РЕФЕРАТ

Образование Киевской Руси

План

Русь и норманны

Норманнская и антинорманнская теории

«Повесть временных лет» - важнейший исторический источник

«Эпоха викингов»

Заключение

Образование древнерусского государства

Расселение славян

Варяги

Государство Русь при первых князьях

Заключение

Список используемой литературы

Русь и норманны

Норманнская и антинорманнская теории

Со времени воинствующих русофобов-норманнистов XVIII-XIX веков в исторической литературе насаждается далекая от науки точка зрения, согласно которой собственно русская история начинается якобы с призвания варяжских князей, а также с последовавшего вскоре вслед за этим принятия христианства. А до той поры пребывал русский народ, дескать, в диком, варварском состоянии, не говоря уж о том, что славянские племена вообще являются пришлыми на территории, где они обитают в настоящий момент. Укреплению данных идей, весьма далеких от действительности, к сожалению, во многом содействовал Николай Михайлович Карамзин (1766 -- 1826), задавший тон в своей "Истории государства Российского" следующей меланхолической фразой: "Сия великая часть Европы и Азии, именуемая ныне Россиею, в умеренных ее климатах была искони обитаема, но дикими, во глубину невежества погруженными народами, которые не ознаменовали бытия своего никакими собственными историческими памятниками".

Отрицание самобытности и автохтонности древней русской культуры, а по существу отторжение древнейших корней русского народа и установление границы его исторического бытия где-то в IX веке н.э. (некоторые снижают эту ограничительную планку до IV -- VI веков) было на руку и официальным властям, и представителям церкви. Первых не интересовало, что бы то ни было за пределами государственно-правовых структур, а их возникновение однозначно связывалось с появлением первой правящей династии Рюриковичей. Вторых более чем устраивал тезис о дикости нравов и культуры русских людей до принятия христианства. Позиция эта, всячески поощряемая и культивируемая, дожила до наших дней и заняла доминирующее положение в школьных и вузовских учебниках, научной и популярной литературе, в средствах массовой информации и т.д. В результате повсеместно насаждается мнение, что до определенных (указанных выше) временных пределов русский народ как бы вовсе и не существовал, пребывая во внеисторическом состоянии, а когда возник (вроде бы из небытия) на исторической арене, то просто воспринял идеологию, культуру и государственно-правовые традиции, сложившиеся до него и без него.

По счастью, в русской исторической науке всегда была сильна и другая струя. Многие выдающиеся и рядовые исследователи постоянно искали истоки русской самобытности в самых глубинах человеческой истории, не противопоставляя славян древнейшим этносам, жившим на территории современной России, и отыскивая русские корни (и не только их) у народов, испокон веков обитавших на Севере и в других областях Евразии. Эта традиция восходит к двум замечательным деятелям отечественной науки - Василию Никитичу Татищеву (1686 - 1750) и Михаилу Васильевичу Ломоносову (1711 - 1765). Труды обоих, посвященные древнейшей русской истории, были опубликованы посмертно; первый том "Истории Российской" Татищева, где подробнейшим образом рассматривается генезис русского народа, увидел свет даже на год позже Ломоносовской "Древней российской истории..." (хотя и создан был почти на два десятилетия раньше). Однако оба русских ученых независимо друг от друга отстаивали одну и ту же мысль: корни русского народа уходят в глубины тысячелетий и затрагивают этносы, издревле заселявшие север Евразии и известные под разными именами античным и иным авторам (к последним можно отнести составителей библейских книг, арабских, персидских, китайских и других хронистов).

«Повесть временных лет» - важнейший исторический источник

К IX веку относится одно из важнейших, а если принимать сторону норманнистов, то и важнейшее событие в истории создания государства — появление на территории Русской равнины варягов.

История России первых веков после заселения славянами Русской равнины по большей части неясна, и состоит из одних вопросов. Даже само время их появления вызывает большие сомнения, разными историками указывается промежуток примерно с V-VI века до Р.Х. по VIII — IX века после. Главный источник по этому историческому промежутку времени — «Повесть временных лет» Нестора. Источник летописный, то есть, по сути, профессионально исторический, что накладывает на него особый отпечаток.

