего покровительства. Так, именно новым чудом от иконы Владимирской Божией Матери современники объяснили победу Андрея Боголюбского над волжскими булгарами в 1164 году (описание этого чуда не вошло в раннюю редакцию "Сказания").

Но пока это особое покровительство Богородицы "Сказание" связывало только с Владимирской Русью. Иначе говоря, даже почитая икону Владимирской Божией Матери, как общерусскую святыню, "Сказание" подчеркивает, что только Владимир может претендовать на роль нового общерусского религиозно-политического центра. А сам князь Андрей Юрьевич Боголюбский за свои труды во славу православной веры был позднее канонизирован. День памяти: 4 (17) июля.

В XII в. Пресвятая Божия Матерь явила еще один пример Своего заступничества. В 1170 г. случилось еще одно чудо, но теперь уже в Новгороде. Задумал суздальский князь завоевать Великий Новгород и послал к нему множество войска. В Лаврентьевской летописи рассказывается, что еще за три года до этого в Новгороде плакали три иконы Божией Матери, предвещая будущую беду. И вот ночью, перед штурмом, новгородский архиепископ Иоанн (в схиме Илия) услышал голос, который повелел ему вознести на стену икону Божией Матери из Спасской церкви. "И увидешь спасение городу", — сказал голос.

На следующий день Иоанн вынес икону и поставил ее на городской стене. Одна из стрел попала в икону, тогда икона обратилась Своим ликом к городу и из очей Божией Матери полились слезы. "О чудо! — воскликнул Иоанн. — Как из сухого дерева текут слезы? Царице! Ты даешь нам Знамение, что сим молишься пред Сыном Твоим об избавлении града". Суздальцы, увидев это чудо, смешались и были побеждены новгородцами.

Позднее эту икону стали называть чудотворной Новгородской иконой Божией Матери "Знамение". На этой иконе представлено поясное изображение Богоматери с воздетыми в молении руками и с образом благословляющего Младенца Христа на груди. На Руси такой тип изображения Божией Матери получил именование "Зна'мение" — чудо, знак милости Божий.

После свершенного чуда в 1170 г., Новгородскую икону "Знамение" начали почитать во всем Новгороде, устроили в честь нее каменный Знаменский собор. Икона не раз являла чудеса — спасала Новгород от чумы, пожаров, нашествия врагов. В 1566 г. в городе вспыхнул сильный пожар. Новгородцы с крестным ходом пришли в Знаменскую церковь и молились перед чудотворной иконой. Затем ее пронесли по берегу Волхова, кропя святой водой на стремившийся в город огонь. Вдруг огонь стал утихать, ветер подул на Волхов, и пожар вскоре совсем прекратился. 

В XVI в. в. икона была признана общерусской святыней. Сегодня она хранится в новгородском соборе Святой Софии. День церковного празднования в честь Новгородской иконы "Знамение" установлен на 27 ноября (10 декабря).   

***

В XII в. на Руси жили и прославились своим подвижничеством многие святые. Так, в Новгороде особым почитанием пользовался преподобный Антоний Римлянин (ум. 1147) — основатель Рождественского Антониева монастыря. Сведения об Антонии Римлянине можно найти в Новгородской Первой летописи и в Житии, причем в основе Жития, возможно, лежат сведения раннего несохранившегося житийного текста, написанного вскоре после смерти самого Антония. Житие рассказывает, что Антоний был уроженцем Рима, сыном богатых родителей, православных греков. С юного возраста он желал стать монахом. Во время его молодости произошло разделение Церквей и православные подверглись гонениям, Антоний принял монашеский постриг. Он раздал все свое имущество нищим, а многие дорогие вещи сложил в бочку и бросил в море. Когда в Риме усилились гонения на сторонников греческого (православного) обряда, Антоний бежал. Поселившись на пустынном берегу моря, он молился на прибрежной скале. Однажды во время молитвы скала оторвалась от берега и поплыла, словно корабль. В канун Рождества Богородицы 5 сентября 1106 г. Антоний приплыл в Новгород. Убедившись, что в Новгороде исповедуют православную веру, Антоний с благословения новгородского епископа основал на берегу Волхова, где скала пристала к берегу, монастырь. Сначала была построена деревянная церковь в честь Рождества Богородицы. Антоний стал первым игуменом монастыря, после его смерти монастырь стал называться Антониевым. Через год Антоний попросил рыбаков забросить сети в Волхов, и они чудесным образом вытащили ту самую бочку с драгоценностями, которую когда-то бросил в море. В ней оказались и церковная утварь с латинскими надписями. До наших дней уцелели серебряная позолоченная ложка западной работы и книжные оклады с лиможскими эмалями. На эти средства Антоний заложил в 1117 г. монументальный трехглавый собор Рождества Богородицы. На паперти был установлен и сохранился до сих пор тот самый камень, на котором Антоний прибыл в Новгород. Его ученик Кирик Новгородец при жизни Антония написал статью о счислении лет, и это говорит о том, что Антоний много заботился о просвещении иноков своего монастыря. 

