Политические и правовые учения классиков немецкой философии конца XVIII - начала XIX в.

1. Введение

Своеобразие немецкой идеологии на рубеже XVIII – XIX вв. определялось спецификой развития капиталистических отношений в Германии. После религиозных и социальных движений XVI – XVII вв. в стране упрочились крепостнические порядки. Укрепление власти феодалов повлекло за собой усиление политической раздробленности, ослабление бюргерства и, как следствие, снижение темпов развития промышленности.

Экономическая отсталость Германии со всей очевидностью обнаружилась после Великой французской революции, особенно в ходе завоевательных войн Наполеона, когда часть немецких земель была отторгнута Францией. Угроза полной утраты независимости, нависшая над Германией, заставила правящую верхушку предпринять меры по ограничению крепостничества и преодолению феодальной раздробленности. В то же время немецкая буржуазия извлекла уроки из опыта Великой французской революции и, стремясь предотвратить вовлечение широких народных масс в политику, добивалась компромисса с дворянством. Выгодные для себя преобразования она надеялась осуществить с помощью постепенных реформ сверху, путем частичных уступок со стороны королевской власти. Отражением этой линии явилась примиренческая позиция немецкого бюргерства по отношению к правящим классам.

Особенности немецкой идеологии XVIII – начала XIX в. определялись и тем, что в стране утверждались отношения веротерпимости между католиками и протестантами. Религиозный плюрализм в этнически однородной среде создавал благоприятные условия для развития теоретической мысли, поскольку освобождал философию от необходимости строго придерживаться догматов религии и одновременно повышал требования к аргументации вероучений. Вследствие этого в общественном сознании на первый план выдвигались проблемы мировоззренческого порядка.

В социально-политической теории эти тенденции усугубляла раздробленность стран (ее закрепили решения Венского конгресса 1815 г., в соответствии с которыми создавался Германский союз из 39 независимых государств). Многообразие местных условий, сложившихся в разных частях Германии, побуждало идеологов заниматься обоснованием концептуальных построений, оставляя практико-прикладные вопросы на усмотрение региональных политиков. На уровне теоретических обобщений буржуазная идеология облекалась в форму спекулятивной, т.е. оторванной от запросов практики, философии.

Немецкая классическая философия сыграла плодотворную роль в развитии общественной теории. Критически переосмыслив предшествующие доктрины, немецкие философы приступили к систематической разработке методологии теоретического познания. Наиболее полную реализацию эта тенденция получила в трудах представителей классического немецкого идеализма. В философских концепциях И. Канта и Г. Гегеля были впервые поставлены проблемы активного, творческого характера сознания человека и специфики законов, действующих в обществе, по сравнению с законами природы. Величайшим достижением классической немецкой философии явилось учение Гегеля о диалектике.

Программные требования в философских доктринах, как правило, не отличались последовательностью. Буржуазной политико-правовой идеологии того времени свойственно сочетание прогрессивных концептуальных представлений (например, теоретическое оправдание революции, принципов либерализма) с умеренными, а порой и консервативными практико-идеологическими установками.

§ 2. Учение И. Канта о праве и государстве

Иммануил Кант (1724–1804 гг.) – родоначальник классической немецкой философии и основоположник одного из крупнейших направлений в современной теории права – был профессором Кенигсбергского университета. Учение Канта сложилось в начале 70-х гг. XVIII в. в ходе предпринятого им критического пересмотра предшествующей философии. Свои социально-политические взгляды он первоначально изложил в цикле небольших статей, куда вошли работы “Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане” и “К вечному миру”, а затем обобщил в трактате “Метафизика нравов” (1797 г.).

В основе кантовской философии лежит противопоставление эмпирического (опытного) и априорного видов познания. (Латинский термин а рriori дословно означает “из предшествующего”. В философской традиции так принято называть знания, которые предшествуют опыту либо не зависят от него. - Прим. авт.)

Познание человеком окружающего мира всегда начинается с опыта, т.е. с чувственных ощущений. Однако эмпирические знания являются неполными, ибо они дают представление лишь о внешних признаках изучаемого предмета – его цвете, тяжести и т.п. Только с помощью разума можно распознать сущность предмета, определить его внутренние свойства и причины. Этот вид познания Кант назвал априорным. “Познание разумом и априорное познание суть одно и то же”, – писал он.

На принципиально иных постулатах строится практическая философия Канта, в которой рассматриваются проблемы поведения человека. В этике и учении о праве – составных частях практической философии – главенствующая роль принадлежит априорным идеям. Если в познании природы, утверждал Кант, “источником истины служит опыт”, то законы нравственности не могут быть выведены из существующих отношений между людьми. Научную теорию морали и права, аналогичную естественным наукам, создать поэтому, в принципе, невозможно. Задача моральной философии состоит в том, чтобы, исходя из разума, указать всеобщие правила поведения, которым человек должен следовать в своем эмпирическом существовании. С вопросом о том, каков всеобщий критерий справедливости, юрист никогда не справится, “если только он не оставит на время в стороне эмпирические начала и не поищет источника суждений в одном лишь разуме”. При соблюдении же этих условий этика вместе с теорией права становится наукой.

