Сагарда А. И.

I. Данные о жизни св. Иоанна Дамаскина

Источниками жизнеописания Иоанна Дамаскина до недавнего времени служили:

1) греческое житие св. Иоанна, составленное патриархом иерусалимским Иоанном на основании более древнего арабского жития;

2) житие св. Иоанна, написанное первоначально на греческом языке, но до нашего времени дошедшее только в латинском переводе;

3) творения самого Дамаскина, в которых по местам встречаются указания на некоторые обстоятельства его жизни;

4) сообщения церковных писателей и особенно летописцев Феофана, Кедрина, Зонары.

В 1897-м году А. Пападопуло-Керамевс издал два греческих текста жития Иоанна Дамаскина, из которых первое озаглавлено: "Житие преподобных и богоносных отец наших Косьмы и Иоанна Дамаскина песнопевцев", а второе имеет такое надписание: "Житие преподобных и богоносных отец наших и самобратьев, и пчел Церкви Божией Иоанна Дамаскина и Косьмы, изложенное святейшим архиепископом иерусалимским Иоанном Меркурополом". Вследствие близкого по содержанию и языку родства второго, опубликованного Пападопуло-Керамевсом, жития с ранее известным греческим житием Иоанна Дамаскина, является в высшей степени вероятным, что автором этого последнего жизнеописания является не Иоанн VI, современник Никифора Фоки, т. е. из второй половины Х-го века, как утверждали ранее, а Иоанн Меркуропол, занимавший патриарший престол в Иерусалиме от 1156 по 1166 г.

В конце 1912 года в печати появился арабский текст жития св. Иоанна Дамаскина, опубликованный К. Башой на основании трех рукописей: из Хомса, хаматской и ватиканской. Автором арабского жития является монах Михаил, попавший в плен к румскому сельджукиду Сулейману-ибн-Кутулмишу при взятии последним Антиохии в 1084 г. Следовательно, житие относится к концу ХII-го века и, несомненно, является тем арабским житием, на основании которого составлено греческое житие Иоанна Дамаскина, принадлежащее, по нашему мнению, Иоанну Меркурополу.

Данные о жизни Иоанна Дамаскина, которые можно извлечь из этих как ранее известных, так и опубликованных только в последнее время источников, довольно скудные.

Св. Иоанн Дамаскин родился в конце седьмого века, в Дамаске, главном городе Сирии, от родителей знаменитых древностью рода и христианским благочестием. Отец Иоанна, Ибн-Серджун (Сергий) Мансур, исправлял при дамасском калифе должность главного логофета. был очень близок к калифу и употреблял свое влияние при дворе ко благу Церкви Христовой.

Когда у него родился сын Иоанн, он поспешил сделать его, по выражению автора греческого жизнеописания, сыном света чрез возрождение от духовной матери, т. е. чрез крещение, и в дальнейшем заботился о том, чтобы сделать его добрым христианином. Более всего отец Иоанна желал найти для своего сына опытного и благочестивого учителя и нашел такого в лице пленного инока, калабрийца Косьмы, который имел обширные и разнообразные сведения. Этому иноку Сергий поручил воспитание и родного сына Иоанна, и сводного его брата, Косьмы, родом из Иерусалима. Успехи воспитанников скоро оправдали доверие благочестивого мужа к иноку.

"При превосходстве своей природы и при ревности своей воли, Иоанн был словно орел, летающий в небе, как будто у него были крылья. Его же духовный брат и соученик Косьма был подобен кораблю, окрыленному парусами, или торговому судну, плывущему по воде, когда дует попутный ветер и тихо веет в его корму. Так, благодаря превосходству их дарований и ревности, они в короткое время овладели всем труднейшим знанием, как грамматикой, так и диалектикой и искусством доказательств. В нравственной же философии они успели настолько, что не только украсили свой ум ее изучением, но и смирили душевные страсти. И подобно тому, как орел смотрит на солнце, так и они пристальным взором взирали на основы природы.