Великий русский историк В.О. Ключевский в целом подтверждает факты, изложенные Нестором в Повести, чего нельзя сказать о Л.Н. Гумилёве, который в своём историческом труде «От Руси до России» заметил: «Особенно характерна историческая мифология для русского летописания — знаменитой «Повести временных лет» Нестора. Инок Нестор жил и трудился в Киево-Печерской лавре — культурном центре Киева, где в XI-XII веках были сильны антигреческие настроения. Отражением этих настроений служит, например, факт переноса Нестором даты похода русов под руководством Аскольда на Царьград на 47 лет (с 860 на 907 г.) и вообще приписывание похода Олегу. Так подвиги древнего руса в войне с Византией оказались совершёнными варяжским конунгом». Достаточно поставить под сомнение сведения «Начального свода» конца XI в. и «Повести временных лет» начала XII в. о Рюрике, Аскольде и Дире, о приходе в Киев Олега и Игоря (а к тому имеются поводы: известия эти явно записаны на основе устных преданий, причем летописная хронология раннего периода опирается на византийские хроники), как возникает широкое поле для суждений о том, где располагалась в это время Русь, кто и когда ее возглавлял.

Однако ограниченное количество источников, посвящённое этому историческому периоду, к тому же куда менее информативных и объёмных, делает «Повесть временных лет» важнейшим из источников. По словам академика Лихачёва «никогда ни прежде, ни позднее, вплоть до XVI века, русская историческая мысль не поднималась на такую высоту учёной пытливости и литературного умения».

Летописец повествует о том, что чудь, славяне, кривичи и весь обратились к жителям Скандинавского полуострова - варягам, как их называли на Руси: "Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами". По приглашению прибыли три князя: Рюрик, Синеус и Трувор со своими родами. Рюрик сел в Новгороде, Синеус - на Белоозере, а Трувор - в Изборске.

«Эпоха викингов»

В середине IX века, когда варяги, они же викинги или норманны, появились на Руси, по всей Европе о них уже ходили страшные рассказы. Не было церкви, где бы напуганные яростью и боевым бешенством новых завоевателей христиане не возносили молитвы к небу, прося об избавлении от этой напасти. А неукротимая энергия викингов, казалось, не знала границ. В 793 году они разграбили побережье Англии. В 795 году напали на Ирландию. В 843 году дотла разорили французский город Нант, а в следующем – португальский Лиссабон и испанскую Севилью. Еще через год викинг Рагнар опустошил Париж, а один из его соперников - Гамбург...

Период IX-XI веков подчас именуют "эпохой викингов" - они появились в это время во Франции и Англии, Германии и Испании, Италии и Сицилии, Северной Африке и Византии. Викинги предприняли колонизацию Исландии, вытеснив с ее каменистых побережий мирных кельтов, освоили далекую Гренландию и за много веков до Колумба проникли в Америку.

В середине IX века по знаменитому торговому пути, ведущему от берегов Балтики в Черное море, они проникли в земли восточных славян и открыли для себя Русь, поразившую их числом и богатством городов. Они называли ее Гардарик - "страна городов". Первым русским городом, который узнали варяги, была Ладога. Она представала варяжским отрядам, отправившимся на разбой из Скандинавии, несокрушимой твердыней. Отсюда начинались два пути: один - "парчовый" - по Днепру "в греки", другой - "серебряный" - по Волге "в арабы". При виде хорошо укрепленной Ладоги не раз вспоминались варягам победы в других европейских городах.