Разработанная Кантом методология критического рационализма существенно отличалась от рационалистических концепций, выдвинутых просветителями XVIII в. Кант разошелся с ними прежде всего в трактовке разумной природы человека. Согласно его взглядам, разум как отличительное свойство человека развивается полностью не в индивиде, а в человеческом роде – в необозримом ряду сменяющих друг друга поколений. В его доктрине просвещение впервые было осмыслено как всемирно-исторический процесс, в ходе которого человек, благодаря прогрессу культуры, преодолевает зависимость от природы и обретает свободу. Кант показал также, что в совершенствовании культуры участвуют все поколения людей, хотя большинство из них действует бессознательно, не понимая общего хода развития человечества и преследуя свои собственные цели. Отсюда делался вывод: разумное есть нарастающий итог культуры, а не обобщение существующей практики.

Обоснование этих идей явилось крупным шагом вперед по пути постижения специфики социальных законов, и особенно того из них, в соответствии с которым субъективные намерения людей не совпадают с объективным результатом в истории. Социальная доктрина Канта, правда, по разному интерпретировалась последующими мыслителями. Она послужила источником как учений о диалектике общественного процесса, соотношении в нем исторического и логического (Гегель, Маркс), так и концепций, противопоставивших естественные и общественные науки (различные школы кантианства).

Еще одна особенность кантовского рационализма связана с тем, что философ отказался выводить нравственность и право из теоретического знания. В этом отношении он следовал демократической традиции, заложенной Руссо. Кант воспринял руссоистскую идею о том, что носителями нравственности могут стать все люди без каких бы то ни было исключений, но пересмотрел позицию Руссо относительно источника морали. Источником нравственных и правовых законов, по мнению Канта, выступает практический разум, или свободная воля людей. Новизна такого подхода заключалась в том, что, удерживая демократическое содержание руссоизма, он позволял восстановить рационалистические приемы обоснования этики и права.

Стать моральной личностью человек способен лишь в том случае, если возвысится до понимания своей ответственности перед человечеством в целом, провозгласил мыслитель. Поскольку же люди равны между собой как представители рода, постольку каждый индивид обладает для другого абсолютной нравственной ценностью. Этика Канта утверждала, таким образом, примат общечеловеческого над эгоистическими устремлениями, подчеркивала моральную ответственность индивида за происходящее в мире.

Опираясь на эти принципы, Кант вывел понятие нравственного закона. Моральная личность, считал философ, не может руководствоваться гипотетическими (условными) правилами, которые зависят от обстоятельств места и времени. В своем поведении она должна следовать требованиям категорического (безусловного) императива. В отличие от гипотетических правил категорический императив не содержит указаний, как нужно поступать в том или ином конкретном случае, и, следовательно, является формальным. Он содержит лишь общую идею “долга перед лицом человечества”, предоставляя индивиду полную свободу решать самостоятельно, какая линия поведения в наибольшей мере согласуется с моральным законом. Категорический императив Кант называл законом нравственной свободы и употреблял эти понятия как синонимы.

Философ приводит две основные формулы категорического императива. Первая гласит: “Поступай так, чтобы максима твоего поступка могла стать всеобщим законом” (под максимой здесь понимается личное правило поведения). Вторая формула требует: “Поступай так, чтобы ты всегда относился к человечеству и в своем лице, и в лице всякого другого так же, как к цели, и никогда не относился бы к нему только как к средству”. Несмотря на смысловое различие формулировок, по сути они близки друг другу – в них проводятся идеи достоинства личности и автономии нравственного сознания.

Правовая теория Канта тесно связана с этикой. Определяется это тем, что право и мораль имеют у него один и тот же источник (практический разум человека) и единую цель (утверждение всеобщей свободы). Различие между ними Кант усматривал в способах принуждения к поступкам. Мораль основана на внутренних побуждениях человека и осознании им своего долга, тогда как право использует для обеспечения аналогичных поступков внешнее принуждение со стороны других индивидов либо государства. В сфере морали соответственно нет и не может быть общеобязательных кодексов, тогда как право с необходимостью предполагает наличие публичного законодательства, обеспеченного принудительной силой.

Рассматривая отношение права и морали, Кант характеризует правовые законы как своего рода первую ступень (или минимум) нравственности. Если в обществе установлено право, сообразное нравственным законам, то это значит, что поведение людей поставлено в строго очерченные рамки, так что свободные волеизъявления одного лица не противоречат свободе других. Подобного рода отношения не являются полностью нравственными, поскольку вступающие в них индивиды руководствуются не велениями долга, а совсем иными мотивами – соображениями выгоды, страхом наказания и т.п. Право обеспечивает, иными словами, внешне благопристойные, цивилизованные отношения между людьми, вполне допуская, однако, что последние останутся в состоянии взаимной антипатии и даже презрения друг к другу. В обществе, где господствует только право (без морали), между индивидами сохраняется “полный антагонизм”.