Новгородская Первая летопись уточняет хронологическую канву жизни Антония в Новгороде. Благословение на основание монастыря преподобный получил не позднее 1109 г., монастырская церковь была заложена в 1117 г., освящена в 1119 г., расписана в 1125 г. А в 1127 г. Антоний начал строительство каменной трапезной в обители. По летописи, поставление Антония в игумены произошло зимой 1131/1132 г.

Церковное прославление преподобного Антония Римлянина произошло в конце XVI в., когда 3 августа 1597 г. были обретены его нетленные мощи. День памяти: 17 (30) января, 3 (16) августа. Кстати, камень, на котором преподобный Антоний Римлянин приплыл в Новгород, сохранился до наших дней и хранится в западном приделе собора Рождества Богородицы Антониева монастыря.

Одним из крупнейших древнерусских мыслителей и православных подвижников XII в. был святитель Кирилл Туровский (ум. до 1182). Всю свою жизнь он прожил в Турове, небольшом городе на реке Припяти, центре Турово-Пинского княжества. Выходец из богатой семьи, Кирилл получил прекрасное богословское образование, кроме того, специально обучался красноречию. Уже в зрелые годы Кирилл ушел в монастырь. Стремясь к подвигам во имя Христова, и не удовлетворясь обычными монашескими тяготами, он через некоторое время покидает обитель и затворяется "в столп" — уединенную башню, где предается духовному самосовершенствованию и литературным занятиям. Авторитет туровского затворника был столь велик, что, по инициативе местного князя Юрия Ярославича, Кирилл возводится в сан епископа (это произошло до 1169 г.).

Став епископом, Кирилл принимает активное участие в очередном акте церковно-политической борьбы. Дело в том, что владимирский князь Андрей Боголюбский поставил в Ростове епископом некого Феодора, выгнав из города епископа-грека. Киевский митрополит Константин, тот самый, который сместил Климента Смолятича, резко воспротивился своевольству и, призвав на помощь константинопольского патриарха, потребовал отменить поставление. В итоге Андрей Боголюбский уступил, а "лжеепископ Феодорец", — как презрительно называют его летописные источники, — был обвинен в ереси и казнен в 1169 г. Во всех этих событиях Кирилл Туровский занимал сторону киевского митрополита. Более того, именно об обличении Феодорца, как главной заслуге Кирилла, говорится в его проложном Житие.

Кирилл Туровский оставил большое литературное наследство, несравнимое с наследием иных отечественных мыслителей того времени. За свои таланты уже вскоре после смерти он был прозван "вторым Златоустом", "просиявшим на Руси". Большой корпус произведений Кирилла Туровского, который дошел до нашего времени, свидетельствует о значительной популярности сочинений этого древнерусского мыслителя в русском обществе. И это, конечно, не случайно, ведь Кирилл Туровский, как яркий, талантливый художник, великолепно владеющий словом, образом, стилем, умеющий так выстроить композицию, что на протяжении всего времени чтения внимание читателя не ослабевает. Не стоит забывать и другого факта — Кирилл Туровский писал как прямой преемник школы византийских проповедников, чьи трактовки христианского вероучения набирали все большую силу в XII–XIII вв. Из сочинений Кирилла Туровского особый интерес представляет его "Притча о человеческой душе и теле" (другое название — "Повесть о слепце и хромце"). Это и другие произведения Кирилла Туровского неоднократно исследовались и публиковались.