Арифметические пропорции они усвоили также хорошо, как какие-нибудь Пифагоры или Диофанты, а геометрические доказательства ими были настолько изучены, что они могли показаться какими то Эвклидами или подобными ему. В музыкальном искусстве они достигли такого совершенства, какое сведующие люди находят в созданных ими божественных песнопениях. Что касается астрономии, то, хотя Иоанн, сообразуясь с ограниченным познанием простых людей, и мало писал о расстоянии, фигурах и пропорциях расстояний, однако, каков был он в знаниях этого рода, его писания ясно показывают. Таков же был, несомненно, и Косьма. Но речь о нем я предоставляю другим, — ибо Иоанн — предмет наших похвал".

Окончив воспитание вверенных ему юношей, инок удалился в лавру св. Саввы, где и жил, согласно своему желанию и избранию, до самой смерти. Между тем умер и Сергий Мансур, и его сын Иоанн сделался наследником имения своего отца, и скоро стал ближайшим советником калифа, и был поставлен в большей должности, нежели его родитель.

Среди государственных занятий Иоанн находил время для написания ряда догматических и догматико-полемических творений.

Уже во время пребывания в Дамаске св. Иоанн вступил в борьбу за православие с монофизитами и написал против них довольно пространное рассуждение от лица Петра, архиепископа дамасского.

В Дамаске же, можно полагать, св. Иоанн написал и свое краткое сочинение "О правом образе мышления", заключающее в себе изложение православной веры.

Между тем в 726 г. явился новый враг Церкви, — иконоборство. Мир Церкви был нарушен на долгое время, и нарушителем его явился император Лев Исаврянин.

Слух о новой ереси распространился до отдаленных пределов римской империи, и скоро ревнители чистоты православного учения возвысили голос в защиту истины: и между ними прежде всего св. Иоанн Дамаскин, который в иконоборстве видел лжеучение, противное самому существу христианства.

"Нам, всегда чувствующим свое недостоинство, прилично было бы молчать и исповедывать Богу грехи свои, — так начинает св. Иоанн свое первое защитительное слово против отвергающих святые иконы. Но так как все хорошо в свое время; я же вижу, что Церковь, которую Бог построил на основании апостол и пророк, сущу краеугольну Самому Иисусу Христу (Ефес. II, 20), бросается как бы морскою бурею с вздымающимися друг над другом волнами, волнуется несноснейшим напором лукавых духов; и хитон Христа, свыше сотканный, который осмелились разделить сыны нечестивых, разделяется, и тело Его, которое есть слово Божие и издавна принятое церковное предание, рассекается на различные части, то я счел, что неблагоразумно молчать и налагать оковы на язык, взирая на угрозу, говорящую: не усумнится, не благоволит душа моя в нем (Авв. II, 4), и: если увидишь меч грядущ и не будеши глаголати брату твоему, крове его от руки твоея взыщу (Иез. XXXIII, 6). Итак, побуждаемый нестерпимым страхом, я решил говорить. высоту царей не полагая выше истины, ибо слышал богоотца Давида, говорящего: глаголах пред цари и нестыдяхся (Пс. СХVIII, 46). Даже более побуждался к тому, чтобы говорить, тем, что слово царя способно к обольщению подданных, потому что издавна немного таких, которые пренебрегли бы повелениями царей, зная, что над земным царем есть небесное царство и что законы обладают царями".

Между тем волнение умов в народе все более и более распространялось.

В 730 г. император Лев обнародовал указ, которым совершенно воспрещалось писать иконы и покланяться им и повелевалось все священные изображения в храмах и в частных домах истреблять.

Такие жестокие меры против иконопочитания вызвали защитников истины на новые подвиги. Св. Иоанн Дамаскин написал новое слово — второе — против иконоборцев к клиру и народу константинопольскому. Вероятно, немного лет спустя св. Иоанн написал и третье слово о том же предмете. По своему содержанию и даже по внешнему построению, оно совершенно сходно с первыми двумя, и особенно со вторым.

Жизнеописания Иоанна Дамаскина повествуют, что император Лев не оставил без отмщения своего обличителя. Не имея возможности действовать против св. Иоанна открыто, он прибег к хитрости и клевете. Император Лев известил дамасского калифа, будто Иоанн хочет изменою передать Дамаск в руки греков. Письмо, которым Иоанн якобы извещал императора о своем намерении, Лев послал в Дамаск, вместе с своим письмом, в котором утверждал, что не хочет воспользоваться изменою. Калиф поверил и дал повеление отсечь мнимому преступнику правую руку, которая писала изменнические письма. Повеление было исполнено. Отсеченная рука повешена на площади.

