МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ УКРАИНЫ

КИЕВСКИЙ ПЕДАГОГИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. ДРАГОМАНОВА

РЕФЕРАТ

С КУЛЬТУРОЛОГИИ

НА ТЕМУ: Массовая культура — порождение XX века. Постмодернизм — культура конца XX века

Выполнила студентка 33 группы

Левадна Алёна

Киев 2009

Массовая культура — порождение XX века

Современная культурология дает множество определений этому явлению, поскольку массовая культура занимает огромное и, пожалуй, все более и более значительное культурное пространство в мире. На Западе ее называют популярной культурой и индустрией развлечений, потребительской и коммерческой культурой. Ее появление и функционирование часто связывают с развитием средств массовой информации, с задачами пропаганды определенной идеологии, определенных ценностей и образа жизни. Действительно, массовая культура обладает всеми этими и другими качествами, задачами и целями. Было бы несправедливо сводить ее лишь к развлечению или китчу (нем. Kitsch “халтура”), которые не обладают ни художественной, ни эстетической ценностью. Степень ее популярности связана не только с модой или доступностью почти каждому члену общества. Практически все теоретики отмечают, что массовая культура с самого начала (она возникла в США) существовала в интересах бизнеса и только потом стала участвовать в других сторонах культурной жизни людей. В Европе массовая культура на первых порах выступала как оппозиция официальной культуре, которая была связана с государством, им пропагандировалась и распространялась через учебные заведения и церковь.

Более полное представление о массовой культуре предлагают те культурологи, которые рассматривают ее функции. Одни теоретики видят ее сущность в том, что “она осуществляет стандартизацию духовной деятельности человека”, при которой совершенно игнорируется и даже вымывается индивидуальная неповторимость каждого (Э. ван ден Хааг). Другие отмечают, что ей присуще “стремление придавать всем элементам культурной системы определенность, однородность, абсолютную схожесть”, когда все стороны жизни нивелируются (Д. Макдональд). Массовая культура ориентируется на самые низкие вкусы и оценки, поэтому “популярное искусство не только дает плоскую и ограниченную картину жизни, но поощряет людей к сужению эмоций и интересов. С помощью массового искусства мы приспосабливаемся к нормам жизни несовершеннолетних” (Дж. Селдес) [328, с. 23—26]. Французский социолог Э. Морен считает, что для массовой культуры характерны: система “звезд”, реклама, эротика, насилие, хеппи энд. “Воображаемое в ней имитирует реальное, а реальное окрашивается в цвета воображаемого” [там же, с. 27]. Поэтому массовая культура предлагает каждому сладкие грезы, которые воплощают персонажи рекламы или кинозвезда в фильме, где все достижимо, где кажется, что иллюзии счастья, свободы или справедливости живут рядом с нами. Среди иллюзий массовой культуры существует еще и та, что массовая культура обращена к потребностям каждого, поскольку она воспитывает в человеке потребителя, провозглашая, что главное в жизни — удовлетворение сиюминутного желания, прокламирует культ моды, некритичное, пассивное сознание с безмерной жаждой потребления. Это потребление касается буквально всего: будь то вещи или зрелища, искусство или образ жизни. Массовая культура осуществляет бегство от реальности в мир фантазий, выступая как своеобразная мифология XX века [там же, с. 32].

Мир массовой культуры огромен: он включает в себя рекламу, шоу-бизнес, популярные кино- и тележанры, такие, как мюзикл, эротический фильм, фильм ужасов, вестерн, гангстерский фильм, некоторые литературные формы, и другое. Целью большинства видов и жанров массовой культуры становится уход от практических нужд повседневности. Массовая культура предлагает иллюзию общения, иллюзию причастности людей к человеческому сообществу. В конечном счете эти иллюзии обманывают не только потребителей, но и создателей массовой культуры.

Об этом обмане и бесконечном одиночестве пишет А. Вознесенский в стихотворении “Монолог Мэрилин Монро”:

Невыносимо прожить не думая,

невыносимо — углубиться.

Где наши планы? Нас будто сдунули,

существованье — самоубийство,

самоубийство — бороться с дрянью,

самоубийство — мириться с ними,

невыносимо, когда бездарен,

когда талантлив — невыносимей.

Невыносимо, когда раздеты

во всех афишах, во всех газетах.