Произведения Кирилла Туровского пользовались такой популярностью и авторитетом, что включались в рукописные сборники наряду с творениями Отцов Церкви. И это было вполне заслуженно, ведь его сочинения отличались не только глубиной содержания, но и высочайшим литературным мастерством. Один из первых исследователей его творчества И.П. Еремин отмечал, что именно Кирилл Туровский довел до совершенства метод символически-аллегорического толкования Священного Писания, сочетая смелую образность изложения с изысканной стилистикой и настоящей художественностью слова. 

Причем, Кирилл не ограничивал себя лишь цитированием ветхо- и новозаветных сюжетов. Нередко он домысливал их, дописывал, превращал в пространное повествование. Так, используя небольшой эпизод об исцелении Иисусом Христом человека, страдающего параличом (Ин, 5:1–19), Кирилл Туровский пишет "Слово о расслабленном". В этом "Слове", домыслив евангельский эпизод, он создает грандиозную картину взаимоотношений человека с Богом, по сути дела, обобщенный портрет человечества. 

Интересно, что в своих произведениях Кирилл порой использовал тексты неканонические, а то и нехристианские. Например, в основе "Притчи о человеческой душе и о теле" лежит сюжет, взятый Кириллом из Вавилонского Талмуда ("Беседа императора Антонина с раввином"). Где могла возникнуть славянская переработка этого сюжета, которой, судя по всему, и воспользовался Кирилл Туровский, в Болгарии Х века или в Древней Руси, хорошо знакомой с иудеями и иудаизмом, сказать сегодня трудно.

Главная тема религиозно-философского творчества Кирилла Туровского — проблема человека и его служения Господу. Ведь, в самом деле, лишь человек, как "венец Творения" способен бороться за торжество Божией правды на земле. 

Кирилл создает в своих сочинениях настоящую похвальную песнь человеку, ради которого Господом создан весь мир. Но именно потому, что человек есть Божие творение, он обязан подавлять в себе все земное, плотское и греховное ради чистоты духовной. В "Притче о человеческой душе и о теле" (второе название — "Слово о слепце и хромце") Кирилл в символически-аллегорической форме раскрывает перед читателями существо взаимоотношений тела и души.

Суть притчи такова. Некий домовитый человек, устроив виноградник, посадил охранять свои владения слепца и хромца, понадеявшись на то, что эти убогие люди не смогут проникнуть за ограду. За исполнение работы он пообещал им плату, за воровство — наказание. И все же сторожа соблазнились легкой добычей, хромец сел на слепца, они вдвоем вошли в виноградник и обокрали все добро, за что и были наказаны. 

Кирилл Туровский насыщает эту притчу многочисленными образами. Домовитый человек — это Бог Отец, Его Сын — это Иисус Христос, виноградник — это земля и мир, а то, что внутри виноградника — рай, ограда вокруг виноградника — Закон Божий и заповеди, слуги домовитого человека — ангелы, пища — Слово Божие, незапертые ворота — устроенный Господом порядок и возможность познания "Божия существа". Наконец, образы хромца и слепца. "Хромец есть тело человеческое, а слепец есть душа", а вместе они — образ человека. При этом, "тело без душа хромо есть и не наречется человек, но труп".

В толковании Кирилла, смысл притчи в том, что Господь, создав мир и землю, обещал даровать ее в свое время человеку, но человек, преступив закон Божий, решил сам взять обещанное.

Интересно, что в интерпретации Кирилла Туровского инициатором преступления становится слепец (т.е. душа) — именно слепец услышал сладкий запах из виноградника и уговорил хромца обокрасть виноградник, именно он несет на себе хромца. Туровский специально комментирует этот сюжет: "Видишь, душевное бремя — грех".

