Введение

Дмитрий Яковлевич Самоквасов оставил заметный след сразу в нескольких областях культуры. Он автор многочисленных трудов по истории русского народа, государства и права; теоретик и организатор архивного дела в России; археолог, раскопки которого, по его же словам, охватили обширную территорию «между Вислою и Тереком, Чёрным морем и рекою Москвою». Между тем упоминания о нём в энциклопедиях, периодике, монографиях нередко страдают тенденциозностью. Специально его творческое наследие практически ещё не разрабатывалось. Публикации об открытиях Самоквасова (могилы скифских вождей, славянских вождей и дружинников, древние города Руси), равнозначных находкам Г.Шлимана или Г.Картера, давно уже стали библиографической редкостью. Спасённые от уничтожения, упорядоченные и опубликованные им же, документы используются едва ли не в каждом новом исследовании по истории средневековой России. Репродукциями с обнаруженных им древностей до сих пор иллюстрируют школьные и университетские учебники по истории отечества, но чаще всего без указания имени первооткрывателя.

Именно поэтому, а также и потому, что Самоквасов широко продвигал свои реформаторские взгляды на организацию, хранение и использование исторических документов, возникла необходимость разобраться в вехах его трудов на посту управляющего Московским архивом Министерства юстиции.

Сделать это лучше всего нам помогут работы Шохина Л. И. «Московский архив Министерства юстиции и русская историческая наука», Маяковского И. Л. «Очерки по истории архивного дела в СССР», Самошенко В. Н. «История архивного дела в дореволюционной России» и статья Щавелева С. П. «Самоквасов – историк, археолог, архивист» в журнале «Вопросы истории ».

Цель реферата – изучить попытки и проекты Самоквасова по изменению законодательства в области архивного дела в России. Реферат состоит из 5 разделов, каждый из которых затрагивает свою проблему по теме.

Обратимся к краткой научной биографии Самоквасова.

Дмитрий Яковлевич родился 15 (17) мая 1843 года. С 1853 года по 1862 год он учился в гимназии, а уже в 1863 году он поступает на юридический факультет Петербургского университета. В1868 году заканчивает курс кандидатом прав и остается при кафедре истории русского права.

В среде историков-юристов выросла плеяда выдающихся ученых и общественных деятелей вроде наставника Дмитрия Яковлевича Градовского А. Д. или его постоянных оппонентов М. М. Ковалевского и В. И. Сергеевича. Неудивительно, что юрист по образованию Самоквасов углубленно изучал специальные исторические дисциплины и общие проблемы культуры.

От своих коллег - кабинетных историков и правоведов – он с самого начала своей научной карьеры отличался тем, что наряду с письменными широко использовал археологические источники. Увлечение археологией способствовало переросшее в многолетнюю дружбу знакомство с графом Уваровым – основателем Московского археологического общества (МАО), а затем Исторического музея в Москве.

В 1873 году Самоквасов защитил диссертацию «Древние города России», выпустил в свет первую книгу, завершил начатые в 1872 году раскопки огромных курганов Черная могила, Гульбище и Безымянный, читал лекции в Варшавском университете, стал там приват-доцентом, экстраординарным профессором.

Уже в 1883 году Самоквасов – ординарный профессор Варшавского университета, а в 1887 году занимает пост выборного декана юридического факультета. Там же с 1891 года начинает исполнять обязанности ректора. В этом же году он все свое собрание русских древностей передает безвозмездно в Императорский Российский Исторический музей на вечное хранение, что вызывает недовольство его коллег, и Дмитрий Яковлевич вынужден переехать в 1892 году из Варшавы в Москву из-за неприязненного их к нему отношения. В Москве он поступает на пост управляющего Московским архивом Министерства юстиции (далее МАМЮ).

В 1893 и 1909 годах Самоквасов добивался увеличения ассигнований на архивные нужды от правительства. Так же с 1894 года читает историю русского права в Московском университете сверхштатным профессором. Уже в 1895 году Самоквасов – ординарный профессор Московского университета, а в 1900 году – заслуженный профессор.