По определению Канта, право – это совокупность условий, при которых произвол одного лица совместим с произволом другого с точки зрения всеобщего закона свободы. К таким условиям относятся: наличие принудительно осуществляемых законов, гарантированный статус собственности и личных прав индивида, равенство членов общества перед законом, а также разрешение споров в судебном порядке. В практико-идеологическом плане данное определение созвучно идеологии раннего либерализма, исходившей из того, что свободные и независимые друг от друга индивиды способны сами, по взаимному согласию урегулировать отношения, возникающие между ними, и нуждаются лишь в том, чтобы эти отношения получили надежную защиту.

Учение Канта о праве представляет собой высшую ступень в развитии западноевропейской юридической мысли XVIII в. В нем были подняты такие кардинальные вопросы, как методологические основания научной теории права, интеллектуально-волевая природа нормативности, разграничение права и морали, и др. Описывая право в предельно широком культурологическом контексте, Кант подготовил условия для возникновения философии права в виде самостоятельной дисциплины. Для специальных юридических исследований важное значение имела содержащаяся в его трудах характеристика правовых отношений как взаимосвязанных субъективных прав и обязанностей.

В “Метафизике нравов” была предложена, кроме того, своеобразная трактовка естественного права. Следуя Руссо, Кант придерживался концепции гипотетического естественного состояния, в котором отсутствовало объективное право. Человеку изначально свойственно одно-единственное прирожденное право – свобода нравственного выбора. Из нее вытекают такие неотъемлемые моральные качества людей, как равенство, способность делиться своими мыслями, и др. В догосударственном состоянии человек приобретает субъективные естественные права, в том числе право собственности, но они ничем не обеспечены, кроме физической силы индивида, и являются предварительными. Совокупность таких субъективных полномочий Кант вразрез с господствующей традицией назвал частным правом. Подлинно юридический и гарантированный характер частное право, по его мнению, приобретает только в государстве, с утверждением публичных законов.

В соответствии с принципами априорного подхода к объяснению социально-политических явлений Кант отказался решать вопрос о происхождении государства. Он стремился преодолеть тем самым известное противоречие, свойственное концепциям естественного права, в которых образование государства путем договора представало одновременно и реальным событием прошлого, и основанием будущей идеальной организации политической власти. Первоначальный договор выступает у него исключительно умозрительной конструкцией, призванной обосновать необходимость изменения существующего феодально-абсолютистского строя.

“Этот договор есть всего лишь идея разума, которая, однако, имеет несомненную (практическую) реальность в том смысле, что он налагает на каждого законодателя обязанность издавать свои законы так, чтобы они могли исходить из объединенной воли целого народа”. Как видим. Кант придает общественному договору черты регулятивного принципа, позволяющего судить о справедливости конкретных законов. Идея договора служит, по его словам, “безошибочным мерилом” права и бесправия. В самом деле, писал он, трудно предположить, чтобы народ дал согласие на закон о наследственных привилегиях сословия господ. Такой закон, возвышающий одну часть общества над другой, представлялся ему противоправным.

Вклад Канта в разработку политической теории характеризуется тем, что он сформулировал основные идеи и принципы современных учений о правовом государстве (хотя сам не употреблял этого термина). Согласно дефиниции в “Метафизике нравов”, государство – это соединение множества людей, подчиненных Правовым законам. В качестве важнейшего признака государства здесь было названо верховенство закона. Кант при этом подчеркивал, что рассматривает не государства, существующие в действительности, а “государство в идее, такое, каким оно должно быть в соответствии с чистыми принципами права”.

Призванное гарантировать устойчивый правопорядок, государство должно строиться на началах общественного договора и народного суверенитета. Кант считал, подобно Руссо, что осуществление законодательной власти народом исключает возможность принятия законов, наделяющих граждан неравными правами. Представления мыслителя о народном суверенитете вместе с тем носили более чем умеренный характер. Прямое народоправство Руссо он заменяет представительством народа в парламенте и притом в таком, где депутатам лишь иногда разрешается отклонять требования правительства. В дополнение к этому Кант попытался, вслед за французской Конституцией 1791 г., разделить граждан на активных и пассивных по признаку хозяйственной самостоятельности, но запутался и признал теоретическую слабость своих аргументов.

Как идеолог раннего либерализма. Кант сводит деятельность государства к правовому обеспечению индивидуальной свободы. “Под благом государства следует понимать состояние наибольшей согласованности конституции с принципами права, к чему нас обязывает стремиться разум своим категорическим императивом”. В задачу государственной власти, полагал философ, не входит забота о счастье граждан. С этих позиций он выделяет в государстве три главных органа – по изданию законов (парламент), их исполнению (правительство) и охране (суд). Идеалом организации государства для него служила система разделения и субординации властей.