Богатая Русь влекла варягов неодолимо. В середине IX века в Ладоге появился варяжский конунг Рюрик. Правдами и неправдами он сумел остаться в городе и даже построил себе замок. "Пришел к словенам и срубил город Ладогу", то есть соорудил в городе новые укрепления, - только так можно толковать эту фразу летописи. Ни в коем случае нельзя говорить об основании варягами города Ладоги, так как еще задолго до варягов, в конце VIII -начале IX века, здесь появился небольшой поселок, быстро превратившийся в укрепленный город. В ранних слоях археологи нашли вещи славянского и финно-угорского происхождения, и только выше, ближе к современной поверхности земли, были обнаружены и скандинавские предметы. Другой русский город - Изборск, где по преданию обосновался брат Рюрика Трувор, тоже возник в седой древности. Изначально на этом месте было поселение местных финно-угорских племен, а затем, когда сюда пришли кривичи, возник укрепленный город. Летописец сообщает: "Еще не было Пскова, а был в той земле первый город по названию Изборск".

Археологическими раскопками, проведенными под руководством советского археолога Валентина Васильевича Седова, в Изборске раскрыты древние жилища, мастерские, хозяйственные постройки, остатки мощных укреплений. Жители Изборска из болотной руды выплавляли металлы, изготавливали оружие, орудия труда, украшения, занимались ткачеством, косторезным и деревообрабатывающими ремеслами. Важными отраслями были сельское хозяйство, охота и рыболовство. Дома здесь рубили из толстых бревен, ставя строения прямо на поверхность земли. В них устраивались деревянные полы. Обломки сделанных вручную глиняных сосудов, железные ножи, костяные гребни, острия, глиняные и каменные пряслица для ткачества, кузнечные наковальни, литейные формы, бронзовые привески-украшения, рыболовные грузила, серпы, стрелы, кресала для высекания огня - вот далеко не полный перечень находок, относящихся к IX столетию.

Уже тогда в Изборске были сооружены и первые укрепления - поселение кольцом окружал высокий вал. За ним в два, а то и в три ряда располагались жилища. Центральная площадь поселения использовалась для собраний, языческих церемоний, торговли. Здесь оплакивали умерших, вершили суд, принимали важные решения, совершали жертвоприношения. Отсюда уходили в походы, сюда возвращались - с радостью побед или горечью поражений.

Активной жизнью жил этот крупный племенной центр кривичей, возникший задолго до появления варягов.

По преданию, есть в Изборске и могила варяга Трувора. Стоит на этой мнимой могиле большой каменный крест, но водружен он не ранее чем в XIV-XV веках, то есть на пять-шесть столетий позже того времени, когда, по летописи, в Изборск явился Трувор. Никто не знает, как и где родилось предание о могиле и кресте Трувора. Проведенные в прошлом веке археологические раскопки не подтвердили легенды о погребении здесь варяжского конунга. Так в результате научных поисков была рассеяна одна из легенд прошлого.

Согласно летописи, третий из варяжских братьев, Синеус, обосновался и правил в Белоозере. И здесь местные жители показывают могилу варяжского конунга, такую же легендарную, как и Трувора в Изборске. По преданию, после смерти Трувора и Синеуса Рюрик принял всю власть, раздал города своим «мужам» - воеводам. В числе этих центров назван и такой древний город Руси, как Полоцк, где коренными обитателями были славяне-кривичи, а варяги хотя и часто бывали, но только как торговые "гости". Скандинавские саги представляют Полоцк как крупный торгово-промышленный город Руси, где правил князь по имени Паллтеса.

Град Полоцк располагался на высоком мысу при впадении в Западную Двину небольшой реки Полоты - от нее и пошло название самого города. Город находился на неприступном острове, и уже сама природная среда делала его труднодоступным для врагов. Протоки рек и высокие обрывистые берега поначалу давали возможность полочанам обойтись без искусственных укреплений, но вскоре прогресс военного дела заставил их соорудить мощный крепостной вал. Эта преграда была насыпана еще в VIII столетии. Кроме укрепленного городища в IX веке полочане жили также и за его пределами на небольшом селище. Археологи мало знают об этом периоде истории древнего города. Находок сделано немного - лепные глиняные горшки, пряслица из розового шифера и глины, наконечники стрел, застежка, по форме напоминающая подкову, - вот почти и все, что удалось найти на месте древнейшего города. К сожалению, во многих древнерусских городах более поздняя интенсивная застройка уничтожала ранние слои и ныне приходится по крупицам собирать факты для воссоздания древнейшей истории.