В 1899 году Самоквасов отправляется в длительную командировку за границу.

В 1902 году выпускает двухтомник « Архивное дело в России».

5(18) августа 1911года Дмитрий Яковлевич Самоквасов умер от кавказской малярии, которой он заразился на одной из археологических раскопок.

Далее нужно уточнить некоторые сведения об учреждении, руководителем которого стал Самоквасов в 1892 году, о МАМЮ.

Московский архив министерства юстиции составился из бывших при Сенате в Москве Государственных архивов: 1) разрядного, 2) архива старых дел и 3) вотчинного департамента. Архив заключал в себе богатые материалы для изучения внутреннего быта России, начиная с XVI столетия, кроме того, он имеет огромное значение и для практиков, по множеству имеющихся в нем сведений о разного рода недвижимых имениях, о старинных дворянских родах и проч.

Во второй половине 19 в. МАМЮ превратился в научно-методический центр и занял ведущее место среди других архивных учреждений. До Самоквасова им руководили П. И. Иванов (с 1852 года по 1864 год), Н. В. Калачов (с 1865 года по 1885 год), Н. А. Попов (с 1885 года по 1892 год).

На рубеже 19-20 вв. МАМЮ приобретал всё большее значение как крупнейший исторический архив в России, хранивший основную массу источников по внутренней политике и экономике 17-18 вв. Росло количество исследователей, продолжались издания писаний и публикации документов. Однако развитие научной деятельности МАМЮ происходило не без зигзагов, широкие замыслы вступали в противоречия с возможностями их практического осуществления. Объективные трудности проявились и в драматических столкновениях взглядов и характеров архивистов. Происходила борьба между ними за «наследство», оставленное знаменитыми предшественниками.

Здесь еще с 1869 г. стал выходить периодический орган «Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции». В первом томе «Описания...» были опубликованы описи, ведомости о хранящихся документах, краткие исторические справки об учреждениях-фондообразователях.

В архиве умышленно не заполнялись полностью штаты, чтобы из сэкономленных средств выдавать дополнительное вознаграждение архивистам. Благодаря этому состав сотрудников в 60 - 80-е годы изменился в лучшую сторону, «среди них укрепились самые лучшие традиции ...составляющие гордость архива».

В Московском архиве Министерства юстиции много делали для повышения престижа архивной службы.

В архиве Министерства юстиции имелась обширная библиотека, основанная в 1865 г. Она комплектовалась за счет покупки книг, пожертвований исследователей и научных обществ. Сотрудники архива часто жертвовали свои произведения или завещали научные библиотеки.

Далее о службе в МАМЮ Самоквасова.

При Самоквасове в МАМЮ пришло не так уж много новых архивистов, достигших в последствии известности своими трудами. Он работал главным образом с теми кадрами, которые были подготовлены Н.В. Калачёвым и Н.А. Поповым.

В отличие от предыдущих руководителей Самоквасов пришёл в архив как «человек со стороны». На новом для него поприще он проявил себя как талантливый и энергичный учёный и администратор.

После смерти Н.А. Попова на повестке дня стояли два важных вопроса: хлопоты о новых штатах архива (хотя прошлые ввели недавно, с 1 января 1888 года) и ремонт архивного здания. Самоквасов должен был проявить себя в решении этих проблем достойным своих предшественников. Но оба дела сразу оказались непосильными. В декабре 1893 года стало ясно, что шансов на прибавку архивного бюджета почти нет. Тогда Самоквасов выступает с предложением капитального ремонта зданий архива.

В ответ на вопросы Самоквасова о состоянии хранившихся в архиве документов ему доложили, что отделы делопроизводства различных учреждений не всегда удавалось оптимально разместить при переезде. Порой в хранилище возникала путаница. Проект архитектора А.И. Тихобразова предусматривал в промежутках между шкафами на 2-5 ярусах (этажах) обходиться без пола, чтобы дать возможность свободно циркулировать воздуху. При переезде настелили временные дощатые полы, потом их сняли и передвигались по рельсам на рельсах на тележках (дрезинах). Такое устройство позволяло брать отдельные документы, если они хранились в идеальном порядке, но затрудняло проведение сплошной проверки наличия. Тем более что Самоквасов настаивал не ограничиваться просмотром одних ярлыков и заголовков книг, а вникать в их содержание, устранить все ошибки архивной систематизации и навести окончательный порядок.