В свою очередь данный принцип был положен мыслителем в основу разграничения форм государства на республиканскую и деспотическую. “Республиканизм есть государственный принцип отделения исполнительной власти (правительства) от законодательной; деспотизм – принцип самовластного исполнения государственных законов, данных им самим”. Традиционной классификации форм государства по числу правящих лиц (на монархию, аристократию и демократию) Кант не придавал особого значения, считая ее выражением буквы, а не духа государственного устройства. По смыслу этой концепции, монархия оказывалась республикой, если в ней проведено разделение властей, и, наоборот, деспотией, если таковое отсутствует.

Сочинения Канта содержат ряд положений (например, о суверене наряду с народом), которые свидетельствуют о том, что будущее устройство Германии представлялось ему в виде конституционной монархии.

Обсуждая способы перехода к идеальному государству, философ категорически отверг путь насильственной революции. Правового состояния общества, подчеркивал он, невозможно достичь противоправными средствами. Казнь Карла I в Англии и суд над Людовиком XVI во Франции вызывали у него “чувство полного ниспровержения всех правовых понятий”. В связи с этим Кант доказывал необходимость “подчинения ныне существующей власти, каково бы ни было ее происхождение” и призывал добиваться преобразований в государственном строе мирным путем, с помощью постепенных законодательных реформ. Теория Канта обосновывала проведение буржуазной революции легальными методами.

Будущее развитие человечества мыслитель связывал с образованием мировой конфедерации правовых республиканских государств. С этой точки зрения, его доктрина предвосхитила основную тенденцию политического развития в XIX в. – переход к парламентским формам правления при сохранении института монархии. Сам Кант, впрочем, был далек от того, чтобы рассматривать образование правового государства как ближайшую перспективу. “Совершенное правовое устройство у людей – это вещь в себе”, – указывал он.

Учение Канта о праве и государстве явилось первой крупной политической доктриной, созданной с учетом итогов и под непосредственным впечатлением Великой французской революции. Кант соединил политическую программу либерализма с идеями наиболее радикальных и популярных течений того времени и придал им форму глубоко продуманной теоретической системы, которая с трудом поддавалась критике. Кантовская философия по праву считается немецким вариантом оправдания Французской революции.

В учении о международном праве Кант выдвинул проект установления вечного мира. Философ мечтал о мире без захватнических войн, о создании международно-правового порядка, основанного на принципах равенства народов и невмешательства во внутренние дела государств. Призывы Канта признать за людьми “права всемирного гражданства” намного опережали свое время.

3. Учение Гегеля о государстве и праве

Философское учение Георга Вильгельма Фридриха Гегеля (1770–1831 гг.) представляет собой высшую ступень в развитии классического немецкого идеализма.

Гегель родился в Штутгарте в семье финансового чиновника. Окончив богословский факультет Тюбинген-ского университета, он отказался от карьеры пастора и занялся углубленным изучением философии. В 1818 г. Гегель получил кафедру в Берлинском университете. Основные его произведения: “Феноменология духа” (1807 г.), “Наука логики” (1812–1816 гг.), “Энциклопедия философских наук” (1817 г.). Главное произведение мыслителя по вопросам государства и права – “Философия права” (1821 г.).

Исходным методологическим принципом его доктрины являлось положение о том, что истинное (абсолютное) знание может быть достигнуто лишь в рамках философской системы, раскрывающей содержание всех своих категорий и понятий в их логической взаимосвязи. “Истинное действительно только как система”, – подчеркивал философ. Целостность такой системы призвана была обеспечить диалектика – метод исследования структуры теоретических понятий и переходов между ними. Как полагал Гегель, диалектика позволяет построить научную теорию путем последовательного развития мысли от одного понятия к другому. Философ называл диалектику единственно истинным способом познания.

Гегель создал грандиозную философскую систему, которая охватывала свою совокупность теоретических знаний того времени. Основными частями гегелевской философии являются: логика, философия природы и философия духа. Каждая из них в свою очередь делится на несколько” учений.

Государство и право были отнесены теоретиком к предмету философии духа. Последняя освещает развитие сознания человека, начиная с простейших форм восприятия мира и кончая высшими проявлениями разума. В этом поступательном развитии духа Гегель выделил следующие ступени: субъективный дух (антропология, феноменология, психология), объективный дух (абстрактное право, мораль, нравственность) и абсолютный дух (искусство, религия, философия). Право и государство философ рассматривал в учении об объективном духе.

“Наука о праве есть часть философии. Поэтому она должна развить из понятия идею, представляющую собой разум предмета, или, что то же самое, наблюдать собственное имманентное развитие самого предмета”. Теория права, подобно другим философским дисциплинам, приобретает научный характер благодаря тому, что в ней применяются методы диалектики. Предметом же данной науки является идея права – единство понятия права и осуществления этого понятия в действительности.

В противоположность Канту, трактовавшему идеи права и государства как сугубо умозрительные, априорные конструкции разума, Гегель доказывал, что истинная идея представляет собой тождество субъективного (познавательного) и объективного моментов. “Истиной в философии называется соответствие понятия реальности”. Или в другой формулировке: идея есть понятие, адекватное своему предмету.