Но на основании имеющихся письменных и археологических данных мы знаем, что в Полоцке уже на рубеже VIII и IX веков существовал укрепленный город кривичей. Жило здесь, видимо, около 1000 человек - по масштабам того времени немало, а в XI-XII столетиях полочан стало гораздо больше. Неудивительно, что Полоцк попал на первые страницы русской истории: он привлекал и местных феодалов-князей, и проникавших на Русь варягов.

Во всех областях Руси, куда, по летописи, в IX веке приходят варяги, они сталкиваются с отлично укрепленными городами, где процветают ремесла и торговля и уже сложились раннефеодальные отношения.

Заключение

Таковы исторические факты. Но их ясная суть устраивала не всех. В XVIII веке историки-немцы, жившие в России – Г.З. Байер, Г.Ф. Миллер, А.Л. Шлёцер, на основании легенды о призвании варягов создали пресловутую норманнскую теорию, согласно которой государство на Руси создали... три варяга и их дружина. Славянские племена были изображены в трудах этих "ученых" мужей как совершенно дикие и совсем неспособные к созданию собственного государства. Само "призвание" было изображено как завоевание славянских земель, в которых были установлены угодные варягам порядки.

Сегодня вполне очевидна несостоятельность «норманнской теории», основанной на тезисе о возможности «научить государству», между тем как государство (в том числе Древнерусское) возникает только на основе длительного внутреннего развития и усложнения общества.

Образование древнерусского государства

Расселение славян

Наша история открывается тем явлением, что восточная ветвь славянства, потом разросшаяся в русский народ, вступает на русскую равнину из одного её угла, с юго-запада, со склонов Карпат. Сама это фраза не вызывает возражений, но Ключевский уточняет: с VII века, когда в жизни восточных славян обозначались явления, которые можно признать начальными фактами нашей истории, эти славяне, расселяясь с Карпат, вступают под действие особых местных условий. Переселение славян в VII веке — это первое звено цепи, вторым, и не менее важным был приход варягов в веке IX. Хронология событий и Гумилёва несколько иная: В VI-VIII веках славяне — народ сильный и энергичный — имели большие успехи. «Повесть…» говорит о разных славянских племенах, расселившихся по территории равнины, все эти племена имели свои обычаи, и законы своих отцов, и предания, и каждые — свой нрав. Но автор книги «От Руси до России» представляет историю славянских народов несколько иначе — к IX веку раскол славянского единства привёл к созданию новых, ранее не существовавших народов. Единство — это идея, причём идея важная, и ясно присутствовавшая в сознании людей того времени, есть она и в Повести… — всего важнее в своде идея, которою в нём освещено начало нашей истории: это идея славянского единства.

Русскую равнину заселила одна ветвь славян — восточная. И они, по словам Ключевского, увидели себя на бесконечной равнине, своими реками мешавшей им плотно усесться, своими лесами и болотами затруднявшей им хозяйственное обзаведение на новоселье, среди соседей, чуждых по происхождению и низших по развитию. Если остановить своё внимание на VII — VIII веках, то главным вопросом будет существование или отсутствие государства как такового, как формы общественной жизни.

Каждый народ имеет либо письменный закон, либо обычай, который люди, не знающие закона, соблюдают как предание отцов. У нас нет никаких сведений о существовании на Руси письменного права в VII — VIII веках, первый текстовый документ, дошедший до нас — это договор князя Олега с Византией, датируемый только X веком. Письменный закон — один из важнейших критериев существования государства, но далеко не единственный. Однако не только государства, сами города, по мнению Ключевского, появились лишь в VIII веке: Следствием успехов восточной торговли славян, завязавшейся в VIII веке, было возникновение древнейших торговых городов Руси. До этого момента они и не могли существовать, так как расселение шло стихийно и распространялось по равнине не постепенно путём нарождения, не расселяясь, а переселяясь.