Когда гнев калифа несколько успокоился, Иоанн упросил его дать ему отсеченную руку для погребения и, получив ее, повергся с пламенной молитвой пред иконою Богоматери.

"Владычице, Пресвятая Матерь, родившая Бога моего!

Ради божественных икон отсечена моя правая рука.

Ты знаешь причину, по которой возъярился Лев;

Поспеши скоро и исцели руку мою.

Десница Вышнего, которая от Тебя восприняла плоть,

Совершает многие силы чрез Твое предстательство.

Пусть Он, по Твоим молитвам, исцелит теперь десницу мою эту,

Дабы она даруемые Тобою песнопения в честь Твою и Воплотившегося от Тебя

Написала в стройных созвучиях, Богородице,

И соделалась пособницей православного богослужения

Ибо, как Матерь Божия, Ты можешь сделать, что Тебе угодно".

Произнося со слезами эти слова, Иоанн заснул и видит во сне святую икону Богоматери, которая смотрит на него милостивыми и светлыми очами и говорит: "Вот рука твоя стала здоровой, не медли более, но сделай ее тростью книжника скорописца (Пс. ХLIV, 2), как ты сейчас обещал мне. Когда Иоанн проснулся и ощупал свою отрубленную руку, то увидел, что она исцелена.

После этого Иоанн раздал свое имение бедным и родственникам и, — несмотря на то, что калиф, убедившись, благодаря чуду, в невиновности праведника, просил его остаться, удалился в лавру св. Саввы близ Иерусалима, — чтобы здесь всецело посвятить себя Богу.

Факты из жизни Иоанна Дамаскина за время его пребывания в лавре св. Саввы рисуют пред нами трогательный образ отшельника, проникнутого духом евангельской простоты и смирения.

Старец, руководитель Иоанна, потребовал от него — ничего не делать по своей воле, непрестанно пребывать в молитве, оплакивая прежде сделанные грехи, изгонять из души всякий образ мирской жизни и запретил даже писать.

Между тем у одного из монахов лавры умер родной брат. Скорбящий о разлуке просил Иоанна сложить какую-либо песнь и пением успокоить его душу. После долгих колебаний он согласился и написал те умилительные песнопения, которые и теперь поются при погребении. Старец-наставник, услышав пение, изгнал Иоанна вон из кельи и согласился принять его обратно только под тем условием. если он вычистит все нечистые места лавры своими руками. Иоанн поспешил исполнить наложенную на него епитимию, но старец, тронутый необычайным смирением и самоотвержением, остановил его и облобызал, говоря: "О, какого великого подвижника блаженного послушания родил я во Христе".

Из лавры св. Саввы Дамаскин внимательно следил за нуждами православной Церкви, стараясь отражать нападения на нее врагов, и мужественно возвышал свой голос против несториан, монофизитов, монофелитов и особенно иконоборцев.

Благочестивая жизнь, ревность по истине, обширная ученость Иоанна Д. обратили на него внимание патриарха иерусалимского Иоанна V, епархии которого принадлежала лавра св. Саввы, и он рукоположил Иоанна во пресвитера иерусалимской церкви.

Но Иоанн оставил Иерусалим и снова переселился в обитель св. Саввы, где и почил.

Год кончины Иоанна Дамаскина с точностью неизвестен. Но на основании слов отцов VII Вселенского Собора: вечная память Иоанну, должно принять, что он скончался ранее 787 г. Погребен он в лавре св. Саввы подле раки св. основателя лавры.

Церковь ублажает Иоанна, как наставника православия и учителя благочестия и чистоты. Седьмой Вселенский Собор, в опровержение хулы на св. Иоанна провозглашенной иконоборческим собором 754 г., так говорит о нем: "Иоанн, которого еретики в укоризну назвали Мансуром, ревнуя примеру Евангелиста Матфея, все оставил и последовал Христу; большее богатство вменив аравийских сокровищ поношение Христово, изволи паче страдати с людьми Божиими, нежели имети временную греха сладость (Евр. XI, 25, 26). Взяв крест свой и Христов и последовав Христу, силою Христовою за Христа и за Христовых он вострубил трубою с востока, не терпя новоизобретенного учения в чужой стране и беззаконного злоумышления и неистового восстания против Церкви Божией. Но возгласив о нем, всех увещевал не входить в общение с делающими беззаконие, помышляя об одном, как бы сохранить древнее учреждение в церквах и мирное устроение, которое Господь даровал ученикам Своим, как отличительный знак называющихся именем Его, говоря: мир оставляю вам, мир Мой даю вам" (Дн. XIV, 27). По окончании всех деяний отцы седьмого вселенского собора св. Иоанну, вместе с патриархом Германом и Георгием, епископом кипрским, провозгласили вечную память: "Герману православному вечная память. Иоанну и Георгию вечная память... Троица прославила трех, коих рассуждениям да сподобимся последовать".