Задачу философии Гегель видел в том, чтобы постигнуть государство и право как продукты разумной деятельности человека, получившие свое воплощение в реальных общественных институтах. Философия права не должна заниматься ни описанием эмпирически существующего, действующего законодательства (это предмет позитивной юриспруденции), ни составлением проектов идеальных кодексов и конституций на будущее. Философской науке надлежит выявить идеи, лежащие в основании права и государства. “Наше произведение, – писал Гегель в “Философии права”, – поскольку в нем содержится наука о государстве и праве, будет поэтому попыткой постичь и изобразить государство как нечто разумное внутри себя. В качестве философского сочинения оно должно быть дальше всего от того, чтобы конструировать государство, каким оно должно быть...”

Свое понимание предмета и метода философии права Гегель выразил в знаменитом афоризме, который воспринимался многими последующими теоретиками как квинтэссенция его социально-политической доктрины: “Что разумно, то действительно; и что действительно, то разумно”.

В политической литературе XIX в. это суждение Гегеля вызвало прямо противоположные интерпретации. Представители леворадикальных течений нередко использовали его при обосновании идей переустройства общества на разумных началах, тогда как идеологи консервативных сил усмотрели в нем принцип, позволяющий оправдать существующие порядки. Совершенно иной смысл вкладывал в это положение Гегель. Под действительностью здесь понимается не все существующее в обществе, а лишь то, что сложилось закономерно, в силу необходимости. Действительность, пояснял философ, “выше существования”. В произведениях Гегеля речь шла о том, что за всеми исторически преходящими и случайными общественными отношениями необходимо обнаружить их имманентный закон и сущность. С постижением сущности государства мыслитель связывал и решение вопроса о разумном (должном) политическом строе. “Познание того, какими предметы должны быть, возникает только из сущности, из понятия вещи”. Гегелевское решение проблемы сущего и должного в социальных отношениях позднее получило название эссенциализма (от лат. еssentiа – сущность).

Перенесенный в сферу права, эссенциализм приводит Гегеля к отрицанию основополагающего принципа естественно-правовой школы – противопоставления естественного права положительному. Право и основанные на нем законы, писал философ, “всегда по форме позитивны, установлены и даны верховной государственной властью”. Гегель продолжал использовать термин “естественное право”, однако употреблял его в особом значении – как синоним идеи права. В трактовке, предложенной мыслителем, естественное право оказывалось уже не совокупностью предписаний, которым должны соответствовать законы государства, а философским видением природы (сущности) правовых отношений между людьми. “Представлять себе различие между естественным или философским правом и позитивным правом таким образом, будто они противоположны и противоречат друг другу, было бы совершенно неверным”. Естественное право относится к положительному так, как правовая теория относится к действующему праву.

Идеей права философ считал всеобщую свободу. Следуя традиции, сложившейся в идеологии антифеодальных революций, Гегель наделял человека абсолютной свободой и выводил право из понятия свободной воли. “Система права есть царство реализованной свободы”, – указывал он. Вместе с тем Гегель отверг концепции, определявшие право как взаимное ограничение индивидами своей свободы в интересах общего блага. Согласно учению философа, подлинной свободой обладает всеобщая (а не индивидуальная) воля. Всеобщая свобода требует, чтобы субъективные устремления индивида были подчинены нравственному долгу, права гражданина – соотнесены с его обязанностями перед государством, свобода личности – согласована с необходимостью.

Гегель включал в понятие права гораздо более широкий круг общественных явлений, чем это было принято в философии и юриспруденции начала XIX в. Особыми видами права у него выступают формальное равенство участников имущественных отношений, мораль, нравственность, право мирового духа. Философия права Гегеля, по сути дела, являлась общесоциальной доктриной, поднимавшей весь спектр вопросов относительно положения человека в обществе.

Процесс утверждения всеобщей свободы составляет содержание всемирной истории. На страницах “Философии права” Гегель анализирует состояние свободы в современную ему эпоху, т.е. в Новое время (историческое развитие свободы он прослеживал в философии истории). Будучи теоретической наукой, философия права освещает концептуальное (понятийное) содержание проблемы всеобщей свободы. В соответствии с принципами диалектики развитие свободы до степени всеобщности рассматривается здесь как логическое развертывание самой идеи права, как восходящее движение мысли от абстрактных, односторонних понятий к конкретным – более глубоким и полным. Гегель при этом специально оговаривал, что ход теоретических рассуждений о праве не совпадает с хронологической последовательностью возникновения правовых образований в истории.

Идея права в своем развитии проходит три ступени: абстрактное право, мораль и нравственность.

Первая ступень – абстрактное право. Свободная воля первоначально является сознанию человека в качестве индивидуальной воли, воплощенной в отношениях собственности. На этой ступени свобода выражается в том, что каждое лицо обладает правом владеть вещами (собственность), вступать в соглашение с другими людьми (договор) и требовать восстановления своих прав в случае их нарушения (неправда и преступление). Абстрактное право, иными словами, охватывает область имущественных отношений и преступлений против личности. Его общим велением служит заповедь: “Будь лицом и уважай других в качестве лиц”.

