Федеральное агентство по образованию

ГОУ ВПО Московский институт стали и сплавов

(Технологический университет)

Новотроицкий филиал

Кафедра гуманитарных и социально-экономических наук

Реферат по философии

По теме «Как трактуется природа противоречия в учениях Гераклита, скептиков, Аристотеля, Канта, Гегеля»

Выполнил: Остапов Кирилл Сергеевич

Группа 23

Проверил: Яскевич Лариса Валентиновна

Новотроицк

2006

План

Введение

Глава I. Античная философия

1.Гераклит о противоречиях

2.Скептики о противоречиях

3.Аристотель о противоречиях

Глава II. Немецкая философия

1.Кант о противоречиях

2.Гегель о противоречиях

Заключение

Список литературы

Введение

Диалектическое противоречие занимает центральное место в теории диалектики. Великие теоретики диалектики относили к диалектическим противоречиям не любые противоборства, рассогласования, конфликты, характеризуемые как «противоречия» в житейском, научном, политическом обиходе. Предметом их внимания были глубинные противоречия бытия и познания, которые выявляет именно философский теоретический ум.

Противоречие буквально означает резкое рассогласование в речи, высказываниях о некотором предмете. В ходе рассуждения (повествования, показаний свидетелей, математического доказательства, теоретического вывода) могут появляться пары противоречащих суждений, из которых одно является отрицанием другого.

Противоречие неотрывно от развития, движения, как и развитие от противоречия. Механическое движение противоречиво постольку, поскольку оказывается включенным в развивающуюся систему или имеет внутри себя (как в случае движения планет) развивающиеся стороны. Диалектические противоречия есть только там, где есть развитие, самодвижение. Этот момент включается в само определение противоречия. «Диалектическое противоречие есть взаимодействие противоположных, взаимоисключающих сторон и тенденций предметов и явлений, которые находятся во внутреннем единстве и взаимопроникновении, выступая источником самодвижения и развития» ¹.

Противоречия есть в любой развивающейся системе от начала и до конца процесса ее развития. Меняются лишь состояния, количественные параметры, характер противоречий, значимость их в системе.

Сами противоположности находятся в изменении, движении. Их взаимодействие связано с обменом веществом, энергией, информацией, влияющим на их изменения и на изменения общей их системы. Количественное и качественное преобладание ведущей противоположности задает направление движения (функционирования) и развития системы; это преобладание вначале бывает скрытым, потенциальным, затем — актуальным. Изменяется степень интенсивности, остроты и зрелости противоречия как токового, степень его близости к моменту своего разрешения.

Проблема этапности развития самих противоречий недостаточно исследована. Иногда ограничиваются приведением мыслей Гегеля о прохождении противоречием стадий тождества, различия, противопо­ложности и противоречия. При этом упускается из виду, что в данном случае Гегель имел в виду либо процесс возникновения, либо процесс познания противоречий, а не развитие предметно-материального, уже ставшего противоречия системы

ГЛАВА I. Античная философия

1. Гераклит о противоречиях

Гераклит — не только стихийный материалист, но и наивный диалектик. Его логос — как бы диалектический закон Вселенной, как бы смутно угаданный древним философом закон единства и борьбы противоположностей.

В своей диалектике Гераклит исходит из того, что все абсолютно изменчиво. Гераклит, как никто из древних философов, был убежден, что в мироздании нет ничего неизменного. Он учил, что «все течет» («панта реи»). Он уподоблял мир реке и говорил, что «в ту же реку вступаем и не вступаем», потому что «на входящих в ту же самую реку набегают все новые и новые воды». Ничто в мире не повторяется, все преходяще и одноразово. В этом отношении Гераклит противостоит пифагорейцам, в мировоззрении которых присутствовала идея вечного повторения. Для Гераклита сама «вечность — дитя, переставляющее шашки, царство ребенка». Гераклит не отрицал устойчивости вещей в космосе. Но эта устойчивость у него относительна, и она возможна именно потому, что та или иная вещь вечно воспроизводится. Эта мысль выражена у Гераклита в образе кикеона, который расслаивается на составные части, если этот священный напиток постоянно не встряхивать.