II. Литературная деятельность св. Иоанна Дамаскина

Св. Иоанн Дамаскин, вдохновенные песнопения которого раздаются и в великолепных храмах столицы, и в убогих церквах заброшенных наших сел, славен, как самоотверженный и неустанный защитник православия, — велик как глубокомысленный христианский богослов, давший в своих творениях раскрытие и изложение возвышенных догматов христианства, — неподражаем, как величайший христианский песнописец. В своих многочисленных творениях, которые навсегда останутся источником христианской науки и церковного просвещения, св. Иоанн Дамаскин выступает то как догматист, излагающий систему христианского вероучения, то как моралист, раскрывающий величие и силу добродетелей и опасность и вред пороков, то как полемист с неподражаемой ревностью, настойчиво, безбоязненно боровшийся и силою своего слова и верою поражавший несториан, монофизитов, монофелитов, манихеев, иконоборцев и магометан; то как экзегет, давший истолкование всех посланий Апостола Павла, то как оратор-проповедник, то как христианский певец, трогающий нас своею вдохновенною и поэтически созданною благоговейною церковною песнью.

Догматические сочинения Иоанна Дамаскина:

1) "Источник знания";

2) "Книжечка о правом образе мышления";

3) "О Св. Троице";

4) "О трисвятой песни";

5) "Элементарное введение в догматы".

Полемические сочинения:

1) "Против отвергающих святых иконы";

2) "Против дарейского яковитского епископа" или обычно: "Против яковитов";

3) "Диалог против манихеев";

4) "Прение между сарацином и христианином";

5) "О драконах и ведьмах";

6) О сложной природе";

7) "О двух волях во Христе";

8) "Против ереси несториан";

9) "Прение Иоанна православного с манихеем";

10) "О вере против несториан".

Экзегетические сочинения:

комментарии на послания ап. Павла, представляющие собой иди подражание, или воспроизведение комментарий Иоанна Златоуста, блаженного Феодорита киррского и Кирилла александрийского.

Аскетические сочинения:

1) "О святых постах";

2) "О восьми духах злобы";

3) "О добродетелях и пороках".

Гомилии:

св. I. Дамаскин оставил несколько проповедей, как-то:

на Преображение Господне, об усохшей смоковнике, на великую субботу, праздник Благовещения (две очень сомнительные по своей подлинности гомилии), и на успение Богородицы (три, несомненно, подлинные гомилии).

Песнопения:

Пасхальная служба; каноны на Рождество Христово, на Богоявление, на Вознесение Господне и другие; Осьмигласник.

Особое место среди творений Иоанна Дамаскина занимают его "Священные параллели" —сличение изречений Писания об истинах веры и благочестия с изречениями отцов и учителей Церкви.

Остановимся подробнее на важнейших в догматическом отношении творениях Иоанна Дамаскина, следуя порядку расположения их в Патрологии Миня.

Источник знания

Это главное и наиболее известное творение св. Иоанна Дамаскина, посвященное им его сводному брату, Косьме маюмскому, разделяется на три части:

1) "Философские главы"

2) "О ересях вкратце"

3) "Точное изложение православные веры"

I. Философские главы, обычно называемые Диалектикой, фактически же заключающие в себе аристотелевскую логику и онтологию, по замыслу автора, должны были служить философской пропедевтикой в изложение основных догматов христианства. В первой главе этого творения св. Иоанн Дамаскин пишет: "Так как апостол говорит: вся же искушающе добрая держите (1 Фесс. V, 21), будем исследовать также и учения языческих мудрецов. Может быть, и у них мы найдем что-либо пригодное и приобретем что-либо душеполезное; ибо всякий художник нуждается в некоторых инструментах к совершению устрояемого. И царице свойственно пользоваться услугами служанок. Поэтому мы позаимствуем такие учения, которые являются служителями истины, но отвергнем нечестие, жестоко владевшее ими и не воспользуемся дурно хорошим и не употребим искусства доказательств для обольщения простецов. Хотя истина и не нуждается в разнообразных доказательствах, тем не менее мы воспользуемся ими для опровержения нечестивых противников и лжеименного знания.