Забыв, что сердце есть посередке,

в тебя завертывают селедки...

[63, с. 216]

Мы не знаем, так или иначе ощущала мир “звезда” массовой культуры Мэрилин Монро, но самые различные авторы отмечают, что внутренней, существенной стороной массовой культуры является ее устремление к пошлости — снижению идеала до уровня “усредненности”, обыденности, повседневности. Недаром даже на родине массовой культуры ее называют часто псевдокультурой или контркультурой.

Постмодернизм — культура конца XX века

Постмодернизм — новый феномен культуры и новое отношение к действительности, сложившиеся в 60-е годы XX века как реакция на глобальные потрясения новейшего времени. Две мировые войны, создание оружия, ставящего под угрозу существование планеты, невиданное развитие техники, перспектива глобальной экологической катастрофы развенчали многие идеалы и надежды прошлого. Отвергнутыми оказались художественные и научные системы, представления о гуманизме; ценности, созданные человечеством, перестали осознаваться как таковые. Встал вопрос о судьбах человечества и, естественно, о судьбах культуры. Появилось множество теорий, пытающихся так или иначе понять, объяснить прошлое и прогнозировать будущее. Поскольку рационализм и его главный компонент — познающий разум утратили вотум доверия, идея всестороннего, гармонического человека, созданная еще в период античности и затем переосмысленная христианством и Ренессансом, разбилась о противоречия экономического и социального характера, возникает попытка найти новый способ анализа самого мира, места человека в этом мире, отношений между людьми, поколениями и культурами.

XX век не создал ни одной всеохватывающей философской системы, подобной системам Гегеля, Канта и других мыслителей прошлого. Наоборот, он как бы в противоположность прошлому рождает множественность взглядов, подходов, способов теоретизирования. Одним из признаков постмодернистского взгляда на мир является отказ от общих культурологических или исторических концепций. Например, французский представитель “новой философии” Ж.-М. Бенуа констатирует, что в настоящем не может быть “однолинейной и всеобъединяющей концепции истории, которая повела бы все человечество целиком и одинаково путем единственного и разделяемого всеми приключения к наилучшей цели” [84, с. 8]. Эта мысль приводит к убеждению, что только множественность взглядов на мир помогает увидеть его многообразие и многообразие путей, возможных для человечества. Большинство теорий не претендует и не может претендовать на какую-либо окончательность своих рассуждений. Поэтому не воспринимается разница между “видимостью” и “сущностью” вещей, между “мнением” и “знанием”. Стремление науки прошлого к классификациям делало акцент на общих чертах изучаемых явлений, постмодернизм устремляет свое исследование к выделению и осмыслению различий. Это приводит к поиску всевозможных оснований истины — не только практических, но и нравственных, эстетических, культурных. В связи с этим возникает интерес к герменевтике (греч. “разъясняющий, истолковывающий”), предлагающей рассматривать пути и формы понимания, но в контексте постмодернизма основания этого понимания могут интерпретироваться различно. Например, итальянский историк Э. Бетти считает, что для понимания той или иной эпохи исследователь должен “оживить в себе историческое прошлое” этой эпохи. Другой философ, X. Г. Гадамер, предлагает для понимания какого-либо исторического периода анализ языка как элемента знаковой системы рассматриваемой культуры.

В теории культуры Шпенглер и Тойнби предложили различные взгляды и на сущность культуры и на ее судьбы. Шпенглер под впечатлением первой мировой войны говорит о хаосе, к которому движется мир, он не находит никакого смысла ни в жизни, ни в какой-либо деятельности: “Человечество для меня лишь зоологическая величина. Я не вижу ни прогресса, ни цели, ни пути человечества, кроме как в головах западноевропейских филистеров-прогрессистов” [335, с. 31]. Он также считает, что все культуры, прошествовавшие на протяжении истории, совершенно отдельны, закрыты от внешнего понимания и конечны. Завершение каждой культуры — цивилизация.