Далее Гераклит замечает, что одно и то же различно и даже противоположно. Например, «морская вода и чистейшая, и грязнейшая: рыбам она питье и спасение, людям же — гибель и отрава». Также и «прекраснейшая обезьяна безобразна, если ее сравнить с родом человеческим». Здесь напрашивается вывод, что одно и то же обладает противоположными качествами (чистейшая и грязнейшая, прекраснейшая и безобразная) в разных отношениях (по отношению к рыбам, по отношению к людям, по отношению к другим обезьянам и опять по отношению к людям). Однако Гераклит это просмотрел. Обращая внимание на то, что существенное изменение — это изменение в свою противоположность (холодное нагревается, горячее остывает), а также на то, что одна противоположность выявляет ценность другой (например, болезнь делает здоровье сладостным, а добро начинает цениться на фоне зла), Гераклит делает смелый, но наивный вывод о безоговорочной тождественности противоположностей. Правда, сам Гераклит, разумеется, так не формулирует свою мысль. Он говорит лишь, что «противоречивость сближает». Эту мысль он выражает через ряд примеров. Скажем, врачи лечат боль болью. Поэтому Ипполит делает такой вывод: Гераклит учил о том, что и добро, и зло тождественны.

Тождество противоположностей у Гераклита означает вместе с тем не их взаимопогашение, а их борьбу. Эта борьба (распря) — главный закон мироздания. Она — причина всякого возникновения. Гераклит говорит о том, что «борьба — отец всего и царь над всем», что «борьба всеобща и все рождается благодаря борьбе и по необходимости».

Такого рода борьбу Гераклит раскрывает далее как гармонию. Но гармонию неявную, тайную, скрытую. И именно такая гармония самая сильная. «Скрытая гармония, — говорил Гераклит,— сильнее явной». Такова гармония борьбы противоположностей, которые сходятся в тождество. Гераклит негодует на тех, кто «не понимает, каким образом с самим собой расходящееся снова приходит в согласие, самовосстанавливающуюся гармонию лука и лиры». Эта глубочайшая гармония присуща всему мирозданию, несмотря на то, что там все кипит в борьбе, в распре. В такой гармонии растворяется все зло. Зло всегда частично, а добро абсолютно. Так же относительно безобразное и абсолютно прекрасное. Но люди увидеть этого не могут. Вся эта вселенская гармония доступна лишь Богу. «Для Бога все прекрасно, хорошо и справедливо, а люди принимают одно за справедливое, а другое за несправедливое»,— сетует Гераклит.

2. Скептики о противоречиях

Как и всякое значительное явление философской жизни и мысли, скептицизм возник не на пустом месте: он сложился на основе идей, которые были выработаны предшествующим ему развитием философии. Уже наивная диалектика первых ранних школ греческих физиков и материалистов выявила постоянную текучесть всех вещей и явлений, обнаружила ряд противоречий между чувственными впечатлениями и понятиями. Были открыты не только относительность всех явлений, воспринимаемых посредством чувств, но также и отсутствие оснований, которые сделали бы оправданным выбор между двумя противоречащими друг другу утверждениями, поскольку они опираются на свидетельства и данные чувств и чувственных восприятий.

Термин «скептицизм» происходит от древнегреческою слова «скепсис», что означает «рассматривание, разглядывание, разбор, колебание», и обозначает направление в гносеологии, которое методически проводит мысль, что всякое знание недостоверно. Скептицизм бывает полный и частичный, крайний и умеренный. Полный скептицизм вообще отрицает возможность какого бы то ни было достоверного знания, тогда как частичный скептицизм отрицает возможность достоверного знания о чем-то определенном, допуская возможность знания в других областях. Скептицизм — вид агностицизма. В античности агностицизм существовал в форме скептицизма.