С этого мы и начнем, как с букв, с того, что приличествует имеющим еще нужду в молоке, призвав руководителем Христа, ипостасное Слово Божие, Которым подается всяко даяние благо и всяк дар совершен (Иак. I, 17)".

В целях осуществления этого плана Иоанн Дамаскин в дальнейших главах Диалектики дает на основании "Исагоги" Порфирия и "Категорий" Аристотеля истолкование целого ряда философских терминов, из которых многие имели и имеют, громадное значение при изложении тринитарного и христологического учения православной Церкви.

II. О ересях вкратце. История ересей Иоанна Дамаскина в первой своей части (до массалиан) представляет собой почти совершенно буквальное воспроизведение соответствующих глав Панария Епифания кипрского, в дальнейшем опирается на сообщения бл. Феодорита киррского, Тимофея константинопольского, Софрония, Леонтия византийского, другие неизвестные нам источники, и только заключение, где речь идет о магометантстве и иконоборчестве, составляет литературную собственность Иоанна Дамаскина в полном и собственном значении этого слова.

III. Точное изложение православной веры. Эта последняя часть трилогии Иоанна Дамаскина представляет собой систему христианского вероучения, изложенную словами отцов и учителей Церкви и вселенских соборов. В наших изданиях она разделяется на четыре книги. Первая трактует о Боге в Его премирном бытии; вторая — о творении вообще, ангелов, демонов, видимой природы, рая, человека и о промышлении Божием; третья — о воплощении Бога Слова и четвертая — о прославлении Богочеловека, крещении, евхаристии, почитании святых мощей, о каноне Ветхого и Нового Завета, о существовании зла в мире и т. д. В греческих кодексах этого деления на четыре книги нет; оно появилось впервые на западе.

Точное изложение православной веры — это важнейшее творение св. Иоанна Дамаскина, которое и до настоящего времени является лучшим и авторитетным изложением учения православной Церкви.

Три защитительных слова против отвергающих святые иконы

Три защитительных слова Иоанна Дамаскина искони считались за лучшее из того, что когда-либо было написано для защиты иконопочитания. Несмотря на то, что, подобно остальным его сочинениям, и данные слова страдают многословием и повторениями, несмотря на то, что, отстаивая иконопочитание, он иногда близок к крайностям и при выборе доказательства обращается к сочинениям, ложно приписываемым тому или другому отцу Церкви, нельзя не сказать, пишет проф. А. А. Бронзов, с автором предисловия к этим словам в Lequin'евском их издании: "В этих трех речах ты, читатель, имеешь чистое и истинное изложение церковного учения об изображениях Христа и святых, которые должны быть почитаемы, и — твердейшую защиту против нападающих на них, при посредстве которой ты без всякого труда сокрушишь все стрелы еретиков".

Первое защитительное слово написано, можно думать, в 726-м году, когда император Лев Исаврянин издал свой первый эдикт против почитания икон; второе — около 730 г. и третье — несколько лет спустя.