Другой взгляд на судьбы культуры излагает Тойнби. Согласно его пониманию мирового культурного процесса, нужно искать общие исторические основания, позволяющие культурам, прошедшим определенные стадии развития, найти объединительные тенденции. Главным фактором, позволяющим свершиться объединяющему процессу, Тойнби называет “высшие” религии, такие, как зороастризм, иудаизм, буддизм, христианство и ислам. Он считает, что они обладают “абсолютным ядром”, обеспечивающим единение культурных традиций [84, с. 53—55]. Одним из первых он осознал, что человечество нуждается в совместном решении глобальных проблем ядерного века: “Те же беспрецедентные научные и технические достижения, что объединили мир... дали человечеству власть уничтожить себя путем ядерной войны. Сейчас мы пробуждаемся к восприятию истины, что мы сознательно поставили себя в новую ситуацию, в которой человечество должно выбрать между двумя крайними альтернативами совершения геноцида и постижения того, как жить дальше в единой семье” [350, с. 46, 47].

Однако, каким бы острым ни было разочарование XX века в разуме, гуманизме, светлом будущем, чем ближе к концу века, тем чаще и громче звучат опасения относительно абсолютного отрицания ценностей прошлого. Поиск диалога с традициями прошлого необходим так же, как и сохранение гуманизма, поскольку его утрата — это утрата не только человечности, но и человечества. Следовательно, в XX веке, как никогда раньше, встал вопрос о том, что сохранение культуры — это прежде всего сохранение мира и всего человечества.

Ценность мира, как это все более явственно понимает постмодернизм,— в его разнообразии, неповторимости, относительности и единстве.

Выделим основные моменты

1. XX век стал веком противостояний и потрясений. Это противостояние социальных слоев, ознаменованное революциями; противостояние государств и государственных систем, вылившееся в две мировые войны; это, наконец, противостояние человека и природы, человека и техники, ведущее к экологическому кризису.

2. Все эти процессы связаны не только с социальными, но и с техническими и научными революциями. Наука XX века совершила прорыв в глубины постижения материи. Ее завоевания оказались настолько значительными, что потребовали от общества осознания связи всех человеческих действий с глобальными процессами, а вместе с этим усиления внимания к культурной стороне существования человечества.

3. Искусство XX века продолжает развивать практически все созданные способы художественного освоения мира, но при этом вырабатывает свои формы, связанные с проникновением в глубины бессознательного. В искусстве обнаруживает себя стремление к поиску тайного смысла в знаках повседневной жизни. Рядом с усложнением художественной картины мира сосуществует массовое искусство, обращенное к усредненному человеку и усредняющее своего потребителя.

4. Человечество снова на грани веков, символом ощущения этой грани является понимание зыбкости, неустойчивости, относительности всех явлений мира. Этот менталитет современного человека запечатлели новые философские системы, осваивающие мир, как явление вероятностное, множественное и неопределенное, и новое искусство, представляющее “текущими” и память, и время, и человеческое бытие.

Краткое резюме

Итак, мы закончили краткий обзор развития европейской культуры. Чего же достигло человечество за эти тысячелетия? Оно смогло заглянуть в тайны Вселенной, и Вселенная оказалась бесконечной и неисчерпаемой. Оно проникло в глубь микромира, и он оказался столь же беспредельным, столь и неисчерпаемым. Человечество на пути своего познания попыталось познать самое себя, и человеческая сущность обнаружила ту же глубину. Каждый раз, когда люди стояли перед новой ступенью познания, им казалось, что это последний уровень, за которым откроется путь к бесконечному счастью. И каждый раз это оказывалось не так. На пороге XXI века человечество пришло к пониманию того, что вся его дальнейшая деятельность связана с человеком, его выживанием. Поэтому особенно значимыми кажутся древние слова, начертанные на храме Аполлона в Дельфах: “Познай самого себя”. И в этом направлении европейская культура со своими древними традициями будет продолжать вносить вклад, достойный всей ее прошлой культуры.

Богатство и многообразие европейской культуры обусловлено особенностями развития каждого этноса на протяжении многих веков. Менялись времена, менялись реалии жизни народов, населявших Европу, менялись формы культуры и ее облик, но есть некоторые черты, объединяющие все эти феномены в особую систему, ту самую, которую мы именуем европейской культурой. Какие же черты отличают ее от восточной, западной, американской и латиноамериканской, африканской?