Крайний скептицизм утверждает, что из двух противоречащих друг другу суждений (А есть В и А не есть В) ни одно не достоверно. Это означает, что у скептиков всякое суждение должно иметь ему проти­воречащее и составлять с ним апорию, т. е. «сомнение вызывается равенством противоположных доводов» (Аристотель. Топика, VI, 6, 145в). Если противоположного данному суждения в наличии нет, то его надо изобрести. В этом и состоит искусство скептика.

Умеренный скептицизм называется пробабилизм (от лат. ргоbаbilis — «вероятный», «правдоподобный»).

Если крайний, пирроновский, скептицизм учил, что одинаково недостоверны и то, и другое из противоречащих друг другу суждений о предмете, то академический скептицизм (пробабилизм), будучи примером умеренного, а не крайнего скептицизма, утверждал: из двух противоречащих друг другу суждений об одном и том же предмете одно более вероятно, чем другое.

О каждой вещи, возможно, 2 противоположных мнения и не одному из них нельзя отдать предпочтение. Вывод: знание противоречиво и не может быть надежным

3. Аристотель о противоречиях

Проблема противоположностей была поставлена задолго до Аристотеля Гераклитом, который, как известно, учил об их тождестве: жизнь и смерть, добро и зло, прекрасное и безобразное, свобода и рабство оказывались у этого диалектика, в сущности, одним и тем же. Но Аристотель резко отрицательно относится к Гераклиту.

Обобщая его диалектику, Аристотель фиксировал утверждение Гераклита о том, что одно и то же существует и не существует (т. е. применительно к вышеприведенным четырем парам противоположностей это означает, что поскольку жизнь есть жизнь и в то же время смерть, добро есть добро и в то же время зло и так далее, то жизнь и смерть, добро и зло одновременно существуют и не существуют). Возражая Гераклиту, Аристотель утверждает, что "невозможно, чтобы противоположные вещи вместе находились в одном и том же". Заметим, что Аристотель не говорит здесь о тождестве противоположностей, как это имело место у Гераклита, утверждавшего, что одно и то же живое и мертвое и т. п.

Для Аристотеля такой оборот совершенно бессмыслен, он его даже не обсуждает. Для него, очевидно, что противоположности сами по себе не существуют, поэтому надо говорить не о живом и мертвом, прекрасном и безобразном и т.п., а о живом или мертвом существе и т.п., т.е. противоположности должны всегда иметь своего носителя, которому они могут быть присущи или неприсущи, в котором они могут находиться пли не находиться. Аристотель говорит об этом вполне однозначно в четырнадцатой книге "Метафизики": "Все противоположные определения всегда восходят к некоторому субстрату, и не одно [из них] не может существовать отдельно". Поэтому "из числа противоположностей ничто не, является в полном смысле слова началом всех вещей". В самом деле, как противоположности могут быть началами, если они нуждаются для своей реализации в некоем субстрате, носителе, в том, в чем они должны находиться? Итак, возражая Гераклиту, Аристотель не говорит, что живое и мертвое не одно и то же, такая формулировка для него уже явно некорректна, он говорит, что живое и мертвое как некие "противоположные вещи" не могут вместе находиться в одном и том же т.е. в одном и том же, надо полагать, существе. Но Аристотель на этом не останавливается. Его глубокий аналитический ум говорит ему, что противоположность противоположности рознь, что имеется сложная система противоположностей.

Различие, противолежащее, противоположность и противоречие. Аристотель говорит о противоположностях неоднозначно, употребляет разные термины в разных местах. Сообщаемое в V книге "Метафизики" отличается от того, что он указывает в десятой. Но обобщая, можно заметить, что Аристотель исходит из принципа различия. Противоположное возможно лишь там, где есть различие. Но не всякое различие есть противоположное. Между различием и противоположным Аристотель вставляет противолежащее и определяет его как наибольшее законченное различие. Противоположное же оказывается одним из видов противолежащего. Другой вид противолежащего - противоречие. Итак, противоположность и противоречие - виды, противолежащее - род.