О правом образе мышления

Это сочинение представляет собой выразительное исповедание веры и, как показывает вступление и заключение, было представлено кем-то, кто был лишен церковного общения митрополиту дамасскому Петру. Что это был епископ, явствует из его обещания, никакого двоеженца не принимать в клир в качестве священника. Если рукописное предание называет Иоанна Дамаскина составителем данного произведения, то это находит свое подтверждение и оправдание во всем содержании исповедания, равно как и в том факте, что последнее составлено вскоре после начала гонений на иконы, когда Дамаскин, по крайней мере, по свидетельству древнейшего биографа, жил еще в Дамаске. Так как Иоанн иерусалимский, который в Иерусалиме посвятил Иоанна во пресвитера, скончался в 735 г., то составление данного сочинения падает, очевидно, на время, предшествующее этому году. Вероятно, монофелитский епископ — за это говорит его обещание не вступать в общение с маронитами —попросил выдающегося богослова своей провинции составить это небольшое сочинение и представил его, как свое исповедание веры, дамасскому митрополиту. Оно открывается точным изложением учения о Св. Троице, в котором о Св. Духе, между прочим, говорится, что Он имеет Свою причину и начало в Отце, так как Он от Него исходит. Затем еще выразительнее развивается христология совершенно в том же духе и характере, как и в "Точном изложении православной веры". Внимание автора преимущественно останавливается на вопросе о двух волях. Он усиленно подчеркивает, что Христос действует не одной только божественной волей, как божественная природа, и не одной только человеческой. как человеческая природа: одна и та же личность волит по обеим природам. Далее отвергается прибавка Петра Фулона к трисвятой песне: "Распныйся за нее"; отвергается на том основании, что чрез нее или четвертая ипостась вводится в Святую Троицу, или же последняя оказывается причастной страданиям. Наконец, отвергаются заблуждения Оригена: предсуществование душ, переселение их и апокатастасис.

Против яковитов

Это сочинение было составлено Иоанном Дамаскиным от имени митрополита дамасского Петра и послано затем к яковитскому епископу близ лежащего города Дарея, чтобы отвлечь его от монифизитства.

Все ошибки в учении о троичности и христологии: Ария, Евномия, Савеллия, Нестория, Диоскора сводятся, по мнению автора, к неправильному отожествлению природы или субстанции и ипостаси. Ипостась, определяет составитель, есть то, что в себе существует, или то, что не существует в другом, или то, что не есть акциденция.

Монофизитам ставится в заслугу, что они не отожествляли природы и ипостаси, но зато они измыслили учение о merikai ousiai, различая в Божестве ousia и merikai ousiai. Но если в Божестве существует merikai ousiai, если каждая ипостась имеет свою субстанцию, кроме той общей субстанции, которая лежит в основании ипостасей, то в Боге, следовательно, оказывается уже четыре ипостаси. От этих положений составитель переходит к обсуждению тринитарных и христологических вопросов, при чем с особенной силой подчеркивает, что по воплощении в Христе было две природы, без того, однако, чтобы они в каком-либо отношении образовывали двойственность. Затем составитель, неизменно стремясь к своей цели — убедить яковитского епископа в неправоте его учения, указывает, что монофизитство необходимо приводит к целому ряду абсурдов. Божество и человечество одно и то же. Люди единосущны с Отцом. Христос имеет новую из Божества и человечества смешанную природу. Поэтому Он не единосущен ни Своему божественному Отцу, ни своей человеческой Матери. В ряде дальнейших глав Дамаскин устанавливает, что заблуждения монофизитов покоятся также на отожествлении природы и ипостаси.

Диалог против манихеев

Это сочинение, написанное в форме диалога между православным и манихеем, несомненно, принадлежит Иоанну Дамаскину. Только Billy и Combefis сомневались в его подлинности, но без достаточных оснований.

Открывается сочинение изложением манихейской системы. Бог (добро) и материя (зло) существуют рядом друг с другом. Отдельные части материи находятся в постоянной борьбе между собой, пока одна из них не достигла границ небесного царства. Когда добро заметило приближение зла, оно произвело матерь жизни. последняя же родила первого человека, т. е. пять элементов: воздух, ветер, воду, свет и огонь. Вместе с тем первый человек поднимает борьбу против мрака, но тот овладевает первым человеком и подвергает его мучениям и т. д.

После решительного опровержения манихейской системы, православный излагает учение Церкви о зле и его происхождении. Вечная субстанция неизменяема; разумно сотворенное изменяемо, потому что свободно. Добродетель, это —оставаться в границах своей природы, быть добрым и повиноваться Творцу, как Он сам желает этого. Вследствие свободы диавол изменился, потому что он стремится к большему, но не правильным образом. Так как в своем существовании диавол стоит в безусловной зависимости от Бога, то Бог мог уничтожить его, но Он не сделал этого и оставил ему бытие. Диавол пал без искушения, поэтому у него нет возможности к покаянию. Человек, напротив, имеет и находит прощение, потому что он был искушаем. Хотя Бог предвидел падение диавола, тем не менее Он создал его, ибо желал уделить ему от Своей природы хотя бы бытие. Бытие — низшая ступень добра, небытие — абсолютное зло. Добродетель есть благо и вместе с тем вечное бытие. Зло есть ничто. Оно существует только до той поры, пока продолжается злое направление воли. Бог в загробной жизни не наказывает никого, но каждый сам делает себя или способным к участию в божественной жизни, или нет. Участие в ней — блаженство, лишение ее — наказание.