Абстрактное право имеет формальный характер, поскольку оно наделяет индивидов лишь равной правоспособностью, предоставляя им полную свободу действий во всем, что касается определения размеров имущества, его назначения, состава и т.п. Предписания абстрактного права формулируются в виде запретов.

Основное внимание в этом разделе “Философии права” уделено обоснованию частной собственности. Признавая неограниченное господство лица над вещью, Гегель воспроизводит идеи, получившие закрепление в Кодексе Наполеона 1804 г. и других законодательных актах победившей буржуазии. Лишь благодаря собственности человек становится личностью, утверждал философ. Одновременно с этим Гегель подчеркивает недопустимость обращения в собственность самого человека. “В природе вещей, – писал он, – заключается абсолютное право раба добывать себе свободу”.

Гегель отвергает платоновские проекты обобществления имущества и критикует эгалитаристские лозунги. Уравнение собственности Гегель считал неприемлемым.

Вторая ступень в развитии идеи права – мораль. Она является более высокой ступенью, потому что абстрактные и негативные предписания формального права в ней наполняются положительным содержанием. Моральное состояние духа возвышает человека до сознательного отношения к своим поступкам, превращает лицо в деятельного субъекта. Если в праве свободная воля определяется внешним образом, по отношению к вещи или воле другого лица, то в морали – внутренними побуждениями индивида, его намерениями и помыслами. Моральный поступок поэтому может вступить в коллизию с абстрактным правом. Например, кража куска хлеба ради поддержания жизни формально подрывает собственность другого человека, однако заслуживает безусловного оправдания с моральной точки зрения.

На данной ступени свобода проявляется в способности индивидов совершать осознанные действия (умысел), ставить перед собой определенные цели и стремиться к счастью (намерение и благо), а также соизмерять свое поведение с обязанностями перед другими людьми (добро и зло). В учении о морали Гегель решает проблемы субъективной стороны правонарушений, вины как основания ответственности индивида.

Третья, высшая, ступень осмысления права человеком – нравственность. В ней преодолевается односторонность формального права и субъективной морали, снимаются противоречия между ними. Согласно взглядам философа, человек обретает нравственную свободу в общении с другими людьми. Вступая в различные сообщества, индивиды сознательно подчиняют свои поступки общим целям. К числу объединений, формирующих нравственное сознание в современную ему эпоху, философ относил семью, гражданское общество и государство.

Гегель рассматривает гражданское общество и государство как несовпадающие сферы общественной жизни. Оригинальность этой концепции состояла в том, что под гражданским обществом в ней понималась система материальных потребностей, обусловленных развитием промышленности и торговли. Философ относит образование гражданского общества к современной ему эпохе, а его членов называет по-французски “bourgeois” (буржуа). В “Философии права” подчеркивалось также, что “развитие гражданского общества наступает позднее, чем развитие государства”.

Отождествляя гражданский строй с буржуазным, Гегель изображает его как антагонистическое состояние, как арену борьбы всех против всех (здесь им используются формулировки, применявшиеся Гоббсом для характеристики естественного состояния). По учению Гегеля, гражданское общество включает в себя отношения, складывающиеся на почве частной собственности, а также законы и учреждения (суд, полиция, корпорации), призванные гарантировать общественный порядок. В целом гражданское общество представляет собой объединение индивидов “на основе их потребностей и через правовое устройство в качестве средства обеспечения безопасности лиц и собственности”.

Гражданское общество, по Гегелю, делится на три сословия: землевладельческое (дворяне – собственники майоратных владений и крестьянство), промышленное (фабриканты, торговцы, ремесленники) и всеобщее (чиновники).

Вследствие различия интересов индивидов, их объединений, сословий гражданское общество, несмотря на имеющиеся в нем законы и суды, оказывается не способным урегулировать возникающие социальные противоречия. Для этого оно должно быть упорядочено стоящей над ним политической властью – государством. Гегель осознавал, что социальные антагонизмы не могут быть устранены одними правовыми средствами, и предлагал решить проблему общественного согласия методами политики. В его учении государство как раз и предстает таким нравственным целым (идейно-политическим единством), в котором снимаются противоречия, имеющие место в правовом гражданском сообществе. Запутанность гражданского состояния, указывал философ, “может быть приведена в гармонию только с помощью покоряющего его государства”.

Гегель различает в государстве объективную и субъективную стороны.

С объективной стороны государство представляет собой организацию публичной власти. В учении о государственном устройстве Гегель выступает в защиту конституционной монархии и критикует идеи демократии. Разумно устроенное государство, по его мнению, имеет три власти: законодательную, правительственную и княжескую власть (власти перечислены снизу вверх). Перенимая принцип разделения властей, Гегель в то же время подчеркивает недопустимость их противопоставления друг другу. Отдельные виды власти должны образовывать органическое, неразрывное единство, высшим выражением которого служит власть монарха.

Законодательное собрание, по Гегелю, призвано обеспечить представительство сословий. Его верхняя палата формируется по наследственному принципу из дворян, тогда как нижняя – палата депутатов – избирается гражданами по корпорациям и товариществам.