Однако виновен и хромец, даже, быть может, более виновен, нежели слепец. Ведь это хромец расписывает прелести виноградника и соблазняет ими слепца, перед чем слепец не может устоять. Иначе говоря, тело — это непосильное бремя для души, которая не может устоять перед телесными соблазнами и, тем самым, обрекает человека на преступление перед Господом. 

Но в результате виновны оба — и хромец, и слепец. Первый — потому, что искушал, второй — потому что не устоял перед искушением. Причина же тому — забвение Божиих заповедей, излишняя забота о теле и безразличие к своей душе.

Однако и это не главная причина. Основная причина совершения греха — забвение страха Божиего, ибо все искренне верующие и жаждущие посмертного воскресения, руководствуются именно страхом Божиим. В этом случае, Кирилл Туровский явно является продолжателем "линии Феодосия", развивающим именно византийскую традицию в русском православии. Это тем более заметно в сюжетах, посвященных Церкви. Вообще в толковании "Притчи о человеческой душе" Кирилл Туровский постоянно проводит идею Церкви, как главного вместилища Господней Благодати. При этом в его толкованиях появляются трактовки роли Церкви, которых не было в сочинениях, например, Илариона, Климента Смолятича или Иакова Мниха. Так, говоря о крещении Иларион и Иаков Мних пишут, прежде всего, о роли князя Владимира и, конечно же, Самого Господа, просветившего русского князя. Кирилл Туровский делает уже совсем другие акценты, называя именно Церковь "матерью", питающей все живущее.

Следовательно, теперь, в XII веке, в жизни русского общества значительно возрастает роль самой Церкви и именно с ней связывается сам факт крещения, а значит и возможности посмертного спасения. Более того, смысл служения Господу начинает связываться не с столько добрыми делами, сколько с ревностным исполнением обетов и ритуалов. 

Нельзя не рассмотреть и еще одну проблему, которая выражена Кириллом Туровским в аллегорических образах "Притчи о человеческой душе и о теле" — проблему познания. Как можно заметить, у Кирилла, в полном соответствии с догматами, Господь дает человеку знания только в форме Откровения и запрещает ему преступать те пределы познания, которые Он установил. Однако человек то и дело впадает в "Адамово высокомыслие" и, побуждаемый греховными желаниями, постоянно нарушает Божественный запрет. Тем самым человек обкрадывает сам себя, как обокрали сами себя слепец и хромец. Поэтому Кирилл резко осуждает любые попытки своеволия в области познания и признает абсолютную непознаваемость "внутренней сущности" Бога.

Вывод же, который делает Кирилл Туровский из своих рассуждений, однозначен, — каждый человек должен крепить свою душу и изгонять телесные искушения. Только тогда перед ним откроются врата Царства Небесного, и он будет достоин вечного спасения.

В этом смысле мировоззренческие устои Кирилла Туровского были более чем крепки. И в жизни, и в своих сочинениях он выступает как сторонник "печерской идеологии", мистико-аскетической трактовки христианского вероучения. 

Следовательно, не само крещение открывает путь человеку к спасению, но постоянная, каждодневная, ежесекундная забота о душе, чистая молитва, смиренность, покаяние, смирение и т.д. Иначе говоря, истинный путь спасения открыт только иноку, причем иноку, соблюдающему самые жесткие правила монашеского жития. Более того, Кирилл приверженец самых суровых форм монашества — затворничества и столпничества. Ибо только абсолютный отказ от мирских, плотских забот и полное смирение отождествлялись у него с идеей служения Господу, чему человек обязан посвятить свою земную жизнь. 

В "Слове о бельцах и монашестве" Кирилл Туровский утверждает, что монах должен быть носить самую грубую одежду — власяницу, суконные одежды или облачения из козьих шкур. Монастырский устав должен быть таков, чтобы никто не имел своевольства, но жил под руководством игумена. И Кирилл Туровский далее усиливает аскетический аспект монашеской жизни, говоря, что истинный монах — это полный аскет и молчальник. 