Основным занятием была торговля, чему немало способствовали внешние природные условия. Господствующим фактом экономической жизни в этот период является внешняя торговля с вызванным ею лесными промыслами, звероловством и бортничеством. Это Русь Днепровская, городовая, торговая. Для днепровцев, послушных данников хозар, были открыты степные речные дороги, которые вели к черноморским и каспийским рынкам. Выплата дани рассматривалась как нормальное явление, фактически это была пошлина за возможность торговать через степные рынки. В летописи это представлено таким образом: И нашли их хазары сидящими на горах этих в лесах и сказали: «Платите нам дань». Поляне, посовещавшись, дали от дома по мечу, и отнесли их хазары к своему князю и к старейшинам, и сказали им: «Вот, новую дань нашли мы». Те же спросили у них: «Откуда?». Они же ответили: «В лесу на горах над рекою Днепром». Опять спросили те: «А что дали?». Они же показали меч. И сказали старцы хазарские: «Не добрая дань эта, княже: мы добыли ее оружием, острым только с одной стороны, — саблями, а у этих оружие обоюдоострое — мечи. Им суждено собирать дань и с нас и с иных земель». Это очень важное замечание хазар, трактующееся летописцем как предсказание, указывает, прежде всего, на то, что главные торговые города Руси должны были сами взять на себя защиту своей торговли и торговых путей. С этой минуты они начали вооружаться, опоясываться стенами, вводить у себя военное устройство, запасаться ратными людьми.

Говоря о VII — VIII веках, Ключевский подчёркивает два основных момента: Таковы два важных экономических последствия, которыми сопровождалось расселение славян по Днепру и его притокам: это, во-первых, развитие внешней южной и восточной, черноморско-каспийской торговли славян и вызванных ею лесных промыслов, во-вторых, возникновение древнейших городов на Руси с тянувшими к ним торгово-промышленными округами. Оба эти факта можно относить к VIII веку.

Варяги

Около IX века и на речных путях нашей равнины стали появляться заморские пришельцы с Балтийского моря, получившие здесь название варягов.

Византийцы XI века знали под именем варягов норманнов, служивших наёмными телохранителями у византийского императора. Нет как таковых сомнений в том, что варяги — это именно норманны, языческое племя, наводившее ужас на Европу своими воинственными набегами — В Швеции находят много древних надписей на могильных камнях, которые говорят о древних морских походах из Швеции на Русь.

Однако у нас варяг — преимущественно вооружённый купец, идущий на Русь, чтобы пробраться далее в богатую Византию. Слово варяг и торговец были почти синонимичны, поэтому «варяжить» означало заниматься торговлей.

Но чисто торговый статус варягов быстро сменился на другой. Варяг на Руси — это не только торговец, это и третейский судья, и инстанция в которую можно обратиться в случае несправедливости. Они легко покидали значение торговых товарищей или наёмных охранителей торговых путей и превращались во властителей. Само присутствие варягов на Руси — это некий гарант стабильности, об этом говорит и «Повесть…», подчёркивая усобицу между племенами.

Ключевский призывает не понимать летописную историю буквально: «Сказание о призвании князей, как оно изложено в Повести, совсем не народное предание, не носит на себе обычных его признаков: это - схематическая притча о происхождении государства». Эта схематичность, по мнению Ключевского, заключается ещё и в том, что сам мотив призвания вызван не внутренними проблемами: очевидно, заморские князья с дружиною призваны были новгородцами и союзными с ними племенами для защиты страны от каких-то внешних врагов. Всё-таки норманны, прежде всего профессиональные воины, поэтому их призвание есть не что иное, как военный найм.