Постепенно красивое здание архива приходило в упадок, а выделение средств на ремонт не предусматривалось. Обеспокоенный Самоквасов рапортовал в Министерство юстиции, что потом придётся затратить десятки тысяч рублей на восстановление здания.

Строительная комиссия формально не была закрыта, но после 1886 года она исчерпала смету и фактически бездействовала. Самоквасову удалось получить дополнительную субсидию.

Самоквасов, будучи профессором Московского университета и членом Строительного комитета по возведению и перестройке университетских клиник, добился подключения МАМЮ к системе водопровода и канализации университетских клиник на Девичьем поле.

Самоквасов обратил внимание и на внешний вид архивохранилища. Чтобы тщательней закрыть столбцы, книги и вязки с делами от пыли, купили парусину. Наиболее ценные документы поместили в специально изготовленные дубовые шкафы и запирающиеся витрины.

В рапорте министру юстиции 5 мая 1893г. Самоквасов привёл факты, свидетельствовавшие о недостатках прежней постановки обеспечения сохранности документов.

Самоквасов не разделял распространённого пренебрежительного отношения к начальному периоду деятельности МАМЮ.

Многие проекты и идеи Самоквасов проводил в жизнь благодаря свои помощникам, таким как Н. Н. Ардашев. Он помог сформулировать Самоквасову три посильные для архива задачи. Во-первых, «приведение в пригодный для пользования вид» 707 несводных алфавитов и 932 переплетённых вместе с алфавитами реестров из отдела записных книг поместно-вотчинных учреждений, чтобы восполнить « полное отсутствие каких-либо общих указателей, которые могли бы служить путеводной нитью по архивному лабиринту, не говоря уже о чем-нибудь подобно генеральному алфавиту, который мог бы произвести настоящий переворот в архивном деле». Первостепенной необходимостью представлялось также составление алфавитов 63 томам сдаточных описей дел местных судебных учреждений, чтобы справки по ним не наводились путем полистного просмотра.

Во-вторых, предлагалось составить алфавиты к тем «записным книгам» и столбцам «вотчинной записки», которые их не имели, нескольким тысячам записных и крепостных книг и ревизских сказок местных учреждений (возможность справок по ним представлялась, если точно известно время и места совершения крепостного акта или записи ревизской сказки).

В-третьих, Ардашев и Самоквасов говорили о составлении подробных описей всем документам 16-17 вв., поступившим в МАМЮ из местных учреждений. А «затем из вновь составленных описей без большого труда могут быть извлечены соответствующие алфавиты».

При руководстве Самоквасова в МАМЮ было сделано немало полезного, а подчас и необходимого для старинных документов. Это «инвентарное» описание книг и столбцов разрядного приказа, обзоры грамот коллегии экономии С.А. Шумакова, которые, правда, Д.Я. Самоквасов не оценил, а поставил на этой работе крест, подвергнув критике и саму работу и её автора; описание и издание документов литовской метрики, подготовка и издание Н.Н. Оглоблиным «Обозрения столбцов и книг Сибирского приказа» и многие другие не столь значительные, но также немаловажные мероприятия.

Таким образом, вступив в должность управляющего МАМЮ, Самоквасов первые несколько лет занимался в основном делами своего архива, а затем стал играть все более заметную роль в реформаторских начинаниях широкого масштаба. В тяжелых условиях Самоквасов разработал проект архивной централизации, предусматривавший создание центрального органа управления всеми архивами в России и разветвленную сеть архивов на местах. Для этого он успешно провел предварительную работу: собрал материал о состоянии архивов, написал продуманный и детальный проект, многое сделал для его популяризации.