О Св. Троице

Это сочинение содержит учение Иоанна Дамаскина о Св. Троице и более подробное выяснение важнейших вопросов христологии. Одна природа, одна воля, одна сила — в трех ипостасях Св. Троицы. Во Христе же, напротив, две природы — в одной ипостаси. По Божеству от вечности от Отца рожденный, Он в последнее время непостижимым образом родился от Девы Марии без нарушения ее девственности. Так как Он — Сын Божий, то только Он, а не Отец, и не Дух Святой сделался Сыном Человеческим. Его личная особенность есть сыновство. Отец и Сын не образуют двух принципов, но они непосредственно связаны друг с другом. Единение обеих природ во Христе произошло без их смешения. Сын есть образ Божества; премудрость, которая все содержит; сила, которая все сотворила. Дух Святой имеет свое бытие от Бога и чрез Сына является людям, как совершенный образ Сына и жизнь, первопричина живущего, святой источник и т. д. Отец находится над всем и заключается во всем. Сын существует во всем. Это есть совершенная Троица, в которой ничего сотворенного или конечного. Отцу никогда не недостает Сына, Сыну никогда не недостает Духа. Троица есть неизменна. Суть три лица, но один образ, три формы, но одно выражение, три ипостаси, но одно божество, три ипостаси, но одна сущность, три деятельности, но одна благодать, три познания. но одна слава, три имени, но одно исповедание; три исповедания, но одна вера. Бог есть незаходимый, непостижимый и неизреченный свет.

Далее следует христологическое исповедание на почве никейского символа, при чем на передний план выдвигается учение о соединении двух природ во Христе без смешения и разделения.

О Трисвятой песни

Написанное для архимандрита Иордана, данное творение Иоанна Дамаскина посвящено известной прибавке Петра Кнафевса: "Распныйся за ны". Во вступлении автор хвалит адресата и благодарит Бога за его добродетели. В качестве повода к написанию данного трактата он указывает то обстоятельство, что диавол чрез Петра Кнафевса нарушил церковный мир. Серафимы, воспевая трисвятую песнь, тем самым прославляли Бога в трех лицах. Боговдохновенные отцы, которых слово есть закон, относят песнь серафимов не к Сыну, но ко всей Троице. Трижды святым мы можем называть только Божество в виду Его Троичности, но не называем так одной ипостаси. Поэтому песнь: "Святый Боже, святый Крепкий, святый Бессмертный", мы употребляем в применении к трем Лицам. Трижды святой, это не суперлятив, имеющий применение к отдельному лицу, но обозначение троичности. Три Лица суть три индивидуальности, общей основой которых является Божество. Слово и Дух суть силы Божества, но личные силы, неотделимые от Отца, из Которого и в Котором они находятся и к Которому они относятся, как к своей первопричине. Бог премирен, поэтому Его Слово и дыхание Слова обладают личным бытием. Из дальнейших рассуждений Дамаскина обращает на себя внимание следующее: два есть начало числа; три — совершенное число. Но троичность в Боге не поэтому, напротив, три — совершенное число только потому, что в Боге три ипостаси. От Него, первопричины всех вещей. три получило эту особенность. Отец — из ничего, Сын — из Отца, Дух Св. — из Отца, чрез Сына и Логоса исходя, но не как Сын. Если бы Дух Св. был Сын Божий, то такое отношение могло бы быть продолжено в бесконечность, и вместо одного Сына получился бы целый народ сынов. Слово — личное рождение (gennema), поэтому Он есть Сын; Дух Св. есть личное исхождение из Отца чрез Сына, но не от Сына, как дыхание уст Божьих, которые произносят Слово. Тринитарное учение, изложенное в этом сочинении, по своему духу и характеру целиком есть учение Иоанна Дамаскина. Сравнение Отца. Слова и Духа с человеческим духом, его словом и дыханием, которое произносит слово или чрез которое слово открывает себя, это сравнение повторяется во многих творениях Иоанна.