1. В отличие от Востока, где преобладает эмоциональное начало, европейская культура базируется на определяющей роли разума. С самых своих истоков европейская культура стремится не столько к “вчувствованию” в окружающий мир, сколько к анализу и объяснению его. Даже поэтическая мифология Греции, которая еще не знакома с понятийным объяснением явлений действительности, в своей неповторимой форме так или иначе ищет причинно-следственные основания мира и человеческой деятельности. Ее поиск во многом предвосхищает становление научной мысли. Хотя и принято считать, что в античности еще не было науки в строгом понимании смысла этого слова, но именно греческая культура предлагает формы систематизации существующего умозрительного знания на тех основаниях, которые определят развитие практически всех фундаментальных наук более позднего времени, вплоть до современности.

2. Для всей европейской культуры характерно всепроникающее влияние античности, которая не прекратила своего существования полностью вместе с гибелью римского государства. В той или иной форме античность пробивалась в самых различных областях культуры не только в период, последовавший за ней непосредственно — период средневековья, но и в более поздние периоды. Герои античности присутствуют как образцы и персонажи многих произведений искусства, античная мысль заложила основы философии, языки разных европейских народов в той или иной мере связаны с латинским и греческим языками (о чем говорят, например, термины самых различных отраслей знания и искусства). Отношение к античности могло меняться на протяжении истории европейской культуры, но античность никогда не исчезала бесследно. Даже XX век, достигший высот прагматизма и рациональности, не чужд связей с этим блестящим периодом человеческой культуры.

3. Другой, не менее мощной струей в культуре Европы, начиная со средних веков, является струя христианской культуры. Удивительно то, что, возникнув на Востоке, христианство испытало на себе воздействие европейского рационализма, но из него не только не исчезает особая восточная иррациональность (хотя сама культура и остается рационалистической), но оно наполняется такой экзальтацией и чувственностью, которые не были свойственны ни одной восточной религии. Это явление тем более удивительно, что христианство подверглось натиску философской мысли теоретиков античности, во многом предвосхитивших основные идеи христианства,— Платона и Плотина, Аристотеля и Сенеки. Можно сказать, что восточная струя христианства влилась в античную культуру, вобрав в себя то, что вполне соответствовало взглядам европейского человека, и привнеся в европейскую культуру то, чего ей недоставало: внимание к богатству человеческой души.

4. Для европейской культуры характерно многообразие форм организации жизни, форм государственности. Здесь мы встречаемся не только с тираниями типа восточных, но и с совершенно новым явлением, возникшим именно в Европе, — с демократией, во многом определившей особый тип отношений в обществе. Если восточный человек руководствуется главным образом традициями, моралью, то европейский человек определен формами государственного уложения. Это либо полисный человек Греции, либо гражданин Рима, здесь формируется та особая система патриотизма, которая свойственна европейскому обществу. Интересы государства долго связаны в сознании европейского человека с его чувством долга, справедливости, верности, и его принадлежность к данному государству становится для него предметом особой гордости. На Востоке человек был органической частью общества, песчинкой во множестве ему подобных. Европейская культура рождает чувство своей отдельности, индивидуальности, впоследствии перерастающего в индивидуализм, но при этом вопрос о принадлежности к тому или иному социуму вырастает до размеров особого отличительного качества.

5. Среди особенностей европейской культуры следует назвать и то, что в ней, особенно с периода Нового времени, усиливается тенденция развития в системе цивилизации. Об этом пишут многие европейские теоретики, начиная, примерно, с этого же времени. Над этим рефлектирует европейское искусство, эта особенность во многом определяет интересы повседневной жизни человека. Не будем рассуждать о том, до какой степени гибельно для мирового сообщества это явление, но отметим неоднозначное, а чаще всего и полностью противоположное отношение к этому факту теоретиков всех стран мира. Для нас важно, что совершенствование цивилизации и ее преимущественное развитие — один из существенных признаков европейской культуры, экспортированный затем в те страны мира, на которые распространилось европейское влияние, или на те континенты, которые впитали в себя европейский образец развития.

Уже многократно отмечались противоречивость и неоднозначность европейской культуры. Ее развитие не окончено. Каким будет ее дальнейший путь, не может предсказать ни один прогностик мира. Но ясно одно: европейская культура обладает такого рода, размера и качества богатством, которое может составить счастливое и светлое будущее не только для народов, населяющих Европу, но и для всего человечества.

Использованная литература:

1. Мир культуры (Основы культурологии). Учебное пособие. 2-е Б95 издание, исправленное и дополненное.— М.: Издательство Фёдора Конюхова; Новосибирск: ООО “Издательство ЮКЭА”, 2002. — 712 с.