Проект архивной реформы Самоквасов оформил в своей речи на 11 Археологическом съезде. Её второй вариант – на 24 Археологическом съезде. Этот съезд принял постановление, в основу которого был положен проект Самоквасова. В постановлении было признано необходимым добиваться учреждения центрального архивного управления, ведению которого должны подлежать государственные архивы по всем вопросам их жизни и деятельности: по вопросам о штатах, о порядке хранения, описания и использования архивных материалов, а также о контроле архивной службы.

Что же должны были представлять собою все подведомственные центральному управлению архивы?

Вся система архивов мыслилась в постановлении съезда в виде трехступенчатой сети. Наверху ее должен был находиться единый центральный государственный архив, в котором сосредоточивались бы архивные материалы всех высших государственных учреждений как действующих, так и упраздненных, за исключением учреждений, уже обладающих благоустроенными архивами, причем предельной датой для таких материалов был признан не 1800-й год, как первоначально проектировалось Самоквасовым, а 1825-й год. Вопрос о том, где должно было быть постоянное место пребывания этого центрального архива, в постановлении затронут не был, но Самоквасов настаивал на своем первоначальном плане о превращении в единый центральный государственный архив Московского архива Министерства юстиции. Вторая ступень архивов – это центральные областные архивы, находящиеся в 12 крупных губернских городах. В них должны были концентрироваться документы провинциальных учреждений до 1775 года, то есть до установления нового губернского строя.

В виду предполагавшегося съезда наибольшего притока материала в эти архивы, была признана неотложная необходимость постройки для областных архивов надлежащих зданий. По предложения Самовквасова, наиболее рациональным типом архивного здания была признана распространенная тогда в Германии постройка «магазинной» системы, главное удобство в которой усматривалось в том, что здание не делилось ни на этажи, ни на комнаты, ни на кладовые, а представляло собою снизу и до самой кровли сплошное свободное пространство, выигрывавшее много света и места для установки стеллажей. Наконец, третья ступень – это губернские центральные архивы, которые должны были сконцентрировать в себе делопроизводства всех местных учреждений от 1775 года и до двадцатипятилетней давности. Губернские архивы предположено было открыть во всех губернских городах, где не положено было областных архивов.

В отношении же губернских архивных комиссий было принято съездом следующее постановлений: «Ныне существующие и вновь открываемые губернские ученые архивные комиссии сохраняют самостоятельное значение местных ученых обществ по хранению научной разработки местных древностей, приглашаются центральным архивным управлением к содействию в централизации издания и научной разработке государственных архивных материалов, ведают делом хранения, описания и научной разработки архивов общественных учреждений, а также и частных, в случае согласия владельцев этих последних».

Таим образом, архивные комиссии не были отстранены от задуманного переустройства всего архивного дела.

Мало того, по предложению директора Археологического института, съезд постановил ходатайствовать об отпуске комиссиям ежегодного пособия «в виду того, что они являются пока единственными учреждениями, на которые возложена правительством обязанность охрана и собирание древностей как письменных, так и предметных, и на которые в будущем может быть возложена важная задача при организации архивного дела в России».

Этот пункт в решениях съезда, на первый взгляд довольно безобидный, имел, однако, серьезные последствия, так как в дальнейшем рассматривался противниками централизации архивного дела, как второй возможный вариант в разрешении архивной проблемы.

Наконец, перед съездом стал тот же вопрос, который стоял в свое время перед комиссией Калачова. Отсюда вытекает заключительный пункт постановления съезда, гласивший: «издать немедленно циркулярное распоряжение по всем ведомостям о прекращении уничтожения каких бы то ни было бумаг…, пока не будет учреждено центральное архивное управление в России, ни будут выработаны и изданы общие правила уничтожения не нужных актов делопроизводства государственных и общественных учреждений».

Рассмотренный нами проект архивной реформы Самоквасова не получил осуществления, несмотря и на дальнейшие его уступки требованиям губернских архивных комиссий, как это мы сейчас увидели.

Далее несколько слов о судьбе проекта Самоквасова и покровительственной политики самодержавия в отношении губернских архивных комиссий.