Элементарное введение в догматы

По своему содержанию это сочинение, посвященное Дамаскиным Иоанну, епископу лаодикийскому, совпадает с первой частью "Источника знания", именно, "Философские главы". Только предмет рассуждения здесь очерчен более выразительно. Для характеристики сочинения достаточно кратко указать его содержание. Соответственно учению отцов Церкви, понятия: природа, сущность, тождественны; равно и понятия: ипостась, личность, индивидуум, как и понятия: различие, свойство, особенность. — Божество есть премирное бытие. Каждый род творений, например ангелы, образует одну природу. Субстанция есть общее, личность — индивидуальное. Различие или свойство есть то, благодаря чему субстанции, роды, личности отличаются друг от друга. Акциденции бывают то отделимые, то неотделимые. Последние это — те, которые характеризуют индивидуальное бытие. Индивидуумы принадлежат к одной и той же субстанции, роду и виду или различным. Род распадается на виды. Высший род не есть вид какого- либо другого рода, потому что он есть высочайший. Равным образом и низший вид не имеет уже под собой другого вида. Высшее родовое понятие есть понятие о субстанции. Это последнее распадается на понятия о телесном и бестелесном. Три божественные личности суть индивидуумы, в отношении к которым родовым понятиям является премирное и непостижимое Божество. Затем следуют определения понятий: energeia, pathos, thelesis.

О двух волях во Христе

Это творение направлено Иоанном Даиаскиным против монофелитов. Где существует две природы, там существует и две воли. Природа, соответственно учению отцов, есть общее и невидимое. Ипостась есть индивидуальное бытие, которое для себя существует, — сущность с ее акциденциями, для себя существующая, отличная от других ипостасей. Природа есть общее, а ипостась, это та же природа — только в ее индивидуальном бытии. Во Христе и после соединения пребывают две природы. Между свойствами божественной природы Христа находится также и божественная воля. К свойствам Его человеческой природы принадлежит также и человеческая воля. Во Христе таким образом — две воли. Что Он владел человеческой волей, на это указывает факт Его укрепления чрез ангелов и чувство оставленности на кресте. После смерти ни тело Его, ни душа, находившаяся в аду, не были отделены от Божества. Если Бог воспринимает две природы, то вместе с тем он должен воспринять также и две воли. Скажут: воля есть дело личности. Нет, способность воли есть дело естества; ее же употребление, это — дело личности. Если бы способность воли была делом личности, то Сын имел бы другую волю по сравнению с Отцом. Что принадлежит природе, то не нуждается в научении. Так как нет ни одного человека без воли, то ясно, что воля принадлежит к природе. Чрез разум и свободу мы носим образ Бога в себе, и этот образ был воспринят Христом. Не Божественной энергией ел и ходил Христос, хотя Божественная воля помогала человеческой в ее деятельности. Так учат Евангелия, Апостолы и святые отцы. В доказательство этой мысли составитель приводит ряд мест из Писания, которые говорят о человеческой природе Христа. Выражением человеческой души Христа была, например, печаль. Свойством Его человеческой природы служила также воля. Как только человек, Христос не мог искупить; как только Бог, Он не мог человечески действовать. Поэтому Божеское и человеческое действование воли в Нем объединены. Божеская воля действует чрез посредство человеческой; человеческая воля служит Божественной.

Первое место среди всех произведений св. Иоанна Дамаскина, бесспорно, принадлежит "Точному изложению православной веры". За это говорит, между прочим, и то, что, именно, это творение прежде других появилось в переводе на латинский язык — при папе Евгении III (1144—1153). За это говорит и то, что на славянский язык оно было переведено:

а) еще в Х-м веке — Иоанном экзархом болгарским,

б) в XVII-м — Епифанием славинецким,

в) в XVII-м — преосвященным Амвросием, архиепископом московским.

Об этом же свидетельствует и тот факт, что в течение Х1Х-го века на русском языке появилось два полных перевода "Точного изложения православной веры" и третий не законченный. Редакция журналов "Христианское Чтение" и "Церковный Вестник", решив издать в течение ряда лет полное собрание творений св. Иоанна Дамаскина, полагала, что каждая строка драгоценных произведений стойкого и мужественного борца за православие должна сделаться понятной и близкой русскому народу.