Представительство граждан в законодательном органе необходимо для того, чтобы довести до сведения правительства интересы различных сословий. Решающая роль в управлении государством принадлежит чиновникам, осуществляющим правительственную власть. Как считал Гегель, высшие государственные чиновники обладают более глубоким пониманием целей и задач государства, чем сословные представители. Восхваляя чиновничью бюрократию, Гегель называл ее главной опорой государства “в отношении законности”.

Княжеская власть объединяет государственный механизм в единое целое. В благоустроенной монархии, по словам философа, правит закон, и монарху остается только добавить к нему субъективное “я хочу”.

С субъективной стороны государство является духовным сообществом (организмом), все члены которого проникнуты духом патриотизма и сознанием национального единства. Основанием такого государства Гегель считал народный дух в форме религии. Мы должны, писал он, почитать государство как некое земное божество. Государство – это шествие бога в мире; “его основанием служит власть разума, осуществляющего себя как волю”.

Политический идеал Гегеля отражал стремление немецкого бюргерства к компромиссу с дворянством и установлению конституционного строя в Германии путем медленных, постепенных реформ сверху.

В учении о внешнем государственном праве (международном праве) Гегель подвергает критике кантовскую идею вечного мира. Придерживаясь в целом прогрессивных взглядов на отношения между государствами, проводя идеи необходимости соблюдения международных договоров, Гегель в то же время оправдывает возможность решения споров международного характера путем войны. К этому он добавляет, что война очищает дух нации. В такого рода представлениях Гегеля сказалась его положительная оценка войны Германии с наполеоновской Францией.

Политическое учение Гегеля оказало огромное влияние на развитие политико-правовой мысли. Содержащиеся в нем прогрессивные положения послужили теоретической основой и дали мощный толчок развитию либеральных и радикальных концепций, в том числе младогегельянского движения. Вместе с тем в учении Гегеля была заложена и возможность его консервативной интерпретации.

4. Заключение

Политико-правовые доктрины Канта и Гегеля до сих пор остаются предметом пристального внимания, изучения, обсуждения, дискуссий.

С философией Канта связан ценностный подход к праву и к человеку. Разумеется, конкретные правовые взгляды Канта не выходили за пределы его эпохи, да и тогда не могли считаться самыми радикальными. Верно и то, что формализм его правовой теории впоследствии послужил методологической основой нормативизма и некоторых позитивистских школ. Тем не менее к проблемам аксиологии разработанный Кантом этический подход к праву имеет самое прямое и тесное отношение.

“Две вещи наполняют нашу душу всегда новым удивлением и благоговением, – писал Кант. – И они подымаются тем выше, чем чаще и настойчивее занимается ими наше размышление. Это – звездное небо над нами и моральный закон в нас”. На человека должно смотреть как на цель потому, что каждый человек, будучи носителем свободной воли и нравственного закона, столь же велик и неисчерпаем, как космос. Отсюда и взгляд на право как на условие общественного бытия автономных и ценных по своей сущности личностей, способ обеспечения равной для всех свободы.

Не эти ли положения философии Канта обусловили ее популярность во второй половине XIX в., когда стали распространяться социологические концепции, подчиняющие личность социальным общностям и закономерностям?

Не менее сильно влияние Канта на развитие идей правового государства. Сам этот термин появился позже, а идея основанного на правах и свободах режима, которому должно быть подчинено и государство, возникла задолго до Канта. Но никто, как Кант, не построил логическую цепь: нравственная свобода, составляющая сущность человека, требует внешних условий ее реализации, которые создаются равным для всех правом, обеспечивающим всеобщую свободу; из необходимости права следует существование государства, не имеющего иной цели, кроме поддержания и охраны свободы и равенства людей. Из всех этих логических построений явственно следует, что если уж людьми надо управлять, ограничивая их свободу, то пусть это делает не государство, а равное для всех право, которому должно быть подчинено и само государство. Не есть ли это один из путей к преодолению политического отчуждения?

Глубоки и не исчерпаны последующим развитием политико-правовой идеологии и другие теоретические построения Канта. Много говорилось об утопизме мечты Канта о “вечном мире”, но осуществление этой мечты в наше время стало настоятельнейшей необходимостью, условием выживания человечества. Не до конца осмыслены и пресловутый реформизм Канта, его осуждение революций. Так ли уж оппортунистически звучат его суждения о тупости правительств, медлящих с проведением назревших реформ, что и порождает кровавый хаос революций?

Еще более неисчерпаема философия Гегеля. При оценке его политико-правовой концепции часто обращалось внимание на противоречие между диалектикой Гегеля и системой его философии, построенной так, что она как бы завершает все развитие весьма умеренным политическим идеалом конституционной монархии английского образца с сохранением ряда прусских учреждений. При всем богатстве содержания “Философия права” (учение об объективном духе) – не лучшая часть гегелевской философии; слишком обстоятельно и конкретно в ней выражены умеренные политические взгляды великого философа. Но верно и то, что предпосланное всему содержанию “Философии права” знаменитое положение Гегеля “что разумно, то действительно; и что действительно, то разумно” дает основания не только для консервативных, но и для прогрессивных выводов.