Приняв рассмотренное выше компромиссное решение о проекте архивной реформе Самоквасова, одиннадцатый Археологический съезд постановил обратиться с ним непосредственно к верховной власти, но почетный председатель съезда, один из великих князей, передал проект на предварительное рассмотрение Министерства внутренних дел и вместе с проектом представил заключение директора Археологического института о том, что архивную реформу можно произвести при посредстве губернских комиссий.

Так о дальнейшем движении проекта долго не удавалось ничего узнать, Московская археологическое общество обратилось в 1900 году к министру внутренних дел с запросом о судьбе проекта, и тогда началась изощренная министерская волокита. Несмотря на то, что все материалы по этому проекту имелись в министерстве, оно потребовало от Общества новой докладной записки. Записка была предоставлена в 1903 году вместе с новым изложением проекта Самоквасова под заглавием «проект архивной реформы» и со ссылкой на постановление двенадцатого Археологического съезда состоявшегося в 1902 году в Харькове и постановившего вновь обратиться к верховной власти с просьбою спасти архивные материалы, «гибнущие массами от сырости, огня, движения на бумажной фабрике и частного расхищения». В новом варианте проекта Самоквасов сделал еще одну уступку поборникам губернских архивных комиссий: он отказался от требования организации областных архивов, против которых архивные комиссии возражали с самого начала, и ограничился предложением создать 90 губернских центральных архивов.

Но, несмотря и на эти уступки проект был все же не приемлемым для защитников комиссий и самого правительства, особенно два его пункта: во- первых, требование учредить школы архивоведения при государственных архивах древних актов в Москве и Киеве и кафедр архивоведения в Московском и Киевском университетах, что подрывало монополию идеологического руководителя комиссий – Петербургского археологического института, и, во-вторых, требования создать для обсуждения проекта особую вневедомственную комиссию при Государственном совете, так как «министерство занято своими специальными задачами и не имеют в своей среде лиц, располагающих временем и знаниями, потребными для разработки общего и сложного законодательства по архивной реформе».

Таким образом, и новый еще более компромиссный вариант проекта Самоквасова дальнейшего благоприятного движения так же не получил.

Заключение

Таким образом, законодательная и исполнительная власть, всячески препятствуя лоббированию проектов Самоквасова и опираясь на поддержку губернских архивных комиссий, не позволили получить развитие прогрессивным идеям Дмитрия Яковлевича.

Несмотря на то, что Самоквасов был автором наиболее последовательного и продуманного проекта реорганизации архивного дела, его предложения были загублены правительством в ходе бюрократической волокиты, так как обширная чиновничья каста на местах не желала какого-либо ограничения своей власти, плохо контролируемой центральными органами управления.

Итак, задачи реферата выполнены – детально рассмотрена и изучена научная биография Дмитрия Яковлевича Самоквасова, его начинания в роли управляющего Московским архивом Министерства юстиции, и, главное, его проект архивной реформы, направленный на централизацию архивных учреждений, улучшение организации, хранения и использования архивных материалов.

Законодательство в области архивного дела в конце XIX начале XX века было несовершенным, и зачастую законодательные органы России страдали предвзятым отношением к архивному делу, не понимая его важности в развитии изучения истории России.

Список используемой литературы

1. Вовкотруб О. В., Фионова Л. Р. Архивоведение. Учебное пособие [Текст] / О. В. Вовкотруб, Л. Р. Фионова. - Пенза: Изд-во ПГУ, 2005. - 132 с.

2. Маяковский И. Л. Очерки по истории архивного дела в СССР [Текст] / И. Л Маяковский. – М.: Наука, 1960. – 261 с.

3. Самошенко В. Н. История архивного дела в дореволюционной России [Текст] / В. Н. Самошенко – М.: Высш. шк., 1989. – 215 с.

4. Шохин Л. И. Московский архив Министерства юстиции и русская историческая наука [Текст] / Л. И. Шохин – М.: Памятники исторической мысли., 1999. – 310 с.

5. Щавелев С. П. Самоквасов – историк, археолог, архивист [Текст] / С. П. Щавелев // Вопросы истории. – 1993. - №3.