Главная проблема в этой ситуации заключается в том, какую власть представляли собой варяжские князья, были ли они только военными вождями конунги и викинги» аналог «князя и витязя, или чем-то большим, властью политической и, возможно, государственной. Однозначного ответа на этот вопрос не существует, так как ни одна из этих двух мыслей полностью не доказана. Традиционно началом Русского государства как такового определяют периодом правления князей от Олега до Ольги, то есть становлением Киевской Руси.

Пришёл Рюрик sine hus, thru waring (с домом и дружиной), принял всю власть один, и стал раздавать мужам своим города. В рассказе о его правлении летописец уделяет самому князю лишь несколько строк, сосредоточив внимание на другом событии, которое было центральным в его правление. И было у него два мужа, не родственники его, но бояре, и отпросились они в Царьград со своим родом. И отправились по Днепру, и когда плыли мимо, то увидели на горе небольшой город. И спросили: «Чей это городок?». Те же ответили: «Были три брата» Кий, Щек и Хорив, которые построили городок этот и сгинули, а мы тут сидим, их потомки, и платим дань хазарам». Аскольд же и Дир остались в этом городе, собрали у себя много варягов и стали владеть землею полян.

Государство Русь при первых князьях

Киев — важнейший стратегический пункт для торговли, мгновенно превращается в главный город на Руси. Причём слово главный, в данном случае, означает не политическое главенство, а положение получателя дани. Киев был сборным пунктом русской торговли; к нему стягивались торговые лодки отовсюду, Киев служил главным оборонительным форпостом страны против степи и центральной вывозной факторией русской торговли. Киев стал симбиозом военной мощи и торгового главенства, не подчиняться ему было не возможно, да и не нужно, потому что союзничество, пусть и облагаемое данью, сулило куда больше, чем вражда. Подчинение было вынужденно политической и экономической зависимостью от Киева.

Зависимость политическая вызвана тем, что варяжские князья, начиная с Олега, правили, вернее, владели Русью именно из Киева, поставив во главе других городов своих наместников. В городах князья сажали своих наместников, посадников.

Наместники были в достаточной мере независимы от центра, это были чаще всего дружинники или родственники. Внешне это напоминает попытку князя разделить свою власть с наместниками, однако это не совсем так, потому что власти как таковой нет, есть только найм и получение денег за него, более того, сама власть наместников не была столь безграничной, в городах было по- прежнему сильно племенное управление, авторитет своих управителей был высок. Главной целью княжеской администрации был сбор налогов. Свидетельство об этом можно найти у византийского императора Константина Багрянородного, который в своём сочинении «О народах», написанном в X веке, рисует изобразительную картину полюдья современного ему русского князья. Как только наступал месяц ноябрь, русские князья со всей Русью, т.е. дружиной выходили из Киева на полюдье.

Главная мотивация варягов — торговля, главный торговый рынок — византийский, проходящий по пути из варяг в греки: и из Греков по Днепру, а в верховьях Днепра — волок до Ловоти, а по Ловоти можно войти в Ильмень; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро Нево, и устье того озера впадает в море Варяжское.

В 6387 году (879). Умер Рюрик и передал княжение свое родичу Олегу. Именно в правление второго князя постепенно утвердилась вторичная и тоже местная форма, варяжское княжество. Власть князя из чисто военной медленно, но верно перерастала в нечто большее - став носителем и охранителем общего интереса, подчинившего ему торговые города страны, этот князь с дружиной из вооружённой силы превращается в политическую власть.

Олег освободил города Руси от Хазарской дани, послал (Олег) к радимичам, спрашивая: «Кому даете дань?». Они же ответили: «Хазарам». И сказал им Олег: «Не давайте хазарам, но платите мне». И дали Олегу по щелягу, как и хазарам давали.

Важнейшим событием его правления был договор с Константинополем 911 года. Торговцы с Руси получили право на беспошлинную торговлю в Византии, в обмен на мир и на соблюдение порядка в самом Царьграде: «…входяще же Русь в град, да не творят пакости». Олег добился полноправного законодательства, как для греков, так и для русов. «Если кто убьет, — русский христианина или христианин русского, — да умрет на месте убийства».