Проблему политического отчуждения Гегель решал более в умозрительном, чем в реальном плане. Эта проблема рассматривалась внутри концепции перехода самосознания в инобытие, представляющее собой “вещность”, предметность. Примерами такого перехода в процессе социально-политической активности и труда названы государство и частная собственность (“богатство”). Но сам Гегель не считал их проявлением враждебного людям отчуждения; это отчуждение преодолевается в сознании примирением с разумной действительностью. “Разумное назначение человека – жить в государстве... Индивид лишь постольку истинен и нравственен, поскольку он есть член государства”. Целью государства не является обеспечение интересов единичных людей, их жизни, собственности и личной свободы. “Скорее, наоборот, государство есть то наивысшее, которое изъявляет притязание также и на самое эту жизнь и самое эту собственность и требует от индивида, чтобы он принес их в жертву”. Государство – это “абсолютная неподвижная самоцель, в которой свобода достигает наивысшего, подобающего ей права, так же как эта самоцель обладает наивысшей правотой в отношении единичного человека, наивысшей обязанностью которого является быть членом государства”.

Эти положения гегелевской философии не раз противопоставлялись этике Канта, утверждающей свободу, автономию и самоценность личности. Такое противопоставление обоснованно при сравнении почти противоположных исходных пунктов политико-правовых концепций: автономная личность – у Канта, мировой дух, осуществляющий себя как разум и свобода, – у Гегеля. Но не снимается ли это противопоставление в процессе встречного развертывания философских категорий? У Канта и Гегеля суть истории, по существу, одна и та же, с той разницей, что у Канта полное осуществление идеалов свободы – в будущем, у Гегеля несвобода – в прошлом.

Сама история в понимании Гегеля есть внедрение и проникновение принципа свободы в мирские отношения. Суть всемирной истории – “прогресс в сознании свободы”. Правительство и государство не сразу организовались разумно, долгие века они не основывались на принципе свободы. В контексте гегелевской философии взгляд на историю как на поступь свободы содержит постановку важнейшей проблемы: может ли быть свободен человек среди несвободных политических и общественных учреждений?

Но у Гегеля та же проблема поворачивается и другой стороной: способен ли несвободный народ получить свободное государственное устройство? “Причудливая мысль дать народу а рriori более или менее разумное по своему содержанию государственное устройство не принимает во внимание как раз того момента, благодаря которому оно есть нечто большее, чем праздная выдумка. Каждый народ обладает поэтому государственным устройством, которое ему в пору и подходит ему... Народ должен в отношении своего государственного устройства чувствовать, что это его собственное право и его состояние; в противном случае оно может, правда внешне, быть налицо, но не обладает каким бы то ни было значением, не имеет никакой ценности”.

Уже. история XIX в. оставила позади представления Канта и Гегеля о конкретных политико-правовых идеалах (программах). Но влияние методологии и теоретического содержания политических и правовых доктрин великих философов на развитие политико-правовой идеологии оказалось длительным и глубоким. Несмотря на устарелость взглядов Гегеля на общество и государство той эпохи, его выводы о самостоятельности гражданского общества как сферы частных интересов по отношению к государству (воплощению публичного интереса), о зависимости общественного строя от разделения труда стали громадным шагом в развитии социологии. Помимо этого, они оказали влияние даже на различные направления социалистической политико-правовой идеологии. Сам Гегель, как отмечено, отнюдь не был противником буржуазного общества и к тому же придерживался умеренно-консервативных политических идеалов. Однако его взгляд на государство как на воплощение публичного интереса (в противовес эгоизму гражданского общества) стал основной идеей теоретика социальной демократии Лассаля. Трудно признать случайным и то, что приверженцы наиболее радикального варианта преодоления политического отчуждения – видные теоретики анархизма (Прудон, Штирнер, Бакунин) и сторонники идеи отмирания государства (Маркс, Энгельс) прошли школу гегелевской философии, были гегельянцами левого направления. В самом деле: если государство и общество не совпадают и могут рассматриваться отдельно одно от другого, то почему невозможна замена политической власти общественным самоуправлением?

В середине 60-х гг. XIX в. в западноевропейской философии прозвучал призыв “назад к Канту!”. Вскоре сложились неокантианские школы, оказавшие большое влияние на развитие теории права и государства. В начале XX в. стало формироваться неогегельянство. Судьбы идей классиков немецкой философии были различны. Идеологи разных классов притязали на части их духовного наследия. Предпринимались попытки соединить философии Канта и Гегеля, хотя не только философские, но и политико-правовые идеи Канта и Гегеля расходятся в решении многих проблем. И все же эти два имени почти всегда стоят рядом. В области политико-правовой идеологии их объединяют ненависть к рабству, произволу, к феодальному гнету, идея свободы человека и человечества, уважение к законности, уверенность, что государство может и должно стать разумным.

Список литературы

Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://feelosophy.narod.ru