Поэтому монастырь, в его понимании, — это идеал, образец земного существования, единственное место, где человек может справиться с дьявольскими искушениями. Более всего Кирилл Туровский прославляет Киево-Печерский монастырь и его игумена Феодосия Печерского, говоря, что он больше всех возлюбил Бога, но и Бог его за это возлюбил больше всех. 

Так же как и Феодосий Печерский, Кирилл Туровский был непримирим ко всякого рода ересям и инакомыслию. Так, в "Слове и похвале святым отцам Никейского собора" он яростно обличает арианство, которое, видимо, еще таилось в каких-то русских христианских общинах. Особое неприятие вызывало у Кирилла какое-либо покушение на единство Церкви. Поэтому "Притча о человеческой душе и о теле" — это, помимо прочего, острый памфлет, написанный в конце 60-х — начале 70-х годов XII века по мотивам "дела Феодорца" ("слепец" — это ростовский епископ Феодор, "хромец" — Андрей Боголюбский, который и в самом деле был хромым).

Но, если вспомнить, поучения преподобного Феодосия были направлены, прежде всего, к монашеской братии и к киевским князьям. Кирилл Туровский идет дальше — он формулирует "печерский идеал" как идеал общественный, как нравственный призыв, обращенный уже ко всему русскому обществу.

Кирилл Туровский причислен к лику святых, день памяти — 28 апреля (по новому стилю — 11 марта).

В XII столетии на Руси произошла и первая канонизация женщины. Преподобная Евфросиния Полоцкая (в миру — Предслава Святославна) (ок. 1110–1173) — основательница и игуменья женского Евфросиньевского Спасо-Преображенского монастырь в Полоцке. Родилась она в Полоцке, и была дочерью полоцкого князя Святослава и княгини Софьи. Предслава выросла необыкновенной красавицей, множество молодых князей сваталось к ней. Но юная красавица всем отказала и тайно удалилась в монастырь, где постриглась в монахини под именем Евфросинии. При полоцком Софийском соборе она начала переписывать своими руками книги, чтобы составить библиотеку для школы, которую намеревалась открыть. При поддержке епископа Ильи основала в окрестностях Полоцка женский Спасо-Преображенский монастырь и около 1128 г. стала его игуменьей. Здесь она собрала многих “младых девиц”, в том числе своих младших сестер Градиславу (в крещении Евдокия) и Звениславу (в крещении Евпраксия), и стала обучать их грамоте и рукоделью. Когда киевский князь Мстислав Владимирович сослал отца Евфросинии в Византию, она взяла на себя всю полноту власти по управлению Полоцким княжеством. Так, найдены свинцовые печати с погрудным изображением монахини-княжны Евфросинии. Около 1150 г. полоцкий зодчий Иоанн воздвиг в Евфросиньевском монастыре Спасо-Преображенския собор, сохранившийся до наших дней. В 1161 г. мастер-ювелир Лазарь Богша изготовил по заказу Евфросиньи крест, который она подарила этой церкви. Полуметровый крест Евфросинии Полоцкой — ценное произведение прикладного искусства. Он был окован золотыми пластинами, изукрашен перегородчатыми эмалями, дорогими камнями и жемчугом. На боковых пластинах были помещены надписи на деловом и церковно-славянском языках. Крест был похищен в 1941 г. немецко-фашистскими захватчиками. Кроме каменного Спасо-Преображенского собора Евфросиния построила вторую каменную церковь в честь Пресвятой Богородицы и основала при этой церкви мужской монастырь. 

В 1173 г., во время паломничества в Константинополь и Иерусалим, Евфросиния заболела и скончалась. Ее тело погребли в Палестине. Но уже вскоре ей стали поклоняться как святой и преподобная Евфросиния Полоцкая была канонизирована. В 1187 г. мощи святой перенесли на Русь, в Киев, где они находятся и теперь в пещерах Киево-Печерского монастыря. День памяти: 23 мая (5 июня)