Теперь Аристотель может перейти к главному - к указанию различия между противоположностью и противоречием. Мы говорим о двух взаимоисключающих сторонах как о противоположностях, если между ними возможно среднее, т. е. отсутствие одной стороны не означает непременное присутствие другой. Если человек недурен, то это не означает, что он непременно хорош. Человек может быть и не хорош, и не дурен, а чем-то средним. Но, конечно, при этом мы должны рассматривать предмет с одной точки зрения. В данном случае мы рассматриваем человека с нравственной стороны. В противном случае сопоставляемые качества не будут противоположностями, как, например, красота и доброта. Это не противоположности, они друг друга не исключают, человек может быть и красивым, и добрым, тогда как он не может быть и плохим, и хорошим. Поэтому сопоставляемые качества должны принадлежать к одному и тому же роду, о чем ясно говорится в "Категориях" - там противоположное определяется как то, что в пределах одного рода наиболее отстоит друг от друга.

В случае противоречия среднего нет. Например, число может быть или четным, или нечетным, при этом отсутствие одной стороны непременно влечет за собой присутствие другой. Число или четное, или нечетное, третьего здесь не дано, число не может быть ни четным, ни нечетным, тогда как человек может быть ни плохим, ни хорошим. Поэтому и между двумя противоречащими друг другу суждениями об одном и том же не может быть ничего среднего. В одной из своих логических работ, во "Второй аналитике", Аристотель говорит, что "противоречие есть антитеза, в которой самой по себе нет ничего промежуточного; одна часть противоречия есть утверждение чего-нибудь относительно чего-нибудь, другая - отрицание". Здесь речь идет о том, как мы мыслим предмет. Но так как для Аристотеля, как было уже отмечено, мышление и бытие тождественны, следовательно то, как мы мыслим предмет, говорит и о том, каков предмет в действительности. Об этом ясно сказано в "Метафизике": "Так как невозможно, чтобы противоречащие утверждения были вместе истинными по отношению к одному и тому же [предмету], то очевидно, что и противоположные [определения] также не могут находиться в одном и том же предмете" (IV, 6, с. 74). Здесь "противоположные [определения]" - объективные свойства предметов, так что от логики мы вернулись к онтологии

ГЛАВА II. Немецкая философия

1. Кант о противоречиях

Кант сосредоточил внимание на характерных противоречиях, открываемых мыслью, стремящейся постичь принципы мироздания, суть человеческого существования, особое место человека в мире. Он показал, что при попытках синтеза разных подходов к решению таких проблем разум наталкивается на поистине драматическое противостояние позиций. Такие противоречия философ назвал антиномиями, а учение о них — антитетикой. В антиномиях воспроизводится структура творческого спора — предмет постоянного интереса диалектиков всех времен. Высокая (и глубоко демократичная по своей сути) культура диалога применена к спорам мировоззрений, столкновению серьезных философских позиций. Противостоящие точки зрения рассматриваются при этом как равно достойные внимания, имеющие веское, необходимое обоснование. Антиномия фиксирует противоречие между такими положениями (тезисом и антитезисом), «из которых ни одному нельзя дать предпочтения перед другим».

Ярким примером такого диалектического поединка может служить рассматриваемое Кантом противоборство двух способов понимания сущего — на основе принципа детерминизма, с одной стороны, и принципа свободы — с другой. Согласно первому, все явления в мире, включая и нравственные поступки людей, определены цепью «естественных» причин и законов и могут быть полностью объяснены в соответствии с ними. Противоположная позиция подчеркивает, что нельзя вывести все происходящее в мире только из естественной причинности и закономерности природы, что для полноценного объяснения всего комплекса явлений, с которыми сталкиваются люди, необходимо еще допустить свободу или «свободную причинность». В противном случае за рамками понимания окажутся человеческая воля, интересы, мотивы, свободные, самостоятельные решения, поступки, творчество людей, весь собственно человеческий нравственный мир.