Олег обладал политической властью, прежде всего в Киеве, и ограниченной в других городах, где находились его наместники. Однако использовал он её исключительно в целях обогащения собственного и своей дружины.

Одним из важнейших аргументов в споре о существовании государства было наличие у правителей немонархических титулов. Князь (то есть конунг) — титул исключительно военный, никак не связанный с властью политической. В этом смысле очень важной может считаться версия Гумилёва, который утверждает Ольга - женский род имени Олег. Здесь мы, скорее всего, вновь сталкиваемся с титулом, не зная настоящего имени исторического лица, Игорь, по — скандинавски Ингвар, то есть младший. Если предположить, что это действительно так, то наш взгляд на этот исторический период может измениться. Теоретическим подтверждением его слов могут служить данные Кембриджского документа: речь идет о захвате русским князем по имени Хельгу, т. е. Олегом, хазарского города на восточном берегу Керченского пролива (будущей Тмуторокани), однако, согласно летописям, Льву Диакону и Лиутпранду Кремонскому, предводителем похода 941 г. был Игорь, а русский князь по имени Олег умер, согласно Начальному своду конца XI в., в 922 г., а по «Повести…» в 912 году. Если Олег — титул, то Хельгу вполне может быть титулом Игоря и, соответственно подтверждать мнение Гумилёва. Однако даже если Хельгу — титул, ничто не указывает на то, что он — монархический.

Но проблема была не только в немонархических титулах формальных правителей.

Общество ещё не самоиндефицировало себя как единое целое, как государство. Первый раз словосочетание Русская земля появляется в Игоревом договоре 945 года. Хотя и это не является прямым признаком государственности по мнению Горского: «Употребляемые в договоре термины люди русские, Русь (в этническом смысле), русин вряд ли распространялись на представителей славянских союзов племенных княжеств, сохранявших свою автономию: скорее всего, договор имел в виду население, находившееся под непосредственной властью киевского князя, т. е. обитавшее на территории вдоль пути из варяг в греки».

Правление Игоря в целом мало отличалось от Олеговского. Игорь ходил в Византию, где в 945 году заключил c ней договор. Тогда проявился ещё один признак будущего единства: «Игорь же собрал воинов многих: варягов, русь, и полян, и словен, и кривичей, и тиверцев». Видно, что князь был способен создать коалицию славянских племён, пусть и путём найма.

Несколькими месяцами позже Игорь был убит древлянами, племенем, платившим Киеву дань, которую он решил собрать сверх договорённой меры. Показательно, что князь по-прежнему напрямую зависел от своей дружины, обеспечивавшей его силу. Именно дружина склонила Игоря к походу в Искоростень, ради обогащения.

Общий интерес, создавший великое княжество Киевское, охрана границ и внешней торговли, направлял и его дальнейшее развитие, руководил как внутренней, так и внешней деятельностью первых киевских князей. Перерасти этому интересу в нечто большее мешали традиционные мотивации обогащения, вкупе с зависимостью от дружины и сильной ещё племенной властью в городах.

Все три этих преграды были фактически устранены во время правления жены Игоря — Ольги. В год 6455 (947) Ольга отправилась к и установила погосты на всех территориях, так или иначе подконтрольных Киеву, структурированные, записанные, то есть не просто договорённые с Ольгой лично, они сделали очень много для того, чтобы объединить все эти города в единое целое.

Ольга — женщина, и, значит, не может руководить военной дружиной. Но её сын Святослав слишком мал для этого. Некоторая неясность в отношениях между князем и дружинниками привела к тому, что тесная связь, которая существовала всегда — стала ослабевать. Внутри самого войска появились две различные группы: христиане и не христиане. И, хотя христиан было меньше, однако количество ощутимое, это можно понять ещё из Игоревого договора: «Если же кто-нибудь из князей или из людей русских, христиан или не христиан…». Князь стал восприниматься некоторой политической фигурой, обладающей авторитетом и без прямого контроля над дружиной. До полной независимости от дружины ещё далеко, но продвижение в этом направлении существует.