В этой антиномии выявлен своего рода интеллектуальный «барьер» — принципиальная недостаточность понятийного аппа­рата механистического детерминизма для понимания сложных форм детерминации. Но дело не только в этом. Кант пришел к выводу: надежда на окончательную победу (поражение) какого-либо тезиса или антитезиса здесь нереальна. Эта надежда чисто догматическая. Именно догматическое сознание выдвигает то или иное положение как единственно верное, стремится найти сумму всех раз навсегда установленных истин. Творческое же осмысление коренных мировоззренческих проблем принципиально диалогично. Формирование открытого, свободного, непредвзятого, внутренне полемичного, антидогматического мышления — одна из важных задач нашего времени.

Противоборство «свободы» и «подчинения» и другие диалектические противоречия такого рода — не просто интеллектуальные поединки, они реально пронизывают всю человеческую жизнь. Для мыслящего человека всегда актуален вопрос: «...свободен ли я в своих поступках, или же я подобно другим существам управляем природой и судьбой...?». Дело в том, что человек реально включен в два разных «порядка» бытия. Он подчинен всемогуще­ству независящих от него обстоятельств, законам природы и об­щества (иногда беспощадным и жестким условиям тоталитарных режимов). Вместе с тем он живет также в мире интеллектуальных принципов, норм, идеалов, среди которых важнейшее место занимают нравственные понятия долга, чести, совести, достоинства и другие, с которыми люди соотносят свои поступки. В мире высокого человеческого духа и рождаются, вызревают, прежде чем стать реальностью, действия людей, продиктованные принципом свободы. В разные периоды истории находились сильные духом люди, которые даже в критических ситуациях, в крайне неблагоприятных условиях все же использовали свое право не подчиниться чуждым, неприемлемым для них обстоятельствам, навязываемому ходу событий. При этом грани свободы диалектически многообразны. Это и возможность выбора из разных альтернатив, и умение не совершать поступков, казалось бы, неизбежных в силу законов природы и исторических обстоятельств, и способность к духовно-нравственному, правовому, трудовому и другому новаторству и многое другое.

Кант и Гегель, защищая принцип свободы, не считали, однако, возможным посягать на отмену необходимости или же примирение, снятие противоречия необходимости и свободы. Противоречие это сохраняется, находит новые и новые формы своего выражения, чтобы потом в ином виде на новом витке человеческой истории возродиться вновь.

2. Гегель о противоречиях

В теоретической системе Гегеля диалектика противоречий была впервые развернута как сложное, разветвленное, многоступенчатое учение. В трех разделах его «Науки логики» (Бытие», «Сущность», «Понятие») последовательно представлены этапы уяснения природы противоречий. На уровне анализа бытия противоречие еще остается не выявленным, существуя, по выражению философа, «в себе». Различные определенности бытия, например «качество» и «количество», выступают как сопряженные друг с другом противоположности. Но их отношение пока не проявляется и не осознается как отношение противоречия.

Раздвоение единого на отрицающие друг друга («отрицание») и опосредствующие одна другую («отрицание отрицания») противоположности постигается в учении о сущности. Сами определения противоположностей («случайное — необходимое», «добро — зло» и др.) осмысливаются здесь через их соотнесение. Соответственно реальное противоречие осознается как живое единство напряженно взаимодействующих друг с другом противоположностей. «Нечто жизненно,— размышлял Гегель,— только если оно... в состоянии вмещать в себя... противоречие и выдерживать его». Однако противоречие понимается не как нечто существующее в виде пары замкнутых прямо друг на друга противоположностей. Соответственно и мир не мыслится как набор диалектических пар такого рода. Раскрытием «единства и борьбы» противоположностей, по убеждению Гегеля, отнюдь не заканчивается и не может быть закончен анализ сути диалектического противоречия.

Очень важна следующая, завершающая ступень анализа (учение о понятии), на которой диалектические противоречия рассматриваются в контексте конкретных связей, взаимодействий. Так, противоречия товарно-денежных отношений («производитель — потребитель», «продавец — покупатель» и др.) получают естественное развитие, проявляются в многообразии общественных структур, реальных отношений товарного мира. Аналогичным путем воссоздаётся картина действий диалектической противоположности «индивид общество». Индивидуумы существуют, проявляют себя в конкретных формах жизнедеятельности, связей с другими людьми в структуре «гражданского общества», которое опосредует их участие в жизни государства, в системе правовых отношений общества, цивилизации в целом.