Никаких военных побед и завоеваний, за исключением мести за мужа древлянам Ольга не совершила. Благодаря новым законам, а именно при Ольге появились первые письменные законы, и приостановке внешней экспансии границы державы, как называет её Гумилёв, утвердились и стали восприниматься как единое целое. Не хватало только одного — общей религии, которая сплотила бы города ещё больше, наладила бы взаимопонимание между людьми и в будущем сформировала бы у них примерно сходную систему ценностей. Ольга совершила важнейший шаг и в этом направлении, став первым русским правителем, принявшим христианство: «Ольга же, склонив голову, стояла, внимая учению, как губка напояемая; и поклонилась патриарху со словами: «Молитвами твоими, владыка, пусть буду сохранена от сетей дьявольских». И было наречено ей в крещении имя Елена, как и древней царице — матери Константина Великого. И благословил ее патриарх, и отпустил». Приняв крещение, Ольга тем самым включила свой народ в состав христианского мира, сделав возможным крещение всего населения в целом. То, что под крещением Ольги подразумевалась вся Русь, а не только конкретная личность, говорят слова патриарха: «Благословенна ты в женах русских, так как возлюбила свет и оставила тьму. Благословят тебя сыны русские до последних поколений внуков твоих».

К моменту смерти Ольги в 969 году существовали все предпосылки к возникновению государства на Руси: законы, пусть пока и в небольшом, зато в письменном виде, примкнувшие после завоеваний первых князей новые земли, определившие границы будущего государства, политическая роль князя, которая при Ольге выросла многократно и стала вполне очевидной. Складывание государства Русь завершилось только к концу Х в., с ликвидацией местных княжений и переходом всех восточнославянских земель под непосредственную власть киевской династии, когда на территориях всех бывших союзов племенных княжеств (кроме вятичей) были посажены наместники киевского князя.

В 988 году эти предпосылки были реализованы, князь Владимир крестил свою дружину в Херсонесе, положив тем самым начало всеобщему переходу русского народа в христианство, и принял титул Великий князь. С этого момента Киевское княжество можно по всем признакам обозначить государством. Итак, с гибелью князя - язычника Святослава Киевская Русь всё более стала превращаться в тихую и спокойную державу, где христианское учение приобретало всё больше сторонников. Киевское варяжское княжество этих витязей стало зерном того союза славянских племён, который можно признать первоначальной формой Русского государства.

Заключение

Как таковой процесс преобразования военной княжеской власти в политическую, и, следовательно, превращения княжества в государства, происходил, начиная с самых первых князей. Такие предпосылки будущего государства, как устойчивые границы, политическая и экономическая зависимость от Киева, вкупе с восприятием себя Русской землёй, реализовались во время правления Ольги. Создав первые письменные законы и приняв христианство, она предопределила создание на Руси государства. Некоторая отсрочка в виде недолгого правления Святослава ситуации не изменила и, уже при Владимире был сделан последний шаг, уже формально определивший Русь как политическое единство: принятие им титула великий князь и крещение русского народа.

Список используемой литературы

1. В.О. Ключевский / Русская история - Ростов - на - Дону, 2000.

2. Л.И. Гумилёв / От Руси до России - М., 2000.

3. С.Г. Горяйнов / статья Обыкновенный гений, в книге Русская история В.Ключевского - Ростов – на – Дону, 2000.

4. С.Б. Лавров / статья Завещание великого евразийца, в книге От Руси до России Л.И. Гумилёва – М., 2000.

5. М.Н. Зуев / История России с древнейших времён до начала ХХI века – М., 2002.

6. С. Лесной / Откуда ты, Русь? – Ростов – на – Дону, 1998.

7. С.Ф. Платонов / Лекции по русской истории. - М., 1994.

8. Н.И. Павленко, В.В. Кобрин , В.А. Федоров / История СССР с древнейших времён до 1861 г. - М., 1989.