Многообразным опосредованиям противоположностей в реальных процессах развертывания противоречий Гегель придавал решающее значение. Свою позицию он объяснял следующим образом: если бы отношение «плюс-минус» не было опосредовано, противоположности могли бы погасить, взаимно уничтожить друг друга. Эта идея применялась им к анализу социальных противоречий: при слабом развитии или свертывании структур, опосредствующих отношения «полярных» сил, сторон общественной жизни, становится реальной угроза «коротких замыканий», прямых разрушительных столкновений противоположностей. Наибольшая опасность и вероятность таких столкновений заключена, по мысли философа, в деспотических общественных структурах. Создание и отлаживание цивилизованной системы общественных связей, учреждений он считал исключительно важной задачей.

Опосредование противоположностей имеет значение объективной диалектической закономерности, обеспечивающей существование и развитие сложных образований, их переход на все новые ступени. Именно так завершил Гегель свой теоретический анализ диалектических противоречий, заслуживающий серьезного внимания. Его ценные методологические идеи глубоко переосмыслил и успешно применил К. Маркс в своем анализе капиталистического общества, в концепции философии истории и диалектико-материалистического миропонимания в целом. Суть диалектики Гегель, а затем и Маркс тесно связывали с комплексным подходом к сложным, целостным системам. Вдумчиво прорабатывал диалектику Гегеля также В. И. Ленин («Философские тетради»). Критическое изучение мыслей великого философа актуально и сегодня: современная ситуация позволяет по-новому оценить достижения и некоторые просчеты (акцентирование борьбы противоположностей, неравноценности «полюсов» противоречия, преимуществ одного из них перед другим и пр.) гегелевской диалектики, скорректировать и углубить современное диалектико-материалистическое миропонимание.

Гегелевское опосредование противоположностей порой расценивалось как «примирение крайностей», якобы обусловленное политическим консерватизмом мыслителя, и критиковалось как измена диалектике. Такая оценка перекликается по смыслу с идеей заострения социальных противоречий как импульса развития общества. Сегодня в свете нового мышления зреет иное восприятие этой мысли Гегеля и ряда других положений классической философии. Учение об опосредовании «крайностей» осознается и приобретает все большее значение как важная конструктивная идея. По-новому осмысливаются сегодня и диалектические раздумья Канта.

Заключение

Итак, данных философов можно разделить на две группы: те, которые положительно относились к противоречиям и не признававшие их. К первой группе можно отнести Гераклита, скептиков и Гегеля. Они считали противоречия главным источником познания. Гераклит говорил о борьбе противоположностей: «Эта борьба — главный закон мироздания. Она — причина всякого возникновения. Борьба — отец всего и царь над всем, борьба всеобща и все рождается благодаря борьбе и по необходимости».

Ко второй группе относятся Аристотель и Кант. Для Аристотеля, очевидно, что противоположности сами по себе не существуют, поэтому надо говорить не о живом и мертвом, прекрасном и безобразном и т. п., а о живом или мертвом существе и т. п., т. е. противоположности должны всегда иметь своего носителя, которому они могут быть присущи или неприсущи, в котором они могут находиться или не находиться. "Все противоположные определения всегда восходят к некоторому субстрату, и не одно [из них] не может существовать отдельно". Поэтому "из числа противоположностей ничто не, является в полном смысле слова началом всех вещей". Кант так же отрицательно относится к противоречиям и не считает их источником познания.

Список литературы

1. Асмус В.Ф. Античная философия. М. 2003.

   1. Гегель. Энциклопедия философских наук, т. 1, с. 280.

   2. "Философский энциклопедический словарь". М., 1983. С. 545

2. Чанышев А.Н. Философия Древнего мира. М. 2003